Диск дневного светила исчез за горизонтом и небо окрасилось в багряный цвет - верный признак того что завтра будет ветер, или много крови. А скорее всего и то и другое. Сотник Кежд сидел у костра возле своей палатки и шевелил палкой угли. В его голове не было никаких мыслей. Он просто сидел и смотрел на закат. Всё что нужно, он уже сделал. Подчинённые ему десятники получили распоряжения, и ушли к своим воинам. Весь лагерь гудел в преддверии предстоящей битвы. Солдаты развлекались, как могли, зная, что до завтрашнего заката доживут далеко не все, и потому командиры смотрели сквозь пальцы на выходки подчинённых. Но так будет только до полуночи. Это закон. Ровно в тот момент, когда звезда Це окажется прямо над головой, Кежд, как другие сотники, пройдёт по своим палаткам и проверит, все ли на месте. Отсутствие приравнивается к дезертирству и за это только одно наказание - смерть. Так было всегда. До полуночи ещё есть время. Кежд ещё раз проверил своё оружие - мечи, которые он получил в наследство от отца, а тот от своего. Подогнал ремни на панцире и подправил на камне лезвие кинжала, сделанного из камня, упавшего с небес. Кежд снова взглянул на полосу заката и на долину, лежавшую перед ним. Насколько хватало глаз, в наступающей темноте моргали огоньки костров армии противника.
- Откуда же их столько? - подумал сотник. - И били их, выжигали города и сёла до голой земли, вытаптывали поля, чтобы умерли с голода, а они всё равно, словно морское чудовище со многими головами. На месте одной отрубленной тут же появлялись две новые, и так до бесконечности.
Вот и сейчас перед ним была армия, многократно превосходившая их по числу. И пусть это даже не армия, а какой-то сброд, но их так много, что не сосчитать! Удержать это войско будет очень, очень трудно, но другого пути нет, ведь за спиной родная страна, прекрасная империя Зорг. Армия Кежда после нескольких недель непрерывных сражений оказалась прижата противником к скальной гряде, в которой был единственный проход в его страну - Проклятые ворота, узкое ущелье между неприступных скал, уходящих высоко вверх, так высоко что, кажется, будто они смыкаются где-то в вышине. Проклятыми их называют за то, что здесь часто бывают камнепады и путники, застигнутые ими в ущелье, обречены на верную гибель. Армия Кежда охраняла этот проход, с двух сторон и потеря его означает конец могущества всего государства. Однажды это уже было. Понадобились десятки лет, и неисчислимые жертвы, чтобы империя Зорг вновь стала господствовать на континенте. Кежду об этом рассказывал отец, который тоже всю жизнь служил в армии. Завтра будет решаться судьба его родины, но это будет завтра, а сейчас есть немного времени, чтобы отдохнуть. Кежд выплеснув на угли остатки шмурдяка - горячего напитка из трав, поднялся, чтобы отправиться в свою палатку и лечь спать до полуночи, но путь ему преградил стражник из личной охраны повелителя, появившийся, словно из-под земли.
- Сотник Кежд? - спросил он, преградив путь копьём.
- Да, это я, - Кежд наклонил голову в знак приветствия.
- Следуй за мной, повелитель ждёт тебя, вопросов не задавай.
Когда они подошли к шатру повелителя, Кежда поразила перемена, произошедшая в стане высших иерархов. Обычно перед битвой здесь, как и во всём лагере, царила настоящая вакханалия. Разница была лишь в том, что еды, вина и маркитанток было гораздо больше, и их качество существенно отличалось в лучшую сторону, даже на вид. Сейчас тут стояла тишина, словно всех командиров, будто маленьких детей, уложили спать сразу после заката. И только вокруг шатра повелителя горели костры, и стояла стража в три ряда. Охранники приказали Кежду снять всё оружие и доспехи и даже обыскали его, что само по себе было неслыханной несправедливостью, граничащей с унижением. В другое время сотник даже бы заявил протест и отказался от выполнения приказа. Он имел на это право по закону. Но не сейчас. Начальник охраны, имевший чин надзирателя, которому подчинялись даже тысячники, извинился перед ним, встав на одно колено. Это совсем сбило с толку Кежда, и вскоре он предстал перед повелителем.
В шатре был накрыт великолепный стол для ужина и около него стояли три служанки. Таких красивых женщин Кежд никогда вообще не видел. Повелитель сидел в углу шатра на кресле и внимательно глядел на карту, висевшую перед ним.
- Повелитель! Сотник Кежд по твоему приказу прибыл! - отрапортовал по уставу Кежд и ударил себя дважды ладонью в грудь.
- Проходи сотник, присаживайся, - повелитель указал на табурет перед ним.
Сказано это было так, будто они давние друзья или близкие родственники. Кежд даже остолбенел от такого обращения.
- Ну, что же ты? Или тебе нужно особое приглашение?
- Никак нет, повелитель, - через секунду сотник был возле карты.
- Ты удивлён? - верховный главнокомандующий встал со своего стула. - Кежд тоже поднялся, повинуясь субординации.
- Сиди, сиди, я пригласил тебя не для того, чтобы ты подпрыгивал каждый раз, когда я встаю. Мне нужен твой совет.
- Повелитель, я простой сотник, у тебя надзирателей и адептов больше чем у меня десятников в подчинении, что я могу тебе сказать?
- Не такой уж ты и простой, на, смотри, - он протянул футляр для особо важных документов, который Кежд видел у одного из верховных иерархов.
- Что это?
- Открой и прочти.
Чем больше Кежд читал, тем более противоречивые чувства его охватывали.
- Ну как?
- Повелитель, я в недоумении, не знаю, то ли радоваться, то ли плакать.
- Хорошо, что ты искренен. Что заметил, когда шёл сюда?
- Всё как обычно, за исключением того в стане иерархов никого нет.
- Почему, как думаешь?
- Не моё дело.
- Хорошо, тогда я расскажу о том, чего ты не знаешь, - повелитель снова сел в кресло. - Кежд слушай. Времени у нас немного и я буду краток. Знаешь, почему все иерархи принадлежат к клану Борков?
- Нет, повелитель, но так было всегда.
- Это заблуждение, и знаю это точно. Причём, сделано всё умышленно. Пять веков назад произошёл государственный переворот. Борки захватили власть и первое, что они сделали, уничтожили все архивы. Так они думали. Но кое-что уцелело, как только я узнал, сразу дал команду разыскать всё, что можно. Мои люди нашли некоторые документы. Перед тобой твоя родословная, которая обрывается пятьсот лет назад. Но мы проследили её дальше, и ты единственный, оставшийся на этой земле представитель клана Зоров, гораздо более древнего и некогда более могущественного, чем Борки. Раньше верховные иерархи были из трёх кланов - Зоров, Борков и Гинселей. Я по закону не должен принадлежать ни к одному из них. Моя власть только следит за соблюдением закона, но я не имею права передавать её по наследству. Как ты думаешь, почему мы здесь и почему обороняемся, вместо того чтобы наступать?
- Не знаю повелитель, я только исполнял приказы. Но то, что приходилось делать, иногда не укладывалось в рамки здравого смысла.
- Иногда.... - повелитель усмехнулся. - Вся эта военная кампания - сплошное предательство нашего государства. Раньше у меня не было доказательств, и я только исполнял решения совета верховных иерархов, но как только они появились, все иерархи были отправлены в тюрьму, и их ждёт суд по закону, перед которым все равны. Но это потом. Сейчас мы должны выстоять, во что бы то ни стало. Верные мне войска уже на пути сюда, и завтра к полудню будут здесь. Но мятежники ждать не собираются. Разведка доложила, что их наступление начнётся утром. Силы слишком не равны и в открытом бою у нас нет шансов. Единственный выход - не дать им пройти через ущелье и встретить их тут. Здесь можно сдерживать противника долго. Ты и твоя сотня, лучшие воины, смотри сюда, - он показал на карту. - Это самое узкое место. Жди их именно тут. В твоём подчинении будет ещё три сотни проверенных бойцов, самых лучших. Ты хорошо знаешь это ущелье?
- Да, я служил здесь пару лет на заставе.
- Вот тут скала, - командующий показал место на карте.
- Коготь дракона?
- Да, она. Как только там, на вершине увидишь огонь, можешь уводить своих людей через проход в скалах. Тебя встретят верные мне полки, которые подойдут к этому времени. Но ни минутой раньше и ни минутой позже! Помни это. Если с тобой что-нибудь случится, знай, твоя семья ни в чем и никогда не будет знать отказа. Твой сын уже наследственный иерарх. Что это означает, ты понимаешь?
- Да повелитель, великая честь и великая ответственность.
- Достойный ответ, достойного воина. Возле входа в проклятые ворота мы поставим самые слабые части, - продолжил повелитель. - Там полно предателей. Долго они не продержатся, побегут назад, и не просо побегут, а будут сражаться на стороне мятежников. Ты преградишь им путь.
- Бить своих?
- Кто сказал, что они свои? Пойми, их купили тем, что обещали большие земельные наделы и много рабов. Я достоверно знаю, кто из тысячников продался, и за сколько.
Он перечислил имена. Кежду стало не по себе, от того, что он услышал.
- А ведь повелитель прав, - подумал он.
Иначе как можно объяснить, что все кого он назвал, имели необъяснимые и весьма значительные потери, воюя на не самых опасных участках, или хуже того, были замечены в мародёрстве и не раз. Сотне Кежда тоже приходилось усмирять бунтующие деревни на вассальных землях, но он никогда не допускал подобного. Ему однажды пришлось повесить трёх своих солдат за то, что они разграбили храм и убили местного священника. Что делать, война есть война. Жертвы неизбежны, в том числе и такие. Бунт закончился на следующий день. Кежд сохранил от гибели многократно больше своих воинов. С тех пор его пехотинцы больше и думать не смели, чтобы ослушаться своего сотника.
- А сейчас прошу к столу, и после можешь выбрать любую из служанок, - повелитель кивнул женщинам, и те опустили головы в знак покорности.
- Благодарю, но должен отказаться, хотя знаю, что это невежливо. Не хочу тратить силы перед битвой.
- Что же, твоё право, вижу, что родословная не ошибается, в тебе чувствуется кровь иерарха. Возьми вот это, - он взял со стола маленький пузырёк с тёмно-синей жидкостью внутри. - Зелье, которое поддержит твои силы. Ты не будешь чувствовать ни усталости, ни страха. Утром прими чуть-чуть и до полудня ты сможешь свернуть горы. Он взял со стола бокал с водой и, капнув туда несколько капель, выпил содержимое.
- Мне тоже сегодня ночью понадобятся силы. Держи, это из личных запасов, мой подарок, такого больше нет ни у кого, - он протянул пузырёк Кежду. - Тебе положен знак отличия верховного иерарха, родовой герб на панцирь, но он делается по особому указу верховного совета старейшин. Я уже отправил туда обращение, а пока персональная стража ждёт тебя.
- Благодарю, повелитель, я сделаю всё, как ты приказал, без герба обойдусь, не до этого, а стражники не помешают, солдаты они хорошие, сам видел, как бьются.
- Кежд поклонился и вышел из шатра.
Действительно, то ли плакать от счастья, то ли просто плакать. Как странно распоряжается судьба. Час назад - обычный сотник, начинавший службу простым пехотинцем, сейчас наследственный верховный иерарх из древнейшего клана, замыслы которого обязан исполнять сам повелитель. Но надолго ли? Кто знает, что готовит день завтрашний? За годы службы Кежд свыкся с мыслью о смерти. Она была всегда рядом. Гибли его солдаты, его друзья. Месяц назад пришла весть о том, что в бою был убит его старший брат Алшара, который в детстве всегда оберегал и защищал Кежда. Не просто брат - лучший друг. Кежду тогда впервые стало горько, горько по-настоящему. Он ощутил ледяное дыхание одиночества. Его семья, подрастающие сыновья и другие родственники, конечно, люди близкие, но это иное. Нет больше человека, который был ему и другом и защитником. Мысль о том, что Алшара теперь наслаждается на острове Благоденствия, куда попадают все воины, погибшие в бою, была утешением слабым. Ведь оттуда никто и никогда не возвращался.
Когда сотник появился в своём лагере в сопровождении охранников, высоких темнокожих воинов, одетых в доспехи личной гвардии повелителя, его солдаты, сидевшие у костров, повскакали с мест. Десятник Гонд, правая рука Кежда направился к ним. Но охранники преградили ему путь, скрестив копья.
- Командир, за что тебя арестовали?
- Нет, Гонд, нет, с этого дня я наследственный верховный иерарх, - Кежд поднял вверх правую руку с футляром, в котором была его родословная.
Дальше всё было по распорядку, проверка, сон, завтрак, последний совет с десятниками перед боем. Всё как всегда, за исключением того, что позади Кежда в этот раз стояли стражники. Наконец, воины выстроены в боевой порядок и в воздухе повисло томительное ожидание. Кежд вспомнил, что он не успел выпить капли, которые дал ему повелитель. Глоток воды из фляжки и.... ничего не произошло. Разве что полоска неба между скалами стала удивительно синей, и в теле появилась какая-то лёгкость. Вдалеке послышался шум начавшейся битвы. Как и говорил повелитель, стойкости авангарда хватило ненадолго. Сначала появились самые "быстрые" бойцы, которые остановились перед шеренгами Кежда, ощетинившимися копьями. Потом, те, кто действительно сражался. Среди них были раненые. Этих пропустили в тыл без каких-либо препятствий, отогнав "бегунов". На удивление, отступающих, оказалось совсем мало. Со своего возвышения Кежд увидел, что впереди появился противник. Тут же, по его команде, трубач, стоявший рядом, подал сигнал тревоги - низкий прерывистый звук, многократно повторённый горным эхом, от которого даже у видавшего виды сотника пошёл мороз по коже.
- Будто рог трубит в погребальном храме, - мелькнула в его голове нехорошая мысль.
Когда мятежники подошли совсем близко, так что Кежд смог рассмотреть их, он был удивлён, если не сказать больше. Толпа вооружённых, чем попало людей, остановилась недалеко от его воинов. И они так быстро разгромили авангард? Наверное, произошло нечто такое, что никак не соответствовало военному опыту Кежда, или он чего-то не знал. Но времени для раздумий не было. Сотник приказал подать сигнал атаки, и по его знаку шеренги расступились, пропустив вперёд меченосцев. Бой закипел во всём своём ожесточении. Мятежники падали, как трава под косой, сражённые точными и сильными ударами мечей его пехотинцев. Но на их месте тут же появлялись новые и новые. Это был даже не бой, а просто побоище. Однако опытный глаз Кежда заметил, что и его воинов стало гораздо меньше. Копьеносцы уже с трудом удерживали строй, а обещанного огня на Когте дракона так и не было. В одном месте бунтовщикам почти удалось прорваться сквозь шеренги, и Кежд вместе с охранниками бросился туда. Он рубил сразу двумя мечами прорываясь сквозь толпу, словно боевая колесница. Снадобье действовало, как и говорил повелитель. Ни усталости и ни страха сотник не испытывал. Ему казалось, что его противники движутся слишком медленно и слишком неуклюже. Пока кто-нибудь из мятежников успевал заметить опасность, и повернуться к нему, меч сотника делал своё дело. Противник даже не успевал понять, что произошло. На мгновение Кежд остановился, чтобы отдышаться и обернулся. Охранников сзади уже не было, но то, что он увидел, потрясло даже его. Там, где прошёл Кежд, лежали десятки изрубленных тел, земля была залита, словно прошёл кровавый дождь. Перед ним образовалось пустое пространство. Мятежники в ужасе пятились, несмотря на то, что сзади на них напирали свои же. Среди нападавших бунтовщиков началась паника. Пытаясь вырваться из ущелья, те, кто был в первых рядах, повернули назад, и начали расчищать себе дорогу оружием, что только усугубило ситуацию. Исход боя был предрешён. Кежд ещё раз посмотрел на Коготь дракона. Сейчас уже не важно, будет там огонь или нет, он победил и это главное. Когда его взгляд вновь скользнул по телам, лежавшим на земле, он увидел панцирь тысячника Яждера, того о ком говорил повелитель в своём шатре. Тот был ещё жив и умоляюще смотрел на Кежда. Сотник подошёл ближе и наклонился к раненому.
- Быки, боевые быки, огромное стадо - прошептал тысячник. - Они просто раздавили нас. Яждер протянул ему точно такой же футляр для особо важных бумаг.
- Кежд, приказать не могу, но прошу, передай моей семье, ты честный человек, я верю, что ты сделаешь это.
- Что там? - спросил сотник, хотя он уже догадался - что.
- Моя родословная, теперь я верховный иерарх, единственный из клана Гинселей. - Яждер улыбнулся и захрипел. По его телу пробежала судорога и взгляд остановился.
Если бы сейчас в Кежда ударила молния, ему было бы легче, чем от этих слов, сказанных шёпотом. Проклятье! В его сознании мгновенно сложилась мозаика, которая, судя по всему, вот-вот должна была рассыпаться. Быть не может, чтобы два единственных потомка верховных иерархов из разных кланов через пятьсот лет встретились на поле боя. И быки, боевые быки... Кежд слышал о них от своего отца. Страшное оружие, которое раньше применяли смутьяны и бунтовщики в колониях империи Зорг. Особенная порода, отличающаяся агрессивностью и размерами. Для них делали специальные доспехи, защищающие грудь и голову животных. Сзади пускали с десяток дрессированных степных львов. Чёрная лавина бронированных монстров неслась на противника, и никто и ничто не могло её сдержать. Следом шла пехота, которая просто добивала оставшихся в живых. Но это было давно. С тех пор под страхом смерти всем коренным жителям империи Зорг было запрещено разводить или содержать этих чудовищ. О вассалах даже речи не было! За этим следили адепты повелителя. Никто не смог бы вырастить и подготовить незаметно такую армаду, кроме.... кроме, самого повелителя! Кежда бросило в жар от этой мысли. Это он - повелитель организовал бунт в колониях, и ухитрился обвинить в предательстве верховных иерархов. Сделал так, что верные им войска и мятежники уничтожат друг друга, и он станет триумфатором. А победителей, как известно, не судят, ибо судят они, и законы пишут тоже они. Это значит, что ни Кежд, ни его воины живыми из Проклятых ворот не выйдут. Но зачем нужно было морочить ему голову какими-то фальшивыми родословными? Достаточно простого приказа и всё! Его воины и так бы стояли насмерть. Или повелитель все продумал наперёд? Вряд ли Кежд или Яждер могли остаться в живых. И охрана вовсе даже не охрана, а конвой, который должен был уничтожить их. Наследники новоявленных иерархов ещё очень малы, чтобы понять что произошло. Государственный переворот, совершённый по закону! Никто и никогда не посмеет подумать, что повелитель пошёл против воли народа. И даже если бы Кежд и Яждер попытались бы что-то сделать, останься они в живых... в его памяти всплыли пышные похороны главного адепта империи. Просто подавился костью, когда ел рыбу. Стал задыхаться, упал, ударился головой о камень. Это видели его охранники. Они подтвердили всё под присягой. И не только он, череда нелепых и странных смертей, словно вихрь, прошла по самым знатным кланам империи. Но повелитель плохо знает Кежда! Рука сотника нащупала в кармане склянку со снадобьем.
- Будь ты проклят со своими подарками! Я всё равно доберусь до тебя! - он размахнулся, чтобы разбить пузырёк о камень.
В этот момент небо над ущельем озарил свет, который был ярче тысячи светил. Раздался ужасный грохот, от которого застонали скалы, и камни обрушились со скал, словно ливень. Это был небесный огонь, который могли вызвать только жрецы Огненного Храма. "Неужели повелитель и их...." - успел подумать Кежд, перед тем как на него опустилась тьма, но он был спокоен. Его ждали братья и отец. Остров благоденствия принял воина в свои объятия, и он знал это, потому что много лет служил верой и правдой своей империи. Все, кто так делает, обязательно попадают именно туда.
- Странно, почему болит тело? И от чего так дурно пахнет? - до Кежда долетели слова, смысл которых сначала до него не доходил. Постепенно он понял, о чём говорили.
- Смотри, кажется, дышит. Живучий попался. Ну, ка Билл пни его, быстрее очухается - тут же Кежд ощутил острую боль в животе.
- Если меня, героя, так встречают на острове благоденствия, что будет дальше? - подумал Кежд и попытался открыть слипшиеся глаза.
- Ого! Теперь точно вижу, это же капитан Джек Грейвил! Ты был прав Билл, сделай освежающий душ своему бывшему господину!
Через несколько секунд на голову Джека обрушился поток ледяной воды, так показалось Кежду или теперь уже Джеку. Он, наконец, смог открыть глаза и увидел перед собой троих мужчин в странной форме и с саблями наголо.
А может тут его ... зачем тащить в лагерь? - проговорил тот, кто стоял ближе всех. - Постой, Джек, а что это у тебя в руке? - Он наступил сапогом на кисть Джеку и тот застонал от боли. Рука разжалась сама собой, и в грязь покатился маленький пузырёк с тёмно-синей жидкостью.
- Не знаю, - простонал Джек.
Постепенно его память пришла в порядок, и всё встало на свои места. Он - капитан Джек Грейвил, офицер по особым поручениям штаба армии Конфедерации. Командующий поручил ему передать устный приказ командиру резервного корпуса о наступлении двумя колоннами, и ударить в тыл северянам. Джек отличался феноменальной зрительной памятью, и было удивительно, что он сбился с пути и попал в засаду, когда возвращался обратно. Для маскировки его переодели в форму северян. И надо же было так случиться, что уже на первом посту, который остановил капитана Грейвила, среди солдат оказался его бывший раб Билл, который сбежал от них пару лет назад. Джек пытался оторваться от погони, но конь был убит, он вылетел из седла, ударился о землю и потерял сознание. Лицо второго солдата, который приказывал Биллу, ему тоже показалось знакомым, только вспомнить он не мог, где и когда они встречались. И этот странный сон, или видение, когда Джек был в беспамятстве... он не шёл из головы Грейвила, пока они тряслись в повозке, пробираясь в ставку северян.
Когда же они оказались на месте, его, со связанными руками, сразу притащили прямо в штаб, где шёл военный совет. Джек быстро определил это по мундирам присутствующих. Офицер конвоя тут же доложил главнокомандующему.
- Господин генерал, передовой разъезд захватил лазутчика противника. Это капитан Джек Грейвил, его опознал один из наших солдат.
- Что при нём нашли? - генерал оторвался от карты. - Документы, приказы, карты?
- Никак нет, господин генерал. Только вот это, - офицер поставил на стол маленький пузырёк с синей жидкостью. - Был в его руке, наверное, хотел выбросить.
- Что это Джек? - генерал кивнул на стекляшку. - Только не говори, что чернила, которыми ты собирался писать стихи. - Его взгляд не сулил ничего хорошего.
- Не знаю, генерал, - Грейвил с трудом шевелил разбитыми губами. Он с удивлением понял, что и с этим генералом уже встречался.
- Так я и думал, хочешь, я скажу, что? - И не дав раскрыть рот пленному, продолжил. - Это, Джек, твоё задание - отравить всех нас. Ты ведь точно знаешь, что на весь лагерь только один колодец? И форма на тебе наша....
- Нет, сэр.
- Всё, хватит врать. Незачем было тащить его сюда. Увести и расстрелять, - он вновь склонился к карте. Но когда они были уже в дверях, генерал окликнул конвойных. - Стойте, господа, - он обвёл взглядом присутствующих. - Мы люди гуманные в отличие от этих рабовладельцев. Я подумал, вдруг это действительно чернила? - он усмехнулся. Расстреливать офицера, только потому, что он попал в плен, негуманно, а вот шпиона и отравителя, другое дело. А потому пей Джек, тебе даже воды дадут и руки развяжут. - Он кивнул конвою.
Через минуту перед Грейвилом стоял стакан, наполненный прозрачной синей жидкостью. Джек выпил её залпом, не раздумывая. И.... и ничего не произошло. Почти ничего, за исключением того что перед ним вновь стоял повелитель в форме генерала армии северян, а его бывший раб, которого звали Биллом был как две капли воды похож на охранника, которого приставил повелитель к Кейжду. И вновь, как тогда в Проклятых воротах, время словно замерло. Все, кто был в комнате, двигались очень медленно и неуклюже. Никто из них так ничего и не понял. Высшие офицеры армии северян не могли знать то, что перед ними сотник Кежд, имевший за плечами пятнадцать лет войны, и виртуозно владевший всеми видами холодного оружия. Ни усталости, ни страха, ни жалости этот воин не знал.
Единственный выживший в этой мясорубке офицер-картограф остался целым только потому, что просто вывалился в окно. Когда караул ворвался в комнату, где проходил военный совет, видавшим всякое солдатам стало не по себе.
Из сообщения в одной из столичных газет.
".... Вчера мы с прискорбием узнали о том, что фанатик-одиночка из армии конфедератов, обманом пробравшись в штаб наших войск, сумел расправиться с офицерами, собравшимися на военный совет. Удивляет то, что ему непостижимым образом удалось скрыться от возмездия. Это наводит на мысль о тайном заговоре южан, проникших в ряды нашей армии. Вместе со всем свободным народом Америки мы скорбим о невосполнимой потере и требуем, чтобы это подлое преступление не осталось безнаказанным...."
Потеряв всех высших командиров, северяне не смогли организовать оборону, и были разбиты наголову. Паника началась по всему фронту и вскоре армия Конфедерации вошла в Вашингтон, теперь уже надолго. Рабовладение сохранилось вплоть до начала двадцатого века. Но отсталая, аграрная страна, раздираемая внутренними противоречиями и постоянными восстаниями рабов, ничего не смогла противопоставить угрозам внешним. Калифорния, Техас и ещё несколько южных штатов отошли к Мексике. Франция тоже не преминула воспользоваться своими преимуществами, которые дала ей индустриальная экономика. Северные штаты, граничащие с Великими озёрами стали Французской Канадой - заморским протекторатом, управляемым Парижем. Британия под предлогом защиты своих подданных ввела ограниченный воинский контингент, оккупировавший часть восточного побережья Северной Америки. В результате всего этого к середине двадцатого века государство Соединённые Штаты занимало пятьдесят шестое место по выпуску валового внутреннего продукта в мировой экономике.