Аннотация: Рассказ американского писателя Г.Ф. Арнольда, впервые опубликованный в журнале "Weird Tales" в 1926 году.
Нью-Йорк, 30 сентября, Срочно!
Посол Холливел скончался сегодня. Смерть наступила неожиданно, когда посол находился один в своем кабинете...
Есть что-то богопротивное в этих ночных сменах за телеграфом. Ты сидишь на самом верхнем этаже небоскреба и вслушиваешься в перешептывания цивилизации. Нью-Йорк, Лондон, Калькутта, Бомбей, Сингапур - все они превращаются в твоих ближайших соседей, как только уличные фонари тускнеют и мир погружается в сон.
Где-то между двумя и четырьмя часами ночи принимающие операторы дремлют над клопферами в то время, как новости приходят со всех концов света. Самоубийства, пожары, бедствия. Убийства, столпотворения, катастрофы. Порой землетрясения со списком жертв длиной в целую руку. Ночной телеграфист записывает все эти имена практически во сне, печатая на машинке лишь одним пальцем.
Порой ты навостришь уши и вслушиваешься, уловив имя знакомого из Сингапура, Галифакса или Парижа, имя человека, которого ты знал давным-давно. Возможно, новости связаны с его повышением, но чаще со смертью - кто-то утонул, кто-то был убит. А может, просто решили уйти со сцены и выбрали для этого оригинальный способ. Чтобы было, о чем написать потом в газетах.
Но и это случается не часто. Почти все время ты сидишь, дремлешь и печатаешь и печатаешь на машинке и мечтаешь оказаться дома в постели.
Однако порой происходят и странные вещи. Так было и той ночью, и я до сих пор не пришел в себя после случившегося.
Так вот, я являюсь ночным управляющим в газете одного портового городка на западе, название которого не столь уж важно.
Со мной работает, вернее сказать, работал, только один ночной оператор, парень по имени Джон Морган, примерно сорока лет, работящий очень малый.
Он был одним из лучших операторов, что мне приходилось встречать. Он мог одновременно управляться с двумя печатными машинками, причем печатал без передышки час за часом и без единой ошибки. Помимо него я знал еще лишь двоих таких человек.
Как правило, ночью мы использовали только один телеграф, но иногда, когда было уже совсем поздно и новости сыпались отовсюду, станции в Чикаго и Денвере включали второй, и вот тогда Морган приступал к работе. Он был настоящим волшебником, прекрасно справляющимся со своим делом, но совершенно не одаренным воображением.
В ночь на шестнадцатое он пожаловался на усталость. Это было в первый и последний раз, когда я услышал от Моргана хоть слово о нем самом, а я знал его уже три года.
Было только три часа, и мы работали с одним телеграфом. Я склонился над сообщениями на столе и не обращал внимания на Моргана, пока он не заговорил.
- Джим, - сказал он - тебе не кажется, что здесь как-то душно?
- Нет, Джон. Но я открою окно, если хочешь, - ответил я.
- Нет, не надо, забудь об этом. Наверное, я просто подустал.
Так как разговор на этом закончился, я вернулся к работе. Примерно каждые десять минут я подходил к столу Моргана взять пачку копий, аккуратно сложенных возле машинки - каждое сообщение печаталось в трех экземплярах.
Должно быть, прошло минут двадцать после нашего короткого разговора, как я заметил, что Морган включил второй телеграф и печатал уже на двух машинках. Мне показалось это немного странным, так как никаких "горячих" новостей не поступало. В следующий заход я забрал копии из двух машинок и вернулся обратно к столу рассортировывать дубликаты.
В первой телеграмме не было ничего необычного, и я лишь мельком проглядел ее. Тогда я взял вторую стопку копий. Я хорошо запомнил это сообщение потому, что там упоминался город, о котором я никогда не слышал раньше - Ксебико. Я сохранил копию этой телеграммы. Вот что в ней содержалось:
Ксебико, 16 сентября, Сводка новостей
Вчера в четыре часа дня весь город заволок густейший за всю его историю туман. Движение везде стоит, а туман весит пеленой. Огни, работающие в обычном режиме, не справляются с задачей и не могут пробиться сквозь него. С каждой минутой туман становится все гуще.
Ученые не могут прийти к единому мнению относительно причины тумана, а местное бюро погоды заявляет, что подобного не случалось за все время существования города.
Прошлой ночью в семь вечера муниципальные власти ... (продолжение)
Вот и все, что в ней было. Ничего необычного, но, как я уже сказал, история мне запомнилась из-за неизвестного города.
Примерно через пятнадцать минут я подошел за еще одной стопкой копий. Морган наполовину сполз со стула, а его настольная лампа была специально включена таким образом, чтобы свет падал только на верхушки двух машинок.
Обычные сообщения лежали в правой стопке, в левой же - новости из Ксебико. Все новостные сообщения приходят вперемешку, то есть части разных историй поступают друг за другом, по одному параграфу зараз. На втором сообщении было написано "добавление к туману". Вот копия:
В семь часов вечера туман заметно усилился. Разглядеть фонари стало совсем невозможно, и над городом стоит кромешная тьма.
Также туман сопровождается тошнотворным запахом, какого здесь еще не бывало.
Ниже самого сообщения стояло время 3.27 и инициалы оператора - Дж.М.
В этой стопке была еще лишь одна телеграмма, касающаяся данной истории. В ней было написано следующее:
Дополнение к туману в Ксебико.
Мнения относительно происхождения тумана сильно расходятся. Среди самых необычных - заявление сторожа местной церквушки, ощупью добравшегося до штаб-квартиры и утверждающего, что туман начал подниматься с сельского кладбища.
"Сначала это было просто легкое сероватое покрывало, стелющееся над могилами. Затем он стал подниматься все выше и выше. Казалось, что из-под земли дует ветер и поднимает его волнами, то разделяя, то сливая вместе. Туманные призраки, корчившиеся от боли, слеплялись в причудливые формы и фигуры из мглы. А потом, в самом густом месте этой массы, что-то шевельнулось. Я развернулся и побежал прочь от этого проклятого места. Позади я слышал крики, доносящиеся из домов, граничащих с кладбищем".
Хотя история сторожа кажется уж очень невероятной, группу все-таки отправили посмотреть на место. Сторож, закончив свой рассказ, тут же упал в обморок и сейчас находится в местном госпитале, так и не придя в сознание.
Странная история, не правда ли? Не то чтобы нам не попадались необычные происшествия, совсем наоборот. Но не знаю, по какой причине, может из-за нависшей ночной тишины, но это сообщение о тумане произвело на меня сильное впечатление.
Чуть ли не со страхом я подошел к стопке копий. Морган не двигался и единственным звуком в комнате были работающие клопферы. Атмосфера была зловещей и действующей на нервы.
В стопке появилось еще одно сообщение из Ксебико. Я в нетерпении выхватил его.
Новости Ксебико Туман
Спасательная команда, отправившаяся в 23.00 исследовать место возникновения тумана, погрузившего весь город во тьму со вчерашнего вечера, так и не вернулась. Послали еще одну группу, на этот раз больше.
Между тем, туман стал еще тяжелее, если это вообще возможно. Он просачивается сквозь трещины в дверях и наполняет воздух гнетущим запахом разложения - тяжелым, пугающим и невольно наводящим на мысли о давно умерших.
Жители города покинули жилища и собрались в местной церквушке, где священники проводят службы. Невозможно описать происходящее. Взрослые и дети одинаково напуганы, а многие так вообще начинают терять рассудок от страха.
Окутанный клубами пара, заволокшего церковь изнутри, старый священник возносит молитвы за благополучие своей паствы. Люди же причитают и крестятся.
С окраин города слышны непонятные крики. Туман отражает эти возгласы в причудливых минорных тональностях. Более всего это похоже на завывание ветра в гигантском туннеле. Однако ночь стоит спокойная, и никакого ветра нет. Вторая спасательная команда ...(продолжение следует)
Я считаю себя трезвомыслящим человеком, и за все двенадцать лет работы за телеграфом никто бы не припомнил, чтобы я был хоть чем-то взволнован, но сейчас я не смог сдержать себя, встал со стула и подошел к окну.
Кажется ли мне это, или внизу под моими ногами, в каньонах города, я и правда вижу легкую дымку тумана? Чушь! Всё это игры воображения.
Прислушавшись к звукам в комнате, я заметил, что темп работы клопферов значительно вырос. Лишь Морган сидел по-прежнему не шевелясь. Его голова поникла, но он продолжал печать сообщения на машинке одним пальцем обеих рук.
Казалось, что он спит, но это было обманчивое ощущение - две машинки безостановочно выбивали строчку за строчкой, безжалостно и легко, будто сама смерть отсчитывала удары. Что-то в этом монотонном движении кнопок печатной машинки завораживало меня. Я подошел к Моргану и, остановившись позади его стула и заглядывая через плечо, стал читать сообщения, слово за словом, появляющиеся на бумаге.
А, вот и они:
Срочная телеграмма, Ксебико
Больше никаких сообщений из этого офиса поступать не будет. Невероятное все-таки произошло. Вот уже двадцать минут как мы не получаем никаких новостей. Мы отрезаны от окружающего мира и даже не можем разглядеть улицы внизу.
Я останусь за телеграфом до самого конца.
Это и правда конец. С четырех часов прошлого вечера туман захватил весь город. Согласно сообщениям от церковного сторожа местной церкви, две спасательные команды были посланы разведать положение на окраинах города. Ни одна из них не вернулась. Никаких вестей от них также не поступило. Нет сомнений, что больше мы их не увидим.
Сидя за аппаратом, я вглядываюсь в город, лежащий внизу. Из комнаты, находящейся на тринадцатом этаже, открывается вид на весь город. Сейчас же я вижу только толстое покрывало черноты, накрывшее всё, где раньше были жизнь и огни.
С ужасом думаю, что вопли, доносящиеся с окраин города, - предсмертные крики жителей. Они становятся все отчетливее и ближе к центру города.
По-прежнему надо всем висит туман. Кажется, что он стал еще тяжелее, если это вообще возможно. Однако, он стал другим. Вместо непроглядной стены зловонного пара, теперь повсюду водовороты бесформенной массы, движениями напоминающие человека в агонии. То здесь, то там сквозь расступившуюся массу, мне удается высмотреть улицы внизу.
Люди мечутся из стороны в сторону, захлебываясь криками отчаяния. Из открытого окна доносятся все возможные звуки, над которыми царит пронзительный свист невидимых и неосязаемых ветров.
Туман снова заволок весь город, а свист приближается все ближе и ближе.
Теперь он прямо под нашим зданием.
Господи! Только что туман немного разошелся, и я смог увидеть лежащие внизу улицы.
Туман - не просто какое-то странное создание или вещество - он живой! Рядом с каждым стонущим и плачущим человеком отчетливо виден его или ее спутник - аура странных разноцветных оттенков. Как же эта тень цепляется за человека! Крепко липнет к каждому живому существу!
Мужчины и женщины, все лежат ничком на земле. Призраки из тумана заботливо ласкают их. Они опускаются перед ними на колени. Вот они... - нет, я не смею сказать этого.
На распростертых и извивающихся телах людей не осталось никакой одежды. Их плоть поглощают - постепенно, часть за частью.
Благодатная завеса горячего, дымящегося пара закрыла эту сцену. Мне больше ничего не видно.
Стена пара под моими ногами начала менять цвета. Кажется, что ее подсвечивают огни изнутри. Но нет, я ошибся. Разноцветные тени - отражения небес - спускаются сверху.
Вот! Вверху! Все небо в огнях. Цветов, невиданных прежде ни человеком, ни самими демонами. Огни передвигаются; теперь они смешиваются друг с другом. Цвета такие яркие, что ослепляют меня, хотя огни и далеко.
Вот они начали кружиться, закручиваясь и раскручиваясь, переплетаясь в причудливых завитках и узорах. Огни перемещаются, обгоняя друг друга, являя собой калейдоскоп неземного великолепия.
Я сделал открытие. В этих огнях нет ничего пагубного. Они излучают силу и дружелюбие, почти что радость. Однако именно этой силой они и причиняют боль.
Я смотрю, как они кружатся, преодолевая за раз тысячи километров и приближаясь все ближе и ближе. Тысячи километров со скоростью света. Да, это и есть свет, вся его квинтэссенция в этих огнях. Под ними туман превращается в искрящуюся дымку, сияющую тысячами оттенков всех цветов радуги.
Теперь я могу видеть улицы. Как! Они полны людей! Огни все ближе. Они окружают меня. Я весь окутан ими. Я...
Сообщение оборвалось. Связь с Ксебико пропала. Прямо на моих глазах, в узкой полоске света из-под зеленого абажура, чернила прекратили свой бег.
Казалось, всю комнату наполнили зловещая тишина и молчание, слишком заметное и гнетущее.
Я посмотрел на Моргана. Его руки бессильно повисли по бокам, а туловище странно наклонилось вперед. Я сдернул абажур, посветив лампой прямо ему в лицо. Взгляд его глаз застыл.
Охваченный внезапным предчувствием, я обошел Моргана и вызвал чикагскую линию. Через секунду клопфер ответил.
Да, что-то было не так. Чикаго доложил, что второй линией ни разу не пользовались за весь вечер.
"Морган!" - закричал я. - "Морган, просыпайся! Это все неправда. Нас кто-то разыгрывает. Эй!" В пылу речи я схватил его за плечо.
Его тело уже почти остыло. Морган был мертв несколько часов. Возможно ли, что его чувствительный мозг и пальцы автоматически продолжали работать даже после того, как сердце остановилось?
Я никогда не узнаю этого, также как никогда не выйду в ночную смену. Поиск в атласе мира не дал никаких результатов - города Ксебико не существует. То неизвестное, что убило Джона Моргана, навсегда останется загадкой.