- ... Сядь, сын, - прервал мои приветственные славословия Бату. - Я не для того позвал тебя к себе, чтобы слушать льстивые речи. Просто поведай о себе... о своих новых воинах, слугах, рабах, женщинах... но сначала вкуси твои любимые яства.
Мой биобатя насмешливо прищурился. Я поёжился. Ни фига себе запросы! Конечно, я ожидал, что придётся во многом объясняться, но чтобы так, сразу, даже не дав отдохнуть с дороги. Ага, тем более интересно, что для угощения действительно выставлены мои любимые блюда, то есть именно мои, а не Сартака.
К средневековой степной пище я так и не привык, хотя, справедливости ради стоит заметить, современная славянская кухня для меня тоже оказалась, мягко говоря, непривычна. Мать Светлены готовила вкусно, но часто при всём желании не могла соорудить знакомые по 21-му веку блюда. (Эх, картошка! Как много в этом слове для брюха русского слилось!) А иногда случались недоразумения. К примеру щи оказались не только видом супа (совершенно, кстати, не похожего на привычное мне блюдо), но ещё и разновидностью прохладительного напитка. Чтобы получить именно то чего хочу, приходилось буквально диктовать рецепт, а пару раз, плюнув на ханское достоинство, сам занимался стряпнёй.
И вот сейчас передо мной стояли кушанья, которые стали постоянной основой моего рациона. Намёк более чем прозрачен. Глубоко сомневаюсь, что борщ, куриная лапша, тушёная капуста с бараниной, блины постоянно присутствовали в меню Бату. Ё-ё, а это чего? Вот Савр сс.. нехороший человек, он заложил, точно! Когда я решил шашлычком побаловаться, только он и отец Даниил присутствовали. Ну, стукач!
Однако жрать, действительно охота, уже за полдень, а как следует кушал я последний раз вчера вечером, перед тем как завернуться в кошму и отрубиться. Приказ хана Бату с повелением явиться к нему как можно скорей, здесь принято исполнять в буквальном смысле галопом. Четверо суток в седле, даже для закалённой задницы самого прожжённого степняка - суровое испытание.
Хм, а пахнет вкусно. Ну и поем, коль угощают! А если в конце разговора ожидаются репрессии, тем более их лучше в сытом виде принимать.
Ну что могу сказать, агенты у бати работают хорошо, всё вполне съедобно. Хотя рецепты я и не скрывал. А вот Савр, сволочь, хреново шпионил. Шашлык горелый, наверняка не над углями , а на открытом огне жарили.
Пока я лопал, Бату потягивал чай и, прищурившись, внимательно наблюдал за мной. Когда я поел и тоже взялся за чай, он задумчиво произнёс:
- Ты изменился, сын, - и сразу же перешёл к допросу: - Зачем тебе новая сотня?
- Э-э...
- Говори правду, - жестко предупредил батя.
- И в мыслях другого не было! - искренне соврал я. - Новые отряды монголов-православных пригодятся, когда придётся воевать на западе. Они там... Э-э... Вот я и решил...
Чёрт! В присутствии Бату действительно себя ребёнком перед строгим отцом ощущаю.
Батя задумался. Молчание затягивалось.
- Ты хочешь, чтобы воины новых отрядов были одинаково близки урусам и монголам? - наконец спросил он.
- Э-э, да.
- У тебя не выйдет, - безапелляционно объявил Бату (я напрягся). - Они станут монголами. В наших туменах много племён, но все они монголы.
А батя не дурак! Мигом проблему рассмотрел, я же это только неделю назад понял и то не сам, отец Даниил своими выводами поделился.
После того как моя разноплемённая банда малолеток получила оружие и лошадей, отношение к ним резко изменилось. К людям вообще-то частенько относятся хуже, чем к скотине и не только в средневековье. Даже в 21-м веке удар в челюсть подчинённому вызовет у окружающих меньше отторжения, чем издевательство над собачкой. За первого скорее всего кроме полиции мало кто заступаться полезет, а за собачку наверняка, и не только хозяин. Строгий начальник может орать на подчинённых, не проявлять никакой нежности, но относится он к ним всё же, как к людям. Крестьянин же, разводящий скот, совсем не забивает голову тем, какая судьба ждёт его питомцев, может приласкать какого-нибудь бычка, искренне пожалеть животинку, если та поранилась. Однако когда придёт время, спокойно и привычно перехватит ножом ярёмную вену. При этом будет также ласково уговаривать скотинку потерпеть немного, но жалости уже не будет...
Похожее отношение было и к членам новой сотни. Добрее к мальчишкам никто не стал, скорее даже наоборот, если раньше тумаки и указания они получали только от хозяина и охраны, то теперь "заработали" право выполнять приказы всех моих кешиктенов. Для воинов они оставались сопляками, но говорящей скотиной, рабами их уже никто считал, это было видно сразу. Оно бы и хорошо, раздора среди воинов на религиозной почве и национальной почве мне не надо, и мальчишкам, судя по всему быть членами армейского сообщества очень понравилось. Пацаны быстро врубились, что при таком внимании со стороны хана и при некотором старании долго находиться в самом низу армейской иерархии, им не грозит. И яростно взялись за тренировки. Только своё будущее и даже настоящее они всё меньше связывали с родными племенами и всё больше с монголами. Половцы и раньше, ещё до пленения, имели основания считать себя таковыми, а остальные... Живых родственников на родине у мальчишек в основном не осталось, тот же Лют хотел вернуться на Русь только для того, чтобы отомстить убийцам отца. Патриотизмом здесь и не пахло.
Но Бату! Умный, скотина! Да, право рождения, конечно, значит много, но хан явно добился нынешнего положения не только из-за того, что имел деда-Чингиза.
- Я думал об этом, мой хан. Есть некоторые мысли, - уклончиво ответил я.
- А ты помнишь, что ты сам монгол? И только потом христианин или кто-то ещё.
- Я всегда буду помнить, что я сын великого воина и владыки, мой хан, - в очередной раз подольстил я.
- Ты уже был у матери?
Вопрос прозвучал неожиданно.
- Нет. Я поспешил в первую очередь предстать перед тобой, мой хан. Если прикажешь, посещу её сразу, как только покину твою юрту. Посланник от матери ко мне вроде уже подходил, - припомнил я.
О-ё! Произнеся эти слова, понял, что вляпался. Взгляд хана поледенел.
- Я начинаю подозревать, что ты вообще не мой сын, Сартак.
Всё! Аут! Дикий степняк меня сделал! Все наполеоновские планы приказывают долго жить. Для того, чтобы хоть как-то повлиять на историю, остаётся только попробовать убить Бату, благо мы в юрте вдвоём, оружие при мне. Я посмотрел в хищно прищурившиеся глаза хана. Нет, ни хрена не получится! И дело даже не в том, что смерть Бату вряд ли чего-нибудь сильно изменит. Просто не справлюсь. Охрана наверняка рядом, да и вообще шансы на успех не велики. Мажора-царевича, конечно, учили владеть оружием, но с опытным воином мне не сравниться. Убедился, когда пробовал фехтовать с такими, а тот же Савр с неподдельным восторгом рассказывал, что Бату отличный боец, не раз водил сотни в атаку и участвовал в рубке. За что впоследствии получал выволочку от своего наставника Субудая
Ладно, силовое решение отложим. Пока. Может, есть ещё шанс вывернуться. Сначала надо понять, где я прокололся. Шизофрения, выручай.
Ну, блин! Нет слов окромя мата. Чудак, блин, на букву эм! Не озаботился про отношения в ханской семейке узнать. Вернее узнать-то как раз узнал, а вовремя вспомнить не удосужился...
Вымытых в бане наложниц я активно использовал по назначению, девочки в чистом виде оказались вполне аппетитными. Пятерых, правда, даже пробовать не стал, отослал на псарню в помощь Светленке, чтоб пользу приносили и глаза не мозолили. Этим, кстати, вызвал их слёзы и искреннее непонимание окружающих. Можно сказать, опять прокололся. Ну и хрен с ним! Перебороть себя не смог, да и не захотел. Чего и кто (даже старый хозяин тела) с ними до этого делал - не знаю, про последнего и знать не хочу, но к педофилам всегда относился нехорошо, и становиться таким тем более не собирался. Так что пусть эти малолетки сначала подрастут, а уж тогда... Ух!!! А пока мне и оставшихся вполне хватало.
Опасаясь проблем из-за незапланированных детей, меры контрацепции соблюдал, даже про женские циклы вспомнил. Ага, о новых наследниках подумал, а уже существующие из памяти вылетели. Царевич же своих детей любил, навещал постоянно, подарки дарил, чего же к себе, морда ханская, не забрал, непонятно! Бату, естественно, о таком отношении знал, и высказанное мною равнодушие не могло не удивить. Детишки воспитывались у бабушки, моей биомамы Боракчин-хатун. Хотя, только сейчас понял, даже если бы не это, я бы всё равно ещё в чём-нибудь прокололся. Да наверняка даже в разговоре с Бату не раз повёл себя как ненастоящий Сартак. Вопрос про биомаму был просто контрольным выстрелом. Ну что ж, терять нечего, будем сознаваться.
- Я не сказал тебе всю правду, мой хан, - тяжело признал я. - Во время моей болезни произошло ещё кое-что.
Я замолчал, тщательно подбирая слова, судя по всему, немытый степняк как-то чувствует ложь, значит врать надо как можно меньше. Ну и не буду! Правду говорить легко и приятно. Тем более выбора-то особо и не остаётся.
- Говори, - жёстко поторопил меня хан.
- Когда я болел, ко мне пришёл бог, - осторожно начал я, - и вручил большой дар. Он дал мне память человека родившегося более семи сотен лет спустя. Отец, это действительно великий дар! Теперь я знаю, что произойдёт с нашим улусом, с монголами. Но за это бог взял большую цену. Он отобрал часть моей памяти.
- В тебя вселился злой дух? - холодно спросил Бату.
Напрашивающийся вывод и очень для меня нехороший. Степных средневековых экзорцизмов хотелось бы избежать. Я внутренне поёжился, но дальше не решился.
- Дух? Можно сказать и так. Но почему сразу "злой", мой хан? Он оставил мне большую часть памяти, я всё равно твой сын, во мне кровь великого Чингизхана. Я хочу служить тебе и улусу. Этот дух, принёс мне знания грядущего. Мне не нравиться многое из того, чему суждено произойти, но это можно изменить. Я хочу это сделать. Сейчас захотел и всё рассказал тебе. Разве злой дух такое позволит?
- Значит, ты теперь пророк, - сделал вывод Бату и резко спросил: - Когда я умру?
- Долгих тебе лет силы и жизни, мой хан, - поклонился я. - Этого знания у меня нет. Ты ведь тоже не скажешь день, когда умер, к примеру, великий Искандер. Но твоё имя запомнят, как и нашего предка, великого Чингизхана.
Бату с каменным лицом продолжил допрос:
- Что произойдёт с нашим Улусом?
- Улус Джучи станет великим государством, мой хан. За богатство его назовут Золотой Ордой. И на столетия он получит власть над Кипчакской Степью. Окрестные народы будут трепетать при известиях, что великое войско Орды идёт в поход.
- Продолжай.
- Но затем потомки великого Чингизхана измельчают, затеют склоку меж собой. Улус расколется на множество мелких государств и, в конце концов, все они будут завоёваны своим бывшим усилившимся данником.
- Кем? - хан хищно подался вперёд. - Урусами?
- Да, мой хан.
- Я могу сейчас раздавить этот народ. От него не останется следов.
- А толку? - резко спросил я, всерьёз перепугавшись грядущих результатов своего пргрессорства. - Улус всё равно развалится и его захватят. Не урусы, так другие народы. И это наверняка будет хуже.
- Почему? - Бату криво усмехнулся. - Потому что вселившийся в тебя дух - урус?
Догадался, сволочь! Умный гад!
- Не только поэтому, - признался я. - Дарованное мне знание позволяет сравнить, мой хан. Многие земли завоёванные монголами тоже станут данниками других государств. И народы, захваченные ими, не сохранят былую славу и силу. Некоторые окажутся полностью вырезаны или, уподобившись собакам, будут робко скулить при окрике со стороны своих бывших вассалов. Те же, кто примет союз с Русью, станут частью могучего государства, при этом наши потомки будут знать и гордиться своими великими предками. С помощью урусов они построят огромные города. Империя станет обучать, кормить, лечить их детей. Будут одержаны великие победы, татары и урусы плечом к плечу дойдут туда, куда не смогла доскакать монгольская конница, но эта империя будет создана не только силой меча. Многие потомки великого Чингиза поймут свою выгоду и сами попросят принять их. Они станут на равных участвовать в курултае и поднимать на кошме урусских Императоров, которые, кстати, тоже будут гордится, что в их жилах есть кровь великого Чингизхана. Я не хочу для монголов участи некогда славного, но исчезнувшего народа, в здешних степях таких много было. Где сейчас все эти хазары, скифы и прочие? А именно так и произойдёт, если осколки нашего родового Улуса не станут частью Руси. Потомки не будут знать, что мы, их прадеды, когда-то потрясали вселенную. Не возникнет великая империя, но монголы всё равно исчезнут, мой хан. Я не хочу такого будущего, мой хан! Лучше попробовать раньше объединить нашу сегодняшнюю силу и будущую силу урусов, создав ещё более могучую державу под рукой чингизидов. Даже не просто чингизидов, а самых великих из них - батуидов. Именно этого я и хочу, отец.
- Ты упоминаешь только о будущем нашего Улуса, а как же другие?
- Не знаю, мой хан, - устало произнёс я. - Доступная мне память ничего не говорит. Знаю только, что народы, считающие своим предком великого Чингизхана, останутся только в подвластных урусам землях и в наших исконных степях. Та страна так и будет называться - Монголия. Там возведут огромный памятник моему славному прадеду, твоему деду, мой хан. Хотя эта страна тоже станет вассалом Руси.
- Каракорум будет платить дань урусам? Монголы станут воевать за них?
- Нет, наоборот, Русь будет платить своему вассалу-Монголии, а русское войско станет защищать её от возродившейся Срединной Империи.
- Платить своему даннику? Такого не может быть.
- Сам удивляюсь, - честно ответил я. - Но будет именно так.
- Интересно. Но дух-урус...
Блин, вот националист, черти его дери! Чистокровного русского в сыне, терпеть, значит, не хочет. Стоп! А почему же чистокровного? Выражение "Поскреби русского - найдёшь татарина" на сто процентов правдивое. Не важно, что его выдумали европейцы, стремясь оскорбить русских. И некоторые ведь действительно обижаются. Придурки. У меня вот прабабушка чистая татарка, и что? Я её помню, очень хорошая, добрая бабушка была, отказываться от неё не собираюсь. Гы-ы, хотя на моём примере, если русского хорошо скрести, можно не только татар найти. Как раз перед попаданием составил своё родовое древо, так у меня в предках оказываеnbsp; Ошарашенный такой встречей священник растерянно замер на месте.
nbsp;
&тся кроме татар и украинцы и мордва и немцы и евреи (куда же без них?) отметились. Так ведь это не плохо, а хорошо.
- Вселившийся в меня дух - Борджигин! - гордо провозгласил я. - Твой дальний потомок, хан. Род его отца пошел от моего брата , храброго Тукухана, а род его матери - от моей дочери, твоей любимой внучки Эрдэнэ. Он как я, в нем там живет моя душа. Волею Великого Тэнгри в горячке я узрел его мир, а он узнал мой. И Господь открыл мне, что так же было и с древними пророками.
Вот теперь думай, нацист степной, дух - урус, но и твой потомок.
Бату подумал, поморщился, но продолжать тему не стал.
- Ты сказал про Поднебесную...
Хан ещё долго пытал меня тему будущих событий всемирной истории. Я старался честно отвечать на все вопросы. Правда, за основу своего рассказа взял не Советский Союз и уж тем более не демократическую федерацию 21-го века, а дореволюционную Российскую Империю. Я справедливо решил, что не стоит вести со средневековым ханом просветительские беседы на тему социального равенства и либеральных ценностях. Твёрдо уверен, заикнись я о чём-нибудь подобном, биопапа мигом отправил бы сынка Сартака на принудительное лечение. Причём, о вселившемся злом духе речи бы не шло. Ведь злые духи, они до такой степени глупыми не бывают. Диагноз остаётся один - наследник просто сбрендил. Так что, старался быть проще, надеясь, что в соответствии с известным мудрым изречением люди (а ханы тоже некоторым образом таковыми являются) от этого ко мне потянуться и начнут верить. Тем более в остальном я действительно говорил правду. Естественно не всю. К примеру, старательно обходил тему технического прогресса. Нет, товарищ Бату, пулемёта я тебе не дам! Пушки они, как известно, детям не игрушка, а дикая степная орда с автоматическим огнестрелом, это круче, чем обезьяна с гранатой (если, конечно, не под моим командованием). Да и создать я его не сумею, зачем давать ложную надежду доброму человеку? А если что удастся склепать, мне и самому пригодится. Если доживу, конечно.
Ё-ё, кажись, я окончательно омонголился! Это ж надо, я - русский (шизофрения, молчать), Батыя (!!!) добрым человеком обозвал! До такого оксюморона не всякий монгол додумается.
Короче, я вдохновенно гнал хану пургу о том, как наши космические корабли будут бороздить просторы вселенной, а все континенты рукоплескать труженикам советского Большого балета. При этом старался умудриться обойти термины "космические корабли", "советский" и им подобные. В общем, вертелся на пупке как мог, стараясь не врать, но и всю правду не сказать.
Наконец хан надолго замолчал, через некоторое время он небрежно махнул рукой, показывая, что аудиенция закончена. Самое обидное, до завершения разговора я так и не понял, поверил ли мне Бату и какое принял решение. Вызванный воин проводил меня в юрту поставленную чуть в стороне от главного лагеря, где хану Сартаку было вежливо предложено отдохнуть с дороги. Мне предоставили ораву слуг, допустили личную охрану, однако разбавили её кешиктенами Бату, неподалёку расположились ещё две сотни. Бесцельно шляться по ханской ставке, а тем более уезжать без спросу, царевичу явно не рекомендовали.
Я этот тонкий намёк отлично понял и сидел на попе ровно, мрачно размышляя как себя вести, когда перед юртой остановится чёрный воронок. Впрочем, брать ханского сына здешние компетентные органы могут приехать и на серых, гнедых, саврасых и даже крапчатых лошадях. И числом не менее десятка.
Я не угадал. Ближе к вечеру прибыл гонец от биопапы. Один и на рыжем жеребце.
Плюнув на этикет, сам встретил посыльного перед юртой, сразу приказал встать с колен и говорить по делу.
- Великий владыка степи, мудрейший хан Бату велел предупредить тебя, хан, что, скорее всего, завтра с восходом солнца к тебе в гости попросятся урусы, - почтительно доложил он.
- Не понял. И всё? - удивился я.
- Мой хан, велел передать только эти слова, но разрешил и ответить на твои вопросы о том, что я знаю и о чём догадываюсь. Неделю назад киевский коназ Александр прибыл доказать своё почтение мудрому хану. Он жаловался на своего брата... - монгол усмехнулся. - Коназ хочет больше власти среди урусов, для этого ему нужны степные батыры. Сегодня мой хан вызвал уруского коназа и объявил, что вопрос порядка в уруских земелях он полностью отдаёт в руки Хранителя Западных Границ Улуса.
У меня упал камень с души. Бату поверил! Есс! Ну теперь я развернусь!
Не дождавшись реакции, гонец согнулся в почтительном поклоне и начал медленно пятиться к своей лошади.
- Стой, - остановил я его.
Раз уж предстоит тут жить, надо соблюдать степные законы... правильные степные законы.
Добрый вестник! Я быстро содрал с себя халат, швырнул его в лицо замершего воина и, закинув голову к темнеющему небу, весело рассмеялся.
Однако, когда я входил в юрту, от моей весёлости не осталось следа. Слишком уж довольные морды были у слышавших разговор воинов. Для них вмешательство в дела Руси это война, добыча, невольники...
Я долго не мог уснуть в ту ночь, вспоминая прошедший день и строя планы на будущее. Меня несколько удивила лёгкость, с которой Бату согласился отдать решение вопросов Руси в мои руки. Конечно, контролировать меня будут, но тем не менее... Может дело в том, что общая политика Улуса вполне совпадала с моими планами? Не знаю, возможно, потом татары действительно старалась ослабить русские княжества, разжигая междуусобицы, но сейчас на пике своего могущества Орде нужна не только покорная (естественно), но и сильная Русь. Видимо, порядок в подвластных землях Бату волновал гораздо больше, чем усиление тамошних властителей. Этому способствовали непоколебимая уверенность монголов в собственном превосходстве и некое пренебрежение к другим народам, особенно оседлым. Вместе с тем признавалась сила, богатство (читай - полезность) русских княжеств. Дружины русичей на равных участвовали в походах монгольского войска в Европу, весьма отличились в усмирении кавказских племён, из русских городов поступали налоги... Чего? Это данью называется? Ну пусть будет дань. Короче, отношение было такое - от русских князей требовалась покорность, порядок на подвластных землях, войска и дань, а уж как они это добывают... А будут, мол, озоровать - накажем.
Чёрт! Может я не прав? Неужели нельзя по-другому? Бату, умный мужик, понял мои невысказанные замыслы. Хотя там и догадываться особо нечего. Да, я хотел возвышения Руси. Единой Руси! Понятно, что с существующей бандой Рюриковичей такую не выстроишь, но и совсем без их помощи не обойтись. Лучше всего для этого подойдёт князь, который уже нацелен на союз с монголами. А тут, вот удача, даже искать не пришлось, сам пришёл, мать его, Мстиславну...
Александр Ярославович прозванный Невским так же как и его покойный отец, Ярослав Всеволодович, ориентировался как раз на союз с Улусом Джучи. Сартак лично знал обоих. Ярослав вообще тайно помогал монголам в первом походе на Русь. Я криво усмехнулся, опять-таки ничего подобного из учебников истории я не помнил. Видимо придя к власти хитрый князь, или его потомки - неважно, старательно подчистили такой компромат. Хотя, если подумать, любому здравомыслящему человеку станет ясно, что даже непобедимому татарскому войску с его великолепной разведкой не удалось бы без помощи пятой колоны действовать в условиях зимней Руси настолько чётко и быстро. Чёрта с два у Бату получилось бы, к примеру, так точно выйти к месту сбора русских войск в дремучих лесах на реке Сити. Куда, кстати, сам Ярослав со своей дружиной благоразумно припоздал. Я уж молчу об неведомо откуда появлявшихся запасах корма для многочисленной татарской конницы. Во втором походе Ярослав уже даже и не скрывался и помогал монголам совершенно открыто. Бату тогда высоко оценил полезность такого союзника, подтвердил его права на владимирский княжеский стол, а вдобавок, до кучи, вручил и киевский. Подозреваю, что, если бы Ярослав был сейчас жив, решать вопросы будущего Руси, мне пришлось бы именно с ним.
Впрочем, и его сын тоже ещё тот кандидат. Умный, хитрый, жёсткий, двуличный... Политик! Решивший, что выгоднее всего сейчас последовательно поддерживать самого сильного - татар. Короче, именно тот, кто мне и нужен.
Уснуть смог только под утро, а проснулся рано. Чуть свет меня почтительно разбудили и доложили, что вот-вот должны прибыть гости.
- В такую рань? Кто? - удивлённо переспросил я.
- Урусский князь, - спокойно доложил слуга.
Я удивился. Признаться, предсказание Бату, что сегодня же я встречусь с русским князем, воспринял как гиперболу, восточную красивость речи, преувеличение. Безусловно, наш разговор с Александром лицом к лицу в итоге неминуем, но не так же сразу! Здесь так дела не делаются. Это даже неприлично. Что за торопливость? Хоть и Средневековье, но даже неофициальные личные встречи персон нашего ранга должны тщательно готовиться. По неписаному протоколу два-три дня минимум не мы, а наши приближённые должны шляться друг к другу в гости. За это время благосостояние моих придворных, слуг, охраны должно основательно улучшиться. Получив достаточно подарков и информации о предмете будущей встречи, они начнут намекать хану, то есть как бы мне, что русский князь вполне достоин приватного разговора на такую-то тему, если взятки будут щедрыми, мне доложат, что предложение просителя ожидается достаточно интересным, и, пожалуй, стоит пойти ему на встречу. Этот Александр что, подарки моим людям зажал? Некрасиво получается.
Выяснив подробности, удивился ещё больше. Оказалось, что Александр тут вовсе не при чём, о своём скором визите извещал совсем другой русский князь, и его приезд не предполагал никаких меркантильных целей.
Узнав о прибытии в ханскую ставку царевича, ко мне в гости решил наведаться давний приятель Сартака по пирам и охотам.
Княжич рязанский Олег Ингваревич попал в плен монголам ещё в декабре 1237 года и с тех пор жил при дворе хана Бату. Сначала как пленник, потом как заложник - гарант хорошего поведения его отца Ингваря Ингваревича Рязанского.
Занимаясь утренним туалетом, не раз вспомнил добрым матерным словом Вини-Пуха и всех его единомышленников - рязанских князей, полагающих, что поход в гости рано утром это мудро. Это они у хозяев не спрашивали. Не сомневаюсь, у Кролика мнение было прямо противоположное.
Спросонья опрокинув на себя кувшин с ледяной водой для умывания, я внезапно понял истоки известной поговорки про незванных гостей. Изначально она наверняка звучала "рязанский князь хуже татарина". Со всей ответственностью заявляю - это чистая правда. Татары, милейшие люди, в такую рань по гостям не шлындают.
Олег Ингваревич подоспел как раз к накрытому столу. Э-э, ну а как ещё обозвать расставленные на ковре посреди юрты блюда с угощениями?
- Да продлятся дни твои вечно, мудрый хан, - несколько небрежно поклонился князь и, широко улыбнувшись, внезапно подмигнул мне. - Здрав будь, Сартак Батыевич!
Глядя в его открытое весёлое лицо, я почувствовал, как мои губы расплываются в ответной улыбке. Чёрт его знает, может опять сущность Сартака вылезла, а может просто физиономия такая располагающая. А скорее всего и то и другое.
- И тебе здравствовать, княже. Прошу, раздели со мной трапезу, Ольг Ингваревич.
- Благодарю за честь, славный хан, - ответил гость.
Князь не чинясь прошёл к указанному месту, подгрёб под себя несколько разбросанных подушек, и удобно устроившись в сооружённом гнезде, приготовился к приёму пищи, явно собираясь совместить его с приятным разговором.
- А ловко ты, Сартак Батыевич, намастрячился на русском языке говорить, - похвалил он меня. - Осенью только и умел, что поздороваться, да и то, слова перевирал, как будто тебе бесы в рот углей насовали, прости меня Господи. Зато сейчас...
- Да поп один научил, - как показалось, удачно отмазался я. - А что сейчас? Тоже только поздоровался, ну и к столу пригласил...
- Зато вчера, когда конь копытом тебе на ногу наступил, много чего сказал... Там как раз Митька, стольник мой рядом был. Много не понял и до сей поры отойти не может. Сказывает, таких ядрёных слов в жизни не слыхал, хотя сам лаялся знатно. А теперь и того лучше стал. Нечистую силу теперь не иначе как ититской зовёт. Поп, говоришь? Ну тогда, понятно.
- Ты лучше о себе поведай, княже, - поспешил я перевести тему.
- Нехорошо у меня, хан! - помрачнел князь. - Скоро видимо вернусь я на Рязань.
- Так чего тут плохого? - не понял я.
- Батюшка мой хворает сильно. А княжество без сильной руки не след оставлять. Обещано уже славным ханом Бату, что отпустят меня. Даст Бог, успею попрощаться с батюшкой. Вот дождусь свиту с Рязани, и выезжаю. Попрощаться с тобой, Сартак Батыевич, зашёл.
- Мне жаль твоего отца, - искренне посочувствовал я.
- Всё в воле Господа, - вздохнул Олег Ингваревич. - Однако и нет худа, без добра. Вернусь я, наконец, на Русь-матушку, жену обниму, сына... Я же своего Ромашку, почитай, с рождения не видел. В гости теперь тебя жду, Сартак Батыевич. Знаешь, какая у нас на Рязане охота? Приезжай зимой, на медведя пойдём.
Чем дальше, тем мне больше нравился мой собеседник. Может, я в своих планах был не прав? Если все князья на Руси такие открытые добрые люди, с ними можно объединять страну.
- Скажи, княже, - перебил я гостя, - а твоя Рязань ведь не только хану Улуса подчиняться должна, но и Владимиру? Или Киеву?
- С чего бы это? - мгновенно вскинулся рязанец.
- Ну-у... Ведь там старший из Рюриковичей сидеть должен.
- Так нешто мы, князья Рязанские, хуже? - гордо выпрямился Олег. - От святого Ярослава Святославовича Муромского свой род ведём. Да мы и на черниговский стол все права имеем, и на владимирский. Нет, царевич! Перед славными монголами, полмира завоевавшими, склониться не позор, но перед другими Рюриковичами... Нет! Не бывать тому!
Я хмуро смотрел на разгорячившегося князя. Вот! Вот оно! Признать старшим пришлого, значит, можно, а другого русского князя - "нешто мы хуже?", да и чужого принимают, пока он меж своими собачиться позволяет. На смерть пойдут, но не покорятся. Твари! Сволочи! Плевать они на Русь хотели, им главное, вотчину сохранить и княжеское достоинство не уронить. И ведь все такие! Ни капли сомнения в голосе, не переубедишь...
Прощаясь с весёлым рязанцем я, по его настоятельной просьбе, обогатил местное наречие ещё несколькими выражениями. Впрочем, благоразумно уведомив, что значения их сам не понимаю. Однако менее звучными они от того не стали. Загадочная япона мать пришлась князю особенно по душе.
Когда смолк топот копыт лошади отъезжающего гостя, я вызвал своего секретаря и сразу спросил:
- Кояк, ты же разбираешься в ядах?
Смуглый монгол заметно побледнел. Отравителей татары не любили. Как, впрочем, и все остальные народы. Держать такого человека вблизи себя опасно, да и попросту неприятно. Однако полезно.
- Я хочу, чтобы этот князь умер, - не дожидаясь ответа, объявил я. - Ты понял меня?
- Я понял тебя, мой хан. Он умрёт.
- Сыну Бату не нужна слава отравителя. Но, если понадобиться, я ещё раз приглашу его в гости...
- Незачем, мой хан. У Олега Ингваровича много друзей. Он часто пьёт с ними ромейское вино, а многие его друзья - мои друзья... Или друзья моих друзей . И есть яды, которые действуют не сразу.
- Хорошо. Иди.
Глупо? Жестоко?
Согласен. Смерть одного князя ничего не изменит, даже в самой Рязани. У него уже почти взрослый сын, другие родственники... Наследники найдутся.
Отдавая приказ Кояку, я просто перешагнул черту. Окончательно! Бесповоротно! Отринул иллюзии о "Святой Руси и Светлых Князьях - её защитниках". Наверняка так же в Гражданскую воину царские генералы тяжело, осознано и патриотично делали свой выбор и шли служить интернационалистам-большевикам. Другие, воюя "за Россию, которую потеряли" просто не понимали, что воюют против России, а свою "Россию" они потеряли гораздо раньше семнадцатого года. Горько, что большинство из этих прекраснодушных идиотов, в том числе и офицеры, умирая за возвращение хруста французской булки, забыли, что в детстве сами-то эту булку в глаза не видели, а радовались хлебу с лебедой, и дай бог, чтоб каждый день и хватало досыта.
Не монголы, а Рюриковичи сейчас настоящие враги Руси! Прощай, несостоявшийся Великий Князь Рязанский! Ты хороший человек, отличный собутыльник, добрый друг, но хреновый союзник. Ты слишком упёрт и горд, чтобы измениться. Все вы такие. И твоего сына, наверняка, воспитали так же. Доберёмся и до него, поверь. А пока... Выпей йаду, Олег Ингваревич!