Спасение. Главы десятая - тринадцатая.

Глава 10. Прошляков в Карманье.

В небольшой приёмной комнате Юрьева и Прошлякова встретила Абакумова. Поправляя густые белокурые волосы, она несколько секунд внимательно вглядывалась в лицо и фигуру человека, которого знала когда-то ещё пятилетним мальчиком. Отметила про себя, как сильно он изменился, как быстро летит время, за которое проходит молодость, и все они изменяются, стареют и взрослеют. Она чуть-чуть улыбнулась не столько ему, мальчику Вите, сколько своим мгновенным воспоминаниям, ответила на его приветствие и жестом руки предупредила: "Подождите".

Войдя в кабинет, коротко сказала: "Пришли."

Пусть входит,- сказал профессор, отодвигая в сторону исписанные листы.

Когда Виктор Васильевич Прошляков вошёл в кабинет ему показалось, что он вступил в мир, им ещё не завоеванный, но который должен принадлежать ему по праву наследства. Что здесь он почти хозяин, а не непрошенный гость, что и сам профессор принадлежит ему с его мыслями, идеями, готовыми выводами из исследований им проведённых, со всем тем, что этим человеком, Багровым-Терским, ещё только будет открыто, и даже его слава, почёт и уважение уже принадлежат ему, человеку, в общем-то, никакого отношения ко всему этому не имеющего.

Сергей Алексеевич, внимательным, всепроникающим взглядом, некоторое время смотрел на неожиданного гостя, прежде чем пригласил его сесть в кресло возле лимонного дерева, у окна. Он дал ему оглядеться, словно понимая, какие мысли сейчас крутятся в голове этого молодого человека, и после минутной паузы произнёс: "Что случилось? Как мать? Рассказывай, не торопясь, все по порядку".

Он слушал не очень внимательно, мысленно вернувшись в то далёкое время, которое когда-то соединило двух молодых людей в семейную пару. Тогда он, студент выпускного курса, близко познакомился со студенткой третьего курса биологического факультета Прошляковой Татьяной Анатольевной. Как часто бывает, их сблизило общее увлечение биологией и любовь к конькам. Они часто встречались и на катке Дворца спорта, и при посещении ею биологического кружка, в котором он уже вел занятия не как студент, а как будущий преподаватель. Вскоре они поженились. Он знал, что она уже была замужем и больше года, как развелась с мужем, который был старше её на десять лет. Тот Прошляков тоже был биологом, работал преподавателем в МГУ, затем был командирован на стажировку за границу, да там так и остался. Он даже не знал, что у него родился сын, вновь там женился на богатой американке, забросил научную работу, стал крупным скотопромышленником. Постепенно о нем, как об ученом-биологе, забыли, а сам он не давал о себе знать ни письмом, ни каким-либо другим способом. Изредка его фамилия, переделанная на американский лад, мелькала на страницах экономических журналов, но не чаще одного раза в год. Более ничего интересного о нём никто ничего не слышал.

Другое дело - Татьяна. Она отличалась независимым характером, въедливостью в работе, глубоким знанием предмета и после окончания МГУ ей предложили место преподавателя. Вскоре она получила первое учёное звание, а уже через пять лет стала доктором биологических наук. Одно время Татьяна стала работать в лаборатории мужа, Багрова-Терского, ставшего уже профессором и известным в стране ученым, но в силу свойств своего характера решила, что её научная работа дороже ей спокойной семейной жизни, и она вместе с сыном уехала в крупный научный центр, где ей предложили заняться научной и преподавательской деятельностью. Через год они расторгли свой брак. Оба не заводили новые семьи, изредка переписывались, но после её отъезда ни разу не виделись.

По настоянию матери Виктор также выбрал профессию биолога и преподавателя. Он работал в том же научном центре, ничем особенно не выделялся среди молодых сотрудников центра и, если бы не одно обстоятельство, то вряд ли бы оказался здесь.

Однажды Татьяне Анатольевне кто-то позвонил из Америки. После того разговора его мать долгое время ходила в каком-то трансе, ни с кем не разговаривала, казалась отрешённой от всего земного, стала рассеянной, словно её подменили. Нет, она не горевала, не казалась испуганной или внезапно заболевшей неизлечимой болезнью. По-прежнему, и лицом, и фигурой она выделялась среди персонала центра, но что-то ранее ей не свойственное в поведении и во внешнем облике явно обозначилось и стало заметным для окружающих. О том, что с ней произошло, она не стала ни с кем делиться, замкнувшись в себе, как в неприступной крепости. Как-то вечером, за традиционным чаем, она сказала Виктору, чтобы он уволился из центра и поехал в Карманье к отчиму.

Что я там буду делать? Меня здесь моя работа вполне устраивает. Скоро предстоит защита, а ты советуешь мне ехать в Карманье. Зачем?

Так надо для твоей же пользы.

Какой ещё пользы, мама? Ты, что-то не договариваешь! Что ты задумала? Я уже устал от твоих затей-замыслов!

Прежде всего, ты должен устроиться там на работу. Причём, конечно, достаточно престижную для твоего положения. Желательно для этого показаться профессору перспективным молодым учёным, которого интересуют как раз те проблемы, что решаются в его лаборатории.

Откуда мне знать, какие проблемы он там решает на своей скотоферме. Таких лабораторий в стране и за рубежом сотни. Чем его лаборатория лучше и знаменитее других? О нём ничего толкового я не читал, да и ты мне ничего никогда не рассказывала. С чего бы такой вдруг у тебя перекос?

Ошибаешься, Виктор! Его лаборатория быть может самая лучшая в стране и за рубежом. Вскоре о нем, как ученом, заговорит весь мир. Он задумал и осуществит, я в это верю, грандиозный план преобразования природы и жизни людей. И ты будешь в той обойме, которая на это заряжена. Это первое, что я хотела тебе сказать, рекомендуя сменить место работы.

Что будут ещё какие-то советы?

Не всё сразу. Может и будут. Я сама ещё не знаю.

Хорошо. Я последую твоему совету. Если то, что ты мне сказала, соответствует действительности, то тогда стоит попробовать. Но я сомневаюсь, что после того, как вы расстались, ко мне будет проявлено должное внимание и примут на работу с престижной должностью.

Всё зависит только от тебя. Рекомендательные письма даже от хороших его знакомых там не принимаются во внимание. Только способности и умение работать. Но я надеюсь, что наше общее прошлое Сергей Алексеевич не забыл, и оно поможет тебе в трудоустройстве.

Так посвяти меня в его проблемы.

В твоей комнате на столе лежат все материалы, касающиеся будущей твоей работы. Хорошо их изучи. Потом переговорим. Срок неделя.

Выслушав рассказ Прошлякова, профессор стал задавать ему вопросы сам и вскоре убедился, что Виктор Васильевич не лишён определённых способностей, знает предмет в достаточно широком диапазоне и при желании настойчиво добиваться поставленной цели может стать хорошим научным работником.

Вы, как я понимаю, приехали сюда с целью остаться здесь и работать в нашей лаборатории по совету Татьяны Анатольевны?

Да, я хотел бы остаться здесь и работать под вашим руководством.

Хорошо. Я подумаю. Приходите завтра к 12-ти часам дня. Пропуск будет заказан. Номер в гостинице тоже.

В гостиницу Виктор шёл неспешной походкой человека, только что завершившего крупное и очень важное дело, которое отобрало у него много сил и энергии и теперь требовало расслабления, отдыха для нервов и мышц тела, при всём этом нужно было всё хорошо обдумать из того, что он услышал в кабинете профессора. По его мнению, всё складывалось удачно. Профессор не почувствовал подвоха с его стороны и скорей всего назначит своим помощником или советником, или доверит руководить каким-либо сектором в лаборатории. А это значит, что он будет включен в заветный список исследователей, которые, по мнению матери, совершат что-то невероятное, почти гениальное в науке. Если всё сбудется так, как мечтает его мать, то он сумеет воспользоваться сладкими плодами будущей славы. Так думал он, шагая по дороге-аллее в сторону городка, и по его лицу блуждала довольная улыбка, выражавшая готовность и к коварству, и самодовольство, и удовлетворённое тщеславие.

В номере гостиницы он принял душ, который только недавно получил известность как средство, благотворно влияющее на физиологию человека благодаря наличию в воде специальных смесей, которые снимали напряжение и усталость. Кстати это средство было изобретено здесь в лаборатории Багрова-Терского, и теперь он сам испытывал на себе его оздоровляющее действие. После ужина он переоделся и отправился в местный Дворец Культуры, где намеревался вновь встретиться с Дашей и Юлей, заручиться их поддержкой, если она окажется необходимой.

Их он увидел издалека. Обе стояли возле колонны, которая по виду напоминала размашистый дуб, удерживающий своей кроной верхние этажи дворца, олицетворяя спокойную уверенность и могущество этого края. Выступающие углы здания изображали быков, таких же могучих, как и дуб, а всё вместе напоминало сцены из мифов Древней Греции о величии богов Олимпа, об их владычестве над всем земным и небесным. Справа и слева от здания и сразу за ним начинался цветущий всеми красками осени парк, переходящий вдали в лесной настоящий массив, который словно поднимался к небу, к его солнцу и облакам, стремясь слиться с ними воедино в одно целое, и что мы привыкли называть словом природа. Здание как бы венчало всю эту величественную картину живой природы, гармонично сливалось с ней, как бы подчёркивая своё единство со всем сущим в этом мире, свое происхождение из него и своё право на существование, и занимаемое место в этом красочном великолепии.

Он поднял руку, показывая, что их видит и идёт к ним с хорошим известием, что его беседа состоялась, и он будет работать здесь, о чём открыто говорила его другая уже улыбка, радостная и приветливая. Девушки пошли к нему навстречу, также улыбаясь и приветливо помахивая руками. Они уже были в курсе прошедших событий. Знали, кто этот молодой человек, как его зовут и почти все, что успела и захотела сказать о нём Даше Людмила Сергеевна.

Давайте теперь знакомиться,- произнёс Прошляков, подавая руку девушкам.- Меня зовут Виктор.

Будем знакомы. Даша,- безразлично произнесла она, отвечая на рукопожатие Виктора.

Юля, Виктор Васильевич, - ответила, глядя прямо в глаза долгим пристальным взглядом, её подруга, подчёркивая, что они о нём знают всё, и, устанавливая таким обращением к нему дистанцию, которую ему вряд ли удастся сократить и перейти.

Зачем так официально. Зовите просто Виктор. Я не настолько стар еще, чтобы так меня величали. Впрочем, может, я ошибаюсь? И вам кажусь эдаким старцем-мудрецом, с длинной седой бородой, спустившимся с покрытых ледниками гор Кавказа. Да? - жестикулируя своим лицом и руками, произнес Прошляков.

Девушки весело рассмеялись, глядя на его мимику, одобрительно воспринимая как его слова, так и его отношение к их персонам.

А вы неплохо играете, прямо артистично. Знайте, у нас при Дворце Культуры есть хороший драмкружок. Запишитесь. У вас получится. Будете популярным артистом. Со временем, может, вам даже звание народного присвоят, - полушутя, полусерьёзно произнесла, продолжая смеяться, Даша.

Конечно! - поддержала подругу Юля, - просто замечательно, как у вас получился аксакал. Наши мальчишки ни за что бы так не сумели. Я их знаю. Сама играла в драмкружке. И Даша тоже. А художественный руководитель у нас ...

Да вон она идёт, Анна Матвеевна. Прекрасно знает театральное искусство. Хотите, мы вас познакомим с ней.

Нет, нет! Что вы! Я сюда приехал не для театральных занятий. У меня и времени свободного не будет. Разве только для встреч с вами.

Так и мы здесь теперь случайные гости. Будем видеться разве только, когда наступят каникулы.

Очень жаль. Тогда познакомите меня со всеми достопримечательностями городка. Я вижу, что здесь многое изменилось и в хорошую сторону. Мне с первого взгляда всё здесь стало нравиться, - польстил девушкам Прошляков.

Тогда начнём с парка, с его красивых аллей, зеленых ещё лужаек, редких и ценных пород деревьев, которых и в ботаническом саду, пожалуй, будет трудно найти. Мы ведь здесь все биологи,- откликнулась на его просьбу Юля.

Вы идите, а мне надо в библиотеку, почитать местные отчёты.- Она поглядела на часы. - Через полчаса она закроется. Итак, слишком долго мы проговорили ни о чем. До встречи!

Даша пошла быстрым шагом ко входу в библиотеку, а Юля и Виктор направились к парку, о чём-то весело перекидываясь словами. Вскоре они исчезли среди гущи парковых деревьев и влились в общий, впрочем, немногочисленный, поток прогуливающихся пар в ожидании начала киносеанса или танцев. Юля то и дело радостно здоровалась со знакомыми ей с детства людьми, они в свою очередь так же приветствовали её и с интересом приглядывались к молодому человеку, гадая, кто он и как здесь оказался. Незаметно эта тема стала, чуть ли не главной в обсуждениях вечера, она обрастала, как снежный ком, различными домыслами и, наконец, приобрела более ясные очертания, как только стало известно, что это сын бывшей жены профессора Прошляковой Татьяны Анатольевны. Когда Юля вернулась домой, Зинаида Васильевна с материнской дотошностью стала расспрашивать дочь, как она с ним познакомилась, и в свою очередь поведала дочери все, что она знала, а знала она многое о Татьяне, о Прошляковых.

Не нравится мне, что он приехал сюда. Не нравится! - говорила она мужу Павлу Андреевичу.

Да, что тебе не нравится?- вопрошал он. - Приехал, чтоб уму набираться, чтобы заниматься настоящим делом, полезным делом для людей, а не штаны просиживать за столом в кабинетах.

Знаю я Татьяну! Она ничего просто так не делает. Есть у неё какая-то задумка, чувствую нехорошая задумка, вредная для нашего профессора. Как женщина это чувствую! И как биолог тоже.

Она, думаешь, хочет вернуться сюда, чтоб работать или выйти замуж за профессора? И для этого сначала прислала сына, а за ним и сама явится? Так, что-л.?

Не знаю так или не так, но чувствует моё сердце какую-то беду. Хочешь, верь, хочешь, нет. Не нравится мне всё это. И Юлька, не то ввязалась, не то ввязали её в это тёмное дело. Надо переговорить с Людмилой. Пусть она скажет Сергею Алексеевичу, что приезд Виктора к нам не к добру. Тут, что-то не так. Пусть повлияет на него, пока не поздно.

Мама! Ну что вы, в самом деле, так расстроились. Правильно папа говорит. Где, как не у нас, ему набраться и опыта, и знаний?

В центре, где мать работает, всего этого можно получить в избытке. Там тоже очень хорошие кадры собраны, полезным делом занимаются. Знать прислала его неспроста. С какой-то целью. С какой?

По-моему, и Даша также думает. Не принимает она его, всё время язвит в его адрес. Прямиком.

Вот видишь! И Даша чувствует в нем, какую-то опасность. Пойду-ка я, позвоню всё-таки Людмиле.

Ты, дочка, будь осторожна с этим Виктором. У матери сердце чуткое. Оно никогда её не обманывало. Помнишь случай на ферме, летом еще? Никто ничего тогда не знал, что случилось с животными. Даже профессор. А мать пришла к выводу, что это новый вирус. Сердцем пришла. И оказалась права. За это её открытие ей присвоили звание почётного биолога. Вот так-то. Иди-ка, дочка, спать. Уже поздно.

Глава 11. Быстрицкий в Карманье.

Близился Новый год, когда Багров-Терский с согласия академика Платонова, пригласил Быстрицкого приехать в Карманье для детального обсуждения плана работы в космосе по поиску и сбору первичной биологической клетки. Необходимость такой встречи была обусловлена тем, что ни физики, ни биологи точно не могли сказать, где этот поиск следует проводить при наименьшей затрате энергии космического корабля. О существовании биологической клетки на космических объектах говорилось и писалось много. Платонов и Сердюков по этому вопросу дали ряд совместных публикаций, суть которых сводилась к тому, что, только заполучив биологическую клетку космического происхождения можно дать научно обоснованный ответ на природу происхождения жизни. При этом имелось в виду, что могло быть несколько вариантов возникновения жизни. Первый, что атом жизни, равно как и атом физический, существовал всегда и на всём мировом пространстве, а возникновение из него биологической клетки зависит лишь от определённых условий, например таких, какие существуют на Земле. Второй, что жизнь в биологической клетке зародилась задолго до рождения нашей солнечной системы, и её развитие происходило в течение существования нескольких самостоятельных вселенных таких, какой является наша Вселенная. Третий, что биологическая клетка является исключительным явлением, её появление собственно случайно и только в пределах нашей галактики. Были и другие мнения, в других журналах, других авторов. Ими не исключалась возможность возникновения биологической клетки посредством химических реакций, в процессе эволюции всего физического мира. Этот путь не исключал из числа возможных и профессор Багров-Терский. Однако он всегда уточнял при этом, что данная эволюция протекала не несколько миллиардов лет, а возможно несколько миллиардов лет в тысячной степени. Поэтому он поддерживал мнение Платонова-Сердюкова, что исходную биологическую клетку надо искать в глубинах космоса и максимально её использовать для нужд всего человечества, по крайней мере, на первых этапах работы в своей лаборатории.

Они вели долгие дискуссии, расчерчивая всевозможные варианты поиска, отвергая одни и нередко возвращаясь к прежним, пока не сошлись во мнении, что искать надо не только в возможной точке столкновения двух вселенных, что находится в пределах нашей галактики, но и за её пределами в направлении к "чёрным дырам".

Владимир Дмитриевич, особенно, настаивал на проведение поиска именно в этом направлении, так как считал, что возможно "черные дыры" есть не что иное, как следы пробоин одной вселенной другой и, следовательно, на этом пути можно отыскать первичные биологические клетки, утраченные в ходе столкновения обеими вселенными.

Когда же их научные споры прерывались на обед, оба переключались на обсуждение бытовых тем и не без помощи Людмилы Сергеевны. Быстрицкий, будучи очень наблюдательным человеком, обратил внимание, что за их беседой с интересом прислушивается молодой человек, которого он раньше никогда не видел на территории городка.

Кто этот молодой человек, который сидит за соседним столиком и с интересом прислушивается к нашей беседе?- спросил он Людмилу Сергеевну, стараясь не быть услышанным.

Это наш новый сотрудник. Он работает в секторе "С" у Егорова на должности его помощника.

Где-то я его видел. Правда, мельком и давно. Кажется в научном центре, где по поручению Платонова читал лекцию для его сотрудников.

Она посмотрела вопросительно на профессора, как бы спрашивая его разрешения на более подробное представление, и получив его молчаливое согласие, продолжила о нём рассказ.

Вы не ошиблись, Владимир, он там работал до недавнего времени. Нам порекомендовала его мать, Прошлякова Татьяна Анатольевна. Вы её, наверное, знаете. Она в этом центре занимается педагогической и научной работой. Одно время работала у нас, но не долго, лишь в самом начале становления лаборатории. Видимо у неё осталось хорошее впечатление от того периода, потому и решила послать своего сына к нам на практику. Сейчас он проходит период стажировки. Пока рано говорить о его способностях. А что вас заинтересовало в нём?

Его любопытство. Не любознательность, а именно любопытство. Он, словно тень, повсюду нас преследует. Быть может он хочет с вами, профессор, переговорить, но боится помешать нашему разговору. Правда, по его виду не скажешь, что он очень стеснителен. Как по вашему?

Возможно. Но торопить события я не намерен. Срок стажировки ещё не перевалил и половины отведённого ему времени. Пока ничего не могу сказать о нём, кроме как, что он обычный рядовой работник. И Егоров, очевидно, о нём такого же мнения.

Они уже собирались уходить, как дверь местного кафе распахнулась и в зал вошла Даша. Она прямиком направилась к ним, очаровательной улыбкой приветствуя всех сидящих в зале.

Ты как оказалась здесь? Что-то случилось?- спросила её мать.

Мне поручили провести небольшой эксперимент в лаборатории профессора, разумеется, с его разрешения. Если он разрешит, то у меня будет целых три дня на проведение первого в моей жизни эксперимента с растительной клеткой.

Интересно! И в чём он будет заключаться? - спросил профессор.

Мне поручили провести химико-биологический опыт над растительной клеткой. Примерно такой, какой проводился в лаборатории несколько лет тому назад. Он описан в журнале "Живая природа", автор статьи сидит здесь, моя мама.

Помню, помню. Тогда статья вызвала, чуть - ли не переполох среди некоторых генетиков и резкие отклики на нее. Кажется, среди них был и наш постоянный оппонент. Тебе надо будет познакомиться и с той оценкой, весьма любопытной. В ней есть некоторые идеи, которые не только изложены поверхностно, но и изобилуют взглядами вредными для здоровья людей. Эти статьи, и одобрительные, и критические, можно будет прочитать в нашей библиотеке, - обратившись к Людмиле Сергеевне, он продолжил, - пусть Вера Николаевна Тузовая поможет ей в организации эксперимента, с некоторыми поправками.

Я вижу, что Владимир Дмитриевич знаком с Дашей. Где вы успели познакомиться? - с нескрываемым удивлением обратилась она к нему.

В планетарии, где я читал лекцию для первокурсников. После лекции они, Даша и Юля, подошли ко мне, и у нас состоялась краткая беседа. К сожалению, я спешил на очередную лекцию и не смог уделить им большего внимания, которого они вполне заслуживали.

Но обещали при встрече многое рассказать о своём космосе. Юля тоже здесь. Она с радостью задаст вам много вопросов.

А какое задание у Юли?

Нам обоим дали одно задание.

И где же она?

Побежала на ферму, к маме.

С самого начала разговора Даша говорила не очень громко, но чётко. Её молодой приятный по тембру голос звучал уверенно и радостно, без тени сомнения, что её здесь не поймут, возразят, обидят. Но и без тени зазнайства, крутого эгоизма, вседозволенности, самолюбования собой и своим положением. Входя в кафе, она заметила и узнала всех. Узнала и Прошлякова, в ком ещё при первой встрече возле автобуса почувствовала для себя и своих любимых исходящую от него опасность и очень удивилась, что этого не почувствовала её подруга. Приметила она и то, что Прошляков сидит почти за соседним столиком и видимо прислушивается к разговору профессора и Быстрицкого. Даша вспомнила, что Прошляков заинтересовался Юлей, как только понял её отрицательное к нему отношение, и потому повысила голос, упоминая имя подруги.

Прошляков, вскоре после своего назначения на должность помощника заведующего сектором "С", съездил домой на выходные дни и получил от Татьяны Анатольевны подробный инструктаж, как и на что обращать особое внимание работая в лаборатории, чтоб не скомпрометировать себя в глазах Багрова-Терского, но возможно быстро и полно войти к нему в доверие и стать участником великого эксперимента. Что за эксперимент, она не уточняла. Узнать о нём в подробностях должен был он сам. "Станешь участником - станешь великим биологом, - поучала его мать, - но будь осторожен, ничем не выдавай своих намерений, твое время ещё не пришло. У тебя есть 2-3 года на то, чтобы войти в полное доверие профессора. Лучше всего, если ты сумеешь завоевать чьё-либо девичье сердце из близкого окружения профессора. Это будет служить дополнительным стимулом для надёжного вхождения в его команду". С этим напутствием Виктор Васильевич и вернулся в Карманье.

Когда Даша произнесла имя подруги, Прошляков невольно приподнялся со стула, как бы собираясь уйти, но тотчас же уселся обратно, делая вид, что просто менял позу за столом. Слишком интересен был разговор, к которому он прислушивался, а главное важен для понимания сути происходящих событий, на обочине которых он оказался, и о которых даже Даша, что-то знает, и знает этот молодой человек из института физики.

Мне непременно надо с ним познакомиться,- подумал Прошляков, - он молод, как и я, значит, неопытен и многое мне прояснит, если не всё.

Пойдёмте ко мне, - предложил профессор, - и там продолжим нашу беседу.

Мне можно пойти с вами? - спросила Даша.

Конечно. Ведь речь пойдёт о космосе, которым ты так интересуешься и неумело скрываешь свой интерес.

При этих словах профессора Даша откровенно смутилась, зарделась и, опустив голову, поспешила к выходу. Легкий ветер освежил её разгорячённое лицо, она заулыбалась чему-то своему потаённому ещё самой неизвестному и, безусловно, радостному, но быстро овладела собой и, сделав лицо серьезным, повернулась к входной двери в ожидании выхода мужчин и матери.

Вслед за ними поднялся и вышел Прошляков. В дверях он остановился, раздумывая, куда направиться раньше: к себе в кабинет или попытаться найти Юлю. В нерешительности он пошёл прямо к главному административному корпусу в расчете, что решение придёт само по себе. Уже на подходе к зданию, он увидел своего руководителя, Егорова Евгения Анатольевича, который энергичным жестом руки звал его к себе.

Виктор Васильевич, садитесь в подвижную лабораторию и поезжайте на ферму. Там возьмёте пятнадцать проб по нашей группе "С" для дальнейших анализов и сразу же возвращайтесь. Что с ними будем делать, скажу позднее. Пока Вера Николаевна мне ничего не сказала, для чего и для кого они нужны.

Я вам сам могу сказать.

Вы?

Две юные студентки будут проводить эксперимент по заданию МГУ. Нечто похожее на опыт Абакумовой лет пять тому назад. Вы, кажется, тоже принимали участие в том эксперименте. И Тузовая тоже. Помните?

Да, конечно. Любопытные результаты тогда мы получили. Впрочем, поезжайте и без большой нужды там не задерживайтесь. Если потребуется, я вас подключу к этой работе. Будете иметь хорошую практику в направленных опытах на клетке. Без этого здесь делать нечего.

Согласен. Давно пора заняться большим и стоящим делом.

Странно, от кого он знает про эксперимент многолетней давности, и что подобный опыт будут проводить Даша и Юля. У меня о нём какое-то смутное впечатление складывается, что-то я в нём не понимаю, не могу разобраться, что он за человек, чего от него можно ожидать? - думал так Егоров, глядя вслед уходящему Прошлякову.

Ну вот, рыбка сама и поплыла в мои сети. Побольше и почаще бы таких удачливых дней, а уху я сварю первоклассную,- подумал Виктор.

В кабинете Багрова-Терского между тем продолжался научный диспут не только по проблемам космоса, но и по общим проблемам физики и биологии.

Что такое атом жизни? - неожиданно для всех задала вопрос Даша. Я в последнее время только и слышу о нем, но никто не может мне толком разъяснить, как он устроен и чем отличается от обычного атома.

Термин "атом жизни" появился, когда потребовалось прояснить происхождение биологической клетки. Мы все от кого-то произошли. Так и клетка, являясь первоисточником жизни, тоже имеет своё происхождение. Пока нам неясен этот механизм. Его заменил данный термин.

Сергей Алексеевич, но что-то этот термин должен обозначать?

Конечно. В этом, Даша, вы правы. Атом жизни, по нашему мнению, отличается от атома физического только одним свойством. Он способен к самопроизвольному делению, и это своё свойство он передал клетке, а клетка всему живому миру. Возможно, что в структуре строения атома жизни есть какие-то особые элементарные частицы, о которых мы ещё ничего не знаем и которые осуществляют или позволяют осуществить это деление. Природа их сокрыла от нас. Они никак себя не проявляют. Но я надеюсь, что Владимир Дмитриевич сумеет обнаружить следы существования " Атомов жизни", явить их миру и тогда появится реальная возможность раскрыть картину происхождения жизни.

Даша задумчиво посмотрела на Быстрицкого, потом на профессора.

Насколько я понимаю, для этого надо лететь в дальний космос и там вести что-то вроде археологических раскопок?

Вы снова правы, Даша,- промолвил Быстрицкий.- Только там можно ещё что-то найти из древнего хранилища истории.

Вы не ответили на мой вопрос. Вы готовитесь к такому полёту?

Возможно. Но не мне решать, кто туда полетит.

Если вы туда полетите, то и меня включите в вашу команду.

Туда полетят только двое: командир корабля и исследователь.

Но бывают и исключения!- воскликнула Даша.

Главная работа развернётся после прилёта корабля из космоса. И её будут выполнять биологи. Так что поле для вашей деятельности в этой области будет весьма обширным, и ниша никем ещё не заполнена.

Людмила Сергеевна, - прерывая затянувшийся разговор, обратился к ней профессор,- по-моему, что-то задерживается Егоров с пробами с фермы. Пожалуйста, свяжитесь с ним. А Даше пора идти в нашу библиотеку. И Юле стоит к ней присоединиться. Да и мне пора к моим опытам.

Он поднялся, попрощался со всеми и зашагал по кабинету, разминая ноги и руки, свой крепкий стан двухпудовой гирей.

На ферме Прошляков, как и ожидал, встретил Юлю. Она о чём-то разговаривала с матерью и не сразу подошла к нему, а лишь издали кивнула ему головой. Рядом стояла и Вера Николаевна Тузовая. Увидев, что Прошляков остановился в нерешительности у машины, она сама направилась к нему и, узнав от него цель его появления на ферме, быстро распорядилась, что и как надо сделать. Вскоре все пробы были взяты и можно было бы уезжать, но Прошляков тянул с отъездом, что-то высчитывая, сидя в машине. Когда к нему подошла Юля, он радостно ей улыбнулся и предложил подвести её в городок. Она согласилась и, усевшись в салоне, стала его расспрашивать о предназначении многочисленных приборов, размещённых в машине. Лаборантка Света с интересом слушала, как Виктор Васильевич подробно объясняет Юле работу приборов, и лукаво улыбалась, когда он допускал в своём рассказе небольшие погрешности.

Юлька, чего ты мучаешь человека своими дурацкими вопросами.

Мне просто интересно знать, как вся эта техника века работает на нашего человека,- сделав хитрое лицо, ответила Юля.

Да ведь ты всё сама прекрасно знаешь. Не единожды была здесь, сидела и работала. Или всё в институте забыла?

Не обращайте на Светку внимания. То есть обращайте и почаще, а то она скиснет от своих животрепещущих проблем, да так, чтобы без всяких там проб и ошибок. Я правильно, Светочка, говорю?

Ты лучше скажи, если помнишь, что это такое, - и указала на прибор, находившийся за её спиной.

Этот прибор показывает степень твоей готовности ко всему, что может приключиться с нами в любой день, в любую минуту.

Да, я мечтаю встретить хорошего человека и, взявшись с ним за руки, идти и идти по жизненной дороге. Долго, долго. Без устали.

Красиво! Знаешь, я тоже о таком счастье мечтаю,- задумавшись, мечтательно произнесла Юля и уже совсем серьёзно сказала,- да и кто из нас об этом не мечтает.

Ой, что-то мы с тобой, подруга, размечтались, да ещё в присутствии Виктора Васильевича, - и, обратившись к нему, сказала, - Вы, уж никому о нашем разговоре не сообщайте. Его просто не было. Мы ехали молча, и каждый думал о чём-то своём. Кстати, о чём вы то думаете? Все молчите и молчите, никак себя не проявляете. Мне даже как-то неудобно сидеть в машине в такой обстановке. Хочется сменить положение...

Светка, можешь сменить своё положение. Приехали. И не очень налетай на дядю Витю. Я чувствую, что ты ему всё больше нравишься. За остроту своего языка. Чувствуется школьная выучка и практика. - Всё-таки редактор школьной газеты "Вилы в бок". А косички-то откинь назад. Уж больно они у тебя волнительные.

Хватит, девочки, болтать. Света, отнеси все пробы в лабораторию. Егоров, поди, заждался тебя. Будет непременно выговаривать. Тогда сошлись на меня. Через час и я приду. Мне с Юлей надо переговорить.

Вместе они отправились в сторону городка. Прошляков надеялся, что ему удастся в разговоре многое узнать о предстоящем эксперименте: с какими целями он проводится, и какие результаты ожидаются, но на выходе с территории лаборатории они неожиданно столкнулись с Дашей и Владимиром Быстрицким. Те продолжали беседовать об атомах, но, увидев, еще издали, Юлю с Прошляковым, решили переменить тему своих обсуждений. При встрече поздоровались, познакомились.

Даша, куда путь держим?- спросила подругу Юля.

Сергей Алексеевич предложил сегодня нам с тобой ознакомиться с материалами по эксперименту, который когда-то проводила здесь мама.

Значит в библиотеку? Вот так, Виктор Васильевич. С места в карьер. Но не на бал, а в глубь научного опыта. Строго по рельсам. Ни влево, ни вправо. Только вперёд. Пошли, Дарьюшка.

Что-то ты сегодня какая-то не такая. Вся острая. Неспокойная.

А молодые люди нам потребуются, Дашенька? Или только до ворот?

Владимир Дмитриевич тоже идёт в библиотеку. Он оказывается, как и обещал, вновь работает здесь по весьма интересной теме.

Какой же? Кстати, вы обещали нам рассказать нечто сказочное про свой космос. Или вы обещания тоже не выполняете?

Юля?! Какая муха тебя укусила?

Африканская! Такая большая, пребольшая. С хоботом и с рогами. Да, я действительно сегодня несколько не в себе. Решаю про себя одно уравнение с несколькими неизвестными и не могу найти ответ. Знаешь, у меня голова от этого разрывается на части. Но я его решу. Ты меня знаешь. Я пойду домой, а утром с тобой встретимся в лаборатории у Егорова. Пока!

Юля свернула в проулок к своему дому, а остальные пошли прямо к зданию Дворца культуры.

Вы тоже в библиотеку?- спросила Даша Прошлякова.

Знаете, я хотел переговорить с Юлей о предстоящей вашей работе. Она сегодня чем-то взволнована, возможно, разговором с Зинаидой Васильевной, и ушла. Быть может, вы меня просветите о характере эксперимента. Спрашиваю не с праздным любопытством. Мне поручено готовить ваши опыты. Пробы я уже взял. Сейчас с ними работают лаборанты. А что дальше?

Виктор Васильевич! У меня нет с собой задания. Завтра я вам всё покажу. Впрочем, оно у Тузовой Веры Николаевны. Если вам необходимо так срочно с ним ознакомиться, то спросите у неё. Можете даже снять копию. В МГУ на это дали разрешение.

Вам, пожалуй, в данный момент лучше познакомиться с журнальной статьёй Абакумовой. Там найдёте ответы на свои вопросы. Опыт, который будут ставить Даша и Юля, аналог того эксперимента. В МГУ заинтересовались его результатами и хотят проверить их точность. В случае абсолютного совпадения, в этом там никто не сомневается, работа Людмилы Сергеевны будет выставлена на конкурс "Лауреаты года". Для девушек же это обычная практика в постановке и проведении исследований. Так идёте в библиотеку?- спросил Быстрицкий.

Прошляков посмотрел на часы.

Спасибо за дельный совет. Приду, но только завтра. Мне надо возвращаться в лабораторию. Всего доброго!

Странный тип ученого. Какой-то увертливый. Будь с ним осторожна, Даша! Мне он не нравится и проявлением какого-то особого любопытства. Иногда сквозит мысль, не Троянский ли он конь в лагере профессора.

По-моему он просто хочет стать хозяином всего научного багажа, созданного Багровым-Терским, на правах сомнительного наследника.

Возможно. Но слишком мелко по сегодняшним оценкам того, что им создано или будет создано. Вот мы и пришли. Идите читать и набирайтесь опыта. И анализируйте прочитанное. Анализ и синтез - это главные инструменты учёного. А я пойду, не хочу вам мешать, отвлекать от работы. - Он посмотрел на часы.- Да, и до вечернего экспресса в Москву осталось не так уж много времени.

Жаль, я как раз думала об обратном. Тогда до встречи!

Она быстро открыла дверь в библиотеку и скрылась в затемнённой её прихожей. Дашино сердце билось учащённо, так что пришлось ей даже присесть на краешек дивана и перевести дух.

Что с тобой детка?- участливо спросила её гардеробщица.

Сильно торопилась, тетя Глаша.

Вижу, милая Даша! В этом деле никогда торопиться не надо. А мы всегда торопимся. Видно такова наша доля. Посиди. Отдохни. Всё успеется. Всему, говорил мой дед, свой черёд, своё время.

Ну, я пойду, тетя Глаша.

Иди, детка, иди! Из тебя толк вижу, выйдет. Вся в мать пошла. Та всё время в делах, да в делах. О себе и подумать ей некогда, а зря. Время то не стоит, оно вон как бежит, не угонишься. И ей плохо, и ему плохо. А всё не договорятся меж собой.

Даша не стала спрашивать, о ком тетя Глаша говорит. Ей и так всё было ясно: о матери и о профессоре. Она и сама давно заметила, что между ними лежит незримая связь, ничем не нарушаемая, крепкая и давняя, но переступить через невидимую черту их разделяющую они никак не могут. Связь эту видят все, сочувствуют и понимают. Но никто не берется за соединение двух достойных людей в единый семейный узел, очаг тепла и добра, нужный им обоим. Только вот так, как тётя Глаша, перебросятся словами с собеседником, и на этом всё закончится.

Даша уселась за стол. Зажгла лампу с зелёным абажуром. И углубилась в чтение целой кипы журналов. Иногда поднимала голову и, чуть откинувшись, замирала в полной отрешённости от прочитанного, уходя в свои думы, которые непроизвольно уводили её сознание куда-то вдаль, в неведомые ей ещё края, но, очнувшись, она вновь принималась читать, стараясь уловить суть прочитанного.

Когда-то мы теперь вновь с ним увидимся?- с этой мыслью она встала из-за стола. В глубокой тишине зала прозвенел негромко звонок, извещавший читателей о закрытии библиотеки.

Глава 12.Ощущение опасности.

Проводив гостей, Багров-Терский попросил Людмилу Сергеевну принести ему вечернюю почту и стал внимательно её просматривать. Среди вороха корреспонденции его внимание привлекло письмо из Москвы из Института питания от Пятницкого Григория Моисеевича. Старый товарищ по учёбе писал крайне редко, не чаще одного раза в год, и то больше с поздравлением к Новому году, чем по какому-либо иному случаю. Для решения каких-либо научных проблем они обычно договаривались о встрече в Москве или в Карманье, либо переговаривались по средствам связи. Это письмо явно не укладывалось в их прочно сложившийся ритм общения. Поэтому профессор его вскрыл первым. Пропустив начало, он обратился к той части письма, которая была выделена бледно-зелёным цветом и занимала почти всю страницу. Он писал: "По моим данным у нас в стране и далеко за рубежом началась кампания против учёных-биологов, генетиков. Подпитку кампании осуществляет только что созданный объединённый трест скотопромышленников. Возглавляет трест некто Бакуш, владелец крупной скотофермы. В состав правления от наших входит Чибцов, который, как известно, тайно, но широко, финансирует Куйбышева. В задачи треста входит создание монопольного рынка под их эгидой и вытеснение из него многочисленных, но более мелких, своих конкурентов, скупка земель и химпредприятий пока с неясными целями. Очевидно, что эти меры ими предприняты в связи с прогнозом нашей академии на предстоящее десятилетие. Эти данные нигде не опубликованы и, обрати внимание, не подлежат оглашению. Все это заставляет нас, и особенно тебя, принять необходимые меры для защиты наших научных работ в известной области. Мы не исключаем и возможных провокаций, направленных против отдельных личностей. В этой связи просьба к тебе будет одна - усилить службу безопасности в своей лаборатории. Обо всех изменениях в обстановке мы постараемся поставить тебя в известность своевременно по получении новых данных. Будь осторожен сам. Работы по согласованному плану начались. Григорий."

-Людмила Сергеевна, почитай-ка!

Он передал ей это письмо и взял другое, от Рыкова.

Интересно, что пишет старый Артамон, изгнанник из вражеского стана. Наверное, тоже о каких-либо страшилках, подвохах и интригах в хитросплетениях политики Олега Павловича.

Письмо Рыкова А.А.

Сережа, шлю тебе свой привет с Уральских холмов! - прочитал он. - После разрывной ссоры с Кубышевым я уехал к Замышляеву. И он, и я рады этому, так как мы с давних времён единомышленники и друзья со школьной скамьи. Пишу не для того, чтобы излить тебе все, что накопилось в душе, пока работал с Олегом, а по более важной причине. Мои ученики и коллеги по Норильскому институту поддерживают со мной связь и, в частности, сообщают о том, какие шаги предпринимает Олег Кубышев после моего отъезда. Думаю, тебе будет полезно о них знать, чтобы не попасть в ситуацию, пагубную для тебя и твоих начинаний. Поэтому обращаю твоё внимание на следующие моменты. Первый. Заведующий сектором Егоров Евгений Анатольевич принимал участие в исследованиях по созданию химической клетки. Ценный работник, уважаемый ученый, прекрасный человек. Как бывший муж жены Кубышева Анастасии Павловны входит в круг людей, на которых может быть объявлена охота с целью заполучения ценных сведений о химической клетке. По моим данным он первый в этом списке. Второй. Прошлякова Татьяна Анатольевна. Может принять косвенное участие в хищении этих сведений. Не точно, но весьма вероятно. Давление на неё могут оказать из-за рубежа через некоего Бакуша. Кто такой не знаю, никогда о нём ничего не слышал. Думаю, что этот канал для тебя будет очень опасен. Советую принять меры повышенной безопасности. Третий. Кто-то в МГУ активно старается помочь Кубышеву. Возможно, будут использовать ваших студенток Дашу и Юлю. Их как-то надо оградить от этой опасности и предупредить о возможном провокационном использовании. Четвёртое. Если окончательно сорвётся план по созданию химической клетки, то начнётся яростная атака на твои, а теперь и наши, новейшие работы вплоть до их уничтожения. Наконец, самое важное. Этот замысел разработан не в стенах института и будет осуществляться не его сотрудниками. По моим сведениям всю практическую работу на себя взял некто Чибцов, видный скотопромышленник и хозяин севера. Люди таких масштабов, как известно, себя в своих действиях ничем не ограничивают. Все эти данные мне известны от надёжных и верных людей. В их правдивости я не сомневаюсь. Планируются акции против меня и Замышляева. Мы со своей стороны начали принимать необходимые меры по изобличению этих акций и лиц их осуществляющих.У тебя для этого меньше возможностей \людей и средств\, но обезопасить лабораторию от проникновения чуждых нам элементов ты вполне сможешь. Так что впервые нам придётся вести борьбу на два фронта: на научном и на криминальном. Задачи, которые нам предстоит решать, стоят этого. По работе планирую свой приезд к тебе не ранее весны, поэтому и делюсь своими мыслями в письме. Удачи тебе, Серега! Твой Рыков.

Профессор задумался и было о чем. Два письма По-существу, об одном и том же, что за ним и его работами началась настоящая охота, такая, к которой он ни в какой мере не готов в силу своего характера, бойцовского, но вовсе не на таком фронте, где требуются не знания, а сила, коварство, способности к предательству и ещё что-то, что в его понимании человеческих отношений просто отсутствует.

Людмила Сергеевна, что вы думаете, какое впечатление оставило у вас письмо Григория Моисеевича? А вот это ещё откровение. Прочтите.

Он отошёл к окну. Смеркалось. Далеко от них зажглись в окнах огни, люди занялись неотложными домашними делами после таких же неотложных работ в лаборатории, на ферме, в других местах огромного хозяйства научного городка, или присели отдохнуть от всех забот за чашкой чая, у телевизора, за столом с книжкой в руках, или пошли на прогулку полюбоваться последними осенними красотами природы, или по неискоренимой российской тяге к земле что-то делают в своём саду возле цветочных клумб, ягодных кустарников и плодовых деревьев. Да мало ли чем надо заниматься человеку с детских лет привыкшему к труду, а не к праздности. Та пора, когда у части людей появилась брезгливость к черной и вообще ко всякой работе, к счастью прошла. Конечно не у всех. У чибцовых, у бакушей, у их лакеев она осталась, поэтому они будут идти на всякие подлости, чтобы только суметь воспользоваться плодами чужого труда для удовлетворения своих неограниченных алчных потребностей. Вот и его лаборатория попала под их хищный взгляд и его работы, его люди и их семьи. Все они живут и трудятся под его эгидой, и он просто обязан их оградить от любой опасности откуда бы она ни исходила. Мускулы на его лице напряглись, и он сам весь напрягся словно вышел на борцовский ковёр готовый к неравной схватке не с одним, а с несколькими противниками, пожелавшими положить его на лопатки и принудить согласиться на их неприемлемые чудовищные условия.

Вы бросили мне вызов, я его принимаю. Борьба будет трудной, но в этой борьбе вы не будете победителями, господа скотопромышленники!

Сергей Алексеевич! Что с вами? Мне показалось, что вы с кем-то веско говорите.

Абакумова спрашивала профессора, но при этом её голос дрожал и на глазах блестели слёзы.

Это я спрашиваю вас:"Что с вами? Почему слёзы? Что вас так расстроило в этих письмах?"

Какая опасность может грозить моей Даше? Что вы об этом думаете, профессор? Что вообще всё это значит? Кто эти люди? Какое они имеют право вмешиваться в нашу работу, в нашу жизнь? Неужели всё начинается снова? Эти кровавые бойни, шантаж, запугивание, жизнь в постоянной опасности?

Прежде всего не надо преувеличивать уровень опасности ни для нас, ни для Даши. И не надо сеять панику среди сотрудников лаборатории. Чем меньше круг людей будет знать ,что нам брошен вызов, тем успешнее будет идти работа, тем труднее будет нашим противникам, так мы их теперь будем называть, шантажировать наших сотрудников и вовлекать их в свои коварные планы. Да я и не верю, что кто-то может польститься, или сочтёт возможным, или чего-то испугается и станет им помогать. Я верю всем нашим сотрудникам. А без их помощи и поддержки все усилия чибцовых напрасны, чтобы они не предпринимали. Так что успокойся, Люда, и напрасно слёз не лей.

Он её назвал Людой впервые, и она благодарная ему за эти успокаивающие слова подошла к нему и, положив свои красивые руки на его плечи, сказала:"Ты тоже, Серёжа, не волнуйся. Я с тобой буду до конца."

Он слегка её обнял, поцеловал в голову, в её густые, уже с редкой проседью волосы и, отстранившись, мягким, чуть дрогнувшим голосом произнёс: "Хорошо, вот и ладненько. Спасибо, я тебя тоже не оставлю одну. Я люблю тебя, Люда! Давно. С тех пор как увидел тебя студенткой, но так и не решился тогда тебе об этом сказать. Столько времени прошло впустую. Страшно подумать! Но ты всегда была рядом, и я этому рад и благодарен."

Я тоже тебя люблю и тоже тебе благодарна за то, что ты всегда был со мною рядом. Ну и что, что так получилось в нашей жизни. Она ведь ещё не кончилась, она продолжается, и я хочу, чтобы мы были всегда вместе и счастливы. И никто нам в этом не помешает. Пойдем, хороший мой, к тебе домой.

На следующий день Багров-Терский вызвал к себе Юрьева.

Семён Семенович, мы давно не проводили учений со службой охраны. Такое учение поручаю вам подготовить и провести в течение ближайшего месяца. На учении я считаю нужным отработать следующие вопросы. Первое. Попытка лазутчика проникнуть на территорию лаборатории через ограду, с подкопом под неё, десантированием с воздуха, с использованием поддельных документов, методом "троянского коня". Не улыбайтесь, пожалуйста, всё очень серьёзно. Второе. Ликвидация очага пожара в секторе"Д". Ликвидация пожаров во всех секторах. Третье. Предотвращение выноса с территории лаборатории научных материалов своими сотрудниками и посетителями. Четвёртое. Проверить надёжность работы аппарата по проверке почты. Прошло уже много времени с тех пор, когда нам подбросили письмо с отравляющим веществом. Тогда только счастливый случай помог нам избежать больших неприятностей. Надо реально проверить работоспособность аппарата. Вопросы есть?

Один. Вы опасаетесь каких -то выпадов против себя и лаборатории?

Я не опасаюсь. Но характер наших работ сейчас требует особых мер безопасности. Возможно придётся охрану усиливать силами и средствами министерства, но мне этого не хотелось бы делать. Учение должно показать, нужны ли дополнительные силы или нет. Поэтому прошу всё очень тщательно подготовить и провести.

Я всё понял и приступаю к исполнению.

Проинструктировав Юрьева, профессор задумался.

Теперь надо переговорить с Егоровым. Предупредить о возможном шантаже, о том, какой материал захотят получить от него и чем его использование может закончиться, если вдруг он забыл или засомневался в катастрофическом исходе опыта.

В памяти всплыла картина их взаимоотношений того времени. В кабинете Замышляева тогда собрались Егоров, Рыков, он и Елена Васильевна Храбцова из института биохимии. Все они хорошо знали друг друга ещё по учёбе на биофаке, дружили семьями во все последующие годы, сумели создать и сохранить надёжный творческий контакт, были единомышленниками в новейших вопросах биологии и потому их в академии часто называли "Великолепная пятёрка".Тогда они разграничили сферы своей исследовательской работы на самостоятельные участки с тем ,чтобы их секретность строго соблюдалась. Этого требовали как условия работы, так и дерзость, с которой они замахнулись на создание живой химической клетки, способной заменить биологическую и аналогичную ей по всем своим параметрам. Только Храброва вела исследования в интересах всех. Ей предстояло создать клетку, в которую можно было бы ввести все остальные её составляющие. Каждый из них свою часть работы выполнил. Но когда они на специальном стенде провели испытания новой клетки, то оказалось, что она настолько агрессивна, что будет представлять огромную опасность для человека и окружающей среды. Тогда- то и было принято решение об уничтожении всех материалов и прекращении исследований по данной теме. Это значит, что если Егоров и согласится рассказать о своем участке работы, то создать саму клетку они не смогут. Главное в ней- ДНК, а её то собирал он сам. Что касается остальных, то в них он был уверен, как в самом себе.

Егоров молча выслушал Багрова-Терского. Только покачивал своей седеющей головой, удивляясь замыслам Кубышева и Чибцова.

Сергей Алексеевич, - обратился он к профессору,- то, о чём вы рассказали похоже на правду. Мне, например, стала понятна затея с опытами. Ее придумали не Даша с Юлей, затею им навязали даже не в самом институте и даже не в институте Кубышева, он до такого просто не мог додуматься. Затея спланирована в гнезде Чибцова. Так что атака на всех нас началась именно с этого эксперимента. Его проведение позволит проверить уничтожили мы все материалы по химической клетке или нет. Тот эксперимент Абакумовой внешне очень похож на наши опыты с клеткой. Значит, если есть внешнее сходство, то можно установить и внутренние связи, а это путь, и не плохой, к разгадыванию всего секрета. Поэтому, готовя материалы к опыту, я несколько изменил параметры его проведения. Конечно итог опытов будет не тот ,который ждут в институте, не тот ,что опубликован в журнале. Получив его от наших студенток, они конечно догадаются, что всё в опыте изменено, но зато отвяжутся от Даши и Юли, оставят их в покое, так как ежу ясно, что изменяли параметры не они, а по вашему или моему распоряжению. Доступа к фактическому материалу они не имеют, он доступен только тем, кто этот опыт ставил. Думаю, что следующей фигурой их атаки станет Абакумова и скорее всего на уральском форуме биологов, куда приглашены я и она. Там Людмиле Сергеевне будут вручать диплом и медаль за научные достижения в биологии. Возможно, попробуют там и меня потрясти, что-то выманить. Этого я не исключаю. В письме об этом ясно говорится. Но не думаю, что моя бывшая жена согласится на такой поступок. Слыхал, что у неё с мужем бывают и довольно часто семейные скандалы. Так что, вряд ли она захочет ему помочь в этом деле.

Да, вы правы. Эти опыты заинтересовали многих. Кубышев не раз пытался узнать от Абакумовой, каким образом она получила столь сенсационный итог. У него по сей день в опытах на клетке ничего толкового не получается, а здесь феноменальный результат. Растительная клетка мало изученного тропического растения, лист которого достигает по величине всего 5 сантиметров, у Людмилы Сергеевны в первом опыте увеличился до 50 сантиметров по ширине листа, а во втором опыте, проведённом в других условиях, увеличился до 5 сантиметров по толщине листа.

При этом проявились необычные его свойства. Полуметровый лист не только способен очистить воздух от вредных в нём примесей, но и способствовать вылечиванию таких болезней как туберкулёз, астма, пневмония в рекордные сроки. И такие лечебницы очень скоро откроются не только на юге страны, но и в каждом регионе.

Да, это было значительным событием в работе нашей лаборатории.

Зато другой опыт принёс прямо противоположный результат. Утолщенный лист этого же растения показал, что он обладает свойствами сильно действующего отравляющего вещества. Мы провели тогда расчёт влияния на человека дерева с такими листьями. Оказалось, что десятиминутного нахождения под его кроной достаточно для потери сознания, а через 30 минут наступит смерть и труп начнёт разлагаться.

Именно этот результат и заинтересовал Чибцова и кого- то ещё. Кому-то очень хочется вновь заполучить в свои руки оружие, которого ни у кого до сих пор не было. Оружие, с помощью которого они смогли бы диктовать миру свои условия жизни. Ясно, что тот, кто его им предоставит, будет немедленно уничтожен.Ибо тайну хранит только мёртвый. Тому в истории тьма примеров.

Я вас понял, Сергей Алексеевич. За меня не беспокойтесь.

Я, как видишь, беспокоюсь за всех. Потому и делюсь с тобой своими мыслями. Вы, Евгений Анатольевич, хорошенько проверьте своё хозяйство. Мы не имеем право допустить ни единой утечки секретов наших опытов ни в каком виде. Всё, использованное и ненужное для работы надо уничтожить. Все нужное тщательно хранить. Никто не имеет права заглядывать в не свои отчёты, если он к ним никакого отношения не имеет. И еще. Как только вернётесь из командировки, представьте мне подробную научную характеристику на Прошлякова. Его появление- для меня загадка. Кстати, Евгений Анатольевич, вам по решению академии, там же на уральском форуме, тоже будут вручать диплом и медаль за выдающиеся научные достижения в области биологии. Об этом мне сообщили вчера поздно вечером. С чем вас от души и поздравляю. Так что готовьтесь к торжеству. Но не забывайте, что главное торжество впереди.

После его ухода Багров-Терский задумался. Все высказывания Егорова были убедительны и стоило их ещё раз обдумать. Во-первых, надо оградить Людмилу Сергеевну от возможной опасности. Откуда она будет исходить неясно, и потому придётся вслепую искать меры защиты. Во-вторых, неясно всё с Егоровым. Его связь с бывшей женой не только не утрачена, но приобретает вполне реальные черты. Тут, как говорится, ничто не поможет. Все зависит только от него самого. От его честности, от его понимания сути дела, в котором он принимал участие. Но тоже что-то надо делать. Спасти положение может только одно. Надо опередить Кубышева. Значит надо ускорить проведение исследований. Что ж будем работать!

Глава 13. На уральском форуме.

Вифлейский Артур Тихонович первое задание получил не от Кубышева, а от его жены Анастасии Павловны. Она, вскоре после своей встречи с Чибцовым, пригласила того к себе домой на чашку чая, якобы для того, чтобы ближе познакомиться с вновь назначенным заместителем директора института по научной работе. В этот день она устраивала большой приём в своём доме для влиятельных лиц города, поэтому такое приглашение не показалось ему чем-то странным или не совсем приличным. Впрочем он знал, как и все сотрудники института, что Анастасия Павловна давно уже является истинным их директором, что каждое существенное назначение не проходит без её ведома и согласия. Зная это, он был морально готов принять от неё любое предложение и выполнить его безоговорочно. На приёме присутствовал и хозяин севера, сам Чибцов. Он внимательно пригляделся к нему и через некоторое время сказал Кубышевой: "Его можно использовать". Так Артур Тихонович Вифлейский стал главным исполнителем интриг, затеваемых Чибцовым и Кубышевой. Вскоре он появился в МГУ для отбора одарённых студентов в свой институт. Ему порекомендовали обратить внимание на Абакумову и Бельскую.

Они только что поступили на биофак, но способности у них отменные. Это новое поколение ученых-генетиков, которое способно открыть новый мир,- так охарактеризовал их ректор университета.

Именно такие нам и нужны,- ответил ему Вифлейский.

Он и приехал сюда для того, чтобы познакомиться с Дашей и через неё попробовать выведать секреты химической клетки. Знакомство состоялось. Даша очаровала его и уехала в Карманье ставить эксперимент с растительной клеткой. Все три дня он провёл в Москве в ожидании результатов опыта и новой встречи с Дашей. Но вернулась она очень расстроенной. Опыт не дал ожидаемых результатов, а Даша наотрез отказалась от встречи с ним. Обескураженный неудачей, но решительно влюбленный, он вернулся в Норильск, где его хмуро встретили и намекнули, что если и дальше у него так пойдут дела, то он может лишиться своего высокого поста в институте.

Вифлейский влюбился в Дашу и уже ничего не мог с собой поделать. Даша отвечала всем требованиям, которые он предъявлял к девушкам, с которыми мог бы связать свою жизнь. Она была красива, просто чудесно красива, именно такой он и воображал свою будущую жену, такой хотел обладать на зависть всем своим знакомым. Кроме того она была из семьи крупных учёных- биологов, и следовательно являлась надёжным трамплином для его прыжка в этот высокий и пока ему недоступный мир. Он ежедневно стал ей писать пламенные письма, звал в Норильск, просил разрешения приехать к ней в Москву, в Карманье, предлагал с ним уехать в Америку или Европу, но она даже не отвечала на его письма. Ему казалось, что своим молчанием, она заигрывает с ним, затягивает в свои любовные сети, хочет сделать его своей послушной игрушкой и, когда этого добьется, ответит взаимностью. Он мысленно соглашался с ней на все её условия и писал ей, что будет ждать её внимания к себе столько, сколько она этого захочет: год , два ли или десять лет.

Такая переписка Вифлейского не осталась незамеченной его наставниками. Они понимали, что их первая попытка раскрыть секрет создания химической клетки провалилась, так как их ход был разгадан и Вифлейский в этой неудаче не виноват. Но решили, что можно будет использовать его влюблённость для достижения своей цели в недалёком будущем, и оставили его временно в покое.

Теперь предстояло сделать второй шаг, поработать с непосредственными исполнителями того давнего эксперимента, Абакумовой и Егоровым. Чибцов, посоветовал Анастасии Павловне взять себе в помощники Вифлейского и тщательно его проинструктировать. Ей эта затея понравилась, и она вдохновенно взялась за разработку плана посещения уральского форума. Спустя неделю после возвращения Вифлейского в Норильск, она позвонила ему и предложила встретиться в ресторане "Центральный" около семи вечера. Он согласился, понимая, что его ждут новые поручения, от исполнения которых во многом будет зависеть его карьера в институте.

Милый Артур,- сказала она ему в разгар ужина,- ты мне очень нравишься. Хотелось бы почаще встречаться с тобой не только здесь, но и у меня дома в непринуждённой обстановке.

Я не возражаю, дорогая Анастасия Павловна! Но Олег Павлович постоянно меня вызывает к себе в кабинет, особенно по вечерам, когда все сотрудники уже сидят у себя дома в непринуждённой обстановке. Сегодня я сижу здесь с вами только лишь потому, что он куда-то срочно уехал, никого не предупредив, где будет находиться.

Я знаю, где находится сейчас мой Олег. Поэтому я здесь и жду вас.

Артур Тихонович надолго запомнил этот свой первый непринуждённый вечер. И Анастасия Павловна осталась довольна встречей и тем, что накрепко привязала к себе человека моложе её лет на двадцать, слабого характером, но нетерпеливого и страстного в своих желаниях. Среднего роста, с привлекательной улыбкой на худощавом лице, черноволосый он действительно всем своим видом вызывал благодушное к себе расположение, и умело им пользовался в своих интересах. Он понимал, что им хотят воспользоваться для достижения каких-то личных целей, но чтоб его не обошли, не обделили в этой затеянной игре, замыслил и начал вести свою игру в своих интересах. Ему казалось, что это он главное действующее лицо в чьей-то постановке и потому все нити спектакля в его руках и только от него зависит, как он пройдёт и чем закончится. В силу своего характера он вообще не мог себя представить в какой-то другой роли, а постоянное везение во всём усиливало в нём черты игрока-авантюриста. Это-то его свойство и разглядел Чибцов в нем, давая своё согласие на его использование в затеваемой драме.

Дня через три, после первой встречи, он поинтересовался, куда подевался Олег Павлович. Такое длительное отсутствие директора института вызывало не только у него искреннее удивление, но и у сотрудников, которые стали одолевать его всевозможными вопросами и намёками.

Он, милый Артур, в Москве. Пытается сделать то, что не сумел сделать ты. Но я этим довольна. Ты здесь, со мной, рядом. Могу дотронуться до тебя рукой, погладить, насладиться твоей близостью.

Но что он там делает? Опыт был неудачным. Ты знаешь об этом.

Ошибаешься, дорогой! Очень удачным. У этого опыта большое будущее. Как только повторный эксперимент подтвердит полученные в том опыте результаты, произойдет переворот во всей парфюмерной промышленности.

Что же тот опыт показал? Я читал отчёт Даши Абакумовой и беседовал с её подругой Юлей.

Дайна тот момент всё так и было. Но через неделю в МГУ получили феноменальный отчёт по тому эксперименту. Окончательный его результат совершенно иной.

Какой же?

Было получено новое ароматическое вещество, которое по своим свойствам превосходит все имеющиеся аналоги.

И что же пытается сделать там Олег Павлович?

Заполучить это вещество и организовать его промышленное производство. Он там пробудет ещё одну неделю. Так что у нас есть семь дней для взаимного счастья. И давай не будем его тратить на пустые разговоры. Обними меня и покрепче. За день, проведенный без тебя, я так по тебе соскучилась!

В комнате, где они находились, бесшумно фиксировались их лица, позы, слова и поступки, ежевечерне, во всех подробностях, в светлое и тёмное время, без перерывов, отчетливо и с соблюдением красочности фона, словно их снимали кинооператоры по сценарию главного режиссёра для нового захватывающего фильма.

В один из таких последних дней недели она сказала Вифлейскому, что им предстоит скорая совместная поездка на уральский форум.

Наша поездка согласована и с твоим начальством, и с Чибцовым. Все инструкции мы получим перед отъездом. Об этом никто, кроме нас с тобой, не должен знать.

Упоминание о Чибцове его насторожило.

А причём тут Чибцов?- спросил он удивлённо.- Какое он имеет отношение к этой поездке? Чибцов и форум биологов? Странно!

Самое прямое, Артур! Чибцов - заинтересованное лицо в делах института. Ты разве ничего об этом не знаешь?- удивилась она.- А ещё занимаешь такой пост - зам по науке! Он почти твой прямой начальник. Он оплачивает все ваши работы. Твое благополучие - в его руках. Твое назначение на должность состоялось с его санкции. Понятно?

Догадывался, но не на столько,- ловко притворился он.

Теперь понятно, почему мы едем и зачем, и что там будем делать?

Цель поездки понятна. Но жаль, что там мы будем у всех на виду.

Мне тоже жаль, но дело требует небольших жертв и с нашей стороны. Придётся, милый, потерпеть три дня. Твоя же командировка продлится пять дней. Я обо всём договорилась. Все будет, как всегда, хорошо.

А с чем возвращается Олег Павлович?

Договориться с Егоровым ему не удалось. Попробую это сделать я.

Я так и подумал, когда ты сказала, что мы поедем вместе. Мне это не нравиться и я не допущу ...

Не ревнуй меня к Егорову, милый! Я очень рада слышать от тебя такие слова. Они меня волнуют, кружат голову, притягивают к тебе.

Она протянула к нему руки, и обняла, и прильнула, и стала его целовать призывно, страстно, настойчиво. Потом, поднявшись, сказала: "Иди домой. Мне надо приготовиться к приезду Олега. Я тебе позвоню. Уходи. Уже поздно". Затем подошла к зеркалу и с довольным видом стала вновь себя прихорашивать, поглаживая себя по щекам и бёдрам.

Уральский форум биологов имел целью подвести некоторые итоги их работы за последние пять лет. Возникла и прямая необходимость в его проведении в связи с грядущими событиями. Многие биологи уже и не сомневались в том, что их ожидает, и что к этим событиям надо готовиться всесторонне и тщательно. Форум проводился по инициативе академии наук и Уральского института генетики, как головной организации в этой области. Форум был многолюден, разноголос, противоречив, много спорили о путях развития генетики, выдвигались и отвергались многие идеи. Много спорили в перерывах заседаний, обсуждая выступления своих коллег. В один из таких перерывов первого дня заседания Анастасия Павловна подвела Артура к группе учёных, среди которых находились Абакумова и Егоров.

Познакомьтесь, пожалуйста, с новым заместителем по научной работе нашего института,- представила она Вифлейского, победно и лукаво поглядывая на Абакумову.- Молодёжь всё увереннее занимает высокие научные посты. Мы с ним связываем большие надежды. Вот он во всей красе, наш Артур Тихонович. Вы, Людмила Сергеевна,- снова с самодовольной и вызывающей улыбкой женщины, привыкшей к постоянным победам над сильным полом, обратилась она к ней,- возьмите над ним шефство, пожалуйста, введите его в свой круг учёных, чтоб быстрее он привык к своей новой роли и мог лучше организовать свою работу в институте. Мы вам будем за это очень благодарны. Оставляю его на вас. У вас будет с ним о чём поговорить,- и она, подхватив Егорова под руку, повела его в другой конец коридора.

Накануне Анастасия Павловна проинструктировала Вифлейского как вести ему себя с Абакумовой.

Расскажи ей о своих чувствах к Даше, как ты томишься её молчанием, тем, что она не отвечает на твои письма к ней. Расскажи о своих планах на совместную жизнь, как вам будет приятно вместе работать над общими проблемами и, прежде всего, над теми проблемами, которые её волнуют и занимают. Что ты сделаешь для неё все, чтобы только она была счастлива и дома, и на работе. Говори ей, как она вскружила тебе голову, и ты места себе не находишь без неё. Что сюда приехал не только потому, что тебя пригласил сам Замышляев или Рыков, но и потому, что надеялся увидеть Дашу здесь вместе с вами. И, пожалуйста, не пяль глаза на меня, когда я буду разговаривать с Егоровым. Твои глаза выдают тебя и твои чувства ко мне без всяких слов. Ты на работе и потому должен сдерживать свои чувства, чтобы тебе не показалось. Я тоже на работе и должна делать свою часть, а ты свою. Ты отвлекаешь Абакумову от Егорова, я выведываю у Егорова то, что нужно нам и тебе для продолжения работы в институте. Понятно, милый ревнивец?

Я постараюсь, дорогая, но ты не должна заходить слишком далеко.

Я и не буду заходить никуда. Не беспокойся. Все достанется только тебе и только тебе. И слава, и почет, и звания, и деньги. Надо суметь всё это заработать. Для этого мы здесь и находимся. Ещё раз прошу ни на что не обращать внимания. Делать только свою часть работы.

Кубышева, как только они скрылись от глаз Абакумовой, жарко зашептала ему, как она соскучилась по его крепкой и ласковой, и надёжной руке, на которую всегда можно было опереться и почувствовать, и встретить поддержку. Как она переживает и жалеет, и который год корит себя, за их расставание.

Как ты здесь оказалась?- спросил он.- Или от Норильского института представлять учёных стали их жены? Ты же не биолог!

Какой ты недогадливый! Я здесь потому, что захотела увидеть тебя и поплакаться у тебя на груди о своём раскаянии. Захотелось вновь почувствовать твоё ко мне внимание или хотя бы услышать слова понимания и сочувствия. Я так сейчас одинока, Женя! Давай встретимся у меня в гостинице сегодня вечером. Надеюсь, что ты свободен от опёки Абакумовой. Согласен? Ну, пожалуйста! Не откажи мне в этой минутной слабости. Я так несчастна с ним, просто слов нет высказать своё к нему отношение.

Хорошо, Настя. Я приду. Я тоже жалею о нашем разводе, но об этом поговорим при вечерней встрече. Нам пора на заседание.

Это тебе пора, а я иду к себе в гостиницу "Уральская", номер 45. Пока.

Вечером они встретились вновь. В ресторане, за отдельным столиком они провели весь вечер, оживленно болтая о своём далёком прошлом, вспоминая и счастливые, и вздорные дни, только теперь представляя их в ином ироничном смысле, и весело смеялись, изображая друг друга в комичной позе.

Женя! А за мной следит мой норильский спутник. Прилип как банный лист, ни на шаг от себя не отпускает.

Видно у него такая установка, данная ему твоим мужем.

Возможно. Но это даже интереснее! Ты приходи ко мне в номер через полчаса. За это время он успокоится или найдёт себе другое занятие. А мы уже в непринуждённой обстановке продолжим наши воспоминания,- с нежной, что-то вспоминающей улыбкой, сказала она и протянула Егорову свою красивую холёную руку.

Он ласково её пожал, быстро бросил взгляд на Анастасию, увидел её согласные на всё глаза и только потом поцеловал протянутую к нему руку. Она медленной ровной походкой пошла на выход, а он остался сидеть за столиком, обдумывая всё происшедшее с ним и её поведение.

Быть может, она искренна со мной. Быть может, действительно она жалеет о нашем разрыве. Столько лет прошло! Прежняя блажь прошла, и она поняла своё место в этом переменчивом мире. Может и правда на склоне лет ей хочется обрести утраченное счастье и спокойствие в семейной жизни? Может опасения профессора напрасны и даже надуманны? Может и мне стоит покончить с холостяцкой жизнью? Она ведь так коротка! Рискну! Секретов я не выдам ни ей, ни кому другому. Это однозначно. А свою жизнь, может и вправду, устрою.

Так думал Егоров, изредка посматривая на все соседние столики. Когда ушёл Вифлейский он не заметил. Егоров встал и прошёл в бильярдный зал. Желающих играть было немного. Он взял кий и стал играть с самим с собой, забивая один шар за другим из сложных позиций. Его игрой залюбовались, вокруг собрались любознательные зрители, но никто из них не рискнул предложить ему сыграть партию. Чувствуя, что время его проходит, он положил кий и вышел из зала.

Вифлейский весь вечер наблюдал за Кубышевой, когда же она распрощалась с Егоровым и ушла одна, он отправился в свой номер.

По замыслу Анастасии Павловны их основное действо должно было произойти на второй день форума. Он должен был убедить Абакумову в своих намерениях по отношению к Даше и тем самым получить доступ к работам самой Абакумовой в ближайшем будущем. Это должно было стать основным достижением их поездки. Другим направлением, но также многообещающим, по её замыслу, должно было стать переманивание Егорова в стан норильчан и его привлечение к работам по созданию химической клетки в ранге мужа Анастасии и нового директора института. Однако, по-существу, это направление являлось главным, но Вифлейский о том ничего не знал и лишь смутно догадывался, что обработка Егорова не случайна и имеет какой-то тайный смысл. На достижение этой главной цели было направлено всё актерское мастерство Анастасии Павловны, соскучившейся по сцене, истомившейся от непризнания в ней таланта великой актрисы.

Егоров, выйдя из зала, направился в 45-й номер и пробыл там до утра. В течение всей встречи и после он чувствовал, что уже колеблется, что её предложения, столь заманчивые, подмывают фундамент его убеждений, и он вскоре будет готов их принять, но что-то смутное, пока ещё им неосознанное, останавливало его дать своё согласие на столь неожиданное её предложение.

Второй день форума прошёл торжественно и бурно. Егорову и Абакумовой в самом начале заседания под громкие аплодисменты вручили почётные дипломы и медали за достижения в области генетики. Много лестных слов было высказано в их адрес знаменитыми учеными, ибо результат их опыта с растительной клеткой открывал новые возможности в применении генетики для нужд экономики и медицины. В ответном слове Егоров сообщил собравшимся биологам, что эта растительная клетка обладает ещё одним свойством, которое было открыто в ходе повторения того опыта с некоторыми изменениями его параметров. И провели тот опыт молодые студенты-биологи МГУ Даша Абакумова и Юля Бельская. Это сообщение вызвало особый восторг у женщин-биологов. В перерыве они буквально осаждали Абакумову, поздравляя её с двойной победой. А Вифлейский, находясь с ней рядом, чувствовал себя так, как будто это его победа, как будто он, в отсутствие Даши, вправе принимать за неё их поздравления, что не осталось незамеченным многими и в первую очередь Людмилой Сергеевной. В конце рабочего дня она попросила его задержаться, чтобы переговорить с ним по важному для него делу. Он решил, что лёд прохладных отношений между ними тронулся, и приготовился поздравить себя с несомненным первым успехом. Но был крайне удивлен, когда услыхал не те слова, которые ожидал от Абакумовой.

Молодой человек,- сказала она,- я вас долго не задержу, ибо к тому нет причины. Вы слишком самоуверенны в себе без всяких на то оснований, вы слишком льстивы, что не делает вам чести, вы слишком изворотливы, что не позволяет мне вам доверять и как человеку, и как ученому. В вас очень много других недостатков. Не буду их перечислять, так как это займёт много времени. Боюсь, что все сказанные вами слова преследуют иные цели. Всё это вынуждает меня быть с вами откровенной. Перестаньте меня убаюкивать словами о вашей любви к Даше, пытаться найти во мне своего союзника в этом и другом вопросе. Лучше займитесь своим делом, как научный работник, так вы быстрее добьётесь в исследованиях нужных вам результатов, если конечно сможете. Согласитесь, мошенничество к науке никакого отношения не имеет. Это совсем другая область деятельности людей определённой категории. Так что измените направление своего пути. Вы ещё очень молоды и сможете многое изменить, прежде всего, в себе. Всего вам доброго. Прощайте!"

Это был удар по самолюбию Артура Тихоновича.

Она всё поняла. Она раскусила меня за какие-то часы общения. Меня вновь подставили. Вновь выставили в неприглядном виде. Меня бросают, как использованную вещь в мусорную яму, а за моей спиной вершат свои тёмные делишки.

В расстроенных чувствах он бросился на поиски Кубышевой, которая всю эту интригу затеяла, и в которой он оказался в проигрыше. В номере её не оказалось. Дежурная сообщила ему, что она в городе и, вероятнее всего, посещает дорогие магазины по продаже ювелирных изделий и меховой одежды.

Да, это на неё похоже,- подумал он,- недаром все её пальцы усыпаны драгоценными камнями, а Урал их кладовая. Кажется, я ей обещал подарить здесь самое красивое колье, и она такое ищет сама с тем, чтобы я мог его купить по её выбору.

На всякий случай он заглянул в ресторан, но там её тоже не было. У самого окна за длинным накрытым праздничным столом одиноко сидел лишь официант, явно поджидая гостей, заказавших этот стол по какому-то случаю.

Ясно, будут отмечать свои медали и дипломы. Значит, Егоров и Абакумова будут здесь. Меня не приглашали. Анастасию значит тоже.

Все, более успокаиваясь, понимая, что его соперник, Егоров, весь вечер будет занят приёмом гостей, он решил отправиться в город и там поискать Анастасию Павловну.

Чёрт с ней, с Дашей,- подумал он,- найдутся и другие девушки ничуть не хуже ее. Абакумова ещё пожалеет, что так обошлась со мной, а с ней пожалеет и Даша, когда узнает о нашем разговоре от своей матери. И как знать, не есть ли этот отрицательный для меня разговор началом моего будущего успеха. Всё может измениться, и Даша сама начнёт искать пути примирения со мной вопреки воле и мнению её матери. Так часто бывает в жизни.

Он только направился к выходу из ресторана, как услышал весёлые знакомые ему голоса. Двери широко распахнулись, и в зал ввалилась людская толпа радостно возбуждённых участников форума. Среди них он увидел Егорова, идущего рядом с Анастасией, которая не скрывала и даже демонстрировала свою особую близость к виновнику торжества. От этой картины он сначала обомлел, но потом кровь бросилась ему в лицо и, нагнув, как бык голову, он решительно двинулся ей навстречу.

Его внезапно охватило желание сделать ей больно. Не важно как, лишь бы сорвать с её лица эту сверкающую от счастья женскую улыбку, эту кричащую о своей победе мимику лица, выражающего неприкрытое самодовольство, самолюбование собой, с ног до головы.

Она тоже его увидела, поняла его намерение. Её лицо внезапно ожесточилось, стало суровым почти ненавистным к нему. Это внезапная смена её настроения молниеносно изменила первоначальное намерение Вифлейского. Он как бы споткнулся о невидимый камень и от этого столкновения остановился в полной нерешительности: идти дальше или нет. Никто не заметил намерений Вифлейского. Лишь Егоров почувствовал по руке Анастасии Павловны, как резко изменилось её настроение от предельно радостного до ненавистно холодного. Он поглядел на неё коротким проникающим взглядом, и всё понял, но не подал виду. Нежно обняв её за плечи, он подвёл её к столу и усадил рядом с собой.

Артур Тихонович быстро вышел из ресторана и в коридоре встретился с Абакумовой. Она шла с Храбцовой, о чём-то весело с ней переговариваясь, и видно было по их лицам, что они обе довольны наградам за их труд, за общественное признание их заслуг в науке. По тому, как в их руках были и цветы, и дипломы, он понял, что они даже не заходили к себе в номер, и теперь спешили в зал принять участие в дружеском торжестве. Следом за ними шли Замышляев с Рыковым.

Артур Тихонович, ты чего тут стоишь в нерешительности. Идем с нами,- стал звать его в зал Рыков,- это мой сменщик по норильскому институту,- представил он его Замышляеву.

Вот и прекрасно, будем там наводить мосты дружбы,- здороваясь с Вифлейским, произнёс Замышляев,- нам генетикам без этого нельзя, особенно, в наше беспокойное время. На Руси все споры и недомолвки извечно разрешались за столом. Идем, молодой человек!

Абакумова с Храбцовой остановились, прислушиваясь к разговору мужчин.

Артур Тихонович стоял в нерешительности. Молчание затянулось, и это Рыкова насторожило. За годы работы в институте он хорошо изучил привычки и характер Вифлейского и потому понял, что того что-то беспокоит.

Что-то случилось?- спросил он своего сменщика.

Ваш друг Егоров, по-видимому, скоро будет работать у нас в институте,- внезапно и неожиданно для себя сказал он,- не знаю только в каком качестве. Так что мосты там уже наводят и не только дружеские. Поэтому моё присутствие может лишь помешать этому. Желаю приятно провести время, а вам спасибо за хорошее ко мне отношение.

Он пожал им руки и быстро вышел на улицу. Морозный воздух быстро привёл его чувства и мысли в норму, а часовая прогулка даже взбодрила его и приподняла, было упавшее настроение. Он вернулся в гостиницу, понимая, что стал другим, но агентом интересов Абакумовой и Рыкова себя не считал.

Я буду двигать науку у себя в институте, а не пытаться кому-то услуживать, устраивать чьё-то счастье. Решение принято и окончательно.

Заключительный день работы форума он провел, с головой окунувшись в изучение всех его документов. Вернувшись в гостиницу, он к своему удивлению увидел у себя в номере Анастасию Павловну.

Что ты здесь делаешь?- спросил он, придавая своему голосу как можно больше твёрдости.

Жду тебя. Я так соскучилась по твоей ласке. Но сначала хочу устроить тебе взбучку. Ты чуть не испортил мне всю игру своим последним поступком в ресторане. Как мог ты подумать обо мне так плохо! Я работаю для твоего же блага. Ничего не допускаю того, что может повредить нашим отношениям. Ты же ведёшь себя, как самый последний ревнивец. Да, нам нужен Егоров, и он почти уже у меня ручной. Вот-вот согласится работать на нас, то есть на тебя и меня. С его помощью ты создашь свою какую-то клетку, которая сделает тебя знаменитым на весь мир. Мы исколесим его вдоль и поперёк вместе с тобой. Нас будут встречать везде с цветами, как победителей природы, как её настоящих хозяев, она станет нашей и только нашей собственностью. Все это тебя ждёт в недалёком будущем, а ты, милый мой ревнивец, едва не погубил своё и моё счастье. Понятно? А теперь закрой дверь и люби меня все оставшиеся до отъезда дни.

Вифлейский не знал, что это же самое она говорила этой ночью Егорову, прощаясь с ним, как предполагала, на непродолжительное время. Но и сам не рассказал о своей неудаче во встречах с Абакумовой. И уж тем более о том, что поведал Рыкову и Замышляеву, когда столкнулся с ними на выходе из ресторана в том состоянии, за которое его сейчас упрекала Кубышева.