Зевс, как вам уже известно, сходился с женщинами в разных обличиях.
С Герой он сошёлся в образе кукушонка, выпавшего из гнезда.
- Кукушонок ты мой, - промурлыкала Гера и приложила несчастную птичку к груди. Лучше б она этого не делала...
Брачная ночь на Самосе длилась триста лет, и пролетела она как один день [1]. Триста лет он когтил её и пернатил.
- Ой, что было, что было! - смущаясь, рассказывала Гера Деметре. - Вспомнить стыдно! - И, уже обращаясь к Зевсу, просила: - Обещай, что больше этого не повторится. Никогда-никогда!
- Зевсом клянусь! - ответил громовержец. И слово своё сдержал. К большому неудовольствию Геры. И носили отныне их интимные слияния ярко выраженный супружеский характер. Никакого полёта. За исключением тех случаев, когда Гера выпрашивала у Афродиты её волшебный пояс.
Кукушка изображена на скипетре Геры.
Рассказывают (Гесиод, кажется), что в покоях Геры висели часы с этой птичкой. Подарок Зевса на день рождения - поделка гиперборейских мастеров. Двадцать талантов отвалил всевышний за часики.
Когда кукушка выскакивала, Гера вздрагивала и с надеждой глядела на птичку.
"А вдруг?.."
Пятерых детей родила Гера. От Зевса ли - бог весть. Злые языки судачат, что Гефеста она родила от Талоса, о котором никто ничего не знает, но в честь которого люди и боги называют своих детей. Так что Гера, как говорится, принесла Гефеста в подоле, и разъярённый Зевс низверг его с Олимпа - в прямом и переносном смысле.
Швырнул в море.
Геба появилась на свет после того, как она невзначай коснулась листьев салата. Каким таким местом, правда, не признаётся. Арес и его сёстры Эрида и Илития тоже зачаты ею таким фантастическим способом, по сравнению с которыми искусственное оплодотворение - просто тьфу! Партеногенным называют это зачатие. Опасаясь последствий, некоторые женщины даже цветов не нюхает, бедняжки. А духи выливают...
Геба на первых порах выполняла обязанности виночерпия, пока в олимпийских чертогах не появился Ганимед. Ганимедой звали её поначалу.
Арес заведовал военными делами, Илития - родовспоможением. Оба, таким образом, были причастны к демографии, исповедуя при этом различные подходы к решению её насущных проблем. А ведь в одной семье воспитывались. Парадокс, да и только...
Святую семью называют вздорной. Всякое, конечно же бывало, а как иначе? Что за семья без супружеских ссор? И сладки нам минуты примирения...
Однажды Гера, рассердившись на Зевса, удалилась на Эвбею. Не сумев её вернуть, громовержец обратился за помощью к мудрейшему из мудрых Киферону. Тот велел Зевсу сделать деревянного истукана, накрыть его покрывалом и распустить слух, будто везёт себе в жёны Платею, очередную дочь вконец обездоленного Асопа. Зевс поступил в соответствии с этим советом.
Гера, прослышав о новой интрижке доблестного супруга, немедленно появилась возле повозки, сорвала со статуи покрывало - и расхохоталась, найдя удачной уловку громовержца.
- Какой же ты пиз...бол [2], - ласково сказала она. - Редкостный пиз...бол. Редчайший...
- Кто ещё, кроме меня, тебя столько лет терпеть будет? - говорила Гера мужу, и столько ласки звучало в этих словах, что было жутко самому громовержцу, что уж говорить о нас смертных.
А вот ещё интересный эпизод из их сугубо брачного существования.
Однажды Гера упрекнула Зевса в неверности, Зевс с ней не согласился. Довод, который он привёл, заслуживают уважения.
- Видишь ли, дорогая, - сказал небожитель, - я компенсирую разницу в степени удовольствия, которое получаем мы, мужчины, и вы, женщины. Не будешь же ты отрицать, что мы в этом отношении обделены природой?
- Чушь! - возмутилась Гера. - Ты иногда такое ляпнешь, что хоть стой, хоть падай!
- Не надо, - остановил её Зевс, - не надо, по крайней мере, сейчас. Давай призовём Тиресия.
Призвали Тиресия.
Полжизни этот Тиресий провёл женщиной, а другую половину - мужчиной, и потому без обиняков заявил, что мужчины, занимаясь любовью, испытывают всего лишь десятую часть того наслаждения, которое получают женщины.
Гера почему-то жутко обиделась на него за это признание ("Врёшь ты всё!" - кричала она в озлоблении) и лишила Тиресия зрения.
Зевс, конечно же, вернул ему зрячесть, но велел не показывать виду.
- С палочкой ходи, с палочкой, - напутствовал он бедолагу.
И Тиресий ходил - с палочкой...
И были знаковые моменты в их супружеской жизни, когда они совместно противостояли вызовам современной им эпохи.
Гиганты восстали против правления Зевса. Они внушали ужас своим видом.
Вероломно, без объявления войны, они напали на олимпийцев и закидали Олимп огромными камнями.
Киклопы спешно притащили Зевсу ящик с перунами - символ суверенной власти, ибо невозможен суверенитет без оружия массового поражения. Даже греки это понимали...
Гелиос и Селена перестали светить. При мерцающем блеске звёзд произошла историческая битва.
Плечом к плечу сражались боги.
Огненные сгустки пролетали над головой.
Кто-то за околицей топал гулко и монотонно, и стайка амфор позванивала вразнобой.
Один из гигантов, Порфирион (у него всё было гигантское), едва не изнасиловал Геру на глазах её доблестного супруга. Сорвал пеплос, наклонил и...
Зевс впоследствии вспоминал: "Она кричала так громко, что птицы в страхе сыпали помёт: шлёп, шлёп, шлёп - и всё на мою голову".
Зевс поразил Порфириона перуном, нечестивец пал замертво, но даже после смерти на него страшно было смотреть - настолько он был возбуждён. Возбуждён и очень опасен.
Гефест укокошил Миманта, закидав его раскалёнными камнями.
Афина и Посейдон не знали удержу и лупили нечестивцев почём зря.
Мойры сражались медными палицами.
И только Деметра и Гестия жались в сторонке, охая и стеная. "Батюшки! - то и дело испуганно вскрикивала Гестия, - Да что же это деется, родненькие, что деется, а?"
Выступление против богов являлось тяжким преступлением.
Иксион, сын лапифского царя Флегия, пригласил в гости Деиония, а сам велел выкопать яму перед дворцом и развести в ней костёр. Ничего не подозревавший Деионий упал в яму и сгорел.
Зевс, найдя шутку удачной, позволил Иксиону очиститься и даже пригласил на Олимп.
Неблагодарный Иксион задумал соблазнить Геру. Зевс разгадал его намерения и, дабы определить предел человеческой подлости, сгустил облако и создал из него копию жены. Гера была против этого эксперимента, опасаясь, что, вернувшись на землю, Иксион станет хвастаться и расскажет всем, что разделил ложе с Герой. "Да ещё и с подробностями - как и сколько!"
Зевс, однако, не внял её предостережениям, великолепно понимая какой конец ожидает нечестивца.
Ничего не подозревавший Иксион вступил в связь с этим воздушным созданием и в самый неподходящий момент был застигнут на месте преступления. Его безжалостно высекли (Гермес лично выполнил эту неблаговидную процедуру), потом выгнули тело дугой, связали запястья с лодыжками и своеобразным колесом спустили с Олимпа.
Сгущёнку назвали Нефелой ("облаком").
В урочный час она произвела на свет Кентавра. Почему именно его - можно только догадываться...
После рождения Кентавра, Нефела неприкаянно блуждала по Олимпу, и Зевс постоянно путал её и Геру. Сначала это его забавляло, поскольку она разрешала ему то, что не позволяла супруга, но, в конце концов, наскучила, и он выдал её замуж за Афаманта, брата Сисифа. Брак оказался неудачным - всякое, знаете ли, бывает даже на небесах, и поэтому рассказывать о них я не буду: зачем плодить виртуальных неудачников? Их и в нашей жизни более чем достаточно. Зевс с ними...
А расскажу-ка я лучше что-нибудь интересное.
В спортивных играх наградами для древних греков были венки - из дикой оливы в Олимпии, из лавра в Дельфах, из сосновых ветвей в Истме, из сельдерея в Нимее. Своеобразный "Большой шлем" древности представляли собой эти игры.
Уличённый в клевете носил миртовый венок.
Встретишь такого и соображаешь - победитель, клеветник?..
А ещё проводились Герейские игры в честь правоверной супруги пламенного громовержца. Жена Пелопа Гипподамия собрала как-то шестнадцать замужних женщин из разных городов Элиды и учредила эти состязания. Каждые четыре года ткали они пеплос и посвящали его Гере. Затем подвергали себя очищению, используя для этого свиную кровь вперемешку с водой из святого источника.
Девушки разного возраста соревновались в беге: распускали волосы, высоко подтыкали тунику, обнажали правую сиську и бежали взапуски - кто кого быстрее. Бежали одну и ту же дистанцию, составлявшую пять шестых олимпийского круга.
Проводились Гереи за день до начала Олимпиады. Победительница получала оливковую ветвь и большой кусок жертвенного мяса. Бычатинки хотелось каждой.
Первой, отличившейся на этих соревнованиях, была Хлорида, единственная оставшаяся в живых дочь Ниобы.
Тут в самый раз, наверное, поместить описание одежды, которую носили эллины, - Гера уделяла моде пристальное внимание.
Мальчики носили хламиду - род большого платка, закреплённого на плече, или короткий хитон, представлявший собой тип тонкой рубашки, В этой одежде мальчики ходили до тех пор, пока не получали статуса эфеба. Одежда взрослого мужчины состояла главным образом из хитона и накинутого поверх него гиматия.
Хитоны так же, как и вся одежда греков, не кроились и не шилась. Прямоугольный кусок ткани складывали в длину пополам, в верхней части перегиба делали отверстие, в него просовывалась рука, края ткани закреплялись застежкой на другом плече. Хитоны могли быть и короче, и длиннее, в зависимости от того, как подпояшешься - под грудью, на талии или на бедрах.
Гиматий представлял собой тип примитивного плаща, изготовленного из большого четырехугольного отреза ткани. Некоторые из мужчин, в зависимости от погоды, ходили без гиматия - в одном хитоне. Другие, наоборот, обходились без хитона, как это делал Сократ.
Женщины носили напоминающий сорочку хитон. Форма хитона была единой для всей Эллады, и только белокурые спартанки одевались "на дорический манер", обнажая длинные стройные ноги.
Хитон, как повседневный тип одежды, носили только дома. Выходя на люди, женщины накидывали гиматий. "И что за жизнь, - жаловались они, - без гинеконома и гиматия - никуда!"
Были, впрочем, и другие элементы женского туалета, например, пояс, охватывающий бедра. Кроме эстетического назначения, такой пояс символизировал ещё и девственность - насколько верна эта примета, трудно сказать по сегодняшним временам.
На грудь обычно повязывали ленты, выполнявшие роль нынешних бюстгальтеров (предполагаю, что скоро они опять превратятся в ленты). Это ухищрение должно было скрыть отсутствие всякого присутствия или, наоборот, подчеркнуть присутствие всякого отсутствия - если вы считаете, что это одно и то же, то вы глубоко ошибаетесь.
Секреты имитации уже тогда знали в совершенстве.
"Груди должны помещаться в руке у любимого", - внушали женщинам знатоки. Руки, правда, у всех были разные. Вот и титьки им под стать - большие и маленькие, безразмерные... Всякие, в общем... на любой вкус - и безвкусие...
Ткани для одежды были льняные, шерстяные и шёлковые - такие же, как греческие женщины (шутка). Лучший лён произрастал на острове Аморгос. Аморгиными назывались одежды, сшитые из этой ткани. Они были лёгкими и почти что прозрачными. Их, говорят, любили красивые эллинки. Знаменитые на весь античный мир платья шились из косского шёлка, однако самые замечательные шёлковые прикиды импортировались из Ассирии. "Влажными" именовал их Феокрит...
Нравилась Гермесу жена Зевса. Очень нравилась - с тех самых пор, когда он увидел её в первый раз.
Величественная красота Геры Гамелии изумляла и оглушала даже тогда, когда она висела между небом и землёй, наказанная собственным супругом. Запястья любовно охватывали золотые браслеты, ноги оттягивали наковальни, и даже груди, казалось, поникли под собственной тяжестью. И тем не менее, находясь в таком невыгодном положении, она производила сильное впечатление. Гермес не мог оторвать от неё глаз, а уж, кажется, насмотрелся...
Он встретился с ней в маленьком городке, наплевательское имя которого (Навплия) нимало не смущало Геру. Храм Посейдона, пристань и небольшой источник Канафос - вот, пожалуй, и все достопримечательности, заслуживающие упоминания, - они, да ещё местный люд, которому знаменитый Пеласг подарил своё имя. Кто-то из ныне живущих исследователей считает пеласгов автохтонным народом Греции, кто-то утверждает, что они прибыли издалека. Священным животным пеласгов являлась медведица, зверь в Арголиде невиданный.
Пеласг, говорит предание, научил здешних людей строить жилища, шить одежду, печь хлеб. Именно он основал первый город в Элладе. Родственные пеласгам этруски, жившие когда-то на Апеннинском полуострове, называли себя "расены".
Сын Пеласга Темен был воспитателем Геры, и это обстоятельство входит в противоречие с другими преданиями - няньками - Временами года, Кроносом-шпагоглотателем...
И вообще, в каком возрасте Гера была исторгнута из утробы папаши? Кто скажет?
Противоречия - это то, что украшает мир и возбуждает доверие к прошлому...
А Арголиду Гера действительно любила. Вода местного источника оказывала своеобразное омолаживающее действо, под которым понималось восстановление гимена, что вызывало искреннее недоумение Гермеса: зачем замужней женщине, имеющей детей, обретать утерянное прошлое? Или у неё есть иные любовные поползновения, и, может, прав Зевс-громовержец, наказавший Эндимиона за то, что тот подглядывал за купающейся Герой? В Канафосе, между прочем. Вот ведь и сам Гермес, выпросив у Гадеса знаменитый шлем-невидимку, неоднократно, как мальчишка, подсматривал за голой волоокой красавицей, узнав о ней много такого, чего никому и никогда не рассказывал. Даже харитам, ибо то, что вытворяла Гера, оставшись наедине, не укладывалось в сознании. Не зря, наверное, один из дактилей, Кельмис, нанёс однажды Гере несмываемое оскорбление. Какое именно можно только догадываться, если вспомнить, что греки с тех самых пор называют средний палец "похотливым"...
Гера сидела на хлипкой облупленной скамейке и краешком пеплоса вытирала вспотевший лоб.
- Умаялась,- призналась она Гермесу. - и с чего бы это? Ведь ничего не делала! Старею, наверное...
- Ага, - согласился Гермес,- стареешь, ибо с каждым купанием становишься невинной как воздушно-капельный поцелуй.
Гера улыбнулась, спросила "Заметно?", а потом призналась, что разговаривать с глашатаем для неё истинное удовольствие.
- Это потому что ты бессмертная. В противном случае шарахалась бы от меня как жеребёнок от собственной тени.
И опять она улыбнулась, подняла руку, приложила тонкую ткань к влажному виску - голая подмышка возбуждала Гермеса до сердцебиения.
- А вот скажи, пожалуйста, дорогая Гера, жена -это звание или должность?
- Поначалу - звание, а затем уже - должность. В этом статусе я и пребываю сегодня. - Она замолчала, а потом продолжила: - Понимаю, почему ты завёл этот разговор, да только ничего уже не исправишь. Всё в прошлом...
Появление Ганимеда она восприняла как личное оскорбление. "Я, конечно, подозревала в нём педерастические наклонности, - сказала она в своё время Гермесу, - это, когда он подкатывал ко мне, как говорится, не с того боку, но чтоб до такой степени, честно, признаюсь, не ожидала..."
Всеобщей и полной победой патриархата над матриархатом называли присутствие Ганимеда на Олимпе. И даже красное знамя видели над дворцом.
- Никакого будущего у меня с этим развратником нет и вряд ли будет, даже если мы уедем отсюда... - сказала Гера и, метнув быстрый взгляд в его сторону, спросила: - Как думаешь, возьмёт он его с собой или нет?
- Чего не знаю, того не знаю, - развёл руками Гермес.
- Вот видишь, - сказала Гера, - вот видишь... Так что и говорить не о чем - уж извини...
1. Интересно, учли ли Фоменко и Носовский этот хронологический казус? Столько же лет, кстати, царствовали Романовы.
2. Игра такая - в мяч. Входит в олимпийскую программу. Увлекаются ею, в основном, руководители национальных делегаций.