Сявка Меринов - тот, что торговал мясом в убойные годы, купил яхту.
Купил по интернету.
Это была его вторая покупка. Месяц назад он приобрёл спиннинг за тысячу евро - для проверки надёжности новомодной торговой системы с игривым именем Ebay.
Яхта показалась ему великолепной - грех не купить. Три двухместные каюты, кают-компания с дополнительными спальными местами, камбуз, гальюн с душевой кабиной, площадка для купания, расположенная на корме, настил из тиковой доски, радиолокатор, эхолот и навигационный компьютер, который запросто мог проложить любой курс - от деревни Лопатино, например, до Занзибара и поддерживать его в режиме автопилота, не обращая внимания ни на пиратов, ни на родные дорожные службы. Корпус яхты, выполненный из стеклопластика, исключал коррозию и другие разрушительные явления.
Яхту, тем не менее, он ещё не видел и, когда увидит, не знал. Впрочем, это не имеет значения: покупают же люди лунные участки на изнаночной стороне этого небесного тела, которую, как известно, ещё никто и никогда не видел, кроме, разумеется, автоматических станций и американских астронавтов...
Мало ли почему люди совершают покупки. Порой и сам не знаешь, для чего приобрёл ту или иную вещь. Принесёшь домой - и маешься этим вопросом...
День маешься...
Два...
А потом сунешь куда-нибудь подале, если место найдётся, или другу подаришь - на, дорогой, теперь твоя очередь мается - с Богом...
Три дня Сява ходил по деревне, как в воду опущенный - вместе с яхтой. Или вместо...
Наконец, не вытерпел и решил поделиться радостью с соседом своим Петром Ивановичем, о котором я писал уже в одном из моих небольших рассказов. Пётр Иванович - единственный интеллигент в деревне Лопатино, но, к сожалению, ничего не понимает ни в яхтах, ни в современных методах торговли. И потому он долго крутил в руках документы, выуживая их из солидного пластикового конверта, рассматривал зачем-то на просвет, скрёб ногтём голограммы, а более всего силился прочесть подписи и надписи на языке, которого не знал и знать не собирался - принципиально. "Вот когда эти суки начнут лопотать по-нашему, я может и выучу пару выражений матерного свойства, чтобы объясниться с ними окончательно и бесповоротно, а пока уж извините - не стану"...
- Энтерпрайс Марин, - осилил он, наконец, название судна. И возликовал - "ЕБ 4б" - твою мать!
- А как ты с ними общался? - спросил Пётр Иванович после недолгой паузы.
- По скайпу, - ответил Сява Меринов и коротко поведал ему, что это такое - скайп.
- И чего только люди не придумают! - крякнул соседушка. - Делать им нечего что ли - сидят и думают, думают, думают... Скажи, куда катимся?..
И спохватился:
- Подожди-подожди, ты же английского языка не знаешь?..
- А я Буратино рядом с собой посадил...
Ванька Сорокин, по прозвищу Буратино, лихо лопотал по-английски, совсем как запойный премьер Черчилль и заупокойная Маргарет Тэтчер - та ещё болтушка была! Типа тёти Кати, самогонщицы. Только языки у них разные. И темы. А так - один и тот же типаж... одного поля ягодка - бздни-ка
И снова возникла пауза - такая же, как во МХАТе-один, или два, по системе Станиславского, в общем, выдержав которую, Пётр Иванович учтиво поинтересовался:
- Сява, честно скажи, на хрена тебе яхта? Ты же не Абрамович. Не еврей, то есть.
- А кто его знает... - загадочно улыбнулся Сява. - На лбу ведь не написано.
- Ну да, ну да, - согласился сосед. - Это раньше на лбу тавром выжигали - "вор" или "бэ" - с твёрдым или мягким знаком - в зависимости от обстоятельств и времени.
- Там, в этом интернет-магазине, - доверчиво сообщил ему новоявленный яхтсмен Сява Меринов, - проституток предлагали. Классные проститутки, великосветские - с безупречной репутацией и английским образованием. Недорого. В качестве дисконта...
- В каком качестве? - не понял Пётр Иванович.
- Со скидкой, значит, - если оптом... не менее четырёх штук в одни руки - арабский вариант, сказали, для шейхов, но я отказался... Не знаю какое у них образование, но зубы, как мучные черви - изо рта лезут...
- Травоядные, - со знанием дела откликнулся собеседник. - На травке-муравке отъели. Пасут их - я тебе скажу - и днём, и ночью. Сутенёры пасут... Пастыри ночи... У них там сплошь диетические особы... с манерами...
И опять возникла неловкая пауза - на этот раз по методу Немировича-Данченко.
- Я вот что хотел спросить, да чуть было не забыл: двигатели у тебя - глубоководные?
- А то нет, - ответил Сява на изысканном сельском диалекте.
- Это хорошо. Очень хорошо. Если ты в океан собираешься, двигатели должны соответствовать...
- По 600 лошадиных сил - двигатели! Скорость разгоняют - до 32 узлов!
- Морских узлов? - потребовал уточнения Пётр Иванович.
- А то каких же? Морских, разумеется...
- Круто, - сказал Пётр Иванович, - круто... Рад за тебя, Сява. Поздравляю...
И ушёл, понуро склонив голову...
- Вот ведь, как бывает, - сказал он супруге после того, как поведал ей сногсшибательную новость о Меринове, - ничуточки не завидую, а тоска гложет. Неправильно это, что именно Сявка - первым в нашей деревне купил яхту. Нет бы вторым или третьим. А лучше - пятым. Несправедливо это, не по совести...
- Да причём здесь совесть! - вскричала супружница Дуся. - Совесть какую-то выдумал. Людям бабки девать некуда, тратят невесть на что, а он про совесть талдычит!
- А как же без совести? - искренне удивился Пётр Иванович. - Без совести - и яхта не в радость... И ямбы, как ямы, и ритмы, как рытвины, и явно-преявно приёмы Уитмена...
Очень ему нравятся эти стихи. Он приводит их к месту и не к месту - сельская учителка вдолбила их в его бедовую голову. Зачем, спрашивается? Не понятно. С таким извращённым умом, как у него, яхту не купишь...
Пустое дело...
И пытаться нечего...
Интересно, в какой школе учился Сявка Меринов?..
Спрошу обязательно...
Не всё сказал соседу яхтсмен Сява. Жопа нараспашку - это не про нас. Не в Голландии, чай, живём - в России. А предложили ему заокеанские продавцы аренду катера на очень даже выгодных условиях - и адреса реальных арендаторов приложили, и ихние фотографии. Лица на снимках не внушали доверия - звёздно-полосатые какие-то, ненадёжные, ни одного внятного личика, и лишь Обама из Алабамы (не президент, однако) походил на порядочного человека, более или менее походил. Более? менее?
Думал-думал Сява, соглашаться или нет, да так и не решил - отложил решение на будущее...
На следующий день вышел он из дому - себя показать, людей посмотреть, воздухом подышать, на солнышке погреться - какие там ещё причины для променада придумывают? А навстречу ему тётя Мотя идёт, которая, как обычно, с утра пораньше по главной улице Лопатино фланирует - туда-сюда ходит, сплетни чужие собирает, свои рассеивает. Сейте разумное, доброе, вечное - учили её в своё время. Вот она и сеет... По сегодняшним временам подобное времяпрепровождение именуется у нас сельским шопингом, ибо два продуктовых магазина соединяет безымянная улица.
Пётр Иванович говорит про неё, что она та ещё Мотя, а не тётя, и люди вторят ему. "Та ещё Мотя, говорят они, тётя".
- Купил, - не стал финтить Сява Меринов - правду сказал.
- С моторчиком?
- С ним, - ответил Сява.
- По рекам, морям и озёрам будешь плавать?
- По рекам, морям и озёрам, - согласился с маршрутом Сява.
- Так и до окияна недалеко! - взмахнула руками окаянная старушка.
- Рядом, - сказал Сява Меринов. - За поворотом. - И даже рукой показал: - По дороге на Сингапур, если двигаться от затрапезного Занзибара...
- Ну-ну, - сказала Мотя, тётя. - Ну-ну... А акулов не боишься?
- Боюсь, - признался Сява и расплылся в улыбке. Так улыбаться умеет только он и никто более. Буратино пытается подражать ему, иногда очень даже похоже, но не совсем - форма губ не та, и форма носа иная, да и ноздри, откровенно говоря, погуливают - вздрагивают, трепещут, попадя и не попадя...
Следующей любознательной гражданкой, ожидавшей Сяву на его неспешном пути, оказалась Исидора, названная так в честь знаменитой любовницы Серёги Есенина - любовь поэта и танцовщицы поразила когда-то родителей её в самое сердце. У нас ведь как: то в глухой деревне Сперматорею Петровну встретишь, то Гонококку Ивановну. А сколько таких селянок за кордон укатило!.. Трудно им с такими именами на родине жить... Муторно...
И стояла Исидора на пороге собственной покосившейся развалюхи.
Ультрасовременная антенна украшала её южный фасад.
Вы замечали, чем развалюшнее здание, тем больше на нём спутниковых тарелок? Виртуальное пространство нам милее реальных основ капитализма - в сказках витает подавляющая часть местного люда.
Вышла замуж. Хулиганкой, однако, быть не перестала.
- Не дури, Исидора, - часто повторяет ей муж, когда она в пьяном виде пытается изобразить стриптиз возле очередной неполовозрелой берёзки. "Клён ты мой опавший, клён заледенелый..." - поёт она при этом. И плачет.
Стриптиз со слезами на глазах - чисто русское явление. Куда им до нас!..
Выражение - "Не дури, Исидора" - стало крылатым: вся деревня повторяет его, как заклятие...
И дурит... дурит... дурит...
- Не пускай постояльцев на яхту, - сказала Исидора вместо приветствия. - Я вот пустила в свою избушку - так они мне тараканов занесли. Окно зачем-то пробили...
- В Европу? - спросил Сява.
- Да какая разница - куда? - не поняла шутку Исидора. - У соседей петушка украли, зарезали и суп сварили - с лапшой. Голосистый был петушок - по нему все окрестные бабули ходики сверяли...
"И эта всё про яхту знает, - подумал Сява, направляясь в магазин. - А чего это она про постояльцев заговорила? - И ахнул. - Только Буратино про аренду знал - больше никто. Проболтался, значит... Эх, Буратино, Буратино... полено носатое, простоватое..."
Дверь магазина оказалась открытой, и Сява замер у входа, услышав голоса. Каждый - был знаком ему с детства, и он безошибочно распознал, кому принадлежит то или иное слово.
Односельчане обсуждали его покупку.
- А на какие шиши он купил эту яхту? - спросил племенной животновод Зябликов у собравшихся в магазине праздных жителей Российской Федерации.
- Землю, наверное, продал. Или заложил, - услышал Сява голос Петра Ивановича.
- А землю где взял?
- Купил...
Мужики рассмеялись, но как-то невесело, можно сказать - зло.
- Землю он после ликвидации колхоза получил, - сказал Пётр Иванович, - только не пропил в отличие от некоторых, а к делу приспособил, очень, надо заметить, выгодно...
- Это кто же - пропил? - возмутилась простая сельская скотница Шура. - Нет, ты скажи - кто?
- Замнём для ясности, - ответил Пётр Иванович.
- Вся страна пьёт, - вмешалась в разговор продавщица Люся Пиявкина, в замужестве Биндюжница. - Если б не водка, наш магазин давно бы уже прогорел. Только благодаря ей и держимся на плаву...
- Как Сявкина яхта, - сказал Пётр Иванович, и все опять засмеялись, на этот раз чуть громче и веселее.
- Да кому она нужна - эта земля? - вернул дед Пахом собравшихся односельчан к обсуждаемой теме. - Всё бурьяном заросло, бурьяном и чертополохом...
- Если б чертополохом, - услышал Сява голос Буратино - и он, значит, присутствовал на этом сборище. - У дяди Пети берёзки выросли - аккурат посреди его невозможных гектаров...
- Вот я и удивляюсь, - сказал дед Пахом, - где он деньги взял?..
Лыко, мочало...
Дальше Сява слушать не стал - плюнул в сердцах и побрёл по главной улице деревни Лопатино. Возле дома остановился и сказал, обратившись лицом к магазину:
- Где взял, где взял... Где взял - там уже нету! Подождите, мать вашу, я ещё гидросамолёт куплю... БЕ-200... Поставлю на своём участке - и пущай стоит до морковкина заговенья... А там посмотрим... Там - разберёмся что и почём...