- А я вот не пойму, какой смысл ехать за границу, если там русских больше, чем иностранцев? - сказал Эдик - тот самый, что завернул когда-то в ваучер селёдку - больше ничего бумажного под рукой не оказалось.
- Даже в Китае? - съехидничал Паша.
- Русских там тоже полным полно, - сказал Саня, недавно побывавший в Пекине. - Надо ехать в безлюдные места - на острова в океане, следуя заповеди Эрнеста Хемингуэя.
- Заповеди Хемингуэя, конечно, хороши, - сказал Паша. - Следуя им, я прошлым летом поехал на необитаемый остров, где нецивилизованные птицы обосрали меня с головы до пят. И ладно бы меня, так ещё и мою подругу, которую я непонятно для каких целей потащил за собою. Вы не поверите, но она, моя подруга, до сих пор пахнет помётом. Заплатил за всё про всё десять тысяч евро...
- Круто! - сказал Саня. - И что - доволен?
- А то нет, - ответил Паша, - если не считать, что всю нашу одёжку испоганили, места чистого не оставили. Я, правда, показал её небезызвестному модельеру Ю-ну. Он пришёл в такой восторг, что включил в свою коллекцию и выставил на обозрение в музее современного искусства. Она и поныне там - услаждает взор ценителей обосранной моды.
- С бабами только на Галапагосские острова ездить, - сказал яростный женоненавистник Висмут. - На континенте они, как чемодан без ручки.
- Ну не знаю, не знаю... - продолжил гнуть свою линию Эдик. - Поехать в Каир, чтобы заболеть желтухой, в Бретань, чтобы подхватить гайморит и претерпеть адовы муки...
- А на пляжах Испании, пугая людей, штурмуют побережье темнокожие мигранты, - сообщил было Саня, но Эдик, не слушал его, продолжая перечислять опасности, подстерегающие всякого завзятого путешественника.
- На Филиппинах - тайфун, в Таиланде - проливные дожди, на Сицилии - извержение вулкана, в Латинской Америке - государственные перевороты.
- Если б только в Латинской Америке! - воскликнул Гоша - тот, что спалил ваучер, разжигая мангал. - В Австралии, говорят, сменился седьмой за десять лет премьер-министр. Зовут его Скотт. Имя при такой фамилии не имеет значения.
А над Австралией образовалась гигантская озоновая дыра, и потому меланома в тамошних местах является самой распространённой формой рака. Количество больных, поражённых этим недугом, в четыре раза выше, чем в Англии. Если учесть, что австралийцы в массе своей - потомки белокожих британцев, то положение можно считать катастрофическим.
- Говорят, что в тихой Австралии никогда ничего не происходит, - сказал Эдик, - а я вам вот, что расскажу. У меня жена туда поехала - по обмену опытом. Несколько дней от неё не было ни слуху, ни духу, а потом она позвонила и сказала, что находится не то в Австралии, не то в астрале, - я не понял, так как и сам - по случаю её отсутствия - находился где-то далеко-далеко: то ли в анамнезе, то ли в анабиозе.
А потом я тоже туда поехал...
- И тоже по обмену опытом?
- Ага. И так наобменивался, что однажды утром проснулся на какой-то зелёной лужайке и долго-долго соображал с кем провёл ночь - с кенгуру или падшей женщиной.
- Австралия... меланома... - всё это сущая ерунда, - сказал Алекс. - Не знаю, на постном ли масле или на сливочном. Я вот несколько лет назад побывал в Буркина-Фасо... "Родиной честных людей" именуется эта фасованная страна. И как мне расхваливали её - если б вы только слышали!
- Кто расхваливал?
- Хмырь из туристического агентства. И львы, дескать, там водятся, и леопарды, и носороги. И все-то они ручные - погладить можно. И слоны, и буйволы, и антилопы, и бегемоты с крокодилами. В общем, не страна, а безразмерный зоологический сад. Сказочный...
Клюнул я и поехал туда, в эту разнесчастную Буркину, - и оказалось, что о главной достопримечательности африканской фауны он мне ни слова не сказал. И называется эта достопримечательность цеце.
- Цеце? - спросил Паша.
- Цеце, - сказал Алекс. - Приколись, в Африке из-за укусов этой сраной мухи ежегодно погибает 50 тысяч человек. На вид эта тварь практически не отличается от обычной мухи. Нет, ну есть, конечно, разница, но попробуй угляди усики, раздвоенные на концах, хоботок наподобие бушприта, какой-то иной рисунок крылышек и прочую фуйню-муйню, которую можно рассмотреть разве что через увеличительное стекло. И тридцать две страны Африки считаются наибеднейшими только потому, что на их территории обитает эта самая сволочь. Плодороднейшие земли выбыли из хозяйственного оборота и объявлены национальными парками дикой природы - больше они ни на что не годятся.
А началом массового распространения цеце считают 1887 год, когда из Европы завезли вирус чумы. Массовый падёж диких животных, домашнего скота, вымершие местные жители способствовали распространению этой дряни.
Надо сказать, что цеце избегают белого цвета и потому чернокожие местные жители для них - обожаемые объекты внимания.
Живучие твари! Убить цеце - гиблое дело: даже после удара и повреждения крыльев они снова нападают на жертву.
- И какие существуют методы для борьбы с этой кровососущей тварью?
- Выжженная земля. А ещё прививка против сонной болезни плюс одежда белого цвета и сетка на голову.
- Да ну её на фиг, эту Буркину-Фасо! - воскликнул Паша.
- Это точно. Кстати, некоторые учёные считают, что именно цеце защищает экосистему Африки от вторжения западной цивилизации...
Вернулся, значит, я в Россию, пошёл в это самое туристическое агентство в надежде высказать им всё, что думаю о них. Занял очередь, сижу в коридоре и слушаю, как в кабинете, где меня за поездку агитировали, тот самый менеджер потенциальную клиентку охмуряет. "Кот-д"Ивуар, - говорит, - является основным поставщиком ананасов в Россию". - Да что вы! - восклицает дурёха. - И как же я люблю ананасы! - "А ещё, - говорит хмырёк, - там заготавливают ебеновое дерево". - Ебеновое?! - "Самое, что ни на есть ебеновое - ебеновей некуда!"
Плюнул я в сердцах и ушёл - пропади они пропадом эти ебеновые поездки!
- Побывал и я когда-то в туристическом агентстве, - сказал Паша. - Попали мы к менеджеру, такому худому, что просвечивать не надо - внутренние органы, как водяные знаки. И стал он нам настойчиво предлагать десятидневное свадебное путешествие по пешему маршруту "Тропою Моисея" из Египта до Иордана. Сорок лет за декаду - приколись.
- Какая свадьба, говорю я ему, если мы уже десять лет, как в браке?
- Тогда может в Боснию с Герцеговиной? - спрашивает жена.
- Ты вот что, - говорю я ей, - полистай проспекты, прикинь куда и как, да на какие шиши, а я пока пойду дымом подышу.
- И я с вами, - говорит менеджер.
Вышли мы покурить, и он мне по-дружески советует: "Не ездите в Боснию и Герцеговину - там эрзацгерцогов убивают..."
- Эрцгерцогов, - поправил Сева.
- Нет, он сказал именно эрзацгерцогов. И тут его понесло! Не знаю по какой причине, но он, вдруг, начал меня отговаривать от каких бы то ни было заграничных поездок. Не ездите, говорит, в Австралию - пляж в Мельбурне замусорен и загажен до последней степени в результате канализационных стоков.
И в ЮАР ездить не стоит. Недалеко от Кейптауна есть пляж, расположенный на острове. Называется он "Кольцо смерти", и популярен там дайвинг в камере впритык к акулам. Это единственное из доступных развлечений. Свободное плавание, мягко выражаясь, не рекомендуется.
Столь же опасен Ханакапай - пляж на Гавайях с мощными подводными течениями, которые уносят людей вглубь океана. Не вырвешься. И ещё один американский пляж для суицида - Новая Смирна во Флориде. Акул там больше, чем купальщиков. И все голодные.
- Купальщики? - спрашиваю. - "Если бы - акулы!"
В английском Блэкпуле есть всё, что полагается иметь курорту за маленьким, я бы сказал, крошечным исключением: любит, знаете ли, местная публика уличные драки с туристами, места себе не находит - так кулаки чешутся. Русских третировать - милое дело!
- Маленькая плюгавая Англия - а туда же! - говорю я ему, а он продолжает:
- Знаменитый пляж в таиландской Паттайе замусорен, вода грязная, зато бабы все, как на подбор, массажистки. Они ничего иного не умеют, как только массировать, массировать, массировать. С утра и до ночи массируют... Представляешь, без перерыва! В одной руке банан, другая - в постоянном движении: и массирует, массирует, массирует...
- Пластинку смени - заело, - сказал Сева.
- Таити. Очень красивый пляж Теахуфо. Вода - чистейшая! Считается одним из самых больших пляжей в мире. Вот только волны там достигают высоты в 10 метров, а коралловые рифы остры, как заточенный скальпель. И потому его называют "пляжем черепов".
Китайский Фуцзячжуан. Очень красивый пляж. Глаз отвести невозможно, да только красоту его не разглядишь, потому что людей на этом пляже больше, чем в Пекине и Токио вместе взятых. Вечером поменьше: тоже, как в Пекине и Токио, но раздельно...
- А вы знаете, что в Японии живёт-таки тысяча евреев, которые не прячутся за японскими фамилиями, - сказал Эдик. - А вот в Египте их почти не осталось - там евреев меньше, чем на Барбадосе, Тринидаде и Тобаго вместе взятых. А те, что есть, прикидываются египтянами. Пока - прикидываются. Ждут.
- Ой, не знаю, не знаю, как там с евреями на этих островах, но одна знакомая мне супружеская пара - учился я вместе с ними. Так вот, поехали они на Тринидад-Табага, так там - на острове Тринидад изнасиловали её, а на острове Табага - его, причём без всяких видимых причин - просто так, от нечего делать.
И что вы хотите? Поехали она на Барбадос - так и там её изнасиловали.
- Нашли насильника?
- Да как его найдёшь, если он - негр?
- Так нет же белых людей на этом острове!
- Вот то-то и оно, что нет, а то б непременно сыскали...
К слову сказать, ни одну из знакомых мне женщин не насиловали чаще, чем эту. Я как-то спросил у неё: почему? "Карма у меня такая, - говорит, - маме моей тоже проходу не давали - насиловали все, кому ни лень. Сколько из-за неё хороших мужиков пострадало - уму непостижимо!"
- А я, в отличие от вас, всегда любил горы. До поры до времени, - сказал Висмут. - И вот прилетел как-то в столицу Непала, ту самую, с неприличным названием...
- Катманду.
- Ага - Манду-Катманду...
А там в первый же день моего пребывания, произошло землетрясение. Внушительное даже по местным меркам. Кое-что разрушило, может и не сильно, но весьма заметно. А потом каждый день трясло - впечатление, конечно же, отвратней некуда! С трудом дождался окончания поездки и с той поры решил, что лучше туда, где с сейсмикой порядок...
Хотя - где сейсмика там и горы, где горы - там и сейсмика... Закон природы...
- А в Германии, - сказал Сева, - мигранты изнасиловали очередную белую женщину. А полиция заявила, что она сама проявила инициативу, и никакого изнасилования не было. Потерпевшая обратилась в суд. Там долго разбирались в обстоятельствах инцидента: сама - не сама, дала - не дала, - обычное дело в таких случаях...
Наконец -
"Дала, - призналась потерпевшая. И уточнила: - Дала - прикурить".
"Вот видите, - обрадовался судья. - Сама дала!" - и оправдал насильника.
- М-да, Германия - страна величайшей политкорректности, - хмыкнул Игорь, приятель Эдика.
- И принялись мигранты насиловать белых женщин, предваряя надругательства просьбой прикурить. "Позвольте", - обращаются они ныне к немкам, протягивая окурки, и что бы те ни говорили в ответ на просьбу, следует неотвратимое преступление.
И какая женщина поедет после этого в Германию? Тут мужчине впору задуматься.
Что касается заплёванной Франции...
- Так уж и заплёванной! - не поверил Игорь.
- А что - нет что ли? - настойчиво повторил Сева. - А Париж засрали - дальше некуда. Как подгузники. И чего вы хотите, если шаурму ныне продают на Эйфелевой башне, а хинкали - где бы вы думали, а?
- В Центре Помпиду?
- Если бы - во Дворце Инвалидов! Представляете?! Едва ли не рядом с саркофагом Наполеона! Шаурма и хинкали - это тот самый Восток, который теперь "це Европа".
А потом во Франции произошёл очередной теракт, и поездка моя отложилась надолго, если не навсегда.
- Ну и куда ехать? - спросил Игорь.
- А никуда, - ответил Эдик. - Дома сиди. И маску натяни - целее будешь...
Этот рассказ я написал два года назад, а маску на одного из героев натянул только сегодня. А куда денешься - пандемия.