Стих мой, написанный утром морозным
Еще до рассвета,
Нес я по улице в тонкой тетрадке
На праздник к друзьям.
Но от мороза и холода строки набухли
И отошли от бумаги,
Выскользнув льдинкой холодной
На обледенелый асфальт.

Долго и тщетно искал я свой стих
Среди улиц центральных,
И у прохожих расспрашивал, но, улыбаясь,
Спешили они к своим зимним делам.
Дома попробовал вспомнить его,
Но не вспомнил ни строчки,
Словно и не было вовсе стиха никакого,
А предрассветное утро было во сне.

Стих же мой тихо лежал
На асфальте холодном и обледенелом
Льдышкой слегка розоватой, похожей
Весьма отдаленно на сердце или на мыла кусок.
Люди, спешащие мимо, на стих наступали
И изредка падали даже,
А импозантный мужчина один
Его пнул на обочину,
Чтоб не мешал никому.

Утром неистовый дворник
В старой малиновой шапке
Снег заметал беспощадной метлой
В безымянный сугроб.
Стих мой туда же отправил он,
Что-то под нос напевая.
После широкой лопатой
Он долго сугроб трамбовал.

Так и лежал стих, стесненный со всех сторон
Снегом и мусором разным.
Так и лежал он потерянный
И погребенный до самой весны.
Ну а весной, разумеется, солнце
Пригрело сугроб бесполезный -
Морщился и сопротивлялся, но выпустил стих
На свободу он прямо на мокрый асфальт.

И зашумели нестройно ручьи и потоки
По улицам города теплым,
Влагой волшебной питая деревья и землю,
И крыши домов, и вернувшихся птиц.
Стих растворился в бурлящих потоках
И стал ароматом,
впрочем, едва уловимым, но странным и терпким,
похожим на ночи Востока и Запада дни.

Город растаял - текли тротуары,
Дома, фонари, переулки,
Люди, недоумевая, текли
Многолюдной и шумной толпой:
Легкие их незаметно дышали
Таинственным тем ароматом,
Лица и мысли у них устремлялись
Куда-то в безбрежную синюю даль.

И импозантный мужчина вдруг стал
Не таким импозантным, но добрым и мягким как вата.
Дворник неистовый шапку с лопатой отправил
В сундук и достал из него бадминтон.
И даже я вдруг почувствовал
Необъяснимое в мире, влажным потоком объятом,
Гитару достал, но ни единого звука
Извлечь из нее не сумел.

Ну а потом, через месяц, высох весь город
И улицы и перекрестки.
Все как обычно вернулось
На крУги своя:
Ночи все так же крадутся по улице
Под фонарем у аптеки,
А у аптеки все улицы сходятся
Там, где фонарь.

И осенило меня: новый стих предстоит
Написать мне каким-нибудь утром бессонным.
И потерять его снова из тонкой тетради,
Шагая на праздник к друзьям.
Только в жару ни за что он не выскользнет
Льдинкою между страничек,
Видно придется повременить со стихами
До холодов...

01.03.2016