Артем Колчанов

   ДУБЛЬ-ДВА
   Фантастический роман

   1987-2000

   книга первая
   Знак Дубля

   Глава третья "Вербовщик-2"

   Утром мы  с  Олежкой отправились в  школу.  От  нашего дома до школы идти
всего десять минут,  но за это время можно успеть поговорить много о чем,  а
через рации и тем более.  Мыслесвязью,  насколько я успел понять,  успеваешь
сказать и больше,  и точнее,  и самое главное - понятнее. Конечно, еще лучше
получалось общение,  если  засадить друг другу в  черепушки по  микрозонду и
воспользоваться ими на всю катушку.  Мы с  Олегом это вчера попробовали,  но
сразу же  договорились делать такое друг  с  другом только в  исключительных
случаях, а для общения обходиться только рациями.
   Мы разговаривали не только друг с другом, а еще и с подключившимися к нам
Андреем  Гостиным  и  Витькой  Шумовым  (мыслерации позволяли  и  такую  вот
коллективную связь).  В основном мы в этом разговоре делили "сферы влияния",
то есть,  кого из людей кто будет проверять, чтобы не получилось накладок. В
результате бурного,  хотя  и  внешне безмолвного обсуждения пришли к  такому
решению:  Олежке,  как самому младшему из  нас,  были поручены все четвертые
классы и пятый "бэ",  Витьке - все классы "бэ", с шестого по десятый, Андрею
- пятый "вэ",  шестой "а",  параллельный седьмой "вэ", восьмой "а" и десятый
"а".  Ну а мне то,  что осталось -  пятый "а", шестой "вэ", наш седьмой "а",
восьмой "а"  и  девятый "а".  Когда сферы были  разделены,  Андрей и  Витька
отключились. Олежка же спросил у меня:
   - Саш,  я все равно как-то не понимаю,  чем подходящие люди отличаются от
неподходящих?
   - Я и сам точно не представляю...  Но попробуем, что-нибудь да получится.
И в любом случае, по-моему, будет интересно.
   - Да я не о том,  Саш.  Как же ищут подходящих людей в тех мирах, где нет
таких вот микрозондов?
   - Наверно, есть способы. Какие-нибудь тесты или еще что-нибудь, но только
уж точно в этом случае нужно знать и уметь гораздо больше нашего.
   - Тридцать два дня остается до Ака.
   - Ты туда не боишься?
   - А ты?
   - Побаиваюсь.  Со  слов  других,  там  обеспечена тяжелая жизнь для  всех
курсантов, без всяких послаблений.
   - Но все равно, наверно и интересно тоже?
   - Можешь не сомневаться.
   Тем  временем мы  уже  дошли до  школы.  Уже  в  школе Олег  убежал в  их
раздевалку,  а я зашел в нашу -  седьмых-восьмых классов.  Там встретил, уже
выходящих из нее,  Витьку и Андрея,  с коими обменялся рукопожатиями,  потом
поспешил на первый урок, который сегодня был русский язык.
   В  класс влетел лишь за несколько секунд до звонка и  занял свое место на
четвертой парте у окна.  Поздоровался с некоторыми одноклассниками.  Соседки
по парте - вредной Ленки Зайцевой - еще не было, но если и не будет совсем -
тем лучше.  Я  вытащил учебник и тетрадку,  а во внутреннем кармане школьной
куртки открыл контейнер с  микрозондами.  Я был готов начинать,  но решил не
торопиться и начать с началом урока.
   В  классе  появилась  старенькая  Антонина  Константиновна,   учительница
русского и литературы, и урок начался. Но мыслями я сегодня был очень далеко
от  русского языка.  Первый микрозонд прямо  сквозь ткань вынырнул из  моего
кармана. Кого выбрать первым объектом проверки? С кого начать?
   Я  решил  не  давать  чересчур  большой  воли  симпатиям,  а  действовать
максимально просто.  Первый ряд от окна, первая парта. Мишка Конев по кличке
Мерин -  серая забитая трусливая и  неряшливая личность.  Посмотрим,  что он
собой  представляет,  так  сказать,  изнутри.  Я  ввожу  в  него  микрозонд,
заглядываю в  его  мысли.  Он  боится  получить сегодня двойку,  потому  что
домашнего задания не  делал,  боится своего отца-пьяницу,  а  точнее говоря,
больше не его,  а  его ремня.  Я оставляю Мерина с его страхами,  вряд ли он
может представлять хоть какой-то интерес, но пусть уж микрозонд разберется с
ним до конца, - отдаю я такую команду.
   Первый ряд, вторая парта - девчонки. Третья парта, это прямо передо мной,
Толик Жарков,  спортсмен, разрядник по плаванию, неплохой вроде бы парень. В
третьем классе я с ним даже дружил, до того, как познакомился с Пашкой. (Ой,
не надо сейчас о  Пашке).  Но сейчас Толик уже явно из категории "практичных
людей". Но ладно, посмотрим, какой ты внутри, получи и ты микрозонд в мозги.
   Антонина Константиновна уже начала урок.  Отключаюсь от  микрозонда,  дав
ему команду на  проведение анализа.  В  уроке еще будут паузы,  и  не  стоит
привлекать к  себе лишнее внимание,  а  кроме уроков,  есть еще и  перемены.
Успею растолкать все бусинки по головам.
   Дожидаюсь паузы и  продолжаю прерванное занятие,  но на этот раз действую
более быстро -  в  чужие мысли не  заглядываю,  а  только загоняю микрозонды
туда,  куда нужно.  Парта за мной - Сережка Винокуров, длинный как оглобля и
всегда сам себе на уме. Ну да ладно, разберемся, получай микрозонд.
   Средний  ряд,   первая  парта,   Димка  Новоселов,  очкарик,  отличник  и
порядочный тихоня,  таким  он  был  с  первого класса.  Ну  да  ладно,  тоже
разберемся.
   Вторая  парта  -  сразу  двое.  Женька Мельцов -  этот  из  категории так
называемой шпаны,  драчун,  задира и  двоечник.  Ну что ж,  тоже разберемся.
Сережка   Федосеев   -   сынок   "богатеньких"   предков,   весь   из   себя
импортно-избалованный. Ну что же, разберемся и с ним.
   В следующую паузу продолжаю снова.  Третья парта - Ванька Селезнев. Снова
спортсмен,  но этот футболист,  а по учебе - троечник. Разберемся и с тобой.
На  четвертой парте из  мальчишек только Андрей Гостин,  но  он  и  так  наш
человек.  На  пятой парте в  одиночестве устроился Рафик Файзулин,  в  нашем
классе  он  новичок  и  я  знаю  его  гораздо  хуже,   чем  других.  Мне  он
представляется довольно мрачной и неприятной личностью.
   В  общем,  еще до  конца первого урока успеваю загнать микрозонды во всех
мальчишек нашего класса.  На третьем ряду их было еще пятеро:  Андрей Зубов,
по  кличке  Зуб,  тоже  порядочная шпана,  и  его  ближайший приятель  Вовка
Нечулаев,  по кличке Чулок.  Сашка Шишкин - этот - "Юный натуралист", лучший
друг  всех  бродячих собак  и  кошек,  троечник и  тихоня.  Егор  Кузнецов -
белобрысый очкарик, довольно непонятный для меня человек - то тихий, а может
и  разойтись,  если его заденут.  И Алешка Смагин -  единственный человек из
всего класса, в отношении которого у меня была хоть какая-то надежда, что он
окажется подходящим для нас человеком.
   Хоть я  и знал,  что в случае неподходящей для нас категории анализ может
пройти быстро,  но я совсем не ожидал,  что уже к концу урока начну получать
результаты. Между тем, так оно и произошло.
   "Объект номер три,  -  доложило мне  кольцо,  проанализирован достаточно,
чтобы на основании заложенной программы и  критериев отбора,  сделать вывод,
что объект принадлежит к  пятой категории и непригоден для организации Дубля
ни в каком качестве. Требуется ли изложить основания?"
   "Нет",  -  поспешно отвечаю я.  По этому результату получается, что Толик
для Дубля не представляет ни малейшей ценности.  Ладно, подождем результатов
от других. Я возвращаю выполнивший свою работу микрозонд обратно в коробочку
контейнера.
   Кроме этого,  до  конца урока я  узнал о  непригодности еще двух человек.
Объект  номер  двенадцать,   т.е.  Чулок-Нечулаев,  был  отнесен  к  седьмой
категории непригодности.  А  объект  номер  четыре,  Сережка  Винокуров -  к
шестой.
   Вместе со сделавшими свою работу микрозондами,  у  меня их оставалось еще
пятнадцать.  На перемене,  длящейся пятнадцать минут,  я ими воспользовался,
заводив  их  в  головы  шестиклассников,  как  раз  на  пятнадцать человек -
пятнадцать микрозондов. Проверка на пригодность продолжалась без остановок.
   Не буду чересчур подробно все описывать,  пожалуй,  за исключением одного
нестандартного случая,  который произошел на третьем уроке, которым у нашего
класса была алгебра.
   Вел алгебру молодой учитель,  первый год как после института и работает в
школе.  Долговязый  рыжий  очкарик,  которого  почти  все  незнакомые с  ним
принимают за старшеклассника.  Волошин Владимир Викторович, которого сначала
старшеклассники, а затем и другие одарили необидным, в общем-то, прозвищем -
ВэВэВэ.  Многим ребятам он  нравился за  то,  что  его  на  уроке можно было
"разговорить" на  какую-нибудь отвлеченную (от математики) тему.  Он  вполне
мог  увлечься  минут  на  двадцать  и,   следовательно,  не  успевал  никого
спрашивать.
   Вот и  сегодня все произошло подобным образом.  Вэвэвэ разговорился после
очевидно заранее подготовленного кем-то  вопроса.  Но  вот  о  чем  был этот
разговор -  я не слушал.  В это время я отдувался за Олежку.  В самом начале
урока он буквально взмолился ко мне через рацию.  Заставили писать сочинение
на весьма дурацкую тему (так посчитал он, но и я был с ним в этом согласен).
Пришлось мне кое-что вспомнить и  передать Олегу.  После чего он  вздохнул с
облегчением,  а  я  еле-еле  успел  начать  решать уравнения,  которые задал
математик, закончив, наконец-то, "отвлеченный" разговор.
   За  этим меня застал еще один вызов по  мыслесвязи.  Я  подумал,  что это
снова Олежка, но это оказался Андрей:
   - Саша, у тебя случайно не осталось незадействованных зондиков?
   - Есть пара штук, но к твоему кольцу они не подойдут.
   - Знаю,  что не  подойдут,  но  мои-то  сейчас все задействованы.  Но вот
кое-кого хотелось бы проверить немедленно, а не ждать.
   - Кого проверить? - недовольно спросил я.
   - Вэвэвэ, нашего математика.
   - Так ведь он же взрослый!
   -У меня есть определенные подозрения и их стоит проверить.  Дарю тебе эту
возможность.
   Ну что же, попытка - не пытка. Попробовать-то можно. Я выпустил микрозонд
и  без  промедления запустил его  в  мозги учителю,  и,  не  удержавшись,  я
подключился к  его текущим мыслям.  Учитель с  интересом рассматривал класс.
Кто-то усердно решал заданное,  а кто-то просто делал вид, что решает, и эти
последние были  ему  гораздо менее интересны.  И  тут  я  увидел самого себя
глазами учителя.  Ну и вид же у меня был, надо сказать - сижу и бессмысленно
куда-то смотрю.  Я  тут же узнал,  что учитель,  оказывается,  имеет обо мне
хорошее мнение и  такой мой  отсутствующий вид  его  слегка встревожил и  он
решил вызвать меня к доске.  Я едва успел сообразить, что к чему и отключить
канал мысленного контакта, как он сказал:
   - Саша Вертов, пожалуйте к доске, а то, как я погляжу, вы где-то витаете.
   После того как я вышел к доске, он спросил:
   - Хочешь получить пять?
   Я  только  кивнул в  ответ,  потому что  всегда считал,  что  пятерка мне
повредить никак не может.
   - Есть  у  меня несколько задачек,  которые тянут на  пятерки,  -  Вэвэвэ
открыл лежащую перед ним толстую потертую тетрадь,  - вот, пожалуй, эта тебе
подойдет. Записывай условия.
   Задача оказалась вовсе даже не простая,  как показалась мне вначале,  а с
хитростью, и даже не с одной, а с двумя. Одна была почти что явная, а другая
скрытая.  В  общем,  у  доски я проторчал до самого конца урока,  запыхался,
измазался мелом,  но задачу все-таки добил.  Прозвенел звонок и класс быстро
освободился,  но меня математик задержал.  Он поставил в  журнал и в дневник
обещанную пятерку и сказал:
   - Довольно нестандартный подход. Конечно, можно было бы решить и попроще,
но  получилось бы  не  так  оригинально.  Не  хотелось ли  бы  тебе заняться
математикой немного поглубже?
   - Не знаю,  -  сказал я,  пожав плечами,  хотя и  знал,  что этого мне не
хотелось, - а что?
   - Тут у нас организуется математический кружок и ты,  если хочешь, можешь
записаться.
   Ни  в  какой кружок записываться я  не  собирался,  но,  тем не менее,  я
сказал:
   - Я подумаю.
   - Ну, хорошо, подумай, - сказал математик и отпустил меня.
   К  концу учебного дня я  имел результаты о  пригодности,  а точнее говоря
непригодности для Дубля еще двенадцати проверяемых человек. После последнего
урока, ненадолго задержавшись в школе, я обеспечил микрозондам работу в виде
девятиклассников,  которым я  и  подсадил их  во  время их  урока.  Из  всех
проверенных не нашлось ни одного человека не то,  что с  третьей,  а  даже с
четвертой категорией.
   Но утешало то, что на некоторых людях микрозонды задерживались, производя
более  тонкий анализ,  даже  среди  ребят нашего класса такие оставались,  и
можно было надеяться,  что их  категория будет выше и  кто-то  из  них будет
пригоден для Дубля.
   У  Олежки сегодня было на один урок меньше,  чем у  меня,  но он все-таки
меня  дождался.  Я  его  встретил сидящим на  подоконнике возле  гардероба и
болтающего ногами.  Вид у него,  несмотря на это,  был невеселый, а когда мы
оделись и вышли из школы, он объяснил мне почему:
   - Ни одного подходящего человека.  Вроде бы нормальные ребята. Всаживаешь
зондик,  а  он  тебе через полчаса-час  сообщает,  что объект номер такой-то
принадлежит к  четвертой  или  пятой  категории  и  интереса  для  Дубля  не
представляет никакого.
   - У  тебя-то хоть четвертая и  пятая,  а у меня ни одного человека даже с
четвертой категорией.
   - А сколько человек ты успел проверить?
   - Микрозонды запустил двенадцати ребятам  из  нашего  класса,  пятнадцати
ребятам из  шестого "в",  четырнадцати ребятам из  девятого "а" и  один,  по
совету Андрея,  учителю математики,  тому,  который Вэвэвэ.  Всего сорок два
человека.   И  уже  есть  семнадцать  результатов:   четыре  человека  пятой
категории,  шесть -  шестой,  шесть - седьмой и один человек даже восьмой. И
пока  нет  результатов  по  всем  девятиклассникам,  шести  шестиклассникам,
четырем семиклассникам и  по  математику тоже  нет.  Ну  а  какие результаты
получились у тебя?
   - Тоже  ребятам  из   трех  классов  успел  микрозонды  запустить.   Всем
четвероклассникам:  из "а" - шестнадцати, из нашего - четырнадцати, из "в" -
пятнадцати,  всего -  сорок пять. Получил двадцать четыре результата: восемь
человек -  четвертая, девять пятая, пять - шестая, двое - седьмая категории.
Нет ответа по  девяти ашникам,  семи вэшникам и  по  пяти бэшникам.  Завтра,
наверно, что-то да прояснится.
   - Должно проясниться, хотя предельное время на анализ и не установлено.
   Какое-то  время мы  шли  молча,  и  обнаружилось,  что,  даже  заранее не
договариваясь,  идем  мы  к  вариатору.  Нас  тянуло  туда,  словно железо к
магниту. А когда мы поравнялись с антоновым домом, Олег сказал:
   - Зайдем ненадолго.
   Я  ожидал,  что  у  вариатора собрались уже  все наши,  но,  вопреки моим
ожиданиям,  там  были  только  двое  -  очевидно только что  зашедший Андрей
Гостин,  ну и сам Антон.  Они наверняка о чем-то говорили, но наше появление
этот разговор оборвало.
   - Все по одному-двое тянутся, - улыбнулся Антон, - но вы, братья Вертовы,
к счастью, последние.
   - А почему тогда здесь никого нет? - спросил я.
   - Я каждого держу тут немножко и выгоняю
   - А сам-то вообще в школу не ходишь? - спросил у него Олег.
   За Антона ответил Андрей, криво усмехаясь при этом:
   - Он  себе заблаговременно справку из поликлиники оформил.  Да и  вообще,
ему незачем уже в  школу ходить -  людей для нашей группы он подобрал,  а из
школьного возраста уже давно вырос.
   - Андрей,  -  прервал его Антон,  очевидно не желая,  чтобы тот продолжал
начатое.
   Но Андрей возразил:
   - Антон,  не стоит это и  дальше держать в тайне.  Тебе в последнее время
это плохо удается.  Вспомни,  как ты говорил с  двенадцатой вчера.  А Саша и
Олег оба в недалеком будущем станут свободными комами.
   - Да,  трое свободных комов для начинающей группы - даже лучше, чем можно
было бы желать.
   Я еще не все понимал. Не понял и того, кого же Антон не посчитал, поэтому
и спросил:
   - Ты, наверно, хотел сказать, что четверо?
   - Трое, - сказал Антон немного печально
   - Он  не считает самого себя,  прокомментировал это Андрей,  -  Давай уж,
Антон, раскалывайся до конца, пока они и сами не догадались.
   - Ну ладно,  -  сказал Антон, грустно улыбаясь, - придется раскалываться,
но только пообещайте,  что другим ребятам пока ничего не расскажете.  В свое
время я сам все скажу. Договорились?
   Я только кивнул в ответ, а Олег сказал:
   - Не проболтаемся.
   - Садитесь. Эта история не совсем короткая.
   Я сел на диванчик.  Олег устроился у меня под боком.  Андрей же,  немного
помедлив, присоединился к нам. Антон остался сидеть на вращающемся стуле, но
повернулся в нашу сторону. Но начал он, глядя себе на колени:
   - Дубль существует уже  более трех тысяч лет,  а  если быть точным -  три
тысячи шестнадцать лет,  как вошел в  строй первый вариатор на ныне погибшем
мире.   Сейчас  в  Дубле  пятьдесят  одна  действующая  группа.  Сорок  семь
человеческих и  четыре иксянских.  Еще в шестнадцати мирах готовятся к тому,
чтобы стать ими -  в пятнадцати человеческих и одном иксянском. Девять групп
погибли по  разным причинам -  восемь человеческих и  одна иксянская.  Всего
получается семьдесят шесть за три тысячи лет.
   Но,  кроме  того,  было  почти пять  сотен неудачных попыток -  миров,  с
которыми работали дублевцы,  но не добились результата:  иногда возвращались
ни с чем,  но часто не возвращались вообще -  гибли или бесследно пропадали.
Дубль  терял лучших своих людей.  Даже  из  первой тройки комов -  тех,  кто
пережил последний приход Врага, вот так исчез Аванком - самый сильный ком из
всех, кто когда-либо был в Дубле.
   Уже давно в Дубле было принято ограничительное правило. Оно заключается в
том,  что в новый мир,  туда, где Дубль собирается закрепиться, отправляется
пара комов.  Не один,  но и не группа,  а именно пара,  два человека-кома. И
хотя бы один из них должен быть свободным комом. Более сильный ком - первый,
или как говорят в Дубле -  ведущий специальной предвариательной подготовкой,
и  настройкой  добивается  отточено-логического,  рационального  мышления  в
оценке  нового  мира.  Второй  -  ведомый -  добивается наоборот алогичного,
эмоционального мышления в  этой оценке.  Комы движутся в  паре над  Срезом и
бегло просматривают миры в окрестностях намеченной точки.  Мир для высадки и
работы они  выбирают только с  обоюдного согласия.  Они высаживаются в  этом
мире и начинают подготовительную работу.
   И этот мир тоже не был исключением. Пара комов высадилась здесь в декабре
тысяча девятьсот семидесятого года -  почти десять лет назад.  Ведущим комом
был ком и официал Земли-1,  председатель ком-совета Дубля - Александр Закат.
Ведомым комом был  молодой ком  с  Земли-15,  только-только еще  закончивший
подготовку, которого тогда звали Антоном Ларги... этим комом был я.
   Антон рассказывал довольно подробно.  О том,  как они с Комом обследовали
наш мир,  о том,  как решили здесь закрепиться.  О том, как семнадцатилетний
Антон  Ларги  стал  четырехлетним ребенком  в  зеленогорском детдоме  и  как
вскоре,  не  без содействия Кома,  был усыновлен бездетными Громченко,  став
Антоном Громченко,  человеком второго детства. Какие муки ему это доставило,
особенно школа двадцатого века, ему, с отличием закончившему элитарную школу
в  двадцать восьмом веке  и  к  тому  же  получившему полноценное дублевское
обучение.  Рассказывал он и о том,  как они с комом работали - разбирались в
законах  природы нашего  мира,  строили вариатор и  подбирали подходящих для
Дубля людей. А, закончив с этим, он сказал:
   - Теперь вы  знаете,  кто  на  самом деле тот,  кто  здесь скрывается под
именем Антона Громченко.  И  еще,  я  должен сказать,  что долго я  здесь не
задержусь.  Работа,  которую  я  здесь  делал,  уже  практически завершена -
вариатор работает и почти что испытан.  А в группе Дубля здесь, на Земле-30,
есть вы,  пока ноль-ноль-новички,  но уже в недалеком будущем свободные комы
Дубля.  Вряд ли я  задержусь здесь дольше,  чем на месяц после того,  как вы
вернетесь с Ака. Помогу организовать регулярную работу и уйду. Ведь я десять
лет не был дома, десять лет не видел свой мир, своих настоящих родителей.
   - А эти твои родители,  пусть не родные,  но все же они тебя усыновили, -
тихо сказал Олег,  - разве они тебе не сделали ничего хорошего, чтобы ты вот
так мог их бросить?
   - Такого серьезного вопроса от  десятилетнего Олежки я  не  ожидал,  да и
Антон тоже не ожидал, но, тем не менее, ответил честно:
   - Это мое горе,  горе многих дублевцев.  Они усыновили и полюбили меня, и
разве я настолько сух,  что не мог ответить им тем же.  Я их люблю нисколько
не меньше родных,  но я все-таки должен уйти,  а они непригодны для Дубля, и
обречены жить и умереть здесь,  в этом мире.  Я уйду, но оставлю им не самую
плохую часть себя.  Вы  еще не  знаете,  но комы Дубля способны на многое из
того,  что считается здесь невозможным.  Мы  не только можем ходить по Срезу
собственными силами и менять свой возраст, мы можем быть в нескольких местах
одновременно.  Поднявшись над Срезом и  потратив огромные усилия,  мы  можем
создать нового себя,  свою точнейшую копию, двойника, который будет тобой во
всем за  одним лишь исключением -  этот второй ты никогда не сможет покинуть
мир,  в  котором появился.  Такого своего двойника я оставил на пятнадцатой.
Когда мы  встретимся,  то  снова сольемся в  одного человека,  который часть
своей жизни прожил в двух местах одновременно.  Если же потратить еще больше
усилий, можно сотворить свою копию, но имеющую несколько другие воспоминания
и не жалеющую о потерянных способностях дублевца.  Именно такую свою копию я
и оставлю здесь,  в этом мире,  но он не будет дублевцем,  и ничего не будет
знать о Дубле. Возможно, что когда-нибудь вам самим придется воспользоваться
таким способом ухода, хотя он и причиняет себе такую боль.
   Какое-то время Антон молчал, и мы тоже молчали. Потом Андрей наклонился к
нам и сказал шепотом:
   - Пойдемте отсюда, не будем ему мешать.
   Когда же мы уже выбрались наверх, Андрей сказал:
   - Я вас провожу.
   Какое-то  время мы  шли молча -  Мы  с  Олегом переваривали полученную от
Антона  информацию,  а  Андрей нам  в  этом  не  мешал.  Потом  он  все-таки
заговорил:
   - Антон один закончит все  испытания,  ему в  этом помогут подготовленные
дублевцы из  других миров.  Не  ходите к  вариатору,  пока Антон сам  нас не
позовет.  У нас сейчас другая задача, и не стоит бесполезно проводить время,
торча у вариатора. Как у вас дела с вербовкой?
   Мы коротко поделились с Андреем теми результатами,  которые уже получили.
Андрей рассказал о своих,  которые были ни чем не лучше наших. Сказал, что и
у других, с кем он успел переговорить, успехов пока нет. Но он объяснил нам,
что  быстрый  анализ  происходит только  в  случае  пятой-десятой категории,
немного дольше анализируются категории четыре и два нуля. Категории же ноль,
первая, вторая и третья анализируются обычно не меньше суток. Но бывает, что
и   для  неподходящих  категорий  анализ  затягивается,   в  силу  различной
человеческой двойственности.  Этим он  нас успокоил,  и  мы переключились на
обсуждение антонова рассказа. Андрей, знавший гораздо больше нашего, кое-что
из этого пояснил.  Но я все-таки не понимал,  почему Антон скрывает истину о
себе от наших ребят.
   - Не зная всего,  что нужно знать,  многие могут просто не принять помощь
старшего,  не будут с ним откровенны,  будут невольно отчуждаться от чужого.
Вот почему он прожил второе детство,  чтобы лучше понимать нас,  стать одним
из нас.
   - По-моему,  ерунду ты сейчас сказал.  Не думаю, что наши ребята способны
на такое.
   - Наверно так,  но  Антон считает,  что лучше перестраховаться.  Он  стал
одним из нас по-настоящему.  Понимаете,  по-настоящему.  Поэтому и  не может
признаться сейчас,  но  он  признается,  скорее всего,  тогда,  когда  будет
отправлять нас на Ак.
   - И до сегодняшнего дня только ты один знал тайну Антона?
   Андрей кивнул:
   - Хотя подозревают,  наверно,  почти все. Я же разоблачил его еще весной,
сопоставил кое-что,  припомнил кое-какие его оговорки и выложил все это ему.
Он  немного поупирался,  но  потом все-таки признался.  Ну а  сегодня он сам
хотел вам  все рассказать,  это ему Ком посоветовал.  И  мы  с  ним немножко
разыграли сцену для вас. Ком, да и Антон тоже, планируют сделать тебя, Саша,
одним их двух временных командиров нашей,  отправляющейся на Ак,  группы. Ну
да  они  еще  сами тебе об  этом скажут.  Ну  а  пока я  назначен старшим по
вербовке, а ты моим помощником. Вместе будем решать, кого и как вербовать.
   - Было бы из кого выбирать.
   - Уверен,  что будет...  Ну да ладно,  я вас проводил, теперь мне до дома
столько же,  сколько и  вам,  -  мы  остановились,  -  завтра  увидимся.  Не
забывайте о  школе.  Нам снижать успеваемость нельзя,  чтобы никто ничего не
заподозрил, - последнее он сказал уже с улыбкой.
   - До свидания, Андрей, - сказал Олежка.
   - До свидания.
   Казалось,  что Андреевы надежды не оправдываются.  К  утру у меня не было
результатов только по  одному девятикласснику,  двум  шестиклассникам,  двум
одноклассникам и,  как это ни было для меня странным,  микрозонд не закончил
анализ и  по  математику Волошину.  Из  девятнадцати полученных результатов:
пять -  пятая,  шесть -  шестая, четверо - седьмая, один - восьмая, ну и что
слегка обнадеживало -  трое человек были четвертой категории, которая, как я
знал от кольца, в редких исключениях, но все-таки используется Дублем.
   У Олежки же шесть человек получили четвертую категорию,  но более высокой
категории тоже не  нашлось ни человека.  Ну что же,  не все еще проверены до
конца, но только ясно, что вряд ли у кого будет категория два нуля.
   В  этот день я  успел запустить микрозонды всем,  кто мне достался,  ну а
вечером,  наконец-то,  появились результаты,  которых я ждал: девятиклассник
Костя  Макаров  получил  третью  категорию,  шестиклассник Коля  Канаткин  -
вторую,  одноклассники -  Алешка Смагин - третья, и как это не странно, Егор
Кузнецов  -  первая  категория.  Но  самую  большую  неожиданность для  меня
принесло  то,  что  учитель,  взрослый  человек,  Вэвэвэ,  Волошин  Владимир
Викторович,  получил категорию ноль.  И как только я узнал об этом, сразу же
связался по мыслерации с Андреем. Выслушав меня, он сказал:
   - Удивляться не нужно.  И  среди взрослых попадаются люди,  пригодные для
Дубля,  просто вероятность этого намного меньше,  да и  с вербовкой довольно
часто возникают затруднения.  Ну  да ладно,  Саш.  На одиннадцать я  наметил
общее  совещание по  вербовке.  Так  что  к  этому  времени лучше  будьте  в
кроватях,  а то,  как бы не затянулось, а так никаких подозрений у родителей
не вызовете.
   Мы с  Олегом так и  поступили.  И  ровно в одиннадцать вызвали Андрея,  к
которому подключилась уже половина наших,  да и оставшиеся не заставили себя
долго  ждать.  Сначала каждый из  ребят сообщил всем  результаты проведенных
проверок. Перечислю их все в том порядке, в каком я их услышал.
   Первым  был  я,  я  и  сообщил,  что  микрозонды запустил семидесяти трем
ребятам,  получил результаты по шестидесяти одному и  пригодных для Дубля из
них оказалось только пятеро:  двое по третьей категории и по одному человеку
второй, первой и нулевой категории.
   Вторым был  Максим Белкин.  Он  проверил семьдесят два человека,  получил
результаты по  пятидесяти восьми.  Пригодных для  Дубля среди них  обнаружил
четверых: три человека с третьей категорией и один со второй.
   Третьим изложил свои  результаты Женька Черемных.  Он  проверил семьдесят
четыре человека, получил ответы по шестидесяти трем, из которых пригодны для
Дубля четверо: двое по третьей категории, один по второй и один по первой.
   Четвертым говорил сам Андрей. Он проверял семьдесят два человека, получил
ответы по шестидесяти.  Пригодных для Дубля из них трое:  по одному третьей,
второй и первой категории
   Пятым доложил Витька Шумов,  который проверил семьдесят человек и получил
ответы по  пятидесяти девяти,  из которых трое пригодны для Дубля -  двое по
третьей категории и один по второй.
   Шестым  был  Юрка  Нельмин.  Он  проверил  шестьдесят  пять  человек.  По
пятидесяти получил результаты и  нашел четверых человек пригодных для Дубля:
двоих с третьей категорией, одного со второй и одного с нулевой категорией.
   Димка Рогожин сообщал предпоследним. Он проверил шестьдесят семь человек,
получил пятьдесят один ответ.  Пригодных для  Дубля людей обнаружил пятерых:
троих с третьей категорией, одного со второй и одного с первой.
   Ну и  последним доложил наш самый младший товарищ -  Олежка.  Он запускал
микрозонды шестидесяти двум ребятам.  По сорока девяти получил ответы. Среди
них пригодных для Дубля шесть человек:  четверо с  третьей категорией и двое
со второй.
   Всего  в  общей сложности обнаружили тридцать четыре пригодных для  Дубля
человека. Из них третьей категории - девятнадцать, второй - девять, первой -
четыре и нулевой - двое. Андрей прокомментировал все это следующим образом:
   - Мы  убедились,  что  подходящих людей  здесь у  нас  вполне достаточно.
Конечно,  присвоенные категории еще не  абсолютно верны,  но  погрешность не
велика  и  направлена скорее  в  сторону  перестраховки.  Те  люди,  которым
присвоена категория ноль,  при хорошей подготовке смогут стать комами Дубля,
людей  этой  категории  рекомендуются для  приема  в  Дубль  настоятельно  и
безотлагательно.   Первая  -   свободный  переходчик,  почти  что  ком  (они
действительно очень  часто  развиваются до  комов),  они  тоже  настоятельно
рекомендуются  для  приема  в  Дубль.  Вторая  -  обычный  переходчик,  тоже
рекомендуется для  вовлечения  в  Дубль,  но  уже  не  настоятельно.  Третья
категория же -  только вероятные переходчики.  Переправляться в  другие миры
они способны только по  жесткому каналу,  через высококлассные вариаторы.  И
люди третьей категории вовлекаются в  Дубль уже по  усмотрению группы Дубля.
Наш вариатор проектировался как вариатор первого разряда,  который позволяет
создавать и жесткий канал.  Я не сомневаюсь,  что в ближайший год мы доведем
вариатор до проектного уровня,  но пока он от него далек и мы имеем в лучшем
случае третьеразрядную машину и  ей нам придется довольствоваться,  когда мы
отправимся на Ак. Следовательно, людей третьей категории мы переправить туда
не  сможем.  И  еще,  Антон считает,  что и  со второй возможно определенное
затруднение,  а  рисковать людьми не  стоило бы.  Следовательно,  людей этих
категорий мы пока вербовать не будем.  Остаются только люди первой и нулевой
категории,  ну и двухнулевики,  если таковые еще обнаружатся. Но и того пока
достаточно.  На  примете у  нас  уже  и  так  шесть человек.  Предлагаю всем
дальнейшую  проверку  прекратить.   Дождаться  получения  всех  результатов,
выбрать хотя бы по одному кандидату и заняться практической вербовкой,  если
завербуем к сроку пять человек - это уже хорошо, ну а получится больше - тем
лучше.  Не  всякая группа даже  один раз  за  всю  историю отправляет на  Ак
десятку,  ну а больше десяти -  тем более. Ну, вроде бы пока все, совещаться
больше не о чем.  Повторим совещание завтра в это же самое время. Думаю, что
тогда  мы  уже  будем  иметь все  результаты и  сможем обсудить практические
вопросы вербовки.
   Ожидания Андрея оправдались,  и  вечером следующего дня  все результаты у
всех наших ребят были получены.  Кандидатов на вербовку прибавилось и  всего
стало:  нулевой категории -  четыре человека,  первой -  семеро.  Добавилось
второй и  третьей,  но о них мы договорились пока не напоминать.  И без того
кандидатов у нас стало одиннадцать человек на восьмерых вербовщиков.
   Моих кандидатов так  и  осталось двое,  больше не  добавилось.  Математик
Владимир  Волошин  -  нулевая  и  семиклассник-одноклассник Егор  Кузнецов -
первая категория.
   У Максима Белкина появился одни кандидат -  девятиклассник Андрей Мирский
- нулевая категория.
   У  Женьки  Черемных так  и  остался  один  кандидат -  семиклассник Пашка
Дмитриев первая категория.
   У   Андрея  Гостина  добавился  еще   один   кандидат,   и   стало  двое:
десятиклассник Игорь Архипов и  шестиклассник Юра  Томрачев -  оба кандидата
первой категории.
   У Витьки Шумова тоже появился один кандидат -  семиклассник Сашка Игнатов
- первая категория.
   У  Юрки  Нельмина  остался  только  один  кандидат  -  пятиклассник  Ваня
Николенко - нулевая категория.
   У  Димки  Рогожина стало  два  кандидата:  восьмиклассник Женька Альгин -
первая категория, и пятиклассник Алешка Торопов - нулевая.
   Ну и Олег тоже отыскал одного кандидата: четвероклассник Сережка Байкалов
- первая категория, стал этим кандидатом.
   Всеми нами было решено,  не откладывая, начать вовлечение этих кандидатов
в  Дубль.  У  кого один кандидат -  тому и выбирать нечего,  у кого же два -
отдавать предпочтение нулевой категории,  а  если оба первая (у Андрея),  то
старшему.
   Мы  довольно  долго  обсуждали,  каким  образом  лучше  привлечь внимание
намеченных  на  вербовку  людей,   каким  образом  подать  им  информацию  о
существовании такой  организации как  Дубль,  чтобы у  них  возникло желание
присоединиться,  и  как  их  можно  быстрее ввести  в  состав  группы.  Было
высказано немало интересных мыслей и  предложений.  Я  и  сам их высказал не
одну.
   И  только в  это время до меня полностью дошло то обстоятельство,  что в,
отличии от  других,  мой-то кандидат уже не мальчишка,  а  взрослый человек.
Подходы к нему должны быть другие и неизвестно,  сколько усилий мне придется
затратить на его вербовку. Об этом я и сказал Андрею. На это он мне ответил,
что человек нулевой категории настолько ценен для Дубля, что откладывать его
вербовку нельзя,  и  я должен этим заняться.  Но если я попрошу помощи,  мне
обязательно помогут:  он сам,  Антон,  а если будет нужно,  то и дублевцы из
других миров. Этим он меня успокоил, но только на время.
   Ночью,  после этого совещания, я спал плохо и мало - продумывал варианты,
каким  же  образом я  могу  со  своим  предложением подкатиться к  взрослому
человеку и  тем  более  моему  учителю.  И  ничего  более-менее  приемлемого
придумать не мог. Может быть, мне все-таки стоило принять его предложением и
записаться в этот самый математический кружок.  Тогда я,  может быть,  смогу
получше узнать Волошина и найти к нему подход, но сколько на это потребуется
времени -  остается только гадать.  Да и  что делать дальше?  Предложить ему
вступить в  тайную организацию?  Да  он меня пошлет к  черту или высмеет,  а
может быть, сделает что-нибудь похуже. Написать ему письмо - ничем не лучше.
А что лучше?  Ничего подходящего просто в голову не приходит.  Вот если бы я
знал больше. Нет, точно, что сейчас без посторонней помощи я могу только все
испортить.
   Утром я  со всем этим обратился к Андрею и попросил совета и помощи.  Мое
вступление в маткружок он не одобрил,  сказав, что мне не следует тратить на
это  свое  время,  и  что  оно  мне  пригодиться для  других  целей.  Но  он
посоветовал мне все-таки подойти к учителю и сказать, что записываюсь в этот
кружок для  того,  чтобы его мнение обо мне все-таки изменилось.  Еще Андрей
сказал,  что проведет сегодня один психологический тест и,  если он окажется
удачным, то будет для меня неплохой подход к этому кандидату.
   Математика сегодня была вторым и  третьим уроками -  геометрия и алгебра.
Перед уроком я воспользовался советом Андрея и,  подойдя к Волошину, сказал,
что записываюсь в  его кружок.  Учитель оказался этим доволен и сказал,  что
первое занятие пока еще не  назначено,  потому что состав еще не набран,  но
это меня и не расстроило.
   На  уроке же  Волошина опять "разговорили",  а  зачинщиком этого оказался
Андрей.  Разговор,  начавшийся было о  науке,  он умело развернул в  сторону
фантастики.  Учитель этим  внешне  вроде  бы  нисколько не  заинтересовался,
разговор быстро закруглился. Но Андрей шепнул мне через рацию:
   - Результат положительный.  Фантастикой-то он, оказывается, увлекается, а
разговаривать о ней не хочет.  Сделаем тебе и подход, и зацепку. На перемене
объясню поподробнее.
   На перемене мы отошли в конец коридора, где никого не было:
   - Ну и что ты придумал?
   - У  меня есть одна книга.  В свое время ее мне подарил Ком.  Одно из так
называемых дублевских литературных творений.  Написал ее один из дублевцев с
Земли   десятой.    Это   не   совсем   документальное,    а   так   сказать
документально-художественное   произведение.    История   одного   дублевца,
пережившего  вхождение  его  мира  в  Дубль  и  ставшего  разведчиком миров.
Называется она "Запредельные миры". Эта книга под видом фантастики была даже
издана на  десятой в  тысяча девятьсот девяносто пятом их  году.  У  меня же
копия этой книги.  Так вот,  мы  с  тобой сегодня закрасим в  этой книге год
издания. Ты возьмешь ее, постараешься побольше прочитать до завтра. А завтра
ты  предложишь ее  прочитать Волошину,  сказав,  что  самому  тебе  ее  дали
почитать  только  до  выходных.  Он  вряд  ли  откажется,  а  если  и  будет
отказываться,  тебе придется настоять.  Потом у тебя уж точно появятся с ним
точки контакта или даже что-то большее.
   После уроков мы с Андреем пошли к нему домой за книгой.  Я еще ни разу до
этого не бывал у  него дома.  Он жил с  родителями в трехкомнатной квартире,
где у него была своя личная комната. Сейчас у него никого дома не было.
   - Раздевайся и проходи,  -  по-хозяйски скомандовал он,  -  сейчас попьем
чаю, а потом за дело.
   Мы  попили чаю  на  кухне,  и  только потом Андрей провел меня  к  себе в
комнату.  Комнатка у  него была крошечная,  но  довольно уютная.  Тут  стоял
книжный шкаф почти полностью забитый книгами.  Андрей снял с  одной из полок
целую стопку книг - за ней была спрятана та, о которой он мне говорил. Книга
была  в  яркой глянцевой обложке,  на  которой были нарисованы средневековый
рыцарь, скачущий на одетой в металл лошади в нижнем правом углу, а в верхнем
левом  висел  над  спиралью галактики огромный звездолет,  а  посередине шла
надпись:  "Запредельные миры" и фамилия автора: Михаил Немиров. Андрей подал
мне эту книгу:
   - Вот эта книга.
   Книга  оказалась довольно толстой  -  пятьсот с  лишним  страниц довольно
мелкого шрифта. Я быстро пролистал ее.
   - Андрюш, я не настолько быстро читаю, чтобы осилить ее до завтра.
   - Всю можешь и не читать. Так, посмотри основные моменты.
   Потом мы тщательно закрасили тушью все, где фигурировал год издания книги
и, едва тушь высохла, я отправился домой.
   Второпях сделав уроки,  я  принялся за книгу.  Она по-настоящему увлекала
меня,  и  я  все-таки умудрился прочитать ее к  утру.  Заканчивал читать уже
ночью,  с фонариком,  и едва не проспал утром. Если бы меня не разбудили, то
уж точно бы проспал.
   Но хотя я и поднялся,  с утра был вялым,  не выспавшимся человеком,  и от
этого  имеющим неважное настроение.  Первые уроки  провел словно в  полусне.
Хорошо еще, что к доске меня не вызывали.
   Четвертым уроком была алгебра,  а  я  все еще не  придумал предлога,  под
каким мог  бы  подсунуть учителю лежащую у  меня  в  сумке книгу.  Ничего не
придумал я и на этом уроке и решил оставить это на потом.
   И это самое потом наступило уже после занятий. Почти два часа дожидался я
учителя,  слоняясь по улице возле школы. Но все-таки дождался. Волошин вышел
из школы и, по-видимому, пошел домой. Я нагнал его и окликнул:
   - Владимир Викторович.
   Он остановился и, рассеянно посмотрев на меня, сказал:
   - Саша, ты почему еще не дома?
   - Вас дожидался, - набравшись нахальства, ответил я.
   Это его удивило,  он  от  меня подобного не ожидал.  Больше удивил не мой
ответ, а именно нахальство. От этого он немного замешкался и спросил:
   - Ну и зачем ты меня дожидался?
   - Пойдемте,  а  то  стоим посреди улицы,  -  сказал я,  и  снова это было
довольно нахально,  но  тут уж ничего не поделаешь,  как был начат разговор,
так его и следует продолжать.  И только когда мы подальше отошли от школы, я
продолжил:
   - Вчера на уроке вы говорили о фантастике.
   - По-моему, о ней говорил не я, а ваши ребята.
   - Но все равно я подумал, что вы ею увлекаетесь или хотя бы увлекались.
   - Есть такой грех,  -  неожиданно улыбнулся он и, неправильно поняв меня,
спросил,  - Хочешь попросить какую-нибудь книжку почитать? Фантастику сейчас
трудно достать.
   - Нет, - сказал я.
   - И все-таки трудно.
   - Я не о том, я наоборот не просить хотел, а предложить одну книгу. Вы ее
наверняка не читали.  Мне ее и  самому только на время дали,  в  воскресенье
обратно отдавать.  А я как вчера взялся,  так и не отрывался, пока не прочел
до конца.
   - Что за книга? Может быть, я уже читал ее.
   - Вряд ли могли читать.  Называется "Запредельные миры", автор - Немиров.
В  общем-то,  она у  меня с  собой,  -  я расстегнул висящую на боку сумку и
вытащил книгу, - вот, возьмите.
   Я  подал  книгу  учителю,  который на  ходу  быстро  пролистал ее.  Самым
разумным для меня сейчас было просто-напросто смыться,  чтобы избежать каких
бы то ни было расспросов.
   - Только верните не позже субботы. Хорошо?
   Он снова рассеянно кивнул, но мне и того было достаточно.
   - Ну, я домой побежал. До свидания, Владимир Викторович.
   Таким образом, первый раунд оказался за мной.
   Вечером у  нас  снова была  перекличка по  мыслесвязи.  Ребята только еще
присматривались к  своим  кандидатам,  и  получилось,  что  я  первый  начал
действовать. Но время у всех нас еще было.
   На следующий день я постарался избежать разговора с Волошиным,  и это мне
удалось.  А  день я  потратил на  то,  чтобы присмотреться ко второму своему
кандидату -  Егору Кузнецову,  и заметил за ним много нового, чего раньше не
замечал.
   В  субботу же Волошин в  школе не появился.  Как оказалось,  он умудрился
где-то простудиться.  Математику же у нас вместо него вела завуч - строгая и
пожилая Тамара Яковлевна, заслуженно носящая прозвище Баба Яга.
   В  субботу и  у  меня,  и  у Олега уроков было по четыре,  и домой мы шли
вместе.  Идти  можно было  никуда не  торопясь и  вволю поболтать,  что  мы,
естественно,  и  сделали.  И  разговор наш,  что  тоже  вполне  естественно,
вращался вокруг Дубля. Что не говори, а это дело захватило нас по-настоящему
и, похоже, что надолго.
   Олежке очень хотелось опять побывать у  вариатора.  И он все предполагал,
когда же Антон нас туда позовет.  Но в  основном же мы говорили о  том,  чем
сейчас занимались -  о  вербовке.  У  Олега все как-то  не получалось свести
знакомство со своим кандидатом,  но он не унывал и помощи не просил. Я же не
был так в себе уверен, а, говоря честно, совсем не был уверен в успехе своей
миссии.  Что ни говори, а к взрослому для меня гораздо труднее найти подход,
чем к какому-нибудь мальчишке.
   Придя домой,  мы принялись готовить уроки,  чтобы сегодняшний вечер, да и
завтрашний день были у нас свободными.  Тут надо заметить, что раньше такого
за нами не водилось,  а привычкой было все оставлять до последнего.  Так что
мама оказалась довольна, хотя наверно все равно что-то да заподозрила.
   Олежка  закончил  раньше  меня  и  усвистал на  улицу,  шепнув  мне,  что
отправляется по нашим делам.  Мама ушла к знакомым.  Я же дописывал заданное
на дом сочинение по литературе,  когда раздался телефонный звонок.  А звонил
не кто иной,  как Волошин,  чего,  надо сказать, я не ожидал. Но по голосу я
узнал его сразу же.
   - Саша? - спросил он.
   - Да, Владимир Викторович.
   - Извини, что не могу вернуть книгу сам. Но если тебе не трудно, зайди ко
мне. Заберешь книгу, и я спрошу тебя кое о чем. Хорошо.
   - Хорошо, - ответил я, - сейчас и приду, только я не знаю, где вы живете.
   Он назвал свой адрес и  объяснил,  где это.  Я  тут же собрался,  черкнул
домашним записку, чтобы меня не теряли, и отправился к учителю.
   Волошин жил не так далеко от нас,  всего пятнадцать минут пешком, в новой
двенадцатиэтажке на третьем этаже.
   Как только я позвонил, дверь сразу же открылась. Точнее говоря, ее открыл
парень помладше меня,  наверно на год помладше, не больше. Весьма похожий на
Вэвэвэ,  разве что не  рыжий,  срыжа-белобрысый,  без очков и  гораздо более
непосредственный. Довольно симпатичный на первый взгляд парнишка.
   - Ты к Вовке?  - спросил он, но, не дожидаясь ответа, шагнул в сторону и,
улыбнувшись, сказал, - проходи давай, не стесняйся.
   Тут же из комнаты появился и сам учитель и добавил:
   - Заходи, заходи. Разувайся, раздевайся и не стесняйся.
   Я  естественно и  не собирался отказываться,  не для этого я сюда пришел.
Мальчишка же, что мне открыл, наоборот оделся и спросил:
   - Одного часу вам на разговор хватит?
   Волошин утвердительно кивнул:
   - Должно хватить.
   - Я  ухожу,  но  вернусь ровно  через час,  -  с  этими словами мальчишка
захлопнул за собою дверь.
   - Никита -  мой  младший брат,  -  прокомментировал Волошин,  -  чтобы не
мешался, я его отослал... Проходи давай.
   Квартира у  него  была однокомнатная и  чистенькая.  Но  комната довольно
большая.   Обстановка  в   комнате  весьма  бедная  и  состоящая  только  из
старенького дивана,  большого письменного стола,  за  который была задвинута
новенькая раскладушка, двух новых стульев и большущей книжной полки, которая
очевидно  составляла главную  гордость хозяина.  На  ней  было  много  книг,
которые я хотел бы прочитать, но не затем я пришел сюда.
   - Садись,  -  Волошин указал мне на диван,  сам же взял со стола Андрееву
книгу и сел рядом, но он, очевидно, не знал с чего начать.
   - Ну и как вам книга? - максимально дружелюбно спросил я, - понравилась?
   Он улыбнулся:
   - Удивил ты  меня,  Саша,  очень  удивил.  Книга эта  написана,  конечно,
здорово,  ничего не скажешь, увлекает и захватывает. Но согласись, что книга
эта весьма и весьма странная.
   - Соглашаюсь,  -  не задумываясь, ответил я, потому что я-то знал, почему
она такая странная, - только в чем она, по-вашему, странная?
   - Очень много в  чем.  Ну,  во-первых,  такую книгу здесь и  сейчас у нас
никто бы просто-напросто не издал.
   - Почему?
   - Ты ее прочел?
   - Да, - кивнул я.
   - Тогда должен и сам все понять, не маленький.
   - В  ней  описывается  распад  единого  и  могучего  Советского  Союза...
Следовательно, такая книга на руку заграничным капиталистам. Так?
   - Не скажи,  в ней этим самым капиталистам вставлен такой фитиль...  И не
это  цель книги,  все  это  там описывается походя,  как реально происшедшее
событие, как, например Московская Олимпиада для человека, не интересующегося
спортом.  Но книга эта все-таки была издана, и, как тут говорится, в Москве,
- он  открыл  титульную  страницу,   -   но  то,   что  такого  издательства
просто-напросто  не  существует,   как  книголюб  со  стажем,  могу  сказать
абсолютно точно.  К  тому  же  здесь тщательно закрашено все,  что  могло бы
указать на год издания...
   - Владимир Викторович, а что вы по всему этому предполагаете?
   - Вроде бы  с  точки здравого смысла можно было бы предположить,  что это
мастерски выполненная где-то подделка,  но с другой стороны кому и зачем это
было бы нужно?..  Книга сделана на высоком уровне,  не сравнишь с  кустарным
самиздатом,  значит все-таки где-то и когда-то ее издали... Извини, конечно,
но я не удержался от искушения и в одном месте смыль тушь,  ну и... посмотри
сам.
   Он показал мне одну из последних страниц,  где посреди не до конца смытой
туши четко просматривалось:  "1995 г.". Мне оставалось только улыбнуться и с
вполне невинным видом сказать:
   - Значит,  закрасив год,  мы  только подогрели ваш интерес,  не  закрасив
кое-что еще?
   - Вы закрасили?
   - Я и мой друг, у которого я и взял эту книгу.
   - Ну и что тогда все это значит?
   - Владимир Викторович, это конечно художественная книга. Но все-таки, вам
не  приходило в  голову,  что кое-что из написанного здесь не фантастика,  а
самая что ни на есть реальность?
   - Вообще-то приходило,  но... - он замолчал, так и не договорив. Выдержав
короткую паузу, я единым духом сказал:
   - Эта  книга вышла из  печати пятьдесят шесть лет назад,  как раз в  1995
году.  И  естественно не здесь,  а  в другом мире.  Это я подтверждаю.  Мир,
описываемый здесь,  входил в  Дубль шестьдесят четыре года назад,  сейчас мы
его называем Земля-10. Наш же мир входит в Дубль сейчас, в 1980ом году нашей
эры. И этот факт я тоже подтверждаю.
   Сказав это,  я замолчал, давая Волошину время подумать. Я еще мог пойти и
на попятный,  объявить все это обыкновенным розыгрышем. Я ждал, что же после
всего мной сказанного,  он  спросит у  меня,  а  он не торопился.  Вообще-то
здесь,  в домашней обстановке и домашней одежде,  он, по правде говоря, мало
чем напоминал учителя,  а больше был похож на мальчишку-переростка.  От этих
своих мыслей я даже слегка улыбнулся и наконец-то услышал вопрос:
   - А теперь скажи, чего ты всем этим добиваешься?
   - Сообщив все это вам,  я серьезно рискую.  Вы взрослый человек,  а я еще
нет.  Сами знаете,  какое у  нас отношение к  невзрослым.  Вы  вполне можете
объявить меня сумасшедшим или даже еще похуже. Да и без того доставить массу
неприятностей.  Конечно, я как-нибудь сумел бы извернуться и представить все
это розыгрышем...  Но я еще раз повторяю,  это не розыгрыш,  не фантазия,  а
реальность.  Дубль действительно существует,  а  в  нашем мире  уже  запущен
вариатор и формируется группа.  А сам я один из новичков нашей группы Дубля.
Хотя,  конечно, кроме кома-основателя вся группа состоит из новичков, восемь
новичков.
   - И вы разворачиваете свою группу?
   Я даже не понял,  в шутку или всерьез он задал этот вопрос,  но ответил я
на него полностью серьезно:
   - Далеко не каждый человек может стать членом Дубля.  Ну, да в этой книге
об  этом  довольно точно  и  подробно сказано.  А  через  четыре  недели  мы
отправляем группу на АК для получения базовой подготовки.  Но наш вариатор в
лучшем случае пока  только третьего класса,  и  поэтому мы  сможем отправить
только людей  с  категорией не  ниже  первой.  Вся  наша  группа сейчас ищет
подходящих людей.  Я  проверил уже больше семидесяти человек,  и  совершенно
случайно обнаружил, что вы подходите.
   - Я?
   - Да,  вы.  Вообще-то я  обнаружил двоих,  но у  другого,  кстати,  моего
ровесника и  одноклассника,  лишь первая категория,  а  у  вас нулевая.  И я
принялся обрабатывать вас.  У всех других наших ребят кандидаты тоже ребята,
только у меня вы -  взрослый человек.  И я думаю,  что вы серьезный человек,
поэтому и предлагаю вам присоединиться к нам, к Дублю, открыто предлагаю.
   Он усмехнулся и сказал:
   - А не думаешь ли ты, что я могу показаться дураком?
   - Только в  том случае,  если это розыгрыш,  но это не розыгрыш.  И  я не
прошу немедленного ответа.  Прошу же пока только об одном: пусть эта книга и
этот разговор останутся в  тайне от  кого бы  то ни было,  если вы не хотите
доставить мне неприятностей...  Но  все-таки поторопитесь с  ответом,  а  то
может оказаться и поздно.
   - Эту книгу читал уже не только я один, но и Никита.
   - Ничего страшного,  ведь книга, как книга. Попросите только не трепаться
о ней, и всё... Ну, я пойду. Если всё же надумаете, скажете мне.
   - Вряд ли я смогу поверить без доказательств.
   - Доказывать что-то  не  в  наших правилах,  но  для вас я  все-таки могу
сделать  и   исключение.   Что   вы   могли  бы   счесть  за   исчерпывающее
доказательство?
   Он ненадолго замялся, но тут же сказал:
   - Что-нибудь,  не укладывающееся в рамки здравого смысла, что, что нельзя
было бы интерпретировать иначе, прямо у меня на виду.
   Тут задумался я.  Конечно,  я мог бы показать ему летающие микрозонды, но
это  можно истолковать и  как обман зрения.  Можно загнать микрозонд ему под
череп и  заняться чтением мыслей или памяти,  но вряд ли это оставит у  него
хорошее впечатление,  скорее наоборот.  Но был еще один вариант,  перчатка с
Земли-5 как всегда была у меня с собой, в кармане.
   - Есть у вас какая-нибудь совершенно ненужная железка?
   - Кажется,  в  ванной что-то  валялось,  сантехники накануне горячую воду
подключали.
   - Лучше в ванную и зайти.
   Ненужными железками оказались, как и тогда, у вариатора, обрезки трубы.
   - Подойдут? - спросил Волошин.
   - Вполне,  -  ответил я, незаметно для него надевая перчатку, - вот этого
кусочка вполне хватит. Из чего сделана эта труба?
   - Из стали, естественно.
   - Убедитесь в этом.
   - Убедился.
   - Тогда смотрите.
   Взяв обрезок в  правую руку,  я  скомкал его,  расплющил в  пластинку,  а
потом,  сдавив два  пальца,  проткнул дырку,  словно это  была не  сталь,  а
пластилин.  Еще немного повертев железо в  пальцах,  сделал из  него сначала
баранку,  а потом восьмерку. Затем, открыв воду, сунул под струю руку. Резко
зашипело и запарило, но металл быстро остыл.
   - Бесконечность,  -  протянул  я  Волошину  эту  восьмерку,  -  небольшой
сувенирчик,  не укладывающийся в рамки здравого смысла.  Убедитесь,  что это
по-прежнему сталь.
   Он повертел это мое изделие в руках и спросил:
   - Как ты это сделал?
   - Пока не скажу. - Ответил я. - Подумайте над моим предложением серьезно.
Хорошо?
   Он кивнул в ответ и сказал:
   - Подумаю.
   - Ну, тогда я пойду.
   Он не возразил,  когда я засунул книгу за пояс и,  быстро одевшись, вышел
из квартиры.
   Никита, брат Волошина, сидел на скамейке возле подъезда.
   - Так скоро, - улыбнулся он.
   - Всё,  что нужно,  уже сказали, - буркнул я в ответ, но тут же пожалел о
таком тоне и  попытался исправиться.  Посмотрев на часы,  сказал,  -  и  так
довольно долго проболтали.  Неплохой у  тебя  брат.  Кстати,  мы  так  и  не
познакомились, - я протянул ему руку, - меня зовут Сашкой, фамилия - Вёртов,
учусь в седьмом классе, в школе, где твой брат работает.
   - Он  мне  говорил...  А  я  Никита Волошин.  Тоже буду в  седьмом классе
учиться. Я только позавчера приехал.
   - Откуда, если не секрет?
   - Из Свердловска, там я у тетки жил.
   Подробнее  расспрашивать  я  не  стал,   тут  мог  навернуться  вопрос  о
родителях, а тут у него вряд ли что в порядке, если жил у тетки.
   - Ну и в какую школу собираешься пойти?
   - В вашу.  Вовка,  хоть и упирается,  но я его уломаю.  Не таскаться же в
седьмую, если у нее есть только одно преимущество - Вовка там не работает.
   - Правильно,  седьмая совсем разваливается...  А я вообще-то подумал, что
ты младше меня.
   - А я и так младше. Я с шести лет в школу пошел.
   - Я вообще-то тоже с шести, но у меня в сентябре день рождения.
   - А мне только летом тринадцать исполнится.
   - Как же тебя шестилеткой-то взяли?
   - Мама договаривалась,  она  в  гороно работала.  А  у  нас тогда садик в
ремонт поставили,  до другого далековато таскаться,  вот она и  договорилась
тогда, хотя папа и против был.
   - А что с ними случилось? - все-таки вырвалось у меня.
   - Мы  тогда поехали на машине к  Вовке,  он тогда в  армии служил.  Ночью
ехали, темно было. А там какой-то пьяница на самосвале... Я себе даже ничего
не сломал, а они сразу... папа и мама...
   - У тебя отец начальником цеха на нашем заводе работал?
   Он только кивнул.  Про эту аварии,  случившуюся пять лет назад, я помнил,
расспрашивать не  имело  смысла,  да  и  не  было  у  меня  такого желания -
причинять Никите боль от воспоминаний.
   - Ты торопишься? - спросил он, когда я снова посмотрел на часы.
   - Да вообще-то вроде нет.
   - Извини, конечно, но просто я тут пока еще никого не знаю, жил-то раньше
в другом конце города, да и давно уже это было... Я не слишком навязчивый?
   - Не слишком, - улыбнулся я, - можешь продолжать в том же духе.
   - Саш,  а  у  тебя нет  еще чего-нибудь такого интересного почитать,  как
"Запредельные миры"?
   - И эта-то книга не моя.
   - Жаль, а то я давно ничего подобного не читал.
   - А разве читал что-то подобное?
   - Только  в  рукописи.  У  Вовки  один  хороший знакомый,  однокурсник по
университету, фантастику пишет, из таких, которых никогда не напечатают. Так
вот, я один раз случайно и прочитал... Но в этой книге всё покруче завернуто
- и  параллельные миры,  и прошлое,  и будущее,  и вечные мальчишки Дубля...
Когда я читал, мне казалось, будто всё это на самом деле... Было бы здорово,
если бы такое по правде.
   Да, Никитка, отличаешься ты от своего брата, а, может быть просто младше.
Если бы  нужно было вербовать не его,  а  тебя,  не было бы у  меня проблем.
Хотя,  давай-ка, проверю я и тебя на пригодность. Я выпустил микрозонд и без
промедления ввел  его  под  череп  Никите.  Не  удержался я  и  от  соблазна
подключиться к  его  личности.  И  тут меня ожидало что-то  вроде шока.  Мне
показалось, что этот мальчишка гораздо лучше меня. Подобное со мной было и в
случае Олега,  но Олег-то все-таки гораздо больше похож на меня.  Тут же мне
хватило и нескольких секунд.
   - Саш, ты побледнел.
   - Да  пустяки,  Никита,  -  пришел в  себя я,  -  пойдем лучше по  городу
погуляем, пока еще не совсем стемнело. Ты ведь хотел прогуляться?
   - А ты откуда знаешь, я этого еще не говорил?
   - Догадался, - соврал я.
   Мы  бродили по  городу и  болтали вроде бы  о  пустяках,  ноя  все  более
убеждался,  что понимаем мы друг друга просто отлично.  И  я не отказался бы
иметь  такого друга.  И  я  невольно хотел,  чтобы он  оказался пригоден для
Дубля, потому что отказаться от Дубля я бы уже не смог.
   В конце он проводил меня до дому, но и я не остался в долгу, проводил его
на  пол дороги домой.  Мы договорились обязательно встретиться завтра днем и
расстались.
   Домой к ужину я успел, и мама меня не ругала. Олежка же почему-то на меня
дулся (или на самого себя,  я  так и  не понял точно) и развеселился только,
когда папа сказал,  что на зимние каникулы,  если захотим, сможем съездить в
Москву. Папа сегодня вообще был как никогда веселый и явно чем-то довольный.
   Вечером я  поделился с  Олежкой своими успехами.  Он же рассказал о своих
делах,  в которых так ничего и не продвинулось,  он мне даже позавидовал, но
скорее в шутку, чем на самом деле.
   Я уже почти уснул, когда кольцо выдало результат: "Объект номер семьдесят
пять,   Волошин  Никита,  проанализирован  достаточно,  чтобы  на  основании
заложенной  программы  и   критериев  отбора  сделать  вывод,   что   объект
принадлежит к категории два нуля. На основании этого настоятельно рекомендую
вовлечь Волошина Никиту в Дубль в максимально близкое время". И я понял, что
чутьё на этот раз меня не обмануло, и мне снова повезло - я нашел еще одного
человека, который может стать свободным комом.
   Сон снова покинул меня,  и  мне захотелось узнать,  чем же  сейчас заняты
Волошины.  Микрозонд все еще был там,  и  выяснить это не составляло никакой
проблемы.
   Они уже легли спать,  но  пока еще не  спали,  а  разговаривали.  Старший
расположился на диване, а Никита на раскладушке. Прислушавшись, я услышал их
разговор.  Они спорили о том,  в какую школу идти Никите. Но старший Волошин
спорил уже только для виду, Никита успел его основательно переубедить. И вот
наконец-то он открыто сдался:
   - Ну, хорошо, пойдешь в нашу школу, но я тебе там устрою "хорошую" жизнь.
   - Устраивай, сколько хочешь, но только сначала устрой меня в седьмой "а",
договорились?
   - В класс к Сашке Вёртову?
   - Естественно.  Он хороший парень, получше многих. Мы с ним сегодня почти
что  друзьями стали,  со  мной такого никогда еще не  было.  Ты  ведь и  сам
говорил про него только хорошее.
   - Каждый судит о  других со  своей колокольни...  Ну,  да  ладно,  хрен с
тобой, сделаю все, что просишь, но решать буду не я.
   - Спасибо,  -  негромко сказал Никита,  -  надеюсь,  что с  твоим мнением
посчитаются.
   Они  замолчали,  и  молчали довольно долго.  Я  уже  было собрался увести
оттуда  микрозонд,   но   тут  Никита  заговорил,   на   этот  раз  каким-то
подлизывающимся тоном:
   - Вов, а всё-таки, о чем вы с Сашкой Вёртовым сегодня говорили?
   - Ну, я же говорил тебе, что о книге.
   - Вов, ну а о чем на самом деле?
   За  этим  разговором я  стал  наблюдать с  повышенным интересом.  Старший
Волошин не  сказал младшему ничего.  Он  держал слово,  и  это  было хорошим
знаком,  несмотря на  все  уговоры Никиты.  Хотя я  сейчас был бы  ничуть не
против, если бы он все-таки проговорился. Когда же их разговор закончился, я
вывел микрозонд на улицу и быстро провел его на свое место в контейнере,  но
по пути сделав небольшой круг над городом.
   Спать мне не хотелось,  и я решил вызвать по мыслерации Андрея. Но Андрей
не  отвечал,  он,  в  отличие  от  меня,  наверняка уже  спал.  Еще  немного
помаявшись,   я  вызвал  Антона,   который,  как  ни  странно,  ответил  без
промедления:
   - Что, Саш, не спится?
   - Угу, - ответил я и быстро изложил ему все сегодняшнее.
   - Ну и какой бы совет ты хотел получить?
   - Как мне поступить?
   - Вообще-то,  вербовка -  это уже ваше внутреннее дело. Но на твоем месте
того,  кто может стать свободным комом, я ни за что бы не упустил. А если ты
промедлишь или упустишь, то никто в Дубле тебя не поймет. Не настолько много
в Дубле свободных комов, чтобы ими можно было разбрасываться.
   - Но мы всегда говорили,  что,  мол,  новичок должен вступить в Дубль, не
получив до этого никаких доказательств,  а  в  других мирах этим правилом не
пользовались.
   - Это,  если честно сказать,  выдумал я.  Видишь ли, наш вариатор вошел в
строй на год позже намеченного.  Были проблемы. А первую вербовку мы провели
немного преждевременно.  И  мы  тогда  не  были  вполне реальной группой.  А
доказательством реальности существования Дубля был  по  сути  дела только не
домонтированный до  конца вариатор.  Представь себе,  что мы  ошиблись бы  в
ком-то из вас,  и этот кто-то стал стукачом. Что стало бы с еще незащищенным
варикомплексом?  Что  стало бы  со  всеми нами?  Этот мир  бы  тогда стал не
тридцатой Землей,  а  еще одной неудачной попыткой,  которых и без того было
слишком  много.  Поэтому и  все  эти  разговоры о  том,  что  доказательства
предоставлять нельзя.  К  тому  же  мы  определяли  вашу  пригодность  чисто
психологическим  путем,  а  он  частенько  дает  неверные  результаты,  если
проверяющих немного.  Сейчас же  у  нас есть микрозонды.  Они практически не
ошибаются,  а если и ошибаются,  то в сторону перестраховки. Так что если он
дал кому-то настоятельную и безотлагательную рекомендацию, то и воспринимать
ее  нужно  буквально и  действовать любыми способами,  как  ты  действовал в
случае старшего Волошина. Объявляю тебе благодарность.
   - Спасибо, Антон.
   - Не за что, Саша.
   - Антон, а как у тебя дела? Скоро ли ты нас снова к вариатору пригласишь?
   - Завтра последний день  испытаний.  Даже не  испытаний уже,  а  проверки
испытанного.  Я  тебя приглашаю в любое время.  Можешь взять с собой любого,
даже новичка, но никому другому пока об этом не говори. Хорошо?
   - Обязательно загляну, если приглашаешь.
   - Ну, тогда до завтра.
   На завтра я встретился с Никитой там же, где мы вчера расстались, об этом
мы и  договаривались.  Встретились уже как настоящие друзья.  После коротких
приветствий, я спросил у него:
   - Ну, как, уговорил вчера брата?
   - Насчет школы? Естественно уговорил.
   - А насчет чего не уговорил?
   - Да было дело, - отмахнулся он.
   Мы снова немного побродили по городу,  походили вокруг закрытой по случаю
воскресенья школы.  Я  не  торопил  события  и,  наконец-то,  дождался  того
момента, когда Никита прямо спросил у меня:
   - Саш, а все-таки, о чем вы с моим братом вчера разговаривали?
   - А у него ты сам не спрашивал?
   - Спрашивал,  но  он много не договаривает.  Я  знаю его манеру:  врать и
обманывать он не умеет, от чего многие его беды.
   - Может быть, тогда догадываешься?
   - Не-а, нисколько.
   - Тем лучше.
   - Ты тоже, как и он, собираешься темнить?
   - Я?  Нисколько не собираюсь.  Просто говорили о делах тайных, которые не
любому человеку можно доверить и  о которых уж никак нельзя болтать открыто.
И твой брат пообещал мне сохранить это в тайне. Рад, что он сдержал слово.
   - Значит, мне нельзя доверять?
   - Вчера я  еще точно не знал,  а только догадывался.  Ну а сегодня я знаю
точно, что доверять тебе можно. Не обижайся, пожалуйста.
   Он все равно немного обиделся или сделал вид, что обиделся.
   - Начали говорить о  книге.  Твой брат успел проведать о ней больше,  чем
ты. Он даже смыл одно чернильное пятно.
   - Под которым был написано "1995".
   - Так и ты это видел? - удивился я. - И у тебя нет никаких догадок?
   - Саш, неужели Дубль действительно существует?
   - Да, Никит, он действительно существует, в реальности, а не в фантазиях.
И я сам один из его новичков.
   Глаза у  Никиты заблестели неподдельным интересом и  словно бы  ожиданием
настоящего  большого  чуда.   Но  он,   словно  не  веря  собственным  ушам,
переспросил:
   - Это действительно, правда?
   - Буду последним человеком, если вру.
   Я видел,  что Никита очень хочет мне верить,  но все-таки еще не верит до
конца.  И  разве в такое можно поверить полностью без доказательств?  И даже
книга вряд ли  может считаться таким доказательством.  А  ведь я  сам,  если
говорить честно,  до  конца поверил в  Дубль,  только побывав у  работающего
вариатора.  Но если Антон не против,  как он сказал мне вчера, нужно сводить
Никиту в  наше подземелье.  Но  только сначала он должен захотеть вступить в
Дубль. "Ну да будь, что будет" - решил я.
   - Несколько дней назад,  а точнее в прошлую субботу, здесь, в нашем мире,
была завершена десятилетняя работа комов-основателей - был запущен вариатор.
Это не может быть неправдой.  Я  был там при этом,  и все видел собственными
глазами. Можешь верить, а можешь и не верить.
   - Не знаю.
   - Ни так-то просто поверить в  то,  что объявлено фантастикой.  Когда мне
самому сказали об этом, я не верил. Но сейчас уже все гораздо проще. Хочешь,
чтобы я доказал свои слова?
   Он совершенно серьезно посмотрел на меня и коротко кивнул.
   - Я могу показать тебе вариатор. Будет ли это тем самым доказательством?
   Он снова кивнул.
   - Я могу сделать это, но только при одном условии.
   - Каком?
   - Пока ты  официально не  принят в  Дубль,  ты не должен никому и  не при
каких  обстоятельствах рассказывать о  том,  что  там  увидишь,  услышишь  и
узнаешь. Хорошо?
   Он кивнул и спросил:
   - Мне поклясться?
   - Достаточно просто твердо пообещать.
   - Я обещаю.
   - Ну, тогда идем.
   Мы  вышли со школьной территории и,  не очень-то торопясь,  направились в
сторону Антонова дома. Почти сразу же Никита спросил у меня:
   - Саш, а как ты сам оказался в Дубле?
   - Меня привлекли,  -  я  рассказал ему про посылку от Кома и об Антоновом
решении, о том, как я произнес клятву и стал дублевцем официально.
   - Значит, Дубль ищет людей?
   - Естественно,  потому что здесь нас очень мало. Вот мы и ищем подходящих
людей.  Но нам это сделать гораздо проще,  чем тем ребятам с  Земли-10,  про
которых и  была написана книга.  Это  они  присматривались к  людям недели и
месяцы,  проводили психологические тесты,  иногда даже провокационные. Мы же
можем определить пригодность максимум за пару дней.
   - Саша, а ты можешь определить, подойду я или нет?
   - Разумеется, могу, но я это уже сделал.
   - Ну, и?
   - Конечно же,  подходишь. Иначе бы я и не начал этот разговор, и не повел
бы тебя туда,  куда мы идем.  Еще вчера,  когда мы познакомились, у меня уже
были подозрения, ну а сегодня я знаю уже абсолютно точно.
   - И мне можно будет вступить в Дубль.
   - Как  только ты  этого пожелаешь и  дашь клятву официально,  ты  станешь
таким же дублевцем, как и я. Я за тебя официально ручаюсь.
   - Но ты же меня почти совсем не знаешь.
   - Никита,  я знаю тебя гораздо больше,  чем ты можешь подозревать. И если
бы не знал, то не повел бы к вариатору.
   - А где он находится этот самый вариатор?
   - Скоро сам увидишь.
   Еще за сотню метров до места я связался с Антоном.
   - Антон, я на подходе. Веду с собой новичка. Можно будет войти?
   - Давайте. Открываю вход.
   У   входа  в  подвал  нам  пришлось  немного  задержаться,   чтобы  никто
посторонний не заметил, как мы туда спустимся.
   - Нам нужно спуститься в подполье,  -  сказал я Никите, поднимая железную
заслонку, - спускайся, а я за тобой.
   Никита,  ничего больше не спросив,  начал спускаться,  а я, последовав за
ним, опустил железный лист на место. В темноте я почти что сел на Никиту.
   - Света нет что ли? - спросил он.
   - Есть, но лучше не включать. Иди за мной, - я взял его за руку и потянул
за собой вглубь подвала.
   Вход в лифт был приоткрыт, и оттуда проникал в подвал свет. В лифт Никиту
я буквально втянул.  А он, от вида лифта в такой дыре, буквально ошалел и не
сказал ни слова.  Вид же коридора,  в который нас опустил лифт,  произвел на
него  еще  большее впечатление.  Все  так  же  за  руку  я  провел его  и  в
вариаторную.
   Вопреки моим ожиданиям,  Антон у  вариатора был не  один.  Рядом с  ним у
панели  сидел  незнакомый  парень,   по   виду   антонов  ровесник.   Тощий,
темно-русый,  со  слегка  вздернутым носом  и  насмешливыми светло-серыми  с
золотинкой глазами (в которых, если честно сказать, даже я мог прочесть, что
их обладатель гораздо старше, чем хочет показаться). Одет он был по-летнему,
чересчур  по-мальчишески и  довольно  странно:  короткие и  узкие  шорты  из
пятнистой ткани,  которые при  любом  движении меняли свой  узор,  рубашка с
короткими рукавами из поблескивающей золотистой ткани.  И плюс ко всему,  он
был босиком.
   Еще же здесь,  у  вариатора,  к немалому моему удивлению,  оказался Олег,
который сидел в дальнем углу и листал какую-то весьма толстую книгу.
   Едва мы вошли,  незнакомец, улыбаясь, посмотрел на нас и изящно изобразил
Знак Дубля. Я постарался ответить ему тем же, но мой Знак получился довольно
неуклюжим.  Незнакомец поднялся,  подошел к  нам вплотную и,  протянув руку,
представился:
   - Я Арн Меллор,  но чаще меня зовут Странкомом или просто Странком. Будем
знакомы.
   - Саша Вертов,  - представился я, пожимая протянутую руку, - а это Никита
Волошин.
   Никита пожал руку Странкому,  но ничего не сказал. В "Запредельных мирах"
имя Странкома упоминалось многократно,  да и сам он фигурировал. Ведь это он
был на  Земле-10  ведущим комом-основателем.  И  уж если Никита прочитал эту
книгу, то должен знать о нем.
   - Насколько я знаю, ты еще не член Дубля? - спросил Странком у Никиты.
   - Я только сегодня узнал, что Дубль действительно существует.
   - Это не имеет особого значения.  То,  что ты сейчас здесь, означает, что
тебе уже оказано доверие,  и ты можешь определяться. Хочешь ли ты вступить в
Дубль официально?
   - Да, - с легким замиранием в голосе ответил Никита.
   Странком выпрямился и посерьезнел.  Прямо на глазах,  не меняя облика, он
стал выглядеть старше.  Он  повернулся ко  мне и,  явно в  ритуальных целях,
спросил твердым как сталь голосом:
   - Вертов Александр,  как член Дубля,  ты  определил категорию пригодности
кандидата Волошина Никиты?
   Все  это  было  очень  похоже на  описанные в  книге  церемонии Земли-10,
которые  очевидно  были  церемониями  Странкома.  И  я,  читавший  об  этом,
подчинился этим правилам.
   - Да,  официал Арн Меллор, его категория пригодности два нуля, иначе я не
оказал бы ему доверия и не привел бы сюда.
   - Готов  ли  ты  поручиться своим  добрым  именем  за  кандидата Волошина
Никиту?
   - Да,  официал,  готов.  Я  поручаюсь своим  добрым  именем за  кандидата
Волошина Никиту.
   - Ну что ж, тогда я готов принять клятву. Никита, повторяй за мной:
   - Именем Вечного Света,  всего того,  что:  было, есть и будет, вступая в
организацию Дубля,  я,  Волошин Никита,  клянусь:  изучить и выполнять Устав
Дубля, научиться всему, что обязан уметь дублевец, узнать все то, что обязан
знать дублевец,  и  все то,  что я узнаю и чему научусь,  хранить в тайне от
людей,  не  входящих в  Дубль,  кроме  тех,  кто  может  войти в  Дубль,  не
использовать это ни во вред,  ни во благо,  если это не решил весь Дубль или
если я не буду обладать правом на это по Уставу.  Если же я покину Дубль, то
все эти тайны останутся только со  мной и  не будут использованы.  И  если я
нарушу эту клятву,  то буду отвечать по всей строгости законов Дубля. И если
я окажусь не прав, то приму за это любую кару. Клянусь Знаком Дубля и именем
Вечного Света.
   Никита произносил клятву звонким от волнения голосом, а когда клятва была
произнесена, последовала короткая пауза, и Странком произнес:
   - Как член ком-совета и  официал Дубля,  в  присутствии кома Дубля Антона
Ларги и ноль-ноль новичков Дубля Вертова Александра и Вертова Олега объявляю
тебя,  Волошин Никита,  действительным членом  Дубля  со  статусом ноль-ноль
новичка  и  обязанность подтвердить свою  пригодность на  Аке.  Контроль  за
соблюдением клятвы до того времени возлагаю на Александра Вертова.
   За этим последовала еще одна пауза, в конце которой Антон сказал:
   - Вот нас и стало на одного человека больше,  -  он поднялся и, подойдя к
Никите,  пожал ему руку,  -  можешь звать меня Антоном.  Да проходите вы, не
стойте на месте.
   Мы сели рядом с Олежкой, который нам довольно весело подмигнул. Никита же
шепотом спросил у меня, кивая в сторону Странкома:
   - Интересно, откуда он в такой одежде?
   Странком же, очевидно, услышал этот шепот:
   - Я  не  так давно обосновался на Квинте-3.  Так наряжаются там ребята от
шести до шестнадцати лет, между прочим, летом довольно удобно и практично.
   - Странком вызвался помочь нам, - сказал Антон.
   - Скажи еще,  навязался, - огрызнулся старший совсем по-мальчишески, - Ну
да  ладно,  мы  с  Антошкой сумеем отправить вас всех на  Ак одной командой.
Никому обидно не будет.
   - И ты собираешься остаться у нас до этого времени?
   - Естественно.
   - Ребята,  я вам этого еще не говорил,  но полноценным оператором на этом
вариаторе может быть только кто-то  из  вас,  ну,  то есть тех,  кто родился
здесь,  на  Земле-30.  Любые другие будут хуже.  Разве что  только свободные
комы, да и то, если проживут здесь какое-то время. Для Странкома оставшегося
времени будет более чем достаточно.
   - Кроме того, могли бы справиться Саша Закат и еще полсотни комов, но все
они сейчас заняты, один я - бродяга, оказался свободен.
   - Честно говоря, это должен был сделать Ком, как ведущий основатель, но у
него на Земле-1 выходит из-под контроля один очень важный эксперимент.
   - А  что у  него там за  эксперимент?  -  спросил я,  -  что-то связано с
Дублем?
   - Только  отчасти,  -  ответил  Антон,  -  кибернетические  исследования,
секретные, насколько это вообще возможно. Ну да не мне об этом рассказывать,
допытывайте его самого, когда он здесь появится.
   - И  Кому удалось уговорить меня,  своего старого соратника и  оппонента.
Хотя до рукоприкладства дело не дошло.
   - А где ты у нас будешь жить?
   - Для меня это не проблема,  -  ответил Странком,  - Ну вот хотя бы прямо
здесь,  возле вариатора Прекраснейшее место по сравнению со многими, где мне
доводилось жить.  Кстати,  Антоша, ты обещал приодеть меня по местной моде и
погоде из своих запасов, так что давай, пойдем. Обещания нужно выполнять.
   - Через двадцать минут на связь должна выйти Земля четвертая.
   - Это целый вагон времени, успеем.
   - Может быть, я один схожу, а ты подождешь здесь.
   - Нет, я хочу сразу же увидеть, где и как ты живешь.
   - Арн, ну что ты ведешь себя как мальчишка?
   - И так все мы мальчишки, кто более старый, а кто - менее. Так что пошли.
   - Вот так,  босиком и  в  майке?  Здесь тебе не лето и не Квинта.  Тут ты
будешь выглядеть как псих, сбежавший из дурдома.
   - Ты боишься за свою репутацию?
   - Скорее уж боюсь рассекретить это место.
   - Почему же тогда все еще не запустил импульс-тоннель?
   - Некогда было.
   Мы весело слушали эти пререкания. Наконец, я не выдержал и предложил:
   - Арн, одень мои куртку и боты, а брюки тебе Антон одолжит.
   - Правильно, - подмигнул он мне, - Антон, снимай штаны.
   Через три минуты Странком уже был облачен как наш парень.
   - До  Антона  дойти  можно,  но  далеко  в  такой  обуви  не  убежать,  -
прокомментировал он сам.
   Антон тем  временем немного повозился над панелью и  подозвал меня жестом
руки:
   - Саша, останешься за оператора.
   - Но я же не умею... Что мне делать?
   - Скорее всего,  вообще ничего.  Мы успеем вернуться. Но если вдруг будет
вызов на связь,  то только с Земли-4,  а я на нее настроился.  Тогда нажмешь
одновременно вот эти две кнопки.  Вот ручная коррекция канала.  Ну да ладно,
мы побежали.
   Дверь бесшумно закрылась за ними,  и мы остались втроем у вариатора. Олег
тут же высказался:
   - Я совсем перепугался, когда он прямо из воздуха выскочил.
   - Кто он?
   - Ну, Странком, естественно. Я тут поблизости околачивался, ну наверху, у
входа.  А тут он,  словно из ничего,  прямо передо мной проявился.  Ну,  сам
видел,  в каком он виде,  а на улице снег. Ну, я и обалдел, а он улыбается и
говорит: "Ты, если я не ошибаюсь, Олег Вертов, ноль-ноль новичок Дубля". А я
только мычу в  ответ.  Он:  "Я  Странком.  Проводи меня к  Антону,  хочу ему
маленький сюрприз устроить".  Я уже немного в себя пришел и говорю: "А ты не
врешь?" Он тогда такой Знак Дубля изобразил, каких я еще не видел и говорит:
"Клянусь Вечным Светом".  Тогда я привел его сюда. Антон тоже обалдел, и они
почти минуту обнимались и колотили друг друга.  Потом сунули мне эту книгу и
принялись ругаться:  то  по-русски,  то  на  официальном,  а  то и  вовсе на
каком-то сорочьем языке,  где ни слова не понятно.  И  ругались,  пока вы не
появились тут.
   - Обалдел, говоришь?
   - Ага, натуральнейше.
   - Никита, познакомьтесь, вот эта личность - мой младший брат Олег.
   Олежка посерьезнел и протянул ему ладошку:
   - Вертов Олег, но лучше просто Олежка.
   - Волошин Никита.
   - Здорово, что ты сюда к нам попал. Тут скоро такие дела начнутся, просто
закачаешься.
   - Саша, а это правда тот самый Странком?
   - Вряд ли  бы кто-нибудь еще в  Дубле посмел бы назваться этим именем.  А
так,  я его,  как и ты,  в первый раз увидел. Но вот с Комом я разговаривал,
правда, недолго.
   - А кто из них старше, Ком или Странком?
   - По возрасту?
   - По возрасту и вообще.
   - По  возрасту естественно Странком старше,  он  родился никак  не  позже
середины второй эпохи,  а  некоторые непроверенные слухи  вообще относят это
событие к  первой эпохе.  Ком же родился в  самом конце второй эпохи.  А  по
положению они оба основатели Дубля и голос каждого из них в ком-совете весит
одинаково,  но  Странком -  бродяга по  натуре,  часто и  надолго пропадает,
поэтому  у  Кома  больше  и  авторитета  и  влияния,  и  именно  Ком  сейчас
возглавляет Ком-совет.
   - Просто не верится, что им столько лет...
   Договорить  мы  не  успели.  Из  недр  вариатора  донесся  негромкий,  но
требовательный  сигнал.   Это  Земля-4   вызывала  нас  на   связь,   раньше
назначенного времени. Я сразу же нажал указанные Антоном кнопки, но связь не
установилась,  и  только  на  одном  маленьком экране появились разноцветные
пятна.  Тогда я взялся за ручную коррекцию и, очевидно, мне просто повезло -
связь установилась на нужном уровне.
   На   экране  вырисовались  уже  знакомые  бревенчатые  стены  вариаторной
Земли-4.  На переднем плане были уже знакомые люди - бородатый Олег со своим
сыном Глебом,  но был еще и незнакомый парень лет шестнадцати на вид, одетый
в  грубую одежду.  Олег же был одет так же как и в прошлый раз,  но вот Глеб
оказался одетым и подстриженным как обычный мальчишка из нашего мира.
   Традиции в Дубле много значат,  и я решил не отступать от них. Как мог, я
изобразил Знак Дубля и  сказал приветствие на  официальном (коверкая его  от
волнения):
   - Мы приветствуем наших друзей на Земле-4 и рады вас видеть.
   Ответное приветствие прозвучало по-русски.
   - Здравствуйте и все вы, воины Дубля с Земли-30. Мы тоже рады вас видеть.
Рады видеть и новые лица.
   - Это Никита Волошин, дублевец с сегодняшнего дня.
   - Я  Олег,  Ком  Земли-4,  это  мой  сын  Глеб,  а  это  Иван,  свободный
переходчик. Будем знакомы.
   - Вы вышли на связь раньше назначенного времени.
   - Глеб  весь  извелся и  не  мог  терпеть.  Но,  насколько мне  известно,
Александр, у вашего вариатора сейчас должен был быть Антон.
   - Он на какое-то время отлучился, и если бы вы вышли на связь вовремя, он
был бы здесь. Я его сейчас вызову.
   Воспользовавшись мыслерацией, я послал вызов Антону:
   - Земля-4 уже не связи.
   - Ясно, уже бегу.
   - Он скоро будет, - сказал я через экран.
   - Хорошо, подождем его.
   Антон появился уже буквально через минуту. Странкома же с ним не было. Он
легко оттеснил меня с операторского места и быстро поприветствовал Землю-4.
   - Извините, что меня не было на месте.
   - Это мы вышли на связь раньше времени. Глебу не терпится попасть к вам.
   - Понятно, Олег. Ну а ты, Глеб, как, готов?
   - Готов, но ведь это мой первый переход.
   - Не бойся,  Глеб, у любого дублевца когда-то да бывает первый переход, -
говоря это,  Антон быстро отдавал команды вариатору. Когда же слева выползла
блестящая плита генератора входа-выхода,  он  сказал,  -  со своей стороны я
готов к открытию канала.
   - Мы тоже готовы. Глеб, собирайся.
   Мы видели, как Глеб на экране надел на себя рюкзак и сказал:
   - Я готов.
   - Отправишься по сигналу,  начинаю отсчет,  - Олег выдержал паузу и начал
считать с десяти,  - десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три,
два, один... пошел!
   На  последнем  слове  прозвучал сигнал,  выход  вариатора распахнулся уже
знакомой клубящейся тьмой  и  в  следующий момент из  нее  буквально вылетел
Глеб, довольно ошарашенный, но все же улыбающийся.
   - Поздравляю с первым переходом, - Тут же поздравил его Антон.
   - Ты там смотри,  не распускайся,  -  сказал с экрана Олег,  -  и учти, я
проверю.
   - Ну, я же обещал, что буду вести себя хорошо и слушаться Антона.
   - И все-таки, Антон, присмотри за ним.
   - Не  беспокойся,  Олег,  все  будет в  порядке.  Будет кому присмотреть.
Кстати,  здесь, на Земле-30 сейчас Странком. Саша Закат уговорил его немного
поработать тут оператором.
   - Не ожидал. Но где же он сумел отыскать его наистарейшество?
   - Наистарейшество бездельничало на Квинте-3 уже пару лет,  но никто кроме
Кома об этом и не догадывался.
   - Ну  что же,  передавай ему привет от Ол Роса.  Надеюсь,  он меня еще не
забыл.
   - Обязательно передам.
   - Ну,  уж если Странком будет у вас оператором,  тогда вы отправите на Ак
всех новичков?
   - Ради этого все и делается.
   - Ну  что  же,  желаем вам  всем всевозможной удачи.  Уже пора уходить со
связи. Да пребудет с вами Вечный Свет, даже если сгуститься тьма.
   - Да не оставит он вас до скончания всех времен, и после этого тоже.
   Экран  вариатора погас,  связь была  завершена.  Антон повернулся в  нашу
сторону вместе со стулом. С широкой улыбкой посмотрел на Глеба:
   - Ну, и как первые впечатления от перехода?
   - Ну,  не знаю. Словно на изнанку вывернуло, а потом обратно вернуло, - у
Глеба, очевидно от волнения прорезался весьма заметный акцент.
   - Ну да ладно,  познакомимся что ли по нормальному. Я - Антон, - он пожал
мальчишке с Земли-4 руку.
   Мы сделали то же самое, и Глеб словно бы оттаял:
   - Мне не терпится посмотреть на ваш мир,  а  то ведь я  еще нигде,  кроме
своей Земли-4 не бывал. А там, что не говори, а одиннадцатый век.
   - У нас здесь зима, - сказал Олежка.
   - У нас там тоже уже не лето.
   - Я в смысле того, что одет ты легко.
   - А!  Об этом можно не беспокоиться, - он поддел ногой свой рюкзак, - все
уже тут.  Не на Ак же с рюкзаком.  Ребята, может быть, все-таки прогуляемся,
пока еще не вечер.
   - Антон, кстати, куда Странком подевался? - спросил я.
   - Уже не подходе, - буркнул он, - сейчас явится.
   Дверь почти тут же  открылась,  и  появился Странком.  Одет он был,  надо
сказать,  специфически.  Старые штаны от лыжного костюма, не первой свежести
потертый ватник,  довольно потрепанная шапка-ушанка,  а  на  ногах  подшитые
валенки.  При  всем  этом выражение лица такое,  что  вроде бы  не  остается
сомнений, что перед тобой закоренелый и неисправимый представитель тех, кого
называют шпаной.  Правда,  спустя несколько секунд, данных нам на лицезрение
этого облика, он вполне нормально рассмеялся и спросил:
   - Ну и как вам такой прикид?
   - Во! - Олежка показал поднятый вверх большой палец.
   - Любишь выглядеть подозрительно, - сказал Антон и добавил что-то резко и
быстро на каком-то свистяще-щелкающем языке.
   Странком ответил тем же и добавил по-русски:
   - Не беспокойся,  я свое дело знаю,  -  он протянул мне сумку,  в которой
возвращал заимствованные вещи.
   - На каком это языке вы говорили? - просто не мог не спросить я.
   - Свиисчшиск, - сказал Странком.
   - Иксянский логический язык. В настоящее время нигде больше, кроме Дубля,
не используемый.  Извините, что мы ругаемся на нем, - пояснил Антон, - но на
любой из человеческих языков это просто не переводимо.
   Странком быстро  освободился от  зимней  одежды,  под  которой  была  еще
клетчатая фланелевая рубашка и вязаные носки, и тогда сказал:
   - Кажется, здесь я еще кое с кем не знаком.
   - Это Глеб с Земли четвертой,  -  сказал Антон,  - а это не кто иной, как
Арн Меллор, больше известный в Дубле как Странком.
   - Сын Ол Роса?
   Глеб кивнул и пожал руку Странкому.
   - Кстати, Ол Рос передает привет Странкому.
   - Да,  сто лет с ним не виделся. Здорово тогда нам досталось. Нас тогда в
восьмом домене в рабство продали. Почти год тогда не могли сбежать. Ну да не
буду это вспоминать.
   - Он ни разу об этом не говорил.
   - О  неудачах кому охота вспоминать.  А  в  восьмом удача так никому и не
улыбнулась.
   - Ребята,  вы,  кажется,  погулять собирались, - сказал Антон, - давайте,
идите, а нам тут еще много о чем поболтать надо.
   - Одевайся, Глеб, - сказал я, - погуляем немного.
   - Ага.
   - Глеб быстро развязал свой мешок.  Очень быстро облачился в яркую куртку
из какой-то шелковистой синтетики,  вязаную шапочку и кожаные полусапожки на
меху.
   - Да,  -  сказал Антон,  - для заграницы было бы неплохо, а тут лет через
пять-десять.
   - Здесь так не одеваются? - сокрушенно спросил Глеб.
   - По крайней мере, я не встречал.
   - Ну и что делать?
   - Ничего,  Глеб, - сказал Странком, - этот мир может вполне безболезненно
переварить и не такое.  Саша,  ну вот что бы ты,  к примеру, подумал о таком
наряде, если бы не знал о Дубле?
   - Подумал бы, что вот еще объявился один богатенький сынок, одетый во все
с иголочки, сделанное дальше границы.
   - Вот видишь,  Антон,  здесь очень многое могут подогнать под узкие рамки
привычного.  Можете гулять,  ребята,  ничего не  случится.  Я  за свои слова
отвечаю, не будь я Странкомом.
   Я тоже оделся, но тут кое-что вспомнил:
   - Антон, не знаю, как насчет колец, но по браслету-то дал бы ребятам.
   Антон кивнул,  соглашаясь со мной, и, открыв ящик под панелью управления,
вытащил оттуда связку мыслераций.  Отцепил пару,  отдал одну Глебу, а другую
Никите. Отцепил еще одну и кинул Странкому.
   - Мыслерации.  Странком и  сам  про них все знает,  а  вам Саша с  Олегом
расскажут, как ими пользоваться. Никите же дам еще и кольцо с микрозондами.
   На  свет  появился  уже  знакомый футляр-портсигар,  и  Никита  обзавелся
кольцом под  номером десять.  Потом мы  вчетвером поднялись наверх,  оставив
комов продолжать выяснять свои отношения.
   Наверху же  отправились гулять  по  городу.  Глеб  всему  очень  искренне
удивлялся,  ведь все,  что его окружало, было ему внове. Он ни разу не видел
таких домов,  таких улиц, не говоря уже о проезжающей по улицам технике. Мне
было  интересно наблюдать за  ним,  мальчишкой из  другого,  средневекового,
мира.  Но он все же довольно быстро взял себя в  руки и  уже не выражал свои
чувства так непосредственно.  Потом они с  Олегом вырвались вперед,  а  мы с
Никитой немного приотстали.
   Никита сначала молчал, а потом все-таки спросил у меня:
   - Саша,  я  все в  толк не возьму,  почему ты к  Вовке подкатывался,  и с
книгой, и потом?
   - Потому что он мой основной кандидат на вербовку.  Это тебя я  обнаружил
совершенно случайно.
   - Вовка подходит для Дубля?
   - А что тут такого удивительного. Он имеет категорию ноль, способен стать
комом,  значит,  подходит  для  Дубля  с  настоятельной  и  безотлагательной
рекомендацией.
   - И ты ему тоже сказал, что Дубль существует на самом деле?
   - Еще вчера сказал и даже кой-какое доказательство предоставил.
   - А он что сказал?
   - Сказал, что подумает.
   - Он подумает.  Надо же,  что выдумал.  Я ему сегодня задам...  Ой, а мне
можно с ним говорить о Дубле?
   - Почему бы нельзя,  я же сказал,  что он подходит для Дубля и намечен на
вербовку.
   - Точно  задам.   Он  думает!   На  такое  нужно  сразу  соглашаться,  не
задумываясь.
   - Он,  в отличие от нас, вполне взрослый человек. И он мыслит по-другому,
гораздо больше заботится о том, как он выглядит в глазах других.
   - Это Вовка-то взрослый?.. Хотя, вообще-то, да. Но я ему все равно задам.
А  то  он все время думает и  всегда опаздывает.  А  может,  нам сейчас всей
толпой к нам завалиться, устроить шабаш.
   - Думаю, что не стоит.
   - А  я  думаю,  что наоборот стоит,  даже Глеб в  этом свою роль сыграет.
Давайте пойдем,  и  тогда  к  вечеру  Вовка  обязательно будет  готовенький,
ручаюсь.
   - Нам с Олежкой скоро домой идти обедать, а то мама ругаться будет.
   - А  вы не против будете,  если я  Глеба с  собой заберу,  а то у вас его
достанут вопросами.
   - Пожалуй,  и в самом деле достанут.  Но только тогда хорошо присмотри за
ним.  Он тут человек без документов и без родственников,  если во что-нибудь
влипнет, будет очень плохо.
   - Я что, ничего не понимаю что ли? Будь спокоен, я за все отвечаю.
   Мы  еще  немного погуляли.  Потом  Никита  довольно быстро уговорил Глеба
отправиться к нему в гости,  потому что и у самого Глеба было такое желание.
Мы  с  Олежкой  объяснили  ребятам,  как  пользоваться мыслерациями.  Никита
пообещал связаться со  мной,  когда  можно будет продолжить прогулку,  и  мы
расстались.
   А вскоре после того как мы пообедали, Никита был уже на связи:
   - Саша, Олежка, давайте сюда к нам.
   - Мне это не очень-то удобно.
   - Перед Вовкой что ли? Да брось ты, двигайте сюда.
   - Не могу я, мы вроде бы с твоим братом договорились.
   - Ну, хорошо, пусть он сам скажет. Ненадолго отключаюсь.
   Не прошло и пяти минут, как я снова ощутил вызов на связь. И это оказался
старший Волошин:
   - Саша?
   - Да,  Владимир Викторович,  - ответил я и не удержался от смешка, потому
что таким изумленным тоном был задан этот вопрос,  - это я. Мне кажется, вас
кое в чем уже успели убедить.
   - Никита  шипел  и  плевался  молниями.  Вот  что,  Саш,  давай-ка  сюда,
поговорим по душам. Братишку тоже прихвати, если он хочет.
   - Он-то хочет.
   - Давайте-давайте,  - в голосе старшего Волошина прорезались свойственные
Никите нотки.
   - Скоро будем, - сказал я, - ждите.
   - Будем ждать.
   - Конец связи.
   На вопрос мамы,  куда это мы собрались,  я  сказал,  что в гости к одному
новому и  хорошему знакомому.  И  это  стоило нам  того,  что мама полностью
расспросила,  что это за  знакомый,  где и  с  кем живет,  а  в  заключении,
заставила одеться поприличнее, как это представляет она, а не мы. Но спорить
с мамой было бесполезно, это отнимет гораздо больше времени.
   В  общем,  к  Волошиным мы  пришли с  небольшим опозданием.  Дверь открыл
Никита.
   - Давайте, вваливайтесь.
   Следом появился и  старший Волошин.  Он выглядел как-то немного виновато,
что ли. Тем не менее, он улыбнулся и сказал:
   - Давайте, давайте. Сейчас обедать будем.
   Наши возражения насчет того,  что мы уже пообедали,  в  расчет приняты не
были.  Они считали,  что пообедать дважды не повредит никому и никогда.  Так
что  пришлось  обедать  еще  раз.  В  комнате  письменный стол  выдвинули на
середину и придвинули к дивану.  За ним,  застеленным клеенкой, и устроились
все.
   После обеда же Олег нашел шахматы и соблазнил Глеба сыграть в них.  Мы же
разговаривали.  Волошин признался,  что мой трюк с трубой его не убедил,  уж
очень это смахивало на деяние фокусника.  Убедил же его Никита,  когда почти
что заставил надеть мыслерацию и установить связь со мной.  И еще,  он верил
Никите, потому что, как и тот, считал, что Никита врать не умеет. Никита при
этом улыбался и выразительно краснел,  он был о себе другого мнения,  однако
не возражал.
   В общем,  как и предсказывал Никита,  его брат был уже готов. Не пришлось
даже ждать вечера.
   - Ну и как, - наконец-то спросил я, - вы готовы вступить в Дубль?
   - Если уж зовешь присоединиться, то и называй по-человечески, на ты.
   - Исправлюсь. Ты готов вступить в Дубль?
   - Готов, Саш, уже готов. Мне клятву произносить?
   - Клятву  могут  принимать только официальные лица  Дубля.  Я  же  только
новичок. Но сейчас я свяжусь с комами. Хорошо?
   - Давай уж, действуй.
   Я послал мысленный вызов Антону, а тот ответил не сразу:
   - Кто? А ты, Сашка. Как раз кстати.
   - Что-то случилось?
   - Случилось. Нас тут заперли.
   - Что?
   - Заперли.  Может быть, вас засекли, а может, и без того подозрение было.
В общем,  завалились в подвал,  все обшарили, никого и ничего не обнаружили,
заперли дверь и повесили амбарный замок.
   - Кто это был?
   - Комендантша с милицией.
   - И никак вскрыть не можете?
   - Вскрыть-то  как раз не проблема.  Есть и  лучевой резак и  обыкновенный
автоген.  Но  нам не  хотелось бы оставлять следов.  Мы,  конечно,  могли бы
выбраться ком-переходом и  через  другие  миры,  но  тут  есть  определенные
осложнения,  которых было  бы  желательно избежать.  Уйти через вариатор еще
большая проблема.
   - Странком говорил про какой-то импульсный тоннель.
   - Им сейчас и занимаемся. Путь через подвал для нас навсегда закрыт. Но у
импульсного тоннеля нужно  установить и  внешние врата...  Саша,  перчатка с
пятой у тебя с собой?
   - Ага, понял. Как это сразу не догадался? Сейчас я приду.
   - Ни в коем случае.  Не раньше, чем будет темно, а вообще, чем позже, тем
лучше. Глеб с вами?
   - Ага, в шахматы с Олежкой режутся. Я вообще-то с тобой по другому поводу
связался.  Мы все сейчас у Волошиных. Старшего только что убедили вступить в
Дубль.
   - Ну что же, поздравляю еще раз.
   - Тут больше Никитина заслуга.
   - А кто Никиту завербовал?
   - Когда ты сможешь принять его в Дубль официально?
   - Саш,  пока нам не  до этого.  Наверное,  завтра,  если ночью импульсник
запустим.   Меня  больше  беспокоит  Глеб.  Ему  здесь  пока  появляться  не
желательно. Сможешь его там хотя бы на ночь устроить?
   - Наверное, смогу.
   - Я на тебя надеюсь. До связи.
   Я отключился и открыл глаза, которые почему-то прикрывал во время связи.
   - Ну и что? - спросил Никита.
   - Проблемы,  и похоже,  немаленькие. Комов заперли в подвале. Похоже, что
кого-то  засекли  и  устроили  в  подвале  шмон  с  милицией.   Тайный  вход
естественно не  засекли,  но  амбарный замок на  вход навешали.  Нужно будет
вызволять.  Вы не могли бы на эту ночь оставить Глеба у  себя?  Если сцапают
кого-то из нас -  выкрутимся.  Странкома не так-то легко сцапать,  ну а если
попадется Глеб - большие проблемы.
   - Какие вопросы, пусть остается. А ты что намерен делать?
   - Как стемнеет, пойду вызволять. Придется маленько этот замок помять, как
ту трубу.
   - Я иду с тобой.
   - Вам, ну то есть тебе-то, что там делать?
   - Если тебя там могут,  как ты говоришь,  сцапать,  то я могу и прикрыть,
как взрослый.
   Я так и не смог его переубедить и решил,  что пусть уж прогуляется,  если
так хочет. Когда стемнело, я, не дожидаясь антонова вызова, сам вызвал его.
   - Ну как, пора?
   - Если готов. Я сейчас договариваюсь со всеми ребятами, чтобы они выслали
микрозонды для наблюдения.
   - Это идея. Ребята здесь? Я сам все объясню.
   Мне  еле  удалось убедить Никиту  и  Олежку  остаться здесь  и  никуда не
соваться. Мы же вышли на улицу и отправились к антонову дому. По пути ко мне
подключилась через мыслесвязь вся  наша  группа.  Их  микрозонды роились над
нашими головами.  Я  отправил их осматривать подходы к вариатору и выяснять,
не   наблюдает  ли   кто-нибудь  за   ними.   Но  оказалось,   что  все  эти
предосторожности излишни -  никаких наблюдателей не было выявлено.  Я  и сам
выпустил микрозонд.  Разместив его на переносице, я стал видеть его зрением,
а чтобы не мешало свое собственное зрение,  закрыл глаза.  Волошина удивило,
отчего я  иду с закрытыми глазами.  Я ему объяснил,  и он поверил.  Когда мы
подошли к  спуску в  подвал,  я  естественно ожидал,  что  Волошин останется
наверху, но он спустился в темноту вслед за мной.
   Да,  замочек на  дверь был навешен колоссальный,  не один килограмм весу.
Плюс к  этому была и  пломба.  Но это меня не смутило.  Я  сорвал пломбу,  а
затем, надев перчатку, сорвал и замок.
   - Путь открыт, сказал я вслух, и мысленно, - как наблюдение?
   Наблюдение показало, что все спокойно, а Антон сказал:
   - Похоже,  что это был плановый шмон, ну и слава богу. Но все равно, этим
ходом мы пользуемся последний день. Можете спуститься сюда.
   - Нас приглашают, - сказал я в слух, - пойдемте.
   Я провел Волошина до лифта в полной темноте. Запнувшись за обломок доски,
он коротко выругался и сказал:
   - Темно, как в преисподней.
   - Светиться ни к чему, особенно после сегодняшнего.
   Вход в  лифт был закрыт,  но не заперт.  Едва я  коснулся стены,  как она
сдвинулась,  открывая вход в кабинку. Вид ее если и удивил Волошина, то виду
он не показал.  Антона со Странком мы встретили еще в коридоре. Они возились
возле одной из обманных дверей. На Странкоме даже был надет скафандр, плотно
облегающий тело,  блестящий как  металл  комбинезон,  но  шлем  был  снят  и
болтался на шарнире у него за спиной, а на поясе висело нечто, очень похожее
на фантастический бластер.
   Они нас заметили,  и Антон жестом велел нам остановиться. Они со Странком
о чем-то быстро переговорили, и Антон почти что бегом отбежал к нам.
   - Сейчас Арн закончит выемку.
   Странком нахлобучил на  голову гермошлем.  Взял в  руки висевшую на поясе
машинку  и,   опустившись  на   одно  колено,   послал  за   открытую  дверь
ослепительно-зеленый  луч.   Оттуда   повалил  плотный  дым,   но   внезапно
включившаяся вентиляция быстро  втягивала этот  дым  в  себя.  Через  минуту
Странком погасил луч, поднялся с колена, откинул гермошлем за спину, а рукой
с пушкой вытер лоб. Улыбнулся и громко сказал:
   - Все в порядке.
   Только после этого Антон обратил свое внимание на Волошина.  Он улыбнулся
и сказал:
   - Мы знакомы, учитель, но, видимо, не до конца.
   - Это Антон Ларги,  -  представил его я,  -  ведомый ком-основатель нашей
группы. Двадцать девять лет. Место рождения Земля-15.
   - Приятно познакомиться еще раз,  но сейчас в своем истинном качестве,  -
они пожали друг другу руки, - добро пожаловать в Дубль.
   В  это  время к  нам  пошел Странком,  уже  повесивший пушку на  пояс,  и
избавившийся от перчаток.
   - Саша, представь за одним и меня.
   - Это Арн Меллор,  или как его чаще зовут - Странком. Одни из основателей
Дубля. Возраст никому неизвестен, как и место рождения.
   Странком печально улыбнулся и, пожав руку Волошину, сказал:
   - Мне  двадцать четыре тысячи семьсот шестнадцать лет.  Теперь это  будет
знать не  только Странком.  А  вообще-то,  всем нам  всегда столько лет,  на
сколько мы выглядим.
   - Странком, - не удержался я, - а что это у тебя за пушка такая?
   - Это? Обычный дезинтегратор. Этой штукой сделано все это помещение.
   - Мы  делали сейчас выемку под  первичный вход-выход импульсного тоннеля.
Вторичный разместим наверху,  в  таком  месте,  где  никто ничего не  сможет
заподозрить,  -  сказал Антон,  -  Странк будет возиться здесь,  а я займусь
наверху.
   - Давайте, проваливайте все. Один я и побыстрее управлюсь.
   - Вы поможете мне кое-что отсюда поднять?
   - Какие разговоры, Антон.
   - Тогда сейчас и пойдем.
   - Антон, не могли бы вы сейчас сделать, как это, ну, принять клятву.
   Антон посмотрел на Волошина и мягко улыбнулся:
   - Человек принимается в Дубль тогда,  когда он искренне этого хочет, а не
когда произносит клятву. Это просто чисто официальная формальность.
   - И все же, слова тоже чего-то да значат.
   - Возможно,  ты и прав.  Десять минут дело не решат.  Володя,  какое твое
желание:  чтобы  тебя  принял в  Дубль  официал Антон Ларги или  официал Арн
Меллор?
   - Не задавай человеку таких вопросов,  Антон, - сказал Странком, - примем
вместе. Ты, кажется, позабыл, что и такая церемония существует.
   Антон выразительно хлопнул себя по лбу и снова улыбнулся:
   - Наверное, старею. Начинай, Арн.
   - Не стареешь,  а просто изленился,  -  поддел его Странком.  Антон хотел
было ругнуться в ответ на иксянском, но в последний момент передумал.
   - Ну, хватит уже, Арн, лучше начинай.
   - Сейчас, вот только из этой ... выберусь.
   Он расстегнул какую-то внешне незаметную молнию и  выбрался из скафандра,
бросив его к  стене.  Под скафандром же на нем был тот наряд,  в  котором он
сюда прибыл.
   - Волошин Владимир,  - сказал он, на глазах становясь серьезнее и старше,
так,  что даже неуместный наряд не мог изменить этого впечатления,  - хочешь
ли ты вступить в Дубль официально?
   - Да, - твердо ответил Волошин.
   - Вертов Александр,  как член дубля,  ты  определил пригодность кандидата
Волошина Владимира?
   - Да,  официал Арн Меллор,  категория пригодности ноль, иначе я не оказал
бы ему доверия и не привел бы сюда.
   - Готов  ли  ты  поручиться своим  добрым  именем  за  кандидата Волошина
Владимира?
   - Да,  Официалы,  готов.  Я  поручаюсь своим  добрым именем за  кандидата
Волошина Владимира.
   - Тогда мы готовы принять клятву, - сказал уже Антон, - Волошин Владимир,
повторяй за мной.
   Волошин произносил те же слова клятвы, которые произносил сегодня Никита,
те же, что произносил и я сам. Так и должно быть, клятва должна быть одной и
той  же  для  любого человека,  если эти люди равны.  После последовавшей за
клятвой паузы, Странком сказал:
   - Я как член ком-совета и официал Дубля.
   - И я,  -  продолжил Антон,  -  как кандидат в члены ком-совета и официал
Дубля. В присутствии ноль-ноль новичка Дубля - Вертова Александра, объявляем
тебя, Волошин Владимир, действительным членом дубля со статусом ноль-новичка
и обязанностью подтвердить свою пригодность на Аке.  Контроль за соблюдением
клятвы до того времени не оставляем за тобой.
   После еще одной паузы Антон подошел к Волошину и протянул руку:
   - Поздравляю с  тем,  что ты  все-таки решился,  не побоявшись остаться в
дураках. Ну, тогда уж пойдемте в вариаторную. Выдам тебе то, что всем другим
уже выдал.
   В вариаторной Антон выдал Волошину браслет и кольцо.
   - Ребята объяснят потом как с ними обращаться.
   - А устава Дубля у тебя случайно нет?
   - Только здесь,  Антон дотронулся до своего лба,  -  но можно и устроить.
Арн, проассистируй мне, пожалуйста.
   Антон сел  на  центральное место пред вариатором.  Странком сел справа от
него.
   - Сейчас мы установим связь с Центром.
   Связь с  Землей-один установилась без проблем.  Помещение их  вариаторной
было мне знакомо, но люди там все были другие, разве что одеты так же. После
традиционного приветствия,  Антон сразу же изложил просьбу. (Я уже знал, что
знакомиться через экран на Земле-1 было не принято).
   - Ребята, нам здесь нужен наш устав, а то обнаружилась такая потребность.
   - У  нас есть только экземпляры хоть и  на  бумаге,  но и  на официальном
языке.
   - Вполне устроит и официальное издание.
   - Может быть, еще что-нибудь нужно?
   - Ронни, ты, кажется, занимался математикой?
   - Я и сейчас занимаюсь.
   - У  тебя случайно нет какого-нибудь математического учебника,  я  имею в
виду бумажный экземпляр?
   - Есть дублевский средний курс, кстати, бумажный.
   - А исходный? Это естественно не для меня.
   - Найдем, прямо сейчас.
   Не прошло и пяти минут,  как вариатор принял материальный прокол.  Антон,
распрощавшись с  Центром,  извлек из  камеры приемника две книги.  Одна была
небольшого формата в  белой обложке,  а вторая представляла довольно толстый
том в яркой многоцветной обложке.
   Волошин еще не  надел кольца и  разговора,  который велся на  официальном
языке, не понял. Поэтому и выглядел несколько недоуменно.
   - Это то,  что ты просил,  Володя,  -  сказал Антон, протягивая ему белую
книжку, Устав дубля.
   Стоя рядом с Волошиным,  я посмотрел на книжку.  По обложке были написаны
золотистые угловатые символы,  и я понял,  что это принятый в дубле линейный
алфавит.  К  немалому моему удивлению,  я даже смог прочитать:  "Организация
межмирового сообщения и сопротивления "Дубль".  Основной Устав".  Волошин же
ничего не понял, но я не дал ему высказать разочарования.
   - Не  беспокойся,  когда будешь дома,  прочитаешь эту  книгу свободно,  в
кольце есть знание официального языка.
   Ему больше ничего не оставалось, как поверить мне на слово. А Антон отдал
ему и вторую книгу.
   - Можешь полистать на досуге. Это как раз по твоей специальности.
   - А сейчас, - сказал Странком, - забирайте вторичные ворота и выметайтесь
отсюда. С установкой первичных я справлюсь и один.
   - Он прав, - сказал Антон, - пойдемте.
   В коридоре, сразу за выходом из вариаторной, Антон открыл в полу люк.
   - Недра вариатора, - прокомментировал он, - подождите тут.
   Сам он соскользнул вниз,  а через минуту вытащил оттуда предмет,  похожий
на  очень большой буравчик.  Снова скользнул вниз и  появился на  этот раз с
двумя сумками -  одной полной чего-то объемного,  но не тяжелого,  а  второй
почти пустой.
   - Это источник энергии,  -  сказал он,  указывая на "буравчик", - реактор
полного и как мы говорим "бездымного" распада вещества.  А это,  - он поднял
полную сумку,  -  собственно сам  активатор тоннеля.  Активатор-то  ничего -
легкий, а вот источник весит почти полста килограммов - тяжеловато.
   Он уложил источник во вторую сумку и закрыл люк:
   - Подождите немного, сейчас я оденусь.
   Поднявшись  наверх,  мы  снова  опросили  наше  дежурное  наблюдение,  но
оказалось,  что никаких неожиданностей нас не ожидает. Тогда мы выбрались на
улицу, но только когда мы отошли на целый квартал, Антон попросил продолжать
наблюдение и  за входом в подвал,  и за нами,  разделив наблюдателей.  Потом
попросил и Волошина одеть мыслерацию, и только тогда задал вопрос:
   - Мы этого не обсуждали,  и место не намечено. Я рассчитывал с этим делом
обождать,  но не вышло. В общем, сейчас нам нужно установить импульсный вход
в варикомплекс. Для этого нужно особое место. Чем оно особое: во-первых, оно
должно быть  достаточно уединенное,  где  не  бывает посторонних людей,  но,
во-вторых,  люди в этом месте хоть время от времени,  но должны быть,  чтобы
наша тропа туда не стала подозрительной, в-третьих, это место не должно быть
подвергнуто застройке хотя бы  несколько лет.  Желательно,  чтобы это  место
было сухим и лишенным растительности,  твердым и ровным.  Ну и еще,  было бы
желательно, чтобы это место было относительно легкодоступным. Есть у кого на
примете такое место?
   - Легко  сказать,  -  буркнул кто-то,  -  первые-то  два  условия взаимно
противоречат.
   - Макс,  ты  неправ,  -  это  был  Андрей,  -  это  такое  место,  где  в
определенное,   непродолжительное  время  люди  бывают,   а  в  остальное  -
практически нет.
   Затем  было  высказано несколько предложений,  но  Антон  их  все  отмел.
Наконец-то, высказался и Волошин:
   - Зачем искать где-то  далеко?  Могу  предложить и  поближе.  Возле нашей
школы стоит трансформаторная будка,  а  рядом сарай с  инвентарем.  То,  что
происходит за  сараем и  будкой,  из школы не видно и  именно там скрываются
курильщики,  и  к тому же там протоптана тропа -  ребята из вот этого района
пренебрегают дорогой и  идут напрямик,  но и эта тропа почти напрочь закрыта
деревьями и кустами.
   - У школы? Нет, там всегда ребята, - это прорезался Олежка.
   - Это относительно.  Вечером и  в  воскресенье там не бывает никто.  Да и
днем посетители тоже не всегда бывают.
   - Ты прав,  -  сказал Антон, - сам по этому месту столько лет ходил, да и
скрывался тоже. Предложение принимается.
   Школа была  полностью темная,  лишь  светился тусклый фонарь над  входом.
Уличное же освещение в это время тут не включалось.
   - Здесь, - сказал Антон, когда мы зашли за трансформаторную.
   Они  с  Волошиным опустили на  землю сумку с  источником,  которую тащили
вдвоем. Я поставил рядом сумку с активатором.
   - В принципе, дальше я справлюсь и один, - сказал Антон.
   - Если вместе начали,  вместе и закончим, - сказал Волошин, а я был с ним
согласен.
   - Ну, как хотите, - не стал возражать и Антон, - но тогда помогайте.
   Антон вытащил из сумки источник и  оттащил его немного в  сторону.  Потом
достал  коробочку с  микрозондами и  выпустил один,  минут  на  десять замер
неподвижно.
   - Никаких коммуникаций тут нет, место подойдет. Володя, помоги мне.
   Они всадили источник острым концом в  мерзлую землю.  Антон открыл у него
донце и  вытащил оттуда катушку тонкого тросика,  заканчивающегося небольшим
пультиком.  Недолго повозился с  ним.  Источник ожил и  начал ввинчиваться в
землю,  с  каждой секундой ускоряя вращение.  Он скрылся под землей и уходил
все глубже, таща за собой тросик. Наконец, Антон сказал:
   - Источник  на  глубине  триста  метров.   Достать  его  оттуда  было  бы
затруднительно даже  для  того,  кто  точно знал,  где  его  искать.  Сейчас
поставим активатор.
   Активатор представлял собой  мелкую сетку -  этакий круг  диаметром метра
три.  Мы расправили его над тем местом,  где ушел под землю источник.  Антон
присоединил к  нему тросик от  источника и  отцепил пультик.  Активатор тоже
начал погружаться, сначала в снег, а потом и в землю.
   - Активатор находится на  глубине один  метр.  Сейчас он  расправляется в
диск импульсного резонатора.
   - Антон, - спросил его я, - а как пользоваться этим самым тоннелем?
   - Очень  просто.  Это  устройство  с  мыслеуправлением.  Становишься  над
резонатором, мысленно отдаешь команду и переносишься к первичным вратам. Так
же и от первичных к вторичным.
   - Но так любой человек может пройти.
   - Нет,  не  пройдет.  Врата пропустят только тех людей,  на которых будут
настроены.  Постороннего  можно  будет  пропустить,  только  вручную  открыв
тоннель со стороны первичных врат.
   - Если ребята будут постоянно шастать тут,  то не оказалось бы,  что хоть
один раз окажется замеченным.
   - Не  окажется,  мы  установим систему наблюдения...  Так,  резонатор уже
готов. Давайте потопчемся тут, чтобы подозрительных следов не осталось.
   Когда мы  затоптали следы,  Антон начал размещать систему наблюдения.  Он
достал из сумки почти полгорсти шариков размером с горошину.
   - Это  датчики системы наблюдения.  Они  будут  подключены к  компьютеру,
управляющему  тоннелем  и  в  случае,  если  за  этим  местом  будет  кто-то
наблюдать, вход может быть только вручную из варикомплекса.
   Он  взял один шарик и  приложил его к  стене трансформаторной будки.  Тот
растекся  по  ней  блестящим диском,  но  тут  же  сменил  цвет  и  фактуру,
сделавшись неотличимым от  стены.  Антон увешал датчиками эту будку со  всех
сторон, некоторые пристроил на деревья и забор. Еще несколько установил и на
школьный фасад.
   - Вроде бы все в  порядке.  Точно узнаем только,  когда Странком закончит
работу с той стороны...  Он говорит,  что часа через три, не раньше. Куда вы
сейчас?
   - Надеюсь, что ко мне домой, - ответил Волошин.
   - Заберу оттуда Олежку и домой пора,  пока мама еще звонить не начала.  А
ты?
   - Могу с вами, а то Арн сказал, что уже заблокировал лифт.
   - А дома тебя не теряют?
   - Нет,  -  Антон улыбнулся,  -  по той причине,  что я сейчас дома... Мне
пришлось раздвоиться и моя копия занимается дома тем, что болеет. Я же был у
вариатора круглосуточно с того самого дня, как мы его включили.
   - Идем к нам, - сказал Волошин, - кое о чем поговорим.
   - Идем.  Только я  сначала распущу наблюдение,  -  он  сделал вызов через
мыслерацию и сказал,  -  всем отбой тревоги. Благодарю за работу. Встретимся
завтра у вариатора.
   По пути я объяснил Волошину,  что такое кольцо и как с ним работать,  как
оно может помочь при работе с официальным языком.
   Дома у Волошиных оказалось весело,  было неохота оттуда уходить,  но было
пора.  Я  забрал Олежку,  и  мы  пошли домой.  Никита взялся нас проводить и
проводил до  дома.  Потом мы  уговорили его зайти к  нам в  гости,  и  он не
отказался.
   И  так  как  с  нами был  гость,  мама нас сегодня не  ругала.  Никита ей
понравился (он  вел себя,  естественно,  как вежливый и  воспитанный ребенок
двенадцати лет).  Как потом оказалось,  наша мама знала когда-то Никитину и,
следовательно,  его историю,  но  ни словом об этом не обмолвилась.  Она нас
всех троих покормила ужином, от которого Никита не отказался.
   Потом Олег  показывал Никите свои  рисунки,  а  я  дописывал недописанное
вчера  сочинение.  Когда  же  я  закончил,  Никита  стал  собираться  -  уже
действительно  становилось  поздно.   Никита  попросил  еще   раз   почитать
"Запредельные миры" и  я,  с разрешения Андрея,  дал ему эту книгу.  Потом я
проводил Никиту до  дома и  даже заглянул к  ним на пару минут.  Там Антон с
Волошиным о чем-то увлеченно спорили,  даже Глеб принимал в этом участие.  А
когда я уходил, Никита шепнул мне, что завтра наверняка появится в школе.
   Никита не обманул,  завтра он действительно появился в  нашем классе,  но
только в начале пятого урока. Его привели в класс директор Георгий Семенович
и наша классная руководительница - Наталья Михайловна.
   - Это Никита Волошин,  он  приехал в  наш город из Свердловска,  и  будет
учиться в вашем классе, - сказал директор, - прошу любить и жаловать.
   Я тут же вызвал его по мыслесвязи.
   - Никита, ура! Но почему не с начала дня?
   - В поликлинике проторчал, чтобы справку получить. На перемене поговорим.
   Наталья тем временем посадила Никиту к Кузнецову, который уже месяц сидел
один. Я шепнул Никите:
   - Твой сосед по парте - один из наших кандидатов.
   - Наш мир так тесен.
   - Да не сказал бы.
   - Тем лучше, что он кандидат твой?
   - Да, но я с ним еще не работал.
   - Тогда попробуем навести контакт. Ну, ладно, Саш, до перемены.
   На перемене Никита поведал мне новости:
   - Ночью запустили тоннель. Классная штука.
   - Наверное, уже попробовал?
   - Ага,  утром.  Но  только почти сразу туда  и  обратно.  Потом боролся с
бюрократией и школьной, и больничной.
   - Я не думал, что уже сегодня учиться будешь.
   - Вовка тоже не думал, а я успел.
   - Он дома?
   - Да нет, тут в школе, вышел на работу. Только он сегодня не выспавшийся.
Они с  Антоном до самого утра не спали.  Заперлись на кухне и  все говорили,
говорили.  Мы с Глебом тоже поговорили,  но недолго, спать хотелось. А Глеб,
между прочим, классный парень.
   - Нисколько в этом не сомневался.
   - Ладно, после уроков к вариатору?
   - Разумеется.
   - Там все соберутся.  А  то  я  всех еще не  видел,  только по  мысленным
голосам и знаю.
   Тогда я позвал Андрея, который был в классе и читал учебник:
   - Познакомьтесь.  Это Андрей Гостин,  а это Никита Волошин, со вчерашнего
дня дублевец.
   - Мы уже знакомы, хотя еще ни разу не встречались.
   Они обменялись рукопожатиями и улыбнулись.
   В  это время прозвенел звонок,  и  мы поспешили в класс,  благо,  это был
последний урок.  После урока же все мы немного задержались и  вышли из школы
уже  тогда,  когда  начался следующий урок,  и  нам  не  могли  помешать или
подсмотреть за  нами.  За  трансформаторной тоже никого не  было.  Прошедший
ночью снег почти полностью скрыл следы нашего здесь пребывания.
   - Сейчас свяжусь с  вариаторной,  -  сказал Андрей,  ненадолго замолчал и
шагнул к центру резонатора, а мы за ним.
   На какую-то ничтожную долю секунды у меня перед глазами все перемешалось,
и  мы  оказались  в  круглой  комнате  диаметром  метра  три,  с  зеркальным
металлическим полом,  матово-белыми  стенами и  светящимся потолком.  Никита
толкнул в  сторону почти сливающуюся со  стенами дверь,  выйдя за которую мы
оказались в уже знакомом коридоре, а за дверью напротив был вариатор.
   Народ у  вариатора еще  не  собрался,  но  здесь были  Антон и  Странком.
Последний сегодня был одет в  джинсы и зеленую кофту-водолазку,  закрывающую
шею.  Он  сегодня ничем не напоминал ни того разухабистого мальчишку,  каким
сюда прибыл,  ни хулигана,  каким вчера наряжался.  Они с  Антоном о  чем-то
негромко беседовали, сидя у панели вариатора.
   Олежка тоже уже был тут,  он  сидел за откуда-то появившемся тут столиком
и,  как  оказалось,  делал  уроки,  чтобы  не  терять времени,  пока  ничего
интересного не происходит.
   За таким же столиком сидел и  старший Волошин.  Он читал присланную вчера
математическую книгу,  делая пометки в  толстой тетради и  время от  времени
ероша себе волосы.
   - Вгрызается,  -  шепнул нам Никита, кивая в сторону брата, - опять будет
вместо прически швабра.
   Но  Волошин  это  шепот  услышал и  погрозил младшему брату  пальцем.  Мы
поприветствовали комов,  изображая знак Дубля,  и подошли к Волошину. Я счел
нужным представить ему Андрея:
   - Это Андрей Гостин, тот самый человек, который заподозрил, что ты можешь
оказаться годным для Дубля.
   Они пожали друг другу руки, и Андрей сказал:
   - Рад, что вы не побоялись связаться с мальчишками.
   - Куда уж,  если вы построили вокруг меня целый заговор...  Но я тоже рад
этому.
   После этого Андрей ушел  знакомиться со  Странкомом,  а  мы  с  Никитой и
Олегом, который с нашим приходом бросил делать уроки, насели на Волошина.
   - Рассказывай, - почти что потребовал Никита.
   - О чем?
   - Что  ты  тут такого интересного вычитал,  что всю прическу окончательно
испортил?
   Волошин пригладил волосы рукой:
   - Вряд ли вам этот будет так интересно как мне.
   - Все равно рассказывай.
   - На Аке,  как сказали комы,  это узнает каждый.  А мне это было дано так
сказать для поверхностного знакомства.  Это,  как они говорят, исходный курс
математики,  от самого начала и дальше,  чем мы тут знаем. Дубль накапливает
знания разных миров и не просто накапливает,  а продвигает вперед.  В основе
это научная организация.
   - Не совсем так, - подал голос, услышавший это Странком, - Дубль, в своей
основе,  организация борьбы,  в каком-то смысле даже полувоенная.  Но, чтобы
бороться,  мы должна знать,  как и чем,  а для этого нужна наука.  Мы должны
продвигаться в  новые миры,  а  без науки этого не сделаешь.  Просто наука и
знания требуются везде и для всего.  А для того, что неизвестно нигде, кроме
Дубля,   нужны  и  неизвестные  нигде  науки  или  нестандартное  приложение
известных.  Ну  вот  например,  две  с  половиной тысячи лет назад Люк Майер
разработал лингвистические матрицы и  благодаря знанию их,  мы  можем  очень
Быстро проанализировать вариант какого-нибудь языка  и  безошибочно говорить
на  нем,  или даже изучить совершенно новый язык.  Или сравнительная история
миров,  в ней сложной математики гораздо больше,  чем собственно истории. Но
именно  сравнительная история  позволяет нам  довольно точно  прогнозировать
развитие  событий  в   каком-то  конкретном  мире,   не  имея  всей  полноты
информации.  Или  вот,  совершенно новое слово в  Дубле -  глобальная физика
среза -  еще не  до  конца оформившаяся наука,  которая,  тем не менее,  уже
приносит первые плоды  -  мы  никогда не  имели столько обнадеживающих новых
миров,  никогда в  один год в Дубль не входило больше одного мира,  а в этом
году уже вошли два,  а если успеет двадцать восьмая, то будет три. А ваш мир
уникален  пока  еще  и   тем,   что  для  него  удалось  составить  оператор
преобразования законов,  и  вы сейчас имеете то,  что другие группы получали
только через десятилетия и века, или же совсем не получали.
   - А что такое этот самый оператор преобразования?
   - Это трудно объяснить. Но, грубо говоря, это такая очень сложная система
правил,  условий,  действий,  инструкций и так далее.  Действуя по которой и
используя знание  законов одного  мира,  можно  преобразовать его  в  знание
законов  природы  другого  мира.   Для   вашего  мира  был  создан  оператор
преобразования от  Земли-пятой.  Больше ни  для  какого мира  этот  оператор
создать не могли.
   - Благодаря этому у нас есть кольца, мыслерации и импульсный тоннель?
   - Помимо того еще  несколько других полезных вещей,  да  и  сам  вариатор
тоже.
   Мы  еще  немного  поговорили со  Странкомом на  эту  тему,  потом  Никита
спросил:
   - А куда Глеб подевался?
   - Гуляет, естественно.
   - Один?
   - Нет,  тут  незадолго до  вас  Витька  появился,  и  Глеб  его  уговорил
прогуляться.  Обещали скоро вернуться. В ближайший час наверно все явятся, и
даже больше, чем вы думаете. Кстати, первая парочка уже на подходе.
   Антон перевел на главный экран картинку с одного из малых.  На экране был
Юрка Нельмин.  Он шел к тоннелю со стороны старого квартала.  И шел не одни.
Его сопровождал мальчишка в  коротком пальто.  Ростом он был не меньше Юрки,
но  явно потоньше и  похлипче.  Скорее всего,  это  был его кандидат.  Они о
чем-то весело разговаривали. Когда же дошли до резонатора, Антон установил с
Юркой мыслесвязь и  почти сразу же  запустил тоннель.  На экране мы увидели,
как же выглядит переход по тоннелю. Вот были две фигуры, а вот их нет.
   Но в вариаторную ребята вошли только минуту спустя. От зимней одежды они,
как и  мы,  избавились в  коридоре,  где для этой цели был специальный шкаф.
Юрик выглядел веселым и довольным, а его спутник был очевидно сильно смущен.
Это был мальчишка лет одиннадцати,  рослый для этих лет и  потому выглядящий
тощим и нескладным.
   - Это Ваня Николенко,  - сказал Юрка, подталкивая своего спутника вперед,
- он хочет вступить в  Дубль,  но стесняется.  Вы не беспокойтесь,  потом он
отойдет.
   - Ну,  что же, - сказал Антон, поднимаясь, - Николенко Иван, хочешь ли ты
вступить в Дубль официально?