Константин Колонтаев 'Первобытный Коммунизм или назад в Будущее!'
Содержание:
Вводный Раздел. Цивилизационный кризис человечества на рубеже 20 - 21 веков
Часть 1. Окончательный крах идеологии и политической практики марксизма к концу первого десятилетия 21 века
Часть 2. Истинный Коммунизм и как он должен будет выглядеть
Глава 1. Весь наших далёких предков богатый жизненный опыт
Глава 2. Экономика первобытно - общинного коммунизма, как основа коммунистической морали
Глава 3. Постоянная социальная педагогика и для детей и для взрослых в условиях Первобытного Коммунизма - белых кочевников скотоводов
Глава 4. Безгосударственное общинное (коммунистическое) самоуправление белых кочевников - скотоводов
Глава 5. Не религия, а Вера и не боги, а Души Великих Предков
Вместо заключения
Вводный Раздел. Цивилизационный кризис человечества на рубеже 20 - 21 веков
Часть 1. Окончательный крах идеологии и политической практики марксизма к концу первого десятилетия 21 века
Начавшийся осенью 2008 года, грандиозным крахом множества ведущих структур, составляющих основу западного мира - нынешний глобальный кризис капитализма, к исходу 2011 года стал не столько кризисом экономическим, сколько, прежде всего - кризисом цивилизационным. Причем, этот мировой кризис стал цивилизационным кризисом не только для Запада, но, и для всего остального мира.
В результате, для всей нынешней земной цивилизации, в крайне острой форме, оказались поставлены, такие наши классические русские вопросы, как: 'Кто виноват?' и 'Что делать?'. И только правильный ответ на них даст ей шанс на выживание, не говоря уже о дальнейшем развитии.
Внешне, эти ответы, выглядят, достаточно просто: виноват мировой капитализм, и прежде всего финансовый, а в плане того, что делать, тоже вроде все достаточно ясно - надо этот мировой капитализм, уничтожить.
Но, к сожалению, как это часто бывает, простые ответы на сложные вопросы, не всегда приводят к простым решениям. Как говорится - не все так просто. И, прежде всего, потому, что, до сих пор еще не сформулированы четкие ответы, на ключевой вопрос - вопрос о причинах.
Главная проблема, сейчас, в том, что, этот нынешний мировой цивилизационный кризис мирового капитализма, показав, к настоящему времени, полнейшую несостоятельность капитализма как общественно - экономического строя, и насущную необходимость его замены социализмом, с целью элементарного выживания всего человечества, но, при этом, тем не менее, до сих так и не привел, и прежде всего на Западе, к появлению четко сформулированной социалистической альтернативы и соответственно возникновению политических структур необходимых для ее реализации.
Данный парадокс, стал особенно четко виден на фоне прокатившихся во второй половине 2011 года по странам Запада, волнам массовых антикапиталистических протестов. Эти массовые и бурные волнения, очень четко, среди прочего показали, что под ударами нынешнего глобального цивилизационного кризиса потерпела крах, не только такая основная буржуазная идеология как либерализм, но и его, до этого главный противник - научный коммунизм, покоящийся на идеологии марксизма.
Подавляющее, если не абсолютное большинство коммунистических партий нынешнего мира, которые базируются, на созданной Марксом и Энгельсом, во второй половине 19 - го века идеологии марксизма, вступив в полосу кризиса и упадка в период, и особенно после распада Советского Союза, продолжают переживать кризисные процессы и, в настоящее время, когда, казалось бы, образ капитализма, окончательно и полностью, дискредитирован в глазах большинства жителей нашей планеты.
Но, при всей, этой глобальной дискредитации капитализма, коммунистические партии, в настоящее время, в большинстве стран мира продолжают, показывать свою полную несостоятельность и неспособность, не то, что возглавить, начавшееся в мире массовое антикапиталистическое движение, а хотя бы, как минимум воспользоваться им для своего политического и организационного возрождения.
В результате, этот, нынешний одновременный крах двух, казалось бы, противостоящих друг другу глобальных идеологий: либерализма и коммунизма - крах, который происходит, по одной и той же причине - нынешнего глобального цивилизационного кризиса, заставляет задуматься о том, а не является ли на самом деле, лежащая в основе нынешнего коммунизма - идеология марксизма, разновидностью этого самого либерализма, так сказать, его левым крылом?
К сожалению, эта, очень актуальная для настоящего времени тема - тема глубокого и системного кризиса современного коммунизма, как теории, так и политического движения, до сих пор все еще не получила должного научного рассмотрения, как впрочем и тот факт, что главной причиной современного мирового кризиса коммунизма является, лежащая в его основе леволиберальная матрица, в виде марксизма.
Главная причина подобного явления до сих пор лежит в очень большой трудности любой позитивной критики марксизма и особенно его нынешней альтернативы - русского национального коммунизма.
Эта, сохраняющаяся до сих пор, даже не просто большая, а гигантская трудность, связана с тем ключевым обстоятельством, что марксизм, не смотря на некоторые, хотя порой и весьма существенные отступления от него в Советском Союзе, во времена Сталина, а точнее в период 1934 - 1953 годов, тем не менее, до конца существования СССР, продолжал оставаться основой, его государственной идеологии.
В результате, в этот период, любой открытый критик марксизма в СССР, даже если он позиционировал бы себя в качестве убежденного коммуниста, все равно предстал бы либо в роли врага, либо в самом лучшем для него случае - в роли богохульника.
В результате, всякая попытка в Советском Союзе до 1989 года, то есть до разгара горбачёвской 'перестройки' подвергнуть марксизм в Советском Союзе рациональному анализу, не говоря уже о критике, пусть даже в самой научно - академической форме была бы воспринята в Советском Союзе, как нечто вроде оскорбления религиозной святыни.
Поэтому только после краха СССР, появилась возможность начать теоретические разработки по преодолению марксистких заблуждений, с тем что бы когда позволят условия объективной реальности начать претворять их в жизнь.
Часть 2. Истинный Коммунизм и как он должен будет выглядеть
Поскольку любая критика марксизма требует, как минимум целой книги, которая, кстати, в связи с этим и была написана мной в период с 28 ноября 2011 по 10 сентября 2012 года, под названием 'Внешний коммунистический блеск и внутренняя либеральная нищета марксизма', то, я намерен в этой сравнительно небольшой работе, проанализировав исторический опыт возникновения и дальнейшего развития на протяжении нескольких тысяч лет, единственной на земле развитой первобытной коммунистической цивилизации белых кочевников - скотоводов, из так называемой 'ямной археологической культуры', показать каким должно будет выглядеть коммунистическое общество..
В связи с этим, необходимо дополнительно указать, но то, что: Коммунизм, как показала историческая практика многих тысячелетий - это как учение и практика очень элитарна, поэтому произвольно выбранный человек в коммуне приживется с максимальной вероятностью 5 - 7 %.
Естественно, что при таких параметрах и в таких рамках, как сам марксизм, так и советский опыт его воплощения в жизнь - это чудовищное извращение, данного постулата. Поэтому, исчезающее, малая вероятность, массово войти в коммунизм, имеет место быть, не только для отдельного человека, но и для подавляющего большинства нынешних народов этой планеты.
И, всё, это потому, что Коммунизм - это содружество свободных людей, доверяющих друг другу и ставящих перед собой Грандиозные Задачи и Высокие Цели, а так же ведущих Благородную Борьбу за расцвет Прогресса. Коммунизм - это общество, в котором нет бедных, больных и ненормальных. Краеугольный принцип коммунистического общества - здоровье во всём. Здоровье, как физическое, так и моральное. Поэтому, в таком сложном процессе каким является построение мирового коммунизма, придётся залить этот мир кровью в этой попытке подогнать всех людей планеты под Идеал Коммунизма.
Эту особенность Истинного Коммунизма отметил Николай Гаврилович Чернышевский в своём футуристическом романе 'Что делать?', когда в его главе 'Четвертый сон Веры Павловны', он, описывая наступившую на Земле коммунистическую цивилизацию, четко зафиксировал максимальную численность населения составляющих её коммун, в количестве не более чем в две тысячи человек в каждой.
А поскольку, расположены были эти коммуны на расстоянии не менее чем в двадцать - тридцать километров друг от друга, в результате получается, что на всей Земле, в этих коммунах проживает в общей сложности чуть более ста миллионов человек.
Что же касается исчезающее, малой вероятность, массово войти в коммунизм, не только для отдельного человека, но и для большинства народов этой планеты, то и по данному поводу Чернышевский высказал своё, вполне определенное, хотя и не совсем четко выраженное мнение. Согласно этому мнению Чернышевского, всё население будущей коммунистической цивилизации Земли, будет состоять только из русских. Так сказать Свободные Люди на свободной от других людей Земле!
Вот, что об этом, писал сам Чернышевский в 'Четвертом сне Веры Павловны': 'Цветы завяли; листья начинают падать с деревьев; картина становится уныла. - 'Видишь, на это скучно было бы смотреть, тут было бы скучно жить, говорит младшая сестра, - я так не хочу'. - 'Залы пусты, на полях и в садах тоже нет никого, - говорит старшая сестра, - я это устроила по воле своей сестры царицы'. - 'Неужели дворец в самом деле опустел?' - 'Да, ведь здесь холодно и сыро, зачем же быть здесь? Здесь из двух тысяч человек осталось теперь десять - двадцать человек оригиналов, которым на этот раз показалось приятным разнообразием остаться здесь, в глуши, в уединении, посмотреть на северную осень. Через, несколько времени, зимою, здесь будут беспрестанные смены, будут приезжать маленькими партиями любители зимних прогулок, провести здесь несколько дней по-зимнему'.
- 'Но где ж они теперь?' - 'Да везде, где тепло и хорошо, вы сами на 7-8 плохих месяцев вашего года уезжаете на юг, - кому куда приятнее. Но есть у вас на юге и особая сторона, куда уезжает главная масса ваша. Эта сторона так и называется 'Новая Россия'. - 'Это где Одесса и Херсон?' - 'Это в твое время, а теперь, смотри, вот где Новая Россия'. Горы, одетые садами; между гор узкие долины, широкие равнины. "Эти горы были прежде голые скалы, - говорит старшая сестра. - Теперь они покрыты толстым слоем земли, и на них среди садов растут рощи самых высоких деревьев: внизу во влажных ложбинах плантации кофейного дерева; выше финиковые пальмы, смоковницы; виноградники перемешаны с плантациями сахарного тростника; на нивах есть и пшеница, но больше рис'.
И далее, Чернышевским рисуется география 'Новой Новороссии', которой оказывается территория так называемого 'Большого Ближнего Востока', то есть нынешний Израиль, Иордания, Ливан, Сирия, Ирак, а также весь Аравийский полуостров, с современными Саудовской Аравией, Йеменом, Кувейтом, Бахрейном, Катаром, Объединёнными Арабскими Эмиратами и Оманом.
И, так 'Новая Новороссия', согласно Чернышевскому на Большом Ближнем Востоке: 'Цветы завяли; листья начинают падать с деревьев; картина становится уныла. 'Видишь, на это скучно было бы смотреть, тут было бы скучно жить, - говорит младшая сестра, - я так не хочу'. 'Залы пусты, на полях и в садах тоже нет никого - говорит старшая сестра, - я это устроила по воле своей сестры царицы'. - 'Неужели дворец в самом деле опустел?' - 'Да, ведь здесь холодно и сыро, зачем же быть здесь? Здесь из двух тысяч человек осталось теперь десять - двадцать человек оригиналов, которым на этот раз показалось приятным разнообразием остаться здесь, в глуши, в уединении, посмотреть на северную осень. Через несколько времени, зимою, здесь будут беспрестанные смены, будут приезжать маленькими партиями любители зимних прогулок провести здесь несколько дней по - зимнему'. - 'Но где ж они теперь?' - 'Да везде, где тепло и хорошо, - говорит старшая сестра, - на лето, когда здесь много работы и хорошо, приезжает сюда множество всяких гостей с юга; мы были в доме, где вся компания из одних вас; но множество домов построено для гостей, в других и разноплеменные гости и хозяева поселяются вместе, кому как нравится, такую компанию и выбирает. Но, принимая летом множество гостей, помощников в работе, вы сами на семь - восемь плохих месяцев вашего года уезжаете на юг, кому куда приятнее. Но есть у вас на юге и особая сторона, куда уезжает главная масса ваша. Эта сторона так и называется Новая Россия'. - 'Это где Одесса и Херсон?' - 'Это в твое время, а теперь, смотри, вот где Новая Россия'. Горы, одетые садами; между гор узкие долины, широкие равнины. 'Эти горы были прежде голые скалы, - говорит старшая сестра. - Теперь они покрыты толстым слоем земли, и на них среди садов растут рощи самых высоких деревьев: внизу во влажных ложбинах плантации кофейного дерева; выше финиковые пальмы, смоковницы; виноградники перемешаны с плантациями сахарного тростника; на нивах есть и пшеница, но больше рис'. - 'Что ж это за земля?' - 'Поднимемся на минуту повыше, ты увидишь ее границы'. На далеком северо - востоке две реки, которые сливаются вместе прямо на востоке от того места, с которого смотрит Вера Павловна; дальше к югу, все в том же юго-восточном направлении, длинный и широкий залив (Персидский залив - примечание К. Колонтаева), на юге далеко идет земля, расширяясь все больше к югу между этим заливом и длинным узким заливом, составляющим ее западную границу (Красное море - примечание К. Колонтаева). Между западным узким заливом и морем, которое очень далеко на северо - западе, узкий перешеек (Синайский полуостров - примечание К. Колонтаева). Но мы в центре пустыни (Аравийской пустыни - примечание К. Колонтаева) - говорит изумленная Вера Павловна. - Да, в центре бывшей пустыни; а теперь, как видишь, все пространство с севера, от той большой реки на северо - востоке, уже обращено в благодатнейшую землю, в землю такую же, какою была когда-то и опять стала теперь та полоса по морю на север от нее, про которую говорилось в старину, что она 'кипит молоком и медом'. Мы не очень далеко, ты видишь, от южной границы возделанного пространства, горная часть полуострова еще остается песчаною, бесплодною степью, какою был в твое время весь полуостров; с каждым годом люди, вы, русские, все дальше отодвигаете границу пустыни на юг. Другие работают в других странах: всем и много места, и довольно работы, и просторно, и обильно. Да, от большой северо - восточной реки (нижнее течение объединенного Тигра и Ефрата - примечание К. Колонтаева), все пространство на юг до половины полуострова зеленеет и цветет, по всему пространству стоят, как на севере, громадные здания, в трех, в четырех верстах друг от друга, будто бесчисленные громадные шахматы на исполинской шахматнице'. - 'Спустимся к одному из них', - говорит старшая сестра. Такой же хрустальный громадный дом, но колонны его белые. 'Они потому из алюминия, - говорит старшая сестра, что здесь ведь очень тепло, белое меньше разгорячается на солнце, это несколько дороже чугуна, но по - здешнему удобнее'. Но вот что они еще придумали: на дальнее расстояние кругом хрустального дворца идут ряды тонких, чрезвычайно высоких столбов, и на них, высоко над дворцом, над всем дворцом и на полверсты вокруг него, растянут белый полог. 'Он постоянно обрызгивается водою, - говорит старшая сестра, - видишь, из каждой колонны подымается выше полога маленький фонтан, разлетающийся дождем вокруг, поэтому жить здесь прохладно: ты видишь, они изменяют температуру, как хотят'. - 'А кому нравится зной и яркое здешнее солнце?' - 'Ты видишь, вдали есть павильоны и шатры. Каждый может жить, как ему угодно; я к тому веду, я все для этого только и работаю'. - 'Значит, остались и города для тех, кому нравится в городах?' - 'Не очень много таких людей; городов осталось меньше прежнего, почти только для того, чтобы быть центрами сношений и перевозки товаров, у лучших гаваней, в других центрах сообщений, но эти города больше и великолепнее прежних; все туда ездят на несколько дней для разнообразия; большая часть их жителей беспрестанно сменяется, бывает там для труда, на недолгое время'. - 'Но, кто хочет постоянно жить в них?' - 'Живут, как вы живете в своих Петербургах, Парижах, Лондонах, кому ж какое дело? Кто станет мешать? Каждый живи, как хочешь; только огромнейшее большинство, девяносто девять человек из ста живут так, как мы с сестрою показываем тебе, потому что это им приятнее и выгоднее'.
Если отвлечься от художественных произведений посвященных облику грядущего коммунистического общества и перейти к научным взглядам на него, то основой коммунизма является коммунистическая безгосударственная демократия, которая основывается на принципах прямого народоправства через народные собрания всех уровней.
Безгосударственное коммунистическое общество состоит из общин трудящихся, которые сами решают свои дела, а для выполнения различных проектов большого масштаба в различных сферах жизни объединяются в союзы общин. Если появляется необходимость, то союзы общин объединяются в федерации.
Таким образом, все решения вырабатываются снизу, а в масштабах союзов общин или федерации союзов общин только согласовываются.
Глава 1. Весь наших далёких предков богатый жизненный опыт
Благодаря подлинной демократии, свободе личности полностью освобожденной при первобытном коммунизме от гнёта эксплуатации человека человеком, белым кочевникам - скотоводами, проживавшим между 8 и 4 тысячелетиями до нашей эры на территории от Волги до Енисея ('ямная археологическая культура'), удалось совершить целый ряд грандиозных прорывов, определяющих цивилизационный прогресс человечества до настоящего времени.
Прежде всего это изобретение колеса, которое и сейчас примерно семь тысяч лет спустя в начале 21 - го века нашей эры, является основой функционирования всех машин и механизмов, прежде всего в виде того что в технической терминологии именуется 'подшипники качения'.
Другими цивилизационными технологическими прорывами, совершёнными этими же племенами после изобретения колеса, стали изобретения технология выплавки различных металлов в больших количествах, с целью изготовления из него орудий труда и оружия, а так же приручение животных, как для получения от них на постоянной основе пищи (молоко, молочные продукты, мясо) и шерсти для изготовления одежды, так и для использования в качестве транспортной тягловой силы.
На основе этих технологических цивилизационых прорывов белыми кочевниками - скотоводами была впервые в мире создана алфавитная письменность (рунический алфавит), которая позволила им добиться массовой грамотности в своих общинах, и тем самым как закрепить уже достигнутые результаты цивилизационного прогресса, так и для его дальнейшего продолжения.
В результате, на основании своих цивилизационных технических достижений белые кочевники - скотоводы создали свою тактику маневренного дистанционного боя, благодаря которой они положили конец дальнейшей территориальной экспансии по территории Евразии неолитических земледельческих цивилизаций, выходцев из Северной Африки, которые были основаны на капиталистическом принципе эксплуатации человека человеком
В степи, многочисленные войска различных неолитических земледельческих цивилизаций, в виде многотысячных фаланг копейщиков, обычно встречали несколько десятков, максимум сотня колесниц белых кочевников - скотоводов. На каждой колеснице, кроме возницы было по 2 - 3 лучника. То есть общая численность войска белых кочевников - скотоводов была порядка нескольких сот человек.
Колесницы начинали кружить вокруг многочисленной фаланги, осыпая ее дождем стрел с дистанции от 100 до 200 метров. И если начальник фаланги проявлял упорство и не отдавал команду на отступление к своей близлежащей крепости, то через два, максимум три часа фаланга уничтожалась полностью. А тем из копейщиков, кто уцелел, оставалось на досуге рассуждать о том, что: 'Копье - это оружие воина, а лук - это оружие труса'
Глава 2. Экономика первобытно - общинного коммунизма, как основа коммунистической морали
Итак, к делу, мужики. Назад в Будущее. А, Будущее у нас таково... В роде, общине и племени, эпохи первобытного коммунизма, все были экономически и соответственно социально равны. Это общинное равенство, было давно и четко выверено и установлено, обычаями и традициями, которые надежно гасили внутренние конфликты. Всякий твердо знал свое место, что и как надо делать и как надо себя вести. Благодаря равенству человек в общине являлся частицей спаянного коллектива, был уверен в себе и тем самым имел духовный комфорт. Именно в смутных воспоминаниях об этом времени и лежат источники легенд о 'золотом веке' в истории человечества, имевшихся у многих народов в разных концах мира.
В первобытно - общинном коммунистическом обществе экономические интересы отдельного человека не имеют в нём никакого значения, ибо племя спасает всех членов от голода, пока оно само не становится жертвой какого - то бедствия, но и в этом случае интересы племени подвергаются опасности не в индивидуальном, а в коллективном плане.
Кроме того, важнейшую роль играла необходимость сохранения социальных связей: во - первых, потому, что нарушая традиционные нормы чести или щедрости, индивид ставит себя вне общества и превращается в изгоя. Во - вторых, потому, что все социальные обязательства, являются, в конечном счете, взаимными и потому их выполнение лучше всего служит также и материальным интересам индивида.
Подобный порядок вещей неизбежно оказывает на психику индивида мощное и постоянное воздействие, доходящее до того, что в очень многих (хотя далеко не во всех) случаях человек совершенно теряет способность осознавать последствия своих поступков с точки зрения личного и особенно материального интереса. Данную психологическую установку укрепляют действия, часто совершаемые всей общиной, например, употребление совместно добытой пищи или участие в разделе добычи после предпринятого всем племенем похода.
Награда за щедрость в плане социального престижа столь высока, что любой иной принцип поведения, кроме полного бескорыстия, становится просто невыгодным. Особенности личного характера не играют здесь большой роли: человеческие доброта и злоба, альтруизм и эгоизм, великодушие и зависть в рамках одной системы ценностей могут проявляться с таким же успехом, как и в рамках другой. Не давать никому повода для зависти - это один из общепринятых принципов церемонии распределения, точно так же как и публичная похвала, подобающая трудолюбивому, искусному или в иных отношениях удачливому садовнику. Человеческие страсти, добрые и злые, никуда не исчезают, но просто направляются к неэкономическим целям. Ритуальная демонстрация изобилия до предела подстегивает соревнование, а обычай совместного общинного труда доводит до высшего уровня его количественные и качественные стандарты.
Совершение всех операций обмена в качестве актов добровольного дарения, за которыми должен последовать ответный дар, хотя и не всегда со стороны тех самых лиц, - процедура, в мельчайших деталях упорядоченная и идеально обеспеченная сложными формами публичности, магическими ритуалами, а также институтом 'дуальности', соединяющим определенные группы людей взаимными обязательствами, - само по себе должно объяснить нам отсутствие в подобном обществе всякого понятия о корысти и даже о богатстве (кроме того богатства, которое заключается в обладании предметами, традиционно повышающими социальный престиж индивида).
В подобном обществе нет места идее прибыли, попытки спорить и торговаться сурово осуждаются, добровольный дар превозносится как высшая из добродетелей, а пресловутая 'склонность к торгу и обмену' никак себя не обнаруживает. Экономическая система является, в сущности, лишь простой функцией социальной организации. Действует идея взаимности - то, что ты отдал сегодня, будет компенсировано тем, что ты получишь завтра.
Глава 3. Постоянная социальная педагогика и для детей и для взрослых в условиях Первобытного Коммунизма - белых кочевников скотоводов
В первобытном коммунизме, всё племя было семьей. В этой семье были старшие, которые и тянули на себе большую часть груза забот о выживании племени, и соответственно получали больше почета и уважения. И младшие, которым еще только предстоит научиться заботиться о соплеменниках.
Согласно тогдашним представлениям - ребенок еще не человек, а так, глины комок. Как ты его слепишь, что в него вложишь, таким он и станет Ребёнок - лишь первая стадия развития, заготовка для создания, будущего человека. И эту заготовку надо было всячески колотить, мять, гнуть и выпрямлять, чтобы получился человек. В общем, первобытных детишек если и лупили, то только для того, чтобы до них лучше дошли незыблемые отеческие мудрости. Так сказать в интересах общества, и по заветам пращуров.
К тому же первобытные общинники (коммунары) считали, что дети - существа неполноценные, до которых, отданные приказания доходит слишком долго, и поэтому их умственный процесс надо всячески стимулировать внешними воздействиями. Так что, отвесить детишкам пинок или оплеуху, с целью лучшего усвоения ими поставленной задачи, было основным приемом тогдашней народной педагогики.
Тогда вообще считалось, что процесс воспитания должен идти с четырех - пяти, когда дети более - менее начинали ходить и мыслить и до четырнадцати - пятнадцати, когда дети, превращались в молодых взрослых. И при этом в процессе воспитания холить и лелеять - такого в голову не пришло бы даже самой заботливой матери. Иначе из ребенка вырастет не нормальный человек, а размазня какая - то.
Первобытные общинники были по - своему очень заботливыми родителями. Просто зная, что жизнь у их детей будет тяжелая, приучали их к этой тяжести с самого детства. Поэтому, сидящий без дела ребенок немедленно получал пинка и нагружался какой - нибудь работой. В процессе любой работы, ребёнка учили всему, что должен знать взрослый. Вернее даже не столько учили, сколько позволяли наблюдать за своей работой. Тут в длинные и пространные объяснения не верили. Или понял, или нет. Во втором случае, ты абсолютно безнадежен, и возиться с тобой, только время терять.
Обучали детей, весьма конкретно - гоняли, лупили, заставляли выслеживать добычу и друг дружку, что существенно способствовало приобретению знаний и развитию правильных навыков. Ну и попутно обучали делать оружие. Уже годам к восьми, у каждого пацана, был свой полный набор оружия, на детском, разумеется, уровне, соответствующий его детской телесной силе.
В общем, чего, о детях тут заботились. Ведь все дети - это собственность племени, его продолжение и надежда. Просто заботились по своему - пинками и подзатыльниками, вместо сюсюканья и обнимашек. Тут вообще считалось, что лет с четырех - пяти, когда дети более - менее начинали ходить и мыслить, и до четырнадцати - пятнадцати дети должны существовать на положении рабов. А уж холить их да лелеять - такого в голову не пришло бы даже самой заботливой матери. Единственным приемлемым видом ласки тут считались колотушки и пинки. Иначе из ребенка вырастет не нормальный воин или подруга воина, а размазня какая - то.
В первобытном коммунистическом племени почти все было общим. А больший вклад в благосостояние племени отдельного индивидуума отмечался лишь почетом и уважением со стороны соплеменников. Одним словом это были те прекрасные времена, когда личные качества человека ценились гораздо выше, чем его накопленное за жизнь презренное барахло.
А что должен делать человек, вдруг случайно разбогатевший? Правильно - делиться! Ибо личные качества человека в первобытном коммунистическом обществе ценятся намного выше, чем его накопленное за жизнь презренное барахло. Поэтому, как только у кого - то вдруг накапливалось, слишком много имущества, он раздавал его соплеменникам, в первую очередь родичам и друзьям, в обмен, получая уважение и почет, всего общества. Поэтому, внутри рода, среди его членов постоянно происходил обмен материальных ценностей, на так сказать рейтинговые преимущество внутри своего родового коллектива.
Ну и, кстати, а собственно, что ему случайно разбогатевшему, еще оставалось делать? На себе лишнее барахло, не потаскаешь. Да и хвастаться достатком в маленьком роду как - то особо не было принято. Тут хвастались Подвигами и Удачей. А лишним барахлом, только посмешить было можно. Таскается, мол, дурак, всякой хренью увешавшись.
Так что обмен материальных ценностей на духовные, но рейтинговые преимущества был даже не столько аттракционом невиданной щедрости, сколько вынужденной необходимостью. Да и, например, если у тебя, вдруг появилось два хороших копья вместо одного, логичнее отдать второе тому, кто его по каким - либо причинам не имеет, что бы повысить боеспособность своего рода, чем таскать с собой оба.
При первобытном коммунизме Репутация и Слава, единственные богатства, которые можно накопить. Ибо человек, ценящий какие - то там материальные ценности, выше уважения соплеменников, выглядел бы, как редкостный придурок и моральный урод.
Ну и, кроме того, возможность раздать дорогие подарки, сама по себе означает, что человек уже много чего добился в этой жизни и принес племени немалую пользу, раз смог добыть столько имущества, что может раздавать его окружающим.
В условиях первобытно - общинного коммунизма белых кочевников - скотоводов, когда стада домашнего скота, принадлежали не конкретному человеку, а всему племени и для их максимально эффективной эксплуатации разделялись группами по семьям, никто и никогда не бездельничал, постоянно демонстрируя пример праведной жизни и нестяжательства. Потому что каждого ещё в детстве старшие родственники отучали от попыток безделья с первых же шагов по жизни.
Да и какой смысл бездельничать, ведь этим самым обманываешь только самого себя. Побездельничал - остался голодным. Ещё раз потунеядствовал и спустился вниз на ступеньку по иерархической лестнице. Потому, как от своих не скроешься, а твой личный авторитет зависит от твоего вклада в общее дело.
Репутация и Слава, были в первобытном коммунистическом обществе, пожалуй, единственными богатствами, которые можно было накопить. Поэтому, каждый был обязан следовать общепринятым в своей среде стандартам и подавлять низменные побуждения своей натуры, если они имелись.
В общем, все исполняли свой Долг и видели в этом смысл жизни. И невозможно было от этого Долга отказаться - это было бы не просто предательство, а нечто противоестественное. Вроде как воевать с собственной рукой, ногой или головой. Поэтому, для любого члена первобытного коммунистического общества был характерен постоянный труд. Хотя, конечно, бывает и отдых, но, такой же честный и открытый, как и работа. То есть отдых на глазах у всех и вместе со всеми.
При разделе появившихся излишков на чаши весов бросались не только личные заслуги или неудачи того или иного кандидата во владельцы, допустим, котелка, но, так же и заслуги его предков, происхождение, но всё же прежде всего потребности. Например: копье, кинжалы, топор, одежда - что еще нужно воину в походе?
В связи с этим можно вспомнить Спарту, где, несмотря на наличие государства, очень долго сохранялись многочисленные пережитки прежнего первобытного коммунизма. Поэтому, у спартанцев всё было одинаковым - пища, посуда, одежда. Чтобы спартанцы не копили богатств, в Спарте были запрещены золотые и серебряные монеты. Деньгами служили железные прутья. Они были неудобными, тяжелыми и непрочными: их нарочно держали в уксусе, чтобы железо стало хрупким.
Действуя, самыми разными способами создатель спартанского общества - Ликург, убедил сограждан, в том, что богатство и бедность - это самые опасные болезни общества и благодаря этому постепенно устранил неравенство в имущественном положении граждан и связанные с ним предметы роскоши. Это привело к искоренению зависти, корысти, стремлению к обогащению.
Ликург и его последователи добились равного распределения достатка среди граждан, простоты и ясности жизни, и тем самым создали общество граждан по - настоящему равных, довольных собой граждан, гордящихся своей страной, её достижениями и авторитетом.
Воспитание граждан в Спарте продолжалось до зрелого возраста, чтобы, они могли вести только строго общественный образ жизни, посвящая свою жизнь занятиям, идущим на благо общества.
Даже в процессе разложения первобытного коммунистического общества долгое время его члены продолжали, воспринимать чужое материальное достояние, как нечто, на что имеют право все желающие - сообразно степени родства с его владельцем и статуса среди окружающих. Причём, если плоды своего личного труда ещё можно было защитить от посягательств (пусть и ценой репутации скряги, которому никто не станет помогать в трудную минуту), то продукт любой деятельности, которой занималось несколько человек, обязательно становился, что называется 'достоянием всего общества'.
Первобытные общинники внутри своего рода и племени не имели возможности ни врать, ни красть, ни убивать. О таком и помыслить было невозможно. Ибо, вокруг все свои! Ведь убивая и воруя внутри рода, ты убиваешь себя и воруешь у себя. Для члена первобытного племени действовать против своего племени или соплеменника, означало для даже не предательство, а нечто невообразимое и противоестественное. Вроде как начать воевать с собственной рукой, ногой или головой.
Честность в первобытном обществе воспитывалась с детства. Причём не только родителями, но и сверстниками, поскольку вороватого подростка его же сотоварищи лупили, до тех пор, пока либо не выбьют из него эту склонность, либо саму жизнь. Так, что воры, а точнее воришки могли быть среди детей, но среди взрослых воров уже не было. Этот детский максимализм, и подростковая жестокость, были своеобразным фильтром, механизм по избавлению рода от потенциальных крайне неприятных особ. Дети, полутонов не признают и полумер не понимают.
Но, всё же, главной причиной отсутствия в первобытном коммунистическом обществе трусов, подлецов, предателей и прочих аморальных типов были причины экономические. Поскольку, все эти качества, есть следствие постоянного давления власти и прежде всего власти денег, заставляющих человека юлить и подличать, не позволяя открыто высказывать свою волю, или отстаивать интересы. А денег при первобытном коммунизме просто не было.
Что касается наказаний, то по отношению к совершеннолетним и тем самым полноправным членам племени избиений, практически не было. Телесные наказания предназначались, только для детей. Там все науки вбивали с детства пинками и подзатыльниками. И то, только потому, что детишек лупят, чтобы до них лучше и навсегда дошли Незыблемые Отеческие Мудрости.
Поэтому для взрослых членов племени существовало только два вида наказания: общественное осуждение (порицание) и изгнание из племени.
Тягость общественного порицания в первобытном роду, современному человеку понять, пожалуй, практически невозможно. Тогда, оно воспринималось намного трагичнее, чем мы можем себе представить. Когда живешь в довольно тесной общине, любое понижение твоего общественного статуса воспринимается очень болезненно. Весь, весь мир смотрит на тебя с осуждением, брезгливым сочувствием и жалостью. И никуда от этих взглядов не укрыться и не спрятаться в забвении толпы. Презрение тоже хуже смерти!
Что касается высшей меры наказания в условиях первобытного коммунизма, то смерть, для тогдашнего члена рода и племени, была даже более гуманным наказанием, чем изгнание. Общинника признанного опасным преступником просто изгоняли из племени, и это было для изгнанника ('изгоя') хуже смерти. Изгнание это позор не только для тебя, но и для твоей семьи, и потому он будет тебе худшим наказанием, чем сама смерть. Потому что член первобытного племени или рода, своей жизни вне племени и рода, просто не представлял. Общий костер, общая еда, общая жизнь и судьба и всего племени, начиная от беззубого младенца до избираемого всеми взрослыми членами племени Вождя. И потому, не жили тогда люди поодиночке. Человек без рода - живой мертвец, причём мертвее мертвого. Что - то вроде призрака или нежити. Вот так и выглядел Ад для первобытного общинника - Ад Одиночества.
Кстати этот пережиток первобытного коммунизма, был например, у спартанцев, когда за какое - либо преступление или трусость воина могли казнить или изгнать из Спарты, но превратить его в раба было нельзя.
Другой характерной чертой первобытного коммунизма была постоянная природная честность среди общинников. Они вообще врать не умели. Не умели врать, потому что для этого особой надобности не было. Практически вся их жизнь протекала на глазах друг у друга, и возможность что - то исказить или скрыть отсутствовала. В личной собственности у каждого были только оружие и украшения - обереги, ну и еще одежда. А все остальное - скот, добытая на охоте еда, всё это принадлежало племени, так что выманивать что - то мошенническим путем было без надобности.
Супружеских измен тоже, не было, поскольку, все члены общины опять же были на виду друг у друга, так что возможности закрутить с чужой женой не представлялось.
Вслед за Честностью характерной чертой члена первобытного коммунистического общества было Трудолюбие. Потому что при первобытном племенном коммунизме, никто и никогда не бездельничал. В племени и тем более в роду все равны, и все родня. И, в семье от безделья отучали с первых же шагов по жизни. Да и какой смысл бездельничать, ведь обманываешь самого себя. Пофилонил - и остался голодным. Потунеядствовал и спустился вниз на ступеньку по иерархической лестнице общественного уважения. Потому как от своих не скроешься. Да и не захочешь скрываться, твой авторитет зависит от твоего вклада в общее дело. Конечно, бывают и минуты отдыха, но, такого же честного и открытого, как и работа, у всех на глазах и вместе со всеми.
Вслед за Честностью и Трудолюбием, у первобытных общинников следовала Личная Смелость. Тот, кто струсил и сдал назад, тот в глазах общинников был не человек. Труса и слабака, племя отринет, поэтому, будь Смелым, веди себя достойно и ни о чем не беспокойся - твое племя всегда будет с тобой. Даже если ты погибнешь. В этом случае оно позаботится о тебе и на том свете и о твоих родных на этом. Потому, раз Сказал значит должен Сделать. А иначе капец - от тебя даже суслики в степи с презрением отворачиваться начнут. Это не по - пацански! И никакая отмазка тут уже не прокатит. Герой - только это, тот, который Сказал и который Сделал!
В мире первобытного коммунизма не было юристов. И не было законов, тем более законов где - либо записанных. Там всё определялось по понятиям, все определялось по неписаным канонам добра и зла, по своей совести и общих для всех представлений о справедливости, потому, что бы ты ни сделал, прекрасно знаешь, сделал добро или зло. И, не только ты знаешь, все это знают. И потому там не было юридических штучек, не было зачитывания преступнику прав человека, в которых если собьешься хоть на букву, уже надо выпускать убийцу и насильника. Здесь прав не тот, у кого круче адвокат, а тот... кто прав! Здесь каждый член племени и прокурор, и адвокат, и судья. И потому в этом мире не называли черное - белым, а ложь - истинной.
В целом появление писаных законов, как например: 'Законы Двенадцати Таблиц', 'Законы Ликурга' или 'Законы Солона' - это симптом распада первобытного коммунизма и начало перехода к эксплуататорскому государству. Общество потеряло способность к саморегулированию. То, что раньше люди делали добровольно и сами - их теперь приходится заставлять делать по мертвому 'писаному шаблону' и часто из-под палки. Вместо живой самоорганизации - приходится вводить такую же мертвую и заведомо формальную 'демократию'. С процедурами и в конечном итоге, с перетоком власти от всем неудобных Героев - к ловким демагогам.
Если перейти от природной честности первобытного коммунистического общества, к постоянной лживости общества основанного на эксплуатации человека человеком, то отличии от первобытного коммунизма, в эксплуататорском обществе даже на самой его первоначальной первобытной стадии ложь, была основой повседневной жизни. И её источником была прежде всего торговля. Именно торговля внесла весомый вклад в развитие науки лицемерия. Улыбаться, глядя в глаза человеку, которого собираешься облапошить... Называть его другом и братом, искренне и от всей души презирая... Прикидываться обворованным, поимев двести процентов прибыли. Это, всё торговля.
Любая торговля - суть кража, поскольку торговец продает товар дороже, чем сам покупает. Но с такой точки зрения любая деятельность с целью извлечения прибыли является кражей. Так что: прибыль - суть кража. А ещё точнее узаконенное воровство. Таким образом, капитализм - узаконенное воровство.
А, вслед за торговлей, следовала уже и прямая эксплуатация человека человеком, со всеми вытекающими последствиями, переломного момента грехопадения, когда человек, пребывавший доселе в почти райских условиях первобытного коммунизма, вступает на путь Греха и Порока? Когда тебя работать заставляют на другого человека, насильно, из - под палки, вот тут - то и появляется желание отыскивать возможности отлынивать от работы. Иной раз лучше даже палкой получить, чем целый день пахать на чужого дядю. В результате постоянный аморализм эксплуататорского общества, когда со стороны эксплуататоров - расчетливая жестокость, жадность, гордыня и высокомерие. А со стороны эксплуатируемых - трусливая ложь, изворотливость, безделье лень, злоба и ненависть... Чудесная среда для выявления и воспитания всего худшего, что может быть в человеке. Не об этом ли моменте говорится в легендах про изгнание из Рая? То есть про распад первобытного коммунизма и возникновения на его руинах классового эксплуататорского общества.
Не стоит, конечно, думать, что члены первобытных общин (коммун), все были сплошь ангелы и титаны духа. Думается, что например дураков и среди них с избытком хватало, как и во все времена. Но вот откровенных трусов, подлецов и предателей, практически не было. Потому что, все эти качества, есть следствие постоянного давления Власти, или Денег, в эксплуататорском обществе, заставляющих человека юлить и подличать, не позволяя открыто высказывать свою волю, или отстаивать свои интересы с оружием в руках.
Одним из видов повседневного коллективизма, членов первобытных коммунистических общин было постоянное совместное принятие пищи. Этот обычай так среди прочих долгое время сохранялся в Спарте. Мужчинам - спартанцам запрещалось обедать в одиночку или с семьёй. Объединившись в группы по 15 человек, спартанцы ели вместе одну и ту же еду: похлёбку, овощи, немного сыра и только изредка мясо или рыбу. Однажды в Спарту после победы вернулся известный полководец. Он послал за своей долей пищи, чтобы пообедать вместе с женой. Ему в этом не только отказали в этом, но и ещё оштрафовали его за столь неуместное с его стороны требование.
Об этом же обычае, совместного принятие пищи членами коммунистических общин, по дробно писал Чернышевский в 'Четвертом сне Веры Павловны': 'Но вот работа кончена, все идут к зданию. 'Войдем опять в зал, посмотрим, как они будут обедать', - говорит старшая сестра. Они входят в самый большой из огромных зал. Половина его занята столами, - столы уж накрыты, сколько их! Сколько же тут будет обедающих? Да человек тысяча или больше: 'Здесь не все; кому угодно, обедают особо, у себя'; те старухи, старики, дети, которые не выходили в поле, приготовили все это: 'готовить кушанье, заниматься хозяйством, прибирать в комнатах - это слишком легкая работа для других рук, - говорит старшая сестра, - ею следует заниматься тем, кто еще не может или уже не может делать ничего другого'. Великолепная сервировка. Все алюминий и хрусталь; по средней полосе широких столов расставлены вазы с цветами; блюда уж на столе, вошли работающие, все садятся за обед, и они, и готовившие обед. 'А кто ж будет прислуживать?' - 'Когда? Во время еды? Зачем? Ведь всего пять - шесть блюд: те, которые должны быть горячие, поставлены на таких местах, что не остынут; видишь, в углублениях - это ящики с кипятком, говорит старшая сестра'.
Глава 4. Безгосударственное общинное (коммунистическое) самоуправление белых кочевников - скотоводов
Ещё одним образцом бесценного опыта для будущего строительства коммунистической цивилизации Земли в постиндустриальную эпоху, является опыт первобытного коммунизма в области общественного самоуправления, которое должно будет заменить органы государственного управления. Причём управления достаточно большими массами людей, поскольку усложнение хозяйства по мере технического прогресса, рост населения, запрет брачных отношений между близкородственными родами, неминуемо вели к образованию племён, возникавших путём объединения отдельных родов.
Главным принципом общественного самоуправления при первобытном коммунизме, была его постоянная открытость для всех членов племени. Все племя было семьей. В ней были старшие, которые и тянули на себе большую часть груза забот о выживании племени, и соответственно получали больше почета и уважения. И младшие, которым еще только предстоит научиться заботиться о соплеменниках. Поэтому этот принцип племя - одна семья, был так же основой для внутриплеменной демократии и прозрачности всех управленческих решений. Никто из членов племени, не мог себе представить, что кто - то из соплеменников может быть недостоин знать о том, что происходит в палатке Вождя, или что эти сведения его не касаются. Живем все вместе, и в бой идем все вместе, так что всё, что происходит в племени, касается абсолютно всех.
По мере роста численности племён в них помимо народных собраний родовых общин, стали возникать органы племенного самоуправления в виде советов родовых вождей, которые наряду с вождём племени и занимались его управлением.
Этот совет вождей родов наряду с народными собраниями родов и небольших племён, сохранялись у белых племён очень долгое время даже после перехода от первобытного коммунизма к первоначальному государству. Например, в древней Спарте совет вождей родов именовался 'Совет старейшин' (Герусия), а древнем Риме - Сенат.
В этом плане история древней Спарты и Рима (период ранней и зрелой республики) даёт весьма большой материал для анализа, как сохранивших в условиях государства значительное количество традиций общинного самоуправления периода первобытного коммунизма.
Начнём со Спарты. В ней как и в прежнем первобытном племенном устройстве было два органа власти - Совет старейшин (Герусия - по - гречески) и Народное собрание. Члены Совета Старейшин выбирались на пожизненной основе Народным собранием. Войском командовали два военных вождя (аналог двух консулов в Риме), которых отечественные историки с дореволюционных времён почему - то именую 'цари'. Сами спартанцы называли их 'архагет) ('предводитель') Военные вожди входили в Совет старейшин (аналог римского Сената) и выполнял его волю.
Аналогичным пережитком демократии первобытного коммунизма было устройство государственной власти и в ранней Римской республике.
Высшим государственным органом в республиканском Риме считалось Народное Собрание. Ему принадлежало право принимать и отменять законы, объявлять войну и заключать мир, избирать магистратов. Народное Собрание также являлось высшей судебной инстанцией.
В ранней Римской республике не было постоянного оплачиваемого чиновничьего аппарата. Вся исполнительная власть принадлежала выборным должностным лицам именовавшимся 'магистраты', избиравшихся гражданами на один год. Работа выборного должностного лица была бесплатной и считалась гражданской обязанностью, выражением почёта ему со стороны общества.
Кроме исполнения гражданином должностных обязанностей, одной из важнейших и почётных гражданских обязанностей в ранней Римской республике была служба в ополчении.
Таким образом, коллектив граждан каким являлась ранняя Римская республика решал свои дела в народном собрании и исполняя должностные обязанности в магистратурах, а так же защищал себя, собираясь в ополчение.
Подобный порядок управления гражданским обществом, порождал у граждан чувство свободы, собственного достоинства, уверенности в своих силах, а так же спокойный и реальный взгляд на жизнь и существующие в ней отношения.
Поскольку все вопросы жизни римской общины решались коллективно - это формировало чувство коллективизма. Мысли и интересы общины, полностью выражали мысли и интересы, всех её членов.
Для каждого гражданина - члена римской общины, было характерно чувство свободы и осознанного выбора всех своих действий. Если нужно было собраться в ополчение, римский гражданин знал, что это не прихоть какого - то должностного лица, а объективная необходимость.
Все действия органов общественного самоуправления были гражданину понятны и основанными на той или иной реальной общественной необходимости, поскольку эти действия инициировались народным собранием в котором постоянно участвовал каждый гражданин.
В Риме функционировали три вида народных собраний, или комиций (comitia). До реформ Сервия Туллия существовали куриатные комиции (народные собрании членов того или иного рода). Сервий Туллий ввел центуриатные комиции - собрания вооруженного народа. Вскоре они оттеснили куриатные комиции на второй план. Центуриатные комиции созывались консулами вне городской черты тогдашнего Рима, на Марсовом поле, где они избирали преторов, консулов и цензоров.
Цензовый принцип голосования вызывал недовольство сторонников демократизации выборной системы и поэтому в 241 году до н. э. была проведена реформа центуриатных комиций. Отныне каждый из пяти имущественных классов выставлял по 70 центурий (таким образом, теперь все классы имели равное количество голосов); к ним добавлялись 18 центурий всадников, 4 ремесленников и 1 пролетариев, итого 373 центурии, вместо прежних 193.
В процессе борьбы патрициев и плебеев важное значение приобрели трибутные комиции (территориальные народные собрания) - собрания плебеев по трибам. Ко 2 веку до н. э. они стали основным видом народных собраний в Риме. С самого начала их отличал демократический характер, каждая из 35 триб имела один голос. В трибутных комициях избирались эдилы, квесторы и плебейские трибуны. Комиции не имели права законодательной инициативы: законопроекты вносились магистратами, предварительно пройдя обсуждение в сенате.
Сенат (аналог спартанского Совета Старейшин (Герусии)), состоял из 300 членов, в силу своего авторитета (auctoritas) играл исключительно важную роль в римской государственной системе. Он осуществлял функции правительства. Любой закон проходил предварительное обсуждение в сенате и вступал в силу только после одобрения его сенатом (до 287 года до н. э.). Сенат возглавлял председатель (princeps senatus - принцепс, первый сенатор). Принцепс избирался сенаторами из числа своих самых почтенных и уважаемых коллег. Принцепс в ходе прений высказывался первым.
Сенат руководил внешней политикой и распоряжался финансами. Магистраты отчитывались перед ним, а по истечении срока своих полномочий автоматически зачислялись в сенат (с IV века до н. э.).
Первыми в списке стояли имена цензоров, затем шли имена консуляров, преторов и т. д. Список римских граждан и сенаторов составляли 2 цензора (их избирали раз в 5 лет), интересы плебса защищали 10 плебейских трибунов (их власть ограничивалась городской чертой Рима).
Созывать сенат на заседания могли только высшие магистраты: диктатор, консулы, преторы. Постановление сената называлось либо сенатус консульт (senatus consultum), или или декрет (decretum).
Аналогом двух спартанских военных вождей - 'архагетов', в Римской республике были двое консулов. Но власти у них было больше чем у их спартанских аналогов, и была она не только военной, но и гражданской. Должность консула в Римской республике была коллегиальной, то есть консулов было сразу двое, избирались они на один год в центуриатных комициях. Помощниками консулов были квесторы.