Колосов Игорь Анатольевич : другие произведения.

Сезон исчезновений

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Андрей, молодой владелец сельского магазина, ожидает в гости невесту Юлию. Ее приезд предваряет не только пик странных исчезновений самых разных людей по всей области, но и сильнейший ураган, который лишает поселок связи с внешним миром. Продолжающиеся необъяснимые исчезновения вынуждают участкового с помощниками начать эвакуацию жителей. Однако колонне автомобилей не суждено покинуть поселок.
  
  
  СЕЗОН ИСЧЕЗНОВЕНИЙ
  
  
  http://i-kolosov.ru/
  
  Жанр: фантастика, триллер, хоррор, экшн.
  
  Аннотация:
  
  Андрей, молодой владелец сельского магазина, ожидает в гости невесту Юлию. Ее приезд предваряет не только пик странных исчезновений самых разных людей по всей области, но и сильнейший ураган, который лишает поселок связи с внешним миром. Продолжающиеся необъяснимые исчезновения вынуждают участкового с помощниками начать эвакуацию жителей. Однако колонне автомобилей не суждено покинуть поселок.
  
  
  
  
  
  
  
  "Вечерний Ростов" от 9 апреля 201... г.
  
  Два покинутых автомобиля на площадке для отдыха
  Предположительно пятеро человек пропали без вести
  
  
  Вчера, около шести часов вечера, на одной из площадок для отдыха в десяти километрах от Волгодонска патруль ДПС обнаружил два покинутых автомобиля.
  Прибывшая на место оперативная группа констатировала отсутствие каких-либо следов борьбы и насильственной смерти. Были установлены имена владельцев бежевой "шестерки" 97-го г. выпуска и красной "Ауди" 02-го г. выпуска. Это пожилая супружеская пара из Ростова-на-Дону и чета средних лет из Таганрога. Оперативники предполагают, что с последними также мог находиться их шестнадцатилетний сын.
  До сего момента никто из этих людей не обнаружен ни по месту жительства, ни по адресам их ближайших родственников. Поиски, устроенные с целью прочесывания местности, прилегающей к площадке для отдыха, пока не принесли никаких результатов...
  
  
  
  
  
  "Московский комсомолец" от 27 июня 201... г.
  
  Дерзкое заявление участкового
  Очередное исчезновение в Ростовской области вызвало накал страстей
  
  
  Как уже сообщалось ранее, Ростовская область в последние месяцы заняла прочное лидерство по количеству пропавших без вести. Причем в большинстве случаев в конечном итоге не происходит никаких прояснений. Последний такой случай имел место всего два дня назад на окраине города Белая Калитва. И вот новое исчезновение - в поселке Литвиновка, это около тридцати километров от Белой Калитвы - пропал мужчина 62-го г. р. и его двенадцатилетний ребенок. Как и в предыдущих случаях, прочесывание близлежащей территории не принесло никаких результатов.
  Местные жители, уже давно находившиеся в постоянном напряжении, шокированы. В близлежащих деревушках появились признаки настоящей паники.
  Вот что по этому поводу заявил местный участковый - сорокадвухлетний Петр Раскин:
  "Считаю, что руководство области должно срочно принять действенные меры вместо того, чтобы призывать к спокойствию и утверждать, что все под контролем. Руководство МВД области отмалчивается либо утверждает, что в последнее время выросло количество по всем видам преступлений. Только давайте не забираться в нудные дебри статистики, сейчас я говорю лишь о пропавших без вести. Не спорю, есть немало случаев, когда уже после подачи заявления о пропаже человека все благополучно разрешалось, либо получало конкретное объяснение случившемуся. Но большинство случаев последних недель имеет много общего.
  Люди исчезают в основном на окраине небольших городков, в деревнях, на хуторах, в уединенных местах. Кроме того, что это случается слишком часто, это происходит через определенные интервалы времени и через определенное расстояние. Нужно быть болваном, чтобы, работая в полиции, не замечать этого.
  Я утверждаю со всей ответственностью: большая часть пропавших без вести имеет одну и ту же причину, это звенья одной цепи, а не отдельные дела возросшего криминального вала".
  Пока мы не получили комментариев по поводу этого заявления ни от официальных структур, ни от представителей МВД, руководящих расследованием дел о без вести пропавших...
  
  
  
  
  
  Часть 1. Прикосновение
  
  
  
  
  Глава 1
  
  
  
  1
  
  Она выглянула из кухни, строго посмотрела на сына.
  - Артем, только недолго. Полчаса - максимум. Обед почти готов.
  Одиннадцатилетний мальчик спешил, шнуруя кроссовки: вдруг мать передумает и не выпустит его вообще?
  Недовольный голос матери в кухне:
  - Папа, куда тебе еще аджики с твоей-то печенью? Я положила достаточно.
  Дедушка что-то сказал, Артем не расслышал слов, и мать заговорила мягче:
  - Ты о себе абсолютно не заботишься. Конец света уже завтра?
  Послышался скрипучий смех деда, словно кто-то улегся на старый-старый диван.
  Артем, наконец, оделся и вышел из дома. Нудный дождь, начавшийся еще на рассвете, прекратился. Это время нужно использовать.
  Вместе с матерью и младшим братом Артем приехал из Северодвинска на весенние каникулы к своему родному деду в Ростовскую область. Дед жил на окраине села Тарасовка неподалеку от города Сальск. Артем уже не раз бывал у деда, но предыдущие приезды случались летом, и вот впервые мальчик оказался здесь в марте.
  Когда они уезжали, дома, в Архангельской области, была еще зима, а здесь земля давно освободилась от снега, и первые дни мальчик чувствовал себя непривычно. Но ему такая весна понравилась: он не любил морозы, в холод мать реже выпускала его на улицу и ограничивала время.
  Артем вдохнул теплый влажный воздух, поглядывая на пятна кустарника, усеявшего степь вплоть до самой речушки с диковинным названием Средний Егорлык. Из дома через открытую форточку доносились голоса: брат Эдик и двоюродная сестра Даша играли в "Морской бой". И, кажется, с уходом Артема игра разладилась.
  В окне появилась Даша. Артем показал ей язык, глухо замычал. Она показала свой в ответ.
  Сестра по сравнению с Артемом жила близко от деда: в Ростове-на-Дону - всего-то две сотни километров. Вчера девочку привез отец - родной дядя Артема, старший мамин брат. Даше скоро исполнится десять. Она имела внешнее сходство с Эдиком: такой же аккуратный маленький носик и большие карие глаза. Они казались родным братом и сестрой, чего нельзя сказать об Артеме - он абсолютно не похож с Эдиком.
  Младший брат - вылитая копия матери. Он унаследовал от нее худобу и глаза. Артем был крупнее - точь-в-точь приземистый отец, то же лицо. Быть может, поэтому мать строже относилась к Артему, младшему сыну чаще прощала, и Эдик в глазах Артема давно превратился в маменькиного сынка.
  Артем обрадовался, что к деду привезли Дашу. Он надеялся, что Эдик будет не таким занудным и перестанет жаловаться матери по любому поводу. Пока эти надежды оправдывались. Да втроем и веселее.
  Своей ухоженностью Даша напоминала Артему шикарную светловолосую куклу. Мальчик, не подозревавший прежде о влиянии противоположного пола, после появления двоюродной сестры, которую не видел уже два с половиной года, на несколько долгих часов лишился спокойствия. Он не осознавал причину волнений, но где-то внутри почувствовал какую-то вибрацию, приятную и пугающую одновременно. Раньше ничего похожего на это не было.
  Даша стояла неподвижно, будто статуэтка, хлопая своими длинными ресницами, пока ее отец пожимал теплой пятерней руки своих племянников и объяснял им, "как они вымахали". Артем смутно понимал, что именно говорит дядя, он поглядывал на двоюродную сестру. Он смущался, Даша тоже. Она водила глазками вокруг, как будто изучала дом деда, сама же незаметно косилась на братьев. Она помнила: когда-то они еще совсем маленькими детьми с криками носились по двору, и даже дед Захар, большой, добрый, улыбающийся дед, обожавший своих внуков, делал им замечания.
  После отъезда дяди они еще какое-то время смущались, не слишком приближаясь друг к дружке. Даша одергивала бирюзовую курточку и молчала, но незаметно все как-то образовалось. Немного пугающая вибрация в груди улеглась, и Артема вновь захватило радостное чувство, какое бывает только в детстве, когда кажется, что каникулы никогда не закончатся.
  Сегодняшняя погода вынудила детей отсиживаться в доме. Артем первым заметил окончание дождя и не стал терять времени. Пока они пообедают, поваляются на кровати, там и до темноты недалеко. Артем в нерешительности стоял во дворе, прислушиваясь к происходящему в доме. Похоже, брат и сестра не спешили последовать за ним. Впрочем, он никогда не скучал, даже если приходилось играть одному. Не прогуляться ли к реке или по дедушкиному саду?
  Мальчик шагнул к калитке, остановился. Неожиданно ему вспомнился первый день пребывания у деда.
  Артем вспомнил то, что случилось в саду за домом.
  
  
  2
  
  Артем поспешно вырвался из объятий деда. Мальчик любил его, обрадовался встрече, не имел ничего против, что дедушка тискал его и целовал, как девчонку, но стремление побыстрее "разведать территорию" оказалось сильнее любви.
  Он оставил на деда маму и Эдика, довольный, что ему никто не помешает, обошел дом, сарай, заглянул в коровник, на сеновал и вышел в сад, где кроме яблонь и груш росли сливовые деревья, персики и абрикосы.
  Конечно, пока здесь не было не только плодов, даже листьев, лишь почки набухали в преддверии нового сезона, но все равно заросли показались Артему достаточными для "индейского леса". Летом Артем вообще восхищался этим местом, большую часть времени они с Эдиком проводили именно здесь, но так было раньше. Теперь что-то изменилось.
  Лишь сейчас, спустя пять дней после той последней прогулки, мальчик осознал, что они с младшим братом НИ РАЗУ не были в саду! Они не пользовались лучшим местом для игры "в индейцев" и в прятки. Артем непроизвольно уклонялся от того, что заставило бы их пойти туда, переводил разговор на другие темы, предлагал что-то иное. Странное дело: Эдик тоже не заикался про игру в саду. Он мог за эти дни побывать там один, но Артем почему-то сомневался в этом.
  В тот день он медленно двинулся в гущу сада. Если не смотреть по сторонам, где вдалеке можно увидеть крыши домов, кажется, что идешь по настоящему дремучему лесу, кишащему вражеским племенем Гуронов. Их пока не видно, но Артем знает: они поблизости и приближаются, крадутся сквозь заросли. Артем готовится, чуть сгибаясь в коленях, незаметно, даже развязно, как будто ничего не происходит, берется за свой длинный карабин, совсем, как у Соколиного Глаза - лучшего стрелка племени Дэлаваров, он чувствует холодную сталь и гладкое дерево. Когда эти кровожадные твари появятся, он сильно удивит их. Он пройдет весь этот лес, уничтожит их всех и спасет своих друзей, предательски захваченных в плен Гуронами.
  Мальчик споткнулся и упал, выставив руки перед собой. Поднялся, посмотрел назад: подсобные постройки уже растворились в кронах деревьев, никаких признаков, что где-то очень близко большой, уютный дом.
  В этот момент Артем что-то почувствовал, что-то неприятное. Спина покрылась гусиной кожей, и мальчик едва не закричал. Это был страх - быстрый, болезненный, резкий, как удар ножом, страх, пришедший ниоткуда. Артем замер. Он не объяснил бы, почему поступил именно так. Ни интуиция, ни какая-то мысль были ни причем, он просто замер. И стоял, не шелохнувшись, потеряв ощущение времени.
  Сколько хватал взгляд, Артем никого не видел, оглянуться он не рискнул. Он также не слышал никаких звуков, но беспричинный страх уходил медленно, нехотя.
  Мальчик побежал к дому. Он понял это, когда уже несся прочь от этого места. Он выскочил из сада, вбежал во двор и лишь у сарая остановился. За ним никто не гнался, кругом было тихо. Дыхание успокоилось, и Артем понял, что перед тем, как побежать, его затошнило. Сейчас тошнотворная волна улеглась, и ощущение, что его вот-вот вырвет, исчезло. Бесконечный серый щит туч, которым прикрывалось небо, утончился, стало светлее. Ветерок освежал разгоряченную кожу лица. Мальчик недоуменно оглядывался, и страх, такой явственный несколько минут назад, растаял, как ночной кошмар тает при виде солнечных лучей, ласкающих стены и пол спальни.
  Еще через несколько минут Артем улыбнулся. Не отыскав причины того, почему он испугался, мальчик даже удивился себе. Что это на него нашло? Он услышал смех матери, вышедшей из дома, и окончательно убедился, что ему что-то померещилось.
  Вскоре Артем пришел в норму, необъяснимый страх забылся, любознательный ум перепрыгивал с одного на другое, и дедушкин сад затерялся под грузом новых впечатлений.
  И все-таки мальчик больше не ходил туда.
  
  
  3
  
  Артем вздрогнул, возвратившись в реальность.
  На крыльце с футбольным мячом стоял Эдик. Он все же вышел поиграть перед обедом. Артем почувствовал, как губы растягиваются в улыбке, и он побежал на угол дома.
  - Бросай!
  Эдик метнул мяч. Артем с гортанным криком принял его на грудь, мяч отскочил, и мальчик понесся за ним, стал обходить с помощью финтов невидимых защитников. Эдик засмеялся, побежал следом. Артем отпасовал мяч брату пяткой, рванулся вперед, оставив ни с чем еще двух невидимых соперников.
  - Бей!
  Эдик ударил: мяч отскочил от сарая, и Артем, пытаясь его укротить, высоко вскинул правую ногу. Мяч задело носком кроссовка, и он, взвившись свечой, опустился на крышу сарая.
  - Вот, блин!
  Эдик подбежал к брату, задрал голову.
  - Может, он с другой стороны скатился?
  У Артема развязался шнурок, он опустился на одно колено.
  - Сгоняй, посмотри.
  Эдик помчался вокруг сарая. Через минуту он вернулся.
  - Мяча нет, на крыше остался.
  Веселье погасло. Артем кисло посмотрел на сарай. Забраться на крышу казалось нереальным - слишком высоко, а крыша соседнего курятника находится недостаточно близко, чтобы перепрыгнуть оттуда на сарай. Но мяч обязательно нужно достать. Последний дедушкин подарок, и если мать поинтересуется, где мяч, наказания не избежать. Забей его туда Эдик, матери можно бы не опасаться, но мяч попал на крышу сарая именно из-за Артема.
  Эдик сказал:
  - За сеновалом лестница. Можно принести ее.
  Артем улыбнулся, и они побежали за лестницей. Она выглядела не слишком надежной, но иных вариантов не было. Дерево потяжелело от сырости, ребята с трудом поставили ее к крыше. Эдик вопросительно посмотрел на брата, Артем сказал, что полезет сам.
  - Только держи... на всякий случай.
  Он начал медленно подниматься. Лестница поскрипывала. Выдержит, решил Артем. Ему было неприятно перебирать руками по древесине, насквозь пропитанной влагой: никак не избавиться от ощущения, что стойки вот-вот выскользнут из ладоней.
  Один метр. Второй. Еще немного - и Артем на крыше. Пришла мысль, что лучше бы он никуда не выходил и остался дома. Их ждет вкусный обед, а что можно успеть за полчаса? Только раздразниться и вымазаться.
  Вот конец лестницы, выступающий над крышей почти на полметра. Артем остановился, глянул вниз. Эдик обеими руками держался за лестницу. Их глаза встретились.
  Лицо младшего брата было сосредоточенным, на лбу блеснули капельки пота, в глазах появилось что-то странное. Опасаясь, что выглядит растерянным, Артем отвернулся, переставил ногу на следующую ступеньку, и тут до него донесся голос брата:
  - Тема, - сказано было плаксиво, почти умоляюще.
  Артему показалось, что Эдик попросит его слезть вниз, но брат замолчал. Артем понял, что Эдик чего-то испугался. В следующее мгновение Артем переставил вторую ногу на ступеньку выше, поднялся над крышей.
  И замер.
  Эдик заметил, как напрягся брат. Артем смотрел перед собой, его глаза расширились, дыхание остановилось.
  - Тема, - Эдик говорил чуть слышно, руки разжались, и он отступил на пару шагов.
  Артем вскрикнул. Короткий вопль перешел в стон, как если бы Артем почувствовал сильнейшую боль. Он все еще смотрел перед собой выпученными глазами, а его руки разжались.
  - Тема!
  Тело брата дернулось, как от электрического разряда, и мальчик полетел вниз.
  Высота не играла никакой роли - Артем был мертв еще до падения.
  
  
  4
  
  Эдик не помнил, как оказался у задней двери. Ног он почти не чувствовал, противная дрожь лишила его элементарной координации. Дважды он опускался на колени, когда ноги отказывали, поднимался рывком, помогая себе скрюченными пальцами рук.
  Эдик опустился на колени возле крыльца, попытался вползти на него, когда дверь распахнулась, и появилась мать. Она слышала крик младшего сына.
  - Эдик? Что такое?!
  Бледный, он повалился к ее ногам.
  - Тема... он... лежит...
  Женщине показалось, что сын не узнает ее. Она подхватила ребенка.
  - Что случилось?!
  Появился Захар. Он вырвал мальчика из объятий дочери. В глазах внука забрезжила какая-то осмысленность происходящего. Дед встряхнул его.
  - Где Артем?
  - Возле сарая... Он упал...
  Захар соскочил с крыльца. Эдик посмотрел ему в спину. В тот момент, когда старший брат закричал, Эдик почувствовал приступ страха, и это не было связано с тем, что Артем мог упасть. Теперь он испугался за деда.
  - Нет! Не ходи туда!
  Голос внука переполнял истерический страх, и Захар остановился.
  - Полина, - сказал он дочери. - Побудь с ним.
  Эдик хотел что-то сказать, вырываясь из рук матери, но дед удалялся.
  Вот и сарай. Тело внука бесформенным пятном выделялось у основания лестницы, приставленной к сараю. Помимо воли Захар остановился, не решаясь идти дальше. Сзади завывал Эдик, но Захар остановился лишь по одной причине - он опасался, что не выдержит, если подойдет ближе и убедится в самом худшем.
  Вдруг мальчик жив и ему нужна срочная помощь?
  Это заставило Захара подойти к внуку, опуститься рядом на колени. Захар перевернул его, увидел застывшие выпученные глаза. Он приложил дрожащие пальцы к шее мальчика, затем положил ладонь ему на грудь.
  Секунду-две Захар смотрел на внука, потом надрывно заплакал.
  
  
  
  
  Глава 2
  
  
  
  1
  
  Захару помогла необходимость следить за дорогой в густой, плотной темноте, когда они ехали в Сальск на его старенькой "Ниве".
  Он давно отвез внука в районную больницу, и теперь, на пороге ночи, снова поехал туда вместе с дочерью и внуками. Полина причитала, отказывалась от снотворного, требовала отвезти ее к сыну. У Захара внезапно появилась ложная надежда: вдруг Артем еще жив? Вдруг его сердце всего лишь остановилось на какое-то время, и врачи совершили чудо? Как будто не было заключения дежурного из реанимации, не было его жутких слов, перечеркнувших последнюю надежду.
  Ночь обещала быть кошмарной, и Захар не выдержал, уступив дочери, хотя понимал, что поездка бессмысленна. Дашу и Эдика он решил взять с собой - не хотелось оставлять их одних в пустом доме на неопределенное время.
  Лишь только стемнело, вместе с участковым Березиным приезжал следователь - высокий шатен лет сорока. Он не был назойливым, задал всего пару вопросов, извинился перед Захаром за доставленное беспокойство.
  В машине Полина заплакала, пытаясь заглушить рыдания носовым платком. Дети, как притаившиеся зверьки, сидели сзади. Захар подумал, что оставит их в машине, когда вместе с Полиной пойдет в реанимацию. Им лучше не видеть того, что будет там с Полиной.
  Захар почувствовал, как из глаз выступили слезы.
  
  
  2
  
  Доктор выглядел усталым. Он был ужасно тощим, и его тело напоминало длинную жердь. Он теребил мятую пачку, предложив сигарету Захару. Тот отказался. Рядом молча стоял тот самый следователь в длинном сером плаще. Захар не удивился, застав его здесь. Следователь не сказал Захару ни слова, лишь сочувственно заглянул ему в глаза. Потом отвернулся к окну. Захар был ему благодарен - меньше всего он сейчас хотел выслушивать чужие соболезнования.
  Когда доктор сказал, что тело ребенка уже в морге, Полина, к счастью, не впала в истерику. Она закрыла свои раскрасневшиеся глаза, удивив своей реакцией присутствующих, затем двинулась к выходу. Следователь помог Захару проводить ее к машине, попросив его по дороге ненадолго задержаться.
  В груди у Захара появилась знакомая давящая тяжесть, и он едва сдержался, чтобы не разрыдаться, как ребенок. Они со следователем вернулись в кабинет доктора. Следователь закурил, глядя в пол.
  Доктор с минуту рассматривал то старика, то следователя. Остановил взгляд на Захаре.
  - Ваш внук скончался не от удара о землю.
  Захар напрягся.
  - В чем же причина?
  - Электрическая нестабильность миокарда. У мальчика произошла остановка сердца. В определенной ситуации это вполне возможно, хотя лично я столкнулся с этим впервые. Сердце начинает сокращаться в бешеном ритме и может не выдержать мощную прокачку крови. В общем, я думаю... мальчик испытал сильнейший испуг. Больше причин я не вижу.
  - Хотите сказать, что Артем испугался высоты?
  Доктор пожал плечами.
  - Он чего-то сильно испугался. При ударе о землю он сломал шейный позвонок, но, если бы ни сердце, он остался бы жив.
  - Боже, - Захар смотрел на доктора, как если бы ждал, что его убедят в обратном, потом глянул на следователя. - Вы же у меня были и видели... Там чуть больше трех метров. Неужели Артем...
  Захар замолчал, сдерживая подступившие слезы. Следователь встал, выбросил окурок в форточку, повернулся к Захару.
  - Доктор уже выразил мне удивление по этому поводу. Такое не всегда случается даже, когда человек падает с крыши высотного дома.
  - Как же так?
  - Сдается мне, нужно поговорить с вашим младшим внуком. Он видел, как все произошло?
  Захар кивнул.
  - Да. Но... может, сейчас его не надо тревожить? Он и так очень испуган...
  - Я приеду к вам завтра утром.
  
  
  3
  
  Полина лежала в спальне отца на старой скрипучей кровати, когда после долгого молчания прошептала:
  - Я во всем виновата. Я одна.
  Захар сидел рядом, поглаживая ее холодные руки.
  - Перестань изводить себя.
  Дочь рыдала с момента возвращения из Сальска и немного успокоилась лишь полчаса назад.
  Тьма за окном слабела - приближался рассвет.
  - Я была никчемной матерью. Так к Артему могла относиться мачеха.
  - Ты ни в чем не виновата, Полина. Довольно наговаривать на себя.
  Захар чувствовал, как начинает искажаться реальность, так ему хотелось спать, несмотря на горе. Он говорил все с большим усилием.
  - Я вечно придиралась к нему, наказывала без причины. Он был всего лишь маленьким мальчиком.
  Захар понял, что не может сказать уже ни слова. Он кое-как поднялся, его шатало. Каким бы ни было несчастье, человек рано или поздно заснет - потребность, которую не обойти. Полина тоже заснет, но сейчас в это верилось с трудом.
  - Полина, родная... Выпей снотворное, прошу. Тебе необходимо поспать. И мне...
  Он взял с крышки стола таблетки, вложил дочери в ладонь. Она никак не отреагировала на это и продолжала говорить.
  - Принести воды?
  Полина замолчала, пытаясь рассмотреть лицо отца сквозь полумрак спальни.
  - Хорошо, я выпью таблетки.
  - Я принесу запить.
  Захар вышел из спальни, остановился, прислушался. Полина не вставала. Хорошо. Возможно, она действительно согласилась выпить снотворное, а не просто сказала, чтобы он отвязался. Захар вошел в кухню, не включая света, набрал воды в стакан.
  Внезапно слабость навалилась на него, нагло, без предупреждения, словно ждала, когда он останется один. Захар почувствовал такую усталость, что расплескал воду, едва не выронив стакан. Он оперся об угол стола, поставил стакан, сел на табурет. При этом что-то сжало его сердце, и Захар с опозданием понял, что плачет.
  Испугавшись, что дочь услышит его, он уткнулся в сложенные на столе руки. Не нужно было покидать дочь. Пока он успокаивал ее, он держал на расстоянии то, что копошилось в обрывках тьмы, загустевшей по углам, и ожидало его одиночества.
  Ему полегчало, и он еще минуту посидел в таком положении.
  От окна послышался какой-то звук - мягкое, невинное царапание по стеклу. Захар поднял голову и увидел чье-то лицо, прижатое к окну с другой стороны. Он едва сдержал крик - на него смотрел Артем.
  - О, Господи... Мальчик мой, ты вернулся, наконец-то. Мы-то все извелись.
  Артем улыбнулся, что-то сказал в ответ, но Захар ничего не расслышал. Рот внука беззвучно открывался, как у рыбы, уткнувшейся в стенку аквариума.
  Захар хотел встать, но не смог.
  - Артем, быстро иди сюда, не стой там один. Тебя мама заждалась.
  Внук все еще стоял у окна, но в доме послышались шаги. Они приближались к кухне. Это были шаги Артема, он послушал-таки деда, но почему его лицо по-прежнему прижимается к окну с обратной стороны? Как такое возможно?
  Захар очнулся, вскинул голову.
  
  
  4
  
  За окном была серая бесформенная мгла.
  Шаги, тихие и неуверенные, существовали в реальности - они плавно перешли сюда из сна. Захар прикорнул, сидя за столом, и теперь его сердце, ошеломленное появлением старшего внука, стучало, отдаваясь болью во всей груди.
  Неплотно прикрытая дверь отворилась, в кухню вошел Эдик в светлой пижаме. Захар резко встал - на какие-то доли секунды вместо младшего внука ему почудился Артем.
  - Эдик? Что ты здесь делаешь?
  Мальчик вздрогнул, несколько секунд не говорил ни слова - дед испугал его.
  - Я хочу пить...
  Захар смутился.
  - Иди сюда.
  Старик погладил ребенка по голове, пока тот опустошал чашку, и его зубы клацали о фарфор.
  - Теперь ступай спать. Осторожней в темноте.
  Захар глянул на свои часы и увидел, что проспал почти двадцать минут. Нахмурившись, он взял стакан с водой, но пошел не к дочери, а в комнату, которую занимали внуки. Опустошенный, измученный, старик не отдавал отчет своим действиям.
  - Эдик? Ты спишь?
  - Нет, - голос внука звучал глухо, как у простуженного.
  - Эдик, я присяду на минутку рядом, - Захар опустился на кровать, не выпуская стакан из рук. - Как ты себя чувствуешь?
  Эдик засопел, плотнее укутался в одеяло.
  - Нормально.
  - Нам ни в коем случае нельзя падать духом.
  Он замолчал, молчал и мальчик.
  Муж Полины, отец Артема и Эдика, еще ничего не знает. Именно Захар должен сообщить своему зятю о трагедии. Сегодня приедет невестка - забрать Дашу. Девочке здесь не место. Внучку заберут, но как случившееся перенесет Эдик - девятилетний мальчик?
  - Эдик, скажи, ты кого-нибудь видел там, у сарая?
  Это вырвалось у него против воли, Захар опешил от собственных слов. Внук заворочался, Захар почувствовал, как мальчик напрягся. Старик подумал, что вопрос, наверное, глупый. Что он хотел узнать? Не лучше ли оставить ребенка в покое?
  - Почему ты закричал, чтобы я не ходил к Артему?
  - Не знаю...
  - Ты просто не хотел, чтобы я его увидел?
  - Не помню, деда. Мне... Я испугался.
  Захар повернул голову к двери - ему померещился какой-то звук в доме. Было тихо, и старик решил, что ошибся.
  - Почему Артем сорвался с лестницы?
  - Деда, я хочу спать, - казалось, Эдик сейчас захнычет.
  - Спи, я ухожу, ухожу, - Захару стало стыдно, он поцеловал внука. - Ты у меня держался молодцом.
  Захар вышел, прикрыв за собой дверь, направился к своей спальне. Почему-то он не смог рассмотреть дочь на кровати.
  - Полина?
  Он поставил стакан на стол, протянул руку, пальцы нащупали лишь покрывало.
  - Что за черт?
  Он включил настольную лампу и вздрогнул.
  Полины в комнате не было.
  
  
  5
  
  Следователь стоял в кухне Захара с чашкой кофе, который, несмотря на протесты, приготовил ему старик. Следователь был в своем неизменном сером плаще нараспашку.
  - Собралось почти два десятка человек. Ваш участковый привезет еще троих, и начнем поиски. Он вот-вот будет здесь.
  Следователь следил за стариком, за его беспокойными перемещениями и жестами. Захар старался держать себя в руках, и следователь признал, что отчасти это ему удавалось. Хозяина дома выдавала лишь та нервозность, с которой он расхаживал по кухне, выглядывал в окно, несколько раз перемывал чашку, опустошенную залпом, словно он пил не кофе, а водку или самогон.
  - Сначала прочешем кустарник до реки. Не будет результатов - разделимся на три группы и пойдем в других направлениях от деревни. Ваша дочь не могла далеко уйти, - он помолчал. - Надеюсь, мы найдем ее.
  - Все равно не пойму: куда она пошла? И зачем?
  - Стресс, - следователь допил кофе. - Подумайте, что она пережила. Я понимаю... вам тоже больно... из-за мальчика, но она - его мать. Это куда серьезнее.
  Захар вздохнул.
  - Как бы она не надумала покончить с собой.
  Следователь замотал головой.
  - Не говорите так, Захар Владимирович. Во-первых, не стоит опережать события, во-вторых... У матери горе, но если бы она решила свести счеты с жизнью, вряд ли для этого надо уходить так далеко.
  - Я мог догнать ее. Я что-то услышал, когда сидел у Эдика в комнате. Это была она, она вышла в тот момент из дома.
  - В темноте хватит минуты, чтобы затеряться.
  - Я звал ее, - голос старика задрожал.
  Следователь решил сменить тему разговора:
  - Молодая женщина в доме - ваша невестка?
  - Да. Приехала за Дашей. Внучка здесь не вовремя оказалась.
  - Не лучше ли будет, если мальчика тоже заберут? Он уже больше ничего нового нам не скажет, а находиться здесь... в такой момент...
  Следователь не договорил, пожав плечами. Захар посмотрел на него.
  - Вы правы.
  Следователь повернулся к окну. Послышался звук подъехавшего автомобиля.
  - Это Березин, - сказал следователь.
  
  
  6
  
  Захар вышел из калитки, глядя, как машина участкового подъезжает к дому.
  Березин заглушил двигатель, медленно выбрался из машины. Он избегал встречаться с Захаром взглядом. Они были знакомы лет двадцать, не меньше, и давно обращались друг к другу по имени. Березину перевалило за пятьдесят, и, несмотря на хрупкую конституцию, у него был приличный животик, который не скрывала широкая ветровка.
  Прошло пять дней, Полину до сих пор не нашли. Никаких следов.
  - Вчера по факту исчезновения твоей дочери заведено дело, - казалось, Березин оправдывается. - Я передал им ту фотографию, что взял у тебя.
  Захар молчал, глядя в сторону реки. Он похудел, белки глаз испещрили красные прожилки. Он не спал несколько ночей, проведенных в поисках вместе с зятем, хотя люди, помогавшие им, расходились уже в сумерках.
  - Как ты, Захар? - Березин заставил себя задать этот вопрос.
  - Плохо.
  Гнетущее молчание.
  - Завтра я опять соберу мужиков и выборочно проверю заросли ниже по течению реки.
  Захар ничего не ответил, даже не кивнул. Березин переминался с ноги на ногу и чувствовал себя так, как если бы в случившемся была доля его вины.
  - Твой зять дома?
  - Да. Вымотался вконец. И заснул, - Захар помолчал. - По-моему, он приболел. Простыл, что ли.
  Березин колебался, не зная, что делать. Он только-только прилег, когда Захар позвонил и попросил приехать. Березин не спрашивал о причине, просто сказал, что сейчас будет. И в чем же дело? Захар хотел поговорить? Не может остаться один?
  - Крепись, Захар. Я хочу, чтобы ты не терял надежду. Еще всякое может быть. Не давай себе раскиснуть. Не можешь ничего изменить - надо запастись терпением.
  Захар медленно кивнул.
  - Ты прав. И все-таки странно, что мы не нашли хотя бы тело.
  Березин хотел возразить, но ему не хватило духу.
  Захар задержал на нем взгляд опухших глаз.
  - Дружище, у меня к тебе одна просьба: держи меня в курсе, пожалуйста. Чтобы ни случилось.
  - Обязательно, Захар.
  Захар так и не затронул в разговоре смерть Артема. Именно по этой причине он попросил участкового приехать. В самом деле, что это изменит? Нечто смутное и беспокойное внутри - это просто нежелание признать жестокую реальность свершившегося. Признать и смириться.
  Березин прав - осталось запастись терпением.
  - Я буду ждать, - Захар смотрел вслед уезжавшей машине. - Сколько понадобиться.
  
  
  
  
  Глава 3
  
  
  
  1
  
  Жаркое июльское утро.
  В небольшом уютном домике на окраине Холмеча зазвонил телефон.
  Парень двадцати пяти лет с ямочкой на подбородке вздрогнул, очнувшись, подскочил с кровати, и, казалось, стряхнул остатки сновидений, подкравшихся к нему, как только после пробуждения час назад он снова прилег. Андрею показалось, что телефон разрывается давно, и звонки вот-вот прекратятся. Этого нельзя допустить - Андрей ждал звонка. Он метнулся к аппарату с испугом, будто проспал полжизни.
  - Да?
  Последовала пауза, во время которой ему померещились короткие гудки, и послышался голос, такой родной и долгожданный:
  - Андрейка!
  - Юля!
  Они не виделись месяц - целая вечность. Андрей услышал смех девушки, жившей и учившейся в Ростове-на-Дону, расстояние вроде бы не громадное, но позволявшее встречаться далеко не каждые выходные. С Юлей Андрей познакомился год назад, когда ездил к родной тетке в Ростов. Очень скоро он понял, что она - его половина.
  Минуту они шептали друг дружке глуповатые нежности, понятные только им, ничуть не смущаясь, что их могут слушать посторонние люди. Андрей с трудом перешел к конкретным вопросам.
  - Когда ты приедешь?
  Юля училась в Ростовской экономической Академии на журналиста, и для нее последние недели стали напряженным временем - сначала экзамены, затем - практика, которую она не могла игнорировать. В свою очередь Андрей был занят продуктовым магазинчиком, владельцем которого он стал после трагической смерти родителей. Смерти, которая вынудила его бросить учебу на биолога в МГУ, куда он так долго, трудно поступал, и вернуться в родной поселок - какое-то время он просто не мог ни на чем сосредоточиться, но понимал, что не позволит погибнуть тому, что осталось от родителей. Андрей готовился к августу, когда Холмеч опустеет, следуя давней традиции, и магазинчик, наверное, придется закрыть на неделю-другую. Сейчас присутствие Андрея требовалось каждый день.
  - Не знаю, - сказала девушка. - В эти выходные точно не смогу. Наверное, и в следующие.
  - Юля!
  - Ты же знаешь: если б могла, я бы приехала. Я так хочу тебя увидеть!
  - Хорошо... Я все брошу и приеду к тебе сам.
  - Нет, Андрей! Не надо. Я не смогу уделить тебе достаточно времени, у меня все нарушится. Я так загружена: не только учеба, я еще и подрабатываю - такое хорошее место, не хочу его пока бросать. Ты только не обижайся на меня.
  Андрей выдержал паузу, подавляя эмоции.
  - Ладно... Пусть так, - он с неудовольствием осознал, что обида переполняет его.
  - Андрейка?
  Молчание.
  - Андрей, ты меня слышишь?
  - Слышу.
  - Не молчи. Я подумала, что связь прервалась.
  - Седьмого августа - год нашего знакомства. Как раз еще и воскресение. Ты понимаешь, что...
  - Такое нельзя пропустить, - Юля засмеялась. - Приеду! Седьмого - да. Обещаю. Уверена, что приеду раньше. Отметим, как полагается.
  - "Как полагается"? - его дыхание участилось.
  Послышался смешок.
  - Да.
  - Предупреди обязательно, когда приедешь. Я понимаю, что девочка обожает сюрпризы, но это случай особенный, я хочу знать заранее.
  Минут пять они не могли расстаться, и, наконец, Юля первой положила трубку. Андрей стоял, глядя на телефон. Однажды они с Юлей договорились звонить друг другу в определенные дни, это было нелегко, но необходимо. Особенно на этом настаивала Юля - в противном случае Андрей звонил бы ей по несколько раз в день.
  Парень в который раз подумал, что надо бы носить сотовый телефон с собой постоянно - вдруг однажды Юля позвонит в недоговоренное время, а его не будет дома? Только ради этого можно таскать мобильник, который Андрею здесь, в Холмече, в общем-то, и не нужен.
  Андрей почувствовал смутную неудовлетворенность - так всегда бывало после телефонного разговора с Юлей. В преддверии ее звонка Андрея переполняла энергия, он был взбудоражен, и пик ощущений приходился на сам разговор. Затем состояние уравновешивалось непродолжительной, но чувствительной хандрой. Может, и к лучшему, что они не могут подолгу "висеть" на телефоне. После таких "сеансов" Андрей острее чувствовал одиночество и нехватку любимой девушки.
  Быть может, это как-то скрадывалось бы, будь рядом родители, но его дом давно уже пуст.
  Андрей прошел в ванную, открыл холодную воду, сунул голову под струю. Он проснулся среди ночи, затем спал урывками. На рассвете он оделся, позавтракал и прилег на заправленную кровать в ожидании звонка Юли. Сейчас подступала сонливость. Холодная вода взбодрила его. Он глянул на часы и подумал, что Николаевна уже в магазине. Пятидесятилетняя Николаевна, крупная подвижная женщина, работала в магазине еще при родителях Андрея.
  Он вышел из дома, закрыл дверь. Шагнул к калитке.
  Дальнейшее произошло очень быстро, и проанализировать собственные ощущения Андрей смог гораздо позже.
  Он еще двигался по инерции, а сердце болезненно шевельнулось, как паразит, проснувшийся внутри его тела. На мгновение внутри образовалась пустота, тело стало полым и нематериальным. Андрей остановился, словно напоролся не невидимую преграду, его глаза выпучились. Сердце превратилось в камень с острыми краями, и боль стала своеобразной шкалой, убедившей, что все происходит в реальности: Андрей почувствовал страх, необъяснимый оттого, что никаких причин для этого не было.
  Стояло прекрасное утро, солнце поднималось все выше, и в этом мире не было места, казалось, даже для безобидной тени. Андрей был один, но страх своей невидимой лапой грубо ткнул его, и парень попятился, ощущая кожей холод, хотя воздух уже густел от расползавшейся, как вирус, жары, еще не окрепшей, юной, но уже прожорливой.
  Андрей не понимал, что делает. Им управляли глубокие инстинкты, которые проявляются лишь в экстремальной ситуации. Какое-то чутье бросило его назад к дому. Андрей ввалился в прихожую, захлопнул дверь. И тут его согнуло.
  Он упал на колени, упершись лбом в дверной косяк, и застонал в болезненном приступе рвоты.
  
  
  2
  
  Леонид, худой мужчина с бледной кожей, опустил ноги на пол и сел в кровати. У него еще оставалось минут сорок для сна, но этот щенок Вадик уже канючил своим писклявым голосом, поднявшись следом за матерью.
  Александра, как гибкая величественная кошка, даже не осторожничая, никогда не будила Леонида. Она передвигалась бесшумно, и привычка рано вставать не мешала ее близким. Другое дело - ее сынок, умница Вадик, гнусавая пародия на неудачливого дракона, заключенного под старость в тело семилетнего мальчика.
  - Твою мать, - Леонид прислушался к неприятной интонации ребенка. - Как ты меня достал...
  Сквозь неплотно закрытые шторы просачивался ленивый солнечный свет. Тишина Холмеча, как тончайшая паутина, нарушилась. Леонид чувствовал себя уставшим, он медленно помассировал лоб. Если он вставал не выспавшимся, весь день, чаще всего, получался неудачным.
  Леонид попытался понять, чего хочет маленький паршивец, и не смог. Вадик говорил невнятно, слова сливались в ручеек нытья - обычное дело. Иногда даже его мать, понимавшая сына в тех случаях, когда остальные лишь разводили руками, опускалась на корточки и, глядя ему в глаза, переспрашивала несколько раз.
  Леонид поморщился. Временами ему казалось, что Вадик абсолютно не понимает того, что говорит. Господи, неужели большинство детей такие тупые? Неужели его собственный ребенок будет таким же?
  Александра попыталась прервать излияния сына:
  - Тише, Вадик, - приятный глубокий голос. - Дядя Леон еще спит.
  Леонид всегда просил людей при знакомстве называть его Леон, но подавляющее большинство очень быстро переходило на непривлекательное "Леня".
  Паршивец, конечно, не успокоился. Леониду показалось, что тот повысил голос. Плевать он хотел на дядю Леона.
  Леонид почувствовал злость, холодную и расчетливую, она его даже смутила. Он накинул халат, прошел в ванную. По-видимому, Вадик надоел матери, и она на него рявкнула вполголоса. Мальчишка заткнулся.
  Леонид остановился на пороге кухни.
  - Привет.
  Александра стояла у плиты, ребенок крутился рядом. Женщина повернула голову, улыбнулась.
  - Привет.
  Вадик скосил на Леонида глаз, отвернулся. Он никогда не здоровался. Леонид жил у Александры почти два месяца, и поначалу она напоминала сыну о правилах приличия, после чего Вадик нехотя говорил пару невнятных слов, хотя нередко молчал, опустив голову и насупившись. В конце концов, она оставила эту затею, они с Леонидом это не обсуждали, все произошло как-то само собой.
  Леонид улыбнулся Александре в ответ, но, переведя взгляд на ребенка, улыбка поблекла. Он с трудом сдерживал раздражение, уже само присутствие мальчика задевало его. Сколько раз Леонид говорил себе не обращать на это внимание, игнорировать его, но лишь доходило до дела, его обещания таяли, как дым.
  Александра была миниатюрной женщиной двадцати восьми лет. Каштановые волосы, серые глаза, мягкая, как шелк, улыбка. Вадик абсолютно не похож на нее. Он был похож на отца. Тот заявлялся к ним раз в год, обычно на день рождения Вадика, а то пропадал на целых два года. Недавно Александра сказала, что у него появился сын от другой женщины. Леонид искренне пожелал ему осесть у своего нового гнезда и больше не теребить душу своей бывшей жене.
  Уйди он окончательно, быть может, Вадик стал бы не таким несносным, а так мальчишка все-таки ждал отца, поведение которого вносило лишь путаницу. Конечно, Вадик в любом случае не назовет дядю Леона папой, но хуже всего то, что неизвестно попросит ли об этом его мать. Высокий для восьмилетнего мальчика, очень худой, словно палка, к которой приделали руки и ноги, остренький, карикатурно маленький нос - Вадик меньше всего напоминал родного сына женщины, с которой сошелся Леонид.
  Родная сестра Леонида убеждала его взвесить все за и против. Она говорила, что ситуация была предпочтительней, будь у Александры дочь, а не сын. Она утверждала, что девочки легче принимают чужого мужчину в семью, мальчики чаще ревнуют к собственной матери.
  Леонид же считал, что каждый случай особенный.
  Он чувствовал, что с первого взгляда не понравился Вадику, в свою очередь неприязнь была взаимной. Леонид с Александрой встречались почти четыре месяца, и все это время Вадик напоминал холодный камешек с острыми краями, лежащий между ними. Вечерами он изо всех сил оттягивал время отхода ко сну, понимая, что Леонид только и ждет этого. Мальчишка пялился в телевизор, глаза слипались, он упорно держался и распускал нюни, если мать отправляла его спать, противно гундосил, требуя позволить ему досмотреть очередное кино, в котором он вряд ли что понимал.
  Леонид считал, что Александра не достаточно строга с сыном, но он молчал, понимая, что пока не имеет морального права вмешиваться и, опасаясь поставить их отношения под угрозу. Затем Александра предложила пожить вместе - их поздние встречи были неудобны им обоим. Оба работали в Волгодонске, но Александра жила в Холмече, и чем-то поселок пришелся Леониду по вкусу. И Александра как-то сказала, что переезд, быть может, позволит Леониду и Вадику сблизиться.
  Ничего похожего не произошло. Получился обратный эффект. Если раньше Вадик выжидал, не будучи уверенным, что Леонид на что-то претендует, теперь началась холодная война.
  Леонид вернулся в спальню - он не желал находиться в кухне, пока Вадик завтракает. Александра привыкла кормить их по очереди. Прием пищи - единственное, когда Вадик без проблем оставлял Леонида наедине со своей матерью, словно для него это было святое. Леонид не спеша убрал постель, побрился, оделся. Через двадцать минут он уже завтракал, перекидываясь с хозяйкой незначительными фразами. Когда Леонид взял пончик и принялся за кофе, Александра отвела взгляд и чуть изменившимся голосом сказала:
  - Леон, хочу тебя кое о чем попросить.
  Леонид догадался, что просьба имеет отношение к Вадику - нотки смущения появлялись лишь в этом случае. Кроме этой тучи небо их отношений не было запятнано ни чем.
  - Фирма посылает меня в короткую командировку в Ростов. Всего на два дня.
  - Когда?
  - Пятница и суббота на этой неделе. Это важно. После поездки возможно повышение.
  Леонид посмотрел на нее, анализируя, к чему все это сказано. Александра по-прежнему отводила глаза.
  - И что, Саша?
  - Меня не будет два дня, и я бы хотела... Ты справишься без меня? Я хочу сказать, вы с Вадиком побудете вдвоем?
  Леонид как-то странно смотрел на нее.
  - Я не хочу отвозить его к родителям. Я бы могла, но не хочу. Ты же знаешь, какие у меня с ними отношения в последнее время.
  Леонид медленно кивнул.
  При встрече с матерью Александра обязательно с ней ссорилась. Та винила ее в разводе, считала, что ребенка должны воспитывать исключительно родители, и с неудовольствием встречала любую просьбу по поводу Вадика, хотя сама утверждала, что обожает внука. Чванливая Алла Тимофеевна. Александра становилась бешеной, если приходилось выслушивать нотации от матери, Леонид прекрасно знал это.
  Александра отгадала его мысли.
  - Мать знает, что я живу сейчас не одна. Лишний повод наплевать мне в душу, если я привезу Вадика, - она, наконец, посмотрела на Леонида. - Всего два дня, милый.
  - Угу, - пришла его очередь отвести глаза.
  - Ты согласен? - не дожидаясь ответа, она быстро сказала. - Все будет хорошо. Без меня он потянется к тебе, вот увидишь, и вы, наконец, подружитесь.
  Черта с два, подумал Леонид.
  - Он - хороший мальчик, - Александра принялась мыть посуду. - Только по отцу скучает. Он еще не привык к тебе, Леон. Нужно время.
  За что мне такое, едва не вырвалось у Леонида. Любить женщину, восхищаться ею и... ненавидеть ее ребенка! Он никогда бы не подумал, что на пути к нормальной жизни случаются такие препятствия.
  Леонид допил кофе, встал из-за стола.
  - Спасибо, Саша. Мне пора.
  Она посмотрела на него более требовательно, чем обычно.
  - Если это тяжело для тебя, скажи сейчас.
  - Нет, все нормально. Ты же знаешь, на что я готов ради тебя, - он поцеловал ее в губы, заставив себя улыбнуться.
  Александра улыбнулась в ответ, подала ему ключи от машины.
  Леонид вышел из дома. В этот день он больше не улыбался.
  
  
  3
  
  Николаевна недоверчиво смотрела на Андрея. Заботливое выражение лица, свойственное этой женщине, отсутствовало, когда Андрей подъехал к магазину на старой отцовской "шестерке". Николаевна не умела скрывать свои эмоции, и она была недовольна. Сейчас, увидев его глаза, женщина растерялась.
  Время приближалось к полудню, в помещении никого не было, и Николаевна покинула прилавок. Она остановилась в дверном проеме конторки, где Андрей опустился на стул, как будто в первую очередь собирался заняться бухгалтерией.
  Впрочем, Андрей не был уверен, что сможет в ближайший час делать что-то осмысленно.
  - Почему так долго? - спросила женщина. - Что-то случилось?
  - Простите меня, Николаевна. Пришлось задержаться.
  - Постой, Андрей, ты часом не поссорился с Юлей?
  Николаевна знала о девушке Андрея, об их отношениях, и знала, что сегодня Юля должна была ему звонить - Андрей предупредил об этом вчера, на случай, если задержится. Пожалуй, только из-за этого предупреждения Николаевна не пришла сама к его дому, а прождала в магазине почти до обеда.
  - У нас с Юлей все хорошо.
  - У тебя лицо какое-то бледное.
  Он промолчал, перекладывая какие-то бумаги, на Николаевну он не смотрел.
  - Что все-таки с тобой?
  Он уважал Николаевну, понимая, что лишь благодаря ей удержал магазин на плаву, по крайней мере, в первое время после смерти родителей. Да и теперь он не представлял себе другого человека, работающего в его магазине. Признаться, Николаевна стала ему ближе, чем родная тетка из Ростова. Андрея изредка раздражало лишь одно - излишняя назойливость Николаевны, если речь шла о его судьбе. Женщина, вырастившая троих детей, каждый из которых уже покинул Холмеч, еще не растратила материнскую теплоту и считала своим долгом заботиться о парне, однажды в один день потерявшем отца и мать.
  Николаевна подошла ближе.
  - Андрей, не пугай меня. Лучше расскажи. Я же вижу: что-то случилось.
  Как ни странно Андрей не попросил оставить его в покое, как уже бывало, когда Николаевна слишком наседала на него. Он вообще не пытался остаться один. Казалось, присутствие женщины в данный момент даже желательно.
  Как оказалось, он простоял в прихожей своего дома почти два часа. Стоял, потеряв ощущение времени, выглядывая из окна, и ждал, неизвестно чего. Страх был реальным, как вещь, которую можно потрогать. Даже уходя и слабея, его влияние оставалось, не выпуская парня из дома. И это не было наваждением. У Андрея даже мелькнула мысль: не позвонить ли участковому? Пусть вооруженный человек подъедет к его дому. Сейчас, в магазине, это казалось глупым, почти абсурдным.
  Дом Андрея примостился между двумя поворотами в конце Дорожной улицы - небольшой отрезок, метров на сто тянувшийся с севера на юг. Со всех сторон дом обступали густые заросли акаций и кустарника. Андрей по-прежнему никого не видел, страх ушел, но это не вернуло спокойствия и решительности - память о собственных ощущениях была сильна.
  Что с ним было? Чего он испугался? Как можно испугаться, не увидев и не услышав ничего, что могло бы стать причиной?
  Он заставил себя покинуть дом, превратившийся в убежище по неизвестной, абстрактной причине. Он пробежал к старому гаражу, решив сегодня воспользоваться машиной, хотя почти всегда предпочитал ходить на работу пешком. Кое-как он выехал со двора, с тревогой оглядываясь по сторонам.
  Да, Николаевна была подходящим слушателем, Андрей же хотел выговориться, но не знал, что именно сказать.
  "Я вышел из дома и тут почувствовал самый настоящий страх? Страх настолько сильный, что я бросился назад в дом и простоял под дверью больше, чем полтора часа"?
  Андрей поднял голову, посмотрел женщине в глаза.
  - Николаевна, ничего серьезного не... Я только хотел... Можно я расскажу вам об этом позже? Мне надо подумать.
  Женщина хотела что-то сказать, но в магазин вошли, она покосилась на него и вышла.
  Андрей откинулся на спинку стула, закрыл глаза. Случившееся у его дома медленно таяло, теряя яркость очертаний - казалось, его уже разъедало вездесущее время.
  
  
  4
  
  Окраина Волгодонска. После дневной жары город медленно раскачивается, как после одуряющего сна.
  Степан, плотный мужчина средних лет с черной мохнатой полосой сросшихся бровей, заказал себе пакет сока и осмотрелся. Бар заполнялся с каждой минутой. Степан задержал взгляд на двух дальних столиках, занятых последние пять минут.
  Ничего подозрительного. Обычные посетители.
  Молодой мужчина в кожаной безрукавке на голое тело, с красным лицом, будто обожженным солнцем, говорит все громче и громче. Шум в баре постепенно набирает обороты.
  Степан нервничал, хотя пока все складывалось неплохо. Он заметил, что у него трясутся руки, когда он наливал сок из пакета в стакан. Он был не прочь взять грамм двести водки, это оказалось бы весьма кстати, но, во-первых, он за рулем, во-вторых, стоит ему принять хоть каплю, и некие тормоза где-то в мозгу откажут: за первой рюмкой последует вторая, третья, и это продлится минимум неделю, а то и две. Так уже не раз случалось, хотя Степан клялся себе и другим, что выпьет всего лишь стакан-два.
  Он не может себе этого позволить. Особенно сейчас.
  Степан находился меж двух огней, и, кажется, спасительная тропа нашлась, но необходима максимальная осторожность.
  - У вас свободно? - голос откуда-то сзади.
  Степан оглянулся. Тот, кого он ждал.
  - Да, пожалуйста.
  Макс присел рядом. Высокий, привлекательный парень с короткой прической, одетый в простую белую футболку и джинсовые шорты.
  - Спасибо, - он не сдержал ухмылку.
  - Черт возьми, - прошептал Степан. - Откуда ты взялся? Я же следил за входом.
  - Ладно, расслабься. Здесь до тебя никому нет дела. Мы не в нашем вшивом Холмече.
  Некоторое время они молчали. Подошла официантка, Макс заказал минеральную воду. Степан немного успокоился. Быть может, Макс прав, выбрав для встречи столь оживленное место. Здесь уж точно никто тебя не запомнит.
  Паузу прервал Макс:
  - У тебя все готово?
  Степан заерзал.
  - Ну... В общем, да.
  - Ты услал детей? - Макс не смотрел на Степана, его глаза изучали пространство вокруг столика.
  После некоторого колебания Степан сказал:
  - Да. Только...
  Он замолчал, напоровшись на взгляд Макса, как на предмет, перегородивший путь.
  - Что еще? Если дети в доме, это - твои проблемы.
  - Нет, нет. Я отвез их еще вчера вечером, я не о том.
  Пауза. Макс вопросительно смотрел на человека, который был на тринадцать лет старше его.
  - Ты не мог бы рассказать об этом мальчике подробней, - сказал Степан. - У меня проблемы с Ритой: она боится, совсем извелась.
  - Разве у тебя есть другая альтернатива, - голос Макса был вкрадчивым. - Как быстро рассчитаться с долгами более чем на десять тысяч баксов?
  Степан поджал губы, его глаза сузились, но он промолчал.
  Некоторые кредиторы уже наседали, используя при этом не самые тактичные выражения, и тут появился Макс, он и заманчивая идея избавиться со всеми проблемами разом. В то же время была вероятность, что эти проблемы станут еще больше. Всегда может быть еще хуже.
  Впрочем, на словах все было вполне осуществимым.
  - Я и так рассказал тебе больше, чем нужно, - Макс оглядывался по сторонам.
  Воспользовавшись моментом, Степан изучал его лицо, надеясь понять, что тот думает. Он помнил Макса еще мальчишкой, на которого обращал внимание не больше, чем на других его сверстников. Кто знал, что спустя годы, будучи зрелым мужчиной, он будет сидеть и говорить с Максом почти заискивающим тоном. Макс вел себя самоуверенно, как и положено молодому парню, рано получившему возможности, которые большинство мужчин достигают лишь к концу четвертого десятка.
  - Кто его родители? - спросил Степан.
  - Он - сын одного высокопоставленного чиновника. В каком городе проживает чиновник, тебе знать необязательно. Сам понимаешь: это не в Ростовской области.
  Степан подумал о Волгограде - он уже слышал, что Макс, кажется, больше времени проводил именно там.
  - Почему вы решили прятать его в Холмече? Наверное, есть места и поближе?
  - Мой шеф не хочет рисковать. Отец мальчика имеет обширные связи. Сейчас, когда мы похитили его ребенка, он уязвим и выполнит любые требования, но он будет тянуть время. Кое-кто из наших конкурентов тоже постарается ради него. Наверняка подключится на полную мощность ФСБ. Конечно, они все перевернут в том городе, потом возьмутся за соседние области, но им и в голову не придет искать маленького паршивца в какой-то захолустной дыре в Ростовской области.
  Степан поморщился: в желудке появилась неприятная пустота. Когда они разговаривали с Максом в первый раз, ситуация не выглядела столь рискованной. По-видимому, мысли отразились на его лице с предельной ясностью: Макс усмехнулся, в глазах - едва уловимое снисхождение.
  - Успокойся, - Макс чуть подался к нему, и Степану показалось, что он сейчас встанет и похлопает его по плечу. - О том, что мальчишку привезут к тебе, будем знать я и мой шеф. Никакой утечки не будет.
  Степан с трудом удержался на стуле. Ему хотелось встать и ходить, опустив голову, но так он привлечет к себе внимание даже здесь. Рубашка прилипла к спине, ладони взмокли. Одиннадцать тысяч долларов! Подержать мальчишку в подвале. Хорошо кормить и не причинять вреда. Это не было тяжелой работой, но иногда бездействие выматывает куда серьезней.
  Степан осознал, что по окончании всего, каким бы ни был исход, ему обеспечен запой.
  - Макс, я не смогу оставить детей у матери больше, чем на месяц.
  - Можешь не волноваться: это затянется недели на две. Максимум - на три.
  Одиннадцать тысяч зеленых! Если столько обещают ему за работу, которую могли бы выполнить сами, о каких же тогда деньгах идет речь?
  Желание выпить усилилось. Степан подумал, что нервное истощение для него сейчас вполне реальная угроза.
  - Есть еще вопросы? - спросил Макс. - Давай лучше сейчас. Я приеду к родителям на день-два, но нас никто не должен видеть вместе, никаких телефонных разговоров, никаких мобильников. Твоя жена не должна знать ничего из того, что я тебе сейчас говорил. Все понял?
  Степан замялся. Постепенно приходило понимание, что две недели - громадный срок, множество мелочей остается неучтенным до самого последнего момента.
  - Макс... мальчишку нельзя трогать. Но он... запомнит мое лицо. Он сможет потом меня узнать.
  Макс хотел ответить, но возле их столика задержались парень с девушкой, выискивая свободное место в баре, и он промолчал, ожидая, пока они уйдут.
  - Ты никогда с ним не встретишься. И не сложно сделать так, чтобы он не мог рассмотреть твое лицо, когда ты будешь приносить ему жратву.
  - Но если он закричит? Если будет постоянно кричать, а возле моего дома окажется кто-нибудь из соседей? Его могут услышать.
  - Степан, мать твою... Ему всего шесть лет. Совсем ребенок. Двумя словами его можно заставить вести себя так, как тебе нужно.
  Пауза. Глаза Степана бегали из стороны в сторону, он пытался выхватить из паутины мыслей что-то еще, но ничего не получалось. Макс скользящим взглядом рассматривал посетителей, маленькими глотками допивал минералку.
  Он прервал молчание:
  - Когда придет время, к тебе приедут, и ты получишь деньги. Все сразу.
  Упоминание о деньгах слегка уняло дрожь в руках. Степан осмотрелся по сторонам.
  - Когда ты привезешь мальчишку?
  - Ты сам привезешь его в Холмеч.
  Глаза Степана расширились, и Макс быстро сказал:
  - Он здесь, в Волгодонске. Тебе надо только забрать его. Прямо сейчас.
  - Э-э... Макс, мы так не договаривались, - Степан почувствовал, как похолодела спина.
  - Самый удачный вариант, Степан. Зачем машине с посторонними людьми без надобности появляться в Холмече?
  - Черт возьми, о чем ты говоришь? Как я повезу мальчишку один? Если меня остановят...
  - Обожди. Уже темнеет. Мальчишка находится под действием снотворного. У тебя минимум пять часов. Ты положишь пацана на заднее сидение, нежно укроешь пледом, который я дам тебе, и ни один мент не усомнится в том, что твой сынуля замаялся и заснул. Сила - в простоте! - Макс улыбнулся Степану, совсем, как его давний-давний друг. - Я поеду за тобой до самого Холмеча. Как только свернешь к поселку, мы с тобой расстанемся. С тобой ничего не случится, поверь мне.
  Степан сидел с полуоткрытым ртом, в горле запершило, не помог даже сок. Что если по приезде домой все-таки выпить? Совсем немного? Выпить и тут же лечь спать, чтобы не продолжить начатое?
  Степан облизнул губы.
  - Где он?
  - Вниз по улице проедешь четыре квартала. Там будет двухэтажное здание из кирпича, приготовленное под снос. Заедешь на задний двор. Там тебя найдут.
  - А ты?
  - Я буду сопровождать тебя. Чуть сзади. Постарайся ехать помедленней.
  Степан тяжело дышал и смотрел на Макса. Тот косился на посетителей.
  - Время пошло, Степан. Можешь идти.
  - Хорошо, - Степан встал из-за столика, направился к выходу.
  Макс проводил его взглядом.
  
  
  5
  
  Услышав телефонный звонок, Андрей подумал о Юле. Вдруг она почувствовала вину перед ним и решила позвонить?
  К вечеру он чувствовал себя измотанным, хотя день прошел обычно. Вернувшись домой, Андрей забрался в душ, поужинал пловом, который приготовила для него Николаевна, и улегся на кровать в своей спальне, где жил с младенчества. Не было желания ни почитать книгу, ни послушать музыку, ни включить телевизор. В момент усталости или перенапряжения потребность увидеть Юлю усиливалась, и, хотя они разговаривали только вчера, он подумал, что ему хочется сюрприза.
  - Андрей? - мужской голос.
  Андрей вздохнул: иллюзия тешила его не больше секунды.
  - Да.
  - Привет, бродяга, - это был Макс, друг детства.
  Его родители, Сергей и Татьяна Беловы, были ближайшими соседями Андрея - их дом скрывался за поворотом и стоял самым последним.
  "Привет, бродяга" - Макс и десять лет назад здоровался именно так. Обычно Андрей отвечал "сам бродяга", но в этот раз он неловко усмехнулся.
  - Привет.
  Мальчишками они с Максом были самыми близкими друзьями, в школе всегда сидели вместе, несмотря на репрессии учителей, стремившихся посадить всех по схеме "мальчик-девочка, мальчик-девочка". Конечно, у них были еще друзья, тот же Слава, но гораздо больше времени они проводили вдвоем, и не только потому, что дома стояли рядом, располагаясь особняком на окраине поселка. Их родители тоже дружили, хотя, как люди, были совершенно не похожи.
  - Когда ты приехал? - спросил Андрей.
  - Вчера. Поздно вечером.
  - И звонишь только сейчас?
  - Андрюха, я бы помер вчера, если б сразу не завалился спать.
  - Но сегодня днем... Ты бы мог заскочить ко мне в магазин.
  Макс хмыкнул.
  - Я дрыхнул весь день, уж извини. Час, как проснулся.
  - Как быстро ты ко мне подойдешь?
  - Не знаю. Через час. Надо побыть дома, а то мать снова начнет брюзжать, мол, приехал, и опять она меня не видела.
  - Уговорил. В общем, я жду. Разберешься со своими - приходи.
  - Добазарились, - Макс положил трубку.
  Андрей в задумчивости опустился на диван.
  В былые времена Макс не раз заявлял, что они с Андреем будут вместе всю жизнь. Если они совершат такую глупость, как женитьба, всегда можно жить рядом, в соседних домах, как в детстве. По словам Макса выходило, что друг - самое главное, а жена - так, жизненная необходимость, пусть временами и приятная, как, например, сон, на который уходит непозволительно много времени, но который не обойдешь и не объедешь.
  Андрей покачал головой.
  То, что говоришь в детстве и юности, спустя годы кажется даже не глупым, оно просто вызывает снисходительную, немного грустную улыбку, притом, что именно в этом возрасте уверенность в собственных выводах наиболее полная.
  После окончания школы их пути разошлись: один какое-то время находился в Холмече после неудачных попыток поступить в Москву, другой с первого захода остался учиться на экономиста в Ростове. Их связь ослабла, стала тонкой нитью, и чтобы ее заметить, нужно было напрягать зрение. Какое-то время они не виделись вообще - Макс практически не появлялся в Холмече. Лишь дважды на пару дней сразу после Нового года и все. Макс не жаловал родной поселок: деревенька посреди дикой прерии, говорил он. Пожалуй, именно Холмеч был у них едва ли не единственным расхождением в подростковом возрасте. Макс не соглашался ни на что, кроме, как жить в большом городе, и он своего добился.
  Через общих знакомых Андрей изредка получал смутные сведения о друге детства. Поговаривали, что Макс перебрался в Волгоград, у него завелись деньжата, причем солидные, но делает он их не совсем законным путем.
  Восемь лет! Они живут разные жизни восемь лет. Да, Макс стал темной лошадкой, но Андрей никогда не проявлял любопытство, стараясь узнать из случайных разговоров, как можно больше о своем друге детства и юности, по большому счету, единственном настоящем друге. Время многое изменило, но Андрей желал оставить все, как есть.
  Два года назад Макс прикатил в Холмеч на кремовом "Мерседесе" - машине не было и года. От ее вида Андрей на секунду испытал неприятное замешательство, увидев за рулем своего друга. Потом Андрей заметил в глазах Макса искреннюю радость, и все прошло.
  Они виделись раз, от силы два раза в год, и Макс непременно заходил к Андрею. Неназойливо, как бы между прочим, он подчеркивал, что они с Андреем по-прежнему друзья.
  Макс не распространялся по поводу своей теперешней жизни, а друг не спрашивал. В основном они вспоминали прошлое, обсуждали какие-то эпизоды, заново процеживали давние впечатления, после чего считанные часы, отведенные Максом Холмечу, заканчивались, и, даже чувствуя некую недосказанность, Андрей испытывал что-то приятное, в груди болезненно-сладко сжималось сердце, словно опущенное в раствор из ностальгии. Ничего подобного не было, если даже доводилось увидеть Славу. Макс приобрел своеобразный шарм, неуловимо изменился, что имело свою причину, и все-таки казалось немыслимым, что однажды, приехав к родителям и будучи свободным, он даже не позвонит Андрею, и то, что их связывало, растает, наконец-то, не выдержит наслоений времени, уйдет, словно ничего и не было.
  
  
  6
  
  За окном поблек дневной свет, как продукт, у которого давно вышел срок хранения.
  Андрей, увлекаемый смутным желанием, прошел в свою спальню, отыскал пачку старых фотографий. Андрей не любил фотографироваться, никогда не покупал и не заполнял альбомы, но за годы кое-что набралось.
  Он рассматривал одноклассников и задержался на Максе. Забияка, каких мало, друг детства лез в драку по причине и без нее. Повод был не так уж важен, достаточно было заметить неблагожелательный взгляд. В отличие от большинства сверстников перед выяснением отношений Макс никогда не использовал "вступительную речь".
  Андрей улыбнулся, обнаружив фото, где они с Максом выставили в объектив свои задницы, обтянутые джинсами, а головы виднеются между колен.
  Макс никогда не был совсем уж бескорыстным, но Андрею ничего не жалел.
  Некстати пришла мысль, что между ними все равно есть какая-то преграда. Они обнимались при встрече, хлопали друг друга по плечам, улыбались, но каждый понимал, что их разделяет расстояние, которое увеличивалось с каждым годом, и ни один из них ни за что не сказал бы об этом вслух. Теперь они уже не спешили выложить то, что у них на душе, рассказать о собственных переживаниях.
  Андрей заметил, что после звонка прошло два часа. Старый друг задерживался. Андрей прошел на кухню, где окно выходило на дорогу, присел за стол. Макс вот-вот должен прийти.
  Темнело. Одинокий фонарь на повороте дороги, за которым скрывался дом родителей Макса, превращал заросли в зловещую темную стену. Андрей встал, вышел из дома. Духота медленно теряла свои силы. Андрей будто очнулся, покинув пределы своего прошлого.
  Захочет ли Макс идти в "Донской казак", бар в центре поселка, или же предложит остаться у Андрея? Или они поедут в какой-нибудь ресторан в Цимлянске, а может даже в Волгодонске, как было в прошлый приезд Макса? Скорее всего - первое. Для дальней поездки слишком позднее время, к тому же Макс как-то признал, что иногда ощущает потребность побыть вне пределов большого города. Прошлый раз стал своеобразным исключением. Беседа в доме Андрея - не миновать излишней дозы грусти. "Донской казак" - золотая середина, лучшее из иных вариантов.
  Андрей как-то подумал, что Макс не стремиться посидеть у него еще по одной немаловажной причине. В этом случае разговор предполагает большую откровенность, нежели обычно. Некоторые темы легче избежать, когда вокруг находятся люди, изредка кто-то подходит перекинуться парой-тройкой слов.
  Еще тридцать минут.
  Андрей пожал плечами, вернулся в дом, позвонил Беловым. Поднял отец Макса.
  - Добрый вечер, дядя Сергей. Позовете Макса к телефону?
  Пауза.
  - Але?
  - Макса? - в голосе соседа было недоумение.
  - Я уже заждался его.
  - Он разве не заходил к тебе?
  - Нет. Я его еще не видел.
  Молчание. Андрей слышал в трубке дыхание Белова-старшего.
  - Андрей, Макс вышел к тебе час назад.
  Несколько секунд Андрей обдумывал эти слова.
  - Он ничего не говорил про Славу? Может, Слава тоже приехал, и они созвонились?
  - Я вижу перед домом его машину. Он собирался к тебе, Андрей.
  К дому Славы нужно идти через весь Холмеч. Единственный, к кому Макс мог отправиться пешком - Андрей.
  - Куда его занесло?
  Андрей почувствовал сожаление: Макс мог бы и предупредить. Он подумал о сотовом, замялся - стало неловко, что он до сих пор не знает номер мобильника своего друга, но все-таки спросил:
  - Дядя Сергей, может, мне ему на мобильник позвонить? Вы б сказали номер.
  - Макс оставил телефон дома, поставил на подзарядку.
  - Черт...
  - Пусть перезвонит нам, как только появится, - сосед положил трубку.
  Андрей на всякий случай позвонил родителям Славы. Поинтересовался здоровьем, спросил про друга. Нет, сказал отец, Слава не приезжал и неизвестно, когда приедет. Андрей попрощался.
  В чем бы ни была причина, Макс придет в ближайшее время, остается ждать. Андрей перебрал множество причин, но мысль, что он больше никогда уже не увидит Макса, такая мысль в голову ему не пришла, даже когда около полуночи, заждавшись, он лег спать.
  
  
  
  
  Глава 4
  
  
  
  1
  
  Дмитрий, участковый по Холмечу, крепкий загорелый мужчина сорока восьми лет с короткой прической, молодившей его, знал Андрея с раннего детства. Дмитрий был личным другом его отца. Когда-то он работал в УВД Волгограда в отделе по борьбе с организованной преступностью, и был вынужден уйти оттуда силою каких-то туманных обстоятельств, в которых справедливость вовсе не торжествовала.
  Дмитрий поговорил с родителями Макса, позвонил Андрею и сказал, что будет у него через несколько минут. Андрей вышел на крыльцо и, прислушавшись, уловил, как за поворотом завелся двигатель автомобиля.
  Мать друга юности все-таки позвонила участковому. Андрей не знал, что и думать. Его смущал автомобиль Макса, хотя Андрей по-прежнему не испытывал особого беспокойства: наверное, у Макса появились срочные дела, так уже было раньше - никого не предупредив, он неожиданно уезжал из Холмеча.
  Андрей позвонил Николаевне и, объяснив причину, сказал, что немного задержится.
  Дмитрий заглушил черную "новую девятку", вышел из салона. Глубоко посаженные серые глаза участкового всегда казались строгими, без эмоций, если даже лицо растягивалось в улыбке. Обычно он носил черную шляпу с загнутыми кверху полями, делавшую его похожим на шерифа из Голливудского фильма. Они с Андреем пожали друг другу руки.
  - Дмитрий Владимирович, думаете, случилось что-то серьезное?
  Участковый помедлил с ответом.
  - Не знаю, Андрей. Таня встревожена, но я упросил ее подождать с выводами и нехорошими мыслями. Все равно по всем правилам заводить дело о без вести пропавшем рано. Лучше скажи: вчера, когда ты с ним говорил по телефону, он не заикнулся на сколько приехал в Холмеч? Он куда-то спешил?
  Андрей покачал головой.
  - Вроде бы нет. Сказал, что зайдет ко мне. В принципе, кроме родителей и меня ему здесь давно никто не нужен.
  Дмитрий кивнул.
  - Если бы ни его машина... все было бы просто, - он рассматривал двор Андрея. - Таня утверждает, что с Максом случилось то же, что и с теми людьми, пропадавшими в последнее время возле Белой Калитвы, в Михайлове, в Тацинском. И возле Знаменки.
  - О, черт...
  За своими проблемами он перестал замечать, что происходит вокруг. Ростовская область взбудоражена уже несколько месяцев, последние недели - особенно.
  Пропадают люди. Конечно, без вести пропавшие были и будут, но теперь их слишком много. Чаще это небольшая деревенька, где убийство - большая редкость. Ужасное несчастье, местный участковый пытается успокоить родственников, по их требованиям тормошит прокуратуру, но проходит время, и никаких следов исчезнувшего человека, даже намека на то, что с ним могло быть. Похожее уже случилось в соседней деревушке.
  Поговаривают, что областное УВД приведено едва ли не в боевую готовность, к делу давно подключилась ФСБ.
  Андрей знал об этом и все-таки испытал шок. Он жил в собственном мире, не читал газет, не слушал радио, редко смотрел телевизор, и многие события, казалось, доходили до него в последнюю очередь. Как-то еще в школе знакомая девочка, качая головой, со скорбным лицом заговорила с ним про подводную лодку "Курск" так, словно они полчаса назад обсуждали эту тему. Андрей удивился, пытаясь понять, о чем речь, и уже знакомая удивилась, как он мог не знать об этом, если "вся страна говорит".
  Впрочем, несмотря ни на что, каких-то изменений в обычном ритме жизни не происходило не только у него, но и у большинства людей. После первой вспышки, когда в газетах появились громкие статьи, интерес одних и ужас других ослаб. Пока тебя не коснулось лично, подумал Андрей, все ужасы про исчезновения - не больше, чем просто слова.
  Последние слова участкового резко меняли дело.
  - Дмитрий Владимирович, что вы-то по этому поводу думаете? Может, надо людей опросить? Поиски организовать?
  Дмитрий, прищурившись, посмотрел на небо.
  - Лучше повременить с крайними мерами. Например, один день. Кажется, я убедил в этом твоих соседей.
  - А если ничего не изменится? И Макс не объявится?
  Дмитрий скользнул по нему взглядом.
  - Я не хочу, чтобы в поселке была паника. Я просто знаю, каково было полиции в Белой Калитве и в Тацинском. Посыпалось столько звонков о якобы исчезнувших, которые сами находились через пять минут или через пять часов. Понимаешь, муж в магазине задержался, ребенок отошел на соседний двор, и его не увидели из окна родительской квартиры. Суматоха получилась страшная. Но там были люди, которые действительно исчезли, бесследно, их до сих пор не нашли, а у нас еще не все ясно.
  - Вы уверены? В смысле, что у нас не будет ничего такого?
  У Андрея появилось и крепло ощущение, что тревога соседей не напрасна.
  Дмитрий молчал, и Андрей сказал:
  - Макс всегда очень серьезно относился к своим словам: если что-то пообещает, обязательно выполнит. Да и голос у него по телефону был расслабленный, никуда он не спешил. Если бы что-то изменилось, он бы забежал на минутку, предупредил. Нет, мне все больше кажется, что...
  Участковый странно посмотрел на него, и Андрей осекся.
  - Макс - твой друг, так ведь?
  - Да.
  Дмитрий отвел взгляд, как будто не хотел, чтобы Андрей догадался о его мыслях. Если бы парень не знал участкового столько лет, он подумал бы, что тот его в чем-то заподозрил.
  - Вернее мы были с ним друзьями в школьные годы. Сейчас мы редко видимся, - от этих слов появился неприятный осадок, как будто он оправдывался, желая отстраниться от Макса.
  - Вот именно. В школьные годы. А время многое меняет.
  Андрей в недоумении, не зная, как реагировать, смотрел на участкового. Тот сказал:
  - Я знал его мальчишкой. Он был неплохим парнем.
  - Что вы хотите сказать?
  - Макс - представитель одного из крупнейших криминальных сообществ в Поволжье. Представляет его интересы в Волгограде.
  Андрей попытался, чтобы его лицо осталось прежним, хотя кожу начало слегка пощипывать - изредка так случалось при сильном волнении. Подумалось: вот чем Макс занимается, и откуда у него деньги. Впрочем, известие не стало таким уж неожиданным.
  - Два года назад Макса задержали по подозрению в соучастии в убийстве. Днем его взяли, вечером выпустили под залог, - Дмитрий сделал паузу. - Его оправдали за недостаточностью улик.
  - Давно вы об этом знаете? - голос Андрея дрогнул.
  - Им заинтересовалось ФСБ, а в Волгограде у меня остался хороший знакомый. Они обратились ко мне, и я рассказал им все, что мог.
  Андрей хотел спросить, почему участковый не говорил ему об этом раньше, но не решился. Что бы это изменило?
  Дмитрий сказал:
  - Я не желаю ему ничего плохого, тем более его родителям, но есть вероятность, что здесь замешаны его делишки. Тогда случившееся в Белой Калитве и Тацинском не имеет к нам никакого отношения.
  - Что же нам делать?
  - Я послал запрос своему знакомому в отделении ФСБ в Волгограде. По поводу Макса. Вдруг найдется что-нибудь интересное. Ответ я получу к вечеру. Самое позднее - завтра утром.
  
  
  2
  
  Степан взял пакет молока, залил мисочку с кукурузными хлопьями. Непроизвольно он прислушивался к тишине на улице и в доме. Каждую минуту ему мерещился подъезжавший автомобиль. Степан ждал жену. Рита задерживалась.
  Где же она, мать ее, носится?
  Степан заметил, что ему стало неприятно оставаться в доме одному. Вернее на пару с семилетним заложником, которого звали редким и странноватым именем Гордей. Степан и так чувствовал себя неважно, но стоило Рите отправиться за покупками или по каким-то делам, он нервничал еще сильнее.
  Ее нет уже три часа! За это время можно и в Волгодонск смотать!
  Странно: раньше Степан не выносил ее долгого присутствия, бесконечные жалобы на прижимистую жизнь, на здоровье или погоду. Рите не нравилось исключительно все, а Степан не ощущал в себе достаточно энергии, чтобы спорить с ней постоянно. Он никогда бы не подумал, что однажды это изменится. Теперь он желал, чтобы жена находилась рядом двадцать четыре часа в сутки. Даже любовь не смогла совершить подобное, но эта мысль не вызвала у него улыбки. Ему было не до веселья. Степану казалось, что он бежал по тропе, усеянном шипами, короткой тропе, но которая почти не проходима. Почти. За тропой его ждало спокойствие, повернуть назад было невозможно. Оставалось только терпеть боль в надежде, что все скоро закончится.
  Кукурузные хлопья, залитые молоком, тихо-тихо потрескивали, напоминая шепот далекого прибоя. Степан тупо уставился в миску.
  Господи, они кормят его, как собаку. Такое впечатление, что в подвале сидит не человек, а какое-то редкое животное, и они еще не решили, что с ним делать.
  Блюдо на столе - единственное, что малолетний заложник съедал полностью. Сначала Рита готовила ему гречневую кашу, бутерброды с сыром и колбасой плюс чай, но мальчишка почти не притрагивался к этой еде, разве что вытаскивал сыр из бутербродов. Рита причитала, что не знает, чем кормить пацаненка, но Степан молчал. Пусть ноет, лишь бы рядом была. Степан даже не обратил внимание жены на то, что сейчас они кормят одного ребенка вместо двух собственных. Ему не приходилось напрягаться, чтобы сдерживаться. Уж что-что, а скандал сейчас точно не к месту.
  Всякий раз Степан подбирал слова, как если бы мальчишка в подвале мог его слышать. Понимая, что это абсурд, Степан пока не избавился от наваждения. Каждое мгновение по дому ходил кто-то невидимый, вынуждая Степана контролировать свое поведение.
  Гордей молчал. Он молчал с самого начала. Степан ожидал крика или плач, но мальчишка сидел тихо. Он ни о чем не спрашивал, не просил привести папу и маму. Он затаился, как зверек, забившийся в дальний угол клетки, и Степана в первое время терзал страх: уж не случилось ли с ним чего плохого? Степан предпочел бы со стороны заложника большего проявления чувств. Тишина, наполнявшая дом, пугала его. Нет-нет, да и мелькнет безумная мыслишка, что пацаненок покончил с собой или того хуже - сбежал.
  Степан поднял миску, поколебался, поставил ее обратно.
  Они кормили пацаненка четыре раза в день почти в одно и то же время, спускались к подвалу вдвоем, Степан приставлял к дверному косяку старую двустволку, брал из рук Риты поднос и входил к заложнику. Рита оставалась снаружи - пусть ребенок думает, что мужчина, в доме которого его держат, живет один. У дальней стены подвала, заставленного старой мебелью и деревянными ящиками, они с Ритой поставили кровать и выделили простынь с наволочкой.
  Мальчишку нужно было кормить - время ужина минуло часа полтора назад, и Степан неожиданно осознал, что еще ни разу не спускался в подвал в одиночку. Не лучше ли дождаться Риту?
  Гордей всегда лежал, свернувшись калачиком, и когда Степан заходил, мальчишка садился, подтягивал колени к груди, щурился от включенного электрического света. Степан буквально чувствовал, как тот вжимается в стену. Мальчишка не представлял никакой опасности, Степан понимал это - что может сделать ребенок грузному мужчине? И все-таки он колебался, не желая рисковать. Все беды происходят лишь потому, что человек отходит от заведенных правил.
  Степан глянул на миску, прошел к подвалу. К двери он приблизился на носках. Приложил ухо, прислушался.
  Тишина не была полной. В ее чреве все-таки что-то было. Степан напрягся, задержав дыхание. Показалось ему или за дверью слышался тихий плач?
  В смутных звуках появилось что-то еще, и Степан не сразу понял, что источник этого звука находится вне дома. Автомобиль, который приближался к дому. Степан чертыхнулся, поспешил к входной двери. Он едва не зацепился, выругавшись, и ему показалось, что к дому едет вовсе не Рита.
  Приближались сумерки, и автомобиль подкатил к дому с включенными фарами. Расплывчатые лучи света с изменяющейся прямо на глазах формой скользнули по стене, перебежав на потолок, как проворные ящерицы, и Степан застыл.
  Хлопнула дверца, послышалось бряцание ключей, и мужчина облегченно вздохнул. Рита!
  Она открыла дверь, нашарила выключатель. Степан поспешил ей навстречу.
  - Я подумала, тебя нет дома. Нельзя свет включить?
  Он промолчал.
  - Помоги мне. В машине пакет с продуктами.
  Когда Степан вернулся в дом и прошел на кухню, он не выдержал:
  - Где ты была столько времени?
  Это было ошибкой, он понял это в следующую секунду.
  Его жена, такая же громоздкая, как он сам, с ярко выкрашенными волосами, поджала свои и без того узкие губы.
  - Где я была? - она швырнула пакет на стол и развернулась к мужу. - Ты спрашиваешь, где я была?
  Он хотел замять набухавшую ссору, но поздно.
  - Я уже передумал, черте знает что, - Степан знал, что, пятясь назад, он лишь раздует пожарище. - Ты хоть знаешь, сколько тебя не было?
  - Какие еще ты мне задашь вопросы?
  Ее голос усиливался от слова к слову, и Степан пошел ва-банк:
  - Тише! Хочешь, чтобы тебя услышал мальчишка?
  Подействовало. Чашка ледяной воды на раскаленную плиту. Лицо Риты исказилось, но усилием воли она убавила тон.
  - Скажи еще, что я ездила к любовнику.
  Степан не обратил на эту "шпильку" внимания.
  - Ты же знаешь, как я нервничаю. Чтобы купить продукты...
  - Не говори ничего!
  И Степан догадался, что причина, быть может, вовсе не в потенциальной ссоре. Что еще, черт возьми, там случилось? Он заглянул ей в глаза. Возникла противоестественная пауза. Жена хотела что-то сказать, но то ли не знала, с чего начать, то ли ее настолько переполняли эмоции, что она не могла говорить.
  Наконец, она заговорила:
  - Ты звонил Максу?
  Степан растерялся.
  - Нет, я... Постой, почему я должен ему звонить?
  Она молчала, и он почувствовал злость.
  - Что ты несешь? Я ни в коем случае не должен ему звонить. Он сам свяжется с нами, когда...
  - Его нигде нет. Макс пропал.
  Степан уставился на нее, глаза расширились, рот открывался и закрывался.
  - Рита... Нехорошо так шутить.
  Кажется, она не слышала его.
  - На обратном пути я... заскочила к Люде. Ты же знаешь... я совсем извелась, мне надо было отвлечься, ну... хоть немного. Я просто хотела поболтать с ней. Пусть меня видят в поселке почаще... ну, как будто ничего не случилось, ты сам говорил.
  - При чем тут Люда?
  - Она сказала, что вчера вечером звонила Танька Белова, спрашивала, не звонил ли им Макс. И еще звонил Андрей, ну... они когда-то с Максом были закадычные дружки. Сегодня к ним заехал участковый, попросил сообщить ему, если позвонит Макс. Его ищут, Степан! Он пропал.
  Как ни странно, Степана немного отпустило. Это еще не конец света. Макса ищут, но это не значит, что с ним что-то случилось. Он мог уехать, никого не предупредив, а его мать подняла панику. Весьма некстати.
  Облегчение, по-видимому, отразилось на его лице, Рита это заметила. Они были женаты более десяти лет, и она давно научилась его читать, как раскрытую книгу с крупным шрифтом.
  - Макс никуда не уехал, если ты об этом подумал. Его долбанный "мерс" до сих пор стоит у дома родителей. Он исчез так, как исчезают люди в последнее время.
  
  
  3
  
  Леонид едва сдерживался, чтобы не закричать на маленького гаденыша.
  - Вадик? Ты не мог бы накормить кошку?
  Белая с черной кисточкой на кончике хвоста Алиса настырно мяукала где-то в кухне.
  Вообще-то Леонид, работая за компьютером, уже закончил, отыскал ошибку в программе, на сегодня - все, но он считал, что логичнее, если такую мелочь, как заткнуть глотку Алисе, сделает тот, кто в данный момент ничего не делает. То есть Вадик.
  Окрик ушел в пустоту - реакции не последовало. Леонид выпрямил спину, потер виски.
  - Вадик! - он повысил голос.
  Нет ответа. Леонид почувствовал, как приливает от негодования кровь к лицу.
  Он уже думал, что они кое-как прожили и второй день. Во всяком случае, надеялся, что Вадик не выкинет такое, что вынудит Леонида взорваться. Конечно, в пятницу было легче: Леонид работал, и они увиделись только вечером, когда он забрал мальчишку от соседей, которые по договоренности с Александрой присматривали за ним во время каникул. Вадик как будто не имел ничего против его появления. Вымыл за собой после ужина посуду, правда, не прикоснулся к чашке, из которой Леонид пил кофе. Мальчишка рано лег спать, и головная боль на этот день у Леонида закончилась.
  Удивительно, подумал тогда Леонид, если щенок не канючит, наступая на пятки собственной матери, он кажется не таким уж противным. Вполне сносный мальчишка.
  Как оказалось, Леонид ошибся.
  Субботний день полностью отличался от предыдущего. Леонид оставался дома, но это не означало, что он может валяться на диване. Проснувшись и позавтракав, он сел за компьютер.
  Вадик не канючил. Для этого нужен был кто-то живой, а с дядей Леоном он не разговаривал. Леонид подумал, что ему повезло, что роль Александры не возьмет на себя Алиса - гундосить и липнуть к кому-то можно, если что-то требовать, а что возьмешь с кошки?
  Невозможность проявить свои "лучшие качества", основу чего составляло бесконечное нытье, не лишило Вадика способности доставлять проблемы. Казалось, не выносишь кого-то - сделай так, чтобы поменьше видеть друг друга, но к Вадику это не относилось. Естественно, дом принадлежал его матери, и если кто-то должен был свалить отсюда, то уж точно не он.
  Мальчишка поднялся следом за Леонидом, будто ждал это момента, чтобы, как гончая, пуститься по следу. Он не сказал спасибо за приготовленный завтрак, но Леонид не укорял его, не желая показывать себя уязвленным. Он уединился в комнате, которую Александра отвела ему под кабинет, но Вадик в последующие часы постоянно напоминал о своем присутствии. Паршивец передвигался по дому, стараясь произвести побольше шума. Он устраивал пробежки, хватал Алису за хвост, хотя при Александре этого никогда не делал, и кошка орала так, что Леонид терял сосредоточенность.
  После очередного кошачьего вопля Леонид не выдержал. Да, он хотел игнорировать паршивца, выглядеть спокойным и равнодушным, действовать оружием противника - молчанием и отчужденностью, но тот уже перешел последнюю грань. Леонид вышел и потребовал, чтобы Вадик успокоился. Мальчишка, как обычно, пробормотал что-то невнятное, лицо злое, смотрит куда-то в сторону.
  - Что? - спросил Леонид.
  Опять бормотание, вряд ли бы слова разобрала даже Александра.
  Леонид смотрел на мальчишку, понимая, что не может находиться с ним в одном доме. И дело не в том, что Вадик ему мешал. Его вызывающее поведение являлось своеобразным катализатором, оно лишь выявляло суть их подлинных отношений. Даже сиди Вадик тихо, это лишь оттянуло бы момент столкновения. Мальчик был неприятен Леониду физически, и то, что он был еще ребенком, вопреки здравому смыслу не облегчало положения.
  Можно подумать, что в прошлой жизни они были врагами, и ненависть настолько пропитала их души, что они тут же почувствовали это даже в других оболочках, при других обстоятельствах.
  Возвратившись к компьютеру, Леонид почти час не мог сосредоточиться на работе. Впервые он усомнился, не совершает ли ошибку, завязав отношения с Александрой. Эта мысль вызвала оцепенение. Он напомнил себе, что их с Александрой связывают чувства, но... неприятие с ее сыном у Леонида стало слишком сильным: они не могли делить территорию, исключено. И Александра даже не встанет перед выбором - она, естественно, не бросит сына.
  Кое-как Леонид успокоился, говоря себе, что время идет, и никто, кроме него, не сделает его работу, но самый тихий час сегодняшнего дня тоже закончился - Вадик снова напомнил о себе.
  На этот раз камень, брошенный в огород нового папы его мамы, был достаточно банален - мальчишка, усевшись просмотреть мультфильмы, сделал слишком громкий звук. Леонид попытался не обращать на это внимания, но очень скоро признал: звук действительно мешает.
  Леонид прошел в гостиную.
  - Тебе не кажется, что надо сделать тише?
  Вадик сделал вид, что не слышит, хотя знал, что от него хотят, не скажи даже Леонид ни слова. Мужчина заслонил экран, посмотрел мальчишке в глаза. Что-то внутри требовало Леонида дать Вадику хороший подзатыльник или крикнуть так, чтобы тот сжался от испуга. Доказать, что мужчина в доме - Леонид, заставить уважать себя. Но как отреагирует на это Александра, ведь паршивец обязательно пожалуется ей? Спросит: зачем бить ребенка? Неужели нет других методов?
  Леонид постарался придать голосу равнодушие:
  - Я ведь работаю, Вадик. И громкий звук меня отвлекает.
  Вадик загундосил что-то неразборчивое. Леониду стало противно. Усилием воли он сдержал себя, чтобы не сказать что-нибудь совсем не для детских ушей. Неожиданно для самого себя Леонид почувствовал к ребенку жалость. Что если быть с ним ласковым?
  - Вадик, как ты сидишь дома в такую погоду? Может, иди, прогуляйся? Вечером я тебя одного не выпущу.
  Вадик что-то промямлил, из чего Леонид понял только, что тот хочет смотреть мультфильмы. Еще бы - как он оставит чужого дядю одного в своем доме? Леонид не обманывался, для Вадика он - чужой дядя, непонятно за какие подвиги получивший возможность здесь жить.
  Все-таки громкость мальчишка уменьшил, на какое-то время отступив с поля боя, но Леонид не мог избавиться от ожидания очередной гадости, хотя поспешил использовать время.
  Вскоре заорала Алиса, и все вернулось.
  Леонид вспомнил, что утром наполнил кошачьи мисочки едой, но так настырно кошка мяукала, если только была голодной или хотела пить. Когда Александра уезжала, Вадик обещал вести себя хорошо и заботиться об Алисе. Теперь он слышал ее вопли, но не шевелился - она же мешала дяде Леону. Война продолжалось, но чужими руками.
  Леонид вышел из комнаты, понимая, что ждал чего-то подобного. Он оказался не в кухне, где горланила Алиса, а в гостиной. Он признавал, что стремиться выяснить отношения с мальчишкой, а не накормить кошку, но ничего не мог с собой поделать.
  Вадик сделал вид, что полностью сосредоточен на экране, где вечно глуповатый кот гонялся за вечно хитроватой мышью. Леонид вспомнил, что этот мультфильм давно надоел мальчишке, об этом как-то сказала Александра. Паршивец, похоже, прокрутил за сегодня все, что можно, и поставил то, что смотреть вообще не собирался - только бы остался фон давления.
  Леонид остановился у него за спиной.
  - Вадик, ты разве не слышал меня?
  - Что? - невинный голос, мальчишка даже не повернул голову.
  - Я просил тебя накормить Алису, потому что я был занят, а ты - нет.
  Вадик прогундосил что-то под нос. Точь-в-точь, как просил у матери лишнюю конфету.
  Леонид встал сбоку.
  - Теперь скажи по слогам, если не можешь по-другому, так, чтобы я понял.
  - Я смотрю мультфильм.
  - Ты сможешь досмотреть его позже.
  - Нет, я хочу сейчас.
  - Тебе не кажется, что ты должен слушаться старших?
  Вадик промолчал, упершись взглядом в экран. Леониду показалось, что кот в телевизоре стал орать громче. Так и есть. Паршивец держал пульт в руке, и очень медленно делал звук громче.
  - Выключи телевизор!
  Вадик с упорством продолжал смотреть.
  - Дай сюда пульт, - Леонид протянул руку.
  Никакого движения навстречу, и Леонид вырвал пульт из рук мальчишки. Экран померк.
  Вадик зло посмотрел на Леонида. Прямо в глаза. Обычно он смотрел исподтишка, но никогда - так открыто. Взгляд переполняла ненависть. Ненависть совсем не детская.
  Леонид вздрогнул, почувствовав себя неуютно, захотелось вернуть все на пять минут назад. Пусть бы смотрел эту чушь, и Леонид сам бы накормил кошку. В какой-то момент Леониду даже показалось, что паршивец скажет что-то вроде: я знаю, что ты делаешь с моей мамой, когда идешь в ее спальню.
  Вадик отвел глаза, и стало ясно, что он приготовился зареветь.
  - Дай мне досмотреть...
  - Заткнись!
  Леонид затрясся. Удивительное дело, чтобы дети могли так доводить.
  - Я просил тебя накормить Алису. Ступай и делай, что тебе говорят!
  Вадик вскочил из кресла, что-то пробубнил, и Леониду послышалось что-то нецензурное. Он сжал руку, в которой был пульт, и пластик, не выдерживая давления, заскрипел. Вадик направился в противоположную от кухни сторону - к входной двери.
  - Куда?
  - Я иду на улицу. Ты мне надоел.
  - Ты никуда не пойдешь. Стой!
  Вадик даже не обернулся. Он откровенно плевал на дядю Леона.
  - Вернись! Сначала ты накормишь Алису, а потом до самого вечера будешь убирать свою комнату.
  - Пошел ты...
  Леонид прыгнул за мальчишкой, настигнув его перед дверью.
  - Что ты сказал, паршивец? - он схватил его за плечи, развернул к себе. - Повтори, что ты сказал!
  Вадик вырвался.
  - Я расскажу маме, что ты бьешь меня!
  От такой наглости Леонид растерялся.
  - Что... ты...
  - Это не твой дом, чтоб здесь командовать, - Вадик протягивал руку к двери.
  Он сказал это тихо, но с явным намерением, чтобы его услышали. И Леонид ощутил себя так, как если бы ему нанесли два точных, болезненных удара.
  Чуть позже Леонид убеждал себя, что потерял контроль так, как никогда не случалось прежде. Внутри взорвался здоровенный ком - сгусток отрицательных эмоций. Леониду захотелось орать изо всех сил и крушить все, что попадалось на пути. В кухне продолжала горланить Алиса, но мужчина не замечал этого - сейчас во всем мире для него существовал лишь восьмилетний наглец, перешедший последнюю мыслимую грань.
  Вадик приоткрыл дверь, когда Леонид схватил его за плечо.
  - Щенок!
  Пальцы впились в худое плечико, и Вадик взвизгнул от боли. Леонид рванул его на себя, входная дверь захлопнулась, и мальчишка, извернувшись, укусил ненавистного человека за руку. Леонид снова заорал - на этот раз от боли. Он выпустил ребенка, тот рванул к двери, обхватил дверную ручку.
  Все произошло слишком быстро. Леонид, озверевший от боли, уже не контролировал то, что делает. Его руки оказались на шее ребенка - возможно, так Леонид неосознанно пытался избежать новых укусов. Мальчишка стал вырываться. Останься он неподвижным, и, быть может, ничего бы не случилось. Леонид сжимал пальцы, оттаскивая мальчишку от двери. Вадик вырывался отчаянно, проявляя невероятную для своей комплекции силу, и в какой-то момент Леонид приподнял его над полом.
  Как во сне мужчина услышал хрип, не осознавая, что этот звук означает. Когда движения мальчишки странно изменились, Леонид ослабил хватку.
  - Вадик? - Леонид почувствовал себя, как человек, вырванный из ночного кошмара.
  На губах мальчика блестела слюна, из носа пошла кровь, несколько жирных капель попали Леониду на рукав рубашки.
  - Вадик?! Ты слышишь?
  Руки ослабели, и тело мальчишки привалилось к стене.
  Кошка, остановившаяся на пороге гостиной, зашипела и попятилась назад.
  
  
  4
  
  Андрей просидел в машине минут пятнадцать, прежде чем вышел и, оглядываясь, поспешил к входной двери. Ключи он приготовил заранее. В прихожей он остановился и минуту вслушивался в дом.
  Из магазина он вернулся позже обычного. В голове по-прежнему крутились слова, сказанные участковым в начале дня, и это сказалось на работе. Уже темнело, когда он подъехал к дому, и деревья с кустарником теряли прежние очертания, встречая подступавшую ночь. Андрей был напряжен, чувствовал себя не совсем обычно, но он не смог бы сказать ничего определенного.
  Он бесцельно побродил по комнатам, ощущая потребность как-то отвлечься. Он поужинал, хотя и без аппетита. Подумал, не позвонить ли Юле, но не решился: он наверняка отвлечет ее, если она работает, или вообще разбудит, если сегодня у нее был свободный вечер. При первой возможности она ложилась спать пораньше, так как не высыпалась.
  Не сходить ли к соседям? Успокоить их, насколько это возможно?
  Андрей прошел к телефону, набрал номер. Он прождал минуты три, но трубку никто не снял. Странно.
  Через полчаса Андрей позвонил снова. Безрезультатно. Может, нашли труп Макса, и его родителей вызвали на опознание? Андрей отбросил мысль. Об этом узнал бы участковый, а он обязательно сообщил бы Андрею.
  Где же Беловы?
  Появилась смутная-смутная тревога. Андрей вышел из дома, остановился на крыльце. Было очень тихо. Даже цикады молчали, что казалось немыслимым в такой душный летний вечер.
  Не пройти ли к дому соседей? Всего несколько минут ходьбы. Если бы не заросли, Андрей мог бы видеть соседский дом со своего крыльца, но такое возможно лишь зимой и поздней осенью - сквозь голые кроны. Андрей поколебался и все-таки вышел к дороге.
  Плавный поворот. Андрей вытянул шею. Вот и дом. На первом этаже горит свет. Андрей расслабился. Наверное, у соседей что-то с телефоном.
  Он приблизился к дому, заметил, что входная дверь открыта. В этом не было ничего странного, если бы проем закрыли сеткой от насекомых или в прихожей хотя бы не горел свет. Но так... Неужели соседям все равно, что в дом налетит комаров?
  - Дядя Сергей?
  Тишина. Дверной проем в нескольких шагах.
  - Эй! Вы дома?
  Андрей услышал смутный звук, будто кто-то в глубине дома разговаривал, и догадался, что это работает телевизор.
  Он переступил порог.
  - Это я, Андрей.
  Он напрягся, чувствуя что-то нехорошее. Сердце ускорило бег, и удары отдавались в висках. Что он здесь увидит? Андрей обошел дом соседей, заглянул во все четыре комнаты. Никого не обнаружил. Дом хранил еще что-то, утверждавшее, что хозяева были здесь совсем недавно. На всякий случай Андрей подошел к телефону и убедился, что он исправен.
  Растерянный, Андрей вернулся к входной двери, но резко застыл.
  Все произошло так же, как позавчера утром. Мощный необъяснимый приступ страха швырнул его назад, Андрей захлопнул дверь, привалился к ней. Внутри у него все сжалось, заледенело.
  И его затрясло в ознобе.
  
  
  
  
  Глава 5
  
  
  
  1
  
  Дмитрий подъехал к дому Беловых вместе с двумя местными жителями: Федором и Анатолием. Оба были вооружены.
  В связи с последними событиями в области участковому поручили иметь в поселке что-то вроде дружинников, готовых оказать Дмитрию посильную помощь до прибытия полиции. И дело было не только в относительной удаленности Холмеча. Подобные указания получили участковые и других поселков.
  Через администрацию поселка выбрали пять человек, двое из которых работали пожарниками в Цимлянске, еще один ушел оттуда на пенсию. К сожалению, ни одного из пожарников Дмитрий звонком дома не застал, зато Федор, работавший дальнобойщиком, и Анатолий, местный электрик, оказались на месте. Оба жили в восточной части центральной Дорожной улицы, по пути к соседям Андрея, и Дмитрий подобрал их в свою "девяносто девятую".
  Когда Дмитрий услышал запыхавшийся, сбивчивый голос Андрея, он посоветовал ему оставаться в доме соседей и дождаться его, никуда не высовываясь.
  Зажженные фары разорвали тьму, Дмитрий заглушил двигатель. Федор и Анатолий, оба с ружьями, выбрались из машины.
  На пороге дома появился Андрей. Свет из прихожей, бьющий из-за его спины, превратил его в хрупкого подростка. Он хотел что-то сказать, но не мог.
  - Кого-нибудь видел? - спросил Дмитрий.
  - Нет, я...
  - Парни, - участковый оглянулся на мужчин. - Надо посмотреть, что за домом. Федор, обходи дом справа, Толя - слева. Я выйду на ту сторону через черный ход. Будьте осторожны.
  Дмитрий отстранил Андрея, вытянул пистолет, вошел в дом. Парень двинулся за участковым. Тот лично убедился, что все комнаты пусты, и вышел из задней двери на открытую веранду. В нескольких шагах от веранды показался Федор.
  - Нет тут ничего, - сказал он.
  Слева появился Анатолий. Они посмотрели с Дмитрием друг другу в глаза, и Анатолий покачал головой: никаких следов. Какое-то время они всматривались в расплывчатую массу зарослей позади двора, и Федор сказал:
  - Может, Беловы сорвались куда? Ну, и... забыли дом закрыть. Когда у людей беда, и не такое бывает.
  Дмитрий прошел к гаражу, заглянул в него.
  - Машина на месте.
  - Во дела, - Федор повернулся к "Мерседесу" Макса, который загнали во двор и поставили у торца дома. - Обе машины здесь?
  - Устраивать поиски в такой темноте без толку.
  Андрей тронул участкового за плечо.
  - Мне надо вам сказать... кое-что...
  Дмитрий повернулся к нему.
  - Ну?
  - Это вроде бы не имеет отношения к моим соседям и...
  Андрей замялся, и Дмитрий сказал:
  - Не тяни, Андрей. Если тебя смущают парни, то напрасно. Сейчас не время колебаться.
  Андрей заговорил.
  
  
  2
  
  Леонид рассматривал пятна на рукаве голубой рубахи, и почему-то мысли зациклились на том, что Александра не должна увидеть эти следы. Он все еще не до конца осознал случившееся, и в какой-то момент в отчаянии зарычал.
  Глупец! Какая кровь? О чем ты думаешь?
  Вадик лежал на полу, одна рука упиралась в спинку кресла. Сейчас он казался спящим. С этим не сочетались подсыхающие пятна крови на щеках и подбородке. Леонид опустился рядом с ним на колени, потряс ребенка, словно еще надеялся, что Вадик лишь потерял сознание, но все-таки живой.
  Его прервал неприятный звук, как будто раздавшийся из другого мира, и Леонид вскочил, глядя в сторону кухни. С опозданием он понял, что это Алиса - кошка издала короткий вопль.
  - Зараза...
  Кошачий вопль растормошил его. Казалось, Судьба, зло ухмыляясь, вытащила из ниоткуда песочные часы, и легкая, подвижная струйка весело побежала вниз, заполняя пустую половину. Его время пошло. Ужас самого факта смерти мальчика, длившийся первые минуты, уступил место страху за собственную жизнь.
  Да, он убил ребенка, случайно убил сына любимой женщины, и он бы многое отдал, чтобы вернуть все назад, но уже ничего не изменишь. Мальчик мертв, а он, Леонид, жив. Жив и у него впереди вся жизнь.
  Леонид заметался по дому. Паника гнала его горячей волной прочь, подальше отсюда. Он не просто хотел жить, он хотел жить на свободе. Все остальное - лишь гнилая подделка. Он обежал все комнаты, заглядывая в них, как будто искал завалившуюся куда-то вещь. В какой-то момент Леонид остановился, понимая, что теряет время. Нужно сосредоточиться и найти какое-то решение.
  Думай, думай, как выбраться из этого дерьма. Наверное, лучше бежать прямо сейчас. Пройдет время, пока мальчишку обнаружат, и ты будешь достаточно далеко. О нем узнают не раньше приезда Александры.
  При мысли о ней Леонид дернулся, как от удара током. Неужели он больше не увидит ее? Как такое возможно?
  Нет! Бежать нельзя! Он подпишет себе приговор и уже никогда не выкрутится. Жизнь в бегах будет недолгой и вряд ли намного лучше, чем жизнь в неволе. Тогда что же? Ну, конечно! Избавиться от тела! Никто не видел, как погиб Вадик, свидетелей нет. При определенной удаче его не смогут обвинить в убийстве.
  Леонид закрыл лицо ладонями. Подумать, хорошо подумать, с чего начать. Главное - никаких ошибок, ни одной. Убрать тело - оно должно исчезнуть. Каким образом?
  И в этот момент заорала Алиса. Она мяукала громко, протяжно, надрывно. Казалось бы, что тут такого? Пусть себе орет. Но Леонид не мог сосредоточиться, кошачьи вопли действовали на нервы, появилась уверенность, что кто-нибудь из соседей услышит кошку и зайдет узнать, в чем дело. Чертову кошку нужно угомонить. Накормить ее.
  При этой мысли Леонид почувствовал себя идиотом. Не довлей над ним страх за собственную судьбу, он бы рассмеялся. Он совершил непредумышленное убийство, и первое, что ему сейчас необходимо - накормить кошку!
  Леонид наполнил мисочку кормом, позвал Алису. Та продолжала орать, спрятавшись за плиту.
  - Я же поставил тебе жрать. Иди же.
  Бесполезно - Алиса продолжала горланить. Ему захотелось вытащить ее и придушить. Он рассудил, что это ему ничего не даст, он лишь ухудшит ситуацию. Еще следы останутся, если эта тварь поцарапает его. Придеться терпеть. Зажать уши и надеяться, что Алиса вскоре заткнется. Если кто-то из соседей постучится, Леонид не откроет дверь.
  Потянулись часы. Леонид сидел в гостиной и ждал темноты. Изредка против воли он смотрел на ребенка. Вадик по-прежнему казался спящим, уставшим от игр мальчиком, растянувшимся прямо на полу. Леонид подолгу не мог отвести взгляд, и его начинала терзать сильная дрожь. Но он жалел не мальчика, не его жизнь, прервавшуюся так рано и бессмысленно, он жалел самого себя.
  Наконец, кошка заткнулась. Наступили сумерки, но ожидание еще не закончилось - нужна глубокая ночь. С каждой минутой нетерпение усиливалось. Леонид уже не мог сдерживаться. Он отыскал старое одеяло, которое Александра не использовала и собиралась выбросить, завернул тело Вадика, втащил в спальню, подальше от входной двери.
  Соседние дома погрузились в темноту, и Леонид почувствовал смутное облегчение. Еще немного. Ему повезло, что Александра жила почти на самой окраине - в конце Зеленой улицы, и за ее домом начинались заросли кустарника. Можно сделать все, что надо, и остаться незамеченным.
  Несколько раз Леонид проверял тело Вадика в спальне, словно опасался, что оно исчезнет, и в какой-то момент понял, что не дождется намеченных трех часов ночи. Нет - лучше действовать сразу после полуночи.
  Когда он подхватил мальчика на руки, почувствовал такой страх, что едва не выронил тело. Пришлось остановиться.
  Он слишком молод, чтобы вычеркнуть себя из списка нормальных живых людей, и он ни в чем не виноват - это злой рок. До конца дней Леонид будет заглаживать вину перед Александрой, только бы она не узнала правду. В конце концов, у нее еще будут дети, и он сделает все возможное, чтобы она была счастлива.
  Немного успокоившись, он подхватил мальчика, вышел из дома, пересек задний двор и огород, скрылся в кустарнике. Пройдя с полкилометра, Леонид выбрал средних размеров дуб, как ориентир, уложил тело на землю. Постоял, прислушиваясь к ночной степи, быстро вернулся назад к дому. Там он взял приготовленный заранее инструмент и вновь покинул дом. Он продвигался в темноте, беспокоясь, как бы отыскать дуб и тело, в противном случае ему придеться ждать рассвета, а это увеличит риск.
  Обошлось - он быстро нашел дерево и тело возле него. Леонид выбрал место среди кустов, снял верхний слой вместе с травой, принялся копать яму. Пока он не знал, какую версию придумает для Александры и участкового, но об этом он еще подумает - время позволяло.
  Прежде чем опустить тело в яму, он развернул одеяло и попытался рассмотреть лицо мальчика, но темнота оставила от него лишь смутное пятно.
  Возвратившись в дом, Леонид почувствовал, как усталость его подкашивает. Он хотел принять душ, но сейчас это казалось нереально. Он едва добрался до спальни. Странно. Леонид предполагал, что вообще не заснет, не заснет несколько ближайших ночей, будет мучиться, вздрагивать, лишь задремав, но он уже с трудом даже думал, так хотелось спать.
  Он повалился на кровать и тут же заснул.
  
  
  3
  
  Степан выглянул в окно, вздрогнул.
  К его дому приближался Федор с ружьем в руках!
  Степан знал, что Федор входит в пятерку мужчин Холмеча, которых выбрали в помощники участкового, и они даже имеют какие-то там полномочия. И Федор не подъехал на машине вместе с участковым, он вышел из-за поворота, как будто хотел остаться незамеченным хозяевами дома до самого последнего момента.
  Какого черта?
  Степан смотрел на Федора, в его напряженное лицо, и в голове, как слайды, сменялись картинки сегодняшнего утра. Он думал, что положение ужасное, и хуже не будет, но, как оказалось, он ошибся.
  Рано утром Рита сказала, что ей необходимо побывать в поселке. Не желая оставаться в одиночестве, Степан все-таки признал, что она права - надо узнать обстановку. Он настраивался на длительное ожидание, но жена вернулась очень скоро. Какая-то странная и опустошенная.
  Степан предпочел бы перепалку, только не этот потухший взгляд, верный признак чего-то нехорошего.
  - Ну? - он заглянул ей в глаза.
  Она ответила ему взглядом, и он понял: снова что-то случилось.
  - Что с нами будет? - прошептала Рита.
  Степан, привыкший с ней воевать, но никак не успокаивать, присел рядом, взял ее руки в свои. Жена не вырвалась.
  - Рита?
  - Там полицейские машины. Много.
  - Ну, а Макс? О нем что-нибудь слышно?
  - Степан, - Рита напряглась, чтобы сдержаться и не захныкать. - Пропали Беловы. И Таня, и Сергей. Кажется, полиция... Они там, возле дома Беловых, ищут какие-нибудь следы.
  Степан застонал. Рита нагнулась к нему.
  - Давай уедем. Прямо сейчас уедем куда-нибудь подальше.
  Он покачал головой, и она осеклась. Конечно, она сама это понимала: они не могут все бросить. И тут Степан что-то почувствовал. Именно почувствовал, потому что Федор подходил к дому бесшумно.
  Степан поборол оцепенение, когда Федор вошел во двор. Степан метнулся к подвалу, где находилось ружье, прислоненное к двери. Они все знают! Каким-то образом полиция выяснила, что у Степана в доме заложник. Они не хотят рисковать и, чтобы усыпить бдительность хозяев, послали к их дому одного Федора.
  На ходу Степан проверил ружье, но Рита опомнилась, схватила его за руку.
  - Не выдумывай.
  В дверь постучали.
  - Отдай, - Рита вырвала из рук мужа оружие. - Выйди на крыльцо, узнай, че он хочет. В дом не пускай.
  Она отступила в кухню, унося ружье.
  Степан кое-как открыл дверь. Федор поздоровался. Степан кивнул на приветствие. Он вдруг представил, что Федор сейчас войдет в прихожую, и малолетний заложник услышит, что в доме посторонний. Степан заставил себя переступить порог.
  - У вас здесь все нормально? - спросил Федор.
  Степан понимал, что выглядит странно. Его лицо - вот, что могло натолкнуть пришедшего на нежелательные мысли. Еще Степан понял, что не может говорить. Нужно было срочно сказать хоть что-нибудь. Судя по всему, Федор не являлся отвлекающей фигурой в предстоящей операции по освобождению заложника, полиция вообще не знала про Гордея. Скорее всего, Федор появился здесь в связи с происходящим в поселке. Но с обрыва падают не обязательно, если тебя кто-то толкнул, существует собственная неосторожность.
  - А что... случилось? - спросил Степан.
  - Беловы пропали. Наш участковый послал пару человек на окраины, проверить, все ли в порядке. Беловы тоже жили на отшибе, как и ты, Степан. Так что будьте осторожны.
  Федор оглядывался, пока говорил, и это спасло Степана. Когда Федор остановил на нем взгляд, Степан закашлялся, опустив голову.
  - Там люди из районной ментовки. Дима согласовал с ними и теперь набирает добровольцев на поиски Беловых. Надо осмотреть кустарник вокруг их дома. Вдруг найдем тела? Так что, если сможешь... - он глянул на часы на руке. - Сбор через тридцать пять минут.
  - Хорошо.
  Федор посмотрел на него внимательней.
  - У вас здесь точно все путем?
  - Да. Только... жена приболела, а так все нормально.
  Неудачная ложь. Риту наверняка видели сегодня в поселке, но менять что-то было поздно.
  Федор понимающе кивнул.
  - Я пошел.
  Степан проводил его взглядом, закрыл дверь, прижался к ней спиной. Майка промокла от пота. В двух шагах стояла Рита. Наверняка, она слышала весь разговор.
  - Пойдешь, как он просил?
  - Не знаю.
  - Ты должен пойти туда, иначе они что-нибудь заподозрят.
  Неожиданно для самого себя Степан крикнул:
  - Оставь меня в покое!
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"