Мне хотелось бы однажды упасть в колодец детства
Чтобы раз и навсегда понять без ошибки из какого теста
Замешана судьба. Каким образом спета та единственная песня,
Что звучит без сомнения несколько пресно, но звучит всегда.

Неизвестный мне город Вологда, Катманду или Таллин.
Холодно и впереди брода нет, растасканы все самоцветные камни,
Колья, самодельные обрезы, беспокойна в реке вода, но иногда,
Спасает та единственная песня, что звучит очень звонко, правда, да.

Не бойся, возьми и раскатай на горячем камне чужие судьбы, а также 
Оплошность данного тебе имени. Заклинаю: никогда-никогда-никогда
Не забывай о разнице между сейчас и всегда, крепко-крепко обними
Того певца, что до сих пор, слагает песню, разрезая ритмом сердца. 

Провода, беспроводники, коридоры, странное слове "ингода", 
Звучащее 10 лет без четко осязаемого моим мозгом смысла звука,  
Звучащего как мантра, разбивающая кареты, сани, вертолеты и телеги, 
Внезапно колесом, переехавшая мои и твои меняющие цвет восточные глаза. 

Образа и дали, а также все места в пятом,  шестом, седьмом и восьмом
Измерении, где мы с тобой едва ли бывали, хотя обносили обувку, 
Пыля на версту пахнущей летом пылью дорожной. По привычке сбивали
В мочало твердый посох из каменного расписного чудесного дерева жизни.

Колдовали, недоумевали, распинали, но так и не дали понять ничего
Из того что действительно важно, а что просто так? Распевали фуги, даже
Иногда понимали молитвы, псалмы и шансон. Не раскрывали секретов, которых 
В действительности никогда и не знали. При этом друг другу не врали.

Также не лгали в тот день субботний Богу, Творцу, Этосу, Хроносу, деду Ивану,
Расплакавшемуся на мрачном лесном погосте, сидя на кожаном  красном диване
Чьих-то совести, злости, тоски, окаянного ощущения в руке неестественно тонкой 
Как стилет, бамбучины трости. Если ты до сих пор не в курсе - пора вперед идти.