-... Ну, в общем, это всё.

Закончив изложение, Денис принялся глотать подостывший чай, давая гостям возможность осмыслить сказанное.

Некоторое время эльдар молчали, переглядываясь, и только по быстро меняющейся мимике можно было догадаться - идёт безмолвная, но весьма напряжённая дискуссия. Сейчас оба члена экипажа "Хитроумного" выглядели подчёркнуто инопланетно - чёрные, плотно облегающие тело планетарные скафандры играли радужным муаром при каждом движении. Прозрачные пузыри шлемов, правда, вместо того чтобы покрывать головы героев лежали на кухонном подоконнике, рядом с порезанным ломтями батоном. Планетарные скафандры в данном случае являлись данью корабельному компьютеру, неусыпно охранявшему экипаж от любых мыслимых невзгод. Выпустить наружу во внеурочное время без положенных по регламенту защитных средств бдительный страж соглашался лишь по прямому указанию капитана... вот только капитана ещё и не хватало разбудить ради этой беседы.

- А что, собственно, мы теряем? - нарушила затянувшееся молчание Туилиндэ. - Я знаю, кто теоретически способен вам помочь. Его зовут Григорий Перельман. Он живёт в городе Санкт-Петербурге.

- Перельман? - Ладнев моргнул. - Простите, это не тот ли самый?..

- Тот самый, тот, - усмехнулся Таурохтар. - Только я бы на вашем месте не прыгал от энтузиазма. Товарищ Перельман более не занимается никакими проблемами. Формула Конца Света выведена, доверительные интервалы определены - чего же боле? Сейчас он всецело занят любимым хобби - поиском съедобных грибов.

- Грибов? - теперь уже Изя захлопала ресницами.

- В точности так. Правда, грибов он находит много, и ту часть, которую ему и его престарелой матушке не удаётся съесть, они продают на базаре.

- Охренеть... - Ладнев даже крякнул. - Прошу прощения, вырвалось... Ему же, помнится, давали какую-то международную премию? Аж миллион долларов вроде...

Таур совсем по-человечески пожал плечами.

- Его интересуют грибы и только они. И вообще, на вашем месте я бы воздержался от столь безграничного изумления. Вы все трое получили шанс попасть в Бессмертные Земли. Каков же ответ? Ваши собственные поступки вас не изумляют?

Пауза.

- Ладно, оставим. Мы бы тут не сидели, если бы не надеялись, что просветление наконец снизойдёт на ваши головы. Пока же записывайте адрес. Могу дать вам также телефон, только трубку он всё равно не возьмёт.

...

-... Ну вы поймите же, молодой человек! Кто же с вами тут за полночь будет сидеть!

- Марья Михална, Марья Михална! Вы тоже поймите - это совершенно необходимо! И сидеть со мной вовсе не надо. Вы мне ключики оставьте...

- Нет, это совершенно невозможно!

- Нет в вас никакого доверия к правоохранительным органам, Марья Михална, - вздохнул Холмесов. - Ну хорошо, тогда так - вы меня тут запираете, включаете сигнализацию периметра и баиньки. Я тут буду шерстить ваши карточки, пока в глазах не зарябит, а как зарябит - вон, четыре стула в ряд у стены поставлю... Утром выпустите меня из заточения. Устроит вас такой вариант?

- Ну... не знаю...

- Марья Михална, ну что вам, расписку написать? Говорите, какой формы вас устроит - я напишу.

- Ну хорошо... - вздохнула начальница паспортного отдела, сдаваясь. - Откровенно говоря... эээ... Алексей...

- Да можно просто Алексей, без отчества, - улыбнулся старлей.

- Да, Алексей, вы меня поражаете своим трудовым рвением. Вне сомнения, годам к сорока вы станете генералом, если не сбавите темп, - женщина засмеялась.

- Марья Михална, вы меня раскололи, - понизив голос, Алексей воровато оглянулся. - Но вообще-то, только вам по секрету - я рассчитываю стать генералом годам так к тридцати пяти.

И они разом рассмеялись.

Оставшись наконец в одиночестве, Холмесов вернулся к столу, плотно уставленному ящиками с карточками паспортного учёта. Да, насчёт энтузиазма, это он погорячился... Дело, конечно, чисто техническое, однако даже по приобретении некоторой сноровки более пятисот карточек за час перелистывать не удавалось. Человек - не почтовый автомат, сортирующий письма по индексу. Всего за вечер и часть ночи выходило до шести тысяч. Девушек каждого энного года рождения в Питере, грубо, тысяч по сорок. Итого неделя адского труда на один год, на весь диапазон - двенадцать недель... "Ещё сто тысяч вёдер, синьор, и золотой ключик у вас в кармане!"

Он вдруг замер, будто поражённый ударом молнии. А если Аэлита... того... иногородняя?

Ой-ой-ой!

...

-... Похоже, это здесь, - в голосе Изи протаяла неуверенность. - Я жму?

- Жми уже, - подбодрил Денис.

Изольда нажала на кнопку возле косяка, в квартире нудно задребезжал сигнал. Очевидно, хозяев квартиры вполне устраивал советский звонок, установленный советскими строителями в советской квартире - сейчас уже мало где в приличных жилищах можно встретить такие кондовые звонки, с молоточком, колотящим по железной чашке в строгом соответствии с частотой сети пятьдесят герц.

- Кто там? - раздался из-за двери старческий женский голос.

- Простите пожалуйста, - Изя, стоявшая как раз напротив дверного глазка, первой взяла слово. - Здесь проживает Перельман, Григорий Яковлевич?

Пауза. В глазке потемнело - очевидно, хозяйка квартиры старалась разглядеть визитёршу через нехитрую оптику.

- Гриши сейчас нет дома. Что ты хотела, девочка?

- Простите, вы его мама? Нам очень нужно с ним поговорить.

Пауза.

- Кому это "нам"? - голос за дверью обрёл оттенок подозрительности.

- Мне и моим друзьям.

Пауза.

- И сколько вас?

- Любовь Лейбовна, здравствуйте, - в поле зрения глазка вступил Иевлев. - Тут нас трое. Вы не опасайтесь, мы не бандиты какие-нибудь. Мы из Москвы приехали, сегодня. Если хотите, мы даже можем показать вам наши паспорта. И билеты.

Пауза.

- Бандитов мы не опасаемся, потому что брать у нас нечего. Но вы уж извините, молодые люди, дверь я вам не открою. Гриши сейчас нет, и вообще он очень сердится, если я впускаю к нам посторонних. Особенно всяких газетчиков.

- Хорошо, хорошо, но вы можете сказать, когда он появится? Мы не газетчики, и нам в самом деле очень важно с ним переговорить. Это касается его последних работ. Так когда?

- А я знаю? Сейчас в лесу заканчивается сезон опят. Гриша очень любит опята. Так что, думаю, раньше темноты его не ждите.

- Большое спасибо, Любовь Лейбовна!

На улице накрапывал нудный осенний дождик, исподволь готовящийся перейти в мокрый липкий снег - обычная погода для питерского октября.

- Что будем делать? - Ладнев без энтузиазма озирал хмурый пейзаж. - В гостиницу? Чтобы завтра с утра. Тут даже лавочек-то приличных нету, как я погляжу...

- Нет, - решительно тряхнул головой Денис. - До завтра откладывать не будем. В подъезде подождём на крайний случай.

- Правильно! - поддержала Изя. - Сейчас темнеет рано. Ну что такое три часа ради великого дела? Вон в войну дети у станков на ногах по пятнадцать часов стояли! За победу!

- Правильно, Изя, - засмеялся Иевлев. - Всё для победы!

- За нашу победу! - художник тоже перешёл на шутливый тон. - Что ж, тогда присядем. Ступеньки для чего придуманы?

Сидеть на ступеньках лестничного марша, однако, оказалось не только неудобно, но и холодно - бетон, казалось, впитал в себя всю стылую промозглость питерского октября и буквально стремился высосать из тела живое тепло. Изольда решительно заявила, что воспаление придатков ей вовсе ни к чему, мужчинам же она гарантировала мощнейший простатит. Пришлось стоять в углу, подпирая стенки. Примерно через час ноги стали гудеть, ещё чуть погодя затекать. К середине третьего часа все трое путешественников прониклись глубоким восхищением к токарям времён Великой Отечественной войны.

- Однако, математик точен как часы, - пробурчал Степан. - Сказано, не раньше темноты, значит, не раньше. Наше счастье, что этот гений не поклонник более экстремальных видов грибной охоты. Вон у нас в Подмосковье, был слух, какие-то чокнутые ищут грибы ночью, с налобными фонариками...

Изя хихикнула.

На площадке вспыхнул свет - сработал фотоэлемент, или кто-то из жильцов включил освещение в подъезде.

- Наверное, нашёл столько грибов, что не в силах дотащить, - пошутил Денис, разминая уже здорово затекшие ноги.

Словно в ответ на его слова, двери лифта с лязгом разъехались, и на лестничной клетке возникла фигура в блестящем дождевике с капюшоном. Бородатый, неопределённого возраста мужчина в обоих руках держал объёмистые пластиковые мешки, полные опят.

- С удачным уловом, Григорий Яковлевич, - окликнул Денис.

Помедлив долю секунды, мужчина обернулся.

- Должен вас огорчить, молодые люди. Никаких интервью.

- Интервью нам ни к чему, - улыбнулся Иевлев. - Зачем нам интервью?

- В таком случае, изложите вкратце цель визита.

- Григорий Яковлевич, - заговорила Изя, - вам знакомо такое имя - Туилиндэ?

Всё-таки борода - великое дело, мелькнула в голове у Дениса посторонняя мысль. Надёжней, чем в бороде, любые эмоции скрыть невозможно.

- Слушаю вас внимательно.

- Григорий Яковлевич, - не выдержал художник, - мы, разумеется, изложим цель визита. Надеюсь, что из Москвы мы тащились сюда не зря. И тут на ногах три часа стояли тоже. Но разговор этот не на две-три минуты и, прошу прощения, не для площадки мусоропровода.

Перельман помолчал секунды две.

- Прошу меня извинить, что не приглашаю к себе домой. Право, я здорово устал сегодня... Если хотите, завтра. В одиннадцать дня, у входа в Нижний парк - устроит вас?

- Это где?

- Это остановка электрички Ораниенбаум, там вам всякий покажет. Или если на такси, то вообще прямо у обочины Краснофлотского шоссе.

- Положим, нас бы устроил разговор прямо сейчас, - скупо улыбнулся Иевлев. - Или уж устроила бы встреча завтра где-нибудь в более цивильном месте. Желательно отапливаемом и уж всяко под крышей. Однако условия здесь ставите вы, так что до завтра. В одиннадцать дня, у самого входа в Нижний парк Ораниенбаума - я всё верно запомнил?

- Всё верно. До завтра, молодые люди.

Уже выйдя из подъезда, Изольда не выдержала.

- Ох и типус этот Перельман! Да и мамаша его! Честное слово, всякие крамольные мысли лезут в голову. Типа, не зря им во все времена и все народы холокосты устраивали...

Денис привлёк девушку к себе.

- Ты просто устала, Изя. Ладно, друзья, поехали искать гостиницу.

...

-... Ну, чем обрадуете, Андрей Исакич?

Пожилой, совершенно лысый мужчина, сидевший в потёртом, обитом дерматином кресле, блеснул толстыми очками.

- Обрадовать, конечно, можно. Другой вопрос, сумеете ли вы извлечь из этого радость, - эксперт хохотнул.

- Андрей Исакич, я весь в нетерпении, как молодой кавказский жених. Не томите - на этих банках обнаружены свежие отпечатки самого воскресшего Вавилова?

Очкастый побарабанил пальцами по столу.

- В том-то и дело, что никаких свежих отпечатков пальцев нигде нет. Старые - да, просматриваются. Невесть сколько лет им...

- Все были в перчатках?

Эксперт вновь побарабанил пальцами по столешнице.

- Тут вот какое дело, Алёша... Перчатки, да будет вам известно, тоже оставляют некоторый след. Кожаные без вопросов, с резиной чуть сложнее, но тоже не бесследно... Хуже всего, разумеется, хэбэ. Однако даже тряпичные варежки всё равно нарушили бы слой пыли на всех этих банках. А он почти не нарушен.

- Что означает "почти"?

Пауза, сопровождаемая барабанной дробью пальцев.

- На каждой исследованной банке - я подчёркиваю, абсолютно на каждой - имеется одинаковый след. Три пятна, очевидно, от присосок, равномерно-радиальных пятна, свободных от пыли. Со сдвигом сто двадцать градусов, понимаете?

Холмесов кивнул, хотя пока не понимал абсолютно ничего.

- На крышках банок - опять-таки, подчёркиваю, абсолютно на всех подвергшихся экспертизе - также имеются аналогичные следы. Три присоски в виде равностороннего треугольника.

Старлей в задумчивости даже вытянул губы трубочкой.

- Вельми забавно... А что насчёт содержимого?

Лысый эксперт пожал плечами.

- Вероятно, из каждой банки были взяты образцы, однако точно это установить невозможно.

Алексей усиленно почесал в затылке.

- Ну и ребусы вы задаёте, Андрей Исакич... Ваши предположения?

- Предположения, это уже ваша работа, Лёшенька. Я всего лишь эксперт.

- Не, ну а всё-таки? Пусть самые сумасшедшие. Ну право же, интересная фигня вырисовывается.

Пальцы Андрея Исаковича выбивали на столешнице "Турецкий марш"

- Самые сумасшедшие, говорите... Хорошо, извольте. Да, банки были вскрыты, но только человеческие руки их не касались. Так работать могли бы, скажем, шестирукие роботы. Из фантастических фильмов.

Толстые линзы очков блеснули.

- Разумеется, в акте экспертизы я ничего такого не напишу, Лёшенька. Мне ещё рановато переезжать в психушку.

- Ну, Андрей Исакич... - Холмесов даже головой потряс от избытка впечатлений. - Сказать тут "большое спасибо" - значит, ничего не сказать... Но всё равно - большое спасибо!

Выйдя на улицу, Алексей поднял воротник, заслоняясь от резкого холодного ветра. Вот спасибо вам, товарищ майор... Дельце-то, на первый взгляд плёвое, вырисовывается ой-ой... Полоумные диггеры - ха! Вот тебе и полоумные диггеры... Да как бы не забрали дельце-то в ФСБ, однако. Это ж для какого такого закордонного генного фонда воровали ребята семена, интересно? Да и насчёт оснастки, которой банки вскрывали...

Холмесов будто на столб налетел. Постой... погоди... шестирукие роботы... железные пауки... так, стало быть, это не белогорячечный бред дедка-сторожа?!

Он почувствовал, как по позвоночнику будто проливается холодная струйка. Вот это дааа... Ой, спасибо вам, товарищ майор Упрунин...

...

Три свежеприобретённых зонта изо всех сил старались оградить владельцев от сырости, но удавалось им это не вполне. Нудный моросящий дождик, всё никак не решающийся перейти в мокрый снег, казалось, пропитал всё вокруг - и серое, как грязный бетон небо, и промозглый воздух, и раскисшую землю...

- А вот у меня такой вопрос, - мрачно пробасил Степан, озирая голые мокрые заросли, уже почти утратившие листву, - он вообще-то вменяемый, этот Перельман? Лазить тут в такую погоду... бррр! Это ж садо-мазо какое-то, честное слово...

- Кто нам нужен, добропорядочный здравомыслящий гражданин или человек, способный решить эту задачу? - парировал Иевлев, ежась от порывов промозглого ветра.

- Всякие бывают извращения, - встряла в разговор Изольда, прижимаясь к Денису. - Вот у нас в доме жил дядечка, толстенький такой. С виду дядька и дядька, летом в шляпе лёгкой такой ходил, каждое утро на работу, с работы... А потом накрыли на районе один притон, и оказалось, что дядечка там был клиентом. Извращенцем - его там тётки голого ремнём пороли, и по яйцам пинали... Вот от чего даже может тащиться человек.

- Да уж... - захмыкал Ладнев, развеселившись. - И куда он потом девался, дядечка этот?

- Я не в курсе, - Изольда плотнее прижалась к Денису. - Переехал куда-то... А может, чересчур сильно однажды по яйцам пнули. И всё, и кирдык акбар...

- Изя, фу, фу! - сквозь смех возмутился Ладнев. - Такая молодая девушка и про такое!

- Так а чего я-то? Не я же его по яйцам пинала, - лицо девушки выражало полную невинность.

И они втроём разом расхохотались.

- Однако... - согнув руку в локте, художник посмотрел на часы. - Смех, он, конечно, согревает, но ненадолго... Одиннадцать часов. Где же наш гений?

- Здравствуйте.

Все трое обернулись. Долгожданный Перельман стоял в четырёх шагах, облачённый по погоде на все сто. Резиновые сапоги до колен и "с запасом", явно рассчитанные на двойную пару шерстяных носков, болоневая куртка-пуховик, толстый свитер, высовывающийся из-под той куртки, плотная вязаная шапочка и поверх всего этого богатства полиэтиленовый плащ-дождевик с натянутым до глаз капюшоном, подвязанный на талии какой-то верёвочкой. В руке великий учёный держал сучковатую палку, явно подобранную где-то на близлежащей местности, в другой пластиковый пакет, уже довольно наполненный.

- Это я нашёл, пока добирался через парк сюда, - перехватил их взгляды математик. - Прошу прощения. Понимаю, что вы злитесь, вам холодно и неудобно. Однако грибной сезон заканчивается вот-вот, и я не хотел бы терять ни единого дня. Не возражаете, если я буду продолжать поиски и одновременно вести беседу?

- Воля ваша, Григорий Яковлевич, - Денис стряхнул с зонта водопад брызг. - Ведите, мы идём за вами.

...

Прогулочную палубу венчал купол, отливающий зелёным металлом. И пол тоже был ровным, гладким и серым, без малейших признаков узоров. Прогулочная палуба расположена на самом верхнем ярусе сфероида, и размеры её позволяют моделировать любой уголок любого мыслимого из миров. Но сегодня все спецэффекты были отключены. Только серый пол под ногами и чудовищной толщины корабельная броня над головой. Зримый символ невероятной мощи звездолёта Сеятелей, для кого-то Звезды Жизни... а для кого-то и Звезды Смерти.

Четвёрка валаров сидела в самом центре этого обширного пустого пространства в невидимых силовых шезлонгах. Властелины Пустоты...

- Итак, коллеги, мы собрались, чтобы обсудить технические детали экстремальной Коррекции. Которой, судя по всему, не избежать. Понимаю, шанс на благоприятный исход невелик, но это всё-таки шанс, а не гарантированно летальный прогноз, судя по вашим докладам.

Вспыхнули в воздухе объёмные виртуальные экраны.

- Основой глобалистской цивилизации Громмы служит так называемый англосаксонский эгрегор - будем использовать терминологию, удачно выбранную Цигрусом. Именно эта цивилизация должна пасть вся и без остатка. Проблема заключается в том, что представители данной цивилизации уже давно не являются генетически чистыми представителями аборигенов вот этого небольшого острова. Английский язык является по сути навязанным общемировым языком, и говорят на нём чуть не полтора миллиарда обитателей Громмы.

Элентари обвела собравшихся взглядом.

- Я предлагаю использовать дементор. Все аборигены, думающие на английском и не знающие никаких других языков лишатся разума подчистую. Уподобятся животным, не владеющим даром речи. Поскольку мыслить аборигены могут лишь единственным образом - облекая мысли в словесные конструкции. Слова же английской речи они забудут раз и навсегда.

Пауза.

- Что касается аборигенов, помимо английского владеющих и другими языками, то тут уже кому как повезёт. Те, кто владеет английским нетвёрдо и потому привык думать на не-английском, отделаются лёгким испугом. Просто забудут тот английский и всего-то делов. Тех, кто мыслит на английском, но более или менее знает иные языки, ожидает интеллектуальная регрессия различной глубины. Не слишком большая, если резервный язык усвоен в объёме, достаточном для мыслительной деятельности. Или вплоть до глубокого дебилизма, если абориген помимо английского может лишь кое-как лопотать на ином языке.

- Прости, Эли, что перебиваю, - встряла Циала. - Что станет с теми обитателями Главной страны, которые сохранят разум вследствие владения не-английским в достаточном объёме?

Элентари вздохнула.

- А они уже не будут представителями этой глобальной цивилизации "пакс американа". Они, по сути, станут осколками тех народов, на языках коих мыслят. Их дальнейший социальный статус определят народы, прибравшие к рукам бесхозные территории бывшей Главной страны и прочих стран, входящих ныне в зону англосаксонского эгрегора.

- Но всё-таки... - молодая валарка смотрела на виртуальный глобус озадаченно. - Вот так вот сразу всех...

Руководительница экспедиции жёстко усмехнулась.

- Представители элиты Главной страны превратили свою державу в насос, выкачивающий соки из всей планеты. Население Главной страны составляет менее пяти процентов общего числа аборигенов планеты, тем не менее потребляет половину всех природных ресурсов и обеспечивает более половины всех загрязнений. Тебе известно такое слово - "ответственность"? Вот они её и понесут. В полной мере.

- Можно вопрос? - подал голос Цигрус. - Как быть с Огромной страной, аборигены коей именуют себя "хань"? Да, неудачный ход истории их страны в последний век изрядно подавил их имперские комплексы, однако они никуда не делись. В отсутствие противовеса все эти комплексы немедленно взыграют со страшной силой. Будут войны, настоящие открытые войны за господство ханьской империи над всем миром. В ход пойдёт даже ядерное оружие. И чем это ханьская глобальная империя лучше "пакс американы"? По-моему, гораздо хуже.

- Ты забегаешь вперёд, Цигрус, - Элентари чуть поморщилась. - Да, проблему с ханьской империей тоже придётся решать. Я полагаю применить теро.

Все вздрогнули.

- Эли, не для обиды - это же жестоко, - заговорил Рекам. - Не проще ли обработать всю страну "нон витой"? Всё-таки мгновенная и безболезненная смерть...

- Нет, Рекам. Они не заслуживают мгновенной смерти. Они заслуживают прозрения.

Пауза.

- Да, теро, это может быть очень больно. Когда в душе повсюду пятна черноты, и нечем их смыть. Да, очень многие, а возможно даже и большинство в конце концов не выдержит невыносимых мук воспалённой и никак не утихающей совести. И самоубийства станут основной статьёй смертности на долгие годы. Но те, кто сможет пережить... это будут настоящие гиганты духа. Ханьцев больше миллиарда, и выживших тоже окажется достаточно много. И они построят свою Поднебесную. Только не надменную империю, давящую всех вокруг, пожирающую ресурсы планеты, кишащую "деловыми людьми", подличающую, чавкающую и сопящую массу. Это будет Страна счастья, где на учёте каждая слезинка ребёнка, а уж плачущая девушка - событие из ряда вон выходящее, причина для экстренного заседания органов власти. Они смогут, вот увидишь.

- Кто же ещё намечен в кандидаты на принудительное прозрение? - хмуро спросил Цигрус.

- Вот эти страны, - Элентари обвела на глобусе указкой область от Индии до Вьетнама и Японии. - Вот в этой большой стране население в большинстве исповедует религию, делающую упор именно на духовное совершенствование и аскетизм. Думаю, очищение пройдёт для них относительно малоболезненно... не для всех, конечно.

- А как быть с исламским миром? - осторожно спросила Циала.

- Тут всё просто, - усмехнулась Элентари. - Они же объявили всему миру джихад, войну на уничтожение. И джихад должен вернуться им сторицей. Очень удачно, что зоной обитания этих народов служат пустыни и полупустыни - то есть природная биомасса там ничтожна, и вообще природа фактически заменена искусственной окружающей средой.

Пауза.

- Все территории господствующего ислама будут обработаны "нон витой", это совсем не больно. Тем более что согласно их верованиям, после смерти их Аллах немедленно выдаст каждому мусульманину по семьдесят две упитанных гурии. А каждой мусульманке - по семьдесят два здоровенных гурия, с неограниченной потенцией и вот такими членами.

Циала хихикнула, прикрыв рукой рот.

- Что касается территорий, куда ислам инфильтровался, но покуда не стал господствующим... думаю, не так уж трудно обеспечить законы, карающие за ислам смертной казнью. Всё равно в условиях крушения глобалистского мира и последующего хаоса жертв не избежать - так пусть этими жертвами станут исламисты.

- Эли, позволь ещё вопрос, - вновь заговорил Цигрус. - Как быть с Самой большой страной?

Долгая, долгая пауза.

- Вот вопрос... Ты же наповал валишь меня этим вопросом, Цигрус. Не знаю. Не знаю!

Пауза.

- Психологический целебес народа, населяющего Самую большую страну таков, что обработка их посредством теро приведёт к образованию нации депрессивных психопатов. Я тут не пожалела времени, ознакомилась вкратце с некоторыми их шедеврами.

На экране возник скан текста, в заголовке стояло жирным шрифтом "Достоевский".

- Как говорится, жизнерадостность бьёт через край.

Пауза.

- Ещё вопрос, Эли, - осторожно заговорил Рекам. - Как быть с чернокожими обитателями вот этого континента? - тычок в сторону Африки. - Анализ показывает - после крушения глобалистского мира при таком-то количестве населения они повсеместно и охотно перейдут к каннибализму. Теро тут вообще неприменимо, эгрегор и целебес этих народов не позволяет надеяться на просветление в кратчайшие сроки - то есть фактически обработка приведёт к тотальной психопатии и в итоге мучительной смерти от тоски и самоубийств чуть ли не поголовно... Неужто опять "нон вита"? Но чернокожие обитают в самых насыщенных жизнью зонах континента. И потом... при таких-то методах, кто вообще останется поднимать эту планету из праха?

- Так! - Элентари выпятила губу. - Вы меня убедили, коллеги. План сырой. Будем думать, время есть!

...