Аннотация: Это такой маленький кусочек, маленький кусочек обоев, из которых я склеила всю свою жизнь...
Кажется, был вечер. Ну да, конечно же, как иначе, это был именно вечер! Такой мокрый, такой прохладный, пожалуй, чересчур, такой раскиданный, такой концептуальный. И я естественно шла с плеером, а в плеере, конечно, играла депрессивная музыка. Мне, безусловно, было очень одиноко, но я не верила, что сейчас что-либо в силах изменить это вечно статичное ничто. Я сняла свои шлепки с унылыми кнопками, некогда прижимавшими розовые цветки, такие большие и милые. Но я подумала, что мне быть милой не стоит. Это мне не подойдет. Я шла босиком и тело уже немного колотило от холода, а правая пятка побаливала, какая-то стекляшка на смерть впилась в мою плоть. Но я старалась ее не замечать. Я была в образе. Я вне сомнения была очень красивой. Я бы себя сейчас сфотала. Растрепанные волосы, большие черные очки, из-под которых стекали слезы, смешивающие на щеках с дождем, прилипшее к телу платье, черное, такое же черное, как и моя шляпа. Мне бы сейчас в Париж, а я в какой-то дыре. Ну и ладно. Я слишком расстроена, чтобы думать о том, где реветь более перспективно. Я хочу встретить свою принцессу. Просто, без причин, она подошла бы и сказала: "Тебе, наверное, холодно... знаешь, а меня тоже депрессняки давят... не оставляй меня одну". Как элементарно. Но этому никогда не суждено случиться. От этого настроение не поднимается. Я иду дальше. И понимаю, что ни за что не хочу идти домой. Уныло смотрю на мобильник. Я знаю твой номер, принцесса. Я столько раз перечитывала твое единственное СМС, и то предназначенное не мне. Я столько всего знаю о тебе, а ты обо мне? Боюсь, ничего. Такое однообразное слово это самое "ничего". Я никого никогда не хотела так, как тебя. Каждый раз, когда меня угораздевало попасть в чьи-то руки, могу сказать, что эти руки и все остальные части тела их обладателей были очень даже заводящими, но каждый раз я думала о тебе. Так банально. И я уверена, что спать с тобой ничем не лучше, а может и хуже, чем спать с кем-либо другим, но эта идиотская человеческая природа просто выводит меня из себя. На самом деле это все надуманная ерунда, в моем стиле. У меня есть муза, у меня есть неразделенное желание, у меня есть повод для меланхолии. Поэтому, это все не более чем моя выдумка. Ну, в общем, я набрала цифры номера, по которому не звонила вот уже месяцев семь, не меньше. С ней у нас странные отношения. Жаль только, что я ее не хочу. Всегда мечтала переспать с девушкой. Но так уж сложилось, что симпатичные парни в моей жизни были, а вот девушки... только тебя я хотела, принцесса. Ну, еще парочка девушек чисто внешне заводили, но это не в счет. Короче, я набираю номер. Пытаюсь говорить радостно. Let"s pretend happy end! Она тоже. Пытается. Я же чувствую. Тупо говорю, что хочу куда-нибудь. Через час прихожу к ней. А у нее в прихожей огромное зеркало. Охренительно большое. Смотрю на себя, на Ксю... Блин, не там я... не там, где надо. Я иду на кухню, а в руках держу свои шлепки, те самые, без розочек. И чувствую, что потоки сознания смешивается с реальностью. Я определенно вижу не то, что передо мной. Ксю курит, сует мне. Ладно, покурим. Тут вспоминаю дурацкий прикол, услышанный мной когда-то. Суть в том, что в газету подали объявление о предоставлении туров в любые точки земного шара через Вену, всего за тридцать баксов, вас научат правильно попадать иглой в вену и перемещаться в любое место на ваше усмотрение. И меня пробивает истеричный смех. И Ксю говорит мне, что ей тоже безумно плохо, что кто-то там оказался просто откровенным дерьмом и испортил ей всю жизнь. Я отчетливо представляю, как это говорит моя принцесса. Она нервно перебирает пальцами, а ее карие глаза попеременно смотрят то на меня, то в пол. Она такая грустная и такая красивая. А она даже не подозревает, какая она красивая на самом деле. А разговор продолжается. И в итоге, уж не знаю, как мы пришли к такому финалу, мы с Ксю обе смеемся, как заведенные. Когда все безумно безнадежно остается только посмеяться. Так громко и так страшно. Похоже на раскаты грома в июльскую грозу. Я всегда немного завидовала Ксю. У нее есть отдельная квартира, но она почему-то предпочитает жить с родителями. Там ей слишком одиноко. У них вообще отношения с родителями на высокой ступени понимания, может, оттого, что они психологи. Мои отношения с родителями можно назвать типично проблематично отцовскоидетскими. Их тошнит от моей музыки, от моего вечного бремчания на гитаре, от пессимизма, от расшатанной нервной системы. А другой нет. Но как бы то ни было, Ксю расстроена, ее блестящая карьера ей не в кайф, и вообще она устала от парней, от однообразия, предсказуемости и идентичных поз. Конечно, далеко не факт, что спать с девушкой много прикольнее, все вообще зависит от человека, меня вообще честно подташнивает от всех этих лесбийских парочек, где одна девочка всеми реальными силами делает из себя мальчика, а вторая пытается быть апогеем женственности и в таком чудном составе они обжимаются везде и всем подряд говорят о прелестях совместной жизни. И в большинстве случаев эти парочки отличительно страшные и парнями просто сексуально не востребованные. Лично я свою политику никому не навязываю, но меня заводят красивые люди, а пол уже значения не имеет. Хотя иногда я рада поиграть на публику. Ксю говорит, говорит, а я смотрю в окно. Начинает светать. И я решительно не помню ничего из нашего с ней разговора. Кажется, всю ночь я думала о своей принцессе. Я постоянно о ней думаю. Это как идея фикс. Если я не занята новой музыкальной темой, то мечтаю о ней. О случайной встрече и случайном разговоре. Такой непредсказуемой тупости в моей жизни никогда не было. Я знала ее полгода, а потом просто забыла. Я никогда бы не вспомнила, что видела ее два раза в неделю в течении полугода, что слышала ее голос, видела этот оранжевый шарф. А потом это стерлось из моей памяти. Неслыханно. И мы встретились вновь. Она меня вспомнила, а я нет. В те времена у меня была жуткая прическа. Я ревела дня три по своим утраченным волосам, я проклинала профессию парикмахера и мечтала о длинных волосах. Сейчас у меня именно такие. И теперь моя принцесса общается с моей лучшей подругой, она страдает из-за неразделенной любви, я много еще могу говорить о ней, жаль, что она этого никогда не услышит. Она живет в двух шагах от меня. Она сводит меня с ума. А я ей никогда даже не говорю "привет" и теперь уже никогда не скажу. В пепельнице десятка два окурков. Ксю очень нервничает и курит как паровоз. Я и не пытаюсь ее успокоить. Во-первых, все эти состраданьческие сопли я изображать не умею, да и дух они не поднимают, а во-вторых, ей это не нужно. Переживет. Достаточно того, что она выливает тут все это мне. Вполне достаточно. А я и не собираюсь рассказывать свою историю. А что говорить-то? По сути - нечего, а по мне - так и не стоит пытаться сказать - понять это невозможно. Ксю говорит, что нам надо видеться чаще. Ее бесят все эти надутые люди вокруг. Для них она такой же мыльный пузырь. Вечный позитив, улыбки и все прочее. Никто не думает о том, как хреново другому. Я точно такая же. И я знаю, что сейчас уйду из ее квартиры и вряд ли увижу ее в ближайшие месяцы. До следующего приступа разбитости. Я периодически забываю о Ксю. Вспоминаю лишь когда безумно хочется пойти куда-нибудь, только не в квартиру родителей. Не думаю, что отдельное жилье сделало бы меня много счастливее, но так часто хочется полежать на полу, послушать музыку, поиграть на гитаре. Ничего криминального, мелкие такие радости. Но познавать их надо одному. Ну, я поделилась бы этим только с принцессой, хотя это тоже под вопросом. После этого излияния, не словесного, а духовного, мне всегда лучше. Я могу жить дальше. Могу писать, могу учиться, могу кокетничать со всеми, могу пожирать глазами очередного симпатичного азиата, а потом позволять ему войти в мою жизнь. Все дети такие невинные. Никто даже не подозревает, что вырастет из этого прелестного существа. Я знала одну девочку. Она была такой примерной девочкой, училась на отлично, поступила куда-то там, никогда не пила и не целовалась в клубах, казалось, из нее выйдет отличная мамашка такой усредненно-стабильной семейки. А что получилось? Она написала книгу о своих сексуальных откровениях, стала светской дивой, ведет очень раскрепощенный образ жизни. Вывод - это все жило в ней, и как только представился момент, все это вылезло наружу. Эмпирические результаты гораздо лучше всяких книжных домыслов. Я не призываю всех бросать книги, в книгах можно обнаружить кое-что значимое, но жить только жизнью книг это слишком однопланово, когда-нибудь придет ощущение того, что ничего ты не понял и не почувствовал, но тогда может оказаться слишком поздно. Живите, пока можете. Одно сегодня стоит двух завтра, учитывая, что завтра может вообще никогда не наступить. Только все эти жизнеутверждающие мысли не могут меня убедить всегда. Когда что-то удается - это одно, а когда ты чувствуешь себя в большом анальном отверстии - это другое. Интересно, где я сейчас? А тем временем я добралась до дома и легла спать, мне снится откровенная бредятина. Может все дело в музыке, которую я не выключаю никогда? Я бесконечно ем вкусности, утешаю своего бывшего парня, он выглядит так забавно, ему идут неуложенные волосы, падающие на глаза. Он оказался слишком добрым и щедрым ко мне, вот и все закончилось. Да и если бы он оказался полной противоположностью, это привело к такому же итогу. Я просыпаюсь жутко голодная, но иду в ванну. На кухне готовит мама. Иногда мне ее жаль. Я не даю ей ничего, я с ней почти никогда не разговариваю, а ей это так нужно. Но между нами нет никаких точек соприкосновения, разве что в том случае, когда я прошу денег на очередную юбку или на очередные ботинки. Прости, мама. Кстати, этих слов я ей тоже никогда не говорила. Я слышу плеск воды, и я просто режу кожу, мне так нравится смотреть на разрез, который постепенно наполняется кровью. Hey baby, can U bleed like me? Ничего опасного для жизни. Разве у тебя нет причины для жизни перед самим собой? У меня слишком много планов на нее. Через неделю нужно идти в универ. Я абсолютно в нем не заинтересована. Но я получу свой красный диплом. Просто так. Без всяких заслуг. Хотя в этом тоже есть свой маленький кайф. Я прогуливаю большую часть пар, я не выполняю домашние работы, я не в курсе всего того, что там происходит. А потом я просто прихожу и получаю свое отлично, без подготовки и без трудов. Мне нравятся эти завистливо-удивленные взгляды. Хотя я точно знаю, что многие меня считают странной, даже сумасшедшей. Я люблю говорить всякую чушь, я люблю смеяться громче других, я люблю стоять отдельно со своим плеером.
А сегодня мне позвонила Сашка. Мы учимся с ней вместе, но наше общение тоже очень специфично. В универе мы с ней общаемся редко, за его пределами вообще почти никогда не видимся, но иногда пропирает, и мы можем болтать час по телефону или писать длинные письма. Мы не раз договаривались о встрече - и ни разу ни одна из нас туда не приходила. А сейчас я слышу ее голос. Она вечный пессимист. Ей и правда не везет. И мы просто говорим. Абсолютно не о чем. Формализм чистой воды. Ничего интересного. У нее нет никаких планов, она устала. Она опять хочет подохнуть. Раз говорит, то будет жить. I wish U good luck, baby!
Некоторых людей я бы сама убила. Они словно посылают мне сигнал "убей". Но я не слишком милосердная девушка. Никто не думает о том, как хреново другому. И я не думаю. Я хочу молочный коктейль и много вина, я хочу пустую квартиру, я хочу замедлить эту ночь. Я боюсь думать о том, что мне страшно увидеть следующий день. Увидеть, как ты говоришь с кем-то слишком позитивно, как ты улыбаешься. И я делаю тоже самое. А сейчас... сейчас я счастлива. У меня стоит embryo на повторе, я допиваю вторую бутылку вина, я безумно красивая и я жду тебя, а ты придешь, вне сомнения. Мы будем пить вино, говорить по-японски, танцевать и весело смеяться.