Вечерело. Сквозь густую листву городских тополей помаргивали блёклые пока звёзды. Стоять на балконе было свежо и приятно, и она не торопилась вернуться в душную кухню. Дышалось легко, и мысли текли плавно.
Она снова вспомнила недавнюю истерику и поморщилась. Нельзя так себя вести, ни за что и никогда. Да, причина была уважительной, но это всё равно её не оправдывает. Распустилась как базарная девка.
Он сказал: "Малыш, нам нужно расстаться".
Она предвидела этот разговор, но всё равно оказалась не готова. Как удар под дых - но болью взорвалось почему-то сердце, и даже дышать оказалось невозможно.
Слёзы рванулись позже, когда она вытолкнула сквозь стиснутые от боли зубы: "Почему?", а он улыбнулся, помолчал, не понимая, что такое молчание убивает вернее топора палача, и - "Ты мне не подходишь!". Как будто о паре туфель. Закатил глаза: "Ну, не реви! Тебе не идёт".
Она послушно вытерла глаза, всё ещё не до конца осознавая масштабы.
Он был для неё всем. С момента знакомства и до сегодняшнего дня она жила для него, радовалась вместе с ним, огорчалась его неудачам, переживала каждое его чувство. Хватало такта и ума подстраиваться ненавязчиво, тонко. Он отличался от всех остальных мужчин примерно так же, как олень отличается от стада баранов. Когда его не было рядом, хотелось свернуться в комочек и впасть в спячку, только бы время быстрее прошло. Он был добр и ласков, заботился о ней, как умел, выдумывал всякие необычности, чтобы её порадовать. Им завидовали.
В последний месяц она уловила еле заметный холодок. Спрашивала, беспокоясь, всё ли в порядке. Он отмахивался: "Чертов бизнес, котёнок, что тут поделаешь". Изредка он задерживался на работе, но она была почти уверена, что у него совещание или что-то в этом роде. Почти. Поводов для ревности не было.
"Ты кого-то...", чужим высоким голосом начала она, и тут же перебила себя: "У тебя... кто-то есть?". Нависла над бездной, удерживаясь остатками надежды. Страшно было спросить об этом, но услышать ответ - страшней во сто крат.
Пауза - тяжёлая, жестокая, - придавила, как могильная плита. Грохот крови в висках забил все остальные звуки.
Она, не отрываясь, смотрела на его губы. Ну же! ну!... пусть я ошиблась, я хочу ошибиться, любимый мой, счастье моё, жизнь моя, не надо, не убивай меня, прошу, пожалуйста, ну пожалуйста, ну...
"Если тебе интересно - да", наконец вздохнул он. "Я люблю одну женщину. Уже давно".
В груди словно лопнуло огромное стекло, и осколки со звоном рассыпались вокруг. Удушье петлей захлестнуло горло.
Кто сам не переживал подобное, вряд ли поймет.
"А как же я?", глупо спросила она. "А я... куда? Как я теперь буду?"
Он нервно покусал губы. Такого она раньше за ним не замечала.
"Послушай, малыш, мы же взрослые люди, в конце концов", сказал он - как прочитал. Ненужная, киношная фраза из фильма про ненастоящую жизнь. "Все течет, все изменяется. Ты тоже себе кого-нибудь найдешь. Пойми, такое случается сплошь и рядом. Да, мне было хорошо с тобой, но, видимо, не судьба. Что тут поделаешь?"
Смысл почти не улавливался. Как во сне.
"Кого-нибудь найду", тупо повторила она, остатками сознания удивляясь, как вообще можно сказать подобное. Другой мужчина? Сама мысль об этом противоестественна. Погасить солнце и включить лампочку - наслаждайся теплом, котенок.
"Та, другая... лучше меня?", зачем-то спросила она.
"Я вас не сравниваю", быстро сказал он.
Слишком быстро, машинально отметила она.
"Она совсем на тебя не похожа", объяснил он. "Я не говорю, что ты хуже - нет, ты замечательный человек! - но, понимаешь... как только я ее увидел, то понял, что это - для меня. Мы очень похожи. Она тоже занимается бизнесом, активная, деловая...", запнулся, сомневаясь, стоит ли продолжать, но всё-таки сказал: "...очень ухоженная. Уверенная такая...".
Понятно. Там - красавица бизнес-леди, здесь - домашняя тихоня.
"Конечно, у меня нет своего бизнеса", мертвыми губами улыбнулась она, "но ты же сам хотел, чтобы я не работала".
"А было бы у тебя силы духа побольше, ты бы настояла на своем!", припечатал он. "Знаешь, если уж говорить начистоту, то и темперамента у нее побольше...".
Он осекся, но она уже поняла. В голове взорвалась бомба, накрывая взрывной волной мозг, ослепляя и выжигая все мысли.
"Как же так?", как будто не она, а кто-то другой спросил. "Ты встречался с ней, и потом приходил ко мне?!"
Он не ответил. Логично. Смысла нет. Она тоже молчала, глядя в пол.
"Ладно, мне пора", он поднялся, глядя на нее сверху вниз. "За вещами заеду как-нибудь потом. Надеюсь, что ты не очень на меня злишься. Вот тут", он шлепнул ладонью о стол, "деньги на первое время, потом подвезу ещё. Мне пора идти, меня ждут".
Та, другая сейчас сидит дома, готовит ужин.... Нет, скорее всего, они поедут в ресторан. Она в дорогом вечернем платье, с маленькой, расшитой бисером сумочкой... Они будут разговаривать, смеяться, он будет держать её за руку, они вместе поедут в отпуск, у них появятся дети, и они всегда, всегда будут вместе...
А она - остается здесь. Одна, ненужная, выкинутая за борт. Она не подходит. Жмёт, как туфли. Слишком простая, слишком некрасивая. Вот так.
Дикий, нечеловеческий вопль вырвался из ее груди, её выбросило со стула, и она кинулась на него, стуча кулаками по груди, выкрикивая ругательства, рыдая и смеясь одновременно. Он пытался схватить её за руки, она уворачивалась, царапала ему лицо и проклинала его, и ту, другую.
... И почему она опять об этом думает? Не надо, хватит уже. Всё кончено. Да, было тяжело, но жизнь продолжается. Даже Карнеги говорил: "Перестаньте пилить опилки", а уж он-то понимал. Она так и поступит: закроет за прошлым дверь и будет жить дальше.
Надорванное криком горло саднило. Захотелось чаю. Она с сожалением покинула балкон, поставила чайник, достала масло, батон, конфеты. Бросила в чашку пакетик чая, поискала взглядом нож - такой бардак, ничего найти нельзя. Нужно будет завтра навести порядок. Так, что она искала? А, ну да.
Она прошла в спальню, уверенным жестом выдернула из трупа нож и вернулась на кухню.