Следователь серьезно посмотрел на Антонова. Достал откуда-то из стола сигарету, закурил.
- Сергей Сергеевич, - выпуская дым из ноздрей, заговорил он. - Вы просто обязаны нам помочь. Я же не сто рублей у вас в долг прошу.
Антонов тоже закурил, и, выбросив спичку в урну, посмотрел следователю в глаза.
- Причем здесь я? - спросил он. - Я человек законопослушный, лояльный член общества, дела с криминалом никогда не имел, и как вам помочь, даже не представляю.
- Видите ли, ваша фирма имеет широкие связи с коммерсантами из Средней Азии, - следователь закашлялся и торопливо закрыл рот ладошкой. - В интересах дела необходимо, чтобы по вашим каналам прошел героин.
Антонов затянулся так, что сигарета прогорела на треть.
- Ничего себе, - сказал он. - А зачем мне это надо?
- Этого требуют государственные интересы, - пояснил следователь. - Нас очень, очень поджимает время. Эта поставка необходима, чтобы взять кое-кого.
- Но у меня же будут проблемы, - возразил Антонов. - С партнерами, с работниками, имидж мой, в конце концов, не последнее дело.
- Вы со всем справитесь, - следователь холодно смотрел на собеседника. - Это все в интересах государства.
Зазвонил стоявший на столе телефон. Следователь снял трубку.
- Да, да, беседуем, - он посмотрел в окно. - Нет, время еще есть. Я думаю, не стоит докладывать. Пока не стоит.
Антонов положил руки на колени и опустил голову вниз. Между указательным и средним пальцами правой руки тлела сигарета. Дым поднимался прямо к лицу Антонова, но он его не замечал. Хрупкий кривой столбик сигаретного пепла отломился и упал вниз, по пути чиркнув по левой брючине. Антонов молча отряхнул штанину, распрямился и затянулся.
Следователь закончил разговор, положил трубку, и аккуратно расправил свернувшийся было телефонный провод.
- Сергей Сергеевич, - он отодвинул от себя телефонный аппарат. - Вы должны понять, что государственный интерес это не пустое место. Сложившаяся ситуация на контроле, можно сказать, чуть ли не на правительственном уровне.
- Но меня-то это не интересует! Я считал, что интересы государства к порядочному бизнесу исчерпываются полным и своевременным поступлением налогов и созданием условий для его развития, - Антонов затушил окурок в пепельнице. - Нет, я не согласен.
Следователь пристально посмотрел на него.
- Я уже говорил, что у нас мало времени, - сказал он. - В сложившихся обстоятельствах, кроме вашей фирмы мы никого не можем привлечь. И вы вынуждены будете делать то, что вам скажут. Иначе...
Антонов взялся рукой за подбородок.
- Иначе что? - спросил он.
- У нас нет времени подключать налоговиков или крохоборов из экономической службы, - следователь откинулся на спинку кресла. - Поэтому подумайте о своей семье. У вас ведь жена и двое детей. Вдруг что-то произойдет?
Антонов напрягся.
- Что произойдет? - глаза его сузились. - Что с ними может произойти?
- Жизнь полна неожиданностей, - следователь бросил на него утомленный взгляд. - Хулиганы, насильники, похитители. Полно мрази всякой. И милиция не всегда успевает. Помочь.
Антонов достал еще одну сигарету. Зажег спичку. Посмотрел на пламя. Подождал, пока огонь не доберется до пальцев, и аккуратно положил скорченный уголек в пепельницу. Повертел в руках сигарету, сломал и раскрошил в пепельницу.
- Значит, времени нет, а если я откажусь, то хулиганы и маньяки встанут на след моей семьи, - Антонов погладил мочку уха. - Интересные вопросы вы задаете.
- Мы вынуждены так поступать, потому что этого требуют государственные интересы, - твердо сказал следователь. - Поверьте, просто так сложилась ситуация.
- Я вот думаю, - Антонов быстро закурил, и размахивая рукой, чтобы побыстрее погасла спичка, продолжил. - Все мы люди. Скорее всего было так. Задумали вы какую-то операцию. Но. Где-то кто-то прошляпил, упустил. По любой причине. Возможно, у него заболел ребенок, или он был с похмелья, или вовремя не успели подписать какой-то документ у начальника, а тот уехал в командировку, и бумаги остались в сейфе. В общем, человеческий фактор сыграл свою роль. А время жмет и поджимает.
А дело надо делать. Уже пообещали вышестоящему руководству, что изловите негодяя, возьмете с поличным. А тут никак. И светлая голова придумала выход. Напугаем барыгу, или наобещаем чего, и через него все прокрутим.
Следователь прищурился и закурил.
- А о состоянии барыги никто не подумал, - Антонов улыбнулся. - И про бизнес его тоже никто не задумался. Что с ним будет? Будет ли он бояться всю жизнь наркобаронов, или за свою семью. Это ведь в ваших планах не указано. Насколько я понимаю, сейчас у нас войны нет. Ордена не выдают. И в случае успешного выполнения операции получите вы премию. В размере должностного оклада. Сколько там, примерно тысяч семь, или десять. А на другой стороне поломанная жизнь человека. Вы про это не думали? Дешево у вас людские судьбы ценятся.
- Сергей Сергеевич, - следователь стряхнул пепел. - У вас будет все хорошо.
- С чего это у меня все будет хорошо, если речь идет не о моем бизнесе даже, а о моей семье? - Антонов помотал головой. - И в конечном итоге все это происходит ради премии в размере десяти тысяч рублей. Это же дико. Какие-то десять тысяч рублей. Давайте я вам сейчас дам двадцать тысяч и мы разойдемся.
Следователь хмыкнул.
- Мы взяток не берем, - сказал он. - Мы людей защищаем бесплатно.
- Вы уж определитесь с понятиями, - Антонов привстал, поддернул слегка брюки и снова уселся. - То у вас государственные интересы, то вы людей спасаете. А как же моя семья? И хулиганы с маньяками? А вот представьте себе, что, защищая чьи-то интересы, вашу жену изнасилуют в подъезде и отрежут ей нос. А потом этот человек получит десять тысяч рублей или почетную грамоту за это. И будет жить себе спокойно, считая, что он действовал, исходя из высших интересов.
Следователь облизнул губы.
- Я не женат, - сказал он.
- Тогда еще проще, - Антонов наклонился к нему. - Представьте, что это вас поймали в подъезде, сделали дело и на прощание отрезали нос. И поощрение за это получили, в размере месячного должностного оклада, в сумме десять тысяч рублей. И защитили чьи-то высокие принципы, интересы и идеалы. Что вы мне ответите?