Чем ближе я подходил, тем отчетливее проявлялись из тумана части корабля, и тем очевиднее становилось, что первоначальное мое впечатление было ошибочным. Нет, конечно же, это был не "Бродяга". Думаю, этот бриг делали по сходному проекту, и в какой-то мере они вероятно были родственниками, но многие детали не совпадали. Внешние различия, такие как цвет обшивки, блинт вместо кливеров, резная фигура на носу с большим старанием пытавшаяся изображать дельфина - все это можно было бы поменять, возникни у кого такое желание. Но что-то изменить уже не получится, например пропорции, соотношение длины к высоте бортов, из-за этого корабль казался более прочным, массивным, а кормовая надстройка была слишком неуклюжей, тяжеловесной. Нет, это был не "Бродяга", хотя что-то бродяжническое в нем все-таки было. Впрочем, для неопытного глаза или для тех кто не видел мифическое судно в живую, такие различия могли оставаться незамеченными.
Что еще я успел увидеть пока шел по пристани? Например то, что действительно, на "Дельфине" чувствовался недостаток людей. Если он должен был отходить уже сегодня, то к этому он был пока совсем не готов, многие снасти были еще даже не продеты как следует, некоторые из парусов, судя по копошению на баке, еще только начинали осматриваться парусной командой. Кроме того один из видимых мне реев (фок-брам, если вам интересно) был закреплен под раздражающе непрямым углом, капитан Деллаведова бы не одобрил, не сомневайтесь.
Ощущение спешки и суеты только усилилось, когда я очутился рядом с местом скопления людей. Полным ходом шла погрузка. Вернее погрузка стояла и ждала. А четыре бедолаги по сходням пытались затащить огромную, вы не поверите, переносную печь, такую что ставят дополнительно у себя в спальнях зимой какие-нибудь богатеи. Остальные смотрели, изредка подшучивая, двое пареньков, вероятно юнг, сидели на бочках и похохатывали, в общем всем было весело, кроме четверки матросов с печью. А также четверки на берегу, расположившейся рядом с каким-то жутким массивным комодом, и с покорностью осужденных ожидавших своей доли наказания. Ну и следившему за мероприятием лысого вида угрюмому человеку, что скорее всего был боцманом. Догадаться было нетрудно, за свою жизнь я повидал немало боцманов, и все они выглядели примерно одинаково. Лысеют от большой ответственности не иначе. Наконец, печь была водружена на палубе, юнги даже немного похлопали этому свершению. Куда дальше спросил один из несчастных, лысый молча махнул в сторону кормы.
- Капитан желает путешествовать с комфортом? - поинтересовался я у него, подойдя ближе. Боцман, молча смерил меня взглядом, наверное пытаясь распознать не издеваюсь ли я и не стоит ли мне тут же и врезать. Я, как наверное вы уже догадались, большой мастер по обретению новых друзей. По-видимому, ничего определенного не решив, он разлепил губы и произнес примерно следующее:
- Ты кто [пропущено] такой? И [слова пропущены] здесь забыл? - и после небольшой паузы еще добавил - [слово пропущено].
Тут я буду вынужден сделать отступление, и скажу, что поскольку сеи никчемные страницы могут читать дамы или дети из приличных семей, то некоторые диалоги с этим персонажем я буду передавать скорее по смыслу, чем то, как они прозвучали в реальности.
- Зовут Ян Гилкрист (кстати, да, дорогие друзья, приятно познакомиться). Полагаю, я ваш новый матрос... Сэр. - Правда это "сэр" вышло у меня как будто бы с вопросительной интонацией. Мда, общение с начальством определенно выходило как надо.
- [С чего ] ты взял, что нам нужен еще один [замечательный] матрос? - спросил он. В этот момент на нас уже смотрели все незанятые борьбой с комодом. Некоторые улыбались, всем было ясно, что лишние руки им необходимы.
Я демонстративно начал поворачивать голову в сторону криво закрепленного рея, но мой собеседник сразу сообразил к чему я.
- Да, змей их сожри. - резко согласился он. - Эти ленивые черти [нетрадиционное использование снастей] ничего не умеют сделать правильно и в срок (ленивые черти при этом картинно закатывали глаза вне поля его зрения). Но почему ты то нам подходишь?
- Я в море уже больше дюжины лет, последние семь из них отбатрачил на марсе. Ходил в рейд на Янтарный берег. Годовое плавание вокруг Континента, Серебристый Эннуал. Много у тебя тут таких?
- И откуда мне знать что ты не заливаешь? - лысый все не унимался. А вот публика на заднем плане, кажется переходила на мою сторону. - На этот [Треклятый] Янтарный берег, если по кабакам послушать так каждый первый [молодец] ходил.
- Да и [слово пропущено] - не выдержал, я, начинала сказываться усталость. - ну если и окажусь я никчемным моряком, выкинешь меня за борт и всего-то делов. Я тут что-то очереди желающих попасть к вам не вижу все равно.
- Всего делов, ха. - Боцман рассмеялся, было похоже на треснувшее ядро. - А и правда. И выкину, если что. Как, ребятки, берем? - обратился он к морякам за спиной, и послушав одобрительное ворчание, закончил, как печать поставил - Стало быть, берем.
- Но только вот что - он вновь посерьезнел, будто вспомнив о чем то неприятном - мы до [злополучного] Тевеля идем и дальше вдоль побережья.
- Да [и ладно], бывал я там, ничего особенно ужасного. Даже немного говорю на их южанском языке. Ты лучше скажи, платите то сколько. - В действительности это меня как раз интересовало мало, главное было сбежать с острова, но не спросить было бы дико подозрительно.
- Жалование по имперскому стандарту, помесячно. - буркнул он, видя мои от удивления приподнятые брови*, пожал плечами, как бы сбрасывая с себя ответственность. - решение командования.
- Ладно, вещи у тебя с собой? [Чудесно] Отправляйся-ка ты на бак помогать с парусами, подчиняешься мастеру Герри, это такой [красавец] с седыми усами. Заодно и проверит, чего ты стоишь. Будешь плох, оставим на берегу, уж не обессудь. А вы чего тут расселись, паразиты? - это уже к остальным, - Представление, мать его, окончено, давайте за работу.
- Только вот мне, что еще любопытно - снова повернувшись ко мне, сказал боцман - почему такой опытный человек решил устроиться именно на нашу посудину, а не дождаться Деллаведовы, например.
Что ж, этого вполне резонного вопроса я опасался, пока добирался до порта, но как отвечать на него мне стало понятно как только я увидел "Дельфина". Ничего не говоря, я усмехнулся и характерным жестом дотронулся до того самого места на плече, оно было скрыто рубашкой, но было ясно и так, что именно я хотел донести.
- А... вот оно что - медленно произнес он. - это объясняет. Ну, иди уже.
Проходя мимо матросов, я ловил на себе их взгляды, большей частью понимающие, некоторые кивали мне, двое повторили мой жест.
Дальнейшие часы прошли в понятных и простых заботах, мы проверяли паруса, подлатывали их если надо, протягивали и закрепляли нужные снасти, помогали заносить провизию в сухой трюм, немного прибрались на палубе - в общем обычные приготовления к отплытию. За годы своих странствий я столько раз проделывал все это, что никакой умственной деятельности уже не требовалось, руки помнили все сами - что было весьма кстати, после бессонной ночи голова соображала не шибко. Наконец мы сделали, что было в наших силах, и привели судно в более менее приличное состояние, но отправление все равно задерживалось. Видимо, ждали таинственного пассажира, из команды были уже все, капитан Рейст, этот седовласый почтенной наружности господин (больше похожий на бухгалтера) нетерпеливо расхаживал по мостику. А я чем дальше тем сильнее опасался, что меня найдут.
Ближе к полудню с гор подул слабый ветер, туман начал рассеиваться, было решено отойти от причала и встать на якорь в бухте, поскольку ветер мог перемениться на неподходящий для отплытия в любой момент. Гостю предстояло добраться до нас на веслах. Не лично грести конечно, для этого у берега была оставлена шлюпка с шестью палубными матросами, по совместительству они же обслуживали пушки, и так же как и сами пушки эти товарищи редкостно бесполезны в морском деле**.
Время текло неторопливо, "Дельфин" покачивался на волнах в последней передышке перед заплывом. Туман исчез окончательно, нам открылся вид на Город, ненадолго даже показалось солнце - щедрый подарок. Блестели красные крыши домов и стекла окон, сверкали мостовые струившихся вниз Медной и Железной улиц. Все, кто был на корабле любовались этим зрелищем. Трудно понять тем, кто никогда не ходил в море, насколько трогает душу этот последний перед отправлением взгляд на сушу. Насколько красив Тормнгвальд в эти минуты, и как, месяцами бороздя чужие моря, мы будем вспоминать именно эту картину. Уж не сердитесь на нас матери, дети, жены и любовницы, но засыпая в холодной темноте кубрика, перед глазами мы будем воскрешать именно этот образ - образ города на скале, дорогого и непрактичного будто офицерский мундир на грузчике в доках, безумного, прекрасного.
А потом солнце зашло за тучу и мы смущенно переглянувшись, продолжили заниматься своими обязанностями (я, например, собирался подремать, прислонившись к мачте на марсовой площадке). Но почти сразу же кто-то заметил шлюпку идущую к нам. Шестерка матросов гребла, хоть на это они способны, а по центру сидела фигура, которую и саму можно было бы принять за темную и бесформенную грозовую тучу. Ближе, и можно разглядеть алые узоры на рукавах черной робы, сидевший неподалеку парень (его звали Рик) зашипел сквозь зубы что-то очень неразборчиво ругательное. Я полностью его поддерживал. Первоначальный мой испуг прошел, нет это не могли приехать за мной, маловероятно. Да и слишком я мелкая сошка для полноценного члена Арканума. Зато теперь прояснилось кто этот любитель комфорта, для кого предназначены печка со шкафом. Мне захотелось обратно на сушу.
--------------
* По меркам торгового флота это было очень щедро, обычно использовался имперский стандарт по маршруту, соответственно не зависящий от времени похода. Плавания оплачивающиеся помесячно совершенно случайно имели обыкновение длиться дольше. (прим. пер.)
**Автор по роду деятельности работал с парусами и такелажем, на высоте и без страховки - все это разумеется требовало изрядной сноровки и опыта, поэтому он с некоторым презрением относился к матросам, служащим на палубе корабля. Подобное отношение, впрочем, было широко распространено, не стоит считать это за какое-либо отклонение (прим. пер.)