- Убежишь же и не скажешь свою тайну! - поморщился Жог.
- Ты всегда сможешь остановить меня и убить, разве нет?
Лесоруб все-таки согласился, взялся за ремень и, поднатужившись, рывками вытащил корпус кровопийцы из трясины. Тот, не веря своему везению, помог себе руками выбраться на более-менее сухую почву, ощупал суставы и привстал. Человек так быстро не смог бы справиться с изменением давления, так что зубастому повезло.
Жог в который раз посмотрел на спящих. Велуд храпел и не воспринимал даже комаров, сидящих на его подбородке, а Ред слишком умаялся за день, чтобы спать чутким сном. Все складывалось как нельзя лучше.
- Спасибо. Теперь я окажу тебе услугу. Редви не тот, за кого себя выдает, - сказал вампир.
- А кто же? - Насторожился Жог, его ум заработал, похоже, на полную, а внимание возросло втрое.
- Он нелюдь. Оборотень! Как и Ктори. И постоянно тебе врет, что человек.
Жог ненадолго задумался. Лишь минут на пять. Он вспоминал, что случилось между ним и Редом, как именно в смерти его друзей были виноваты Разнокровные. Он вспомнил, что Редви был ранен и что за ним почему-то гнались вампиры, как Редви заточили в Гильдии, как он оттуда сбежал. Вспомнилось Жогу и то, что возможный оборотень отказался есть зайчатину в жареном виде.
- Врешь ты все! Никакой он не оборотень! Он бы мне сказал! - Решил лесоруб.
Вампир треснул себя ладонью по лбу в знак удивления недалекости "гиганта мысли", но решил, что спорить с дураком - это стать ему подобным.
- Думай как знаешь, а я пойду искать девчонку-оборотня. Перед этим избавившись от этих вот, - он показал на спящих друзей. - Они только мешают и даже могут быть опасны. А ты, ты под ногами не путайся.
Что проку от дурака, возомнившего себя детективом, подумал вампир и подкрался к жертвам. Оборотень спал как младенец, а Велуд щедро кормил уже второй десяток комаров своей левой рукой.
- Не спеши так! Ктори нужна мне, - остановил вампира за плечо лесоруб.
- Тебе? Не смеши. Да и что теперь ты сделаешь, придурок, - прошипел озлобляющийся и обнаглевший от свободы враг.
Жог разрушил все его представления о своей силе и скорости, ударом по затылку сбив вампира на землю и одновременно с этим надавив тому на пах коленом. Посеребренный клинок, впившись в кадык, прижал врага к земле.
Велуд перевернулся во сне, чем предоставил комарам свою правую руку.
Серебро тихонько зашипело, соприкоснувшись с кожей Разнокровного, и погрузилось чуть глубже в горло.
- Отпусти! Пожалуйста! Сделаю что хочешь! - перепугался вампир. Пусть регенерация хорошая, горло - уязвимое и опасное место, повредишь в диких условиях - ничто не поможет. А выбраться благодаря большой скорости движений нельзя: совпадение или нет, но блок Жога поставлен мастерски.
- Расскажи мне, зачем тебе Ктори, а я не запачкаю землю твоей, ну то есть чьей-то кровью, которую ты выпил, - Жог и не думал ослаблять давление на нож.
- Да, - просипел вампир и начал свою недлинную, но важную историю. У Жога все больше и больше открывались глаза со ртом, пока он ее слушал, и даже после конца повествования они не закрылись. Вампир, довольный тем, что произвел впечатление, сумел даже криво улыбнуться.
Кроме комариного писка и нечасто долетающих воплей из чащелесья, было тихо. Велуд с Редви просыпаться и не думали, хотя последний пару раз за последние несколько минут перевернулся. Разговор двух врагов слушало разве что темное болото, в знак согласия булькая, но пока что больше никак не выказывая своего участия.
Любопытный комар залетел Жогу в рот, и тот поспешно его закрыл, машинально глотнул и пробормотал:
- Значит, она в опасности? Нет, все они в опасности! Нужно будет рассказать кому-нибудь... господину Текесу!
- Теперь ты меня отпустишь? - Настаивал пленник.
- Нет, - коротко ответил лесоруб и, надавив всем своим весом на нож, отрезал вампиру голову, потом кинул тело в мутную и как будто изголодавшуюся по мясцу воду, немножко постоял, собираясь с мыслями, и затем ушел в сторону Ракотлуша. В тишине леса остался только храп лесника, тихие голоса комаров (сытых и еще голодных) и довольное бульканье старого болота.
Невзирая на легкое ощущение собственной неправоты, утро было восхитительным. Было солнечно, тепло и светло, хотя Велуд разбудил меня довольно рано. Даже стыдно из-за того, что я так недооценивал сон в одежде под открытым небом! Неповторимая утренняя свежесть воздуха и сытность зайчатинки - что может быть лучше?
Еще этим утром произошла небольшая странность. Исчезли Жог с вампиром, хотя их запахи, пусть блеклые, еще держались на некоторых вещах и на земле рядом. Лесоруб не умер, уже хорошо. Я бы почувствовал смерть. А вот с вампиром чувствам пришлось повозиться. Как определить, жив ли полумертвый организм или нет, или же не очень? Так что как раньше я не чувствовал в вампире ничего кроме биения сердца, так и сейчас.
Лесник подогрел для себя свою часть зайца, которую предусмотрительно стащил из котомки Жога, и затем стал с аппетитом уплетать ее вместе с костями. Я с некоторой завистью смотрел за его аппетитом. Даже мне далеко еще до такого мастерства поедания! Нужно быть или невероятно голодным, или не понаслышке знать, что такое настоящий голод.
К несчастью, Природа сделала своих подопечных не идеальными. В их телах полно всяких неприятных мелочей вроде внутренностей или кровеносных сосудов. Такое знать не ест! И пусть я лишь бездомный оборотень, все равно меня приучили есть лишь самые качественные, отборные кусочки мяса, а не этот безумный конструктор из тошнотворных на вид и на ощупь деталей. Хотя в основном зверек был весьма неплох. Как же объяснить вкус сырого мяса не-Разнокровным? Для начала, человеческие вкусы во мне вроде бы остались. Я вспоминаю вкус роморского мясного гвокса, маминых пирожков с картошкой и яблоками, и текут слюнки. При этом они льются и тогда, когда я нюхаю сырое мясо. Глаза отказываются верить в его съедобность, но и нос, и язык заставляют откусывать кусочек за кусочком. Зубы настолько острые, что это делается без затруднений, и даже кости не помеха. Без крови довольно пресно, поэтому, как ни прискорбно, без сосудов не обойтись. Для людей это как аромат остывшего вареного мяса, именно аромат, который многократно усилили и сделали из него еду. Вкусовые рецепторы кричат, что это именно то, что нужно для организма, как роморский капустно-кукурузный гвокс с квасом после тяжелого дня работы.
- Ну и ладно, пусть себе ушли, даже если вдвоем и в обнимку, - с набитым ртом разглагольствовал Велуд. - У нас есть перчатка и направление, ничего не украдено...
- Кроме зайца, - вставил я.
- А также у нас есть превосходная ищейка, - закончил лесник и похлопал меня по спине.
Понимаю, куда он клонит. Ладно уж, пускай поиздевается, я должен привыкать, да и от истины он недалеко. Нет-нет, с другой стороны, зачем это терпеть?
Я двинул его по довольно твердому плечу.
- Ты понюхай и ищи по запаху, а я попробую расспросить жителей, манипулируя их памятью с помощью визуального образа перчатки, - Велуд протягивал мне элемент гардероба, почти что тыча под нос.
Я опять вдохнул ее запах, еще цепляющийся за старую кожу даже после стольких других, и постарался задействовать памятью все остальные ресурсы организма. Словно бы чувствовалось, как какая-то частица информации воздуха холодной змейкой пошла в легкие, а какая-то - прямо в голову. Там запахом занялась память, тщательно анализируя его, осмысливая и записывая в свой большой, но, увы, довольно часто теряющий страницы журнал. А ведь еще месяц назад я не был ищейкой лесника...
- Только представь, Велуд, как все резко изменилось! Только жил обычной жизнью, а теперь в бегах, вокруг кипят страсти, а Гильдия магов хочет поймать меня!
- Да, а чуть дальше вокруг тебя крутятся интриги мирового масштаба, проводятся войны, вымирают люди, случаются катастрофы и великие научные открытия, способные перевернуть твое представление о мире, - отрезал лесник. Не согласиться с ним я не смог.
Ракотлуш был недалеко, уже через час упорной ходьбы мы были там. Велуд отлично ориентировался в лесу, поэтому мы даже на градус от намеченной точки не свернули. И что же, как вы думаете? Поселочек, расстеленный посреди обширной низины; ничего пышного и бросающегося в глаза. Одинаковые деревянные дома, максимум двухэтажные, серые и грязные люди. Вообще это указ виноват, изданный в Веорской области: простолюдины могут носить лишь одежду неярких цветов вроде серого и коричневого. Чернеющие квадраты и прямоугольники полей лишь добавляли к общему впечатлению справедливую угрюмость этого места. Да и что я хотел увидеть? Вторую Веору? Это обычный поселок, Редви, глупо разочаровываться на пустом месте! Так что, увы, ничего, кроме зелено-желтой травы и домиков цвета грязи.
- Не правда ли, прекрасное место? - Непонятно почему широко улыбаясь, обратился ко мне мой спутник, театрально обводя рукой открывшийся мне вид.
- Трущобы, - отмахнулся я.
- Как ты можешь так говорить, Редви? Ты посмотри, какие трудолюбивые люди с мужественными лицами! Какие симпатичные коровки щиплют изумрудную траву! Сочные, как арбузы, груши тянут ветки деревьев к земле! Какой прекрасный колокол стоит в центре поселка!
И правда, грязная перевернутая чаша какая-то вдалеке на столбах висит.
Видимо, Велуд прожил в лесу дольше, чем я представлял, как еще можно объяснить его слишком уж яркое видение мира? На самом деле слишком невзрачно.
Я решил не спорить и продолжил путь к старому лесничему домику. Закрытый до поры до времени, но у Велуда были ключи на случай, если случится проходить рядом с Ракотлушем, так что лесник мог ночевать под крышей.
Домик был совсем уж скромный и необитаемый, даже тараканов не было. Да и как бы они прожили здесь без еды и воды? Маленькая будочка, высотой в рост Жога, шириной в половину Жога и длиной Жога в три (а в нем удобно измерять расстояние!), с малюсеньким одноногим столиком, приделанным к углу стены, сломанным стулом, табуреткой, парой окон и двумя, если можно так сказать, комнатами. Сделана избушка, конечно, крепко, но даже туалет в моем доме больше по размерам. Никаких удобств, только огромное скопление досок, выглядящих так, как будто их просто приколачивали одна к другой. Куски дерева разного размера, поэтому ни одной ровной стены не виднелось вообще.
- Здесь место встречи, - гордо кивнул лесник и демонстративно плюхнулся на табуретку. Хитрец, она ведь целая, мне остался стул с двумя передними ножками.
- Все предусмотрено, - понял Велуд. - приставь к стене, там можно наблюдать прибитую горизонтально досточку. Сможешь сидеть.
- Спасибо, я сидеть не хочу, - отмахнулся я. Пойду лучше к старому другу, Франьену, он здесь охранник. У него будет где посидеть и что поесть.
Меныр побери! Забыл, что человеческая еда мне теперь не по зубам! Велуд рассказывал, что произойдет аллергическая реакция, мое горло распухнет и я не смогу дышать. Продержусь минутки две.
- Удачи в поисках. Ищи ее по запаху, а я буду искать с помощью глаз и рта, как это делают люди: спрашивать прохожих и высматривать рыжую девушку, - лесник помахал непонятно откуда взявшимся в руке листиком с неумелым портретом Ктори. - А лучше поищу своего знакомого глашатая, он мне поможет. А то что-то спать хочу.
- Лучше ищи просто рыжую, этот портрет нарисован бездарно и без знания дела.
- Учту.
Мы с Велудом вышли одновременно, но сразу же разошлись. Я пошел к центру поселка, где около перевернутой чаши, верней, колокола, должен был дежурить Франьен.
К несчастью, мантия мага делала меня слишком заметным в толпе одетых преимущественно в коричневое земледельцев. Эдакий василек посреди навозной кучи. Даже не половина - наверное, каждый обращал на меня внимание, а детишки так вообще следовали за мной, прячась на почтительном расстоянии за углами домов и кубами сена.
Лишь то, что крестьяне видели во мне мага и даже дерзнуть не могли в мыслях сопоставить меня с разыскиваемым оборотнем, спасало от разоблачения. Раз в мантии - значит, маг. Раз маг, значит, в обиду себя не даст. И ведь они правы! Даже сильному оборотню победить мага получится лишь в одном случае из пятнадцати. Удачливость либо задатки к магии у самого оборотня, а также случайность - и больше ничего.
Надеюсь, никто ко мне не рискнет подойти и попросить сделать что-нибудь магическое или вообще спросить, не нашел ли я оборотня из Веоры с примерно моей внешностью. Ненавижу врать! А тогда меня сразу раскусят. Нет, вру я неплохо, но когда начинаю это делать, совесть (не злая, а просто совесть) сопротивляется, и это выражается внешне весьма заметно. А магия у меня не так уж и хорошо выходит, определенно даже не на уровне мага-новичка. Могу поджечь бумажку, могу поднять в воздух табуретку или перемещать ее со скоростью идущего человека, но не более. Едва ли хватит те же фокусы на улицах показывать.
Кторин запах есть. Очень слаб и не усиливается, но или у меня начались галлюцинации, или нос чувствует мягкий аромат ее тела. Нет, чувства меня не подводят! Оборотня с человеком я спутать не могу, запахи не так уж и похожи. Девушка тут была, но вот осталась ли или двинулась дальше уводить за собой Текеса - не знаю.
Ха, а этот "колокол" даже на чашу не особо похож, выглядит как колодезное ведро не первой свежести. Из золота он, что ли? Поставили же сюда охрану.
Двое обормотов сидели на корточках возле столбов, на которых висело ведро, и играли с какой-то светленькой почтовой крысой. Я по привычке оглядел более тучного из этой парочки. О да! Пусть прошло несколько лет, но я никогда не спутаю с другими ни этот широкий нос, ни эти честные глаза, ни эту лопоухую, заостренную книзу голову! Старый друг!
Он уже издалека обернулся в мою сторону, возможно, я опять выкрикнул вслух последнюю фразу.
Всегда любил следить за искренними и неожиданными эмоциями людей, особенно за тем, насколько искажается их лицо - от испуга ли, радости, нежданного события, всплеска жадности или самоотверженности. Франьен обрадовался.
- Сколько лет, сколько зим! Ах-ха-ха! Старый друг! Ты стал магом? Начал бороду растить? - Заорал толстяк, обнимая меня так сильно, что декоративный шип на его плече воткнулся мне в ноздрю и заставил чихнуть.
Мода сейчас на шипы, что ли? В Веоре появились, здесь вот тоже... Видно, что они были приклеены к коже доспеха не так давно, причем без них экипировка смотрелась бы лучше.
- Три лета и две зимы, - зачем-то ответил я, глупо посмеиваясь и похлопывая друга по широкой спине. - Ты до сих пор не смог похудеть!
- Зато ты стал важной шишкой! По следам отца, а? - Привлекая ненужное внимание, грохотал Франьен.
- Помнишь, как мы скинули кошку на голову этой злобной старушке с соседнего дома? - Напомнил ему я, чтобы тот перестал орать.
- Да как такое забыть! Присели на балконе, она орет: "Кто это, выходи, подлый трус", а мы хихикаем и молчим, - наконец снизил тон охранник Ракотлуша.
- Ага! Она потом принялась кидать камнями по балконам и все-таки попала в твою руку, - кисло улыбнулся я. - А за это мы ей подарили торт.
- Помню, как мы по всему дому ловили начинку, - кивнул Франьен. - Я нашел во-от такого! Размером с палец. Хотя, думаю, напоминать тебе не надо.
- А-ах, и не говори. А помнишь, как мы опаздывали на день рождения Главы Гильдии Фьёриаля?
- Ага, почти четыре года прошло. Ты опаздывал, а я мешал тебе, чтобы подольше погуляли, - признался Франьен. - А ты до сих пор зависаешь в харчевне, где готовят тот восхитительный гвокс?
Этот вопрос вернул меня с небес на твердую землю, и как же неловко стало! Сказать другу правду или соврать? Какие последствия будут у каждого из вариантов? Как он может воспринять каждый из них? Времени маловато, даже думать не успеваю! Ну, будь что будет.
- Конечно! Там восхитительно пекут!
- Я рад за тебя, дружище. А тут жизнь спокойная и мирная, в целом. Хотя в эту глушь залетают такие странные слухи, что и вспоминать смешно.
Тон Франьена стал серьезнее. Что же могло дойти до Ракотлуша? Неужели он все про меня давно знает и лишь поддерживает игру? Тянет время? Хитрый, подлец!
- Слухи? Например? - Подхватил я игру.
- Посторожи здесь, мне нужно отойти с другом поговорить, - обратился Франьен к своему напарнику, а сам повернулся и пошел со мной по поселку, краем глаза наблюдая за расступающимися из-за такой концентрации представителей власти на пару квадратных аршинов, как рыбки от акул, крестьянами. - Ну, я вообще не слышал даже, чтобы ты стал магом.
Мой друг волновался, я знаю, когда он волнуется, его рот начинает сам собой открываться, словно что-то шепчет.
- Хозяйка белой перчатки, молодая девушка, я ее ищу! Кто-нибудь видел рыжую девушку? - Закричал кто-то рядом, да так громко и четко, что мы оба вздрогнули.
- Глашатай Арноло, горластый выпендрежник. Не обращай внимания, - сказал мой друг.
Велуд уже успел ему разбазарить. Грубо говоря, рассказал всему поселку о наших планах! Но мы бы все равно добились примерно такого же результата, лишь потратив на него больше времени, так что все в порядке. А теперь этот Арноло спас меня от надобности рассказать правду. Спасибо, глашатай.
- Так что, значит, ты уже маг? - Как назло, запомнил свой последний вопрос Франьен.
- Я только временно маг, - нашелся я. - Долгая история.
- Долгая? Ну, давай обсудим ее за пивком. Я знаю отличный паб! Хотя он тут единственный. Ну, неважно.
А как сейчас выкрутиться, и стоит ли это делать? Тайна висит на волоске, но от кого я ее прячу? От друга детства! Само по себе чудовищно.
- Давай лучше пройдемся, без пива. Я здесь по делу. Ты говоришь, все здесь тихо. Но не было ли неделю назад тут других магов? Мы ищем девушку с рыжими волосами, примерно такого роста, - я ткнул себя в переносицу ребром ладони.
Толстяк шумно вздохнул и полузаметно даже для себя кивнул, вспоминая события недельной давности. Его губы подсохли.
- Вот зачем ты пожаловал. Да, была небольшая заварушка. Искали тут два дня подряд какую-то девчонку, но никто ее так и не нашел. Забылось бы, но с тех пор уже двое сгинуло без вести.
- И нет идей, где она может прятаться?
- Никакой идеи, - помотал головой охранник. - Но как могла девчонка справиться с двумя взрослыми мужчинами? Скорей всего, дикие звери взяли и утянули в лес, нету же забора или как там его в городе называют, забыл... Ах да, стена. Скорей всего, звери, потому что нашли перчатку одного из пропавших около деревьев. Тащил его какой-нибудь панцирный медведь в лес, он цеплялся за что мог, вот и соскочила.
При упоминании о перчатке я сунул руку в карман, чтобы дотронуться до нее, но вспомнил, что она у Велуда.
А может, это и Ктори. Лучшее, что я могу сделать - пройти по всему поселку и попытаться уловить ее запах. Если девушка здесь, то он не сразу выветрится.
- Давай прогуляемся по Ракотлушу, а ты покажешь мне здесь всё, - предложил я.
- С радостью, - просиял Франьен. - Вот там был наш прекрасный колокол...
Показывать здесь, в целом, было нечего, но охранник нашел нужным останавливаться около каждого дерева или возделанного участка и рассказывать мне все, что знает про здешних людей и их животных. Вроде бы и небольшой поселочек, но ходили мы часа два, останавливаясь максимум на пять минут. Я терпел эту нудную проповедь, во-первых, потому, что рассказчиком был мой друг, а во-вторых - нужно было пронюхать каждую улочку. Не утруждая свои мысли пониманием рассказываемого, а свои уши - отвлеканием на это, я нюхал и нюхал, каждое дерево, каждый подозрительный след на земле, каждый дом и каждого человека. Франьен это даже заметил, но я улыбнулся и сказал, что воздух в городе не так чист, потому что у большинства магов выхлопные газы слишком вонючие и токсичные, и я лишь восстанавливаю тут утраченное здоровье.
Охранник в красках описывал мне, как висящая у него на руках псина спасла котенка из горящего хлева, когда полпоселка услышало жуткий крик боли. Рассказчик живо остановился и отпустил собаку, я же прислушался. Почувствовалась смерть, но не простая, как в лесу, а словно посерьезнее. Убили крупное существо. Человека.
Судя по крику, это было не так уж и далеко. Франьен и я пришли бы туда минут через пять-шесть. Знамо дело, любой добросовестный охранник сразу же кинулся туда, как и мой друг. Мы побежали вместе с обширной толпой крестьян, благодаря какому-то глупому инстинкту спешащих туда, где кто-то кричал от боли, а значит, рискующих нарваться на ее источник.
- Говорю тебе, это кто-то пьянице на его репку наступил, - неуверенно улыбался Франьен. Он заулыбался еще неуверенней, когда услышал несколько криков из той же улочки. Это были крики ужаса, определенно.
Раз кого-то убили, каков шанс того, что это сделала Ктори, а не какой-нибудь случайный человек? Пусть лучше она, пусть она! Тогда я догоню ее, никуда не успеет скрыться. Но зачем ей убивать людей среди бела дня, причем при свидетелях? А вдруг это почему-то Велуда убили? Хотя нет. Раз плачут, труп точно не лесника.
Кричали, конечно, ранимые крестьянки. Многие навзрыд плакали, жалея погибшего, сбегались дети, как будто началась ярмарка. Бешено лаяли носящиеся вокруг собаки. Коровы мычали и бились боками о плетень, силясь вырваться. Животные настолько хорошо чувствуют убийство? Возможно. А еще вот в чем дело! Пахнет свежей кровью.
Оказавшиеся на месте преступления раньше нас два охранника не позволяли дотрагиваться до тела или даже близко подходить, и поэтому жертву было хорошо видно. Он был хорошо известен всем в поселке, хотя последний невелик. Я знал убитого. Не Велуд, конечно, но Арноло. С оторванными по локоть руками.
- Кто же так мог... - пробормотал Франьен, опускаясь на колени и дрожа всем своим крупным телом. Он тер лицо с такой силой, будто это могло оживить покойника. Зачем так ярко отображать горечь утраты? Умирают ведь каждый день.
Эй, нет! Что я только что подумал?! Это все Совесть! Она руководит уже моими, МОИМИ мыслями? Убийство, это плохо, это ужасно!
Я тоже начал себя терзать за волосы, стараясь их вообще вырвать и от боли забыть про ту ошибку в мыслях, которую допустил. Ослаб, и Совесть вошла в мои мысли... Хотя, они ведь были такими... обыденными, как мои! Вот и не понял сначала.
- Я найду убийцу, - пыхтел уже Франьен, потрясая кулаками. Он встал с колен и, не меняя жуткого выражения лица, принялся разговаривать с коллегами, а я оглядел место преступления чуть внимательнее.
Почти конец поселка. Пара сараев, три домика, два загона с коровами, двадцать шесть человек мечутся рядом с погибшим. Четыре охранника беседуют друг с другом, но, видимо, никак не придут к общему соглашению. Судя по движениям рук и упрямым взглядам, в то же время полным слез, каждый пытается выдвинуть за главную именно свою версию убийства. В центре всей этой катавасии на спине лежит высокий красивый мужчина с донельзя искаженным от ужаса и боли лицом. Его руки и правда совершенно оторваны, из ран еще выплескивается кровь. Но умер он не от этого, а от удара о землю. Кто-то его с силой стукнул, сам так биться не станешь.
А ведь у него нет рук только до локтей. Почему так, а не полностью?
Конечно же, конечно же. Перчатки Ктори примерно такой длины. А кто здесь орал про них? Кто искал рыжеволосую девушку? Она его нашла, и без дружественных намерений. Не настроена говорить. Надеюсь, я с ней справлюсь, если вдруг и на меня нападет.
- Невероятная жестокость, - ко мне подошел заплаканный Франьен, на ходу вытирая нос и глаза одним и тем же рукавом.
- Да уж. Знаете уже, кто это сделал?
- Нет, никто не видел убийцы. Место было безлюдное, свидетели - только коровы. Мы сошлись в одном: убил его сильный мужчина. Таких здесь четверо, мы быстро найдем их и допросим. Или же не мужчина, но тогда уже не человек. Такого раньше не случалось никогда... А за прошедшую неделю уже три смерти. Ред, тебе не кажется, что уже пора рассказать мне, что за девчонку ты ищешь?
И как теперь утаивать от него, кто такая Ктори? Может, все рассказать, и про меня, и про нее, и про вампиров?
"Да, рассказывай, а потом сам себя будешь винить", - прорычала Совесть.
"Я тебя не спрашивал. Что хочу, то и делаю".
"Не видишь, что ли, что это сделала Ктори? Он может догадаться, и тогда сдаст. Посмотри, какой толстый! Ему нужно много денег на еду, а с тобой и с Ктори получится пятнадцать тысяч вирнов. Он предаст, поверь мне", - настаивала Совесть.
"С Велудом твои обещания не сбылись", - напомнил я.
"Было дело. Но теперь уже другой случай и другой человек. Подожди, знакомый запах! Обернись!" - Ответил злой голос, словно бы затихая в сознании.
Я послушался и повернул голову, в этот же миг кто-то схватил за руку меня и Франьена. Некто в капюшоне и темно-сером плаще, невысокий, но этот запах, рыбно-мертво-человечий... это же надо! Меня нашли вампиры. Сейчас будет мстить, да? Посреди улицы плюс труп? А зачем ему Франьен?
- Приветствую, дружище. Помнишь меня? - Он поднял голову, и я увидел худое хитрое лицо, оскалившееся от радости. Красные маленькие глубокие глаза, большой улыбчивый рот, длинный нос. Нет, первый раз вижу этого проходимца. Но почему проходимца? Голос! Хитрый, бандитский голос, который я слышал в ту ночь в лагере нелюдей! Это Вор, нет сомнений.
- Голос помню, - скривился я. Одновременно от боли - он сильно сжал руку - и от своеобразного аристократического отвращения.
- Вот и славненько, дружище. Меня зовут Габерон, очень преприятно.
- Невероятно пренеприятно. Отпусти меня, - шикнул на него я. Руку сжали еще сильней. У зарычавшего Франьена дела обстояли, думаю, намного хуже. Кости не такие прочные. Вампир повел нас куда-то в пустое пространство между двумя домами.
- Не вырывайтесь и не дерзите, а главное - не зовите на помощь, иначе сломаю что-нибудь, а потом и вовсе убью. Не вырветесь. Ждать не стану... Где девчоночка?
- А зачем она тебе? - Нашел силы спросить мой друг.
- А ты вообще кто? Это тот придурок, который тебе помогал? Вы вдвоем убили одного нашего товарища, и мне приказано отомстить вам не только за дезертирство, но и за это.
- Убили товарища? - Не понял Франьен. - Кто этот гад вообще такой? Ай!
- Если кость еще не сломана, то я восхищаюсь твоей гибкостью. Зачем спорить? Я буду быстрехонек, если вы скажете мне, где ваша последняя сообщница. А ты, значит, играешь дурачка, человечек?
- Человечек? - Возмутился охранник. - Ты, можно подумать, не человек! Эй, он что, и правда не человек?
Я кивнул, лихорадочно стараясь оценить ситуацию с быстротой Велуда и попробовать выпутаться. Итак, меня и моего друга за руки держит сильный вампир. Он знает меня и знает Ктори, но не знает Велуда. Слышал откуда-то, что какой-то человек мне помогает. Откуда-то взял, что я с Ктори в сговоре и мы даже не думали расставаться. Вырваться - нереально. Звать на помощь - не поможет. Магией я не владею. О, ведь этот вампир хотел отпустить нас за выкуп, вдруг сейчас получится откупиться!
- Может, мы сумеем договориться? - Залебезил я.
- Что ты можешь предложить? - Заинтересованно облизнулся вампир.
- Тридцать тысяч.
Если расковыряю все тайники, вымолю у отца с мамой и продам свою мантию, наберется тысяч шесть. Но лучше приукрасить правду! Вдруг у моего друга, бедного охранника... в доме лежит клад?
К счастью, у меня совершенно вылетело из головы, что на руке прямо в тот момент болтался обруч из очень дорогого металла. Узнай Габерон, что это я обобрал его собрата, прикончил бы обоих на месте.
- Оборотень в бегах может предложить мне тридцать тыщ? Да ну врешь ты все! Не надо заливать больше, все равно не поверю.
Франьена дернуло. Он резко повернулся ко мне и принялся с дрожью рассматривать, будто видел первый раз в жизни. Спасибо, вампирище!
- Я все объясню, - замахал единственной свободной рукой я.
- Слухи не врали... Ты стал Разнокровным. Почему сразу не сказал? - Нахмурился охранник.
- Я боялся. Вдруг ты не поймешь, вдруг тебя настигнет какая-нибудь опасность!
- Вроде этой? - Франьен кивнул на вампира, как будто его тут не было.
- Вроде того. Прости. Но ведь это ничего не меняет, я такой же!
- Хотелось бы верить. Ты уже убивал?
Я решил не отвечать на такой вопрос, хотя молчание сейчас - не лучший способ избавиться от недоверия друга. Вместо меня ответил скалящийся от радости, что подводит человека, Габерон:
- Конечно, убивал! Десятки людей. Они со своей подружкой убили вообще чуть ли не улицу.
- Не ври тут! - Крикнул я, но руку сжали еще сильней.
- Думай, где девчонка, или я тебя заражу. Ты знаешь, какие мучения доставляет смешение трех разных кровей? Это худшая смерть из возможных.
Да, все равно умирать. Но страдать не хочу, да и зачем прихватывать друга?
- Знаешь, если скажешь, где та, которую я ищу, не убью тебя, а сделаю "упырем", - расщедрился вампир.
- Как будто есть разница, - фыркнул я.
- А разве нету? Так умрешь, а так - не совсем.
Не обманешь, гадина. Я уже знаю, что "упырь" - это синоним убийства.
- Отпусти Франьена. Он мне не помогал убивать вашего собрата. У меня другой помощник.
- Куда же я его отпущу теперь? Раньше надо было говорить. Где же твой помощничек? С подружечкой прячется?
- Да я не знаю, где она!
"Эй, напарник", - позвала Совесть. - "Я тут подумала кое-что. Оборотни хорошо слышат запахи. Ктори - оборотень. Глашатай убит. Скорее всего, из-за перчаток. Перчатки испускают запах. Улавливаешь мысль?"
"Улавливаю", - перепугался я. Раз глашатая убили, лесник в такой же опасности, особенно если не догадается отдать эту почему-то очень дорогую оборотню перчатку просто так. Велуд таков, что не отдаст и спички без боя, если он может возникнуть. Да и зачем оставлять в живых незнакомого человека чудовищу, которое уже убило троих?
- Отпусти Франьена, и я покажу, где девчонка, - прорычал я.
- Не отпущу, но теперь знаю, что ты знаешь. Показывай, иначе я его убью! - Габерон вдруг выпустил моего друга и освободившейся рукой схватил его за плечо, одновременно локтем закрыв рот. Толстяк закричал, но через руку врага звук прошел лишь в виде мычания, слишком тихого, чтобы услышал хоть кто-нибудь, даже пес-пожарный.
- Видишь, как сломал плечо, сломаю и голову. С плечиком он походит, но без головушки - ни-ни. У тебя три секунды на раздумья.
"Три секунды вполне хватит, чтобы посоветоваться с Совестью. Думаю, лучше обратиться или просто переключиться на меня, но с таким врагом не справиться. Предоставляю тебе решить, как выпутаться", - пожал плечами внутренний голос.
Когда надо, ни от кого поддержки не дождешься. На изощренный план у меня осталась лишь секунда, так что придумать его я не успел и пришлось довольствоваться малым и примитивным.
- Быстрей, нужно успеть добежать до домика лесника! Она там!
- Обмануть меня решил? Зачем мне к леснику? - Недоверчиво фыркнул Габерон.
- Хрогоголовый, я что, вру? Ты сам у меня спросил, где она! Бегом туда! - Заорала Совесть с помощью моего рта, видимо, окрепнув из-за моего волнения.
А оно было неслабым. Вампир точно чувствовал, как тарахтит мое беспокоящееся сердце. От такой скорости по сравнению с оборотнем хилый человек бы сразу - в гроб.
Зубы дрожали, а клыки впивались в губы. Думаю, я даже не скрывал их своими магическими потугами, как делал раньше, не до того было. Живот почему-то напрягся и воздух не мог нормально вдохнуться, просачиваясь через слабо открытый рот. Против оборотня человеку не выстоять, вся надежда на магию. Не подведет ли она его в самый неподходящий момент?
Велуд почувствовал неладное, когда проснулся от сильных ударов в дверь. Очень сильных. Не сразу сообразив, в чем тут дело и насколько страшная началась война, он успел закрыть дверь на все замки с задвижками и закрыть ставни, такие же толстые, как стены. Разум с памятью потихоньку возвращались.
Перчатка на всякий случай отправилась в потайной сундучок в стене, не пропускающий запахов, а на двери и окна был поставлен магический барьер.
- Кто там? - Позвал лесник. Никто не ответил, если за ответ не принимать яростные стуки и царапанье. Даже с магической поддержкой дерево не могло продержаться долго, но лесник беззаботно достал перо, чернильницу и свою записную книжку, которые всегда носил с собой, и принялся записывать:
"Второе число одиннадцатого месяца две тысячи восемьсот двенадцатого года, хижина в Ракотлуше. Полдень. Приснился сон, помню немного. Там был Краграж, а еще какой-то мальчишка, он тыкал в меня кубиком, из которого доносились звуки горящих сосновых поленьев, и это было до жути смешно. Я хохотал и не мог остановиться, как тут меня разбудил стук в дверь. Возможно, это девушка-оборотень, которую я ищу вместе с Редви. Как жаль, испортила чудесный сон."
Дверь была очень даже крепкой, петли тоже, но в конце концов ломается все. В этот раз под натиском обезумевшего оборотня не выдержал толстый, но непрочный еловый ствол. Державшиеся за него петли с прямо живым визгом вылетели вместе с дверью на пол, и в избушку ворвалась Ктори, вращая злобными глазами в поисках живой жертвы, которая спрятала ее перчатку. Велуд к тому времени был за второй дверью и не мог разглядеть нападающую, да оно и к лучшему: разглядел бы и сразу попал в лапы к оборотню.
Эта дверь, внутренняя, была покрепче первой, но закрыть все запоры Велуд не успел, закончив лишь с задвижкой. Да и один замок был вообще с наружной стороны. Преодолеть мощь одной задвижки для Ктори - меньше минуты.
И это все случилось только лишь в тот момент, когда я сообразил, где может быть девушка.
Без Велуда я сейчас немного могу. Эгоистичный, хитрый, прямолинейный, упрямый лесник таит в себе и хорошие качества. Без него намного быстрей сгину в лесу, к примеру, присев отдохнуть на капкан или по ошибке заснув около логова сентов. Про лес мне известно лишь то, что там много деревьев, только недавний опыт показывал, что там еще много паутины и трухлявых пеньков с муравьями. Змею от веревки не отличу, вонга с деревом спутаю, а первый попавшийся ельстед исподтишка прикончит меня, прикинувшись человеком. С другой стороны, если кто-нибудь подойдет ко мне с дебильным выражением лица и начнет разговор с яблок, я его, не раздумывая, сам прикончу!
И без того потерял уже троих дорогих людей. Конечно, я стараюсь верить, что Онир, Стяк и Далон живы, но оставлять их в живых после того, что случилось, было бы, по меньшей мере, нелогично. Правильней было бы полагать, что их давно убили, и все же... без надежды мне не протянуть и минуты. Только надежда на то, что еще есть кого спасать, не дает сдаться, опустить руки и прекратить борьбу с жестоким и могущественным противником - миром. Если нету никого рядом, жизнь теряет свой смысл, особенно четко это понимаешь в отдалении от всех. Не с кем поделиться радостью или горем, никто не поможет в трудное время, да и попросту даже если друг ничего не делает, но он есть, это чувствуется, и жить становится приятнее. Кто у меня сейчас остался? Франьен - раз. Он сейчас рядом, да и куда денется - нас сковывают живые наручники в виде кровососа, не собирающегося разжимать руки, пока они держат живую плоть. Но одно дело - быть рядом насильно, а совершенно другое - находиться тут, когда можешь не подвергать себя опасности и ретироваться подальше. Интересно, убежит ли он, если Габерон его отпустит? Сейчас друг выглядит не сильно надежным, косится, лоб наморщен... Но я его понимаю: не каждый день, да и не каждый год вообще понимаешь, что твой друг стал чудовищем. Это переходный период, перелом в сознании. Должно пройти.
Капитан Дилар Д`атэль - два. Он редко рядом, и сейчас, вероятно, его бригантина "Каштановый ус" скользит по воде в тысячах и тысячах верст по морю Ангуин - самому большому морю Тарии. Такому бесстрашному человеку впору покорять и Серый океан, но оттуда было бы слишком далеко добираться до Веоры, где жила единственная слабость огрубевшего от корабельной жизни рубаки: матушка. Свою любимую старушку никак по-другому не называет, лишь "матушкой". Пусть он неблизко, я знаю, что холодными ночами Капитан лежит в своем гамаке, вдыхает соленый воздух и вспоминает обо мне (в перерывах между вспоминанием о матери). Раз в месяц или чуть реже ко мне прибегает ецивит Капитана с письмом. Этих земноводных Дилар разводит прямо на корабле, но и они не вечны, он может себе позволить отправить мне максимум лишь писем пять за полгода. Надолго редко исчезает, но вот последний ецивит ко мне прибегал уже два месяца назад, то есть они у шкипера заканчиваются. Эти похожие на крыс зверьки (да они и есть крысы, наверно) могут доставлять письма в обоих направлениях, обладая отличной памятью, но у них напрочь отсутствует абстрактное мышление, и это мешает им находить движущиеся объекты. Много бедолаг гибнет во время штормов, так как они не умеют плавать, но все равно ецивиты - одни из лучших гонцов в Тарии.
Кхм, чуточку отвлекся. Капитан, Капитан... Он и не такое видал и точно бы мне помог, будь здесь. Его тоже можно считать моим другом, я не сомневаюсь в этом.
Кто еще остался? Гила? Да, он третий. Мы с ним давно не дружим, с этим блондинистым шалопаем. Он еще в Веоре, но видимся редко. Как и Франьен и Стяк, он мой друг детства, но мы первыми с ним разошлись, ступив каждый на свою стезю. Новые увлечения, новые знакомые, новые друзья - и новый круг общения. Так и не выбился в аристократы и рисует сейчас на заказ картины в богатые дома. Иногда, очень редко, присылает мне письмецо через курьера-человека и какую-нибудь свою зарисовку моего лица по памяти. Каждый год я на рисунках все меньше похож на себя... Человек он хороший и тоже бы мне помог, но назвать его другом уже, наверно, нельзя. Старый друг или старый знакомый, вот так.
И Велуд. Просто товарищ или же друг? Он сейчас рядом, это важно. Он помогает, рискуя жизнью. Но что для него дружба? Если все закончится благополучно, обязательно у него спрошу, но вряд ли он ответит на такой детский вопрос. Тем не менее, мне кажется, это важно. Пусть он попросту ищет приключений и думает, что вместе с Разнокровным-преступником он их вдоволь нахватается, но все равно он дает поддержку и он всегда на моей стороне, а не это ли дружба? Пусть и какая-то извращенная, но за нее стоит бороться. Причем так я подольше буду человеком, а не тем, кем требует стать закипающая от волнения кровь. Скоро вообще превратиться могу, слишком уж сердце стучит.
"Ты забыл последнего друга, кроме пропавших двух и брата", - внезапно зазвучала в голове Совесть. - "Ты ее повстречал тогда, когда потерял эквивалентных друзей".
"Что значит "эквивалентных"?! Ктори мне не друг и не сможет им стать, она злая! Она убийца! Она чудовище!" - Закричало мое сознание. Внешне это тоже отразилось на лице, но ни вампир, ни Франьен, поглощенные незаметным продвижением по поселку и поиском Велуда, не заметили этого.
"Как это "что значит?" Ты и сам понимаешь! Обрел одних, а других потерял. Она одна стоит троих! Скорее всего, ты ее уже нашел, вот и оставайся с ней. Убьет Велуда - не беда, значит, он тоже заменим. А вот она, давшая тебе Вторую жизнь, давшая меня - она неповторима! На протяжении твоей жизни, которую ты проведешь в бегах, это был бы идеальным спутник, учитель, другом, жена... Перечислять можно долго!"
"Ты мне обычно говорил дельные советы, но можно ли считать объективным мнение того, кто обязан Ктори своим появлением? Да и ты вообще - воплощение зла в моих мыслях, мне лучше поступить наоборот", - мысленно поморщившись от презрения к своей "второй половинке", ответил я.
"Ты меня раскусил, но я скажу напоследок: все тебя предадут. Велуд небогатый, а за вирны с тебя и с Ктори он может купить себе море приключений, даже таких, которые ты не способен ему дать. Онир тебя постоянно унижал и издевался, кому нужен такой брат? Он тебя уже не примет в семью. Стяк не дружит с тобой по-настоящему, он лишь ждет, пока ты уйдешь из его жизни, чтобы он занял твое место и не был в тени. Далону важней приказ градоначальника Менерона, чем помощь тебе. Он добросовестный гражданин Веоры. А Ктори тебя не предаст, у нее есть гордость, очаровательное раздвоение характера, прекрасная внешность и оборотнизм. Зачем ей тебя сдавать кому-нибудь? Ей же одной будет скучно! Деньги оборотню не нужны. Он одевается и питается за счет других, и это вполне нормально. Ты же носишь куртки из коровьей кожи, ты же ешь свинину!"
"Заткнись! ЗАТКНИСЬ!" - Наконец не выдержал я, боясь, что уже начал верить Совести. Если бы Франьен и Габерон посмотрели бы на мое лицо, не сомневаюсь, они бы перепугались того выражения отчаянного страха и ярости.
Плутая тихими безлюдными задворками, мы наконец добрались до хижины. Весть об убийстве глашатая распространилась настолько быстро, что сейчас можно было почти без страха быть увиденными пройтись по самым широким улочкам (толщиной чуть больше двух средних телег, запряженных ездовыми жуками). Вампир для профилактики пару раз тряхнул и меня, и уже сильно измученного Франьена и нетерпеливо спросил своим разбойничьим вкрадчивым голосом:
- Где же твоя напарница?
Это он и правда сделал для профилактики: даже самый глупый интанит, даже самый задумчивый сердеонец заметил бы выломанную дверь! Щедро, "с мясом" выломанную, а с наружной стороны еще и страшно изувеченную, как будто в нее ломился сам Зловещий Горст, бог бренности. Кто-то в хижине громко и усердно кричал голосом Велуда.
Габерон зачем-то посмотрел на меня, как будто сверяя мое действительное выражение лица с тем, которое он представил. Будто я мог хитрить! Сейчас никаких идей, кроме спасения Велуда, у меня в мыслях не болталось. Небольшая частичка этого плана, этого шедевра стратегического искусства, заключалась в том, что спасенный Велуд при помощи магии расправится с вампиром, и мы все перезнакомимся и будем счастливы и свободны.
"Поздравляю, мы успели! Если лесник орет, значит, еще жив. Главное чтоб это была не предсмертная агония", - сказала Совесть.
Вампир провел львиную долю времени в рассуждении, кому входить первым - ему или пленникам. В конце концов решил в случае чего пропихнуть в домик нас, все равно не сбежим. Так и сделал: грубо вывихнув руки, затолкнул в дверной проем и сам шагнул туда следом.