Контровский Владимир Ильич. Зверобои залива Анива

ЗВЕРОБОИ ЗАЛИВА АНИВА

Охота - это древнейшее занятие человечества. Были времена, когда от удачной охоты зависело выживание всего рода-племени. С тех пор много воды утекло, и многое изменилось. В основном охота превратилась в спорт и в развлечение, но ещё совсем недавно кое-где охота велась в промышленных масштабах - на широкую ногу.

Город-порт на рыбьем плавнике и его флот

Остров Сахалин, если посмотреть на карту, похож на рыбу - недаром по-японски он называется Карафуту-Мацу (остров красной рыбы). Хвостовой плавник этой географической рыбки, отделённой проливом Лаперуза от японского острова Хоккайдо, омывается заливом Анива - верхняя часть плавника оканчивается мысом Анива. И аккурат в середине плавника расположен посёлок Анива и город-порт Корсаков.

Известен этот небольшой городок прежде всего тем, что он был портом приписки для десятков промысловых судов Корсаковской базы океанического рыболовства (КБОР) - ну как же без рыбалки в водах, где даже острова напоминают формой рыбу? И ещё именно здесь, у Корсакова (тогда он назывался Корсаковский пост), в августе 1904 года после боя с японским крейсером "Цусима" был затоплен своей командой прорывавшийся из Порт-Артура во Владивосток славный русский крейсер "Новик". После русско-японской войны Корсаков вместе со всем Южным Сахалином на сорок лет отошёл к Японии - Россия вернулась сюда только в 1945 году.

0x01 graphic

ЗРС "Зубово", 1983 год

Во второй половине ХХ столетия начался бурный рост рыбопромыслового флота СССР - в том числе и на Дальнем Востоке. К причалам Владивостока, Находки, Холмска, Советской Гавани швартовались новенькие плавбазы, транспортные рефрижераторы, траулеры и сейнеры - как отечественной, так и зарубежной постройки. Кадров не хватало (и квалифицированных, и неквалифицированных), и по всем градам и весям необъятного Союза (особенно по тем, где народ жил победнее) ринулись вербовщики - заманивать на край земли лёгких на подъём людей длинным рыбацким рублём. Флот Корсаковской БОР тоже получал пополнение, и среди прочих новинок были суда уникальные, обозначенные краткой аббревиатурой ЗРС.

ЗРС расшифровывается как "зверобойно-рыболовное судно". Первое, головное так и называлось "Зверобой", а его "систер-шипам" присваивали имена, начинающиеся на "З": "Зубово", "Звягино", "Задорье", "Загоряны". В отличие от устаревших зверобойных шхун, которые раньше промышляли моржей и тюленей в дальневосточных морях, ЗРСы были судами многоцелевыми - они могли и рыбу ловить, и морского зверя добывать. Сезон охоты ограничен временными рамками: отстрел тюленей, например, был разрешён только с марта по май. В остальные же месяцы года ЗРСы, оснащённые траловыми лебёдками, работали в режиме рыболовных морозильных траулеров. Суда эти, построенные на польских верфях в семидесятых годах прошлого века, представляли собой настоящие небольшие плавучие заводы с конвейерами, морозильными установками, рефрижераторными трюмами и со специализированными отдельными цехами - рыбомучным, мездрильным и жиротопным. Оригинальная дизель-электрическая силовая установка позволяла ЗРСам перераспределять энергию и рационально использовать её и для движения, и для производственных нужд, а прочный корпус усиленного ледового класса давал им возможность плавать во льдах. И это чудо техники (а их насчитывалось до пятнадцати единиц) в первую очередь предназначалось для морского зверобойного промысла - для охоты.

Идёт охота на моржей, идёт охота!

На Дальнем Востоке моржей промышляли в основном в Беринговом море, у острова Карагинский и в Олюторском заливе, реже в Чукотском море - если позволяла ледовая обстановка. Бить моржа в воде (как били белух у Анадыря из оставшихся со времён Великой Отечественной войны противотанковых ружей) - занятие бессмысленное. Взрослый морж весит несколько сот килограмм (до тонны), и как только лёгкие убитого зверя заполняются морской водой, он тут же камнем идёт ко дну - такую тушу на мотобот не вытащишь. Поэтому их стреляли только на берегу, а чаще всего - на больших льдинах, где стада моржей устраивали свои лежбища. Ведь промысел всё-таки не истребление ради убийства - охота велась ради трофеев, которые надо было получить.

0x01 graphic

Стадо моржей на льдине

В зверобойном варианте служба добычи (с ударением на первом слоге - специфика дальневосточного сленга) ЗРСов составлялась не из мастеров тралового дела, а из охотников. Сети-тралы на борт не брали, и мощные траловые лебёдки простаивали. Вместо орудий рыбного лова на промысловые палубы ставили по шесть-семь охотничьих моторных лодок - фангсботов. На каждый фангсбот назначалась команда из трёх человек: старшина бота, матрос и моторист. А добывали морского зверя с помощью скорострельных многозарядных армейских карабинов Симонова - КС. На каждый фангсбот полагалась одна единица оружия, а ответственность за его хранение и за учёт израсходованных патронов возлагалась на старшего тралмастера - начальника службы добычи. На моржовом промысле все бортовые фангсботы не использовались - выбирались лучшие сборные бригады стрелков, одна-две, реже три, сменявшиеся каждый день и бравшие с собой пару карабинов на бригаду.

Фангсботы утром спускали грузовыми стрелами на воду, и охотники начинали рыскать между льдин, выискивая скопления зверя. Иногда стадо находили прямо с борта судна; а если уже темнело, то тихо ждали до утра, остановив двигатели - чтобы не спугнуть. Подобравшись к стаду, охотники открывали пальбу из всех стволов, стараясь взять на мушку матёрых самцов-секачей - тех, что лежали на льду подальше от воды. Моржи в панике, давя друг друга, спешили плюхнуться в море и нырнуть, но удавалось это далеко не всем "морским коням" (по-латыни морж - это "морской конь, ходящий на зубах"). На льду оставалось два-три десятка мёртвых туш, и припорошенный снегом белый лёд обильно окрашивался красным.

0x01 graphic

Отстрелянные моржи на льду

После этого ЗРС подходил прямо к льдине (осторожно, чтобы не напороться на подсов - ледяной подводный выступ), и добычу лебёдками затаскивали на промысловую палубу. А потом начиналось самое грязное - потрошение и разделка туш. Обычно этим занимались добытчики и обработчики, но когда зверя было много, то на подмогу вызывалась подвахта из прочих судовых служб. Морж подвешивался на грузовом гаке, и тушу медленно поднимали вверх, облегчая процесс снятия шкуры. Потом мёртвому зверю выпускали потроха - аромат по палубе, понятное дело, растекался незабываемый. Тушу разделяли на несколько частей, которые затем рубили топорами на более мелкие куски. Мясо вместе с костями кидали в мощную мясорубку, и вниз, на транспортёрную ленту рыбцеха, сыпался уже мясокостный фарш. Туда же, в приёмник мясорубки, отправляли изрезанную на небольшие квадраты шкуру - иного применения ей не было. А голову с клыками оттаскивали в сторону, где бивни - тот самый "рыбий зуб" хроник времён Великого Новгорода и Ивана Грозного - отделялись от черепа при помощи зубила и молотка и заботливо складировались. Мясокостным же фаршем наполняли алюминиевые блок-формы, пропускали эти противни через плиточные морозилки, а готовые замороженные брикеты укладывали в стандартные картонные короба и отправляли в трюм. Три трюма ЗРСа вмещали до пятисот тонн готовой продукции - это не меньше тысячи переработанных моржей.

0x01 graphic

Туши моржей на палубе

После разделки промысловая палуба выглядела жутковато. Её сплошь покрывали костяная крошка и остатки потрохов, клочки мяса висели на фальшбортах и на переборках надстроек, а люди казались только что вышедшими из жестокого штыкового боя - они были забрызганы кровью с ног до головы. Деревянный настил палубы расщеплялся под ударами топоров - его приходилось менять после каждого такого рейса. Так было на "Зубово" в 1983 году, когда это судно добыло свыше девятисот моржей и семь с лишним тысяч тюленей...

Снимай пиджак!

Охота на тюленей отличалась от промысла моржа. На тюленей охотились и в Охотском море, у Шантарских остров, неподалёку от посёлка Аян; и тут уже задействовались все фангсботы. С первыми лучами солнца их спускали на воду, охотники занимали свои места, и мотоботы шустро разбегались в разные стороны в поисках добычи и удачи. Тюленей били и на льду, и на воде - добычу можно успеть (если не зевать) подцепить специальным крюком-абгалдырем. Тюлень в среднем тянет килограмм на сорок, и поднять его с воды можно. Настреляв десять-пятнадцать зверей, бот притыкался к подходящей ровной льдине, туши выволакивали на лёд, где с них снимали "пиджаки" - меховые шкуры - и потрошили. Загрузившись по планширь шкурами и мясом (иногда за день один фангсбот добывал до сотни тюленей), охотники возвращались к судну, разгружались и плыли охотиться дальше. Днём перекусить на борту удавалось редко - в основном ели без отрыва от производства. К выхлопной трубе дизеля мотобота (там для этой цели оборудовался специальный ящик) приставляли котелок с водой, куда кидали картошку и мясо, - пока суть да дело, глядишь, обед и поспел! Впрочем, охваченные охотничьим азартом зверобои о еде беспокоились не слишком.

0x01 graphic

Стрелок фангсбота (промыслового бота)

Объектом промысла были так называемые меховые тюлени (по науке их называют настоящими - в отличие от ушастых тюленей). Ларга, или пятнистый тюлень, со светлой шкурой, усеянной многочисленными тёмными пятнами, словно у леопарда. Крылатка, или полосатый тюлень, - у этого на шее и вокруг передних ласт на тёмном фоне шкуры резко выделяются широкие жёлтые полосы, словно нарисованные кистью. Акиба, или кольчатая нерпа, - зверь-невеличка (его называли "рукавицей"), с чуть рыжеватым светлым мехом и кольцеобразными пятнами на шкуре. Был ещё лахтак, или морской заяц, - травоядный, в отличие от трёх предыдущих представителей тюленьего племени. Весил этот "зайчик" до ста пятидесяти килограмм, и брали его только на льду - тяжеловат, особо не потягаешь. Зато он не опасен, а хищный тюлень-рыбоед может в агонии и палец отхватить.

С мясом тюленей обходились так же, как и с моржовым мясом - на фарш его. А вот процесс обработки шкур был несколько сложнее. На палубе со шкур срезались остатки мяса, а сами "пиджаки" подавались в мездрильную машину. Ребристый барабан мездрилки снимал с них слой подкожного жира, который потом перетапливался, доводился до янтарного цвета и до жидкой консистенции и сливался в специальные жировые танки. Обработанные же шкуры заливались крепким соляным раствором - тузлуком - и упаковывались в бочки.

0x01 graphic

Мездрильная машина

На тюленьем промысле добытчикам приходилось куда тяжелее, чем на промысле моржей. Холодные дальневосточные моря в апреле месяце совсем не напоминают Чёрное море в июле; фангсботы гонялись за добычей сутками, и значительная часть самой грязной работы по разделке тоже ложилась на плечи охотников. Случались и опасные приключения.

Однажды за возвращавшимся к судну тяжело гружёным фангсботом увязалась касатка, привлечённая запахом крови. При своих размерах касатке - пожелай он вдруг такого - не составило бы особого труда перевернуть утлую скорлупку бота. Стрелять из карабина в громадную зверюгу - самоубийство, а оказаться в ледяной воде рядом с самым страшным хищником северных морей - тоже приятного мало. Пришлось выкидывать за борт добытых тюленей, тушу за тушей, облегчая бот и смиряя разыгравшийся аппетит касатки. И только когда в воду плюхнулась последняя туша, касатка отстала, словно догадавшись, что с людей ей больше взять нечего.

В другой раз фангсбот с разгона налетел на подсов и перевернулся. К счастью, люди выбрались на лёд и спасли рацию - судно подоспело к потерпевшим кораблекрушение без промедления. Охотники отделались испугом, потерянной добычей и промокшей одеждой, да ещё долгой морокой с написанием объяснительных по поводу утопления карабина - в те времена за огнестрельным оружием, да ещё боевого класса, следили очень строго.

Быт и нравы

Люди на борту ЗРСов (да и промысловых судов вообще) собирались самые разные. Комсостав - штурмана и механики - эти были выпускниками разных мореходных училищ, сознательно выбравшими профессию моряка, а вот рядовой состав (особенно обработчики) являл собой очень пёструю картину: с бору по сосенке, сборная солянка. Среди них можно было встретить и человека с сомнительным прошлым, и научного работника, от безденежья подписавшего трёхлетний контракт и стоически принимавшего все тяготы промыслового морского труда в надежде на хороший заработок.

0x01 graphic

На "Зубово" в промысловом рейсе 1982-1983 год, Берингово море.

Пятый слева в верхнем ряду - "Кровавый Билл", третий слева в нижнем ряду - автор

Наиболее экзотическими человеческими экземплярами являлись, конечно, старшины фангсботов. В большинстве своём они были жителями Сахалина и стреляли зверя ещё со зверобойных шхун. Попадались виртуозы, способные с двадцати шагов выбить из карабина донышко у пустой бутылки, положенной набок горлышком к стрелку, - пуля входила через бутылочное горло и вышибала у стеклотары дно. На "Зубово" был такой промысловик, по кличке Кровавый Билл (я и имени его настоящего уже не помню). Коренастый, с редкими зубами, с густой тёмной бородой (на фотографии он пятый слева среди стоящих), с кривым носом и хриплым смехом, этот сорокалетний мужик мог бы без грима сниматься в "Острове сокровищ" или в "Пиратах Карибского моря" - хотя по жизни был человеком добродушным.

Романтики на зверобойном промысле не густо - в основном там тяжёлый и грязный труд. В течение нескольких месяцев несколько десятков человек живут в железной коробке, качающейся на волнах или скрежещущей по льдам. Смена обстановки отсутствует, и особых развлечений не имеется - разве что десяток кинофильмов, которые прокручивают по много раз и уже выучили наизусть. Да и не до развлечений - слишком много времени занимает работа, причём в основном однообразная и отупляющая. Неудивительно, что иногда бывали срывы - дело доходило и до жестоких драк (если тут были замешаны немногочисленные на борту женщины). Правда, такое случалось редко.

И опять-таки неудивительно, что, сбрасывая стресс, экипажи зверобойных судов очень уважали спиртное - или хотя бы что-то, что под эту категорию могло подходить (например, брага). А ближе к концу промысла, когда план уже был выполнен и перевыполнен, капитан снял с охоты два бота и отправил их в Аян - за водкой. Погода не благоприятствовала дерзкому предприятию, и ладьи посланцев долго петляли среди льдов. Добрались они до цели своего вояжа только глубокой ночью, но отступать было некуда.

Вероятно, директор поселкового магазина в Аяне и по сей день хранит в своей памяти те неизгладимые впечатления, которые он получил, будучи разбужен в три часа пополуночи у себя дома группой небритых личностей с ножами и карабинами. К счастью, это оказались не беглые уголовники - ночные гости просто вежливо попросили ошарашенного работника торговли отпереть лабаз и отоварить их вожделенной влагой за наличный расчёт.

Вообще профессиональные зверобои жестокими людьми не были - они просто делали свою работу, за которую им платили хорошие деньги. Приведу интересный пример.

В рейсовом задании всегда указывался план по добыче, а также лимит (то есть сколько всего голов морского зверя можно добыть, не выходя за рамки установленных ограничений на отстрел). Естественно, лимит всегда был выше плана - ведь план при социализме всегда полагалось перевыполнять. Заработок при выполнении плана очень существенно отличался от заработка при недовыполнении плана, а за перевыполнение полагалась дополнительная премия. В перечне объектов промысла были бельки - ещё не перелинявшие детёныши тюленей с нежным белым пушистым мехом. Патронов на застигнутых на льду беспомощных тюленят не тратили, боясь попортить ценные шкурки. Их били первобытно-варварским способом - сапогом по носу. Так вот, план по белькам выполнялся (а куда деться?), но никогда не перевыполнялся. Люди шли в море за деньгами, но у них было за душой и ещё кое-что, кроме жажды наживы...

И зачем всё это было надо?

Основную ценность среди продуктов зверобойного промысла представляли меховые тюленьи шкуры. Мясокостный фарш шёл на корм песцам, жир использовался в парфюмерии и в медицине, но на первом месте были всё-таки меха. Прочные, тёплые, водоотталкивающие меха прекрасно подходили для изготовления одежды - шапок и курток. ЗРСы выгружали шкуры-полуфабрикаты для кожкомбинатов Магадана и Провидения, где эти меха проходили окончательную обработку и превращались в материал для пошива. Правда, уходили эти меховые изделия на экспорт - как и всё наиболее ценное из добывавшегося в Советском Союзе. Среди зверобоев бытовала даже такая шутка: "Вы думаете, это шкуры сложены на промысловой палубе? Нет, это пачки инвалютных рублей в золотой запас державы!".

Конечно, иногда отдельные умельцы, следуя популярной присказке тех времён: "Тащи с завода каждый гвоздь, ты здесь хозяин, а не гость!", исхитрялись уволочь шкуру-другую для себя лично, но массовых хищений на уровне охотников не было.

На долю экипажей доставались сувениры - в основном от моржей-самцов. Нет, не клыки - их учитывали и сдавали в косторезную мастерскую в Уэлене на Чукотке. Сувениры делали из другой части тела моржа - той самой, которая часто фигурирует в ненормативной лексике. Кость из этого органа куда хуже качеством, чем кость бивня, но выжигать на ней картинки при помощи самодельных технических приспособлений было вполне возможно. После этого законченный экспонат по возвращении домой вешался на стенку напоминанием о славных приключениях давно минувших дней. Другого употребления для этого побочного продукта зверобойного промысла нет - россказни о чудодейственных свойствах порошка из этой неприличной кости являются не более чем досужим вымыслом.

В конце концов ЗРСы оказались не слишком рентабельны. Они были судами дорогими и технически сложными, требующими высокой квалификации машинной команды. Сезон охоты, как уже указывалось, был короток, а на ловле рыбы куда эффективнее работали чисто рыбопромысловые суда других проектов. Ко всему этому надо ещё добавить перебои с поступлением уникальных запасных частей из далёкой Польши. В результате в Советской Гавани постоянно отстаивались несколько ЗРСов в ожидании своей очереди стать на ремонт. В 1984 году "Зубово", переданное из Корсакова в Магадан, даже погнали на ремонт за тридевять земель - в Финляндию. Понятно, что такая практика не могла быть постоянной: овчинка не стоила выделки - даже овчинка из тюленьих шкур.

Зверобойные суда - в частности, "Зубово", - превратились в ржавые остовы в 90-х годах века минувшего. Однако в последние годы в ассортименте элитных меховых магазинов вновь появились изделия из меха нерпы. Значит, снова где-то зверобои - в угоду состоятельным людям - острят ножи, насыщают патронами обоймы карабинов и бьют бельков сапогами по маленьким нежным носам...

Комментарии: 20, последний от 22/03/2012. © Copyright Контровский Владимир Ильич Размещен: 20/09/2004, изменен: 19/03/2012. 20k. Статистика. Очерк: Приключения Рассказы Старого Матроса Иллюстрации/приложения: 14 шт.		Оценка: *6.004** Ваша оценка:
Аннотация: Это было на Дальнем Востоке в 80-е годы прошлого столетия.

Контровский Владимир Ильич : другие произведения.

Зверобои залива Анива