Словно роспись на шёлке, мелованный абрис - 
Два силуэта
С ореолом чернённо-багряным. Там адрес
Терпкого лета,

По паркету - вразброс, черепками и пылью -
Чашки-тарелки.
На настенных часах изумлённо застыли
Чёрные  стрелки.

Эхо то отдаляется,  хлёстко и гулко,
То отдаётся
Откровеньем  от сонных петель переулка,
И узнаётся:

Его губы не блёклы, его руки не тряски,
Нежны и ловки.
Он прощает отлучки и подлунные пляски
Рыжей чертовки.