Ровно в десять из подъезда вышел человек с лицом киллера, он скупо улыбнулся, откашлялся и громко спросил:
- Кто на собеседование?
Соискатели окружили его тесным кольцом, а киллер достал из барсетки холщовый мешочек.
- Господа, сейчас каждый из вас вытянет бочонок с номерком. Первым на собеседование, естественно, зайдёт бочонок с номером "один". Мы не будем тестировать всех собравшихся здесь людей, если кто-то нам подойдёт, я просто объявлю, что вакансию только что заняли.
Ручки, ручонки, рученятки, ручища! Белые, холёные, мозолистые, волосатые, с часами, кольцами, браслетами, с перстнями. Все судорожно потянулись к мешочку, словно от номерка на бочонке зависело их счастье. А почему нет? Верят же люди в счастливые числа, в удачу, приметы. Кто верит в число "13", а кто, наоборот, бежит от него, как чёрт от ладана. Кто-то верит в "девятку", а кто любит "тройку". Эх, судьба - злодейка, сколько людей ты сгубила в игральных домах, букмекерских конторах, на рингах, сколько ещё несчастных верят в тебя, расставаясь со своими кровными денежками.
Мне достался номер с обычной цифрой "семь". Хотя.....Семёрка - это семь чудес света, семь цветов радуги, семь морей великих путешественников, цветик - семицветик.
Пока я думал, скрипучая дверь подъезда неожиданно раскрылась, выпуская отработанный материал. В итоге, в течение десяти минут здание покинули первые пять соискателей. Киллер не появился. Клоуну достался шестой номер, он осторожно, словно сапёр на цыпочках, открыл массивную дверь подъезда, окинул нас пустым взглядом и исчез в глубине здания. Начался отсчёт времени. Пошла первая затяжная минута, потом вторая. Сердце учащённо билось, с каждым толчком вырываясь наружу, ноги становились ватными. На исходе третьей минуты дверь бесшумно открылась, выпуская клоуна. Он улыбнулся оставшимся соискателям, поблагодарил их за участие и тихо сказал:
- Номер седьмой, вас ждут с нетерпением.
Комиссия! Это великое и ужасное слово "комиссия". Оно так действовало на мозги, словно я получал кувалдой по голове. При мысли, что мне придётся стоять по стойке "смирно" перед группой строгих людей, сидящих за столом с красной скатертью, графином воды и букетом цветов, я заочно терял сознание, разгоняя пульс до ста восьмидесяти ударов в минуту.
В тесный коридор с гнилым паркетом выходили две комнаты - одна без дверей с одиноким синим унитазом, а другая - с полуоткрытой обшарпанной дверью, в которой зияла большая квадратная дыра вместо дверной ручки. Я аккуратно просунул два пальца в дыру, раскрыл дверь ещё шире и робко спросил:
- Я заблудился. Вы, случайно, не знаете, где проводят собеседование?
- Заходите, не стесняйтесь, мы вам всё объясним, - раздался хриплый мужской бас из глубины комнаты.
Я смело вошёл и даже успел сделать два шага в сторону моих работодателей. Стола с красной скатертью тут не было, зато вместо него большую часть комнаты без окон занимали два разодранных дивана непонятного цвета, стоящих друг напротив друга. На этих эксклюзивных мебельных экземплярах восседали двое мужчин неопределённого возраста в одинаковых чёрных футболках. Дым от толстых кубинских сигар, которые торчали из их ртов, не успевал улетучиваться и висел тяжёлым густым смогом, казалось, диваны с людьми парят в облаках, а я пришёл на суд божий к самому Господу и Архангелу Михаилу. "Футболки" поочерёдно затягивались, выпуская дым в потолок, подобно двум паровозам, нагоняющих время в пути. Так продолжалось почти минуту. Когда я уже собрался покинуть этот гадюшник и вызвать следующий номер, одна из футболок вдруг промямлила:
- Костюмчик не жмёт?
Я решил подумать, прежде чем ответить этим двум фраерам. Молчание затянулось на минуту, причём нужно отметить, что за это время не было сделано ни одной затяжки. Когда дым немного рассеялся, я заметил, что один из мужчин был лысый, а у другого к такой же лысой голове был прикреплён длинный сноп чёрных, как смоль, волос, отдалённо напоминающих конский хвост. Конь лениво поднялся с дивана, подошёл ко мне и осмотрел с ног до головы, как арабского скакуна на выставке - продаже.
- По-моему, неплохо, - сказал он лысому.
- Особенно, нижняя часть, - согласился тот.
- Как вас, говорите, зовут? - поинтересовался конь.
- Борис.
- Да, Борис, вы не можете набросать нам адресочек вашего портного?
- Боюсь, что он даже при очень сильном желании не сможет вам помочь.
- Великолепный ответ, - спокойно, но одобряюще сказал лысый. - Борис, так вы представитель группы или просто любитель - индивидуалист? Кстати, вы со своей программой?
Это и был, по всей видимости, первый тестовый вопрос и от ответа на него зависела моя дальнейшая судьба. Мозг судорожно работал в поисках нужного решения. Отсчёт пошёл, полетели сотые доли секунды, потом, десятые..Обычно, задавая такие вопросы, экзаменаторы отпускают для ответа на него всего секунду. Именно через этот промежуток времени истинный профессионал должен найти нужный ответ, а если нет.
"Программа. О какой программе может идти речь? Ну, конечно, о программе художественных и документальных фильмов на ближайшие сутки".
Поэтому мой ответ точно совпал с ударом секундной стрелки:
- Конечно, со своей. Только со своей индивидуальной программой.
Я даже сам удивился наглости и уверенности, с которыми я произнёс это предложение. За что я больше всего переживал, так это за профессиональные вопросы о кинематографии, ведь фильмы, которые я показывал на зоне и которые навечно останутся в моей памяти, были:
1. Место встречи изменить нельзя.
2. Щит и меч.
3. Броненосец Потёмкин.
4. Полосатый рейс.
5. Весна на Заречной улице.
А вместо этого Конь спросил:
- Вы женаты?
- Да, конечно.
- Связей на стороне не имеете?
- В смысле блата?
- Нет, в смысле женщин лёгкого, наилегчайшего и суперлёгкого поведения.
"Интересно, для чего им информация такого рода? Не всё ли равно им, имеет киномеханик связи на стороне или нет".
- Прекрасно! - воскликнул Лысый. - Дело в том, что наши акционеры с нетерпением ждут вашего появления, и было бы прекрасно, чтобы вы приступили к своим служебным обязанностям сегодня, даже в сию минуту.
Я не поверил своему счастью. Из двух десятков претендентов выбрали именно меня. Чисто интуитивно я чувствовал, что не подобает специалисту такого ранга молниеносно соглашаться на работу. Надо помучить их, задать парочку ненавязчивых, но толковых вопросов. Пусть думают, что я на самом деле умный.
- На какой территории я буду исполнять свои служебные обязанности? - ответил я спокойно, в глубине души надеясь, что этим местом будет не тюрьма.
Лысый вручил мне конверт.
"Наверное, руководство к действию или инструкции".
- Не переживайте, Борис, Иннокентий отвезёт вас на место службы. - Кеша, распусти оставшихся людей и не забудь поблагодарить за участие.
Как оказалось впоследствии, Кеша и был тем самым "киллером", появления которого мы все так боялись.
Я подписал контракт, и уже через десять минут серебристый "Ягуар", управляемый Кешей, мчал нас по улицам города. Я хотел задать угрюмому киллеру несколько вопросов, но когда поворачивался к нему, чтобы открыть рот, язык почему-то сам западал в гортань, коверкая членораздельную речь.
Когда иномарка пересекла городскую черту, Кеша разогнал машину до 150 и набрал номер на своём сотовом телефоне:
- Мария Аркадьевна?
В трубке раздался раскатистый женский смех.
- Кеша, дорогой, чувствую, что хочешь порадовать меня.
- Да, считайте, что я и есть массовик - затейник.
"Массовик - затейник! Как же мы с Томкой не догадались сразу. Я ведь видел этих клоунов. Чёрт, им нужен именно массовик - затейник, а я, к сожалению, вор - карманник. Чем же я тогда их порадую?" - думал я, уже не слушая продолжения разговора Иннокентия с неизвестной мне женщиной.
"Значит, мой дурацкий костюм произвёл такое впечатление на "чёрные футболки, что они остановили на мне свой выбор. Затейник! Ха - ха! Затейник! Что же, чёрт подери, я буду там затевать. Значит, теперь понятно, о какой программе шла речь. Опа! Эврика! Конверт. Там инструкция. Пока мы доедем до места, я ознакомлюсь с ней".
Я достал конверт, распечатал его и вынул содержимое. Там была всего лишь пачка бумажек с изображениями ворот, столбов и арок.
- Чёрт, евро! - воскликнул я тихо и принялся считать деньги.
Счёт окончился на тридцатой сотенной купюре, но это был как раз тот случай, когда инструкция и вообще какая-либо информация была намного важнее денег. Я начал волноваться.
"Нифига себе, массовик - затейник! Интересно, какую такую массу я буду там развлекать?".
Я настойчиво рылся в закромах своей памяти, чтобы вспомнить хоть что-то, связанное с этой неизвестной мне специальностей. Я вспомнил тамаду, который заправляет на свадьбе - читает стихи, организовывает конкурсы, веселит людей, как может. А вот, что делает массовик - затейник?
Судя по моему гонорару, компания "Знатные кобылки" была вполне успешной а, значит, и серьёзной. А, значит, и серьёзно попросит отработать контракт в соответствии с анонсируемым профессионализмом. И, если, не дай бог, что-то пойдёт не так...Я вдруг начал подумывать о побеге. "Ягуар" тем временем свернул с шоссе и уже ехал по узкой накатанной дороге среди густого хвойного леса. Киллер, словно прочитав мои мысли, повернул свою огромную лысую тыкву ко мне, чем окончательно избавил мой воспалённый мозг от таких мыслей.
- Потерпи, малыш, скоро будем дома, - пробасил он, а холодные немигающие глаза его сказали:
"Если свалишь, превращу в лепёшку".
Западня закрывалась, и по мере приближения к пункту назначения я всё острее чувствовал это.
Гаражные ворота высокого кирпичного особняка раскрылись автоматически, пропуская автомобиль внутрь двора. Почему-то две чёрные собаки бойцовской породы даже не шелохнулись.
"Значит, свои".
Машина завернула за угол и заехала во внутренний дворик со статуями и вечнозелёными туями.
- Ну, вот, мы и дома, - пробасил киллер.
Из полуоткрытых окон дома доносились звуки "живой" музыки, аплодисменты и женский заливистый смех. У главного входа в здание стояли две статуи писающих мальчиков, стоящих в небольших мраморных чашах, причём вода от струи одного попадала по наклонной траектории в чашу второго мальчика. Я немного наклонился, чтобы не попасть под "обстрел" гипсовых хулиганов. Пока мы шли по бесконечным зигзагообразным коридорам, устланными мягкими коврами, Кеша постоянно с кем-то общался, в основном, отвечая на вопросы. Внезапно, одна из стеклянных дверей открылась, и навстречу нам вышел довольно высокий мужчина в маске саблезубого тигра и с саблей в ножнах. Кроме маски и боевой амуниции на тигре были ещё сандалии на довольно высоком и крупном каблуке, которые увеличивали и без того исполинский рост мужчины. Полное отсутствие одежды, видимо совсем не заботило его, при каждом шаге тигра его гигант раскачивался в такт шагов, а бряцание сабли и звуки классической музыки ещё только добавляли комизма этой необычной картине.
"Неужели, нудист?"
На этом миссия Иннокентия закончилась, он кивнул тигру и сразу удалился. Обнажённый атлет оглядел меня с ног до головы, нежно погладил по голове и коротко произнёс:
- Следуйте за мной.
Скоро бесконечная сеть коридоров, залов и холлов кончилась, мы вошли в холл эллипсовидной формы со сводчатым расписанным под старину потолком. Несколько высоких арочных окон с цветным мозаичным стеклом замыкались на довольно крупном портале, за которым виднелся ещё один зал. По мере приближения к этому залу музыка становилась всё громче и отчётливее. Звуки скрипок в верхнем регистре и заунывный плач виолончели не могли не волновать. Мы пересекли холл и остановились у портала. В большом зале с затемнёнными окнами стояли несколько рядов мягких стульев, на которых сидели люди в масках. Они даже не обратили на нас внимания. Взоры их были устремлены на небольшую сцену, на которой десять женских и мужских обнажённых тел сплелись воедино, образуя розу. Живая человеческая масса в лучах меняющегося освещения постоянно двигалась, напоминая колыхание лепестков розы на ветру. Вдруг, луч света сменился с голубого на красный, на мгновение, осветив людей в ближнем ко мне ряду. Зрителями были женщины без одежды. От такой картины мой Бонифаций зачесался, застонал, увеличиваясь в размерах.
Скоро глаза привыкли к темноте, и я растерялся, не зная, что предпочесть - эротическое шоу на сцене или возбуждённых зрительниц рядом со мной.
На сцене, тем временем, произошла смена декораций - артисты, обнявшись, смотрели вверх на ночное небо. А потом, мужчины, поочерёдно, поднимали женщин на руки и уходили к звёздам, причём эффект сферического освещения и преломления лучей света позволял уменьшить размеры людей настолько, что из зала создавалось впечатление, что влюблённые действительно отрываются от Земли и по ночному небу уходят к звёздам.
Открыв рот от удивления, я не заметил, как к нам подошла женщина в маске павлина, которая почти минуту стояла и смотрела на меня.
- Нравится? - наконец, спросила она.
От волнения и возбуждения от увиденного я не мог вымолвить ни слова, лишь кивнув ей головой в знак согласия. Женщина взяла меня под руку и повела по ковровым дорожкам бесконечной сети коридоров. Я споткнулся и упал, а самка павлина ничего не сказала, она стояла, как статуя, терпеливо дожидаясь, пока я встану. Я поднялся на колени и, вместо того, чтобы встать на ноги, развернулся лицом к своему молчаливому гиду. Первое, что мне бросилось в глаза, были пурпурные лакированные ногти, которые неплохо смотрелись на худых изящных пальцах её ног. Всё это великолепие, вместе со ступнями было облачено в золотистые босоножки на весьма своеобразных, длинных каблуках. Босоножки находились в стойке "на уровне плеч" и слегка развёрнуты в стороны, они явно не желали менять этого командного положения, напоминая рабу, кто его настоящий хозяин. Будто хозяйка, играя в садо - мазо, держала меня на коротком невидимом поводке, закреплённым на шее.
Раз мне никто ничего не говорил, не приказывал, не мешал мне разглядывать ноги, обувь женщины, глаза мои, естественно, потянулись вверх в надежде увидеть остальные, более прекрасные и обворожительные части женского тела. Пройдя весь путь по двум стройным ногам, мои зрачки сузились от увиденного - на меня сверху вниз смотрели две слегка раскрытые тёмно-багровые губы и тонкая полоска растительности на лобке. Скользнув по пирсингованому пупку и плоскому животику, мои глаза ещё сильней выпучились, увидев двух довольно крупных подруг с крупными сосками. На длинной шее, как на колу, сидела голова павлина, бесцветные глаза которого немигающим взглядом вопросительно уставились на меня.
Возраст женщины в этой птичьей маске я определил приблизительно - в интервале от двадцати до тридцати.
Наконец, самка павлина протянула мне руку и ласково прошептала:
- Ты знаешь, какая роль уготована тебе в этой обители любви?
- Конечно, я - массовик - затейник.
- Ха-ха! Затейник? Что ж, остроумно! Хорошо, Затейник, если у тебя фантазия хорошо работает, дерзай, заставь нас радоваться, придумай что-нибудь оригинальное. А, пока, пойдём, я покажу тебе твою гримёрную.
Она взяла меня за руку, мы завернули за угол и вошли в первую дверь нового коридора.
- Располагайся, какое-то время тебе придётся пожить здесь.
Довольно милый интерьер небольшой комнаты убаюкивал, усыплял, мягкий свет бра, висящих на стенах, успокаивал нервы, а туалетный столик с большим зеркалом заставил поверить в то, что перед ним я на самом деле буду приводить себя в порядок перед выходом на сцену. Мягкий диван манил моё уставшее тело к себе, звал в свои бархатные дюны. Оценив весь этот комфорт, я сказал:
- Может, сегодня отдых? Ну, сами понимаете - день приезда, день отъезда..Кстати, как вас зовут?
- Зачем вам моё имя, что оно вам даст? Называйте меня Шалуньей. Не будем терять время. Раздевайтесь, Затейник, я подберу вам соответствующий наряд для сегодняшнего вечера.
Шалунья совсем не стеснялась меня, а, наоборот, она всячески выставляла напоказ свои прелести. Вещей на мне было немного, и когда на мне остались одни китайские трусы "икселька", я инстинктивно повернулся боком к женщине, так как Бонифаций высунулся, чтобы глотнуть свежего воздуха.
- Затейник, вы русский?
- Конечно.
- Тогда, как ваша фамилия?
- Честных.
- Прекрасно. Значит, вы честно отработаете свой контракт. Кстати, что по-русски обозначает "догола"?
- Когда на человеке из одежды ничего нет, - ответил я и снял ненужную китайскую тряпку.
Шалунья открыла зеркальный шкаф - купе с розовым точечным светом на карнизе.
- Подойди ближе, Затейник. Вот костюмы, выбирай себе любой.
Я заглянул внутрь шкафа, но, кроме масок, ничего не заметил.
- Это не костюмы, это маски.
- Нет, Затейник, на нашем вечере носят только маски, а костюмы только Адама и Евы.
На штанге висели несколько необычных масок. Некоторые были повёрнуты ко мне "лицом", и я узнал в них доктора Ганибалла, президента Кеннеди, Фредди Крюгера. Видя мою нерешительность, Шалунья сказала:
- Смелее, ты же Затейник! Затевай, весели, пугай нас.