Эдмунд Спенсер  Астрофил-5

Завистливые небеса тебя забрали.
Ты отнят у меня безжалостной рукой.
Как хмуро на душе. Я мучаюсь в печали,
И радости теперь не стало никакой.
Лишь ты мне сберегал сокровищницу сердца.
Когда б мы вместе жили на Земле вдвоём,
Во всём бы на тебя могла там опереться
Теперь одна в тоске, в любую ночь и днём.
Мы жили б на Земле в довольстве и в ладу.
Надеюсь, что тебя и нА небе найду.                470

Ты - мой вожак. Такая мне досталась доля.
Должна ли быть я одинокой, раз всё так ?
Жить в заблуждниях, измучнной, без воли,
Опустошённою меж всяких передряг ?
Желаю быть с тобой в местах успокоенья".
Сказав всё это, смолкла светлая Звезда,
Как будто море слёз узрела в то мгновнье:
Всё залила вокруг солёная вода.
Когда убит был Адонис - её кумир -
И для Венеры сразу рухнул весь наш мир.                480

Cтенают звёзды-сёстры, видя в грусти Стеллу -
Хотят утешить, чтоб забыла всякий страх.
Аврора, например, и вспомнить не хотела,
Как жизнь с Тифоном провела всегда в слезах.
Амур - как жаворонок, подмочивший крылья,
Купает их в слезах из Стеллиных очей.
Он очень рад тому, что все его усилья
Возобновляют блеск в пучках её лучей.
А Грации её причёской занялись,
Чтоб волосы на грудь, как золото, лились.                490

Но вызывала грусть и слёзы вся округа.
В лесах, в полях, в горах дожди да холода,
То хмурый день, густой туман, то злая вьюга
Воспринимались как нежданная беда*.
Докучны были пауки да их заслоны,
Которых не любил весёлый Аполлон
С сестрою вместе, славной дочерью Латоны.
Ещё и лоцман Чарлз ушёл со службы вон*
Эол с Нептуном вдруг опять разодрались.
Все ветры снова будто с цепи сорвались.                500

Разбушеались необятные просторы,
И корабли у берегов терпели крах.
Кто выплыл и потом искад опоры,
Потом, к несчастью, разбивались на камнях.
Вблизи серебряных потоков Медуэя
Обеспокоенно желают опознать:
"Не Филип ли ? Сюда ! Бегом ! Скорее !
Спросите Нимф ! Положено искать !"
Бегут купальщицы: кто с сетью, кто с сачком.
Резвы, легки, простоволосы, босиком.                510               

Довольно наловив себе морской дичинки,
Потом все пастухи уходят с бережка.
Попели песенок своих под звук волынки,
А вслед затем опять смутила их тоска.
Пошли лишь жалобы одни без перерыва.
И ни гульбы, ни шуток больше день и ночь.
И в памяти у всех лишь скорбные мотивы.
Не знают никого, кто мог бы им помочь.
Глаза заплаканы. И люд со всех сторон
Глядит с надеждой на святой Небесный Трон.                520
 
В величии сидит там царственный Зиждитель
С сияющим лицом и благостный во всём.
Зажжётся дух твой, внидя в горнюю обитель,
Ты будешь горд и полон выспренним огнём.
Чистейший ключ там напоит тебя нектаром,
Напитком чудным, что и сладок и хмелён.
Он станет для тебя ценнейшим вечным даром,
И место там тебе укажет Аполлон.
Сам Марс тебе отдаст, тебя встречая честь -
Почёт такой превыше всех, что в Мире есть.                530

Тебе достались в битвах праведная слава
И с нею вечный золотой твой пьедестал.
Поэтому не зря находишься по праву
В строю, где рядом стали Пирр и Ганнибал.
В нём Цезарь, Сципион и прочие стратеги,
Что заслужили в многих битвах свой почёт.
Ты тоже, Филип, - там ! - Не прохлаждался в неге:
Прославил Сиднеев - весь свой достойный род.
Но Музы сдержаны, хвалу петь не стремятся.
Они в печали. Их гдаза от слёз влажны.
Стихи могли б той славой взбудоражить плацы*,
Но там завистники - и ярости полны*.                540

Пасторальная эклога о смерти Филипа Сидни, Рыцаря
et cetera.
Ликон. Колин.

Ты верно, Колин, рассказал сейчас
про горе. Ведь оно не без причин.
То наша безвозвратная потеря,
Несчастие, что вдруг постигла нас. -
И расшумелись люди, как один,
То громко возмущаясь, то не веря. -
И, будто вдруг попадали бутоны
на берегах с безлиственных осин:
Погиб весёлый бойкий пастушок...
Сыщи певца, влюблённого в канцоны.
Поплачь с ним вместе и душевно спой.
Жаль, голос мой охрип, от вести шок.
Вздыхаю, плачу, в сердце нынче сбой.
Хоть трудно мне, и сам бы спел с тобой.

O greedie enuious heau'n what needed thee to haue
Enricht with such a Iewell this vnhappie age,                455            
To take it back againe so soone? Alas when shall
Mine eies see ought that may content them, since thy graue
My onely treasure hides the ioyes of my poore hart?
As here with thee on earth I liu'd, euen so equall
Me thinkes it were with thee in heau'n I did abide:                460            
And as our troubles all we on earth did part,
So reason would that there of thy most happie state
I had my share. Alas if thou my trustie guide
Were wont to be, how canst thou leaue me thus alone
In darknesse and astray; weake, wearie, desolate,                465            
Plung'd in a world of woe, refusing for to take
Me with thee, to the place of rest where thou art gone.
This said, she held her peace, for sorrow tide her toong;
And insteed of more words, seemd that her eies a lake
Of teares had beene, they flow'd so plenteously therefro:              470         
And with her sobs and sighs, th'aire round about her roong.
If Venus when she waild her deare Adonis slaine,
Ought moou'd in thy fiers hart compassion of her woe,
His noble sisters plaints, her sighes and teares emong,
Would sure haue made thee milde, and inly rue her paine:                475
Aurora halfe so faire, her selfe did neuer show,
When from old Tithons bed, shee weeping did arise.
The blinded archer-boy, like larke in showre of raine
Sat bathing of his wings, and glad the time did spend
Vnder those cristall drops, which fell from her faire eies,              480      
And at their brightest beames him proynd in louely wise.
Yet sorie for her grief, which he could not amend,
The g&etilde;tle boy ga wipe her eies, and clear those lights,
Those lights through which, his glory and his conquests shine.
The Graces tuckt her hair, which hung like threds of gold,                485   
Along her yuorie brest the treasure of delights.
All things with her to weep, it seemed, did encline,
The trees, the hills, the dales, the caues, the stones so cold.
The aire did help them mourne, with dark clouds, raine and mist,
Which made them eftsoones feare the daies of Pirrha shold,                490
Of creatures spoile the earth, their fatall threds vntwist.
For Phoebus gladsome raies were wished for in vaine,
And with her quiuering light Latonas daughter faire,
And Charles-waine eke refus'd to be the shipmans guide.
On Neptune warre was made by Aeolus and his traine,                495
Who letting loose the winds, tost and tormented th'aire,
So that on eu'ry coast men shipwrack did abide,
Or else were swallowed vp in open sea with waues,
And such as came to shoare, were beaten with despaire.
The Medwaies siluer streames, that wont so still to slide,                500         
Were troubled now and wrothe: whose hidd&etilde; hollow caues
Along his bank sith fog then shrowded from mans eye,
Ay Phillip did resownd, aie Phillip they did crie.
His Nimphs were seen no more (thogh custom still it craues)
With haire spred to the wynd themselues to bath or sport,                505      
Or with the hooke or net, barefooted wantonly
The pleasant daintie fish to entangle or deceiue.
The shepheards left their wonted places of resort,
Their bagpipes now were still; their louing mery layes
Were quite forgot; and now their flocks, m&etilde; might perceiue         510   
To wander and to straie, all carelesly neglect.
And in the stead of mirth and pleasure, nights and dayes
Nought els was to be heard, but woes, complaints and  mone.
But thou (O blessed soule) doest haply not respect,
These teares we shead, though full of louing pure affect,                515            
Hauing affixt thine eyes on that most glorious throne,   
Where full of maiestie the high creator reignes.
In whose bright shining face thy ioyes are all complete,
Whose loue kindles thy spright; where happie alwaies one,
Thou liu'st in blis that earthly passion neuer staines;                520               
      
Where from the purest spring the sacred Nectar sweete
Is thy continuall drinke: where thou doest gather now
Of well emploied life, th'inestimable gaines.
There on thee smiles, Apollo giues thee place,
And Mars in reuerent wise doth to thy vertue bow,                525      
And decks his fiery sphere, to do thee honour most.
In highest part whereof, thy valour for to grace,
A chaire of golde he setts to thee, and there doth tell
Thy noble acts arew, whereby euen they that boast
Themselues of auncient fame, as Pirrhus, Hanniball,                530               
Scipio and Caesar, with the rest that did excell
In martiall prowesse, high thy glorie do admire.
All haile therefore. O worthie Phillip immortall,
The flowre of Sydneyes race, the honour of thy name,
Whose worthie praise to sing, my Muses not aspire,                535   
But sorrowfull and sad these teares to thee let fall,
Yet with their verses might so farre and wide thy fame
Extend, that enuies rage, nor time might end the same.

A pastorall Aeglogue vpon the death of Sir Phillip
Sidney Knight, et cetera.

Lycon. Colin.
 
Colin, well fits thy sad cheare this sad stownd,
This wofull stownd, wherein all things complaine               
This great mishap, the greeuous losse of owres.
Hear'st thou the Orown? how with hollow sownd
He slides away, and murmuring doth plaine,
And seemes to say vnto the fading flowres,
Along his banks, vnto the bared trees;               
Phillisides is dead. Vp iolly swaine,
Thou that with skill canst tune a dolefull lay,
Help him to mourn. My hart with grief doth freese,
Hoarse is my voice with crying, else a part
Sure would I beare, though rude: But as I may,               
With sobs and sighes I second will thy song,
And so expresse the sorrowes of my hart.
 
Примечания.
*Некоторые строки подлежат в дальнейшем уточнению.