Корман Владимир Михайлович : другие произведения.

106 Эредиа, сонеты, 110-130

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Новые переводы сонетов Эредиа
  Жозе-Мариа де Эредиа
   Армор*
   (Перевод с французского)
   Jose-Maria de Heredia
   Armor*
  
   Меня от мыса Раз** дорогой на Трогор***
   сопровождал пастух, как древний галл косматый.
   Мы мяли жёлтый дрок, дышали дикой мятой,
   И терпкий кельтский грунт подошвы наши тёр.
  
   Внезапный горький шквал хлестнул меня в упор.
   Закат окрасил мир в оттенок красноватый.
   И в этой мрачной мгле мой сельский провожатый,
   рукою указав, сказал: "Senez Ar-Mor****!"
  
   Вся розовой была от вереска поляна.
   откуда я смотрел, как ярость Океана
   зелёною волной вгрызается в гранит.
  
   Хмелела голова, сознав необозримость
   просторов, мчащих в даль - на Запад и в зенит,
   всю мощь морских ветров и их неукротимость.
  
  
   Armor*
  
   Pour me conduire au Raz**, j'avais pris a Trogor***
   Un berger chevelu comme un ancien Evhage ;
   Et nous foulions, humant son arome sauvage,
   L'apre terre kymrique ou croit le genet d'or.
  
   Le couchant rougissait et nous marchions encor,
   Lorsque le souffle amer me fouetta le visage ;
   Et l'homme, par-dela le morne paysage
   Etendant un long bras, me dit : Senez Ar-Mor**** !
  
   Et je vis, me dressant sur la bruyere rose,
   L'Ocean qui, splendide et monstrueux, arrose
   Du sel vert de ses eaux les caps de granit noir ;
  
   Et mon coeur savoura, devant l'horizon vide
   Que reculait vers l'Ouest l'ombre immense du soir
   L'ivresse de l'espace et du vent intrepide.
  
   *Армор, Арвор, Арморика - кельтские названия Бретани.
   **Раз - мыс на западе Бретани.
   ***Трогор -городок невдалеке от мыса Раз.
   ****Вот море - по-бретонски.
  
  
   Жозе -Мариа де Эредиа Морской прилив
   (Перевод с французского)
   Mer montante
   Jose-Maria de Heredia
  
   Здесь солнце - как маяк, здесь берег - как в огне,.
   меж мысами Пенмарк и Раз, в седой Бретани.
   И чайки, тут и там, уже с рассветной рани,
   купаются в ветру и пляшут на волне.
  
   Поверхность моря здесь - вся в пенной пелене.
   Здесь плещутся валы, подножья скал тараня,
   и рифы в пене волн и в брызгах, как в тумане,
   видны у берегов и дальше в стороне.
  
   Подобной же волной мои стремленья били.
   Теперь душа в тоске по зря пропавшейей силе.
   В остатке лишь один осадок горьких дум.
  
   Мне вторит Океан, обнявший всю планету.
   И вечно тот же вопль вплетён в кромешный шум:
   людской призыв к богам ...И нет ему ответа.
  
  
  
   Mer montante
   Le soleil semble un phare a feux fixes et blancs.
   Du Raz jusqu'a Penmarc'h la cote entiere fume,
   Et seuls, contre le vent qui rebrousse leur plume,
   A travers la tempete errent les goelands.
  
   L'une apres l'autre, avec de furieux elans,
   Les lames glauques sous leur criniere d'йcume,
   Dans un tonnerre sourd s'eparpillant en brume,
   Empanachent au loin les recifs ruisselants.
  
   Et j'ai laisse courir le flot de ma pensee,
   Reves, espoirs, regrets de force depensee,
   Sans qu'il en reste rien qu'un souvenir amer.
  
   L'Ocean m'a parle d'une voix fraternelle,
   Car la meme clameur que pousse encor la mer
   Monte de l'homme aux Dieux, vainement eternelle.
  
  
   Жозе-Мариа ле Эредиа
   Бриз
   (Перевод с французского)
   Jose-Maria de Heredia
   Brise marine
  
   Зима. Бесцветный вид. Пески и голый мыс.
   Кромсая на ходу береговые скалы,
   с Атлантики летят назойливые шквалы.
   Последний лепесток на пестике повис.
  
   Но тонкий аромат ко мне доносит бриз.
   Как будто купа пальм раскрыла опахала.
   И, будто от духов, душа затрепетала.
   Дыханье южных стран. Диковинный сюрприз.
  
   Я тайну разгадал. Сюда благоговейно
   принёс мне ветер вздох Карибского бассейна,
   не убоясь в пути почти трёх тысяч миль.
  
   И у кимрийских скал обветренной Бретани
   я вспомнил, как цветёт пахучая ваниль
   в саду Америки, в моей родной Гаване.
  
  
   Brise marine
  
   L'hiver a defleuri la lande et le courtil.
   Tout est mort. Sur la roche uniformement grise
   Ou la lame sans fin de l'Atlantique brise,
   Le petale fane pend au dernier pistil.
  
   Et pourtant je ne sais quel arome subtil
   Exhale de la mer jusqu'a moi par la brise,
   D'un effluve si tiede emplit mon coeur qu'il grise ;
   Ce souffle etrangement parfume, d'ou vient-il ?
  
   Ah ! Je le reconnais. C'est de trois mille lieues
   Qu'il vient, de l'Ouest, la-bas ou les Antilles bleues
   Se pament sous l'ardeur de l'astre occidental ;
  
   Et j'ai, de ce rеcif battu du flot kymrique,
   Respire dans le vent qu'embauma l'air natal
   La fleur jadis eclose au jardin d'Amerique
  
  
   Жозе-Мариа де Эредиа
   Раковина
   (Перевод с французского)
   Jose-Maria deHeredia
   La conque
  
   Ты взор мой привлекла цветною скорлупой!
   А сколько зим и лет какие Океаны
   несли твой перламутр сквозь зыбь и ураганы,
   какая глубина испытана тобой?
  
   Сейчас рассталась ты с солёною волной,
   и роком суждены тебе напостоянно
   песчаная постель и солнечные ванны.
   Зато в тебе - всегда - гремит морской прибой.
  
   И у меня в душе, звучат, как в заключенье,
   стенания и плач, мольбы и уверенья,
   как у тебя внутри, где слышен рёв штормов.
  
   Всё сердце у меня полно лишь только Ею,
   и глухо, без конца, всё громче, всё слышнее,
   гремит там, как гроза, звучанье давних слов.
  
  
   La conque
  
   Par quels froids Oceans, depuis combien d'hivers,
   - Qui le saura jamais, Conque frele et nacree ! -
   La houle sous-marine et les raz de maree
   T'ont-ils roulee au creux de leurs abimes verts ?
  
   Aujourd'hui, sous le ciel, loin des reflux amers,
   Tu t'es fait un doux lit de l'arene doree.
   Mais ton espoir est vain. Longue et desesperee,
   En toi gemit toujours la grande voix des mers.
  
   Mon ame est devenue une prison sonore :
   Et comme en tes replis pleure et soupire encore
   La plainte du refrain de l'ancienne clameur ;
  
   Ainsi du plus profond de ce coeur trop plein d'Elle,
   Sourde, lente, insensible et pourtant eternelle,
   Gronde en moi l'orageuse et lointaine rumeur
  
  
   Жозе-Мариа де Эредиа Кровать
   (Вольный перевод с французского)
   Le lit
   Jose-Maria de Heredia
  
   Будь сверху хоть парча, хоть кружево, хоть тряпка,
   пестрит ли как цветник, бела ли будто снег,
   на ней родится, спит и любит человек:
   супруг, жена, дитя, племянница и бабка.
  
   Под образом Христа, на смертном ложе - зябко,
   и света нет очам, закрывшимся навек.
   На ложе для любви и самых страстных нег -
   нежнейших лепестков душистая охапка.
  
   Будь попросту прочна, будь чудом наших дней,
   в узорах и цветах и формой помодней,
   будь доски без затей, будь дороги и редки,
  
   блажен, кто мирно лёг в семейную кровать,
   в которой родились и умирали предки,
   в которой спали век его отец и мать.
  
  
   Le lit
  
   Qu'il soit encourtine de brocart ou de serge,
   Triste comme une tombe ou joyeux comme un nid,
   C'est la que l'homme nait, se repose et s'unit,
   Enfant, epoux, vieillard, aieule, femme ou vierge.
  
   Funebre ou nuptial, que l'eau sainte l'asperge
   Sous le noir crucifix ou le rameau benit,
   C'est la que tout commence et la que tout finit,
   De la premiere aurore au feu du dernier cierge.
  
   Humble, rustique et clos, ou fier du pavillon
   Triomphalement peint d'or et de vermillon,
   Qu'il soit de chene brut, de cypres ou d'erable ;
  
   Heureux qui peut dormir sans peur et sans remords
   Dans le lit paternel, massif et venerable,
   Ou tous les siens sont nes aussi bien qu'ils sont morts.
  
  
   Микельанджело
   Жозе-Мариа де Эредиа
   (Перевод с французского)
   Michel-Ange
   Jose-Maria de Heredia
  
   Нет слов, как был силён точивший душу зуд:
   Сикстина для него все радости затмила:
   в ней вместе собрались пророки и Сивиллы,
   а на одной из стен, открылся Страшный Суд.
  
   Титан во всех делах, он выбрал тяжкий труд,
   мечтая лишь о том, чтоб творческая сила
   в честь Славы, в честь Любви, Отечеству служила,
   но с горечью постиг, что все надежды лгут.
  
   Его гиганты мрут в сраженье с диким гнётом,
   рабы привлечены к чудовищным работам
   где корчится любой уродливым крючком.
  
   Он в мраморах своих сумел, не зная страха,
   воочию явить с искусством и умом,
   как гневается Дух под косным гнётом Праха
  
  
   Michel-Ange
   Certe, il etait hante d'un tragique tourment,
   Alors qu'a la Sixtine et loin de Rome en fetes,
   Solitaire, il peignait Sibylles et Prophetes
   Et, sur le sombre mur, le dernier jugement.
  
   Il ecoutait en lui pleurer obstinement,
   Titan que son desir enchaine aux plus hauts faites,
   La Patrie et l'Amour, la Gloire et leurs defaites ;
   Il songeait que tout meurt et que le reve ment.
  
   Aussi ces lourds Geants, las de leur force exsangue,
   Ces Esclaves qu'etreint une infrangible gangue,
   Comme il les a tordus d'une etrange facon ;
  
   Et dans les marbres froids ou bout son ame altiere,
   Comme il a fait courir avec un grand frisson
   La colere d'un Dieu vaincu par la Matiere !
  
  
   Жозе-Мариа де Эредиа Смерть орла
   (Перевод с французского)
   La mort de l'aigle
   Jose-Maria de Heredia
  
   Когда орёл взлетел над вечными снегами,
   он в воздухе искал простора без теней,
   где к солнцу ближе путь, где небо голубей.
   И там в его зрачках заполыхало пламя.
  
   Он рвётся в небеса всё выше, всё упрямей,
   вдыхая жаркий дух заряженных полей.
   Его влечёт гроза и всё, что в ней и с ней,
   но молния, блеснув, вдруг ставит точку в драме.
  
   Сто смерчей принеслись откуда ни на есть.
   Надломлено крыло. Уж биться бесполезно.
   И падает смельчак в сверкающую бездну.
  
   Счастливец тот борец за волю или честь,
   кто в страсти и мечте, в безумии экстаза,
   погибнет, как орёл, блистательно и сразу.
   Les Trophees, 1893
  
  
   La mort de l'aigle
  
   Quand l'aigle a depasse les neiges eternelles,
   A sa vaste convergure il veut chercher plus d'air
   Et le soleil plus proche en un azur plus clair
   Pour echauffer l'eclat de ses mornes prunelles.
  
   Il s'enleve. Il aspire un torrent d'etincelles.
   Toujours plus haut, enflant son vol tranquille et fier,
   Il monte vers l'orage ou l'attire l'eclair;
   Mais la foudre d'un coup a rompu ses deux ailes.
  
   Avec un cri sinistre, il tournoie, emporte
   Par la trombe, et, crispe, buvant d'un trait sublime
   La flamme eparse, il plonge au fulgurant abime.
  
   Heureux qui pour la Gloire ou pour la Liberte,
   Dans l'orgueuil de la force et l'ivresse du reve,
   Meurt ainsi, d'une mort eblouissante et breve!
  
  
   Жозе-Мариа де Эредиа Plus ultra
   Jose-Maria de Heredia
   (Перевод с французского)
  
   Захвачены людьми былое царство львов,
   гнездилища всех птиц и ядовитых гадов.
   Пропахан Океан, и в нём на зыбких грядах
   остались сеть борозд, как будто от плугов
  
   Но в северных краях, за кругом катастроф,
   минуй Шпицберген - там, среди полярных радуг
   таятся острова заманчивых загадок,
   где не был никогда никто из моряков.
  
   "Идём! Взломаем льды. Хоть тяжко,а придётся
   и нынче исполнять свой долг первопроходца,
   разведчика пластов и рудоносных жил.
  
   Найди у полюсов никем не смятый гравий" -
   приказывает мне честолюбивый пыл,
   и море на ушко толкует мне о славе.
  
   ВАРИАНТ:
   "Найди у полюсов никем не смятый берег" -
   приказывает мне честолюбивый пыл,
   расцветив миражи неведомых Америк.
  
  
   Plus Ultra
  
   L'homme a conquis la terre ardente des lions
   Et celle des venins et celle des reptiles,
   Et trouble l'Ocean ou cinglent les nautiles
   Du sillage dore des anciens galions.
  
   Mais plus loin que la neige et que les tourbillons
   Du Strom et que l'horreur des Spitzbergs infertiles,
   Le Pole bat d'un flot tiede et libre des Iles
   Ou nul marin n'a pu hisser ses pavillons.
  
   Partons ! Je briserai l'infranchissable glace,
   Car dans mon corps hardi je porte une ame lasse
   Du facile renom des conquerants de l'or.
  
   J'irai. Je veux monter au dernier promontoire,
   Et qu'une mer, pour tous silencieuse encor,
   Caresse mon orgueil d'un murmure de gloire.
  
  
   Жозе-Мариа де Эредиа Жизнь мёртвых
   (Перевод с французского)
   La vie des morts
   Jose-Maria de Heredia
  
   Поэту Арману Сильвестру*
  
   Когда земля навек расступится под нами
   и вырастут кресты на месте скорбных слёз,
   то лягу я под куст кровавокрасных роз,
   и будешь ты покрыт лилейными цветами.
  
   Дорогою до звёзд, в сжигающее пламя,
   к забвенью нас помчит, без платы за провоз,
   божественная Смерть. Не ты ли превознёс
   её, мой друг, почтив прекрасными стихами?**
  
   В итоге примет нас космическая печь,
   чтоб наши две души и растопить и сжечь
   в великом торжестве пылающего мира.
  
   Но Слава, оценив поэтов, двух друзей,
   нас вечно сохранит живыми меж Теней,
   которых, побратав, соединила Лира.
  
  
  
   La vie des morts
   Au poete Armand Silvestre*
  
   Lorsque la sombre croix sur nous sera plantee
   La terre nous ayant tous deux ensevelis,
   Ton corps refleurira dans la neige des lys
   Et de ma chair naitra la rose ensanglantee.
  
   Et la divine Mort que tes vers ont chantee**,
   En son vol noir charge de silence et d"oublis,
   Nous fera par le ciel, berces d'un lent roulis,
   Vers des astres nouveaux une route enchantee.
  
   Et montant au soleil, en son vivant foyer
   Nos deux esprits iront se fondre et se noyer
   Dans la felicite des flammes eternelles ;
  
   Cependant que sacrant le poete et l'ami,
   La Gloire nous fera vivre a jamais parmi
   Les Ombres que la Lyre a faites fraternelles.
  
   *Armand Silvestre - французский поэт (1837 - 1901),
   друг Ж.М.Эредиа
   **Один из разделов книги А.Сильвестра "Возрождение"
   был озаглавлен "Жизнь мёртвых".
  
  
   Жозе-Мариа де Эредиа
   Трагику Э.Росси*
   (Вольный перевод с французского)
   Jose-Maria de Heredia
   Au tragedien E.Rossi
  
   После декламации из Данте
  
   О Росси! Это ты под принцевым плащом
   всю душу истерзал Офелии-невесте.
   И ты, рыча, как тигр, от ревности и мести,
   рыдания душил подброшенным платком.
  
   То Макбетом ты был, то Лиром-королём,
   то рыцарем, служа святой любви и чести
   с Джульеттой в роковом венчальном склепе вместе.
   Но самый высший взлёт остался на потом.
  
   Во мне восторг и страх сливались воедино,
   когда из уст твоих звенели те терцины.
   Они в душе с тех пор фанфарами звучат.
  
   Казалось мне тогда, что пекло через двери
   просыпало огонь, и Данте Алигьери
   живой среди живых читал свой мрачный "Ад".
  
  
   Au tragedien E.Rossi*
  
   Apres une recitation de Dante
  
   O Rossi, je t'ai vu, trainant le manteau noir
   Briser le faible coeur de la triste Ophelie,
   Et, tigre exaspere d'amour et de folie,
   Etrangler tes sanglots dans le fatal mouchoir.
  
   J'ai vu Lear et Macbeth, et pleure de te voir
   Baiser, supreme amant de l'antique Italie,
   Au tombeau nuptial Juliette palie.
   Pourtant tu fus plus grand et plus terrible, un soir.
  
   Car j'ai goute l'horreur et le plaisir sublimes,
   Pour la premiere fois, d'entendre les trois rimes
   Sonner par ta voix d'or leur fanfare de fer ;
  
   Et, rouge du reflet de l'infernale flamme,
   J'ai vu - j'en ai fremi jusques au fond de l'ame ! -
   Alighieri vivant dire un chant de l'Enfer.
  
   *Эрнесто Росси (1827 - 1896) -итальянский драматический актёр.
  
  
   Жозе Мариа де Эредиа Разбитый мрамор
   (Перевод с французского).
   Sur une marbre brise
   Jose Maria de Heredia
  
   Пристойный мох прикрыл увечные глазницы...
   Нет ! В рощице стоял не камень межевой,
   не девушка, что льёт из амфоры струёй
   парное молоко, вино или водицу.
  
   Здесь некий древний бог средь зарослей таится:
   не Гермес, так Сильван; не Пан, так кто иной.
   Калина, плющ и хмель таят его покой.
   На треснувшем челе зелёные косицы.
  
   Курносое лицо, две впадины орбит.
   А всё же юркий луч ланиты золотит.
   Прильнувший виноград кармином красит губы.
  
   Под шелест ветерков он принял бодрый вид.
   В мелькании теней ему тепло и любо.
   Обрубок - снова бог, воспрянул и царит.
  
  
  
   Sur un marbre brise
  
   La mousse fut pieuse en fermant ses yeux mornes ;
   Car, dans ce bois inculte, il chercherait en vain
   La Vierge qui versait le lait pur et le vin
   Sur la terre au beau nom dont il marqua les bornes.
  
   Aujourd'hui le houblon, le lierre et les viornes
   Qui s'enroulent autour de ce debris divin,
   Ignorant s'il fut Pan, Faune, Hermes ou Silvain,
   A son front mutile tordent leurs vertes cornes.
  
   Vois. L'oblique rayon, le caressant encor,
   Dans sa face camuse a mis deux orbes d'or ;
   La vigne folle y rit comme une levre rouge ;
  
   Et, prestige mobile, un murmure du vent,
   Les feuilles, l'ombre errante et le soleil qui bouge,
   De ce marbre en ruine ont fait un Dieu vivant.
  
   Les Trophees, 1893
  
  
   Жозе-Мариа де Эредиа
   Пожелание*
   (Перевод с французского)
   Jose-Maria de Heredia
   Voeu*
  
   Мне б нужно было жить в мифические годы,
   когда среди людей родиться мог Герой,
   а Музы, веселясь, погожею порой,
   под солнцем, без одежд, водили хороводы.
  
   Я пел бы как Орфей,как Линус** как рапсоды,
   В Олимпии я б мог прославиться борьбой.
   Я б культ тогда создал, и новый, и святой,
   моей богине в честь, во славу и в угоду.
  
   Но не достался мне приют античной зыбки,
   и животворный свет аттической улыбки
   угас, как и Любовь... И мне любить невмочь.
  
   Упрямая мечта грызёт меня угрюмо...
   Так пусть, поэт, твои возвышенные думы
   поглотит навсегда беспамятная ночь !
  
  
   Voeu*
  
   J"aurais du naitre au temps ou les femmes de Grece
   Nourissaient des Heros dans leurs flancs ingenus;
   Quand les Muses, dorant au soleil leurs seins nus,
   Menaient le choeur rythme de l"antique allegresse.
  
   J"aurais lutte parmi l"Olympique jeunesse,
   Et, rival inspire d"Orphee ou de Linus**,
   Senti fremir en moi l"invisible deesse.
   On esperait alors en des dieux inconnus.
  
   Mais le sort m"a nie la douceur de l"Attique,
   Et la forme savante ou rit la grace antique
   Est morte avec l"Amour; et tes pensers altiers,
  
   Poete, qu"un espoir invincible devore,
   Qui ne sais plus aimer et t"obstines encore,
   Dans l"eternelle Nuit descendront tout entiers.
   1863
  
   *Этот юношеский сонет Ж.-М.Эредиа переведён В.Левиком под названием "Желание".
   **Лин (Линус) - легендарный поэт, мудрец, один из создателей греческой
   письменности, сын нимфы Урании (или Каллиопы).
  
  
   Жозе-Мариа де Эредиа
   Фонтану "Индия"
   (Перевод с французского)
   Jose-Maria de Heredia
   A la Fontaine de la India
  
   Фонтан прекрасных грёз! И нынче не премину
   в вечерней тишине уйти в мою мечту.
   Здесь мысль, из сердца прочь, сбегает в темноту,
   как струйка через край из полного кувшина.
  
   В обман ввела луна. Девица неповинна,
   напомнив мне сейчас иную красоту.
   Ваятель, обобщив, сцепляя на лету,
   связал в ней все черты любимых воедино.
  
   Мой солнечный цветок! Звезда былых времён!
   Сюда пришёл Колумб, прогнав индейский сон,
   лелеявший тебя в волне любовных песен!
  
   О Куба! Край родной! Отрада для души!
   Ручьи твои свежи и пальмы хороши.
   И нежный зов любви ночами так чудесен.
  
   A la Fontaine de la India
  
   Seul, quand finit le jour aupres de la fontaine,
   j'aime m'asseoir, revant a sa douce fraicheur,
   a laisser la pensee echapper de mon coeur,
   comme les gouttes d'eau de son urne trop pleine.
  
   A la tiede splendeur de la lune sereine,
   sous ton blanc vetement que traa le sculpteur,
   tu sembles t'animer, et ta charmante erreur
   prete des traits amis a la forme incertaine.
  
   Oh ma belle indienne, amante du soleil,
   que Colomb eveilla du virginal sommeil,
   ou te bercait le chant des vagues amoureuses,
  
   Cuba, oh mon pays, sous tes palmiers si beaux,
   qu'il est doux d'ecouter la voix de tes ruisseaux,
   les murmures d'amour de tes nuits lumineuses!
   5 mars 1860
  
  
   Жозе-Мариа де Эредиа
   Смерть Агамемнона
   (Перевод с французского)
   Jose-Maria de Heredia
   La Mort d"Agamemnon*
  
   Он только иногда взволнован и смущён -
   в неведенье своём - лишь мыслями о Трое.
   На бронзовом одре так сладок час покоя,
   и Агамемнон спит, смотря прекрасный сон.
  
   А Клитемнестрой он давно приговорён.
   Ему уж не смотреть на небо голубое.
   Зловещий заговор устраивают двое.
   Коварному врагу обещан царский трон.
  
   Все волосы торчком, дрожа - да и не зря -,
   любовник оробел, добравшись до царя.
   Сообщница спешит, тревожная и злая,
  
   велит скорей убить. И всякий звук затих.
   Эгисф заносит длань... И лампа, затухая,
   кровавый мрачный блик кладёт на них двоих.
  
   Lе Mort d"Agamemnon*
  
   Dans le fond du palais, sur sa couche d"airain,
   Agamemnon repose et son ame se noie
   Dans le divin sommeil; le souvenir de Troie
   Vient a peine parfois plisser son front serein.
  
   Il dort et pour ses yeux le jour du lendemain
   Ne luira pas. Le Coeur plein de haine et de joie,
   Clytemnestre deja designe de la main
   A son timide amant cette royale proie.
  
   Il tremble: ses cheveux se herissent d"effroi;
   Mais, vers le lit de pourpre ou repose le roi,
   L"elancant fortement d"une etreinte enivrante,
  
   Elle le pousse; ils vont sans haleine, a pas lents...
   Egisthe va frapper...Et la lampe mourante
   Les eclaire tous deux de ses reflets sanglants.
   1861-1862
   *Прекрасный перевод этого сонета был сделан В.Левиком.
  
  
   Жозе- Мариа ве Эредиа
   Прометей*
   (Перевод с французского)
   Jose-Maria de Heredia
   Promethee*
  
   Когда в грозовый час был молнией Кронида**
   с божественных высот низринут Прометей,
   Титан достойно снёс и кару,и обиду
   и горьких слёз не лил из бешеных очей.
  
   Став снедью для орла, он стойко ждал Алкида*,
   в беде копил в себе боль братьев и друзей.
   Был крыльями избит, но верил в Немезиду****
   в надежде отомстить, избавясь от цепей.
  
   И мы обречены на казни и мученья,
   но с праведных небес не ждём уж избавленья.
   Не явится Геракл, и боги не про нас.
  
   Моря стыда и зла, взывая к гневной мести,
   терзют гордый ум, и скорбь восставшей чести
   горячею росой бежит из наших глаз.
  
  
   Promethee*
  
   Quand le Titan roula des voutes immortelles,
   Foudroye par le bras du Kronide** irrite,
   Les pleurs ne mouillaient point ses farouches prunelles.
   Il se sentait vaincu, mais toujours indompte.
  
   Sous l"ongle du vautour a ses flancs incruste,
   Il amassait en lui les douleurs fraternelles,
   Et gardait sur son front, meurtri de grands coups d"ailes,
   L"espoir de la vengeance et de la liberte.
  
   Nous subissons encore cet antique supplice,
   Mais nous n"attendons plus la trop lente justice:
   Herakles ne vient pas cаr il n"est plus de Dieux.
  
   Et nous sentons pesе sur notre ame ecrasee
   Tout une mer de honte, et l"ardente rosee
   De l"honneur revolte ruisselle de nos yeux.
   1866
  
   *В 1973 году опубликован блестящий перевод этого сонета,
   сделанный Марком Гордоном
   **Кронид - Зевс.
   ***Алкид - Геракл.
   ****Немезида - богиня мести.
  
  
   Жозе-Мариа де Эредиа
   Битва
   (Перевод с французского)
   Jose-Maria de Heredia
   Le Combat
  
   Рванулись строй на строй, и самого начала
   как дрогнула гора под топотом коней.
   В тумане слился свет малюсеньких огней,
   и тени взорвались от общего накала.
  
   Ужасный стук и звон, тяжёлый грохот шквала,
   с ума сводящий вой и зрелище смертей.
   На злобный крик: "Умри!" - Хальмгуннар взвыл: "Убей!"...
   У Агнара в нлазах - как искра из кресала.
  
   Обломан острый меч. В руках лишь рукоять.
   Сам Агнар сбит с коня. Ему не устоять.
   И рухнул исполин, давясь взметённой пылью.
  
   Он честно пал. Над ним простёрт широкий щит,
   и бьются в муть небес серебряные крылья.
   Валькирия** летит, и молния блестит.
  
  
   Le Combat*
  
   L"un sur l"autre leurs forces se sont ruees,
   Et le mont a fremi de formidables heurts
   Quand ils se sont charges, par la brume, aux l lueurs
   De grands йclairs suivis d"ombres tumultuees.
  
   Avec des sourds fracas, des cris et des huees,
   Le vent vertigineux emporte leurs clameurs.
   Halmgunnar hurle: Tue! Et l"autre repond: Meurs!
   Lorsqu"un jet fulgurant dechire les nuees.
  
   Agnar deracine chancelle. Sous le choc
   Il s"abat, brandissant un vain troncon d"estoc,
   Et son corps gigantesque a mesure la poudre;
  
   Et devant lui, du bras arme le protegeant,
   La Valkure,** livide a l"eclat de la foudre,
   Bat le ciel sulfureux de ses ailes d"argent.
   1892
  
   *Сонет был подготовлеен для включения в книгу "Трофеи",
   но в их состав не вошёл.
   В 1973 г. опубликован перевод этого сонета на русский язык, сделанный В.Левиком. Здесь использованы отдельные фразы и обороты, заимствованные у В.Левика.
   **Валькирии - послушные Одину девы-воительницы, решающие
   исход битвы. Они уносят души сражённых героев в блаженную Вальхаллу.
  
   Жозе-Мариа де Эредиа
   Скалигеры*
   (Перевод с французского)
   Jose-Maria de Heredia
   Les Scaliger*
  
   В Вероне, боевой ещё с античной эры,
   в ряду больших гробниц, не сняв железных лат,
   на каменных щитах немые Скалигеры,
   ладонь с ладонью сжав, молитвенно лежат.
  
   От сырости их лбы изъязвлены и серы,
   им сдавливает грудь их каменный наряд.
   В течение веков их веки, как портьеры,
   скрывали за собой высокомерный Ад.
  
   Петрарка заклеймил всю сущность их страстей:
   "В Вероне грызлись псы над грудою костей"**.
   Держали всех в тисках воинственные Каны***.
  
   Но много тяжелей, когда австрийский строй
   стучит здесь саблями по древней мостовой.
   Уж лучше бы свои веронские тираны !
  
  
   Les Scaliger*
  
   Dans Verone, la belle et l"antique guerriere,
   Il est de grands tombeaux, ou, tout bardes de fer,
   Muets, et les deux mains jointes pour la priere,
   Sur leurs ecus sculptes gisent les Scaliger.
  
   Rigidement serres dans leur robe de pierre,
   Sur leur front fatigue par l"outrage de l"air
   Et les siecles nombreux, sous leur morte paupiere,
   Ils gardent un reflet orgueilleux de l"Enfer.
  
   C"etaient de durs seigneurs, ces vieux Can***, fils de l"ombre,
   De qui Petrarque a dit cette parole sombre:
   "Que dans Verone, entre eux, se devoraient les Chiens."
  
   Et pourtant mieux vaudraient de tels tyrans, o ville,
   Que d"entendre en tous lieux sur ton pave servile
   Trainer insolemment des sabers autrichiens!
   1866
  
   *Скалигеры - знаменитое и могущественное аристократическое
   семейство средневековой Италии.
   **В 1973 году опубликован отличный перевод этого сонета, сделанный
   Марком Гордоном.
   Заимствована строка из перевода, сделанного Марком Гордоном.
   ***Кан - имя нескольких веронских правителей из рода Скалигеров
   (Кан Франциск, Кангранде. Кансиньорио).
  
  
   Жозе-Мариа де Эредиа
   Пряха*
   (Перевод с французского).
   Jose-Maria de Heredia
   La fileuse*.
  
   Платтида умерла. Уж нет старушки робкой,
   которая пряла, мотая нить в клубок,
   с утра и до темна, усевшись в уголок,
   и шерсть, волной у ног, вздымалась над коробкой.
  
   Дремота ей порой глаза сметала штопкой
   но пальцев даже сон сморить никак не мог,
   и пряжа то и знай накапливалась впрок,
   пока к старушке смерть брела своею тропкой.
  
   Убогий пряхин дом почти что в землю врос.
   С трудом нашли обол гребцу за перевоз,
   рзворошивши все старухиныи пожитки.
  
   У Ахеронских вод ей думалось одно:
   неужто Мойрам** в мочь, суча всё время нитки,
   проворней, чем она, вертеть веретено?
  
  
   La fileuse*
  
   Elle est morte Platthis, morte la bonne vieille
   Qui, tout le long des jours anciens et des nouveaux
   A file, devide, roule les echeveaux
   Des laine blanche dont debordait sa corbeille.
  
   Si parfois s"inclinait la tete qui sommeille,
   Les doigts de la fileuse actifs et sans rivaux
   D"un geste inconscient poursuivaient leurs traveaux;
   Seule la Mort a pu mettre un terme a sa veille.
  
   A peine fut trouvee en son pauvre taudis
   L"obole qui, glissee aux doigts enfin roidis,
   Paya le dur nocher de la derniere barque;
  
   Et Platthis a franchi le fleuve aux sombres eaux,
   Curieuse de voir si, mieux qu"elle, la Parque
   Savait tordre le fil et tourner les fuseaux.
   1901-1905
  
   *Сюжет этого сонета Эредиа заимствовал из эпиграммы поэта эллинистического периода Леонида из Тарента (родился около 320 г. до новой эры). Эта эпиграмма,
   посвящённая пряхе, в переводе Л.В.Блуменау помещена в сборнике "Греческие
   эпиграммы" издательства "Академия", Москва, 1935
   Имя Platthis в переводе Л.В.Блуменау звучит как Платфида.
   Сонет Эредиа под названием "Прядильщица" в 1973 г. опубликован в превосходном переводе Марка Гордона.
   **Мойры - древнегреческие богини судьбы, у римлян они назывались Парками.
  
  
   Жозе-Мариа ле Эредиа
   Реки мрака*
   (Вольный перевод с французского)
   Jose-Maria de Heredia
   Les fleuves d"Ombres
   ...................... Пусть дымные клубы катя,
   Волны промчит Флегетон сквозь свои же пыхтящие вихри
   К.Клавдиан**
   "Похищение Прозерпины"
  
   Увы! Не как Орфей, не рыцарь, не герой,
   до этих мрачных рек, без должного предлога,
   не взяв обола в горсть, пустился я в дорогу.
   Я Мойру упредил, играючи с судьбой..
  
   Как новый Перифой***, я был охвачен тьмой.
   Не разглядел в ночи, у адского порога,
   была ли дверь туда из кости или рога,
   а, выйдя, был объят внезапной слепотой.
  
   Я там увидел Мрак, где правит Персефона,
   где Цербер, воя, - нем и где беззвучны стоны.
   Я видел Лету, Стикс и медленный Коцит.
  
   От Флегетонских волн с кровавым блеском спектра
   бежали, отомстив****, - им страшен был Аид -
   подавленный Орест и бледная Электра.
  
  
   Les fleuves d"Ombre*
   ...Et quos fumantia torquens
   Aequora gurgitibus Phlegethon perlustrat anhelis.
   C.Clauani
   DE RAPTU Proserpinae
  
   Ce n"est pas, tel qu"Orphee, en heros de l"Amour
   Que j"ai, bravant qu"Erebe et devancant la Moire,
   Sans obole, passe des fleuves sans memoire
   Dont l"onde bat sans bruit la rive sans retour.
  
   J"ignore si j"entrai dans l"infernale sejour
   Par la porte de corne ou la porte d"ivoire,
   Car je suis remonte du fond de la nuit noire,
   Nouveau Pirithous*** qu"eblouissait le jour
  
   J"ai vu l"Ombre, j"ai vu hurler Cerbere aphone
   En l"eternel silence ou regne Persephone
   Sur le Lethe, le Styx et le Cocyte lent;
  
   Et j"ai vu fuir, vengeurs qu"epouvente un grand spectre,
   Aux bords de Phlegethon ou roule un flot sanglant,
   Oreste palissant que suit la pale Electre.
   1899-1905
  
   *Сонет был опубликован в русском переводе Марка Гордона в 1973 г.
   ** Клавдий Клавдиан (около 375 - 404 новой эры)- последний из
   великих поэтов Италии, писавших на латыни.
   ***Перифой - царь лапифов, друг Тесея, пытавшийся вместе с ним похитить
   Персефону и увести из подземного царства.
   ****Согласно мифу, Орест, с помощью его сестры Электры, отомстил
   своей матери Клитемнестре и её любовнику Эгисфу за смерть отца,
   царя Агамемнона. Оба были вынуждены бежать.
  
  
   Жозе-Мариа де Эредиа
   Бюст Психеи
   (Перевод с французского)
   Jose-Maria de Heredia
   Sur un buste de Psyche
  
   Пустой дворцовый сад и тихий угол в нём.
   Малиновка поёт. Жужжат трудяги-пчёлы.
   И бюст - не из Афин, так флорентийской школы -
   как мраморный цветок, венчает водоём.
  
   Шиповником в росе объятая кругом,
   Психея лепесток над губкой приколола
   и будто бы поёт по-детски под виолу
   немой для нас мотив с серебрянным смешком.
  
   Весь в золоте пыльцы, в цветочном изобилье,
   над бюстом мотылёк развёртывает крылья.
   На мраморных устах он ищет свой нектар.
  
   В Психеиных губах - античное дыханье.
   В них слиты заодно, в мистическом лобзанье,
   и красота Земли и хмель небесных чар.
  
   Sur un buste de Psyche
  
   Au fond du parc desert d"un palais tres lointain
   Ou, seul, un oiseau chante et l"abeille butine,
   Le buste dans sa grace hellene ou florentine,
   Fleur de marbre, fleurit un fut de serpentin.
  
   De l"eglantier qui l"enguirlande au frais matin,
   A la rosee, a peine eclose, une eglantine
   Epanouit sa rose a la levre enfentine
   Ou l"invisible chant semble du rire argentin.
  
   Faisant poudroyer l"or des etamines freles
   Sous le fremissement asure des ses ailes
   Voici qu"un papillon s"y pose et boit le miel
  
   Et j"ai vu confondant en ce baiser mystique
   La beaute de la terre et l"ivresse du ciel,
   Sur ta bouche, o Psyche! palpiter l"ame antique.
  
   31 juillet 1900
  
  
   Жозе-Мариа де Эредиа
   Ростры
   (Перевод с французского)
   Jose-Maria de Heredia
   Les Rostres
  
   Свидетельства побед назавтра упадут.
   Под аркою пройдёшь к источнику Ютурны*.
   Увидишь весь разгром - тебе там станет дурно.
   Где древний форум был - завалы грязных груд.
  
   В тревоге спорит чернь, куда заводят люд.
   Продажность и обман пасутся возле урны.
   Бездействует сенат, и речи в нём сумбурны.
   Под Цезарем весь Рим, весь мир, закон и суд.
  
   Трибуны сделал он подмостками для лести.
   На сотне языков теперь кричат все вместе,
   и пришлый ворошит изнанку наших дел.
  
   Бурьяном поросли, под мусором проклятым -
   обломки старых ростр... Оттуда Гракх гремел.
   Слова ж его в мозгу опять звучат набатом.
  
  
   Les Rostres
  
   Franchis l"arс triumphal qui croulera demain
   Et regarde, desert sous la splendeur nocturne,
   Du lac de Cartius a celui de Juturne.
   Ce qui naguere fut le grand forum romain.
  
   Un vil peuple y debat le sort de genre humain
   Et le vote venal emplit la ciste de l"urne.
   Les Consuls sont muets, Le Senat taciturne,
   Un homme tient le monde et Rome dans sa main.
  
   Cesar a rebati la tribune aux harangues.
   Il n"est plus de tribuns. On dispute en cent langues.
   Bientot on y verra des rheteurs de Thule.
  
   Au loin gisent, laissees a la poussiere et l"herbe
   Les vieux Rostres... C"est la que Gracchus a parle
   Et l"airain vibre encor de la rumeur du verbe.
  
   *Ютурна - нимфа рек и ручьёв, супруга римского бога Януса.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"