Алан Сигер  Парадиз

Часы, что угнетали под конец,
все дни, что без Любви и без привета,
сменились эрой воли для сердец,
алмазным блеском на груди рассвета.
В небесных знАмениях подоплёка ! -
И дух мой начинает трепетать.
Так потрясло Патмийского пророка,
сумевшего грядущее познать.
И мир облёкся в радужные краски.
И просияла новая пора.
Взманили губки и шальные глазки.
Походка стала более быстра.
И на Земле открылся новый Рай:
Люби. Будь рад. Живи - не умирай !

Alan Seeger  Paradise

Oft as by chance, a little while apart
The pall of empty, loveless hours withdrawn,
Sweet Beauty, opening on the impoverished heart,
Beams like the jewel on the breast of dawn:
Not though high heaven should rend would deeper awe
Fill me than penetrates my spirit thus,
Nor all those signs the Patmian prophet saw
Seem a new heaven and earth so marvelous;
But, clad thenceforth in iridescent dyes,
The fair world glistens, and in after days
The memory of kind lips and laughing eyes
Lives in my step and lightens all my face, -
So they who found the Earthly Paradise
Still breathed, returned, of that sweet, joyful place.

Примечание.
Патмийский пророк - Иоанн Креститель.

Алан Сигер  У гробницы Наполеона

Покоится тот, кто с войсками своими
прошёл по Европе как мощный гром.
Теперь Он - как туча за дальним бугром
в итоге сражений в огне да в дыме.
Пусть нам Искусство, хоть в красках, хоть в гриме
образ могучий Его воссоздаст !
Кто из людей так велик и горазд ? -
Сыщем ! Мы знаем то славное Имя !
Есть Колумбиец - пример на века,
гордый укор всем ехидным затеям.
Он оклеветан. Орут без опаски
все фарисеи - лихие войска -
пучат на Гения узкие глазки,
но не понять той Громады пигмеям.

Alan Seeger  At the Tomb of Napoleon

I stood beside his sepulcher whose fame,
Hurled over Europe once on bolt and blast,
Now glows far off as storm clouds overpast
Glow in the sunset flushed with glorious flame.
Has Nature marred his mold? Can Art acclaim
No hero now, no man with whom men side
As with their hearts' high needs personified?
There are will say, One such our lips could name;
Columbia gave him birth. Him Genius most
Gifted to rule. Against the world's great man
Lift their low calumny and sneering cries
The Pharisaic multitude, the host
Of piddling slanderers whose little eyes
Know not what greatness is and never can.

Примечание.
Скорее всего Алан Сигер вспоминает здесь о Боливаре.

Алан Сигер  Возвращение на Фронт из отпуска

Простясь с подругами, я вновь солдат.
Но дамы похудели, посинели.
Без прежних сливок стали как обрат,
а наши мощи спрятаны в шинели.
Но кое в чём война и хороша.
Её трусливые притворщики боятся,
а те, в ком благородная душа,
крепят и ценят боевое братство.
Пришла пора для боевых атак.
Мы будем драться смело и сердито,
круша любых жестоких молодцов,
каких бы пушек ни наставил враг.
Скорей умрём, взяв мир наш под защиту,
хоть это мир безумных подлецов.

Alan Seeger Sonnet 9: On Returning to the Front after Leave

Apart sweet women (for whom Heaven be blessed),
Comrades, you cannot think how thin and blue
Look the leftovers of mankind that rest,
Now that the cream has been skimmed off in you.
War has its horrors, but has this of good -
That its sure processes sort out and bind
Brave hearts in one intrepid brotherhood
And leave the shams and imbeciles behind.
Now turn we joyful to the great attacks,
Not only that we face in a fair field
Our valiant foe and all his deadly tools,
But also that we turn disdainful backs
On that poor world we scorn yet die to shield -
That world of cowards, hypocrites, and fools.

Source: Poems (1916)