Корман Владимир Михайлович :
другие произведения.
404 О'Шонесси Эпопея о женщинах
Самиздат:
[
Регистрация
] [
Найти
] [
Рейтинги
] [
Обсуждения
] [
Новинки
] [
Обзоры
] [
Помощь
|
Техвопросы
]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оставить комментарий
© Copyright
Корман Владимир Михайлович
(
kormanvm@yandex.ru
)
Размещен: 16/04/2011, изменен: 16/04/2011. 33k.
Статистика.
Стихотворение
:
Поэзия
Ваша оценка:
не читать
очень плохо
плохо
посредственно
терпимо
не читал
нормально
хорошая книга
отличная книга
великолепно
шедевр
Аннотация:
Переводы стихотворений Артура О'Шонесси из книги "Эпопея о женщинах": "Могила поэта", "Сердечные проблемы", "Раб Аполлона", "Могила жизни", "Заброшенная арфа", "Учтивость".
Артур О"Шонесси Могила поэта
(Перевод с английского).
В одиноком углу без особой приметы,
где кругом лишь бурьяны да сныть
и куда не придут погрустить -
вдалеке от скорбей лицемерного света
и от храма вдали - схоронили поэта,
не устав его в мыслях корить
и не веруя в то, что пропето.
И высокий цветок, нагловатый верзила,
царь забытых людьми пустырей,
у могилки - всех прочих сирей -
заявляет цветку девясилу:
"Вот забытая всеми могила,
и душа беспробудная в ней.
Сверху будет нам мягко и мило".
И верзила, сказав, оказался пророком.
Вся зачахшая рядом трава,
что была только чудом жива,
устремилась зелёным потоком
на взрыхлённую землю под боком.
И сплелась там в такие она кружева,
что могилки не сыщете оком.
А безумный верзила, вознёсши корону,
как паяц с шутовским колпаком,
будто ухом, вертел лепестком
и, означив собою могильную зону,
всё кивал, откликаясь на звоны,
ускорявшие бег, и ловил, как сачком,
все усмешки зефирного гона.
Arthur O"Shaughnessy The Poet"s Grave
1: IN a lonely spot that was filled with leaves,
2: And the wild waste plants without scent or name,
3: Where never a mourner came,-
4: That was far from the ground where the false world grieves,
5: And far from the shade of the church's eaves-
6: They buried the Poet with thoughts of shame,
7: And not as one who believes.
8: Then the tall grass flower with lolling head,
9: Who is king of all flowers that twine or creep
10: On graves where few come to weep,
11: To the briar, and bindweed, and vetch, he said,
12: "Lo, here is a grave of the lonely dead;
13: Let us go up and haste while his soul may sleep,
14: To make the fresh earth our bed."
15: Then the rootless briar and bindweed mean,
16: And the grovelling vetch, with the pale trefoil
17: That cumbers the fruitless soil,
18: Yea, the whole strange rout of the earth's unclean
19: Went up to the grave that was fresh and green;
20: And together they wrought there so dense a coil
21: The grave was no longer seen.
22: But the tall mad flower whose head is crowned
23: With the long lax petals that fall and flap
24: Like the ears of a fool's bell-cap,
25: He stood higher than all on the fameless mound;
26: And nodded his head to each passing sound,
27: Darting this way and that, as in sport to trap
28: Each laugh of the winds around.
From "An Epic of Women", 1871.
Артур О"Шонесси Сердечные проблемы
(Перевод с английского)
(Ноктюрн Шопена, Оп.15. ? 3)
Будь хоть синий свод,
будь хоть звёздный рой,
или жаркий зной
вызолотит рожь,
или в тучах вдруг
луч окно найдёт -
а на Сердце дрожь
от его невзгод -
кто ж расслышит звук ? -
мне да Вам шепнёт.
Или вдруг в ушах
что-то зазвучит,
и с могильных плит,
налетает страх.
Норовят кольнуть
да поглубже в грудь,
мысли - как мечи.
В них и скорбь, и тьма -
чем любовь сильней,
тем и боль страшней -
плачь или молчи,
а сведут с ума.
Кто ж смягчит всю страсть ,
отведёт напасть ?
Ты лишь сам с собой,
если в Сердце сбой.
Стонет, полюбив , -
Боль, надлом, разрыв.
Для чего родилось
и кому на милость ?
Arthur O"Shaughnessy The Heart"s Questions
[Note: Chopin's Nocturne, Op. 15, no. 3.]
1: WHEN the heaven is blue,
2: Or the stars look down,
3: Or the golden crown
4: Glows upon the hills,-
5: When the sky of tears
6: Lets the sunlight through,
7: And the heart a moment thrills,
8: Yea, and utters too,-
9: Who discerns? who hears?
10: Who but I-and perhaps You?
11: When some thin thought-wave
12: From the shadow shore
13: Brings the Voice once more
14: From beyond the grave;
15: When some pain is prest
16: Deep into the breast,
17: And the inward thoughts are swords
18: Killing one with sadness;
19: Most when love is strong,
20: And the anguish long
21: Rolls up in a haste of words
22: Ending all in madness-
23: Who is he that soothes or cheers?
24: Who believes? who hears?
25: Ay, when the Heart grieves,
26: Pants, prays-who believes?-
27: Ay, when the Heart cries,
28: When it breaks, when it dies,-
29: (Ah, why was the Heart born!-)
30: Who shall save? who shall mourn?
From "An Epic of Women", 1871.
Артур О"Шонесси Раб Аполлона
(Перевод с английского).
Как вырвать душу из недоли,
уйти от тягостной юдоли ?
Ах, Аполлон ! Дай стать цветком,
дыханьем, мыслью, ветерком.
Пусти меня на волю.
Дай мне возможность прекратиться,
Стать летним ливнем, стать криницей,
струящей воду, чуть звеня,
в тени, в ограде камыша,
где жизнь молчит. Убей меня.
К чему твоя любовь и холя ?
Слабеет тело, а душа,
томясь, страдает в рабской доле.
Пусти на волю !
К чему бояться громких слов.
Я - как одно из облаков.
Мой дух, как будто по обету,
летит над волнами озёр,
пытаясь в памяти собрать
всё то, что радует мой взор
и блекнет с угасаньем света,
а дух всё мчит вперёд и вспять,
где ни тропы, ни следа нету.
Давно ли смело, без сомнений,
вникал я в череду значений
всех сонных и подменных масок
и в милые мне письмена
на новых небесах всех красок,
и всюду мне была видна
насупленность бровей тщеты,
видна в улыбках - подоплёка.
Я в даль смотрел, дышал глубоко,
не путал листья и цветы.
О Вы, родное лоно неба,
все голубые небеса !
Неуж мой дух сродни вам не был ?
Ведь я был чище, чем роса,
без пятен даже в помышленье.
К чему ж мне этот плотский стыд,
к чему мне весь позор рожденья
в людском надзоре и глумленье ?
Взывает вечная краса,
манит неслышимый зенит,
гремливый свод над изголовьем.
Возьмите ж душу, что бежит
от скверны, названной любовью.
Бессчастный крах мой неминуем,
но вы могли бы поцелуем
свершить любые чудеса.
И тут вмешалась, Аполлон,
твоя жестокая десница,
ты - изо всех- берёшь в полон,
того, кому труднее скрыться.
Как одержимая борзая,
ты в гонке за моей душой
с её исканьем звуков Рая
и жизни, гордой и большой.
Но нет, при всём презренье свыше
и в мрачности моей судьбы,
я петь с тобою не готов.
Скорей в горячке дней расслышу,
как лань уходит от врагов,
и храп одышливой гоньбы,
и хруст попадавших плодов.
Спаливший мир моей души,
молю тебя, пронзи мне перси.
Круши меня, о Бог, круши,
как зрелый плод, как спелый персик ,
как пурпур вызревших гроздей,
и не щади, не откажи мне,
возьми меня, воспетый в гимне,
возьми меня, затем убей !
Твержу, предчувствуя исход,
что вот он схватит и завертит,
порвёт, иссушит, обречёт
тяжёлой Смерти !
Пусть не Смерти !
Тогда в том месте, где я лягу,
найду я ласковую влагу.
Росинки в кудри затекут.
Тенистым будет мой приют,
и все забудут бедолагу.
Душа же вспыхнет вновь, как трут,
в прохладности, сырой и мглистой,
и вся сгорит, за искрой искра -
и без остатка все уйдут.
Рассыплюсь, как охапка дров,
как прогоревшие поленья.
Взлечу добычей всех ветров.
И без усилия и рвенья
зефиры с норовом шальным
глотками выпьют терпкий дым.
Меня размечут ветродуи.
Попробуй удержать их прыть !
Не мне их бег остановить -