Я однажды - а это случится лет через пять или семь - не буду никого тревожить и напущу на себя нарочито наивный вид.
Вся эта наша одноносочная привязанность улетучится с первой весенней стиркой, сморщится снятым чулком, и, зажмурившись, растворится, пуская носом мыльные пузыри в оголтело морозный воздух. Я ещё, не вставая с постели, замотанный синеющими простынями, погляжу на них одним своим глазом, но - недолго. Потом встану и пойду стричься.
- Вот и весна пришла, - скажет цирюльница мыльным голосом и запустит змейкие пальцы в мою копну.
- Да, пожалуй, - весело подмигну ей остриженной прядью я.