Аннотация: Глава 19, в которой тайное становится явным
Ювелир. Тень Серафима.
Глава 19
- Сохраняйте спокойствие, сэр. Я не желаю вам неприятностей. Поверьте, я пришел с миром.
- Я так и понял, - охотно согласился мужчина. Он быстро, мимоходом глянул в темное дуло револьвера, ненавязчиво направленного ему в лицо, и вновь перевел взгляд на незнакомца. Тот появился столь неожиданно, словно возник прямо из-под земли. - Чего вам угодно?
- Беседы, как можно более откровенной. Надеюсь, вы не откажете в столь скромной просьбе.
- Ну что вы, - человек учтиво поклонился и присел на краешек стула, всем своим видом давая понять, что готов к мирному диалогу. - Напротив, я буду очень рад выслушать вас, сэр,
- Тогда приступим. Как мне известно, вы Альбер, глава "Нового мира".
- Простите? - растерянно переспросил мужчина, чуть приподняв брови. - Впервые слышу о такой организации. Должно быть, при всем желании я не сумею помочь вам.
Себастьян смутился, глядя в удивленные, кристально честные глаза собеседника. Тот был уже не молод, но и не стар, хотя светлые волосы уже совершенно поседели на висках. Довольно субтильное телосложение и длинные нервные пальцы выдавали в незнакомце натуру чувствительную и эмоциональную. Спокойствие и самообладание, которое он проявлял, будучи безоружным и совершенно беззащитным, поразило ювелира и вызвало заслуженное уважение. Помимо воли Себастьян начал сомневаться, что обратился по адресу. Что, если он ошибся, принял за таинственного Альбера не того человека? Ни в чем не повинного, случайного человека?
Мужчина деликатно улыбался, ожидая продолжения разговора, и с каждым мигом улыбка его казалась ювелиру всё более и более обаятельной. Спустя минуту он уже чувствовал такое расположение к новому знакомому, словно знал того всю жизнь. Лицо мужчины казалось до боли знакомым, даже родным. Смотреть в это лицо было тепло и уютно, словно в лицо матери. Словно что-то мягко коснулось души, что-то легкое и пушистое, как мех.
Не желая держать такого приятного человека на прицеле, Себастьян вознамерился убрать оружие, но внутри зашевелились неприятные червячки сомнений.
Стоп. Что-то подобное уже было в его жизни - необъяснимая симпатия к незнакомцам, внезапное чувство доверия, совершенно необоснованного доверия... Нет, добытой им с таким трудом информации можно доверять - перед ним легендарный глава Искаженных Ледума. И такие знакомые, карие с золотинкой глаза только подтверждали это. Глаза выдавали его с головой.
- Сумеете, Альбер, сумеете, - холодно возразил Себастьян, поправляя ослабевшую было руку с револьвером. - Но, боюсь, у меня нет намерения препираться и возвращать вам так некстати утраченную память. Я и без того потратил слишком много времени - найти вас было не просто, совсем не просто. Давайте договоримся сразу: я задаю несколько простых вопросов, и за каждый неправильный ответ вы получаете пулю в живот. Будем продолжать до тех пор, пока вы будете в состоянии говорить. Это плохой вариант развития нашего разговора. Но есть и хороший: если вы будете честны со мной, я узнаю то, что мне нужно и просто уйду. По рукам?
В глазах мужчины отразились первые признаки беспокойства - на единственный миг, мельком. Затем лицо его снова разгладилось и осветилось доброжелательной, чарующей улыбкой.
- Я вижу, вы не такой, как все, сэр, - с подкупающей прямотой заявил он. - Вы не человек.
- Рад, что вы заметили.
- Что же... Вы можете делать всё, что захотите, но я не скажу вам ни слова.
Себастьян сухо улыбнулся в ответ. Ну, уже лучше - собеседник пошел на контакт и подтвердил свое положение. Дело за малым.
- Если вы видите это, Альбер, значит, вы должны понимать, что я не могу работать на Инквизицию, - бесстрастно пояснил он. - Поверьте, я не собираюсь сдавать вас им или же властям. Я не желаю причинять Искаженным какого-либо вреда и вообще стараюсь остаться в стороне от политических дрязг. Меня привело к вам дело исключительно личного характера, которое останется между нами. Прошу вас, не заставляйте меня своим упрямством претворять в жизнь произнесенные угрозы.
Искаженный бросил внимательный взгляд на ювелира и, убедившись в непреклонности сильфа, отвернулся. Глаза его померкли.
- То, что вы полукровка, еще ни о чем не говорит, - Альбер печально покачал головой. - Многие Искаженные предаются властям, стараясь спасти свои жалкие жизни... Однако, вы не из таких. Вы создаете впечатление честного человека. Я склонен верить вашим словам, вашим мотивам... вашим глазам. Да, мне кажется, я могу вам доверять. Я разбираюсь немного в людях... иначе мне было бы трудно в течение долгих лет занимать столь опасный пост. И сохранять нашу организацию не только действующей, но и весьма неудобной для режима.
- Должно быть, это непросто, - вежливо кивнул Себастьян, подстраиваясь к утонченной манере речи Искаженного. - Возможно, ваш брат мог бы помочь в этом нелегком деле, если бы остался жив, не так ли?
Альбер чуть заметно нахмурился.
- Не понимаю, почему вас это интересует. Но из постановки вопроса я заключаю, что вам уже известно, что Грегор был убит по моему приказу. Увы, он ничем не мог помочь "Новому миру". Напротив, брат только мешал нам.
- Вот как? - саркастически хмыкнул ювелир, приготовившись выслушать эту семейную историю, которая обещала быть интересной.
- Не спешите иронизировать, сэр: я говорю вам чистую правду. Правду, которую вы так желали услышать и которую силой потребовали от меня. Грегор хотел уничтожить "Новый мир".
- Но почему? - позволил себе усомниться Себастьян. Версия главы Искаженных выглядела какой-то фантастической.
- Я же уже сказал вам, что многие Искаженные предают нас. Они напуганы и раздавлены, и желают только одного - чтобы их оставили в покое. Двойная жизнь, связи с подпольем, неравная борьба, постоянная готовность к худшему - это не для всех. Почти никому из нормальных людей такого не нужно. Они не желают всю жизнь хранить свой ужасный секрет, скрывать от всего мира то, что ты иной... Быть изгоем непросто. Если ты один, и представители власти нашли тебя прежде, чем собратья из "Нового мира" - почти наверняка ты согласишься на всё, лишь бы только тебе сохранили жизнь. Прежнюю жизнь.
- Но ведь это обман? - не поверил ювелир.
Альбер тяжело вздохнул.
- Вы это понимаете, я это понимаю. Но простым людям, у которых в один из дней обрушился мир, бывает трудно мыслить рационально. Они боятся даже помыслить о сопротивлении, она сами считают себя уродами. Большинство забирают на принудительные общественные работы, хорошеньких превращают в проституток. Но некоторых они оставляют на свободе, как приманку. Чтобы потом, будучи найденными агентами, они могли втереться в доверие и вывести на руководителей "Нового мира".
Себастьян озадаченно покачал головой. Организация, которой приходится бороться не только с агрессивным внешним окружением, но и с внутренними врагами, обречена. И как им до сих пор удается существовать?
- Поэтому в "Новом мире" мы соблюдаем строжайшую секретность, - ответил на незаданный вопрос Альбер. - Организация условно разделена на ячейки, и только руководители, проверенные временем и тяжелыми испытаниями люди, располагают всеми сведениями о своих подопечных. Рядовые члены не знают друг друга ни в лицо, ни по имени. Новичков же мы держим в изоляции несколько лет, прежде чем убедимся в их надежности. Всё это время с ними осуществляет контакт лишь один наш агент.
- Весьма продуманная стратегия, признал Себастьян, всё еще не понимая, к чему клонит собеседник. - Так что же сподвигло вашего брата на предательство?
- Дело в том, что он не рядовой Искаженный... Но мне придется объяснить кое-что, чтобы вам стало понятно. Философия "Нового мира" заключается в том, что Искаженные, как нас презрительно именуют в обществе, не вырождение, а наоборот, следующий виток развития человечества. Когда появились маги, их тоже преследовали и пытались уничтожить приверженцы старых традиций, сосредоточившие в своих руках власть. Как вы знаете, люди - это единственная раса, не обладающая магией крови. Мы объясняем это тем, что человеческая раса еще слишком молода, чтобы кровь могла набрать силу. Но первые признаки этому уже есть - это Искаженные. Маги были лишь предвестниками. Да, они в совершенстве научились обращаться с материей и энергией, но более тонкие вопросы, тайны человеческого сознания и подсознательного, так и остались для них неразгаданными. Технологии управления разумом, к которым мы подобрались вплотную, им неизвестны. К тому же, маги черпают силу из минералов, Искаженные же - из самих себя.
Лицо Альбера озарило воодушевление, глаза заблестели, как у религиозного фанатика, придавая его харизме малую толику безумия. Но он был красноречив и убедителен, черт возьми, очень убедителен, как и положено лидеру еретиков.
- Возможно, - не стал спорить Себастьян, хотя лично ювелира не устраивал мир, где каждый, кому только вздумается, мог управлять его разумом, - но способности Искаженных очень ограничены и непрактичны.
- Это пока, - убежденно заверил мужчина, вскакивая с места и взмахнув руками, как заправский оратор. - Но с каждым поколением силы Искаженных растут, способности становятся всё более разнообразными и сложными. Нет сомнений в том, что за нами будущее. Возможно, оно наступит через пятьдесят лет, возможно, через сто пятьдесят, но оно наше. К тому же, не забывайте о самом главном козыре, который и заставляет власть так дотошно выискивать и уничтожать Искаженных. Мы не переносим присутствие минералов, - но мы не восприимчивы к их прямым воздействиям. Магия бессильна против нас!
Ювелир промолчал, скептически покачав головой. На месте Альбера он не был бы столь оптимистичен. Ведь магию минералов можно использовать и опосредованно. А Искаженные сейчас напоминают крысу, не смеющую и носа показать из щели, куда загнал её хозяйский пес. И как они будут из неё выбираться, Себастьян не представлял.
- Грегор обладал многими редкими талантами, - продолжил тем временем Альбер, - его, конечно, не ждала бы смерть или унизительные черные работы. С такими Искаженными работают лучшие ученые Бреонии, исследуя и пытаясь разгадать их феномен. Общество не подозревает о подобном изучении, оно проводится тайно. Если же способности Искаженного уникальны, их используют в своих целях. К примеру, Грегор мог заставить простого человека говорить правду или ложь, одним своим взглядом, и тот даже не осознавал воздействия. Он также мог прозревать будущее... но, к сожалению, эта способность проявлялась спонтанно и не поддавалась контролю.
- А вы, вероятно, умеете убеждать людей в своих словах? - холодно предположил Себастьян.
- Совершенно верно, - одними губами улыбнулся Искаженный, и взгляд его впервые показался ювелиру неприятен. - Я могу убедить человека в любом, самом невероятном факте, также практически мгновенно... Но вернемся к моему брату. Грегор утратил веру в возможность нашей победы, он сдался. После гибели любимой женщины, замученной инквизиторами, брат так и не смог оправиться от удара. Он был морально сломлен, разочарован в "Новом мире", в методах и результатах его деятельности. Он не видел смысла в нашем, как он говорил, жалком существовании. И самое главное, его страшно тревожила судьба единственной дочери, Софии. Фактически, Грегор стал параноиком. Он был убежден, что девочка повторит судьбу матери и всеми способами желал уберечь её от ужасной участи. Но Грегор беспокоился напрасно: София не так беззащитна, как может показаться. В следующем поколении способности Искаженных значительно усилились, а София - одна из самых одаренных наших детей. У нас были все основания гордиться ею.
При упоминании о спутнице взгляд ювелира потемнел. Почти сутки Себастьян без чувств провалялся в мельнице, прежде чем пришел в себя. Когда же наконец смог выбраться оттуда и рухнул в ближайшую канаву, у него было много часов прежде чем кончится действие минералов и завершится процесс регенерации тканей.
Много часов, чтобы подумать.
Прежде всего, Себастьян разгадал загадку дракона. Понимание пришло само, едва он открыл глаза. Оставь то, что тебе не принадлежит - как ни парадоксально, это также означало Моник. Он привязал её к себе, пытаясь удержать в мире живых. Вполне возможно, обращение женщины в стража было проекцией страстного нежелания ювелира терять её навсегда. Мысли Себастьяна, пусть в уродливой форме, облеклись в реальность. Он попытался нарушить заведенный порядок вещей. Он был неправ. Он должен был отпустить Моник, позволить ей умереть.
Приняв это, Себастьян почувствовал облегчение. Моник была наконец свободна, - как и он. Гнетущий груз вины был оставлен. Как ни горько это осознавать, но любви, их бессмертной любви, больше не существовало. Осталась только боль, которая не покинет его до конца дней. С пронзительной ясностью мужчина понял, что никогда более не будет счастлив. Но, по крайней мере, теперь для него становился возможен душевный покой.
От прошлого тяжелые мысли ювелира обратились к настоящему, и ответы на многие вопросы стали очевидны. Почему Маршал спасла его в "Шелковой змее"? Несомненно потому, что еще не получала заказа на убийство. Но ведь с момента, когда он бежал из клуба, до момента, когда они встретились в мельнице, прошло совсем немного времени. Что же произошло за этот краткий период, столь радикально покачнувшее чаши весов?
Ответ был один - встреча с драконом. Хотя хронологически она произошла раньше, чем Маршал помогла ему выбраться, но прошла незамеченной никем. И только один человек узнал об этой встрече.
Только один, один-единственный человек.
Себастьян сдвинул брови, вновь ощущая это страшное опустошение, боль от столь неожиданного и подлого предательства. Больше не возникало сомнений, что и София, и Маршал работали на таинственного похитителя "Глаза Дракона", и по его приказу были всё время поблизости. Когда Себастьян сообщил девице, что задал дракону вопрос о шерле и получил прямой ответ, у нанимателя не возникло сомнений, что карты его раскрыты. Нервы преступника не выдержали, и он решил убрать внезапно ставшего опасным ювелира. Покушение на него не было спланировано заранее, это была спонтанная реакция на изменение существенных обстоятельств дела.
Себастьян едва не заскрежетал зубами, отчетливо понимая теперь, какой был дурак. С глаз словно спала пелена. Знаменитого ювелира обманула девчонка! Всё, абсолютно всё оказалось игрой, безнравственной игрой и притворством. Изначально София была подослана к нему как соглядатай. Даже такое своевременное нападение на Искаженную было подстроено, для большей достоверности. Но как, как можно было поверить её глупой, надуманной, противоречивой легенде? Как можно было не заметить странностей и неискренности её поведения?
И, наконец, самое главное - как можно было увлечься бездушной куклой?!
Себастьян чувствовал, что готов возненавидеть этот лживый, насквозь пропитанный обманом город, в котором никому и ничему нельзя доверять - даже собственному сердцу. Да как они только посмели так поступить с ним? Как можно было мешать его личную жизнь и профессиональную деятельность? В конце концов, это просто низко. Бессовестная девица залезла в самую душу и вывернула её наизнанку - и всё лишь ради того, чтобы помешать ювелиру исполнить какой-то заказ, пусть даже связанный с высокими господами!
Нет, так не годится: позволять фактически незнакомым людям играть со своими чувствами. Слишком долго он был опрометчиво, непростительно добр, и едва не поплатился за это жизнью. Пришло время ожесточить сердце и слушать голос холодного разум.
Пришло время оправдывать громкое звание профессионала.
- И что же произошло? - усилием воли Себастьян заставил себя вернуться к предмету разговора.
- Они предали нас, - пожал плечами Искаженный. - Грегор и София, моя очаровательная двуличная племянница. Они были готовы сделать всё, что угодно, лишь бы уцелеть, даже в качестве ничтожных прислужников магов. Это чудо, что нам удалось раскрыть их прежде, чем они наломали много дров. Грегор был убит, а этой хитрой лицемерной бестии, увы, удалось сбежать. Но даже она не сможет долго прятаться. Рано или поздно наши агенты найдут её и казнят. Как ни жаль терять столь ценного адепта, но она не поможет нам в нашей борьбе.
Себастьян удовлетворенно кивнул. Итак, его опасения полностью подтвердились, хотя, конечно, он много бы дал, чтобы ошибаться. Но София в действительности не та, за кого себя выдавала. Под маской наивной беспомощной девочки скрывалась прожженная аферистка, которой при помощи своих способностей удалось обвести вокруг пальца многих. Как бы то ни было, задача ювелира сильно упрощалась. Прекращать расследование он не собирался. Отступать сейчас казалось еще более рискованным, тем более, после всего случившегося ювелир считал вопросом чести довести дело, зашедшее слишком далеко, до конца. Теперь ему были известны целых два человека, прямо связанных с преступником, которого он искал. И если искать новой встречи с Маршалом было чистой воды безумием, то вот навестить Софию совсем не помешает. Ему-то, в отличие от адептов "Нового мира", хорошо известно её нынешнее местонахождение... если, конечно, девица еще там... Себастьян внезапно заволновался. Нужно торопиться, чтобы не потерять единственную ниточку, которая может привести его прямо к цели.
- Благодарю вас, Альбер, вы очень помогли, - пробормотал Себастьян, погрузившись в свои мысли. - Это всё, что я хотел узнать.
- Всегда пожалуйста, - сквозь зубы улыбнулся Искаженный вслед растворившемуся ювелиру. - С вами приятно иметь дело. Обращайтесь в любое время, любезный.