Когда мы, наконец, вышли из пещеры на поверхность, стояла ночь. А может, был поздний вечер - здесь, на Юге, я никак не могла определиться со временем. Темно... На Севере ночи много светлей. Как сказали бы в моем родном поселке: темнота такая, что хоть глаз коли... Только все те же прекрасные и немыслимо-далекие звезды усыпали непроницаемо-черное небо. Красиво... И еще было невыразимо приятно вновь оказаться наверху, на свежем воздухе, там, где нет давящих стен, а есть легкий ветерок, почти не сбивающий жару, и ты счастлив уже только оттого, что вновь оказался под этим сказочной красоты небом.
Тишина, прерываемая лишь треском каких-то букашек... Колючий кустарник у входа, цепляющий за одежду... Издали до нас донесся то ли лай, то ли завывание...
- Что это?
- Шакалы. Их в здешних местах хватает - недаром мертвых на каменоломне скидывают в глубокие ямы... Для таких вот хищников - готовый обед.
Святые Небеса!.. Но не будем думать об этих неприятных животных, не до них.
А днем Варин и Гайлиндер развили бурную деятельность. Изучили составленную карту, еще несколько раз послали разведчиков наверх... Всем нам вновь было сказано, что мы уйдем отсюда с наступлением ночи, но мы и сами понимали, что до того времени нам из пещеры высовываться не стоит.
Ну, а когда же, наконец, наступила долгожданная ночь, мы собрались уходить. Впрочем, что там было собирать... Прежде всего доели остатки еды, которой осталось совсем немного. Затем сложили манускрипты, шкатулку, пергаменты с долговыми записями, мешочки с деньгами и камнями в те же старые седельные сумки, где они лежали раньше. Все, можно идти. Хотя, нет: у нас не закончено еще одно дело...
Перед уходом встала перед лежанкой с останками старого колдуна. Его давно высохшее тело за все то время, что мы находились здесь, никто не потревожил. Пусть в пещере было не так много места, но ни один из нас не решался даже дотрагиваться до древней лежанки. Рин-Дор Д"Хорр, не знаю, каким человеком ты был при жизни, скорей всего грехов на твоей душе было без счета, но, тем не менее, оставлять твои бренные останки непогребенными мне не хочется. Ведь если б не твое старое колдовство, то мы вряд ли сумели бы уйти из каменоломни. И потом, что бы не думали о таких, как ты, но к памяти мертвых надо относиться с уважением...
Можно не сомневаться: если это высохшее тело попадет в руки колдунов, то им, этим останкам, придется плохо - колдуны используют их для своих, понятным им одним целей. Не знаю, что именно колдуны с ними сделают, но чувствую, что душа старого колдуна покоя не будет знать во веки вечные. Как же поступить? Кажется, нам не должно быт никакого дела до высохшего тела того, кого при жизни звали Москитом, но, сам не желая того, ты, Рин-Дор Д'Хорр, здорово помог нам. Не знаю, как другие, но я чувствую себя обязанной, и должна хоть чем-то отблагодарить тебя. Закопать останки в пещере? Не получится: здесь один сплошной камень, и единственное, что мы сможем - только засыпать тело песком. Но как только люди из каменоломен доберутся до этого места, то они обязательно найдут могилу и, можно не сомневаться, сразу же раскопают ее. Значит, остается только одно...
По моей просьбе мужчины разломали стол и скамью. Я обложила обломками дерева тело колдуна и прочла над ним короткую молитву. О чем я могла просить Небеса в той молитве? Только о том, чтоб они нас, грешных, погрязших в суете и заботах, судили по своему великому милосердию...
- Идите, я вас догоню - обратилась я к нашим мужчинам. - Посмотрю в последний раз, чтоб здесь ничего не осталось...
Поднесла горящий факел к куче обломков. Давным-давно пересохшее дерево вспыхнуло мгновенно. Можно не сомневаться: вскоре не останется ничего от того невысокого ростом, но сильного колдуна, который много лет входил в число правителей Нерга...
Варин, в отличие от меня, была куда более собрана, и думала вовсе не о душе, а о более приземленных вещах. В костер полетела старая крестьянская одежда, та самая, в которой колдун много лет назад добирался до этих мест. Туда же, в огонь, отправилась и пересохшая связка свечей, и перья, которыми наши парни чертили карту, еще какая-то мелочь... Это Варин пытается уничтожить все следы нашего пребывания, а вместе с тем и все то, что может навести преследователей на мысль о том, над кем же был устроен погребальный костер. Правильно, ничего не стоит здесь оставлять - кто знает, что мог в свое время сделать со своими вещами старый колдун... Вполне мог наложить на их такое заклятие, которое могло копить информацию о происходящем вокруг них - позже ее, эту информацию, можно считать с носителей... Великие Небеса, какие слова я, оказывается, знаю!
Так, кажется, больше не осталось ничего из того, что может гореть...
- Уходим - бросила мне Варин, направляясь к выходу.
Я оглянулась. Кроме нас с ней, в пещере никого не было. Мы уходим последними. А костер, между прочим, был очень даже немаленьким, разгорелся на славу... Мир праху твоему, старый колдун.
Уже идя по узкому проходу, я, поддавшись внезапному порыву, обняла шедшую впереди женщину.
- Спасибо, Варин!
- За что? - женщина даже не стала оглядываться.
- Варин, ты поступила верно, когда решила, что мы будем выбираться из Нерга все вместе!
- Позволь мне самой оценить свой поступок - отрезала Варин.
- Варин, не обижайся, но, в конце концов, ты сама поступила бы именно так...
- Это еще неизвестно.
- Тогда спасибо то, что ты все понимаешь!
- Я понимаю лишь одно - то, что сейчас иду на прямое нарушение полученного приказа.
- Ты что, никогда правил не нарушала?
- О, Великие Небеса, ну за что наказание такое на мою шею?! - наконец-то обернулась ко мне Варин. - Лия, ты понимаешь, или нет, что мы, по сути, провалили задание?
- Ну, насчет провалили - это еще неизвестно. Допустим, что на одну из тех книг, которые мы тут отыскали, вполне можно обменять Мариду...
- Это ж надо такое брякнуть! - Варин даже головой помотала от досады. - И как тебе подобная чушь могла в голову придти? Да если колдуны узнают, что книги (между прочим, это законное имущество Нерга!) оказались в другой стране и ими пытаются торговать... Я даже боюсь представить себе последствия этого поступка! Вполне может дойти до войны! Наоборот, если нам каким-то невероятным образом удастся вывезти из Нерга хоть один из этих манускриптов, то нашим дипломатам придется твердить с пеной у рта и с честными глазами, что тут, в этой самой пещере, кроме тела старого человека, никто и ничего не нашел! Эти проклятые книги... Будь у меня выбор, что везти - мешки с ядовитыми змеями, или эти манускрипты, не колеблясь, выбрала бы первое!
- Ну, это ты хватанула через край...
- Если б не эти проклятые книги!.. Вполне можно было бы попытаться догнать наш обоз. А теперь, когда сюда вот-вот придут наши преследователи... Думаешь, они не поймут, кто тут умер? Среди тех, кто вскоре здесь появится, без сомнения, будут и колдуны, и они-то враз определят, что тут совсем недавно находились колдовские книги. Впрочем, они, наверное, и без того знают, кто и что именно утащил из их библиотеки несколько веков назад. И тут уже не имеет смысла, оставим мы эти книги здесь, спалим их или возьмем с собой - от преследования нас это никак не спасет.
- А может, все произошло не так просто? Ну, эти каменоломни, пещера, книги...
- Лия, общение с тобой приносит только головную боль, и больше ничего!
- Хм, надо же, Вояр говорил мне примерно эти самые слова.
- Надо признать что он, как правило, не ошибается в оценке людей. Но вот чтоб придуманная им легенда оказалась правдой... Этого, думаю, даже Вояр не ожидал. Хотя, - внезапно Варин чуть улыбнулась, - хотя, кто знает: может, не зря Высокое Небо послало нам в руки эти бумаги...
Наверху царил почти непроглядный мрак, но мы, привыкшие за последнее время к темноте, кое-что умудрялись различать в этой, казалось бы, сплошной темноте. Конечно, если б днем наши парни со всеми предосторожностями не ходили на разведку, то, выбравшись наверх, мы бы не знали, в какую сторону нам следует идти. Зато сейчас мы имеем представление о том, где оказались.
Минутах в десяти ходьбы от выхода (или входа - это уж кому как нравится), находилась проезжая дорога, та самая, по которой пару дней назад ехал по направлению к своему лагерю отряд наемников. Кстати, в той стороне находится и то самое селение, где когда-то родился Рин-Дор Д"Хорр, мир праху его... В общем, то место нам следует обойти как можно дальше - конечно, это маловероятно, но, тем не менее, не стоит скидывать со счетов и такую возможность, что кому-то из местных может понадобится выйти ночной порой из деревни...
Ну, а если идти по этой же дороге в противоположную сторону, то она проходит как раз мимо тех самых каменоломен, откуда мы удрали. Правда, наши разведчики, посланные Варин для выяснения окружающей обстановки, в ту сторону идти не рискнули. Кроме того, наши парни видели, что по дороге несколько раз проезжали вооруженные всадники, разгоняя испуганно шарахавшихся крестьян. Впрочем, крестьяне шли только в сторону каменоломен - наверное, их тоже погнали туда, на разборку завалов. Да мало ли для чего могут пригодиться лишние рабочие руки! Наверное, крестьян оставили для работ в каменоломне еще на несколько дней, потому что до ночи никто из них так и не пришел назад. Да и всадники из военного отряда постоянно мотались на своих лошадях туда-сюда. Как сказал Кисс - похоже, что шороха на каменоломнях мы успели навести предостаточно.
План, придуманный Варин, был весьма дерзким, и вначале показался мне совершенно невыполнимым. Дело в том, что мы направились в сторону лагеря наемников, а до того места идти, по меньшей мере, несколько верст. Зачем? Все очень просто: нам были нужны лошади. Отправляться пешком к границе с Харнлонгром было равносильно самоубийству - нет ни единого шанса добраться. Понятно, что в самом лучшем случае нас схватили бы уже на второй день. Единственный выход - обзавестись лошадьми, причем, чем раньше мы это сделаем, тем будет лучше. Для нас, разумеется. А где в здешних местах возможно одним разом отыскать такое количество лошадей? Только в двух местах: или на каменоломне, или в военном лагере наемников. Каменоломни отпадают сразу - там сейчас полно охранников, стражников, да и колдунов должно хватать. Последние при одном упоминании о древних книгах должны были слететься в те места, как мухи на... Ну, все знают, на что обычно летят мухи. Так что остается только военный отряд, но я все одно не могла взять в толк, каким непонятным образом мы сумеем увести оттуда лошадей, да еще при том и остаться живыми.
Идти в полной темноте - тяжелое дело. Да еще и очень медленное - тут везде такие бугры, ямки, торчащие из земли камни... Нужно все время следить за тем, куда ставишь ногу, а иначе можно оступиться, получить вывих, или, не приведи того Всеблагой!, не сломать ее. Вот тогда - все, с раненым человеком на руках мы уже никуда не можем уйти. Мне в голову невольно пришла мысль: сколько же времени у нас уйдет, пока мы сумеем добраться до нужного места?
И тут Варин снова удивила всех - она повела нас на дорогу, на ту самую, которая шла от каменоломен до отряда наемников, и именно по той дороге мы стали продолжать свой путь. Хотя, если вдуматься, Варин была права. От нас такой наглости никто не ожидал, а в Нерге по ночам дороги безлюдны, если, конечно, не брать в расчет ночных бандитов. Но сейчас, когда на каменоломни нагнали столько стражи, каждый грабитель в здешних местах предпочитал пересидеть дома, в тишине и покое, это нелегкое для него время - не стоит лишний раз напоминать стражникам о своем существовании. Что касается жителей деревни... На всякий случай обошли ее как можно дальше, но это так, очередная мера предосторожности. Мы уже поняли, что в стране колдунов жители ночной порой старались не высовываться за двери своих домов, и накрепко запирались на тяжелые запоры. В полной мере это утверждение относилось к жителям небольших поселков, особенно сейчас, когда мужчин угнали для работ на каменоломне. Вряд ли кто из оставшихся в поселке женщин или стариков с наступлением темноты добровольно выйдет за дверь своего дома.
Мне вновь невольно вспомнился свой родной поселок, где у молодежи с наступлением вечера начиналась самая гулянка... Но в здешних местах, по большому счету, не стоило опасаться того, что жители поселка, (того самого, где когда-то родился Москит), пойдут на вечернюю прогулку. Тут все, кто выходит по ночам за двери своего дома, считаются чуть ли не разбойниками с большой дороги - ночью добропорядочным людям положено спать. Разумеется, это не относится к стражникам и охранникам...
Седельные сумки старого колдуна с книгами и прочим добром мы несли по очереди. Тяжелые, заразы... Надо сказать, что веса в тех манускриптах было немало. Одни деревянные футляры тянули о-го-го сколько, и это уже не говоря о том количестве драгоценных камней, которыми эти футляры были обложены! Нам оставалось только посочувствовать Москиту, когда он в одиночестве тащил на себе эти тяжеленные сумки. Правда, Казначей попытался было забрать свои ненаглядные расписки, и тащить их собственноручно, но получил резкий отказ. Ему коротко пояснили: надо нести все вместе, не стоит распылять содержимое. Правило такое - один несет сумки, у остальных руки свободны. Мало ли что (или кто) может поджидать нас в темноте, надо быть готовым к возможным неприятностям...
Мы постарались избавиться от всего, что могло навести наших преследователей на верный путь, или указать им на того, кто когда-то умер в той пещере. Именно оттого все, что могло гореть, мы бросили в огонь еще в пещере. А вот хрустальную чернильницу и подсвечник, столь любимый колдуном, забрали с собой, и, отойдя подальше от пещеры, выбросили. Конечно, эти вещи рано или поздно, но найдут, и хорошо, если они попадут в руки местных крестьян. Тогда, может, выброшенное еще и людям послужит: все же это очень красивая чернильница и на диво изящный подсвечник - недаром старому колдуну так нравились эти вещи! Ни у кого из нас рука не поднялась уничтожить эту красоту. Да и зачем это делать? Ведь кто-то много лет назад их изготавливал не просто так, а по-настоящему творил, вкладывал в них свою душу - иначе бы эти вещи не получились такими притягивающе-красивыми...
Как не удивительно, но сейчас идти по дороге для нас было куда более безопасно, чем пробираться по холмам, рискуя сломать себе в темноте шею. И это не говоря о том, что по дороге мы доберемся до нужного места куда быстрей. Я несколько раз, буквально на мгновения, сканировала пространство как впереди нас, так и вокруг. Кроме мелких животных (а иногда и не таких мелких), змей и крупных ящериц вокруг - никого. Тишина, покой, ровная дорога под ногами... Хорошо! Идти бы так дальше, и идти, без задержек и остановок...
Правда, дважды нам пришлось уходить с дороги и ложиться на землю - впереди раздавался конский топот, и по дороге, навстречу нам, проезжали небольшие вооруженные отряды. Всадников я особо не рассматривала, но, кажется, это были наемники из того самого отряда, к которому мы и шли. Отчего-то я была уверена, что они направляются к каменоломням. Похоже, сейчас туда стягиваются большие силы. Хм, а ведь Варин права: сейчас на местах остается совсем немного людей...
Было далеко за полночь, когда мы подошли к тому месту, где стоял военный отряд. Несколько десятков больших палаток, четыре костра, около которых сидят дежурные, часовые находятся на своих местах... Что тут можно сделать?!
Дождались, пока вернулись посланные на разведку люди, Степняк и Лесовик. Сведения были такие: сейчас у коновязи находятся около тридцати оседланных лошадей, четверо часовых, еще двое дежурных постоянно обходят лагерь, поддерживают огонь в кострах... Значит, надо исходить из того, что в лагере в данный момент находится не менее тридцати человек, но, скорей всего, их больше. В одной из палаток, судя по всему, идет игра в кости - там шумновато, да и судя по то и дело раздающимся возгласам, понятно, чем там занимаются. Конечно, днем азартные игры запрещены, однако вечером и ночью (пусть они и не одобряются) но и особых протестов среди офицеров не вызывают. Надо же мужикам как-то скоротать время!
Что касается остального... Если судить по лошадям, по их сбруе и прочим деталям, то можно предположить - среди тех, кто сейчас находится в лагере, всего один офицер. Лошади колдуна военного отряда тоже нет: ее еще с прошлого раза все хорошо запомнили, уж очень она была приметная - черная, с белыми кругами вокруг глаз. Значит, и колдун отсутствует. Как видно, он сейчас тоже находится в каменоломнях. Что ж, хотя бы одна хорошая новость. Наша задача становится легче, хотя, вообще-то, насчет легче - это еще бабушка надвое сказала.
Как видно, большая часть наемников сейчас находится в другом месте, скорей всего, в тех же каменоломнях. Недаром нам встречались на дороге отряды, идущие в ту сторону. Конечно, если сравнивать количество тех солдат, что сейчас находятся в лагере, с численностью того отряда, который мы встретили, еще когда нас гнали на каменоломню - то окажется, что сейчас здесь совсем немного людей. Можно сказать, нам невероятно повезло, обычно в лагере обитает куда больше солдат. Но, тем не менее, и с теми, что сейчас находятся здесь, нам все одно никак не справиться. У нас же нет оружия, а без него тут делать нечего... Все, что мы имеем, это книги, камни, золото и шкатулка со снадобьями колдуна. Шкатулка... Что-то промелькнуло у меня в голове, только этого я не успела уловить...
Не знаю, что именно хотела сделать Варин - я об этом так и не узнала, хотя какой-то план у нее, бесспорно, был, но тут вмешался случай, и все пошло по-иному пути, совсем не так, как рассчитывали Варин и Гайлиндер.
Распахнулся полог одной из палаток, той самой, где сейчас шла игра, и оттуда вышли двое людей. Уже по их внешнему виду можно было понять - оба простые наемники, без званий и особых заслуг. Один из них нес металлический котелок весьма внушительных размеров, а другой тащил тяжелый бочонок. Они направились к одному из костров у края лагеря, где и вылили темную жидкость из бочонка в котелок, который затем подвесили над костром. Один из солдат начал шевелить в котелке большой ложкой, а второй стал вытаскивать из карманов пучки травы и пару лимонов.
- Что они делают? - спросила я Кисса.
- Глинтвейн варят.
- Что-что делают?
- Ну, - усмехнулся Кисс, - то, что вскоре будет булькать в этом котелке, в прямом смысле глинтвейном назвать никак нельзя. Это, так сказать, весьма облегченный и сильно измененный вариант благородного напитка под названием глинтвейн. Вернее, то, что у них получится в конечном счете - это будет уже совсем не благородный напиток. Глинтвейном его называют оттого, что название звучит довольно красиво. Но зато суть... Здесь такая особенность приготовления: вначале сильно подогревается вино, чуть ли не до кипения, затем в него бросают некие травы, и добавляется сок лимона. А, еще туда нужно положить чуть-чуть сахара... То варево, что получается в результате, пьют, так сказать, для куража. Все суть в тех травах, которые добавляются при варке в вино. Они обладают небольшим дурманящим свойством, усиливают вкусовые ощущения и на какое-то время повышают крепость и запах этого так называемого напитка.
- То есть эти травы - легкий наркотик?
- Можно сказать и так. Но с этим надо быть поосторожнее - если трав переложить, то бьет по мозгам, а вот за подобное офицер шкуру сдерет... Видишь ли, этот... глинтвейн днем готовить запрещено, но в ночное время, если нет объявленной тревоги - позволяется. Но в небольших дозах. Как я тебе уже сказал - для легкого куража...
- Для куража, говоришь... - то, что недавно промелькнуло у меня в голове, после этих слов приобрело четкие формы. - Варин, а если...
Женщина выслушала мою сбивчивую речь, и тут же позвала Гайлиндера:
- Есть дело... Степняк, Лесовик - вы тоже идите сюда! Быстро!
Пока Варин объясняла Гайлиндеру, что нужно сделать, я лихорадочно копалась в шкатулке колдуна, не вытаскивая ее из седельной сумки. Пакетики и узелки разлетались в той сумке по сторонам, но я на это не обращала внимания - никуда они из сумки не денутся, все одно потом соберу все назад, в шкатулку... Которые же из этих снадобий мне нужны?! В темноте почти ничего не видно, я просто ощущала пальцами - не тот, не тот, и это совсем не то... А, вот! Пальцы нащупали небольшой мешочек, туго набитый порошком, а рядом еще один, шероховатый по ощупь... Шероховатый пока отложим в сторону, сейчас куда важней другой, с порошком...
- Вот!
- Это что за порошок? - покосился на мешочек в моих руках Гайлиндер. - Точно не яд?
- Пресветлые Небеса, упаси меня от такого греха, как подсыпание яда! Травить людей - это не по мне!
- Тогда что это?
- Этот порошок... Если его хотя бы чуть-чуть добавить в вино, то человек, попробовавший это вино, очень скоро пьянеет до почти невменяемого состояния. Даже простое вдыхание запаха вина с этим порошком будет действовать на организм как хорошая доза спиртного - вначале пьянеешь, потом засыпаешь...
- Насколько крепко?
- Как говорят в моих родных местах, будут дрыхнуть без задних ног... Причем, после пробуждения, в себя эти люди будут приходить очень долго - многократно усиленное похмелье... В общем, так: из этого мешочка достаточно бросить в котел всего одну щепотку порошка... Но и меньше ложить не стоит - вдруг не подействует! Повторяю: не бойтесь, это не отрава. И вот еще: после того, как порошок окажется в котелке, зажимайте нос, и постарайтесь какое-то время глубоко не дышать.
- Степняк, Лесовик - все поняли? - Гайлиндер протянул им мешочек. - Возьмите...
- Да, только вот как нам подойти к костру? Там люди, и все видно, как на ладони...
- Ждите рядом с тем местом. Сейчас там будет небольшой шум. Как только все отвернутся, вам надо успеть бросить порошок. И учтите: у вас будет всего лишь несколько мгновений. И давайте побыстрей...
Когда парни, бесшумно двигаясь, исчезли в темноте, Варин повернулась ко мне.
- Ну?..
- Погоди, Варин, я сейчас...
Быстро просканировала ближайшую округу. Ну, попадись мне хоть что-нибудь! А, вот заяц, пара шакалов, лиса... Да чего там, надо гнать их всех сюда, потом разберемся...
Один из солдат тем временем добавил в начавший закипать котелок с вином пучок какой-то травы, стал выжимать лимоны... Пора, а не то они котелок вот-вот снимут с огня...
Солдат, пошевеливающий большой деревянной ложкой в котелке, растерялся и даже чуть шарахнулся в сторону, когда на него из темноты, оглушающее вереща, выскочил рыжеватый степной заяц, и скачками понесся по лагерю. Оба солдата у костра непроизвольно повернулись вслед удирающему длинноухому, на этот же звук заячьего верещания оглянулись и часовые... Именно в этот момент из темноты к огню метнулся на четвереньках Лесовик, махнул рукой над котелком, и вновь откатился в темноту... Удалось?
Увы, но на голос перепуганного зайца обернулись и часовые с противоположной стороны лагеря, и один из них заметил тень человека... Раздались крики, а затем и пронзительный свист. Надо же, часовые здесь со свистками, а звук у тех свистков такой, что, наверное, даже в поселке слышно... Через мгновение из палаток выскочили солдаты, причем все, как один, с оружием. Лагерь сразу пришел в движение. Из своей палатки выбежал офицер, раздались команды... Надо признать - быстро у них общий сбор происходит, времени лишнего не тратят. Интересно: солдаты здесь что, спят, не снимая сапог? Иначе лично мне не понять, как они могут так быстро собраться... Высокое Небо, что за чушь мне в голову лезет?!
А тем временем один из часовых, что-то крича, указывал в сторону костра с котелком...
- Нелегкая тебя задери! - ругнулся сквозь зубы Кисс. - Этот парень что-то заметил...
- Что именно?
- Тень, говорит, у костра была... Очень похожа на тень человека... Даже наверняка человек...
- Тень, значит... Ладно! Варин, скажи всем, пусть не шевелятся.
Прикинула: а солдат в лагере сейчас находится десятка четыре, может, чуть больше... На нас - хватит с лихвой. Несколько человек подбежали к стоявшим у костра солдатам и, обнажив клинки, бросились в темноту, за костер, куда и указывал часовой. За ними двигались еще с десяток вооруженных наемников... Ой, только бы котелок не разлили! Теперь наступает очередь шакала...
Со своего места мне было плохо видно, что именно происходит возле костра, но я заметила, как один из солдат ловко метнул в темноту короткий дротик. Раздался то ли вой, то ли визг, а еще через несколько мгновений солдат вытащил из темноты и подтащил к огню бьющегося в предсмертных судорогах большого шакала. Наемники загомонили, обступили раненого зверя, но все звуки перекрывал сильный голос офицера.
- Что он говорит? - чуть слышно спросила я Кисса.
- Ругается, что, дескать, во время еды много костей бросают не в яму для отходов, а прямо на землю возле лагеря - дескать, лень солдатам несколько лишних шагов сделать. Вот, мол, и лезет сюда зверье... Если я правильно понял, такие вот... посещения у них частенько случаются. Особенно по ночам. Еще офицер велит солдатам взять факел и на всякий случай осмотреть место подле костра... Думаю, наши парни все поняли правильно и сейчас уберутся оттуда.
Солдаты, и верно, взяли факел, и пошли в темноту. Наше счастье, что в том месте один камень, без песка и травы, так что следов на земле не осталось, и осматривать то место можно сколько угодно - все одно ничего не обнаружите. Повезло...
Только вот часовой, тот, что заметил Лесовика, все не мог успокоиться - как видно, был твердо уверен, что видел у костра какого-то человека. Он что-то горячо твердил офицеру, и тот, подозвав четверых солдат, что-то им сказал, кивнув в нашу сторону. Понятно - офицер на всякий случай увеличил число дозорных. Уже по тому, с какой неохотой солдаты вначале сунулись в палатку за оружием, а затем пошли к стоящим часовым - у них, в отличие от офицера, не закралось никаких сомнений в том, что это была ложная тревога.
А тем временем вино в висящем на костре котелке стало кипеть, и над лагерем стал разноситься на удивление сильный дурманящий запах незнакомых мне ягод, вернее, ягодного вина с необычными травами. Действует! Как я и ожидала, тот порошок, что Лесовик сумел бросить в котелок, многократно увеличивал запах вина и (на что я очень надеюсь), улучшал его вкус... Какой запах! Просто-таки растекается по лагерю, так и тянет попробовать этот дивный напиток необычного вкуса... Прямо голова идет кругом, и слюна невольно собирается во рту...
Один из солдат снял котелок с огня, зачерпнул кипящее вино своей деревянной ложкой, поднес ко рту... На туповатом рябом лице расплылась довольная улыбка. Похоже, что глинтвейн (или как там правильно назвать это варево) получило у него самую высокую оценку. К котелку потянулись и другие солдаты, деревянная ложка пошла по кругу... Вон, даже офицер перед входом в свою палатку задержался, смотрит на солдат у костра. Можно не сомневаться: даже ему очень хочется попробовать этого напитка, только вот как можно офицеру просить солдат налить ему сваренного подчиненными глинтвейна!.. Подобное можно сделать лишь в том случае, если хочешь уронить перед солдатами свой авторитет. А ведь запах действительно одуряющий, так что и мне не стоит понапрасну терять время.
Достала второй мешочек, тот, немного шероховатый на ощупь. В нем лежали небольшие белые гранулы, по внешнему виду напоминающие зернышки риса.
- Варин, всем надо немедленно принять по одной такой крупинке. Лучше не глотать, а рассасывать во рту...
- Зачем?
- Затем, чтоб на нас не подействовал этот запах. А иначе уснем...
- А вот мне не ясно - почему я должен глотать всякую подозрительную дрянь? - если судить по лицу Казначея и по его голосу, то можно предположить, что я предлагаю каждому из нас добровольно покончить с собой, приняв ударную дозу длительно действующего яда. Ох, дорогой Казначей, иногда у меня, и верно, появляется немалое желание дать тебе такое снадобье, от которого хоть на время перестают ворчать. Но пришлось сдержаться в очередной раз.
- Если не хотите уснуть вместе с солдатами, а потом долго мучаться головными болями, то быстро суньте в рот по такому вот зернышку. Повторяю: не глотать, растворяйте его во рту...
Первой сунула в рот одно такое зернышко. Ой, ну и гадость! То ли кислое, то ли соленое, причем такое острое на вкус, что на глазах едва не выступили слезы. Зато сознание прочистило враз, а не то зелье в котелке стало действовать уже и на нас: какой-то сладкий дурман начал застилать голову, глаза помимо воли стали закатываться, появилось желание прилечь на землю и поспать...
- О, Ниоморг, какая мерзость!.. - в голосе Казначея, кажется, была собрана всемирная скорбь. Впрочем, если судить по лицам остальных парней, то надо признать: в этом случае они были полностью согласны с мнением Казначея. - Иногда мне кажется, что тебя подослали мои враги, чтоб всех нас разом уморить...
- Рискну предположить, что тебя так быстро не угробишь! - огрызнулась я. - Тут требуется что посильней...
- А ну, хватит галдеть! - обернулась к нам Варин. - Помолчите...
Тем временем в лагере офицер, что-то недовольно бросив солдатам, все же скрылся в своей палатке, но это уже не так и важно - ты, друг, уже успел надышаться одуряющим воздухом, и этого с тебя хватит. Солдаты, оставшиеся без офицера, едва ли не всей гурьбой повалили за тем, кто бережно нес котелок с горячим вином, распространяющим все более и более сильный запах ягод. Интересно, как они все влезут в одну палатку? Ну да уж как-нибудь... А нам остается только ждать.
Когда подползший к нам Лесовик протянул мне мешочек с остатками порошка, я едва не ругнулась вслух: как оказалось, парень умудрился высыпать в котелок едва ли не треть содержимого!
- Сказано же тебе было - всего одну щепотку! - зашипела я на Лесовика сквозь зубы.
- Ага, было бы у меня еще время - щепотками отмерять! - окрысился тот. - Сколько сумел, столько и закинул!.. Ты же сама сказала - это не яд!
Ладно, нечего ругаться: парень молодец, и без того сделал, что сумел. Но, на всякий случай, заставила всех принять еще по две крупинки - уж очень большая доза порошка оказалась в котелке... А может, это и к лучшему? Все же больше надежды, что средство подействует так, как нужно.
Правда, даже я с трудом разжевала последнюю крупинку. Какая же это все-таки мерзость! Судя по трагическому выражению на лице Казначея, после того, как ему пришлось проглотить очередное зернышко, он намеревался умереть на месте, причем в долгих муках, да и кое-кто из остальных моих спутников был готов в этом случае составить ему компанию. Понимаю вас, парни, но иначе никак нельзя - уснем.
- Эй ты, отравительница! - толкнул меня в бок Кисс. - Этот порошок что, действует только в вине?
- Нет. Просто в вине этот порошок во много раз увеличивает свое действие. И это воздействие усиливается еще больше, если то вино нагреть. Как в нашем случае. А вообще-то этот порошок, подмешанный в еду или в пищу, во много раз усиливает вкусовые ощущения, и делает бесконечно желанной и притягательной любую пищу. Правда, те последствия, которые человек будет ощущать после принятия этого средства, скажем так, далеко не самые приятные. Та еда, или тот напиток, к которому было примешано это зелье, организм человека уже никогда не сможет принять, будет отторгать весьма жестким образом. Но именно для этого порошок и был придуман... Вообще-то, как мне кажется, это лечебный препарат, и очень действенный, только вот применять его следует с осторожностью...
- Лечебный... - в голосе Кисса была чуть заметная насмешка. - Позволю себе в этом усомниться. Был бы только лечебный, не стали бы одновременно с этим, как ты изволила выразиться, "лечебным порошком" изготавливать противоядие от него. Каждому из нас понятно, что у этого "лекарства" был весьма широкий круг использования, и далеко не всегда это использование проходило лишь в лечебных целях!
- Я же не спорю...
- Приятно слышать.
Прошло совсем немного времени, и гомон в палатке стал стихать. Подождали еще чуть-чуть... Один из часовых присел на землю, другой... Потом они, словно большие куклы, мягко падали на землю, и лежали там, не шевелясь... Стих шум, из лагеря больше не доносилось ни одного звука, кроме фырканья лошадей. Самое главное и самое хорошее для нас заключается в том, что на лошадей дурманящий сонный запах этого порошка совсем не действует. Обождали еще немного... Все, можно идти.
Мы вошли в лагерь, и на всякий случай заглянули в каждую палатку. Несмотря ни на что, я все же опасалась в глубине души - вдруг кто из солдат не уснул? Тогда без драки не обойдется... Но снадобье старого колдуна действовало безотказно. Все люди спали мертвым сном - и те, кто пил вино, и те, кто только дышал воздухом, наполненным дурманящим запахом горячего напитка...
- Они хоть оживут? - Гайлиндер подошел ко мне.
- Оживут, никуда не денутся. Только вот головы у них будут очень долго болеть, как с жестокого похмелья. Видишь ли, как я уже говорила, тот порошок, что Лесовик бросил в вино, многократно увеличивает его воздействие на человека. Можно опьянеть до беспамятства всего лишь от нескольких капель вина. Да мы и сами видим: люди засыпают только от одного запаха... И знаешь, что самое интересное? Когда все эти люди окончательно протрезвеют, то поймут, что отныне никогда не смогут пить спиртное. От одного вида вина каждого из них начнет тошнить. Я уж не говорю про винный запах... Их организм просто не будет его воспринимать, начнет отторгать сразу же... Глоток вина - и мужик бежит в кусты... Этот порошок годится для многого, в том числе и для лечения завзятых пьяниц. Так что все эти несчастные отныне вступают в клуб убежденных трезвенников. Правда, помимо своего желания.
- Какая жестокость! - ухмыльнулся стоящий рядом Кисс. - Наемник, ведущий трезвый образ жизни! Этак и до праведности недолго... Лиа, да ты настоящая садистка! Никто из этих доблестных солдат по гроб жизни не простит тебе подобного издевательства над собой!
- Хватит болтать! - Варин, как всегда, не тратит время попусту. - Сейчас же все переодеваемся, берем оружие - и по коням. Быстро!
А никто из нас и не собирался затягивать здесь свое пребывание на невесть какой срок. Особо не выбирая, подыскали себе одежду, причем некоторых из спящих солдат пришлось даже раздеть - некогда было копаться по лежащим в палатках седельным сумкам и заплечным мешкам. Пусть многим из нас не хотелось надевать на себя чужую одежду, но и оставаться в той, что сейчас была на нас, тоже нельзя ни в коем случае. Ну, а после того, как все переоделись, бывшие рабы побросали свою старую одежду в костер - не стоило оставлять ничего из того, что могло навести на верный след.
Люди Гайлиндера обмотали свои бритые головы короткими платками, найденными в палатках. Кисс, кажется, называл эти небольшие куски ткани банданами. Как мне сказали, такие платки или косынки входили в форму солдат - в Нерге жаркий климат, особенно днем, и такие вот куски ткани на голове хорошо впитывают стекающий по лбу пот... Сейчас эти платки как нельзя лучше скрывали бритые головы невольников, тем более, что многие из наемников тоже очень коротко стриглись. Так что если кто из посторонних и обратит внимание на почти полное отсутствие волос на головах многих солдат, то банданы сразу разрешат все сомнения...
Нам с Варин, преодолевая отвращение, тоже пришлось натянуть поверх своей одежды мундиры наемников. Ничего не пропишешь, надо... Я и раньше слышала, что среди наемников имеются и немногочисленные отряды женщин-наемниц, причем те бабы спуску не дают никому, и частенько оказываются даже более жестокими, чем наемники-мужчины. Однако бывает и такое, что женщины-одиночки служат среди солдат. Хм, не хотела бы я встретиться с этими оторвами... Почти наверняка на этих бабах, как говорится, пробы негде поставить. Что ни говори, но для того, чтоб мужчины на службе в армии признали женщину равной себе, надо быть такой отчаянной сорвиголовой, а вместе с тем настолько откидывать некоторые моральные препоны, что лично мне это представить просто невозможно.
Я заглянула в ту палатку, куда солдаты утащили котелок с глинтвейном. Надо же, даже не все успели выпить - в котелке оставалась еще добрая четверть этого самого варева. На всякий случай выплеснула содержимое в песок, а котелок вместе с оставшимися в нем травами бросила в костер, куда добавила побольше дров: пусть котелок прокалится и подчистую сгорят все следы от порошка... Хотя, думаю, колдун без труда поймет, что здесь не простое опьянение. Но сейчас для нас главное - постараться хоть как-то запутать следы, получить фору во времени...
Со сборами затягивать не стали. Собрали по палаткам то оружие, что сумели найти, а его там хватало с лихвой. Раз мы собираемся изображать из себя наемников, то, естественно, и оружия на нас должно быть немало, что не должно удивлять сторонних людей, если они нас увидят. На то и наемники, чтоб быть вооруженными до зубов... Ножи, мечи, кинжалы, луки... А судя по довольному виду Трея, он сумел отыскать свои любимые сюрикены...
Но для нас куда важнее было другое: Гайлиндер нашел в офицерской палатке карту! Вот это действительно бесценная находка! Это была не просто удача, а удача огромная. Прекрасная подробная карта на большом куске кожи... Спасибо вам, Пресветлые Небеса, за этот подарок!
Загрузили в седельные сумки ту еду, что смогли отыскать, и которую не нужно было готовить - сухари, солонину, вяленое мясо... Наполнили водой фляги... Кажется, все. Можно ехать - теперь у нас есть оружие, прихвачено продовольствие.
Когда через четверть часа мы вновь тронулись в путь, мне оставалось только молиться Пресветлым Небесам и просить их, чтоб у нас все получилось...
Перед тем, как покинуть лагерь, еще раз осмотрелась. Костры все еще горели, но вскоре должны будут потухнуть - в них никто не подкидывал дров. Заснувших часовых на всякий случай перетащили в палатки. Понимаю, дорогие наемники, что ваше пробуждение ни в коем случае не назовешь радостным, и вскоре вам всыплют по первое число, но, извините, лично мне собственная жизнь как-то дороже...
Еще мы забрали всех лошадей, что были в лагере. Каждый вел за собой запасную лошадь, а некоторые и по две. Так будет лучше - кто знает, что может произойдет с нами на довольно долгом пути...
По приказу Варин сумки с книгами и прочим добром из пещеры колдуна Трей навьючил на свою лошадь. На пытавшегося было вопить и возмущаться Казначея Гайлиндер рявкнул так, что тот враз замолк, но с того мгновения старался ни на шаг не отходить от нашего парнишки-охранника, и время от времени косился на Трея таким недовольным видом, будто тот собирается использовать его бесценные пергаменты в самых непотребных целях. Вот уж казначейская душа!.. Хотя, положа руку на сердце, надо сказать: не стоит так говорить о нашем ворчливом любителе цифр. Человек, и верно, внезапно нашел чуть ли не то, что может стать главным делом всей его жизни, и сейчас эти старые листы пергамента вновь дают ему возможность почувствовать себя человеком, что особенно дорого после нескольких лет рабства и унижения...
Куда мы направились? Я не спрашивала, но и без слов было ясно - направляемся к границе с Харнлонгром. Понятно, что назад, в сторону каменоломни, ехать было нельзя ни в коем случае. Мало того, что там сейчас полно стражи и солдат, так и наших лошадей могут легко опознать, так же, как и нас. Значит, до границы с Харнлонгром следовало добираться какими-то иными путями. На наше счастье, Гайлиндер в офицерской палатке обнаружил подробную карту Нерга. Теперь нам предстояло гнать по проселочным дорогам, по возможности избегая многолюдных мест.
Как и следовало ожидать, Варин и Гайлиндер направили наш небольшой отряд по дороге в противоположную сторону от каменоломни. Немного отъехав от лагеря, свернули на почти не видимую в темноте тропку. К сожалению, в темноте быстро ехать не стоит - лошади могут переломать ноги. Зажигать факел тоже нельзя - кто знает, чье внимание мы привлечем к себе? Так что по той тропке мы и ехали до того, как стало рассветать, а затем пустили лошадей быстрее. А уж после того, как взошло солнце, погнали вовсю...
Со стороны мы смотримся как самый настоящий небольшой военный отряд. Впереди командир (на эту роль как нельзя лучше подходил Гайлиндер), за ним следуют подчиненные. Как мне сказали, подобные отряды в Нерге частенько перебирались из одного военного гарнизона в другой. Вряд ли могли вызвать подозрения и большое количество запасных лошадей - мало ли и по каким надобностям могут направляться наемники...
Холмы сменялись сухой равниной, изредка попадались небольшие деревушки, где люди в испуге разбегались при виде чужаков. Те немногочисленные поселяне, что попадались на нашем пути, боязливо шарахались в стороны при одном виде мчащегося во весь опор отряда наемников. Да и встречающиеся стражники не пытались остановить наш небольшой отряд. Как видно, уже знали, что солдаты не будут останавливаться, собьют любого, кто встретится на их дороге. Да и чего можно ожидать от наемников в том случае, если их остановить без серьезных оснований - об этом они тоже имели представление... Как говорится: не тронь - не завоняет. Сейчас такое мнение о жестоких солдатах как нельзя лучше играло нам на руку. На лицах людей, когда мы просто-таки пролетали мимо них, был написан испуг: понятно, что вооруженные до зубов солдаты просто так мчаться не будут. Значит, вскоре кому-то и где-то будет очень плохо...
На отдых мы остановились всего лишь один раз, в самую жару, на берегу почти высохшего ручья, и то лишь для того, чтоб хоть немного отдохнуть самим и дать передохнуть уставшим лошадям. Впрочем, отдыхом в прямом смысле этого слова нашу остановку назвать было нельзя: полежать полчаса в тенечке - это для нас сейчас слишком большая роскошь. Всего лишь несколько минут на то, чтоб размяться, напиться воды, поправить упряжь у запасных лошадей, на которых мы пересели после той остановки. Мы же не просто так забрали с собой всех лошадей, которые в ту ночь были в отряде наемников - всегда может возникнуть необходимость сменить лошадь, пересесть на ту, которая меньше устала, или же, не приведи того Всеблагой!, охромела. Иначе, без сменной лошади и от бешеной скачки по жаре одни и те же лошади долго бы не протянули. Ведя на поводу уставших от скачки коней, помчались дальше...
Кроме того, во время того короткого отдыха Гайлиндер вытащил из своей сумки небольшой треугольный флаг, и стал прикреплять его к короткому копью. А ведь я его видела раньше, этот самый флаг: когда тот самый отряд наемников догнал нас в караване рабов, то треугольник неприятного фиолетово-черного цвета на коротком древке впереди отряда нес один из солдат... Наверное, Гайлиндер забрал этот стяг в офицерской палатке - как я понимаю, прихватил вместе с картой и формой командира, а сейчас начал прикреплять флаг к короткому копью. Молодец! А я-то все не могла взять в толк, для чего он в лагере взял с собой это довольно неудобное в дороге оружие! Точно, в Нерге перед отрядами наемников частенько развевались флаги, причем обычно они находились на древках коротких копий. Они, эти небольшие треугольные флаги неприятного черно-фиолетового цвета были что-то вроде верительной грамоты людей, состоящих на службе Нерга. Замечательно! Теперь, с этим самым стягом, который парни по очереди должны были нести впереди нашего маленького отряда, у нас, и верно, был вид подлинных наемников. Правда, тащить этот флаг было несколько неудобно, но тут уж ничего не поделаешь - пусть и неудобно, зато маскировка с этим флагом (хотя бы на первый взгляд) была безупречна.
Снова погнали лошадей, не обращая внимания на жару и усталость - жалеть ни себя, ни лошадей не стоило. Сейчас время играло против нас. Главное - уйти как можно дальше...
Мы остановились на отдых глубокой ночью, когда не стало видно ничего вокруг, а мы сами едва держались в седлах. Лошади были измотаны, что не удивительно. Не было никакой возможности передвигаться в темноте с уверенностью, что наши бедные животные не переломают себе ноги. Даже запасные лошади - и те были чуть живы после той сумасшедшей гонки, которую мы им устроили. Ничего, милые, сейчас отдохнете...
Ночью, сидя у небольшого костра, который парни разложили в небольшой ямке возле нагромождения валунов, я поняла, что устала до того, что не могу даже сдвинуться с места. Ох, до чего же мне плохо! После целого дня пути верхом болит все тело... Кажется, в моем бедном организме устало все, до самой последней косточки! Вот сейчас рухну на землю, и больше никогда шевелиться не буду... Хорошо еще, что еду готовить не надо. Перекусили тем, что сумели забрать в лагере наемников - пожевали сухих лепешек с вяленым мясом, запили водой... Зато сейчас можно, наконец, спокойно посидеть...
Если все остальные мужчины держались молодцом, то Казначей чувствовал себя ничуть не лучше меня. Как я поняла, если он раньше и ездил верхом на лошади, то эти поездки были много короче, его лошадь никто и никогда не гнал, да и седло было куда более удобным. Так что сейчас единственное, что сейчас в состоянии был делать Казначей - так это стенать без остановки, да еще прижимать к себе старые сумки колдуна с лежащими там манускриптами и своими драгоценными расписками. Правда, на его ворчание и оханье даже я перестала обращать внимание. Тут уж ничего не поделаешь - просто он такой человек...
- Если карта не врет, и если я правильно сориентировался, то мы должны быть вот здесь... - Гайлиндер показал Варин точку на карте. Та кивнула.
- Да, согласна. Надо признать: я даже не рассчитывала, что нам удастся уйти так далеко.
- Я тоже. Ведь если судить по карте, то мы, если будем продвигаться в таком же темпе... Тогда у нас останется всего один дневной переход... Даже не верится...
- Пройти бы его еще, тот переход... - но тут Варин перебил брюзжащий голос.
- Кто мне, наконец, скажет - куда мы едем?
Конечно, это опять Казначей! Кто, кроме него будет вмешиваться в чужой разговор и спрашивать то, что понятно и без ответа? Надо же, только что собирался развалиться от изнеможения на куски, или помереть в одночасье - и на тебе? И голос вроде не такой усталый... Иногда мне кажется, что этот человек сильнее и крепче многих из нас, только вот никак не может прожить без постоянного бурчания...
- Мы направляемся к границе с Харнлонгром - терпеливо, как капризному ребенку, ответил Гайлиндер. Держит в руках карту, смотрит в нее... - Беда в том, что общая граница Нерга и Харнлонгра не очень протяженная. Верст шестьдесят, если мне не изменяет память...
- Пятьдесят восемь - поправила его Варин.
- Верно. Нам надо пересечь ту границу, но каждый из нас знает, что на протяжении всех сорока семи верст чуть ли не сплошь стоят военные отряды. Можно не сомневаться, что тем или иным образом, но колдуны дадут знать этим военным о том, что им следует быть наготове. Окажись я на их месте, то первым делом подтянул бы дополнительные силы к границе. Можно привлечь даже стражников, лишь бы не допустить прорыв. Если уж если на то пошло, то пятьдесят восемь верст - это не так и много, так что задействовать все свободные отряды не так и сложно Единственное, на что я надеюсь в этой ситуации, так только на то, что наши преследователи пока еще не нашли пещеру старого Москита и не поняли, что там было...
- Но ведь в той пещере, кажется, все сожгли... - растерянно сказал Лесан.
- Может, мы и сожгли все, но не стоит забывать, что среди наших преследователей есть колдуны, причем колдуны не из последних. Думаю, у них не займет много времени, чтоб понять многое, если не все... Вот тогда поднимут все силы, какие только можно, и кинут к границам. А сейчас... Как я уже сказал, до границы с Харнлонгром у нас остался всего один дневной переход, если, конечно, завтра мы будем гнать так же, как и сегодня. Но это в том случае, если мы пойдем сюда - палец Гайлиндера ткнул в извилистую линию на карте. - Здесь и удобнее, и ближе всего. Но, боюсь, наши преследователи рассуждают точно таким же образом. Значит, они обязательно перекроют эти места...
- То есть...
- То есть туда нам соваться не стоит, как бы того не хотелось. Это, как говорится, к бабке не ходи - и так все понятно. Я предлагаю идти вот сюда - и Гайлиндер сдвинул палец на карте немного правее.
- Но там же...
- Да, там граница идет по горной гряде, и скалы там, скажу я вам, еще те... И в том месте имеется всего лишь одна дорога через горы, и один мост через быстроходную речку. Охраны в том месте, конечно, тоже хватает, но ее не так много, как на той же равнине. Если туда пошлют подкрепление, то это будет небольшой отряд.
- А там много и не надо - развел руками Стерен. - Дорога в тех местах одна, а местность такая, что даже небольшой отряд солдат сумеет задержать превосходящие силы противника.
- Правильно - кивнул Гайлиндер. - Именно так и рассуждает большинство людей. Там довольно удобное место для обороны, один-единственный проход среди скал, сильный гарнизон и считается, что просто так там не пройдешь. И ты прав: если в том месте умело расположить людей, то даже небольшая горстка солдат вполне может оказаться непреодолимой преградой для очень и очень многих. Ну, все в этом мире относительно... Вот мы и попробуем воспользоваться этим заблуждением.
- Лия, что скажешь на это? - обратилась ко мне Варин. Никого из моих спутников уже не удивляло, что Варин иногда спрашивает у меня совета. Ведь если некто владеет ведовством, то считается вполне естественным, что этот человек может что-то предвидеть.
- Не знаю - покачала я головой. - Не могу ответить...
Койен никогда прямо не отвечал мне на такие вопросы. Можно и не спрашивать... Вот и сейчас молчит: понятно, что решение я должна принимать самостоятельно, без его помощи, а он может мне помочь советом в той или иной ситуации...
- Ладно - вздохнула Варин. - Может, потом сможешь ответить. И нам надо хорошо подумать, как перейти ее, эту границу. Охраняют ее неплохо, и как будем ее переходить - пока не знаем... Может, потом кому из вас в голову придет хорошая мысль... А пока отдыхайте, успеем еще обсудить завтрашний день.
- Мне вот что непонятно - подал голос Лесан. - Вот вы говорите: узнают, предупредят, перехватят... Как они это делают? Мысленно? Все же от той каменоломни до границы расстояние неблизкое, а вы сами говорите, что там о нас уже могут знать...
- Ну, это только колдуны внушают всем, что могут мысли передавать на расстояние, и все такое прочее... - Варин устроилась поудобнее. - На деле все много проще. Никто из вас, жители тихой Славии, не обратил внимание на количество голубятен в Нерге? А на самих птиц? Напрасно. Надо быть более внимательными, тогда и вопросов лишних задавать не будете.
- Я заметил, что тут очень необычные голуби - подал голос Лесан. - И еще их здесь много... Даже очень много. Кстати, голубятни находятся, считай, в каждом более или менее богатом доме. Я вначале думал, что их для еды разводят, но потом вижу - ошибся. И вид у некоторых из этих птиц уж очень странный. Вроде и голубь, а вроде и нет...
- Правильно - кивнула головой Варин. - Чтоб вы знали - в Нерге выведено немало пород почтовых голубей, причем некоторые из них могут летать с удивительной быстротой. Оттого и почта тут в основном голубиная, и, кстати, стоит отметить - очень быстрая. Так что нам не стоит понапрасну обольщаться... И еще: если хотите жить, то некоторых из этих милых пташек ни в коем случае не стоит брать в руки. Клювы у многих из голубков столь крепкие, и сила у птичек такая, что одним ударом они легко пробивают черепную коробку даже крупных животных. Кстати, когти этих нежных созданий легко распарывают руку человека до кости...
- Но... зачем?
- Это, как раз, понятно - чтоб отправленные письма не попали в чужие руки, ну, и, естественно, для охраны тех же посланий. Так сказать, совмещение почтальона и охранника. Птицы до конца будут защищать привязанное к ним послание, и отдадут его далеко не каждому... Кроме того, такой способ доставки весьма надежен, да и письмо у птичек так просто не заберешь. Эти голуби... Они не похожи на своих родичей в других странах. Такие птички, нежные на первый взгляд, легко могут сцепиться в воздухе с тем же ястребом, и исход той схватки будет далеко не ясен... И знаете, что самое интересное? Этих голубей вывозили в другие страны, пытались разводить... Но вскоре от этой затеи отказались раз и навсегда. Каждый из голубей, к лапе у которого было привязано послание, все одно летел в Нерг.
- Да уж, - протянул Лесан, - милые создания...
- Лия, - это уже Кисс. - Мне все еще интересно: что будет с теми парнями, которых мы оставили спать сладким сном в лагере? Они точно живы?
- Конечно. Те из них, кто всего лишь надышался запахами вина - эти в себя должны были придти еще до полудня. А вот что касается тех, что откушали того самого варева под названием глинтвейн - вот они проспят день, а то и два. Уж очень большой была доза порошка в вине. Не исключаю и такой возможности, что до того времени их сумеет разбудить колдун - этот довольно быстро поймет, в чем тут дело. Поднимет мальчиков ото сна, не знаю, правда, каким образом он сумеет это сделать. А уж какое похмелье у них будет!.. Даже мне жаль тех парней.
- Ничего - хмыкнул кто-то из солдат Гайлиндера. - Есть средство придти в себя...
- Кстати, если кто из тех бедолаг по пробуждении вздумает по-старинке "полечиться" стаканчиком, то снова свалится с ног. И вообще: как я уже говорила, никто из них отныне не сможет пить ничего спиртного. Бедных парней будет выворачивать даже от слабенького пива: один глоток - и их счастье, если успеют добежать до ближайших кустиков, и то в том случае, конечно, если эти кустики отыщутся вблизи... Впрочем, первое время они оттуда и без того вылезать не будут! Ничего не поделаешь - побочный эффект от лекарства...
Раздался общий смех. Улыбалась даже Варин. Но тут опять вмешался наш брюзга.
- Уважаемая! - взвыл Казначей. Он, единственный из всех, сейчас не смеялся. Вместо того Казначей раскрыл сумки, которые не выпускал из рук, заглянул внутрь их, и сейчас был возмущен до крайности, едва ли не посинел от злости. И, как я поняла, он обращался ко мне... - Уважаемая, это что еще за безобразие? Рассыпала тут свои порошки с корешками... А если эти твои ядовитые зелья долговым распискам повредят?! Ты можешь себе представить последствия всего этого... головотяпства?!
Казначей прав, надо собрать рассыпанное, сложить назад в шкатулку, пусть даже это и не мои зелья, а старого колдуна. Но вслух говорить об этом я не стала, иначе Казначей будет бурчать еще больше. Верно: тогда, у лагеря наемников, когда я искала нужный порошок, то вытряхнула в сумку из шкатулки почти все, что в ней лежало, а укладывать назад рассыпанное было некогда. Если честно, то я совсем забыла, что в сумке надо навести порядок. Да и не до того в дороге...
Без особого почтения вытряхнула на землю из сумки все, что там лежало. При виде этого безобразия Казначей, издав стон, чуть ли не с рычанием схватил свои драгоценные пергаменты, и стал их только что не обнюхивать, и едва ли не рассматривать на просвет. Затем, прижав к сердцу свои дорогие расписки, мужик зло покосился на меня:
- Как можно так обращаться с документами - не понимаю!!
- Ну, Казначей - поддел его Кисс, - стоит ли так переживать из-за каких-то старых кусков кожи? Что с ними будет?
- Что?! - бедный мужик аж затрясся от негодования. - Да эти бумаги Нергу могут нанести куда больший урон, чем пара вражеских армий! В них, конечно, надо еще разбираться, следует их внимательно и построчно просмотреть, но я вам скажу так: в этих пергаментах силы не меньше, и действие от них ничуть не слабее, чем от хорошего оружия!.. Нет, вам, неучам, что-то говорить бесполезно! Не знаете вы, какую силу имеет простая расписка, а уж такая!..
Конечно, в чем-то он прав, и я не стала возражать. К тому же, сама не отдавая в том отчета, я в глубине души стала уважать этого вечно бурчащего человека. Пусть он и бумажный червь, и редкая зануда, но дело свое знает хорошо, и по-настоящему его любит. Лучше я рассмотрю, что же такое находилось в шкатулке Москита...
Все с любопытством смотрели на то, как я перебирала содержимое шкатулки, и аккуратно складывала назад все, что сама же рассыпала еще ночью. Да уж, чего тут только нет! Старый колдун взял с собой многое из того, что может понадобиться человеку, попавшему в переплет. Аккуратно уложила в шкатулку все узелки с пакетиками, отложив в сторону несколько плотных кожаных мешочков с порошком. Заодно положила назад в сумку и манускрипты, однако отложив в строну два цилиндра со свитками
- Лия, что в этих мешочках? - Кисс, как обычно, рядом. - И для чего ты отложила эти футляры? Неужто решила почитать перед сном? Никогда бы не подумал, что в тех черных трубках находится увлекательное чтиво!
- Тут дело несколько иного рода. Мы уходим все вместе, значит, и решения должны принимать сообща...
- Что такое? - повернулась ко мне Варин.
- Я не знаю, как мне поступить... Дело в этих двух свитках - я обвела взглядом сидящих у костра людей. - В тех, что я отложила... В общем, я считаю, что от них надо избавиться.
- А в чем дело? - похоже, что мои слова удивили многих. - Разве не для того, чтоб спасти эти свитки, мы...
- Нет - покачала я головой. - Надо жить ради жизни, а не ради смерти. То, что написано здесь, в этих двух свитках, и то, что есть в этих отложенных мешочках - это страшная вещь...
- Поясни, а не то лично мне пока ничего не ясно.
- Вот что... - продолжала я. - Вот в этих двух мешочках находится яд, не уступающий по силе знаменитой "слезе гайвай", а вот в этих двух мешочках - тут вообще кошмар. По-иному это... зелье я назвать не могу. Если хоть немного порошка из вот этого мешочка подсыпать человеку в еду, то он не просто заболеет - для отравителя это было бы слишком просто. Умрет не только тот, кому насыпали этот яд, но погибнут и все его родственники по крови, вплоть до весьма отдаленных. Короче: при помощи этого невзрачного на вид порошка можно извести на корню весь род человека, целиком и полностью... Да и другое средство, вот это, в красном мешочке - оно, по сути, ничуть не лучше предыдущего.
- Да, - неприятно усмехнулся Кисс, - да, молодец, дедуля, запасливо прихватил с собой все самое необходимое. Не сомневаюсь: понадобилось - применил бы старичок все это на практике без малейших раздумий и колебаний.
- Знаете, отчего я отложила эти два свитка? В одном - описание того, как готовить тот самый яд, убивающий не только человека, но и всю его родню. Знаете, как оно названо в том свитке? "Снадобье, убивающее мир". Верно, этот порошок может легко погубить половину мира... Затем там, во второй части этого свитка описываются некие страшные ритуалы из некромантии, о которых лучше никому не знать.
- Мило, ничего не скажешь... Неужели и такая дрянь есть на свете?
- К нашему великому сожалению - есть.
- В преданиях моего народа имеется одно жутковатое сказание - внезапно заговорил Степняк. До того парень все время молчал. - Рядом с нашей страной есть такая долина - Мешере. Прекрасное место с тучными пастбищами и урожаями два раза в год... А какие там абрикосы!.. Говорят, раньше в Мешере жило немало богатых и многодетных семейств, на праздник сбора урожая в долину съезжалось множество родственников. Много лет назад туда пришли некие чужестранцы. Они пробыли в той долине недолго, всего несколько дней, но после их ухода в долине начались болезни и смерти, а ни одна женщина больше не рожала детей. И в семьях их родственников, которые жили в других местах - там тоже никто не имел детей. Через несколько десятков лет та долина полностью обезлюдела - никто не хотел в ней селиться и жить... После ее, эту долину, за бесценок купил кто-то из колдунов Нерга...
- Что ж, все сводится к одному - к захвату чужих земель...
- Один из наших людей - продолжал Степняк - один из тех, кто знал язык Нерга, как-то подслушал разговор тех, кто позже проник в долину. Те люди досадовали, что закончилось какое-то снадобье, дескать, последнее истратили на то, чтоб приобрести эту долину. А точно такое же, мол, никак не удается изготовить - секрет, мол, утерян, и восстановить его никак не могут. Получается обычная отрава, и ничего более...
- Да, это очень похоже на действие этого самого "снадобья, убивающего мир"... А другом свитке - продолжала я, - в другом свитке описано, как изготавливать иные яды, не менее разрушительные. Например, как можно сделать зелье, убивающий какого-то конкретного человека. Подмешай такой яд к еде или вину - и можешь спокойно есть из одного котла с ненавистным тебе человеком, или пить с ним из одного кувшина. Только вот после того он умрет, а тебе не будет ровным счетом ничего. Совершенно ничего не случится... Что там еще, в этом свитке? Способы изготовления иных страшных ядов, в том числе и тех, которые я только что отложила в сторону. Например, от некоторых из них будут рождаться не дети, а жуткие уроды. Монстры...
- Ценная вещь - чуть скривил свои тонкие губы Кисс. - Это в котором из них написано про истребление рода?
- Вот... - я протянула Киссу футляр из дорогого черного дерева, покрытый изящной резьбой. - Он и есть. То, что здесь написано - это страшная сила, и я совсем не уверена, что когда-то неким...властным людям не захочется расправится со своими врагами при помощи этих ядов. Иногда не спасают ни стены, ни запоры, а возможность извести своих врагов под корень для некоторых может оказаться весьма привлекательной. Им пока нет никакого дела до того, что не каждый грех можно замолить...
- Надо же, какая тонкая кожа... - чуть прищурившись, Кисс открыл футляр и достал пергаментный свиток, сплошь покрытый крючковатыми черными письменами. Внешне этот пергамент выглядит совсем не устрашающе, даже красиво, но, тем не менее, в нем было нечто отвратительное. Даже омерзительное... А Кисс тем временем рассматривал свиток - Какой необычный пергамент, выглядит, будто вощеная бумага... Где-то я уже видел такую, только вот не могу вспомнить, где именно...
- Это человеческая кожа - подал голос Наследник. - Я и отсюда вижу: записи сделаны на ней, на коже человека...
Рука Кисса не дрогнула. Он лишь чуть прищурил глаза.
- Я тоже однажды видел снятую с человека кожу. Она выглядела иначе...
- Это зависит от того, как снимать кожу с человека и как именно ее обрабатывать - вздохнул Наследник. - Для этого есть самые разные способы...
- А ты об этом откуда знаешь?
- Это отдельная история - вздохнул Наследник. - К нам во дворец иногда привозили диковинки из Афакии - есть такая страна на Юге. Чтоб вы знали: Афакия - это одни сплошные джунгли, и те, кто там живут, считаются жестокими дикарями даже по местным, далеко не человеколюбивым, меркам. Так вот, у жителей Афакии есть что-то вроде обычая, или правила, или традиции (не знаю, как можно это назвать) - сдирать кожу с людей и изготавливать из нее... В общем, разное. В том числе и такие вот... листы, заменяющие пергамент. Кстати, я слышал, что пергамент из человеческой кожи пользуется очень большим спросом у колдунов Нерга - жители Афакии продают им почти весь подобный... товар. И у нас в Эшире некоторые... любители (назовем их так) частенько приобретают для себя изделия из человеческой кожи. Ну там абажуры, картины, поделки всякие... А то и одежду. Да-да, в тех местах даже шьют одежду из кожи человека. Конечно, во всем этом есть нечто глубоко непорядочное, но пока что с этой жуткой торговлей поделать ничего нельзя. Веками продолжается... Братец мой дражайший, кстати, относится к таким вот любителям... экзотики...
- Но... как же...
- А жителям Афакии все это кажется вполне нормальным. Я уже говорил: они за многие века освоили как самые разные способы снятия кожи с человека, так и весьма необычные методы ее обработки. Это дело у них хорошо поставлено, да и доход приносит какой-никакой... Кстати, для сведения: после того, как с человека сняли кожу, его самого отправляют на костер. Или в котел - тут все зависит от гастрономических пристрастий... Проще говоря - съедают.
- Высокое Небо!.. - только и могла сказать я.
- А в тех джунглях и не видно неба - чуть скривился Наследник. - Над головой сплошной полог из переплетенных деревьев, веток и широких листьев... Там, на земле под ними почти всегда полумрак...
- Откуда же они столько... Ну, ведь надо же откуда-то набрать столько людей, чтоб... - на Орана слова Наследника произвели должное впечатление.
- Чтоб столько человеческой кожи набирать? - Наследник был мрачен. - Прежде всего, жители Афакии постоянно нападают на соседей, хотя и те им спуску не дают - если каннибалы появляются в чужих местах, то местные сражаются с врагами до конца, потому что знают, какая участь ждет тех, кто попадет в плен. Кстати, они, эти самые воины из Афакии, когда уходят домой, то даже трупы убитых (неважно, кто это - чужаки или свои) с собой тащат - кожу с них сдирают на первом же привале, нечего добру пропадать...
- Кошмар...
- Кто бы спорил... А в джунгли Афакии вообще никто из чужаков старается не соваться, даже близко к тем местам не подходят - любого, кто по недоразумению окажется даже сравнительно недалеко от границ той страны, ждет одна и та же участь: украдут, утащат к себе, снимут кожу, и то, что осталось от человека, отправят в котел... Более того: что можно сказать о тех дикарях (извините, но другого слова не подобрать), если даже со своих умерших или убитых соплеменников - с них тоже снимают кожу, и это считается правильным и вполне естественным. Как вам это нравится? Понятно, что с жителями Афакии никто из соседей старается не иметь дела. Да и отношение к иноземцам в той далекой стране весьма неприглядное...
- Но ведь даже там существует какая-то торговля! Жителям этой самой Афакии надо каким-то образом продавать свои... изделия?
- Конечно, надо, тем более, что кроме этих... изделий из кожи ничего иного для продажи там не предлагают. Жители той дикой страны продают свои... творения лишь в определенном месте на границе, причем вся эта торговля идет в заранее обусловленный промежуток времени. Кто заявляется туда раньше или позже оговоренного срока - тот рискует остаться без собственной шкуры. Торговые дела жители Афакии ведут лишь с несколькими торговцами, которых ну никак не назовешь невинными овечками! Сами понимаете, чтоб скупать изделия из человеческой кожи, а потом продавать их - для этого надо что-то выжечь в своей душе. Но даже и эти торговцы приезжают на торговлю в те места лишь вооруженные до зубов, да еще и с многочисленной охраной, и все одно - не решаются даже близко подходить к границам той страны. Только все эти меры предосторожности некоторых не спасают: приезжие люди во время той торговле частенько пропадают без следа - за долгие века жители Афакии научились красть людей... Все понимают, куда именно делись пропавшие люди, да только сделать ничего не могут...
Я мысленно застонала: Пресветлые Небеса, что же такое творится под вашим светом?! Так и вспомнишь лишний раз добрым словом Славию, где о таких страстях и слыхом не слыхивали!
Тем временем Кисс открыл второй футляр - внутри свиток из такой же светлой, полупрозрачной кожи, и точно так же также покрытый черной вязью строк.
- Ну, Афакия с ее проблемами далеко, и их так просто не решить, а нам сейчас надо подумать о другом - о том, что находится рядом. Парни, вы все слышали слова Лии про то, что здесь написано? - Кисс внимательно оглядел нас своими светлыми глазами. - Догадываетесь, что будет, если эти свитки попадут в недобрые руки? Понимаете, какую власть это может дать некоторым из людей, и к каким бедам привести? И неважно, чьи это будут руки - колдунов, или просто жадного и мстительного человека. Пусть даже эти свитки окажутся вне Нерга, пусть будут спрятаны в надежнейшем хранилище, но... Человеческая природа слаба, и мало ли у кого может возникнуть желание выкрасть эти свитки из тайника, пусть даже и очень хорошо охраняемого! Золото обладает способностью открывать многое, в том числе и распахивать, казалось бы, самые надежные запоры... Тот, кто придумал все эти зелья (один человек создал эти страшной силы яды, или их было много - сейчас знания об этом уже не имеют никакого значения), возможно, все они и были в своем роде гениями, но есть такие открытия, которые, кроме зла и немыслимых бед, не несут ничего. Так что, господа хорошие, вы уж меня извините, но, считаю, никто из вас не будет возражать против моего поступка - и Кисс бросил в огонь оба свитка вместе с футлярами, а вслед за ними в костер полетели и те самые мешочки с ядами, что я отложила в сторону.
Удивительно, но порошки сразу же вспыхнули в огне, и сгорели почти мгновенно, не оставив после себя даже следа. А вот свитки извивались в огне, словно живые, особенно когда их охватило огнем - в тот момент черные письмена на полупрозрачной коже выглядели особо зловеще. Вначале они ярко проступили на полупрозрачной коже, а потом покраснели, будто налитые кровью. Кожа сжалась, затрещала, а затем полыхнула ярким пламенем...
Даже Казначей не сказал ни слова, а только печально смотрел на горящие футляры, покрытые изумительно тонкой резьбой. Мне кажется, что единственное, о чем он жалел сейчас, так только о том, что нельзя продать эти прекрасные цилиндры, которые, будучи даже пустыми, стоят немало сами по себе. Спорить готова: Казначей уже занес все манускрипты на свой лист пергамента под графой "приход", и теперь думает о том, что ему придется или вносить туда изменения, или списывать эти манускрипты вместе с футлярами как безвозвратно потерянное имущество... О, Высокое Небо, что это еще за чушь появилась в моей голове?!
Я смотрела на то, как злое творение чьего-то гения превращается в пепел, и понимала, что иначе поступить никак нельзя. Кисс сделал то, чего в глубине души хотела и я сама, хотя я осознавала - сейчас на наших глазах превращаются в ничто великие открытия, но некоторым из этих знаний не стоит доходить до людей. Нет, уж лучше я буду до конца жизни ругать себя за то, что не остановила Кисса и не вытащила свитки из огня, чем брать на свою душу такой грех - спасать эти жуткие знания, которые могут погубить человечество...
Огонь... Он многое безвозвратно уничтожает, но, в то же самое время, он и очищает все пакостное, жестокое, злое, то, чему нет и не должно быть места в этом мире. Магия, колдовство, такие вот способы уничтожения людей при помощи жутких ядов - это все относится к тому, от чего можно избавиться при помощи огня...
Не я одна - никто из нас не сказал ни слова, глядя на то, как превращаются в пепел свитки и горят футляры. Все понимали - это лучшее, что мы можем сделать... Правда, если колдуны узнают о том, что некоторые из манускриптов брошены в огонь, то... Об этом лучше не думать.
Глава 12
Несколько коротких часов сна... Едва забрезжил рассвет, как мы снова были в седлах. Поднялись сразу же, как только ночная темнота стала сменяться сероватым рассветом. Задерживаться, конечно, не стали ни на миг, и уже через несколько минут после подъема вновь погнали лошадей изо всех сил, не щадя ни себя, ни наших бедных лошадей. Быстрей в дорогу... Конечно, нам было искренне жаль несчастных животных, только вот сейчас о жалости и сочувствии следовало забыть. Слишком большая роскошь в нашем нынешнем невеселом положении.
К тому же местность вокруг стала меняться. Сухая степь сменилась неровными холмистыми полями, да еще и перегороженными друг от друга небольшими рощицами. То и дело на нашем пути встречались песчаные прогалины, а то и длинные каменистые россыпи, валуны без числа, небольшие ямы и рытвины под тонким слоем высохшей земли... В таких местах поневоле приходилось сдерживать стремительный бег коней, но и это не всегда помогало.
Дважды нам приходилось останавливаться оттого, что кони, увы, ломали ноги. В первый раз, когда лошадь Рыбака споткнулась на бегу и упала, а парень вылетел из седла и, перекувырнувшись пару раз через голову, застыл на земле - вот тогда при виде этого жуткого зрелища у каждого из нас сердце упало в пятки, а в голове была лишь одна мысль: только бы парень не свернул себе шею! Но, спасибо за то Светлым Небесам, с Рыбаком ничего не случилось, а, по его словам, первые секунды после падения он не шевелился оттого, что и сам боялся - не сломал ли что себе после того, как сделал на земле двойной кульбит.
Второй раз последствия были хуже: лошадь Лесана оступилась, и, неловко упав, крепко придавила лейтенанта к земле, вернее, к россыпи довольно крупных камней. У бедного парня было множество ушибов, растяжения, я уж не говорю про синяки и ссадины, чуть ли не сплошь покрывавшие его тело. На счастье, не оказалось переломов, а вывихнутую ногу я ему враз поставила на место... Однако было понятно, что в ближайшее время ходок по земле из него, считай, никакой, а заниматься лечением молодого лейтенанта сейчас было ну совсем некогда. Ничего, Лесан, ты у нас парень терпеливый, выдержишь еще день скачки, а болевой синдром я тебе сняла. Пусть и на время...
И в том, и в другом случае парни пересели на запасных лошадей, вновь добрым словом вспомянув Пресветлые Небеса за идею забрать с собой всех лошадей из лагеря наемников...
Вновь и вновь на нашем пути попадались работающие на своих скудных клочках земли крестьяне, которые со страхом смотрели на нас. Хватало и стражников, встречавшихся нам как поодиночке, так и небольшими отрядами. Особенно много стражи находилось возле селений, и каждый раз мы без задержки проезжали мимо них. Впрочем, они и не пытались нас останавливать - еще раз воочию убеждаюсь в том, что репутация у наемников была соответствующая... К тому же стоит признать, что и со стороны вид нашего небольшого отряда был достаточно устрашающим - увешанные оружием злые люди, изо всех сил спешащие по своим, известным им одним делам... Самим на себя смотреть не хочется.
Еще я обратила внимание на то, что если на нашем пути попадались селения, то они были совсем небольшими. Как видно, Гайлиндер и Варин так умудрились проложить наш маршрут, что мы объезжали даже небольшие города, и старались показываться на глаза как можно меньшему количеству людей. Оно и верно - не стоит рисковать лишний раз. Так что пока нам везло...
Правда, однажды нам встретился отряд наемников, и в отличие от нас, их было куда больше - не менее полусотни вооруженных до зубов солдат. Не знаю насчет остальных, но у меня при виде этих людей едва ли не потемнело в глазах... Но Гайлиндер, едущий впереди нашего небольшого отряда, не стал останавливаться, а, приблизившись к ним, всего лишь немного попридержал своего коня, и приложив одну свою руку к сердцу, чуть наклонил голову; ну, а другую руку он положил на свой меч, висящий на боку. Командир встречного отряда сделал то же самое, и мы, разминувшись с наемниками, помчались дальше...
Койен, в чем дело? А, понятно! На условном языке наемников подобные жесты означают нечто вроде "примите заверение в моем искреннем к вам уважении, но в данный момент остановиться не могу - крайне срочное дело", а встретившийся нам командир принял эти извинения, и тоже дал понять, что торопится... Надо же, и тут повезло! Не знаю, как остальным, а мне стало не по себе: до бесконечности удача не может быть на нашей стороне.
Остановились на небольшой отдых лишь тогда, когда солнце перевалило далеко за половину дня, а впереди, в жарком мареве, показались острые зубцы гор. К тому времени наши кони, те, что находились под седлами, были почти загнаны...
Вернее, это был не отдых. Мы просто переседлали лошадей, сели на тех, которых до того вели за собой, причем отобрали тех, что выглядели покрепче. Остальных оставили... Ничего, тут есть трава, пусть и сухая. Не страшно, пусть уставшие кони пока отдохнут, а потом направятся табуном в сторону деревеньки, которая находится в паре верст отсюда. Можно не сомневаться: тамошние крестьяне такое сказочное богатство, как случайно забредшие к ним лошади, мгновенно разберут по дворам. Для бедной деревни, где признаком состоятельности является ослик, появление бесхозной лошади - воплощенная наяву мечта о богатстве. Нерг - не та страна, где будут задавать вопросы насчет невесть откуда объявившегося добра, и где вряд ли будут искать разинь-хозяев, сумевших одним разом потерять столько прекрасных животных... Каждому понятно, что их, этих хозяев, уже нет на свете, а раз так, то и имущество ничье. Увы, халявное счастье не бывает долгим: боюсь, что тем крестьянам вскоре придется вернуть лошадей их законным владельцам...
Вновь скачка, только вот на этот раз Гайлиндер вывел всех нас на широкую дорогу, которую при всем желании не назовешь проселочной. Ну, раз мы перестали таиться, значит до нужного места нам осталось добираться не так долго...
Хорошо укатанная грунтовая дорога, по которой постоянно ходят и ездят люди... На нашем пути то и дело встречались пешие крестьяне, телеги, и даже несколько обозов... Были и всадники, и небольшие отряды стражи, но, как и прежде, нас никто не пытался остановить. Мы без остановки промчались мимо нескольких деревень... Как видно, здешний народ привык к подобным скачкам, и оттого, едва услышав отдаленный лошадиный топот, каждый сразу же убирался с дороги. Даже стражники, встречающиеся на нашем пути, при виде бешено мчащегося отряда наемников предпочитали сразу же прижаться к обочинам. Похоже, здесь хорошо знали, что при любом конфликте с военными или с наемниками правда всегда будет на стороне армии, так что лучше лишний раз не нарываться на неприятности. В конечном счете выйдет себе дороже, да и куда еще этому отряду направляться, кроме как к заставе в горах? Дорога-то в здешних местах всего одна! Вот там-то их, этих самых наемников, и проверят, если на той же заставе у кого из военных появятся какие подозрения...
Да, нагло мы действуем, нахрапом, но оттого пока у нас все и получается. Что-то нас ждет у той заставы?..
А у меня в голове все время вертелся разговор с Варин. Еще утром, собираясь в дорогу, я подошла к ней.
- Варин, извини меня. Там, в пещере... Кажется, я тебе нахамила.
- Да уж, сокровище ты наше... Ладно, забыли. Но раз ты сама подошла... Кисс, иди сюда! - позвала женщина. - И давай побыстрее, не копайся!
- В чем дело? - Кисс подошел к нам.
- Значит так: долго говорить времени нет, поэтому вы, сладкая парочка, внимательно слушайте меня и запоминайте одно: если нам невероятно повезет, и мы окажемся в Харнлонгре, то ни одному из вас не стоит радоваться раньше времени. Нам с вами в любом случае все равно придется вернуться в Нерг. Причем сразу же. Так что не рассчитывайте на отдых и покой. Как именно будем возвращаться - это решим позже.
- Кто будет возвращаться в Нерг? Только мы трое?
- Хотелось бы взять еще двоих-троих, но сейчас об этом говорить еще рано. Вам все ясно?
- Если честно, то почти ничего не ясно, но об остальном, как я понимаю, тебя спрашивать пока что не стоит?
- Правильно понимаете...
- Можешь не сомневаться - кивнула я головой, - можешь не сомневаться: мы все сделаем, что ты скажешь!