Александр работал в одном из министерств Израиля.
В тот день у него был
прием посетителей,
треть из которых составляли арабы.
Они чаще евреев
приходили со свидетелями,
родственниками, знакомыми
и записывали имущество на жен,
свято веря в нерушимость брака.
Выходя из кабинета в приемную,
Александр увидел двух женщин
в традиционных платках, очерчивающих лицо.
Но все мужики пялились
на третью,
в плотном хиджабе,
затмевающим всё,
кроме глаз.
Александр тоже глянул
и ощутил приближение Проблемы.
Продолжая прием,
он надеялся, что его минует чаша сия
и тайна в хиджабе зайдет
к коллеге-женщине за стеной.
Но нет!
Она и трое рослых арабских мужчин
уверенно ввалились именно к нему.
Несколько секунд тлела надежда,
что таинственная незнакомка 
впорхнула в его кабинет
просто посидеть и понаблюдать.
Нет!
Владелицей оборудования 
оказалась именно она.
Стороны вынули удостоверения личности
и начали заполнять документы.
Александр работал не первый год,
но такой вопрос возник у него впервые.
Как он, посторонний мужчина,
может потребовать, даже попросить,
у замужней религиозной благочестивой мусульманки

открыть свое лицо?
Как он, государственный служащий,
может принять подпись человека,
видя лишь
красивое платье, сверкающие глаза,
и перевести на другое имя имущество
стоимостью со среднюю квартиру?
Машинально выполняя необходимое,
Александр готовился к скандалу.
Предварительные формальности
были выполнены
и он, глупо улыбаясь,
переводил взгляд
с фотографии в удостоверении
на непроницаемую завесу
с темными глазами.
Один из мужчин,
наверное муж,
понял его растерянность.
Он тоже не хотел осложнений
и что-то сказал по-арабски.
Женщина кивнула и подняла покрывало.
Александр облегченно вздохнул,
сверил фотографию с оригиналом,
все расписались,
занавес опустился.
Следующие посетители замешкались у двери
и у него появилась минута
пофилософствовать. 
А ведь разумно, даже мудро,
что она носит хиджаб.
Настолько мудро,
насколько тайна
привлекательней реальности.