Давно пора писать - полно материала,
но замысел, как жизнь, -  туманная стезя,
не сходятся концы, не вяжутся начала,
и продолженья нет, и прекращать нельзя.
       
Мы - пасынки любви, бросающей на ветер
и помыслы, и стыд беспомощных детей,
которые, прожив полсотни лет на свете,
не бросили мечты о лучшей из страстей.
   
Мы вечно в круге том, где всё давно известно,
где всё давно сошлось и намертво срослось;
течёт бессмертный ток по узким смертным венам,
покуда метроном не взрежет плоть и кость.
     
И рёв, и пыль от стад, бегущих к переправам
закладывать алмаз покинутый глуши -
вот пурпурный наряд присвоенного права
сверкания из глаз порывами души.
     
Владетельной руке вольно распоряжаться
и в хаосе причин вселенной управлять,
удел же остальных - в шести рукопожатьях
до смертного конца мучительно стоять.
      
Как много смысла в том, что вовсе не имеет
ни смысла, ни причин, ни правил, ни конца!
Здесь чувство ни при чём - ни глубже, ни сильнее
гримасами, увы, не выразить лица.
      
Не просто воплощать, а в чём-то воплощаться,
раскладывать ходы на шахматной доске,
и связывать мечты с наивным словом счастье,
и верить в Бытие, вися на волоске.
      
Яви прекрасный лик, жестокая расплата!
По жребию судьбы мы все - твои рабы.
И тот заветный гром, которого не надо
мечтающим рабам, приди поторопить!
      
Заставь нас быть собой, искать всему причины
и поводом служить для всех своих обид,
и всё на свете знать, но вымысел невинный
позволь нам иногда лелеять и любить.