СЕЗОН ОХОТЫ В КРЫМУ

На этой станции окраинной, 
Где пахнет морем или Римом, 
С тобой мы встретились случайно 
И стало вдруг необходимо 

Любить купания полношные 
И незатейливое ложе, 
И эти простыни промокшие, 
И скрип за стенкой хлипкой - тоже. 

И даже тот, кто там подглядывал 
В незатворенное оконце, 
Потом, наверное, докладывал, 
Что мы хотели приколоться, 

Что мы лежали, оба голые, 
На вдрызг растерзанной постели, 
Что я тебя - как вишню - пробовал, 
Когда мы секса не хотели... 

На пыльной станции окраинной, 
Где Рим уснул в объятьях Крыма, 
Мы, по примеру ископаемых, 
Такие черпали глубины, 

Что сердце прыгало в истерике, 
Виски ломило от давления, 
И если б не было Америки, 
Мы б открывали привидения 

Материков, ушедших под воду, 
И городов, ушедших в землю. 
Подлодки по такому поводу, 
Наверное, полезли б в петлю, 

И все заставы пограничные 
Трубили б полную тревогу, 
И генералы их столичные, 
Наверное б, молились Богу... 

На нашей станции окраинной 
Опять все также нелюдимо. 
И для вояк осталось тайной 
Все то, что там происходило - 

Твои объятия запретные 
И нежные ожоги кожи, 
И наши па кордебалетные 
На раскаленном солнцем ложе; 

И наши дни уединенные - 
На дальних пляжах, в синих гротах, 
И словно бы пенорожденные - 
Миры - за каждым поворотом. 

...А в небе кружатся пропавшие 
Со всех радаров самолеты 
Да тень над бухтой пролетавшего, 
Нас опознавшего пилота. 

2000