На территорию базы медленно въехали два "Камаза", груженые необогащенным ураном. Яркая на морозном воздухе луна отражалась на глушителях автоматов охранников. Никем не замеченный, шпион М переполз к следующей ёлке. Достав замаскированный под губную гармошку бинокль, навел на КПП. Сквозь густую хвою можно было различить даже погоны. Чуть слышно хрустнула ветка. Шпион обернулся. И потерял сознание.
- Служу Советскому Союзу! - бодро гаркнул Колобок. А сам подумал: "Какой нафиг Советский Союз? Он же давно развалился". И проснулся.
- Ты опять, что ли заснул, напарничек? Гляди, так Третью Мировую проспишь.
- Сплюнь! - зевнул Колобок. - На наш век хватит и войн, и шпионов.
От посольства отъехал невзрачный "Фиат". За ним двинулись машины слежки.
- "Объект" пошел. Теперь можно передохнуть. - Напарник отложил в сторону бинокль и тут же "отрубился".
Колобок прислонился к стене. Закрыл глаза. Расслабил мышцы, сделал несколько дыхательных упражнений. Задумался.
"Наша служба и опасна и трудна, и на первый взгляд как будто невидна". Врут, что это про милицию. Или, как её сейчас называют, полицию. Это про них... Скромных и незаметных рыцарей плаща и кинжала.
А ведь не послушался Бабки с Дедом, пошел в МГИМО на "заочку". Кто ж знал, что блестящие работы новоиспеченного (во всех смыслах!) выпускника так заинтересуют как разведку, так и контрразведку. А Колобок мечтал о карьере дипломата. С его-то подвешенным языком!
Летним днем Колобок сдавал письменный выпускной экзамен по мировой литературе, который он так долго откладывал. Требовалось раскрыть образ дипломата в мировой литературе. Так как ничего подобного Колобок не читывал, то задумался. В течение пяти драгоценных минут он сидел, упершись взглядом в текст вопроса. Затем очень осторожно открыл чистую экзаменационную тетрадь и принялся писать.
Он решил раскрыть образ не дипломата, но разведчика. А так как на летних каникулах в деревне Колобок перечитал гору шпионских романов, как отечественных, так и зарубежных, это удалось легко. Он сходу вывалил на страницы кучу описаний любимых книг. Между делом, разбирая как писательские несоответствия, так и ошибки описываемых секретных агентов.
Через два дня после предпоследнего экзамена Колобка вызвали в кабинет профессора мировой литературы. Но не для разноса за экзаменационную работу! Вместо этого профессор поинтересовался, действительно ли Колобок так интересуется шпионскими детективами.
Озадаченный вопросом, Колобок честно признался, что именно интерес к этой литературе помог ему сохранить некоторое подобие нормальной психики во время обучения в школе. Улыбнувшись, профессор спросил , не хочет ли он "сохранять нормальную психику" в сочетании с романтикой? Вполне естественно, что Колобок ответил утвердительно. Профессор позвонил кому-то по телефону, и в тот же день Колобок встретился за ленчем со своим первым агентом СВР.
Как впоследствии отметил в своей характеристике психоаналитик, "за видимой приятной округлостью и мягкостью Колобка таится жесткая, но еще не черствая натура". Да, тяжелое сусечно-амбарное детство наложило неизгладимый отпечаток на мировоззрение агента. А ранний уход из семьи сделал беглеца самостоятельным и изворотливым. Но плесень недоверия еще не успела изъесть сущность разведчика.
Два месяца спустя проверка Колобка была закончена, и он был рекомендован "для ограниченного использования" на работе в СВР, как и 17 процентов всех желающих стать сотрудниками ведомства. После специального, но довольно общего и поверхностного курса обучения, Колобка вывезли в багажнике посольской машины в незнакомую страну. С заданием вернуться в Россию через неделю своим ходом. Естественно, ни денег, ни документов новоявленному разведчику не оставили.
Колобок справился за три дня. Попутно прихватив с собой секретную карту Генштаба той неизвестной страны и одного из военных в качестве "языка". Языком той незнакомой страны он так и не успел овладеть.
Шум мотора на улице прервал его раздумья. Он открыл глаза. "Объект" вернулся на территорию посольства. Колобок машинально посмотрел на часы. Запомнил время, дату и, на всякий случай, номер машины. Встреча дипломата с агентом длилась ровно 40 минут. О том, что встреченный послом агент уже месяц, как перевербован нашими спецслужбами, знал только Колобок.
Кстати, по документам этой, очередной незнакомой, страны он проходил как месье Багет, французский подданный. По легенде - консультант по легким видам выпечки на местном хлебозаводе.
Впоследствии, он понял, что в дипломатической работе наиболее ценен именно человеческий контакт лицом к лицу. А иностранные коллеги не были готовы воспринимать его, как дипломата. Зато в разведке его таланты раскрылись полностью.
Вот как бывает, подумал Колобок. Всю жизнь готовишься к одному призванию, а оказывается, место твое в другой сфере. Ну, куда ж без нас, простых русских разведчиков. На том стояла, и стоять будет Земля Русская.