Костина Юлия Викторовна. Хранимая Духом. Глава 5

Глава 5

Из огня да в полымя

Там, где больше всего опасности --

больше всего надежды.

Альбер Камю

Ветер ревел в ушах подобно раненому зверю, забивал легкие, не давая продохнуть, и выедал глаза встречным вихревым потоком. Широ стремительно скакал по лесу, ловко лавируя между огромными вековыми стволами и мелкой молодой порослью, и казалось, что он и вовсе не касался земли, а летел по воздуху, словно у него выросли крылья. Боясь лишний раз пошевелиться, чтобы не упасть с единорога, я буквально прилипла к нему всем телом, мертвой хваткой вцепившись в роскошную гриву и обхватив изо всех сил ногами бока жеребца. Оглушительный гул моего сердца выбивал бешеное стокатто, попадая в такт размеренному ритму галопирующего скакуна, отстукивающего копытами чечетку по земле. Я не знала, как мне удавалось удерживаться на Широ при том, что я впервые в жизни скакала верхом, да еще и в неудобном длиннополом платье со связанными руками, мешающими крепче приникнуть к шее единорога, но как только я начинала клониться в сторону или сползать вниз, он умелым движением выравнивал мое положение на своей спине, даже не сбавляя хода.

Я понимала, что меня будут преследовать, но не ожидала, что нападение произойдет так скоро. Едва последние окраинные постройки Астондэла скрылись из вида, как вдруг что-то тяжелое повалилось на круп Широ позади меня, а в следующее мгновение уже знакомая мне женская рука, затянутая в черную перчатку, обхватила мои плечи и бесцеремонно потянула вниз, сталкивая со скачущего во весь опор единорога, но он, почувствовав на себе второго всадника, резко взбрыкнул, так что я чуть не перелетела через его голову вместе с налетчицей, а потом мгновенно замер и встал на дыбы. Наверное, я вырвала не меньше клока белоснежных волос из прекрасной гривы, соскальзывая со скакуна вслед за сидящим за моей спиной существом, и непременно упала бы, если бы Широ не опустился на все четыре ноги так же внезапно, как и поднялся на две, стоило только налетчице оказаться на земле -- она держала меня почему-то только одной рукой и недостаточно крепко, чтобы утянуть за собой. Еще раз агрессивно взбрыкнув задними копытами, единорог вернул меня на прежнее место и галопом сорвался вперед.

Оглянувшись, чтобы увидеть того, кто нападал на меня, я смогла рассмотреть только стремительно удаляющиеся смутные очертания какого-то черного мешка, распластанного на траве в неестественной позе. Мешок шевельнулся, оказавшись на самом деле вовсе не мешком, и поднял голову со сверкающим янтарным взглядом и недовольно расставленными в разные стороны кошачьими ушами с дымчато-серыми треугольничками на концах. Вальсирующая-с-мечам! В том, что это была она, не приходилось сомневаться -- ее неповторимый образ несмываемым пятном навсегда отпечатался в моей памяти. Неужели она никогда не сдастся? Как долго она еще будет преследовать меня, и как долго еще я смогу вот так от нее ускользать? Тем более теперь, когда меня некому защитить? Думать об этом не хотелось, потому что подобные мысли заставляли мурашки ползти по телу холодным ознобом, а сердце сжиматься от безысходности и страха. Куда приятнее было представлять, что я последний раз видела жуткую наемницу с ее пугающими неизвестностью намерениями.

Силуэт наемницы вскоре скрылся за деревьями, и я вновь повернулась вперед -- навстречу неопределенности и быстро занимающемуся над горизонтом рассвету. Перед глазами, застланными высекаемыми ветром слезами, бесконечно мелькала сплошная стена зелени, а по лицу жалящими пчелами хлестали тонкие ветки, в конце концов заставив меня спрятаться в пышной гриве единорога, развевающейся подобно белоснежному флагу. Я закрыла воспаленные глаза и даже не заметила, как провалилась в блаженную тьму небытия. Уже больше суток прошло с тех пор, как я последний раз спала, и за это время я успела пережить целый ураган неизведанных, совершенно новых эмоций и чувств, натерпеться немало страха и в итоге оказаться совсем одной посреди чуждого мира, преследуемая загадочной женщиной-кошкой и враждебными эльфами, разрываемыми между чувством долга перед своим правителем и ненавистью ко мне.

Очнулась я только спустя несколько часов, когда день был уже в самом разгаре, а три ярких солнца уверенно расположились по разные стороны безоблачного со странным лазурным сиянием небосвода. Редкие любопытные лучи авалонских светил с трудом пробивались под сомкнутые над головой кроны, подсвечивая лес изнутри призрачным зеленоватым заревом. Я все еще болталась на спине благородного животного, безвольно повиснув на нем, как вьючный тюк, а он все так же без устали летел по лесным просторам, отстукивая копытами по земле монотонную ритмичную мелодию. Поразительно, что я все еще не свалилась со скачущего галопом единорога, потому что во сне абсолютно ни за что не держась и не будучи к нему ничем привязанной, по всем законам логики я давно уже должна была лежать где-нибудь под кустом далеко позади. С другой стороны Авалония во всем опровергала мыслимые и немыслимые законы мироздания, по-видимому имея на все свои собственные магические правила, которым подчинялся быт этого сказочного мира.

Полежав расслабленным грузом на спине Широ еще некоторое время, я окончательно убедилась, что могу не опасаться упасть с него, и преисполнившись уверенности в этом, попыталась выпрямиться. В последствии я горько пожалела о своем решении. За косматой гривой скакуна я не могла видеть низко нависшую ветку, которая неожиданно встретив меня твердой шероховатой корой, резким рывком выбила из "седла". Острая боль нестерпимым огнем взорвалась в получившей удар голове и мириадами раскаленных осколков растеклась по всему телу, лишая сознания еще до того, как казавшаяся обманчиво мягкой мшистая земля доказала свою истинную плотность.

Приходя в себя уже второй раз за день, я подумала, что все-таки не все законы вселенной чужды Авалонии. Притяжение к земле здесь было столь же сильное, как и в привычном мне мире, где я не раз испытывала его на себе. А еще здесь тоже был закон подлости, по роковой случайности которого я имела неосторожность подняться именно в тот момент, когда Широ пробегал под злосчастной веткой, так радушно выставившей мне навстречу свои гостеприимные объятия.

Встревоженный дух-хранитель не находил себе места, настойчиво пробиваясь в мое затуманенное сознание, зовя по имени и повторяя его как заученную мантру, но взволнованный голос Эрфелио почти полностью заглушался какой-то жуткой какофонией ударных инструментов, грохочущих в моей голове. Боль расплавленной лавой пульсировала по моим венам вместо крови, а открыв глаза, я увидела только сгусток чего-то черного, полностью застилающий взор.

Кое-как собравшись с силами и определив источник сумасшедшей боли, я потянулась к ее сосредоточению, но едва полуонемевшие пальцы наткнулись на огромную шишку, растекшуюся по виску, как перед глазами тут же взорвался фонтан цветных искр, сопровождаемый новой волной нестерпимой боли. С губ против воли сорвался тихий стон, а в следующую секунду тьма снова накрыла меня с головой.

***

Плечо уже почти не болело. Врожденная регенерация усиленно делала свое дело, затягивая рану со свойственной его виду скоростью. А вот эльфийские лекари раздражали изрядно. Он никогда не понимал логику остроухих. Зачем врачевать приговоренного к смерти пленника, которого они же собрались убивать уже буквально через пару часов? Извращенное чувство юмора у них что ли такое? Эстеты, чтоб их Стражи унесли! У них все должно выглядеть красиво. Даже казнь. Даже приговоренный обязательно нужен им целым и невредимым, чтобы изящно умереть на алтаре, посвященному Великому Лесу. Не дождутся! Он не собирался умирать. Ему еще контракт выполнить надо. Интересно, куда опять увели шаили? В темницу под названием гостевые покои? Шаили... При одной мысли о ней, в голове сразу же всплывал образ наивной и хрупкой девушки, доверчиво следующей за каждым его шагом в безумном вальсе, пробудившем в нем целую бурю эмоций. Зачем только он ее пригласил?! Не смог удержаться, идиот! Она так очаровательно смотрелась в свете последнего ночного лика... А теперь он никак не может отвязаться от пьянящего ощущения ее такой волнующей близости, когда каждое ее движение подчинено ему. Проклятье! Он никогда не считал вальс настолько чувственным танцем! Ему нельзя, нельзя думать о ней иначе, чем об объекте сделки! Ладно еще навязчивая потребность защищать. Это контракту не помеха, а даже наоборот. Но что делать с другими необъяснимыми желаниями, которые она начала в нем пробуждать?

Прерывая его терзания, в комнату неожиданно ворвался эльф. Даймон хмыкнул. Знакомые все лица, однако! Интересно, что понадобилось от него командиру Первого отряда? Неужели уже пришло время торжественной казни, и именно этого остроухого назначили сопровождать его туда?

- Я забираю его! - прямо от порога непререкаемо заявил Леиренд на вопросительные взгляды приставленных к даймону Лесным Королем лекарей, подтверждая его догадки. Те лишь безропотно кивнули в ответ, отступая от раненого.

***

Следующее пробуждение далось легче. Острая боль слегка притупилась, собравшись в одном лишь ушибленном виске, а гул в голове убавил громкость до вполне терпимых шумовых помех, став похожим на испорченный радиоприемник. Прислушавшись к своим ощущениям, я не обнаружила других повреждений, и сделала вывод, что после столь опасного падения относительно легко отделалась. Подумаешь какая-то шишка! Главное, что я не свернула себе шею.

Открыв глаза, с удивлением обнаружила, что вокруг меня стремительно сгущаются сумерки, окрасившие лесную чащу в зловещий оттенок малахита. Похоже, пока я была в отключке, день начал подходить к концу, а значит совсем скоро лес окутает непроницаемое покрывало ночи, в тени которой на охоту обычно выползают разные опасные твари. Я боялась даже представить, какие монстры могут таиться в Авалонии под прикрытием обманчиво безжизненной тьмы, а уж перспектива встречи с местными обитателями мне абсолютно не улыбалась.

"Ника, наконец-то ты очнулась!" - облегченный возглас Эрфелио, прорвавший неприятный шуршащий гул в голове, напугал меня своей внезапностью. Я повернулась к духу и попыталась сфокусировать зрение на его полупрозрачной фигуре, склонившейся надо мной подобно скорбящему призраку. В этот момент что-то мохнатое и теплое осторожно боднуло мое плечо, послав по телу импульс боли и панического ужаса. Услужливое воображение мгновенно нарисовало в сознании образ отвратительного ночного монстра, желающего полакомиться беззащитной человечиной. Однако, как оказалось, испугалась я совершенно напрасно. Вместо кровожадной твари в мое плечо уткнулся мордой обеспокоенный единорог. Он смотрел на меня тоскливым взглядом умных светло-золотистых глаз и легонько подталкивал носом, пытаясь привлечь к себе внимание.

- Широ, - прохрипела я непослушным голосом, и облизнув пересохшие губы, продолжила не совсем уверенным тоном, - со мной все в порядке.

Единорог издал жалобный звук, напоминающий не то писк, не то стон, и еще раз боднул меня носом, призывая принять вертикальное положение. Каждое прикосновение и даже малейшее движение посылали в висок волну острой боли, но я все-таки попыталась сесть. Перед глазами все растеклось, потемнело и закружилось безумным водоворотом. Пришлось на время прикрыть веки и упереться в землю руками, пережидая приступ дурноты.

"Может тебе лучше еще немного полежать?" - заволновался хранитель.

"Вряд ли это поможет, - категорично заявила я, почувствовав еще один легкий толчок в спину. - Похоже единорог настаивает на немедленном продолжении путешествия".

"Но ты же не можешь..."

"Могу!" - резко оборвала я, не желая выслушивать стенания духа.

Эрфелио не стал спорить, но я прекрасно чувствовала молчаливое неодобрение, волнами исходящее от него. Но я не нуждалась в разрешении духа. Могу я или нет, я должна была продолжить путь. Сейчас, когда эльфы скорее всего уже заметили мое исчезновение и ринулись в погоню, не время было разлеживаться на земле, тем более что по собственной глупости я итак потеряла его достаточно много. Правда, я не совсем понимала, куда и зачем спешу, ведь в Авалонии мне не к кому было идти, а Тэтэйус -- единственный, кто в этом мире был мне не безразличен -- остался далеко позади, и я не знала даже, жив ли он еще, и сдержал ли Леиренд данное мне слово спасти его. Однако как бы то ни было в плен я возвращаться тоже не собиралась. Поэтому оставалось только положиться на судьбу, которая до этого была ко мне не столь уж благосклонна, и взобравшись на спину Широ, продолжить стремительную скачку в неизвестность, надеясь на чудо.

Если поверить в чудо еще были какие-то шансы, то взгромоздиться на внушительных размеров животное не представлялось возможным. У меня не получилось даже встать, не говоря уже о том, чтобы запрыгнуть на единорога. После нескольких неудачных попыток, я сдалась и устало закрыла лицо руками. Широ настойчиво толкал меня в спину, и нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, волновался все больше и больше, время от времени тревожно похрапывая и издавая тихое жалобное ржание, но я перестала обращать на него внимание. Эрфелио прав, я не могла продолжать путешествие. Скорее всего я получила сильное сотрясение мозга, полностью разбалансировавшее возможность нормального передвижения. Меня ужасно мутило, голова неистово кружилась, каждое движение давалось с трудом через накатывающие волны ноющей боли, а еще меня безжалостно мучила жажда.

Я не сразу вспомнила про мешок с провизией, который вручил мне Леи. Там обязательно должна быть вода и... О Боже, Фафнер! Он же забрался в мешок еще до начала сумасшедшего побега, и я должно быть упала прямо на него, придавив крохотного зверька всем своим весом! Мгновенно забыв всю свою боль, я начала лихорадочно шарить в поисках закрепленного на спине рюкзака. К счастью во время скачки он сполз на бок, так что, свалившись с единорога, я не могла его раздавить. И все же облегчения это не принесло. Кто знает, что мог повредить себе гремлин во время падения? С замиранием сердца я развязала мешок и только тогда услышала приглушенное чавканье, которое прежде было скрыто от меня плотной материей и шелестящим шумом в голове. Заглянув внутрь, я обнаружила довольно улыбающегося зверька, с ног до головы обсыпанного какими-то крошками и доедающего остатки припасенной для меня эльфом провизии.

- Что же ты наделал? - ужаснулась я, окончательно пав духом. Без еды мне долго не протянуть, а добыть ее самостоятельно в незнакомом мире представлялось абсолютно нереальным занятием.

Фафнер в ответ только посмотрел на меня счастливыми глазами, и весело фыркнув, принялся радостно вгрызаться в штанину моих джинсов, уложенных на дно мешка.

- Прекрати! - возмутилась я. - Это не еда!

Гремлин не обратил на меня ровным счетом никакого внимания, так что пришлось вырывать штанину прямо у него изо рта. Зверек явно обиделся, но послушно разжал зубы. Я же решила больше не искушать его возможностью полакомиться джинсовой тканью и переоделась в свою одежду. Хватит с меня длинных платьев! Куда как удобнее в привычных джинсах, тем более что эльфийский свадебный наряд явно не предусмотрен для побегов и бешеных скачек на единорогах. Вот только связанные руки мешали мне переодеть верхнюю часть одежды, так что пришлось варварски оборвать подол платья, которой и без того сильно истрепался об сучья и ветки. Таким образом, прикид у меня получился достаточно экстравагантный: старые поношенные кеды, потертые темно-синие джинсы с модной дырой на правом колене, заботливо выгрызенной Фафнером, роскошный зелено-золотой корсет от эльфийского платья с неровным огрызком подола, поверх всего этого белый запыленный плащ с капюшоном, болтающаяся на шее золотая цепочка с крупным кристаллом, сияющим алмазными гранями, переброшенный через плечо полупустой походный мешок с гремлином внутри, и в довершении всего грубая веревка, туго стягивающая запястья. Ничего оригинальнее мне носить еще не доводилось.

Впрочем, мой внешний вид и стиль одежды интересовали меня сейчас в последнюю очередь. У меня были проблемы и поважнее, главными из которых являлись совершенно отвратительное состояние, торопливо сгущающаяся тьма и отсутствие не то что съестных припасов, но и даже капельки питьевой воды, что почти стопроцентно гарантировало мне медленную и мучительную смерть в обозримом будущем. Однако я не собиралась сдаваться так просто. Пока я способна двигаться, я буду цепляться за жизнь всеми возможными способами. Всего-то и надо собраться с силами, и вскарабкавшись на единорога, попытаться найти ближайшее гостеприимное поселение. Преисполнившись энтузиазма, я собралась претворить в жизнь этот нехитрый план. И все бы было ничего, если бы после того, как последние закатные лучи перестали проникать под полог сомкнутых крон, где-то совсем неподалеку -- буквально за соседними деревьями -- не раздался леденящий душу вой, к которому с разных сторон присоединились еще несколько протяжных голосов. Широ встал на дыбы, задергав в воздухе копытами, и тревожно заржал, мотая головой из стороны в сторону. Так вот почему он все это время торопил меня и беспокойно подталкивал в спину! Единорог чувствовал надвигающуюся угрозу и хотел предупредить меня, а я, дура, не поняла!

- Волки? - перепугавшись не на шутку, в ужасе прошептала я, вертя головой по сторонам, чтобы разглядеть приближающихся зверей, но видя только кромешную тьму, стволы окружающих деревьев, тускло мерцающего духа и угрожающе гарцующего белоснежного жеребца.

"Сомневаюсь, что в Авалонии водятся обычные волки", - подлил масла в огонь Эрфелио.

Я задрожала всем телом, а в крови произошел огромный выброс адреналина, притупивший боль настолько, что я смогла не обращать на нее внимания, и как это всегда и бывает, панический страх пробудил инстинкт самосохранения, в критических ситуациях придающий почти нечеловеческую силу и открывающий в человеке такие возможности, о которых он никогда раньше не подозревал. Резво вскочив на ноги, я бросилась к Широ, но было уже поздно. Прямо передо мной из темноты выплыли налитые кровью звериные глаза с яростным оскалом почти крокодильей пасти. От неожиданности я резко остановилась и попятилась назад, но не удержала равновесия и плюхнулась на землю, больно приземлившись на пятую точку. Не обратив на это внимания, я продолжала пятиться уже в сидячем положении, задыхаясь от ужаса и не в силах оторвать взгляд от наступающего на меня монстрообразного животного. Он был огромных размеров, лохматый и жуткий, как ночной кошмар, и походил на зловещую помесь мутировавшего волка и облезлой гиены с длинной мордой, поросшей ороговевшими шипами, а судя по клочьям пены, стекающей из оскаленной пасти, вдобавок еще и болел бешенством.

Мои ноги проскальзывали, но я с упорством загнанной в угол жертвы продолжала отталкиваться ими от земли, отползая от голодного зверя, пока не уткнулась спиной во что-то твердое, но даже тогда продолжала бессмысленно скрести подошвами по мху, словно никакой преграды и не было. Боковым зрением я заметила еще с десяток точно таких же монстров, окруживших брыкающегося и отмахивающегося длинным рогом Широ. Эрфелио метался кругами, взметая вихри пыли и поднимая в воздух все, что не врастало в землю корнями, но волкоподобные чудища уделяли этому столько же внимания, сколько преследующий добычу хищник внезапно разбушевавшейся непогоде, то есть абсолютно не замечали выкрутасов духа, как, впрочем, и его самого, не представляющего для них никакой питательной ценности. Они полностью сосредоточились на двух аппетитных жертвах, исполняя свой особый охотничий ритуал и готовясь попировать на наших останках.

Пару раз что-то тяжелое, брошенное Эрфелио, попало в подкрадывающегося ко мне зверя, но он, лишь свирепо огрызнувшись, продолжил свое неотвратимое наступление. Оказавшись на расстоянии вытянутой руки от меня, тварь пригнулась, готовясь совершить смертоносный прыжок, а я испуганно зажмурилась, и выставив руки вперед в защитном жесте отчаяния, приготовилась принять свой ужасный конец под аккомпанемент оглушительного трепета собственного сердца, бьющегося где-то на уровне пяток. Время будто назло мне вдруг растянулось и потекло мучительно медленно, как это, наверное, и должно быть в последние секунды жизни, травя душу всеми упущенными возможностями и будущим, которого никогда не будет. Я слышала, как несущий смерть монстр с диким рыком оттолкнулся жесткими когтями от земли и взмыл в воздух. Его смрадное дыхание опалило мою кожу и легкие, напоследок заставив корчиться от удушья. И когда я уже представила, как его острые, словно кинжалы, клыки вопьются в мое тело, принося с собой адскую боль, послышался странный шум рассекаемого воздуха, и вместо того, чтобы сомкнуться на моей шее, зубы зверя лязгнули всего в нескольких сантиметрах от лица, издав металлический скрежет, после чего что-то теплое брызнуло на меня, и я услышала жалобный визг смешанный с предсмертным хрипом.

Распахнув глаза, увидела перед собой жуткую морду отвратительного волкообразного монстра, упавшего у моих ног агонизирующей тушей с подернутым пеленой взглядом и торчащим из его оскаленной пасти мечом. Я сразу узнала этот меч. Мне уже доводилось видеть его черное лезвие с замысловатой вязью неизвестных иероглифов, но тогда серебряную рукоять оружия держала рука Тэтэйуса. Сейчас ее не держал никто.

Сраженный мечом монстр, еще мгновение назад бывший безжалостным охотником, а теперь сам ставший беспомощной жертвой, дернулся в последний раз и замер безвольным куском мяса. Когда он перестал издавать хрипы и стоны смертельной агонии, до моих ушей донеслись взмахи огромных крыльев, хлопающих где-то над головой. Но не успела я обрадоваться чудесному спасению, да и вообще хоть как-то отреагировать на стремительно развивающиеся события, как еще один кошмарный зверь, заметив неудачу своего собрата, отделился от стаи, теснящей обороняющегося единорога, и бросился на меня. Свист стрелы разрезал воздух, и прожужжав прямо над моим ухом, снаряд вошел точно в глаз атакующего монстра. Он захрапел и упал замертво поверх первого своего незадачливого товарища, дернув задними лапами и изогнувшись в неестественной позе. Желудок подкатил к горлу при виде омерзительно кровавой сцены, дважды повторившейся на моих глазах, но будучи и без того абсолютно пустым, грузным камнем плюхнулся обратно вниз.

Тем временем Широ, сделав очередной выпад, молниеносным движением распорол рогом брюхо неудачно прыгнувшему на него зверю. Тошнотворное зрелище вывалившихся наружу внутренностей стало последней каплей для моей неподготовленной к такого рода кошмарам психики. Уже теряя сознание, я заметила два темных силуэта, один из которых с луком в руках выскочил из-за деревьев навстречу бросившейся в рассыпную стае звероподобных тварей, а другой спустился передо мной прямо с неба, и мне даже показалось, что я видела кожистые драконьи крылья у него за спиной...

Очередное пробуждение происходило под ужасающий шум хрипов, стонов, визгов и противного хлюпающего звука смешивающихся с металлическим лязгом, рыком и беспрерывным свистом стрел. Я не стала сразу открывать глаза, не желая видеть кровавое месиво, соответствующее этой отвратительной какофонии. Сжавшись в комочек и зажав голову руками, чтобы не сойти с ума, я изо всех сил старалась отгородиться от мерзкого гула битвы, но с тем же успехом можно пытаться заткнуть уши на грохочущей аккордами рока дискотеке, желая обрести тишину. От воплей и рева некуда было спрятаться. Они ледяным кошмаром проникали в самую душу, и казалось, что это никогда не кончится. Крик ужаса рвался из моей груди, но я как могла сдерживала его, сцепив зубы до умопомрачительной боли в опухшем виске, которая хоть как-то отвлекала от расползающихся по телу цепких клешней панического страха.

А потом все внезапно стихло. В воздухе повис тяжелый смрадный запах смерти, приправленный приторным ароматом крови, и только редкие булькающие хрипы и жалобное поскуливание нарушало зловещую тишину, тревожным звоном отдающуюся в истерзанных шумом боя ушах. Я не сразу заметила перемену, продолжая неистово сжимать голову ладонями и пряча ее в коленях. Только когда чьи-то шаги, шурша невысокой травой, направились ко мне и остановились совсем рядом, я позволила себе открыть глаза. В непроницаемой темноте ночи видны были лишь смутные очертания нависшей надо мной забрызганной кровью фигуры, закрывшей собой место недавней схватки, а заодно и полнеба. Фигура присела передо мной на колени, и на меня с тревогой воззрились колдовские изумрудные глаза, не узнать которые было невозможно.

- Тебя ни на минуту нельзя оставить одну, - произнес любимый голос, но даже в его шутливом тоне слышались беспокойные нотки.

- Тэй? - слабым голосом пискнула я, не веря собственным глазам и чувствуя, что начинаю медленно сходить с ума. Если это мираж, то у меня точно помутился рассудок, а если нет, то это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

- Да, это я, - сверкнул белозубой улыбкой темный силуэт. - Тебе не удастся от меня так просто избавиться. Или ты ждала кого-то еще?

- А почему бы и нет? - раздался позади него звонкий голос. - Леди Никониэль вполне могла ждать меня!

- Ты слишком высокого о себе мнения, эльф! - огрызнулся на него Тэй.

- Как и ты, даймон! - фыркнул в ответ собеседник, в котором я, наконец, не без труда узнала Леиренда.

- Вместо того, чтобы болтать, лучше уйми этого сумасшедшего единорога! - возмутился Тэтэйус, уклоняясь от копыт неожиданно возникшего за его спиной белоснежного жеребца. - Защищаясь, я могу ненароком убить его, а мне бы не хотелось расстраивать шаили.

- Не моя вина, что Широ стремится защищать непорочность от зла. Впрочем, как и все единороги, - недовольно пробурчал Леи, но все же ретировался усмирять благородное животное.

- Я не зло, - с непонятным отчаянием в голосе бросил ему вдогонку Тэтэйус и снова переключил свое внимание на меня, вернее на мою шишку. - Откуда это?

- Не поладила с местной флорой, - попыталась отшутиться я, снова испытывая несусветную боль от напоминания об ушибе.

Тэю мой ответ смешным не показался, впрочем, мне и самой было не до смеха. Он потянулся ко мне и осторожно убрал мои вцепившиеся в собственные волосы руки. Я и не заметила, что до сих пор сама не сделала этого. А тем временем Тэтэйус приложил свою ладонь к растекшейся по моему виску шишке. Я приготовилась к боли, неизменно взрывающейся в голове фонтаном искр от каждого прикосновения к ушибленному месту, но с удивлением обнаружила, что вместо этого от виска по всему телу начало распространяться странное тепло, проясняющее сознание и придающее сил. Тэй не отрываясь смотрел на меня, и глаза его с мгновенно вытянувшимся змеиным зрачком по мере растекающегося во мне живительного тепла и постепенно отступающей боли разгорались все ярче, излучая мягкий зеленоватый свет и переливаясь от темно-малахитового до светло-салатового. Когда же он убрал руку, тепло внезапно исчезло, а глаза демона вновь приобрели человеческий вид прежнего изумрудного оттенка. Я инстинктивно потянулась к виску, и -- о, чудо! -- шишки как не бывало, а вместе с ней исчезла и боль, и головокружение, и усталость.

- Невероятно, - потрясенно прошептала я. - Но как?

- Достаточно лишь пожелать, - ответил Тэтэйус с фирменной ухмылкой. - Любое желание я могу воплотить в реальность. Кроме, конечно, тех, что связаны с материализацией души и ее составляющих. Но это я тебе, кажется, уже говорил.

- Помнится, раньше за желания ты требовал плату, - проворчала я себе под нос.

- Считай это расплатой за танец, - внезапно похолодевшим тоном произнес Тэй, а с лица его стерлись все эмоции, и сам он резко встал, чтобы уйти, на ходу бросив: - Пора в путь.

- А спас мне жизнь ты тоже за танец? - негодующе воскликнула я ему в спину, почему-то почувствовав себя уязвленной и обиженной, но он или не услышал или не захотел слышать, даже не обернувшись.

Настроение, поднятое было чудесным и своевременным появлением Тэя, мгновенно испортилось. Я не хотела считать танец расплатой. За те волшебные мгновения я и сама готова была ему заплатить. Тем более я не хотела, чтобы Тэтэйус снова превращался в неприступного незнакомца, исполняющего роль простого сопровождающего. Я уже устала от внезапных перемен настроения демона. То он становился заботливым и нежным, и даже спасал мне жизнь, то вдруг замыкался в себе и окатывал волной злобы. Угораздило же меня полюбить столь непредсказуемое создание! И почему именно его? Почему не Леиренда, не кого-нибудь другого более подходящего, а именно Тэтэйуса?! Все таки любовь зла, а сердцу и правда не прикажешь. Даже сейчас, после всех ужасов и переживаний, я не могла думать ни о чем, кроме Тэя. Это просто невыносимо!

Поднявшись с земли и кое-как отряхнувшись по-прежнему связанными руками от пыли и крови монстрообразного животного, забрызгавшего меня ей перед смертью, я попыталась в кромешной тьме сделать несколько шагов по направлению к белеющему в ночи, словно маяк, единорогу, но споткнулась об тушу убитого зверя и упала во что-то липкое.

- Фу, гадость! - вырвался у меня возглас отвращения.

- Это всего лишь кровь, шаили, - устало вздохнул надо мной голос Тэтэйуса, и его рука протянулась ко мне, чтобы помочь встать на ноги.

- Всего лишь?! - с сарказмом переспросила я, чувствуя, как руки утопают в мерзкой субстанции чуть ли не по локоть, и радуясь, что не могу видеть весь ужас оставшейся после побоища кровопролитной картины, скрытой от меня непроглядным покрывалом ночи. - Да здесь ее целое море!

- Не море, а мелкая лужица, - снисходительно поправил Тэй и тут же заботливо спросил: - Ты не ушиблась?

Я фыркнула и высокомерно оттолкнула его руку. Он снова делал это: без видимых причин резко менял свое отношение ко мне на сто восемдесят градусов! Но хуже всего, что он, похоже, считал меня впечатлительной неженкой. Что ж, в каком-то смысле он, конечно, прав: я не привыкла переживать наяву готические ужасы с реками крови и отвратительными монстрами. Однако человек по природе своей способен привыкнуть и подстроиться под любые, даже самые кошмарные, условия, и я докажу ему, что не совсем безнадежна, пусть на это и потребуется вся моя воля, с трудом подавляющая омерзение от тошнотворного ощущения на теле липкой субстанции, успевшей уже остыть, и вызывающей теперь неприятный зуд там, где соприкасалась с кожей.

С горем пополам выкарабкавшись из скользкой лужи без посторонней помощи и стараясь не обращать внимания на назойливо липнущую к телу вымокшую насквозь одежду, я уже было снова направилась к Широ, но мой локоть ухватили пальцы Тэтэйуса, заставив сердце подскочить в груди и торопливо забиться о ребра. Ну, почему каждое его прикосновение неизменно вызывало во мне такую бурную реакцию? Неужели так будет всегда?

- Подожди, - тихо окликнул он, вынуждая меня остановиться и повернуться к нему.

- Что еще? - недовольно буркнула я, вырывая руку из его хватки и выжидательно уставившись в изумрудные глаза.

Он лишь мило улыбнулся, также как и тогда на эльфийской поляне, приглашая на танец, и неторопливо провел перед моим лицом рукой, словно срывая маску. При этом его змеиные глаза снова вспыхнули неярким зеленоватым сиянием с переливами малахитово-салатовых отблесков.

- Так намного лучше, - удовлетворенно сказал он.

- Как? - растерялась я, совершенно сбитая с толку, но ощущая где-то на уровне подсознания неуловимую перемену, произошедшую со мной всего за доли секунд.

Он молча кивнул на мою одежду, продолжая обворожительно улыбаться. Я с любопытством опустила взгляд на корсет эльфийского платья, потом внимательно осмотрела руки, плащ и даже волосы. На мне не осталось ни одного пятнышка крови! Вся одежда была совершенно чистая, чуть ли не новая, а на коже больше не чувствовалась омерзительная липкая пленка, местами затвердевшая до плотной багровой корки.

- Спасибо, - не зная, что и сказать, неуверенно промямлила я.

- Я, конечно, понимаю, что чистота -- это очень важно, - прервав нас, с упреком прозвенел голос Леиренда откуда-то из-за единорога. - Однако осмелюсь напомнить, что карательный отряд Мудрейшего прибудет сюда с минуты на минуту, и сомневаюсь, что тогда запачканность кровью наряда леди Никониэль будет иметь хоть какое-то значение.

Будто бы в подтверждение слов эльфа вдалеке послышался торопливо приближающийся топот копыт, эхом прокатывающийся под густыми кронами вековых деревьев и отражающийся от их могучих стволов приглушенным уханьем, уходящим в неизведанные далекие дебри и замирающим где-то в их непроходимой глуши.

- Не успеем, - резюмировал Тэй, повернувшись в сторону тревожного звука.

- Будь вы эльфами, мы бы успели, - грустно заметил Леи.

- Но мы не эльфы, - сурово напомнил Тэтэйус.

- Именно поэтому я и не спорю, - все с той же грустью отозвался эльф.

- Очень верно с твоей стороны, - согласился Тэй.

- С моей стороны все верно, - самоуверенно заявил Леиренд.

- А вот с этим я бы поспорил, - возразил демон.

- Можешь попробовать, - великодушно предложил Леи.

- Может хватит уже?! - не выдержала я.

В то время, как на нас не с самыми благими намерениями стремительно надвигался отряд враждебно настроенных эльфов, посланных по наши души разгневанным Лесным Королем, эти двое в словесном поединке решили вдруг выяснить, кто из них кого переспорит, вместо того, чтобы думать, как уйти от погони. Чего они хотели этим добиться? Чтобы нас поймали?

- Я не хочу возвращаться обратно в Астондэл!

- Никто этого не хочет, - заверил меня Тэтэйус.

- В смысле? - насторожилась я.

- В прямом, - ответил он. - Устроив побег в день помолвки, ты нанесла личное оскорбление эльфийскому правителю, а похищенный единорог и два трупа, убийство которых, естественно, приписали сбежавшей невесте, не добавили тебе уважения в глазах эльфов. Такого остроухие не прощают!

- Я бы попросил без оскорблений, даймон! - обиженно возмутился Леиренд, которого Тэтэйус только что косвенно обозвал остроухим. Я и не знала, что эльфы так болезненно относятся к такому безобидному прозвищу. Впрочем, сейчас мне не было дела до оскорбленных чувств Леи. По словам Тэя выходило, что эльфы не собирались снова захватывать меня в плен, а намеревались жестоко покарать за вероломное предательство самозваного жениха, причем виноват в этом был не кто иной, как Леиренд. С другой стороны я не могла осуждать его за это. Он и сам пожертвовал всем ради меня, к тому же я в любом случае нашла бы способ сбежать, так что глупо было сваливать всю вину на безрассудного эльфа. Только вот и благодарить я его теперь не стану.

- Что же делать? - в отчаянии вопросила я, испуганно вслушиваясь в отдаленный топот копыт, барабанная дробь которого в свете полученной информации зазвучала теперь в моих ушах погребальным звоном.

- Не расстраивайся, шаили, - не к месту жизнерадостно успокоил Тэй. - На этот раз я не позволю жалкой кучке эльфов застать нас врасплох.

- Жалкой кучке эльфов?! - в полном потрясении переспросил Леиренд. - Я не ослышался? Ты назвал элитный карающий отряд отборных лучников жалкой кучкой эльфов? Да эта кучка прикончит тебя раньше, чем ты успеешь понять! Они расстреляют нас издалека, так что мы их и не увидим! Как же ты намереваешься не дать им застать себя врасплох?!

- Есть у меня одна мыслишка, - никак не прореагировав на тираду эльфа, абсолютно спокойно заявил Тэтэйус загадочно-протяжным тоном.

Ограничившись этой таинственной фразой и ничего нам толком не объяснив, он просто-напросто закрыл глаза, и, застыв неподвижным изваянием, погрузился в молчаливое подобие транса. При этом одно из многочисленных колец на его руке окутала призрачная дымка холодного голубовато-серого свечения. Клубясь и извиваясь, зловещий туман начал медленно, словно змея, карабкаться вверх по одежде демона, петлей обвив сначала его пальцы, затем целиком всю руку, и, наконец, добравшись по плечу до шеи, затерялся в густых шелковистых волосах, колыхая и перебирая их будто ветер. Выглядело это ужасно жутко, особенно вкупе с покрытым ночной мглой пейзажем недавней кровавой схватки, на которую я до сих пор не отваживалась посмотреть в открытую, лишь пару раз бросив на беспорядочную кучу искореженных тел короткие косые взгляды, которых однако теперь мне хватит на всю оставшуюся жизнь, чтобы каждую ночь просыпаться, холодея от привидевшегося во сне кошмара.

- Что он делает? - озадаченно поинтересовалась я. Сказать, что я была поражена поведением Тэтэйуса, значит ничего не сказать. Я ожидала от Тэя всего, чего угодно, но ему снова удалось впечатлить меня.

- Если бы я знал, - сокрушенно пробурчал Леи, явно недовольный, но порядком заинтригованный выходкой демона.

"Он пытается послать кому-то ментальный призыв", - неожиданно ответил на мой вопрос Эрфелио, сильно удивив меня своей осведомленностью.

"С чего ты взял?" - уточнила я.

"Несмотря на мою видимую в материальном измерении оболочку, сам я обретаюсь на ментальном уровне и могу видеть, когда кто-то вторгается в это пространство", - пояснил дух замороченной, но в целом понятной для меня фразой.

А тем временем голубовато-серая змейка тумана потянулась по другому плечу Тэя и зигзагами заструилась по его вытянутой вниз руке к ногам и ниже к земле. Там она несколько раз обернулась вокруг демона, и выкатившись вперед, растеклась перед нами аморфной лужицей, вздыбливающейся парами полупрозрачной дымки. Постепенно дымка, словно поднимающееся дрожжевое тесто, начала разрастаться и вспухать, принимая очертания призрачного силуэта, а потом неожиданно вспыхнула яркими языками пламени и также внезапно потухла, представив нашим изумленным взорам необычного вида девушку, если появившееся создание вообще можно было назвать просто девушкой. От ее зловещего облика у меня по спине медленно поползли мурашки неконтролируемого безотчетного страха, словно ядом парализовавшего разум, пока я безвольно рассматривала женский силуэт, волшебным образом материализовавшийся из сизого тумана.

Расовая принадлежность призванного существа не оставляла сомнений. Она была демоном. Об этом говорило все в ней, начиная от пугающей своей кошмарностью внешности и заканчивая окутывавшей ее неуловимой аурой чего-то темного, мистического, недоброго. И если Тэтэйус, будучи демоном, мало чем отличался от человека, то в ней ничего человеческого не было вообще, кроме, пожалуй, плавных изгибов тела с чересчур пышной грудью и пошло округлыми бедрами на фоне неестественно узкой талии. Тот минимум до безобразия облегающей одежды, что она носила, почти не скрывал ее знойных форм, оголяя максимум кожи странного красноватого оттенка. Красного же, но более темного и насыщенного цвета рога, острые и загнутые как у косули, венчали голову демоницы, окаймленную роскошной копной длинных ярко-рыжих волос, подернутых всполохами настоящего огня, отчего казалось, что и сама она и воздух вокруг нее был объят пламенем, не яростным и пожирающим, а покорным и обещающим ласковое тепло, но от этого не менее жутким. Сквозь трепещущую живым огнем шевелюру гордо возвышались остроконечные, как и у Тэя, уши, оттягиваемые тяжелыми кольцеобразными серьгами. Пальцы ее с жесткими звериными когтями на вполне человеческих руках, опять же как и у Тэя, были унизаны кольцами и перстнями, схожими по форме с его украшениями. Довершали эксцентричный образ женщины-демона кроваво-красные провалы глаз с огненной радужной оболочкой без зрачков, средних размеров перепончатые крылья за осанисто выпрямленной спиной, стройные ноги на массивных львиных ступнях и длинный кожистый хвост с горящим фитильком на конце.

- Тэтти, душа моя! - просияла демоница, увидев Тэтэйуса и проигнорировав наше с Леирендом присутствие. - Глазам своим не верю! Неужели это ты призвал меня? Вот уж не думала, что доживу до этого дня. Чем обязана?

- Здравствуй, Таната. Мне нужна твоя помощь, - деловым тоном ответил ей Тэй. Было очень похоже на то, что в отличие от пышущей счастьем демоницы он не слишком-то рад ее видеть.

- Вот как? - еще больше обрадовалась Таната, расплываясь в довольной улыбке, демонстрирующей жуткий ряд острых, как гвозди зубов, с двумя удлиненными словно у вампира клыками. - И чем же я могу тебе помочь?

- Перенеси нас отсюда, - сухо попросил Тэтэйус, кивнув в нашу сторону и не вдаваясь в подробности.

- Всего-то? - удивилась она, опять не удостоив нас с Леирендом даже мимолетным взглядом, и невыносимо медленно направилась к Тэю, растягивая шаги и развратно покачивая бедрами. - И что же ты готов предложить мне взамен? Ведь ты же как никто другой понимаешь цену желаниям. Отдашь мне душонки этих жалких смертных? - она неопределенно махнула рукой в сторону, по-видимому, имея ввиду меня и Леи. - Или...

Достигнув, наконец, цели, Таната всем телом вызывающе прильнула к Тэтэйусу, несколько раз опоясав его своим хвостом, и буквально повисла на его шее, по-хозяйски обвив ее руками.

- Или продашь мне свою душу? - с придыханием закончила она недоговоренную фразу, послав Тэтэйусу совершенно неприличную улыбочку.

Я стиснула кулаки, больно впившись ногтями в собственные ладони. Страх перед демоницей почему-то мгновенно рассеялся, стоило ей только коснуться Тэя призывно-чувственным жестом. Мне было неприятно наблюдать, как эта мерзкая соблазнительница липла к нему. Безудержная злость вскипела в душе и слепящей пеленой застелила сознание, разрываемое на части мучительной ревностью, которая усугубилась еще и тем, что Тэтэйус не отстранил нахальную девицу. Правда, он и не ответил на ее откровенный призыв, застыв безучастной статуей, однако это мало что меняло, потому как один только вид виснущей на нем демоницы безжалостно выворачивал мое сердце наизнанку, кромсая и сминая его раскаленными иглами ярости. Почему она вела себя с ним столь развязно, а он позволял ей себя так вести? Что их связывало? Какие у них отношения?

Пока я сходила с ума от ревности, Широ, чуя в Танате угрозу, разбушевался не на шутку, поднимаясь на дыбы и издавая дикое ржание, а бедный Леиренд, рискуя попасть под копыта разъяренного единорога, безуспешно пытался его урезонить, в то время как угнетающий топот преследующих нас всадников грохотал все сильнее, оповещая о неумолимом приближении смертельной кары обозленного эльфийского народа, жаждущего расквитаться с посмевшими бросить вызов целой расе презренными чужеземцами и предавшим свою благородную кровь собратом.

- Сейчас нет времени обсуждать цену, - холодно обратился к демонице Тэтэйус. - К тому же вынужден напомнить тебе, что ты моя должница.

- Насколько я помню, мы разобрались с этим долгом, Тэтти, - не поддалась на провокацию Таната, фамильярно коснувшись щеки Тэя огненной кисточкой хвоста, которая, казалось, не причинила ему никакого вреда и вопреки моим ожиданиям не обожгла кожу.

- А насколько я помню, нет, - сурово ответил он, перехватывая шаловливый хвост демоницы, вальяжно поползший вниз по его груди.

В этот момент неизвестно откуда бесшумной молнией вспорола ночную мглу одинокая стрела, сверкнувшая золотым оперением в паре миллиметров от моего лица, и с глухим треском воткнулась в ствол дерева позади, задрожав от сильного удара. Мы все одновременно оглянулись на послание отряда эльфов, и только одна Таната, вероятно, не поняла, что означало сие загадочное представление.

- Они настигли нас! - испуганно воскликнул Леиренд, в панике озираясь по сторонам, и обреченно добавил, поясняя странный промах своей хваленой элиты лучников: - Первая предупредительная стрела дает время подготовится к смерти. Второй такой не будет.

- Перенеси нас! Быстро! - рявкнул Тэтэйус, но прежде, чем его приказ возымел действие над Танатой, отовсюду с жутким свистом посыпался целый ливень стрел.

Я видела стремительное приближение их золотистого роя и знала, что на этот раз избежать смерти не удасться. Сколько можно ускользать из ее алчных лап в последний момент? Рано или поздно старуха с косой предъявит неоплаченный счет, а избранный ею так или иначе должен будет попасть в конце концов в ее загробное царство. Это неизбежно.

Это должно было быть неизбежным, но я в очередной раз умудрилась обмануть судьбу, избежав заготовленной для меня жестокой участи. В последнее мгновение, когда наконечник стрелы уже коснулся моей кожи, чтобы безжалостно прорвать ее на пути к жаждущему жизни сердцу, обстановка вокруг резко переменилась, и вместо кишащего смертоносными эльфийскими стрелами ночного леса я оказалась в ярко освещенной тысячами горящих свечей комнате с антикварно-музейным интерьером и странными каменными сводами, поросшими сосулькообразными сталактитами.

- Все живы? - осведомился голос Танаты без особого интереса, и не дожидаясь ответа, сразу же продолжил: - Я так и думала. Тэтти, душа моя, за экстренную эвакуацию одновременно всей твоей разношерстной челяди я возьму с тебя двойную плату.

Тэтэйус лишь хмыкнул в ответ, а я, не обратив внимания на то, что меня только что обидно обозвали прислугой, обеспокоенно огляделась вокруг, но не затем, чтобы полюбоваться красотой зала, а чтобы убедиться, действительно ли никто не пострадал. Не знаю, насколько все были живы, но целы были точно не все. Если я отделалась лишь небольшой царапиной, а Тэй и Таната, по-прежнему виснущая на нем, не получили вообще никаких повреждений, как и Фафнер, безмятежно дрыхнущий в моем заплечном мешке, то в отличие от нас несчастный эльф, стиснув зубы, корчился на старинной софе, безуспешно пытаясь вытащить из ноги пробившую ее повыше колена стрелу, а Широ так и вовсе исчез, словно его и не было.

- Где единорог? - хмуро спросила я, обратив подозрительный взгляд на Танату.

- На нижнем ярусе, - небрежно отмахнулась она. - Не хочу, чтобы это буйное рогатое животное все мне тут переломало, а там ему ломать будет нечего.

- Где тут? - недоуменно насупилась я, выражая мнение, если не всех, то по крайней мере большинства. - Где мы вообще находимся?

- В моем доме, - невинно ответила Таната.

Ассоциация возникла сама собой, непроизвольно сорвавшись с языка ошеломленным восклицанием:

- В аду?!

Хрипловато-резкий смех демоницы взорвался в ответ громкими переливами слегка истеричных нот, прокатившихся зловещим эхо под каменным потолком так, что задрожали сталактиты над головой, угрожая сорваться вниз.

Тэй поспешно отвернулся, с трудом подавляя улыбку.

- Вот уж с адом мое скромное жилище еще никогда не сравнивали, - хохоча, произнесла Таната и тут же задала совершенно неожиданный вопрос, поставивший меня в тупик: - Что ты вообще знаешь о даймонах?

По правде говоря, я совсем ничего о них не знала, кроме того, что уже успела услышать от Тэтэйуса, и того, во что верили все набожные христиане, но оба этих источника скупой информации зачастую противоречили друг другу, сходясь только в вопросе о душах.

- Немногое... - поразмыслив, призналась я, при этом сильно смутившись и потупив взгляд, чтобы не видеть реакцию Тэя на свои слова. - Только то, что демоны -- это порождения тьмы... исчадия ада... в общем, зло в чистом виде...

Неприятный смех Танаты вновь разорвал умиротворение антикварной комнаты, похожей больше на лавку старьевщика, чем на обитаемое жилище. На этот раз и Тэтэйус неуверенно присоединился к ней, разбавляя жуткий хохот демоницы своим мелодичным бархатным баритоном.

- Тебе надо меньше обращать внимание на слухи, - насмеявшись вдоволь, пожурила меня Таната.

- Мы не такие страшные, какими ты нас считаешь, - заметил Тэй, и мне показалось, что я уловила в его голосе обиду. - Вот уж не думал, что ты обо мне подобного мнения.

- Я... вовсе нет! Просто... - я замялась, залившись краской. Как объяснить ему, что мне плевать на его расовую принадлежность, какай бы страшной она ни была, что для меня не имеет значения темный он или светлый, что в моем представлении он самый лучший? Нет, сейчас не время для признаний. По крайней мере, не для моих. - Так кто же вы?

- Выродки они, вот кто! Бастарды*! Мерзкие полукровки! - злобно прохрипел с софы Леиренд, в одной руке держа окровавленную стрелу, а другой зажимая оставленную ею глубокую рану. - Я тут кровью истеку, пока вы будете копаться в грязной родословной отступников, породивших эту нечестивую расу!

- Потише, остроухий! - зловеще зашипела на него Таната. - Ты не в своем поганом лесу, чтобы еще и права качать! Между прочим, сейчас ты в долгу за спасение своей ненаглядной шкурки перед одной из таких полукровок, так что попридержи язык, пока я не превратила его в кусок углей.

Лично на меня угроза подействовала, хоть предназначалась и не мне. По спине пробежал холодок, вздыбив в страхе мелкие волоски на шее, и я на всякий случай решила тоже лишний раз не высказываться. Леи картинно скривился и гордо вздернул подбородок, но спорить благоразумно не стал. Тэтэйус же к моему облегчению, наконец, высвободился из объятий развратно липнущей к нему демоницы и уверенно направился к эльфу.

- Не люблю быть в долгу, - пояснил он, опуская руки к кровоточащей ране Леиренда, в которой судя по обилию крови была порвана артерия. - Ты помог мне сбежать из Астондэла, я помогу тебе исцелиться.

- Тэтти, ты стал слишком великодушен, попусту растрачивая драгоценную энергию на никчемного эльфиешку, - презрительно фыркнула Таната, явно раздосадованная тем, что он выскользнул из ее рук.

- Это не твое дело, Таната! - огрызнулся он, врачуя магией Леиренда также, как недавно излечил шишку на моей голове.

Я не могла видеть глаз Тэя, потому что он стоял ко мне спиной, но была абсолютно уверена, что они сейчас, расчерченные тонким вертикальным зрачком, полыхают нечеловеческим малахитово-зеленоватым сиянием, жутким и прекрасным одновременно -- в общем-то как и все в нем.

- Не надейся, что я скажу тебе за это спасибо, даймон, - высокомерно хмыкнул Леи, маска боли на лице которого постепенно разглаживалась и исчезала по мере того, как сверхъестественно быстро стягивались края раны и останавливалось неукротимое кровотечение.

- А мне и не нужна твоя благодарность, эльф!

- Нисколько не сомневался в этом.

- В таком случае не о чем и говорить.

- Совершенно верно. У нас вообще не может быть общих тем для разговоров.

- Не могу не согласится.

Я вздохнула. Опять они взялись за словесную перебранку, и вроде бы оба говорили об одном и том же, но каждый пытался оставить последнее слово за собой. Что за ребячество? Я бы еще и руками всплеснула, если бы они не были туго связаны. Веревка между тем мне уже порядком надоела. Мало того, что ее наличие сковывало движения, делая жизнь крайне неудобной, так еще и запястья начинало саднить от грубой материи, постоянно трущейся о нежную кожу. Я больше так не выдержу. Мне надо срочно ее снять!

- Кто-нибудь, наконец, развяжет мне руки? - задала я риторический вопрос и никак не ожидала, что откликнется на него не Тэй или Леи, а Таната.

- Это твое желание? - вкрадчиво поинтересовалась она, в мгновение ока оказавшись передо мной и недобро улыбаясь.

Не успела я и рта раскрыть или даже подумать над ее вопросом, как между нами вклинился Тэтэйус, загородив собой от демоницы, будто от дикого зверя, собирающегося кинуться и растерзать меня.

- Ее душа неприкосновенна. Она под моей защитой, - сообщил он Танате своим самым непреклонным тоном.

- С каких пор ты защищаешь смертных?! - ощерилась она, вперив в Тэя кроваво-красные провалы глаз с огненным взглядом.

- С тех пор, как заключил контракт, - невозмутимо ответил Тэтэйус, спокойно выдержав испытующий взгляд демоницы.

- Какой контракт? - насторожилась Таната, с подозрением сверкнув жуткими глазами на меня, Эрфелио и обратно на Тэя.

- Тебя он не касается, и хватит об этом! Просто держись подальше от девушки.

- Прекрасно! - фыркнула демоница, отступая назад и снова бросая мимолетный взгляд на меня и Эрфелио. - Думаешь, я не вижу?! Все просто помешались на этой глупой легенде! Хранимая Духом! Как же! По мне, так она простая смертная девчонка, обремененная неупокоенным духом предка. Велика птица! Только не говори мне, что ты тоже купился на бредни о бессмертии!

То, что я услышала, хотя и обескураживало резким озлобленным тоном, все же меня не удивило, а только подтвердило все мои прошлые опасения, одновременно кое-что прояснив. Таната была далеко не первая, кто окрестил меня странным прозвищем, говоря о духе и бессмертии, но теперь эти слова разбавило еще и упоминание какой-то легенды. Отдельные кусочки головоломки начали складываться в единое целое, однако все еще по-прежнему не хватало многих ее частей, чтобы постичь общий смысл ребуса моей новой жизни в неведомом мире. Ключевым звеном, связывающим все пробелы недосказанности, определенно было именно слово "легенда", таящее в себе столько простора для неоднозначных толкований, что осознать их все было бы задачей поистине непосильной, поэтому я не стала даже пытаться разгадывать их сейчас, угадав лишь одну непреложную истину -- поголовно все жители Авалонии с одного взгляда беспрекословно узнавали во мне Хранимую Духом, обещающую даровать бессмертие, а так как, по-видимому, легенды для авалонцев в силу их магического склада ума имели особое значение, и вера в их трактование реальности не подлежала сомнению, то выходило, что Тэй был прав, скрывая всеми способами мою сущность от окружающего мира. Беда лишь в том, что никакая я не легендарная Хранимая Духом, пусть даже и наделена собственным духом-хранителем, а уж одаривать бессмертием не умею и подавно. Так что же? Все ошибаются? Или это все-таки я не до конца понимаю свою исключительность? Да какая, к черту, исключительность! Сказки про избранных не для меня и уж тем более не обо мне. Только вот, что будет, когда другие поймут, что были не правы? Отчего-то я полна уверенности, что тогда места мне в Авалонии будет еще меньше, чем сейчас, когда таинственная легенда невольно оберегает мою жизнь своими лжепророческими обещаниями, в то же время заставляя становиться вожделенной добычей для жаждущих получить бессмертие, а их должно быть немало, ибо тайна вечной жизни не давала покоя многим поколениям даже в моем мире, что уж и говорить о волшебном, в котором любая сказка может обернуться реальностью.

Догадки и домыслы проносились в моей голове с фантастической скоростью, оседая там тревожными мыслями. Не прошло и секунды, как я уже пришла к определенным выводам, над которыми мне еще только предстояло подумать как следует. Но у меня еще будет на это время. А пока...

- Прикуси язык, Таната! Ты сегодня слишком болтлива, - опасливо покосившись на меня, пока я пребывала в раздумьях, осадил Тэтэйус пламенную речь подруги, или кем она ему там приходилась, а потом вдруг встрепенулся, как если бы вспомнил что-то важное, и удивленно выгнул брови, так что они напрочь затерялись в смоляных волосах, растрепанной челкой ниспадавших на его лоб. - Что значит: все помешались на легенде?

- Пфф! - она снова фыркнула. - Слухами земля полнится. Похоже кто-то из посвященных в тайну прибытия в наш мир этой девчонки специально распустил досужие сплетни, так что вот уже несколько дней все только и ждут, когда же объявится легендарная дева, и уж поверь мне, мало кто откажется от такого ценного трофея. Так что, каким бы ни был твой контракт, но если он касается Хранимой Духом, зря ты подписался на его выполнение.

- У меня не было выбора, - хмуро отозвался Тэй, скиснув и погрузившись в одному ему ведомые невеселые раздумья.

- Ты мог не соглашаться, - наставительно произнесла она.

- Не мог, - упрямо повторил Тэтэйус, зачем-то потирая внутреннюю поверхность своих рук между запястьями и сгибами локтей, словно пытаясь стереть что-то невидимое, причиняющее неудобство или боль. - Да и какая теперь разница?!

- Верно, теперь уже никакой, - согласилась Таната, и немного помолчав, оживилась. - Что ж, дорогие гости, располагайтесь поудобнее! У вас будет много времени, чтобы поразмышлять на досуге. Хотя, в принципе, это зависит только от вас.

- Разве мы здесь задержимся? - вклинился в разговор изумленный эльф, до этого подавленно молчавший и внимательно вслушивавшийся в диалог демонов.

- Вы уйдете отсюда не раньше, чем примите решение, чьей душой пожертвовать в оплату моей маленькой услуги по спасению ваших шкур, - жизнерадостно ответила ему Таната, и зловещая предвкушающая улыбка осветила ее нечеловеческое лицо надменностью и злорадством.

- А ты уверена, что сможешь помешать нам уйти? - с вызовом самоуверенно бросил ей Леиренд, на что та безмятежно промолчала.

- Ее дом -- залегающая глубоко под землей и замкнутая со всех сторон пещера, не имеющая входов и выходов, - ответил за демоницу Тэтэйус. - Единственный способ попасть сюда или выйти наружу -- телепортация. У Танаты это наследственная врожденная способность, так что только она сама сможет перенести нас отсюда.

- А ты? - робко вмешалась я.

- А что я? - пожал плечами Тэй. - Для воплощения чего бы то ни было в реальность нужна энергия, а я... как бы это сказать... слишком давно не питался, поэтому сил моих хватит только на мелкие фокусы, а иначе, - он перевел угрюмый взгляд на Танату, - я не стал бы просить помощи.

- Значит, мы здесь застряли? - обреченно то ли спросила, то ли констатировала я, понимая, что мне абсолютно не нравится дом Танаты, как, впрочем, и сама хозяйка. Несмотря на то, что пещера была насквозь пропитана старинной роскошью, осязаемо распространяющейся вокруг антикварной мебели, все же под стать демонице ее жилище слишком сильно подавляло своей мрачностью и жутковатым контрастом окружающего пространства с заполняющими его предметами, а пляшущие на стенах тени, отбрасываемые мерцающими огоньками свечей, не добавляли доверия к удручающей обстановке.

- В ваших силах все изменить, - скучающим тоном заметила Таната. - Мне нужна только одна душа, и как только я ее получу, сразу же освобожу остальных. Более того, я перенесу вас туда, куда вы пожелаете, а это неслыханная щедрость!

- Это неслыханная наглость, - устало поправил Тэй, и я была с ним совершенно согласна. - Ты не потратила ни капли энергии и не не имеешь права требовать ее у нас.

- Прости, душа моя, но ты и твои спутники не в том положении, чтобы устанавливать правила. Здесь моя территория и мои законы, - ответила ему с улыбкой демоница. - Даже ради нашего с тобой знакомства, а вернее именно из-за него, я не изменю привычкам.

- Зачем только я обратился к тебе? - сокрушенно пробурчал Тэй, но искреннего раскаяния в его голосе я не услышала. - Ведь знал же, что все именно так и будет!

- Иначе быть и не могло! - уверенно заявила Таната. - Ты же знаешь, как давно я охотилась за таким шансом, и теперь ни за что его не упущу.

- Меня ты не получишь, даже не мечтай, - злобно сверкнул змеиными глазами в ее сторону Тэтэйус, и я, наконец, поняла, почему демоница так отчаянно висла на нем. Похоже я столкнулась с соперницей. То, что он ее явно не жаловал, не могло не радовать, но в то же время он и не обрывал контакты с ней окончательно, а значит все таки существовал призрачный шанс того, что когда-нибудь он может поддаться ее упорству. Вот и сейчас, она не столько хотела пополнить запас своих сил, сколько жаждала заполучить Тэя, а оплата спасения -- всего-лишь предлог.

- Что ж, дам вам время подумать, - словно не услышав последней реплики Тэтэйуса, великодушно предложила Таната. - Вернусь утром, и если к этому времени не будет добровольца, заберу души всех. И будь уверен, Тэтти, ты не сможешь помешать мне сделать это!

С этими словами она исчезла, вспыхнув как факел и растворившись в охватившем ее огне, который тут же погас, не оставляя никаких напоминаний о себе. Несмотря на то, что в комнате было довольно тепло, если не сказать жарко, меня пробрала зябкая дрожь. В отличие от Тэтэйуса, который по сравнению с Танатой казался слишком человечным для демона, она намного больше подходила под известные мне стандарты этой зловещей расы. Ее корысть и злобный эгоизм не оставляли сомнений в том, что на компромисс она не пойдет, да и угроза, брошенная ею напоследок, была не пустым звуком. Свою душу, а точнее самого себя, Тэтэйус, конечно, отдавать ей не собирался, да и мою бы жизненную энергию он ей забрать не позволил, Эрфелио в смертельном уговоре не в счет, а единорог или гремлин вряд ли бы удовлетворили Танату, поэтому оставался только Леиренд, но после того, как он спас меня от наемницы и помог сбежать из Астондэла, я не могла допустить, чтобы эльф поплатился за свою доброту жизнью. Безвыходная ситуация? Так или иначе, предстояло хорошенько пораскинуть мозгами над ее решением, и для этого впереди была еще целая ночь. Всего-лишь ночь. Как глупо: бежав из плена, я снова оказалась в плену, только на этот раз куда более опасном.

- Из огня да в полымя, - грустно вздохнув, констатировала я в предвкушении тяжелой бессонной ночи, неумолимо тающей с каждой канувшей в небытие секундой, безжалостно отсчитывающей время до бессмысленной смерти одного из нас.

___________________

* Бастард (англ. "bastard") - незаконнорожденное дитя, а также помесь или потомство от межвидового скрещивания.

© Copyright Костина Юлия Викторовна Размещен: 19/07/2010, изменен: 05/04/2012. 63k. Статистика. Глава: Фэнтези, Любовный роман Архив Хранимой Духом Иллюстрации/приложения: 2 шт.
Аннотация: "...Расовая принадлежность призванного существа не оставляла сомнений. Она была демоном. Об этом говорило все в ней, начиная от пугающей своей кошмарностью внешности и заканчивая окутывавшей ее неуловимой аурой чего-то темного, мистического, недоброго. И если Тэтэйус, будучи демоном, мало чем отличался от человека, то в ней ничего человеческого не было вообще..." Все комментарии и оценки прошу оставлять в общем файле. Спасибо.

Костина Юлия Викторовна : другие произведения.

Хранимая Духом. Глава 5