Аннотация: Жизнь, война. Что может сделать герой, и что не может, но должен сделать. Что бы понять, спастись...и выжить.
23 года назад:
Огонь, сквозь него смутные воспоминания. Мечущиеся люди. Крики, паника и нарастающий страх. Всадники уничтожающие всех и все, без жалости и состарадания. Ребенок, забившийся или засунутый родителями, в последней надежде, в дымовую трубу печи. Тихая вымершая и как будт-то затихшая от ужаса деревня. Череда непонятных размытых воспоминаний. Вот колонны Имперсих войск, марширующих сквозь деревню. Плачь трехлетнего ребенка. Тишина. Сотни безучастных, сострадающих, отворачивающихся лиц. Опять мутные воспоминания, неразборчивые неясные силуэты. Воспоминания о голоде и страхе. И неожиданно образ усатого вояки с давним, рваным шрамом, от левого века до подбородка. Чувство удивления. Он склонился над мальчонкой, размышляя минуту - другую, как бы решая, пройти мимо, помочь...или убить, что-бы не мучился. Опять череда образов, вот один яркий. Черствая, жесткая лепешка, но боги какая же она вкусная, отрывая маленькие кусочки и глотая их малец плакал, но не издавал не звука. Суровый взгляд усатого воина, почему он сжалился ?
Три года спустя: Мальчонка рос молчаливым, но выносливым и исполнительным. Занимался всеми подсильными ему делами, в походном лагере и на стоянках отряда VI легиона. Каждое утро он помогал кашеварить, чистить, убирать, мыть, стирать, и при этом никто не слышал от него жалоб. Так прошло еще 3 года. Увидев в глазах парня неподдельный интерес, с которым он наблюдал за тренировками легионеров, десятник, иногда по вечерам показывал ему упражнения и оставлял их отрабатывать. Парень старался изо всех сил, до кровавых мозолей стирая руки, он впитывал в себя воинскую науку, день за днем, месяц за месяцем и при этом не отлынивая от обязанностей по лагерю. Первый бой в котором ему пришлось поучаствовать, был спонтанным. Их полусотню назначили в охранение обоза с провиантом, во время Веанской компании, когда варвары решили, что империя ослабла и можно выйти из под ее крыла. Тогда то империя и вцепилась им в глотку. В сражениях варвары не имевшие строя, и поддержки магов, были разбиты быстро, но вот партизанская война развязалась на 2 года. Тогда то у брода через небольшую горную речку, на обоз и было совершено нападение. Сумятица, крики и стоны, ржание встревоженных лошадей и свист стрел. Перед глазами парня все мелькало, звон клинков, команды десятников, рычание нападающих. Сам он находился возле третьего подвода с зерном, рядом с возницей, из оружия был лишь короткий кинжал. Когда возница упал навзничь с пробитым горлом, захлебываясь своей кровью, Арен спрыгнул с подвода и закатился под него. Сердце бешено стучало в груди, а перед глазами мельтешили ноги. Рядом он увидел как убили Гиса, ударом в спину, пока он дрался с двумя, вдалеке были слышны команды десятника Гарта, того самого который спас его 10 лет назад. Увидев перед собой ноги,затянутые в обувь из шкур и явно отличающуюся от обуви легионеров, Арен воткнул в нее свой кинжал. Варвар, видно решившись посмотреть есть ли кто под тентом крытой повозки, а может и решивший по быстрому, что нибудь прихватить оттуда, взвыл рассерженным быком и резко наклонившись, одной рукой выхватил Арена из под телеги, занося топор для удара. В этот миг парень впился ему зубами в руку, левой рукой хватаясь за одежду варвара,а правой втыкая свой кинжал тому в шею. Не веряще смотря на парня, захлебываясь кровью,варвар повалился на землю подминая под собой Арена.
23 число. Месяц Шерд. 4389 год.
(Дарийское Королевство)
- Дон...Дон....Дон...
Ворвались в воспоминания тревожные звуки колокола. Над городом, где остановилась гильдия наемников ,,Стальной Ветер", вновь и вновь раздавался тревожный набат . Город Дардагон притих в ожидании грядущего. Темный тучи мрачно нависли над ним, как будто вытягивая из жителей силы. Уже три месяца из Северного Королевства Равон не было вестей. Слова же, тех перепуганных беженцев, что добрались до границ Дарийского Королевства, никто не принял за чистую правду. Потому, что если они были правдой, то...
- Эти твари, разорвали его на части за доли мгновения....
- Они ничего не могли сделать, лишь в замке их смогли ненадолго задержать...
- Они убили всех...
- Они пожирали их прямо там, перед домами....
- Их были сотни, о боги, что это за твари?...
Такие и многие похожие на них разговоры, можно было услышать почти в каждой таверне города. А сам город притих под звуки колокола и лишь мелкий дождик, не обращая на людские заботы, мечты, страхи, начал моросить по городу.
- Вторая Сотня... Подееем!!!! Живо встали, построение перед казармой через три минуты!! Время пошло, выкидыши Гарна.
Как всегда с любовью и нежностью проскрежетал старший десятник Фейн. С той разницей, что в этот раз его голос был наполнен неподдельной тревогой. А этого не бывало уже давно. Арен быстро, но не суетливо встал со своей койки и огляделся. Вокруг так же не суетясь, но быстро повскакивали бойцы гильдии, подгоняемые своими десятниками. Сама казарма была прямоугольным бревенчатым домом с узкими окнами, через которые вырывались наружу редкие отсветы костра, горящего в центре казармы. У стенок, возле коек бойцов были оборудованы специальные полки и крепеж, в части которых хранилось оружие и амуниция, а в другой личные вещи бойцов. Вслед за своим десятком Арен выбежал из казармы на небольшой плац перед ней. Привычно поправляя на бегу амуницию и занимая свое место в четвертом десятке. В составе гильдии каждый боец, обладал хоть минимальным магическим даром. Это был один из пунктов вступления в нее. Воины гильдии могли поддержать себя или товарища в бою как целительной магией, так и боевой. Воины могли выпустить от одной до нескольких стихийных стрел, излечить не самые сильные раны, поставить индивидуальные щиты. Но главной причиной, обязательного обладания магическим даром была возможность, объединять совместные усилия и создавать магический щит над всей сотней. Так же к сотне был приписан Магистр Аскел. Присутствовавший уже на плацу, и встревоженно обсуждающий что-то с сотником Броном.
(Получасом ранее, северные ворота Дардагона)
Темный небосклон, как будто урча, в предвкушении буйства, порождал внутри себя раскаты надвигающейся грозы. Дозорные у зубцов ворот, нервно перешептываясь, непроизвольно всматривались в ночьную даль, обволакивающую пустынную дорогу к Королевству Равон. Некогда оживленную, а сейчас вымершую. Безлюдную и брошенную. И в тоже время принесшую весть, в которую никто не поверил, не хотел верить. Люди предпочитали не замечать обилия беженцев, которые в какой-то момент вдруг перестали приходить. Многие вздохнули с облегчением, стараясь не слушать чудовищные рассказы в тавернах города, ведь это все бред, вымысел. Этого не может быть. Ветер с яростью трепал знамя у надвратной башни, с безумство набрасываясь вновь и вновь на лоскут ткани, как будто видя в нем непримиримого врага, которого надо сокрушить во что бы то ни стало. Вдали, на еле слышимой ноте, раздался толи вскрик, толи вой. И резко все стихло, оборвалось. Ветер отступил от знамени, а тучи будто замерли. Но всего лишь на миг. Они вновь переплелись и обрушились на знамя и город. Пятерка дозорных непроизвольно вздрогнув, с предчувствием устремила взоры в даль. Каждый из них так или иначе подумал, понадеялся, сказав себе:
-Показалось...
Но нет. В тот же миг вдалеке за холмом, который огибала дорога, раздал чудовищный рев. Наполненный такой яростью, что он как будто помог ветру сорвать знамя и бросить его ввысь к облакам, а потом обрушить его в низ, втоптав в пыль дороги. Дозорный непроизвольно схатился рукой за веревку колокола и со всей силы забил в него. Оповещая город, что движется угроза, а тьма ночи вместе со всеми страхами людей порождает вдалеке, движущихся к городу тварей Бездны. На Дардагон надвигался...Рой.