В порт входил анахронизм. Такие пушки я видел раньше только на картинке - их перестали строить еще до Последней войны. Хищный силуэт, черный на фоне серого дождливого неба. Старик механик рядом со мной ахнул и вытянулся во фрунт. Его лицо поразило меня. Морщины разгладились, глаза помолодели - почему же побелела прикушенная губа? Я дернул его за рукав. "Что это за динозавр, Мори?" Он стряхнул мою руку и ответил резко: "Придержи язык, молокосос. Это она". Голос его звучал глухо и прерывисто. Никогда не видел старого циника Мори таким взволнованным.
Я ничего не понял, но послушно заткнулся.
Динозавр с легкостью и изяществом, каких трудно было ожидать от этого гроба с музыкой, ошвартовался у стенки. Выкатился телескопический трап - такого я тоже сроду не видал, их давно не делают. Сколько ж ему лет, этому монстру?
Тут меня грубо оттолкнули с дороги, и я уж хотел возмутиться, да увидел, кто это. К кораблю, хромая и отчаянно стуча палкой, спешил сам Старый Уокер. Молодой Уокер, растерявший всю свою обычную внушительность, держался у старика в кильватере, и я услышал, как он приговаривает: "Дядя, не спеши так, ну дядя же... Она не исчезнет, дядя, успеешь еще..."
И тут на трапе появилась женщина.
Худая, даже тощая, в темно-серой форме образца прошлого царствования. Рыжие волосы, густо выбеленные сединой, скручены в узел. Обветренное лицо и яркие зеленые глаза. Красивая.
Старый Уокер остановился так резко, что Молодой едва не налетел на него. Плечи старика согнулись, голова опустилась.
Я услышал рядом странный звук и оглянулся - Мори, разом постаревший, откровенно всхлипнул.
- Здравствуй, первый помощник, - глухо сказал Старый Уокер. - Что привело в наши края?
- Здравствуй, Уокер, - ответила женщина. - Угостишь выпивкой - расскажу. Но прежде я хочу кое-кого тебе представить. Константин!
За плечом женщины возник подросток моих лет - пятнадцать, шестнадцать.
Темноволосый, темноглазый, нескладный - слишком худой и длинный, - в такой же темно-серой форме. Мори с шумом втянул воздух. Старый Уокер побелел и впился пальцами в свою палку, будто боялся упасть.
- Да, первый помощник, - выдавил он, - пойдем-ка, нам действительно надо выпить.
Они прошли мимо меня - одноглазый старик с тростью, его племянник, сильно обеспокоенный, худая женщина и юноша в военной форме. Мальчик с любопытством оглядывался по сторонам - все здесь было ему внове.
Наши глаза встретились, и мне показалось, что он хотел о чем-то спросить. Но женщина окликнула его:
- Константин Роу, не отставай! - и он в два шага догнал старших. Длинноногий.
По трапу старой посудины между тем сходила команда. Мори подался вперед, высматривая кого-то, потом закричал: "Итан! Итан!" - и побежал навстречу механикам в серых робах. Его узнали, начались радостные возгласы, хлопанье по плечу, "сколько лет, сколько зим", - ну и так далее. Мори махнул мне рукой - иди сюда, - и с гордостью представил меня: "Знакомьтесь, ребята, это моя будущая смена - малыш Тедди. Руки растут откуда надо".
Конечно же, вся шумная компания ввалилась в бар, и конечно же, я окосел с первой же кружки. Вокруг плавали обрывки разговора, иногда я их даже улавливал.
- ...в Дизите, конечно. Выстроила особняк у озера. Озеро на землях Роу...
- ...нашла в приюте. Фамилия? Фамилию она дала ему официально - все равно никого не осталось из прежнего рода. Александром назвать не посмела...
- ...она теперь грузовик, приятель. Иной раз жалко становится - это ж как орла заставить телегу тянуть. А все лучше, чем стоять на приколе памятником самой себе...
- ...Гудвин-то? Гудвин у нас пенсионер, в дальние рейсы не ходит. Как она возвращается - сразу бежит, проверяет, не поцарапали ли его красавицу. Ну и слезу утирает, не без того...
- ...адмирал Артсай? О, там романтическая история. Она время от времени улетает одна, никому не сказавшись, думаю - на свидания...
- ...да спит она с ним, ясное дело!..
- ...почему не поженились? Она не хотела оставить "Сильвану", он не хотел оставить флот...
Вот тут я и уронил кружку, весь забрызгался. Надо мной посмеялись, Мори взъерошил мне волосы и велел идти спать.
Но я не пошел к себе.
Я пошел в док.
Она стояла, черная, угрюмая, грозная - древний ящер, всплывший со дна моря не в свою эпоху. По ее шкуре ползали муравьями рабочие-ремонтники, проверяя целостность чешуи. А она стояла, пережившая свое время, свой мир и своего капитана.
Я сел в уголке на ящик и смотрел на нее. В голове слегка шумело от выпитого, и мне казалось, что вокруг легендарного судна гудит легендарный безумный ветер Великого потока.