Лёшка Гуляков мой друг. Мало на свете людей о которых я могу сказать такое. Лёшка, Виктор, да может быть ещё Сашка. Заметьте - может быть. Значит - только двое. С Лёшкой же мы знакомы с детства: росли в одном дворе, играли в одни игры, учились в одной школе, а потом ещё и служили вместе в Армии. Словом, знали друг друга как облупленных. Но, как оказалось, сюрпризы для меня у Лёшки нашлись. В эту субботу уговорил он меня отправиться за грибами. По его словам получалось, что грибник он знатный, места особые знает, грибов там, "хоть косой коси", так что наберём мы полные корзины. Я ему с чистой душой доверился, оделся в комуфляж, сунул в один карман нож, в другой флягу с коньяком, взял мобилу, зажигалку, бутылку с водой, здоровую корзину, загрузился к нему в его "УАЗ Хантер" и мы поехали. Полностью полагаясь на опытного грибника, я даже не спросил, куда мы едем? У меня автомобиля нет, так что в автомобильных дорогах я не разбираюсь. "Для чего учить географию? Извозчик сам тебя довезёт". Ехали мы, где-то, около часа. Остановились на какой-то грунтовой дороге среди соснового леса. Красота! Нет, не так. "КРАСОТИЩА"! Синее небо, солнечные лучи, бьющие через сосновые ветви. Под ногами хрустит сухая хвоя. Воздух напоен ароматом сосновой смолы. Ничего не скажешь - просто рай на земле. Единственный недостаток, это отсутствие грибов, за которыми мы собственно и приехали. Но, по словам Лёшки, "Всё в порядке. Здесь грибов и не должно быть. Вот пройдём немного, и там их столько, что хоть ж... ешь". Извиняюсь, я просто передал его слова.
А машина? - забеспокоился я, когда обочина дороги и стоящий на ней автомобиль пропали из вида.
Ничего с ней не случится. Я её всегда тут оставляю. - Лёшка был настолько уверен, что я сразу успокоился. Ясное дело - ему видней.
Немного начал я беспокоиться часа через два, потому как уставать стал. Да и грибов как не было, так и нет.
Ничего, - говорит Лёшка, - Где-то здесь должно быть непроходимое болото...
Стоп! - это уже я, - На хрена нам непроходимое болото?
И вижу, по лицу лёшкиному, что он сам ответа на мой вопрос не знает. Но пытается хитрить, нехороший человек. Тут я уже встал намертво, как якорь бросил, достал из кармана фляжку, глотнул из неё, Лёшке дал глотнуть и говорю,
Может ну их, эти грибы? Обходились как-то без них, глядишь и в этот раз обойдемся?
Алексей подумал немного и согласился,
Да и хрен с ними. Видимо ещё не сезон. Приедем в другой раз, сам увидишь, что их здесь хоть...
Я помню, - прервал я его фразу, - Ты лучше скажи, куда нам теперь идти?
Ну ты, брат, даёшь! - Лёшка постучал себе по лбу костяшками пальцев, намекая на моё умственное убожество, звонко так постучал, но потом улыбнулся ободряюще, - Не дрейфь, салага, я с тобой.
Он повернулся и уверенно пошел сквозь кусты, словно нюхом чуя, где стоит его УАЗик.
Не знаю, может день такой был неудачный, может чутьё его подвело, но ещё через два часа я стал замечать, что местность сильно изменилась. Вместо сосен пошли ёлки какие-то корявые, вода под ногой начала чавкать и похоже было, что мы наконец нашли это самое непроходимое болото.
Стой, - говорю я, - В болото я не пойду. Давай искать, где тут возвышенность?
По лёшкиному лицу вижу, что он сам этого не знает, но в том, что заблудился, признаться не хочет. Подумав немного, он повернулся и пошел в обратную сторону. На мой вопрос: "Куда мы теперь идем"? Он ответил, что, если мы шли в этом направлении и заблудились, то, если пойдем в строго противоположном, то обязательно выйдем назад. Логика у него железная, тут не придерешься, но на практике оказалось всё не так. Или повернули мы не на 180 градусов, или шли не по прямой, а только когда уже стало смеркаться, мы поняли, что нам надо не дёргаться, а спокойно готовиться к ночёвке в лесу. Благо, сегодня была суббота, завтра выходной, и истерить по поводу ночёвки в лесу никто не собирался.
Ты только домой позвони, - говорю, - Предупреди родителей.
Пробовал уже, - покачал головой Лёшка. - Телефон не берёт. Мы не в зоне доступа.
Стали готовиться к ночевке. Выбрали место посуше, и такое, чтобы не под ветками деревьев, натаскали опавших сучьев здоровую кучу. Как стемнело, разожгли костёр. Я в лес не часто выбираюсь, мне простительно, но Лёшка мог бы и лучше подготовиться: ни палатки у нас, ни спальных мешков, ни подстилки, ни котелка, чтобы воды вскипятить, чаю попить. Сидим, у костра греемся. А как спать будем? - Я и не представляю. Сидим, на костер смотрим. Есть в горящем огне что-то завораживающее. Можно часами сидеть и смотреть на отблески пламени. Я, так вообще думаю, что огонь живой. Наверное, я не один такой умный. Ещё в каменном веке люди так думали, обожествляли его. Потому он людям и помогал выжить среди суровой и, порой, крайне недружелюбной природы. Вот и мы с Лёшкой сейчас, в положении первобытных дикарей, жмемся к огню. Он конечно греет, только задница мёрзнет на холодной сырой земле. К сожалению, мы не в Сочи, где летом можно спать на земле и даже без огня. Хорошо в Сочи, тепло. Небо там ночью чёрное и как мукой усыпано звёздами. Смотрят они на нас с высоты и подмигивают нам, а иногда они падают. Тут мои мысли были прерваны самым странным образом, а может быть, это я своими мыслями "накаркал" следующие события, или просто что-то почувствовал заранее. Только небо вдруг осветилось, лично мне показалось, что я слышу какое-то не то шипение, не то гудение, а потом, недалеко от нас раздался сильный взрыв. Земля буквально всколыхнулась под нами, а потом пришла и ударная волна. Меня и Лёшку свалило на землю. Хорошо ещё, что мы сидели, а не стояли, и ещё хорошо, что нас не задели осколки. Костёр наш тоже не разбросало, так что лесного пожара мы не устроили. Не люблю я взрывов, боюсь их, хоть и стыдно в этом признаться. Наверное это у меня генетическая память, а, может быть, просто память из прошлой жизни (и нечего надо мной смеяться). Вот и сейчас я испытал, прямо скажу, не самые лучшие ощущения. Похоже, Лёшка быстрее меня сориентировался, потому что вскочил на ноги и скомандовав: "Бежим", побежал прочь от костра. В сторону, противоположную взрыву. Я бросился за ним. Через минуту мне удалось его догнать.
Стой! - схватил я его за руку.
Он остановился, пытаясь отдышаться.
Ты думаешь, что это в нас стреляли?
В нас, не в нас, а по костру метили - точно.
Лёшка восстановил дыхание, огляделся по сторонам и махнул рукой,
Пошли!
Нет, не туда, - теперь я уже полностью пришел в себя и готов был перехватить инициативу. Повернув на девяносто градусов, я тронулся в путь.
Почему сюда? Ни один ли чёрт?
Если били из пушки, с перелётом, сделают поправку, скорее всего недолёт будет, а ты сам под снаряд лезешь.
Удовлетворившись этим объяснением, Лёшка предпочёл не тратить больше силы на разговоры и уйти от этого места подальше. Но только у меня были свои мысли на этот счёт. Отойдя метров на шестьсот, я остановился.
Стой, привал.
Чего ради, - возразил приятель, - А по мне, так чем дальше отсюда мы уйдем, тем лучше будет.
Но я почему-то упёрся,
Не пойму я, что это было. Если хочешь, то на снаряд не похоже, разве что, реактивный, да и то не сходится. Ты же видел, как осветилось всё вокруг за минуту до взрыва? А звук шипящий слышал, как будто летит кипящий самовар?
Никакого звука я не слышал, хотя нет, слышал звук взрыва. Если бы рвануло чуть ближе, от нас с тобой мокрого места бы не осталось. Как там у Твардовского?
"И во всем этом Мире, до конца его дней,
Ни петлички, ни лычки с гимнастёрки моей".
Знаешь? Меня такая перспектива не устраивает.
Что тут можно сказать? Прав человек. На все сто процентов прав. Только что-то меня уже подзуживало. Если хотите, внутренний голос. Вообще-то он мне обычно подсказывает, когда появляется опасность, и чем сильней опасность, тем громче говорит мой внутренний голос, и я ему привык доверять, но тут, почему-то он заговорил в другом направлении.
Хорошо, подожди меня здесь, а я быстренько сбегаю, посмотрю, что там?
А вот это уж нет, - Лёшка, кажется не на шутку обиделся, - Пошли.
Мы развернулись и пошли в сторону взрыва. В лесу было темно, хоть глаз выколи. Хорошо ещё у Лёшки был ручной фонарик, а так, точно бы выкололи, или ноги бы сломали. Впрочем, в целях маскировки, светил он им в основном под ноги, по сторонам лучом не водил. К счастью, первый раз за эти сутки, мы вышли туда,
куда шли, о чём говорил огромный, метров пятьдесят в диаметре, котлован. Посветив вглубь, образованной взрывом воронки, Гуляков в сомнении покачал головой.
Нет, Вовка, не снаряд это и не ракета, я имею в виду, не боевая ракета. Хотя, может быть и боевая, но без заряда.
Я тоже, к тому времени, разглядел на дне котлована какие-то металлические обломки. И, надо сказать, увиденное мне очень не понравилось: что может упасть с неба? - правильно - либо ракета, либо самолет. Если это ракета, то что у неё за начинка? А вдруг ядерная? Тогда мы влипли. Если самолет, то надо посмотреть, а вдруг там люди? Хотя в живых людей как-то не верилось, но, всё равно надо. Я забрал фонарик у Лёшки, и, не смотря на его возражения, заставил его отойти подальше от края воронки, а сам стал спускаться вниз. Песок под ногами осыпался вниз, туда, где лежало искореженное "нечто", потому, что я уже разглядел, что это не имеет ничего общего ни самолетом, ни с ракетой. Это "что-то" было явно округлой формы и видимо металлическое. Половина этого аппарата (назовем его так) либо вошла в землю, либо разрушилась при ударе. Другая же половина горбатилась на дне котлована, но в ней имелась широкая трещина с неровными краями. Спустившись к самому аппарату, я потрогал его рукой. На ощупь это был металл. Заглянув в трещину, я увидел уходящий вниз коридор. Секунду поколебавшись я протиснулся внутрь и осторожно ступая по полу, сделанному из чего-то, напоминающего резино-битумную беговую дорожку. Видимо, я ошибся относительно, как формы, так и размеров этого аппарата, потому, как прошел я уже метров двадцать, когда путь мне преградила стенка. Всё - тупик. Пока я размышлял над тем, что же делать дальше, в стене открылось небольшая ниша, в которой поблескивал кристалл в форме треугольной пирамиды. Размеры граней этой пирамиды были сантиметров пять. Пока я смотрел с некоторым испугом на эту пирамиду, решая, как быть дальше, кристалл сверкнул в лучах моего фонарика, так, словно подмигнул мне. Одновременно, в мозгу моём созрело решение: взять этот кристалл и валить скорее отсюда, и решение это росло настолько быстро. Что я уже не сомневался, в том, что сваливать надо немедленно. "Почему"? - спросите вы, - "Не знаю". Но, только, когда я схватил этот кристалл, ноги сами понесли меня прочь из этого места.
Бежим! - схватил я Лёшку за руку и увлекая его в темноту ночного леса.
Оказалось, что просить его дважды было не надо, потому, как стрекоча он дал такого, что я его еле догнал. - Ты чего? - спросил я его, барахтаясь среди веток и жухлой травы, когда мы с ним свалились в какую-то канаву.
Я ничего, а ты чего?
Я хотел только ответить, что и я ничего, когда полыхнуло так, что светло стало как днём. Вспышка озарила каждое дерево вокруг нас, каждую веточку, каждую травинку, испуганное Лёшкино лицо... В следующую секунду я схватил его, опять повалил в канаву и сам упал на него сверху. Рвануло так, что не будь мы в канаве, был бы нам кирдык. По-крайней мере, когда я пришел в себя, то увидал над собой испуганное лицо своего друга.
Слава богу, жив! - Лёшка в изнеможении сел на землю и вытер потное лицо, - Слушай, Ковалёв, я тебя всегда считал неглупым парнем. Теперь же я в этом сильно сомневаюсь. Скажи на милость, какого хрена ты туда попёрся?
Не надо, Лёша, - я устало махнул рукой, - Пошли отсюда.
Мы выбрались из канавы, заваленной сверху деревьями, и по бурелому стали пробираться подальше от этого гиблого места. Местность вокруг сильно напоминала таковую в районе падения Тунгусского метеорита. Деревья лежали вершинами в сторону от эпицентра взрыва. Впрочем, скоро завал кончился. Хорошо, что мы всё-таки успели уйти довольно далеко от места падения этой хреновины. И, наконец, первая приятная новость для нас за этот день - не прошли мы и двух километров, как вышли на дорогу, рядом с тем местом, где стоял Лёшкин автомобиль. Дальнейшая речь моего друга не может быть передана в печатном виде, потому, как состояла она исключительно из непечатных выражений. От переполнявших его чувств он постоянно ругался и никак не мог вставить, дрожащими руками, ключ в замок зажигания. Наконец ему это удалось, и мы покатили к городу. При этом, мы постарались запутать свои следы, из-за чего проехали сотню лишних километров и только после полудня прибыли к себе домой.
Спасибо за грибы, - на прощание я пожал ему руку.
Не за что. Ещё грибов захочешь - обращайся, - Гуляков захлопнул дверь своей машины и направился к своей парадной.
Я повернулся и пошел к своему дому. Не думаю, чтобы в этом году мне захотелось ещё собирать грибы. Хватит, насобирался.