- Ну, и куда нам такого? - размышлял сидя на подоконнике худенький белобрысый парнишка лет четырнадцати со светлыми веснушками на носу и вокруг него.
Отсюда он, хлопая недоуменно длиннющими пушистыми ресницами, разглядывал типа, за которым его послал Главный: небритый, с клокастыми волосами, да и пахнет чем-то неприятным, несвежим... Ещё и шевелится. Может, оставить его здесь и сказать, что ещё не готов?
Бац! Рядом опустил своё седалище пацанчик, на вид чуть постарше белобрысого, крепенький, смуглый, коротко стриженный, в серой майке. Поиграл мышцами, любуясь сам собой, а заодно - красуясь перед белобрысым, и спросил:
- Что, не знаешь как поступить?
- Не знаю, - вздохнул белобрысый.
- Отдай мне, - мне за него три дня отгула обещали.
- Что с ними делать будешь? - машинально спросил белобрысый.
- На север куда-нибудь поеду, где море похолодней.
- И то правда, жара сейчас такая, что на асфальте как на сковородке.
- А вот этого лучше не упоминай! - обозлился смуглый. - Тебя бы на неё посадить да посмотреть со стороны.
Он соскочил с подоконника и подошёл к лежащему на диване, склонился над ним и стал вглядываться в лицо. В нос ударило амбре типа как от бомжа, питающегося на помойках. Сморщившись, пошёл обратно и сел около белобрысого.
- Ну ладно, - примирительно сказал тот, - я же не виноват, что меня определили в ангелы.
- Плохо, значит, старался, - проворчал смуглый. - Ну так что - отдаёшь? Тебе и так хорошо - у вас там и водопады, и озера, и дожди по заказу, и кондишены в каждой комнате.
- А ты откуда знаешь?
- Ну... видел... случайно...
- Интересно, когда успел...
- Так меня сперва хотели к вам определить, два дня я у вас побыл, а потом запись жизни ещё раз просмотрели - и сунули в демоны.
- А...
Оба помолчали несколько минут и синхронно вздохнули.
- Ну, в общем, ладно, бери его, - согласился белобрысый.
- А ты как же? - проявил заботу собеседник.
- Ну тебе же хуже приходится - вечно в жаре живешь, хоть разок на севере охладишься.
- А не накажут?
- Как-нибудь отговорюсь, - отмахнулся белобрысый, - скажу, например, что ты раньше меня здесь был, в углу сидел, тебя и не заметили сразу.
- Во! Соображаешь! - Смуглый обрадовался. - Теперь дождаться, когда наш приятель окочурится, - и спасибо тебе - ты настоящий друг, даром, что ангел.
- Да не за что...
Белобрысый улыбнулся и вздохнул. Он знал, что демонам приходится сложнее, чем ангелам: примерно три десятка лет назад им устроили экскурс в преисподнюю. Именно тогда они со смуглым и познакомились. С тех пор иногда случалось работать в паре. Вот как сегодня.
Зазвонил телефон. Через несколько гудков включился автоответчик, после чего женский голос оставил сообщение:
- Вася, это мама. Суп в холодильнике, котлеты на плите на сковородке, когда покушаешь - поставь всё в холодильник.
У белобрысого на глазах показались слезинки: мама уже давно не делала котлет, он сам доставил её в рай. В смысле - был проводником. Он-то попал туда раньше, когда машина сбила. Но котёнка он тогда спас. Это потом рассказали. Схватил его, маленького, и на травку кинул, тот сгруппировался и на все четыре лапы приземлился. Лёгким испугом да полётом отделался. А сам белобрысый не успел отбежать - колесом задело, опрокинуло, и ещё несколько метров протащило. Он, уже будучи в астральном состоянии над своим телом, слышал, как доктора говорили: травмы, несовместимые с жизнью. А мама долго жила, пока не состарилась. Да...
В раю не делают котлет. Там вообще не едят. Зачем? И так все всегда сыты. Манной небесной. Точнее - неизвестно чем: ведь не едят ничего, а всё равно сыты. Но разве можно сравнить такую сомнительную сытость с мамиными котлетами?!
- Слышь? - толкнул он тихонечко в бок демона. - Пошли котлеты посмотрим. Хоть понюхаем.
Но у смуглого взыграли страсти:
- А давай поедим?
- Ты что? А что за это будет? По головке точно не погладят.
- А кто узнает? И как? Ты скажешь?
- Нет.
- Ну и я буду молчать. Идём!
Пацаны соскочили с подоконника и не глядя на предмет, за которым их послали, бодро зашагали в кухню.
Котлеты были ещё тёплыми, и ребята принялись их уплетать.
- Интехесно, - прошамкал с набитым ртом демонёнок, - а для кого котлеты пхредназначены?
- Не знаю и знать не хочу, - сообщил ангел, облизываясь. - Но уж точно не тому объекту, за которым я прибыл на эту грешную землю.
- Аха, не ему - сто пхоцентов. Навехное, кто-то должен пхийти.
- Надо скорей доедать, - белобрысый схватился за вторую котлету.
- Аха, пока он не пхишёл, - смуглый вторую уже дожёвывал. - Слышь? Ну до чехо вкусна! Вам такое дают?
- Ниии... У нас всё манна небесная.
- А у нас вапще непонятно что - шкварки какие-то прогорклые, из особо провинившихся чертяк, я их есть вапще не могу - изжогой потом мучаюсь, а врача нету.
- Слушай, а давай я за тебя попрошу Главного, может он тебя к нам переведет?
- Бесполезняк, - хмуро отозвался смуглый. - Уж куда распределили - там и жить. Сам виноват: нечего было всех девчонок подряд за косички дергать. Щенка тонущего из воды вытащил, но он один был, а девчонок много. Косички щенка перевесили... А ещё маму обидел... Главное, вышло всё по-глупому: мама супы любила, я - нет, она как-то самый противный сварила - бульон с фрикадельками, я расстроился, из дома убежал да прямо под трамвай угодил. Ну и сразу в канцелярию забрали. Теперь бы полжизни отдал за тот бульон.
Он помолчал, неуверенно добавил:
- Супец, может, попробовать?
- Давай супец. Мужика, наверное, совсем уже скоро забрать можно будет, так что до прихода Васи и, тем более, его мамы успеем смыться...
...
- А сейчас я проведу самый первый в вашей жизни урок - урок любви к родному краю, - начал свой первый в жизни урок Василий Геннадиевич. - Ребята! Посмотрите за окно: что вы видите?..
...
- Привет.
- Привет.
- Тебя как зовут?
- Ангел. То есть Анджел. Ммм... как же это по-русски-то будет... всё время забываю... Во - Андрей! А тебя?
- Демон. Тьфу ты!.. Профессиональная привычка. Димон я. Дима. Как мама?
- Нормуль. Ток котлеты не умеет делать, вечно они у неё сверху подгорают, а внутри сырые. Зато супы классно варит! А твоя?
- А моя как раз супы не очень готовит, прогорклые какие-то получаются. Ну я что? - я уже привыкший. А вот котлеты стряпает отлично, приходи к нам - угощу, пальчики оближешь!
- Здорово! А помнишь, как там все облажались?
- Ещё бы не помнить: студент ночью работал, вагоны с картошкой разгружал, под утро домой пришёл и спать завалился не раздевшись-не помывшись, наши и подумали, что пора забирать.
- А тебе, когда сюда отправляли, ничего не сказали?
- Говорили что-то, типа, молодец, что не забрал его сразу, а сперва разобрался. Мне тогда ещё сказали, что дали разрешение на реинкарнацию, так я от счастья не очень понял о мужике том.
- А мне прямо сказали: за успешно завершённое дело представляем к реинкарнации!..
...
- А кто это у нас на уроках разговаривает?! - сделал возмущённо-свирепый вид Василий Геннадиевич, посмотрев на четвёртую парту в колонке у окна: там, склонив поближе друг к другу свои головёнки, сидели два пацанёнка.
Один, светленький, с веснушками, сперва что-то сам шептал на ухо сидящему рядом темноволосому смуглому крепышу, потом сверкнул ясной улыбкой на то, что шепнул ему на ухо товарищ. Услышав учительский возглас, мальчишки встрепенулись, сложили руки на парте и приняли благообразный вид.
Василий Геннадиевич понял: подчинились, но совершенно очевидно, что он с ними ещё намучается. Ну что ж, на то он и стал учителем, чтобы с такими вот демонятами справляться - учить их уму-разуму.
Его определили на работу в школу, и это был самый первый урок в его жизни, который он проводил сам. Правда, на задней парте на всякий случай сидела опытная Марианна Поликарповна, маленькая, спокойная, уже седоватая. Она ещё самого Васю учила, так что пропасть начинающему преподавателю не даст.
`Эх, Вася выкобенивается на фиг, поболтать не даёт,` - послал Димон приятелю мыслепередачу.
`Надо было его тогда тащить, а не дожидаться, когда выспится.`
`Тогда бы реинкарнацию не разрешили,` - резонно напомнил Андрей. - Ничего, потерпим`.
...
Прошло пятнадцать лет. Наступило первое сентября. Василий Геннадиевич сидел на задней парте, наблюдая урок в первом Б, который проводили двое его бывших учеников: у них началась практика. Неожиданно он услышал в голове некий голос, показавшийся странно знакомым:
`Вась, а помнишь, как мы тебя случайно чуть не утащили из этого мира?`
А потом другой, тоже знакомый голос добавил:
`Как же хорошо, что мы этого не сделали`.
Потом учителю послышался дружный заливистый юношеский хохот. Ему стало не по себе: неужели сходит с ума?! Надо срочно к врачу - пусть осмотрит - таблетки может какие выпишет. Или микстуру. Вытерев носовым платком разом вспотевшие лоб и шею, Василий Геннадиевич вспомнил, что ещё никогда не был в церкви. Едва отработав до конца уроков, он бегом отправился в ближайшую церквушку. Больше голоса его не тревожили.