Аннотация: Кто гадает нам судьбу? (рассказ написан на весенний ЦАРКОН-2005, был на первом месте в своей группе и добрался до полуфинала - чем несказанно меня удивил)
Мария Анна Аделаида вошла в дом, сняла перчатки.
Краем глаза взглянула в большое овальное зеркало, будто надеясь увидеть там что-то утешительное. Но отражение ее не обрадовало: все то же тусклое некрасивое лицо, нескладная фигура, острые плечи. Зеркало не утруждало себя лестью и не стоило тех денег, что были за него заплачены.
Девушка скинула шаль, поставила на кушетку корзину и прошла в комнату с террасой.
День выдался пустой: клиенты были скучны, карты без особого интереса складывались в стандартные сочетания... В общем, Мария нагадала пять банальных, неинтересных судеб подряд, от чего у нее окончательно испортилось настроение.
Она не любила обычных людей. Ей нравились клиенты, жизнь которых отплясывала в карнавальных масках и взрывалась фейерверками. С такими людьми она чувствовала себя живой, а карты... Карты тоже оживали, они подмигивали гадалке, дамы строили ей глазки, валеты залихватски поправляли усы, короли оценивающе смотрели на нее... В такие моменты казалось, что все страсти мира кружатся над руками Марии! Взлеты, падения, предательства и благодеяния - все это витало в воздухе, и острый горячий аромат будущего заполнял комнату.
Но сегодня гадание было пресным и холодным, как остывшая овсянка, которой их потчевали в монастыре.
Ну какой же неудачный, бездарный вышел день. Хотя... Как она могла забыть?!
Мария сбегала в коридор и принесла в комнату корзинку с покупками. Сегодня она купила на рынке карты - может быть, сейчас самое время испробовать их в деле? Может, за день произойдет хоть одно интересное событие?
Мария Ленорман не любила чужие карты, она сроднилась со своей любимой колодой, как с семьей. Но сегодня, когда они с мадам де Эстебан проходили через цветочные ряды, что-то больно кольнуло ее в затылок.
Мария обернулась и увидела странную торговку. Это была неприметная, серенькая, плохонькая, одетая в какую-то рвань девица с узким невзрачным личиком. Если бы не лоток с картами, Мария приняла бы ее за обычную уличную побирушку. Другие женщины во всю глотку расхваливали свой товар, заманивая покупателей - а эта стояла себе тихонько в проулке, глядя в землю и не произнося ни слова. На крохотном лотке лежали две колоды. Непонятно, откуда она взяла эти карты - подобрала где-нибудь, украла, или, может, они достались ей в наследство... Одна колода была совершенно новая, покрытая лаком, яркая и глянцевая. В ней не было ничего интересного. А вот вторая колода была старой. По-настоящему старой, с обугленными краями, потертая до дыр на сгибах. Сквозь прорехи виднелись потрепанные временем картонки.
Мария с удивлением увидела в своих руках кошелек. Отсчитала деньги и положила старинную колоду на дно своей корзинки. Торговка посмотрела сквозь нее пустыми глазами и тут же убрала лоток.
Странно, но в тот момент Мария даже не почувствовала света судьбы, исходящего от каждого человека. У девицы не было судьбы. Как будто она была не человеком, а пустой скорлупкой, без страстей, без желаний, без будущего.
- Бедняжка, должно быть, серьезно больна и дни ее сочтены, - неуверенно сказала Мария, возвращаясь к мадам де Эстебан.
Мадам де Эстебан обернулась с удивлением - но проулок был уже пуст.
Мария поставила корзинку на стол, вытащила из нее полголовы сыру, двух соленых рыбин в промасленной бумаге и большую плоскую булку. Под булкой лежала потрепанная жизнью и временем колода.
Карты были старинными. Рисунок наполовину стерся, и поэтому дамы и короли выглядели призрачными и... на удивление живыми. Недорисованные черты лица будто бы постоянно менялись, и казалось, что карточные персоны подмигивают гадалке. Такого она еще не видела. Через сколько рук прошли эти карты, сколько интересных судеб предсказали?
Ну-ка...
Мария не успела перетасовать колоду, как в полумраке комнаты вдруг появилась фигура. Она была неясной, колеблющейся, как огонек свечи - но все же было понятно, что фигура принадлежит женщине. Высокой женщине в блекло-красном старомодном платье.
- Давай погадаем, давай, - прошептала фигура.
Мария уронила колоду на пол.
Пожелтевшие карты рассыпались по богатому ковру. Руки у гадалки задрожали. Да, она знала, что ворожба - небогоугодное дело, но не ожидала, что расплата настигнет так скоро. Кто в наше время верит в дьявольские искушения? Искусители являются разве что юным белокурым монахиням, да и то обычно они принимают облик симпатичных конюхов или смазливых пажей. А чтобы нечисть являлась женщине в облике женщины... такое и в кошмаре не приснится!
- Я помогу тебе гадать. Я тоже люблю яркие судьбы...- прошептала женщина, и Мария вжалась в кресло.
- Кто бы ты ни была, изыди! - слабым голосом отмахнулась она и полезла за пазуху за ладанкой.
- Ну, опять сначала, - вздохнула фигура. - Послушай, милая... Ты думаешь, карты показывают, что предначертано судьбой? Нет. Это я черчу на судьбе то, что потом покажут карты. Это мы владеем умением создавать грядущее.
- Чур меня, чур, - прошептала, задыхаясь, Мария, и ущипнула себя за руку.
Во сне не бывает так больно.
Женщина приблизилась. У нее не было лица.
- Ты сильная ворожея - поэтому нам будет интересно с тобой. Мы сделаем тебе имя, а ты подаришь нам развлечение. Ты ведь любишь сердечные драмы?
- Или, может, богатство и внезапное наследство? - прошелестела вторая дама, появившаяся рядом с первой. Это была блондинка с неприлично высокой, взбитой в волны прической. Лица у нее тоже не было.
- Власть и могущество? - вмешалась третья, черноволосая, в белом платье.
- Жестокое возмездие и страшные несчастья? - перебила четвертая. Она была огненно-рыжей, а ее платье отливало бронзой.
Они стояли перед ней, покачиваясь в вечернем воздухе - четыре дамы. Настоящие дамы... дамы из колоды.
- Ты тоже скучаешь от унылых судеб, - кивнула вторая.
- Ты тоже хочешь властвовать и предрекать, - прошептала рыжая.
- Хочешь управлять и наделять...
- Дарить и отнимать...
- Низвергать и возносить...
- Щадить и убивать...
- Не хочу!
- Хочешь.
Полная белокурая девица поспешно покинула комнату. Она старалась двигаться плавно, но подпрыгивающая походка выдавала ее ликование. Ей только что нагадали, что она выйдет замуж за военачальника, родит ему троих детей, причем один из ее сыновей станет великим полководцем, а дочка выйдет замуж за принца. Еще час назад перезрелая девица с блеклым веснушчатым личиком и мечтать не смела об удачном замужестве. Она пришла к гадалке спросить, не пойти ли ей в монастырь, и вот теперь у нее появилось будущее. Мария знала: то, что нагадали - наворожили, сплели и пообещали - четыре дамы, обязательно сбудется. Правда, она уже научилась читать по пустым лицам карточных дам. В любом их пророчестве кроется крупица лжи.
Особенно любила хитрить Пиковая дама: за предсказаниями успеха и богатства она умело прятала несчастья и страдания. Она называла это равновесием. Вот и здесь, возможно, все пойдет не так гладко. Если военачальник уже женат - вероятно, его жена вскорости отправится на небеса. Что же касается троих детишек, то не исключено, что третий из них сведет роженицу в могилу - кто может знать? Пиковая дама не упускала случая "уравновесить" нежданное счастье. Мария, возможно, и хотела бы обойтись без этого равновесия - но увы, это было не в ее силах. Она не знала, что будет, если она откажется оглашать будущее, созданное дамами... признаться, она ни разу не нашла в себе сил им противиться.
К тому же ей и самой было интересно.
Кроваво-красный полог из тяжелого бархата шевельнулся, и в комнату вошел бравый военный. Роста он был невысокого, выпуклые глаза смотрели дерзко. Строевая выправка, подбородок с ямочкой, белокурый завиток надо лбом - в другой ситуации Мария, право слово, попыталась бы соблазнить такого завидного кавалера.
В комнате было полутемно из-за задернутых штор, только искрящийся светом канделябр на столике разгонял полумрак. Начищенные награды полководца брызгались яркими желтыми зайчиками. Казалось, он явился в комнату гадалки прямо с парада.
- Что скажешь? - раздался за плечом Марии потусторонний шепот.
- Далеко пойдет...
- Насколько далеко?
- Добрый день, госпожа Ленорман, - учтиво поклонился военный. - Рад видеть вас в добром здравии. Мы ведь уже встречались, не так ли?
- Алчный, расчетливый и яркий. Я таких люблю.
- Пойдет по трупам?
- По сотням трупов. По горам черепов поднимется на вершины.
- Дважды. Он обретет и потеряет власть дважды.
Мария встряхнула головой, расправила цыганский платок на круглом столике. Как бы там ни было, нужно соблюдать традиции.
- Рада, что вы помните меня, - кивнула она, подавляя вздох. Она знала, что запомнил бравый генерал: неуклюжую угловатую фигурку, порывистые движения и странные ассиметричные черты. Экзльтированные клиентки не раз говорили Марии, что в ее лице есть что-то демоническое.
- Садитесь, генерал Бонапарт. Я ждала вас. Вы ведь пришли по приглашению, не так ли? Хотите узнать, что вас ждет?
- Друзья передали мне, что вы нагадали их ближайшему другу большое будущее. Они решили, что этот друг - я. Не хочу их разочаровывать: нагадайте-ка мне крупные победы и сокрушительные битвы! - генерал сдержанно хохотнул, глаза его оставались холодными. - Конечно, я должен выйти победителем. Как же иначе?
В гадания он не верил, это было заметно. Наверняка пришел из любопытства, собирается потом пересказать друзьям все, что здесь услышит и вдоволь повеселиться над предсказаниями.
Мария склонила голову, будто бы украдкой улыбнулась сама себе. Как бы там ни было, гадалка должна выглядеть загадочной, ведь считается, что ей ведомы тайны грядущего. Она медленно тасовала карты и слушала их голоса.
- А любовь?
- Пусть будет. Но он ее предаст ради другой. А другая предаст его самого.
- Но он уже не сможет вернуться к первой.
- Да. Будет поздно, все рассыплется в прах. Он все потеряет.
- Какая захватывающая история!
Раскладывая карты, Мария горько усмехнулась. Они неисправимы. Играть с человеческими судьбами для них все равно, что... все равно, что раскладывать пасьянс. Сейчас она прочитает его судьбу, как по писанному, и все, что создали дамы, будет записано в планах вечности. Когда-нибудь кто-нибудь их за это покарает... и ее саму тоже постигнет кара. Непременно постигнет. Судьбы мира не вершатся безнаказанно.
Генерал Бонапарт следил за гаданием с ленивым интересом - как кошка следит за мышкой, которая попала в мышеловку и пытается вырваться. Карты шуршали в руках ворожеи, раскладываясь в затейливый узор, собираясь в стопки и снова рассыпаясь веером. Мария облекала предсказания в слова.
- Не слишком ли сурово?
- Он мечтает об этом. Он будет богат. Его имя станет передаваться из уст в уста.
- Он будет наводить ужас на своих врагов!
- Но последний враг сокрушит его.
- Не слишком ли много сокрушительных поражений?
- Императоры всегда плохо кончают.
- Императоры?
- Мы сделаем его императором.
Мария, негромким голосом рассказывающая маршалу о грядущих превратностях судьбы, вдруг замерла с картами в руках. Она смотрела на картонки так, будто они ее предали.
- Императором? - переспросила она.
- Почему нет?
- Такого мы еще не делали! Судьба государства! Ах, это так волнующе!..
- Императором...
Круглые глаза самоуверенного генерала выкатились еще больше. Что за нелепый фарс?
Да, он хотел получить от гадалки предсказание великих побед - но на такую победу даже не рассчитывал. Вернее, рассчитывал, но о его амбициях никто не знал - слишком головокружительными были эти амбиции. Эта девица... как ее, Ленорман, она вообще соображает, что говорит?
- Нужна случайность. Мы слишком хорошо все продумали. Скучно.
- Снег, зима, холод. Поражение.
- Что ты имеешь ввиду?
- Не все ли равно? Это интересно.
- И пусть боится камней.
- Пусть знает, что пожары не принесут ему славы.
- А свою суженую он встретит у этих дверей. В среду.
- Довольно! - Мария бросила карты на стол. Они жгли ей руки.
Будущий император выслушал ее предсказания с каменным лицом. Поблагодарил без тени благодарности. Поднялся из кресла.
- Скажи же, скажи ему про среду! Это самое интерес...
Гадалка упрямо сомкнула губы. Эти игры слишком далеко зашли.
Она проводила посетителя до выхода, от перенесенного потрясения она будто бы стала старше. Искалеченная в родах нога отказывалась слушаться, и ворожея Ленорман заметно прихрамывала. Посетитель даже не смотрел на нее. Она тоже избегала его взгляда. Она ненавидела и себя, и его.
Когда опустился кроваво-красный полог, Мария стиснула руки и несколько мгновений стояла недвижимо.
- Вы понимаете, что делаете? - прошипела она. - Вы поняли, за что взялись? Судьбы мира, государства, миллионов людей! В войнах погибнут тысячи, и сотни тысяч не родятся, потому что погибнут их отцы. Это перевернет весь мир! Вы... вы чудовища! Ваши души больны... да что я, у вас же нет душ! Думаете, ваш господин - бог он или дьявол - простит вам такое самоуправство?! Позволит вам и дальше вершить суд над всеми людьми? Нет! Он покарает вас...
Она резко обернулась к столу. В комнате будто бы стало холоднее.
Она поняла почему. Канделябр в двенадцать свечей погас.
Девица Ленорман еще пыталась что-то сказать, завершить свои проклятия финальным аккордом, но голос уже не повиновался ей.
На столе в кучке пепла лежала обугленная по краям единственная карта. Пиковая дама.
Ровно через неделю Мария Анна Аделаида вновь обрела голос.
В этот день, в среду, к мадемуазель Ленорман снова пришла белокурая пышечка Жозефина Богарне. Она хотела уточнить: как скоро ей ждать предложения от военачальника?
Возле дома Жозефину едва не сбил скакун Наполеона Бонапарта - тот спешил на обед к сестре Элизе.
В ту ночь Мария Ленорман впервые спала без кошмаров.