Все персонажи и произошедшие с ними события в этом рассказе вымышленные.
Сегодня ее жертвой стала кошка. Честная серая труженица, жившая при кухне и, за небольшую мзду в виде сметаны и кусочков мяса, защищавшая продукты от мышей и крыс. Навряд ли кто-то из собравшихся на шум людей сумел бы рассказать, что послужило поводом, теперь же их высочество ярились не на шутку. В мечущийся по двору растрепанный клубок шерсти, когтей и огромных испуганных глаз летело все подряд: заколка, туфля, камни, палки. А принцесса бегала за ней, пытаясь пнуть или ударить побольнее. Все смотрели с осуждением, но не решались вмешиваться. Гнев ее высочества мог повернуться на любого.
Кошка, много лет прожившая при замке, не знала куда деваться, даже избиваемая она не могла допустить мысли, что должна покинуть эту территорию - спасаться бегством. Она пыталась увернуться и наматывала по двору бессчетные круги, надеялась наверно, что мучительница выдохнется раньше. Но не тут-то было. В гневе силы у принцессы умножались многократно, даже статные гвардейцы не рискнули бы в такой момент попасться ей под руку. Тем более, что печальный опыт таких столкновений у них уже имелся.
Возможно, все бы кончилось для кошки смертью, но в метаниях она столкнулось с деревом. Словно по ровной земле, она взлетела по стволу и с душераздирающим воплем прыгнула через ограду. Едва она исчезла за высокой каменной стеной, собравшиеся люди стали расходиться. Они старались не смотреть в глаза друг другу и спешили ускользнуть подальше от принцессы. Гнев еще кипел в ее высочестве. Злость, распаленная погоней, требовала выхода. Слуги знали, что теперь роль жертвы уготована кому-нибудь из них. Они почти бежали, прятались, куда попало. Так по коридорам замка каждый раз прокатывались волны паники, когда принцесса выходила погулять. Все торопились избежать случайной встречи с ней.
- А вы чего собрались тут, бездельники? - ударил в спины ее крик.
Народ заволновался, заспешил, толкаясь, люди бросились прочь, даже не пытаясь скрыть свой страх. Один из слуг споткнулся и упал. Едва он попытался встать, как получил удар ногой, обутой в туфельку. Ее острый нос, украшенный цветным узором бисера, порвал рубаху с треском и оставил на груди несчастного царапину, пусть неглубокую, но длинную.
- Чего разлегся тут, как на кровати? А ну, вставай, ленивая скотина!
Следующий удар пришел снизу. Человек закашлялся и через силу встал, чтобы рука принцессы в кровь разбила ему губы.
- Что молчишь? Сказать нечего?
- Виноват, ваше высочество, споткнулся...
- Будешь теперь под ноги смотреть!
Она ударила его еще раз и еще, слуга терпел, прекрасно зная, что любые жалобы, мольбы и стоны, лишь сильней разгневают принцессу. Оставалось лишь молчать.
- Я научу тебя вниманию!
Удар.
- Узнаешь у меня, как спать на ходу!
Она хотела замахнуться посильнее, но чужие пальцы охватили ее тонкое запястье и сдавили будто бы в тисках.
- Отец!
Принцесса взвизгнула, пытаясь вырваться. Король был единственным мужчиной, способным остановить разбушевавшуюся дочь. Многолетний опыт и доставшаяся от природы сила помогали ему в этом.
- Папа! Не мешай!
- Элизабет, ты поступаешь плохо. Я не потерплю такого обращения с моими слугами.
- Но они лентяи!
- Но они мои лентяи.
Он коротким жестом отпустил слугу и, не выпуская, вырывающейся словно кошка, дочки, прочитал ей длинную нотацию. Увы, не первую и совершенно бесполезную.
Густое одеяло ночи уже несколько часов окутывало замок. Полная луна скользила в вышине беззвучно и величественно. Наслаждаясь тишиной, король прогуливался по пустынным коридорам. Целый день он нес двойную ношу управления страной и неусыпного присмотра за любимой дочерью - единственным ребенком. И лишь после захода солнца можно было отдохнуть, расслабиться, сбросить с плеч тяжелый груз, неизменно взваливаемый по утрам обратно.
Он тихо вошел в комнату дочери. Элизабет спала как маленький ребенок - поперек кровати. Свет из раскрытого окошка падал на ее лицо, наполовину скрытое подушкой. Злоба, раздражительность, легко читавшиеся на нем при свете солнца, испарились.
- Какая ты красивая, дочурка, когда спишь зубами к стенке, - сказал чуть слышно он и вышел.
Несколько минут царила тишина. Вдруг принцесса заворочалась, сквозь сон пробился тихий звук. Он пропадал и снова возвращался, странный писк, одновременно требовательный и жалобный. Элизабет вскочила и прислушалась.
- Аа-уу! Аа-уу!
- Киса, киса, где ты?
В комнате никого не было, звук доносился из окна. Принцесса высунулась из него по пояс и только тогда увидела котенка, непонятно каким образом вылезшего на карниз. Широкая каменная полоса опоясывала замок и служила не-то украшением, не-то пристанищем для птиц. Возможно, именно они и заманили мелкого охотника на эту высоту. Как бы там ни было, котенок заблудился. Он не понимал, куда попал и главное, как оттуда спуститься на землю. Прыгать было страшно, слишком высоко, а забраться в многочисленные окна он пока не мог - ни сил, ни роста не хватало.
- Киса-киса-киса... - попыталась подманить его принцесса, но котенок только подозрительно стрельнул в нее глазенками, и снова жалобно заплакал. Видимо, звал маму. Он еще не знал, что мать сегодня чудом убежала из дворца и никогда не станет возвращаться в это злое и страшное место. Порой минуты ужаса способны стереть из памяти целые годы доброй и счастливой жизни.
- Ну, что же с тобой делать?
Принцесса задумалась. Если позвать слуг, то они сумеют вытащить котенка. Только маленький охотник, может испугаться и удрать от них. Чем может кончиться погоня по карнизу, было страшно представить. А вдруг кто-нибудь сорвется, упадет и разобьется? Все-таки карниз довольно узок, взрослый должен будет пробираться по нему бочком. Совсем другое дело девочка.
Принцесса, как была в сорочке, перелезла через подоконник и ступила на карниз.
- Ой! Какой холодный!
Она вздрогнула от неожиданности. Котенок замолчал и сделал шаг назад.
- Постой, куда ты? Не пугайся. Я только помогу тебе спуститься. Ты наверно потерялся?
Котенок недоверчиво рассматривал ее. Элизабет присела, чтобы не пугать малышку своим ростом. Опустилась на колени и медленно протянула вперед руку, приговаривая:
- Глупенький, не бойся. Давай просто познакомимся, меня зовут Элизабет. А тебя?
Котенок молчал, принцесса видела, что он готов в любой момент удрать, поэтому тянула руку очень медленно.
- Тебе еще, наверное, не дали имени. Как же мне тебя называть?
- Мяу, - предложил котенок.
- Извини, так не годится. На такое имя прибегут все кошки во дворце. Надо придумать что-нибудь другое, чтобы подходило лишь тебе...
- Мяу?
- Не очень-то большая разница.
Пока принцесса отвлекала его разговором, ее рука почти дотронулась до маленького носа. Котенок потянулся к ней и начал тщательно обнюхивать, как будто ничего важнее в целом свете не было. Элизабет терпеливо дожидалась, пока закончится столь важный для котов и кошек ритуал знакомства. Даже крошечная ошибка в этот миг способна испортить отношения с пушистым существом на веки вечные.
- Вот видишь, я совсем не страшная.
В ответном взгляде явно читалось сомнение, немой вопрос: "А ты, громадина, со стороны-то себя видела?" Тихонько одним пальчиком принцесса провела по голове котенка, как бы спрашивая разрешения. Довольное урчание было ей ответом.
- Маленький ты мой, красавец, - приговаривала принцесса, сидя рядом с котенком, - ты зачем сюда забрался? За воронами охотился? Глупышка, ведь они крупней тебя, как стукнут клювом, мало не покажется. Пойдем, я лучше молока тебе налью.
Она взяла котенка на руки и встала. Неожиданное изменение высоты испугало его, и острые когти вонзились Элизабет в руки.
- Ай! - от неожиданности она покачнулась и чуть не потеряла равновесия. Еще немного и они бы вместе рухнули вниз, но чья-то сильная рука успела подхватить ее под локоть.
- Кто здесь?
Обернувшись, принцесса увидела мужчину в простой, но добротной дорожной одежде. Он возник на карнизе внезапно, словно возник из ночного воздуха. Высоким ростом и могучей фигурой он напоминал отца, только лицо было совершенно незнакомым.
- Прошу прощения, я не представился. К сожалению, у меня не было на это времени. Мне зовут Роан. Сэр Роан.
Он склонился перед ней в поклоне так, как будто стоял на полу дворцовой залы, а не на смешном карнизе в три ладони шириной.
- Меня зовут Элизабет. Принцесса Элизабет. Благодарю вас, сэр Роан, помогите мне, пожалуйста, вернуться в комнату.
- Прошу вас, принцесса.
Он помог ей перебраться через подоконник, поддерживая под руку. Когда она повернулась, чтобы поблагодарить его, за окном уже никого не было. Исчез как призрак, а не рыцарь.
- Что-то не похожи вы на рыцаря, милостивый государь.
Трактирщик щурил глазки под кустистыми бровями, словно бы оценивая неожиданного посетителя.
Время было слишком раннее, солнце только встало, и обеденная зала пустовала, впрочем, как всегда в столь ранний час. Завсегдатаи здесь собирались ближе к вечеру. Чиновники заглядывали только на обед. Самые ленивые холостяки, в карманах у которых кроме меди попадалось серебро, заходили даже завтракать, но редко. Однако незнакомый посетитель явно ни к одной из этих категорий не принадлежал. Скорее путешественник с хорошим стажем.
- Чем же я так не похож на рыцаря? Может, я статью не вышел?
- Да стати-то в вас хоть отбавляй. Вот только, милостивый государь, этого добра в каждом втором крестьянском парне на десяток благородных рыцарей найдется, если поискать.
- Так может мне коня со сбруей золоченной не хватает?
- В золото свою кобылу скорее спесивый торговец нарядит, - ответил трактирщик, размеренным привычным жестом протирая кружку, прежде чем поставить ее перед гостем. - Чем же угостить вас, милостивый государь?
- Налей мне пива, светлого, похолодней. Устал с дороги, хочется прочистить глотку. Пыльно тут у вас да высушено все. Небось, недели две дождя не было?
- Уже четвертая пошла. Такая сушь, за несколько последних лет такого не припомню, - сообщил трактирщик, наполняя кружку пенным и душистым пивом. Когда белая шапка угрожающе воздвиглась над краями, он годами отработанным движением отправил кружку прямо в руки посетителю. - Угощайтесь, милсдарь путник.
- Значит, все-таки не рыцарь?
- Экий же вы, милостивый государь, настырный. Посудите сами, есть ли благородному господину рыцарю какое дело до моего старого трактира. Вряд ли. Мои гости сплошь простые люди. Хоть не голытьба с отребьем, но и без гербов, и родословных. Все и так по людям видно. У кого душа черна как ночь, а у кого - светла как ясный день. Первым вход ко мне заказан, а вторых всегда принять, попотчевать приятно.
- И по мне выходит видно?
- И по вам.
- И кто ж я?
- Так ведь я с самого начала вам сказал. Милостивый государь, а вовсе даже никакой не рыцарь.
- Это почему же?
- Да хотя бы потому, что рыцарям с дороги принято не пиво подавать, а подвиги. Великана там какого-нибудь, людоеда, на худой конец дракона. Или принцессу спасти...
- А что? Разве вашу принцессу нужно спасать? Милая девочка...
- Вы, должно быть, видели принцессу ночью, милостивый государь?
- Точно, я приехал почти в полночь. Все гулял по городу, ждал, пока откроются трактиры. Надоело мне дорожной едой питаться. Хочется перекусить горячим, свежесваренным. Да и пивка принять для укрепления духа.
- Это вы удачно погуляли, коли среди ночи видели принцессу, - подмигнул трактирщик.
- Видел, потому и не могу понять, зачем и от чего ее спасать-то надо.
- Дело это непростое. Хотя можно и двумя словами рассказать - заколдована она, как есть заколдована. Все как положено.
- Это кем же положено?
- Не знаю, милостивый государь, но так уж получается, что каждому приличному королевству положен либо злой дракон, либо заколдованная принцесса, либо и то, и другое сразу.
- Понятно...
- Да не очень-то понятно. Все-таки не все у нас как у людей. Принцесса-то в наличии, вот только где ж ей рыцаря найти...
- А что такое?
- Так ведь как заведено? Ежели рыцарь, скажем, завалил дракона, что с ним происходит?
- Возвращается домой?
- Когда-нибудь, конечно. Только в первую очередь он забирает себе скопленные старым ящером сокровища. А когда наш благородный рыцарь спасает принцессу?
- Неужели он и ее сокровища забирает?
- Отнюдь, он женится на ней. Хотя порою это означает одно и тоже.
- Так в чем же проблема?
- Принцессе нашей девять лет. Ну, где прикажете искать такого рыцаря, чтоб согласился подождать награды за свой подвиг, не недельку, а полдюжины годков без малого?
- Действительно, проблема.
Путешественник задумался, потер шершавый подбородок, наконец, спросил:
- Скажи, а пожевать чего-нибудь горяченького у тебя найдется?
- Разве, что вчерашнее жаркое разогрею, - пожал плечами трактирщик. - Рано еще, свежего-то я еще ничего не сготовил.
- Давай вчерашнее. Мои сухарики постарше твоего жаркого будут. Рядом с ними все покажется наисвежайшим.
- Вредное у вас призванье, милостивый государь, - сочувственно сказал трактирщик, возвратившись с кухни, - столько времени в дороге, да все без горячего. Я бы не смог так, на одних-то сухарях.
Словно в доказательство, он хлопнул по объемистому животу.
- Погода нынче подкачала. Так-то и похлебочку сварить в дороге можно, или птичку на костре поджарить. Только при такой-то засухе зверье да птицы как повымерли. Пришлось весь путь на сухарях сидеть. Измаялся изрядно.
Трактирщик быстро обернулся и принес разогретое жаркое. Несколько минут нежданный посетитель молча поглощал горячую еду. Потом не утерпел и все-таки спросил:
- А что же за заклятие наложено на вашу принцессу? Может быть какое-нибудь простенькое? Тогда можно было бы без свадьбы с каким благородным рыцарем договориться.
- Наш король небеден в средствах. Да ты сам, раз мимо замка проезжал, все видел. Сколько колдунов и магов золотишко за леченье получили и не сосчитать. Правда, деньги все равно в казну вернулись. Наш король богат, но не дурак. Жуликов, пройдох, обманщиков вон из дворца пинками гнал.
- Неужели столько чародеев не смогло с принцессы заклинанье снять?
- Да разве ж где сейчас найдешь настоящего чародея? Мелочь всякая... - трактирщик презрительно сплюнул. - Разве ж им по силам настоящую волшбу сработать? Нет, только лапшу на уши вешать да золото клянчить горазды.
- Ну, а тот, что принцессу заколдовал? Тоже жулик?
- Нет. Этот настоящий, - горестно вздохнул трактирщик. - Потому никто расколдовать и не сумел.
- Что же он такого сотворил? Я с первого взгляда ничего и не заметил.
- Это потому что с первого. Чтобы понять хотя бы пару раз взглянуть надобно. Разделило ее колдовством на две половинки.
- Это как это - разделило?
- А вот так. Душа принцессы на две части разделилась - темную и светлую. И не могут они меж собою встретиться. Потому принцесса злющая как черт при свете дня, и добрая как ангел божий ночью.
- Вон оно что... - протянул посетитель, отставляя в сторону довольно быстро опустевшую тарелку. - И как же ей бедняжке тяжело живется...
- Да ей-то ничего, вот слугам и его величеству приходится несладко. Две половинки даже не догадываются друг о друге. Ночная ничего не помнит о дневных проказах и наоборот. Хотя, конечно, тяжело жить половиной жизни, но всем остальным гораздо хуже.
- Обидно, что добрая принцесса спит почти всю свою жизнь.
- А разве кто-нибудь когда-нибудь слыхал о справедливых заклятиях или проклятиях? Они есть зло, милостивый государь, поэтому неудивительно, что добрая принцесса спит, а злая бодрствует.
- И кто же этот черный маг?
- Да в том-то и проблема, милостивый государь, никто не знает. Если б имя было королю известно, он бы как-нибудь нашел на мерзавца управу или откупился бы, или сыскал бы рыцарей готовых, если не за славу, то за злато, покарать злодея. Только так и неизвестно кто он. Толи помер, толи просто позабыл он про свое проклятое заклятье, но никто о нем не слышал. И никто из магов, приходивших ко двору, не смог определить, откуда взялась эта напасть.
- Что ж, печальная история. Спасибо за рассказ и угощение.
Нежданный посетитель протянул трактирщику монету. Только взяв ее тот понял, что ему вручили не привычную медь или редкое серебро. Полновесный золотой.
- Должно быть вы ошиблись, милостивый государь, у меня не наберется для вас сдачи.
- И не надо. Собери мне что-нибудь в дорогу. Я сегодня уезжаю.
Когда нежданный посетитель подошел к дверям с закинутым на левое плечо мешком, с уложенными в него в спешке яствами, способными перенести все тяготы дороги и при этом не испортиться, трактирщик не сдержался и спросил его:
- Куда ж вы, милостивый государь? Едва приехали и снова в путь.
- Мой долг зовет меня в дорогу.
- Беспокойный он у вас какой...
- Это точно. Что ни королевство на пути, то дракон огнедышащий, то принцесса заколдованная, - улыбнулся посетитель.
- Доброго пути вам, милсдарь рыцарь, извините - не признал.
В лесу, под кустиком чертополоха, спала пьяная в пыльцу феечка. Размеренный конский шаг колокольным набатом прозвучал у нее в голове. Опознав в одиноком всаднике причину пробуждения, фея выскочила на дорогу, собираясь преподать урок нахальным нарушителям спокойствия.
- Стоять! Тпрррруу! Стоять, я кому сказала?!
- Ты чего шумишь? - спросил удивленно всадник, немного свесившись с седла, чтобы получше рассмотреть крошечную фурию.
- Это я-то шумлю? Да это я еще не шумлю! Это вы здесь шумите. Это мой лес! И я не позволю всяким посторонним тут шуметь! Я тут главная! И-ик...
- Да неужто ты во всем лесу самая главная?
- А как же, - отозвалась фея, неровным зигзагом взлетая повыше, - главнее просто не бывает... И-ик...
Случайный порыв ветра мотнул ее немного в сторону, прямо в объятия чертополоха. По счастью путешественник успел поймать ее за платье.
- Эй, поаккуратней можно? Отпусти меня, мужлан! - возмутилась феечка, брыкаясь, от чего подол коротенького платья завернулся ажно до макушки. - Отпусти немедленно! Эй, ты, глаза закрой! И не подглядывай, охальник! А-то хуже будет!
Путешественник послушно зажмурился и попытался аккуратно опустить разбушевавшуюся феечку на землю.
- Эй! Болван! Куда ты меня ставишь? Прекрати немедленно! Ты что ослеп? Не смей меня в чертополох сажать! Он же колючий!
- Прости, с закрытыми глазами я ничего не вижу.
- Ты что, правда не подсматривал? - заинтересовалась феечка, легко вспорхнув на руку путешественнка, небрежным заклинанием расправив платьице. - И, между прочим, зря. Я там, под платьем, очень даже ничего. Хотя куда уж вам, громадинам, достойно оценить все прелести моей фигуры. Ну, признайся, хоть одним глазком взглянул?
От удивления она даже слегка протрезвела.
- Ты ж сама просила не подглядывать...
- Ух-ты! Какой ты честный! - восхитилась феечка. - Может ты еще и благородный?
- Я - странствующий рыцарь. Сэр Роан - Шипастый Конь.
- Ну, насчет коня не знаю, а на рыцаря ты точно не похож.
- Ну, здрасьте, приехали. Тебе-то я чем в рыцари не угодил?
- Во-первых, какой же ты рыцарь, если без доспехов. Где твои латы, щит, копье? Где, сэр Жеребец-с-Шипом? А во-вторых, настоящий рыцарь хоть одним глазком да подглядел бы. Все они до наших женских прелестей страсть как охочи. Знаю я эту породу.
- Ну, что тут вам сказать, госпожа фея? Рыцарь ведь рыцарю рознь. Я вольный путешественник, меня влечет дорога, доспехи же уместны только на ристалище, а не в пути. Помилуйте, да будь я в латах, то к обеду так пропекся бы, что впору подавать к столу.
- Слишком практичен, чтобы щеголять в доспехах. А чтобы подглядывать, должно быть, слишком благороден?
- Может быть и так. Просто я не мог не исполнить просьбу столь очаровательной дамы.
- А ты ничего, - сказала фея, поудобнее устраиваясь на рыцарской руке. - Я тебя прощаю, даже несмотря на то, что ты, Шипастый Конь, разбудил меня топотом копыт.
- Как разбудил? А разве ты ночная феечка, чтобы спать днем?
- А вот это уже не твоего ума дело, рыцарь. Когда хочу, тогда и сплю. Может, меня просто от жары сморило.
- Это точно, - миролюбиво согласился рыцарь, - меня бы и самого сморило, если б не заботы да тревоги...
- И какие ж у тебя заботы, молодой красивый? Позолоти ручку, яхонтовый, все как есть скажу, что было, что будет, куда путь держать, как беды избежать, где воды напиться, кого лучше сторониться. Эй! Я же пошутила, убери свое золото. Совет феи за деньги не купишь.
- А мне твой совет очень пригодился бы.
- Так за чем же дело стало? Спрашивай. Я же сказала: нравишься ты мне.
- Не знаю даже как спросить. Ты ведь лесная феечка. Дела людей тебя, должно быть, не касаются.
- Ты не тяни, ты спрашивай. Чего я знаю, а чего не знаю, не тебе судить. Ты моментом лучше пользуйся, а то опять все интересное прошляпишь.
- Слышала ли ты о принцессе Элизабет?
- Ну, слышала. Тебе-то рыцарь до нее какое дело? Может, я размером для тебя вышла, так эта девочка тебе годами маловата будет.
- Я ж не по любовному вопросу у тебя совета спрашиваю! - возмутился рыцарь. - Мой вопрос скорее к волшебству относится. Я слышал, что никто не знает чародея, который ее заколдовал. Может, ты мне что-нибудь подскажешь?
- Ишь какую тайну выдумал, да каждый встречный-поперечный, кто хоть малость в волшебстве искусен, знает правильный ответ.
- А почему ж королю ничего не сказали?
- Трусливый народ нынче в колдуны подается. Мелочь всякая, так колдунцы-колдунишки. Ну, а тот, что наложил заклятье на принцессу, слабакам тем не чета. Вот они и молчат - боятся.
- Только ты одна такая смелая?
- А чего же мне бояться? Это мой лес, я тут главная. Ты, громила, не смотри, что маленькая. На моей земле никто меня не победит, а я любого в рог скручу и на чертополох подвешу, чтобы неповадно было.
- И как же зовут этого страшного для всех, кроме тебя, чародея?
- Кырц. Его зовут Кырц. Хотя не помню никого, кто в здравом уме хотел бы пригласить его на чай.
- Спасибо тебе, феечка, теперь-то с именем я враз его сыщу.
- Чего искать-то? Ты езжай себе по той тропинке, что за дубом начинается. К утру из леса выберешься, ну а там ищи заброшенную дорогу в чистом поле. Она тебя прямо к его замку выведет.
- Вот спасибо, - просиял сэр Роан, - очень ты мне помогла. Даже и не знаю, как тебя отблагодарить.
- Да ступай, чего уж там, - отмахнулась феечка, спустившись с рыцарской руки на землю. - Чего с тебя взять, при твоих-то размерах. Был бы ты существенно поменьше ростом, вот тогда ты мог бы оказать ответную любезность даме.
Поклонившись, рыцарь вырулил на узенькую тропку, прятавшуюся за неохватным дубом. Он уже почти исчез из виду, скрытый ветками кустов и невысоких молодых деревьев, когда из-под чертополоха донеслось ворчанье феечки.
- Люди, люди, ну какие же вы глупые, сами никогда не догадаетесь, все-то вам напрямую сказать надобно. Эй, ты! Рыцарь! У тебя вино с собою есть?
Роан только кивнул в ответ.
- Так в благодарность хоть глоток оставил бы для дамы, чтоб бедняжке было чем опохмелиться.
Почти совсем заросшая тропинка, в которой без подсказки трудно было угадать заброшенную много лет назад дорогу, привела к приземистому замку из черного камня. Последними и, судя по всему, единственными людьми, которые когда-либо ей пользовались, были строители. Конечно, если это сооружение возводили человеческие руки, а не заклинания.
Ворота сами распахнулись. Без положенного скрежета, бесшумно и степенно опустился мост. Заросший высохшей травой и низкими кустами ров, похоже, никогда не использовался по назначению.
Роан пустил коня неспешным шагом. Стук копыт совсем исчез, лишь только конь ступил на мост. Звук словно исчезал, не долетая до ушей.
Через открытые ворота рыцарь въехал на широкий круглый двор, пустой как площади далеких южных королевств в полуденное время. Осмотрелся. Кругом только стены, стены, башни и никаких дверей и окон. Замок неприступен как снаружи, так и изнутри.
- Добро пожаловать!
Роан аж в седле подпрыгнул. Только что здесь никого не было и вот, пожалуйста, стоит посреди двора человечек в черной одежде, толстенький, приземистый, как замок.
- Рад вас приветствовать, сэр Роан - Шипастый Конь. Добро пожаловать!
- Откуда вы меня знаете, милостивый государь? - опешил рыцарь. - Что за путешествие мне в этот раз досталось удивительное, то ни одна душа как рыцаря не признает, то прямо с порога называют полным именем.
- Работа у меня такая, господин рыцарь, все знать.
- Да неужели все?
- Все, не все, но многое.
- Что же за работа, милостивый государь, у вас такая? И как вас зовут? Неудобно как-то, вы-то мое имя знаете.
- Волшебник я, если хотите чародей, колдун, маг. Черный разумеется. А имя мое - Кырц. Или вы ждали встретить здесь кого-нибудь другого?
- Честно говоря, не думал, что вы будете встречать меня лично.
- А кого прикажете послать на встречу? Слуг я в замке не держу. Сами понимаете, людишек сюда не то что калачом, а даже златом не заманишь. Вы ведь уже знаете, они боятся даже имя мое вслух произнести. При встрече же едва успеют охнуть перед тем, как в обморок упасть. Какая польза от слуги, который лишь глаза откроет, снова рухнет как подкошенный.
- А демоны? Или живые мертвецы? Я слышал, они часто служат черным магам.
- Надоели, уж поверьте мне, молодой человек. Все эти демоны с ходячими скелетами уже смертельно надоели. Первые строптивы, ждут момента только чтобы сделать пакость. Глаз да глаз за ними нужен, целый день на нервах. Кстати, ночью тоже расслабляться не советую, съедят. А мертвецы, - круглое личико мага скривилось в гримасе, - омерзительно глупы и очень, очень дурно пахнут. Какие бы заклятия не изобретались некромантами, в результате получается вонючее и неуклюжее создание, которое все пачкает, ломает, путает, роняет и совершенно неспособно на самостоятельные действия. Так что со временем я понял, если хочешь что-то сделать хорошо, то сделай это сам. Ох, что-то я излишне заболтался. Вы должны простить мне эту маленькую слабость, гости слишком редко бывают у меня. Так хочется поговорить. Звереешь, знаете ли, в эдакой глуши.
- Мне кажется, что именно вы приложили руку к тому обстоятельству, что вся эта местность прибывает в запустении.
- Что тут поделать, издержки профессии. Но что это я вас держу, можно сказать, в дверях. Пойдемте в дом, обсудим ваши проблемы за бокальчиком вина. У меня есть очень редкие сорта. Клянусь рогами всех чертей, они не могут не понравиться.
- Мои проблемы? - обалдело переспросил Роан.
- Разумеется, ваши. Ведь не просто так вы заглянули ко мне в гости. Конечно, было бы довольно лестно думать, что хоть кто-нибудь способен заскочить ко мне без повода, а просто так. Увы, я реалист. Ох! Да что ж я все болтаю! - спохватился Кырц. - Покинем этот душный двор. Оставьте здесь коня и следуйте за мной. Не бойтесь, добрый Роан, ничего с ним не случиться. По крайней мере, не раньше, чем с вами.
Маг повернулся к рыцарю спиной и двинулся к широкому проходу, появившемуся в крепостной стене. Все еще недоумевающий Роан спешился и поспешил за ним, втайне побаиваясь, что стена сомкнется за спиной у колдуна, опять оставив рыцаря с конем среди двора, из которого нет выхода. А дальше время и солнце совершат работу палача. Гладкий камень стен навряд ли удалось бы одолеть какому-либо человеческому существу.
Маг будто бы не шел по полу, а катился словно шарик. Роан сумел нагнать его лишь у подножия довольно скупо освещенной лестницы. Они поднялись на второй этаж, где очутились в галерее, во всю немалую длину которой протянулся ряд картин. Это сплошь были портреты. Самые разные люди взирали с них на рыцаря - мужчины и женщины всех возрастов в богатых и бедных одеждах: в камзолах и в латах, в плащах и в лохмотьях, или совсем обнаженные. Одно объединяло их. На лицах не было хоть мало-мальски радостного выражения. Любые оттенки страданий и грусти, отчаяния и боли. Как будто холодным ветерком тянуло от всей этой живописи.
- Как вам нравится моя картинная галерея, благородный сэр Роан? - неожиданно спросил колдун, остановившись напротив мрачного холста, изображавшего уже немолодую женщину в грязной одежде, прикованную за руки к стене сырого подземелья. На ее лице застыло осознание того, что все оставшиеся годы ей придется провести, так же как и это мгновенье.
- Гм... Очень... Очень впечатляет, - выкрутился рыцарь. - А кто все эти люди? Ваши родственники?
- Ах, если бы... Всего лишь жертвы. Увы, мой юный рыцарь, я в отличие от вас не могу похвастаться ни благородным происхождением, ни длинной родословной, кропотливыми историками вписанной на древние пергаменты. Не то, что дальних родственников, даже мать свою почти не помню. Сирота я... Сирота...
Казалось, что еще чуть-чуть и толстый маг расплачется, но не тут-то было.
- О, мой добрый Роан, вижу, вас печалят судьбы и обилие людей, изображенных на картинах. Ваше благородное сердце разрывается на части, оттого что вы уже не в силах защитить этих несчастных. Право слово, зря. Не стоит мучиться. В то время я был более жесток и, смею вас заверить, ничуть не менее силен, чем сейчас. Поэтому ваше присутствие и смелая попытка помешать творящемуся злу могли бы привести только к тому, что в галерее стало бы одной картиной больше. Страдающий рыцарь - банальный сюжет. Она не стала бы жемчужиной коллекции, поэтому не будем огорчаться об ее отсутствии. Ах, вижу, это вас совсем не утешает, - вздохнул маг. - Так может, вас тогда утешит то, что все картины рисовали демоны. Ведь это было еще в те далекие дни, когда мне было интересно развлекаться с ними, призывая их и подчиняя. Вам должно быть неизвестны некоторые особенности их живописи?
- К счастью, совершенно неизвестны.
- Может быть, оно и правда к лучшему. Но вам стоит узнать, что высшим мерилом искусства для их проклятого племени является страдание. Они не смогут вам изобразить просто человека. Кто бы перед ними не был, на картине он предстанет мучеником. Вот, к примеру, эта женщина. Я ее прекрасно помню. Не так уж она сильно и страдала. Кроме того, в конце я щедро наградил ее. Я превратил седую дряхлую старуху в молодую женщину, вернув ей шестьдесят украденных мной лет. Увы, бедняжка не сумела оценить подарок по достоинству. Она была уже безумна.
- Шесть десятков лет... - повторил как эхо Роан, но колдун его услышал.
- И не годом меньше. Сколько взял, столько отдал.
- Так много и так долго... Сколько же вам лет?
- Хех, не скажу. Но старше многих современных королевств уж точно. Подлинное долголетие необходимо для моей профессии. В этом вопросе я согласен с демонами. Настоящее страдание должно быть долгим. Растянуть мучения на много лет, это сложнейшая наука, в чем-то даже искусство.
- Поэтому вы так жестоко обошлись с принцессой?
- Хмммм... - впервые, кажется, колдун не мог придумать, что сказать. - С какой из них? - спросил он, широким жестом указывая на картины.
- Неужели все они принцессы?
- Большей частью, - с гордостью ответил Кырц, - ни у кого нет такой представительной коллекции.
- Не знаю, есть ли здесь ее портрет. Ее зовут Элизабет.
- Элизабет?
Впервые за беседу колдун выглядел озадаченным и сбитым с толку. У него в руках возникла пухлая потрепанная книга в черном переплете.
- Ничего не понимаю, - бормотал себе под нос чародей, - какая еще Элизабет? Ну вот, все правильно, - он удовлетворенно ткнул пальцем в какую-то запись, - последняя принцесса с именем Элизабет, которая зачислена в мои архивы, скончалась пять веков назад от старости. Ее портрет хранится в галерее. Вы ведь собирались говорить со мною не о ней?
- Конечно, нет! Я говорю о молодой принцессе королевства, расположенного в семи днях пути к югу от вашего замка.
- Но я ее не заколдовывал, - всплеснул руками черный маг. - Можете проверить, в этой книге все записано. И вообще, милейший Роан, а с чего вы взяли, что принцесса, так сказать, моя клиентка?
- Одна феечка в лесу сказала, - чувствуя себя последним дураком ответил Роан.
- Феечка? В лесу... - Кырц на секунду задумался. - Кажется припоминаю. Она живет под кустиком чертополоха?
- Совершенно верно.
- Хмммм... Знаю я ее прекрасно. Милое создание, хотя и любит выпить. В курсе всяких сплетен и не склонна к глупым розыгрышам. Что же получается? На мне есть неучтенное злодейство. Непорядок! Путаница! С этим надо срочно разобраться!
Он взмахнул руками, стены перед взором Роана закрутились, словно крылья мельницы. Свет на мгновение померк, а когда зажегся снова, они с магом стояли посреди просторной комнаты, заваленной какими-то предметами таинственного назначения, растрепанными книгами и беспорядочно разбросанными свитками.
Кырц подбежал к столу и суетливыми движениями начал сбрасывать, скопившийся там хлам. Но стоило потертой столешнице, со следами множества ожогов и порезов, на секунду появиться под неверным светом множества расставленных как попало свечей, как маг накрыл ее огромным блюдом мутного стекла.
- Сейчас проверим, быть не может, чтобы я ошибся, - бормотал он, совершая пассы, иногда выхватывая прямо из воздуха листочки, веточки и прочие магические ингредиенты, к которым Роан счел за лучшее не приглядываться.
Внезапно блюдо словно осветилось изнутри каким-то мертвым светом. На поверхности мелькнули и пропали тени.
- Так, прекрасно. Поглядим, как было дело.
Несколько минут маг всматривался в мутную поверхность, морщил лоб, потряхивал щеками, озабоченно читая круговерть теней. Порой он вздрагивал, вызывая к жизни волну, пробегающую туда и обратно по его несчетным подбородкам. Наконец сияние погасло, стянувшись в угасающую голубую искорку по центру блюда. Кырц бессильно рухнул в кресло, раздавив, судя по звуку, какие-то стеклянные и металлические вещи.
- Это ужасно, добрый Роан, - простонал он.
"Надо же, - подумал рыцарь, - не такой уж этот маг и черный, как пытается казаться. Только светлой души человек, может так переживать из-за своих поступков. Если бы ему сказали раньше, он давно уже расколдовал бы принцессу. А все шарлатаны виноваты, что боялись сказать королю имя..."
- Ужасная ошибка, просто непростительная. Ведь если кто узнает, опозорюсь между всеми магами. Гордыня! - он воздел вверх палец с вытянутым указательным пальцем и погрозил кому-то на потолке, толи паукам, толи заплывшей воском люстре, - вот она причина многих бед и глупостей. Если б не она, я б так не промахнулся. Ну, это ж надо было так зазнаться, чтобы не проверить в кого попало заклинание. Хотя с другой стороны, кто же мог знать? Невероятное, глупейшее стечение нелепых обстоятельств и такое заклинание пропало почем зря. Ну, скажите мне, милейший Роан, кто мог знать, что королева - молодая и здоровая - так не ко времени умрет при родах?
- А причем тут королева? - окончательно опешил Роан. Он уже начал подозревать, что при разговоре с черным колдуном здравый смысл - слабый помощник.
- Как это причем, милейший Роан?! - всплеснул руками чародей. - А как вы думаете, для кого предназначалось заклинание, столь неудачно попавшее в принцессу?
- Неужели ее матери?
- Конечно! Я не мог простить подобную обиду!
- Чем же вас могла обидеть эта женщина? Пусть даже королева. У нее навряд ли хватило бы возможностей, чтоб причинить достаточно хлопот такому сильному волшебнику.
- Ах, мой наивный Роан, чтобы нанести жестокий удар в сердце всякому мужчине женщине достаточно быть просто женщиной. Она могла войти в мой дом, занять по праву почетное место супруги Властителя Черного Замка. И что же в результате, что?! - его голос взлетел до визгливого крика, ударился о потолок и рухнул вниз. - Она стала королевой. Променяла уникальность положения, мою любовь, богатство, власть, почти бессмертие. Все это - на банальную судьбу заурядной королевы. Стать вместо единственной и неповторимой лишь одной из многих. И это после того, как некоторые знаки моего внимания ей были благосклонно приняты. Поверьте мне, мой добрый рыцарь, я не мог не отомстить. Такое не прощается, тем более черными магами. У нас так, знаете ли, принято. Я просто не имел возможности да и, по правде говоря, особого желания прощать ее, забыть эту историю как дурной сон. Нет, нет и еще раз нет. Только отомстить. У меня не было иного выхода.
Волшебник оглядел застывшего столбом посреди комнаты Роана и призадумался.
- Пожалуй, милейший Роан, мне придется вас убить или надежно заточить в темнице. Вы слишком много знаете теперь, чтобы уйти из замка. Вдруг вы когда-нибудь случайно проболтаетесь, и эта история станет известна моим врагам. Порою злобная насмешка может быть сильнее и больнее, чем удар кинжалом. Нет, я не могу такого допустить. Конечно, страдающий рыцарь - это не очень оригинальный сюжет, но я уже могу себе позволить не бояться быть банальным. Что вы на это скажете?
- Но если это просто ошибка, то вы можете ее исправить, - неожиданно для мага выдал предложение Роан.
- Какая ошибка? - удивился Кырц. - Милейший Роан, неужели мои слова оказались слишком тяжелым ударом для вас? Неужели вы сошли с ума? А если нет, то где же связь между моим вопросом и вашим ответом.
- Я говорю не о себе, а о принцессе.
- Ничего не понимаю. Роан, дорогой вы мой человечище, поймите, речь идет не о ней. Мы сейчас решаем уже вашу судьбу.
- Но если все то, что творится с принцессой - всего лишь ошибка, ее можно исправить. Ее жизнь можно изменить теперь к лучшему.
- Конечно же, я все исправлю. В своей книге, и никто никогда не узнает, кто был настоящей целью заклинания.
- Но зачем же править на бумаге, если можно это сделать прямо в жизни? Ведь такому могущественному магу как вы ничего не стоит снять свое же собственное заклинание.