Аннотация: Возможное будущее Америки. Опубликован под псевдонимом Alex S.S. Rat в журнале "Порог" N6, 2000.
С огромной благодарностью Алёне (она же Leha).
Автор выражает огромную признательность начинающей рок-группе Boney M, под музыку которой был написан рассказ :)
"- Господа, мы дошли до интересного пункта... - объявил Рамкопф. - "В шестнадцать ноль-ноль - война с Англией".
Наступила пауза.
Бургомистр растерянно произнес:
- Господи, чем ему Англия-то не угодила?"
Г. Горин "Тот самый Мюнхгаузен".
Я шмякнул карту на замызганный стол. В одном углу образовалось мокрое пятно, - мы пять минут назад рубали здесь супец из концентратов, естественно, никто не думал прибираться. Четыре миски по углам и бутылка по кругу, можно начинать.
- Вчера на закрытом заседании Совета Диктатуры был утвержден окончательный план операции. Приступаем завтра.
Первая к бутылке прикладывается Рыба. Никто из нас не знает, как ее зовут, зато она прекрасно плавает.
- Сухопутный проект прикрыли, а нам дали зеленый свет. От успеха завтрашней операции зависит многое. Считайте это генеральной репетицией. Если все пройдет по плану, наша методика станет основой будущего вторжения. Если нет... ну, что ж... Найдутся люди поумнее нас, придумают чего получше...
Я провел огрызком карандаша по карте.
- Вот последние данные разведки. Береговая охрана Демократии имеет свои слабые места, и это прекрасно. Участок 34 патрулируется в течение всей ночи только одним катером. Воздушное наблюдение заканчивается в полночь и возобновляется только в пять утра. В половине первого мы должны войти в зону локаторного обнаружения. Визуальный контакт через 10 минут. На захват отводится 3-4 минуты. Больше нельзя, кто-нибудь успеет сообразить, что дело плохо, и сообщит на материк, мы должны захватить их раньше.
- Легко, командир. Поды тупые, верят всему кроме правды, - оскалился в улыбке Педро.
- Все в руце Божией, - окоротил его Домингус, бывший пастор.
- Что дальше, командир? Порежем подов, и получим по ракете в жопу?
- Дальше все просто. У нас же есть Диего, специалист по программированию транспортных средств, в том числе и патрульных катеров.
- Командир, вы забываете, что мы не располагаем образцами современной техники ПОД. Мне пришлось тренироваться на старье десятилетней давности.
- Уверен, справишься. Ракета в задницу будет достаточным стимулом?
- Пожалуй будет...
- Хорошо. Задача следующая. Мы на катере подходим к берегу в точке С. Здесь находится береговой продовольственный склад армии ПОД. Нашей разведке удалось выяснить, что склад охраняется всего одним солдатом. Смена прилетает каждые шесть часов на вертолете с базы К12. По нашим подсчетам, мы должны прибыть к складу не позднее трех часов ночи. Так что у нас будет еще час, чтобы обезвредить охранника, отключить сигнализацию и загрузить катер под завязку. Потом рвем когти.
На мой взгляд, все складывается чертовски удачно, простите пастор. Во-первых, цель не слишком крупная. Разгром продовольственного склада не вызовет особого переполоха. Конечно, ПОДы могут поднять огромную шумиху. Но тут вступает во-вторых. Внешне наша операция будет выглядеть как пиратский налет. Охота за консервами. Никто не свяжет это с Диктатурой. Еда у нас дерьмовая, но худо-бедно всем хватает. Никто не должен заподозрить наше истинное происхождение. Задача ясна?
Дружно кивают головами. Еще бы, задача почти не отличается от учебной, только на этот раз все будет взаправду.
Сон не идет ко мне. Теперь не усну до утра.
Встаю и выхожу из хижины в густую безлунную ночь, завтра - такая же. Нам не нужна луна, мы - не вампиры, мы - убийцы. И завтра мы идем карать других убийц - самодовольных и гордых. Последний Оплот Демократии.
Подхожу к столу и беру бутылку. Мы не убрали ее, а лишь заткнули пробкой. Всеобщая нищета имеет свои плюсы. В стране, где каждый житель - нищий, нет преступления страшнее кражи. Любая малость может привести человека к гибели. Укравший кусок хлеба или мелкую монету превращается в убийцу, и кара ему - смерть. В таких условиях преступность исчезает сама собой, нельзя бороться сразу со всеми...
С бутылкой в руке я выхожу на пляж. Не видно ни черта, но я отлично знаю это место, могу ходить с закрытыми глазами. Еще два шага и сажусь на песок, привалившись к рухнувшему прошлым летом исполину. Кора приятно холодит мне спину, песочек - задницу.
Далеко, гораздо дальше, чем способен проникнуть человеческий взгляд, горят огни Демократии.
Благословенное государство, последний оплот веры и благочестия. Оттуда бежал брат Домингус. Он не поверил в то, что только граждане Демократии - истинно дети Божии, а не язычники и варвары, от коих надо защищаться. Что милосердия и сострадания достойны только поды. Что президент - наместник Бога на земле, и власть его дарована небом. Что ПОД - земля обетованная. Что сам Господь вот-вот придет дабы возглавить поход по обращению язычников в святую веру. Не поверил, и все вокруг обратились против него. Отступника могли казнить или сослать в Холодную Колонию, но тут вмешалась Диктатура, переправив пастора за границу.
С тех пор прошло семь лет, превративших смиренного раба божьего, кроткого аки агнец, в профессионального солдата.
Страна, где все равны, но, как всегда, одни равны гораздо больше, чем другие. А есть еще и такие как я - совсем неравные. Не нужные для Демократии.
Я буду вечно помнить ЭТУ ночь. Нет, не сегодняшнюю, а давно минувшую.
Я помню как проснулся оттого, что бригада прокторов вломилась ко мне в комнату, походя выбив дверь. В мгновение ока меня выдернули из кровати, завернули руки за спину и быстро обыскали... Но я не прятал в трусах нож, и меня отпустили. Вошел какой-то человек с офицерскими нашивками.
- Джон Доу?
- Да, а в чем меня обвиняют? Какое право...
Меня прерывают ударом в лицо, из носа течет кровь, но я не рискую утереться.
- Согласно новому закону о генетической чистоте нации, все лица, не удовлетворяющие действующему стандарту, лишаются гражданства и должны быть выдворены из страны в течение суток. В машину его!
- Но я же урожденный гражданин!
Офицер подходит ко мне вплотную.
- Ваш прапрапрадед был эмигрантом? Не надо отвечать, это доподлинно известно. А для того, чтобы считаться гражданином, нужно, чтобы все ваши предки до тринадцатого колена были рождены на территории Демократии. Убрать!
- Хоть собраться дайте!
Уворачиваюсь от удара в лицо, но тут же получаю прикладом по почкам. Прокторы вытаскивают меня из комнаты, а вслед холодными ртутными каплями падают слова: "Согласно закону все ваше имущество переходит в пользу Демократии".
У подъезда притулился маленький кургузый гэмбл, рассчитанный на пять-шесть заключенных. На этот раз туда набито гораздо больше. Два проктора забрасывают меня внутрь и с бранью запирают двери, вдавливая выпирающую людскую массу.
В жаре и тесноте прижатых потных тел минуты превращаются в часы. Когда же двери открываются, мы просто-напросто вываливаемся наружу. Прокторы приводят в чувство крепкими пинками, и скулящую, метущуюся массу гонят словно стадо через бетонированное поле.
Аэродром. Посередине поля смутно виден самолет - транспортный гигант, не предназначенный для перевозки пассажиров. Нас загоняют всех туда. Внутри полно таких же пленников. Все полуголые или же одеты просто, по-домашнему.
Огромный люк приходит в движение, навечно отрезая нас от мира Демократии. Самолет разгоняется и резко набирает высоту. У многих по лицам течет кровь. Уши закладывает от перепада давления и ора младенцев, их депортируют вместе с матерями. Пилоту совершенно наплевать на пассажиров.
Только гораздо позже я узнал, что пилота не было на борту. Жизни неграждан доверили обычному автопилоту, а сажали нас по радиоуправлению диспетчеры Диктатуры.
Демократия вышвырнула нас в открытое окно, не озаботившись с какого этажа. Ну, ничего. Вернемся мы не через дверь.
Немного резко подношу к губам бутылку, пара капель сока попадает на рубаху.
Да-да, я возвращаюсь в неплохой компании. Все молодцы, как на подбор, - настоящие солдаты, и спиртного в рот не берут.
У нас довольно неплохая лодка - быстрая и почти бесшумная. Жаль, этот рейс ее последний.
Диего отрывается от приборов.
- Командир, они засекли нас и ведут.
- Отлично. Всем приготовиться!
Мы быстро скидываем с себя одежду, и остаемся только в плавках: я, Домингус, Диего, Хорхе и Педро. Рыба снимает с себя все. Что ж, я не против того, чтобы каждый использовал все свое оружие.
Все снаряжение совершенно одинаковое: в одной руке стальная кошка на нейлоновом шнуре, в другой - десантный нож. Ничего огнестрельного или тяжелого.
Патрульный катер заранее оповестил нас о своем прибытии: мигали разноцветные огни, ревели сирены, прожекторные лучи хлестали воду во всех направлениях и, наконец, сошлись на нас.
- ЭЙ! ВЫ! НА КАТЕРЕ! НЕМЕДЛЕННО ОСТАНОВИТЕСЬ! ИМЕНЕМ ДЕМОКРАТИИ!
Это вполне соответствовало нашим планам. Педро резко дал задний ход так, что лодка почти мгновенно сбросила скорость. Пограничники не ожидали этого маневра, наша лодка на секунду скрылась в темноте, и мы нырнули.
Уверен, ни один из чемпионов прошлого не мог преодолеть быстрей эту дистанцию. Пока мы призрачно скользили под водой, голос из репродуктора продолжал надрываться: "ВСТАНЬТЕ ВО ВЕСЬ РОСТ И ПОДНИМИТЕ РУКИ НАД ГОЛОВОЙ! ДАЮ 10 СЕКУНД И ОТКРЫВАЮ ОГОНЬ! ОДИН! ДВА! ... ДЕСЯТЬ!" Эти идиоты думали, что мы укрылись за бортами и лежим на дне. Загремели крупнокалиберные пулеметы, бухнула маленькая пушка, и наша лодка скрылась в клубах пламени.
Весь этот шум имел и свои плюсы. Некто не слышал, как наши кошки зацепились за борта, и мы оказались на палубе.
Завязался короткий бой. Морской патруль не носит экзоскелетную броню. Так что в смысле защиты мы были на равных, а вот в смысле умения драться...
Я выскочил на палубу около одного из бортовых пулеметов. Стрелок даже не заметил меня. Я полоснул его по горлу. Покойник подарил мне пистолет. Ну, вот я и при оружии. Двумя быстрыми выстрелами снимаю морячка на мостике. Его место тут же занимает Диего. Это его работа.
Рыба распахивает дверь слева от меня и тут же отлетает к бортику от удара прикладом. Нож улетает за борт. Из дверей выскакивает юнец и вскидывает винтовку. Мог бы и не прицеливаться, армейские модели самонаводящиеся. И вдруг он опускает свою пушку. Я рефлекторно повторяю его движение... Идиот! Вместо того, чтобы пристрелить противника! Слава Богу, что мои солдаты не такие слюнтяи как я. Вот только какому богу?..
- Мэм, с вами все в порядке? - в его голосе слышится явная озабоченность, а ведь секунду назад он собирался пристрелить ее. - Мэм?
Рыба лежит перед ним на палубе, распластанная как лягушка. Позочка не очень соблазнительная, но все что надо видно. Вот только я уверен, что не это остановило паренька, нет-нет, совсем не это...
И тут картинка полностью меняется, взмах руки, и кошка вонзается матросу в шею. "Ой! Мама, мамочка, как больно..." Рывок, из шеи хлещет струя крови, разорвана артерия, матросик падает на палубу. В предсмертной судороге пальцы жмут на спуск, но всякому самонаведению есть свой предел. Пули рикошетятся от палубы и уносятся в ночь.
Какая жалость и несправедливость! Ведь есть же среди подов и порядочные люди. А мы пришли, чтобы карать всех без разбора. Но ведь нельзя мешать в одну кучу и подлецов, и агнцев. Вот только кто ж их будет сортировать-то, уж точно не мы. А жаль...
Ну, ладно, нечего тут время на лирические отступления тратить. Всего минута прошла с начала схватки, а уже весь катер наш. Остался крохотный пустяк.
Врываюсь в радиорубку. Толстогубый кучерявый радист успевает повернуться лишь затем, чтобы увидеть дуло пистолета, нацеленное ему в лоб. Знаком приказываю ему выключить микрофон. Он подчиняется, пистолет - это очень сильный аргумент.
- Ты уже доложил о происшествии на берег?
- Да... сэр...
Как он, однако, уважает пистолет.
- О результатах операции доложил?
- Никак нет, сэр!
Отвечает уже уверенно и четко. Молодец! Шкура продажная, хотя, кто ж жить не любит.
- Жить хочешь?
Дурацкий вопрос.
- Так точно, сэр!
- Сейчас свяжешься с кем там положено и передашь, что вторгшийся в территориальные воды ПОД катер Диктатуры уничтожен вместе с экипажем. Понял?
- Так точно, сэр!
- Приступай.
Он поворачивается к приборам. Я приставляю пистолет к его затылку и предоставляю полную свободу действий, до определенных пределов, разумеется.
Когда сеанс связи заканчивается, он поворачивается ко мне. В глазах немой вопрос.
- Молодец! - я похлопываю его по плечу. - Свободен, - и нажимаю на курок.
Бах! Его швыряет на приборы, из простреленной кучерявой головы течет тонкая струйка крови.
Точно в рассчитанный срок подходим к пирсу. Береговая оборона не реагирует на собственный катер. Когда спохватятся поздно будет.
Достаю бинокль и быстро озираю окрестности. Все правильно: на страже один солдат, в полной амуниции. Экзоскелетная броня, самонаводящаяся винтовка, очки многодиапазонного видения. Бог войны. На нас внимания не обращает, считает, что свои.
Теперь черед Хорхе. На катере подов, хвала Одину, нашлась снайперская винтовка. С бронебойными патронами! Спасибо подовцам, сами на себя нашли управу. Конечно, мы могли бы обойтись и без нее, но так сподручней.
Хорхе вынимает грозное оружие из чехла, аккуратно прицеливается, плавно нажимает на курок. Тихий щелчок, и солдат у склада падает замертво.
Отлично, мы бежим по пирсу к складу. Успех предприятия теперь в руках Диего.
Едва он приступает к поискам сигнализации, как из-за угла выходит еще один солдат. Черт! Подвела разведка! Да и мы хороши, - не осмотрелись.
Немая сцена.
Мы все в шоке, а до пода сразу не доходит, что же здесь случилось. Ну разве может он поверить, что солдата Демократии можно убить. Велика ты сила пропаганды.
Положенье неожиданно спасает Педро. Срывая с груди крестик, он бросается к солдату и падает перед ним на колени, протягивая вперед руку с крохотным распятием.
- Ради всего святого, брат, ради всего святого! Аллилуйя!
Теперь уже противник в шоке. Он даже не поднимает свою винтовку, надеюсь, она еще на предохранителе.
Из тени неожиданно возникает Домингус с ручным пулеметом.
- Аминь! - и нажимает на спуск.
Пулемет грохочет, дымящиеся гильзы сыплются на коленопреклоненную фигуру, бронебойные пули отбрасывают солдата, рвут его тело в клочья.
- Аллилуйя! Господи! Спасибо, Господи! Мы победили!
Педро поднимается с колен и начинает вытрясать из-за шиворота гильзы: "Ох и горячие, заразы". В следующую секунду оплеуха Домингуса сшибает его с ног.
- Не смей поминать имя Божие, призывая смерть. Негоже уповать на помощь Господа в преступных замыслах. Убийство - страшный грех, тем паче с именем Его на устах!
- Простите, падре, простите, грешен...
- Отставить!
Мне тут только коллективного моления недоставало.
- Рыба, Педро, Хорхе, Домингус! Обыщите все вокруг! Об исполнении доложить! Диего, продолжай работу.
Через минуту Рыба докладывает:
- Командир, все чисто. Других солдат и внешних следящих устройств поблизости не обнаружено. Я оставила мужиков в охранении, на всякий случай.
- Молодец!
Рыба поворачивается, чтобы уйти.
- Послушай, Рыба...
- Да, командир.
- Так как же тебя все-таки зовут?
Она слегка улыбается, устало и грустно.
- Меня зовут Рыбой, командир. А имена из прошлого уже бессмысленны ...
Она уходит, мы остаемся на пару с Диего.
Через некоторое время, он убирает свои инструменты.
- Командир, все чисто.
- Уже обезврежено? Быстро.
- Да, нет. Тут ничего и не было.
- Как?
- Никакой внешней сигнализации. Может быть внутри что-то есть, но снаружи мне этого не определить.
- Значит, там внутри может быть какая-то ловушка?
- Да... Но мы ведь знали это и раньше. Теперь осталось только войти... не отступать же.
- Знаю, знаю. Вскрывай.
Через несколько секунд широкие двери распахиваются настежь. И нашему взору предстает ИЗОБИЛИЕ.
Я свистом подзываю всех к себе.
- Мужчины занимаются погрузкой. Рыба, ты на стреме.
Пока мы бегаем с мешками, Диего изучает внутренности склада.
- Командир!
Я подхожу к нему, довольный краткой передышкой.
- Что случилось?
- Я нашел две телекамеры. Они чертовски подозрительны. Трансляция с них не ведется, но все схемы под напряжением.
- Что это значит?
- Не знаю. Камеры, по-видимому, включаются от внешнего сигнала, но когда он подается, я не знаю.
- И что прикажешь делать?
- Могу попробовать их обезвредить. Вот только это рискованно.
- Из-за чего?
- Тут могут быть жучки. Я не совсем разобрался с их устройством. Впервые вижу кой-какие схемы.
- Не думай, - действуй. Обезвредишь эти штуки и доложишься.
Я поспешил таскать контейнеры.
Диего управился быстро. Не прошло и десяти минут, как он мне лихо отрапортовал: "Командир, задание выполнено, камеры обезврежены".
- Отлично. Вон те ящики твои.
И тут за стенкой закудахтал пулемет.
- Рыба! Все наружу. Хорхе, Домингус, к Рыбе! Диего готовь катер. Педро за мной.
Я бросился к причалу. Главное попасть на катер, там оружие - пулеметы, пушка, наверняка, есть парочка ракет.
Когда я забежал на палубу, стрельба участилась. Рыба отступала к морю, ребята добросовестно прикрывали отступление. Вот только почему они шмаляют в небо?
И словно бы в ответ на мой немой вопрос из-за деревьев выметнулись две черные продолговатые тени. Боевые вертолеты Демократии. И в ту же секунду яркая вспышка затопила ночь. Мелькнул и тотчас же пропал в сиянии чернильный контур Рыбы. Рвануло и затихло. Черт! Великий Яма!
Замолчали пулеметы. Всех троих накрыло залпом. И немудрено... ракеты, как всегда, самонаводящиеся, от таких хрен уйдешь.
Внизу проснулся и завыл мотор. Диего запустил машину. Молодец.
Тени противника скользят над горящим причалом. В неверных отблесках пламени прекрасно различается их звездно-полосатая раскраска.
Подскакиваю к пушке. Получите, гады! Прицеливаюсь и стреляю. Один из вертолетов взрывается и, объятый пламенем, рушится на мелководье. За Рыбу! За Хорхе! За пастора!
Выстрел второго вертолета похож на грандиозный взрыв. В испуге поды выпустили в нас весь боезапас.
Боитесь, гады ?! И весь мир взрывается в огнянной вспышке...