Козинский Анатолий Владимирович : другие произведения.

Критическая масса ядерного распада. Книга первая. Гардемарины подводного плавания

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Повесть о том почему и как становятся офицерами-подводниками.


   0x01 graphic

0x01 graphic

посвящается памяти о погибших и живым морякам-подводникам

0x01 graphic

Козинский А.В.

КРИТИЧЕСКАЯ МАССА

ЯДЕРНОГО РАСПАДА.

Повесть в трёх книгах.

Предисловие.


Книга первая

Гардемарины подводного плавания.

Книга вторая

Офицеры советских подводных
крейсеров.

Книга третья

Командир подводного атомного ракетоносца.

  
  
  
   0x01 graphic
  
  
  
  
  
   0x01 graphic
  
  
  
  
   А. В. КОЗИНСКИЙ.
  
  
  

КРИТИЧЕСКАЯ МАССА ЯДЕРНОГО РАСПАДА

  
   Посвящается памяти о
   погибших и живым
морякам - подводникам.
  


   П Р Е Д И С Л О В И Е.

   В сложных временных изменениях природы земли, регламентирующих условия существования человечества, в изменениях общественных формаций в ходе исторического развития общества и человека, как личности индивидуального носителя разума, важнейшим определяющим фактором является стабильность равновесия всех составляющих сил этих взаимодействующих взаимозависимых процессов.
   Именно стабильность равновесия взаимодействующих сил мироздания обеспечивает естественный - плавный ход развития материи в движении бесконечного потока времени, существующего де-факто благодаря инструменту его познания - разуму. Создатель разума человека это необозримое начало основ и законов рождения движущихся миров, по своему подобию сотворил зародыш самосовершенствующегося разума, воплотил его в несовершенное, нашпигованное противоречиями тело, вдохнул в него жизнь, поселил это существо на изготовленную им же землю и задумался.
   - Ну, запущу я Землю с этим бессмертным человеком в бесконечный поток времени и что получу? - Получу самого себя! Ибо для него, как и для меня, бесконечность - это одно мгновенье...
   - Нет, тело человека будет смертным! - обрадовался он найденному решению. - В мире человека всё будет иметь начало и свой конец!
   Тут же он наделил тело органами восприятия, которые всё то, что полезно и терпимо для плоти человека доносили до его разума, как сигнал положительный, что телу вредило - как сигнал отрицательный.
   - Во всех остальных оттенках окружающего относительного мира понятий, пусть разбирается сам человек, для этого я и сотворил ему разум, - утвердился окончательно создатель.
   - Э-э-э..., но тело человека смертное, как же сотворённый разум? Погибнет что ли? К чему тогда мои труды?
   - Ой-йо-йой, - тоже мне, нашёл проблему! - Раз уж начал, то продолжай творить мир человека по правилам равновесия и симметрии, биполярности и двойственности его основ. На первых порах до двух-то новорождённый человек считать научится!
   - Фу, ты чёрт, - чёртыхнулся всевышний, - до двух, до двух..., человек-то пока один, как былинка в чистом поле моих свершений. Для продолжения рода человеческого, возрождения новой оболочки - носителя разума, пополняющего свой вес опытом предыдущих поколений людей, создам-ка я женщину!
   Подумал и сделал: взял частичку разума и плоти у человека, неуловимым движением смешал их с твердью земли и из этой смеси, следуя воле творца, рядом с мужчиной возникло немного пониже ростом симпатичное существо - человек не человек, но женщина - это точно.
   - Ай, какой я молодца, теперь дети человеческой пары, являясь частичкой Земли, будут любить, и черпать из неё силу, энергию и вдохновение к самой жизни.
   - А что это такое "любить?" - задал себе вопрос вездесущий. Он посмотрел на рядом стоящих людей, обострил все свои мысли в желании найти ответ. Они, вспыхнув искрой, пронзили головы мужчины и женщины и заполнили их сердца животворным огнём желания раствориться друг в друге.
   - Что будет!.. - Сам всевышний, очарованный содеянным, помимо воли начал подбираться поближе к лукаво и загадочно улыбающейся женщине.
   - Фу ты, чёрт меня попутал, - создатель чёртыхнулся во второй раз и, подостыв, сам себе приказал: - остановись, работай далее! А так, как ход четких изначальных мыслей был нарушен, то творил он не так старательно и вдохновенно. Дважды упомянутая мысль о несуществующем чёрте мешала работать.
   - Изыди! - Грозно приказал всевышний и тень "лукавого" покинула его. Правда, куда "изойти" указано не было и тень, по собственному усмотрению, шастнула на Землю и затаилась в её самых тёмных уголках.
   - А сколько жить телу этих людей и как жить людям, если их будет много?
   -Тоже мне вопрос! - Ведь сотворённый разум, подобен разуму моему. Вот пусть и напрягается.
   - А принципы и основы жизни?
   - Принципы и основы жизни - дело святое, - размышлял далее создатель.
   - Начнём по порядку:
   1. Выразительность и красота спектра красок созданной Земли, плодородие ее почвы и богатство свободных энергетических возможностей - это самодостаточный рай для торжества жизни и совершенствования разума. Попытки превратить рай в ад должны пресекаться разумом - на то он и разум созидательный по содержанию основ его создания.
   2. Люди должны добывать пищу и кров, трудясь в поте лица своего. Только созидательная работа и ее результаты будут совершенствовать разум, будут радовать человека и делать его счастливым.
   3. Человек рождается свободным и полноправным хозяином общечеловеческого достояния - планеты Земля. Разум каждого человека сам и только самостоятельно решает: кем быть его телу - рабом чужой воли или свободным тружеником. Мысль и разум поработить нельзя. Мысль способна опережать настоящее и проникать в бесконечность.
   4. Самое тяжёлое испытание для разума - это преодоление порога самосохранения тела в экстремальных случаях выбора индивидуума: жизни или смерти.
Самое гнусное действие разума - это самоустранение его от противодействия намерению одного тела отнять жизнь у другого. Первым шагом к этой гнусности является желание одного тела отнять у другого тела при помощи силы, обмана, хитрости, наработанных под себя законов, и многих других нечистоплотных приёмов извращённого ложью и праздностью хворого разума, всё то, что добыто трудом в поте лица своего, разумом созидательным. Хворость эта - самый сильный наркотик, именуемый властью. Разум созидательный должен быть не только умнее разума больного, но и обладать сильным телом.
   5. Рост и общение между собой значительной численности людей неминуемо приведёт их к объединению усилий на пути развития разума. Основой этого объединения станет общность территории и средств общения. Правила, цементирующие сообщества свободных людей, равны для всех его членов в свободном волеизъявлении. Итогом объединительного процесса станет самоосознанное понятие общности интересов всего человечества. Главная интрига - "для чего живёт человек?" - станет понятной: для совершенствования разума в его усилии понять своё место и значение в бесконечном потоке времени. Планета Земля, как и вначале пути создания разума в лице единственных хозяев - мужчины и женщины, получит качественно возросший разум и хозяина в лице всего человечества.
   6. Главными всемогущими звеньями, связывающим людей, станет любовь и прародительница, взрастившая их Земля. Кто забудет об этом - станет смрадным прахом презрения, заброшенном в самые тёмные уголки планеты и памяти человеческого разума.
   - Нужно закругляться, я и так сотворил многое, чего доброго из творца превращусь в диктатора, - возникло смутное беспокойство разума вездесущего.
   - Как закругляться?! - изрекла тень чёрта устами человека. - Исходя из биполярности и двойственности мира, что мы будем делать с насилием, жестокостью, жадностью, воровством, продажностью, властолюбием и другими пороками, отравляющими тело и разум? К кому мы будем обращаться за помощью в молитвах об избавлении от них?
   - Хватит! Цыц! И думать не моги об этой погани варева жизни. Я же подарил вам Землю, я дал вам разум. Он и только он является всесильным богом (в попустительстве телу вы его всё равно придумаете) способным решить все ваши проблемы и желания, в том числе и продолжительность жизни вашей плоти.
   - Тьфу, рассердили вы меня! - Усилием воли всесильный собрал пыль, брызги и туман, поднятые из тверди его негодованием, разбросал их по земле, приговаривая:
   - А вот и твари, которые будут жить рядом с вами! Врагами или друзьями они станут для вас, зависит от людей и их разума. Да и в целом, существование рода человеческого будет зависеть не от всесильного бога, придуманного в утеху телу, а от всемогущего вашего разума. Я наделил его способностью самосовершенствования, он же в порыве ярости и безумия может самоуничтожиться. Понятно вам это, люди?! - с этими словами создатель крутанул Землю вокруг оси, зажёг солнце и бросил созданный мир в бездну движущегося времени.
   - Да будет так! Живите, размножайтесь, ищите, вы... - последние слова, удаляющегося в бесконечность создателя, из-за огромных расстояний людьми были услышаны плохо: "вы во вселенной не одни", то ли "вы во вселенной одни".
   С той поры, следуя основным заветам создателя, человек - воплощение разума и плоти, размножаясь, заметно преуспел в этом деле. Малая численность людей, в начале развития человеческого общества, дала толчок объединительному началу с целью преодоления природных катаклизмов Земли, добычи пищи, а в конечном итоге - для сохранения вида человека разумного.
С увеличением численности, люди начали осваивать всю Землю. Но огромные просторы планеты теперь их разъединяли. Разум начал активно воздействовать объединительному процессу, придумывая новые пути коммуникаций и средства связи для воссоединения людей в единое целое.
   К тому времени, тень дьявола основательно поработала над человеческим материалом. Одолеть разум ей не удалось, а вот, искушая смертью, ввести тела отдельных экземпляров не самого лучшего достоинства в соблазн житейских прихотей, стало возможной реальностью бытия. Большинство людей, совершенствуя разум, трудились и изобретали орудия труда, которые более продуктивно обеспечивали потребности тела и давали возможность мысли решать вопросы не только о хлебе насущном, но и познавать окружающий мир.
   Попадая в руки людей, плоть которых стала оболочкой тени "лукавого" вопреки разуму, орудия труда превращались в дубину насилия и разрушения мира созидательного. Разум, защищаясь от насилия, создавал щит и вкладывал его в руки своих защитников.
   Таким образом, шаг за шагом дубина насилия начала создавать материальное неравенство людей, собирая обильный урожай обиженных и обездоленных калек душой и телом - в прошлом свободных индивидуумов. Разум перестал совершенствоваться, как начало разумное, устраняющий конфликтные ситуации в зародыше общественного самосознания людей. Обожествляя культ силы, в угоду потребностей своего тела, человек придумал бога всесильного - существо - противовес своему разуму.
   Осваивая землю под угрозой дубины, люди объединялись в общины, делегируя часть своих свобод волеизъявления отдельным личностям - доверяли им защиту освоенной территории, себя и своего имущества от посягательства врагов извне.
   Успешно управляясь с возложенными обязанностями, избранные вожди становились авторитетами и в разрешении всевозможных споров и распрей внутреннего происхождения. При этом, их "суд" основывался на личном понимании справедливости в истине противоречий рассматриваемого конфликта. Если это "понимание справедливости" устраняло конфликт, как таковой, к обоюдному согласию сторон - отдельных индивидуумов, то торжествующий разум, накапливая опыт, продвигал общественные отношения людей на более высокую ступень развития. Если же в конфликте удовлетворялась одна из сторон, то обязательно появлялась третья - невидимая сторона, которая, получая выгоду, усугубляла и обостряла конфликтную ситуацию.
   К сожалению, развитие общественных отношений людей пошло не по пути устранения причин возникновения конфликтов, а по пути устранения последствий их разрушительного воздействия. Этот порочный путь не смогли изменить ни правила обустройства далее возникших государств, ни попытки изменить эти правила посредством всевозможных революций.
   Почему? - возникает вопрос. - Да потому, что в их основе стояла нарождающаяся власть, которая против индивидуумов использовала силовой метод принуждения воздействием законов, наработанных "под себя".
Основным гарантом - "конституцией" существования власти, выступали деньги - универсальное изобретение властолюбцев. Степень свободы смертного человека в замкнутом силовом поле условностей государства, ограничивалась количеством денег на его счету.
Сравнительно длительное время пребывания человека в зависимом положении от денег, вынудило, в противовес этой силе, придумать мораль и религию - основного носителя её содержания.
   Главное достижение религии любого толка заключается в том, что она, отрицая силу принуждения, предлагала индивидууму добровольный выбор образа жизни, основанный на общепринятых ценностях бытия, как трамплин для дальнейшего самосовершенствования разума.
Сама по себе религия (учение), как образ жизни, основы которой сконцентрированы в библиях, коране и пр., осталась бы чисто теоретическим наследием. Однако, благодаря тому, что боги, пророки и апостолы - носители и олицетворение веры в общечеловеческих ценностях спустились с "Олимпа" и были очеловечены - они стали доступными и одновременно всемогущими, достойными подражания.
   Нередко посредники между богом и человеком - духовенство, как и все люди, искушённые "лукавым" - властью и деньгами, забывая о главных догмах и предназначении религии, огнём и мечом карали и загоняли народ в ряды верующих.
В этом отношении ветвь религии - православие было более человечным и приемлемым. Его пастыри, в том числе самого высокого ранга, были слугами божьими.
В католической ветви христианства верховный жрец утвердился, как наместник бога на Земле со своей державой - орудием силового подавления. Покорная паства уже поклонялась, как богу, больше ему, оттесняя общечеловеческие ценности веры на задний план.
   Все эти рассуждения о морали и религии являются "пищей" для разума, а как же тело индивидуума? - Уютно ли чувствует себя разум в потоке времени, черпая жизненный опыт и энергию для своего развития от дряхлеющего тела?
Сохраняется ли изначальная гармония в развитии тела и процессе самосовершенствования разума на основе опыта предыдущих поколений - т. е., много ли людей испытывают состояние именуемое на человеческом языке счастьем? Или, наоборот, возрастая, противоречия между телом и разумом превращаются в конфликт, угрожающий самому существованию их симбиоза под названием человек.
В наше время уж больно тенденциозно тело власть имущих, упиваясь мнимой радостью потребления переизбытка средств существования, добытых силой, деградирует и усугубляет этот конфликт. Именно деградирующее тело, разучившись работать и добывать пищу трудом в поте лица своего, стаёт источником насилия между людьми и войн между государствами.
   Во всех ветвях религии, практически без исключения, смертное тело человека следует по дороге жизни, заранее отмеренной и предопределённой свыше. Всё, что оно делает и всё, что с ним происходит - это судьба!
Однако, тело неразрывно связано с бессмертным разумом - это одухотворённое целое имеет название - человек! Запретить разуму человека работать, то есть мыслить, нельзя. Мысль свободна и является производной или продуктом разума. Она свидетельствует о жизнеспособной силе разума конкретного человека.
Все движения тела человека, мысль делает осмысленными, превращаясь в поступки, они становятся кирпичиками здания, именуемого судьбой. Таким образом, каждый человек является сам единоличным творцом своей судьбы!
   Свобода развития разума каждого индивидуума порождает широкую гамму разнообразия судеб человека. В свою очередь, разнообразие судеб людей создаёт базу опыта разумного начала, для которого любой результат, в том числе, результат отрицательный - приемлем для самосовершенствования. Именно разнообразие судеб и учёт опыта жизни каждого человека стимулирует выбор путей дальнейшего развития человеческого общества.
   Но тело человека?.. - в поле "положительных" эмоций, диктуемых моралью, чувствует себя вполне уютно и счастливо. А каково ему в поле эмоций "отрицательных"?!
   Обиженное смертное тело то ли в результате воздействия природных катаклизмов Земли; то ли в результате удара "по голове" дубинкой грубой силой; то ли из-за неправедного решения арбитра в житейском спорном вопросе; то ли из-за отказа женщины в любви; то ли из-за болячек и немощности собственной плоти, исчерпав все свои, кажущиеся, возможности, во все времена, не слушая доводов разума, с надеждой и верой устремляло глаза к небу с мольбой к богу о помощи!
Именно вера, давала своеобразную передышку телу и разуму для концентрации усилий по преодолению препятствий. В этом отношении религия, поддерживающая эту веру, нужна, как и всё то, что окружает и делает человека - человеком разумным.
   Согласно воле создателя, Земля, подхваченная бесконечным потоком времени, в непрерывном вращении исправно отсчитывала годы, десятилетия, столетия и тысячелетия своего бега вокруг солнышка, неоспоримо подтверждая, что жизнь - это движение.
Обласканный живительной энергией его лучей, человек научился сам извлекать дополнительную энергию из подручных материалов Земли, создав индустрию изготовления всевозможных машин на основе использования тепла.
К тому времени эпоха заселения всех свободных и пригодных для жизни уголков Земли была завершена. На базе общности языка, территории и прочих центростремительных особенностей группировок людей образовались национальные или многонациональные государства и их союзы. Далёким - изначальным прообразом этих государств была семья - союз мужчины и женщины.
   Цементирующей основой этих государств, регламентирующих взаимоотношения людей, стали деньги. Они диктовали и вырабатывали правила их получения и использования.
Деньги претерпели метаморфозы изменений своего предназначения: от изначального овеществлённого средства меры труда и его оплаты, через период накопления, иначе - присвоения, а правильнее - воровства части недоплаченных денег производителю организатором производства в виде прибавочной стоимости; до собирательного значения - именуемого капиталом.
   Капитал передавался по наследству, был составным звеном в организации производства на более интенсивном уровне и, таким образом, обеспечивал свой рост накопления высокими темпами. Наконец, капитал приобретал свойство меры концентрации богатства. Высокая концентрация, то есть, сосредоточение капитала в собственности незначительного числа людей, уже по своей сути делала его властью, ограниченной только собственной величиной.
Возможности влияния капитала на властную структуру управления и формирование общественного положения людей на уровне отдельных государств, возрастали по мере их капитализации. Большие деньги - делали деньги и превращали их в капитал, благодаря постоянному движению (обращению) в сфере общественного потребления. "Капитал" позволял покупать административную власть и вскармливал силу, которая низвергала власть господствующую и устанавливала власть капитала.
   Если ранее, в ходе истории развития общественных отношений, за индивидуумами закреплялись названия и ранги, в своем множестве зависящие от рода занятия и положения в обществе, то капитал положил конец этому разнообразию.
Одним из достижений власти капитала стала окончательная градация свободных и равноправных от рождения людей, на бедных и богатых - получивших капитал в наследство.
   Если разумное начало, изначально заложенное создателем в человеке, неоспоримо говорило о равноправии людей, то тело человека, попадая в разные условия жизни, в трудах добывая хлеб насущный, проливало пот индивидуумов в неравных пропорциях.
Таким образом, вклад индивидуума в общее развитие разума человека, проходя через сито естественного отбора общественных формаций, по весу всегда был разным и оценивался при его жизни универсальным средством - деньгами.
   Деньги стали природным - легитимным носителем неравенства овеществлённых возможностей людей и, обладая целым рядом побочных свойств, толкали человека на изобретение любых, в том числе и силовых способов для увеличения и закрепления этого неравенства искусственным путём.
   Правовой основой утверждения сложившегося неравенства людей стало государство. Практически, во всех случаях истории развития общественных отношений человечества, сила денег возносила меньшинство, владеющее ими, на вершину верховной власти управления государством. Придя к власти, богатое меньшинство для закрепления достигнутого, нарабатывало "под себя" законодательную базу своего господства.
   Двойственность развития общественных отношений людей сформировалась и нашла своё отражение, с одной стороны, в государстве - орудии силового воздействия и подавления индивидуумов, несогласных добровольно выполнять действующие правила державного обустройства. С другой стороны, по мере развития разума, то есть, накопления опыта коллективной работы людей, рождались непреходящие ценности, устои и нормы их поведения.
   Они принимались за основу в добровольном наследовании и назывались моралью.
По своей сути государство не может быть народным, социалистическим, капиталистическим или ещё каким-нибудь. Прежде всего - это машина силового подавления, управляемая действующей властью.
В какой степени большинство населения государства обладало способностью совершенствовать мораль и пользоваться её достижениями, в такой же степени его власть окрашивалась в тот или иной оттенок справедливости по распределению благ для удовлетворения жизненных запросов и потребностей этого большинства.
   Из всех рассуждений, в нашем случае, выстраивается логическая цепочка формулы развития общественных отношений людей:
   - Деньги, из естественного носителя и показателя неравноценности вкладов индивидуумов в развитие общества, при их накоплении, наследовании и вовлечении в сферу производства, превращались в качественно новое измерение потенциальных возможностей извлечённых у человека, и концентрировались в руках отдельных личностей в форме капитала.
   - В свою очередь, капитал проникает во все сферы производства, набрав силу, диктует свои правила общественных взаимоотношений и на их основе формирует государство.
   -Форма власти в этих государствах разнообразна по конфигурации и окраске, но суть одна: кто владеет капиталом - тот и есть реальная власть.
   - Законы или правила обустройства государства вырабатываются властью, в первую очередь, с целью сохранения капитала в руках властвующих владельцев. В выработке этих законов народ прямого участия не принимает и физически принимать не может. Однако существенное влияние на содержание законов оказывает действующая мораль, которую формирует активная позиция всего народа.
Народ всегда имел власть, которую заслуживал. Самое бесперспективное дело - пассивно сидеть и ждать, когда кто-нибудь даст желаемое даром. - Не даст! История такого случая не знает. Наоборот, каждый хочет взять или же, по крайней мере, сохранить то, что имеет.
   Совсем уж лишено здравого смысла использование негодования народа для взрыва сложившихся общественных отношений, посредством революций любого окраса, с целью захвата власти одиозной личностью. Революции носят разрушительный характер. При этом взрыве действия народных масс сопровождаются анархией права мести и разгулом беспорядков, в пику существующим законам, а заодно и морали.
Как правило, революции, разрушая, отбрасывают развитие наций на десятилетия назад, вынуждают их народы делать героические усилия, чтобы догнать ушедших вперёд.
   Период послереволюционного регресса усугубляется вмешательством других стран и интересов извне, что неминуемо приводит к горячей или к холодной гражданской войне, в ходе которой генофонд нации претерпевает значительные потери.
   Деньги - собственно, сердцевина интересов, ради чего и затеваются революции, отбираются силой у тех, у кого они есть. Тут уж, абсолютно не имеет значения - владелец денег крупный или совсем маленький - грабят всех. Вождь революции со своей командой авантюристов - грабителей, для оправдания своих противозаконных действий, объявляет предыдущую власть в стране тиранствующей, а действовавший способ производства материальных благ - малоэффективным.
Не остаётся в стороне и мораль. Новая власть вытаскивает на свет божий фигурантов неблаговидных поступков, родственных по смыслу содеянного, и осуждённых историей далёкого и ближнего прошлого. Выдвинутые и провозглашённые одураченной толпой вожди, эти близкие по духу образы наряжают в белые одежды непорочности, делая из них святых.
Из контекста истории выборочно вытаскиваются факты горя и страданий народа, даётся им оценка и комментарии, извращая причинно-следственные истоки истины прошедших событий. Именами, "святых" - канонизированных и именами здравствующих "вождей" революций, называются и переименовываются улицы, местечки, города и прочее. Под видом просвещения всего народа изменяется система подготовки и образования молодого поколения людей.
Делаются попытки переписать историю.
   Достаточно навоевавшись и закалившись в "огне" революции, бегая, то с ружьём, то с лозунгами: "Даёшь!", "Так!" или "Не так!", разучившись работать, совсем отощавший народ останавливался, не имея сил бежать далее. "Золотые горы", обещанные вождями, в окрестностях не просматривались. Хозяйство страны разрушено. Денежки при содействии и участии вождей уплыли за границу, а часть - "не вывозимых" выглядывают, из набитых карманов, тех же вождей и их соратников.
   Старые вожди, "срубив" капитал, упираясь, уходили на покой. Новые - ретиво его "наживали", обвиняя во всех грехах своих предшественников. Самые изобретательные из них были готовы продать страну оптом и в розницу, со всем народом и землёй, лишь бы нашёлся покупатель. Нечистоплотные политиканы, вопреки здравому смыслу, пытаются нарушить родственные, сложившиеся исторически, связи дружбы народов сопредельных государств, когда-то единых, а теперь, по воле тех же политиканов ставших независимыми.
   В ущерб национальным интересам, под диктовку, во все времена существующего доброхота - демократа "неоспоримой истины" в вопросах прав человека, блюстители независимости устраивают торг по примерке союзной зависимости противоположного вектора, естественно неприемлемого своим народом.
На всех перекрёстках истории новые политики не устают кричать о своей демократичности. Истинное народовластие в "крике" не нуждается - оно есть или его нет. Как правило, одураченный народ своего законного права в избрании власти осуществить не может из-за, навязываемых ему, дискриминационных законов.
   К религии, как главной носительнице морали и, таким образом, идеологической сопернице, особенно непримирима была красная революция. Там борьба шла не только за тело, но и за душу. Все другие революции так же были "не промах" и принцип: "кто не за нас - тот против нас" соблюдался неукоснительно.
Религия православия, как мораль, для своих прихожан в смысле тайн уголков их духовного поля, несомненно, наделена присущими только ей демократическими особенностями.
Католицизм в борьбе за души всегда вперёд посылал миссионеров и проповедников, где словом, а где огнём и мечом загонял "стадо" в лоно церкви своей. Современный католик, как и ранее, слушает проповедника, чётко улавливая его наставления.
Православный рос сам - самостоятельно всю жизнь ищет дорогу к своему богу. В церковь идёт не для того, чтобы выслушать священника, а для того, чтобы совместно с ним, в благостном великолепии храма божьего, воздать богу должное. Попытка некоторых вождей цветных революций навязать росу католицизм есть ничто иное, как жёсткое насилие, которое он может вытерпеть по отношению к телу, но к духу и душе - никогда. Загадочность души роса состоит и в том, что она - его душа намертво срослась с землёй, на которой он родился. Росу - русскому, украинцу, белорусу прародительница мать - Земля и государство, как правовая структура, всегда были понятиями единого целого. Даже в такой структуре, как Российская империя государство функционировало, как единая территория, с единым законодательством для всех его составляющих. Оторванное от родной земли в силу жизненных передряг, тело роса на склоне лет всегда стремилось найти вечный покой души своей, растворившись прахом в лоне земли прародителей.
   В других государствах старого и нового света земля, ставшая товаром, продаётся и покупается без всяких эмоций и угрызений совести. У них земля - это товар, она не ассоциируется с Родиной. Росу продажа земли равноценна понятиям "продать мать", "продать и предать честь и память отцов", "стать изгоем", в конце концов, продать землю - означает заложить душу дьяволу... так и хочется спросить вконец дезориентированного современника: а "оно" вам нужно?!
   Человечество прошло достаточно длинный путь, чтобы каждый из нас убедился, что невозможно построить дом, постоянно разрушая его фундамент. Что следующий этаж дома нужно начинать строить, только построив предыдущий. Что, имея только сотню кирпичей, нельзя построить дворец. Что свой дом, прежде всего, возводится своими силами и руками друзей. Что дом рухнет, если материал постройки гнилой, а цементирующий раствор - обычная грязь. Что умный хозяин разбирает старый дом, только после того, как будет построен и обжит новый. Наконец, чтобы дом получить - нужно уметь строить, не отвлекаясь строить, а не разрушать.
Конечно, строительство государства сопровождают изменения взаимоотношений людей несколько иного порядка, но принципы подхода для достижения успеха те же.
   Если уж бунт, переворот или революция произошли, то для того, чтобы окончательно не угробить страну, новой власти необходимо, в первую очередь, приостановить разруху, восстановить управление экономикой на старых принципах и сосредоточиться на трёх фундаментальных концепциях своей политики:
   1. Быть мудрым в поиске всего положительного, что было у старой власти и взять его за основу своей деятельности.
   2. Найти у себя силы не сваливать свои промахи на старую власть. Не следует заниматься поиском плохого старого с целью оправдания плохого нового. Нужно учиться работать так, чтобы хорошее старое постепенно, с одобрения народа, вытеснялось более совершенным новым. Народ всегда прав. Ругая старую власть, вы невольно выливаете "грязь" на народ, и, таким образом, растрачивая силы впустую, оказываетесь вне народа.
   3. Быть достаточно разумным в трезвой оценке своих возможностей, следуя по пути - от достигнутого уровня. Держава, как невеста, вступая в новую жизнь, может приукрашать себя разными иностранными побрякушками. Но жизнь детям своим даёт, черпая силы из земли родной. Нужно помнить об этом. Иначе будут рождаться уроды.
Есть пословица, что "издали чужая жена всегда кажется краше", но посмотрите, сколько противоречий заложено в смысл пословицы мудрым народом! Во-первых - "кажется", то есть, не утверждается, а только, кажется. Во-вторых - "издали", а вблизи? В-третьих - совсем непонятно: кому кажется и по сравнению с кем краше...
   Существует ряд государств, где стабильность гармонии развития общественных интересов граждан и действующего законодательства обеспечивает достаточно хороший рост уровня их благосостояния. Что ж, по-хорошему, достижениям этих стран позавидовать можно, и есть чему поучиться. С одобрения народа, они могут стать общим ориентиром, но, ни в коем случае, нельзя своё законодательство подгонять под рамки законов этих благополучных стран. В законотворчестве нельзя перепрыгнуть через факторы времени, расстояний и места народа в его специфике государственности, как составной частицы бесконечного потока времени. В этом потоке всегда кто-то двигается впереди, а кто-то позади. Путь движения каждой "частицы" предопределён абсолютно свой. Рождаясь и заявляя о своём обособленном существовании посредством движительной способности сотворённых законов, частичка - государство замедляет или ускоряет свой бег. Или же, теряя обособленность, ничем не выделяясь в потоке времени, перестаёт существовать, как государство.
   "Тело" государства, то есть народ, должно одеваться в одежды законов, которые соответствуют размерам фигуры интересов абсолютного большинства его граждан. Которые, учитывая избранный народом общий стратегический градиент развития государственности, способны защитить "тело" от холода и жары прямого и косвенного воздействия природы и окружения других стран. Которые востребованы народом, помогают ему работать и жить, не противопоставляя интересы отдельных групп людей. Наконец, которые не позволяют верхушке, захватившей власть, использовать государство, с целью создания тюремного режима для его граждан.
В свою очередь действенность морали народа должна способствовать приходу к власти людей- профессионалов, у которых глубокие знания обязанностей позволяют создавать справедливые законы об ответственности.
Никакая мораль не устоит, когда официальной верой государственности провозглашается анархия, так называемых, прав человека. В этом случае главным эталоном измерения справедливости становится сила, её "жрецы" объявляют себя неприкасаемым божеством которому подвластно всё: и жизнь, и слёзы, и любовь.
В борьбе против этой силы, за веру своих отцов, за свою землю, рано или поздно, отчаявшиеся люди восстают, иногда жертвуя самым святым и дорогим, чем они располагают - жизнью.
Содрогаясь, сама земля в гневе ураганов пытается смыть и очистится от голубого Эроса, от наркоманов, отбирающих у себя разум, от блудливых людей, в порочных связях сотворивших с СПИД, и в целом, от жесточайшего насилия над справедливостью бытия людей силы вседозволенности "прав человека" по-американски. Может быть, человечеству уже давно назрела необходимость сказать "правам": стоп! И вспомнить об обязанностях и ответственности?!
   Изрядно уставший автор этих размышлений, вечерней порой вышел на улицу, посмотрел в бесконечную даль неба, загадочно мерцающую звёздами, прислушался к дыханию засыпающей родной земли. Высвободившись из мягкой паутины тишины сумерек, до его слуха донёсся еле уловимый благостный шорох лёгких шагов, и следующий им в такт, шаркающий стук не то копыт, не то звук эха, отсчитывающего замирающий ритм нашей беспорядочной жизни.
Опустив взгляд ниже, сквозь блики лучей уходящего за горизонт солнышка, всем существом ощущая, он увидел две приближающиеся фигуры: одна излучала неизмеримое понимание, ласку и любовь; другая, опасливо вертела головой, устало и нервно перебирала копытами и как бы говорила: посмотрите, не такой уж я страшный и мерзкий.
В глубине бездонных глаз обеих фигур светилась надежда встретить участие не столько в решении своих проблем, сколько найти внимательного собеседника, которому можно высказать наболевшее.
   Поражённый знаменательной неординарностью встречи, автор в виде щита сразу же выдвинул дежурную фразу:
   - А почему я?
   - Да потому, что вас - людей расплодилось великое множество. - Вы реально создали нас в плоти: и бога, и чёрта. Вы кричите, не слушая друг друга. Мы устали творить чудеса, исполняя ваши вопли: "дай - накажи!", "дай - накажи!". Вы разучились работать!
В своем бесстыдстве и лени вы хотите переложить на наши плечи работу и груз проблем, с которыми запросто можете справиться сами. Вы не исполняете заветы вашего создателя, так хоть выслушайте нас, творение разума своего!
   - Люди, что с вами случилось? - в свою очередь начал разговор "лукавый". - Я уже давно перестал охотиться за вашими душами, покупая нестойких духом дармовыми соблазнами житейского бытия. Хоть кричи караул! В аду стоит огромная очередь грешников. Мест не хватает! Имейте совесть: если не боитесь меня, то побойтесь бога!
   - Закрой пасть, нечестивый! - Ты здорово подучился у людей. Свою работу желаешь переложить на бога? Не выйдет!!
   - Да и вы хороши! - поумерив гнев, бог перевёл взгляд на стоящего перед ним человека.
- Избави нас от "лукавого", избави нас от "лукавого"...- фигушки! Сами придумали кипящий котёл со смолой - вот и пользуйтесь. Кто заслужил - тот и будет там кипеть. Да будет так! - подтвердил он, совсем успокаиваясь.
   - А деньги? - робко задал вопрос человек. - Грехи вроде бы то выкупали, так может быть и у вас... всё зависит от их количества - никак внятно не мог он сформулировать свои, ожидающие ответа мысли.
   - Э - э - э, вот тут уж нет! - Когда отдаёте богу душу, то никакие деньги уже не нужны. Это Папа римский балуется - вот уж кому я не завидую...
   - Да и у нас в аду они хождения и цены не имеют. Вот если только расплавить золото, да залить в одно место самым почётным грешникам, которое они же предлагали как выкуп. Но кипящая смола лучше. Куда грешнику деться: в рай дорога заказана, а в аду с деньгами или без денег, но всё равно котёл и смола ему обеспечены и оплачены грехами ещё при жизни на земле.
   - Хорошо - согласился человек, - по ту сторону деньги не нужны. Но у нас-то они в ходу и, дай боже, ещё как ходят!
   - И не убеждай. Как говорится: на своей шкуре испытал их действие, - вздохнул под бременем тяжких воспоминаний бог. - Сам был продан за 30 сребреников и послан власть имущими на муки.
   - Да, боже, показал ты пример не самый лучший... - Предлагал я тебе: объединимся, да ударим громом и молнией по этим деньгам паршивым. Денег нет, и нет проблемы! Так нет: они сами, они сами должны до этого дойти...
   - Что тут скажешь, - вмешался в разговор человек, - тебя, боже, хоть за какие деньги продали. После того, как ты "вознёсся" жизнь человека на Земле вообще не стоит ничего. Конвейер войн, да и другие изобретения лишения жизни людей во имя накопления денег власть имущими, работает до сих пор на полную мощность...
   - Что правда - то правда, - согласился бог, - в нашем раю уже и крыльев для праведников не хватает...
   - Прямо беда, - подтвердил дьявол, - у нас этих, которые с большими грехами, по-вашему - с большими деньгами, дай бог памяти, как это правильно у вас теперь называется: с большими капиталами - хоть пруд пруди, очередь большая! А их-то в общий котёл с простыми грешниками сажать нельзя никак. Согласно количеству грехов им и котёл и температуру нужно - дай боже!
   - Дай боже, дай боже! - возмутился бог. - Ты лучше у них - у людей спроси. Они выдумали такой котёл, - как бабахнет, то и людей, и Земли, и нас с тобой - фьють и нет! Некому будет передать привет твоей тёте, да и самой тёти не будет.
   - Слышать-то я слышал. Не боятся люди ни чёрта, ни тёти, ни чёртовой бабушки. Я уже перестал людям показываться. Они сами рождают таких чертей, что котёл для них нужно ставить ещё при жизни на Земле. "Эти", которые с большими капиталами, в очереди в аду хвастаются: мол, придумали и "срубили" кучу денег на холодной войне и терроризме, за что и поплатились! Творят, не зная что, воля твоя, боже...
   - Да какая к чёрту, моя воля!? - У них, - бог кивком головы указал в сторону человека, - у людей - тех, кто у власти, бог один - капитал. В храмах божьих они стоят в первых рядах. А послушаешь их мысли - одна срамота: злоба, зависть и разврат. У меня - у бога никакой любви не хватает, честное божеское слово!
В прошлых войнах кровь человеческая, конечно, рекой лилась. Были злодеи и были праведники, но всё свершалось по закону божьему: честь, геройство, преданность, трусость, предательство были востребованы и имели своё определение. Конечно, "правда" у каждого человека была своя: одураченный народ, делая деньги своим вождям, геройски с честью отдавал богу душу, и в раю им отказа не было. Те, кто затеял эти войны, стройными рядами шли и ад - в твоё, чертяка, распоряжение. Ты пользовал их по заслугам, в соответствии с грехами. Война "холодная" - беспредел чистейшей воды, всколыхнула и подняла на поверхность всю подлую муть самых тёмных уголков души человеческой.
   - Твоя, правда, боже, твоя, правда! - золотое было время....Теперь, прямо душу выворачивает мерзость этих "архитекторов" холодной войны. Видишь боже, даже у меня, по сравнению с их бесстыдством, появляется душа. Боже, сотвори чудо! Укажи этим подонкам, поражённым вирусом вседозволенности власти, границы подлости и лжи.
   -Да, что ты так громко разорался! Совсем сдурел, чёрт рогатый! Какое, к чертям собачьим, чудо? Кто в него поверит? Однажды, в более благоприятной обстановке я уже спускался на Землю, чтобы творить чудеса. И что получилось? - сам знаешь....А сейчас только им покажись: поймают, выдадут за инопланетного пришельца и, как персону с преступными намерениями казнят. Людям одной шестой территории планеты я сделал поблажку - позволил в виде эксперимента построить земной рай так, как велел их разум. Крови пролилось немало. Думал: ребёнок рождается в муках, вырастет - умным станет. Дождался - "вымахала" детинушка боль-шая! Из-за денег рассорилась сама с собой. Отравленная заокеанским варевом "прав человека", прихлопнута денежной дубинкой холодной войны, держава раскололась, как перезревший арбуз. Прямо ума не приложу - какое чудо сотворить, может, ты знаешь?
Бог и чёрт, как и в начале встречи, повернули головы и с надеждой устремили вопрошающие взоры в сторону человека.
   - Честно говоря, - начал человек, - не очень-то удобно давать указания или упрекать чертей, но свои обязанности, как и наши земные владыки, они выполняют из рук вон плохо.
Куда уж дальше - сам дьявол признаётся, что на поверхности земли появляется редко....
А нужно было бы во сне и наяву напоминать об ответственности тем себялюбцам, которые немереную мзду собирают грехами человеческими. Тут уж, к слову и по делу, хочется несколько усовершенствовать пословицу: "Богу - богово, чёрту - чёртово, а кесарь, не спрашивая возьмёт своё сам". Так, что без помощи чертей на Земле порядка не навести.
   - Боже, ты всемогущ, но никаких чудес творить не нужно. Укрепи, боже, если можешь, нашу веру, прошу тебя я - песчинка, подхваченная вихрем времени с земли Русской. Этим общим именем называлась земля предков украинцев, белорусов и россиян. Сила наша не в противостоянии, а в единстве - помоги, боже, понять это каждому росу. Богата наша земля дарами созидателя и рукотворной славой предков.
   - Укрепи, боже, гордость наследников, не позволяй им бежать за милостыней ни в Европу, ни в Америку. Помоги им в единстве ощутить щедрость земли своей - земли русской!
   - Открой, боже, глаза тем, кто не видит, как сквозь щели противостояния мнимых "независимостей", словно песок сквозь пальцы растопыренных рук, убывает наша сила и слава, а вместе с ними надежда и вера в свою землю, свою мудрость и свой путь вместе со всеми народами Земли.
   - Помоги, боже, в удаче собирателям земель Русских. Пришло время наследникам определиться и стать плечом к плечу за землю Русскую! Благослови их, боже, на этот подвиг.
   - Да будет так! - промолвил бог, и растаял: то ли в дымке вечерних сумерек родной земли, то ли в сердцах людей, населяющих эту землю.
   Остался человек со своим разумом во множестве людей совсем один, в начале объединительного процесса длинного пути познания себя и окружающего мира. Постепенно разум - слабый ручеёк осмысленной логики событий, подхваченный движущей силой времени, совершенствуясь опытом предыдущих поколений человека, превратился в управляемый инстинктом самосохранения бурный поток со стремнинами и водопадами страстей бытия жизни людей.
Человечество начало познавать тайны микромира, разгадало секрет получения ядерной энергии, но обезопасить себя от их разрушительного воздействия не научилось.
Почему всё, что мы познаём "во благо", зачастую применяется "во вред"?! Немыслимо себе представить всю стоимость ценностей, созданных руками человека, количество жизней и суммарную эффективность возможностей разума, утраченных человечеством из-за денег, из-за стремления отдельных личностей завладеть властью.
С той поры, как человек во взаимоотношениях с себе подобными изобрёл деньги, которые, в свою очередь, узаконили неравенство людей, государство стало надёжным гарантом существования этого неравенства. Стабильность государства поддерживал некий паритет в неравенстве его граждан, обеспечиваемый соответствием морали законодательной основе.
Мораль формируется с началом эпохи существования человека разумного. Её ценности, правила и наставления по образу жизни и поведению людей шлифуются столетиями и, тем не менее, не могут устоять перед личностью, не желающей их выполнять.
   Разобщённость людей вследствие обособленности государств и их территорий, климатических условий, языкового барьера создала некие разновидности морали, фактически одинаковых по сути содержания, но здорово отличающиеся по форме.
Отсутствие прямой связи между разумом отдельных людей является основной причиной, препятствующей созданию общечеловеческой морали, приемлемой для добровольного наследования.
   Трудно представить развитие и рост благополучия современного человека вне человеческого общества. Тем не менее, наш разум продолжает развиваться, этаким "Робинзоном" олицетворяющим личность, не имея прямых связей с подобными себе людьми.
Слишком прочно закапсулированный в отдельной личности разум, эксплуатируется этой личностью в собственных интересах не только для обеспечения своего существования, но и вопреки морали, с целью возвышения своей персоны над другими людьми, путём применения силы.
Всевозможные международные посреднические организации, за неимением лучшего, создают иллюзию в выработке общественного мнения, но на мораль особого влияния не оказывают, ибо состоят из представителей господствующих властей.
Таким образом, "быть или не быть", а вернее, "жить или не жить" будет решаться человечеством в зависимости от возможности осуществления прямой связи между всеми личностями носителями разума.
   Течение времени неумолимо уносит нас в будущее и следы прошлого в бурной реке жизни настоящего быстро исчезают. Только память живущих людей хранит события и истинный образ времени прожитого человеком.
Из разных соображений отдельные эпизоды прошлого политики от власти пытаются "переврать", "очернить", "обелить" или вычеркнуть из памяти людей бесследно. В этой мешанине красок и толкований, нарождающемуся поколению людей разобраться сложно.
Не будучи ни политиком, ни человеком власти автор пытается изложить на бумаге свою версию прожитого и осмысленного отрезка времени, в котором он жил.
Единственное пристрастие, в чём его можно упрекнуть состоит в том, что он принимал людей такими, какими они были, очень любил свою Землю и уважал народ своей державы. Итак:
  
   СОВЕТСКИЙ СОЮЗ.
  
   Взрыв критической массы противоречий, накопившихся между богатыми "верхами" и бедными "низами", опалил красным огнём Октябрьской революции шестую часть суши планеты, разрушая некогда могучую Российскую империю.
Несмотря на сопротивление бывших властьимущих, которое переросло в Гражданскую войну, народ, доведённый до крайней нужды, изгнал богатых и отнял у них имущество.
За это имущество все недовольные его дележом брали за горло брат брата, и залили немалой кровью разорённую, уставшую в ожидании прихода мирного сеятеля и строителя, родную землю.
Правящие круги Европы и США пытались помочь своим коллегам и братьям по классу: сначала силой оружия, а затем жёсткой экономической блокадой Советской России. Обозлённый и отчаявшийся в своей правоте народ этой страны умирал, но не сдавался. Люди пухли от голода в результате сильнейшей засухи, всеобщей разрухи и неумения хозяйствовать даже в бывших житницах - Поволжье и Украине. Уже своя революционная власть вынуждена была отбирать у "села" последний хлеб, дабы не дать умереть голодной смертью "городу", в котором жизнь еле теплилась.
   В. И. Ленин - умнейший человек своей эпохи, обиженный и изгнанный царём из страны, стал революционером, возглавил революцию, а затем правительство новой Советской России. Только благодаря его гениальным способностям, руководствуясь лозунгами: "земля - крестьянам", "фабрики и заводы - рабочим", "власть - Советам", парализованная революцией страна как-то управлялась. Огромная богатейшая держава была перемолота жерновами новой идеологии: богатые исчезли, средства производства и земля попали в руки бедным, но богатыми их не сделали.
В сфере производственных отношений ничего не изменилось. Деньги и их функции остались прежними, появление меньшинства богатых было вопросом времени. Но пока - пока нужно было выжить.
   С землёй проблем не возникло - её разделили так, как и "по старинке" делили землю общественную. Умению крестьянствовать учить село нужды не било. Главное, в чём заключался момент истины - это не мешать землепашцу - хозяину насильственными реформами. В то время село было способно, при толковом внимании государства, самостоятельно вдоволь накормить страну хлебом. Земля была в руках знающих, умеющих её ценить и содержать крестьян. Не мешать бы им, и успех был бы обеспечен.
Хуже складывались дела с промышленностью. Революция и отрицание капитализма привели промышленность страны к разрухе, параличу и остановке. В революционной гонке по экспроприации имущества и изгнанию богатых, вместе с капиталом была обезглавлена вся структура запуска в действие заводов и фабрик.
Мудрость, даже не мудрость, а элементарное образование и умение анализировать обстановку позволили В. Ленину сделать вывод, что при всём антагонизме капиталистической и социалистической идей основа у них общая - товарное производство и деньги.
Задача состояла в том, чтобы, используя механизм преемственности, заставить капитализм стронуть хозяйство страны с мёртвой точки. Затем, в движении, "эстафетную палочку" передать регуляторному началу наработанных законов социалистической державы.
Новая экономическая политика с этой задачей справилась вполне.
   Некоторые современные политики вопреки фактам и логике, унижая себя, ругают Ленина. Борьба за власть всегда основана на насилии и крови. И в этом отношении В. Ленин исключением не был. Однако, кто знает, как бы развивалось наше государство, если бы этот выдающийся государственный деятель прожил бы ещё какой-то десяток лет....
   После смерти В. И. Ленина борьбу за личную верховную власть - власть абсолютную, которая и не снилась русским царям, возглавил И. В. Сталин.
И. Сталин - человек самолюбивый и жестокий, с бескомпромиссным умом был запрограммирован, во что бы то ни стало, достичь вершины власти. С её достижением стал центральной фигурой огромной страны, в которой события и руководитель уместно и справедливо сочетались с эпитетами: "исторические" и "великий".
Уничтожение всех других партий, физическое устранение всех конкурирующих личностей в своей партии большевиков, были действительно великими и далеко не последними его шагами по пути воцарения в величайшей стране мира - Советском Союзе.
   С этого времени в руках И. Сталина Коммунистическая партия стала послушным щитом и мечом: добывала своему вождю славу побед и брала на себя всю горечь поражений. Вождь был всегда прав и вне подозрений. Правда, если быть честным и последовательным, то нужно сказать, что он никогда не предавал интересы своей державы и никому не кланялся. Он был настоящим хозяином страны, хозяином жестоким, но, имея всё, в личной жизни жил исключительно скромно.
   Новая экономическая политика дала возможность богатой стране с бедным населением несколько передохнуть. В селе появилась значительная прослойка зажиточного крестьянства - так называемых кулаков и середняков.
Работая до изнеможения, применяя смекалку и умение, они получили хорошую отдачу от земли, улучшили своё благосостояние и дали хлеб стране. Идея "разрушать до основания" сработала и тут. Вопреки всякой логике, самых знающих и умелых хлеборобов по приказу Сталина лишили собственности, изгнали с мест обитания и замордовали. Теперь уж точно в стране все стали бедными. Их легко согнали в колхозы, в которые под давлением коммунистов, со слезами на глазах растерянный сельский люд отдавал в общее стадо свою кормилицу - единственную бурёнку.
Лишённый воли, регулярно выражая единогласное "одобряем", народ "семимильными шагами" бежал за ошалелыми коммунистами под общим лозунгом - "Даёшь!": Даёшь Магнитку!; Даёшь Донбасс!; Даёшь хлеб государству!; Даёшь Днепрогэс!; Даёшь пятилетку за один год!; Даёшь от одной несушки 400 яиц за один год! И так иногда давали всё: сверх всякой нормы и здравого смысла, без конца и края.... Вместе с кровавым потом миллионы жизней граждан страны Советов стремительно уносились по рельсам пятилеток безостановочным паровозом, который летел в "никуда" светлого будущего, где будет всё, чего душа желает!
Да, только это "всё" - общее и ничего личного.
- А как же быть с провозглашённым: "каждому по потребностям"? - И думать не моги! Тебе думать вредно. Главное твоё дело - "даёшь стране!". Что дать за тебя решает партия - наш бессменный рулевой, да настоящий хозяин, который "сидел" в Кремле на самом верху.
Низко склоняю голову перед тобой - мой, ищущий свой путь развития, многострадальный народ. Готов стать на колени не только перед праведниками, но и перед заблудшими в поиске хорошего и согрешившими, ибо осуждать или оправдывать, зная прошлое легко, наследовать и учиться на их ошибках - труднее.
Даже путь сына божьего Иисуса был полон страданий и крови. Как уж тут осуждать слабых людей, которые рискнули первыми в державном обустройстве воплотить в жизнь его заповеди.
Трудно возразить истине в том, что подвиг - трудовой подвиг героического народа, несмотря на ошибки и невзгоды, всё-таки воплотился в реальность существования могучего государства рабочих и крестьян.
   Именно в этом государстве народ стал грамотным, научился управлять промышленностью и сельским хозяйством. Именно народ этого государства, познавший радость созидательного вдохновения творца новой жизни, показал всему миру силу и гигантские возможности коллективного труда. Пусть пока вклад каждого гражданина этой страны в общее дело учитывался несовершенно, было много "показухи" и насилия, но и успехи были налицо.
Страна стала индустриальным государством, способным реально повысить благосостояние всех своих граждан. Образование, медицинское обслуживание, отдых и целый ряд других социальных услуг обеспечивались доступно и бесплатно для всего населения. Постепенно статус государства бедняков заметно смещался в сторону зажиточного большинства народа страны Советов. Страна не знала безработицы и кризисов.
Наконец, новое государство могло защитить свою независимость и территориальные границы, оснастив на должном уровне свои вооружённые силы, которые по составу были частью народа и защищали его интересы.
   Тут бы маленько передохнуть и осмотреться, особенно это нужно было сделать "рулевым" стоящим у власти. Порочная тень подозрительности, а вернее страх утратить и жажда получить соответствующее место на ступеньках власти при вожде, низкая культура формирования чувства чести и порядочности принуждали писать доносы и пасквили на самих себя. В результате у руля центральной власти группировались жестокие и хитрые подхалимы, а многие умные, имеющие своё мнение люди, уничтожались физически. Вождь же - И. Сталин стал недосягаем, и, при всеобщем поклонении, сам уверовал в свою мудрую прозорливость и непогрешимость.
   Исключительная бескомпромиссность и негибкость внешней политики коммунистов в вопросах идеологии обеспечила Советскому Союзу до конца его существования плотное кольцо недоброжелателей и врагов. Позвольте вас спросить, где найти доброжелателя, которому я буду говорить: ты загнивающий капитализм; гибель твоя неизбежна, и я таки возрадуюсь на поминках твоих!? С такой абсурдной идеологией Коммунистическая партия приближала Советское государство к величайшему испытанию - Великой Отечественной войне.
   Взращиваясь оборотами в производственных отношениях собственных стран Западной Европы, разжиревшие большие деньги, ставшие капиталом, выплёскивались за их пределы. Они покоряли новые территории и уже в этих колониях росли не по дням, а по часам, обеспечивая баснословные барыши своим хозяевам. Зачарованный их ростом и величиной, дисциплинированный капитал кайзеровской Германии здорово "поцапался" с этими странами, настаивая силой оружия на переделе мира и расширении сфер своего влияния. Помытарившись в бескрайних просторах России, он временно затаился в фатерлянде, основательно потрёпанный в драке со своими более удачливыми братьями.
   "Жирный" кусок восточных территорий в прошлом уже не раз пленял "запахом и блеском" несметных богатств императоров и владык стран Европы.
Совремённые владельцы капиталов, глядя на Восток, облизывались, но аппетит портила мускулистая "фига" возмужавшего государства рабочих и крестьян. Оно всё отчётливее и внушительней просматривалось из-за обветшалого забора экономической блокады.
   Кроме того, настроение окончательно портили грустные воспоминания из истории пошлых восточных походов: с побитой мордой в родные края возвращались только некоторые вояки - остальные ложились костьми, так и не вкусив прелести желаемого.
Да тут ещё "эти" - ненавистные большевики, распевают песни: "Броня крепка и танки наши быстры!". - А если действительно: "крепка и быстры"? Их только тронь, боже упаси, - дойдут до океана, вышвырнут из родного дома, установят свои порядки.... Это вам не казаки на лохматых лошадках, а танки!
Конечно, можно было бы дружить..., но как с ними дружить, если они согласны сотрудничать только тогда, когда мы - "загнивающие капиталисты" погибнем?! - Подождём, дураков нет!
   Хотя, посмотрите, как бодро и дружно немцы начали кричать "хайль!" своему фюреру. Этот жестокий хитрюга ради величия своего "фатерлянда" рано или поздно, всё равно, осуществит поход "дранг нах остен".
   Дождались.... Не очень-то упираясь, практически вся Европа, уже в который раз, в составе захватнических войск гитлеровской Германии, подошла к границам Советского Союза.
   И. Сталина многие обвиняют в сотрудничестве с А. Гитлером из-за подписанного пакта "Риббентропа - Молотова" о ненападении и сотрудничестве. Да, И. Сталина можно обвинять в чём угодно, но дураком он никогда не был. Он отлично понимал, что в обозримом историческом прошлом ещё ни одна армия стран Западной Европы не приходила в Россию с миром. И если этот мир для своей страны был возможен, то мирный договор он готов был подписать не только с фюрером, но и самим чёртом.
   Уверовавший в свою прозорливость И. Сталин ошибся только в одном - А. Гитлер тоже дураком не был: он нарушил договор в выгодное для себя время, и двинул объединённые войска Европы на Советский Союз. Началась Великая Отечественная война. Второй мировой - она начнёт по праву называться только несколько позже, после того, как этот мир окажет достойное сопротивление фашизму.
   Ежедневно ожидаемая война, для народа и правительства Советского Союза, как "снег на голову", началась "неожиданно". Основная составляющая Красной армии - солдат, зачастую обиженный на свою власть, под натиском техники и превосходно обученного дисциплинированного фашистского вояки, начал толпами сдаваться в плен и, отступая, побежал в глубину страны. Достойное сопротивление вермахту оказали островки кадровых частей во главе с чудом уцелевшими, в предвоенной чистке армии, знающими своё дело командирами. В полной боевой готовности в войну вступил Военно-Морской флот Советского Союза. Танки хоть и были быстрыми, но их броня оказалась не столь крепка и в боях с превосходящей европейской техникой они горели яркими факелами вместе со своими экипажами.
   Высший руководящий состав Красной армии в большей части состоял из маршалов времён Гражданской войны. Они были больше политиками, чем военачальниками, уцелевшими в репрессивных чистках, благодаря изворотливости и острому чутью обстановки в окружении Сталина. Глубоких знаний в искусстве ведения стратегических и тактических операций вооружённых сил в войне того времени они не имели.
Младший и средний руководящий состав Красной армии начал ускоренный курс обучения в академиях боевых сражений непосредственно на полях боёв Отечественной войны. В качестве преподавателей там выступали немецкие генералы, а платой за науку была сама жизнь.
   И. Сталин, растерявшийся под натиском реалий в начале войны, сумел возродиться и стал олицетворением вождя многонациональной страны и её граждан, которых ужасы и испытания венных действий объединили в единую нацию русских, в последующем принявших гордое наименование - Советских людей.
Твёрдая воля, трезвость ума и жёсткость характера И. Сталина были уместны и востребованы в этой кровопролитной войне на выживание.
   Обо всех, декларируемых партией большевиков, боевых исключительных качествах Советский солдат вспомнил только после того, как, устилая трупами дорогу на восток, ему хорошо набили "морду", помордовали в концлагерях, поиздевались над его поневоленными жёнами и детьми. Вот тогда и пришло сознание, что фашисты пришли не распивать с ними пиво, а за новыми землями и рабами.
   После этого просветления осознанное слово "Родина" приняло конкретные очертания, а - "Сталин" стало знаменем, с которым Советская Армия дошла до Берлина, сокрушила фашизм, заодно и вассальные армии почти всех стран Европы так или иначе воевавших в составе вермахта.
Союзники Советского Союза - Соединённые Штаты Америки и Великобритания за морями и океанами не очень-то торопились активно вступить в войну против фашистских войск. Только дождавшись перелома хода войны в пользу Советской Армии, после побед в сражениях под Москвой, в Сталинградской битве, Курском сражении, когда битый вермахт побежал в свой фатерлянд, союзники начали проявлять активность.
   Из войны Советская Армия вышла самой боеспособной и сильной в мире. Её возглавляли, выросшие в ходе военных действий, выдающиеся полководцы, превзошедшие в искусстве побеждать опытнейших гитлеровских генералов.
   Мощь Советских вооружённых сил стала основным аргументом в создании в послевоенной Европе государств социалистического толка. Но, насаждаемый силой, сомнительный интернационализм коммунистических идей в этих странах так и не прижился. Коммунистическая партия Советского Союза, затрачивая огромные средства и ресурсы для поддержки ею созданных режимов, счастья этим народам не принесла, а вот рост благополучия граждан своей страны "тормознула" хорошо.
   В настоящий период времени, в связи с парадами "независимостей" стран - бывших союзных республик из состава СССР, да и некоторых стран Западной Европы, их представители из тех, кто стрелял в лицо и спины советским солдатам, фарисействуя, обвиняют Советский Союз в неоправданно больших жертвах и потерях людей во Второй мировой войне.
   - Господа хорошие, - хочется сказать "своим" и чужим, - если у вас нет чести, то имейте хоть какой-то срам и здравый рассудок! - Уважаемые, вы что, таким образом выражаете сожаление о меткой стрельбе по Советским воинам или же проливаете крокодильи слёзы по убиенным?!
   Наша страна - страна Советских людей, сокрушив фашизм, рано или позже даровала Европе независимость, заплатив за это самим дорогим - многими своими жизнями. Да, тогда и сейчас, у нас и у "них" жизнь человеческая пока ценится не очень дорого. Заплатив за победу в Великой Отечественной войне 20 миллионов жизней, страна Советов, подчёркиваю - вся страна: весь многонациональный народ Союза, правительство государства, Коммунистическая партия, Советские вооружённые силы и верховный главнокомандующий И. Сталин "выложились" и отдали во имя победы над фашизмом всё, что могли, лучше сработать они просто не умели.
В результате естественного развала союза стран, так называемого Социалистического лагеря, и искусственного раскола Советского Союза, некоторые новые "хозяева" созданных "независимых" государств, уж очень быстро - за деньги становятся зависимыми, вступая в союзы противоположного вектора политической направленности.
Если очень хочется, то можно забыть, что силой любовь не навязывается. Но ещё хуже, когда "любовь", имеющая всему миру известное название, покупается за деньги.
Нужно низко поклонится Советским людям - всем ещё живущим ветеранам Великой Отечественной войны, ради светлой памяти погибших во имя того, чтобы люди больше не убивали друг друга. Этот поклон должны отдать каждый уважающий себя народ, нация и человек, вольно или невольно ставшие участниками кровавой трагедии известной под именем Второй мировой войны.
КОММУНИСТИЧЕСКАЯ ПАРТИЯ СОВЕТСКОГО СОЮЗА
   ( К П С С ).
  
  -- Зачем нам слушать то, что мы и так знаем? - сразу же "возник" дотошный читатель, не дожидаясь, что скажет автор по сути рассматриваемого вопроса.
  -- Ну, если ты, дорогой читатель, такой грамотный, то скажи: КПСС - это партия чья?
  -- Чья - чья... - тоже мне вопрос на "засыпку". - Сначала это быта партия российского пролетариата. После туда вступила наиболее сознательная и передовая часть рабочего класса, колхозного крестьянства и интеллигенции. Вот так было дело! - на выдохе, не запинаясь, заучено "выдал" информацию наш эрудит.
  -- А рабочий, - это уже не пролетарий?
  -- Нужно подумать... - уже не так бодро рассуждал собеседник. - Пролетарий - это чудак, который никогда ничего не имел и вечно на кого-то работал. Честно говоря, рабочий, даже передовой, так же не имел ничерта, да ещё вкалывал, дай боже,... - задача!
  -- Да, не очень-то ты, оказывается, "рубишь" в этом деле, - заметил автор. - А вот крестьянство... - почему только колхозное?
  -- Почему, почему! - Потому, что "не колхозное" по велению рабочей партии большевиков тю-тю - сгнило в Сибири. Сам, небось, знаешь!
  -- Послушай, ты упомянул большевиков, куда эти делись?
  -- Куда, куда... - на "кудыкину гору"! ...- Ушли туда, куда ушло и "не колхозное" крестьянство.
  -- Поговорите, поговорите у меня, вы таки договоритесь! - раздался откуда-то "сверху" угрожающий голос.
  -- Кто это? - поинтересовался любопытный читатель.
  -- Сейчас, подождите: вот только отвечу на не прозвучавший вопрос о советской интеллигенции. - Это тайна, до конца непонятная и нам - партии. В принципе, мы полагаем, что это люди, которые кое-что соображали, но всегда молчали, как рыба. Кто пытался говорить - тот сразу же у нас становился "ничем". А партия... - это ого-го-го! Партия - это партия всего Советского народа!
  -- А кто эту партию уполномочивал стать партией всего Советского народа? - робко задал вопрос автор.
  -- Ты, писака, реши задачу на сообразительность сам: в конституции СССР записано, что КПСС существует для народа и служит народу. - Какой же народ, чёрт бы его взял, откажется от такого слуги?!
  -- Ничего себе слуга.... - Сам уселся на шею народа, руководит и направляет и, не дай бог, сделать шаг в сторону - и мечтать не смей! Ибо творческая деятельность народа находится под надёжным контролем и руководством той же КПСС - шестая статья Конституции СССР - закон! - подумал встревоженный автор.
  -- И мысли, и дела мы знаем наперёд! - Можешь вслух не говорить. У нас 18 миллионов активных штыков! Ты ещё и не подумаешь, а мне - партии, уже доложат, что ты собираешься там мыслить.
  -- Кхе-кхе-кхе, буль-буль-буль, помогите, караул! - откуда-то снизу послышался не то кашель, не то вопль утопающего, хватающегося за соломинку.
  -- Ты кто? - задал вопрос, озадаченный читатель.
Одновремённый ответ на сотне языков многонациональной страны прозвучал сплошной абракадаброй.
  -- Да скажи ты, чёрт тебя побери, на русском языке, что ты там бубнишь! - воскликнул автор.
  -- Не трогай его! Кыш! - грозно приказала КПСС. - Что вам не понятно? - это и есть Советский народ!
  -- А он - Советский народ, что: сам ответить не может, нет голоса что ли? - докапывался до истины автор.
  -- Почему же, - снисходительно ответила КПСС. - Во-первых: Советский народ все свои голоса добровольно отдаёт родной партии. А во-вторых: мы иногда разрешаем своему народу "покричать", выражая всенародное "одобряем".
  -- Что-то мы запутались! - одновремённо воскликнули автор и читатель. - А как же Советская власть, Советское государство? Что "Вся власть Советам!" уже "улетели гуси - лебеди" - не действует?
  -- Улетели, улетели..., в другое время ты - читатель, вместе со своим автором, уже давно бы "тю-тю" - в лучшем случае стали бы диссидентами. - Теперь же, разбирайся тут с вами! Да эти ваши хилые Советы были везде: и в городах, и в сёлах. Ни денег, ни власти у них не было никогда. Как говорится: "Чем бы дитя ни тешилось...". Другое дело у партии: совершенствуя социализм, углубляя демократию, руководствуясь принципом демократического централизма... тьфу! - заплуталась я в словоблудии. Одним словом, будь ты активным штыком партии или Советским народом, всё равно, выполняй то, что тебе приказано сверху. Куда идти, что и как делать, чем дышать, с кем дружить, во что верить - всё это в готовом виде тебе представляла партия "сверху".
А уж, чтобы всё это ты выполнял непременно, то у партии существовали парткомы, райкомы, обкомы, крайкомы, центральные комитеты, политотделы и прочие "уделы", "разделы" и "беспределы" о которых ты и не догадывался!
  -- Да пошла ты, КПСС, знаешь куда! - до сего молчавший Советский народ, смачно выругался. - Святое дело справедливого государственного строительства, заменив диктатуру пролетариата диктатурой коммунистов, вы подчинили интересам личной власти. Вы силой вынудили многих людей войти в образ "Советского народа".
Кстати, если бы у вас хватило ума и общечеловеческой мудрости, а также хорошей доли сомнения в своей исключительно руководящей и направляющей роли, то многие народы, уже добровольно, жили и гордились бы своим гражданством в действительно могучем Советском Союзе. А так: имеем то, что имеем....
  
   КРАТКАЯ СПРАВКА О СОСТАВЕ КПСС.
  
  
   С 1898 года - Российская социал-демократическая рабочая партия (РСДРП). Она основана умными образованными людьми - революционерами. По своему происхождению они ничего общего с рабочим классом не имели. По меркам настоящего времени это были интеллигенты, чем-то ущемлённые царской властью. Провозгласив себя партией рабочих, в дальнейшем использовали рабочее движение для свержения царизма и захвата власти силой с целью построения справедливой державы рабочих.
   С 1917 года - Российская социал-демократическая рабочая партия (большевиков).
В то время руководство партии было публикой весьма разношёрстной и ершистой. Каждый интеллигент считал себя самым умным революционером - теоретиком. Выражая интересы отдельных кланов и групп, они защищали и проталкивали с яростной настойчивостью свои взгляды на дальнейшее развитие уставных и программных вопросов партии. Получив большинство в поддержке своих взглядов на эти вопросы, группа партийцев во главе с
В. Ленином стала называться "большевиками".
   С 1918 года - Российская коммунистическая партия (большевиков) - РКП (б).
Взяв власть в свои руки, основной своей программной целью партия считает построение коммунистического общества, отсюда и название - "коммунистическая".
   С 1925 года - Всесоюзная коммунистическая партия (большевиков) - ВКП (б) - свыше
730 тысяч членов партии. С образованием СССР партия переименовалась во "всесоюзную".
К концу Великой Отечественной войны в рядах партии насчитывалось около 6 миллионов коммунистов, из них 3 миллиона 325 тысяч - в Красной армии и на Флоте. Это были люди представляющие многонациональный уровень мировоззрений, объединённые Коммунистической партией и ставшие во главе народа во имя победы над фашизмом.
   С 1952 года - Коммунистическая партия Советского Союза - КПСС.
Начиная с 60-х годов, партия росла не по дням, а по часам и концу 1985 года насчитывала более 19 миллионов членов партии. Этот период заслуживает особого внимания, так как в это время в стране Советов всё перепуталось. Партия и государство так тесно переплелись, что никто уже толком понять не мог: где же заканчивалась партия и, где начиналось государство? Все управляли, все руководили, все дисциплинированно рапортовали о небывалых успехах, но при всеобщей декларируемой ответственности, никто конкретно ни за что не отвечал.
Главное, что ощущалось и "сверху", и "снизу" - это отсутствие умного и рачительного хозяина. Только там, где он появлялся, успехи были налицо.
Состав и структура управления партией, особенно, после отстранения Н. С. Хрущёва от власти, оформилось окончательно в многоступенчатое коллективное руководство партийных царьков, терпящих Советы для прикрытия своей некомпетентности и вседозволенности по управлению страной.
   Низовое, высшее и центральное руководство КПСС прочно уселось на занимаемых постах, обеспечив себе пожизненное владение ими. Родственные и клановые связи стали их непробиваемым бронежилетом, обеспечивающим своим хозяевам возможность распоряжаться огромными богатствами страны, не забывая наполнять и свой личный карман. Их личное потребление не ограничивалось ничем, а вот величина собственного кармана пока ограничивалась условностями законов Советской державы.
   Основным источником пополнения рядов партии были "тотальники", так как карьера и рост любого специалиста, в первую очередь, обеспечивалась членством в КПСС. Практически, все руководящие работники во всех областях и сферах управления промышленностью и сельским хозяйством, в том числе и офицерский состав армии и флота, были членами КПСС не по идейным убеждениям, а по необходимости жизненной ситуации.
   Вторым источником пополнения рядов партии были "дойные коровы" - простые рабочие и крестьяне, которые, глядя на упитанных вождей КПСС, стремились жить лучше, получив доступ к материальным ценностям через членство в партии уже сейчас, а не в мифическом "светлом будущем".
Все они - жертвы демократического централизма устава КПСС, создавали устойчивый источник дохода "вождей" партии и были послушными "зомби" в их руках.
   Некоторой надеждой на благополучное сосуществование КПСС и народа, на успех развития госструктур управления страной, деятельность которых направлялась на удовлетворение жизненных потребностей Советских людей и усиление мощи государства в целом, было правление страной под руководством первого секретаря ЦК КПСС и по совместительству председателя Совмина СССР Н. С. Хрущёва.
Это был не "слуга", а умный и заботливый настоящий хозяин страны, к сожалению, единственный из всех, последующих за ним. При нём политический режим в СССР стал более демократичным. Экспериментируется введение более эффективных и гибких управленческих госструктур во все отрасли промышленности и сельское хозяйство. Для полного удовлетворения потребностей населения в хлебе осваиваются целинные земли, выращиваются более продуктивные сорта злаков. Широко развёрнутое жилищное строительство, позволило миллионам Советских людей получить новые квартиры. Конечно, они были не совсем удобные и просторные, но в то время "хрущёвки" воспринимались, как дар божий. Впервые за всю историю существования страны, люди, привыкшие кушать хлеб из муки послевоенного недостатка и экономии, ощутили вкус настоящего хлеба вдоволь. Впервые этот хлеб - плод труда рук своих, население страны получило в достаточном количестве, обеспечивающем запросы потребления, в том числе, и выдачу его в общественных столовых без оплаты. Благодаря этому целое поколение послевоенных студентов, сравнительно сытно питаясь, выжило и получило образование. Обязательная средняя школа, учёба на государственный кошт в многочисленных средних и высших учебных заведениях, разветвлённая сеть библиотек, домов культуры, дворцов народного творчества и спорта, стадионов и театров способствовали гармоничному развитию, делая Советского человека самым образованным в мире.
   Наличие человеческого ресурса и созданная материальная база, в результате колоссального созидательного труда Советского народа, пока ещё не утратившего приобретённого во время войны единства помыслов и действий, позволили развивать фундаментальную науку; изучать недра Земли и глубины мировых океанов планеты; делать замечательные открытия во многих областях науки и техники. Усилиями выдающихся учёных, инженеров и рабочих на благо Советских людей начинает работать ядерная энергетика.
На один миллион человек сокращается численность личного состава Советской армии с одновременным её перевооружением ракетно-ядерным оружием. Строится атомный флот. Осваивается космос - и первым, увидевшим родную планету из бездн вселенной, был Советский человек!
США утратили единоличное право владения атомной бомбой, стали досягаемы для оружия с территории СССР, и явно отставали по ряду направлений науки и техники. Соревнование капиталистической и социалистической систем в этот период времени было не в пользу первой.
   К началу шестидесятых годов конструктивный политический диалог между США и СССР практически отсутствовал и все взаимоотношения строились с позиции силы.
   В 1962 году эти силы столкнулись лбами в противостоянии в Карибском кризисе. Армии и Флоты противоборствующих систем были приведены в боевую готовность. Началась блокада Кубы вооружёнными силами США. Холодная война вот-вот могла стать горячей. Здорово запахло ядерной катастрофой третьей мировой войны....
   К счастью, критическая масса противоречий двух систем не инициировала и взрыва не последовало. Разрядником оказался не разум и здравый смысл, а страх перед взаимным уничтожением. Ещё были свежи в памяти последствия ядерных бомбардировок американцами японских городов Хиросимы и Нагасаки. Результатом состоявшегося компромиссного диалога между США и СССР, стало снятие с Кубы военной блокады с одной стороны, и вывоз ракет с острова с другой. Это в итоге дало возможность социалистической Кубе состояться.
   Несмотря на проблески зарождающегося взаимопонимания, агрессивный путь силы и преобладание непримиримых идеологий двух миров, получили дальнейшее развитие в холодной войне. Н. С. Хрущёв стал реальной угрозой капиталистическому устройству мира. Сильный и умный вождь страны Советов был не нужен "верхам" ни в своей стране, ни за её пределами. Руководителя такого типа и ранга всеми правдами и неправдами они постарались сместить силами политических магнатов внутри страны и, работающей на всю мощь, машиной холодной войны. Попытка Н. Хрущёва возродить власть Советов, учредив Совнархозы, и отмена теневой выдачи денег в конвертах дополнительно к зарплатам партийным бонзам, вызвала у каждого из них непримиримую злобу и сопротивление.
   Были приведены в действие явные и тайные механизмы сговора партийной коррупции - и появился Генсек Л. И. Брежнев. Н. С. Хрущёв, не пожелавший вступать в открытую борьбу за верховную власть внутри партии и в государстве, оказался первым и единственным "вождём", которого сместили при жизни мирным путём. Эпоха, когда КПСС была послушным обоюдоострым оружием в руках одного человека прошла.
   Л. И. Брежнев - рядовая личность, с годами страдающий старческим маразмом, слабый "вождь" - из тех "слуг" народа, которые достигли власти не благодаря собственным усилиям и заслугам, а вопреки ним. Для него был придуман трон "Генерального секретаря КПСС", на который нового вождя протолкнули, унаследовавшие корону "первых", партийные апостолы, недовольные правлением Н. Хрущёва. Это были приспешники идеи, так называемой, эпохи коллективного руководства - фактически эпохи застоя, подготовившей предпосылки для развала СССР.
   Коммунистическая партия, подобно змею Горынычу, в разбеге, пытаясь взлететь, ожиревшим животом давила собственный народ. Взлететь не удалось, ибо многочисленные головы "первых" давали команды вразнобой, по собственному разумению и хотению.
Верховный Генсек, восседавший на спине "Горыныча", так и не смог взять вожжи в свои руки, ибо его руки, как у "всадника без головы", удерживали под мышкой не очень разумную собственную голову. Пока же в стране, плохо управляемый механизм государственной власти по инерции работал безостановочно. Были довольны все: "верхи" тешились обретённой властью, а наиболее пронырливые и смекалистые прибирали к рукам несметные богатства, наработанные народом; "низы" - то есть народ, так же не дремал и начинал потихоньку воровать, хотя, до поры и времени, даже честная работа обеспечивала им приемлемый уровень жизни. В начальный период "брежневщины" держава жила в соответствии с уровнем наработанных благ, и средств было достаточно на все расходы.
   В каждом, даже самом маленьком селе, была школа, медпункт, клуб, библиотека. Страна была покрыта лесом строительных кранов. Строились дороги, возводились заводы и фабрики, осваивалась Сибирь и её богатства. Граждане великой державы, независимо от национальной принадлежности, по праву стали называться Советскими людьми. И да же те - кто был обижен Советской властью, вынуждены были признать, что слово "Советский человек" в то время звучало, не менее гордо, чем - "американец" в США. Несмотря на то, что американцы - переселенцы и авантюристы со всего мира, изгнавшие и уничтожившие коренное население Северной Америки, декларировали гордость несколько другого типа, основанную на популизации пресловутого американского образа жизни, Советский народ не мешал им строить жизнь так, как они хотели.
   Честные люди страны Советов во имя мирной жизни - "лишь бы не было войны", были готовы строить своё будущее совместными усилиями. Они свято верили, что увеличивающееся население в связи с возрастающей рождаемостью в стране, то есть их дети, будут жить лучше.
   Они жили и корнями уходили в свою землю - землю своих предков, землю своей истории. Право на труд и, соответственно, на источник существования людей гарантировано обеспечивалось Социалистическим строем. В стране не было богатых, но не было и бедных, ещё действовала трудовая дисциплина и ответственность, не было бомжей и безработных. Право Советских людей на отдых реализовывалось многочисленными санаториями, домами отдыха, сетью дворцов спорта, театров и парков культуры, доступным членством в разнообразных обществах и союзах. Организованный туризм и самостоятельные поездки любителей природы, охотников, рыболовов в любой уголок Союза гарантировались незначительными затратами на транспорт, жильё и питание. Стоимость путёвок во все эти заведения в большинстве случаев оплачивалась профсоюзами и в целом соответствовала величине получаемой зарплаты. В то время Советский народ был реальным хозяином в своей стране и в значительной мере пользовался ресурсом её благ и богатств.
Правда, у нас не было пятизвездных отелей, недоступных простому человеку. У нас не было офисов и презентаций. Наши прекрасные женщины не пополняли европейские бордели и не выносили горшки с испражнениями чужих старцев. Они работали, выращивали детей в своих семьях и своей стране.
   Нас ещё не научили "благодетели" рыночной экономики торговать телом и душой, продавать свою землю и всё лучшее, сработанное нами, и полученное в наследство. У нас ещё не было легальных миллионеров и миллиардеров - бывших "первых" и "вторых", укравших и присвоивших общее достояние страны.
   Мы не убивали друг друга по заказу. Наше сознание не было отравлено кровавой жестокостью, ужасом бытия бесстыдного секса, наркоболезнями и СПИДом - всем набором "прелестей" вседозволенности доллара, посредством фильмов с рекламой американского образа жизни.
   Наш дед Мороз ещё не стал Санта Клаусом. У нас были общие праздники, как государственные, так и личные. Религиозные праздники, кто хотел, отмечали совместно с открытой душой и радостными лицами.
   В наших городах и сёлах не было нищих, беспризорных детей и стариков. Улицы в тёмное время суток были освещены и мы свободно, без тени страха по ним гуляли.
   Наконец, мы только по слуху знали о такой "проказе" капиталистического мира, как экономические кризисы.
   Да, мы умели защищать свою землю от внешних врагов. Но, завоевав однажды свои права, мы привыкли воспринимать их незыблемость не требующую защиты. Руководящие вожди решение всех наших проблем предлагали своему Советскому народу в готовом виде. И если кто-то с этим решением был не согласен, то сразу же попадал в разряд инакомыслящих диссидентов.
   Народ разучился самостоятельно анализировать и оценивать обстановку. Инакомыслящие лидеры клеймились позором, высылались за пределы крупных городов или сидели в лагерях и в тюрьмах. В связи с этим, поговорка: "Жираф большой - ему видней!" стала нашей бедой и, не видя путей решения возникших проблем, Советский народ утратил способность защищать свои права и свободу внутри страны.
   Любая система устройства государственной власти, тем более социалистическая, очень болезненно реагирует на бесхозяйственность и безответственность людей из структур управления. Бесхозяйственность вела к упадку и развалу производства, низкому качеству выпускаемых товаров, которые уже производились не ради людей, а ради выполнения плана.
Безответственность была прямой дорогой к воровству, припискам успехов в отчётности, взяткам, карьеризму, наушничеству, присвоению имущества и государственных денег.
   Все хозяйственные ветви управления дублировались параллельной веткой партийного руководства, зачастую бескомпромиссной и не всегда компетентной. Это приводило к растранжириванию ресурсов человеческих и материальных, терялась инициатива и темп роста производства товаров, унижался руководящий состав хозяйственников.
   Такая обстановка психологического давления порождала безразличие и разочарование в самой идее коммунистического обустройства мира.
   В руках ЦК КПСС был сосредоточен весь материально-экономический потенциал державы. Начальный период безответственности "верхов" брежневского правления, парировался наезженными правилами и законами управления страной под страхом персональной ответственности, ранее существовавшей. Приземлённая ветвь вождей руководства Коммунистической партии - все эти "первые - вторые - третьи" и прилепившиеся к ним на уровне райкомов и обкомов, начали воровать осмотрительно.
Партийные апостолы коллективного руководства, пользуясь отсутствием верховного контроля, начали обустраивать свои "гнёзда", обворовывая партийную казну на всех уровнях. Партийная казна, только в виде членских взносов 18 миллионов "дойных коров", приблизительно составляла более миллиарда рублей в год, никем не контролируемых денег. Рядовые коммунисты дальнейшую судьбу своих денежных взносов никогда не знали.
   Кроме того, создаётся сеть медицинских учреждений, санаториев, домов отдыха, заповедников, закрытых распределителей жилья, материальных средств, продовольствия и других услуг для "вождей" центральных и низовых комитетов партии. Пользуясь ими, эти "слуги народа" далеко ушли вперёд, оторвавшись от народа на пути в "светлое" будущее.
С этого момента суждения рядовых коммунистов, да и всех граждан СССР об одном и том же предмете или явлении в мыслях были одними, на "языке" - другими, в фактических действиях - третьими. Только очень немногие сохранили гармонию единства мыслей, высказываний и действий. На них показывали пальцем и говорили: "Вот пошёл чудак, который живёт на одну зарплату!". Родители начали пугать своих детей: "Учись! Иначе пойдёшь работать!".
   Наш гордый и действительно свободный Советский человек, под натиском вопиющей фальши декларируемого конституцией равноправия - фактического неравенства в практической реализации своих прав, перестаёт работать качественно и начинает воровать.
В зависимости, кто на чём "сидел", воровали всё: продукцию промышленного и сельскохозяйственного производства, интеллектуальные идеи и труды, учёные степени и звания; деньги в прямом назначении, как взятки за оказанные услуги при поступлении в институты образования, услуги бытового, медицинского, юридического порядка и так далее.
Воровали все: непосредственный производитель воровал сам у себя, остальные - по цепочке общественного положения обворовывали того же производителя, запуская руку в котёл общественного богатства страны.
   Наверху этой воровской пирамиды стоял генеральный "вождь" - многократный "герой" Союза, увешанный в виде побрякушек всем арсеналом незаслуженных наград и званий. Чуть ниже располагались "вожди" пожиже, которые самоутвердились в своей исключительной руководящей роли. Страна была сказочно богатой, материальных и духовных ценностей было произведено много. Их хватило для разбазаривания на целых 18 лет брежневского застойного правления.
   К концу восьмидесятых годов в конце царствования Л. Брежнева страна имела полный букет "цветочков" и созревающих "ягодок" древа порочных итогов его правления. К этому времени у нас в обществе ещё не было бедных, но богатые уже появились. Им для самореализации в новом качестве, как кость в горле, мешало социалистическое государство.
Критическая масса противоречий в обществе, как в ядерном устройстве, накапливалась в двух полусферах: с одной стороны - богатые (в последующем времени они присвоят себе наименование "элита") сидели на наворованном золоте и не смели его реализовать. Очень странно: они были при власти, но жаждали власти другой, которая бы узаконила и провозгласила наследственную власть денег. С другой стороны - изверившийся народ (в последующем названный "электоратом"), разучившись качественно работать и не смевший протестовать, думал только о хлебе насущном, простаивая за ним в бесконечных очередях.
Советский народ, растленный политической пропагандой, что он главный и решает всё, умаявшись беготнёй по магазинам за дефицитом, "решать" ничего не желал. Дефицитом же помаленьку становилось всё: и пресловутая колбаса, и качественный товар промышленного производства. Советский народ в то время был не способен даже массово выйти на улицы с протестом против бездеятельности бездарного правительства.
   В дальнейшем, под наркозом нечистоплотных паров варева, испаряемого кипящим котлом десятков появившихся политических партий, одурманенный народ ни черта не понимал: что он приобретает.
   В свою очередь, выработанная десятилетиями неспособность к политическому анализу обстановки внутри собственной страны не позволила ему до конца понять: что он теряет.
   Итак, инициирующий политический взрыватель, взращённый ЦРУ США, помеченный на голове ярким пятном отличия холодной войны, под руководством своей супруги, где "реформами", где преступным бездействием, с помощью арсенала созревших "ягодок" непримиримых противоречий коммунистической идеи, сработал.
   Горбачёвский период правления - период бездействия и поощрения разрушительных процессов внутри страны. Он и был тем глубинным взрывом на уровне ядерного, который разорвал общественные и экономические нити связей людей, привёл к развалу государства, отбросил общество в хаос существования вне законов.
  -- Фу-у-у, замучил ты меня, уважаемый автор! Такой философско-исторический экскурс собственного разумения в прошлое людей может кое-кому и не понравиться, - изрёк глубокомысленно читатель. - Кроме того, насколько я понимаю, вооружённые силы - спинной хребет и сердцевина основы существования любого государства всегда занимали особое положение в его структуре. А у тебя о них ни слова....
  -- Подожди, дорогой: "Будет тебе белка, будет и свисток!" - ответил автор. - Сила государства, как бы мы не упражнялись в толковании доказательств сего, заключается в боевых возможностях его военных формирований. Весь смысл существования государства, как орудия принуждения, состоит в том, что народ делегирует ему право применять силу для защиты своей территории и суверенитета, а так же для принуждения выполнять Конституцию и другие законы страны граждан, не пожелавших выполнять их добровольно.
  -- Стоп! Давай начнём с людей - с тех, кто составляет, так называемую, "живую силу" любой армии. В моём разумении "живая сила" - это, прежде всего, люди - люди физически самые здоровые, одарённые природой гибким разумом и сообразительностью. Иначе, какие они защитники? - рассуждал читатель.
  -- Правильно! Большинство людей, добывая хлеб насущный своим трудом, остаются относительно свободными в выборе работы и средств существования. Человек, выбравший карьеру военнослужащего, на обусловленный срок теряет всякую свободу выбора и продаёт свою жизнь, присягнув государству беспрекословно выполнять его приказы. Заботясь о своём существовании и деньгах, власть имущие заинтересованные в сбережении режима, делают пристальный отбор рекрутов в командный состав армии. Они вкладывают в их руки все достижения науки и техники в виде оружия, - вот так-то, мой дорогой читатель.
  -- Ничего себе работа, во время которой убивают живых людей! - воскликнул удручённый читатель. - Но в мирное время, наверно, красота. Сиди, лежи, кури, пей водку, одним словом - "живи - не хочу"!
  -- Ну - да, - возразил ему автор, - профессия военнослужащего базируется в основном на обязанностях. Единственные права, которые доступны военнослужащему - это право образцово выполнять свои обязанности и приказы начальников. Конечно, бывает, что они пьют, как и все нормальные люди; бывает - пьют, чтобы выдержать и не свихнуться от воздействия экстремальных нагрузок и тягот службы даже в мирное время. А это изнурительная и постоянная учёба по овладению сложнейшей техникой, когда жизнь становится заложницей мастерства использования оружия и технических средств иногда в доли секунды времени. Это физическая закалка, дежурства, недосыпание в походах и учениях. Это дождь, слякоть, мороз, ветер и солнце при максимальных перегрузках организма. Это песок - и всё в лицо, а иногда и пули, несмотря на мирное время. Это постоянные переезды, длительные отсутствия мужей в семьях, когда дети видят своих отцов чаще на фотографиях, чем наяву. Это удалённость гарнизонов от культурных центров и отсутствие сообщения с ними. Это огромная ответственность, когда постоянно за твоей спиной раскинулась страна, которую ты взялся защищать.
   Война собирает щедрую дань жертвоприношений, в первую очередь, жизни людей из состава живой силы армий враждующих сторон.
   Уцелев и уволившись в запас в пенсионном возрасте, жизнь военнослужащему нужно начинать с нуля - видишь, любезный читатель, завидовать нечему.
  -- А я и не завидую! - встрепенулся читатель. - Несмотря на то, что военнослужащие, как никто другой, - люди государевы, у нас в государстве - в прошлом в СССР, а сейчас в "независимых" с их статусом полная неразбериха.
  -- Что-то, ты здорово сгущаешь краски. Ведь наша Красная, то бишь, Советская Армия вышла из второй Мировой войны самой мощной и боеспособной в мире. Перевооружившись ракетно-ядерной техникой и оружием, она длительное время обеспечивала паритет сил биполярного мира.
  -- Ха-ха-ха, что было - то сплыло! - ты, писака, пораскинь мозгами: кто такой Советский солдат? - Это же молоденький паренёк, которого отняли у мамки, вытащили из родной хаты, одели в шинель и, вручив ружьё, провозгласили: ты теперь человек с оружием - реальная сила, основа мощи нашей армии.
Раньше, когда война поджигала его хату, отнимала отца, а братья уже воевали - живы ли? - Советский солдат, защищая свою Родину, действительно был самим стойким, самим мужественным и боеспособным солдатом. "Европа" так часто поджигала его "дом", что военную науку, постигаемую через гибель отцов, русский солдат просто не успевал забыть - отсюда и легенда о его стойкости и мужестве. Но, по своей сути, увидев и испытав столько горя и слёз, это, безусловно, самый миролюбивый солдат в мире.
Сейчас же, когда длительное время вокруг просматривается мирное, голубое небо, а паренька помимо его воли, совсем не подготовленного, начали подвергать большим нагрузкам физическим и моральным, он захныкал: хочу к маме в тёплую хату, к друзьям и подружкам, к свободе поступков и действий. И, наконец, он ничего и никому не должен - ни государству, ни правительству! Давай спросим самого солдата: прав ли я? - закончил свой монолог читатель.
  -- Только вас мне не хватает, - обречёно ответил солдат. - У меня вопросов больше, чем ответов. Например, почему "священный долг по защите Отечества" обязателен для меня, а для многих моих сверстников под разными предлогами "почётная" служба в армии проплывает мимо? Почему моя жизнь для государства ничего не стоит, а воинский труд так низко оплачивается? Автомобиль, дом и прочее имущество подлежит обязательному страхованию, а вот за жизнь военнослужащего государство платить не желает.... Почему я должен защищать Родину не щадя своей крови и самой жизни, в то время, как за мою жизнь, в прямой постановке вопроса никто не отвечает: ни мой начальник, ни моё правительство?
Пусть самый умный оппонент мне ответит, можно ли качественно освоить современную сложнейшую военную технику, например: танк, самолёт, ракетную технику, корабль, всю воинскую науку и уклад деятельности военного организма за год или два года срочной службы? - Ведь для того, чтобы уметь водить простое авто нужно учиться около шести месяцев! Пусть мне кто-нибудь вразумительно ответит, почему я эти 1,5 - 2 года срочной службы в мирное время должен отрабатывать, проливая свой пот и кровь даром и безвозмездно?!
  -- Никто тебе, мой честный и бдительный воин, из властьимущих не ответит. И вовсе не потому, что не знает ответов. Многие ответы заключены в вопросе: зачем платить за то, что можно получит даром?! Очень вольготно чувствуют себя наши правители, когда ты, мой любознательный солдат и я, морской офицер, автор этих строк и миллионы таких, как мы, добровольно - принудительно даём клятву - присягу беспрекословно выполнять все воинские уставы, приказы командиров и начальников. Дал присягу - тут уж "не чирикай", некуда тебе деваться: тяни лямку и молчи, иначе постигнет тебя суровая кара закона, да плюс ещё "всеобщая ненависть и презрение трудящихся"!
  -- Ты, писака, помолчи! Чья бы корова мычала, а твоя бы помолчала! Как офицеру денежки-то тебе платили... - заметил вездесущий читатель.
  -- Вау! - откуда-то из-за океана донёсся удивлённый возглас американского служаки. - Не смешите вы меня! Да у нас в США оклад простого солдата больше чем у вашего командира полка. В армии и флоте США жизнь и служба военнослужащего престижна и хорошо оплачивается, это уж - прежде всего! Иначе служить за "спасибо" никто не будет.
   Конечно, профессия военнослужащего обязывает. Только после второй Мировой более двухсот раз вооружённые силы Штатов применялись в военных конфликтах. Использование огромного ресурса оружия и техники сводили к минимуму потерь в живой силе. А у вас всё наоборот: технику экономят, жизнь людей - нет! После ухода из армии и флота в Америке военнослужащий имеет действенные практические права и преимущества при поступлении на учёбу в учебные заведения, на работу и службу в любую фирму. Он получает достойную пенсию. У вас же офицер, особенно в ваших "независимых" государствах, это бомж: без квартиры, без пенсии и без оружия, которое то ли порезали на металлолом, то ли продали контрабандой. У нас действует чёткое понимание и выполнение взаимных обязательств в соответствии с контрактом между государством и военнослужащим. У нас нет "вождей" и раболепства перед ними. Есть Конституция и государственные интересы США. Есть взаимные обязательства и дисциплина их выполнения. У вас же ДМБ (демобилизация), как бог. Всё окружающее пространство вы покрываете надписями "ДМБ". Вы ничего не делаете, сидите и ждёте этого ДМБ. За что вам платить? И, наконец, у нас - у американцев, у всех без исключения присутствует гордость, особенно, за свои военно-морские силы, которые, сознавая свою значимость и вес в политике режима, создали неуязвимость своего существования государства в государстве.
  -- О-кей! О-кей! Как вы к слову, а не к делу любите повторять своё "о-кей"! - не выдержал американской похвальбы русский солдат. - Ваша армия - это, прежде всего, наёмник, который за деньги, прикрываясь интересами Америки, воюет на чужой территории. Он грабит и убивает население держав, несогласных с политикой вашего правящего клана. Под сенью прав человека, вы взлелеяли терроризм и, наконец, сами ощутили всю прелесть его "любви". Исповедуя свои пресловутые "права человека" и силу американского образа жизни, вы, как государственный режим, сами стали террористом N 1. Вполне понятно, встретив должный отпор, когда не только вы, но и вас начинают убивать, безнаказанность превосходства здорово уменьшает наглость вседозволенности, и тут уж охота помирать за деньги отпадает сама по себе. И не дай вам бог, столько раз как русским, испытывать стойкость и мужество американских солдат при защите своей территории с потерей значительного потенциала экономики и человеческих резервов.
  -- Ох, и прожужжал мне уши этот американец своим военно-морским флотом! А у нас, что такого флота не было?
  -- Ай, взаправду, автор, сделай одолжение, ты как-никак - бывший морской офицер, командовал атомным ракетным подводным крейсером стратегического назначения, "просвети" нас по этому делу насколько сможешь, - присоединился к вопросу о флоте читатель.
  
   Итак, ВОЕННО-МОРСКОЙ ФЛОТ.
  
   В послевоенный период в Советском Союзе была самая сильная в мире Армия, но военного морского Флота, способного противостоять флоту США, не было. Такому положению дел предшествовал целый ряд причин и обстоятельств. До 1945 года основная угроза Советскому Союзу исходила из стран континентальных. Руководство, от которого зависело строительство вооружённых сил, может быть, для своего времени и состояло из людей мудрых, однако людей чисто "сухопутных". Не малую роль значило и то, что стоимость постройки и базирования даже одного современного большого корабля иногда превышает стоимость тысяч танков и самолётов. И, как всегда - люди и их подготовка. Обстоятельства службы на кораблях таковы, что требования к военно-морскому офицеру по физической и психологической подготовке, уровню инженерно-технических знаний, знаний природы планеты и физики взаимодействия её стихий, астрономии, географии и так далее, стоят на несколько порядков выше, чем у обычного армейского офицера. Кроме того, для строительства современных кораблей требовалось развитие целого ряда направлений в науке, освоение новых технологий и отраслей промышленности. В самой науке по военному искусству назрела необходимость разработать раздел по стратегическому использованию ВМФ в операциях современной глобальной войны. Если изложить кратко, то вопрос "быть или не быть" Флоту решался через призму взглядов на развитие вооружённых сил на самом верху власти.
   Во главе создания Флота должен был бы стать умный и хитрый дипломат, знающий дело адмирал. Ему нужно было убедить "верха" в целесообразности и крайней первоочерёдности выделить огромные средства на развитие Флота. Он должен был создать команду единомышленников, которая бы вдохнула жизнь в общее, возрождаемое заново, детище.
   Наши действительно выдающиеся полководцы выиграли войну. Но они - полководцы искусства побеждать на континенте, никак не моли уяснить, что будущий театр военных действий - пока театр соревнования и демонстрации силы, перемещается на моря и океаны, где флоты США и Англии чувствовали себя хозяевами.
   В Советском Союзе желание сухопутного командования подмять под себя строптивого "военмора" просматривалось в небезуспешных попытках ликвидировать Военно-Морское министерство и подчинить его Министру обороны. Однако время и последовательность событий, одних людей уносили вглубь памяти истории, других - стирали с её страниц, третьих - выдвигали делать знаменательные записи на её чистых листах.
   Во второй половине пятидесятых годов эти события предопределили встречу двух людей:
Н. С. Хрущёва - первого секретаря ЦК КПСС и С. Г. Горшкова - главкома ВМФ СССР.
Первый создавал все условия для роста мощи и авторитета государства, второй умело, дипломатично и целенаправленно использовал эту мощь для строительства Военно-Морского Флота. Благодаря этим государственным деятелям военный морской флот был построен заново. Его основой стали атомные подводные лодки.
   Советские атомные подводные лодки, в зависимости от проекта, водоизмещением 6 - 10 - 25 тысяч тонн, длиной до 200 метров, осадкой более 8 - 10 метров, глубиной погружения более 300 метров, в соответствии с классом и предназначением были способны выполнять боевые задачи в любой точке мирового океана самостоятельно. Два ядерных реактора обеспечивали скорость подводного хода 24 - 40 узлов. Резерв энергетики составляли два мощных дизель-генератора и аккумуляторная батарея. Запас ядерного топлива без перегрузки позволял кораблю обойти вокруг земного шара несколько раз. Продолжительность плавания и несения боевой службы - автономность ограничивалась жизнедеятельностью и выдержкой их экипажей. Жизнеобитаемость на подводных лодках обеспечивалась рядом систем и устройств. Основные из них это системы вентиляции, кондиционирования и снятия давления воздуха из отсеков подводной лодки. Системы выработки кислорода и регенерации воздуха. Системы: выработки пресной воды из морской, удаления бытовых отходов и отходов жизнедеятельности людей за борт. Система газового контроля за составом воздуха и нейтрализацией вредных примесей в нём.
Средства дезактивации и дегазации, системы пожаротушения, освещения и спасения личного состава при аварии подводной лодки и так далее.
Системы воздуха высокого давления, погружения - всплытия, дифферентовки и одержания, вертикальный и горизонтальные рули позволяли подводной лодке плавать, как под водой, так и над водой.
   Прочные корпуса субмарин выдерживали избыточное давление в сотни тысяч тонн и позволяли им погружаться на глубину 300 - 400 - 600 - 800 метров, в зависимости от проекта.
   Счётно-решающие автоматизированные системы автономной навигации для определения местоположения подводной лодки по визуальному наблюдению и радиоизлучением светил, космическая спутниковая радионавигация, система радиомаяков и буёв, инерциальная система счисления позволяли постоянно знать и корректировать своё место с точностью до нескольких десятков метров.
   Кодовая система передачи сигналов продолжительностью в сотые доли секунды приёмо-передающих комплексов на широком диапазоне частот, обеспечивали корабль постоянной, надёжной связью и управлением.
   Автоматизированные системы самонаводящихся торпед с обычным зарядом головных частей с тротиловым эквивалентом взрывчатого вещества 200 - 400 килограмм и ядерными зарядами, средства маскировки и имитации, позволяли подводному крейсеру вести бой с надводными и подводными кораблями противника самостоятельно.
   Комплексное использование всех систем и средств подводных крейсеров, обеспечивало высокую боевую готовность в считанные минуты применять основное оружие - баллистические и крылатые ракеты, из любой точки мирового океана, по любому объекту противника на континенте и в море.
   Выработка исходных данных для стрельбы баллистическими ракетами в период боевой службы осуществляется автоматическими системами постоянно. Это позволяет с получением команды через 10 - 15 минут осуществлять пуски ракет из подводного или надводного положений, на ходу и без хода корабля.
   Самые большие подводные лодки на своём борту несли 12 - 20 межконтинентальных баллистических ракет - моноблочных или с 7 - 10-тью ядерными зарядами. Мощь зарядов позволяла решать стратегические задачи в глобальной войне. Эти подводные лодки получили название РПК СН - ракетные подводные крейсера стратегического назначения.
   Непостоянство несущей, перемещающейся платформы по трём степеням свободы - рысканию, качке и дифференту, агрессивная среда, огромные давления, ограничения по весам и объёмам, чисто природно-технические накладки во много раз усложняли требования к материалам, конструкциям, технологии производства оружия и технических средств при их размещении на подводных лодках.
   Экипажи атомных подводных лодок, порядка 100 - 200 человек, формировались из людей обладающих теорией и практикой инженерно-технических знаний не только по одной основной специальности, но и по многим смежным специальным знаниям, диктуемым практикой службы на подводных лодках с атомными энергетическими установками.
Нисколько не преувеличивая, можно сказать, что это были люди экстракласса, во всяком случае, в смысле человеческого фактора ничего лучшего в Советском Союзе не было.
   Пример Чернобыльской катастрофы убеждает самого сомневающегося скептика в масштабной сложности борьбы за живучесть и ликвидации последствий аварии такого типа.
И представьте горстку людей, герметически закупоренных в прочном корпусе подводной лодки, вдали от родных берегов, под многотонной толщей воды, которые способны бороться с пожарами, затоплением отсеков водой, химическим и бактериологическим заражением воздуха, с авариями ядерных реакторов, авариями оружия и технических средств и во многих случаях выходить победителями. Казалось бы, зачем всё так усложнять? Разместить пусковые установки ракет на берегу - и делу конец! Но не так всё просто....
   При современных средствах разведки, особенно космических, сохранить скрытность размещения любого оружия, тем более, комплексов межконтинентальных баллистических ракет на земле, практически, невозможно. Другое дело РПК СН, которые, перемещаясь в подводном положении в мировом океане, способны длительное время сохранять скрытность и высокую боевую готовность оружия.
   Скрытность - качество присущее РПК СН, делающее их наиболее неуязвимыми. Именно скрытность выдвинула эти корабли в разряд оружия возмездия, не дающая никаких шансов на победу в ядерной войне.
   К концу семидесятых годов только на Северном флоте в боевом составе было около сорока РПК СН. Десять из них постоянно находились на боевом патрулировании в море, сохраняя паритет такого же количества подводных лодок боевой службы США и их союзников.
Неуёмная жажда власти, стремление сохранить наследуемую неприкосновенность несправедливо накопленных капиталов, непримиримые идеологии двух систем не посмели, уже в который раз, пустить в дело ядерное оружие. В этом противостоянии пересилил не разум, а страх перед реалиями взаимного уничтожения всего живого на Земле. Почему страх остановил ядерную войну? - Потому, что разум был занят постоянной работой над созданием всё новых и новых энергетических систем, пытаясь нарушить равновесие и склонить чашу весов в свою пользу.
Изобретательный большой разум страдал болезнью непоследовательности "заднего ума" - когда сначала создают, а после, ужасаясь содеянному, рьяно выступают против изобретённого своего же детища - монстра. Таким образом, за линией равновесия в этой гонке вооружений всегда стоял страх.
   Страх - объективная реальность, которая не позволяет даже мужественным, трезво мыслящим людям в своих поступках и действиях переходить за дозволенные разумом пределы. Такими людьми были офицеры - подводники противостоящих сторон, которые в трудных условиях, иногда жертвуя жизнью, держали руки на пусковых устройствах ядерного оружия, никогда не дрогнули и не нажали кнопки "пуск" смертоносных ракет. Если всевозможные технические ухищрения в какой-то степени предотвращали несанкционированные пуски ядерного оружия, то решение не производить пуски вообще, даже вопреки приказам верховных правителей, всегда находилось в полной воле командиров подводных крейсеров.
   Человечество имеет моральное право призвать к ответу создателей оружия массового поражения и правителей, использующих его для войны. С другой стороны, всё живое на планете Земля должно сказать спасибо не тем людям в военной форме, которые, пустив в ход оружие, уничтожают и разрушают человеческую цивилизацию, а тем, которые, имея мощнейшее из него, ни разу это оружие не применили и сумели сохранить мир и жизнь на Земле.
   Почему же так произошло, что мощнейшие вооружённые силы ничего не сделали для предотвращения развала СССР и итогового поражения в холодной войне? - Дело в том, что поражение вызревало внутри страны, в самой системе верховной власти. К такому повороту событий были не готовы ни народ, ни Армия.
Армия это сложнейший механизм, который работает исправно, пока его составные детали исполняют функции согласно замыслу генерального конструктора. В этом случае, как говорится, машина катится, колёса крутятся, водитель вертит баранку и автомобиль по дороге движется вперёд. Но вот глупый хозяин "совершенствуя" машину, на ходу прилаживает пятое колесо: то ли для лучшей устойчивости, то ли для улучшения руления. А поскольку никому не нужное дополнительное колесо кое-как завертелось, то хозяин для его дополнительного крепления сыпанул в кузов авто порядочную кучу ржавых болтов, гаек и шплинтов для подкручивания, подтягивания, зажима и шплинтовки - авось пригодятся!
   Под действием пятого колеса автомобиль сошёл с дороги и по ухабам, со скрипом, еле шевеля колёсами, продолжал движение в никуда. Правда, теперь его исправно "подтягивали", "подкручивали", "зажимали" и "шплинтовали". Пятое "рулёжное" колесо, бессмысленно вращаясь, подняв тучи пыли, гордо рапортовало, что автомобиль идёт! Перерасход горючего на балласт и плохую дорогу приводили к тому, что автомобиль пробуксовывал и, исчерпав лимит горючего, останавливался.
   Роль пятого колеса в вооружённых силах СССР успешно выполняли, образованные в 1946 году политические управления, представители которых планомерно докатились к 1950 году до рот, кораблей, батарей, эскадронов и эскадрилий в лице заместителей командиров по политической части.
   Если говорить о людях, то в это время мы все уже были людьми Советскими, агитировать нас за Советскую власть никакой необходимости не было. Содержание политического курса руководства страны вполне грамотно могли доводить до беспартийных военнослужащих мощные партийные организации, существующие в Армии и на Флоте.
Однако эти работяги ратного труда теперь превращались в коммунистов другого сорта. За ними нужно было присматривать, вести, указывать, привлекать, завлекать, объяснять, рапортовать, докладывать и закладывать "наверх" тем, кто воплощал их "светлое" будущее.
   Итак, дармоедскую, разрушительную работу вполне успешно выполняло "пятое колесо" - целая армия политработников вкупе с, созданными несколько позже, особыми отделами КГБ.
Уж они-то постарались и "нарапортовали" хорошую армию, если не врагов, то недоброжелателей к политической власти режима - это точно. Не говоря уже о том, что их стараниями военачальники вместо умения воевать, приобретали навыки опытных политиканов и только благодаря этому достигали высоких постов в Армии. Такие начальники вместе с политотделовскими работниками вместо насаждения дисциплины выполнения воинских уставов в воинских частях, морочили голову людям совершенно неприемлемыми для Флота и Армии социалистическими соревнованиями. Смешно, но в ходе этих "соревнований" военнослужащий брал обязательство выполнять свои же обязанности.
   На Флоте "пятое колесо" своей деятельностью настолько изобретательно мутило "воду", что в этой мгле хаотичные проблески "маяков" социалистических соревнований окончательно сбивали с курса экипажи кораблей и их командиров, добросовестность которых не находила никакого смысла в дальнейшей службе. Истинный смысл воинской службы, как обычно, скрывался в простоте решений, на пути, к разумению которых стояли горы бумаг с инструкциями, наставлениями и прочей макулатуры, наработанных некомпетентностью политического руководства "пятого колеса".
   Законодательной основой существования любого государства определяющей его режим, построение и функции является Конституция. Вооружённые силы - составная часть государства, присягая ему в верности, в первую очередь даёт клятву защищать конституционный режим и далее всё остальное: народ, землю, Родину.
   В военной присяге Вооружённых сил СССР Конституция не упоминалась вообще. Затем в тексте присяги сказано: "Я всегда готов по приказу Советского правительства выступить на защиту моей Родины...". А кто такой "Советское правительство"? - Министр культуры и его заместитель - также правительство! По его приказу я должен "выступать" или нет?
   "Я клянусь беспрекословно выполнять все воинские уставы" - боже мой, да за всю свою жизнь "все воинские уставы" я не только не изучу, но и не увижу! Как же я буду их выполнять? - нужно было подумать каждому человеку принимающему данную присягу.
Текст такой присяги был рассчитан на механических роботов, которым можно было инкриминировать ответственность за что угодно. Думающего военнослужащего такая присяга ставила в тупик бездействия, ибо ничему конкретному не обязывала, исключала самостоятельные решения и инициативу по защите целостности территории и режима государственного обустройства в соответствии с Конституцией.
   Обязанности чинов по ступенькам лестницы управления начальствующих должностных лиц соединений, подразделений и кораблей Армии и Флота определяли и предписывали соответствующие воинские уставы, правила и наставления. В ходу была пословица: "Живи по уставу - завоюешь честь и славу!" Из опыта войны бытовало утверждение о том, что каждая строка воинских уставов написана кровью солдат и матросов.
Уж что-что, а кровь мы пускать умели и жизней не жалели, и не щадили, правда, преимущественно собственных солдат, матросов и офицеров. А что её жалеть: она ничего не стоила, ответственность за жизнь военнослужащего, согласно уставам, никто из должностных лиц, в том числе и государство, не несли. Начальствующие лица всех рангов за что только не отвечали: и за боевую подготовку, и за дисциплину, и за технику и оружие, и за политико-моральное состояние и так далее. А вот за жизнь военнослужащего - нет-с!
   Давно уже прошли времена, когда и большой, и малый начальник за полчаса могли перетряхнуть и проверить винтовку, пулемёт и всё снаряжение вместе с военнослужащим. Сегодня на оснащение Армии и Флота поступает сложнейшая техника и оружие. За их содержание и готовность к использованию должны отвечать лица непосредственно их обслуживающие. За это им нужно было бы платить достойные деньги в соответствии с возросшей ответственностью. У нас же эту ответственность действующие уставы распыляли сверху донизу - отвечали все, а ответственных не было.
   По каждому случаю всевозможных разбирательств собирались комиссии. Старший начальник грозно топал ногами на начальника поменьше. В итоге назначали "виноватого стрелочника" и на этом дело заканчивалось.
Ни разу в заключениях комиссий не прозвучало, что нужно в корне менять систему содержания, ответственности и подготовки Вооружённых сил страны в целом.
   На порочность и несовершенство многих основополагающих положений и принципов организации деятельности Армии и Флота, на примере создании РПК СН, качественно изменивших боевые возможности флота, хочется несколько остановиться. Это сделать не поздно, хотя бы для разнообразия понимания того, что фактически происходило.
   До создания ракетных крейсеров стратегического назначения Военно-Морской флот, как вид Вооружённых сил, предназначался для решения оперативно-тактических задач. Он не располагал такими боевыми средствами, которые позволили бы ему решать стратегические задачи - то есть, задачи предопределяющие исход войны. Ракетные подводные крейсера стратегического назначения были созданы именно для решения стратегических задач в ходе войны. Они могли скрытно, длительное время находиться на боевом патрулировании в океанах самостоятельно или путём боевого дежурства в базах, обеспечивая готовность к пуску межконтинентальных баллистических ракет с ядерными зарядами в кратчайший срок или в назначенное время. Ни одно соединение флота, по масштабам решаемых задач, дальности стрельбы и мощности оружия, скрытности и длительности плавания, не могло сравниться с РПК СН. Ни один командир соединения флота столь длительный период времени не испытывал экстремальных физических и моральных нагрузок, не нёс столь тяжёлое бремя ответственности, как командир РПК СН, от персонального решения которого зависела судьба экипажа и жизни миллионов людей, неминуемых жертв ядерного удара.
   Именно РПК СН создали условия и предпосылки, выдвинувшие Военно-Морской флот на основную роль, при разработке стратегической операции в современной войне. Реалии роста сил Флота, при умелом их использовании, открывали огромный потенциал возможностей по решению стратегических задач государства, как в мирное, так и в военное время.
   В старом мундире уставов и рутинной организации службы, РПК СН выглядели, как взрослый, богатырского сложения молодец в детских штанишках и распашонке, которого пытаются кормить из ложечки манной кашкой флотского авось - и смешно, и грустно.
В период постройки и освоения новых проектов РПК СН и ракетного оружия, как раз было бы ещё не поздно разработать концепцию их вхождения в боевой состав флота. Пересмотреть и решить многие общие вопросы флотской организации службы по очищению от обильного славословия преданности КПСС и многословия безответственности обязанностей должностных лиц в соответствии с корабельным уставом. Обязанности и ответственность должны выписываться строго конкретными и персонифицируемыми, исключающими ответственность за одно и то же, несколькими лицами.
   Корабли всегда были сложнейшим средством познания тайн природы планеты. Неизмеримо они усложнились, получив возможность плавать над и под водой. Оснащённые сложнейшим оружием и техникой РПК СН, как никогда, стали оружием коллективным. Взваливать всю ответственность за его боевое использование и повседневную эксплуатацию исключительно на командира корабля теоретически можно, но практически глупо и бесперспективно.
   Нужно признать, что революционной концепции по боевому использованию ракетных подводных крейсеров, которая обогатила бы военно-морское искусство применения сил Флота в современной войне, так и не последовало. И не потому, что не было талантливых людей с умными головами и светлыми мыслями, а потому, что в эпоху засилья мнимых авторитетов и бонз партийного руководства они просто были не востребованы. Вся программа освоения подводных крейсеров втискивалась в старую флотскую организацию, которая трещала по швам и взрывалась авариями новых кораблей и их оружия.
Снимали с должностей командующих, пуще топали ногами, "ужесточали" требования к ответственным лицам, но корабли продолжали гореть и взрываться, унося жизни людей. Самое главное, что при такой системе, найти конкретных виновных людей и что-либо изменить практически было невозможно.
   Любая концепция на пустом месте не строится, а берёт из старого всё полезное и уже апробированное жизнью. Если говорить о ракетных подводных крейсерах, то во главе с первым заместителем Главкома ВМФ СССР нужно было учредить центральный орган высшего руководства этими кораблями. Он должен был бы определить стратегию развития и количество РПК СН, планировать боевое распределение ракет, согласно официально принятой доктрины; осуществлять общее руководство по внедрению принципов новой боевой и повседневной организации службы соединений кораблей, обучению и подготовке экипажей подводных крейсеров.
   Вторым приземлённым региональным командованием должны были бы стать центры управления ракетными крейсерами во главе с первыми заместителями командующих Северного и Тихоокеанского флотов. Их задачи: планирование и боевое использование
РПК СН, контроль качества подготовки экипажей к боевой службе, управление крейсерами на боевом патрулировании и боевом дежурстве в базах.
   Непосредственная подготовка подводных крейсеров к плаванию и выполнению задач боевой службы, базирование и текущее снабжение должно возлагаться на дивизии РПК СН.
   В высших военно-морских училищах базовая подготовка офицерского состава для службы на РПК СН должна быть специализированной, с инженерным минимумом, без разделения на профили командных и инженерных учебных заведений. Рост по служебной лестнице в этом случае обеспечивался бы равными возможностями офицеров только в зависимости от их способностей и желания.
   Весь смысл и процесс дальнейшей учёбы офицеров, уже имеющих высшее образование, в академиях, классах, курсах, учебных центрах должен заключаться не в получении диплома или свидетельства. Учебный процесс должен сосредотачиваться на изучении необходимого объёма и качества знаний с целью наработки практических навыков их применения, освоение которых заканчивается сдачей экзаменов на допуск к самостоятельному исполнению занимаемой или планируемой к занятию должности.
   Все зачёты, с подписями и фамилиями лиц, принявшими их, заверенные печатью, должны фиксироваться в специальной зачётной книжке офицера, которая станет официальным документом, сопровождающим его на протяжении всей службы. Этот серьёзный документ повысил бы ответственность и качество знаний, как владельцев книжек, так и лиц, принимающих зачёты и экзамены.
   Такая целенаправленная подготовка людей - основного звена военной машины, стала бы живительной влагой, питающей ростки новых качественных перемен в боевой устойчивости Флота, против засилья протекционизма, безответственности и растущей аварийности.
Конечно, основным центром притяжения в концепции боевого использования ракетных подводных крейсеров должны были бы стать люди: командир, экипаж и, как живое существо - сам корабль.
На Флоте командир корабля это самый бесправный офицер, которого бремя непомерных обязанностей заставило положить голову на плаху под топор всеобъемлющей ответственности.
Прямых эффективных рычагов воздействия на качество управления ракетным крейсером, как на одушевлённый организм симбиоза умных механизмов и людей экипажа он не имел. Денежными средствами он не располагал. Назначать и снимать офицеров с корабельных штатных должностей, в соответствии с профессиональными и другими качествами соответствия или не соответствия - не мог. Хоть какой-нибудь премиальный фонд для поощрения личного состава боевых частей, в зависимости от качества сдачи курсовых задач и выполнения задач боевой службы - не имел. Присваивать воинские звания офицерам согласно штатным должностям - не мог. Трёх штатных старших помощников для обеспечения трёхсменной вахты в условиях боевой постоянной готовности - не имел. Штатное воинское звание для командиров РПК СН соответствующее уровню решаемых стратегических задач - не имел. Обеспечить постоянную боевую готовность в течение года силами одного экипажа не мог, а двух экипажей на один корабль не предусматривалось. Обеспечить любовь экипажа к кораблю в лучших традициях Флота - не мог. Законодательной базы государства, гарантирующей достойную материальную защиту семьи военнослужащего в случае гибели кормильца, не было. Обеспечить авторитет, как хозяина - бати, которому вручена жизнь экипажа, и оружие разрушительной мощнейшей силы ни один командир не мог.
   Расходы на содержание огромного корабля и жизненные потребности экипажа настолько разнообразны, что предусмотреть их заранее никакими нормативными положениями просто невозможно. Даже первокласснику рачительные родители доверяют карманные деньги на мелкие расходы. Государство вручало командиру многомиллионные средства в виде корабля и жизней людей, а вот мелочные деньги, расходуемые на их содержание, не входящие в рамки утверждённых нормативов, отдельной статьей выделить забыло.
   Толковые высокопоставленные инстанции и начальники могут справиться с задачей укомплектования офицерскими кадрами для любого подразделения. Но даже с самими лучшими побуждениями и высокими мерками качественно укомплектовать экипаж подводного крейсера они не могут. Экипаж подводного крейсера это люди особые - обособленные от внешнего мира внутри замкнутого пространства хрупкой оболочкой прочного корпуса, под многотонной толщей воды, вдали от родных берегов, месяцами без глотка свежего воздуха они должны работать чётко и без сбоев, как единый механизм, беспрекословно и осознано подчиняться воле командира. Успех решаемых задач, и жизнь моряков - подводников зависела от слаженности работы каждого их них, глубокого взаимного доверия экипажа и командира, взвешенного знания возможностей каждого подводника командиром.
О какой слаженности и доверии могла идти речь, если командир получал офицерский состав, набранный каким-то "дядей", из которых многие служить на флоте не желали вообще, а добрая половина из них, испытав "прелести" службы на подводных лодках без квартир и семей, были недовольны и стремились сбежать на берег!? Если, не дай бог, среди них попадалась парочка спившихся офицеров, то карьера такого командира будет похоронена под кучей бумаг оправдательно - воспитательной бюрократии устаревших несостоятельных канонов в кадровой работе.
   Всем миром уже давно принята аксиома, что, труд оценивается не только количеством, но и качеством выполненной работы. Удельный вес оплаты труда уже давно сместился в сторону оценки его качества. Бестолковый труд никому не нужен. Вы думаете, что благосостояние подводников - в смысле оплаты их воинского труда хоть как-то изменится, если они все курсовые задачи сдадут на "отлично"? Ничего подобного: и "троечник", и "хорошист", и "отличник" будут получать одинаковую зарплату! Вот только "отличник", получив грамоту, на боевую службу уйдёт гораздо раньше "троечника". Никакого фонда прибавок зарплаты, стимулирующего "отличника", у командира, да и у любого другого начальника не было вообще.
   Существующая практика присвоения воинских званий, была настолько устаревшей и уродливой, что не соответствовала ни запросам службы, ни здравому смыслу. Несмотря на непомерную политизацию Вооружённых сил СССР, марксистский постулат, что форма должна соответствовать содержанию, свою пробивную большевистскую силу в вопросах присвоения офицерам очередных воинских званий терял начисто. Фактически, воинское звание нужно было "высидеть" - для каждой звёздочки определённым количеством лет. Непосредственный начальник на "созревшего" после очередной "отсидки" офицера писал представление к присвоению очередного воинского звания. Эта "бумага", подхваченная тягой бюрократической кадровой машины, поплывёт по промежуточным инстанциям остановок, на которых её могут положить под "сукно" или вернуть назад, сославшись на какую-нибудь оплошность. Наконец, соответствующему Командующему, Главкому или Министру подсовывали проект приказа, который после его подписи вступал в законную силу.
Если отбросить всю эту суету, то решающее значение на присвоение воинского звания офицеру оказывает заключение - "достоин" и "соответствует", которое может сделать только непосредственный начальник. Вот ему-то и нужно дать "все карты" в руки. Тогда командир корабля будет знать, с кем служит, каждый офицер - за что служит, а командующие будут чётко представлять, какие у них командиры. Ответственность приобретёт очертания, не будут ущемляться люди, не будет страдать дело, которому они служат.
   Утверждая штатную численность личного состава корабля, государство одновременно определяет соответствующие должностям воинские звания по штату, назначает размер исходных окладов денежного содержания. Логическая схема прохождения службы на корабле могла бы быть следующей:
   В ходе сдачи курсовых задач, весь офицерский и личный состав корабля, в случае получения положительных оценок, приказом командира РПК СН допускается к самостоятельному управлению занимаемыми штатными должностями.
   В ходе плавания корабля на госиспытаниях или же при сдаче курсовых задач, командованием дивизии проверяется способность и умение командира управлять кораблём, руководить использованием оружия и технических средств. В случае успешного завершения курса боевой подготовки или госиспытаний, командир дивизии издаёт приказ о допуске командира корабля к самостоятельному управлению должностью.
   На боевую службу корабль выходит с присутствующими на борту командиром дивизии или его первыми заместителями. После успешного выполнения задач боевой службы командир РПК СН подаёт рапорт с ходатайством о присвоении очередных воинских званий офицерскому составу корабля в соответствии со званиями, предусмотренными штатами на занимаемых ими должностях. Офицеров, не соответствующих занимаемым должностям, командир представляет к списанию или своим приказом сам списывает с корабля.
Теряется весь смысл службы, когда офицер добросовестно выполняет свои обязанности, соответствует занимаемой должности, вместе с кораблём сдал все курсовые задачи, в том числе и выполнил успешно задачи боевой службы, а ему не присваивают воинское звание соответствующее штатной должности лишь только потому, что он не "отсидел" положенное количество лет!?
   На командира РПК СН, успешно выполнившего задачи боевой службы, командир дивизии представляет командующему флотом рапорт с ходатайством о его допуске к самостоятельному управлению подводным крейсером соответствующего проекта, с вручением командирского знака отличия. Комедия, которая разыгрывается с допуском к самостоятельному управлению кораблём офицеров, в том числе и старших помощников командира, ничего общего с фактическим умением управлять РПК СН не имеет, и в целом, вредит делу. Носить командирский знак, не будучи никогда командиром, - унижение самой идеи, заложенной в смысл этого знака отличия!
   Командир корабля, успешно выполнивший задачи боевой службы, командиром дивизии представляется к присвоению воинского звания "контр-адмирал" или списывается с корабля, как офицер не соответствующий занимаемой должности.
   На подводников корабля, особо отличившихся, командир подаёт представления для награждения правительственными наградами и денежными премиями, которые должны предусматриваться специальным фондом командира дивизии.
   До появления РПК СН, на всех кораблях Флота, один старший помощник командира вполне справлялся с возложенными на него обязанностями. То ли на боевом патрулировании в море, то ли на дежурстве в базе, для обеспечения заданной готовности к пуску ракет, постоянное нахождение в центральном посту РПК СН офицера с командирскими полномочиями стало жизненной необходимостью. Введение в штат этого корабля трёх старших помощников командира решило бы проблему без нарушения существующего порядка трёхсменной системы вахты, принятой на всех кораблях Флота.
   Ракетные подводные крейсера - оружие сложное, объёмное и очень дорогостоящее. Его простой и неэффективное использование должно исключаться. Обеспечить высокую боевую готовность корабля такого класса одним экипажем длительное время, по крайней мере, более года, просто физически невозможно.
   РПК СН это не только оружие, это корабль, это одушевлённое технологическое существо, любовь к которому должна занять прочное место в сердцах всего экипажа. Существование двух экипажей, хоть и создавало бы треугольник, но треугольник больше любовный, чем конфликтный. Недокомплект вторых экипажей порождал условия, когда корабль пускался "по рукам" и превращал его в простое "железо", от которого одни неприятности. О какой любви тут могла идти речь?!
   По существу, консерватизм флотского партийного руководства утратил перспективную возможность достойно оценить ракетные подводные крейсера, как оружие качественно новое, которое в полной мере могло проявиться только при революционном изменении структуры управления этими кораблями.
Флот не столько создавал, сколько разрушал благоприятные условия для продуктивной деятельности экипажей РПК СН, пытаясь, что-либо "урвать" от них для своего внутреннего пользования. В непробиваемом флотском консерватизме погибли даже те ростки нового реформаторства, которые принесли с собой атомные подводные крейсера со вступлением в состав Флота по настоянию промышленности.
   Продолжая эксплуатировать старую систему руководства и подготовки руководящих кадров, а посему, располагая кадрами не совсем компетентными, центральное флотское руководство похоронило реальную возможность на основе РПК СН подняться на более высокую ступень использования сил Флота для решения стратегических задач в политике государства.
Суть подобной ситуации очень метко отображена в старом отчёте ревизии Морского ведомства честным приказным дьяком царю-батюшке:
   "Выделено сто рублей на постройку кораблей. Девяносто три рубли пропили и прожрали. Из остатков семь рублей - не построишь кораблей! ".
   В связи с тем, что устаревшее флотское командование не могло должным образом уяснить новую структуру управления ракетными подводными крейсерами, неизвестно для чего были созданы флотилии РПК СН. Всю работу по подготовке крейсеров и их экипажей к плаванию выполняли дивизии. Командный состав и штабы этих соединений, как правило, состоящих из офицеров прошедших службу на подводных лодках, дело знали и свой "хлеб с маслом" отрабатывали исправно. А вот флотилии с их штабами, не имея чётко выписанного назначения, в лучшем случае дублировали обязанности дивизий. Командование флотилий к управлению РПК СН в море не привлекалось, планов по их боевому использованию не разрабатывало и, таким образом, умные, дорогостоящие адмиралы и офицеры их штабов, нечем не управляя, теряли квалификацию, исправно подставляя плечи для чинов и грудь для орденов.
   Пытаясь оправдать своё вынужденное бессилие, вооружившись гневным, жаждущим "крови" взглядом, очередной командующий пытался одним командным давлением навести порядок на Флоте. Штабисты набрасывались на командиров РПК СН, пытаясь сделать из них то лучшего штурмана, ракетчика, разведчика, связиста, механика - то лучшего передовика дурацкого социалистического соревнования. И ни у кого не хватило разума остановить эту вакханалию издевательств во имя "лучшего". К великому сожалению, не нашлось умных начальников, которые смогли бы научить командиров умению грамотно использовать знания и практику работы своих подчинённых в принятии командирских решений для достижения победы в сложнейших условиях ведения морского боя.
О каком авторитете командира РПК СН могла идти речь, если повседневная действительность флотской жизни превращала его в ответственного мальчика для битья?!
   Выходцам из командующих флотилиями - командующим флотами и главкомам и в голову не приходила очень простая мысль, что, рождённые теми же флотилиями адмиралы, никому не нужны. Для веса и авторитета Флота они ничего не добавляли. Другое дело Флот, который располагал бы кораблями могучими, возглавляемыми адмиралами! С такими кораблями и таким Флотом нужно было б считаться внутри страны и за её пределами.
   Нельзя обойти молчанием и практику награждений государственными наградами на флоте моряков. Само награждение было возможным, не исходя из содержания подвигов и заслуг людей, а приурочивалось к событию, о котором можно было бы рапортовать Партии и, таким образом "погреть руки" рапортовавшим.
   Никто не станет противоречить, что главная задача ракетных крейсеров - это боевое патрулирование и дежурство в базах в назначенной готовности к нанесению ракетно-ядерных ударов по объектам вероятного противника. Если экипаж РПК СН во главе с командиром успешно выполнил поставленную боевую задачу - задачу государственного, стратегического масштаба, с фактической потерей здоровья и риском для жизни, то такой командир и экипаж законно заслужили наград орденами и медалями СССР. Если же командир совершил, допустим, более пяти боевых походов на РПК СН и остался жив, то он, безусловно, заслужил и достоин присвоения звания Героя Советского Союза.
Многие командиры, которые со своими экипажами такие походы совершали, патрулировали за тысячи километров от родных берегов, пребывали в суммарном исчислении по 2 - 3 года под водой. Без солнца и свежего воздуха, в условиях загазованности и повышенной радиоактивности излучений ядерных реакторов в отсеках, как правило, в малоизученных районах океанов, в том числе и подо льдами Арктики они испытывали изнуряющее постоянное напряжение, находясь под давлением огромного психологического бремени ответственности за использование ядерного оружия. В агрессивной среде воздействия сил стихий природы, аварийных ситуациях несовершенства техники и оружия, прямого воздействия сил и средств вероятного противника эти истинные герои холодной войны "благодарной" Родиной так и остались незамеченными. Разве можно сравнить их подвиг с запланированными героями освоения головных строящихся кораблей, единичных кратковременных походов в Арктику, переходов РПК СН с Северного театра на Тихоокеанский флот. Все эти походы были разрешены "сверху", имели характер политического резонанса, о котором, опережая друг друга, спешили доложить и получить дивиденды по лестнице на самый верх начальники пониже. Все эти подвиги служили трамплином карьеристских устремлений "хождения за зипунами", поднятые волны победных реляций о них, извлекали на поверхность всё, что хорошо плавало, и топили всё то ценное, что можно было использовать с пользой для развития Флота.
Конечно, героизм офицеров этих подводных крейсеров преуменьшать и подвергать сомнению нельзя, но он несравним и явно уступает настоящему героизму повседневной деятельности экипажей выполняющих главную задачу - боевое патрулирование на РПК СН в море.
   Глубокий поклон мужеству и мукам подводников, погибших в походах на боевом патрулировании в мирное время. Сотни их имён в победных реляциях командования флота отсутствуют. Не упоминаются эти имена и их корабли в изданных книгах по истории Северного Флота. И только памятники на каменистых северных сопках, построенные на собранные средства офицеров - соратников по оружию, свидетельствует об их мужественном героизме и светлой памяти сослуживцев.
   Вызывают сострадание семьи погибших, которые, потеряв кормильцев, лишённые действенной поддержки государства, остались без жилья и достойных средств существования.
   Командиры ракетных подводных крейсеров, вернувшись из очередного похода с опухшими ногами, подымаясь через рубочные люки из их прочных корпусов, очередной раз радовались глотку свежего воздуха и солнцу. Правовой нигилизм, бытующий в Армии и на Флоте, позволял им на выбор лишь одно - право, задыхаясь от недостатка кислорода, сгорая в невидимом огне ионизирующего радиоактивного излучения аварийных атомных реакторов, погибать вместе со своими экипажами. И если немногим из них удалось выжить, состариться и выйти в небытиё на пенсию, поселившись на земле их родившей, то и здесь "благодарные" правительства уже "независимых" республик приравнивают их службу к службе на берегу, лишают выслуги лет и, вообще, говорят, что "вы не наши, ибо подводных ракетоносцев у нас нет".
   Земля продолжала вращаться, калейдоскоп событий уже не мог изменить их результат вопреки, намеченному роком, сценарию развития холодной войны.
Советская Армия была парализована всепроникающей, многослойной сетью бездействия. Взращённая практикой служебной деятельности неспособность карьеристских верхов её генералитета к самостоятельным решительным поступкам и действиям, даже на интригу, без указывающего перста "сверху", подтвердилась ходом развития дальнейших событий в государстве.
Бесправные "низы" Армии и Флота (справедливо сюда зачислить сотни честных, разумных генералов и адмиралов, потом и кровью заслуживших воинские звания), изнасилованные официальной беспрецедентной критикой продажных журналистов, замордованные самой жизнью, просто опустили руки, поддавшись безразличию сотворённого государством.
Так или иначе, политический "ядерный" взрыв - развал Советского Союза был предрешён и он произошёл. Старые вожди, оказавшись не у дел, находясь под воздействием поражающих факторов этого взрыва, мягко говоря, были не совсем дееспособными. Тем не менее, вытолкнутые на поверхность политической жизни взрывной волной праздника победы в Холодной войне, управляемые из США, они на руинах национальных островов начали подбирать власть в свои руки.
Одни в пьяном угаре, купив за 30 сребреников несколько старших лейтенантов, расстреляли из танков свой парламент.
Другие - вроде бы то и крещённые пулями в Афганистане генералы, вместо того, чтобы стать знаменем, взяли в руки автомат и против танка проиграли.
Третьи, - будучи глашатаями коммунистической идеологии, во главе идеологических отделов ЦК КПСС республик, не слишком избалованные в вопросах элементарной чести и достоинства, тут же отказались от своих "убеждений" и были готовы "молиться" хоть чёрту ради власти и денег.
Четвёртые - утвердились в правящих династиях. Нужно сказать прямо, что ситуативно, для простого люда, это вариант не худший.
Пятые - сравнительно малочисленные честные люди, которым присущ разум и национальное достоинство, оказавшись у руля власти, стремятся сохранить и приумножить всё то, что построено Советскими людьми, возродить государство на реалиях нового времени и обстоятельств.
Очень показательно, что все сотворённые Герои Союза не сделали даже единого выстрела в его защиту.
Последний - самый главный генеральный правитель, разваливший империю, из всесильного бога превратился в клоуна - клоуна богатого и самого высокооплачиваемого. О нём ещё долго будут слагать "вирши" о том, как не нужно управлять державой.
   В некоторых "независимых" государствах стают возможными самые невероятные и несправедливые деяния. Там, выжившие за границей преступники из эсэсовских дивизий и всевозможных банд, стрелявшие в спину Красной Армии и сотворившие бесчеловечные злодеяния и издевательства над собственным народом, как саранча массово прибывают в эти страны. Под флагами реанимируемых борцов за бандитскую независимость, осуждённые мировой и национальной историей, они выполняют заказ ЦРУ США и в угоду собственным амбициям учат нард, как нужно жить. Используя технологии разработанные ЦРУ, они пытаются вытащить на свет божий всё то, что разъединяет людей. Противопоставляя нас, разрушают всё совместно наработанное и нажитое материальное, так и духовное богатство. Они хотят нас лишить гордости принадлежности к великой державе, радости встреч общих праздников, побед в труде и общих ратных подвигах. Наконец, они пытаются лишить нас нашей славной истории, всячески её искажая.
   Развал Советского Союза обусловил и поражение в холодной войне. Общественное обустройство мира утратило естественное равновесие биполярности взаимодействующих сил своего развития, освободив один из полюсов былой устойчивости. Предсказанный апокалипсис мира на границе конца второго тысячелетия не наступил.
Центростремительные силы взаимодействия межгосударственных отношений моментально вытолкнули на освободившийся полюс, пытающуюся объединится, старушку Европу. Третий мир развивающихся стран Азии, огрызаясь во все стороны, накапливает силы для решительной схватки за своё место на полюсах. Сотворённый силами холодной войны цепной пёс - терроризм, перестал быть ручным и без разбора начал больно кусать своих же бывших хозяев. Против его укусов мощь Армий и даже ядерное оружие оказались бессильны!
Дряхлеющая Европа обнаружила огромные прорехи своего отощавшего и израсходованного энергосырьевого ресурса. "Евро", рождённое в противовес "доллару", развивается и требует увеличивающихся объёмов пищи - в первую очередь энергоресурсов, сырья и рынков сбыта. Другой альтернативы, как взять их на восточных землях, просто не существует, как их взять - вот вопрос!
   Победное шествие и утверждение доллара, как мировой денежной валюты, где политическими, где силовыми военными приёмами ради интересов США, является основой, неограниченного не заработанного трудом американского обывателя, благополучия американской демократии. Однако, оказалось, что всесильный доллар болен неизлечимой болезнью - кризисом. Кризис - этот СПИД капиталистической экономики, регулярно укладывает на лопатки все страны, с которыми он имеет контакт.
Кратковременный отрезок времени, когда разрозненная Европа вынужденно сотрудничала с "долларом", прошёл. Новая Европа и, рождённый ею "евро" терпеть обнаглевшего заокеанского дядюшку Доллара в роли хозяина объединённого Европейского рынка явно не желает. С другой стороны, европейский объединительный процесс вплотную приблизил эти страны к восточным границам многонациональных народов, пока ещё разрозненных и ослабевших в своём стремлении обрести независимость.
Игра политических сил США сделала Украину заложницей и конфликтным ключевым центром разыгрываемых ставок интересов этого региона в операции ЦРУ. Создавая очаг нестабильности на этой многострадальной земле, США всячески препятствуют вхождению украинского народа в исторически предопределённый и закономерный союз с народами России, Белоруссии, Казахстана, а в дальнейшем возможно и со всей Европой.
Конфликтная напряжённость задерживает объединительный процесс образования мощного союзного государства, практически, одного славянского народа. Пытаясь втянуть в конфликт интересов военно-политическую организацию "НАТО", США ослабляют устремления стран Европы в их дружественном продвижении на Восток.
   Неужели светлые, прагматичные и рациональные умы Европы не уясняют, что их жизненно важные интересы состоят, прежде всего, в возрождении стабильного мощного восточного государства. При совремённых тенденциях это государство неминуемо войдёт в Европейский Союз объединённых государств. Мы соседи и интересы у нас стратегически взаимосовпадающие. Наши страны могут и должны органически дополнять и обогащать друг друга. Отторгая страну, которая фактически является составной частью союзного государства, в межгосударственных отношениях, как и в отношениях людей, нельзя надеяться на дружбу с человеком, которому по живому телу отпиливают руку или ногу.
Взаимопонимание будет достигнуто всегда при доброй воле народов, искать его нужно вместе, ставя во главу поиска всё то, что нас объединяет, делая сотрудничество взаимовыгодным и взаимообогащающим. Первым шагом к этому взаимопониманию должно бы стать избавление от опеки третьего лишнего в лице США.
   Анализируя события, автор выражает своё личное мнение и взгляды, не претендуя на истину в последней инстанции. Автор - военно-морской офицер, в прошлом командовал ракетным подводным крейсером стратегического назначения. Тридцать четыре года своей работоспособной жизни он посвятил службе в основном на Северном Флоте.
Этот период жизни, вместе с народом своей страны, автор пытается осмыслить и прожить заново в художественном вымысле и действительности событий, с героями под настоящими фамилиями и вымышленными, носящими собирательный характер друзей и сослуживцев.
   Низкий поклон поколению людей, к которому принадлежу, с надеждой оказаться полезным поколению молодому.

   = А. КОЗИНСКИЙ =

Козинский А.В.

  
   0x01 graphic
  

ГАРДЕМАРИНЫ

ПОДВОДНОГО

ПЛАВАНИЯ

Книга 1.

  
  
   0x01 graphic
  
  

А. В. КОЗИНСКИЙ


   Плавание - не столько состояние нахождения
на водной поверхности, сколько умение парить,
перемещаясь во всём спектре глубин и расстояний.
  
  
  
  
   ГАРДЕМАРИНЫ ПОДВОДНОГО
  
   ПЛАВАНИЯ.


Книга первая


0x01 graphic


Глава 1.

   Середина шестидесятых годов двадцатого столетия. Город Великого Петра на Неве. Как "пиджаки" становились курсантами Высшего военного морского училища подводного плавания.
  
   Чудный, прекрасный город на Неве, воздвигнутый созидательным разумом выдающихся зодчих и умными руками народа благодаря несокрушимой воле и трудолюбию Великого царя благоустраивающего Отечество, в сознании достойных потомков навсегда останется городом - памятником Петру - Петроградом. Казалось бы, чего проще: построй город, назови его достойным именем - останешься навеки в благодарной памяти людей и истории державы! Переименовывать существующие города, руководствуясь интересами сиюминутности нельзя. Это могут делать только мелкие человечки - плесень мгновенья власти, которые в угоду амбициям или по заказу "политической целесообразности" пытаются ввести в заблуждение собственный народ, извращая его прошлое. Отдельные этапы героического прошлого Петрограда, переименованного в город Ленинград, в историческом измерении воспринимаются, как подвиг ленинградцев, не сдавших город Петра врагу, блокировавшему его в период Второй мировой войны. В истории нельзя отнимать имён, под которыми она свершалась.
   В строгой приветливости ленинградцы, испытавшие так много горя, выстоявшие и победившие врага, уже в мирное послевоенное время встречали выплеснутых вокзалами, голодных, но здоровых телом и духом, прибывших из обширных просторов Союза, абитуриентов в подводники.
Гордая красота северного города и доброжелательность его жителей поражала и запомнилась ими на всю жизнь. Кандидату в курсанты Высшего Военно-Морского училища подводного плавания Липовецкому город Ленинград незабываемо запечатлелся в памяти запахом свежего хлеба и тополя, замешанного на звенящем, свежем морском воздухе, струящимся волнами от полноводной Невы и Финского залива.
Окрылённые всеобщей народной любовью к своей победной Армии и Флоту, не имея другой возможности получить высшее образование, как на кошт государства, эти парни стремились получить профессию подводника - почитаемого защитника Родины.
   Большинство - выходцы из бедных, разорённых войной семей, молодые ребята по 9 - 10 человек на одно место, собрались испытать судьбу в стенах будущей альма-матер Высшего Военно-Морского училища. Училище располагалось на углу Лермонтовского проспекта и Обводного канала города-героя. Здание - в дореволюционной России приют института благородных девиц, было добротно перестроено. Оно дополнилось новыми постройками комплекса спальных помещений, столовой - камбуза, учебных классов и корпусов с техникой для учебного процесса трёх факультетов: штурманов, торпедистов и, открытого впервые, ракетчиков.
   В списки будущих курсантов уже были зачислены по их желанию выпускники Нахимовского училища. Вне конкурса со сдачей экзаменов шли военнослужащие Армии и Флота.
Принишклая, с ходу взятая за "жабры" в шоры воинских уставов, разношёрстная публика владельцев поношенных пиджаков, штанов и рубашек послевоенного образца строями взводных подразделений бегала на приёмы пищи, посещала учебные классы для подготовки и сдачи экзаменов. Как приливы и отливы моря, строи заметно уменьшались и увеличивались за счёт отчисленных и вновь прибывших соискателей удачи. Тем из них кто успешно сдал экзамены и выдержал шкалу проходного балла, уже в стенах училища предстояло пройти медицинскую комиссию.
   Маститые медики оценивали организмы абитуриентов, как товар, поступающий на попечение в их собственные руки. Перед тем, как сказать своё окончательное "да", кандидатов в курсанты крутили и выстукивали, брали на анализы все человеческие жидкости и испражнения, просвечивали всевозможными аппаратами, выслушивали вздохи, хрипы и свисты. Их измеряли и взвешивали, заглядывали во все щели и дыры организма, пытаясь сквозь них заметить будущих Ушаковых и Нахимовых.
   На каждого молодца, прошедшего медкомиссию, заводилась медицинская книжка, которая становилась лицом здоровья её владельца на жизнь периода флотской службы. Окончательная судьба поступавших ребят - "быть или не быть" решалась на мандатной комиссии. Искушённые в своём деле старшие офицеры-подводники, с прищуром глаз опытного мастера, изучающе осматривали очередного соискателя звания курсанта, как ничтожно маленькую блоху, которую нужно подковать. У кого дрожали "ножки" или подгаживали анкетные автобиографические данные, тому обеспечивался бесплатный проезд обратного убытия домой.
   Всех остальных соискателей, уцелевших в сите испытаний просеивания государственной машиной отбора, отмыли в бане от иллюзий гражданской непосредственности, переодели в матросскую робу, выдали берет, бескозырку - пока без ленточки, и отправили в леса под Ленинград на месячный лагерный сбор прохождения курса молодого матроса.
   Сколоченные в три взвода - в последующем три класса первокурсников ракетного факультета, переодетые в матросскую форму, они неузнаваемо изменились. Теперь лица ребят были похожи, как два идентичные листа чистой бумаги, на которых, стараниями преподавателей и воинских воспитателей вкупе с бытиём жизни и учёбы, будут написаны автобиографии будущих офицеров-подводников.
   Лагерь - каре живописных палаток с небольшой площадью. Посредине площади стрелой в облака устремлялся флагшток. Его вершину на фоне зрелого летнего леса венчал военно-морской флаг, который окончательно убеждал зелёных первокурсников в действительности происходящих событий. Его реальность вселяла уверенность, что жизнь продолжается и завтрашний день, насыщённый новыми откровениями, обязательно состоится.
   Под руководством стажёров - старшин с буквой "Т" на погонах, крепко сбитых, выносливых выпускников училища морской пехоты, зарабатывающих первую практическую характеристику своей офицерской службы, они были расквартированы по палаткам - отделениям, накормлены, ознакомлены с распорядком дня и правилами поведения в лагере.
Из всей полученной информации, строгих изучающих взглядов новых начальников - старшин, каждый из них понял, что обещанную "Кузькину мать", наступив на горло собственного "Я", придётся упорно и трудолюбиво искать, пролив не одно ведро пота.
   Требования воинских уставов, дисциплина понятий: "нельзя", "не положено", "делать всё по команде" - с одной стороны, из разрозненной публики сколачивали коллектив, с другой - заставляли личность определиться со своим характером отношения к ним. Для того чтобы еле различимые личности просматривались чётче, на всю одежду, постель пришивались и навешивались бирки с фамилиями владельцев. Всё остальное: ремень, яловые ботинки - именуемые в курсантском сленге "гадами", подписывалось. Неотъемлемой курсантской принадлежностью стали десятизарядные карабины СКС, чистота и исправность которых воплощалась в одну из святых обязанностей на все годы учёбы в училище.
   Ежедневная побудка в шесть ноль-ноль громкими командами старшин хватала за шиворот их сонные тела, выстраивала в строи взводов, и бросала в пятикилометровые пробежки физической зарядки. Мягкая, покрытая опавшими прошлогодними иглами лапника сосен и елей лесная дорожка трассы утренней пробежки, стала первым и далеко не последним пунктом перечня трудностей, который нужно было научиться преодолевать. Воздух, пропитанный свежестью запахов бодрящего, умытого росой леса, врывался в курсантские лёгкие, раскрывал шире их слипшиеся сонные глаза, готовя тело и разум для работы в рассвете нового дня. Старшина по фамилии Чертков, единодушно прозванный "чёртом косолапым", сокращённо - "Черкосом", здоровенный амбал, легко и непринуждённо, бухая действительно косолапыми ногами, рассекая утреннюю дымку лёгкого тумана, мчался впереди взвода. Он периодически оглядывался, осматривая и пресекая стремление некоторых "рационализаторов" нырнуть в кусты и сократить пробежку до минимальных размеров. Коля Суриков в шапке перегретого пара и пота, выдохшись, плелся в конце бегущего взвода. Он пытался разжалобить и умоляюще заверить своего командира:
   - Товарищ старшина! Больше не могу. Вы бегите, а я вас догоню....
  -- Ча-че-го?! - последовал угрожающий ответ Черкоса. - Суриков, ко мне! Будете возглавлять пробежку взвода.
   Уменьшив темп бега, старшина шаг за шагом вывел таки постепенно выровнявшего дыхание Николая во главу взвода, обеспечив преодоление пятикилометровой дистанции пробежки всеми участниками в первое же утро. На подведении итогов дня Чертков втолковывал:
  -- Коллектив обязан заботиться и оказывать всяческую взаимовыручку отстающим и слабым. Но, возглавляющему и бегущему впереди - орден, последнему - наряд на работу!
Азы воинского воспитания посыпались на новоиспечённых курсантов, как из рога изобилия, к сожалению, сначала чаще в виде наказаний, как правило, внеочередных нарядов на работу и редких похвал - в виде благодарностей. Проступки были мелкими и обуславливались слабым сопротивлением тела и духа их дальнейшему житию в мундире воинских уставов и наставлений. Курсанты были вечно голодными, разбитые некалорийной пищей их желудки кричали: хочу кушать, дайте маминого борща, маминых блинов или хотя бы хлеба, но много! Здоровое тело на свежем воздухе, в поте труда постижения воинской наукой, требовало пополнения энергии и непрерывно громко вопило: хочу есть!
   Немного в стороне от палаточного лагеря на небольшой возвышенности размещался столовая - камбуз. Далее, сквозь зелень леса, просматривались несколько домов дачного типа для жилья офицеров. Один рукав раздвоившейся местной дороги упирался в этот своеобразный городок, второй - струился вниз и заканчивался блестящем на солнце, просторным и прозрачным водным зеркалом лесного озера.
Сохраняя мимолётные ощущения о завтраке, немного насытясь обедом, участники лагерного сбора подвергались соблазнам дармового стола даров леса - обильного августовского урожая ягод черники, голубики и малины, кусты которых росли прямо у дороги.
   Уйти в лес без разрешения старшин курсанты не имели права. Их время было плотно расписано и подлежало обязательному поминутному исполнению в строгом соответствии с распорядком дня. Послеобеденный часовой отдых, общепринятый на Флоте, и известный как адмиральский час, образовывал некоторую временную щель, сквозь которую, плюнув на все запреты, можно было устроить набег на лес и вдоволь насладиться вкушением чудных ягод. Применяя все навыки хитростей постигаемой воинской науки, мимо дежурных и часовых, мелкими перебежками позади палаток, они молча проскальзывали в сень густых зарослей малины и черники. Слушая тишину леса, эхом входящую в уши, поражённые щедростью и красотою окружающей природы, широко открытыми глазами они засматривались на гроздья, светящихся на солнце ягод. Бережно, растопыренными пальцами рук, они поддевали их и горстями отправляли в рот. Вкус...! Разве можно передать вкус светлых лучей солнца, просеянных лаской зелёной листвы деревьев, сконцентрированных животворными усилиями земли в чудо рубиновых ягод малины и чёрных жемчужин черники? - Ни - за - что!
За прелесть вкушения ягод охотники наслаждения этим чудом природы расплачивались сине-фиолетовыми губами, дёснами, зубами и пальцами рук, на которых неизбежно оставлял свою метку сок черничных бусинок. По этому признаку беглецов выявляли на послеобеденном общем построении. Набравшись опыта, несколько погодя, они научились нейтрализовывать предательскую черноту соком ягод рябины - это потом! Но пока, при осмотре, можно было услышать диалог, напоминающий сказку о белом бычке.
   Особой непосредственностью мнимой глуповатости придурка, в талантливом исполнении этой роли уже в то время, выделялся Подколзин Валера.
   Черкос: - Подколзин! Покажите зубы.
   Валера: - Не открывая рта, кулаком, вопросительно тыкал себе в грудь?
   Черкос: - Ага, и ладонь у вас чёрная!
   Глядя преданно в глаза Черкосу, Валера мычал: - У кого?
   - И зубы явно чёрные! - радовался своему открытию старшина.
   - Не может быть! - следовал ответ Валеры.
   - Не заговаривайте мне зубы. Откройте глаза и посмотрите сами.
   - Я смотрю широко открытыми глазами и ничего не вижу.
   - А зубы и губы?
   - Чьи?
   - Ваши!!! - Да, у меня они ещё есть, ну и что?
   - А руки?
   - Чьи?
   - Ваши!!!
   - А у вас разве нет рук? - парировал Валера.
   - Есть, ну и что?
   - Покажите! - наступал курсант.
   - Зачем?
   - Посмотрим, - загадочно моргал глазами Валера.
- Замолчите, когда вас спрашивает начальник!
   - Молчу....
   - Объясните, почему у вас чёрные зубы и руки?
Валера, не торопясь, молча вынимал из кармана химический карандаш, слюнявил, размазывая его по руке, и показывал старшине. Его цвет действительно напоминал цвет сока черники.
   По лагерю прошёл слух, что завтра у курсантов будут принимать зачёты по плаванию. Без учёта времени нужно будет проплыть 400 метров водной дистанции. Липовецкого Антона это мероприятие ничуть не волновало: плавать он умел, и продержаться на поверхности воды мог довольно длительное время. Особенно нервничал Козлов Пётр.
   - Ребята! Самое большое количество воды в жаркую пору жатвы, у себя в степной деревне я выпивал не более ведра. А тут воды целое озеро! - взмолился он. Товарищи его успокаивали, как могли:
   - Мол, не дрейф! Утонуть тебе всё равно не позволят. Вода здесь чистая и сладкая, не то, что морская - пить одно удовольствие. Главное не захлебнуться!
Кто-то заинтересованно, убеждая самого себя, добавил:
   - Нужно не трусить и самому прыгнуть в воду. А там уж, как повезёт....
Спали курсанты привольно, но некоторый дискомфорт чувствовался. Даже разухабистый храп обладателя мощного баса маленького росточком Микулина Володи, звучал, как тревожное сопрано. Правда, Козлов вечером с отходом ко сну пытался, было петь песню "Раскинулось море широко". Допел до слов: "он напился воды - воды опреснённой, нечистой". На него заворчали: - Дай поспать! До слов: "Напрасно старушка ждёт сына домой" он не дотянул и под покровом летней ночи уснул. Утром, с подъёмом, кто-то, балуясь, плеснул холодной водой прямо на голову продолжавшего спать Козлова. Тот вскочил, ошалевшими глазами обвёл палатку, и дурным голосом спросил:
- Куда плывём?
- В Африку! - ответил ему Антон. - Одевайся быстрей, сейчас ты поплывёшь туда на собственных ногах, одолевая ежедневную пятикилометровую дистанцию утренней пробежки.
После завтрака старшой приказал взять полотенца и курсанты строем отправились к озеру.
Дорога упиралась в озёрное зеркало воды, заканчиваясь двумя пирсами, между которыми на растяжках швартовых фалов белели лебедями около десятка шлюпок - морских ялов. В сотне метров от торцов пирсов, поблёскивая оранжевой краской, просматривались четыре поворотных буйка дистанции дорожек заплыва. Лагом к пирсам, немного поодаль от поворотных буйков наготове стояли две шлюпки со спасателями. По пирсу в белом халате с сумкой первой помощи перекинутой через плечо, неторопливой походкой расхаживал врач.
Прибывший накануне "батя",- командир роты первокурсников капитан-лейтенант Терехов, поздоровавшись, кратко проинструктировал испытуемых и вызвал первую четвёрку добровольцев на заплыв. Из инструктажа курсанты уяснили:
- Чтобы не утонуть - нужно плыть!
- Чтобы доплыть - нужно интенсивно работать не только руками и ногами, но, не теряя самообладания, подключать голову.
- Не доплывших сегодня, научат плавать и заставят доплыть завтра. В любом случае водная дистанция в четыреста метров должна покориться каждому курсанту.
   В назидание он рассказал побасенку:
- В банку со сметаной упали два мышонка. Не умея плавать, один из них сразу же пошёл ко дну. Другой мышонок, усиленно шевеля лапками, из сметаны сбил масло, залез на него и выпрыгнул из банки.
- Шевелите лапками, - сказал он и отдал команду: - Приготовиться к заплыву, первая четвёрка на старт!
Без происшествий, четвёрка за четвёркой, изрядно уставшие первокурсники одолевали свои 400 метров, получая соответствующую оценку. Очередь добровольцев неумолимо сокращалась. Успокоенные благополучием течения заплывов, спасатели на шлюпках начали "травить" байки. Врач с батей что-то благодушно обсуждали. Только Петя Козлов обречённо смотрел вниз на прозрачную воду, где у свай, как ни в чём не бывало, деловито ползали медлительные раки. Он оценивающе переводил взгляд на, маячившие вдали, буйки. Весь его вид красноречиво говорил:
- Далековато..., доплыву я туда, когда рак свиснет.
Наконец, команда "на старт" прозвучала и для Козлова. С командой "марш" курсанты образовали "стенку" группы поддержки, сам же Пётр, подняв кучу брызг, как мешок с цементом, начал погружаться прямо у пирса.
Удивлённые раки, на всякий случай, хлопнув длинными шейками, отплыли на безопасное расстояние. Шевеля длинными усами, они деловито рассуждали:
- Этот, свалившийся, неподвижный дядька, будет ловить нас в пищу или сам уже представляет пищу для раков?
Не умея плавать, достигнув дна недружелюбной среды, Козлов, мучительно соображая, пытался определить, в какой стороне находится поворотный буёк. В глубине его сознания теплилась мысль - двинутся туда мелкими перебежками по дну пешком. Однако недремлющий закон Архимеда вытолкнул его тело на поверхность и из воды показалась самая рельефно выступающая его часть - задница. В тот же миг группа поддержки дружно прокричала дежурную фразу: - Петя, да - вай!
Громкий призыв товарищей и мелькнувшая собственная мысль о необходимости шевелить лапами, привели в действие движительную систему рук и ног незадачливого пловца.
Фыркая, засасывая воздух вместе с водой, бессистемно загребая руками и ногами, под восторженный вой подбадривающих криков своих товарищей, еле удерживаясь на воде, он плыл! Почуяв, что дело неладное, обе шлюпки моментально подошли до барахтающегося курсанта, и спасатели извлекли Петра из водной стихии на свет божий. Отдышавшись и очистив лёгкие от воды, радостно улыбаясь, он изрёк:
- Мужики, я и сам не знал, что так здорово плаваю!
Справедливости ради нужно сказать, что к концу месяца свои 400 метров он всё-таки проплыл! С этого момента вода, как стихия и среда их будущей службы, стала играть первостепенную и определяющую роль в жизни каждого курсанта.
   Во второй половине периода сбора они освоили требования основ воинских уставов и, выполняя их, обжились в лагере. Организм каждого первокурсника настроился на регулярное сбалансированное питание и судорожная рука голода уже не сжимала "горло" их желудков. Прозрачные ленинградские ночи стали затягиваться дымкой лёгкого тумана и несколько похолодели. Тем не менее, в каждое утро после пробежки курсантов выводили на пляжный берег озера, и затем следовала команда - "В воду марш!".
Спокойная гладь воды озера, слегка парящая, с температурой предельно допускающей купание, ещё на берегу дыханием утренней прохлады приближающейся осени, покрывала их кожу пупырышками лёгкого озноба. Для убедительности, в подтверждение отданной команды, звучал горн: "Ту-ту-ту-у-у!".
Притихшая толпа курсантов, раздетая до трусов, неподвижно выжидающе молчала. Командиры взводов - старшины, также обнажённые, поеживаясь, расхаживали по щиколотку в воде, и своим бесстрашным видом пытались всех присутствующих убедить, что вода тёплая. Бездействие молчанием явно затягивалось. Третий раз призывно прозвучала труба: "Та-та-ту-у-у!". Линия мускулистых тел не дрогнула! Но к призыву безучастной не осталась, разрядившись молодецким рёвом троекратного - Ура! Ура! У-р-а-а!...
В озеро по-прежнему никто не входил. Выход из "пикового" положения начали искать старшины, приказывая пофамильно каждому начать купаться. Жертвы таких персональных приглашений медленно забредали в воду, оглядываясь, выжидательно топтались у её среза, пока из толпы не выскакивали несколько ошалевших добровольцев. Топая ногами, они неслись по отмели, окуная брызгами своих товарищей и, не выдержав испытаний, уже вся толпа с улюлюканьем и визгом бросалась в студеную воду озера.
   Своё особо благодушное расположение к взводу Антона оказывал, гостивший в офицерском городке, начальник кафедры морской практики капитан 1 ранга Б. Стоян. То ли недуг прожитых лет, то ли старая паразитирующая привычка наклонять голову чуть вправо, создавали впечатление, что вся его правая сторона тела тяжелее левой. Его фигура на очевидцев действовала завораживающе и они, глядя на него, сами наклоняли свои головы, чувствуя, как наваждение заносит их тела вправо.
   В программу лагерного сбора входили и соответствующие часы приобретения навыков хождения на шлюпках, в том числе и под парусом. Под руководством капраза в составе трёх шлюпок будущие подводники выходили в свои первые плавания. Они осваивали просторы озера, несколько превысив отведённое число часов в соответствии с программой.
Утром, полные сил и энергии наши мореплаватели садились в шлюпки- шестёрки, ложили руки на вальки вёсел и, дождавшись команды - "вёсла на воду", под чёткий, многократно повторяемый такт отсчёта своих шлюпочных старшин: И-и-и раз! И-и-и раз! ... уходили в мечту желанного путешествия по живописным водным маршрутам озера. Соревнуясь, форштевни шлюпок стремительно разрезали водную гладь, в которой отражался весь мир окружающей природы: солнце, небо, парящие чайки и другие птицы, опрокинутые вековые сосны и ели побережья лесного бора. Чтобы подкрепить свои силы, они высаживались в безлюдных бухточках, где нетронутые малинники и заросли черники были особенно обильными. Наполнив желудки вкусной ягодой, ощутив прилив положительных эмоций, довольные жизнью курсанты прыгали и резвились, безобидно подшучивая друг над другом.
   Характерные реакции первокурсников на ситуации и поступки при решении ими возникших житейских проблем, порождали метко пристающие прозвища. Дмитров Слава по прозвищу "Лярва", с кисловато-сладким перекосом прищуренного лица, был способен на всё: на поступки хорошие и на поступки плохие. Правда, подвох в его поступках явно превалировал.
Наши мореплаватели, наконец, насытились и, несколько поутихнув, собирались у шлюпок, занимали места гребцов, готовясь отвалить от берега. Невозмутимый крепенький Коля Суриков по шлюпочному расчёту гребцов был загребным. Он по-хозяйски разместился на банке в ожидании дальнейших распоряжений и команд. Позади Николая с хитрой рожей, как в народе говорят - " с шилом в заднице", ёрзал Лярва.
Вдруг невозмутимый Суриков побледнел, икнул и дрожащими губами пролепетал: "Мамочки...". Затем, срывая с себя тельняшку, прыгнул на берег и начал трясти задом, пытаясь, что-то вытряхнуть. Комочек живого существа вывалился через штанину его "робы" и попрыгал к воде.
- Жаба...? - хором, удивлённо, констатировали увиденное ближайшие курсанты.
- Жаба, жаба! - пряча глаза, подтвердил Лярва.
- Да, жаба...- тихо осуждающе произнесли остальные курсанты, глядя в сторону Дмитрова.
   С рождением коллектива и его развитием, индивидуальность мышления первокурсника неминуемо должна была потесниться и дать место росту новым интересам общественной философии и жизненных устоев, формирующих его, как личность в целом.
Однако частенько в курсантских глазах просвечивалась тоска по "маме и папе", вольностям былой гражданской жизни, друзьям, товарищам детства и юности.
В повседневной деятельности маленького собрания индивидуумов ситуация жизненных поступков каждого из них прицельно говорила "кто есть кто", вызывала антипатию или взаимную симпатию, ставила барьеры дальнейшему сближению или связывала крепкими узами общности интересов мужской дружбы. Измотанные трудами прожитого дня, с "отбоем" они уже не падали замертво, погружаясь в глубокий сон. У них появилось время для бесед и общения, в которых они делились жизненным опытом и взглядами на его появление, шутили, рассказывали анекдоты, то есть, как говорят на флоте - "травили байки".
Тематика "травли" иногда была чисто случайной, больше посвящалась делам военно-морским, но не исключала вопросов философии взаимоотношений людей между собой и природой.
   Обычно одессит Володя Овчинников - по кличке "Овен", тихим, с хитринкой одесской издёвки голосом, предлагал "перлы" морской тематики:
- Тёмная ночь, месяц март, лужи талого снега. Впереди светятся три ярких зелёных огонька: два по вертикали, один чуть левее нижнего. Вопрос: кто такой?
Эрудит Лёня Позолотин - прозванный "Хиной", нашёлся быстро:
- Огни тральщика без хода!
- Давай-давай, посмотрите, как поспешностью он вводит в заблуждение живых людей! Держите меня за обманутые ожидания потому, что я падаю в мартовскую лужу рядом с тральцом Валерия. Ответ не верен! Шевелите мозгой на землю, ближе к природе - давал подсказку Овен.
- Не томи нас! Выкладывай, что за экскаватор вытаращил зелёные зенки и мутит наши
души, - не выдержал кто-то.
- Боже мой, куда вы спешите? Куда!? Дайте возможность коту любить кошку. Ведь он - избранник, от усердия и удовольствия, прицеливаясь, закрыл один глаз, а два нижних - излучают счастье любви кошки к будущим котятам.
Товарищи Антона тихо улыбались такому повороту дела и, в образовавшемся затишье невольно задумывались о счастье человеческом.
- Какую смысловую нагрузку носит выражение "счастье" во времени и пространстве применительно к человеку в относительном сравнении с понятиями добра и зла? - не единожды, хотя бы для себя, пытался уяснить Антон Липовецкий. Вспомнилась поучительная байка, рассказанная отцом:
На Земле разгулялась несправедливость: богатые - богатели, сдирая последнюю "шкуру" с бедняков; бедные - беднели, потеряв всякую надежду на лучшие времена, отдавали без ропота последнюю копейку; посредники - священнослужители, уговаривали бедных не противиться насилию и подставлять вторую щеку для удара своим обидчикам. В свою очередь церковь "трясла" кружкой, требуя "на пропитание" уже добровольных пожертвований. Богатые - пытались умаслить бога и откупиться от содеянных грехов. В виде взятки богу на неправедные деньги строили храмы, церкви, соборы, синагоги, мечети - божьи дома грехов человеческих. Все они - бедные и богатые раболепно били земные поклоны, вымаливая у бога благодати. Каждый - просил о чём-то своём.... О чём?
- Боженька! Неужели ты не слышишь их воплей и не видишь несправедливость, воцарившуюся на Земле, - взмолился святой Пётр. - Пока там окончательно не утвердился дьявол, пора тебе, боже, спустится на Землю и навести там божеский порядок.
- Правда, Пётр, твоя правда! - промолвил бог. - Так, как воля божья - закон, то, находясь в безбрежности, вынырнул он на земной тверди не в благодати храмов ему построенных, а на окраине богом забытого села.
- Да, - подумал бог, - прав Пётр, тут сама нужда вопит, взывая к богу о справедливости.
Понимая необходимость сотворения уже припаздывающего чуда, бог осматривался в поисках предмета воплощения своих замыслов.
По ухабистой дороге сельской улицы, мимо безмолвных заброшенных хат, еле переставляя ноги, в ободранном ватнике, то ли от щедрот пожалованной Западом в виде гуманитарной помощи куртке, брёл в никуда, заросший давно не бритой щетиной волос, житель этого села Иван.
Приметив его, бог решил, что подарить счастье этому бедному человеку будет проявлением торжества высшей справедливости.
- Я бог, - представляясь, промолвил он, - скажи, Иван, что тебе нужно для счастья? Я всё исполню по твоему желанию в промысле своём.
Иван бегло взглянул на него и не заинтересованно ответил:
- Иди, человече, путём божьим далее. У нас на Земле развелось великое множество неприкасаемых всевластных богов разного калибра. При восхождении на трон власти они наобещают столько, что даже главный всевидящий бог выполнить не сможет.
- Иван! Я именно тот верховный и всевидящий, могу сотворить всё, говори! - попытался убедить его бог.
- Точно, и нимб вроде бы не фальшивый, - присматривался Иван. - Рискну, терять мне нечего. Он начал судорожно перебирать в памяти, что же ему нужно для счастья.
Назойливая мысль о рябой корове соседа, которая давала большие надои молока, острой завистью возникла в его голове и самоизреклась:
- Если ты действительно самый верховный, то сделай так, что бы у моего соседа рябая корова подохла, и я буду счастлив!
- Боже! - обратился к самому себе бог, - какой же я слепец, если допустил до такого состояния мною созданный мир и людей, промышляющих в нём.
Эта поучительная байка, не раз рассказанная Антоном в жизни последующей, красноречиво убеждала его в зыбкости и противоречивости слагаемых человеческого счастья.
   Трудно дать всеобъемлющее определение этому чувству. В первом приближении счастье - это душевное состояние человека в определённый момент отрезка времени, когда его желания совпадают с возможностями их осуществления, как правило, на порядок ниже. Величина этого порядка регламентируется эмоциональными чувствами, конкретными обстоятельствами поддержания неукротимого стремления заинтересованности личности осуществить желаемое.



Глава 2
Конец лагерного сбора. Переезд в Ленинград. Посвящение в курсанты. Новые знакомства.
Начало учебного процесса.



Тёплое и желанное лето кончалось. Близкий приход осени чувствовался во всём: и в солнышке, которое ещё светило ярко, но так, как прежде землю уже не согревало; и в укороченных, особенно по утрам, туманных днях; и во всей живой природе, которая готовилась во всеоружии встретить, вплотную приближающихся, осень и зиму.
Ещё зелёная, переполненная солнечной энергией листва леса, под порывами достаточно прохладного ветра, то там, то тут обнажала взору тяжесть зрелых плодов - ягод, шишек и другого семени, готовых упасть на землю и дать начало новой жизни.
Всё живое, что ходило, летало и ползало, пополнилось откормленным, подросшим, шумно следовавшим за родителями молодняком, готовым вступить на путь самостоятельной жизни.
Годовой цикл планеты приближался к завершению своего очередного витка движения во всеобщем потоке времени. Зрелость лета состоялась и курсанты - дети живой природы, припрятанные среди осеннего леса, ощущали щемящий внутренний зов потребности поиска своей половины - женского начала.
С возрастом Антон отметил, что группа собравшихся пообщаться нормальных мужиков, тематику разговора начинали с "травли" о женщинах, затем - вопросы о службе, в последнюю очередь - выпивка и всё прочее, включая опять-таки женщин. Как поётся в песне: "Чтобы жизнь начиналась и кончалась тобой" - в мужском обществе, и в жизни в целом, женщины занимали по праву первые места.
Тяготение и интерес к прекрасному полу свидетельствовали о том, что из мальчиков, обожавших своих матерей и сестёр, курсанты становились мужчинами, готовыми полюбить чужую неведомую женщину.
   То ли взводу крупно повезло с составом коллектива, то ли время было такое, но в тайные помыслы о девушках товарищи Антона посвящали только самых близких друзей. Общие разговоры о женщинах были невинно-корректными, исключающими вульгарность сексуальной нечистоплотности любого проявления.
Не избалованные жизнью, выросшие в тесном общении с природой, большинство юношей послевоенного поколения ещё не были отравлены официальной пропагандой уродливого секса. Секса - отвратительно-извращённого, продажно-дешёвого, покупаемого ради минутного удовольствия встречи частенько с задницей инфекционно-заразного голубого Эроса. Это позже - гораздо позже население СССР - пленники холодной войны получили срок заключения в уголовных, условно-независимых государствах. Они, вкупе с насаждаемой верой, и богом под именем "деньги", вкусили полной мерой всю "прелесть" своего нового существования. Именно существования, ибо жизнью под флагом беззакония "прав человека" в руках наглого, развращённого пороком вседозволенности покупной способности денег "дядюшки Сема", кроме кучки "неприкасаемых", сотворившим себя и законы "под себя", это безобразие назвать жизнью нельзя.
Раболепные "мужи" этих стран, лишённые гражданского достоинства, безучастно созерцали, как многотысячные толпы наших когда-то любимых и обожаемых женщин, в виде дани новому змею Горынычу с головами "доллара" и "евро", отправлялись курсом следования в Европу. Женщины, скрюченные нуждой, там пополняли бордели или, в лучшем случае, выполняли за гроши самую унизительную работу.
Во времена фашизма в Европу отправлялись сотни эшелонов с подневольными рабами. Теперь же, провозгласив "курс в Европу", некоторые продажные правительства с президентами во главе хотят протащить туда целые народы с их государствами. Спрашивается, в качестве кого? - Равноправных партнёров? - Нет! Не тот уровень жизни, мышления и оценки истин бытия. В качестве бедных родственников? - Так же нет! Белорусов, украинцев и россиян с народами Западной Европы история никогда не роднила. Запад постоянно воевал с ними и тому свидетельство многочисленные войны, в том числе, две последние мировые войны. Славянские народы бывших Союзных республик, территориально располагаясь на Европейском континенте, в историческом контексте "европейцами" никогда не были. Это были самодостаточные народы белорусов, украинцев и россиян со своими особенностями развития национальной культуры и государственности.
Украинцы, белорусы это не россияне, но и, тем более, не европейцы, они никогда ими не станут и не ненужно! Правда, их территории уж больно привлекают израсходовавшую собственный сырьевой ресурс старушку Европу наличием именно этого элемента. Заветная мечта ослабить Россию и создать буфер-заслон наступающей Азии, и доныне не даёт покоя денежным мешкам "евро" и начавшему дряхлеть "доллару".
   Если бы в то время об этих невероятных реалиях будущего кто-нибудь рассказал Антону, то он посчитал бы их, в лучшем случае, плодом фантазии сумасшедшего человека. Пока же реальностью было то, что к курсантам из соседнего лагеря отдыха одного из учебно-производственных объединений Ленинграда приехала делегация девчат с приглашением прибыть к ним на дружеский чай для знакомства и установления контактов. Начальство поездку благосклонно разрешило и выделило два автобуса для обеспечения визита к девушкам в воскресный день - в то время на рабочую неделю был только один выходной.
   Есть любопытный рассказ о солдате русской армии времени Суворова:
- Прибывшую роту солдат, расквартировали на ночлег по домам деревни. Стояла зима и мороз лютовал. Озябший солдатик, непослушными руками постучал в окошко невзрачной хаты вдовы, указанной старшиной села. Из темноты, разбавленной бликами подслеповатого света зажженной лучины в глубине комнаты, послышался голос:
- Чего нужно?
- Чагой, чагой! Солдат я, старостой определён на ночлег. Открывай дверь!
- Вот и иди к старосте! Знаем мы, пусти вас в дом - приставать начнёте!?
- Да ты что?! Глянь-кось, я весь окоченел сосулькой, еле ружьё держу. А ты - приставать!
Задребезжал засов, из образовавшейся щели приоткрытой двери высунулась голова ещё не старой вдовицы. Она оценивающе-вопросительно присматривалась к солдату. Вид промерзшего воина вызвал в её душе сострадание. Буркнув "проходи", хозяйка посторонилась, пропуская служивого.
Припав к тёплой печке, не выпуская из рук ружьё, солдат молча оттаивал. С его обвисших усов сошла изморозь и они, молодцевато задрав кончики, упруго распрямлялись. Волна тепла, проникая внутрь, пробуждала его тело к активной жизни. Солдат обвёл взором нехитрый скарб вдовьего жилья и увидел, что хозяйка, вытащив из печи горшок, наливала в миску борщ.
- Откушай, служивый, чем бог послал, - предложила она угощение.
Не торопясь, солдат вкусил борщ, уже отогретый и сытый, заинтересованно, более пристально оглядел хозяйку. Распрямив грудь, он похвалил вдову за вкусный ужин и, развивая успех ситуации, как бы невзначай, заметил:
- Так, что ты там, хозяюшка, говорила насчёт того, что кто-то пристаёт?
Курсанты, подобно отогретому солдату, пообвыкнув и на новый лад притерпевшись к непривычным тяготам воинской службы, осмотревшись, увидели, что мир прекрасен и, приоткрыв дверь, приглашает следовать далее по манящей, переполненной разнообразностью страстей, дороге жизни человека.
   - Двигайте вашими мускулистыми костями для встречи с прекрасным полом! Позаботьтесь освоить умение топать ножками и шевелить попами в такт с музыкой на первом балу курсантов 3 взвода. Не забудьте приготовить "смокинги". Научитесь элегантно, не громыхая "гадами", шаркать ножкой - балагурил Вовка "Овен".
- Я совсем не умею танцевать, - констатируя, как печальный факт, грустно с вздохом сожаления проинформировал своих товарищей Володя Сергачёв.
- А кто умеет? - скорее обобщая, чем, вопрошая, подвёл итог сложившейся ситуации небезызвестный "Артист" - Подколзин.
- Подтяните свои животы, откройте глаза и слушайте в уши: за два оставшихся вечера, я - Вова Овчинников, на площадке перед палаткой открываю ускоренные курсы обучения современному танцу. Обещаю, что все бульвары моей горячо любимой Одессы, совместно с благородными одесситами позавидуют туче пыли, поднятой вашими танцующими "гадскими" ножками. Иначе - пусть вся эта пыль падёт на мою умную голову покровом балаболки - пообещал он.
В последний вечер был устроен дотошный смотр курсантских достижений - умения танцевать румбу, твист и старый романтичный вальс. Дамы - из числа тех, кто уже имел необходимые навыки танца, были заранее определены и выступали в роли инструкторов.
Самый старший по возрасту, Саня Щепкин небрежно подкидывал и ловил налету увесистую дубинку. На флотском, перекинутым через его плечо ремне, подмаргивая тёмными вмятинами, висел медный тазик, временно позаимствованный из камбуза. Этот своеобразный ударник вместе с Сашей и был единственным, неповторимым в самобытном воплощении оркестром.
- Главное в танце - оседлать ритм, а далее ноги сами понесут! - убеждённо говорил он, чётко отбивая этот самый ритм на медном тазу.
Зрители - ребята из соседнего взвода, они же судьи и болельщики, удобно расселись на банках ближайшей курилки. В ожидании представления, передавая из рук в руки после затяжки, они докуривали последнюю сигарету. "Овен", критически осмотрел собравшийся контингент участников, и дал команду:
- Внимание! Приготовились! Оркестр - твист! Кавалеры, приглашайте дам - пошли!
Стенка "кавалеров" дрогнула, самые смелые двинулись в направлении толпы неторопливо беседующих "девушек".
- Серго, не подкрадывайся, как орёл на Казбек! Иди свободно, ты приглашаешь девушку к танцу, а не умыкаешь невесту к свадьбе.
- Петя... Чугунов! Не при тараном, как танк перед рейхстагом!
- Марк, не разбрасывайся глазами. Денег у тебя нет. Ты всего лишь приглашаешь, а не покупаешь партнёршу.
- Жора, не мельтеши взгляд тоненькими ножками! Затяни шнурки - потеряешь "гады".
- Козлов... Пётр! Не подымай волну пыли на одном месте. Топчись смелее к цели!
- Фу! Наконец-то.... Поклонились, предложили руку даме. Стали в круг, начали танцевать!
Общими усилиями, оправдывая пословицу, что компанией и батьку легко побить, цель была достигнута - они танцевали! Конечно, мягко говоря, курсанты танцорами были посредственными, но ритм и "хвост морковкой" держали успешно.
После ужина в воскресенье, сопровождаемые своими старшинами, под руководством "бати" они уселись в два автобуса.
   Вымытые в бане, сверкая надраенными бляхами ремней и начищенными до блеска яловыми ботинками, подстриженные и благоухающие одеколоном "Шипр", курсанты блистали, как новенькие монетки.
Тётя Зина и тётя Маша - пожилые официантки столовой, заботясь о престиже Флота и желудках своих подопечных, кроме выданных сухим пайком продуктов взамен вечернего чая, положили в их рюкзаки, выпеченные ими булочки и коржики.
Юркие автобусы, неслышно перекатываясь колёсами по мягкой грунтовке лесной дороги, благополучно доставили пассажиров в лагерь гостеприимных соседей. Их хозяйство было обустроено добротно: деревянные домики, живописно разбросанные среди могучих сосен, группировались вокруг просторного строения - местным клубом с административным блоком, выходящего фасадом на заасфальтированную площадку. Вот туда-то хозяева и пригласили приехавших гостей.
Продолговатый зал клуба был переполнен, в основном, представительницами прекрасного пола с некоторой примесью мужского вкрапления. После краткой официальной части, где был провозглашён договор о "дружбе и сотрудничестве" гостям сказали "добро пожаловать" и пригласили в столовую на чай.
   Монолитные курсантские ряды были моментально разрушены, разобравшими их по своему усмотрению, смышлёными симпатичными созданиями. Сражённые блеском их глаз, мельканием стройных девичьих фигурок и улыбками милых мордашек, курсанты, с открытыми ртами, как немые рыбы, извлечённые из привычной среды обитания, молча последовали за ними вкушать спасительный сладкий чай.
Стараниями очаровательных хозяек, с добавлением курсантских продуктов, накрытые длинные буквой "П" столы были хороши! Львиную, центральную часть столов занимали, отсвечивая румяной, хлебной свежеиспеченной корочкой, три больших пирога с аппетитно пропёкшимися полосками черничного варенья. Горки глянцевых булочек и, посыпанных сахаром перед выпечкой коржиков, красовались рядом. Три вместительных медных самовара с фарфоровыми чайниками сверху, пофыркивая паром, были готовы пролить из носиков прозрачную янтарную влагу чая, настоянную на витаминном брусничном листе и других травах дарованных осенним лесом. Кусочки рафинированного сахара, розовеющее малиновое варенье, разложенное в вазочки, стояли ближе к краю столов и, чередуясь со стаканами, завершали это чайное великолепие.
   Привыкшие садиться за столы по команде, хлопцы немного замешкались, но увлекаемые резвыми хозяйками расселись, и с задором восхитительной молодости начали дружное застолье чаепития. Присутствие хорошеньких девушек, их обаяние, аромат выпитого чудного чая, кружили хмелем восторженности головы юношей и, порождая находчивость, делали разговоры интересными, весёлыми, содержательными.
Шумной толпой они вывалились на танцплощадку, где из динамиков, распространяясь многоголосым серебром лесного эха, изливалась энергичная мелодия модного тогда фокстрота "Рио-Рита". Под задорную музыку танца начали танцевать все.
   Щупленький москвич Жора отхватил довольно-таки упитанную дивчину и, опасаясь от избытка чувств выскользнуть из своих тяжёлых "гадов", оставил их в малоподвижном покое вместе со ступнями ног. Но зато своим тощим задом он выписывал такие замысловатые кренделя, что вскружил ей голову раз и навсегда.
   Петя Козлов, стараясь заинтересовать тоненькое создание с серыми глазами, уверенно под музыку протаптывал тропинку к её сердцу и как мог, развлекал её разговорами:
- Боже мой, до чего же вы молодцы - чай превосходен. В чае особую роль играет вода - чистая, сладкая, как в местном озере. Вы представить себе не можете, сколько её я выпил, сдавая зачёт в заплыве на 400 метров!
   Не менее разговорчив был и Коля Суриков в диалоге с, возвышающейся на голову над ним, весьма подвижной партнёршей.
Она: - Извините, следуя ритму танца, я невольно наступила вам на ногу. Не могли бы вы двигаться быстрее?
Он: - Для вас - всё что угодно! Не извиняйтесь, меня все подгоняют. Но успех уже наметился - вы бы посмотрели, как я бегаю на дистанции пятикилометрового кросса!
Липовецкий Антон ритмичных афро-американских танцев не любил, уж больно они были крикливо чувственными в своём сексуальном бесстыдстве. Славянская душа их не понимала и не принимала. Другое дело вальс, - рождённый гениями, навеянный музыкой окружающей природы воспевающей торжество жизни, он побуждал в душах людей всё светлое и чистое - те чувства, которые вдохновляли людей на дальнейшее её продолжение.
Кружась в упоительном танце под музыку вальса, восхищаясь прекрасными юными представительницами рода человеческого, он прислушивался к сердцу, ожидая знака о встрече со своей единственной, предназначенной судьбой, половинкой.
   Довольные и умиротворённые - есть такое состояние равновесия чувств человека, когда на душе хорошо и светло, курсанты возвращались уже по-осеннему прохладным тихим вечером домой. С надеждой встречи - уже в Ленинграде, вослед им помахали платочками подружки удавшегося чаепития. Под звуки мирного урчания автобусов, в тумане расплывчатых мечтаний, полусонные юноши были доставлены домой, и улеглись спать.
   Пробуждение холодноватым утром было подогрето новостью, что для подготовки спального помещения училища к началу учебного процесса взвод Антона отправляется в город Ленинград. Остальные - примерно 250 человек первокурсников трёх факультетов в последнюю завершающую неделю лагерного сбора, разделённые на "красных" и "синих", будут играть в войну. Для этого уже завезли и поскладировали в палатке с часовым запас холостых патронов, взрывпакетов и разных прочих безопасных взрывающихся и дымящих штучек. Шлюпки были готовы к высадке учебного десанта. Наши старшины - морские пехотинцы, готовились показать высший класс выучки ведения и руководства совремённым боем. Но всё это уже было не для Антона.
   В оставшиеся сутки его товарищи свернули жилые палатки, собрали немногочисленные личные вещички, перекинули через плечо ремни поблёскивающих штыками за спиной карабинов и, выстроенные в две шеренги, слушали напутственные инструкции. Тепло попрощались со старшинами - первыми начальниками, ставшими курсантам не только командирами, но и товарищами морского содружества.
Провожаемые прощальным шорохом веток и покачиванием верхушек деревьев удаляющегося леса, они благополучно прибыли в Ленинград. Ворота училища, поглотившие взвод, откроются им для выхода в город только после принятия присяги, то есть - окончательного утверждения в звании курсанта Высшего училища.
   Под руководством мичмана, из состава штатных инструкторов училища временно назначенного старшиной первокурсников, они поднялись на третий этаж спального корпуса в закреплённое за ними жилое помещение. Новое жилё - основное спальное помещение с застывшими рядами коек и тумбочек по обе стороны прохода, было светлым и просторным.
Центральный проход, образованный двумя рядами поддерживающих потолок колонн, отсвечивал коричневатую желтизну дерева и мастики плашек паркетной палубы.
Далее, отражаясь в зеркалах блестящим никелем кранов, белизной фаянса раковин и кафеля стен, размещались чистенькие умывальник и туалет. С противоположной стороны белые двери вели в бытовую комнату с зеркалами, столами для утюжки одежды и подставками для чистки обуви. Эта комната через промежуточную дверь сообщалась с отдельным помещением для просушки обуви и одежды. С другой стороны спального помещения размещались комнаты ротного воспитателя и старшины роты - курсанта выпускного курса училища. Напротив - баталерка для хранения формы одежды и чемоданов с личным имуществом их владельцев.
Коридор упирался в просторную комнату отдыха с поблескивающим чёрным лаком концертным роялем, мягкими диванами, стульями и столами. Далее, гэ-образно поворачивая, коридор образовывал закрытый внутренний переход в учебно-административные корпуса и столовую. В тупичке выгородки, перекрытой запирающейся железной решёткой, стояли пирамиды с ячейками под карабины, рядом - столы для чистки оружия. В месте стыка коридоров, позволяющем просматривать всё жильё, стоял двух тумбовый стол дневального по роте с телефонами, красными флажками и фонарями внутри тумбочек. Рядом на стенке висела обширная доска с обязательным атрибутом инструкций, схем и объявлений.
С двух сторон жилого комплекса помещений имелись выходы на лестничные площадки трапов выходящих наружу во двор центральной площади училища.
- Да, "Крепка броня и танки наши быстры!" - изрёк свои впечатления на перекуре Виктор Дробатов.
- Вот тебе и трубка, вот тебе свисток! - согласился Володя Сергочёв. - Тут продумано и предусмотрено всё. Жить можно.
- Подмечено верно - тут вы будете жить на протяжении всех лет учёбы в училище, - подтвердил подошедший мичман. - А пока, выставить дневального, вымыть окна, подмести и протереть пыль во всех помещениях, получить и разместить на койках матрацы, подушки, одеяла и постельное бельё. В бытовую комнату получить утюги, одёжные и сапожные щётки, сапожный крем, нитки, иголки, туалетное мыло, веники, совки, швабры, вёдра - всё согласно утверждённого начальником училища перечня имущества и инвентаря, находящегося в училищного интенданта, мичмана Стродта П. П. Назначить старших и временно и закрепить ответственных за ключевые участки работы. Вы, - ткнув пальцем в сторону Щепкина, - назначаетесь моим заместителем. Через 10 минут прибыть ко мне для дальнейшего инструктажа.
Курсанты уже начали понимать и ещё раз убедились, что тут "веники не вяжут, а если вяжут - то фирменные", так что свои "сопли" они будут подтирать самостоятельно.
   Не теряя времени военморы, объявив аврал, рассредоточились, и целеустремлённо принялись за работу. В поте лица своего Антон трудился в спальном помещении, акустика которого удивляла чистотой распространения звука. Приступив к мытью второго ряда окон на солнечной стороне, он, зачарованный глубиной голубизны бездонного неба, вспомнил свою светлую далёкую Украину, набрал полную грудь бодрящего воздуха и запел: "Дывлюсь я на небо, тай думку гадаю...". Родная мать и певучая природа земли Родины наделили его богатым тембром звучания, приятным голосом. Техники пения он никогда не обучался, да и пел не часто. Однако здесь, то ли особое стечение обстоятельств, то ли день был такой певучий, но голос, воспевающий знаменитые слова песни, подхваченный переливами акустики помещения, буквально очаровал прекративших работу его товарищей и подходивших слушателей. Песня закончилась звенящей тишиной из которой прозвучало:
- Ну, ты даёшь! Да с таким голосом нужно было выбирать дорогу не сюда....
Кто может похвастаться, что прочитал заблаговременно хотя бы одну страницу книги своей судьбы? Мы сами избираем путь по жизни, но конечные результаты наших трудов заранее никому неизвестны.
   Бархатный месяц август подходил к концу. Трудами товарищей Антона помещение жилого этажа сияло чистотой и порядком в полной готовности к приёму нового пополнения его обитателей. Училище наполнялось шумом, прибывающих из отпусков старшекурсников, и напоминало улей гулом, переполненных впечатлениями, вернувшихся с медосбора, занимающих свои ячейки пчёл. С прибытием двух взводов ракетного факультет с лагерного сбора, всем первокурсникам выдали новенькую форму одежды курсанта Военно-морского училища. Они стали обладать комплектом парадной формы - синей суконной и хебешной белой голландками, суконных чёрных брюк, бушлата и шинели, шапки и бескозырки с надписью на ленте - Высшее Военно-Морское училище подводного плавания.
Повседневная форма одежды состояла из суконных брюк и бязевой голландки, брюк и голландки хебешных, погон с якорями, трёх тельняшек, рядом других вещей и фурнитуры атрибутов курсанта Военно-морского училища.
В учебном корпусе ракетчики заняли учебные классы с конторками и доской, предназначенные для самостоятельных занятий и лекций по общеобразовательным дисциплинам. Получили толстые тетради и канцелярские принадлежности - всё подписали. Из курсантов выпускников училища им назначили взводных старшин, был избран староста класса и секретчик. Курсантов расписали по объектам приборок и закрепили ответственными за соответствующими помещениями.
Таким образом, малая училищная военно-морская машина была приготовлена к действию, запущена и потихоньку набирала обороты.
   На следующий день первый курс курсантов принимал военную присягу. Выстроенные в три ротных колонны, в парадной форме с белыми перчатками на руках, с оружием у ноги, переполненные сознания важности события, они трепетно ожидали выноса Знамени училища. Первокурсники уже назубок знали текст присяги, но особого смысла её содержания не понимали и не видели, что скрыто за её строками. Большинство из них, в том числе и Антон, воспринимали её, как торжественное обещание, давать которое было привычным делом. Подобные обязательства они брали при вступлении в ряды октябрят, пионеров, комсомольцев, так что принцип - "всегда готов", казалось, в их отношении к жизни ничего не менял и в предстоящем событии. Но изменилась сама жизнь и они, может не совсем осознанно, чувствовали её первые шаги в твёрдой поступи ассистентов у развёрнутого Знамени части, в восприятии по-новому особенно торжественно-могучего звучания гимна Советского Союза. Всё это ломало привычные стереотипы, врываясь новым измерением в сознание курсантов, перехватывало дыхание, туманило глаза скупыми каплями мужских слёз признательности и преданности Отчизне.
Приняв присягу, первокурсники прошли торжественным маршем и разошлись по подразделениям. Начались годы учёбы - будней и торжеств новой жизни в стенах училища.
   Новая жизнь чётко регламентировалась воинскими уставами и предписывала пунктуальное выполнение распорядка дня, расписаний лекций и занятий. С целью врастания в ритм учёбы и воинской службы для первокурсников предусматривался двухнедельный организационный период.
Утром в шесть ноль-ноль голосом дежурного по училищу звучала команда: "Подъём!". Подхваченная дежурными по факультетам и курсам, она получала дальнейшее развитие в последовательности озвучивания и исполнения команд суточного курсантского уклада жизни, вплоть до заветной - "отбой". В сознании курсанта эти команды, плотными рядами кирпичиков воинской необходимости и порядка, закладывали фундамент незыблемости дисциплины их исполнения, на котором строилось здание офицерской карьеры каждого из них. Утренняя физзарядка, малые приборки утром и вечером, занятия, приёмы пищи, послеобеденный "адмиральский" час, самоподготовка, вечерний чай, прогулка и вечерняя поверка отпечатались в головах будущих подводников и стали такими же обыденными, как воздух, которым дышим и не замечаем его, когда он есть.
   К концу оргпериода достаточно хорошо освоив, чтобы не плутать, размещение всех кафедр, библиотек, спортивных залов, переходов и тупичков, а так же других помещений всевозможного предназначения, первокурсники в своём классе собрались на самоподготовку и бегло обменивались первыми впечатлениями учёбы в училище.
- Генацвале! Вай-вай..., я выпал в осадок от вида черноглазой красавицы в библиотеке художественной литературы. Талия, ручки, ножки - закачаешься! - закатывая под лоб глаза, на одном выдохе, восхищённо выпалил Серго.
- Ага, твой осадок был бы гораздо круче и качался бы ты - с мокрыми штанами до сей поры, если бы вовремя осмотрелся по сторонам! Облокотившись на библиотечный стол, не видя раскрытой книги, устремив свой жаркий влюблённый взгляд на предмет твоего восхищения, там постоянно заседает здоровенный курсач с четырьмя "галочками" на рукаве, - охладил его пыл Подколзин.
- Э-э-эх..., скажу я вам - наша "немочка" Феоктистова тоже ничего: всё при ней и совсем ещё не старая, - продолжил тему разговора Шевцов.
- Ну, да от неё на три версты воняет табачищем. Она смолит беломор так же часто и со смаком, как ты ребёночком сосал у мамки титьку. Берегись, дыхнёт на тебя, Жора, и нет военмора, - выдал каламбур Щепкин.
- А мне через окно на противоположной стороне Красноармейской улицы улыбнулась та-кая симпатюжка и бирочку показала, мол, смотри: я Таня! - жестикулируя руками, пытался передать увиденное Гриша Фомочкин.
- Размечтался.... Если эта "партизанка" Таня возьмёт тебя в оборот, то твои пышные щёчки сразу же поникнут. Своё имя, на заранее заготовленной табличке, она показывает всем курсантам вторую пятилетку подряд, - гогоча хором, весь класс констатировал достоверность информации - такого рода сведения распространяются быстро.
- Что вы всё о девушках, да о девушках! У меня вот "завал" с конспектом по высшей математике. Этот чокнутый Канн так быстро стучит мелком по доске, выписывая свои дифференциалы, что я успеваю заметить только его руку с тряпочкой стирающей написанное, - поделился своими проблемами Коля Суриков.
- Тебе легче, - заявил Медведев. - Я вообще без понятия, что он там пишет.
- Ничего, ребята, вот тут имеется всё, что нам нужно. Если заглядывать сюда почаще, то зачёты и экзамены сдадим успешно, - похлопал по толстой книге - "Курс высшей математики", написанной в соавторстве того же Канна, Овёс Слава.
- До зачётов и экзаменов ещё о-го-го - времени предостаточно! Я слышал, что при хорошей организации, в случае, когда иного выхода нет, кроме, как запеть "Варяга", риск использования "шпор" себя оправдывал, - заметил Боря Македон.
- А билеты, их же предварительно нужно где-то достать? - взвешивая, сколько эта затея будет стоить, скорее самому себе, задал вопрос Марк Роб.
- Зачем же тогда существуют лаборантки? Знаете: цветы, духи и прочее... - при умелой осаде любая крепость падёт! - для непонятливых втолковывал Борис, осматривая заинтересованные рожи остальных курсантов. - Имейте ввиду, что для этого дела нам нужно назначить добровольцев уже сейчас.
- Крутить бычка за хвост скоро наступит конец! - вмешался в разговор "Овен". - Как говорят у нас в Одессе: "Т-р-р, т-п-ру приехали, здрасте - я ваша тётя!". В конце семестра, уже в первом полугодии наша учёба будет дополняться несением караульной службы, дежурства в составе расходных, пожарных, боевых и прочих подразделениях. Так, что приготовьтесь: "Хочешь тепло и сытно жить - шуруй уголёк лопатой!". А "угля" на нашу голову будет предостаточно, - утвердительно спрогнозировал он.

   Глава 3.

Жизнь продолжается. Первое увольнение в город Ленинград. О традициях вообще и
   Военно-морских - в частности. Спорт в стенах училища.
  
   Жизнь курсантов в училище, как поезд, набравший скорость, чётко по расписанию следовала заданным маршрутом. Пассажиры внутри вагонов могли бегать, сидеть, ходить, не выдержавших скоростного режима движения ссаживали, но всё это не оказывало ни малейшего влияния на движение поезда к конечной станции прибытия. Первокурсники, оказавшись волею привидения и стараниями собственных желаний внутри этого воображаемого поезда, приноровившись к движению и пообвыкнув, готовились осмотреть перрон - для них первой городской остановки.
Цветущие здоровьем молодости, начищенные и надраенные в полном блеске новенькой курсантской формы одежды, в строю увольняемых в город до 23 часов, курсанты
выслушивали последние наставления начальника факультета.
С виду суровый, но с добрыми глазами, опытный и справедливый капитан 1 ранга Цыганков видел курсантского "брата" насквозь.
- Товарищи курсанты, - начал он инструктаж, - ленинградцы - народ гостеприимный, своих моряков любят, некоторые из них будут угощать вас спиртными напитками. Водку пить нельзя! Напоминаю: шампанское, любое сухое вино и даже пиво - та же водка, их пить запрещается вообще. Ленинград - город прекрасный, тут есть на что посмотреть, но особенно широко рот не открывайте. Старайтесь не просмотреть старших по званию и великое множество патрулей, воинскую честь отдавайте им первыми. Не опаздывайте, вернуться из увольнения в училище должны все к 23 часам - тут ваш дом, тут вас ждут.
Идите..., - и тихо для себя добавил, - сынки.
   Для знакомства с прославленным городом в качестве гида свои товарищеские услуги Антону предложил ленинградец Семён Сысоев. Совместно выработанная программа первого увольнения предусматривала посещение родителей Семёна, обед и знакомство с домочадцами, а в оставшееся время - прогулка по проспектам и площадям города.
Длинная вереница курсантов, будто пулемётными очередями выстреливались из проходной училища, сразу же прицельно попадала в руки встречающих родителей, друзей и подружек, которые радостными взаимными возгласами и объятьями приветствовали друг друга.
   Проскользнув мимо них, подхваченные потоком приветливо улыбающихся ленинградцев, Антон со своим другом достигли Варшавского вокзала. Далее они запрыгнули на сухопутный челнок - трамвай N 2 и по набережной Обводного канала, повернув на Московский проспект, выгрузились прямо у дома, где жили родители Семёна.
Родители - славные, почтённые супруги, оба рабочие завода Электросила, после беглого знакомства с Антоном представили ему сестру Семёна - Машу и её подругу - молчаливую красавицу Риту. Не отрывая любящего взгляда от обожаемого дитяти, родители пригласили всю компанию к накрытому обеденному столу. Друзья с завидным аппетитом поглощали домашний борщ и пельмени. Предложенная заинтересованным отцом бутылка водки, под строгим взглядом матери и решительным отказом курсантов, была отвергнута и до лучших времён заняла место в буфете.
Отобедав и поблагодарив родителей за хлеб-соль, по команде непоседы Маши, молодёжь скатилась по лестнице на прямой, как стрела, широкий и светлый Московский проспект.
   Шумными, разноцветными ручьями, в основном, юное поколение города Петра стекалось к воротам московского парка "Победы". Из глубины парка призывно, переплетаясь, друг с другом, доносились слова и мелодии задушевных песен, сопровождаемых игрой нескольких духовых оркестров. Народ, выстрадавший победу над фашизмом, в полёте вдохновенного творчества рождал песни и мелодии, в которых эхом отражалась его эпоха. Воспевались любовь и подвиг, восторг встреч и горечь разлук, тяжесть утрат и счастье приобретений, радость труда и огорчение неудачами - воспевалось всё то, что делает народ людьми разумными и помогает ему жить достойно.
Действительно, в те времена это - "всё", что наполняло жизнь глубоким смыслом, ещё было в наличии: искусство было искусным, певцы имели голос, вдохновенный труд и подвиг имели своё место, оценивались и воспевались. Сама жизнь имела смысл и цели, не представляла собой сплошное, позаимствованное шоу, сотворённое продажными политиканами и пьянствующими шоуменами, подвергнувшими страну и её народы унизительным испытаниям в недалёком будущем.
- Посмотрите на этого счастливого человека, - обратил внимание компании Семён, - наверняка на открытой сцене летнего театра - Эстраде разыгрывают призы. За находчивость или другие таланты он "отхватил" оцинкованную ванночку и, загрузив её на спину, как победные доспехи, гордо удаляется с рыцарского турнира.
- Действительно, - согласилась с ним Рита, - призы финансируются явно банно-прачечным комбинатом. Новая шайка под мышкой следующего призёра, его смущение выдают в нём жертву случая, в намерение которого не входило посещение бани.
- Эй, странствующие рыцари, пойдём, посмотрим, сколько там осталось шаек и ванночек у распорядительницы турнира. - Может и вы, рискнёте - положите, у ног прекрасных дам какой-нибудь трофей, - хохоча, Маша потянула курсантов в сторону Эстрады.
Ещё не успев, как следует разместиться на свободной скамейке, они были встречены "выстрелом" нового вопроса ведущей: - Когда и кто был смертельно ранен на дуэли в районе Чёрной речки?
- Пушкин, - не раздумывая, выпалил дежурный ответ Антон. От судьбы не уйдёшь - ибо
А. С. Пушкин настолько был любимым величайшим поэтом, что в народе его фамилию употребляли, как синоним находчивости, участия и ответственности за любую ситуацию в текущей жизни.
- Молодой человек, прошу на сцену! - настойчиво предложила ведущая.
Антон замешкался, поругивая себя за язык, выпрыгнувший впереди оценки ситуации умом. Картинка счастливого обладателя ванночки или шайки под мышкой в данной обстановке его явно не прельщала. Он молча сел и выжидал, когда ситуация разрядится сама по себе.
Не тут-то было: - На сцену! На сцену! - хором потребовали зрители.
Подхлестнутый новым: - Молодой человек, не задерживайте нас! - поняв, что попался и ему не отвертеться, он, почему-то, снял бескозырку и шагнул на сцену. Из школьного арсенала знаний его память подсказала трагический день рокового выстрела Ж. Дантеса, унёсшего в могилу гордость нации. На уточняющий вопрос: - Где, когда и кто? - Антон ответил, что в 1837 году во время дуэли на Чёрной речке Дантесом был смертельно ранен гениальный русский поэт А. С. Пушкин.
К полному удовлетворению зрителей, под их сканирующие возгласы: - Приз! Приз! ведущая вручила Антону томик стихов замечательного поэта. Вернувшись на место, взамен поданной бескозырки, с поклоном, он положил у ног, сражённых дам, скромную книгу и надел головной убор.
В парке они прокатились на карусели, на танцплощадке, под звуки мелодий, исполняемых духовым оркестром, от души потанцевали. Отдыхая на скамейках парка, под шелест листвы деревьев, листая страницы книги, читали и декламировали чудные стихи Пушкина.
В общении с симпатичными девушками, под очарованием стихов гениального поэта быстро догорал тёплый вечер первого увольнения Антона в город Ленинград.
Проводив подружек домой, курсанты вскочили на трамвай и, слушая бодрое постукивание железных колёс по рельсам, переполненные хорошими впечатлениями, прибыли в училище.
Начальник факультета и командир роты ракетчиков были довольны: все курсанты прибыли из первого увольнения без замечаний и происшествий.
   Если бы и далее все увольнения в городе курсанты проводили без замечаний, то это явление стало бы хорошей традицией. В субъективном понимании традиции это комплекс правил, привычек, поступков и законов, никем не писанных, но в результате длительного добровольного или невольного повторения предстают фактом существования достойном подражания в жизни реально продолжающейся. Значение и место традиций в нашей жизни в полной мере мы постигаем только тогда, когда теряем смысл их существования.
Училище, как и специфическая специальность подводника, потихоньку начали обрастать чисто своими традициями, рождёнными проявлением особенностей деятельности и жизни отдельных подводников и их коллективов в целом.
   Начальная карьера большинства людей в Советском государстве не зависела от национальности, оценкой служили их деловые качества. В училище, да и в дальнейшем, вращаясь в многонациональном сообществе людей, Антон вспоминал о своей национальности украинца только при заполнении анкет. Жизнь настолько нивелировала и уравнивала всех по национальному признаку, что даже после десятилетий совместной службы он не всегда мог вспомнить национальную принадлежность самых близких сослуживцев. В памяти они остались просто, как хорошие или не совсем хорошие люди.
Это была понятная, принятая Советскими людьми традиция - традиция истинной демократичности государства в национальном вопросе. Конечно, любое государство это, прежде всего, орудие насилия и оно не оставалось безучастным к тем, кто выступал против него. Советский Союз перестал существовать. Поражение в Холодной войне разогнало Советских людей по национальным квартирам. Национализм стал основным орудием его раскола. Такая понятная когда-то традиция потеряла свой смысл, ибо в таких государствах оценку людей начали производить не по деловым качествам, а по национальной принадлежности. В итоге бывшие Советские люди приобрели весьма сомнительную кажущуюся независимость, а потеряли всё, и в первую очередь - самих себя.
   Традиции большой политики не мешали использовать возможности по созданию маленьких, обыденных традиций курсантской жизни.
Денежное содержание первокурсника составляло всего 10 рублей в месяц и расходы: билет в городском транспорте - 2-3 копейки, в метро - 5 копеек, билет в кино или на танцы - 15-20 копеек, в театр - не более 1 рубля, обед в городской столовой - 50-70 копеек вполне перекрывались суммой получки. Кроме того, получаемая сумма денег, давала возможность пригласить понравившуюся подружку на просмотр киноленты или любого спектакля в театрах города.
Маленькой курсантской традицией стал ежемесячный "пир", устраиваемый на собранные средства по 50 копеек с "носа", впоследствии - на благотворительные денежки сторублёвых стипендиатов-спонсеров.
Ничего вкуснее пирожного, бутылки кефира и сладкой воды или кофе, которые они вкушали в уютном кафе с запахами сцены и эхом танцующих пар, отражённых в блеске паркета рядом расположенного парадного зала клуба, в то время для них не существовало.
- Хо-ро-шо! - потянулся и изрёк Сергачёв. - Хорошо тому - кому хорошо живётся....
- А, что же нужно тебе для хорошей жизни? - для поддержки разговора спросил Микулин.
- Небось, мечтаешь слопать штук двадцать пирожных и запить сладенькой водичкой, - съехидничал "Лярва".
Володя пощупал живот, для верности засунул под ремень ладонь и, сожалея, ответил:
- Сейчас нет, а вот субботние коржики с компотом за весь взвод, как говориться "одной левой", одолею запросто.
- А если не съешь то, что взамен? - начал торговаться Марк Роб.
- Что взамен, что взамен...посыплю голову пеплом и выполню одно из желаний каждого из вас.
- Тоже мне джин нашёлся, нет, так дело не пойдёт! Ты кушаешь свой обед, как и все, затем приступаешь лопать наши коржики и компоты. Что не выпьешь - выливаем за ворот "хэбешки", - выдвинул условие Дмитров.
- Хорошо, согласен! - не раздумывая "выпалил" Володя.
- Зря... - размышлял Антон, представив себе тарелку борща, хлеб, кашу с котлетой, стопку песочных с арахисом коржиков и 25 увесистых, фарфоровых чашек с якорем на боку полнехоньких киселя. - Зря!
В оставшиеся до субботы дни, Володя хорохорился и, на подмигивания товарищей в сторону чашек с якорями, отшучивался:
- Мол, ничего! - "плакали" ваши коржики крупными слезами.
Ему бы сдаться на милость победителей, попросить "пардон у" - и делу конец! Но не тут то было....
В субботу, заметно погрустневший Володя, сохраняя вместимость желудка, завтракать отказался. Обед проглотил с аппетитом здорового телом и духом бойца и, не уменьшая усердия, приступил уписывать коржики, запивая их киселём. Ряды чашек таяли, их содержимое и съеденные коржики, возможности желудка и аппетита Володи свели до нуля.
Переполненный желудок уже давно пел: "Эх, полным - полна коробочка...". Сергачёв беспомощно огляделся. Володя Овчинников сочувственно сдвинул плечи, покачал головой: мол, что тут скажешь, делать нечего, подставляй ворот!
На третьей чашке, залитого в "хэбешку" киселя, Володя вырвался из рук гогочущих курсантов и, роняя лужи жидкости из штанин брюк, улепетнул в душевую.
   Тематика флотских традиций не раз обговаривалась в курсантской среде: со стороны воспитателей и преподавателей - о героическом прошлом подводников; в обиходе товарищеских бесед - о вещах более приземлённых и конкретных, не исключающих поступков отдельных личностей, ставшими традиционными.
Отобедав, весело обсуждая "конфузию" Володи, курсанты прибыли в бытовую комнату и начали готовиться к предстоящему увольнению в город. Они чистили, драили, утюжили голландки, брюки, воротнички, ботинки, бляхи ремней - то есть, приводили в образцовое состояние свою форму одежды.
Обратившись ко всем присутствующим, Антон неторопливо рассуждал:
- Ребята, знаете ли вы, что традиции Флота самые стойкие и жизнеспособные? Философское правило, что форма должна соответствовать содержанию, для флота, было неизменным в течение веков: корабль всегда был и остаётся кораблём, главная фигура на нём - матрос веками хозяйничал на палубе в таких же, как у вас чёрных или белых штанах, в полосатой тельняшке с синим воротничком на шее. Изначальные цвета Земли: белый, чёрный, синий и парадный - цвет золота живительных лучей солнца, окрасили форму одежды моряков всего мира. Правда, бытуют случаи, когда, мягко выражаясь, "содержание" с душком пыталось прикрыть в буквальном и переносном смысле "тело" своих неблаговидных делишек, наворованными у моряков, отдельными фрагментами их формы одежды. Не понимая, что тельняшка традиционно уже давно срослась с грудью моряка, её надевают, как рубашку на любой здоровенный "мешок с костями" и одураченные, ни разу не видя моря, они полосатыми клоунами расхаживают в них.
А кортик! Традиционный морской кортик вручается любому сухопутному офицеру. Уважаю и преклоняюсь мужеству доблестного офицерского корпуса Армии. Но когда они к парадной форме напяливают на бок кортики, то невольно стают похожими на обманутых неверными жёнами мужей, примеряющих рога. Неужели у нашей Армии не хватает своих, присущих ей традиций?! Да, разрушить традиции, даже вековые, вполне возможно, а вот создать что-нибудь толковое взамен - очень трудно, ибо традиции не насаждаются искусственно, а возникают и живут самостоятельно.
- А знаете ли вы, что у ленинградских нахимовцев существует своя очень милая традиция, - вовлёкся в разговор бывший нахимовец Иконник Володя. - Дело в том, - продолжал он, - что перед вами стоит непосредственный участник и исполнитель этой традиции. Она заключалась в том, что начало учебного года у нахимовцев предварялось чисткой до блеска яиц у коня, на котором восседал Пётр Великий - знаменитый Медный Всадник, величественный памятник на Невской набережной. Все нахимовцы были убеждены, если утро первого дня нового учебного года не будет озарено золотым отблеском солнечных "зайчиков" от надраенных бронзовых яиц царёва коня, то им, недостойным, век страдать в муках презрения совести и чести и, вообще, училище провалится в тартарары. Об этом знали все: командование училища, районная администрация, милиция, зрители-зеваки, бродившие вокруг памятника, и, как мы догадывались, сам царь и его конь, молча замирали в ожидании действующих лиц традиции. Несмотря на всяческие запреты и кордоны, штурмовая группа нахимовцев, замаскированная гражданской одеждой, снаряжённая верёвками и другими приспособлениями для скалолазания под утро сосредоточилась у памятника. Но невезуха!!! В полном составе, группа была отловлена совместными усилиями милиции и военных патрулей - моряков. Сердобольный капитан-лейтенант начальник морского патруля, видя страдания отловленных нахимовцев, вызванных чувством вины неисполненного долга, подмигнул фонариком к месту их тайного устремления. Заблестевший отражённый луч "зайчика" расцвёл на лицах участников события радостными улыбками. Они поняли, что яички у лошади Великого царя блестят, и будут блестеть, пока существует Военно-Морской Флот Великой России.
   Уже в увольнении в городе Антон не оказал себе в удовольствии посетить и полюбоваться памятником, застывшего в монолите изваяния прославленного царя. Начищенные до зеркального блеска металлические яйца царева коня блестели!!! В уголках губ бронзового лица притаилась снисходительная смешинка улыбки, а горящий взор Петра, устремлённый в вечность, как бы говорил:
- Виват новому поколению моряков! Виват самым юным, моим достойным потомкам!
   Спорт..., о спорте можно говорить много и долго: в то время вся страна занималась спортом. В любом городишке занятия в школах предварялись физической зарядкой под музыку собственных духовых оркестров. В любой школе, в том числе и сельской, были спортивные площадки. Футбол, волейбол, гимнастика, лёгкая атлетика, соревнования и олимпиады - спортивные и по художественной самодеятельности, были естественным укладом жизни молодого подрастающего поколения Советских людей. Постоянная занятость личного участия людей в бурлящей трудовой жизни страны не оставляла места для хулиганства и воровства, побуждала инициативу и интерес в постройке жизни настоящей, вселяла уверенность во времени будущем. Тёплыми летними вечерами всё население выходило во дворы. Молодёжь толпами гуляла по улицам, заполняла парки и танцплощадки, была слышна музыка и радостный смех. Люди страны общались друг с другом, им было о чём поговорить, их связывали общие интересы в победах и буднях трудовой жизни. Тогда ещё и в зародыше не было развращающего тело и душу, царствующего сейчас бизнеса вседозволенности властвующих денег, люди были жизнелюбивыми и свободными.
   Спорт в училище занимал нишу на более высоком уровне. Гимнастические залы, залы тяжёлой атлетики, классической борьбы, бокса, собственный тир, водная шлюпочная база на Неве, обширный внутренний двор-стадион с беговыми дорожками, игровыми площадками вкупе с опытными тренерами и преподавателями составляли основательную базу для физической закалки курсантов.
Физподготовка распределялась равномерно планом занятий на протяжении всех лет учёбы в училище. Кто показывал особые способности - дополнительно совершенствовал своё мастерство в многочисленных спортивных секциях. В конце первого полугодия товарищи Антона понесли первую потерю - при падении с брусьев, несмотря на страховку, повредил себе мениск чашечки левой ноги ленинградец Сысоев. Несостоявшийся подводник к своей нескрываемой радости, был отчислен из училища и комиссован на гражданку.
   Курсант Фомочкин Гриша ходил темнее тучи. Его пухленькие щёчки обвисли двумя мешочками, как полупустые полотняные ёмкости, а глаза, потерявшие живую выразительность и любознательность, тускнели при взгляде на спортивный снаряд - длинного и довольно высоковатого "коня".
- Не могу я его объездить, - жаловался он. - Эта чёртова "кобыла" не то, что "козёл" - того я, перепугавшись, перемахиваю ласточкой. Эта деревяшка, обтянутая искусственной кожей, так и старается лягнуть меня в зад. Помогите!
Вся "соль" упражнения на "коне" заключалась в том, что, хорошо разогнавшись, выбросив руки вперёд в опорном прыжке с мостика оттолкнуться ими от противоположного конца снаряда и, не задев его копчиком, приземлиться в руки страхующих товарищей. Но в случае неудачи удар копчиком тяжёловатого заднего места по "коню" неминуем. А это больно, конечно, не спортивному снаряду, а вам - ой как больно!
Невидимая стена страха заставляла Гришу гасить инерцию разогнанного непослушного тела и отваливать в сторону во многих неудачных попытках повторов.
По этому поводу сотоварищи тут же коллективно сочинили стих:
- Сделаю ещё один заход...,
Конь стоит и глазом не моргнёт.
- Эта чёртовая штука - для курсанта просто мука!
- Всё равно, не трусь - вперёд!
Зачёт по упражнению приближался и, как беременность, самостоятельно рассасываться не желал. На тренировках два дюжих молодца, по обе стороны схватив за трасы, протаскивали подпрыгнувшее тело Григория через злополучную "лошадь". Он потихоньку избавлялся от страха. На зачёте Фомочкин, осмелев окончательно, так сиганул через осточертевшего коня, что выскользнул из трусов, которые остались в руках озадаченных, не успевших их выпустить страхующих курсантов. Голый он пихнул ногой столь длительно терроризировавшего, теперь поверженного коня, и победно заржал. Покатываясь со смеха на мягких, разостланных на полу матах, "ржали" ещё громче его друзья.
   Иногда на занятиях по боксу, окончив плановые поединки, при попустительстве тренера, курсанты развлекались показательными боями-спектаклями, выпуская на ринг особую пару бойцов: тяжёловеса Лешко и тонкого в кости, лёгенького москвича Жору.
Жору снаряжали самыми большими по размеру трусами, "гадами" и боксёрскими перчатками. Арбитром и главным режиссером спектакля выступал "Артист" - Валера Подколзин.
"Бойцы" занимали свои места по углам ринга. Валера представлял боксёров зрителям, награждая каждого из них витиеватыми титулами невообразимых побед в предыдущих боях. Затем он вызывал их на середину ринга для приветствия.
"Детина" Лешко благодушно улыбался. Жора небрежным жестом здоровенной перчатки чиркнул себя по горлу и кивнул утвердительно головой: - Мол, да, кранты тебе! Влип ты парень, как кур во щи!
Прозвучала команда "бокс!". Лешко стоял и благодушно улыбался. Жора, из стороны в сторону, убыстряя темп, начал вилять задом. Складывалось впечатление, что, ощутив в своем "чреве" что-то живое, ниспадающие ниже колен обширные трусы ожили сами. Они ощетинились мелькающими складками вроде зубов голодной собаки, готовой броситься на обидчика своего хозяина. Жоркины ноги, тонкими палочками торчащие из неподвижных "гадов", выгибались, не успевая попасть в такт, танцующей задницы. Округлые кожаные перчатки, как поршни кривошипно-шатунного механизма двигателя работающего вхолостую, замелькали в направлении подбородка недосягаемого противника.
Лешко стоял и смотрел на напрасные потуги мелькающих Жоркиных перчаток. Самые нетерпеливые зрители начали кричать: - В кису его! В кис-у-у! - что означало: - Не тяните кота за хвост! - Бейте по мордам!
Жора остановился. Вынул руку из перчатки, вопрошающе указал на свой подбородок, испрашивая: мою, что ли? Не ожидая ответа, показал всем "фигу".
Его товарищи, возмущённые, затопали ногами, загалдели, заулюлюкали, засвистели и хором закричали: - Судью на мыло! Судью на мы-л-о-о!
Дезориентированный судья замахал руками и закричал: "Брек!", "Брек!" - мирно стоящим противникам. "Зал" недовольно притих. Валера сделал выволочку боксёрам за халатное ведение боя и дал команду: "Бокс!". Жора закрутил задом энергичнее прежнего. Лешко неподвижно стоял на своём месте. Судья погрозил ему кулаком и, собираясь свиснуть, сунул свисток себе в рот. Упреждая замечание, Лешко легонько стукнул своего противника по голове. Жора сел.... После минутного замешательства зрители вразнобой начали выкрикивать свои пожелания. Наиболее упорные и кровожадные орали: - В кису его! В ки-су! Недовольные судейством вопили: - Судью на мыло! Судью на мы-л-о! Более практичные кричали: - Жора! "Гадом" его, гад-о-м! Последние выкрики были услышаны. Поверженный боксёр заморгал глазами, осмысленно оценил обстановку на ринге. Его особенно возмутил судья, который, размахивая рукой, что-то отсчитывал. Быстро подхватив легко соскользнувший с ноги ботинок, он прицельно швырнул его в сторону понявшего опасность, увернувшегося и убежавшего судьи. Вторым ботинком, раскручиваемым на шнурках, он прицеливался в голову своего поединщика. Лешко поднял руки вверх! Жора запрыгнул ему на спину. Смеясь, шумной толпой все участники представления направились в душевую смывать пот учения.



Глава 4
  
Хозяйственные работы. Вкус овощей и цена тепла. Что такое часовой. Потери продолжаются. Клуб и культурная жизнь курсантов.


В составе расходного подразделения завтра с утра третий взвод курсантов уезжал заготовлять капусту на овощной базе. Расходное подразделение назначалось из числа курсантов на сутки для выполнения хозяйственных работ. В середине обильной на работу осени оно било нарасхват.
   Прибывшие для училища несколько вагонов с луком морковкой, огурцами, помидорами и, в основном, с капустой были почти разгружены. Взводу предстояло выгрузить остатки овощей и под руководством хозяйственников военторга заняться засолкой капусты.
   Главный спец - тётя Клава повела приданную ей группу в подсобку для переодевания в спецодежду и подкрепления жизненных сил курсантов лёгким завтраком.
На дощатом столе в подсобке, в большой миске был приготовлен помидорно - огуречный салат, обильно сдобренный ароматным подсолнечным маслом.
Справа на белой чистой салфетке лежали алюминиевые ложки и, издающие аппетитный запах ломти свежего ржаного хлеба. Справа - увесистые кружочки докторской колбасы.
  -- Сейчас по вашему аппетиту я определю, какие вы есть труженики, - объявила тётя Клава, приглашая курсантов к столу.
Неизвестно, показались ли курсанты хорошими работниками, но едоками он были отменными. С ломтем хлеба, покрытого колечками колбаски, в одной руке и, мелькающей ложкой в - другой, они дружно и весело уплетали вкусное угощение. Насытившись, довольные ребята вопросительно посматривали на свою кормилицу, в ожидании дальнейших указаний. Гостеприимная тётя Клава, "добивая" их обильностью овощного меню, из закутка подсобки выкатила три больших полосатых арбуза.
  -- Держите мой бедный живот, что б мне похудеть! Не режьте нас щедростью своего хлебосольства! Разве, съев эти арбузы, можно работать!? - разразился речью "Овен", деловито нарезая хрустящие сегменты их красной сочной мякоти. - Не знаю, на много ли увеличится объём засаливаемой капусты нашими стараниями, но наводнение местного ручья мы обеспечим наверняка.
Центральная часть закрытого помещения овощной базы на уровне земли занимали глубокие водонепроницаемые, бетонированные колодцы диаметром около трёх метров. В стороне стояли машины для шинковки овощей, мешки со специями и солью.
Распределённые целевыми группами, выслушав инструктаж, курсанты приступили к работе. Одна группа перебирала капусту, мыла и чистила морковку, другая - на носилках подносила овощи, относила готовую смесь шинкованной продукции и высыпала в колодцы. Несколько человек стояли у машин, подавали в лотки плотные головки капусты, откидывали сладкие кочерыжки в сторону, контролировали ручеёк шинкованных овощей и весь процесс работы в целом. Трое их товарищей, опущенные в колодец, обутые в высокие резиновые сапоги, с вилами в руках разравнивали и, притаптывая, уплотняли, пересыпая солью и специями, витаминные слои заготавливаемого овоща. Работа спорилась, в её налаженном ритме, прерванном на небольшой обеденный перерыв, гора капусты стараниями курсантов была переработана и по всем правилам засолки заложена в колодец для зимнего вкушения уже в качестве нового продукта.
В конце рабочего дня они переоделись в повседневную форму одежды и в награду за хорошую работу получили несколько больших рябых арбузов. Взаимно довольные курсанты расстались со своими временными хлебосольными хозяевами.
Уже дома в училище, после ужина, закусывая сладкими арбузами, они со всей доходчивостью поняли, что принцип: "кто работает - тот ест", справедлив отчасти, с подтекстом.
Во-первых: кушает - если есть что кушать!
Во-вторых: кто работает с душой - тому пища по-особому вкусная и сладкая.
В-третьих: хозяйственники, работники военторга и прочие распорядители богатств, при любых обстоятельствах, имея такие огромные склады и возможности, помирать с голоду даже в блокадном Ленинграде, никогда не будут.
   Зима вступала в свои права. Декабрь был холодным: сыроватый ленинградский воздух, подхваченный дыханием Финского залива, в руках деда Мороза, вышибал у тощего, легко одетого горожанина слезу из глаз и насморк из покрасневшего носа.
Курсантам было хорошо: многочисленные помещения спального и учебного корпусов училища от постоянно горячих батарей обогревались надёжно. Вольнонаёмные кочегары, бесперебойно действующей училищной кочегарки, уголёк шуровали вовсю. Сам уголёк подвозился по железной дороге. С приходом железнодорожного состава с углём разгрузить вагоны одним расходным подразделением было делом бесперспективным. Посему авралили посменно почти все курсанты младших курсов училища. Эта тяжёлая работа на морозе восторгов не вызывала ни у кого.
   Черномазые, как черти, пропитанные угольной пылью, замёрзшие и голодные, отработавшие вахту курсанты, сдавали рабочую одежду своим сменщикам, мылись в душе шли в столовую, пить горячий чай и полусонные съедали плотный завтрак. Согретые и сытые они буквально падали спать. Отоспавшись и оттаяв, информацией о работе по разгрузке угля они делились неохотно: мол, что говорить, придёт очередь - попробуете сами! "Очередь" не заставила ждать себя долго: тёпленьких сердешных курсачей третьего взвода она выхватила ночью из уютных постелей, переодела в замызганные угольной пылью робы, и с лопатами в руках выстроила у, стоящего напротив, вагона с углём.
   Обращаясь к ним, откуда-то, из морозной пыльной мглы ночи, прозвучал распорядительный голос: - Вагон видите? - Лопаты есть? - С подходом машин приступайте к погрузке! Как бы спохватившись, на всякий случай, спросил: - Больные есть? - и сам же ответил, - Нет! - Это хорошо! Далее замолк, как будто его и не было вовсе, - пропал.
   - Да, даёт страна угля и мелкого, и крупного! Погрузить две тонны уголька для каждого из нас не так уж много. Справимся, - утвердительно прогудел басом маленький росточком Володя Микулин.
Не долго раскачиваясь, они выбили "костыли" крепежа люков поддона вагона и на рельсы
посыпался ничем не удерживаемый уголь. Открытые люки напоминали пасть дракона, из которой со скрежетом, треском и шумом в клубах чёрной едкой пыли, ради обогревающего людей огня, вываливалось твёрдое топливо. Пока же огня не было, погреться курсантам не помешало б - машины запаздывали.
- А знаете ли вы, как хитрый цыган одним мешком угля грелся всю зиму? - начал рассказывать байку Подколзин. - Когда его донимал мороз, то он взваливал мешок на плечи и рысью оббегал несколько раз вокруг хаты. Способ действовал безотказно! Не верите!? Спросите цыгана и убедитесь сами.
- Ну, ты "Артист" даёшь! В-о-н там - на путях мелькают огни подъезжающих машин, сейчас мы и согреемся, - сказал невозмутимый Коля Суриков и похлопал рукой по стенке вагона. - Что там какой-то мешок, когда у нас целый вагон угля имеется!
   Машины больше не опаздывали. Вскоре от работающих молодцев повалил пар.
- Марк, а Марк, смотри, как ты перегрелся, пар из тебя прёт прямо из ушей, зачем тебе тепло ещё в училище? Возьми мешок угля впрок - продашь! - язвил "Лярва".
- Хорошо, умник, - нашёлся Марк, - я согласен его продать, но нести мешок будешь ты!
- Жора, не фелонь, бери угля побольше и кидай подальше, - бодрячком заметил Саня Щепкин и, поднатужившись, перекатил на его лопату увесистый ком смёрзшегося угля.
- Я тебе что, подъёмный кран что ли?! - Чугун, выручай, тебе же всё равно, что таскать: то ли уголь, то ли железо! - обратился он с просьбой к мощному здоровяку, который начал увлекаться тяжёлой атлетикой.
Постепенно шутки стихали, курсанты только натружено охали и сопели, однако, и куча угля заметно уменьшилась. Под утро пришла пора, когда, зачистив вагон, они закрыли люки вагона и бросили последнюю лопату топлива в отъезжающий самосвал.
   Домой в училище ехали молча, усталым ребятам до чёртиков в глазах хотелось спать.
- Че-пу-ха! Привыкнув, можно вкалывать и на такой работе, - сделал вывод Ефремов Володя. В подтверждение своего заключения он рассказал байку:
- Жили - были дед и баба, - традиционно начал он. - Дед здорово "закладывал за воротник". Бабка не раз пугала его тем, что мол, сколько ты вкусил водочки, столько в аду выпьешь дёгтя. В молодые годы это предупреждение дед просто игнорировал. С возрастом начал задумываться и на досуге после очередного стакана самогона, подсчитав, сколько выпил спиртного, дед ужаснулся количеству дёгтя ожидающего его в аду.
- Нет, с такими мучительными мыслями дальше жить нельзя, - подумал он и решил: - попробую я выпить этот проклятый дёготь ещё на этом свете!
Сказано - сделано! Дед налил стакан дёгтя, крякнул, выпил его, помолчал и на выдохе выдал: - Глупости бабка мне говорила! Привыкнув, пить дёготь можно запросто!
Байки и анекдоты, передаваемые устно, являясь истинно народным творчеством, очень метко отображают суть и соль содержания их морали. Антон, взращённый на труде, в дальнейшем занимая разные должности в служебной деятельности, от работы - пусть самой грязной и тяжёлой никогда не отказывался. "Поперёк горла" ему ставала только работа бессмысленная, не имеющая целевого назначения и, кроме того, он не любил бездельников и пустопорожних говорунов.
   Внешними признаками и последствиями по разгрузке - погрузке угля стали временно несмываемые, аккуратные тени и полоски въевшейся угольной пыли у основания глазных ресниц, на кромках носа и губ. Курсанты - угольщики ходили в этом великолепии воздействия угольной пыли, пота и мороза, вызывая любопытство и восхищение лучшей половины человечества. На вечерах отдыха в училищном клубе они поражали девиц прямо-таки наповал. Девичьему любопытству не было предела. В стремлении выведать тайну, жертву - владельца выразительных глаз и губ они допрашивали дотошно. Некоторые пытались соскоблить содержание полосок для дальнейшего исследования! Но напрасно и безуспешно: пробу - соскоб можно было взять только вместе с кожей! Понимая, что эта процедура для них не препятствие, столь ретивым девицам курсанты предлагали приобрести лопаты и подрядиться разгружать уголь. Большинству эта идея не нравилась. Правда, находились энтузиастки, которые понимали, что красота требует жертв. Они добивались подробностей: где, когда и длительность технологии процесса получения столь впечатляющего эффекта неотразимых глаз и губ.
   Начальник клуба училища человек, безусловно, талантливый и влюблённый в свою профессию, работал не за страх, а на совесть. Его стараниями для училища были приобретены музыкальные инструменты джазового оркестра. Муз команда училища, виртуозно владея духовыми инструментами, на вечерах отдыха радовала слушателей исполнением, как классики, так и совремённой музыки. В распоряжении курсантов были пригласительные билеты в свой клуб училища, по обмену - билеты на совместные вечера отдыха во многие учебные заведения города; билеты бесплатные на шефские концерты и билеты, приобретённые лично на представления, концерты и спектакли знаменитых театров Ленинграда. Избранники Мельпомены, тогда ещё артисты начинающие, но уже известные благодаря своим самобытным талантам, частенько давали весьма интересные шефские концерты на сцене училищного клуба. Молодые и красивые Эдита Пьеха, Эдуард Хиль, Татьяна Шмыга и многие другие талантливые исполнители удивляли и зачаровывали курсантов звучанием радужных голосов, мастерским исполнением чудесных песен, имеющих смысл слов и прекрасную музыку.
Своя художественная самодеятельность в кружках танца и художественного слова, пения и драматургии, имея неплохих руководителей, могла показать приличный концерт, подготовив выступления училищного ансамбля песни и пляски, отдельных номеров мимов, поэтов и других талантов самобытных композиций.
После концерта в зрительном зале сдвигались кресла по сторонам, сцену занимал оркестр и под его музыку, в умопомрачительных танцах, по гладкому блестящему паркету лихо летели пары. Многие танцующие уходили отсюда связанные навек любовью супружества. Другие - удовлетворялись приятным знакомством и заинтересованным флиртом чудесной молодости с прекрасным полом. Третьи - приобретали друзей или разочаровывались в них. Но для всех участников это был праздник - праздник торжества надежд, поиска и мечтаний, свершений и разочарований для их юных обладателей.
   Многие из курсантов первый раз в жизни услышали и увидели музыку и спектакли опер, оперетт и балетов в их живом исполнении.
Всеобъемлющая лиричность природы и человечность бытия, сконцентрированная в музыке
П. Чайковского; подвижничество любви к женщине и к своей Отчизне, озвученное
М. Глинкой; трагедия человеческой жизни в музыкальном творении М. Мусоргского; многогранность человеческих судеб и страстей опер Д. Верди, Ж. Бизе; интрига хитросплетений жизненных ситуаций оперетт И. Кальмана; весёлая тяга к житию современников И. Дунаевского - помогали глубже вникнуть и задуматься над смыслом существования людей, определить своё место на Земле.
Талант артистов, доступный людям умеренной стоимостью билетов на спектакли и концерты с выездом исполнителей "в народ", давал обоснованный повод награждать своих кумиров званием "народный артист". В те времена это звание соответствовало своей смысловой нагрузке. Это позже, гораздо позже обнищавшие артисты, как и весь ограбленный народ Страны Советов, были лишены общности жизненных интересов и разбрелись в разные стороны по так называемым независимым государствам. Многие "народные" канули в нищенскую неизвестность, более жизнестойкие приспособились, повысив расценки на свои таланты. Уже недоступные для своего народа, они стали за большие деньги активно развлекать пришедших к власти мошенников и бритоголовых бандюков, жирующих на нищете бывших Советских людей. Звание "народных" по существу они утратили, а вот звание "почётных братков" или "услада денежных мешков", или ещё, как там, они вполне заслужили, но стеснительно не хотят их озвучивать. Единицы самых опрометчивых продали свои таланты за портфели депутатских званий и стали в глазах народа комедийной визитной карточкой прикрытия неблаговидных поступков своих новых хозяев.
   Антон начинал понимать, что во всех хитросплетениях и поворотах бытия жизни судьба каждого человека и его поступки целиком зависят от слагаемых его деятельности или бездействия. К месту вспомнилась кем-то рассказанная быль:
Во времена татаро-монгольского ига хан послал сборщиков дани на Русь. Вернулись те с награбленным добром, но хану показалось дани мало.
- Почему мало собрали? - грозно спросил он.
- Всё забрали, великий хан, у них ничего нет. Они сидят и молчат!
- Ага, раз молчат, значит, у них есть, что скрывать! Идите, ищите и отымите всё!
Опять возвращаются сборщики с награбленным добром.
- Ну, как, - спросил хан, - что делают русичи?
- Разорили мы народ окончательно, великий хан. У них ничего нет, но они поют песни!
- Вот теперь я верю, что у них действительно ничего нет кроме песен. Пошлите туда отряды надсмотрщиков, пусть убивают запевал. Народ нам не страшен, пока поёт порознь. Горе нам если, имея запевал, они соберутся вместе и во весь голос запоют объединяющую их песню, освобождающую от цепей рабства и делающую их людьми свободными.
   Дань с курсантов пока никто не изымал, а вот наличие вещевого имущества на ежемесячных осмотрах старшины проверяли у каждого из них.
Тёплое хлопчатобумажное бельё - рубашки и кальсоны никто из курсантов не носил и оно, мертвым грузом инвентарных единиц мирно покоилось в рундуках. В обиходе курсантских будней некоторые из них начали замечать пропажу до сих пор никому не нужного белья. В шутке умыкания кальсон никто не сознавался, бельё продолжало исчезать. Баловство затягивалось и грозило вылиться в неприятность, ибо только в отдельных рундуках можно было обнаружить его наличие. Несмотря на идентичность формы одежды, характеры и реакция на события реальной действительности со стороны курсантов были строго индивидуальными не выходящими из рамок поведения нормальных людей. Правда, за Словцовым Геной наметилась некоторая отчуждённость и появившаяся странность - его жутковатый смех в тишине паузы, когда все отсмеялись по юморному поводу, вначале удивляла, но особо не настораживала.
Трое посвящённых - Антон, Щепкин и Жора для выявления "злоумышленника" решили устроить засаду, спрятавшись среди рядов висящих шинелей в баталерке в момент, когда их товарищи разойдутся по, закреплённым за ними, объектам приборок.
Появившийся Гена, приборщик злополучной баталерки, вместо наведения чистоты и порядка, начал шарить по рундукам и вытаскивать уцелевшие кальсоны. Не веря глазам своим, "засада" увидела, как Словцов, поднатужившись, снял с полки свой здоровенный чемодан, уложил туда бельё и довольный уселся на нём передохнуть. Курсанты вышли из "засады", открыли вместительный "сундук" подозреваемого воришки, из которого вывалилось спрессованное пропавшее бельё. На их молчаливый вопрос, Геннадий спокойно ответил, что зима будет холодной, и бельё по просьбе ему выслала мама.
Озадаченные неадекватностью поведения своего товарища, они вызвали врача, который постучал и помахал молоточком по его колонкам и перед глазами, многозначительно хмыкнул и сказал: - Ребята, это клиент уже наш, к вам он больше не вернётся.
Словцова увезли в психлечебницу, несколько раз курсанты его навещали, надеясь на скорое излечение. Но возросшая нагрузка настолько надавила на его психику, что вызвала не проходящий душевный рецидив.
- Главбух отделения госбанка, где работал мой отец, - начал рассказ Слава Овёс, - при подготовке квартального отчёта обнаружил не состыковку с разностью в тысячу рублей. Вместо ста тысяч счёт зациклился на девяносто девяти. Он остался работать в неурочный час и к утру, свихнувшись, всё время шептал: - Девяносто девять, девяносто девять....
Уже в психушке чокнутый главбух пробыл около года и всё время, как заклинание, скороговоркой повторял: "девяносто девять, девяносто девять". Собратьям по беде он надоел так, что один из них не выдержал и на обеде со словами: "сто" огрел его по башке деревянной ложкой. В нужный момент, полученный стресс, сделал своё дело. Главбух осмысленно обвёл глазами своё окружение и спросил: - Где я и как сюда попал?
Врачи нашли его вполне нормальным человеком, и он до сих пор жив и здравствует, - закончил рассказ Слава.
В нашем случае чуда не произошло. Словцова комиссовали, и он исчез из училища навсегда.
С той поры много людей и их судеб оставили свой след в жизни Антона. Курсанты - дети военного периода испытали полную чашу беды и горя, которые, притаившись, иногда наносили свой роковой удар даже среди видимого благополучия. Беда и зло могли замаскироваться и годами выжидать, выслеживая свою жертву. Добро же щедрее и не терпит промедления.
   На выходе из спального корпуса училища, в глубине центральной площади двора, рядом с волейбольными и баскетбольными площадками, в небольшом двухэтажном здании размещалось караульное помещение. Всё училище охранялось ежедневно меняющимся нарядом караула из своего же брата - курсанта. Перед заступлением в караул они "долбили" устав "Караульной и гарнизонной службы", изучали табели постов и, тренируясь, громко кричали: - Стой! Кто идёт?!
Особенности прав и обязанностей, гарантии неприкосновенности часового курсанты изучили и знали назубок. Не то, что совремённые депутаты украинского парламента - толком не изучив и не поняв своих обязанностей, сделали себя неприкосновенными. В итоге вместо стражей и творцов закона, обманутый народ получил необузданных, самодовольных, само утверждающихся, коррумпированных субъектов беззакония.
Товарищи Антона, в первую очередь, чётко усвоили круг обязанностей при несении караульной службы, ибо за их знанием и исполнением неукоснительно следили конкретные служебные лица, начиная со старшины, командира роты и так далее.
Депутаты, назначенные своими боссами проходных партий в парламент во время выборов, в самодурстве, издаваемых "под себя" законов, находились вне зоны их воздействия в броне неприкосновенности. Действуя по правилу - себе всё возможное и не возможное, об одураченном народе они забывали начисто сразу же после выборов. Правда, несмотря на название "народный депутат", никакого отношения к народу они не имели. Конкретно каждого из них народ не избирал, так что демократией - властью народа тут и не пахло! Это были "волки", которые, достигнув власти, делали деньги. Не исповедуя никакой морали, они люто ненавидели друг друга; предавали и продавали друг друга; постоянно "грызлись" друг с другом за власть, ибо власть - это обладание большими деньгами. Единственное, что большинство народа получили - это нищету и бесплатное телевизионное зрелище созерцания картин депутатской деятельности. Самоутверждаясь, "правоборцы" поливали коллег "отборными" словами депутатской этики, таскали друг друга за чубы, били по мордам - то ли меньшинство большинства, то ли наоборот! Самого завалящего "старшины" для наведения порядка у них не было, для "неприкасаемых" он не предусматривался - иначе, какой он неприкасаемый! Да и сама Конституция - закон прямого действия делала государство смешным - она была настолько непонятна, что требовала постоянного толкования судов, назначаемых (утверждаемых) теми же депутатами. А в этом случае, сами понимаете, "закон, что дышло - куда повернёшь, туда и вышло".
   До этого проявления "демократии" современники Антона ещё не дожили. Тогда закон был обязательным для исполнения всеми. Лица, контролирующие его действие, обеспечивали должный порядок. В строгой закономерности этого порядка бедный курсантик, привыкший ночью спать, в карауле, заступив на пост часовым, даже сонный, услышав шорох шагов проверяющих начальников, бдительно вскидывал наизготовку карабин и, окончательно прогоняя сон, ободряюще громко выкрикивал: - Стой! Кто идёт?!
Иногда курсантика сон одолевал столь коварный, что со своим "Стой! Кто идёт?!" он несколько опаздывал. Тут уж выручали находчивость и сообразительность, ибо неминуемое наказание - гауптвахта брала его тёпленького за заднее место, - из положения часового он мигом превращался в личность охраняемую, и под замком.
Одним из устоев уставов, да и всей воинской службы была аксиома, не требующая доказательств: - Доверяй, но проверяй! Согласно инструкции дежурный по училищу, назначаемый ежедневно из числа офицеров - преподавателей, должен был в дневное и ночное время лично обойти и проверить службу и хозяйство всего училища.
Капитан 1 ранга Иванов Г. преподаватель минно-торпедного факультета под два метра ростом, прозванный "Полтора Иваном", дежурство справлял со строгостью бывалого служаки. Подколзин Валера - часовой на посту N 4 коротал положенные 4 часа смены, бодро вышагивая у хозсклада, заваленного старыми классными конторками. Подустав, он залез между конторок и, раздвинув их, обеспечил себе хороший обзор прилегающего двора.
Вцепившись в зажатый между ног карабин сел и, размечтавшись, маленько прикорнул.
Подкравшись, тихо, как тать ночной, Полтора Ивана начал поиск часового. Продвигаясь между конторок, он издавал шум, от которого Валера проснулся. Поняв, что дело пахнет "керосином" и можно "погореть" запросто курсант проскользнул в запасную дыру - проход и оказался в "тылу" у Иванова. Дослав патрон в патронник, он упёрся штыком карабина в спину офицера и просипел: - Стой! Кто идёт?! - и на всякий случай, добавил, - Руки вверх!
От неожиданности и, убедительно торчащего у спины штыка, Иванов присел, руки сами поползли вверх и, не совсем осознано, он спросил:
- А ты кто?
- Я? - переспросил Валера.
- Ну, да, - подтвердил тот первоначальный вопрос.
- Я часовой, смотрю кто-то, что-то высматривает на моём посту....
- А я дежурный по училищу, - Иванов кивком головы и глазами указал в сторону повязки на рукаве кителя всё ещё поднятой руки.
- Угу, - согласился Валера, - я вас знаю в лицо.
- Так я пошёл, - на всякий случай сообщил Иванов и, опустив руки, тихо, к обоюдному согласию, удалился.
Валеркин сон, "как рукой сняло". Он благополучно, в составе караула сменился и, к всеобщему удовлетворению, происшествие дальнейшего развития не получило.
  
Глава 5
Зачёты и экзамены - дело серьёзное. Строевая подготовка в училище. Первая курсантская весна и первый отпуск.
  
.
   Путь познания мира курсантами, подобно руслу реки, у её истоков, постепенно наполнялся ручейками знаний отдельных изучаемых предметов, и, образуя их течение, устремлялся далее в избранном направлении, преодолевая искусственные преграды в виде зачётов и экзаменов.
Товарищи Антона успешно окончили первое полугодие учёбы в училище, и тёплое дыхание весны вплотную приблизило их к годовым зачётам и экзаменам, завершающем обучение на первом курсе.
Курсанты, прослушав курс гидрометеорологии и астрономии, уже с интересом наблюдали за капризами и течением изменяющейся погоды, и, устремляя свои взоры к звёздам, мечтали.
Кораблевождение и навигация уносили их в заманчивые плавания по морям и океанам, основы картографии и географии открывали им необъятные просторы Земли и склоняли курсантские головы в почтительном поклоне уважения к подвижническим подвигам наших предков.
   Значительный объём приобретённых знаний и полученный практический опыт обучения, стимулировали курсантскую находчивость в поиске надёжных гарантированных дорожек для получения зачётов и успешной сдачи экзаменов.
Ещё Козьма Прутков высказал общее умозаключение, что нельзя объять необъятное. Они упорно "вгрызались" в гранит науки, но для концентрации усилий требовались экзаменационные билеты. Тактику "волчьей стаи", применяемую немецкими подводниками на океанских просторах во второй мировой войне, курсанты позаимствовали на свой лад.
Они всем классом наваливались на преподавателя: вначале "бросали в бой" самых подготовленных и его, уже изнурённого, дружно "добивали" все остальные отвагой неубывающей активности. Под неослабевающим напором курсантской изворотливости, подсовывая журнал учёта успеваемости вспотевшему, потерявшему ориентировку преподавателю, удавалось получить зачёты для всего класса, в том числе и для отсутствующих курсантов по уважительным причинам.
Этот приём срабатывал не всегда. "Немочка" Фатеева, перешедшая от классных лекционных занятий к факультативной работе, ставила зачёты индивидуально. В специально выделенные часы, она заслушивала курсантов - их чтение и перевод текста - несколько тысяч знаков на немецком языке. Как назло в день этих часов Антон и Володя Овчинников отсутствовали по причине заступления в наряд дежурной службы. "Железный закон моря" лишал права увольнения в город любого курсанта, имеющего "хвост" по зачётам. Тут уж "быть или не быть" решал сам курсант, проявляя собственную инициативу по избавлению от "чёртовых" хвостов.
Кафедра иностранных языков размещалась в угловом крыле учебного корпуса училища на третьем этаже. Обширный коридор, устланный широкой мягкой ковровой дорожкой посредине, одним концом упирался на трап - лестницу с боковым туалетом, другой - выводил в центр здания. Стены коридора украшали хорошие копии полотен известных художников - маринистов.
В ожидании Фатеевой, согласившейся принять у них зачёты в неурочное время, Антон и Володя "патрулировали" дверь иняза, уже в который раз делая "концы" по ковровой дорожке коридора. Безрезультатная ходьба подвела их к картине "Девятый вал" и они, от безделья уставились на неё, поражаясь много раз виденному, но не надоевшему мастерству художника. Мягкий ковёр скрадывал шаги проходящих мимо курсантов и Володя не заметил отлучившегося Антона по надобности в туалет. Не заметил он шагов и подошедшей Фатеевой, которая остановилась рядом, завороженная любопытством созерцания картины курсантом. Полагая, что рядом стоит Антон, Володя потянулся, дружески положил руку на плечо женщины и предложил: - Пошли, пописаем, что ли....
Близоруко щурясь, поражённая бесцеремонным предложением, Фатеева замерла, потеряв дар речи.
Не менее озадаченный тишиной и молчанием товарища, Володя, повернув голову, ещё успел спросить: - Ну то как, пошли... - и обмер по причине увиденной картины уже наяву!
Антон, выйдя на площадку трапа ещё успел заметить, как за Фатеевой захлопнулась дверь кафедры и, мелькнувшие каблуки "гадов", убегающего в другом конце коридора, Володи.
Повременив, он всё же зашёл на кафедру, покрасневшая Фатеева расхохоталась, взяла журнал, против фамилий Антона и Володи вывела "зачтено" и расписалась.
   Освободившаяся от снега стараниями весны центральная площадь училища, стала местом "экзекуции" курсантского люда, осуществляемой под именем строевой подготовки.
Если говорить о весе и значении изучаемых наук, то нужно сказать, что в недалёком прошлом, строевая подготовка в Военно-Морском флоте находила место в числе второстепенных дисциплин.
Наш уважаемый, выдающийся полководец маршал Советского Союза, в то время Министр Обороны Жуков Г.К., Флот не то, чтобы не любил - он просто не хотел, именно, не хотел уяснить возрастающее значение и место Флота в Вооружённых Силах страны. По разумению Маршала, для "отрезвления" и приведения "в чувство", зарвавшегося и "разболтанного" рода Вооружённых Сил нужно и должно "напустить" на ВМФ дисциплинирующую панацею в виде муштры - основного содержания строевой подготовки. Посему строевую подготовку он провозгласил превалирующей дисциплиной обучения будущих офицеров Армии и Флота.
В это время для курсанта весь божий свет сосредотачивался в рамках дисциплины просвета, образованного высотой поднятого "гада", в строевом шаге его владельца. Преподаватели кафедры строевой подготовки деловито бегали под ногами курсантов с линейкой в руках, измеряли высоту этого просвета, добиваясь высочайше утверждённого стандарта: не больше и не меньше!
Военморы понимали, что у Кремлёвского курсанта чётко печатающий шаг и высота поднятого носка сапог являются основой его достояния, но для вождения кораблей по морям и океанам нужны не ноги, а голова - голова умная и соображающая. Если все знания в эту голову будут вкладываться исходя из стандарта "просвета", то вместо толкового, грамотного, инициативно мыслящего морского офицера на выходе получим оловянного солдатика.
Размышления по этому поводу были совсем заглушены с назначением на должность заместителя начальника училища по строевой части Героя Советского Союза полковника Катанова. Заслуженный герой войны умел мастерски вести в бой свой батальон и побеждать врага. Но вот обучать курсантов был абсолютно не приспособлен. "- Не царское это дело!" - можно было сказать, оценивая его роль в ситуации.
С появлением Катанова в училище команды: "Ать-два!", "Ать-два!", стук взлетающих к плечу карабинов, гром отбивающих такт барабанов преследовали курсантов постоянно, а ночью во сне их ноги, судорожно вскидываясь, тянули носок.
На строевых занятиях новый заместитель начальника училища лично обходил строи, прицеливался в линии шеренг курсантов и делал замечания.
- А почему "маленькие шинелки", - так он называл матросские бушлаты - не подпоясаны ремнями? - Дайте команду устранить замечание! - обращался он к командирам подразделений.
Курсанты снимали ремни с брюк и подпоясывали ими свои бушлаты.
- Вот теперь другое дело! Смирно! Строевым... шагом! Марш! - командовал он.
Курсанты подхватывали, свои освобождённые от ремней, сползающие штаны, и, выполняя команду, двигались вперёд.
- Это, что за шаг, кто мне скажет!? - недовольно вопрошал он.
- Штаны слетают, - внутренним голосом гудел Валера, продолжая движение.
- Стой! - наконец звучала команда.
- Почему разговариваете в строю? - продолжал выяснять полковник. - Кто сказал "слетают штаны".
Совсем сбитые с толку курсанты в строю молчали. На выручку подбегал командир роты и в стороне тихо что-то объяснял недовольному начальнику. Затем по команде курсанты бежали в баталерку, хватали хлопчатобумажные брючные ремни и, подпоясанные ими, продолжали муштру.
   При училищном дворе, откормленные щедрыми подачками доброхотов, миролюбивой стайкой жили несколько собак. Они удивлённо таращили глаза на марширующих бес толку курсантов, чинно и тихо сидели по облюбованным углам. Катанов продолжал выискивать недостатки в строевой выправке ребят и, увлёкшись, громко "распекал" очередную жертву своей требовательности. Собаки не выдержали такого издевательства над своими благодетелями и, громко рыча, кинулись на обидчика. Полковник попятился соображая, что ему делать далее. В дополнение ко всему, на подмогу собратам выскочил сам вожак - здоровенный, лохматый псина и вцепился в полковничий сапог.
Неустрашимый в боях, не раз под пулями заглядывающий в глаза смерти, мужественный офицер дрогнул и "дал дёру" в открытые двери парадного входа в училище. Оттуда он сгоряча приказал: - Собак убрать! Расстрелять их!
Курсанты отловили своих защитников и без шума выдворили их за пределы входных ворот училища. Совсем уж тайно они раздобыли маленького симпатичного цуцика. Его накормили и рано утром, с табличкой на собачьей грудке с надписью: "Всех не перестреляешь!" аккуратной ленточкой закрепили на ручке входной двери кабинета строгого начальника.
Антон так и не узнал, как разворачивались события далее: собачку курсанты больше не увидели, не показывался на плацу и сам полковник.
   Эхо более крупных событий, происходящих в огромной стране, достигнув стен училища, неминуемо затрагивало и, как в волшебном зеркале отображало его воздействие на общий уклад, так и отдельные картинки эпизодов курсантской жизни. Антон не мог дать полную оценку судьбоносных поступков людей, стоящих у вершин власти государства. Он только учился и, как песчинка, подхваченная результативным ветром политики этих людей, составляя единое целое с мириадами себе подобных, начинал понимать, что именно они являются исходным материалом постройки здания общественных отношений государства.
Правда, многое..., уж очень многое зависело, именно, от государственных деятелей стоящих у власти и "ветров", исходящих от них: ветра созидания или разрушения; ветра сбывшихся надежд или горьких разочарований; ветра войн, насилия или живительного взаимопонимания равноправного и свободного народа.
Независимо от режима правления, на всех этапах обозримого историей развития общества людей, вершин пирамиды власти достигали отдельные его личности при помощи силы.
Вся остальная мишура, сопровождающая развитие и становление государств и общественных отношений людей, служила ширмой в виде законов и закономерностей. Знание и провозглашение их позволяло отдельным кланам, группам и командам любого окраса грабить народ, незаконно пользоваться плодами его труда. Критический разбаланс в распределении материальных благ и ценностей, осознанный вконец обнищавшим обществом, заставлял его народ сметать властвующих тиранов, выдвигать и избирать на свою голову новых господ и правителя. Пришедшие к власти господа, с пользой для себя, периодически изобретали и "совершенствовали" на свой лад правила и теорию режима правления.
Сеть же государства всегда оставалась неизменной - это была, есть и будет машина насилия, управляемая в конечном итоге волей одного человека. Искусство управления государством для этого человека заключалось в его умении поддерживать в равновесии распределение материальных благ между народом, затратами на содержание самой государственной машины и кучкой сотрапезников-создателей режима.
   Политический момент, который пытался уяснить Антон, характеризовался противостоянием двух личностей достигших вершин пирамид власти в СССР. В то время это были министр обороны Советского Союза Жуков Г.К. и первый секретарь ЦК КПСС Никита Сергеевич Хрущёв - люди, которые по авторитету и положению в стране, по своему характеру жёстких лидеров работать рядом в одной упряжке органически не могли - победить должен сильнейший.
Жуков Г.К. - гениальный полководец, обладающий даром побеждать внешних врагов страны Советов используя силу Армии, в вопросах стратегии её применения при окончательном принятии решения постоянно подавлялся волею вождя - И.В. Сталина.
Сталин уничтожил физически всех военачальников Армии способных оказывать малейшее сопротивление его воле. Армия, намертво стреноженная цепями пристального повседневного наблюдения политработниками и КГБ, представляла собой мощнейшую боевую машину даже не помышлявшую о возможности своего выступления на арене борьбы за власть в Кремле. Это была "Ахелесова пята" Советских Вооружённых Сил, сознавая её сущность Жуков бездействовал. Хрущёв же, опираясь на всеобъемлющее руководящее влияние КПСС в стране, терпел Жукова, пытаясь использовать его авторитет для укрепления своей личной власти. Понимая неизбежность поражения, Г.Жуков открыто выступить против Н.Хрущёва не посмел и в конечном итоге был смещён с поста Министра Обороны государства. Знаменитый маршал вручил своей стране победу в Великой Отечественной войне. Дать ей что-нибудь большее в послевоенный мирный период он не мог и не умел.
   Между тем, поступью лёгких неслышных шагов пришла весна и осенила землю зеленью благоухающих цветением садов, весёлым озабоченным гомоном прилетевших птиц, тихим мерцанием знаменитых белых ночей Ленинграда. Ей не было никакого дела до копошившихся партийных бонз в Кремлёвском замкнутом пространстве или курсантов, тянувшим носок ботинок в строевом шаге на площади в училище. Весна принесла радость пробуждающейся жизни для всех людей одинаково, независимо от их общественного положения в стране. Полноводная Нева, осаждённая гранитными набережными, не смогла осилить монолитную высоту рукотворного сооружения, неторопливо и величаво несла свои воды в Финский залив. На поверхности её водного зеркала деловито сновали многочисленные малые кораблики. Большие морские суда, прибывшие со стороны залива, замерли в ожидании когда в прозрачном воздухе белых ночей, сквозь строй разведённых мостов откроется путь их дальнейшего следования вверх по реке.
Под воздействием хмельного весеннего дыхания жизни ленинградцы и прибывшие гости города, пленённые очарованием белых ночей, толпами заполняли его улицы и набережные. Любуясь богатством красок торжествующей природы, они не уставали поражаться строгой красотой самого города - прекрасного создания рук человеческих.
В выходные дни жители этой Северной Пальмиры на всех видах транспорта устремлялись за город, чтобы вкусить запах пробуждаемой живой природы, и в цветении многообразия её творений ощутить единство происхождения всего живого на Земле.
Старики, оставшиеся в городе, рассаживались во дворах на лавочках, неторопливо вели дружеские беседы, "забивали" доминошного козла, играли в шахматы. Дети шумными ватагами носились между них, гоняли футбол, играли в прятки. Девочки подпрыгивали со скакалками или резво приплясывали по размеченным на асфальте мелком классикам. Мальчишки по инерции ещё продолжали играть в войну. Молодёжь постарше устремлялась в городские парки отдыха.
Переполненные людьми зелёные острова парков отдыха заманивали их блеском труб упоительно играющих оркестров. Весенним хмелем вращения "чёртовых" колёс и каруселей они вскружали головы ленинградцам. Вихрем танцующих пар, весенним магнитом чувств восторженной юности они знакомили, опьяняли любовью и сближали молодое поколение города. Во всём этом действе людей и природы чувствовался интерес и спокойствие удовлетворённостью, может быть, материально не богатой жизни сейчас, но гарантированной уверенностью в благополучии дня жизни будущего в СВОЕЙ Советской стране.
   Ограниченные в свободе передвижения периметром стен училищного забора, расслабленные ощутимым теплом долгожданной весны, курсанты проникали во внутренний клубный дворик, образованный в виде коробки стенами клуба и основного учебного корпуса, снимали тельняшки и подставляли свои белые тела под ласкающие лучи яркого солнышка. Антошкин класс, как и большинство классных помещений для самостоятельных занятий курсантов, окнами выходил именно в это замкнутое пространство. В солнечные дни окна в этих помещениях курсантами открывались. Спуститься вниз по лестнице и через запасной клубный выход попасть в дворик для любого курсанта было делом минутным.
- Ишь ты, как Пётр Козлов пригрелся под солнышком! - ни к кому не обращаясь, благодушно вслух размышлял Подколзин.
- А Коля Суриков, лёжа на травке рядом, закрыл глазки и прямо мурлычет от удовольствия! - поддержал его размышления "Овен".
- Посмотрите, как они все тяжело дышат! Им, наверно, жарко! - сочувственно добавил "Хина".
- Да, мужики, явно, вспотели..., - уточнил ситуацию наблюдательный Жора Шевцов.
- Где, кто, кому? - просунул в окно свою хитрую рожу "Лярва". - Сейчас будет кино, - уже на ходу, выбегая из класса, пообещал он.
Минут через десять, пригибаясь под тяжестью позаимствованной из пожарного щита двухвёдерной ёмкости заполненной водой, он проследовал к окну.
- Але! Загорающие! Вам привет от тёти Моти! От неё - родненькой принимайте средство предохраняющее от солнечного удара! - провозгласил "Овен".
Загорающий народ лениво приподнял головы и, особо не вникая в смысл сказанного, продолжал принимать проникающее излучение солнечных лучей. Холодный душ настиг их - беспечных почти врасплох. Визжа, под хохот многочисленных зрителей аудитории открытых окон всех четырёх этажей, мокрые курсанты убежали в укрытие сводов запасного выхода из клуба.
Воодушевлённые успехом шутки "Лярва" и "Овен" притащили новую порцию "душа" и застыли с ведром на подоконнике в готовности его опрокинуть.
В это время начальник факультета капитан 1 ранга Цыганков С.Г. в белом кителе, проходя мимо, увидел толпу притихших мокрых курсантов, сосредоточенно заглядывающих куда-то вверх. Заинтересовавшись, он спросил:
- В чём дело? - и для лучшего обзора пространства сделал шаг во дворик.
Настороженное ведро опрокинулось из рук, не успевших оценить обстановку, курсантов....
Под воздействием холодного душа Цыганков присел, поражённый его неожиданной наглостью. Вдвойне его сразила сама мысль:
- Как посмели! Его - начальника факультета окатили водой свои же подчинённые курсанты!? Как гончая взявшая след, в стуке закрывавшихся окон, он приметил и окно откуда пролилась вода. Мокрый офицер отряхнулся и с завидной скоростью побежал по трапу вверх к классу виновников происшествия. Тех, как ветром сдуло! Злополучное ведро они водрузили мигом на пожарный щит и вместе с другими курсантами рассредоточились по кафедрам зарабатывать "алиби". Переодевшись и подстыв, начальник факультета проинформировал всех слушателей о водяном душе на общем построении факультета. С виновниками его "купания" он отправился в помещение их класса для более предметной беседы.
Начал он с Валеры:
- Товарищ курсант, где вы были в часы самоподготовки?
Подкозин, как всегда, своим заученным жестом руки ткнул себя в грудь кулаком и переспросил:
- Я...?
- Да, вы!
- На кафедре....
- Какой?
- Марксистской....
- Чего - чего? - Нет у нас такой кафедры!
- Доцентской....
- Вы что, смеётесь? - начал выходить из себя начальник факультета. - Не морочьте мне голову!
- Я запутался! Дайте подумать! - уже вспотевший, Валера действительно пытался вспомнить, выскочившее из головы, истинное название кафедры.
   Начальник кафедры диалектического материализма доцент Штофских - прямой и неподкупный, как штык, в курсантских кругах был известный, как фашиствующий фон Штофф, маскирующийся под диалектического большевика. Уж он то курсантской кровушки "попил" немало!
- Так на какой кафедре вы были? Отвечайте! - повысив голос, наступал Цыганков.
- Да забыл я! А если скажу, что был на кафедре у фон Штоффа! - Вы мне поверите?
- Это мы сейчас проверим!
- Позвоните на кафедру диамата и спросите, был ли там курсант Подколзин, - приказал старшине класса начальник факультета.
Да, слава - хорошая и плохая распространяется быстро и стаёт доступной как низам, так и верхам. Весь класс, не удержавшись, начал похохатывать. Поняв, что попался Цыганков улыбнулся сам и поспешил закончить разборку инцидента. Уходя, он всех пожурил и сказал, что нас прощает, но для должной оценки ситуации одновремённо представляет время в виде 10 суток без берега для всего класса. Он тут же добавил, что это не наказание, а обязательная для исполнения рекомендация.
   Представляете, каково весной, в самую чудесную пору года молодым парням треть месяца сидеть в стенах училища без права выхода в город!? Глядя на виноватого "Лярву", каждый из них подумал:
- Ну и нафига нам было устраивать этот фестиваль "кино"? Особенно тащить на "бис" повторно злополучное пожарное ведро с водой! Ведь пожара-то не было, а мы всё равно погорели!
- Да мужики, как говорят у нас в Одессе, что вылить десять кружек киселя за шиворот курсанту Сергачёву и два ведра воды на голову начфака - не одно и то же!
- Это две большие разницы. Результат налицо и довольно убедительный! - подвёл итог размышлений своих товарищей Овчинников Володя.
   Училище в воскресный день увольнения, выпустив своих питомцев в город, затихало и напоминало огромную, освободившуюся от хмельного пива, пустую бочку. Любой стук, отражаясь гулом многократного эха, создавал иллюзию волны свежего воздуха, которая, перекатываясь по опустевшим аудиториям училища, вентилировала и готовила их для очередного цикла использования по прямому назначению.
Наши "возмутители спокойствия", бездельничая, коротали заработанный срок отсидки без берега в своей комнате отдыха. Кто-то из них "тренькал" по клавишам рояля, другие читали книги. Кто-то играл в шахматы, а некоторые предпочитали "стучать" фишками домино по гулкой столешнице.
- От такой жизни запьёшь горькую, - безнадёжно прогудел Микулин Володя.
- Мужики, а ведь в сложившейся обстановке наркомовские сто граммов были бы даже очень и очень кстати! - уже заинтересованно, как предложение высказал Саня Щепкин.
- Так в чём дело? Гоните по рублику - хватит и на выпивку, и на колбаску для всего класса, - мгновенно сделал подсчёт Марк Роб.
Вскоре, собранные 25 рублей, они передали товарищу из соседнего взвода, уходящему в город, для закупки по списку выпивки и продуктов. В условленное время делегация курсантов во главе со Щепкиным неторопливо спустилась по трапу к камбузным воротам. Здесь через щель, образованную воротами и разбитым, проезжающими автомобилями, асфальтом, должна была состояться процедура передачи - приёма всего закупленного ассортимента продуктов и водки для запланированного банкета. Но увы! Улыбка судьбы не дремала....
   Роковой "Полтора Ивана", с повязкой дежурного по училищу на рукаве кителя, как поплавок, заброшенный в реку событий неподвластной случайностью, неожиданно вынырнул из-за угла и, пока ещё ничего не подозревая, направился к группе курсантов стоящих у ворот.
Саня, как положено, упреждая опасность, прошептал:
- Атас! Полундра! - и вся группа его товарищей, не засветившись личностями, "смылась" с места происшествия.
Предупреждающие - "Атас! и Полундра!", заглушенные громыханием проходящего трамвая, до адресата за забором не дошли и тот, в виде первой порции "товара" просунул через щель бутылку водки.
Хитрый "Полтора Ивана" сообразил, что "процесс" только начался. В полной уверенности в своей руководящей роли данного процесса, как истинный рыбак, он спрятался за выступающий угол здания спального корпуса училища и, выжидая, приготовился сделать решающую подсечку, когда вся добыча окажется у его ног. Обеспокоенный тишиной адресат - то бишь "карась", решил осмотреться и сквозь щель ворот заметил притаившегося дежурного офицера. Курсантская смекалка сработала мгновенно: он просунул руку и забрал назад невостребованную водку! От огорчения "Полтора Ивана" затопал ногами и задёргался, ну точно, словно подпрыгивающий на волнах рыбацкий поплавок удочки с крючка которой сорвалась шустрая, увесистая рыба.
- Стой! Отдай, сукин сын! - ещё успел прокричать он в след неторопливо удаляющемуся курсанту, который направлялся осуществлять запасной вариант передачи закупленного угощенья. Действительно, вскоре из окна третьего этажа спального корпуса "заказчики" опустили шпагат и через открытую форточку подняли вместе с чемоданчиком закупленные продукты и водку.
Принятыми мерами наблюдения, курсантами было установлено: "Полтара Ивана" понял, что проиграл и выше головы через железные ворота не прыгнешь! В раздумье о превратностях жизни он сидел в комнате дежурного по училищу, дальнейших розыскных действий не предпринимал и происшедшего случая не обнародовал.
   Соблюдая все меры предосторожности, ребята выкушали свои сто граммов водки, поели колбаски. Вечером они посмотрели в клубе кинофильм и перед отбоем, собравшись в умывальнике дружно хохотали, представив себе лицо и позу одураченного дежурного офицера.
   Личностей пристрастных к водке среди товарищей Антона практически не было, однако, по многим причинам уже тогда можно было сказать, кому из них, при определённых условиях, не устоять под натиском зелёного змия. Саня Щепкин, по возрасту самый старший из курсантов, поступивший в училище из рядов действительной службы на Флоте, к алкоголю был явно не равнодушный. Уже будучи старпомом на подводном крейсере, флотская жизнь устроила Антону мимолётную встречу с бывшим однокашником. Ни о семье, ни о своих товарищах, ни о ходе службы Щепкина Антон ничего нового не узнал. Саня мог говорить только о водке....
Когда срок "великого сидения" истёк и курсанты, наконец, оказались за воротами училища в увольнении, Щепкин предложил отпраздновать это событие выпивкой. Чувство стадности и ложного товарищества не позволило им от предложения отказаться. В то время набережную Обводного канала одевали в гранит и стройка напротив дома культуры имени Ногина вдоль канала была ограждена специальной выгородкой.
Повторив приём по закупке водки и закуски, вся дружная компания молодцов проникла за эту выгородку. Было жарко, курсанты спешили по своим делам. Пить и есть никто не хотел и половина закупленной выпивки оставалась нетронутой. Проблему, что делать с этими остатками неудачного пира очень просто решил Дробатов Валера. Он нашёл лист фанеры и под общее одобрение товарищей кусочком смолы написал: - Водка, колбаса и батоны качественные! Кто найдёт, пусть смело откушает во здравие моряков-подводников! Рядом, прикрыв газеткой, курсанты разместили угощение.
Около 23.00 час., возвращаясь из увольнения в училище в хорошем настроении, но голодные как волки, товарищи Антона вспомнили о своём, может статься, невостребованном подарке. Посещение места трапезы их призрачных надежд не оправдало: ни водки, ни колбасы, ни батонов там не оказалось. Правда, разочарование курсантам несколько скрасила надпись на другой стороне фанеры: - Спасибо! Выпили, закусили, не отравились!
Не теряя времени, на Балтийском вокзале в дежурном магазине ребята купили три огромных тридцатикопеечных батона. Уже в стенах училища, обсуждая приключение, они с завидным аппетитом, запивая водой из кранов, их слопали. Событие стало традицией и память Антона всегда, когда был голодным, дразнила его аппетит запахом и вкусом чудесных изделий пекарей Ленинграда.
   По пятам за весной шло лето. Всхожесть семени наук, заложенных в курсантские головы, пристально проверялась именно в этот период времени существующей в училище системой зачётов и экзаменов. Не выдержал испытаний экзаменами по высшей математике курсант Медведев Б. и был отчислен из училища. Хороший товарищ с мечтательным поэтическим складом характера, он остался в памяти однокашников ощущением потери щемяще запоминающейся.
Если все зачёты, экзамены и люди, стоящие за ними, были вполне принятными и предсказуемыми, то диамат и недремлющий фон Штофф тревожил и побуждал инициативу курсантов в поиске путей, гарантирующих положительный счёт в их пользу при встрече с ним на зачётном испытании.
- Вы посмотрите, преподаватель по высшей математике Канн - сугубо гражданский человек, выполняя нашу просьбу, перед экзаменами продиктовал все 60 контрольных вопросов по дифференциальному и интегральному исчислению, - как факт резюмировал Коля Суриков.
- А чего стоит его исчерпывающий, изящный ответ на наши назойливые уточнения - " В каком порядке эти 60 вопросов будут стоять в экзаменационных билетах?"
- Согласно порядку, мной продиктованного их перечня! - Коротко и ясно! Человек он честный и откровенный, ожидающий, что мы свои знания на экзамене утаивать не будем!
- Хм, а чем хуже начальник кафедры навигации? Он без лишних разговоров нам выдал 15 вариантов экзаменационной прокладки! Мы, как проклятые, три дня "парились" на кафедре, прокладывая крюйс-пелеги, учитывали дрейфы и течения, вслушивались в эфир радиопеленгов маяков. По высотам и азимутам небесных светил вычисляли своё место по морям и океанам в 15-ти вариантном сочетании условий плавания корабля. Но!... - на экзаменационной прокладке троек не было! - в свою очередь напомнил недавнее событие Овчинников Володя.
- Да чего там рассуждать, - продолжил воспоминания Лёня Позолотин - полковник Быков, начальник кафедры строевой и стрелковой подготовки и тот, в нескольких словах, выдал тайну секрета получения отличных оценок:
- Бойцы, не бэ! Все ваши пятёрки сидят на кончике носка ботинка на ноге, вытянутой в строевом шаге, на тридцатисантиметровой высоте от асфальта. Поняли!?
- А помните? - Наш главный гидрометеоначальник? - тот сразу же, не колеблясь, на один час выдал билеты и сказал:
- Можете переписать. Вопросы билетов помогут вам сконцентрировать усилия на ключевых разделах изучаемого предмета. Я полагаю, что, в целом, на погоду Земли это событие никакого влияния не окажет! - поспешил замолвить хорошее слово о полюбившемся преподавателе Слава Овёс.
- До чего уж строгий начальник кафедры морской практики и тот на консультации "случайно" оставил портфель с билетами, а сам более получаса перекуривал с курсантами на площадке входного трапа. А этот "фон Штофф" кроме своего: "всё вертится и крутится, и ничего на месте не стоит", ни черта нам не предлагает! - подвёл итог разговора Марк.
- Есть план, - сказал старшина класса Саня Щепкин, - будем крутиться! - Нужны четыре быстро пишущих добровольца - один из них хороший гимнаст. Вы помните, как весь класс сидел "без берега"? Дабы не повторять ошибок, в детали предстоящей "операции" будут посвящены только эти товарищи.
Курсанты уже начали сознавать, что секреты дурных вопросов не терпят, посему седели и помалкивали.
   Далее события развивались согласно разработанному плану. Его сценарием предусматривалось во время подготовки к экзамену незаметно открыть шпингалеты на одном из окон второго этажа кафедры диамата. По пожарному водяному стволу, опущенному из окна третьего этажа классных помещений, гимнасту предстояло спуститься на второй этаж именно к этому окну и, проникнув через него в помещение кафедры, изнутри открыть французские замки входных дверей и впустить своих товарищей.
Кафедра была не секретной, под охрану не сдавалась, злополучные билеты лежали в ящике стола её начальника. Максимум через час всё приводилось в исходное положение: переписанные билеты занимали своё место в ящике, окно и двери закрывались. Затем "диверсанты" подымались на третий этаж уже по лестнице, выбирали пожарный рукав и вместе с товарищем, поставленным на "шухере", уходили спать.
Всё произошло бы именно так, если б не вмешался роковой непредвиденный случай. Бдительная старушка - дворничиха из соседнего через улицу дома, имеющая опыт отлавливания диверсантов ещё во время войны, в призрачном свете белых ночей заметила человека, проникающего в училище. Не подымая шума, обо всём увиденном она сообщила дежурному по училищу.
Дежурный офицер по тревоге поднял боевой взвод и те с оружием в руках, выполняя приказание, стали ломиться в дверь класса, где у пожарного ствола бдел Боря Македон. Он успел подать сигнал тревоги, переписчики экзаменационных билетов сумели успешно замести следы и "унести" ноги. Поняв, что против силы не попрёшь Македон сдался на милость победителей, но хранил молчание и соучастников не выдавал. Дознание отложили до утра. Арестованный Боб сидел в дежурке. Утром ему предложили альтернативу: рассказать всё, как было или не быть ему курсантом.
   В связи с патовым положением Щепкин "со товарищи" посыпали головы пеплом и пошли сдаваться. Повинную голову, как известно, меч не сечёт, но задница, "отдуваясь" за дурную голову, получила сполна! Решением начальника училища непосредственные виновники происшествия получили по 10 суток ареста с содержанием на гарнизонной гауптвахте, но в училище остались.
   В конечном итоге одноклассники Антона благополучно сдали все экзамены, избрали новым старшиной класса своего замечательного товарища Микулина Володю и в августе уехали в первый курсантский отпуск. Правда, "погоревшим" курсантам пришлось сначала покушать "баланду" в течение 10 суток на "губе" и только после этого воспользоваться отпуском.
  
  
Глава 6
Как Антон провёл свой первый отпуск. Возвращение в Ленинград.

Отпуск и поездка Антона в небольшой, затерявшийся среди полей, речушек и перелесков центральной части Украины городок, начинались с Витебского вокзала города Ленинграда. Сам городок, построенный нашими предками более 600 лет тому назад между Приднепровской и Подольской возвышенностями, переживал не лучшее время своего существования. Тем не менее, для Антона он был самым родным и любимым - это была его родина.
   В летний период путешествовали все. Приобрести билеты на любой вид транспорта дальнего следования по всем направлениям огромных просторов Союза было делом не лёгким. Открытые внутренние границы, вернее, их отсутствие, стабильный заработок и приемлемые расходы на транспорт привлекали, завлекали и поощряли тягу людей к путешествиям. К их услугам была развитая сеть железных дорог с максимальным уплотнением графиков движения пассажирских поездов. Им представлялось большое количество самолётов аэрофлота, которые в то время хорошо летали и не падали. На водных путях регулярно ходили морские и речные теплоходы. Все они, не спрашивая паспортов и национальной принадлежности, подхватывали Советских людей на свои движущиеся колёса и крылья и уносили их в самые заветные и желанные уголки страны
   Гордое название - Советский человек не мешало украинцам, белорусам, русским, казахам, грузинам, всем великим и малым народам, изъясняясь на общепринятом языке общения - русском языке, хорошо понимать друг друга и жить по-человечески.
Транспорт, как главное связывающее звено, перевозил город в село, село - в город; детей - в пионерские лагеря, студентов - на побывку к родным; отпускников - в многочисленные санатории, дома отдыха и на тропинки туристических маршрутов их общей Родины - Союза Советских Социалистических Республик.
Люди были спокойны и даже несколько легкомысленны: их никто не отстреливал, не избивал, не подрывал, а если обворовывал, то по мелочам; стабильность и законность строго обеспечивалась государственным строем - немногочисленный вор, насильник и убийца сидели в тюрьме. Так что билеты на транспорт приобрести в летний период отпусков было делом затруднительным, но всё же доступным. Отдельные кассы для военнослужащих этот процесс несколько упрощали. Отстояв во внушительной очереди часа четыре, Антон обменял воинское требование на железнодорожный билет. Подхватив тощенький чемодан с подарками для родни - результат жёсткой экономии расходов курсантского бюджета, он добрался до полки общего вагона поезда "Ленинград - Одесса" и уселся в ожидании его отхода.
   Пассажиры и провожающие в невообразимой толчее умудрялись протаскивать в вагоны внушительных размеров чемоданы, раздутые сумки, со всякой всячиной авоськи, пакеты с харчами. Всё это столпотворение людей кричало, охало, спрашивало, отвечало, смеялось и плакало одновременно. Провожающие давали последние советы отъезжающим. Счастливые отъезжающие обалдело прилипли к окнам своих вагонов и вяло, прощаясь, помахивали руками. На их лицах большими буквами было написано: "Боже, когда же этот поезд уже тронется!?". Наконец прозвучал свисток и состав, вытряхивая самых настырных и упорных провожающих из вагонов, медленно набирая скорость, двинулся по своему маршруту.
   Пассажиры уже более спокойно и деловито закопошились, устраиваясь на своих местах. Наиболее недоверчивые из них методом опроса своих же попутчиков выяснили, что этот поезд действительно одесский и номер вагона оказывается, как ни странно, соответствует номеру, указанному на билете!
   Паровоз, выбравшись за пределы города мощно загудел, выбросил здоровенную порцию пара и сажи, которая сразу же слоем первого чёрного загара осела на любознательных лицах, высунувшихся из окон вагонов пассажиров. Железнодорожный состав, как застоявшийся хороший конь, почуяв свободу, резво устремился по рельсам вперёд к югу.
   В первый день путешествия обитатели вагонов питались продуктами, закупленными в Ленинграде. Затем, по мере передвижения, Беларусь угощала их, пахнущей укропом аппетитной бульбой, огурчиками, грибами, молоком. Украина предлагала вишни, черешни, пампушки, помидоры, вареники со сметаной. Наконец Антон, впитывая запахи родной земли на которой родился, поздно вечером сошёл на перрон города Винницы и, можно сказать, что прибыл домой в родную хату.
   Бытует поговорка, что каждый кулик своё болото хвалит. Не вижу нужды восхвалять любое "болото", но не любить свою мать, отца, землю и небо давшие тебе жизнь, которые вырастили и снарядили в путь предписанный судьбой каждого из нас, просто невозможно! Даже рыба сёмга, завершая свой круговорот миграции по морям и океанам, возвращается именно в ту речку и ручей в которых родилась для того, чтобы дать жизнь новую.
   Житель большого города на протяжении всей жизни, впопыхах вглядываясь сквозь щели дворов и улиц, образованных домами, на кусочек неба, может так и не заметить красоту Земли, бездонную глубину и гармонию мира, окружающего нас.
Антон заворожено смотрел на громадный купол мироздания, усыпанный россыпью мириад звёзд и галактик в этом безбрежном космическом пространстве. Он постоянно удивлялся его непостижимой таинственности и порядку по месту и времени пребывания любого предмета и живого существа в круговороте движения материи и жизни, сотворившей разум.
   Именно разум подсказал ему, что в познании тайн мира люди волею судьбы путешествуют по Земле во времени и пространстве в качестве её гостей. Судьбоносная животворная машина времени природы, воссоздавая новый индивидуум разума, невидимыми нитями связывает его с землёй по месту рождения. И только прибыв к месту своего рождения, настоящий человек в полной мере ощущает корни своего единства с планетой, являясь её неотъемлемой частицей. Именно эти корни нашего происхождения роднят, объединяют и являются тем стержнем, который позволяет нам называться и быть людьми разумными.
   Алкоголь и наркотики у слабых людей отнимают разум и они становятся животными или травой, достойными сожаления. Самый сильный наркотик - власть и жажда денег, поражая некоторых людей, заставляет их разум работать только в одностороннем направлении, добиваясь неограниченной власти и больших денег.
   Власть и деньги дают возможность, в их понимании и ощущении окружающего мира, всё продавать и всё покупать. Они, как запрограммированные роботы в человеческом облике, теряют способность проявлять чувства присущие только людям: сострадания и справедливости, достоинства и чести, любви и дружбы, законности и ответственности.
   Потеряв связь с родной землёй, они заболевают инфекционной болезнью вседозволенности, теряют способность творить и любить. В конечном итоге, перенасыщённые страхом, что у них отымут власть и деньги они не могут быть счастливыми, а посему жалкие и достойны презрительного осуждения.
   Показавшись во всём великолепии курсантской формы одежды - с двумя галочками на рукаве суконки, якорями на погончиках и горящей золотом надписи Высшее Военно-морское училище подводного плавания на ленточке бескозырки своим родственникам, Антон пошёл на кладбище поклониться могиле своей матери.
Сердце матери Антона, переполненное страданиями пережитой войны, послевоенной разрухой и нищетой, остановилось на 41 году её жизни. Она умерла, оставив на попечении отца, вернувшегося с войны, двух детей, в слепленной её руками глиняной однокомнатной хате. Антон, как и большинство всех детей, свою мать любил беззаветно. Безмерно был благодарен ей за доброту и трудолюбие ласковых рук, за чуткое нежное материнское сердце, за подарённую в бесценном наследстве жизнь и полноту ощущения её красок.
   Речка Соб, разделяла некогда многолюдный уездный городок на две половины и струилась далее, образуя небольшие ставки и водохранилища, сдерживаемые искусственными насыпными дамбами и запрудами. В речке, в многочисленных речушках и ручьях, ещё не отравленных стоками минеральных удобрений с полей, расплодилось великое множество раков. В прудах и водохранилищах, не процеженных сетями браконьеров, водились карпы, многие из которых достигали веса более 10 килограмм.
   Отведав сорванных прямо с грядки зелёных огурчиков, полакомившись ягодами вишни, слив и крыжовника, Антон расспросил у отца о своих друзьях-товарищах. Из друзей Антона в городке остались единицы: одни служили в армии, другие ещё не приехали с дальних краёв, третьи отсутствовали по неизвестным причинам. Узнав о его приезде, в гости пришли только Коля Дубинец и Франко Осадчий - Франек. Глядя на крепко сбитых парней, Антон с улыбкой вспомнил Франека в его, вызывающей всеобщую зависть, светлой в крапинку кепке, в которой он щеголял лет 7 тому назад.
   Прошедший смерч войны почти начисто уничтожил все сады и местные пацаны поштучно знали все, оставшиеся в городке, деревья яблонь, груш и слив. Лимоны, апельсины, бананы и другие экзотические фрукты и овощи они видели только на картинках и то не все. А вот дыни и арбузы - совсем другое дело! На пагорбах и лощинах окружающих полей - на баштанах они вызревали в изобилии в каждом колхозе. С этих пагорбов и лощин в августе дыхание тёплых вечерних сумерек доносило до окраин городка, растворённый в чистом воздухе, дразнящий аромат зрелых дынь. Соблазн не только унюхать, но и откушать вкусного овоща был выше их! Группой, безошибочно ориентируясь в темноте по этому соблазнительному запаху улавливаемого чуткими носами, друзья Антошкиной юности отправлялись на промысел пахнущего чуда.
   В прозрачной тишине украинской ночи в глубине неба чётко просматривались созвездия Большой и Малой Медведиц, немного правее замерли звёзды Кассиопеи. Почти в центральной части небесного свода в великолепии вечности, алмазами звёздочек воцарилась Северная Корона. В стороне к югу Волопас охранял отпущенных на выпас быков, а уставшие его товарищи чумаки, возвращаясь с солью из Крыма, остановились прямо на Млечном пути и согретые доброй чаркой горилки при свете звёзд неторопливо вечеряли кулешом. Вся эта симфония великолепия мерцаний звёзд в безлунную ночь, поглощаемая набирающими вес золотыми зёрнами колосьев пшеницы и ржи, была нарушена полувопросительным лепетом вспугнутой перепёлки: "Спать пойдём...?".
- Ну вы, медведи, тише...! - возник шёпот из темноты.
- Сам смотри под ноги, прёшь, как трактор по клубнике! Чуть бедную птицу не задавил, - ответил ему кто-то.
- Ребята, если присесть, то в сумраке ночи просматривается линия горизонта, а уж фигуру сторожа мы, как пить дать, заметим издали, - поделился полезным наблюдением Франек, поправляя сползающую на глаза толстую кепку, купленную ему "на вырост".
- Мужики, приехали! Курень сторожа расположен посредине баштана. Заходим с тыльной стороны. Дыни брать только зрелые, ориентируясь по запаху. Назад собираемся тихо тут же, - дал последние наставления старшой.
   Тем временем сторож, лёжа в курене, на линии горизонта отлично видел, рассыпавшихся по баштану, силуэты похитителей дынь. От греха подальше, он потихоньку ушёл в дальний угол бахчи и опираясь на суковатый дрын стоял, пережидая нашествие.
Франек в кепке, постоянно ниспадающей на глаза, вынюхивая спелые дыни, в азарте поиска забрёл прямо под ноги сторожу. Он присел, поправил кепку, но ожидаемый просвет горизонта, перекрытый фигурой сторожа, не увидел. Ему нужно было бы отойти в сторонку и повторить попытку! Тогда бы он сообразил, что причиной затемнения Луны есть тень от Земли. Однако, ни Франек, ни сторож никакого процесса затемнения этого спутника Земли знать не хотели. Стражу бахчи до чёртиков надоела фигура, прыгающая перед глазами. Особенно не раздумывая, разрешая ситуацию, он шарахнул своей палкой по мелькающей голове. Неожиданный удар кепка смягчила. Ощущение острой боли открыло шлюзы спёртого дыхания Франека воплем неуправляемого страха:
- Ой-ай-яй-яй! Убивают!
Сторож, ошарашенный воплем, наращивая скорость, убежал в неизвестном направлении. Ошалевший владелец кепки, причитая, ещё быстрее кинулся в противоположную сторону.
Остальные похитители дынь, застигнутые невидимой опасностью, как напуганные мышки, разбежались врассыпную кто куда!
Наконец, собравшись в условленном месте и осмотревшись, они увидели, что небо осталось на своём месте и все созвездия продолжают спокойно вращаться вокруг Полярной звезды. А набитая шишка у одного из них, как говориться "дай бог, что бы была последней", до свадьбы заживёт!
   Действительно, глядя на своего товарища - молодца, пышущего здоровьем, Антон убедился, что время врачует наши житейские шишки быстро, оставляя в памяти только штрихи - наиболее яркие из них.
   -Антоша, а не пойти ли нам завтра на рыбалку? Тебе нужно иметь 5-6 крепких закидушек на крупного карпа. Ловить будем на кусочки подсолнечного жмыха - макуха, - сделал предложение Коля Дубинец.
- Выходим в 4.00, - продолжал далее уже Франек. Пойдём на новый водоём колхозной ГЭС. Там клюёт крупный карп, карась и главное, что никто не гоняет! Да и ловля рыбы удочками разрешена, - закончил он заманчивое предложение.
  -- Рыбалка...! Это не просто ловля рыбы - это таинство единения души человека с окружающим миром в естестве природного влечения и азарта самой безобидной охоты. Охоты, где не убивают, а предлагают предмету охоты откушать наживку. В этом процессе рыбка сама решает "быть или не быть" - брать или не брать угощение. И уж всецело от её сноровки и умения рыбака зависит кто пообедает: она - рыбка червячком или рыбак рыбкой. Всё остальное, приписываемое рыбалке, очень верно отражает правило - кто чего и кого ищет, тот всегда то и находит!
Одни считают, что рыбалка - это пьянка в резиновых сапогах. Другие относят её к разряду превосходного активного отдыха на природе в кругу семьи, друзей или самостоятельно. Обманутые и недовольные жёны жалуются, что "рыбка" только удобное прикрытие для изворотливых мужиков. Их мужья же тихо радуются возможности ощутить глоток свежего воздуха в побеге от семейной рутины неудачного брака.
Особи, лишённые воображения, относят рыбалку без всяких накруток к суто промыслу добывания пищи. Люди, не утратившие способность восхищаться и удивляться красотой окружающей природы, вспоминают рыбалку и время проведённое у костра с кипящей ухой, как наиболее плодотворное событие гармонично сбалансировавшее их чувства, мечты, планы и желания. Кроме того, несомненно, рыбалка - самые лучшие успокоительные капли и является удивительным уравновешующим занятием, побуждающим задуматься о судьбе своей и её месте в бурно развивающемся мире.
   Весь оставшийся день Антон мастерил рыболовные снасти: подбирал крючки, лески, грузы, макух. Всё это хозяйство собрал, опробовал и уложил в рюкзак. Крошки макуха перемешал с пшеничными отрубями, ссыпал в мешочек, как приманку для карасей по месту лова. Порывшись на гноярке, в куче перегноя набрал жирных красных червей и присел в раздумье - что ещё нужно взять? Он ещё раз заглянул в рюкзак, убедился, что всё на месте и тут же вспомнил о комплекте рыбацких одёжек, дожидавшихся своего хозяина на чердаке дома.
   Солнышко уже катилось к закату, Антон открыл дверь верандочки и сквозь сенцы в полосе преломляющегося света увидел квадрат чердачного проёма, но лестница на месте отсутствовала.
- Ерунда, - подумал он, - буду я искать неизвестно где эту лестницу! - Поставлю табуретку, открою крышку проёма лаза, подтянусь на руках и ищи, парень, свои шмотки на чердаке сколько угодно! Действительно, через минуту Антон уже расхаживал по чердаку. Со временем привыкшие к сумраку глаза заметили там, сваленные в кучку, резиновые сапоги и прочую рабочую одежду. Выбрав себе рубашку, куртку и штаны, он стряхнул с них пыль и повернулся в поиске чердачного проёма, но ничего не увидел.
   Несколько ранее его отец принёс два ведра холодной колодезной воды и увидел в сенях табуретку, стоящую явно не на места. Поставив там вёдра, он её взял и, закрыв за собой дверь, вышел на веранду. Любуясь закатом солнца, уже во дворе отец сел на унесённую табуретку и решил перекурить.
   На ощупь, в серой темноте Антон добрался к выходу с чердака, опустился на вытянутых руках, но... под ногами табуретки не ощутил.
- Что за чудеса, - подумал он, продолжая безрезультатный поиск пропавшей опоры вытянутой ногой. Внутренний голос ему тут же подсказал выход из создавшегося положения:
- Не переживай! Разожми пальцы рук и не успеешь моргнуть глазом, как будешь на земле!
- Действительно, - согласился Антон и солдатиком рухнул вниз. Его ноги сразу же попали в оставленное отцом ведро с водой! Теряя равновесие, в стремлении выйти из воды сухим, он всем телом дёрнулся вверх, в попытке погасить инерцию падения приземлением на задницу. Но... в точке приземления задницы стояло другое ведро с водой.... Полетевшие брызги воды несколько охладили его инициативу действий. Но! Неустойчивое положение опять-таки внутренним голосом издевательски спросило:
- И долго ты так будешь сидеть?!
- Да, попал я в историю, - подумал наш герой, - но третий раз подряд в одну и ту же точку снаряд не попадает! - и в поиске хотя бы какой-нибудь опоры протянул левую руку.
Наконец-то! Рука нащупала лавочку у стены сенец.
- А что я говорил, - прошептал неунывающий внутренний голос, - найдя точку опоры, ты выберёшься из щекотливой ситуации!
Но..., пытаясь подняться, Антон дёрнул пошатнувшуюся лавку и кастрюли, вёдра и горшки, стоящие на ней, с грохотом посыпались на него.
С кастрюлей на голове, вместе с внутренним голосом он замер.
- Ничего себе праздник - гостей нет, один хозяин! Чего молчишь? Зови на помощь! - уже совсем тихо посоветовал внутренний голос.
   На приглушенный призыв о помощи, с горящей цигаркой в руке, прибежал отец и в первую очередь кинулся снимать с головы сына кастрюлю.
Но.... На этом всё и закончилось если б в руках у отца не было сигареты! Впопыхах, горящий табак с пеплом, отвалившись от цигарки, угодил прямо за воротник Антону. Он дёрнулся, вёдра с водой пролились окончательно, образовав лужу, в которую рухнуло его тело. Зашипев, пожар был ликвидирован не успев разгореться! Вдоволь насмеявшись, они вышли во двор на свежий воздух.
   Во второй половине пятидесятых годов тишина городка нарушалась лишь редкими проезжающими грузовиками или тракторами. Легковой автомобиль "Победа" был только у первого секретаря райкома КПУ. В лучах заходящего солнца далеко разносился запах молока и мычание возвращающихся с выпаса коров, которые соперничали с музыкой, озвученной громкоговорителем, установленным в центре городка.
Жужжали комары и другая крылатая живность. Их ловили в акробатическом быстром полёте стремительные ласточки и стрижи. Рассыпая веер прощальных лучей, краешек солнца улыбнулся и скрылся за горизонт до завтрашнего дня. Тишина совсем поглотила городок. Под успокоительную песню сверчков Антон с отцом поужинали и улеглись спать.
   Ночь ещё царственно восседала на своём троне, когда Антон проснулся. Он быстро оделся и в полчетвёртого, вскинув на плечи рюкзак и удочки, пошёл к месту встречи с друзьями. Сонные собаки лениво побрёхивали ему во след. Ночные звёзды оживлённо перемигивались, договариваясь о чём-то своём, вечном. Городок ещё спал, но за тёмной мантией ночи солнышко уже готовилось умыть землю душем утренних лучей.
   Франек и Николай, поджидая товарища, запустили хорошую шапку сигаретного дыма и Антон, учуяв запах этого вредного зелья, ускорил шаг.
- Здравствуйте, мужики! - приветствовал он их. - Что ж, ведите на ваше рыбное поле чудес!
Когда они проходили мимо хат, на тропинке из-под ног Франека, взвизгнув, выскочила сонная собачонка.
Потревоженная её визгом утка, из рядом стоящей загородки, громким дурным воплем: - "Га-га-га!" - пронзила предутреннюю тишину.
- Что б вы подохли! - беззлобно выругался Франек. - С испугу я выронил сигарету. Тьфу на вас, будь вы неладны! Аж руки дрожат, чуть не уписался!
Сбитый с току в темноте, продолжая бурчать, он сошёл-таки с тропки и направился прямо к обрывистому берегу речки.
- Эй, Франек, остановись! - предостерёг его Николай. - Чего доброго, свалишься в речку и опять, уже от испуга настоящего, наделаешь в штаны! - хохоча, закончил он.
Тихо переговариваясь, стараясь не свалиться с косогоров берега извивающегося русла речки, они вышли к её широкому плёсу. Несколько возвышенностей, выступая из воды, образовали удобные места для ловли рыбы. Посовещавшись, каждый из них облюбовал своё место именно здесь.
   На востоке солнышко окрасило небо багрянцем и его первые робкие лучи, отражаясь в капельках росы неслышным хрустальным звоном испаряемой влаги, умыв землю, оповестили о начале утреннего дня.
Разбуженная розовым блеском света, спящая на одной ноге цапля, открыла глаза, вытянула шею и молниеносным движением хапнула зазевавшегося у её ноги лягушонка.
Стайка уток, отплыв от берега, громким и уже хоровым: - Га-га-га! - оповестила о своём появлении.
Разминая крылышки для полётов в свете трудового дня, низко над водой проносились проснувшиеся ласточки и стрижи. Утро защебетало и запело. На другой стороне реки у хат начали шевелиться люди и наши рыбаки, подхлестнутые вступившим в свои права рассветом, ускорили забрасывание закидушек и удочек в воду.
   Наконец все рыболовные снасти оказались в воде и рыбаки молча уставились на лески и поплавки, в ожидании поклёвок.
И вот он - момент истины! Один из поплавков, как бы нехотя, лёг на бок, затем с ускорением поплыл в сторону.... - Ага, клюёт! - раз и подсечка! Удочка в руке Антона взметнулась вверх и у его ног, растопырив плавники и виляя хвостом, затрепетал золотисто-серебряный карась. Тут уж медлить нельзя! - быстро надеть червяка на крючок, смачно его поплевать и опять забросить в воду. Получай, рыбка, кушай!
Тем временем, два поплавка из трёх удочек задёргались и поплыли одновремённо - поклёвки!
Руками за обе удочки - раз! - дудки, уплыли карасики.... За двумя зайцами погонишься - не поймаешь ни одного!
В хороводе: удочка, поклёвка, подсечка, червяк, заброс в сачке у Антона набралось более десятка приличных жирных карасей.
   Неожиданно, в метрах сорока от берега шарах! - взметнулась здоровенная рыбина. Круги от неё побежали по глади воды к берегу, где воткнутая в грунт, торчала деревянная плашка. Отходящая от неё до сих пор натянутая леска, обмякла и заметно провисла, утонув на дно водоёма. Сердце Антона запело соловьём и он, ещё не веря и сомневаясь в успехе, начал осторожно её выбирать. Вначале леска свободными кругами ложилась у его ног, но вот стремительно, обжигая пальцы рук, она побежала назад в реку. Сомнения отпали - на другом конце закидушки на крючке сидел карп! Утратив разгон, тяжёлая рыбина остановилась. Счастливый рыбак перевёл дыхание, прибежавшие друзья начали давать советы. Антон рыбачил с детства, не слушая их, молча, осторожно вываживал сопротивляющегося сильного карпа. Не раз добыча повторяла первоначальный маневр ухода в реку на всю длину лески, но постепенно силы ей изменяли. Вот на отмели показалась горбатая спина карпа и далее, завалившись на бок, он активно сопротивляться уже не мог. Подоспевший рыбак поддел его подсачком и это восьмикилограммовое чешуйчатое создание оказалось на берегу.
К полудню поклёвки прекратились, каждый из рыбаков поймал более 5 килограммов рыбы, но такой крупный красавец украсил улов только у Антона.
В течение отпуска Антон ещё несколько раз рыбачил: ловил карасей и карпов, но такой крупняк ему больше не попадался.
   В воскресные дни жители близлежащих сёл с красивыми женскими именами: Счастливая, Хороша, Славна, Ганивка, Зозивка, Лозовата и так далее, привозили в городок выращенную ими сельскохозяйственную продукцию с целью её продажи на местном рынке. На вырученные деньги сельчане закупали всё необходимое в магазинах городка.
Ранним утром на его центральной дороге раздавался скрип телег и стук колёс по каменной брусчатке. Постепенно он перерастал в оживлённый гул человеческих голосов и воплей животных на рыночной площади. Со всех концов городка к его центру с пустыми кошёлками и авоськами в руках устремлялись потоки покупателей.
   На рынке, с выстроенных в ряды телег и редких автомашин, колхозные продавцы предлагали арбузы, дыни, огурцы, помидоры, лук, редиску, зерно, крупы и многое другое добро, выращенное на плодородной земле Украины.
Чуть в стороне с возов кукарекали и цокотали куры, шипели гуси, галдели утки. Нахохлившиеся индюки молча с превосходством посматривали на клетки с кроликами, не подозревая, что вся эта живность, перекочевав в кошёлки покупателей, уже сегодня в зажаренном виде окажется на обеденных столах горожан. Правда, некоторые из них, попав в эти кошёлки, высовывали головы и громким отчаянным криком - "куда-куда-куд-а!" выражали протест, но протест безрезультатный, заглушенный множеством воплей себе подобных.
   Крытые ряды стоек рынка красовались разнообразием продовольствия всякой всячины.
- Молочные продукты: настоящее, выработанное ручным способом, расфасованное по фунтам сливочное масло; без всяких разрыхлителей, стабилизаторов и прочих дрянных добавок, почти прямо от коровок густая сметана, сливки и молоко; тут же, на чистых полотняных салфетках располагались горки таящего во рту творога; в горшках и кастрюлях соблазняли покупателя своим превосходным естественным вкусом ряженка и прочие молочные колотухи.
- Разнообразная продукция из приусадебных хозяйств и огородов колхозников: семечки чёрные и белые, мак, фасоль, горох, крупы, мёд, лук, чеснок, петрушка, перец красный жгучий и прочая, и прочая....
- Отдельная площадь заполнялась гуртом крупного рогатого скота и животными более мелкого размера: баранами, козами и свиньями.
- Во всём этом многообразии явно не хватало рыбы морской и морепродуктов. Хотя, селёдка, килька и рыба консервированная, не балуя покупателя ассортиментом, в достаточном количестве заполняла полки магазинов. Здесь же в хлебных магазинах, вызывая слюнки своим аппетитным видом и запахом, полки заполняли пышные хлебы: буханки белые и чёрные, калачи, булки, коржики, пончики, печенье, разная сдоба - и вся эта вкуснятина стоила не более 10-15 копеек!
   К заработанной честным трудом копеечке народ относился бережливо и тратил её с толком, покупая только то, что было крайне необходимое для жизни.
Более крупные сделки по купле-продаже отмечались "могорычём" в местной столовой, расположенной тут же, практически на площади рынка. Подвыпившие бывшие фронтовики и куча других зевак, пожелавшие развлечений, их получали в виде "выступлений" местных знаменитостей.
   Один из них, всем известный, не просыхающий от водки машинист-механик, в одежде пропитанной техническим маслом, взбирался на самую высокую автомашину, стоящую на рынке, и провозглашал:
- Люди! Слушайте, что вам скажет пьяный, но жутко умный Платон! Он умело держал паузу пока любознательный и падкий на зрелища народ не соберётся поблизости. Дождавшись, когда вопросы толпы "что, где, кто" утихнут, он спрашивал:
- Что, граждане, ждёте, когда Платон выложит вам всю правду-матку?!
Обычно толпа новичков шумно отвечала:
- Давай говори, человече, всё, что накопилось на душе!
Опять сделав паузу, указывая на себя указательным пальцем, хитрый оратор спрашивал:
- Вы все видите Платона?
Толпа тут же хором выдавала ответ:
- Конечно видим тебя, чёрта пьяного!
- А мой зад видите? - поворачиваясь спиной к толпе, задавал уточняющий вопрос Платон.
Более сообразительные люди, поняв подвох, уходили по своим делам. Граждане любопытные и слепые в своей настырности отвечали:
- Видим! А что дальше?
Опять выждав паузу, Платон тайну открывал:
- Так вот, поцелуйте старого Платона в то место, которое видите! Оно сладкое потому, что я на святого Спаса мёд кушал!
   Это было время, когда ещё не существовало противоестественного содержания животных, их огромной плотности и скученности на всевозможных комплексах. Животные и все растения выращивались естественным природным путём, а крестьянский опыт, смекалка и опрятность наработанные веками, не позволяли болезням и прочей заразе распространяться. Заболеваний и отравлений во множественном числе просто не существовало и быть не могло. Знающие своё дело агрономы, зоотехники и ветврачи были реальным устойчивым заслоном для их предотвращения.
Правда, плановое хозяйство страны в погоне за количеством начало давать сбои, ухудшая качество. Болезнь гигантомании и укрупнения колхозов начисто лишала землю её настоящих хозяев. Сельский житель, больше не удерживаемый землёй, побежал в город. Хорошо оплачиваемой работы там было много и люди, приспосабливаясь, меняли её, как перчатки. Именно такой местной достопримечательностью городка был мастер на все руки, он же фотограф, работник торговли, киномеханик, пчеловод, огородник.
   Орудуя топором в мясном отделе павильона рынка, он зазывал покупателей:
- Подходи, покупай! Кому мясо, кому кость, кому копыта, кому хвост! У кого денег нет - тому запах из-под хвоста!
   Фотографировал он живых и мёртвых. Выдавая заказ, широким жестом раскидывал на столе веером готовую продукцию и предлагал:
- Выбирай! Что понравится - твоё!
Заказчик долго рассматривал фотографии, но себя на них не находил или не узнавал. Мастер хватал первую попавшую фотокарточку и восклицал:
- Смотри сюда: ты - просто вылитый ты!
- Так это ж покойник! - возражал заказчик.
- Что, не нравиться цвет лица? А похож! Посмотрим, какой ты будешь в его положении! Вот этот с усами, разве не ты?
- Так у меня усов нет!
- Ну и что? Может ты их просто сбрил....
- У меня их просто никогда не было.... И тут обескураженный, но довольный удачей, что нашёл-таки фотографию родного, не совсем узнаваемого, но своего лица, заказчик облегчённо восклицал:
- Нашёл! Это я!
Очевидцы рассказывают, что был случай, когда у нашего шутника заболела жена. Её положили для лечения в местную больницу. Она, недовольная и обиженная на недостаточно частое посещение её в больнице мужем, пожаловалась на него соседям и родственникам. Те факт претензий доложили непосредственно виновнику разборки. Он спокойно их выслушал и возразил, мол, это всё наговоры и неправда.
- Ежедневно я посещаю местный морг, - убеждал он их в своей правоте. - Смотрю и радуюсь - пока живая моя ласточка!
   К вечеру центр городка освобождался от народа торгующего. У здания кинотеатра на табуретках и лавочках чинно размещались со своими медными трубами музыканты - школьный духовой оркестр. На бодрые призывные звуки мелодий песен и маршей со всех концов городка тянулась молодёжь. В плотной многолюдной толпе, вступающего в силу молодого поколения людей, они приветствовали друг друга, знакомились, парами и группами, общаясь в разговорах, неторопливо дефилировали по единственному тротуару городка. Затем, одни из них направлялись на танцы в местный клуб, более пожилые шли в кинотеатр, остальные продолжали гулять, определившись интересами в кругу своих товарищей.
   За молодёжью осуществлялся строгий постоянный контроль: учителями школы, - как общественная нагрузка; добровольными дружинниками - по плану разнарядки от производственников; дежурными милиционерами - по долгу службы.
   Драки были явлением редким. Пьяных практически не было. Несколько местных хулиганов после последовательной терапии в виде 10-15 суток ареста засаживали на более длительный срок и в течение нескольких лет городок жил спокойной, безопасной жизнью.
Судьи в то время избирались и контролировались народом. Хотя они были и не безгрешными, но своё дело знали и закон почитали, не чета теперешним - неприкосновенным, условно независимым, но продажным.
   В клубе публика делилась на две чисти: малолетки облепляли окна извне помещения, завистливо смотрели внутрь на танцующие пары, пока учителя и дружинники не направляли их по домам; другая часть юных горожан, заручившись десятикопеечным билетом, наслаждалась полётом танца с подругой и избранницей сердца под звуки того же школьного оркестра или баяна.
   Антон смотрел на знакомых и не знакомых девушек, подросших сестёр своих друзей и соседей, вообще, неизвестно откуда прибывших представительниц юного прекрасного пола. Он был восхищён и сражён богатством и щедростью земли, породившей такую красоту и диво. Девичьи лица, не измазанные красками, тенями и помадами, излучали истинную неповторимую красоту взлелеянную природой, благодаря которой в нашем воображении оживают Ромео и Джульета, постигается вечность в застывшей улыбке Джоконды.
Переполненный силой чувств и желания жить, Антон влился в общий поток бурлящей молодёжи. Он танцевал, знакомился, беседовал, восхищался, огорчался - он жил и был счастлив мгновению своего существования на родной земле.
   В закате знойного лета догорал август. Антон с отцом купили трёхлитровую банку бочкового пива и отнесли его в погреб. Пиво было густое, пенистое, цвета янтаря - так и просилось в бокал для употребления по прямому назначению. Но без раков пить пиво было просто грешно!
Взяв "хватку" - полтора на полтора метра сетку с мотней, натянутую на деревянные согнутые растяжки, они отправились за раками на одну из маленьких речушек, питающих р.Соб. Берега речушки заросли осокой, очеретом и другим водным зельем, образуя дыры и норы в грунте, в которых, подбирая наносимый течением корм, благоденствовали раки.
Речушку Антон перекрыл хваткой, её мотня распрямилась течением и, повинуясь ему, испуганные бультыханием ног по кустикам вдоль русла, раки попадали в сетку. Хватка подымалась из воды, сидящие в ней раки, ощетинивались щёлкающими клешнями, но поздно - их просто ссыпали в ведро. Самых хитрых и больших, забившихся в глиняные норы рачьих долгожителей, Антон извлекал руками. За один подъём сетки ведро пополнялось на 10-15
усачей. Вскоре, отработав метров 500 русла речушки, в руках Антошкиного отца оказалось два ведра, щёлкающих клешнями, пленников. Раколовы, довольные результатом улова, отмылись в ручье и неторопливо отправились домой.
   Дома раков они почистили, уложили между слоями укропа в двухвёдерную кастрюлю, посолили и - на огонь. На начавшее краснеть угощение пригласили свояка с сестрой, расставили стаканы, извлекли из погреба, покрытую капельками росы, банку с пивом. Слив кипяток с красных, уже готовых к употреблению усатых красавцев, всё это великолепие вывалили из кастрюли на середину стола.
   Представляете ли вы ощущение и вкус только что пойманных, сваренных с укропчиком раков сдобренных глотком густого холодного пива?!
- Нет? - ах, вы знаете! Но знать мало - нужно хоть раз попробовать! Кстати, рассказывать некогда ибо пир начался. В заключение справедливо ещё раз подчеркнуть, что это необычайно вкусно!
   Отпуск, в чётком чередовании заполненных до отказа летних дней, подходил к концу. Антон успел побродить по знакомым с детства родным местам, порыбачил, покупался в местном пруду, позагорал, кое в чём помог отцу по хозяйству, распрощался с друзьями и подружками. Он молча постоял у могилы мамы, поклонился, прощаясь с землёй своего рождения и, подхватив чемоданчик с домашними гостинцами, тем же поездом, следовавшим в обратном направлении "Одесса - Ленинград", прибыл в училище.
- Товарищ капитан-лейтенант, курсант Липовецкий из отпуска прибыл. Во время отпуска замечаний не имел! - доложил он командиру роты.
- Антон, бери свой чемодан и топай в наш класс. Там собираются все отпускники, - проинформировал его дежурный по роте.
- Полундра! Нашего полку прибыло! - открывая дверь класса, услышал Антон.
- Здравствуйте, ребята! Ну и морды вы отъели на домашних харчах! Прямо любо-дорого на вас смотреть, - приветствовал он своих товарищей. - Как наши, все ли прибыли благополучно?
- Все ребята, как огурчики зелёненькие уже в кадушке с крышечкой, прибыли в училище без замечаний! Командир роты от удовольствия чуть не прослезился! А наш "Овен" приперся в училище на сутки раньше. Он, в буквальном смысле, свалился с неба и встречал всех прибывающих из отпуска курсантов, - пророкотал своим звучным басом Володя Микулин.
- Попался я, как "бичок" на сковородку, - вступил в разговор сам воздухоплаватель. - Кстати, в Одессе в лиманах бычок не перевелся и я вам его в копченом виде таки привёз. Кроме этой рыбки в Одессе, как в Греции, имеется всё и всё возможно! Так, что иду я радостный с вокзала, билет на поезд уже в кармане! И тут вижу улыбающуюся рожу своего школьного дружка - морячка с Одесской мореходки.
- И не возражай, пойдём к нам к нам в гости. Марина - это его сестра, будет рада тебя видеть.
- Не могу, - пытался я ему втолковать, - отпуск кончается. Осталось три дня и те, преимущественно, в пути до Ленинграда. Короче, прогулял я у них сутки. Марина выросла - чудо, а красавица! Старший брательник у них летун. Он забрал мой билет, через сутки посадил на самолёт нашего славного Аэрофлота и я, в общем итоге, на сутки раньше спустился с неба в Пулково, - закончил рассказ о своём приключении Овчинников.
- И новость главная - 7 ноября мы участвуем в параде на Красной площади! Месяц тренировок непосредственно в Москве, - поделился сообщением Микулин.
- Тем более нам нужно быть сильными, а сильный любит поесть, - изрёк Володя Сергачёв.
- Прошу отведать даров полей, садов и огородов нашей Родины, - широким жестом руки он пригласил курсантов к, выстроенным в ряд, чемоданам отпускников.
   Чего тут только не было - стараниями хлебосольных родичей курсантов в них красовались: банки с вареньем и цукатами, коржики и пирожки, конфеты и батончики, дыни, арбузы, яблоки, персики, домашняя колбаска и сало, рыба копчённая и вяленая....
Праздник живота получился отменный. Каждый из курсантов молча и вслух вознёс хвалу щедрым родителям и земле, дарующей людям такое вкусное пропитание.
Ещё добрую неделю на завтраки они пили чай с ароматным домашним вареньем, а в перерывах на самоподготовке жевали вяленую рыбу и тараньку.
Глава 7.
Начало нового учебного года. Подготовка и участие в параде войск в честь 50-летия Октябрьской революции на Красной площади в Москве. Москвичи и курсанты.

- Как вам показалась Москва? - явно ожидая похвал в адрес столицы нашей Родины скороговоркой задал нехитрый вопрос коренной москвич Жора Шевцов.
   Для отработки слаженности действий в парадном шествии на Красной площади в честь пятидесятилетия Октябрьской революции непосредственно по месту, парадный полк курсантов, представляющий Военно-Морские силы, был перевезён в Москву. Личный состав полка разместили жить в казармах ВМФ в Тушино. Для ежедневных тренировок была определена площадь перед Химкинским речным вокзалом.
После первого увольнения в столицу, занимаясь личной гигиеной перед отходом ко сну, а так же, соблюдая традицию вкушения батонов, курсанты третьего взвода собрались в просторном помещении умывальника. Жорин вопрос услышали все, но с ответом не торопились.
Рассудительный Володя Микулин, проглотив очередную порцию батона, запил его водой и своим густым баском тихо прогудел:
- Нужно подумать с какой стороны подходить к этому вопросу....
- А что тут думать: как в песне - "без женщин...", так и в Москве "без денег" жить нельзя на свете! На каждом шагу имеются заведения, где "берут". Совершенно нет заведений, где "дают"! - констатировал, как резюме, Марк Роб. Об этой особенности города меня предупреждал ещё мой горячо любимый дед, совершивший одну и последнюю попытку по закупке, по слухам в богатых московских магазинах, продуктов для семьи, на собранные скудные деньги домочадцев. Уже в столице, сойдя с электрички, он осмотрелся и задал разбитному, волосатому, в узких коротких штанишках, шустрому молодому парню простой и ясный вопрос:
- Где тут поблизости можно отыскать хороший, не дорогой магазин, в котором можно отовариться продовольствием?
Тот критически осмотрел деда и тихо сквозь зубы просипел:
- Валюта есть?...- Ах, нет! Может ты ещё спросишь, где тут можно добыть ключ от квартиры, в которой лежат сто тысяч денег и скатерть самобранка!? Вон там обретается мент, хиляй к нему. Он тебе всё расскажет!
- Мент, а мент! Скажи пожалуйста, как пройти к магазинам, в которых можно разжиться продуктами?
Безобидный вопрос блюстителю порядка, да и вся фигура деда, убедительно отражали полную миролюбивость и незащищённость просителя желанной информации. Однако, в то время слово "мент" было известно, как синоним чего-то презрительно-ругательного, а "незнание" в нашем государстве не освобождало от ответственности.
   Скучающий милиционер оживился, поправил фуражку, грозно сдвинув брови ощупал взглядом заросшую рыжей щетиной вопросительную физиономию деда.
- Ах ты старая, пыльная рухлядь! - угрожающе назидательно начал он высказывать своё отношение к ситуации. - Ах ты плесень, упакованная в рваный мешок с обглоданными мощами! Ах ты дырявый, ржавый чайник без ручки, чего пыхтишь?! Хипуешь, что ли?
Дед обиженно молчал.
- Ну-ка колись, кто тебя ко мне прислал?
- Колись-колись... - чего колоть-то? Чудные вы, столичные! Малец шустренький такой, с бородкой и масляными волосами, штанишки у него узенькие и коротковаты - он меня к тебе и направил!
- Ох, эта фарцующая тля.... Наличие иностранных "мани" он у тебя спрашивал?
- Каких мани? - переспросил, совсем сбитый с толку, дед. Куда я попал? Это Москва ?
- Ладно дед, попал ты действительно в Москву - Москву, которая открылась для тебя с абсолютно непонятной стороны. Шагай через площадь, вон виднеется большой гастроном. Если есть деньги - там всё и купишь. Мой совет: уезжай отсюда поскорей!
   - Да, Москва - это не Одесса: все копошатся, бегут и, безучастные, куда-то опаздывают, - поделился своими впечатлениями Овчинников.
В Одессе даже если вы ничего и не спрашиваете, вам на это "ничего" тут-таки, сразу же ответят! Собравшаяся толпа участливых горожан, перебивая друг друга, будут долго отвечать на свои же вопросы, доказывая правоту своего мнения. Если кто-то, как правило не одессит, спросит, о чём конкретно идёт речь, то одессит моментально ответит:
- Какая разница о чём идёт разговор? У нас, слава богу, свобода слова и, слава богу,
у Одессы есть о чём поговорить!
- А я, генацвале, хочу сказать, что хотя в Москве горы низкие, но славные орлы - представители моего гордого народа в этом городе летали и летают довольно высоко. Правда, сейчас на базарах полёт не высок, но посмотрите: сколько их! - вклинился в разговор Серго.
- Скажу я тебе Серго, что военных патрулей на улицах этого города ещё больше! Да и не летают они вовсе, но "клюют" нашего зазевавшегося брата беспощадно. Встречаю я у нашего КПП Сергачёва Володю с его сероглазой тоненькой подружкой Алиной, - продолжил разговор далее Дробатов Валера. - Подхожу ближе, а у проходной провожающих девчат, как звёздочек - снежинок на снегу: каждая сияет, излучая прощальный луч нежности своему избраннику!
Ослеплённый этим сиянием Володя, кроме своей Алины, не замечал больше ничего и никого. Краешком глаза, в последний момент запечатлеваю, как армейский патруль направляется к нам с явным намерением пополнить свой список замечаний за не отдание воинской чести нашими фамилиями. Что делать?!
   - Хватаю Володю за рукав форменки и мы даём дёру в открытую дверь проходной КПП и ныряем в поток, возвращающихся с увольнения, курсантов. Поток курсантов нас принял, как море, где отдельная капля воды неразличима. Но самоотверженная Алина! Подобно бойцу, который с гранатой в руке бросается под гусеницы вражеского танка, она кинулась под ноги патруля. Конечно, личный состав патруля растянулся в пыли. Пока они от неё отряхивались, да под давлением сочувствующей курсантам общественности извинялись перед Алиной за "наезд", наш и след простыл.
- Как вы уже все поняли, Москва - столица нашей Родины не похожа ни на один город Союза, тем более, на Северную Пальмиру - славный, строгий город Петра.
Столица строилась, отстраивалась, перестраивалась, расширялась, застраивалась в беде и горе, радостях, торжестве побед и свершений народа огромной страны, волею многих царей, правителей и зодчих. Этот мегаполис в своей беспорядочности более похож на содружество городов, городков и деревень вынужденных существовать вместе.
Но неизменным, величественным и вечным, объединяющим наше сознание историческим началом, было, есть и будет: Москва, Кремль, Красная площадь! - подвёл итог разговора Слава Овёс.
   Из маленького радиоприёмника, стоящего на подоконнике умывальника, журчащим ручейком, тихо лились слова и мелодия популярной песни в исполнении голосистого ленинградского певца Эдуарда Хиля:
- Как провожают пароходы? -
Совсем не так, как поезда!
Морские медленные воды -
Не то, что рельсы в два ряда....
Под впечатлением песни Антон нырнул в постель, но сразу уснуть не смог. Моря, как следует, он ещё не видел, но то, что его жизнь круто изменилась и никогда уже не будет двигаться по накатанным рельсам гражданского бытия Липовецкий понял окончательно.
   Память услужливо перелистала назад несколько страниц уже прожитого отрезка времени. Она возобновила яркую картинку ритуала начала нового учебного года в военном училище. Замерший на обширном училищном плацу двухтысячный строй курсантов и офицеров. Развивающийся над ними Военно-Морской Флаг. Блеск труб военного оркестра. В руках знаменоносца и ассистентов в белых перчатках с саблями на боку тяжёлое полотнище красного бархата - Знамя училища. Отдельной группой стоят гражданские преподаватели, притихшие в торжестве момента....
   В звенящей тишине звучит команда: - Под Знамя смирно! Знамя вынести!
Сопровождаемый тысячами восторженных глаз, под барабанную дробь во главу затаившего дыхание строя, плывёт украшенный шитьём бархат штандарта - символ воинской чести, доблести и славы!
В твёрдой поступи печатающих шаг ассистентов, блеске стали обнажённых сабель чествовалась незыблемость силы воздействия торжества явления святыни на духовное формирование мировоззрения будущих защитников Отечества.
   Став полноправным членом воинского коллектива, Антон заметил фундаментальные сдвиги в формировании своего философского мышления и отношения к жизни, оценке событий и поступков людей.
Гражданская жизнь, школа, работа формируют прежде всего человека, как личность, строго индивидуально в коконе собственного "я". На основе полученных знаний и жизненного опыта индивидуум вырабатывает свой эталон измерения и оценки событий. В зависимости от их веса, строит взаимоотношения с обществом и средой окружения.
Выбрав профессию военного офицера, присягнув в верности государству, человек становится составной частью силовой государственной машины. С этого момента каждый офицер, как никто иной, должен реализовывать собственное "я" через призму приоритета интересов государства. Не поняв этого индивидуум в военной форме становится идейным калекой - теоретической основой пополнения рядов предателей и трусов.
С другой стороны, забота государства о своих офицерских кадрах, использование их выработанного практикой жизни дисциплинированного потенциала государственности во время действительной службы и после ухода в отставку на государственных постах всех уровней - хозяйственный подход поддержания дееспособности аппарата власти и основа благосостояния страны.
   Отзвучали слова поздравления начальника училища с началом нового учебного года. Утихло дружное троекратное "ура" луженых глоток здоровых курсантских организмов. И вот, в исполнении училищного духового оркестра, грянул гимн Советского Союза!
В гимне была заложена огромная созидающая сила воздействия на сознание человека. В торжестве звучания мелодии и слов гимна чувствовалось величие, героизм и красота народа, создавшего чудо олицетворения своей державности.
   Мысли Антона постепенно начали терять очертания. Сон закрыл его глаза, наполняя тело новым зарядом энергии для плодотворной работы в дне последующим. Ранним утром, проглотив усиленный завтрак: полбатона с маслом, сосиску с кашей и стакан какао, он был готов "и к труду, и к обороне"!
   Повесив на ремни баклажки с чаем, подхватив карабины с примкнутыми штыками, курсанты парадного полка моряков загружались в крытые брезентовыми тентами кузова
ЗИЛ-ов и в автобусы. Колонной, в сопровождении мигалок военной автоинспекции, они переезжали на площадь Химкинского речного вокзала для тренировки.
   Нахальству московских автоводителей предела не было. Стараясь беспардонно "затесаться" в колонну, следующую по маршруту по принципу зелёной волны, они обеспечивали себе беспрепятственное движение по Москве.
Начиналась дорожная игра: видя нахальную, лыбящуюся физию чужака-водителя, воткнувшего свой автомобиль в щель колонны, один из ЗИЛ-ов выезжал на полкорпуса влево и закупоривал возмутителю спокойствия правил дорожного движения свободный выход на волю. Передний ЗИЛ немного притормаживал, задний - напирал и щель сужалась, уменьшаясь до предела габаритов авто чужака. Чужак улыбаться прекращал, начинал нервничать, судорожно вертеть головой в поиске выхода из ситуации. Курсанты откидывали задние створки автомобильных тентов, строили зверские рожи и угрожающе начинали гудеть: "у-у - у, у-у - у!". Если чужак просил "пардон у", то его с миром отпускали в подвернувшийся проезд справа. В противном случае, на угрозы кулаком или другую ругань, выраженную любым способом, его вели в "клещах" аж до Химок и там выталкивали из колонны.
   Соблюдая традицию, о которой подводников предупредили заранее, при следовании в тоннелях они все, прочищая глотки, во всю мощь орали "ура-а!". Труба, образованная тоннелем, разносила, перекликающееся эхом, дружное "ура" далеко по окрестностям, оповещая жителей о появлении курсантов. "- Здорово орут! Сильны морячки!" - делились они впечатлениями.
Прибыв в Химки, курсанты выгружались из автомобилей, на площади выстраивались согласно парадного расчёта в строи двух батальонов и несколько раз проходили торжественным маршем. Затем каждую шеренгу, состоящую из 20 человек, разбирали старшие офицеры для персональной выучки её личного состава с целью безукоризненного практического познания и отработки слаженности движения в парадном строю.
   Добродушный мужик полковник Быков - старший шеренги, своих подопечных не мордовал. Неторопливо обходя строй моряков он находил слова для каждого их них:
- Товарищ курсант, ремень должен подчёркивать опрятность и талию фигуры, а не служить обручем для удержания живота! Подтянуть!
- А у вас бескозырка сидит на макушке словно гнездо аиста после удара молнии. Во, посмотрите на соседа! Головной убор должен сидеть лихо! Поняли!
- Вы только посмотрите, как он держит карабин!? Это же оружие, а не палка. Матрос с оружием должен быть единым несокрушимым целым, стоять на земле твёрдо и уверенно! А вы раскисли, как мокрая курица.
- Эй, молодой человек, вернитесь на землю! О чём задумались? О мамке или о любимой девушке? Помнить о них не запрещается, но в данной ситуации в первую очередь нужно думать о том, чтобы полк моряков пролетел по Красной площади орлами. Слаженностью действий и геройским видом он должен вызвать у народа гордость и удовлетворение!
Так что потрудимся....
   В тысячный раз, подчиняясь командам: "Оружие на плечо!", "Оружие к ноге!", "Равняйсь!", "Смирно!", "Строевым шагом марш!", "Равнение налево!", "Равнение направо!" они отрабатывали чёткость их выполнения до автоматизма, настраивая свой организм для безупречного прохождения торжественным маршем перед мавзолеем В.И.Ленина на Красной площади. Каждый курсант старался вовсю: выполняя команды, единым щелчком карабины взлетали на их плечи и послушно замирали у ног; линии их подбородков, носков ботинок в строевом шаге, да и прямая движения самой шеренги в чёткости могли соперничать с параллельными линиями усердного чертёжника, выписывающего их на листе ватмана.
   Пар валил от перегретых курсантских тел. В перерывах, восполняя баланс потерянной влаги, утоляя жажду натруженных мышц, они начисто опорожняли баклажки с чаем. Информация о наличии в продаже немецкого чёрного пива в ларьках, расположенных тут же рядом на площади, искушала соблазном наполнить пустую посуду и откушать доселе неизведанное заморское зелье. Организованное начало инициативы моментально разделило моряков на пятёрки, в которых были собраны деньги. Представители пятёрок незамедлительно направлялись заполнять баклажки пивом. Немецкое пиво было отменным, а хмель одного стакана даже восьмипроцентного напитка здоровью курсантам не вредил. Наоборот - повышал им тонус жизни и вселял бодрость духа.
   Полковник Быков изматывался не менее курсантов. Он, как челнок ткацкого станка, созидающей нитью объединял их усилия в желании получить на выходе полотно итога совместного труда без единого узелка. Его подтянутая фигура носилась из конца в конец шеренги. Он что-то показывал, поправлял, рассказывал, уточнял, прицеливался, измерял, недовольно хмыкал или наоборот - расцветал улыбкой одобрения.
   В который раз, гаркнув "и-и-и...раз!", единым движением повернув головы направо, курсанты начинали "есть глазами" воображаемое правительство на трибуне мавзолея, в лице нашего замершего начальника. В движении шеренги курсантов в этот момент пробегала еле заметная резонансная волна. Полковник дал команду: "- Стой!". Выражая неудовольствие, начал учить их уму-разуму.
- Я понимаю, что вы стараетесь, - начал он. - Излишняя напряжённость сковывает плавность движения вашего тела и на выдохе создаёт резонанс колебаний всей шеренги! В единстве порыва поворота головы вы должны замереть, затаив дыхание так, как будто увидели прекрасную девушку-мечту, за которой готовы идти хоть на край света!... Я излагаю понятно?
- Понятно..., - выразил мнение всей шеренги Подколзин Валера, - только где же девушка?
- Девушка - это я, - нашёлся их учитель, - включите ваше воображение!
Курсанты скептически на него посмотрели и кто-то из них высказал общее мнение:
- Трудно..., но попробуем!
Возвращаясь на исходную позицию движения наблюдательный одессит Овчинников кивком головы и глазами указал на панель тротуара, где по своим делам шастала гражданская публика. Восхищённо пощёлкивая языком, он проговорил: - Лопни мои глаза, я тут-таки могу умереть и не встать, если вон то, парящее на стройных ножках кареглазое чудо, не есть той красавицей на которую мы должны держать равнение! "Чудо" не спеша удалялось, но девичье любопытство заставило её остановиться и посмотреть на "маневры" моряков. Тем временем шеренга, заняв диспозицию, в одном щелчке вскинула карабины "на плечо" и вызывая чёткое эхо шагов строевого шага, начала движение. Несколько не доходя до девушки, выдохнув - "и-и-и...раз!", не дрогнув, головы курсантов заняли направление пеленга на тоненькую выразительную девичью фигурку.
- Вот это да! - полковник развёл руки, одобряя то ли их удачное прохождение, то ли восхищаясь девушкой, то ли выражая удовлетворение событием в целом. Смущённая девушка, улыбнулась и застучала каблучками туфелек по своим делам. Довольный офицер потребовал закрепления добытого навыка и курсанты несколько раз продемонстрировали успех в его повторении.
   В объявленном перерыве, видя, как они по очереди прикладываются к баклажке, Быков, почувствовав жажду, попросил:
- Дай глотнуть!
Жора Шевцов с пивной ёмкостью в руке замер. На его изумлённом лице было написано:
- Что делать?
Все курсанты так же, как и Н.Чернышевский в своей книге "Что делать" вразумительного ответа на этот извечный вопрос не знали. В немой сцене они все застыли, ожидая дальнейшего самопроизвольного развития событий. Тем временем, рука Жоры помимо его воли сосуд с пивом протянула полковнику. Таким образом баклажка перекочевала до рук начальника. Бульканье жидкости в горле его запрокинутой головы на лице Шевцова отразилась истиной горького признания:
- Приехали! Попался я, здрасте!
Полковник передохнул, вернул флягу, кивком головы поблагодарил и так, между прочим, спросил:
- И на сколько человек вы распиваете эту ёмкость с водичкой?
Потерявший дар речи Жора, молча показал растопыренную пятерню. Привыкший принимать решения офицер быстро сообразил, что раздувать бурю в стакане пива не разумно. Он улыбнулся и лукаво заметил:
- Только в лечебных целях, понятно?
Курсанты облегчённо вытолкнули из лёгких спёртый воздух, загалдели-зашумели и в знак согласия закивали головами.
   На заключительной тренировке полка в Химках собралась внушительная толпа зрителей. Особые улыбки вызвала шеренга пацанов с игрушечными ружьями, которая возникла самопроизвольно. Мальцы, подражая взрослым, удерживая равнение, увлечённо топали в замыкающей шеренге. Их невинное шествие наполняло сердца умиротворением, делало жизнь всех присутствующих людей востребованной и понятной. И уж совершенный восторг вызвало заключительное шоу своры прикормленных курсантами собак. Они, виляя хвостами, бежали за своими благодетелями с немым вопросом на преданных мордах:
- Люди, куда вы? Остановитесь, мы вас любим!
   Праздник приближался: курсанты и офицеры переоделись в новенькую "с иголочки", подогнанную ещё в Питере, парадную форму одежды и начальник училища произвёл осмотр внешнего вида личного состава полка. В общем, вид у них был молодецкий, как у новенькой, не побывшей в обращении монетки.
Ночью на тушинском аэродроме на генеральной репетиции всем участникам парада предстояло показать свою выучку высшему командованию Вооружёнными Силами Союза.
   Без всяких происшествий, в составе парадных полков, представляющих все рода войск вооружённых сил державы, моряки молодецки гаркнули "Ура!", и затем, печатая шаг,
безукоризненными линиями строя, прошли мимо трибун, заслужив похвалу высокого начальства. В ожидании прохода вооружения и техники, участвующих в параде, полк занял назначенное ему место. Посмотреть было на что:
В нарастающем мощном гуле, в отблеске света прожекторов первыми показались приземистые танки. За ними следовали самоходные орудия, орудия на автомобильной тяге, счетверённые зенитные установки с радиолокационным наведением.
Самими впечатляющими были реактивная и ракетная техника: проследовали установки - прообраз знаменитых "Катюш" и вот показались невиданные доселе комплексы баллистических и зенитных ракет!
- "Широка страна моя родная, много в ней полей, лесов и рек", - речитативом пропел слова известной песни Боря Македон. - И защищать эти просторы есть кому и чем! - закончил он.
- Вы представить себе не можете, сколько фотографий этой техники, особенно ракет, разойдётся по всему миру после парада, - поддержал разговор Владимир Иконник.
- Подождите, подождите... вы ещё шире откроете рты от удивления, когда вернувшись в училище, начнёте изучать ракетную технику морского базирования, - пообещал любимец класса маленький Володя Микулин.
Тихо обмениваясь мнениями обо всём увиденном, они дождались команды - "Развести подразделения по местам дислокации!" и восвояси убыли на ночлег.
   Состоявшийся грандиозный парад войск и демонстрация трудящихся на Красной площади запомнились Антону немногим. Конечно, впечатляло огромное скопление бесконечных, праздничных колонн демонстрантов. Люди веселились, чувствовалось всеобщее единство, которое озаряло их лица искренними улыбками.
Приятно было сознавать, что народ признавал и любил Армию, как детище, взращённое своими руками для своей защиты. Он отдавал ей всё самое лучшее и в первую очередь свою любовь. При следовании походным строем по улицам Москвы, праздничные толпы горожан бросали букеты цветов под ноги моряков, приветствовали и добрыми взглядами их провожали.
- А женщины?! - "Кричали женщины ура! И в воздух чепчики бросали!".
И ещё, правда, тогда Антон этот вывод в то время сделать не мог. Но уже вплотную приближалось время, когда всё это прекрасное наследство будет потеряно. Сейчас же сплочённые уроками недавней войны, Советские Вооружённые силы представляли собой единый монолит здорового телом военного организма. "Помни войну!" было не только лозунгом. Армию и Флот не разъедали карьеризм, наушничество и подозрительность расплодившихся особых отделов. Не было столь решающего влияния партийных бонз. Партийный билет ещё не выполнял роль пропуска для движения по служебной лестнице. Командиры среднего и младшего офицерского звена ещё были в состоянии принимать самостоятельно командирские решения. Этот фактор давал возможность Армии, Флоту и Советскому военному искусству развиваться. Тем не менее, после смерти И.Сталина борьба за личную власть, не совсем понятная народу, началась вестись на самых высоких этажах власти. Народ свято доверял своим вождям. Вожди же, подобно божествам, имели неограниченную власть. Чувствуя свою неуязвимость, они не считали нужным что-либо прикарманивать для личного потребления. Все материальные блага страны были в их полном распоряжении. Народ же владел этими богатствами формально. Его возможности для личного потребления были строго ограничены рамками занимаемой ступеньки общественного положения. Разность благосостояния "верхов" и "низов" была незначительной и строго контролировалась верховной властью. Пока "верхи" выжидали, когда самый верховный ослабнет или станет не дееспособным.
   С прибытием полка моряков в Тушино после парада, всех курсантов свободных от службы отпустили в последнее увольнение в Москву. Они попрощались со столицей и после праздничных дней пассажирским поездом отправились в Ленинград продолжать учёбу.
  

  
   Глава 8.

Ленинград. Жизнь продолжается и учёба так же. Постижение первых азов профессии подводника. Госэкзамены по общеобразовательным дисциплинам. Первая практика на
надводных кораблях Балтийского Флота.


-
В гостях хорошо, но дома лучше! - развалившись на классной конторке, утвердительно заявил Позолотин Лёня.
-
И дым Отечества нам сладок и приятен! - благодушно улыбаясь, раскинув руки в воображаемом объятии то ли Отечества, то ли дыма от него, процитировал славно звучную строку знаменитого поэта Ефремов Володя.
Действительно, даже совсем не вдохновляющий сероводородный запах Обводного канала, теснимый лёгким свежим бризом со стороны Финского залива, не мог приглушить у курсантов чувство удовлетворения вновь обретённым городом. Они были в училище у себя дома и тихо радовались нехитрому казённому уюту его прочных стен.
- Вы только посмотрите, как самозабвенно, пуская слюни, спит Коля Суриков! - обратил внимание товарищей Слава Дмитров. - Так безмятежно и безопасно можно спать только под мышкой у мамки! Он единственный кто не заполнил карточки с перечнем родственников, которые мне поручено собрать и подать командиру роты. Скоро мы начнём занятия на режимных кафедрах, а там без допуска к работе с совершенно секретными документами ходу нет. Сейчас я его взбодрю!
- Встать! Смирно! Строевым шагом марш!
Повинуясь командам, Коля подпрыгнул, очумело захлопал глазами. Опережая сознание, выработанный автоматизм на тренировках участника недавно прошедшего парада, распрямил его тело, выбросил ногу вперёд, рука замерла в отмашке строевого шага!
Его товарищи поняли, что Николай вместе с конторкой сейчас двинет вперёд. Под общий хохот и команду "Стой!" он остановился. Со свойственной ему флегматичностью Коля спросил: - Куда идём?
- Уже пришли! - упокоил его Дмитров. - Ты не спи и, в конце концов, заполни карточку на допуск к работе с совершенно секретными документами и сдай её мне.
   Извещая перерыв прозвенел звонок, и они все дружно двинулись на перекур. Разнообразия табачной отравы с красочными этикетками на пачках сигарет, гарантирующей курильщикам билет на скоростную дорогу в мир иной, в то время не было. Любителей сигаретной затяжки Минздрав, широко организованной акцией о вреде курения, не предупреждал. Прокопченный никотиновым зельем, небогатый курильщик пятидесятых годов смолил махорку. Городской житель пускал шапку дыма, извлечённую из папиросных "гвоздиков". Интеллигенция и зажиточная часть мужского населения курили "Казбек", а верхушка шпаны и появляющиеся женщины "лёгкого поведения" сосали папиросы "метр курим, два - бросаем!".
Тем не менее, курильщики того времени жили гораздо дольше. Воистину, в этом случае пословицу: "Меньше знаешь - лучше спишь!" целесообразно дополнить словами " и дольше живёшь". Поговаривали, что И.Сталин, кроме папирос "Герцеговина Флор", любил набивать свою знаменитую трубку и обыкновенной махоркой.
   Курсанты курили всё подряд и, только отдельные начинающие, в том числе и Антон, изредка потягивали сигареты "Ароматные" и "Ментоловые".
Курильщик со стажем Саня Щепкин решительно бросил окурок сигареты в урну и, зайдя в класс заявил:
- Мужики, моряки мы или нет?! Если курить - то курить нужно трубки! Предлагаю купить трубки всем курсантам нашего взвода. Табак приобрести "Капитанский". Пора, чтобы от вас пахло не махрой, а табаком настоящим. Табаком, настоянном на эхе прибоя морских сражений и путешествий!
   Сказано - сделано: трубки они купили, табак "Капитанский" так же проблемой не был. В личное время на протяжении всех лет обучения одноклассники Антона дружно вынимали свои трубки, чистили забитые никотином их фильтры и отверстия, продували и выстукивали. Приятный запах табака, неторопливое потягивание трубок как-то невидимо их сближали и помогали скрасить быт и жизнь в стенах военного заведения.
   Подобно бурлящему, питательному весеннему соку, который, подымаясь по стволу дерева, приобретал новое содержание в виде его плодов и листьев, так и учёба в училище мировоззрение курсантов и их самих качественно изменяла, хотя плоды просвещения снимать было ещё рано.
С уходом с поста Министра Обороны страны маршала Г.К.Жукова, роль и значение строевой подготовки в учебном процессе и воспитании будущих морских офицеров как-то сразу потускнели. Ощутимое внимание стало уделяться спорту и непосредственному изучению специальности. Кроме обязательных часов физподготовки курсанты заинтересованно разбегались на внеклассные занятия в секциях бокса, тяжёлой атлетики, гимнастики и стрельбы. Антон неплохо бегал на длинные дистанции, показывал приличные результаты по стрельбе из винтовки, мог отлично управляться с вёслами в командной гребле на шлюпке.
Кроме того, он неплохо плавал и стал "тотальником" при мобилизации всех возможностей коллектива для участия в соревнованиях в случаях отсутствия специально подготовленных пловцов соответствующего стиля плавания.
   Большинство курсантов обзавелись подружками. На самоподготовке, незаметно прикрыв глаза раскрытой книгой, они в мечтах улетали к ним на свидания. Молодецкая кровь бурлила в жилах здорового тела, все увольнения, так или иначе, были подчинены зову природы, направляющей желания и взоры парней в военной форме одежды на поиск своей женщины.
В крупном городе океан человеческих страстей принимал и поглощал сердца людей практически бесследно. Другое дело в училище, тут были все на виду и скрыться было негде.
   Однокашники Антона заметили, что их товарищ большой фотолюбитель Иконник Владислав зачастил в библиотеку художественной литературы. Симпатичная юная библиотекарша Марина с толстой светлой косой, своим кротким незаметно заинтересованным взглядом пробегала по многочисленным лицам посетителей заведения и недоступно хлопала веером длинных ресниц, охлаждая пыл наиболее ретивых соискателей её благосклонности.
Поступили достоверные сведения о том, что здоровенный битюг - старшекурсник у неё получил "от ворот поворот" и толпа желающих посетить библиотеку росла на глазах!
Одновремённо, прямо на глазах своих товарищей, чахнул Владик. Он молча забивался в угол читального зала, открывал книгу на одной и той же странице и, не смея посмотреть в сторону Марины, чутко ловил шорох её лёгких приближающихся шагов.
   Владик красавцем не был. Но его стройная, пропорционально развитая фигура, скромный взгляд доверчивых глаз, спокойный голос и произношение, с едва заметной, мягкой картавинкой, создавали впечатление добропорядочности их хозяина. Это его качество было подмечено сразу же более опытной в житейских вопросах тётей Марины, работающей тут же. Своими наблюдениями тётя не могла не поделиться с племянницей. Теперь, проходя мимо, Марина так, между прочим, косила беглым, оценивающим взглядом в сторону Владика, от чего тот замирал ещё больше. Незнакомое знакомство их затягивалось и грозило превратиться в цейтнот.
   Выручили праздник 8 марта и общепризнанный артист Подколзин.
- Владик, да не кисни ты так! Делай что-нибудь! - посоветовал он ему. - Купи хотя бы букет цветов. Поздравь с праздником тётю и Марину вместе!
Накануне праздника 7 марта, упирающегося Владика с цветами в руках, его друзья затолкнули в дверь библиотеки. В ожидании развития событий они набили трубки капитанским табаком и закурили. Длительность перекура зарождала сомнения в успехе мероприятия. Решался вопрос: не нужна ли помощь? Но тут открылась дверь библиотеки и показался их товарищ. Его они ни о чём не спрашивали, ибо на лице Владика было написано:
- Жизнь прекрасна, я счастлив!
Уже в классе он радостно сообщил, что Марина с тётей приглашают его с двумя товарищами вечером 8 марта в гости к себе домой на чай. На чаепитие Марина обещала позвать своих подруг.
Тут же курсанты "бросили на морского" и эти два избранника были определены. Ими оказались Толя Смирный и Дробатов Валера.
Из Москвы на праздник в Ленинград приехала Алина и Володя Сергачёв, сверкая пятками, убыл на свидание.
Санька Щепкин, оправдывая свой некоторый житейский опыт и зрелость прями-таки "слинял" к своей подружке: то ли девушке, то ли невесте, то ли жене. Сам он молчал, как рыба, но "шило в мешке не утаишь!". Спустя несколько месяцев у него родился наследник. Первым из класса он женился, так что свадьбу и рождение ребёнка его товарищи отмечали одновремённо.
На праздник, кому не повезло - заступили на вахту, ибо, как говориться "рада душа в рай, да грехи не пускают!". Остальные курсанты, в том числе и Антон, помылись, побрились, поутюжили форму одежды, надраили пуговицы, якоря и бляхи, почистили ботинки и выслушав напутствие своих наставников, благоухающие одеколоном, цветущие здоровьем убыли по пригласительным билетам на вечер молодёжи в Ленинградский институт иностранных языков.
   На вечере отдыха Антон познакомился с миловидной сероглазой первокурсницей. Кружась с ним под звуки мелодий танцев, она рассказывала о своей Эстонии - о чём? Обо всём понемногу: о семье, о природе и море, о своем столичном городе Таллинне. Антон слушал внимательно. В этом городе ему вместе с товарищами предстояло провести первую месячную штурманскую практику на боевых кораблях Балтийского Флота.
   Наступающая весна максимально уплотнила курсантское время. С одной стороны, обновляющая весенняя карусель жизни завораживала своими прелестями, увлекала на улицы города, поражала многообразием живой природы. С другой стороны, завершающие экзамены по общеобразовательным предметам: высшей математике, химии, сопромате, технологии металлов и прочая, легко не поддавались и к шуткам не располагали. С третьей - курсанты приступили к освоению жизненно важных предметов и сдаче зачётов по ним с целью использования полученных знаний и навыков уже на предстоящей практике. А это: общее устройство корабля, правила поведения на кораблях ВМФ, основы борьбы с пожарами, водой и загазованностью на кораблях и так далее.
   Какой-нибудь альтернативы у будущих офицеров, в складывающейся обстановке обучения, не было. Это только в анекдоте, в котором по ходу рассказа горит дом - дым, пламя, все кричат: - "воды, дайте воды!". Вдруг открывается дверь одной из комнат - оттуда пьяная заспанная рожа мужика: - "а мне две бутылки пива, пожалуйста!". Жизнь, оказывается, строго определяет - каждому своё! Так что выбор у курсантов был один - освоить всё и они умудрялись не только успешно выполнить поставленные задачи, но хорошо потрудившись, выкроили время для поездки за город, чтобы с размаху броситься в объятия царствующей весны.
   Преодолев все трудности и тяготы учебного года без потерь, курсанты третьего взвода со своими знакомыми подружками уселись в юркий речной трамвайчик, который, как и сотни себе подобных, загруженных под "завязку" отдыхающими ленинградцами, выплеснул их на одной из остановок у изумрудного берега пышной Невы.
- Боже, до чего мир хорош! - воскликнул, поражённый красотой весеннего утра, Антон.
- Солнце ласково светит и греет, воздух чист и прозрачен, земля зелёно-белая в кружевах цветущей черёмухи, птички кричат.... Так это же рай и только человек способный сделать его адом!
- Мужики, держите его за матросские клёши, - вмешался в это красноречие восторга "Овен", - улетит ведь человек от избытка чувств! А он у нас рыбак, охотник и по совместительству костровой! Без огня, как говорят у нас в Одессе: - "Бычок для ухи не годится, нужна стерлядь!". Так что займёмся делом и расположимся здесь, - закончил он своё выступление, удовлетворённо осматривая полюбившуюся поляну.
   Они все быстро и основательно, по-морскому поближе к берегу развернули лагерь. Натаскали сушняка и определили место для костра. Почистили купленную в городе рыбу и картошку. Несколько бутылок пива и сладкой воды опустили в студёное течение реки. Все бегали, кричали, пищали, копошились, размахивали руками, восторгались и смеялись, а в общем радовались жизни.
   Костёр разгорелся, вместе с язычками пламени пляшущими вокруг котелка, заполняя окрестности бивуака, распространялся дразнящий запах ухи. И без того волчий аппетит потихоньку согнал всю компанию в плотную стаю вокруг костра. Они заворожено смотрели на его яркое пламя, оживлённо переговаривались, каждая пара или группа о чём-то своём, навеянным мгновением весенней обстановки.
   Наконец, Антон зачерпнул содержимое котелка, подул на ложку и, обжигаясь, попробовал готовность варева.... Все, подражая ему, невольно вытянули губы и навострив уши, с немым вопросом выжидающе уставились на него...? Прозвучавшие слова "готова, вкус...- обалдеть, можно кушать!", открыли доступ к котелку и уха была разлита по мискам, временно позаимствованным из камбуза училища.
Пиво пенилось в кружках, произносились тосты, стук ложек по донышкам мисок известил, что уха вызрела на славу. Насытившись, все остатки пищи и мусор аккуратно собрали и сожгли в догорающем костре. Сам костёр залили водой.
   Солнышко пригревало, курсанты потихоньку разделись до плавок и подставили свои белые мускулистые тела под его лучи. Не выдержав искушения, девушки так же сняли лишние одёжки преимущественно до купальников, обнажив тела соблазнительных Афродит!
- Господи! Лучше б они оставались одетыми в платье.... Непривычная их близость запахом дурмана раздувала курсантские ноздри. Их дыхание участилось, а взоры исподтишка забирались в самые потаённые места девичьих тел не только сверху, но и снизу.
Саня Щепкин, для которого все эти недоступные пикантные секреты естества лучшей половины человечества были давно рассекречены его супругой, видя курсантские растянутые плавки словно паруса на фок-мачте, громко скомандовал:
- А ну-ка молодцы, марш в воду! Пора маленько охладиться!
Полетели брызги, холодная вода сделала своё дело. В то время слово "нельзя" имело чётко обозначенные границы и, сознавая ответственность, большинство молодых людей соблюдали их неукоснительно. Приятно отдохнувшие и как-то повзрослевшие юноши вернулись в училище. В спальном помещении уже были приготовлены кисы - морские парусиновые чемоданы. На следующий день, собрав нехитрые курсантские пожитки, они всем классом прибыли на Балтийский вокзал, сели в поезд и отправились в г. Таллинн. Впереди их ждала штурманская практика на боевых надводных кораблях.
   Мимо окон вагона поезда мелькали дома, вокзалы, полустанки, поля, леса, перелески, реки и ручьи.... Оправдывая своё название май - квитень, июнь - червень, - в эти месяцы земля расцветала буйством красок всепобеждающего торжества жизни. Как и миллионы людей до него, Антон невольно задумался над вопросом: а что такое, собственно, мы понимаем под словом "жизнь", для чего она человеку дана?
Неужели это только всего лишь непрерывный процесс превращений химических веществ материи, собранных планетой Земля в животворную клетку? А солнышко, вдохнувшее энергию в повторяемое чародейство её деления! Да плюс вызревшие благоприятные условия для каждого дюйма пространства космоса и Земли и были той предпосылкой, которая вдохнула жизнь в доселе мёртвую планету, создав генетический код многоликого многообразия круговорота живой природы! Это великое чудо высшей поступи движения материи и есть то, что мы называем жизнью?
В целесообразной логике материальных явлений простое воссоздание живой природы должно иметь конечную итоговую станцию завершения цикла превращений для достижения чего-то более мобильно-сложного и весомого. Чего? - Конечно, это должен быть разум!
   Носитель, в котором разум созревает, условно был назван человеком. Природа, на данном участке времени, эго тело сочла наиболее походящим. Но...природа рациональна, не расточительна. Изношенное тело неминуемо отмирает и поступает далее для переработки в круговорот по восходящей спирали времени. А разум? Неужели на своей высшей фазе накопительного совершенства в индивидууме он обречён погибнуть? Не распознав чудес генетического кода, разум уже в угоду телу создал недолговечные кладовые результатов своих опытов в виде книг, всевозможных технических ухищрений для записи хранения и воспроизведения разнообразных осознанных и не осознанных сведений. Более того, человек разумный создаёт в помощь своему телу искусственный технологический интеллект. Неужели это конец? Для чего существует разум вообще? - Для познания самого себя? Или же, возродившись в матрице субстанции духа, пока не познанного людьми в настоящем отрезке времени, вселенский разум управляет природой Земли. Он же поддерживает равновесие принципов существования нашей галактики и сил взаимодействующих с другими мирами. Этого пока никто не знает. Одно может быть бесспорным: разум - продукт вселенной и должен быть ею востребован.
   Под стук колёс Антон задремал. Проснулся он от громкого возгласа Володи Микулина:
- Таллинн! Приехали! Выгружайся!
Последовал калейдоскоп событий: построение на перроне, переезд в Таллиннский военный порт, распределение по кораблям и, наконец, будущие гардемарины подводного флота поднялись по трапу на свой эсминец проекта 30БИС.
   Командир корабля, высокий стройный офицер в звании капитан 3 ранга поздоровался, прошёлся перед замершим строем курсантов на юте эсминца и чёткими рублеными фразами дал указание старпому:
- Накормить! Разместить! Расписать по боевым частям и группам!
- Товарищи курсанты, - обратился он непосредственно к ним, - вы прибыли на боевой корабль, где не прохлаждаются, а служат Родине. - Это понятно всем? После сдачи зачётов по распорядку дня и правилам поведения на корабле, вас распишут на боевые посты дублёрами соответствующих специалистов. Надеюсь, в дальнейшем персонально встречаться с вами буду только по радостным поводам.
   Далее их распределили по "бачкам", накормили, выдали постельное бельё, определили спальные койки и рундуки. В непривычном белом, новеньком, парусиновом матросском платье они все собрались перекурить на юте эсминца вокруг лагуна - большой кастрюли для окурков. Молча набили трубки табаком, закурили....
- Что-то тут не так, - размышлял вслух Суриков Коля.
- Что не так? На корабле, что ли? - спросил кто-то из них.
- Да нет, на корабле - как на корабле! Тут дисциплина, все свои, - ответил Саня Щепкин.
- Вот-вот, именно, что на эсминце все свои, а в городе с первых шагов чувствуется стена какого-то молчаливого отчуждения. Там люди ходят не очень весёлые, не то, что в Ленинграде, - высказал своё впечатление о них Подколзин Валера. - Пошли спать, сейчас дудка боцмана свистнет "отбой"!
   Друзья Антона освоились на корабле быстро. Темп жизни, заданный жёстким распорядком дня, вынуждал военморов работать качественно и толково с точностью часового механизма. Малые приборки следовали одна за другой, курсанты наравне со всеми гонялись за каждой пылинкой словно за врагом Советской власти. Затем подъём Военно-Морского флага - святое дело для каждого корабля! Ежедневное проворачивание оружия и технических средств. Приводимые в действие экипажем, все механизмы приборы и устройства эсминца осматривались, начинали крутиться, гудеть, моргать лампочками табло, шевелить усиками измерительных приборов. Ожившие орудия, скорострельные пушки и автоматы грозно нацеливали хоботы стволов, готовые поразить врага.
   На тренировках, исполняя команды своих командиров, подчинённый личный состав нажимал кнопки, включал и выключал приборы, бешено крутил рукоятки механизмов, прицеливался, сопровождая и атакуя невидимого пока условного супостата. Моряки в кромешной темноте учились устранять повреждения, тушить пожары, заделывать пробоины. Офицеры с секундомерами в руках, борясь за каждую секунду, добивались правильности и слаженности действий каждого боевого поста, группы, боевой части.
   Вся эта утренняя процедура задавала годами налаженный темп ритма деятельности, сколачивала экипаж единством цели и действий. Эти мероприятия были незыблемо обязательны для всех моряков и курсанты не были исключением.
Начальный ручеёк пота - традиционная дань утреннему распорядку дня, пополнялся потоком этой солёной влаги, пролитой экипажем в ходе дальнейшей учёбы и учений.
   Днём и ночью нужно было содержать и обслуживать сложнейшие механизмы, приборы и оружие, пополнять все виды запасов. Да и сам быт людей в матросской форме одежды основывался на самообслуживании. Так что в конечном итоге, только довольно-таки мощному потоку пролитого пота было под силу приподнять это чудо техники, именуемого военным кораблём, и понести его по морям и океанам.
   На корабле "шастать" без дела, где угодно, запрещалось строжайше. Для занятий по кораблевождению курсантам разрешалось посещать командные пункты командира на ходовом мостике эсминца - ГКП, ЗКП и ЦАП внутри центральной части корпуса корабля. Практиканты "качали" солнце, луну и звёзды измеряя секстаном их высоты и азимуты, пеленговали радиомаяки и береговую черту. В итоге здорово "набили" руку в вычислениях своих координат.
   Антон зачитался лоцией Балтики. Оказалось, что Балтийское море совсем не глубокое, а Финский залив не глубже 75 метров. Пятидесятиметровая изобата глубин покрывает всего лишь меньше трети площади центральной части моря. Внутри этой изобаты расположена узкая котловина, где глубины достигают 250 метров. Единственная глубина 270 метров практически точечная. К югу и востоку берега моря осадочно - сцементированные, рыхлые, формируются волновыми процессами. Приливоотливные течения незначительны - не более десяти сантиметров. В большинстве случаев, чтобы поплыть достигнув глубины пупка купальщика, ему нужно шлёпать по воде метров 500-600, а то и дальше.
   Не имея возможности искупаться изобретательные курсанты вдоволь наслаждались зрелищем приёма морских ванн другими людьми. Используя все подручные средства наблюдения, состоящие на вооружении эсминца, друзья Антона десятками линз прицельно рассматривали городской пляж, размещённый на противоположном берегу бухты. Самими удобными оптическими средствами наблюдения были визиры: многократное увеличение, твёрдое основание, плавная наводка позволяли рассмотреть мельчайший рисунок пляжных аксессуаров на теле владельцев, не подозревающих, что за ними пристально наблюдают.
- Вы только посмотрите, какая "цыпка" просматривается по курсовому слева 30 градусов, - начал комментировать картинки пляжа Подколзин.
- Ха, а у меня прямо по курсу - две подружки: одна упитанная симпатюшка, другая тощая жердь с мордахой так себе - на три балла с минусом.
- Обе лопают мороженое! - включился в освещение пляжной обстановки Коля Суриков.
- Здрасте! А у меня девица...- закачаешься! Прёт с мужиком под руку и адрес не спрашивает! Рулят поближе к дюнам. Пришли: расстилают полотенца, размещаются...- поддержал репортаж с места событий Володя "Овен".
- Ребята, держите меня крепче, иначе пойду бить морды мужикам, которые берут в окружение полукольцом мою подопечную! А сами морды..., морды-то у них, господи помилуй, мерзкие, нахальные, так и напрашиваются на фингал под глазом!
- Мои - жрут мороженое. Сумочка у них просматривается вместительная - пирожки аж сюда пахнут! О, "Жердь" достала бутылку. Пьёт..., жарко ей! Поливай...- поливай свои телеса, вымахала вон какая страхолюдина! Пожарная каланча позавидует! Тебе не то, что до пупка - до колен глубины моря не хватит! Вот и два шустрика заякорились на их территории, глазки бегают, ишь падлы, вынюхивают, аж носы шевелятся!
- Да чтоб я жил лучше вас! Моей парочке нет ни до кого дела: девица лежит, мужик у её ног млеет и не сводит с неё глаз!
- Э-э-э, куда ты лезешь, здоровила! Молодец "Цыпка"! Вы слышали звук разбитой электрической лампочки? - Так это схлопотал по морде вон тот нахальный красавчик! Ага мало, полез ещё.... -Вот это да! Вы только посмотрите, как она своей изящной коленкой двинула его между ног!
- Ну, разве не красиво он согнулся и от удовольствия плачет!? - перехватил занимательную картинку у Коли вездесущий "Овен".
- Пока вы меня кормили баснями, поезд-то тю-тю! - Моя обаятельная парочка скрылась из виду. Пропала и всё!
- А моя "Жердь" со своей подружкой, привлечённые всеобщим оживлением, встали и побрели в море, - продолжал излагать события Суриков Коля.
- Прибыл мильтон! Братва с полусогнутым красавцем дали дёру! - Свисти, свисти громче! Что
досвистелся?! Под твой свист два шустреньких ханурика прихватили "Жердину" сумку и не спеша удаляются. А эти глупышки в воде, на цыпочках, поёживаясь и похохатывая, бредут в море дальше. Дурёхи, оглянитесь, где ваша сумка?
- Чем занимаемся? - внезапно прозвучал голос неслышно пришедшего старпома.
- Товарищ капитан-лейтенант, группа курсантов занимается решением астрономических задач для определения места корабля по звёздам! - заучено отчеканил доклад Володя Микулин.
- Да, звёзд полно! Офицер посмотрел на яркое солнце в зените светлого неба, подошёл к визиру и туда заглянул.... Покивал головой, сожалея вздохнул, рукой указал в сторону пляжа и голосом не заинтересованного женатого человека повторил: - Звёзд полно!
- Ладно, продолжайте заниматься, но уже делом, - уже уходя сказал он. Учтите ваши знания будут проверены на практике судовождения. Будете нести штурманскую вахту на предстоящем переходе эсминца по маршруту Таллинн - Лиепая. Корабль идёт на плановый текущий ремонт с постановкой в док.


Глава 9.

Сколько пота нужно пролить для того, чтобы стать моряком. Лето, ещё один отпуск.
Подводная лодка - корабль сложнейший.

Земля исправно вертелась вокруг оси и в своём беге вокруг солнышка незаметно отсчитывала дни курсантской практики на эсминце. Их новенькие белые "робы" заметно потускнели, постоянно протирая железо корабля хозяевами, снующими по его шхерам и закоулкам с целью изучения устройства судна.
Наступило время большой приборки, большой стирки и в воскресение - увольнения в город.
   Большая приборка на корабле - событие, когда "и стар и млад" сверху вниз чистит, моет, драит, подкрашивает, подметает и убирает, выворачивая наизнанку все потаённые и труднодоступные его места. На верхней палубе корабля в солнечные дни моряки стирали робы, тельняшки и прочее бельё. Простыни развешивались на леерах, уже выстиранные, по очереди выделенными товарищами, при помощи стиральных машин.
   Перед обедом в конце приборки старший помощник командира корабля "со товарищи": корабельным врачом, заместителем командира по политчасти и командиром БЧ-5 принимали качество работы и чистоту в помещениях. Если на белом платке старпома, которым он проверял отсутствие пыли, появлялся хотя бы намёк на её наличие, то горе и позор приборщикам этого помещения. Они повторно будут делать приборку и корабль в итоге будет блестеть!
К исходу дня леера и просохшее бельё убирались. Моряки, вымытые в душевых корабля, переодетые в чистое платье, отдыхали и готовились к сходу на берег. Некоторые из них перекуривали, некоторые - мирно и чинно, беседуя друг с другом, расхаживали по палубе сверкающего чистотой слегка покачиваемого на волнах, эсминце.
Казалось бы, жизнь прекрасна и удивительная..., но и полна всевозможных неожиданностей! И если открыть "коробочку" - то есть рот, то сюрпризы тут, как тут - здравствуйте!
   Валера Подколзин в общем потоке стирщиков добросовестно выстирал, затем развесил на леерах простыни всех курсантов и стал ожидать, когда солнышко извлечёт из них остаток влаги. От скуки, в широте приветливой артистической натуры развлекал таких же, как сам матросов ответственных за стирку, травлей баек. Всё бы ничего, но когда Валера решил собрать сухие простыни, то на месте их не оказалось - они исчезли!
С получением "радостного" известия, лица курсантов вытянулись от неожиданного коварства неизвестных шутников. Курсантская смекалка не хотела мириться с тем, что им пришлось спать на подаренных "от щедрот душевных" старожилами корабля дырявых простынях.
- Ша, молчите, никому ни слова! Иначе весь одесский Привоз будет ухохатываться, указывая на меня - мол, смотрите, это тот ротозей, который спит на рваных простынях! - разразился экспромтом Овчинников.
   Наконец, наступил день очередной стирки белья. Молва уже приоткрыла тайну шуток с простынями. Володя с длинным крючком в руках заблаговременно спрятался на запасном командном пункте, от выступов которого в сторону кормы корабля расходились леера с сохнущими простынями.
   В стремлении задурить головы бдительных стражей сохнувшего постельного белья Валера Подколзин разливался соловьём. Они - стражи на расказни Валеры "ухи развесили", но глазами зорко сопровождали всех, кто проходил мимо. Володя крючком сверху начал снимать простыни. Валера закукарекал, захлопал руками, состроил бойцовскую рожу рассказывая басню: о чём думает петух, когда догоняет курицу. Зрители в восторге хохотали!
Володя благополучно снял простыни, ровно столько - сколько у них увели и спокойно удалился в кубрик. Радостный Валера не стал рассказывать далее публике о чём думает курица, когда её догоняет петух. Этот ответ был написан на лицах сторожей, когда они с открытыми ртами замерли, созерцая пустые леера!
   В воскресный день группа курсантов отправилась в Таллинн посмотреть город. Поговаривали, что в местных лесах ещё действуют недобитые группы "лесных братьев". Особых личных интересов ни у кого из товарищей Антона в незнакомом городе не было, посему они решили просто побродить по его улицам.
Стена молчаливой отчуждённости горожан, живущих сами по себе, чувствовалась во всём. Создавалось ощущение, что в малолюдных узких улочках невидимые недоброжелательные глаза сопровождают каждый ваш шаг. На элементарный вопрос продавцу магазина заданного русским языком следовало молчание полного непонимания. Складывалось впечатление, что даже безобидный Томас - флюгер на городской ратуше и тот, подчиняясь дыханию ветра, отворачивал свою металлическую морду.
   Антон уяснил, что прибалты это не славяне, немцы их не жгли и не убивали, их города в ходе войны почти не пострадали. После разгрома, всё награбленное Курляндской группировкой немцев, осело по городкам и хуторам этого края. Да и многие из населения с оружием в руках сражались в рядах вермахта. Самые озлобленные из них, переполненные ненавистью ко всему советскому, с рыбьей бессердечностью палками добивали русских, выплывших на таллиннский берег из тонущих судов трагической страницы их военной эвакуации в Кронштадт. Антону припомнился кем-то рассказанный эпизод недавней войны:
- В освобождённом Таллинне русского солдата до предела немоготы припёрла естественная нужда. - Где тут ближайший туалет? - обратился он к встречной уличной прохожей. Та долго мимо него смотрела, безразлично покачала головой и, наконец, изрекла: - Ниц не мае - усё Герман забрал!
Так что, как и в отношениях отдельных людей, так и в строительстве межгосударственных связей правило "насильно мил не будешь" имеет универсальный характер. Радовало глаз, что в городе есть много доброжелательных русских с открытыми, улыбающимися лицами; что Вышгородская крепость, построенная Петром Великим стоит прочно. Надолго ли? - вот вопрос.
   Курсанты вернулись на корабль усталые и немного подавленные окружающей действительностью. Первый выход в город одновремённо был и прощанием с ним. На следующей неделе во вторник эсминец должен уходить в море с переходом в город Либаву для постановки в текущий ремонт.
- Почему во вторник? - моряки народ не суеверный, но по традиции военные корабли без острой надобности в понедельник в море никогда не выходят. Этот традиционный закон моря такой же незыблем, как и само море, курсанты усвоили на всю жизнь.
   В наступивший вторник, выполняя магическую команду "Корабль к бою и походу приготовить!", все члены экипажа, словно мураши в потревоженном муравейнике, на первый взгляд бессистемно и хаотично, озабочено носились туда-сюда. На самом деле, последовательно и целеустремлённо, каждый на своём месте они готовили эсминец к выходу в море.
   Курсанты, наученные горьким опытом случая с простынями, на шутки типа: "быстренько принеси ведро пара" или "продуй макароны для приготовления их по-флотски", больше не покупались. Все они были расписаны дублёрами для несения штурманской вахты на переходе посменно.
   Наконец, были отданы швартовы, корабль отвалил от стенки, поднатужившись "кашлянул" из трубы тучкой дыма, неторопливо развернулся и малым ходом потопал на внешний рейд. Вскоре последовала команда "Боевая готовность N2" и Антон в первой смене заступил на вахту.
   Выйдя за акваторию порта, словно поезд выбравшийся за пределы станционных разъездов на прямую железную дорогу, эсминец вышел на простор чистой воды моря, послушно лёг на прибрежный рекомендованный курс перехода и увеличил скорость.
Постепенно за кормой, за вздыбленным работой винтов кипящем буруне, исчезали силуэты отдельных домов, кварталов, приметных сооружений, а затем и весь город слился с очертаниями берегов.
   После недавнего сильного ветра по морю, как дрожь по шкуре раздражённого зверя, пробегала редкая, довольно крутая зыбь.
В ритме дыхания моря, человек - маленькое живое существо на борту эсминца, периодически вздымаясь вверх и опускаясь вниз, без привычки чувствовал себя препаршиво. Последние сомнения в том, что "морские медленные воды - не то, что рельсы в два ряда" исчезали раз и навсегда. У самых упорных сомневающихся эти колебания выходили вместе с желудком, который пытался выпрыгнуть из неверного тела прихватив всё своё содержимое. Некоторые мореманы уже "старики", перевесившись через ограждения бортов эсминца, дарили дармовой корм рыбам, уживаясь в содружестве с неопытным не оклемавшимся курсантом. Единство, прочувствованное внутренностями, сближает очень, практически на всю жизнь, особенно по профилю профессии.
   Антон, как и большинство новичков, чувствовал себя неуютно. Предательская тошнота подступала к его горлу, но всё же была управляема. Вытирая обильно выступающую испарину пота на лице, он заставлял себя брать пеленга на маяки, мысы и другие приметные очертания еле видимого берега для контроля места корабля.
Командир эсминца всё время находился на ходовом мостике. Он специально обращался не к штатному штурману, а к его дублёру:
- Товарищ курсант, доложите место корабля?
- Находимся на рекомендованном фарватере, проходим траверз маяка! - доложил Антон.
Командир приложил бинокль к глазам, нащупывая место мигающего огнями искомого маяка. Убедившись в соответствии, одобрительно произнёс:
- Так держать! К концу вахты представить место корабля для утверждения.
   Через 4 часа то ли зыбь поутихла, то ли внутренности Антона заключили перемирие с качающейся стихией и приняли профессию моряка со всеми неудобствами, но он почувствовал себя лучше и уверенней и сдав вахту, уснул, как убитый.
На следующий день волнение моря совсем прекратилось. Его поверхность возвышалась над дальним низким берегом и казалось чудом, что поднятая эсминцем волна по обе стороны путевой дорожки не проливается через край береговой черты. Корабль стремительно и красиво нёсся вперёд. В мирном завораживающем журчании воды чувствовалось естественное единство людей экипажа, целенаправленно управляющие судном, и морем, природа которого позволила существовать этому содружеству.
   Воля людей и благосклонность морской стихии привели эсминец в Либаву, где он благополучно стал на ремонт в сухой док. Курсанты ещё успели от души поскоблить корпус корабля, очищая его от плотного слоя ракушек, водорослей и другой морской живности. Их первая месячная практика на надводных кораблях подошла к концу.
   Училище приняло своих возмужавших питомцев и, без задержки оформив документы, они отправились в отпуск на побывку к своим родным и близким людям. Количество курсовых "галочек" на рукавах курсантских форменок увеличилась, вместе с ними возрос и вес уверенности каждого из них в правильности выбора профессии.
   Антон, уже через знакомый Витебский вокзал, в водовороте людей, ставшими на трое суток пассажирами одесского поезда, поздно вечером, практически ночью, прибыл и шагнул на платформу железнодорожной станции города Винницы. Готовый коротать время до прихода утреннего автобуса, он был приятно удивлён громким возгласом:
- Кто на Липовец? Машина отправляется!
Вскочив в кузов старенького грузовичка, который с натугой сдвинулся с места, а затем бодро побежал по дистанции разбитой ухабистой дороги, Антон расслабился, счастливо вдыхая набегающую струю воздуха, наполненную ароматами родной земли.
В лунном свете мимо дороги проплывали желтеющие поля созревающей пшеницы. Далее, отражая зелёным листом приглушенное излучение серебра ночного светила, раскинулись плантации сахарной свеклы. Убегая вдаль мимо квадратов полей и вьющихся лент дорог, поднимались уже окрепшие деревца лесополос. Да, встреча с родной землей всегда ожидаемо желанная, волнительна и прекрасная в удивительной новизне чувств восприятия её восхитительных просторов!
   Увидев сына, отец радостно всплакнул, пустив по-стариковски неуправляемую слезу и тут же выложил главную новость:
- Все тебя ждут, чтобы справить крестины первенца сестры. Так что быть тебе крестным отцом!
Проснувшись утром, Антон обошёл окрестности, искупался в речке и умиротворённый забрался на вишню. Он неторопливо выбирал самые спелые рубиновые ягоды, со смаком вкушал наполненную сладким соком их мякоть, а косточки отстреливал мимо веток дерева. Сквозь изумрудную листву вишни его взгляд уловил мелькнувший силуэт тоненькой дивчины с длинной русой косой, в белой блузке, вышитой украинским красным цветочным орнаментом. Она лёгенькими шажками неторопливо проплыла по прилегающей улочке и скрылась в соседнем дворе. Антон потряс головой загоняя прочно запечатлённую картинку в подсознание, планируя позже при удобном случае узнать более подробные сведения об этом мелькнувшем чудном создании.
Он ещё не осознавал, что с этого момента его природное стремление к сближению с противоположным полом всегда будет проходить через испытание сравнения с прописанным глубоко в подсознании образом украинской девушки с длинной косой в вышитой белой блузе.
   Обряд крещения племянника прошёл без сучка и задоринки. Кумовья: то есть, Антон - брат сестры со стороны матери и Галя - сестра со стороны отца ребёнка дружно и чинно с крестником на руках подошли домой к местному рыжему попу. Тот облачился в ризу, принёс деревянное ведёрко со священной водой и купель-лоханку. Затем он зажёг своё кадило и свечки, раскрыл на нужной странице евангелие и велел уложить ребёнка на простынь, концы которой кумовья прочно удерживали над лоханкой. Опустив в священную воду нательный крестик, поп начал обряд крещения.
Малыш лежал спокойно, только подозрительно таращил чёрные пуговички глазёнок на рыжего косматого дядьку, который трижды обошёл вокруг купели, обрызгал его священной водой и что-то речитативом пропел. В нужном месте кумовья по указанию священника повторили за ним текст обрядовой молитвы. Когда настырный поп в третий раз обрызгал ребёнка водой, тот замахал ручонками пытаясь ухватить его за бороду и дёрнул ножкой, метя в поповский глаз. Священник повесил крестик на шейку ребёнка, сказал, что дело сделано и теперь житиё крестника будет проходить в богоугодных руках под сенью креста.
Кумовья расплатились с попом, запеленали новообращённого христианина в одеяльце и тот, имея законные права на своего бога и уже под его защитой, радостно, понятно только ему и богу что-то залопотал.
Вернувшись домой, ни разу не заплакав, новообращённый христианин уже с детской кроватки наблюдал, как взрослые христиане прикладывались не единожды к дьявольской огненной воде, произносили здравицы в его честь и во здравие родителей.
   Рыбалка - самое захватывающее увлечение Антона и отпуск без поездки на ловлю рыбы просто состояться не мог ни в коем случае.
Муж сестры Пётр любил это занятие не менее его и в этом отношении оба были, как говориться "два сапога - пара". Они могли часами сидеть у воды, любоваться отражённым в его зеркале восходом солнца, разгадывать смысл и прелесть кипения жизни сотен букашек в прибрежном мелководье. Но соль или, вернее, адреналин к сердцу всё же исходил от, дёргающегося в поклёвке, поплавка удочки! Дёргать поплавок могла рыба, которая в достатке водилась в колхозных прудах, а там "табу" и охрана. Но разве мог председатель колхоза села Нападовка, бывший моряк отказать в разрешении порыбачить удочкой в сельском пруду такому же как сам человеку в тельняшке?! Такой грех на душу не возьмёт ни один истинный моряк, ибо вода связывает людей этой профессии навечно.
   Сторожем при прудах в этом селе был хромой, злой, как чёрт - чёрт сам себе на уме, хитрый и коварный мужик. Зная, что у "матроса" есть разрешение на рыбалку он ещё издали, демонстрируя сельчанам своё служебное рвение, начинал громко кричать:
- А кто это там сидит и таскает рыбу! Кто вам разрешил запустить руку в колхозную кладовую?! А ну-ка забирайтесь, чтоб я вас здесь больше не видел!
Антон с Петром спокойно продолжали рыбачить в ожидании прихода орущего, хромого "чёрта". Подойдя к ним вплотную, когда уж и слепой не ошибётся в увиденном, сторож делал удивлённое лицо, его нахальные глаза прямо выпрашивали "пардон у" за ошибку и уже тише, кажущимся виноватым голосом он восклицал:
- Фу, ты чёрт! А я вас и не узнал!
Отобедав, после третей рюмки он уже совсем миролюбиво спрашивал:
- А вы хоть что-нибудь поймали? Если нет, то я вам сейчас... - и делал ложное движение в попытке встать и подарить неудачливым рыбакам "золотые горы". Те, исполняя роли истинных простофиль, махали руками, убедительно доказывая ненужную напраслину его хитрющего маневра.
   Антон уже давно заметил и постепенно убедился, что водка стала насущным необходимым продуктом в житедеятельности человека, сопровождая его от дня рождения и до кончины. Выпивают при рождении, крестинах, свадьбах, праздниках, всевозможных сделках и похоронах. Пьют и в радости, и в горе. Это зелье, являясь вредным наркотическим средством, в первую очередь воздействует на осознанные умственные способности человека, создаёт привычную тягу к его выпивке, требует исключительно разумного подхода к соблюдению меры и периодичности его потребления. Чрезмерные выпивки спиртного и в радости, и в горе приносят человеку одно большое несчастье.
Несчастье принимает критические, а иногда катастрофические последствия, когда общество теряет контроль над распространением и потреблением этого общедоступного яда.
   Отдав торговлю спиртным частнику, общество становиться заложником в руках дельцов, которые, не имея ни совести, ни чести не пожалеют и мать родную с целью добычи сверхдоходов.
   Антон всё больше начинал понимать, что в любом человеке действительные условия бытия жизни должны формировать в его сознании веру в добро и создавать границы поступков за которыми начинается зло. Эти граничные понятия составляют стержень жизни индивидуума. Они и есть тем относительным эталоном измерения, с которым человек шагает по жизни, делает поступки и оценивает события.
Иногда жизнь у некоторых людей настолько серая или, наоборот, беззаботная, что чётких границ добра и зла они распознать не могут. Такие люди создают предпосылки для узаконенного самопровозглашения так называемой "элиты" и при определённых условиях пойдут за кем и на что угодно. Они уже профессионально творят зло и очень редко добро - в прямой зависимости от поводырей.
   Случалось, выпитая рюмка водки, развязывала язык бывшему фронтовику, соседу отца Антона деду Филиппу, который сквозь поредевшие зубы, шепелявя выражал своё жизненное кредо примерно так:
- Иду я по улице, шматрю лежит вещь. Думаю - нужно жабрать, пока никто её не шворовал!
- Дед, так вещь ведь не ваша, а воровать нельзя - стыдно!
- Ну и што: штыдно - у кого видно, лучше её возьму я, чем кто-нибудь другой. Всё вокруг колхозное, всё вокруг моё! Понял?
- А если придёт со своими претензиями настоящий хозяин?
- Хозяин? Это другое дело. Если вещь его - пускай жабирает, но объявление в газету я давать не буду!
- Газеты то вы читаете?
- А как же! Всё, что там написано - правда! Может всю правду и не пишут, но брехни там нема!
- Дед, а как вы относитесь к американцам?
- Интерешуюсь! Даже очень! Вот если б тут под штолом прошверлить дырку метров што, как - думаешь, хватит?
- Так вы через эту дырку пол-Америки к себе домой перетащите!
- Обижаешь! Нам чужого ничего не нужно, однако любопытно....
   Справедливости ради нужно признать, что стереотип подобной житейской философии исповедуют многие. Очень многие люди рангом повыше, в соответствие с занимаемым положением в обществе гораздо выше деда Филиппа, делали так же, вот только масштабы у них побольше и интерес не такой простецки наивный да бескорыстный.
Существующий реализм жизни иногда ломал людей и их представления о непреходящих ценностях сопутствующих человеку. В одних случаях они опускались на самое дно человеческих страстей, в других - находили в себе силы покаяться в содеянном зле грехопадения.
   Когда-то в бытность существования монастырей, особенно при святых местах собирающих толпы богомольцев, на виду или наоборот в пещерах было немало бывших, раскаявшихся грешников, принявших на себя определённый обет.
Одни были молчальники, другие истязали свою плоть плетьми поддерживая её только куском хлеба и водой, третьи неустанно били поклоны, четвёртые....
Один из них уединившись, закрыв глаза, сидел и регулярно деревянной колотушкой стучал по колоде, торчащей у него между ног. Присмотревшись внимательней, можно было заметить, что на поверхности колоды лежали остатки естества когда-то служившего орудием для производства зарождения жизни.
   Очередной раз грохнув своеобразной дубинкой по колоде, он радостно улыбнулся будто увидел мать родную, чем не мало заинтересовал одного из посетителей монастыря.
- В чём суть обета? - спросил он мученика.
- В своё время я принёс много бед людям. Львиная доля зла была сотворена мной в пьяном угаре слабого духом тела пленённого бесовской сладостью прелестей женской плоти. В конце концов, пересытившись и разочаровавшись в мирской жизни, замаливаю грехи бурной молодости в этой обители.
- Так в чём же истина обета? - повторил свой вопрос посетитель.
- Истина в прямом воздействии на предмет и источник зла!
- А какую радость и вдохновение черпаете вы из обета?
- Вы представить себе не можете радость и счастье, которое испытываю я, когда дубинка не попадает на предмет воздействия расплаты за содеянные грехи. Каждый промах это промысел божий, посланный мне в утешение, в надежде обрести прощение у людей грехов моих.
   Мораль сей притчи такова, - подумал Антон, - что пути для зла всегда открыты, творить зло особого труда не составляет. Сеять зло всегда легче, чем делать истинное добро. Счастье давать присуще только людям светлого разума, твёрдых убеждений, большой души и
по-настоящему счастливых.
У грешников же путь к покаянию должен быть всегда открытым, его выбирает каждый сам, наедине с богом и своей совестью.
   Приятные воспоминания о прошедшем отпуске ещё не раз наполняли сердца курсантов радостью встреч и грустью расставаний с близкими людьми своего детства и юности. Повседневный ритм течения первых дней учёбы в училище после отпуска нацеливал Антона и его товарищей на довольно плотный график изучения дисциплин по специальностям до сих пор не существовавшим.
Кроме всего прочего, сложности освоения глубин океана породили целый ряд специфических наук, требующих своего становления и развития. Естественно, что устройство подводного корабля, его оснащение техникой и оружием неизмеримо сложнее корабля надводного, не говоря уже об оружии наземного базирования. Условия эксплуатации техники и оружия, размещённого на подводных лодках и на берегу, практически не имеют ничего общего. На берегу - основание твёрдое, его пространственная ориентация практически не изменяется. На подводной лодке - основание постоянно передвигается вместе с кораблём, постоянно изменяются и величины углов ориентации по всем трём осям координат, плюс воздействие агрессивной среды и огромных давлений воды.
Для изучения всех этих сложностей учебная программа требовала чёткой организации процесса обучения при максимальной концентрации сил и способностей курсантов.
  -- Если некоторые курсанты думают, что подводная лодка это тот же надводный корабль только герметичный, то они заблуждаются. Ибо надводный корабль с погружением тонет, а подводная лодка способна плавать над и под водой! - Эти справедливые слова начальника кафедры устройства подводных лодок, уже не раз повторенные им во вступительной лекции, услышал и Антон.
Учебный корпус, где размещались, в основном, лекционные залы, кафедры и кабинеты общеобразовательных дисциплин, товарищи Антона посещали теперь реже. Они "оккупировали" весь нижний этаж спального корпуса, вход на который охранялся и осуществлялся по особым пропускам.
Здесь были размещены учебные образцы ракетной техники, начиная с немецких ФАУ и кончая ракетами отечественного производства: ракет баллистических и ракет крылатых.
   Далее, в полуподвальных помещениях размещалась техника по устройству подводных лодок. Здесь было собрано всё, что было возможно затащить в эти помещения: разнообразная водяная и воздушная арматура, станция погружения - всплытия, компрессоры, аккумуляторный бак в разрезе, макеты подводных лодок отечественных проектов, зашторенные демонстрационные схемы и чертежи на стенах. В отдельном помещении был смонтирован трофейный немецкий действующий тренажёр для отработки практических навыков обучаемых подводников по управлению подводной лодкой. Здесь же нашёл своё место учебный класс по изучению теории остойчивости и непотопляемости подводных субмарин.
   На другом конце нижних этажей старого учебного корпуса размещались классы и помещения с учебным оружием подводных лодок. Здесь были собраны все типы торпед, состоящие на вооружении ВМФ: действующие парогазовые торпеды; торпеды электрические с головками самонаведения пассивного и активного типа; торпеды малогабаритные и имитационные средства.
Отдельный блок помещений занимало минное оружие: мины простые якорные и донные с взрывателями гидродинамическими, электромагнитными, радио дистанционными и ударного типа. Особое внимание было уделено обустройству тренажёров с действующими автоматами торпедной стрельбы. Полная схема фактической работы приборов и механизмов, как на подводной лодке, вплоть до выстрела торпед, способствовала постижению искусства выхода в торпедную атаку не одному из обучаемых курсантов.
   По другую сторону центрального двора за тиром красовались новостройки тренажёров имитирующих подводную лодку. Тут был установлен отсек подводной лодки конструктивно приспособленный для отработки действий курсантов по борьбе с водой, поступающей через пробоины прочного корпуса, а так же для отработки и приобретению первичных навыков ими по борьбе с пожарами и загазованностью воздуха. Новый бассейн глубиной 5 метров позволял отрабатывать начальные упражнения по погружению в воду в лёгководолазном костюме с использованием индивидуального дыхательного аппарата подводника. Бассейн через торпедный аппарат соединялся с десятиметровой башней. Кроме того, заполняемая водой башня, конструктивно была посажена на боевую рубку центрального поста субмарины. Сооружение в комплексе позволяло отрабатывать действия курсантов по выходу из затонувшей подводной лодки через торпедные аппараты или люки боевой рубки.
   В этом же здании был оборудован класс по изучению лёгководолазных аппаратов, индивидуальных средств дыхания подводника, систем пожаротушения, систем вентиляции, регенерации, пополнения и контроля за газовым составом воздуха. Тут же стояла барокамера.
   Всё это великое многообразие техники и оружия необходимо было не только изучить, приобрести начальные навыки по обслуживанию, но и выработать умение в считанные секунды принимать правильные решения по их боевому использованию в сложных условиях ведения морского боя под водой. Пока это решение оценивалось соответствующей оценкой, в дальнейшем же на службе цена командирского решения подводника почти всегда будет равноценна его жизни.
   В начальный период учёбы вся эта техника и оружие многосторонней массовостью, сложностью устройства, широким спектром физических условий их использования и применения подавляли личность курсанта. Появлялась растерянность, бедному курсанту казалось, что всё это обилие изучаемого материала одному человеку, просто в силу физиологических возможностей гомо сапиенса, одолеть невозможно.
Спокойствие преподавателей, как правило бывших подводников, воевавших с немецкими подводными ассами, их дружеские беседы вселяли в сознание курсантов мысль, что "не так страшен чёрт, как его малюют" и, со временем, всё это техническое обилие станет понятным, своим и доступным.
   Справедливость пословицы - "глаза боятся, а ум и руки делают" возымела своё действие. Курсанты уверенно шагнули в качественно новый движущийся поток времени, в котором учёба, совершенствование навыков по использованию оружия и технических средств, постижение искусства боевого применения подводных кораблей для них приобрели постоянно действующий характер. Отныне постоянная учёба и совершенствование глубины знаний и умений станет непременным законом исполнения, соблюдение которого напрямую свяжет судьбу каждого подводника с ценой их жизни.


Глава 10.

Дни учёбы, радостей и огорчений. Практика на кораблях Северного Флота. Посвящение в
подводники.


- Эта барокамера меня доконает, - с тоскливыми нотками в голосе пожаловался Дробатов Валера. - Избыточное давление подняли только на один килограмм, но простуда.... Мои барабанные перепонки ушей при уравнивании давления в организме с окружающим хлопают так, что на глазах показываются слёзы! А голос...- голос даже у Володи Микулина становится пискляво тоненьким, как у комара!
- Э-э-эх, слёзы - слёзы... - ерунда! Сейчас пойдём на шесть килограмм. Вот тут не осрамись! Продуваясь, под хлопанье барабанных перепонок, не "надуй" в штаны! - потягивая трубку, пошутил Гена Микул.
- Ну ты даёшь, Геннадий! Да у тебя из правого уха, как из змея Горыныча, валит дым! Затянись-ка ещё разок и покажи, как это у тебя получается? - обратил внимание товарищей на необычное явление Марк Роб.
Гена побледнел, неуверенный, правда это или розыгрыш, судорожно затянулся и тихонечко пустил дым ноздрями.
- Дым-то идёт! - подтвердили увиденное его товарищи. - Чудеса, да и только!
Подошедший врач, обязательно присутствующий на такого рода тренировках, заглянул в Генкино ухо и спросил:
- Болит или не болит?
Не дожидаясь ответа, уже для всех сказал:
- Чудес не бывает! Ещё раз повторяю, что с увеличением давления в барокамере продуваться нужно активнее. Почувствовав боль, стучите "дробь" по стенке камеры! А ухо..., ухо вашего товарища будет здравствовать и далее. Бародырочку в перепоночке мы залечим! Зарастёт она будто и не было её!
   Гену на всякий случай отправили в санчасть. Остальные курсанты группами, выслушав инструктаж, расписавшись в специальном журнале, заходили в барокамеру. Им предстояло совершить погружение на глубину 60 метров, имитируя её созданием давления 6 атмосфер - 6 килограмм на сантиметр квадратный.
Антон в составе группы занял место в этой герметичной стальной бочке, по команде инструктора включился в дыхательный аппарат. Условным движением руки доложил, что чувствует себя хорошо. Инструктор принял доклады от каждого курсанта, лично проверил положение вентилей на аппаратах дыхания и захлопнул люк.
Сжимая пружину воздушных атмосфер окружающего пространства, воздух из баллонов высокого давления начал заполнять камеру.
   В свою очередь кислород, через автоматы дыхания аппаратов исправно поступал в лёгкие курсантов, где, подхваченный гемоглобином красных телец, в потоке крови разносился по всему телу. Курсанты сидели и напряжённо через загубники сопели в дыхательные аппараты. Каждый из них жаждал скорейшего окончания "экзекуции". Наконец избыточное давление в шесть атмосфер было создано. Теперь порциями, в обратном порядке через клапаны, воздух начали удалять. Со снятием давления в барокамере из вскипевшей влаги образовался лёгкий туман. Люк открылся, Антон выключился из дыхательного аппарата, привёл его в исходное положение и уложил на стеллаж.
   - Сегодня у нас ещё лекция по устройству двигательной установки ракет. Так что, ребята, шевелитесь и выходите строиться для перехода в спецкорпус, - скомандовал Володя Микулин.
Рассевшись за столами в лекционном углу обширного помещения с ракетной техникой, курсанты несколько расслабились. Слушать лекции для них было делом привычным. Однако здесь вместо классной доски демонстрационным материалом выступала "живая" техника. Посему доклад преподавателя по теории конструкции сопла Ловаля Антон и его товарищи слушали внимательно и с большим интересом.
   Само сопло Ловаля - основу ракетных двигателей всех систем курсанты могли пощупать своими руками непосредственно тут же в зале. Марк Роб, как обычно, у преподавателя спросил:
- Сколько эта жаропрочная штуковина может стоить в рублёвом исчислении?
Тот, не обладая точной цифрой, ответил шуткой:
- Много! За один раз и в мешке не унесёшь!
- Вот бы такую штуку - да бабе Яге вместо метлы. Хорошо бы бабка разогналась! - высказал пожелание Коля Суриков.
- Не скажите, ведьмы летали не только на мётлах, но и в ступе. А те по форме чем-то напоминают очертания сопла. Так что не известно кто у кого содрал открытие! Тебе же, Коля, как ускоритель, это сооружение пришлось бы впору! - поддел его Слава Дмитров.
- Мужики, кончай бузить! Сохраните вашу энергию для преодоления "минной опасности", ибо после обеда у нас ещё лекция по устройству донных мин. А там преподаватель мужик серьёзный: взрывается не хуже мин! - "успокоил" всех Саня Щепкин.
   Отобедав, и маленько с перекуром вздремнув, зевая, тёпленькие со сна курсанты расселись в минном кабинете. Преподаватель, грузно вышагивая между конторок, подавлял слушателей аргументацией хитросплетений работы приборов кратности, срочности и прочими "ноу-хау", воплощённых в минном оружии.
Несмотря на предпринимаемые усилия, глаза некоторых курсантов закрывались сами по себе. Вот тут-то грузная фигура капраза преображалась! Легко - почти на цыпочках он возвращался на преподавательское место, хватал длинную указку и со всего размаха - тр-а-х по столу! Звук разорвавшейся мины, - а именно это мерещилось в мутном сознании курсантов, начисто вышибал сонливость из их тел.
   Как ни в чём не бывало "взрывоопасный" возмутитель спокойствия продолжал лекцию.
- А чтоб тебя понос напал! - беззлобно подумал Антон, посасывая прикушенный язык. - Ну погоди, старая перечница, отольются тебе - дубина ты этакая, наши горькие слёзки!
И действительно: долг платежом красен! Спустя некоторое время на практических занятиях с инструкторами под общим руководством нашего капраза, под наркозом налаженного ритма работы, он за своим столом маленько задремал.
   Среди всевозможных железяк минного происхождения было достаточно безобидных и увесистых, уронив которые, при желании можно было вызвать эффект посильнее, чем удар указки по столешнице.
Звук и скрежет железа по железу, вызванный падением тяжёлой железяки на металлический лист, глухо отозвался даже некоторым содроганием стен. Капраз вскочил, осматривая помещение ошалело захлопал глазами: Где? Что? Когда? - было написано на его лице.
Ничего не ведающий о коварном замысле курсантов подбежавший инструктор ему объяснил:
- Вот-де, по неосторожности свалилась железяка. Что тут с неё возьмёшь!?
У капраза сон, как рукой сняло! Ходил он, как кот учёный, с опаской поглядывая на тяжёлые чушки мин. Правда, в дальнейшем он указкой не стучал, но..., побуживая сонных курсантов, громко хлопал в ладоши.
Требуя больших затрат энергии, уплотнённый график занятий вытряхивал излишний вес учащихся за приделы брючных поясов, способствуя стройности их тела и изящности талии.
И всё же, бунтующая кровь молодости высвобождала природные силы мужского естества, которые в буквальном смысле рельефно выпирали из флотских штанов курсантов.
   Вторым по счёту после свадьбы Щепкина независимость холостяка к ногам своей избранницы Алины положил Сергачёв Володя. На свадьбе, почти состоявшиеся гардемарины, глядя на маленькие цепкие Алинины ручки поняли, что их товарищ в семейную сеть попался безвозвратно и они - ручки, если не канаты, то верёвки из него вить будут! Когда свадьба дружно кричала "горько", то эти ручки властно обнимали любовно хмельную фигурку Володи и юная их обладательница целовала его толстенькие губы так долго, что даже самые опытные счётчики сбивались со счёта.
   Владик Иконник в этот момент обожающе смотрел на свою светловолосую Марину, вздыхал и ещё крепче сжимал её нежную руку. У них, как говорят, всё было по уму и по сердцу, но свадьба ещё не просматривалась - ум пока брал верх.
   Рыжий Толя Смирный, познакомившись на чаепитии у Марины с такой же рыжей, как сам, её подружкой, не найдя общего знаменателя случайному раздору, виновато молчал.
   Нельзя было не заметить чернявую девушку сидящую между Антоном и Ефремовым Володей. Её точённый прямой носик, матовая белизна кожи лица, сверкающий ряд зубов, выглядывающих сквозь улыбку шаловливых алых губ, как бы говорили: - Посмотрите на нас, разве мы не делаем нашу владелицу красивой!
Друзья, несколько смущённые её обаянием, каждый на свой лад старались Галине понравиться. Они "мололи" всякую милую чепуху о Ленинграде, о красоте природы, об искусстве, о впечатлениях от просмотренных кинофильмов. Говоря о природе, Антон вспомнил чарующую прелесть украинской земли и в памяти всплыл образ девушки с русой косой, в украинской блузе, с которой он так и не познакомился. Он на минуту замолк. Как бы ощутив что-то соперничавшее с её присутствием, Галина своими большими выразительными глазами внимательно посмотрела на Антона и сказала:
- Эй, Антон, ты где? Вернись, мы здесь!
Антону Галина нравилась. Как? Он и сам не знал, но приоритет знакомства с этой красивой девушкой отдавать в руки Володи ему не хотелось. Жизнь - она мудрая, рассудит и расставит всё по своим местам.
   Всех очаровала пара: Гена Микул и его подруга, студентка театрального института прирабатывающая в ТЮЗ-е, стройненькая, как тополь, сероглазая, обладающая мягким задорным смехом. Она как-то внутренне вся светилась и в её свете Гена выглядел ещё красивей. А Микул парень был что надо: пропорционально сложен, гимнаст, прямой нос, чёрные глаза, одним словом - всё в нём было на месте и красиво сработано. Казалось, уж этой паре сама судьба прямой дорогой к супружеству ложилась под ноги.
Но судьба на каждого своя, а дорога... - куда она ведёт, кто знает?! Во всяком случае, в ближайшем будущем дорога, а вернее программа обучения в училище должна вывести Антона и его товарищей до пункта очередной практики на подводных лодках Северного Флота.
   Следуя по этой дороге, курсанты словно одушевлённые трудолюбивые грузовички с каждым днём пополняли свои кузова полезным грузом, который должен послужить своеобразным пропуском по прибытию к месту назначения.
   Да, подводная лодка это не надводный корабль. Тут многое, очень многое нужно не только знать, но и уметь! Уметь в первую очередь: спасать себя, используя лёгководолазное снаряжение и дыхательные аппараты разной конструкции; устранять течь воды внутрь прочного корпуса при его повреждениях; бороться с пожарами и загазованностью в отсеках; использовать средства регенерации воздуха и пользоваться приборами для контроля за его газовым составом; и так далее.
   Самое главное в этом перечне было то, что необходимо было научиться в кратчайшее время толково выполнять команды и приказания, без понятия ничего не трогать, быть полезным и не быть лишним.
Специальности лёгководолаза, пожарника, электрика, химика, санитара необходимо было освоить, как обязательное приложение составной части профессии подводника. Кроме того, нужно было постичь целый ряд тонкостей жизнедеятельности и быта свойственных только подводной лодке. Начиная с того, что справить нужду на подводной лодке не так просто и всевозможных казусов, сопровождающих этот процесс с людьми не знающих этих особенностей, происходило великое множество. И кончая тем, что "спасение утопающих - дело рук самих утопающих", каждый член экипажа должен владеть добрым десятком смежных сопутствующих специфике специальностей.
Подводная лодка была задумана и сконструирована, как оружие концентрированное и коллективное, воплощённое в корабле, действующем самостоятельно во враждебной среде водной стихии, испытывая при этом огромные давления глубин океана. Если кратко, для доходчивости, то это космический корабль, только побольше, попрочней и неизмеримо посложней.
Круг лиц в полной мере понимающих её назначение и значение, как технического изобретения, весьма узкий, но в целом, все остальные люди привыкли к её существованию уже сравнительно давно. Курсанты, выходцы из этой же обычной среды "остальных" людей, с каждым днём обучения, всё ближе и больше приближались к узкому кругу содружества людей, которые избрали для себя столь необычную профессию - профессию подводника.
   Итак, наши импровизированные "грузовички", следуя курсом на подлодки Северного Флота, интенсивно загружались грузом полезных знаний. Вот и сегодня, включившись в индивидуальные дыхательные аппараты, Антон и его товарищи в дыму, пламени и копоти, используя переносные огнетушители и стационарную пенную объёмную систему пожаротушения, боролись с огнём в пылающем отсеке учебного полигона. Затем, потушив пожар, запакованные в гидрокомбинезоны, они заделывали пробоины в прочном корпусе подводной лодки в составе аварийных партий.
Шум и свист, поступающей воды под давлением одного килограмма на сантиметр квадратный из дырок и щелей прочного корпуса и трубопроводов учебного отсека, заглушал голоса копошащихся курсантов.
- Подсовывайте на дыру эту чёртову подушку вдвоём с двух сторон! - кричала голова голосом одессита "Овна" выныривая из фонтанирующей струи воды. - Если вы её выпустите, то за вас я не ответчик, она нам покажет не только Кузьку, но и его мать!
- Клин, давай клин! Лупи его кувалдой! Да не по руке, а по клину! - кричал кто-то.
- Вы что, ошалели?! - в свою очередь закричал Антон. - Ну-ка работать согласно закреплённых ролей по расписанию! Дать воздух в отсек! Пустить помпу, воду за борт!
Гул поступающего в отсек воздуха высокого давления, заглушил все голоса. Курсанты аварийной партии начали работать более слаженно каждый на своём месте. Противодавление воздуха заметно уменьшило напор хлещущей воды из пробоин. При помощи раздвижных упоров, клиньев, деревянных опор и пробок её поступление в отсек было ограничено до минимума. Работающая помпа неутомимо выталкивала воду за борт уже в паре с центробежным насосом. Порциями через систему вентиляции они сняли избыточное давление в отсеке.
   Мокрые от пота и воды, возбуждённые, жестикулируя, всё ещё сражаясь за корабль и свою жизнь, курсанты собрались на разбор тренировки.
- Да, это вам не вареники со сметаной лопать из миски и, как говорят у нас в Одессе "тут широко рот не открывай - всю воду из отсека всё равно не выпьешь!".
- Удивительно, но в этом столпотворении, под напором воды, распределённые обязанности как-то вылетели из головы. И это при давлении прорвавшегося моря внутрь прочного корпуса всего на глубине 10 метров. На глубине погружения 100 метров оно составит десять килограмм на сантиметр квадратный. Такая струйка воды режет человека, как масло!
- Да что там базарить, в такой обстановке даже баба Яга перепутает всё на свете. Сама, вместо Иванушки, сядет на противень и отправится в печку!
- Короче, если не отрабатывать все действия до автоматизма, то будем мы хлебать дырявым "гадом" солёную уху в гостях у Нептуна на дне моря.
- После такой трёпки поневоле вспомнишь строки стихотворения М.Лермонтова "Бородино": "- Скажи-ка, дядя, ведь не даром...". Скажу я вам, что не даром на подводных лодках почти ежедневно, после проверки оружия и технических средств проводят тренировки аварийных партий по борьбе за живучесть своего корабля.
- Стучать кувалдой нужно не по рукам, а по нашим неповоротливым задницам, дабы ум уходил в головы. А она - голова под струей воды шевелила бы быстрей не только ушами, но осознанно руководила работой ног и рук.
Так, выражая собственное мнение по итогам тренировки, высказались все её действующие лица. Затем курсанты перешли в помещение бассейна для тренировочных погружений.
   Под руководством инструкторов, каждый курсант получил гидрокостюм, дыхательный аппарат и начал их готовить к погружению. Было замерено давление газов в кислородном и гелиокислородном баллонах. Проверен автомат дыхания, опробована надёжность работы кранов, клапанов и вентилей. В гидрокостюмы уложили металлические стельки. Попарно, каждый у своего товарища зажгутовал тубус - входной рукав гидрокостюма.
   Хлюпая выдыхаемым через краны в атмосферу воздухом, две пары лёгких водолазов, обмотанные страхующими концами, перед погружением выслушали последние наставления инструкторов. Все команды водолазам передавались через страхующие концы условленными комбинациями сигналов "потрясти и подёргать".
   Первое задание было не сложным: найти на дне бассейна брошенную инструктором железку. Все курсанты с заданием справились хорошо. Саня Щепкин пошутил:
- В бассейне пойдёшь налево - тебя дёрнут и только несколько раз потрясут, направляя на путь истинный. В увольнении в городе пойдёшь "налево и дёрнешь" и, не дай бог, попадёшься, в училище трясти будут долго, упорно и с пристрастием пока не осознаешь, что ходить нужно дорогами прямыми и правильными.
   Суть следующего упражнения заключалась в подготовительной тренировке по выходу людей из аварийной подводной лодки пока через сухой торпедный аппарат в полном снаряжении лёгководолаза.
Тихо и мирно, по четыре человека, поочередно солдатиками курсанты залезали через открытые задние крышки в трубу торпедного аппарата. Если все докладывали о хорошем самочувствии, то крышка закрывалась. Заполнение аппарата водой и сравнивание давления с забортным в этой тренировке не предусматривалось. Спустя несколько минут открывалась передняя крышка и курсанты из трубы выбирались в пустой бассейн.
   Всё шло налаженным конвейером пока очередь не дошла до Гриши Фомочкина. Перед загрузкой в трубу торпедного аппарата последняя четвёрка курсантов по команде инструктора включилась на дыхание через аппарат. Каждый из них доложил, что чувствует себя хорошо. Открывать кислородный вентиль рукой в толстой резиновой перчатке не очень удобно и Гриша думая, что он его открыл, напрягаясь дышал остатками кислорода дыхательного мешка. Отсутствие поступающего кислорода из баллона вырубило у Гриши сознание и он, как лягушонок, судорожно дёргая "резиновыми" руками и ногами в гидрокостюме, свалился с лавочки. Воздушный кран моментально переключили на дыхание в атмосферу, Гришу вынули из гидрокостюма. Хватанув свежего воздуха и придя в сознание он спросил:
- Мы ещё в трубе? - и рукой попытался отстучать сигнал, что чувствует себя хорошо.
   При отработке следующего упражнения, лёжа на боку в герметично закрытой, заполненной водой трубе торпедного аппарата, отстукивая сигнал о хорошем самочувствии, Антон кривил душой. В этот момент его самочувствие было необычайно напряжённым и волнительным. В любого человека наступает момент, когда он должен подавить свой страх и переступить через собственное "я". Если он способен это сделать, то путь вперёд ему открыт. Если нет, то лучше вернуться назад, набраться сил и начать всё сначала.
   Приключения Фомочкина не закончились. Через трубу, как и в своё время через коня, его протащили! А вот десятиметровая башня... - в башне он застрял!
Под руководством инструктора каждый курсант готовил своё водолазное снаряжение самостоятельно. Открытие всех клапанов и вентилей на аппарате у Гриши перепроверяли все - дважды на одни грабли на флоте не наступают! Но Фомочкин умел спотыкаться даже на ровном месте. И на этот раз, при тотальной проверке он умудрился свои металлические балластные стельки засунуть в чужой гидрокостюм.
   В последней четвёрке, через опущенный тубус и открытый рубочный люк, по буйрепу Антон выбрался на поверхность воды в башне и, выключившись из аппарата, ожидал следующего за ним Гришу. Прошло контрольное время, но Григорий не показывался.
Дежуривший в полной готовности к погружению инструктор, нырнул в воду башни и через несколько минут показался тандем: впереди инструктор по буйрепу тащил на буксире Фомочкина, внизу его ноги удерживал Дробатов Валера. Оказывается, что получив положительную плавучесть, ноги нашего неудачника без стелек - балласта пытались всплыть раньше головы. Удерживая их внизу, Григорий, закупорив люк лаза, сел спиной к буйрепу, разводил руками и никак не мог его отыскать.
   В конечном итоге полный курс легководолазной подготовки, полученные необходимые навыки по борьбе за живучесть корабля, в совокупности с другими знаниями открыли курсантам прямой путь для прохождения практики на подводных лодках.
   После успешной сдачи сессии, ранней весной поезд "Ленинград - Мурманск" прибыл в этот самый крупный заполярный незамерзающий портовый город Союза и, в буквальном смысле, вытряхнул приехавших курсантов на буксир, стоявший в какой-то сотне метров от железнодорожного вокзала у морского причала. На нём-то они и должны совершить переход по Кольскому заливу в губу Оленья - месту своей практики.
   Не успев подивится незаходящему круглые сутки северному светилу, курсанты вместе с отвалившим от пирса буксиром, выбрались на солнечную дорожку и следуя курсовым изломам залива, тихим ходом пошли к месту назначения. Немногочисленные встречные суда проплывали слева, деловито чавкали винтами, пробиваясь в Мурманский порт. Военные корабли пока не просматривались. Врезаясь в гористый каменистый массив суши, Кольский залив породил множество малозаметных с моря зазубрин и карманов, именуемых губами.
- Почему "губами"? Да бог его знает! По всей видимости, первооткрыватели решили, что море своими губами пыталось заглотнуть побольше суши континента, но в раздумье остановилось, не успев сомкнуть эти самые губы. Подходы к ним неискушённому наблюдателю заметить было трудно. Губы искусно маскировало окружение однообразных сопок, которые спускаясь к берегу создавали некое подобие сплошной стены, в которой нет дверей.
Склоны берегов и сопок мелкими штрихами покрывали низкорослые берёзки, на камнях белели мхи и лишайники. Совсем редко у среза воды или повыше между сопок мелькали деревянные домишки, в большинстве барачного типа. Радовало глаз весёлое перемигивание разноцветных огней многочисленных маяков, створов, знаков и буёв. Они как бы говорили:
- Подождите немного и на этих берегах будут построены города и посёлки, а воды залива будут бороздить сотни судов и мощных кораблей, гордо несущих Флаг своей Родины!
   Обогнув мыс Пинагорий, буксир увеличил ход до 10 узлов и вскоре курсантам показались губы Рослякова и Чалмпушка, где размещались флотские военные самолёты. Подошли к губе Ваенга и вдали можно было увидеть строящуюся столицу Северного флота - город Североморск. Собственно, город - слишком громко сказано, скорее одна улица и десяток деревянных домов, раскиданных между сопок.
Прошли остров Сальный и Антон невольно подумал: не исключено, что тут его земляки лопали украинское сало! Ещё несколько поворотов и в форштевень буксира ударила резвая волна, принёсшая бодрящую свежесть просматриваемого выхода в открытое море. Слева белым огоньком мигнул маячок острова Большого Оленьего и буксир развернулся на вход в губу Оленья.
   С прибытием в базу, курсантов расписали по подводным лодкам и определили жить на плавбазу. Кое-какая военная база, с паршивенькими причалами прилепившимися у самого среза воды, уже существовала, но построек жилого городка не было и в зародыше.
Поговаривали, что где-то там наверху есть пара деревянных бараков. Несколько семейных счастливчиков из числа старших офицеров - подводников имели комнатки в городе Полярном. Короче, Антон ещё раз собственными глазами мог увидеть и убедится, что подходы к программному строительству военного флота издавна, как в период войны, так и в мирное время в стране Советов были одинаковы.
Сначала строили дорогостоящие чудо техники военные корабли, рапортовали Партии, кричали "ура!", получали ордена. Корабли пригоняли в совершенно дикие и не оборудованные пункты базирования. Опять-таки, героическими усилиями, истратив кучу денег, гробили эти корабли и "через пень-колоду" строили базу. В последнюю очередь вспоминали о тех, кто на бумаге был на первом месте - о людях, плавающих на этих кораблях, и кое-как устраивали их быт.
   Антону и его товарищам повезло - их распределили на головную и пока единственную на флоте, серийную крейсерскую дизельную подводную лодку проекта 629М, вооружённую комплексом баллистических ракет.
Комплекс из трёх ракет с ядерными боеголовками, которые размещались в трёх герметичных шахтах с подъёмными пусковыми столами, конструктивно был выполнен в виде отдельного отсека со всей бортовой лодочной аппаратурой, обеспечивающей эксплуатацию и боевое использование этого оружия.
   Практикантам, которые свалились, как снег на голову, командир подводной лодки не очень-то обрадовался и сразу же всю заботу о качестве их практики передал старпому.
В то время отголоски жёсткой правды войны на флоте ещё сохранились: командир был батей, царём и богом одновременно. А какой же это бог, если экипаж будет его видеть ежедневно?!
Командир появлялся в самые ответственные моменты, он был последней, но самой справедливой инстанцией, он решал вопросы победы или гибели корабля и экипажа. Он был отцом и по своим возможностям в глазах подчинённых приравнивался к богу.
Это через лет десять флотская рутина и карьеризм, требуя личного присутствия командиров во всех болевых точках хворого организма флота, превратил эту гордую, почётную и ответственную должность - этого отца и бога в козла отпущения за все грехи несостоятельности командования вооружёнными силами и державы в целом.
   Как говорится в пословице: "Богу - богово, а кесарю - кесарево!" - умный старпом, следуя ей и упрощая на свой лад, передал курсантов на попечение командиру ракетной боевой части - БЧ-2. Напутствуя их, он сказал:
- Ваша главная задача ко всему присматриваться, но не мешать. Завтра выходим в море, вас всех берём скорее, как экскурсантов. Вопросы есть?
Вопросов у них пока не было.
   На следующий день курсанты спустились через люк центрального поста внутрь подводной лодки и расположились на указанных местах шахтных выгородок жилой палубы четвёртого отсека. Голосом старпома по громкоговорящей связи, включённой циркуляром на все отсеки, разнеслась команда:
- По местам стоять, подводную лодку к бою и походу приготовить!
Весь личный состав экипажа бегом занял места согласно расписанию. Командиры отсеков по порядку номеров доложили в центральный пост об исполнении команды и наличии людей. Товарищи Антона непосредственного участия в подготовке корабля к выходу в море не принимали. Они решили напомнить основные правила, которыми руководствуется экипаж, обслуживая оружие, технические средства и корабль в целом. Начал Антон:
- Во-первых, личный состав экипажа кроме принадлежности к боевой части расписан по отсекам и сменам согласно обязанностей боевых и повседневных расписаний. У каждого матроса и старшины имеется книжка "Боевой номер". В этой книжке расписаны их заведования, за что отвечают и что должны делать по всем видам расписаний. Каждый отсек подводной лодки герметичен. Личный состав действует в нём обособленно и только по командам. Действия без команды определены специальным перечнем. Хождение из отсека в отсек осуществляется только по разрешению центрального поста.
- Во-вторых, все команды передаются по отсекам голосом посредством громкой радиосвязи, по телефону и переговорным трубам и, в свою очередь, дублируются установленными сигналами звонком и ревуном запараллеленными мигающими лампочками определённого цвета.
- В-третьих, команды строго последовательны. Следующая команда даётся только после получения доклада об исполнении предыдущей.
- Хочу подчеркнуть, - продолжил полезный разговор Саня Щепкин, - работа всех основных механизмов и устройств дублируется двойным, а то и тройным резервированием. Сигнализация об их состоянии - механическая и электрическая, кроме показаний состояния ответственных механизмов и приборов заведена в виде обратных связей и блокировок. Везде, где это нужно, закреплены таблички с указательными и предупреждающими табличками. Надписи в темноте светятся. В каждом отсеке по количеству личного состава имеются лёгководолазные комплекты, индивидуальные и групповые средства дыхания, В специальных герметичных бачках размещены аварийные запасы пищи, воды, препараты и средства медпомощи. Предусмотрено аварийное освещение. В специальных местах расположен аварийный инструмент, переносные измерительные приборы и средства пожаротушения.
- А чего стоят проверки! - включился в разговор Володя Микулин. - Команду центрального поста, в части касаемо, исполняет непосредственный исполнитель. Его действия контролирует старшина отсека и результат работы докладывает командиру отсека. Кроме того, поступающие доклады с боевых постов контролируются командирами боевых частей, осуществляющими общее руководство их действиями. Командиры отсеков и командиры боевых частей постоянно поддерживают связь с центральным постом, через который командир осуществляет управление подводной лодкой и общее руководство действиями экипажа по всем видам расписаний и тревог.
Командир электромеханической боевой части и его офицеры принимают доклады о запасах воды, топлива, масла, состоянии цистерн, количестве личного состава, средств регенерации и количестве воздуха высокого давления. Лично проверяет систему погружения - всплытия, состояние забортных отверстий и основных механизмов корабля. Делают расчёт дифферентовки подводной лодки. Прочный корпус корабля проверяется на герметичность.
- И в заключение, - радостно сообщил Коля Суриков, - старпом принимает доклады о готовности к походу у командиров боевых частей и готовит общий доклад командиру о готовности корабля к выходу в море. Как бы обозначая на этом конец - "финита", Коля со всего размаха провёл своей расчёской по ребристой поверхности микрофона связи с центральным постом, даже не подозревая, что на это действие динамик центрального поста отзовётся громким рычанием.
   Послышался недовольный, но пока спокойный голос старпома:
- Кто там балуется?! Прекратить!
- Интересно, что бы это значило? - отреагировал Коля и по инерции, туда-сюда несколько раз прошёлся злополучной расчёской по "рёбрышкам" микрофона.
В центральном посту раздался издевательский рокот проскакивающих зубьев расчёски, уже не по рёбрам микрофона, а по натянутым струнам самолюбия старпома.
Минуту слышалось тяжёлое дыхание человека, лишённого дара речи. Затем, отдышавшись, прокашлявшись и обретя голос, при помощи бога и его матери минут пять старпом рассказывал всё, что он думает о хулиганствующем паскуднике, который позволяет себе такие шутки! Курсанты, завороженные речью старпома, молча "пережёвывали" пёрлы красноречия его возмущённой души. Общее мнение высказал тот же Суриков:
- Молодца наш старпом! Могёт! - и в знак уважения он почтительно постучал ногтём пальца по тому же микрофону.
Что делал старпом в этом случае - курсанты не услышали. Ибо одновремённо с осознанной мыслью, что старпомовский гнев вызван случайной неосмотрительностью своего же товарища, микрофон, поставленный на циркуляр, отключился. Желая отловить злоумышленника, по отсекам забегали офицеры. Сознавая свой промах, курсанты помалкивали. Признаваться в содеянном под "горячую руку" совсем не хотелось.
Они ещё раз убедились, что на подводной лодке каждый шаг должен продумываться и вообще нужно быть исключительно осмотрительным.
   Беспокоясь о крепости и единстве духа и тела, смущённые так и не раскрытым инцидентом со старпомом, в предчувствии морской качки, курсанты жевали ржаные сухари, доставая их из открытой увесистой жестяной банки.
На корабль прибыл командир. Последовала команда:
- По местам стоять со швартовых сниматься!
По железной палубе застучали каблуки матросских яловых сапог швартовых команд. Подводная лодка, больше не удерживаемая убранными стальными тросами швартовых концов, подчиняясь командам командира, медленно отвалила от причала, развернулась и направилась к выходу из губы в Кольский залив. Прозвучала команда "- Боевая тревога! По местам стоять узкость проходить!"
   Возникший непродолжительный шум, созданный экипажем занимающим места по боевой тревоге, сменился целеустремлённой тишиной. Корабль озабоченно притих, готовый ко всем неожиданностям. По-прежнему бесперебойно бухали мощные дизеля, гребные винты, раскрученные их усердием, ходко гнали подводную лодку из Кольского залива в открытое море. Позади слева остался маяк Сеть-Наволок, лодка повернула в Мотовский залив для замера надводных и подводных скоростей в специально оборудованных полигонах Северного Флота.
   По боевой готовности N2 личному составу был разрешён выход наверх и курсанты, получив разрешение вахтенного офицера, как горох посыпались в рубочную надстройку.
Небольшая хлёсткая волна Баренцева моря, разбиваясь о лёгкий корпус субмарины, тысячами мельчайших холодных брызг, как бы ощупывала крепость и выносливость молодого пополнения подводников. Море шумно откатывалось, оголяло шпигаты балластных цистерн, играючи, тащило корабль в пучину своих глубин. Сжатый воздух в цистернах главного балласта не позволял морю проникать внутрь своих ёмкостей и вода отступала, выливаясь сквозь щели и отверстия в лёгком корпусе выныряющей подводной лодки. Периодически повторяющимся набегом волн море как бы говорило: "- Берегитесь, со мной шутки плохи, но с умными, сильными и упорными людьми я дружу!"
   Антон смотрел на узкую низко сидящую палубу и ещё раз убедился, что подводная лодка это корабль качественно отличающийся от корабля надводного.
В надводном корабле вся его красота, сила и мощь сосредоточена наверху. Он весь на виду, всё, что спрятано внизу служит целям внешнего проявления.
Подводная лодка вся внизу, она создана для скрытных действий. Её надводная часть это тот минимум дани открытости, который позволяет лодке плавать над водой.
   Все подводные лодки имеют два корпуса: прочный и лёгкий. Лёгкий корпус образует водопроницаемую палубную надстройку переходящую в цистерны главного балласта, которые формируют носовую, среднюю и кормовую группу цистерн, а так же спец цистерны.
Средняя группа цистерн, как правило, равнопрочная с прочным корпусом.
Запас плавучести - то есть, часть водоизмещения подводной лодки, которая размещена над водой, в среднем достигает 30 процентам от общего тоннажа и равен объёму цистерн главного балласта. Таким образом, 70 процентов всего подводного корабля всегда находится под водой. Эта часть корабля постоянно спрятана от постороннего взгляда.
   На подводной лодке всё не просто. Начинающему подводнику, как маленькому ребёнку осваивающему первые шаги, нужно было научиться не только ходить, но нужно было научиться жить заново.
Каждый из нас с пелёнок привык жить на земле, свободно перемещаться и дышать воздухом. Воздух есть и мы его не замечаем. Нам не нужно знать его состав, ибо это незнание не лишает людей возможности дышать и радоваться жизни. Другое дело, когда воздух исчезает. Тут уж хочешь - не хочешь, если успеешь - нужно кричать "караул!". Для искусственного воссоздания этой животворной для всего живущего на Земле газовой среды, нужно знать не только состав воздуха. Для его получения на подводной лодке, кроме технологии изготовления, нужно было научиться определять с последующим удалением все вредные примеси, выделяемые человеком и работающими механизмами.
С погружением на глубину, объём воздуха находящийся в отсеках прочного корпуса подводной лодки позволяет экипажу дышать не более 6-8 часов. Далее необходимо всплывать, вентилировать отсеки или включать систему регенерации воздуха.
   Вода - структура зыбкая, постоянно укачивала моряков. Если землетрясения воспринимаются людьми, как большое несчастье, то многочисленные штормы по морям и океанам трясли "водоплавающих" по силе воздействия ничуть не меньше.
Просто корабли строились попрочнее любого дома. На земле, под воздействием силы тяготения, всё материальное падало сверху вниз и мы к этому привыкли, как к естественному ходу событий. Даже пословицу придумали: "- Что с воза упало, то пропало!". На подводной лодке всё наоборот! Во-первых, всё выбрасываемое или выталкиваемое за пределы прочного корпуса, вода под давлением будет заталкивать обратно. Более того, при малейшей оплошности подводников море попытается проникнуть внутрь свободной полости.
Во-вторых, люди, зная первое, все сообщения с морем строят, используя специальные устройства, которые препятствуют морю затопить любой отсек и в целом подводную лодку.
С трудом отвоёвывая у глубин моря пространственные объёмы корабля, преследуя цель создания более совершенного образца подводной лодки, конструкторы "нашпиговали" её отсеки новейшей энергетикой, сложнейшими новинками систем и устройств, эффективным оружием - фактически последними достижениями науки и техники.
   Как правило, в последнюю очередь вспоминали о человеке. Тут уж, выискивая, использовали любую ещё не заполненную шхеру или щель на подводной лодке. В первом отсеке подводники спали в обнимку с торпедами. Взрывчатое вещество любой из них было способно разнести в клочья не только отдыхающих моряков, но и весь корабль.
Да что там говорить - в каюте самого командира подводной лодки, более похожей на шкаф, под койкой хранилась наиболее взрывоопасная часть торпед - их взрыватели.
Резкие перепады и скачки давления воздуха внутри подводной лодки. Урывками сон, когда ночь и день теряет свои границы. Огромное напряжение нервной системы на протяжении долгих месяцев плавания на боевой службе. Постоянная борьба за жизнь и бремя ответственности за мощь носимого на борту оружия, всё это превращало подводников в автоматы, внутренне вздрагивающих ещё долго после возвращения на землю в базу.
   Недаром, ох недаром и вполне справедливо, даже в гитлеровской Германии, при входе подводника в места общего назначения, присутствующие там люди вставали, а при встрече военные - старшие по званию в знак уважения первыми приветствовали их.
Гибель своих более 3 тысяч подводников на лайнере "В.Густав", торпедированном во время второй мировой войны советским подводником А. Маринеско, А. Гитлер воспринял, как трагедию нации. В свою очередь Маринеско был объявлен личным врагом рейха.
Строптивый командир подводной лодки, имевший на своём счету наибольший, подтверждённый документально, тоннаж потопленных вражеских кораблей и судов, в своей стране был забыт. И только благодаря памяти и стараниям своих соратников спустя годы после войны ему была вручена звезда Героя Советского Союза.
Так что зачёт службы на подводных лодках в мирное время год за 1,5 - 2 года, очень малая и совсем не соответствующая дань мужеству и самоотверженности их экипажей.
   Всё это Антону в полной мере ещё предстояло осознать и пережить. Сейчас же он и его товарищи делали первые шаги по практическому освоению этой героической профессией.
Между тем, подводная лодка вошла в Мотовский залив и заняла предусмотренные планом полигоны боевой подготовки. Командир сделал донесение в штаб Северного флота о занятии полигонов и погружении и отдал приказание:
- Приготовиться к погружению!
С корабля удалили мусор, осушили цистерны грязной воды, провентилировали отсеки, пополнили запасы воздуха высокого давления. Наконец на донесение пришла квитанция, то есть адресат подтвердил, что донесение получено и понято. Лодка развернулась на курс 292 градуса и командир скомандовал:
- Все вниз! По местам стоять к погружению!
По вертикальному рубочному входному трапу стремительным конвейером вниз замелькали тела подводников. В ритме скоростного спуска, притормаживая одними руками, как тяжёлые жуки они шлёпались внизу на палубу, быстро отскакивали от шахты с трапом, освобождая место следующему товарищу.
Отсеки загерметизировали, бухание дизелей прекратилось, субмарина притаилась, готовая скрыться в толще воды.
Курсанты выжидательно молчали. Слышно было, как хлюпает о борт волна и падают из крана умывальника капли воды - кап..., кап..., кап....
Хлопнул, закрываемый командиром, входной рубочный люк и смачно шмякнула запорная кремальера. Завертелись гидравлические приводы машинок клапанов вентиляции концевых групп балластных цистерн. Ш-ш-шух..., заполняя цистерны, вода через открытые клапана вентиляции вытесняла воздух. Корабль грузно осел, но удерживаемый положительным запасом плавучести цистерн главного балласта средней группы, самым малым ходом под электромоторами следовал пока над водой. Подводники со специальными ключами замерли у приводов клапанов вентиляции, готовые их открыть вручную в случае отказа гидравлики. Ещё раз, только напористей и быстрей курсанты уловили "ш-ш-шух!" - это заполнялась водой средняя группа балластных цистерн.
   Ощущая, как палуба проваливается и уходит из-под ног, а центр тяжести тела перемещается вверх к горлу, курсанты услышали информацию, что лодка погрузилась на перископную глубину и продолжает погружаться далее на глубину 40 метров. Вытряхивая остатки воздуха из цистерн, открылись и снова закрылись клапана вентиляции. Лодка с приличным дифферентом на нос начала уходить на заданную глубину. С увеличением глубины прочный корпус слегка потрескивал. Стрелка глубиномера остановилась на отметке 40 метров. Дифферент заметно выровнялся и по мере приведения плавучести корабля близко нулевой остановился на отметке 0,5 градуса на нос.
   По боевой готовности N2 подводной старшина 4 отсека с ведёрком в руках проследовал в трюм, открыл пробный краник на патрубке центробежного насоса трюмной системы и забортная вода тонкой струйкой побежала в ведро.
Товарищи Антона уже знали, что эту воду по 40 грамм, в соответствии с метражом глубины погружения, подчиняясь негласной традиции посвящения в подводники, нужно выпить каждому. Морская вода - вода, как вода солёная, в последующей службе Антону не единожды невольно в различных ситуациях приходилось ощущать её вкус, но первые свои 40 граммов он запомнил на всю жизнь.
Уже полноправными подводниками в подводном положении курсанты пообедали калорийной пищей автономного пайка и, ошкуривая полученную на обед тараньку, делились впечатлениями.
- Вообще: и жизнь хороша, и жить хорошо, но хорошо жить лучше! - поглаживая живот, высказал своё мнение Володя Сергачёв. - Доложу я вам, что кормёжка в море на этом пароходе гораздо вкусней и лучше чем на берегу.
- И не качает! Под водой тихо, как в склепе, - то ли жалуясь, то ли одобряя, выложил свои наблюдения Фомочкин.
- Ша, не гневи бога! Можно подумать, что склеп твоя родная хата! Туда, брат ты мой, заносят вперёд ногами. И музыка в твою честь в последний раз играет. Сюда же мы своими ножками зашли и, дай боже, выйдем! Эта железная коробочка нравится мне всё больше и больше. Так что, ребята, дышите глубже! - посоветовал одессит Овчинников.
- Ага, дышите, хлопцы, пока можете, кислород-то тю-тю! Это на земле в рай на чужом горбу въехать можно. Здесь же и бумажка, и табачок для всех общие, - с сожалением подытожил Роб Марк.
- Что верно - то верно! И дело даже не столько в кислороде, сколько во вредных примесях. Верно подмечено, что ложка дёгтя бочку мёда испортит! На подводных лодках стараются не допускать содержание углекислого газа больше 0,8 процента, а 1,3 процента это предел. А уж угарный газ - его содержание более тысячных долей миллиграмм на литр воздуха берёт человечка под белые ручки и без пересадки отправляет далече, - напомнил Антон прописные истины для подводников.
- Эх, от всех этих разговоров покурить охота, - потягиваясь, мечтательно произнёс Щепкин.
- Ну да, ты хочешь и белку, и свисток, и деда Мазая получить вместе и немедленно! Погодите, детки! А вот я, как тот дед Петро, которому в темноте сарайчика сосед Иван поручил держать за рога предназначенного на убой бычка, готовый воскликнуть: "- Кум, если ты меня вместо бычка третий раз по голове кувалдой треснешь, то бычка я не удержу!". Так вот, если в скором времени не откроют туалет, то я так же, как Петро кое-чего удержать не смогу, - закончил монолог неутешительного прогноза Валера Дробатов.
   Об использовании на подводных лодках внутренних туалетов - в морском обиходе гальюнов, по флоту распространялись довольно забавные пересказы и байки, которые создавали чувство напряжённости и настороженности у лиц, вынужденных пользоваться этими крайне необходимыми каждому человеку устройствами. Антон сейчас, да и позже, плавая на дизельных подводных лодках, отметил какое-то патологическое нежелание их командиров давать разрешение на использование внутренних гальюнов. Конечно, пользование туалетами создавало сложности в первую очередь из-за небрежного отношения пользователей к изучению конструкции и правил эксплуатации довольно не простого устройства. В житейском обиходе на земле, вся сложность пользования таким "механизмом" заключалась в смыве водой переработанной организмом пищи. Дополнительно некоторые раковины, установленные на поездах и другом подвижном составе, усложнялись специальным рычагом - захлопкой.
Человек к ним привык и, когда по зову внутренностей прибегал в гальюн и видел, практически такую же раковину, как ранее на земле, он обо всех предупреждениях и страхах забывал, делал своё дело и нажимал рычаг спуска. Всё на этом и заканчивалось если бы в баллоне не было давления. Иногда, по разным причинам оно там было, тогда всё содержимое раковины под действием давления, с хорошей добавкой содержимого баллона-накопителя, летело в лицо виновника происшествия. Почему в лицо? - Назовите имя хотя бы одного человека, который не смотрит, как, пущенная его рукой вода, делает своё дело. Вот видите, таких людей нет! На эту "удочку" попадались многие. Расплата за торопливость и пробел в познании предмета не щадила никого - ни начинающего подводника, ни потерявшего бдительность начальника.
   Бедный Валера Дробатов, "как в воду смотрел"! Подлотка довольно длительное время находилась под водой. Наконец, продут балласт, субмарина всплыла, зашуршали вентиляторы и подводники заулыбались, ощущая вкус свежего воздуха. Дизеля при пуске сначала заахали "ах, ах, ах!", выкашливая через выхлопные трубы не полностью перегоревшую смесь соляра с воздухом, водой и дымом. Затем разгоняясь, они дружно забубнили "бу- бу- бу-у!", переходящее под нагрузкой в натруженное и раскатистое "бух! бу-х! б-ух!". Выхлоп сизоватого отработанного газа засвидетельствовал, что дизели вышли на рабочий режим.
Перемещение личного состава по отсекам лодки, выход наверх производится по разрешению командира или вахтенного офицера. "Наверх"- это в рубочную надстройку, которая возвышается над водой на 8-15 метров. При хорошем шторме волна запросто забирается на эту высоту, захлёстывая людей и открытый рубочный люк.
Единственный надводный туалет размещался тут же в ограждении рубочной надстройки. Явный дефицит этого жизненно важного сооружения неминуемо создавал очередь нетерпеливых посетителей.
После очередного погружения и ухода на глубину лодки Валера Дробатов, как говориться "из первых уст" озвучил рассказ о своём приключении.
- Чёрт с вами, слушайте, запоминайте, учитесь и не повторяйте моих ошибок, - начал он, оглядывая сочувственно слушавших его курсантов. - Сами понимаете, что конкурс желающих выйти наверх велик и легче просунуть палец сквозь игольное ушко, чем бедному курсанту попасть в надводный туалет в первых рядах посетителей. А очередь-то ого-го! Тут, как не старайся - все в равных условиях, ни из кого слезу не выжмешь и вперёд тебя не пропустят! Короче - живая очередь и баста! А очередь медленно таяла вместе со временем пребывания подводной лодки над водой.
Рай - понятие относительное. Вы и представить себе не можете, какое облегчение и чувство блаженства испытывал я, когда в позе орла в гальюне раздумывал о превратностях быстротекущей жизни.... Сквозь эти мысли мои уши улавливали команду командира "- Все вниз! Погружаемся!", но кайфующий разум их смысл воспринимать не желал!
Когда же командир заглянул в туалет и увидел меня, то при всём желании передать все его слова и выражения в мой адрес не могу - шедевры этого искусства неповторимы! Какая-то крылатая сила меня подхватила и бросила в шахту рубки вниз. На палубе центрального поста от шлепка приземления мои штаны, не удерживаемые ничем, по инерции слетели. Я, с глупой рожей в радости спасения грешной моей души, под ржание подводников, подхватив брюки, рысью убежал сюда к вам в 4 отсек. Полюбуйтесь результатом скоростного спуска! - он показал товарищам свои руки, на которых кожа в нескольких местах была ободрана и вспухла волдырями.
   Отработав задачи выхода в море, подводная лодка вернулась в базу. Товарищи Антона были расписаны по другим подводным лодкам, чисто торпедным. С этого момента слово "подводник" для них приобрело некий новый, понятный смысловой характер и значение, уяснение которого поставило курсантов в один ряд, недоступного до сих пор, содружества моряков - подводников.


Глава 11.

Курсанты выпускного курса морского училища - гардемарины. Время, учёба, любовь - жизнь
продолжается.
  
  
   Как быстро летит время! В его всеобъемлющем потоке рождаются и гибнут целые миры и галактики. Это движение духа и материи, давшее разум ничтожно малой микрочастице возникшей на Земле жизни, наделило её даром мыслить разумно и в свою очередь, уже сам разум сделало способным создавать настоящее, прошлое и будущее.
Только разум может осмыслить и запомнить то, что произошло в его жизни. Воспроизведение событий памятью разума зависит от глубины познания окружающего мира в настоящем, что в свою очередь человеку разумному даёт и расширяет новые возможности по сохранению информации о прошлом, рождает эффективные способы её познания.
   Гибкость разума на пути его развития и осознания самого себя ставят перед человеком массу противоречий, преград, соблазнов и способов выбора дорог для движения вперёд.
Начальной основой существования осознанного разумом мира человека, является его биполярность. Только два начала в своём единстве и противоречии, соединившись, дают смысл понятия изложенной мысли, событий и их оценку, рождают продление жизни в новом теле, обогащённом опытом жизни своих родителей. В мире разумного бытия людей только два начала "мужчина и женщина", "холодно и жарко", "да и нет", "можно и нельзя", "право и лево", "северный полюс и южный" - являются родоначальниками закона симметрии добра и зла. В свою очередь, этот закон в ходе развития человека разумного, наполненный смыслом физических и морально-этических закономерностей, обеспечивают человечеству движение вперёд или застой, дальнейшее познание мира, или самоуничтожение.
   Изначальный поток времени беспристрастный. Добро и зло существует только в созданной человеком морали взаимоотношений людей и оценкой тем же человеком реакции окружающей среды на его деятельность.
В движущемся потоке времени пройденный путь каждого человека разумного является его и только его выбором между добром и злом, который остаётся в прошлом для памяти настоящего. Все оправдания человеческой слабости типа "я не мог", "условия таковы, что",
"не было сил", "как все - так и я", "не было выбора" - могут поколебать дух и решительность человека в выборе между добром и злом. Но этот выбор всегда есть и во всех случаях представлен на решение только индивидуальному "я", если это "я" принадлежит существу под гордым названием Человек!
   Человек - существо изворотливое, в утешение и оправдание своих слабостей, придумал словесное понятие "судьба" - мол, от судьбы никуда не уйдёшь!
Природа течением времени оттачивает способности человека, заложенные в каждом ребёнке при рождении. Его наклонности формирует среда и окружение. А уж использование возможностей определяет сам и только сам человек.
   Нет дел больших и маленьких - есть труд и дела, которые улучшают или ухудшают жизнь людей. Все люди перед лицом природы равные. В силу неравномерности развитых способностей, некоторые индивидуумы их житейским применением могут сотворить больше зла или добра. Но, ни в коем случае, люди не могут оцениваться только по способностям. Критерием оценки людей могут быть только их дела. Ибо способности дают возможности в равной степени творить, как зло, так и добро или вообще ничего не делать и "прожигать" жизнь. Поэтому само провозглашенная "элита" есть ни что иное, как нарыв, выскочивший на теле общественного развития людей.
   Огромные возможности человека, добытые не в результате созидательного труда способностей, а полученные в наследство в результате беззакония вседозволенности "демократии" кучкой людей, временно стоящих у власти государства, позволяет их наследникам творить зло во имя сбережения своих ничем не ограниченных возможностей. Оказывается, что "собака зарыта" именно в возможностях! Именно они играют решающую роль в соотношениях сотворённого людьми добра и зла.
   Будущее - это наше прошлое, которое ми творим в настоящем. Очень страшны люди, которые шальной волной взрыва накопленного зла человеческих страстей, используя возможности несоответствующие способностям, возносятся на вершину власти. Они сразу же изобретают законы о своей неприкосновенности и исключительной важности. Любой
маломальский властолюбец окружает себя стеной вооружённой охраны, готовой за гроши стрелять в собственный народ. Сотворённого такой властью зла так много, что почти каждый прохожий может плюнуть или в жажде справедливой мести влепить пулю в их бесстыжее лицо. Именно такая группа людей, способных творить только зло, провозгласив себя элитой, становится разрушителями государства и истинным бедствием для своего народа.
   Пути сотворения зла известны давно. Это, в первую очередь, нарушение связи народа со своим прошлым и его извращение. Предатели становятся героями, а истинные герои предаются забвению. Всё хорошее, даже общие праздники былых побед и свершений отменяются. На свет божий из свалки истории вытаскивается всё плохоё и чёрное, дни голодовок и чумы отмечаются как праздники. Города и их улицы переименуются. Накопленные средства честным трудом народа изымаются в пользу захвативших власть властолюбцев и разворовываются ими. Даже язык, основная функция которого - общение и взаимопонимание, становится предметом изменений с целью разобщения народов государства и создания стены непонимания между родителями и их детьми.
Обычно такую политику проводят завоеватели оккупировавшие чужую страну. А как же быть если это делают свои оборотни!?
Конечно, потеряв ориентиры и связь со своим прошлым, общество творит глупости, в своей жестокости к себе топчется на месте, нарушая резонанс общего потока времени по восходящей спирали. В конечном итоге сама природа течения времени исправит петлю допущенного промаха, ибо жестокость и ложь не могут быть прочным покрытием дороги в будущее. Недаром для умных людей существует очень поучительная поговорка: "- Что посеешь - то и пожнёшь!" - универсальность её смысла приемлема и применима, как к отдельному человеку, так и к группе людей или обществу в целом.
   Все эти мысли роились в голове Антона, который на самоподготовке в своём классе училища сидел перед раскрытой книгой. Наступила пора вплотную задуматься о жизни и решать свою дальнейшую судьбу. Впереди был последний выпускной курс года учёбы в стенах училища. В царской России воспитанники старших классов Морского кадетского корпуса именовались гардемаринами. "Гардемарин" - слово французского происхождения
(гардемарине - морская гвардия) из-за "большого ума" новых воспитателей было почти забыто. Прошлого не изменить, оно уже свершилось. Само слово, да и гардемарины во плоти ничем себя не запятнали и достойны возродится хотя бы на страницах этой повести.
   Советские гардемарины были ничуть не хуже и не лучше своих предшественников.
По возрасту они были сверстниками. Они радовались, огорчались, творили шутки и хулиганили, учились и любили одинаково пристрастно, только в несколько разных измерениях и с другими возможностями. Но у них было одно общее начало, которое делало тех далёких гардемаринов из прошлого своими - нашими: и те, и другие из настоящего горячо и преданно любили свою землю и слово Родина не было для них пустым звуком.
   Товарищи Антона, заметно возмужавшие, несмотря на новоприобретённое звание "гардемарин", никак не могли угомониться и уснуть на новом месте. В связи с ремонтом спального помещения их временно поселили в гимнастическом зале.
- Кто положил мне под простыни гантели?! - возмущался, выскочивший из-под одеяла, Толя Смирный. - Погодите, попомните вы меня, - пообещал он, выкладывая под кровать с десяток гантелин.
При виде спортивного снаряда "коня", мирно стоящего поперёк его кровати, Гриша Фомочкин взмолился:
- Чтоб ты сдох, скотина бессловесная! Только посмотрите, и здесь он меня преследует! А вы, друзья, вместо того, чтобы ржать подобно жеребцам, лучше помогите своему товарищу затолкать эту кобылу в угол.
- Ага, размечтался! Мы разогнались, бежим и падаем, - донёсся голос Марка Роба откуда-то сверху. - Кобыла тебя любит, ты с ней и целуйся! - продолжал вещать, взобравшийся на гимнастическую стенку, Марк.- Ставь на бочку по бутылке кефира на брата и твоя лошадь мигом будет в углу жевать сено!
- Гена, да слезь ты, бога ради, с этой перекладины! От твоего кувыркания все глаза засыпаны магнезией, - недовольно прогудел Володя Микулин.
- Мужики, кончай бузить! - подал голос, сидящий на стопке гимнастических матов, Саня Щепкин. - Предлагаю перекурить и спать!
Вернувшись с перекура, гардемарины улеглись в кровати, но спать им не хотелось. Рядом с Антоном лежали на койках его друзья Ефремов Володя и Лёня Позолотин. Молчали. Вспоминали ещё живые картинки прошедшего отпуска, которые чёткими очертаниями, как наяву, вставали перед глазами каждого из них.
  -- До чего же хорошо в отпуске! - первый, шепотом нарушил молчание Лёня. - Глаза разбегаются, не могу сосредоточиться!
- Куда же ты так разбежался, что перед глазами всё мелькает? - задал вопрос Володя.
- Да не я, а темп жизни придаёт нам ускорение. Кажется, ещё вчера мы волновались сдавая вступительные экзамены, а сегодня уже встали на выпускной порог окончания училища. Да и свою личную жизнь устраивать нужно.
- В целом, жизнь народа в стране заметно улучшилась. Получше и повкусней можно поесть. "Цветы жизни" расцвели симпатичными девушками, которые получив возможность качественно и красиво одеваться, в мастерской природы стали такими произведениями искусства, что глаз не отвести, - заметил Володя.
- Вот-вот, на них-то глаза у меня разбегаются в первую очередь! Выбор своей подруги нужно сделать на всю жизнь и за себя, и за неё. Ведь она, сердешная, нашей жизни совсем не знает!
- Ты ей, а главное своему чувству поверь и доверься раз и навсегда! А то будешь, перебирая, мыкаться в холостяках до конца жизни. Это при мамочке холостяком беззаботно жить можно. У нас вся жизнь в дороге и на чемоданах, - вступил в разговор Антон.
- Можно подумать, что у тебя уже всё разложено по полочкам и в кармане, - вовлёк его в дальнейшую беседу Володя.
- Да нет, жизнь по полочкам не разложишь! А вот принципы подхода к ней у каждого из нас, пришла пора, должны определиться.
- Вот и я о том же, - подал голос Лёня. - На курсантские денежки семью содержать не сможешь! Что это за мужик, который на шею родителей сажает жену, а может быть и внуков?! Настоящий мужик должен созреть не только физиологически, но и материально.
- Оно то так, против таких принципов выступать глупо. А вот, как эти принципы согласуются с нашими, уже женатыми товарищами, - замолк в ожидании ответа Володя.
- Это вопрос к нашим женатикам, - начал Антон. - Каждому своё! А вот отвечать за свои поступки, я думаю, - продолжал он - училище нас научило. Сдерживать свои эмоции, в том числе, и сексуальное влечение к женщине, это дело моральных устоев ответственности, заложенное обстоятельствами и образом жизни в каждом из нас. Наши товарищи не устояли, но были ответственны и женились, дай бог им счастья в семейной жизни.
- Ох..., запретный плод, тем более, когда он на вкус неизвестен, уж очень сладок! - произнёс мечтательно Володя. - Сколько раз в мечтах и наяву мне хотелось поцеловать и, прижавшись к стройному телу молодой дивчины, пойти далее! Но вот эти, вдолбленные в башку, моральные устои, всегда вовремя давали команду "Стоп!".
- Кончай шептаться, - проскрипел недовольным фальцетом Слава Дмитров.
В зал, сквозь мирное посапывание уже спящих курсантов, проскользнула минутная тишина. Тишина действительно была непродолжительной, ибо была взорвана рокотом, катящихся по плашкам паркета, гантелей. Р-р-р, р-р-р - одна за одной катились увесистые железяки.
- Ну, что такое, кто балуется!? - послышались ворчливые, недовольные голоса, разбуженных грохотом гантелей, курсантов.
   - Хи-хи-хи, - донёсся приглушенный смешок со стороны койки Толи Смирного. - Это вам привет от брыкающейся лошади Фомочкина!
- Ах ты, сукин кот! - завопили курсанты. - Сейчас ты запоёшь нам колыбельную, осваивая профессию летающего Пегаса!
Курсанты дружно набросились на Анатолия, одели на него гимнастический страхующий пояс и, подтянув на блоках, подвесили шутника к потолку. Он висел и канючил пощады. Его заставили вспомнить и произнести клятву при вступлении в пионеры: быть честным, правдивым и так далее. В своей изобретательности гардемарины выискивали самые необычные наказания, каждый из них требовал возмездия за прерванный сон.
Наконец, Антон сказал:
- Пусть три раза прокукарекает и с него хватит!
С этим все согласились, ибо спать уже действительно хотелось. Толе простили все его грехи, спустили на землю и вскоре спокойный сон овладел их сильными и здоровыми молодыми телами.
Следующий день ушёл полностью на благоустройство спального помещения. Его отскабливали от брызг побелки, помыли окна, покрыли мастикой паркетный пол, расставили койки - одним словом, всё своё хозяйство и быт привели в рабочее состояние.
Добрую треть гардемаринов назначили командирами взводов в младшие курсы курсантов.
В хороводе хозяйственных работ работали в основном руки и ноги, голова же Антона была поглощена воспоминаниями о прошедшем отпуске.
   Со Светланой, мелькнувшей чудным видением, которое как-то незаметно прочно поселилось в его сердце, Антон познакомился именно в этом отпуске. Почти каждый день под вечер на велосипеде он отправлялся за 15 километров в село на свидание со своей юной очаровательной подружкой.
Вместе, по тихой, заросшей травой сельской улице, они выходили в поле и под музыку звёзд слушали напевы земли о зрелом лете. Они любовались красотой и щедростью даров окружающих их садов, рощ и тонущих в сумраке, желтеющих нив, сработанных стараниями чудной украинской природы. Правда, Антон больше смотрел на свою более близкую звёздочку. Он ещё в полной мере своим умом не осознал, что она в бурном житейском море станет его ярким и надёжным маячком, любящим и любимым человеком. Но его сердце безоговорочно приняло и поверило, что Светлана именно та искомая половинка, без которой он уже не сможет жить и быть счастливым. Слово жена, на ближайшее время в связи с учёбой и не совсем ясными перспективами материального становления, было ещё очень далёким до реализации наяву. Несмотря на это его сердце, ощутив резонанс бьющегося сердечка подружки в ответном чувстве любви, чёткими буквами долговременной памяти записало:
- Это твоя судьба, это твоя любовь, это твоя радость и горе, и другой тебе не нужно до конца жизни твоей!
   Антон и в мыслях не допускал близости за пределами границ любящего взгляда, прикосновения к руке любимой, а поцелуй был критической межой дозволенного. Он уже давно осознал, что любовь, как и всё на свете, даёт истинное наслаждение и счастье, приоткрываясь в своё время постепенно, сохраняя свои чарующие тайны для будущих открытий. Выпивая весь сосуд до дна пьянеешь, но пустая посуда и пьяный алкоголик никому не нужны.
- Эй, Антон, пошли звонить Галине, пригласим её на танцы в Екатерининский парк, ведь завтра увольнение в город, - прервал его сладкие воспоминания Ефремов Володя. Ему Галина нравилась, хотя её чувства и симпатии склонялись больше в сторону Антона.
- Звони сам! Впрочем, зови Леонида, попросим Галю привести с собой двух подружек. Погуляем по парку, потанцуем, - согласился Антон.
Последние августовские дни, бархатом тепла уходящего лета, баловали ленинградцев, наполняя одних щемящим чувством потерь прожитых лет, других - одаривали надеждой, что всё повториться, возрождаясь и обновляясь в дыхании грядущей вечно юной весны.
   На следующий день наши друзья, дождавшись увольнения в город, высадились из трамвая у Нарвских ворот и направились к условленному месту встречи с девушками.
Идут гладко выбритые, пахнущие одеколоном "Красная Москва", брюки отутюженными стрелками так и режут густой, пропитанный запахом цветов воздух, три прочно сбитых молодца! Прохожие ленинградцы, любуясь молодостью, провожают их доброжелательными взглядами. Один из них, пожилой мужчина интеллигентного типа, заинтересованно их осмотрел и, радостно улыбаясь будто встретил старых знакомых, поздоровался. Горожане города Петра моряков уважали и любили издавна. Многие из них сами служили во флоте и были готовы всегда и всюду, даже с незнакомыми, но своими "в доску" братьями- моряками поговорить и вспомнить, как было когда-то и как обстоят дела теперь.
   Незнакомец явно что-то от них хотел получить. Друзья остановились. Настоящего питерского рабочего традиций и закваски старой гвардии труда, отличить от интеллигента интеллектуала можно было только по рукам. У нашего незнакомца мозолистые, натруженные руки сразу же выдавали рабочего, именно этого происхождения.
Он поздоровался, потоптался на одном и том же месте, извинился и как-то виновато поглядывая на курсантов, представился:
- Я, Пётр Иванович, на Флоте не служил, но всю жизнь, вот этими руками, строил корабли. И дело даже не в этом. Так получилось, что в этот чудесный день я остался совсем один.
Я действительно один.... Всех моих родных и близких людей в блокадном городе забрала война. Сегодня у меня день рождения, дом рядом, стол накрыт. Прошу не отказать и своим присутствием скрасить гостеприимство одинокого хозяина.
   Смущённые неожиданным приглашением, гардемарины молча переглянулись, ожидая кто первым скажет, что же им делать?
- Так, - произнёс Антон, - отказать Петру Ивановичу нельзя. - Но у нас свидание с девушками, прямо через 5 минут! Вы следуйте с именинником к нему домой. Я, с разрешения Петра Ивановича, несколько погодя, подойду уже с девушками.
Антон еле успел на свидание, еле убедил девушек пойти на неожиданный день рождения и, в конце концов, купив огромный букет цветов, они поднялись на третий этаж и вошли в квартиру, где уже сидели его друзья. Растроганный хозяин принял поздравления, цветы поставил в вазу с водой и пригласил всех к столу.
   Дружной компанией, практически незнакомые люди, объединённые радушием хозяина, желая понять и скрасить общением нуждающегося в нём человека, они выпили по маленькой рюмке водки за его здоровье. Закусили маленькими кусочками чёрного хлеба, молча постояли, отдавая дань уважения живым и поклон памяти подвигу погибших ленинградцев в блокадном городе. Затем сели за стол - скромный, но с закусками довольно питательными.
Пели песни о недавней войне, посмотрели фотографии, выслушали интересные рассказы именинника о жизни и неистребимом свойстве человека выживать в самых тяжёлых условиях.
Тепло попрощались с хозяином и ещё успели на танцы.
   Этот ничем не выдающийся, но неординарный случай, Антон ещё долго вспоминал, как классический пример первой неотложной помощи человеку поражённому одиночеством, оказанной в виде общения, участия и понимания.
- Если не можешь людям помочь в их беде, то не навреди, - второй вывод, который он извлёк из данного приключения. Его Антон не забывал никогда, в дальнейшем развязывая узлы хитросплетений жизни.
   Курсантская жизнь на выпускном курсе заметно наполнилась учёбой более предметного, практического содержания. Изучив теорию полёта и движения физических тел в воздухе и воде, гардемарины воочию и руками могли потрогать конструкции и схемы приборов, воплотивших в себя самые передовые достижения науки и техники для управления полётом ракет и движением торпед в воде. Гироскопические приборы: гирогоризонты, горовертикали, гироитеграторы, стабилизирующие платформы, измеряющие углы тангажа, рыскания, вращения, ускорения и скорости ракет постепенно становились понятными и доступными для их практического обслуживания гардемаринами в дальнейшей служебной деятельности.
Именно они заменяют человека пилотируя самолёты в режиме "автомат". Они выводят ракеты на заданные траектории полётов и обеспечивают автономное управление космическими кораблями и искусственными спутниками Земли.
   Изучая и познавая законы движения нашей уютной зелёно-голубой планеты в космических просторах вселенной, курсанты запоминали сложные формулы взаимодействий физических тел и сил в этом совместном передвижении материи и больше не удивлялись, что Земля вовсе не шар, а сжатый со стороны полюсов эллипсоид.
В кратчайшие минуты, вручную рассчитывая по этим формулам исходные данные для стрельбы баллистическими ракетами, вызывало удивление отсутствие хоть какой-то вспомогательной счётно-решающей техники. Всё хитросплетение геодезических и баллистических пеленгов, дальностей, а так же поправок к ним вычислялось на клочке бумаги или при помощи только появившихся номограмм. Ужас! Действительно, способности человека безграничны. Правда, пройдёт сравнительно малый период времени и появятся целые специализированные счётно-решающие комплексы на кораблях первого, второго и третьего поколения. Пока же они были первыми и делали первые шаги.
   В общем плане познания вселенной, те крохи знаний, которые унаследовал человек из опыта предков, убеждали гардемаринов в ничтожно малой толике приоткрытых тайн о природе и законах её построения.
Мало-мальски изучив ничтожно тоненькую плёнку своего обитания, человек роет шахты, бурит скважины, выбирая и высасывая миллиарды тонн энергоёмкого вещества, толком не поняв природу его происхождения и назначения, и не задумываясь о последствиях своего вторжения в мир непознанного Земли.
В жажде получить ускорение в познании окружающего мира, для движения вперёд человек начал брать энергию в увеличивающихся объёмах не от естественного источника - солнца, а используя резерв её накопления на Земле. Кто скажет сколько ещё её можно брать безопасно для всего живого на планете!? Сколько времени наша Земля, сохраняя так легко ранимую жизнь, сможет противостоять грубому вмешательству человека, создающего критическую массу противоречий в самих физических законах её движения в общем потоке времени мироздания? Пытаясь сохранить стабильность условий существования этой жизни, Земля старается восстановить равновесие своей структуры и предупредительным для людей гневом ураганов перемешивает испорченный человеком воздух и воду. Земная кора, содрогаясь извержениями разбуженных вулканов, предупреждает - не хватит ли?
   Само человеческое общество добра и зла, ошибочно избрав режимы своего правления и развития, где господствуют права не имея обязанностей, потеряло все крохи ответственности за содеянное зло. Власть стала синонимом богатства и вопиющая разность между богатыми и бедными людьми порождает мировые кризисы не только системы, как таковой, но создаёт предпосылки для краха и самоуничтожения самой жизни на Земле. Создание ядерного оружия это критическая масса не только взрывоопасного вещества, но и критическая ситуация для существования жизни на Земле в случае её использования сошедшими с ума людьми в борьбе за власть.
   Антон уже понимал, что заряженное ружьё когда-нибудь выстрелить должно. Он смотрел на своих товарищей и размышлял, понимают и думают ли они об огромной ответственности за миллионы человеческих жизней, которая ляжет на их плечи. Ведь они всегда будут крайними! Им и только им в конечном итоге, нужно будет решать быть или не быть жизни на Земле и научиться с этим жить, но как и ради чего - вот вопрос!
   Это был период, когда на чашу весов равновесия в противостоянии США и СССР, буквально ежедневно ложились новые образцы оружия и увеличивалось их количество. В то время люди, стоящие у власти в этих государствах, создали такие противоречия в сосуществовании двух систем, что другого выхода для предотвращения войны просто не существовало. Страх реального самоуничтожения и разум напряжённо работали, создавая силу, которая и порождала этот страх.
Антон и его многие товарищи, получив в руки самое мощное оружие, обладая чувством внутреннего сопротивления разрушающему началу, станут силой несколько иного прядка.
Они станут силой сдерживания - реальной силой, способной предотвратить катастрофу человеческой цивилизации и гибель всего живого на Земле.
Поколение сверстников гардемаринов познало столько горя и увидело такие ужасы войны, что в их сознании выработался стойкий иммунитет недопущения вирусов войны в любом её проявлении. Они готовы были умереть, но умереть не нападая, а защищая незыблемость своих убеждений, защищая свой народ и границы своего государства.
В соответствии с возложенной миссией, добиваясь высокого качества владения профессией подводника, гардемарины упорно учились.
   В составе учебных боевых расчётов они осваивали искусство управления подводной лодкой и оружием в бою с надводными кораблями и самолётами, подводными лодками, диверсионными силами и другими боевыми средствами пока условного противника. Они погружались, всплывали, дифферентовали подводный корабль, преодолевали минные поля и противолодочные барьеры. Они учились уклоняться от поражения подводной лодки торпедным оружием и глубинными бомбами. Они постигали науку и учились мастерству управлять кораблём с боевыми и аварийными повреждениями, борясь за его живучесть, жизнь свою и экипажа. Меняясь ролями в составе боевых расчётов, гардемарины с завидным упорством постигали все тонкости своей сложной и многогранной профессии.
   Успешно осваивая науку побеждать, на тренировках из кабинетов и тренажёров почти ежедневно можно было услышать их резкие голоса, воплощённые в команды и приказания:
- Прослушать акустический горизонт! Режим поиска пассивный, круговой. Доложить глубину для реализации максимальной дистанции в обнаружении надводных целей!
- Докладывает гидроакустик, товарищ командир, акустический горизонт чист!
- Вахтенный офицер, оптимальная глубина слышимости надводных целей 50 метров.
- Всплывать на глубину 50 метров, ход 6 узлов.
- Вахтенный офицер, подводная лодка на глубине 50 метров, ход 6 узлов, курс 30 градусов
- Акустик, слева 30 градусов обнаружена цель. Прослушивается слабый апериодический шум винтов. Предполагаю, что цель надводная.
- Боевая тревога! Лево на борт! Ложиться на курс ноль градусов. Ход 4 узла. Развернуть боевой информационный пост (БИП). Классифицировать цель!
- Старший помощник командира (СПК), курс ноль градусов, скорость 4 узла, глубина погружения 50 метров. Лодка к бою готова!
- Так держать! Начинаем определять элементы движения цели. БИП, торпедный автомат стрельбы (ТАС), акустик! Товсь! Ноль! Ввести первый замер пеленга на цель. Режим замера 2 минуты.
- Акустик, пеленг на цель 359 градусов, медленно изменяется влево. Слабо прослушиваю работу дизеля. По шуму работающих винтов цель низкооборотная, одиночная.
- Предполагаю, цель N1 транспорт, идёт влево. Предполагаемая скорость 10 узлов. Дистанция обнаружения 80 кабельтов.
- Классификацию цели - транспорт утверждаю! Второй замер две минуты, товсь! Ноль! Определить и доложить курс цели!
   Подчиняясь воле командира, напряжённо и сосредоточено работает весь экипаж. Это только в неудачных кинофильмах, по некомпетентности режиссуры подводные лодки стреляют, как пистолеты в руках одного человека. Жаль!
Здесь же, команда следует за командой, маневр за маневром, осуществляемые подводной лодкой для разрешения хитросплетения треугольника скоростей, курсов и дистанций с целью вывода торпед в точку встречи с движущимся транспортом. Наконец, элементы движения транспорта определены: курс, скорость, дистанция и командир принимает решение на стрельбу:
- Торпедная атака! Стрельба самонаводящимися торпедами с параллельным ходом, с текущим углом упреждения по транспорту. Первый и второй торпедные аппараты к выстрелу приготовить! Ложиться на боевой курс... градусов, скорость... узлов. Дифферент держать ноль градусов. Установить глубину хода торпеды 4 метра. Рассчитать и ввести в торпеды элементы параллельного хода.
   Первым итогом работы экипажа звучит доклад командира торпедной боевой части:
- Товарищ командир, торпедные аппараты N1 и N2 к выстрелу приготовлены. Исходные данные стрельбы в торпедные аппараты введены. Запирающие клапана торпед открыты!
- Первый и второй торпедные аппараты ТОВСЬ!
- Товсь выполнена!
- Аппараты первый и второй...- ПЛИ!
Нажатый курок торпедной стрельбы направляет воздух высокого давления из боевых баллонов в торпедные аппараты. Расширяясь, как сжатая пружина, он выталкивает из них торпеды. Содрогнувшись, подводная лодка выстреливает свои смертоносные стрелы. С началом движения торпеды в трубе торпедного аппарата задействуются её ампульные батареи и выйдя на режим электроток поступает на электродвигатель.
- Торпеды вышли, боевой клапан на месте! - докладывает командир боевой части.
Торпеды, под напором винтов раскручиваемых собственным заработанным в момент выстрела двигателем, со скоростью до 70-80 узлов устремляются к цели. Пройдя определённый путь, в торпеде включается аппаратура самонаведения, которая получив контакт, направляет её на транспорт. Взрыв боевого заряда производится от сигнала взрывного устройства. На подводной лодке отсчитывается время до взрыва и зафиксировав его, делается вывод об успешности торпедной атаки. Как правило, у транспорта выжить никаких шансов нет.
Взрыв 200-400 килограмм мощнейшего взрывчатого вещества разносит его в клочья.
   Это классическая, простейшая торпедная атака. В настоящее время, должным образом оценивая угрозу из-под воды, надводные корабли и суда прямыми курсами и в одиночном порядке не ходят. Для перехода морем формируются группы кораблей со специальным противолодочным охранением, как с моря, так и с воздуха. Корабли идут с максимально допустимыми для данных условий скоростями, изменяя через 10-15 минут частные курсы и скорости. Боевые корабли охранения не станут ждать, когда командир подводной лодки противника точно определит их элементы движения и выпустит торпеды. Они сами будут атаковать подводную лодку. Имея возможность манёвра скоростями до 30 узлов и более, для обнаружения подводного противника они применяют пассивные и активные гидроакустические средства. По дну океана проложены целые системы кабелей и гидрофонов для обнаружения подводных лодок. Кроме того, специальные противолодочные самолёты способны в считанные минуты выставить барьеры радиогидроакустических буёв, которые, опустив гидрофоны на оптимальную глубину, способны прощупать каждый метр акватории моря. С обнаружением подводной лодки, сигнал о контакте они передают на носитель и тут уж субмарине несдобровать! На головы подводников посыпятся глубинные бомбы, торпеды, ракето-торпеды.
Командиры подводных лодок, применяя опыт и знание окружающей обстановки, используют гидрологию моря и тысячу других уловок для уменьшения шумности и следности с целью сбережения своего основного преимущества - скрытности. Времени у них на раздумывания исключительно мало. Каждая секунда промедления в принятии командирского решения чревата непредсказуемыми последствиями. Посему торпедные атаки с полной подготовкой данных для стрельбы торпедами отошли в прошлое.
   На вооружение подводных лодок начали поступать быстроходные электрические торпеды с активно-пассивными головками самонаведения с увеличенными радиусами действия. Торпеды с наведением на цель по кильватерному следу и торпеды, управляемые по проводам. Эти торпеды позволяют производить выстрел в быстротечной атаке с углами упреждения расчётными, постоянными и непосредственно по пеленгу обнаружения цели. Очень важно подводникам не спасовать при встрече с вражеской субмариной. Тут уж применяется весь арсенал оружия, не дожидаясь обнаружения шума винтов выпущенных вражеских торпед.
При обнаружении подводной лодки противника, с кратчайшей подготовкой по ней производится залп противолодочными торпедами. Затем по разработанной схеме выстреливается имитатор подводной лодки и ставятся несколько комплектов имитационных патронов. Подводная лодка делает специальный маневр уклонения и затаившись, оценивая обстановку, ждёт развития событий в этом быстротекущем подводном бое.
Как правило побеждает тот командир, у кого больше умения, сильнее нервы и выдержка, у кого экипаж научился понимать своего командира с полуслова и в кратчайшее время способен применить оружие и осуществить маневр кораблём.
   Гардемарины эти истины подводной войны осознали, но настоящего умения ещё не было. Предстоял длинный нескончаемый путь упорного труда для постижения и совершенствования мастерства подводных ассов.
А пока..., пока были огорчения, были успехи, были и курьёзы.
   Гриша Фомочкин в роли командира подводной лодки, форсируя противолодочный рубеж условного противника, хорошо попотел и успешно преодолел минное поле. Остальные гардемарины - его экипаж, стараясь не подвести товарища "крутились" в полную силу. Довольный Григорий несколько успокоился и дал команду прослушать акустический горизонт. Вводная преподавателя "- Слева десять градусов обнаружена цель. Прослушивается характерный свист работающей турбины" врасплох Фомочкина не застала. По результатам анализа доклада акустика он понял, что встретился с боевым кораблём противника. В связи с тем, что пеленг на корабль достаточно быстро начал меняться влево Гриша с некоторым запозданием принял решение атаковать супостата двумя торпедами способом ручного ввода расчётного угла упреждения.
А судьба - она индейка, на промедление Григория показала ему фигу! Всё вроде шло нормально. Он успел дать команды "Товсь!" и "Пли!", но в шуме выстреливаемых торпед прозвучал доклад акустика, что пеленг на цель резко остановился и больше не изменяется.
Сохраняя постоянство пеленга, цель увеличила скорость и пошла на сближение, явно выходя в атаку. Григорий понял, что его дела пахнут керосином, выпущенные торпеды могут уйти в "молоко" и в простоте душевного огорчения закричал: "- Не пли, не пли!".
На этот вопль утопающего, хватающегося за соломинку, одессит "Овен", выступавший в роли командира торпедной боевой части, доложил:
- "Пли не пли!", но торпеды вышли! У нас в Одессе говорят, что бычок, попавший в консервную банку не растёт, даже если мы её бросим в воду. Более того, денежки, которые увели из кармана по причине зевка хозяина, сами назад не возвращаются! Так, что прошу дать команду на перезарядку пустых торпедных аппаратов торпедами и, дай бог, сделать "ноги" от наседавшего супостата!


Глава 12.

Гардемарины - мичманы Флота Советского Союза. Последняя весна курсантов выпускного курса училища в городе Ленинграде. Стажировка на Северном Флоте. Первое офицерское
звание.



Языки пламени холодной войны между США и СССР вспыхивали горячими кострами в отдельных конфликтных точках Земли, но курсантов, как правило, затрагивали мало.
В лагерях враждующих государств шла огромная по своим масштабам перегруппировка сил и накопление качественно нового оружия и средств его доставки.
В Советском Союзе старая гвардия офицерских кадров времён Отечественной войны, состарившись, незаметно сдавала руководящие посты среднего уровня промежуточному звену послевоенных нахальных выдвиженцев, которые своё продвижение по службе усматривали в прямой зависимости от политического чутья обстановки.
   Знание оружия и техники, умение воевать и побеждать, которые во время войны имели первостепенное, определяющее значение в кадровых перемещениях офицеров по служебной лестнице роста, в настоящем времени отошли на задний план. Шелуха славословия, умение своевременно стукнуть себя в грудь в доказательство преданности правительству и безусловной ненависти ко всему капиталистическому, партийными бонзами принимались, как золотая монета, не требующая гарантий делового подтверждения.
Без членства в КПСС офицер становился сразу же неперспективным. Единичные факты успехов в больших и малых делах в мирное время, как и во время войны, когда ради победы "мы за ценой не постоим", подхватывались угодниками в погонах и докладывались на самый верх амбициозному начальству.
Умение угодить, своевременно поддержать и доложить, так называемый почин, воспринимаемый политическим курсом руководящих вождей - вот что стало основой и залогом восхождения чинов по служебной лестнице военной бюрократии.
   Высший генералитет времён войны, убывая в количественном составе, ещё мог обеспечить целенаправленное руководство в вопросах перевооружения Армии и Флота качественно новым оружием. Кадры младшего руководящего звена офицерского состава, изучающих это оружие, только начали готовить в военных училищах.
Поступающие на вооружение качественно новые корабли, самолёты и другая ракетно-ядерная техника и оружие попадали под командование командиров, не имеющих фундаментальной теоретической и практической подготовки по их использованию. Они управляли этой сложнейшей техникой и оружием по бумажке и подсказке своих подчинённых, стараясь поскорее проскочить должности непосредственного соприкосновения с ней.
Те из них кто задерживался, запивали "горькую" и только самые упорные, ершистые и несговорчивые, а посему не имеющие хода вперёд по службе, в упорном труде, освоив новую технику и оружие, оставались на прежних должностях.
   Должности командиров кораблей, провозглашённые официальной пропагандой, как самые престижные, в практике бытия были самыми трудными и никогда толком не ценились. Самые проворные и удачливые офицеры, проскочив эти огнеопасные должности, уловив ветер политического дуновения удачи, изощряясь в угодничестве, достигали высоких рангов и руководящих постов. Но, привыкнув работать по написанной бумажке, принимать самостоятельные решения без указаний свыше, уже не могли.
   - Как вам показался наш новый начальник факультета? - и не дожидаясь реакции на заданный вопрос, Валера Подколзин выложил всё, что о нём знал:
То, что он был начальником училища, то ли в Калининграде, то ли в Риге. И то, что в связи с миллионным сокращением Армии и Флота, все мелкие училища, обслуживающие потребности войны будут закрыты. И то, что вместе с новым начальником факультета на кафедру строевой подготовки дослужить до пенсионного возраста прибыл подполковник Петухов. Подполковник, по дошедшей курсантской молве, был "гад гадом".
- Ничего, прорвёмся! - посулил Жора Шевцов. - Нам осталось учиться совсем немного и диплом будет в кармане.
   Говорят, что краткость изложения - сестра таланта. В этом смысле вступительная речь нового начфака на общем построении курсантов факультета "- Я был начальником училища. Его разогнал! Теперь прибыл к вам..." прозвучала не менее, чем загадочно обещающе.
- Как хотите, но мне укладывать свои внутренности обратно на место после каждого шторма не очень нравиться. Уверен, пресловутая "морская походка" и, прежде всего, налёт романтичности и загадочности этого выражения определяющего профессию, придуманы людьми, которые на море никогда не были. Подозреваю, что моряк, ступивший на твёрдую поверхность берега, по инерции продолжает хвататься за воздух в попытке сохранить равновесие тела. Конфликтует он уже не с морем, а со своим внутренним содержанием. Его второе земное "Я", ощутив надёжность земли не желает больше сотрудничать с первым морским началом в совместной оболочке. Вот они-то, бунтуя, и раскачивают тело хозяина. А ему-то каково даже на земной поверхности?! Земля под ногами, ощущение её незыблемости и надёжности - совсем не то, что уходящая куда-то вниз, рыскающая палуба корабля. Пойду я служить в пехтуру - на бережок! - твёрдо пообещал Володя Ефремов.
- И я туда же! - присоединился к нему Фомочкин Гриша. - Разве я могу надолго разлучиться с "конём"? На море лошади не водятся, а здесь - на лужку вместе травку пощиплем. Красота!
- Эх, "лучше гор - могут быть только горы!" - пропел Серго. - А море..., что ж - оно тоже горбатое!
- Мы с женой уже решили: едем на Севера! - доложил Володя Сергачёв.
- А мы с ребятами, - Коля Суриков посмотрел в сторону единомышленников, - попросимся на Флот - только Флот Тихоокеанский! Подальше от суеты и воды много, правда, воды солёной.
- Ну нет, - то ли возражая, то ли соглашаясь с мнениями товарищей, произнёс Роб Марк. - Я ещё посмотрю, куда пойти. Будут предложения - будет и спрос!
   Слушая ни к чему не обязывающий трёп своих товарищей, Антон помалкивал, ибо для себя уже давно решил, что будет служить в соответствии с выбранной профессией на подводных лодках. Толком сам не понимая почему, но его больше тянуло на Север.
- Размечтались вы мужики прямо хочешь - стой, хочешь - падай! Впереди экзамены, стажировка 4 месяца! Куда выведет судьба-индейка рукой кадровика при распределении новоиспечённых лейтенантов никто не знает, - вылил ушат холодной воды на головы размечтавшихся курсантов Саня Щепкин. - Вы, как те чукчи в старом анекдоте: Сидят они третьи сутки, занесённые двухметровым слоем снега, пережидая бурю прямо на Северном полюсе. Уже рассказали друг другу все анекдоты. Помолчали. - Теперь давай будем рассказывать анекдоты политические, - предложил один из них. Помолчали. - Не надо! - отозвался другой, - сошлют куда-нибудь!
- Не волнуйтесь! Вас дальше Северного и Тихоокеанских флотов не сошлют. Некуда!
   Гардемарины улыбнулись забавной шутке и каждый из них задумался о своём.
Иконник Владик со своей Мариной условился сыграть свадьбу сразу же после окончания училища. Уезжать из Ленинграда она не хотела. Как быть со службой он окончательно не решил.
   Валера Дробатов, увлёкшийся боксированием, на этом поприще выдающихся успехов не достиг. Копаться в "требухе" ракетных двигателей и умной начинке автоматики систем управления полётом ракет, ему нравилось. Он надеялся, что место на флотских береговых ракетных базах для него найдётся.
   Толя Смирный со своей рыжей подружкой, занимаясь перетягиванием житейского каната, часто ссорились, но всё же их свадьба была не за горами. Отношения этой пары были построены на борьбе противоположностей, следовательно, их поступки часто были непредсказуемыми. Когда ему было жарко - она страдала от холода. Когда он что-то горячо утверждал - она упрямо отрицала! А в целом, житейский канат повязал их судьбы в один узел и они друг без друга скучали.
   В делах сердечных в последнее время Антон чувствовал себя неуютно. Оживлённая переписка со Светланой неожиданно пошла на спад и он недоумевал: почему? Никаких грехов за собой он не ощущал, хотя понимал, что расстояние и время способно приглушить любое увлечение, если оно не переросло в настоящую любовь. В который раз он убедился, что человек способен оценить в полной мере то, что он имеет в настоящем, только после его потери в будущем. Жизнь Антона не баловала, всё что он имел - достигал без посторонней помощи, противоставляя всем испытаниям и преградам, упорный труд и житейский опыт.
Самостоятельность в принятии решений он получил, потеряв мать в юном возрасте. Вес цены расплаты за необоснованные и необдуманные решения он постиг достаточно хорошо. Вообще, что личностью приобретено упорным трудом, то ценится личностью наиболее высоко и просто, так - задаром, это "своё" никто никому без борьбы не отдаёт.
Не имея возможности встретится со Светланой лично, Антон попытался быть убедительным, выражая свои чувства в письмах.
Своевременные советы и опыт близких людей полезны и необходимы любому человеку. Сейчас они были нужны Антону, как никогда. Дело в том, что кроме дел сердечных и перспектив дальнейшей службы, подлежал решению и вопрос его вступления в КПСС. Антон понимал и всей душой принял справедливость идей коммунистического мировоззрения. Житейские будни социалистической державы показали, что эти идеи могут быть целиком извращены людьми борющимися за власть.
Суть житейской мудрости и справедливости состоит в том, что, независимо от форм собственности, все блага и положение в обществе должны достигаться людьми благодаря их полезному труду. Величина этих благ должна регулироваться законодательством государства. Принимать общегосударственную форму собственности, как единственно правильную было грубейшей ошибкой, которая хоронила саму идею построения справедливой коммунистической державы.
Теоретически в стране с однопартийной системой принадлежность к партии автоматически означала принадлежность к власти. На практике огромная, на то время, 7 миллионная армия рядовых коммунистов была абсолютно бесправной, ибо была лишена права избирать центральные руководящие органы партии прямым голосованием. Власть, неограниченная ничем, была у ЦК КПСС и власть абсолютная - в руках генерального секретаря КПСС.
Рядовой коммунист получал право отдавать жизнь за извращённые коммунистические идеи и дружно тянуть руку "за" по указанию свыше. Он регулярно платил членские взносы за кнут партийной дисциплины и ответственности, который больно стегал его же за любую провинность или ослушание.
   Основная функция Армии и Флота заключается в защите своего государства и режима власти, которому они присягнули в верности. Во имя этого руководящему офицерскому составу вручалась вся полнота власти над деятельностью и жизнью всего личного состава вооружённых сил. Единоначалие - незыблемое условие боеготовности и сущность основ, цементирующих существование любого воинского подразделения. Спрашивается, тогда при чём тут насаждаемая руководящая роль КПСС? Разве беспартийный толковый офицер, знающий своё дело, хуже офицера члена КПСС?
Выросшие при Советской власти, просеянные через сито отбора во время учёбы в училищах, послевоенные поколения офицерских кадров не только по принадлежности, но и по своей сути были офицерами Советскими. Они не требовали никаких надсмотрщиков с партийными или особыми полномочиями. Наличие этой своеобразной плети принуждения вопреки здравому смыслу, порождало у офицеров внутренний протест против режима, который их воспитал. Этот процесс был подобен бунту взрослеющего ребёнка против излишней опеки родителей. Но ребёнок давно уже стал взрослым и опека приобрела форму кнута. А кому кнут нравится?
В результате служба в Армии и на Флоте превратилась в принудиловку. По инерции рекрутов в Армию обирали лучших и провожали, как на праздник, но Вооружённые силы страны Советов уже были поражены инфекционной болезнью вездесущного партийного руководства.
В конечном итоге Армия была превращена в огромную, а посему неуправляемую партийную ячейку, способную базарить, но не способную воевать.
   В полной мере суть работы этого политического механизма Антон ещё не постиг. Как лягушонок, сопротивляясь партийному гипнозу пищал, но лез в пасть огромного удава политики номенклатуры, борющихся за власть вождей ЦК КПСС.
   Будни курсантской жизни шли своим чередом, но для гардемаринов, налаженный и привычный уклад быта в училище, а так же весь город Ленинград начали отдаляться и просматривались ими как бы издали. На знакомые, обыденные места и вещи они глядели тоскливо запоминающими взглядами, с наигранной весёлостью человека, который прощается с ними, может быть, навсегда.
   Ленинградская весна - пора белых ночей пожилым и старым людям навевала воспоминания о прекрасных годах юности, лишала сна и покоя людей молодых. Бурлящая эмоциями кровь, выгоняла их на улицы и проспекты города, далее, гомонящими ручьями, выплёскивала на набережную Невы. Здесь, соединившись, потоки людей, подчиняясь ритму весеннего течения паводковых вод полноводной реки, умолкали. Каждый человек по-своему переживал миг единения с природой и, восхищаясь, удивлялся красоте окружающей жизни.
   - Нагулявшись по весеннему городу вволю, медленно бреду в направлении училища, - начал рассказывать о своём приключении Валера Дробатов.
Вид у него был, как у кочегара на которого после вахты вылито несколько вёдер воды, только подтёки на лице и одежде были не чёрные, а жёлто-коричневые. Несмотря на явные дефекты одежды, особенно уже вовсе не белой форменки, настроение у него было жизнерадостное.
- Ноги у меня от усталости гудят, солнышко взошло, но общественный транспорт не ходит. Ещё совсем рано, - продолжал он рассказывать.
- Пить хочу - за стакан воды или кваса готов чёрту душу заложить! Ни чёрта, ни его бабушки, торгующей водой, нет: ещё рано. Замечаю, что в проулке на Красноармейской улице стоит бочка, с облупившейся надписью на боку "ква...". Последняя буква "с" пропала совсем!
Мой живот выпрыгнул из штанов, стал рядом с бочкой и пробурчал: "- Хочу ква-ква-квасу!"
Я понял - сопротивляться бесполезно! Обошёл и осмотрел бочку. Глухое эхо простукивания, отразившись от её донышка, сообщило о возможном наличии напитка. Кран на бочке плотно закрывала заслонка с большим висячим замком. Верхний люк ёмкости удерживался болтом с гайкой. Вокруг по-прежнему - никого.... Мой живот опять пропел: "- Без ква-ква-квасу никуда не двинусь!". Я залез на бочку, тронул гайку, которая к моему удивлению легко поддалась, - и люк открыт! Запах хлебного кваса под давлением квакающего живота, окончательно вытеснили из головы здравый смысл и я, перегнувшись через люк, попытался бескозыркой зачерпнуть желаемую влагу. Дудки! - не достаю, хоть застрелись. И тут чувствую, что бляха ремня, удерживающая меня от дальнейшего сползания, издав предательское "хлям", перескочила через торец люка и моё тело поползло вниз. Руки с бескозыркой, проскочив жижу, упёрлись в дно бочки. Рот и нос моей морды остановились на уровне остатков кваса. Я похлебал живительную жидкость, но живот опять закапризничал:
"- Вниз головой пить не удобно!". Согласившись с его доводами, действительно, нечего тянуть кота за хвост, я тихо опустил ноги, поудобней внизу бочки уселся и попил квасу сколько хотел! Живот, переполненный желанной влагой, умолк. Хорошо то как! - не успел я подумать, как слышу по асфальту пара каблучков: тук, тук, тук... и прямо к бочке! Подошли двое и уже по бочке: тук, тук, тук, - а кто в теремке живёт? - услышал я шаловливый, не ожидающий ответа, женский голос.
- Водяной! - заревел я и показался из люка бочки во всей своей красе. - Не знаю, откуда у них взялась прыть, но убегающие следы явно были мокрыми. В итоге, я благополучно вылез из бочки, отжал шмотки, добрался до родного училища и вот теперь привожу себя и одежду в надлежащий вид.
   - Не знаю, как вам, но придирки, перерастающие в недоброжелательное преследование нашего выпускного курса подполковником Петуховым, мне надоели горше горькой редьки. Своё дежурство по училищу он проводит на нашем этаже. Записывает на бумажку любой промах нашего брата. Выслуживается гад! Хочет на нашей кровушке получить полковника. Жалко ротного, ведь он всю эту дребедень выслушивает. Нужно что-то делать! - "завелся" Слава Дмитров.
- Что делать, что делать? - запищал в отчаянии мышонок под лапой у кота Васьки.... Но у нас-то не Васька, а Петухов - Петушок!
- Предлагаю...,- сделав паузу, Подколзин Валера, уже в плотном кольце подошедших товарищей, тихо что-то зашептал.... Согласованным гомоном голосов, заговорщики одобрили предложение.
В следующее своё дежурство подполковник Петухов, как обычно, с вечера появился на этаже гардемаринов. Прицепиться ему было не к чему: форма одежды, качество приборки, переходы строем, распорядок дня - всё выполнялось ими и было безукоризненным. Подполковник удивлённо моргал глазами и недовольно сопел.
- Погоди - погоди! То ли ещё будет утром, - думал, сопровождавший его, дежурный по факультету Слава Дмитров.
Без десяти шесть часов утром подполковник Петухов с записной книжкой в руках нетерпеливо шагал по проходу спального помещения выпускников. В шесть ноль-ноль, отзвучало московское "пи, пи, пи" и из динамиков густой бас заревел: "- Подъём!".
Следующие из динамиков первые слова и ноты марша "Нас утро прохладой встречает" ещё не успели отзвучать и заполнить помещение, как они были заглушены мощным и дружным
"Кукаре-ку-у-у!". Подполковник побелел и, глядя уничтожающим взглядом в упор на Дмитрова, спросил:
- Что это они делают?!
- Кукарекают! - встречая утро, прочищают глотки. - А что, плохо поют? - в свою очередь спросил Слава.
- Так вот, в следующий раз пусть орут по ослиному! - возмущённо рубанув воздух рукой, Петухов двинулся прочь.
- Есть встречать вас ослиным ревом! - исполнительно приложив руку к бескозырке, не очень громко, во след удаляющемуся дежурному по училищу, повторил приказание Дмитров. Ещё тише он добавил "осёл ты этакий!".
   Время действительно бежало очень быстро. Наши гардемарины в полном соответствии с новым воинским морским званием "мичман", сменив бескозырки на фуражки, с морскими чемоданами-кисами набитыми пожитками на 4 месяца, стояли в строю, ожидая автобусы для переезда на Московский вокзал. Они отправлялись стажироваться на подводные лодки Северного Флота.
По чистому совпадению в комнате дежурного по училищу, расположенной слева от парадного входа в училище, сквозь стекло просматривалась фигура Петухова с повязкой дежурного по части на рукаве кителя. На прощанье, он решил больше не связываться с изобретательными гардемаринами - теперь уже мичманами и все хлопоты по их отправке перепоручил своему помощнику. Сам же вёл наблюдение через стекло окна этой комнаты.
В ожидании транспорта, скучающий взгляд Валеры Подколзина усмотрел за окном дежурки недоброжелательного подполковника.
- Ребята! Обратите внимание на картинку за окном комнаты дежурного по части. Нужно попрощаться с нашим "любимым" офицером!
Пошептавшись, несколько человек во главе с Подколзиным рысью побежали к внутреннему училищному телефону. Остальные мичманы заинтересовано наблюдали за поведением Петухова.
Валера набрал номер дежурного по училищу и, убедившись, что телефонную трубку взял именно он, сказал:
- Так это вы, товарищ Петухов? Так вот, вам прощальный привет от гардемаринов и пожелание, если не поумнеете, то пусть вместо гребешка на вашей лысине вырастут рога!
Подколзин положил трубку и, усаживаясь в автобус, ещё мог увидеть, как поверженный подполковник вытирал испарину со своей лысины.
   Выгрузившись из поезда в городе Мурманске, поёживаясь, гардемарины вдыхали свежий, пропитанный ароматами цветущего Иван-чая, воздух северных морей. Группами, заранее согласованными со штабом Северного Флота, расписанные по местам стажировки, они гуляли по уже знакомому причалу в ожидании плавсредства доставки в губы и заливы базирования кораблей соединений назначения.
Антон с группой мичманов получил назначение стажироваться на дизельных подводных лодках среднего класса - "эсках", базирующихся в губе Ура. Подводных лодок, вооружённых ракетным оружием было мало, в связи с этим многие товарищи Антона начнут службу торпедистами.
Дорог, соединяющих пункты базирования сил флота по побережью, не было никаких. Единственным средством сообщения были плавсредства. Дорогу между Мурманском и Североморском начали строить. То что существовало, можно было назвать дорогой с большой натяжкой, если этого уж очень хотелось.
   Большой морской буксир ходко разрезал прозрачные, ещё не замасленные воды Кольского залива. Антон с товарищами, разместившись на баке, ловили тёплые лучи северного светила. В разгар кратковременного лета вся местная фауна и флора, согретая солнышком, спешила вырасти, расцвести, дать потомство выкормить и сохранить его для продолжения жизни на этой суровой, но такой прекрасной земле.
   Вспугнутые буксиром, из-под его форштевня из воды выпрыгивали серебристые блёстки мойвы, на лету её подхватывали крачки и глупыши. То там, то тут по глади воды расходились круги и вспыхивали под лучами солнца брызги, поднятые стремительными бросками рыб покрупнее. Это охотились многочисленные стаи трески, пикши и сайды.
Серо-зелёные сопки берегов излучали запахи северной берёзки и цветущего разнотравья, особенно тонко осязаемого в чистом морском воздухе. На мелких островках проплывающих мимо, задрав хвосты, хлопая ластами, млели от удовольствия пригретые сытые нерпы и морские зайцы.
Лёгкая волна, не нарушая зеркала водной поверхности моря, слегка покачивала буксир, вышедший из Кольского залива. Развернувшись влево, он продолжал свой путь.
   - Вскоре покажется маяк Выев-Наволок, - вглядываясь в даль, сказал Володя Сергачёв.
- Поморы названия побережью давали хлёсткие. На входе в губу Ура какой-то еретик, хорошо пошалив, воскликнул "ура!" и в память о себе оставил названия двух островов: остров Шалим и остров Еретик, - подержал разговор Антон. - Вообще Ура губа рыбацкая, На острове Шалим расположен порт Владимир с рыбозаводом. В глубине губы на побережье обосновался довольно приличный для северных мест посёлок рыбаков Урагубский. А чего стоит название губы, облюбованной военморами - Урица!
   Так за разговорами "ветер весело шумит, судно весело бежит мимо острова Буяна, к царству славного Салтана и желанная страна вот уж издали видна". Буксир, как и в сказке гениального А.С. Пушкина, повернул на входные Урагубские створы, мимо острова Шалим начал подходить к губе Урица.
Пушки с берега не палили, но малый сторожевик брандвахты, мигнув прожектором, запросил:
- Стой! Кто идёт?
С буксира ответили "позывным" и сторожевик успокоился: судно идёт по плану, свои!
Антон не успел, как говорится и глазом моргнуть, выгрузился с буксира на пирс и поднялся по трапу на плавбазу подводников.
На плавбазе "Видяев" - внушительном по размерам вооружённом судне с высоким острым носом, подошедший офицер увёл его по трапу вниз внутрь корабля. Привёл его в каюту и сказал: "- Располагайся, будешь стажироваться торпедным группманом на славном экипаже капитана 2 ранга Латыпова.
   Ответственность стажера, незакреплённая выполнением обязанностей конкретной должности, равна нулю. Очень важно соответствующую должность дублировать не формально, а исполнять под грамотным присмотром фактически. В этом отношении Антону повезло. С первого дня стажировки он, как полноправный член экипажа, начал исполнять обязанности командира торпедной группы фактически. Эта должность на подводной лодке была вакантной. В успехах мичмана-стажёра просматривалась явная заинтересованность, недавно назначенного командиром торпедной боевой части, старшего лейтенанта Вишневского. Беременная жена Вишневского жила в Ленинграде и вот-вот должна была рожать. Без пяти минут папа вынашивал тайную надежду "уломать" командира лодки на свой отпуск, оставив за себя, освоившего торпедное хозяйство, мичмана - без пяти минут офицера.
   Лист сдачи зачётов на самостоятельное управление торпедной группой Антон получил в первые дни своего пребывания на подводной лодке. Соседи по каюте "штурманёнок" и "движок" - молодые, неженатые лейтенанты стали Антону хорошими товарищами и помогали чем могли. Осваивая специальность он "вертелся", как белка в колесе: свободного времени практически не было, с однокашниками гардемаринами встречался редко. Как-то вечером он заметил, что молодые подводники бригады валом, густо и дружно начали влезать на прибрежную сопку и далее по распадку устремляются к близлежащему озерку.
- Антон, пошли с нами сбрасывать каменюку!
- Не понял: куда? где? зачем?
- За сопкой в распадке расположено небольшое озеро. Его противоположный берег образован отвесной скалой высотой метров пятьдесят. На вершине скалы лежит каменюка - глыба гранита весом тонн 10-15 в девяти- десяти метрах от обрыва в озеро. Стараниями энтузиастов глыба была продвинута к самому краю скалы. Очевидным толчком к проделанной работе было то, что глыба возлежала на своём родном выступе - оси центра тяжести и при незначительном усилии извне, шатаясь, могла перемещаться. Сегодня состоится спуск её на воду. Видишь, как народ прёт на дармовое зрелище, - уже влезая вверх, сообщил подробности Валера Дробатов.
   Антон почти закрыл зачётный лист и решил дать себе некоторый роздых. Он еле поспевал за шустрым своим товарищем. Гул голосов от внушительной толпы подводников вокруг озера безошибочно указывал направление пути. Среди синих матросских воротничков, уже просматриваемой шумящей толпы, мелькали белые фуражки мичманов и искорками светились звёздочки на погонах офицеров. Народ жаждал зрелищ и веселил себя сам, как мог.
   Огромный булыжник на катках и подпорках из камня, железа и дерева чудом держался на краю отвесной скалы. Основная масса зрителей, среди которых был Антон, располагалась внизу на противоположном берегу озера в безопасном удалении от возможного места падения этого каменного гиганта. Чувствовался военно-морской порядок и слаженность действий, особенно группы подводников, которые готовились столкнуть каменюку.
Блестящая гладь озера, как в зеркале отражала возбуждённых людей, незаходящее полярное солнце, нежный изумруд полярных берёзок, сплошной ковёр цветущей черники, среди которой по отмелям вытекающего из озера ручья, золотыми лучиками желтели венчики лепестков купавниц и вкрапления белых цветков морошки.
   По взмаху фуражки руководителя представления матросы на вершине скалы длинными дубинками выбили последние подпорки удерживающие каменюку.
Каменная глыба дёрнулась, в последнем усилии устоять, хватаясь за воздух, на секунду перед падением замерла. Сосредоточенно, устремив взгляды на вздыбленный гранит, замерли люди.
В наступившей тишине слышно было жужжание комаров, которые не встречая обычного отпора, накинулись на свои неподвижные жертвы. Хоровое многоголосое "бз-з-з" комаров было нарушено хлопком по лицу кем-то, не выдержавшим издевательств кровососов. Все присутствующие моряки повернули головы в сторону нарушителя тишины, но раздавшиеся
"тра-та-та-тах" из-под каменюки, опять приковало взоры зрителей к основному событию.
Глыба дрогнула и в падении с нарастающей скоростью, заглушила комариное тоненькое
"бз-з-з" мощным "шф-ф-фу". Она падала, вызывая искры и раскаты звуков глухих ударов её соприкосновения со скалой. Наконец раскатистое "а-а-ах!" вместе со звуком тысяч взметнувшихся брызг, сообщило о соприкосновении камня с поверхностью воды. Глухое
"б-ум" и булыган достиг дна озера. Почва содрогнулась и поднятая волна окатила влагой стоящих близко к воде, наиболее любопытных и падких на зрелища, подводников.
Расходились моряки нехотя, оглядывались, смотрели на вершину скалы, как бы не веря, что там каменной глыбы уже нет.
   - Мичман, - обратился к Антону Вишневский, - до меня дошли слухи, что последний зачёт вы сдали успешно, с чем вас и поздравляю! - Не скрою, что это событие лично я приветствую с большим удовлетворением. Надеюсь, Антоша, что ты своего товарища выручишь и не будешь противиться меня подменить, когда я буду хлопотать об отпуске по случаю рождения ребёнка.
- Женя, я понимаю, что товарища выручать нужно. Но я только стажёр, офицерское звание ещё впереди, практического опыта управления группой нет, а тут сразу нужно командовать боевой частью корабля. Справлюсь ли? - задал риторический вопрос Антон скорее сам себе, чем своему собеседнику.
   - Не сомневайся, справишься вполне. Для того, чтобы сварить кашу горшок засовывают в печку - это раз. Для того, чтобы кашу есть не обязательно быть горшком всю жизнь - это два. Ты достаточно попарился, изучая материальную часть и документацию. Горшок, то есть голова у тебя на месте, с нужными людьми помимо корабля я тебя познакомлю. Кстати, через неделю наш экипаж будет отмечать весьма примечательный и традиционно почитаемый на флоте корабельный праздник - день рождения нашей "эски". Будем приглашать гостей, там со всеми и познакомишься.
   Корабельный праздник торжественно отмечался ежегодно в день вступления корабля в строй и поднятия на нём Военно-Морского Флага. Корабль, как и ребёнок, длительное время вынашивается и живёт внутриутробной жизнью на стапелях завода. В ходе постройки, в определённый момент готовности, его спускают со стапелей на воду, производят стыковку, наладку всех приборов и механизмов при стоянке у причала и на выходах в море.
Качество постройки и готовность корабля выполнять свойственные ему функции и задачи проверяются фактическим использованием оружия и технических средств по специальной программе государственной комиссией. Затем завод передаёт своё детище Военно-Морскому Флоту в лице командира экипажа. На корабле поднимается Военно-Морской Флаг. Отныне он ежедневно в восемь ноль-ноль при стоянке корабля в базе, перед экипажем, замершем в почётной стойке "смирно", будет взлетать на флагшток и с заходом солнца с него спускаться.
При плавании корабля в море Военно-Морской Флаг не спускается и не спускался никогда и ни перед кем кораблями русскими, так и кораблями советскими.
Экипаж, который с момента спуска на воду "нянчил" корабль, в дальнейшем должен слиться с ним в единое целое, которое мы привычно называем боевым кораблём. И как успешно этот симбиоз техники, оружия и людей в первое время состоится, так и закрепится за кораблём слава: "везучий", "невезучий", "надёжный" или "плавающее чрезвычайное происшествие".
Программа наступающего праздника - её открытая и общеизвестная часть, ничем сногсшибательным не отличалась: торжественный подъём Флага, совместный обед экипажа с гостями, вечером - танцы в клубе плавбазы. Девушек приглашали и привозили с рыбозавода порта Владимир.
Скрытая часть программы заключалась в принятии "на грудь" определённого количества спиртного, последующих перекуров и задушевных бесед. Под самый занавес демонстрировались кинофильмы - лучшие новые ленты, которые были на бригаде.
   Спиртного в свободной продаже не было и, вообще, употребление водки на Флоте не поощрялось. Обычно начальство организовывало компании свои, а младшие офицеры - свои.
В субботу накануне праздника лейтенанты и старлеи корабля в каюту к Антону притащили чемодан, накидали туда денег и Женя Вишневский произнёс речь:
- Антон, мы с тебя денег не требуем, у тебя их пока нет, да и в принципе бутылку должен ставить я. Так что бери чемодан с деньгами "шуруй" к рыбакам в Урагубский поселковый магазин и возвращайся назад без денег, но с водкой. Будь осмотрительным и не наскочи на начальство. Кто знает, что оно может предпринять?!
   Как и было поручено, с чемоданом в руках Антон отправился в посёлок Урагубский. Без приключений: где пешком, где на автомашине он одолел расстояние 7 километров, загрузился спиртным, поднял чемодан и понял, что с таким грузом дорогу назад пешком ему не одолеть.
Кое-как с передыхом он выбрался на окраину посёлка по пути следования в Урицу, сел на чемодан и стал ждать попутку.
   Насыпная из песка, камней и гравия дорога, соперничавшая со стиральной доской по количеству волнообразных ям, ямочек и выбоин, была пустынной. Антон загрустил: ждать - другого выхода пока не было. По поднятой пыли и в урчании маломощного мотора он понял, что приближается легковой автомобиль. Показался "козлик": начальство - подумал Антон, голосовать не стал и от греха подальше отвернулся, всем своим отрешённым видом показывая, что мол мы с чемоданом вдвоём никуда не едем! Напрасно! Козлик остановился, голос, привыкший командовать, приказал:
- Мичман, хватай чемодан и быстро садись в машину!
Делать было нечего: Антон подхватил чемодан и, изображая необыкновенную лёгкость шага, ласточкой залетел на заднее сидение автомобиля, пробормотал "спасибо" сидящему на переднем сидении адмиралу, и замер со своим сундуком на коленях.
   Козлик смело двинулся вперёд, выделывая колёсами такие кренделя, что бутылки в чемодане, несмотря на безнадёжные попытки их хозяина смягчить удары, от "восторга" издавали предательское "дрень - дзинь" по характеру пения, не оставляющее надежды быть не узнанным.
- Ты, чей? - спросил адмирал.
- Латыповский я, - ответил Антон.
- Ага..., - понимающе, про себя, промолвил начальник. - Так это у вас завтра юбилей?
- Так точно, товарищ адмирал, - подтвердил Антон, а про себя подумал, - капут, ждёт тебя мичман вместо праздника гауптвахта! Твою водочку будет пить неизвестно кто - скорее всего в море местная треска..., влип я по самые уши.... Фу ты, чёрт, глаза б тебя не видели! - ругал он сам себя.
Напоминание о чёрте подсунуло под автомобиль такую колдобину, что козлик, подпрыгнув, осел на все рессоры и еле шевеля колёсами, откашливаясь чёрным дымом, тяжело попылил дальше.
Антон мёртвой хваткой вцепился в чемодан и, практически, держал его навесу всю дорогу.
- Да, твои друзья-товарищи знали кого посылать за покупками, - оценил его старания адмирал.
Козлик зарулил к трапу плавбазы "Кубань", где размещался штаб эскадры подводных лодок.
- Сейчас ты, Антоша, получишь всё, что заработал. Будет тебе дырка от бублика, жидкий чай и баланда на губе.... А что скажут офицеры?! - срам, да и только.
Адмирал вышел из машины и уже на ходу приказал шофёру:
- Отвези мичмана на "Видяев" и возвращайся!
Антон благополучно прибыл домой, рассказал о приключении, поджидавшим его и содержимое чемодана, офицерам. Те подумали и решили, что все мы люди, начальство -
так же люди и среди них встречаются люди даже очень, и очень неплохие.
   События текущей жизни настолько уплотнили время дальнейшей стажировки, что Антону было просто некогда расслабиться и, не торопясь, посмотреть вверх на небеса.
У Вишневского родилась дочь. Он таки уговорил командира дать ему отпуск, оставив за себя гардемарина командовать боевой частью.
На флоте начались зачётные осенние учения и Антон впервые в жизни по боевой тревоге загружал торпедный боезапас на подводную лодку. Пополнив все запасы, субмарина вышла в точку рассредоточения в губу Ара и стала на якорь.
   Почти месячная стоянка на якоре дала возможность начинающему подводнику сдать зачёты на допуск к исполнению обязанностей вахтенного офицера. Коротая время вахты, особенно "собаки" - с нуля до четырёх утра, наблюдая за окружающей обстановкой, Антон автоматически дёргал за леску с крючками и блестящей трубкой на конце. На такую рыболовную снасть ловилась крупная треска, пикша, реже палтус. К концу вахты четырех -ведерный лагун наполнялся этой морской курицей доверху, обеспечивая потребности экипажа в свежей рыбе в любом виде её приготовления. На предложение командира подводной лодки послать в управление кадров флота заявку с персональным застолблением должности командира торпедной группы за Липовецким, он вежливо отказался. Ему хотелось стать ракетчиком.
   Все эти события хороводом ближайших воспоминаний промелькнули в голове Антона, стоявшим в застывшем строю выпускников училища на площади перед зданием основного корпуса. Переливаясь бликами отражённых лучей от серебра и меди инструментов пока ещё молчащего духового оркестра, солнышко освещало немногочисленную группу гостей и более организованный коллектив преподавателей, притихших в ожидании торжества момента вручения дипломов и погон первого офицерского звания "лейтенант" гардемаринам училища.
   Вот перед выпускниками проплыло знамя училища и, следуя далее, колыхнувшись бахромой осевшего полотнища, оно заняло место рядом со столом со стопкой дипломов, ящиков с погонами и кортиками.
Гардемарины молчали. В глазах каждого из них можно было заметить меняющиеся местами выражения: чувства радости и удовлетворения за успешно законченный курс обучения; тени тревоги за не совсем ясное будущее; легкой грусти и печали за своей уходящей и остающейся в стенах училища юностью, училища, с которым они расставались и начинали новую самостоятельную жизнь.
   Зачитан приказ Министра обороны о присвоении выпускникам училища первого офицерского звания "лейтенант".
Услышав свою фамилию, Антон, чеканя шаг, подошёл к столу. Начальник училища вручил ему диплом, погоны и кортик:
- Поздравляю вас с окончанием училища и присвоением офицерского звания "лейтенант"!
- Служу Советскому Союзу! - последовал ответ. Антон развернулся и уже не гардемарин, а лейтенант Липовецкий сделал свой первый шаг в новом качестве на пути служения своей
Родине и своему Советскому народу.


Конец первой книги.
  
  

  
  









Содержание

1. Предисловие листы 3-38.

   2. Книга первая листы 4-96.
глава 1 листы 4-11
глава 2 листы 11-18
глава 3 листы 18-24
глава 4 листы 24-30
глава 5 листы 30-38
глава 6 листы 38-47
глава 7 листы 48-53
глава 8 листы 54-60
глава 9 листы 60-67
глава 10 листы 67-79
глава 11 листы 79-87
глава 12 листы 87-96.





Домашний адрес автора: город Винница, ул.Стахурского, д.64,кв.24.
тел. 43-65-10
моб.0682162919.
  

  

  
  
  
  
  
  
  

  
  
  
  
  
   1
  
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"