Однажды Vassily 93 шел по городу. Он думал о хорошем. Его не волновали разные там перипетии, а также - перепития, когда перепьешь, и жить нельзя. Он вообще не пил крепкие напитки. Он любил всякую там желтую газировку, с минимальным добавлением спирта, так, чтобы выпить можно было много и думать, думать....
Например, о том, что его друг Нева знать не знает, что такое Can, а он относится к этому так серьезно.
Также о том, что есть положительного в том, что у него, у Вассилия, нет сотового телефона на почве концептуальности, а не потому, что нет денег. Нет, про деньги мог думать кто угодно, только не Василий 93. Он вообще не признавал денег.
У него дома были два можка: один кассетный, другой - бобинный. CD-проигрыватели у него как-то не приживались. Один был - всплыл. Другой был - но mp3, а Вассилий уже три года, как гордо заявил Неве:
-Нева, нет, все это байда. Перед властью винила я не могу даже признать существование кассеты. Бобины - еще куда ни шло. А ты говоришь мне о CD, тем более, по mp3.
-Все банально, - отвечал Нева, - вот я купил эмпешник Кинг-кримсона и не жужжу. У меня дома трое детей малых, я ж не буду их будить.
-Пластинку слышно даже тогда, когда звук выключен.
-Да. Но это ментал. Чистый ментал.
-А ты опять пил?
-Нева, и ты туда же.
-А есть трава?
-Не. Нет. Я сейчас пустой. На днях Гриши был ганджь, но он его скинул, когда его менты обыскивали.
И вот, Вассилий шел по улице. Он зашел в ларек. Купил желтый слабоалкогольный напиток. Зашел за угол здания, присел на парапет и стал попивать, размышляя о том, что же лучше - Кинг-кримсон или Сan.
Тут, в этот момент, в тот самый двор, вошла Наташа Бояркина. Вассилий 93 открыл рот от удивления. У Наташи было три ноги. Голова была треугольной и плоской. Один глаз был на лбу, другой - на ноге. Первая рука не была прикреплена к телу. Она летела рядом с Наташей просто так, как параллельный объект. У второй руки было две ладони. Одна - нормальная, другая - со сменными наконечниками. Две из трех ног были пружинными. Третья - на колесике.
Губы Наташи Бояркиной летели высоко в небе. Они были красными и большими, раза в три больше самой Наташи.