Аннотация: "Контрольный выстрел", не в общепринятом понимании, тоже приводит к пагубным последствиям. Однако есть надежда на спасение, если человек нацелен на поиски злодея...
Сборник "Вот как бывает"
Обухом по голове
Рассказ
Начало в рассказе "Случайная логика"
Зло без добра не сделает и шага,
Хотя бы потому,
Что вечно выдавать себя за благо
Приходится ему...
/Валентин Берестов/
На окраине поселка уже лет двадцать стоял позабытый-позаброшенный дом. До этого времени дом был вполне приемлемым для жилья. Обитали в нем, как в одной известной сказке, старик со старухой по фамилии Кукорины, вот только моря никакого не было, как и разбитого корыта, потому как хозяин был рукастым и мастеровым. Сразу за пределами земельного участка Кукориных раскинулся луг, радующий глаз в теплое время года обилием полевых цветов, из которых выделялись нежные маки. Старуха Кукорина уверяла: когда ветер дует с луга, у нее начинается мигрень. Так ли это или нет, никто не проверял. Все сходились во мнении, что старухе просто слово нравится - "мигрень", благородное и мало понятное. Что-то доказывать никто не собирался: связываться со старухой Кукориной - себе же дороже. Тем более, она могла настроить старика, а тот - отказать в помощи. Но подобных случаев не происходило.
Уже после ухода в мир иной сначала старика, а потом и старухи, за лугом начал разрастаться коттеджный поселок. Благо, луг остался нетронутым.
Кукорины вырастили трех сыновей, двое разлетелись по белу свету, только один, Андрей, проживал в районном центре, работал на стекольном заводе. Андрей женился, родилась дочь Злата.
После смерти родителей сын изредка наведывался в родовое гнездо. Но потом произошла трагедия: в результате несчастного случая Андрей получил серьезную травму, три дня находился в бессознательном состоянии, из которого так и не вышел.
Спустя время, вдова Андрея Кукорина приехала в поселок "Веселый", навела относительный порядок и выставила дом на продажу. То ли цену завысила, то ли передумала продавать дом с участком, но новых жителей в поселке так и не появилось. Дом постепенно ветшал и обещал в скором времени превратиться в развалины. Если бы не соседка Кукориных, Павлина Марковна Ефименко. Она уважала стариков Кукориных при жизни, не забыла о них и тогда, когда обоих не стало. Павлине Марковне не хотелось, чтобы соседский дом, некогда выстроенный "золотыми" руками хозяина, был стерт с лица земли. Женщину никто не просил заботиться о доме и участке, она сама проявила инициативу. Опять же, не дело, когда соседняя земля зарастает сорняком по самое не хочу. Сама управлялась с косой, а затем купила в райцентре какой-то отравы, развела в воде в указанной пропорции и оросила соседскую землю. С той поры как бабка пошептала - сорняки не растут. Правда, каждую весну приходиться повторять "экзекуцию", но в этом тоже есть свой плюс: ежели что посадить из плодоовощной культуры, то можно не сомневаться - урожай будет. Выходит, земля не отравлена химикатами, так рассуждала соседка, человек доброй души.
Павлина даже подумывала выращивать цветы на соседнем участке, продавать и получать прибавку к своей небольшой пенсии, но так и не решилась: вдруг нагрянет новая хозяйка, объясняйся с ней потом...
Что сказать о новой хозяйке, невестке Кукориных? Она сразу не пришлась ко двору. Старики считали ее гордячкой и белоручкой. Но внучку Злату обожали. Вот только видели девочку редко, невестка платила старикам их же монетой, дочь и мужа отпускала в поселок редко.
Когда Андрея не стало, и высокомерная особа заявилась в "Веселый", то даже не заглянула к соседям и не поделилась своими планами. Соседи случайно узнали, что дом выставлен на продажу, когда появилась болтливая риелторша под ручку с потенциальным покупателем. Но это был первый и последний визит. Больше ни менеджеров, ни покупателей никто не видел.
Павлина Ефименко сначала забрала к себе соседского кота Ваську, который успел стать беспризорником, после взяла шефство над никому не нужным домом Кукориных. Где спрятан ключ от дверного замка - ей было известно, впрочем, как и всем остальным жителям поселка, а калитка отродясь не закрывалась, не считая обычной петли из нержавеющей стали.
Как-то Павлине пришлось нанимать работников, чтобы подлатать прохудившуюся крышу. Сама бы материально не осилила такой ремонт, но жители поселка помогли, скинулись по призыву всеми уважаемой Авдотьи Ипполитовны Земцовой.
И на этот раз дом Кукориных устоял. Так что, совсем уж позабытым- позаброшенным его назвать нельзя: относительно позабытый. Без хозяина...
И вот однажды в поселке появилась Злата Шевчук, в девичестве Кукорина. Да не одна, а вместе с предприимчивым супругом. Более общительная, чем ее мать, Злата сообщила соседке Павлине Марковне, что хочет снести старое строение и выстроить новый дом, чтобы проводить здесь весь весенне-летний период. Павлина от обиды даже губы поджала, как будто ее лишили любимого дитяти. Но словом не обмолвилась. Кто она? Никто! Полноправная хозяйка теперь Злата Шевчук. По привычке Ефименко про себя называла ее Кукориной.
Павлина помнила ее маленькой девочкой с большими глазами и пухлыми губками. За эти годы девочка успела подрасти и превратиться в настоящую красавицу. Чего не скажешь о ее муже-заморыше. Так окрестила его Ефименко, окинув критическим взглядом.
После разговора с молодой хозяйкой, Павлина Марковна укрылась в своем доме, но за делами успевала поглядывать в окошко, оценивая труды соседей.
Вся мебель в доме была сделана руками большого мастера, старика Кукорина. Жители поселка считали: с таким талантом Кукорин мог обогатиться. Но деньги старика не интересовали. Он получал удовольствие от своей работы и от благодарных слов соседей, которые обращались к нему по любому поводу. И он никогда не отказывал. Старик Кукорин не только имел "золотые" руки и светлую голову, но обладал благодушным нравом. Он всегда был в приподнятом настроении, во всем потакал своей супруге. А супруга вила из него веревки - почти, как старуха из сказки. Но в отличие от "сказочной" старухи, дозволенных границ не переходила. Побаивалась. И на то была причина: примерный во всех отношениях супруг, чего скрывать, любил заложить за воротник, не часто, но ежели прикладывался к бутылке, меры не знал. И сразу превращался в монстра, вспоминал все нанесенные супругой обиды и брался на топор. Перепуганная женщина сбегала из дома и находила приют у соседки Павлины, а подвыпивший хозяин, потерявший объект своего пристального интереса, некоторое время пускал слезу от жалости к себе, затем засыпал прямо за столом, приткнув буйную голову на сложенные руки.
Уже на утро он возвращался в человеческий образ, не мог вспомнить, что произошло накануне, но на всякий случай просил у жены прощения. Отчитав буяна, женщина прощала его, в семье восстанавливался мир и покой.
Соседи обращались к местному умельцу по любым бытовым вопросам, но в основном, починить пришедшую в негодность старую мебель, привычную и полюбившуюся. Для покупки новой у жителей поселка не было средств. И зачем что-то покупать, если умелец сотворит чудо и старье, которому место на свалке, преобразиться до неузнаваемости.
Как уже говорилось, вся мебель в доме умельца была сделана его собственными руками. И когда в дом нагрянула наследница Злата, то у нее не хватило смелости выбросить мебель на помойку или сжечь, устроив большой пионерский костер. Конечно, мебель потеряла былой лоск, перестала радовать глаз, но при желании ее можно привести в божеский вид и выставить на продажу, о чем заявил предприимчивый муж Златы Викентий. Злате совсем не хотелось тратиться на реставрацию мебели, с продажи которой много не выгадаешь, она решила вопрос иначе - раздать соседям, вдруг кто-то заинтересуется. Кое-что из мебели она тут же предложила Павлине Марковне. Та взяла вполне добротный стол и четыре стула. Хотела еще прихватить резную этажерку, но под взглядом Викентия передумала и быстро удалилась. Дальнейшую раздачу мужчина пресек и принялся названивать знакомым, знакомым знакомых, чтобы выйти на "ценителя старины", коллекционера, особо не надеясь на успех своей затеи.
Однако в результате долгих телефонных переговоров Викентий Шевчук все-таки добрался до одного "ценителя", который обещал приехать вечером и посмотреть, что ему предлагают.
Новые хозяева выволокли всю имеющуюся мебель во двор и занялись приведением ее в товарный вид, чтобы "вековая" пыль не охладила желания потенциального покупателя.
Пока Викентий трудился над предпродажной подготовкой, Злата взялась исследовать дом. Сразу по прибытию она распахнула ставни и убранство дома предстало во всей "красе". Теперь, когда из дома исчезла почти вся мебель, взбудораженная этим действом пыль принялась веселиться в солнечных лучах, без преград проникающих через оконные проемы. Надышавшись пылью, Злата пару раз звонко чихнула, собралась выйти на свежий воздух, но передумала и осмотрелась. В грудь вползла душевная тоска, а сердце неприятно заныло. Злата вспомнила своего отца, деда с бабушкой. Бабушка была полной женщиной с румяными щечками, а дед - высоким и худощавым с впалыми щеками. Ел он много и с удовольствием, а супруга усмехалась - "не в коня корм". Бабушка пекла невообразимой вкусноты булочки с маком. Маленькая Злата уминала булки и запивала холодным молоком. Ничего вкуснее за всю жизнь не ела.
Почему-то вспомнилось об этом только сейчас.
Злата бывала в поселке не часто. Они приезжали вдвоем с отцом и безумно радовались тому, что могут спокойно общаться без постоянных понуканий со стороны жены и матери. Мать всегда выглядела несчастной и свое недовольство всем и всеми переносила на мужа и дочь. Без нее даже дышалось легче.
Когда отец погиб, мать не проронила ни слезинки. Вскоре у Златы появился отчим. Слишком быстро появился. До неприличия быстро. Теперь несчастной стала сама Злата. Она не вымещала недовольство на других, она замкнулась в себе.
Кажется, никто Злату так не любил, как старики. Отец пропадал на работе, мать предпочитала компанию подруг общению с дочерью. Злате всегда не хватало внимания, любви и заботы.
Она нашла всё это в своем супруге, в Викентии.
Так ей казалось поначалу...
Злата отогнала грустные мысли и осмотрелась. Носильные вещи из шкафа были свалены на старенькой кровати с панцирной сеткой, одиноко стоящей посредине комнаты. Поверх вещей громоздились старые фотографии в рамках, перекочевавшие на кровать с трельяжа, нашедшего временное пристанище во дворе.
Молодая женщина забыла зачем пришла, как загипнотизированная приблизилась к кровати и с робостью взяла в руки одну фотографию, как будто та таила в себе опасность. Семейная фотография семьи Кукориных - отец, мать и трое сыновей. Все серьезны и сосредоточенны, в объектив глядят с напряженным ожиданием. Злата печально вздохнула и поставила фотографию в рамке на подоконник. Присела на корточки, уложив на подоконник локти, всмотрелась в лица пятерых человек и с дрожью в голосе сообщила:
- Я приехала. Я вернулась.
Она сама не понимала, что творится в ее душе, но вместе с неожиданной тоской внутрь холодной змеей вползла тревога. Казалось бы, беспочвенная.
Новая хозяйка старого дома завертела головой, причем с таким усердием, что в шейном отделе что-то хрустнуло. Злата потерла ладонью шею и поднялась на ноги. Снова взяла в руки фотографию и снова вернула ее на подоконник. Отошла на пару шагов и вкрадчиво поинтересовалась у прежних владельцев, делая паузы между словами:
- Кто-нибудь может мне объяснить, что происходит?
Пятеро человек смотрели на нее с легко заметным осуждением. Злата поспешила оправдаться:
- Вы не подумайте, что я страдаю манией преследования или чем-то еще, но у меня появилось ощущение, что я... - она понизила голосом, - что я в доме не одна.
Подумав, женщина обратилась непосредственно к деду:
- Я... не злоупотребляю, я... вообще не пью... Ну, могу иногда выпить бокал хорошего вина, не более того. Но тебя, дедуля, не осуждаю - не имею никакого морального права это делать, тем более в моем присутствии ты "ни-ни", в рот не брал ни грамма спиртного, не говоря уже о том, чтобы гонять бабку по двору... Может, и не было этого, мать наговаривает, хотя сама утверждает, что при ней тоже ничего подобного не происходило. При этом не забывает напоминать, что бывала в "Веселом" редко - дескать, ее здесь не привечали. За что ж вы ее невзлюбили, а?.. В принципе, я не удивлена - моя мамочка еще та... штучка... Бабуль, что-то мне не верится, что дед гонялся за тобой с топором. Вот смотрю я на него и понимаю - добрейшей души человек. И мой отец таким же был. Выходит, наговаривала ты на мужа, бабуля...
- Кажется, у меня поехала крыша, - шепотом поставила себе диагноз Злата и на этот раз спросила у себя, - что происходит? Почему я несу всякую околесицу? И почему хочется только одного - бежать из дома без оглядки?..
Пораскинув мозгами, высказала свое предположение:
- Вдруг дед в момент временного умопомрачения кого-то порешил своим топориком и... Впрямь крыша поехала! Старики были прекрасными людьми, всеми уважаемыми. И точка!.. С чего вдруг у меня разыгралось воображение? Что меня беспокоит? Или просто нахлынули воспоминания?..
Когда они с отцом приезжали в гости, бабушка нелепо взмахивала руками и каждый раз корила: "Что ж вы не предупредили?! Я бы приготовилась". Потом бросалась обнимать и целовать.
Отец Златы был младшим сыном Кукориных, поэтому самым любимым. Но никто его не баловал. Трудяга был каких поискать, и характер покладистый. Опять же спиртным не злоупотреблял. Но после женитьбы младшего Кукорина будто подменили. И выпивать стал, и на работе конфликтовал, хотя, к работе по-прежнему относился ответственно. Мать, естественно, винила супругу Андрея: плохо на него влияет и настраивает против родителей. Еще одной причиной нелюбви к невестке была разница в возрасте в пять лет: жена была старше. Поэтому стала для свекрови "старухой".
Мать отказывалась понимать, что сын стал реже приезжать в "Веселый" по причине постоянных нравоучений. Андрей не спорил, больше помалкивал, но выходило не так, как в известной поговорке: в одно ухо влетало, из другого вылетало. Материнские слова задерживались в голове. В итоге Андрей почувствовал себя глубоко несчастным, заглушал душевную боль известным способом. Неизвестно, чем бы дело закончилось, но произошла трагедия, Андрей погиб. В случившемся, что понятно, обезумившие от горя родители тоже обвинили невестку...
Злата помотала головой, отгоняя ненужные воспоминания. Освободила себе место на кровати, рухнула на панцирную сетку и покачалась, как в былые беззаботные времена. Отчаянный скрип кровати вернул ее в настороженную действительность. Сердце вдруг надумало попрыгать на батуте, норовя выскочить через горло. Молодая женщина в очередной раз собралась задаться уже надоевшим вопросом "что происходит", но раздумала.
Страх никуда не ушел, но Злата стоически не покидала старого дома. Чтобы отвлечься, загорелась желанием покопаться в ворохе одежды, принадлежавшей прежним хозяевам, при этом не перестала исподтишка изучать комнату, наполненную пылью и странностями, ею же придуманными. Злате казалось, что кто-то неведомый вот-вот потеряет бдительность и как-то себя выдаст. К примеру, скрипом полом.
Или ничего не произойдет, на смену тишине не придет отчаянный звук-стук, и Злата, наконец, успокоится. В чем она сильно сомневалась. Не хотелось думать о плохом, но казалось, что некто, возомнивший себя полноправным хозяином, затаится, подберет момент, когда она потеряет бдительность, и нападет.
- Кто тут временные! Слазь! Кончилось ваше время! - пробубнила для собственного успокоения фразу, позаимствованную у Маяковского, продолжая изображать полнейшую беспечность: пусть поймет, что никто его не боится; еще неизвестно, кто кого. Решила себя подбодрить, не слишком успешно. Руки, перебиравшие старую одежду, подрагивали, а глаза не могли сконцентрироваться на чем-то определенном. От этих глазных метаний голова пошла кругом. И хотела бы улизнуть, да сил нет.
Пришлось перепуганной до неприличия хозяйке остаться на месте. Под ее "бараньим" весом панцирная сетка кровати продолжала издавать скулящие звуки, как бы издеваясь. Солнечный луч достиг ноги, перекатился и последовал далее. Выказал свою полную поддержку. На душе стало спокойнее.
Взгляд упал на одинокий колченогий стул, тоже сделанный покойным дедом. Стул с изогнутой спинкой, с круглым сиденьем и дугами-перекладинами кособоко стоял в углу комнаты. Злата усмехнулась: кто-то его наказал.
- Ничего-ничего, всё наладится, - пробормотала она. - Наверно, прежние хозяева затаили обиду на меня-разрушительницу. Не я строила, не мне ломать... Обещаю - сделаю ремонт, но попытаюсь сохранить дом в первозданном виде, чтобы сохранить память о дедушке, который выстроил его с любовью своими руками. Мебель продавать не стану, найду хорошего реставратора... Или сама займусь, кое-что умею, по наследству от деда перешло.
Память о предках живет не только в наших головах и в сердце, но и в милых безделушках, вещицах, которые перешли к нам по наследству. Если ты избавляешься от них, из тебя уходит что-то важное и нужное, - подумалось ей, - ты превращаешься в бездушное существо...
Душа... Мало у кого она есть. Взять мужа. Он точно бездушное существо. Беспринципное и наглое. А она... пошла у него на поводу! И так всегда...
Любовь... Была любовь и испарилась. Он сам виноват.
Как можно так ошибаться?! Как можно принять корыстный интерес за любовь?!
Будто бы разобралась. И ничего не предпринимает. И это выводит из себя. Она запихивает внутрь свое возмущение, свое раздражение, свое недовольство. Держит в себе, что плохо влияет на здоровье и на жизнь в целом. В том числе и на работу головного мозга. Вот до чего дошла - придумала себе чертей в старом тихом доме! Еще поговори о привидениях!..
Злата знает ответ на вопрос, почему она ничего не предпринимает: боится остаться одна. Одиночество страшит.
Можно завести собаку или кошку.
Развестись с мужем и завести домашнее животное. Вот тебе и выход.
Да, надо разводиться. Больше нет сил терпеть ложь. Викентий ей давно неверен. Его постоянные задержки на работе, частые командировки, где "нет мобильной связи"...
Зачем она притащила Викентия с собой? Решила сохранить... хм... семью, объединить общим делом. Было бы что сохранять. Давно нет ни семьи, ни любви. Неподалеку маячит совершенно чужой человек, который ее недостоин. Злата не зазнайка, но цену себе знает. Все знакомые как один уверяют, что она привлекательна, умна, прилично зарабатывает, намекая, что рядом с ней живет человек, пользующийся ее благами.
Бабушка говорила: с лица воду не пить. В том смысле, что внешняя красота - не главное. Эту фразу Злата вбивает в свою голову постоянно, особенно, когда видит по утрам помятую физиономию Викентия. Конечно, у мужчин ценятся иные качества: мужественность, надежность, ответственность. У мужа, увы, подобных достоинств нет и не было. Интересно, на что она повелась? На сладкие речи без слова правды? Забил ей голову белибердой, как ватой, подчинил себе и повел на веревочке в ЗАГС.
Очнулась. Разобралась. Вата из головы исчезла. Продолжение следует. Ожидание затянулось.
В чем конкретно разобралась? Викентий лжив, ленив, скуповат, если не сказать - скуп безмерно, причем рьяно экономит ее же деньги - собирается открыть собственный бизнес. Ага, собственный бизнес на чужие средства. Что он предпринял для того, чтобы заработать лишнюю копейку и положить в чулок? Не тут-то было: все заработанные "непосильным" трудом денежки он тратит на себя любимого.
Ей тридцать три года. Замужем она восемь лет. Детей у них нет, потому что муж не хочет, а она не настаивает, потому что знает: уйдет в декрет, жить им станет не на что. Да, первое время еще будет "подушка безопасности", а потом... Они привыкли жить в достатке, пусть относительном, но в достатке. Свою любимую работу - не бей лежачего - муж менять ни за что не станет. И опять же любовница... У нее нет доказательств ее существования, но причина кроется в нежелании искать доказательства. Но чутье Злату никогда не подводило.
- Может выгнать его к чертовой матери и забыть, как о кошмарном сне? - обратилась Злата к бабушке на фотографии. - Ба, а правда говорят, что мы с тобой очень похожи?.. Об этом сказала тетя Павлина, соседка наша, как только меня увидела. Так и сказала: "Ты, Злата, вылитая бабушка, та тоже была необыкновенно хороша собой! Я не застала ее в молодости, позже приехала в "Веселый", но все поселковые старожилы об этом говорили. Одно знаю точно - до старости сохранила привлекательность. Все мужчины на нее засматривались. Но твоя бабушка любила только одного мужчину - твоего деда!"
- Счастливые, - вздохнула внучка. - Вот мне не повезло встретить вторую половинку.
Соседка Павлина Марковна говорила, что характер у бабки был не сахар. В этом Злата тоже с ней схожа: подчиненным спуску не дает. А вот дома превращается в "порабощенную женщину Востока". Нет, не пресмыкается перед мужем, но терпит, терпит и зубами скрипит. Удивительно, что зубы до сих пор не раскрошились.
- Бабуль, ты не переживай, - обратилась к старой фотографии внучка, - всякому терпению есть предел. Могу представить, что бы ты мне сказала: своим рабским поведением ты себя унижаешь и делаешь несчастной... Я обещаю - скоро с ним разведусь... Но мне остро необходим кто-то рядом. Мужчина. Настоящий, любящий. Представляешь, на работе все коллеги мужского пола или женаты, или сопляки-несмышленыши. Уводить чужого мужа из семьи - не в моих правилах. Вешаться на шею молодняку - не в моих принципах. Знакомства по Интернету я не приветствую... Ты не знаешь, что такое Интернет? - спросила она у воображаемой бабки. - Это долго объяснять. И неохота... Ты лучше подскажи, что меня беспокоит? Что с твоим домом не так?
Злате Шевчук никто не ответил, что естественно, но ноги повели ее в соседнюю комнатушку без окон. Свет проникал из большой "залы". В комнатушке стояла еще одна односпальная кровать, двойник прежней. Еще недавно в этой глухой комнатушке находился сундук, очередное детище деда, но сундук тоже перекочевал на улицу. Дверной проем закрывали старенькие занавески из сатина с выцветшими васильками.
Женщина сильнее распахнула занавески, пригвоздив их ладонями к дверному косяку. На полу комнатки валялись тетрадные листки с едва различимыми цифрами. Злата наклонилась, чтобы поднять один листок, занавески за ней закрылись, как занавес на театральной сцене, отрезав от "залы". Злата встрепенулась, вскочила, сорвала занавески, легко ей поддавшиеся. Отбросила занавески подальше и снова потянулась за тетрадным листком, но замерла, заметив в деревянном полу крышку, похожую на крышку подпола. Крышка была отлично подогнана и почти не различима в полу, некогда выкрашенном в коричневый цвет, а теперь ставшим облезло-грязным.
Женщина задумалась, чем бы подцепить крышку. Отыскала большой кухонный нож и с его помощью поддела, затем уцепилась за крышку пальцами и откинула. Крышка отвалилась до допустимого предела, зашаталась и вознамерилась вернуться в исходное положение, но Злата не позволила. Вернула ее в устойчивое положение, встала на колени и заглянула внутрь темного подпола. На нее сразу пахнуло затхлостью и мышами. Злата содрогнулась - мышей она ужасно боялась.
- Странно-странно, - пробормотала она всего лишь для того, чтобы успокоиться. - Странно то, что я ничего не знала об этом подвале. Интересно, в каких целях использовали это помещение? Наверно, дедовы владения. Хотя, темновато здесь для работы. Лучше использовать для хранения... заготовок на зиму... При мне никто из домочадцев сюда не лазил... Странно-странно... А, может быть, бабуля хранила в подвале самогон? И вход сюда находился под строгим контролем, чтобы кое у кого лишнего соблазна не возникло. Подальше положишь - реже понадобиться. По-тихому в хранилище не проникнешь, это факт. И только под неусыпным контролем: заслужил - получи свои двести граммов. В моем присутствии в доме объявлялся сухой закон. Потому о тайном подполе я ничего не знала.
Злата отвернулась от лаза и сосредоточилась на следах волочения, которые остались на полу в результате переезда сундука во двор.
- Мда, при всем уважении, мои предки были с причудами, - хмыкнула женщина, - это ж надо додуматься - сдвигать тяжелый сундук при любой надобности. А был ли сундук? Что-то я не припомню. В этой комнатушке всегда спал отец, когда мы приезжали в гости. Кровать помню, еще был небольшой низкий столик на трех ножках... Был еще стул... Сундук стоял в другом месте... Всё выглядит очень подозрительно... Сейчас я сбегаю во двор, в машине есть фонарик.
Со словами "фонарь вам с помощь" Злата направилась к выходу и притормозила на пороге. С этого места хорошо просматривался двор. Викентий ходил павлином - важничал. Всю работу по очистке мебели он решил переложить на нее.
У Златы отпало желание покидать дом, а то ненароком наговорит кучу "лестных" слов.
Отыскала на кухне свечу и спички. Вероятно, ими пользовалась соседка Павлина, когда наведывалась в дом Кукориных.
Злата зажгла свечку и, прикрыв ее ладонью, вернулась к лазу в подпол. Невзирая на грязь и пыль, всегдашняя чистюля опустилась на колени - проникать внутрь не рискнула, и попыталась осветить подвальное пространство колышущимся пламенем свечи.
Вниз вела обветшалая деревянная лестница. На ней женщина сразу заметила ворох истлевшего тряпья. Изогнулась, опустила свечу понижу и... отшатнулась, сообразив, что в ворохе тряпья прячутся человеческие останки.
Неведомая силы оторвала ее от пола, развернула лицом к выходу и придала ускорение.
Злата пулей вылетела из дома, пронеслась мимо мужа, который привычно не обратил на нее никакого внимания, несмотря на то, что она никогда не увлекалась спринтерским бегом.
Преодолев калитку, повернула налево, прочь от дома, прочь от луга, и... тотчас уткнулась в пожилую женщину, которая быстро сориентировалась и распахнула ей свои объятия.
- Что с вами, моя милая? На вас лица нет, - ласковым голосом проговорила незнакомка.
- Я... ээээ... там, - проблеяла Злата и указала рукой в сторону дома, который только что покинула в большой спешке.
Незнакомка взяла ее под руку и, миновав калитку, повела в сторону луга. Ветерок заигрывал с травой и полевыми цветами, нагибая их к земле. Перепуганная Злата невольно заметила природные красоты и немного пришла в себя. По крайней мере, язык стал ей повиноваться. Слегка совладав с эмоциями, она четко выговорила:
- Я нашла останки человека. В подвале. Сверху стоял громоздкий сундук, поэтому пленник не смог оттуда выбраться. Это мое умозаключение.
- Вы...
- Я в своем уме и ничего не путаю, - не позволила Злата продолжить. - Я еще всё думала: ну, что со мной происходит, почему сердце не на месте. А оно, вон как... Неужели я предчувствовала, что в доме находится... труп. Это как? Это почему?
- Милая, у вас стресс.
- Правда, это ужасно? Я не про то, что в подвале труп, а про то, что человек мучительно умирал. Он сидел на лестнице, под самой крышкой, и пытался выбраться. Наверно, стучал, звал на помощь, но его никто не слышал. Или слышал только убийца. Он наслаждался своей властью над несчастным. В результате человек скончался, а его мучитель удалился со спокойной душой. И теперь на лестнице находится мумифицированный труп, - продолжала тараторить женщина, не реагируя на слова незнакомки.
- Милая, у вас шок, - поглаживая Злату по плечу, ласковым голосом произнесла та.
- Вы считаете меня сумасшедшей? Думаете, мне всё привиделось?
Пожилая женщина не дала ответа, в ее руках оказался мобильный телефон.
- Сейчас я позвоню нашему участковому инспектору, он мужчина толковый, во всем разберется, - пояснила она.
- Спецбригаду из психушки не вызвали и на том спасибо, - пробормотала Злата.
- Если чувство юмора не покинуло, то за ваше психическое состояние я спокойна...
Сначала к дому прибыл участковый уполномоченный капитан полиции Черноухов, после - вызванная им следственная группа.
Незнакомка, которой оказалась Авдотья Земцова, хозяева и приглашенная в качестве понятой Павлина Марковна Ефименко терпеливо сидели во дворе на обшарпанной скамейке, ждали окончания следственных мероприятий и, естественно, строили догадки.
- Последний раз я была здесь двадцать лет назад вместе с мамой, - зачем-то сообщила Злата, изучая потрескавшуюся землю под ногами. - Если я не ошибаюсь, мама позже приезжала еще раз или два, но уже без меня... Но это не значит... - осеклась молодая женщина.
- Ты о чем? - уточнила Павлина Марковна, кося на нее недобрым глазом, как будто успела сделать собственные умозаключения, и они уж точно не обрадуют новую соседку.
Злата почувствовала на себе неприязненный взгляд и невольно передернула плечами. Но речь стала более уверенной:
- Я не думаю, что мама заманила кого-то в дом, огрела чем-то тяжелым по голове, а когда человек потерял сознание, она затащила его в подвал и оставила там, подвергнув ужасной и мучительной смерти. Да, моя мать не подарок, но убивать... - затрясла она головой.
- Эдак можно и на меня подумать, - фыркнула Ефименко и пояснила, - кроме меня в ваш дом никто не заходил. Верно? Верно. - Сложив руки колечком на груди, женщина дерзко вздернула подбородок.
- Кое-кто заходил, - подумав, высказалась Авдотья Ипполитовна Земцова. Присутствующие обратили на нее свои взоры. - Убийца заходил вместе со своей жертвой, которая не подозревала об уготованной ей участи. Потенциальный преступник знал, что дом пустует. Пригласил жертву, оглушил, как вы, Злата, правильно заметили...
- Почему сразу оглушил, - поморщился Викентий. - Преступник мог ударить несчастного ножом или выстрелить из ружья.
- Насчет ружья - я сильно сомневаюсь: выстрел разнесся бы по всему поселку, и сбежался бы народ. А что касается ножевого ранения, я этого не исключаю. В любом случае, следствие разберется, - обронила Авдотья Ипполитовна. - В общем, злодей совершил деяние и бросил жертву в подпол. Жертва пришла в себя, попыталась выбраться из заточения, но не смогла...
- Пришла в себя при условии, что после нападения осталась жива, но находилась без сознания, - вставила Злата.
Авдотья согласно кивнула и продолжила:
- Наверное, раненый человек звал на помощь, но его никто не услышал. Что не удивительно: ваш дом стоит на отшибе. В коттеджный поселок мало кто из наших ходит, а тамошние жители заезжают к себе с другой стороны, за лугом проложена нормальная дорога. - Авдотья махнула рукой в сторону "нормальной" дороги, отсюда невидимой.
- А наша молочница? - вспомнила Павлина Ефименко. - Я часто вижу, как она шастает мимо моего дома со своей тачкой в сторону коттеджного поселка.
- Надо ее поспрашивать - вдруг кого-то видела или что-то заметила. Подозрительное... Вероятность велика, если преступление произошло недавно. Кто его знает, сколько времени этот несчастный пролежал в подвале.
- Несчастная, - опомнилась Злата. - Я не сразу поняла, а сейчас вспомнила: погибшая при жизни была блондинкой с длинными волосами.
- Мумифицированным останкам около пятнадцати лет. Точнее скажу после тщательного изучения. Но можно с уверенностью заявить следующее - останки принадлежат женщине тридцати-сорока лет. - После чего предъявил следователю главную улику, - думаю, это поможет тебе установить личность погибшей.
В небольшом пакете находились серьги из желтого металла и женские наручные часы. Следователь поднял пакет на уровень глаз и принялся рассматривать.
Обладавшая дальнозоркостью Авдотья Ипполитовна приподнялась со своего места, на негнущихся ногах подошла ближе и еле слышно пробормотала:
- Этого не может быть. - После чего приложила ладонь к губам.
- Что с вами, Авдотья Ипполитовна? - перепугался Степан Черноухов. А пугаться было чему: его бывшая учительница была смертельно бледна и еле держалась на ногах.
- Степа, это серьги моей дочки. Но... там, в подвале, она не могла оказаться. Ты же знаешь, что с ней произошло.
Капитан полиции Черноухов пояснил следователю:
- Дочь Земцовой, Ольга Константиновна Векшина, погибла в автомобильной аварии вместе с мужем и отцом пятнадцать лет назад. После столкновения с бензовозом автомобиль загорелся. Все пассажиры погибли на месте. Виновником аварии считался водитель автомобиля "Жигули".
- Может, ваша дочь дала серьги подруге. На время. Поносить, - безразличным тоном отчеканил следователь, хмурясь от недовольства: теперь придется иметь дело с полубезумной старухой, возомнившей себе невесть что.
- Мы с мужем подарили Оленьке эти серьги на тридцатилетие, она их надела и больше никогда не снимала, - более осмысленно заявила Авдотья Ипполитовна, не сводя глаз с пакета с находками.
- И все равно, - уперся следователь, - для начала надо убедиться, что останки принадлежат вашей дочери. Для этого необходимо провести экспертизу ДНК...
Экспертиза показала, что обнаруженные в подвале дома Кукориных человеческие останки принадлежат дочери Авдотьи Земцовой, Ольге Константиновне Векшиной, в девичестве Земцовой.
- Этого не может быть, - твердила Авдотья Ипполитовна. - Я сама видела, как все сели в машину. Все и Оленька в том числе. Сели в машину и уехали. Больше я в живых никого не видела. Опознать трупы не представлялось возможным - они сильно обгорели. В машине было три обгоревших трупа. Три, - подчеркнула она. - Следствие толком не велось, в основном делался упор на мои показания и на то, что владельцем автомобиля являлся мой зять, Виктор Векшин.
- Я хорошо помню, как ты стояла у ворот и смотрела вслед автомобилю, в котором сидели все трое, - высказался Кузьма Иванович Подопригора, который пришел к соседке, чтобы ее поддержать. - Еще помню, что трагедия произошла на трассе, в нескольких километрах от поселка.
- Кузьма, я не знаю, что и думать. Как Оля могла оказаться в доме Кукориных?
- Авдотья, можешь мною располагать по своему усмотрению. Я всегда готов тебе помочь. Говори, что нужно делать.
- Сама пока не знаю. Но я обязана выяснить, что произошло на самом деле, кто погиб в автомобильной аварии вместо Олечки. И почему Оля покинула автомобиль своего мужа и каким-то странным образом оказалась в доме Кукориных, где нашла свою погибель.
- Бабуль, ты бы не вмешивалась в расследование, не рисковала собой и своим здоровьем, - попросила ее Юлька, совершенно потерянная.
- Ты же знаешь, что переубеждать меня бесполезно.
Ее непреклонность немного взбодрила Юльку: если бабушка готова идти до конца, то она тоже не собирается сидеть сложа руки. Придется заново пережить сильную боль, до конца осознать, что твой самый близкий человек погиб здесь же, в поселке.
Судмедэксперт со знанием дела заявил: жертва скончалась от удара тяжелым предметом по голове. Выходит, мама умерла еще до того, как оказалась в подвале. Но это сомнительное успокоение.
Какой-то человек заманил ее в дом Кукориных, неожиданно напал, а потом сбросил бездыханное тело в подвал, зачем-то придавив вход тяжелым сундуком. Спрашивается, к чему такие сложности?
Еще до вынесения вердикта медика, Юлька предположила: чтобы жертва не смогла выбраться. После решила: чтобы особо любопытные, к примеру та же Павлина Марковна, соседка Кукориных, не обратили внимания на вход в подпол, не сунули туда свой любопытный нос и не обнаружили то, что видеть нельзя.
На что рассчитывал злоумышленник? Что его деяние не вскроется?
Новая хозяйка Злата Шевчук сообщила следующее: ни о каком подвале она знать-не знает, тем более, ей ничего не известно об останках. Ее слова нельзя подвергать сомнению. Во-первых, последний раз приезжала в поселок двадцать лет назад, что подтвердила Павлина Марковна, во-вторых, ни с кем из поселковых не была знакома лично, не считая все ту же Павлину Марковну.
Каким-таким чудесным способом мама телепортировалась из машины, за рулем которой сидел отец, в чужой дом на окраине поселка? - призадумалась Юлия, сидя у окна своей спальни.
"Веселый" давно окутала темная ночь. Серповидная луна пряталась за хмурым небом. Одинокий уличный фонарь прикрывала крона каштана. Каштан рос возле самого забора. Его посадил дедушка, когда родилась внучка. Бабушка настаивала на плодовом дереве, но дед ее не слушал, поступил по-своему. Каждую весну на каштане появлялись смешные рулики, вскоре рулики разворачивались и из них вылезали листочки. Листья росли, образуя в середине фитильки, которые превращались в "каштановые цветы" - так их в детстве называла Юлька. Так называет их и сейчас, при этом умиляется красоте, одновременно в душу закрадывается печаль: она вспоминает погибшего много лет назад дедушку, оставившего о себе память в виде красивого раскидистого дерева, успевшего за двадцать три года вырасти до небес.
В бабушкиной спальне скрипнула кровать. Конечно, бабуля мучается бессонницей, ее одолевают разные мысли, одна страшней другой. Перебирает в голове варианты того, что подвигло дочь покинут автомобиль, кто принудил ее зайти в дом Кукориных. Никак не поймет, у кого поднялась рука на молодую женщину, которая никому зла не делала и не желала. Мама, вообще, была легким человеком.
Заскрипели полы. Бабушка пошла на кухню. Открылась дверца шкафчика.
Юлька выпорхнула из спальни.
- Бабуль, тебе плохо? - с тревогой в голосе спросила она.
- Просто хочу выпить валерианы, чтобы успокоиться и выгнать дурные мысли из головы. Надо хотя бы немного поспать, чтобы завтра...
- Что ж ты замолчала? Ты уже решила, чем займешься с утра?
- Внученька, давай завтра все обсудим...
Поднялись обе в шесть часов, несмотря на то, что у Юльки был выходной и можно было поспать подольше. Но не то сейчас время, чтобы нежиться в постели. Голова гудит от противоречивых мыслей и непонимания.
Авдотья Ипполитовна сама завела разговор, не дожидаясь вопросов:
- Я перебрала всех наших жителей...
- Искала среди них убийцу?
Авдотья нахмурилась - очень не хотелось найти злодея среди своих, поселковых. После паузы продолжила:
- Для начала хочу найти свидетеля. Сама подумай: наши сели в машину, доехали до трассы. Сразу за поворотом расположена автобусная остановка. На остановке люди появляются согласно графику движения пассажирского транспорта. В другое время на остановке почти никого нет. Стоят только те, кто о графике ничего не знает. Или те, кто надеется, что их подхватит попутка. К примеру, кто-то из жителей "Веселого" надумает ехать в город. Мимо остановки точно не проскочит и "голосующего" захватит. При условии, что в машине есть свободное место.
- В машине отца свободное место было, - вставила Юлька, выжидающе поглядывая на бабушку. Та пробормотала:
- И что нам это дает? Ничего... Все равно, что искать иголку в стоге сена.
- Надо хорошенько подумать.
- Что тут думать. Был один человек, который постоянно сидел возле остановки и мог предоставить нам нужные сведения. Это ныне покойная бабка Матрена. У нее огромный земельный участок с большим количеством плодовых деревьев. Начинала торговать с черешни, потом поспевала вишня, за вишней - абрикосы, потом ранние яблочки и так далее.
- Жаль, конечно, что бабка Матрена - не свидетель... Жаль, что ушла из жизни, - поправилась Юлия.
- Матрены нет, но есть ее внучка Лидочка, - осенило Авдотью.
- Если Лидка моя ровесница, то в ту пору ей было восемь лет.
- Она может что-то помнить.
- Сомневаюсь.
- Ты себя с ней не сравнивай. Ты была при родителях, взрослеть не спешила. А у Лидочки родители непутевые, потому она у бабушки и жила. А бабка над ней особо не порхала. На Лидке было все хозяйство. В школе она училась слабо, но всегда отличалась трудолюбием и взрослостью не по годам.
- Лида торговала фруктами вместе с бабушкой Матреной? И она могла что-то заметить?..
Через полчаса Авдотья Ипполитовна и Юлия входили во двор, где проживала Лида Шахворостова вместе с мужем Павлом и двумя малолетними детьми.
Лидия была невысокой пухлой женщиной с высокой грудью, длинными каштановыми волосами, сплетенными в косу, и большими карими глазами. Настоящая русская красавица. Муж достался ей под стать: здоровенный богатырь. С широкими плечами и кулаками-кувалдами. Супругу Павел боготворил, детей обожал. Юлька в тайне завидовала ровеснице Лидочке, которая умом не отличалась, но в жизни у нее все складывалось отлично.
А она, Юлька, неглупа и лицом неплоха, до сих пор не замужем и детишек нет. Что-то у них со Славиком не складывается...
Об особом интересе Степана Черноухова Юлия, естественно, догадывалась, хотя, он - ни словом-ни взглядом. Юльке Степан тоже нравился, но как человек, как старший товарищ. Как брат, наконец. Вовсе ни как мужчина. А Славик? Что с ним не так? Или с ней что-то не так? Раньше думала - любит. Теперь сомневается. Бабушка что-то замечает и говорит: ты бы со свадьбой не торопилась. Семь раз отмерь - один отрежь. Негоже выходить замуж, а потом жалеть и мучиться. В итоге расстаться врагами. Пусть друзьями, не это главное. Главное - позднее осмысление и разочарование.
Господи, о чем она думает?! Тут такие дела творятся, а она о своем, о личном.
Между тем, хозяйка пригласила гостей к столу. Разлила чай, подвинула свежеиспеченную сдобу. Без улыбки - одно сочувствие на лице. С Юлькой они выросли вместе, только в отличие от Юльки Лидка не гоняла по улицам, а занималась делом, хозяйством, чтобы угодить бабке Матрене. Та, чуть что не так, грозилась вернуть девочку пьющим родителям. Родители жили в городе, кое-как работали на обувной фабрике и редко навещали мать и дочь. Потом тихо ушли друг за другом - скончались от цирроза печени. Когда Лидочке стукнуло восемнадцать, Матрена тоже ушла вслед за непутевым сыном и невесткой. Дождалась совершеннолетия внучки. Лида продала городскую квартиру родителей. В риелтерской конторе познакомилась с будущим мужем Павлом Шахворостовым. Он влюбился в нее с первого взгляда и, не задумываясь, перебрался в поселок. Здесь Павел открыл в себе новые способности, занимается ремонтом автомобилей. Шахворостовы выстроили на участке новый дом, где живут в любви и согласии.
- Представляю, как вам тяжело, - посочувствовала Лидия Авдотье и Юлии. - Если вам нужна моя помощь, то обращайтесь...
- Нужна, - встряла Юлька.
Бабушка посмотрела на нее с укоризной и начала издалека. Вспомнила былое - детство Лидочки, ее бабку Матрену. Перешла на события пятнадцатилетней давности.
- Вот я и подумала, что ты, Лидочка, могла в тот день находиться рядом с бабушкой Матреной и видеть машину моего зятя Андрея Векшина. Я понимаю, столько лет прошло, но мало ли... Вдруг ты вспомнишь что-то важное. Может быть, кто-то из наших поселковых стоял на автобусной остановке, Андрей притормозил и подобрал этого человека.
- Вы подумали, что кто-то сел в машину вашего зятя, а Ольга разозлилась и вышла? - задумчиво протянула Лидочка. Потом внимательно посмотрела на Авдотью, как будто та являлась ключом к разгадке.
Авдотья и Юлия поглядывали на нее с напряженным ожиданием и неуверенной надеждой.
- А ведь Ольга и впрямь разозлилась, - прищурившись, произнесла хозяйка дома, неожиданно хлопнув ладонью по столу. Гостьи вздрогнули.
- Ты ничего не путаешь? Это точно случилось в тот злополучный день? - уточнила Юлька.
- Погоди, сейчас я постараюсь восстановить тот день в памяти, - протараторила Лидочка Шахворостова. - Бабка Матрена торговала на трассе фруктами. На своем обычном месте, возле автобусной остановки. У нее закончились сливы, и она отослала меня в поселок. Сливы в тот год уродились на славу...
- Давай о сливах потом, - попросила Юлька.
- Ой, сейчас я рассказываю не о том дне, когда случилась трагедия, а о дне накануне. Мне кажется это важным.
- Продолжай, - кивнула Авдотья.
- Итак, Матрена послала меня за сливами. Я собрала целое ведро и привычно приладила ведро на багажник своего старенького велосипеда, села на велик и поехала. И тут заметила тетю Олю и дядю Андрея. Они оживленно о чем-то спорили, заметили меня и замолчали. Я всегда отличалась любопытством, поэтому, чуть отъехав, затормозила, слезла с велика и сделала вид, что у меня съехала цепь.
- А они? - спросила Юлия.
- Отошли подальше и продолжили свое бурное обсуждение. Думали, что я ничего не услышу.
- А ты услышала, - без укоризны заметила Юлька.
- О чем шел разговор? - поинтересовалась Авдотья Ипполитовна.
- Тетя Оля грозила мужу разводом. Она так и заявила: Андрей, я не стану терпеть. Ты должен сделать выбор между мною и ею.
- У папы кто-то был? - насупилась девушка.
- Тетя Оля говорила о шашнях мужа с... Катей. А он, Андрей то есть, уверял, что его оговаривают злые языки. А тетя Оля ему: я своими глазами видела, как ты ее тискал во дворе... Кукориных, - обалдело обведя глазами присутствующих, выделила Лидочка знакомую фамилию.
- Кто такая Катя? - спросила Юлия. - Я знаю только одну Катю - Катю Любимову, только ей уже сто лет.
- Кому Катя, а кому Екатерина Филимоновна, - автоматически поправила Авдотья, хмуро взирая в никуда. Если сказать, что новость ее удивила - то ничего не сказать. Вот тебе и наблюдательность, вот тебе и логика, которая то включается, то глохнет в самый неподходящий момент.
- Так кто такая Катя, к которой моя мать приревновала отца? - повысила голос внучка.
- Была здесь одна такая... Катерина Жаркова. Зоотехник-практикантка, - высказала осведомленность Лидка. - Из родных у нее никого - в детдоме выросла. Сама из себя не видная, но мужики на нее слетались, как пчелы на мед. А она никому не отказывала. Так про нее моя бабка Матрена говорила. И не только Матрена. Когда она уехала из поселка, все женское население вздохнуло с облегчением.
- Получается, что мой отец и эта Катя... состояли в любовной связи? - пробормотала Юлия. - Мама своими глазами видела их во дворе Кукориных? Что ее занесло в заброшенный дом? Неужели следила за ними?
- Конечно, следила, - согласно кивнула Лидочка. - Все жители поселка знали, где покойные Кукорины хранили ключи от дома. Могу предположить, что дом посещали влюбленные парочки.
- Лида, ты не можешь ничего помнить - столько лет прошло! - взвилась Векшина. - И тебе было всего восемь!
- Верь - не верь, в правду никуда не спрячешь, - брякнула хозяйка дома, после чего обратилась к Авдотье, - я ничего не придумываю, так все и было, а вам делать выводы.
- У тебя нет причин сочинять небылицы. А что касается отношений Андрея с Жарковой, то я не удивлена. Просто не хотела замечать очевидные вещи.
- Ба, ты о чем?
- О том, что брак твоих родителей трещал по швам, но вины Жарковой в этом не было. Разлад начался гораздо раньше. Дело прошлое, но я вынуждена признать, что моя дочь была несчастлива в браке с Андреем. Ольга никогда мне не жаловалась, но никаких слов не нужно, чтобы обо всем догадаться. Когда между супругами нет любви, о чем еще говорить. Одно не пойму и никогда не приму - зачем ставить мужа перед выбором, принижая собственное достоинство. Тебя предали, а ты уговариваешь...Впрочем, моя трибунная речь совершенно неуместна.
- Ты высказалась, чтобы я тебя услышала и приняла к сведению, - со вздохом констатировала догадливая внучка.
- Я вспомнила, что накануне трагедии, в тот день, о котором говорит Лидочка, Оля с Андреем куда-то исчезли. Отсутствовали долго, когда вернулись, друг на друга старались не смотреть.
- Я же говорю - выясняли отношения, - хмурясь, вставила Лидочка. - Говорили о той самой Кате Жарковой.
- Тогда выходит, что на остановке стояла она? Катя? - уточнила Юлия.
- Выходит так. Андрей остановил машину, хотел ее подвезти до города, Оля рассердилась и выскочила из машины. В противном случае осталась бы в салоне.
- Так все и было! - воскликнула Лидка и на этот раз хлопнула ладонью себе по лбу. - Я вспомнила!
- Лида, это очень важно для нас! - предостерегла ее Авдотья Ипполитовна.
- Да, да, я точно помню, как я сидела возле бабушки Матрены на пустом перевернутом ведре и лузгала семечки. "Жигули" дяди Андрея вырулили на трассу. Сначала машина проехала мимо остановки, потом резко затормозила и сдала назад. На остановке сидела одна Катя. Дядя Андрей ей посигналил. Она подошла к машине, склонилась к окошку с пассажирской стороны. Я увидела Константина Михайловича Земцова, - Лида покосилась в сторону Авдотьи, чтобы проверить реакцию на ее слова. Та сидела с каменным лицом. - Тетю Олю я вначале не заметила, она сидела сзади, сразу за водителем. Наверное, дядя Андрей предложил Кате подвезти ее до города, но как только Катя села на заднее сиденье, с другой стороны тут же пулей вылетела тетя Оля.
- Катя заранее сговорилась с отцом. Специально сидела на остановке и поджидала, когда они проедут. Ведь поездка планировалась заранее. Так, бабуль?
- Да, поездка планировалась заранее. И приблизительное время тоже было известно, - рассеянно ответила Авдотья.
- Бывают же такие люди, - процедила сквозь зубы Шахворостова.
- Выходит, Оля выскочила из машины и... В какую сторону она пошла? - обратилась Земцова к Лиде.
- Тетя Оля... она... - задумчиво протянула та, пытаясь вспомнить. - Она перебежала на другую сторону проезжей части, и стала "голосовать". Что было дальше, я не видела. Из машины вышел покупатель, я принялась его обслуживать. Но могу предположить, что тетю Олю подобрал автомобиль, потому что через пять минут, когда я освободилась, ее уже не было.
- Оля собиралась вернуться в поселок, значит, она села в машину к кому-то из знакомых.
- А этот знакомый довез ее до дома Кукориных и... расправился, - еле слышно произнесла Юлия.
- Вы меня извините, - покаялась Лида, - я совершенно забыла о том, что тетя Оля покинула автомобиль, что вместо нее в машине осталась эта Катька Жаркова. Вот сразу же забыла, через минуту.
- Что с тебя взять - тебе было всего восемь, - брякнула Юлия.
- Лидочка, может быть ты зацепила взглядом автомобиль, который свернул в сторону "Веселого"? - спросила Авдотья Земцова. - Тогда забыла, а сейчас напряжешь память и вспомнишь, а?
- Я не помню, - огорченно пробормотала Лида после паузы.
- Странно, что ты вообще вспомнила об увиденном пятнадцать лет назад, - в свою очередь обронила Векшина.
- Вы меня, конечно, извините за вопрос, но я обязана спросить: Авдотья Ипполитовна, у вашей дочери был... воздыхатель? Вдруг он вовремя ей подвернулся...
- Догадываюсь, куда ты клонишь, - напряженным голосом заявила Юлька, - мама загорелась желанием отомстить отцу-предателю. С кем? С бывшим воздыхателем, который направлялся в поселок, заметил маму и предложил ее подвезти. По дороге они вспомнили молодость, не сговариваясь, рванули в сторону дома Кукориных, имевшего славу местного притона.
- Юля, угомонись! - рявкнула на нее бабушка. - Я понимаю, тебе тяжело, но прошу тебя не произносить того, о чем после пожалеешь.
- Прости, ба. Прости.
- Даже если и так, но зачем ему убивать тетю Олю? Он же не маньяк, - рассудила Шахворостова.
- Ба, чего ты молчишь?
- Предположим, вы обе правы. Допустим, Оля совершила необдуманный поступок.
- Получается, что у мамы... в прошлом был мужчина, который подвернулся ей на дороге... С первым встречным она бы... точно не стала изменять отцу. Из чего можно заключить: у нас есть шанс вычислить этого человека. Вся надежда на тебя, ба.
- Ты хочешь услышать из моих уст подтверждение? То, что у женщины до замужества был другой мужчина, нет ничего удивительного. Встречалась с одним, замуж вышла за другого.
- Ба, что-то ты крутишь. Можешь назвать его имя?
Авдотья продолжила сухим канцелярским языком, как будто речь шла о ком-то постороннем, но ей так было гораздо легче:
- Согласно заключению судмедэксперта, незадолго до смерти у жертвы был половой контакт...
- Неужели возможно установить ЭТО через пятнадцать лет?
Авдотья никак не отреагировала на слова внучки.
- По всему выходит, что Оля была в доме Кукориных... со старым знакомым.
- И этот старый знакомый воспользовался ее состоянием, после чего жестоко расправился. Ты сейчас назовешь нам его имя, мы пойдем в полицейский участок и потребуем от Черноухова его задержания! - взвилась Юлька. - Пусть преступник отвечает за содеянное по всей строгости закона!
- Он обязан сказать нам правду, но... он не мог убить твою мать.