Александра Антоновна держала в руках пожелтевшие страницы письма. Двадцать семь лет назад она получила эту весточку от мужа из осажденного англо - французскими войсками Севастополя.
Милая Саша, - писал Николай Иванович, - вижу, моя душка, что ты не совсем благоразумно переносишь разлуку. Утешься, ведь ты знаешь, что с тобой ли, что без тебя ли, я все равно люблю тебя больше всего на свете. Так о чем же грустить?.. Целую тебя, прижимаю к сердцу. Поцелуй детей, скажи им и себе, что отец и муж думает о вас и за две тысячи верст...
Женщина бережно свернула лист бумаги. По ее лицу покатилась одинокая слеза. Тогда была надежда, что все закончится благополучно, теперь надежды нет. - Подумала она уже в который раз за последнее время. - У Николая тяжелый неизлечимый недуг. Он сам поставил себе диагноз. Сколько спасенных им жизней за многолетнюю работу, и вдруг ужасная болезнь, с которой он не в силах справиться.
Она спрятала письмо в шкатулку и пошла в кабинет мужа.
Николай Иванович Пирогов откинулся в кресле и взглянул в окно. Хмурость осени усугубляла подавленное настроение хозяина кабинета. Голые деревья в саду имения Вишня были почерневшими от влаги, уже второй день нескончаемо лил дождь. Он барабанил по стеклу, словно просился в дом, где было тепло, но неуютно и тревожно, где царила подавленность и обреченность. Николай Иванович подумал, что ему не суждено любоваться цветением сада весной, восхищаться клейкими листочками на березах, посаженных собственными руками много лет назад. Он перевел взгляд на стол, где лежала только что прочитанная монография Давида Выводцева "Бальзамирование и способы сохранения анатомических препаратов", полученная из Петербурга по почте накануне, пятого ноября тысяча восемьсот восемьдесят первого года. Нельзя сказать, что книга ученика его не заинтересовала, однако мысль все время ускользала от анализа прочитанного, известный хирург переносился в прошлое. Будто и прожил немало - семьдесят лет, и сделал много, но, кажется, не все, что хотел, и не выполнил всех обязательств перед будущим поколением. Когда вышла его книга "Мои ошибки в хирургии", многие восхищались смелостью Пирогова. Ни один ученый, - говорили они, - не отважиться сказать: "Я не знаю, чем я больше горжусь - тем, что оперировал несколько тысяч больных, или тем, что не сдержал себя, не став оперировать несколько сотен, и таким образом, спас им жизнь"...
Он решил стать врачом в тяжелый период для семьи Пироговых - заболел его старший брат. Врачи оказались бессильны, но случилось чудо - брат выздоровел. Николай захотел творить чудеса своими руками. В шестнадцать лет он поступил на медицинский факультет Московского университета, после получения диплома еще некоторое время провел за границей, защитил диссертацию и в двадцать шесть был избран профессором Дерптского университета. Через несколько лет его пригласили в Петербург, где он возглавил кафедру хирургии в Медико - хирургической Академии. Одновременно Пирогов организовал и возглавил Клинику Госпитальной хирургии. Все годы он занимался анатомическими исследованиями замороженных трупов. Он назвал это исследование "ледяной анатомией". Результаты трудов вылились в издание анатомического атласа, ставшим незаменимым руководством для врачей - хирургов. Потом была война на Кавказе, где Николай Иванович проверил свои операционные методы в полевых условиях. В ауле Салты хирург впервые оперировал раненых с эфирным обезболиванием. Затем была Крымская война... Тысячи раненых, стоны, кровь, бесконечные операции и первая гипсовая повязка, избавившая многих военных от ампутации.
После окончания войны Пирогов вернулся в Петербург. Он вспомнил в мельчайших подробностях, как на аудиенции у Александра II, Николай Иванович не сдержался и высказал свое мнение относительно положения в Армии, после чего впал в немилость и был отправлен в Одессу на должность попечителя Одесского и Киевского учебных округов. Пирогов загорелся желанием преобразовать систему школьного образования. Это привело к конфликту с властями и опального хирурга отправили на пенсию, позабыв о выплате пенсионного пособия.
В расцвете творческих сил Николай Иванович остался не у дел. Шел тысяча восемьсот пятьдесят девятый год. Много лет он мечтал купить собственное имение. Недолго думая, он занял девяносто тысяч рублей у знакомого банкира и приобрел на торгах в Киеве у наследников доктора медицины Гриколевского усадьбу в селе Вишня неподалеку от Винницы. Банкир удивился, что известный хирург за всю жизнь не заработал на покупку собственного имения, но нужную сумму предоставил. Долг Пирогов выплачивал двенадцать лет...
Первым делом Николай Иванович занялся приведением в порядок запущенного хозяйства, построил одноэтажный дом с высоким цоколем, посадил фруктовый сад, березовую рощу. Но параллельно с хозяйственными делами он занимался любимой медициной, принимал больных из окрестных сел, из Москвы, Петербурга, Поволжья, Урала, делал сложные хирургические операции. Имение Пирогов покидал редко, лишь для чтения лекций или по приглашению Международного Красного Креста ездил на фронт во время франко - прусской войны. В возрасте шестидесяти семи лет Пирогов отправился в Плевну. Шла русско-турецкая война и Армия нуждалась в услугах известного хирурга...
Вся прошлая жизнь с ее взлетами и падениями пронеслась перед глазами смертельно больного человека...
Дверь открылась и вошла Александра Антоновна. На ее усталом лице муж заметил тревогу и отчаяние. Она не могла облегчить его страдания и мучилась этим.
- Николаша, как ты себя чувствуешь? - дрогнувшим голосом поинтересовалась жена.
- Милая Саша, - с улыбкой произнес он, - я сегодня бодр и полон сил.
Александра Антоновна присела на стул. Она знала, что муж старается успокоить ее. На самом деле он измучен нескончаемыми болями. Лицо Пирогова осунулось, взгляд некогда пытливых и внимательных глаз затуманился и подернулся пеленой, как у человека, стоящего на пороге смерти. Чтобы не расплакаться женщина перевела разговор на лежащую на столе монограмму доктора Выводцева.
- Ты уже прочел? - спросила она.
- Прочел и хочу поделиться с тобой! - загорелся желанием высказаться Николай Иванович. - Я горжусь своим учеником! Никто до него не додумался до такого простого способа бальзамирования без вскрытия полостей. Необходимо ввести в кровеносные сосуды под давлением некий раствор, который заглушает микробную среду и сохраняет объемы тела.
- Я... могу прочесть эту книгу?
- Если тебе интересно, - с этими словами Николай Иванович протянул монографию жене.
Александра Антоновна удалилась к себе, быстро прочла ее и задумалась...
Ночью она написала письмо в Петербург.
Милостивый государь Давид Ильич, - писала Пирогова, - Николай Иванович лежит на смертной постели. Могу ли я надеяться, что вы предпримете труд бальзамирования его тела, которое бы я хотела сохранить в нетленном виде.
Выводцев ответил согласием.
Не каждая женщина начнет заранее готовить отход в мир иной своего горячо любимого супруга. Александра Антоновна решила таким образом сохранить имя знаменитого хирурга Пирогова в памяти потомков. Это ее долг и последняя дань гениальному супругу.
Она заказала в Вене специальный гроб и получила согласие от Святейшего Синода на то, чтобы не предавать тело Пирогова земле, как велит христианский обычай.
В хмурый ноябрьский день, двадцать третьего числа, в двадцать часов двадцать пять минут сердце профессора медицины остановилось. Он умер от рака верхней челюсти в возрасте семидесяти лет, не дожив двух дней до своего дня рождения.
Сразу после кончины хирурга в имение Вишня прибыл Давид Выводцев, где в присутствии священника и фельдшера забальзамировал тело. Через несколько дней тело Пирогова было перенесено в сельскую церковь.
В это время неподалеку от дома Пироговых закладывалось новое кладбище. Александра Антоновна пошла в сельскую общину и купила за двести рублей серебром участок земли под семейный склеп. Затем она наняла рабочих, которые огородили участок забором, и после началось строительство склепа, которое длилось два месяца.
Только двадцать четвертого января тысяча восемьсот восемьдесят второго года в двенадцать часов пополудни состоялись официальные похороны Николая Ивановича Пирогова. Несмотря на морозную погоду и сильный ветер, попрощаться с гением медицины собралось огромное количество людей. Открытый черный гроб установили на постамент. В нем лежал Пирогов в темном мундире советника министра народного образования Российской Империи.
Четыре года по плану архитектора Сычугова над усыпальницей из красного траурного кирпича возводилось здание ритуальной церкви Николая Чудотворца...
На окраине Винницы находится село Пирогово, которое до тысяча девятьсот пятидесятого года носило название Вишня. Здесь находится музей - усадьба Николая Ивановича Пирогова. От ворот музея надо пройти не более километра к церкви - усыпальнице, где покоится тело известного хирурга...
Глава 1
Как я устала! - думала Ирина Янина, сидя в стареньком "Фольксвагене" и с тоской взирая на окружающий мир, который решил собраться в одном месте, а именно, на главной улице города. - Черт бы побрал эту пятницу с ее садоводами-любителями, зомбированными сельскохозяйственными работами. Неужели нельзя выехать ранним утром в субботу!? Нет, нужно перекрыть дорогу усталым работникам умственного и физического труда, желающим добраться до собственного дома!
Ирина не понимала тяги к земле. Может, не дотянула до нужного возраста? Хотя, годы бежали трусцой и приближались к пугающей цифре сорок. Вспоминая главную героиню известного фильма, можно успокоить себя ее словами, что жизнь в сорок лет только начинается, но Янина не считала такое успокоение правильным. Надо судить по сделанным делам. Вспомнив про дела, Ира сразу переключилась на любимую работу. Она уже десять осуществляла правосудие, проще говоря, была судьей, беспристрастным и независимым, неподкупным и высококвалифицированным. Когда подруги в очередной раз подсовывали ей для знакомства кандидата в мужья, Ирина сразу давала отвод этой кандидатуре, даже не соглашаясь с ним встретиться.
- Ему придется подчиняться, а я подчиняюсь только Конституции Российской Федерации, - с улыбкой говорила она.
- Почему сразу подчиняться? - возмущалась Галина Рябова, подруга со стажем в тридцать три года. Они познакомились на школьной линейке первого сентября, когда впервые переступили порог школы. - Мужа надо любить и уважать! - с придыханием говорила она.
Надо сказать, что любила и уважала Галя уже три раза. Работала она библиотекарем, много читала, влюблялась заочно в героев прочитанных произведений, затем находила подобные экземпляры на улице, легко знакомилась, мгновенно загоралась желанием соединить сердца, отобранный кандидат отвечал согласием, и начиналась семейная жизнь, но недолго. Жена быстро находила несколько отличий с литературным героем и быстро разочаровывалась. Сейчас была стадия поиска нового кандидата. Рябова прожужжала все уши Ирине и другой подруге с таким же стажем - Агриппине Цветковой. Гра была женщиной терпеливой, так как много лет проработала педиатром в детской поликлинике, поэтому спокойно выслушивала восторженные высказывания Гали о новом кандидате на руку и сердце.
- Где ты их находишь? - удивлялась она, умело вклинивая короткий вопрос в монолог Рябовой.
- Места надо знать!
- Рыбачка, - усмехалась Ирина.
Из всего трио "Грация" одна Цветкова была замужем. Давно и счастливо. И уже лет двадцать носила фамилию Цирина. Подруги порадовались тогда, что обе фамилии: и девичья, и по мужу, начинаются с одной буквы. Трио "Грация" не потеряла актуальности.
Трио "Грация" их назвал одноклассник Вовка Князев еще в третьем классе. Первые две буквы соответствовали инициалам Галины Рябцевой, следующие две - Агриппине Цветковой, а последние - Ирине Яниной.
После замужества Цветкова так и осталась для подруг Цветиком, и ни как не Цириной. Была она еще Сокровищем. Такое прозвище Гра получила после совместного прочтения рассказа Артура Конан Дойла "Сокровища Агры". Гра - Агра, к нему прилагалось сокровище, которое прилипло к Цветковой на всю последующую жизнь...
Ирина вспомнила о подругах и кривая настроения устремилась вверх. Так бывало всегда. За тридцать с лишним лет знакомства, они ни разу не поссорились, хотя, были совершенной противоположностью друг другу. Гра была мягкой и нежной, Галя - чаще напоминал ураган, сносящим все на своем пути, а сама Ирина, по мнению тех же подруг, был в их трио женщиной с мужским волевым характером, которая раздавала "всем сестрам по серьгам". За ней было последнее слово судьи. Янина отличалась умением принимать взвешенные решения. Она была главным советчиком подруг во всем делах, даже самых незначительных. Например, накануне очередного свидания ей звонила Галина на предмет подсказки, что надеть? Ира задавала пару вопросов о новом знакомом подруги и выносила свой вердикт. Рябова должна была соответствовать его внешнему облику. Если предмет страсти Гали предпочитал костюмы, но она ни в коем случае не должна облачаться в джинсы и кроссовки или туфли на низком каблуке. Только элегантное платье и туфли - лодочки на шпильке. В конце вечера Рябова мысленно костыляла Янину на эти шпильки, но отдавала должное ее правильному решению.
- Они попадают на мою удочку благодаря Иркиным советам. Если бы не она, я бы ни разу замуж не вышла! - с чувством убеждала она подруг.
Мысли Ирины переключились на неприятную новость, пришедшую из Украины. Вчера позвонила тетушка и сказала, что скоропостижно скончался ее муж. Старшие Янины моментально отправились в Винницу, а их дочь обещала вылететь субботним утром, завершив все судейские дела. Ира не любила траурные мероприятия, но любила свою тетку, сестру матери, которая осталась теперь совсем одна. Но тетя Вера женщина еще молодая, всего на пятнадцать лет старше племянницы, а по умершему мужу, который последние годы все больше сходился в дружеских объятиях с зеленым змием, она не будет долго горевать. Отношения между супругами были сложными, Вера давно собиралась подать на развод, но ее останавливала жалость к супругу, который без нее "совсем бы пропал". Ира такой жалости не понимала, как не принимала самопожертвования тетки человеку, который этого не заслуживал. Она уважала мужчин за силу духа и умение с легкостью выходить из затруднительных ситуаций.
- Это ее жизнь, мы не вправе вмешиваться. - говорила мать Иры - Виталина Карповна, крашеная блондинка с хорошей стрижкой, активно отрицающая свой возраст с помощью одежды. Фигура позволяла ей носить юбки до колена и обтягивающие платья, поэтому прямолинейная дочь смотрела на выбранный образ матери "сквозь пальцы".
Первое, что вырвалось у Виталины после получения известия от сестры, была фраза: Наконец, она освободилась.
Глава семейства - Вадим Александрович, представительный мужчина с седыми ухоженными усами, покачал головой, выказывая осуждение, но мать лишь отмахнулась и пошла в спальню упаковывать чемодан. Родители жили дружно, неудовольствие Виталины вызывало лишь его обожание собственных усов, уходу за которыми он посвящал, по ее мнению, слишком много времени.
- Он не всегда таким был, - вслед сказал отец Ирины, - даже сильный человек не может справиться с навалившимися проблемами.
Да, муж Веры был в недалеком прошлом известным человеком в Виннице. Владел заводиком и пароходиком, то есть собственной небольшой яхтой, бороздившей просторы реки. Но в одночасье бизнес, шедший семимильными шагами в гору, рухнул, как нависший над обрывом снежный ком. Дядька не справился со свалившимися неприятностями и попытался заглушить горе проверенным способом. Процесс его захватил. Да так, что желание вырваться из похмельного омута ни разу не возникло. Тетка Вера пыталась образумить мужа, но безуспешно.
Звонок мобильного телефона вернул Ирину в действительность.
- Девочка, ты завтра прилетишь? - прогундосила Вера, что подтвердило предположение племянницы о вселенском плаче, который усугубил приезд сестры.
- Обязательно. Как ты?
- Жалко его, дурака, еще бы жить и жить. - Обе женщины тяжело вздохнули: одна у себя дома в Виннице, другая в салоне автомобиля, замершем в потоке машин на центральной улице.
- Вер, ты держись, - начала успокоительную речь Янина, но тетка не дала ей продолжить, посчитав этого достаточным.
- Ириша, дядька тебе перед смертью сюрприз приготовил. Сказал, что свой джип тебе отдает. Даже доверенность написал.
- Какой джип? - не поняла Янина. - Он же все пропил? Ты сама говорила.
- Почти все. Про джип я забыла. Он в гараже стоял, я туда не наведывалась. Думала, нет его давно.
Ира вспомнила, как несколько лет тому назад они приехали в Винницу, дела у мужа тетки шли тогда в гору. Мужчина встретил их на вокзале, усадил в новенький джип и с шиком повез к дому. Она сидела на переднем сидении, счастливо улыбалась и предавалась мечтам. Наступит день, и она купит себе такой же огромный автомобиль, больше напоминающий танк, сядет на водительское место и... Мечты, мечты, где ваша сладость... Честный судья никогда не сможет приобрести авто представительского класса за несколько миллионов... Так и буду всю жизнь ездить на развалюхе, чинить и ездить, чинить, еще раз чинить и недолго ездить, - размышляла Янина, не вкладывая в размышления зависть к владельцам таких автомобилей.
Теперь мечта неожиданно претворилась в жизнь. Этому претворению способствовали неприятные события, но се ля ви, как говорят французы. Такова жизнь. И все мы смертны. Своих детей у дядьки нет, так почему бы не оставить крохи чудом оставшегося наследства племяннице со стороны жены?
В Винницу Ирина мечтала попасть уже года два. С тех пор, как умер ее дед Карп Дормидонтович, отец матери. Янина обещала исполнить его последнюю волю, но все откладывала, ссылаясь на занятость, но боялась признаться даже себе, что боится. Об этом волеизъявлении не знает никто, значит, перекинуть выполнение обещания некому. Раз дед доверился только ей, любимой внучке, следовательно, знал: она не подведет...
Снова ожил мобильник, устроившийся со всеми удобствами на передней панели.
- Ирка, он чудовище! - завопила в трубку Галка.
Янина огляделась по сторонам. Симпатичный мужчина во втором ряду лениво перевел на нее взгляд, расслышав громкие возгласы.
- Галя, что случилось? - сдавленным голосом спросила она.
- Ирка, он...он козел, а никакой не Торовский.
Про козла и какого-то Торовского она слышала впервые. Рябова предпочитала употреблять литературные выражения, ее речь была витиеватой и изобиловала красочными прилагательными. Сегодняшнее обличение в адрес человека, похожего на неизвестного Торовского, потрясло Янину.
- Галочка, говори немного тише, - попросила она.
- Ты... на работе?
- В суде бы я, вообще, не стала с тобой разговаривать. Я стою в пробке на улице Чехова.
- А я у твоего дома. Думала, ты меня выслушаешь, - обиженно протянула Галина.
- Выслушаю, когда доберусь. Но у меня будет для тебя совсем мало времени. Мне надо собираться, рано утром я вылетаю на похороны в Винницу.
- Муж Веры отправился к праотцам. - догадалась Рябова. - А когда ты вернешься?
- Слушай, Галка, у меня такая новость. - Янина мысленно отругала себя за неуместную радость, несовместимую со скорбностью момента, за которым последовало известие о подарке. Она загасила торжествующие нотки и будничным голосом произнесла. - Дядька оставил мне свой джип. Пусть он не совсем новый...
- Да ты что! - задохнулась Рябова. - Неужели не успел обменять его на ящик коньяка? - Ирина проигнорировала цинизм подруги, хотя, никогда ранее не упускала случая провести воспитательный процесс.
- Может, он про него забыл? - предположила она. - Вера, уж, точно, не знала, что автомобиль до сих пор пылится в гараже.
- И не угнали за столько лет!
- У них серьезный гаражный кооператив с охраной и всякими техническими наворотами.
- Везет же некоторым людям, - без зависти сказала Галя. - И что делать с этим джипом?
- Как что, садиться за руль и ехать в сторону границы. А от нее недалече родной город! - возвышенно заключила Ира.
- Так ты обратно на джипе поедешь?! - восхитилась Рябова.
- Ага, - не литературно подтвердила она. В другой раз Галина не удержалась бы и попеняла человеку с высшим юридическим образование за это "ага", но не сегодня. Сегодня был особенный день. Библиотекарь забыла о собственных неудачах на личном фронте, радость подруги передалась ей по цепочке.
Все события, происходящие в жизни трех молодых женщин, воспринимались каждой из них остро и с пониманием. И счастливые моменты в жизни, и не всегда радостные. Они чувствовали себя единым организмом, сказано трио "Грация" - у них одно на троих любящее сердце и один на всех сын Ванька. Его родила Цветик восемнадцать лет назад, но подруги считали его общим ребенком. Теперь они едва доставали ребенку до плеча, но все равно считали его несмышленышем и старались внести свою лепту в воспитание. Так от Рябовой он унаследовал любовь к чтению, от матери - доброжелательность и всеобщее человеколюбие, а от судьи Яниной - будущую профессию. Иван учился на втором курсе юридического факультета, в зачетке красовались одни "отл.", что вызывало гордость трех матерей...
- Знаешь, Ирка, я подумала и решила - я еду с тобой! - тоном, не терпящим возражений, заявила Галина.
- Правда?! - обрадовалась подруга, которая и не думала возражать. - А как же твоя работа?
- Сейчас позвоню начальству и скажу, что мне нужно срочно уехать.
- А причина?
- По семейным обстоятельствам, - пространно высказалась она.
- Избитая фраза, - попеняла ей Янина.
- Ну, не могу же я рассказывать каждому встречному, что мой идол оказался прохвостом, а не каким ни Торовским, главным действующим лицом ультрамодного романа, почти Джеймсом Бондом, и мне просто необходимо восстановить нервную систему. А что может быть лучше, как не погружение... в новую любовную авантюру.
- Вот, именно, авантюру? - пожурила Ирина. - Пора заканчивать с авантюрами. Мы уже не пятнадцатилетние девочки. - Обобщила она, хотя, и в пятнадцать лет вела себя, как взрослая мудрая женщина.
- По дороге всякое может случиться с двумя симпатичными женщинами, - мечтательно протянула Рябова.
- Только этого мне не хватало! - возмутилась строгая судья.
- Ладно, Ирка, я тогда не буду тебя дожидаться, побегу вещички собирать.
- А разговор по душам?
- Отпала необходимость. Не желаю сотрясать воздух и произносить имя человека, который на самом деле...
- Не Джемс Бонд, - подсказала Янина. Галка захихикала, забыв о постигшем разочаровании. - Слушай, - протянула Ира, - может, наше Сокровище согласиться оставить на время своих мужиков и присоединится к нашей компании? Как думаешь?
- Великолепная идея! - подхватила Рябова. - Только переговоры ты берешь на себя. Ты можешь привести доводы, которые покажутся нашему Цветику убедительными. Мои уговоры на нее не подействуют, Гра считает меня легкомысленной, - без тени обиды заявила Галина. Она считала, что в их трио должен быть хотя бы один человек без комплексов. На что Цветкова всегда заявляла: "Как в тебе уживаются две противоположности? С одной стороны - барышня, воспитанная на произведениях высокой пробы, а с другой - искательница приключений?" На что получала незамедлительный ответ: "В этом моя неповторимая индивидуальность!"
- Ладно, я беру переговоры на себя, - согласилась Ирина. - Однако думаю, это пустая затея. Гра не сорвется с места, она сто раз обдумает, прежде чем отправиться в путешествие. Вспомни, как она за полгода до отпуска начинает выбирать место для отдыха, обновлять гардероб и постепенно укладывать все в чемодан, чтобы ничего не забыть.
- Пока Сокровище будет думать, мы уже окажемся в другом царстве - государстве, - разочарованно вздохнула Галя. - Но ты все же попытайся...
Янина набрала знакомый номер и услышала деловой тон подруги.
- У меня прием, я перезвоню.
- Вот так всегда, когда Агриппина нужна, у нее прием, - пожаловалась она мобильнику и бросила его на соседнее сидение.
Уже подъезжая к дому, раздался долгожданный звонок.
- Ирочка, извини, что не смогла ответить, - в этом была вся Гра. Не отругала ее, что та звонит не ко времени, а посчитала себя неуважительно относящейся к подруге.
Янина, не надеясь на удачу, изложила последние новости. И с сильно бьющимся сердцем задала вопрос.
- Ты не желаешь к нам присоединиться?
- Присоединиться к вам? - в голосе явно звучали радостные нотки.
- Мы бы этого очень хотели, - выставила последний аргумент Ира. Она знала, что желание подруг Агриппина старается неукоснительно выполнять с комсомольским фанатизмом. Пораскинет мозгами, выкроет время и обязательно исполнит. - У меня две недели отпуска, Галка тоже отпросилась, - уверенно заявила Янина, хотя, еще не знала, удалось ли той договориться с руководством. Но Рябова будет не Рябова, если не преодолеет все преграды и не придет к заветной цели.
- Ирочка, а у меня отпуск с понедельника, - обрадовано произнесла Цветкова, она же Цирина, словно только сейчас узнала об этом.
- В апреле? - удивилась Янина. - Ты всегда летом ходишь в отпуск.
- Я поменялась с медсестрой, у нее... проблемы.
- А ты палочка - выручалочка! - недовольным тоном заметила Ирина. Она всегда возмущалась мягкотелостью подруги. Ладно бы помогала хорошим людям, которые отплатят ей за добро, но помогать людям, которые не скажут спасибо, это выше ее понимания.
- Зато теперь я могу присоединиться к вам, - не обратила внимания на упрек Гра. - Я все голову ломала, чем заняться в отпуске. Ну, перемою все, перечищу, а дальше? Приготовлю обед и буду ждать мужа с работы, сидя у окна, подперев кулачком подбородок?
- Сокровище, я так рада, что ты согласилась! - с чувство произнесла Ира.
- А я рада, что ты рада...
Когда все вещи были собраны, наступила тревожная фаза перехода позднего вечера в ночь. Янина опустилась на крутящийся стул у письменного стола и покосилась на верхний ящик. С тех пор, как умер дед, эту вещицу она ни разу не брала в руки. Сейчас она с ужасом подумала, что ЭТО нужно достать и спрятать в сумку, чтобы завтра впопыхах не забыть. Что она будет делать с ней в Виннице и как выполнить возложенную на нее миссию, Ирина пока не знала.
Женщина поднялась со стула и сделала круг по комнате, по ходу выхватывая взглядом фотографию Карпа Дормидонтовича, который с укором взирал на нерешительную внучку.
- Как бы я не оттягивала этот момент, спихнуть на другого выполнение обещания, данного дедуле перед смертью, мне не удастся. - произнесла она шепотом, снова опустилась на стул, решительным движением выдвинула верхний ящик до упора, аккуратно вынула все его содержимое, просунула палец в едва заметную прорезь в дальней левом углу, потянула на себя и сняла ложное днище. Этот тайник сделал для нее дед, когда Ирка училась в восьмом классе. Виталина Карповна любила "совать нос" в личные вещи дочери и с особой тщательностью изучала дневник, с которым девочка делилась своими мыслями. Мать не упускала случая проанализировать прочитанное вслух и повозмущаться категоричными высказываниями собственного чада. Теперь рядом со старым ненужным дневником и дорогими сердцу детскими безделушками соседствовал предмет, который должен быть возвращен законному владельцу...
Глава 2
Второй раз за годы, прошедшие со дня смерти деда, ей снился этот странный сон...
...Янина лежит на операционном столе и жмурится от яркого направленного ей в лицо освещения. Вдруг свет загораживает незнакомец с пытливым взором, склонившийся над ней со скальпелем в руке, обтянутой перчаткой. Нижняя часть его лица закрыта медицинской повязкой, на голове надвинутая на лоб шапочка, видны одни глаза, но Ирина точно знает, кто перед ней.
- Вы... будете оперировать меня без наркоза? - дрожащим голосом спрашивает она доктора.
- Да, мне нужно, чтобы ты была в сознании и призналась, зачем ты это совершила?
- Но это не я! - испуганно покачала головой Янина. - Не я, не я...
Она проснулась от собственного крика, с трудом поднялась и, как зомби, пошлепала в кухню выпить воды. Трясущейся рукой она поднесла стакан ко рту, отбила по нему дробь зубами, обозвала себя неврастеничной, немного пришла в себя и залпом осушила стакан.
Часы на микроволновой печи светились четырьмя зелеными цифрами: 04:08.
Будильник поставлен на половину пятого, - подумала женщина и решила больше не ложиться. Она сварила кофе и выпила его маленькими глотками. Руки перестали дрожать, а сердце выпрыгивать из груди.
- Видел бы меня сейчас один из тех, кто со страхом смотрит на меня со скамьи подсудимых, - вздохнула она, - для него стало бы открытием - строгая судья Янина на самом деле впечатлительная барышня с расшатанной нервной системой, которая трясется, как осенний лист на ветру, после увиденного во сне кошмара.
Вторая чашка окончательно успокоила ее, причем настолько, что она позабыла о страхе и посмеялась над своими ночными кошмарами.
Уже перед выходом она посмотрела на себя в зеркало и спросила у своего отражения.
- Может, выбросить эту вещицу по дороге в аэропорт и забыть обо всем?
Отражение недоуменно пожало плечами, встряхнуло распушенными по плечам каштановыми волосами и настороженно посмотрело умными карими глазами.
- Не знаешь, - протянула обреченно Ирина. - Вот и я не знаю... Понимаешь, у меня какое - то неприятное чувство, как у забывчивого человека, который не сделал что-то важное, он мучается и не поймет причины. Наверное, мне нужно было пообещать... этому врачу, ну, который явился во сне, что очень скоро я верну его вещь. Чтобы он не гневался на меня и подождал еще немного. Он остался в неведении, решил, что я хочу присвоить ее себе, и поэтому... - Ирка понизила голос, - может последовать наказание.
Отражение испуганно смотрело на нее.
- Не бойся, - успокоила его Янина, - я не сошла с ума, просто разыгралось воображение. Но я уверена, что скоро все вернется на круги своя: я перестану судить себя, переключусь на других. В общем, все будет, как прежде, тихо, спокойно, безэмоционально, рассудительно. И по-деловому обыденно, когда новый день не приносит интересных событий. В итоге жизнь незаметно пролетит, ты уйдешь и не оставишь своего продолжения. - Первый раз она призналась себе, что ее жизнь похожа на застоявшуюся воду водоема, который еще немного и может высохнуть. Сначала люди будут вспоминать, что когда-то здесь было озерцо, потом постепенно забудут, место зарастет травой, словно здесь ничего не было...
Она махнула отражению рукой и вышла из квартиры. Такси дожидалось ее у подъезда. Ира открыла переднюю дверь, постояла в нерешительности, захлопнула ее и села на заднее сиденье, пристроив небольшой баульчик с вещами рядом, а сумку прижала к себе, словно боялась, что вещь, которую она должна вернуть законному владельцу, может исчезнуть.
До аэропорта осталось ехать не больше пятнадцати минут, когда водитель выехал на перекресток вопреки всем правилам. В эти ранние часы выходного дня автомобилей почти не было. Но как только такси выкатилось в самый центр, соединяющий четыре направления, в него на полном ходу врезался обшарпанный уазик, неизвестно откуда вынырнувший. Он вмялся своим грубым телом в пассажирскую дверь, которая повторила контуры бампера уазика, изогнувшись далеко в салон, словно авто было сделано не из металла, а из нагретого пластика, легко реагирующего на прикосновение. Затем автомобиль возмущенно отпрянул и развернулся другим боком к обидчику, будто прикрыл ранений бок от нового удара.
Все произошло мгновенно, Янина не успела сообразить, почему такси вздрогнуло и решило повернуть в обратную сторону. А когда опомнилась и заметила глубокую вмятину, по-хозяйски перекрывшую пассажирское место, то ужаснулась.
Если бы я села рядом с водителем, то... меня бы уже не было, - обреченно подумала она. Испуга не было, как не было эйфории от чудесного спасения.
- У Вас... все нормально? - спросил водитель, повернув голову в ее сторону. Он тоже не пострадал, только выглядел, как инопланетянин, не понимающий, на какую планету его занесло. Ирина в ответ кивнула и толкнула дверь. Медленно вылезла из автомобиля, потянула за собой баульчик, сумка болталась на плече. Рядом с местом аварии стали притормаживать автомобили. Она наклонилась к открытому окну одного из них и попросила довезти ее до аэропорта.
- Я опаздываю на самолет, - промямлила Ирина, с трудом ворочая языком.
- Может, Вам лучше в больничку, - спросил молодой парень, разглядывая ее лицо.
- Мне нужно в аэропорт, - продолжала настаивать Янина. Парень открыл дверь, и она упала на сиденье.
Подруги стояли у стойки регистрации и высматривали Янину. Когда она появилась в поле зрения, они облегченно вздохнули.
- У меня так сердце колотилось, - сказала Агриппина, приложив руку к груди.
- Ты привыкла, что Ирка всегда приходит раньше всех, - успокоила ее Галя, - видишь, вот она, жива и здо... - Последнее слово замерло у нее в груди, едва Янина подошла ближе. - Что случилось? - Спросила Рябова, потрясенная внешним видом подруги. - Ты отравилась?
- Ты такая бледно - зеленая, - поддержала ее Цветик.
- Небольшая авария, - Ира вымученно улыбнулась, но лучше бы она этого не делала: лицо перекосилось, как у парализованного больного, а заверение превратилось в подтверждение, что не все так гладко.
- Ты пострадала? Что у тебя болит? - запричитала Гра.
- Ничего! - отрубила Янина. - Видите, ноги - руки на месте, я свободно перемещаюсь...
- Тебе надо к врачу! - заявила Рябова.
При упоминании человека, непосредственно связанного с медициной, Янина скривилась, как от зубной боли. Перед глазами встал доктор из кошмарного сна, который потирал руки в резиновых перчатках и приближался к ней с плотоядной улыбкой на лице.
- Девочки, пожалуйста, давайте забудем об этом небольшой происшествии, - поморщилась Ирина, - у меня все в порядке!
- Но... - начала обеспокоенная Цветкова - Цирина.
- Все! - рявкнула Янина, привлекая внимание окружающих...
Когда все процедуры по регистрации и проверке багажа были пройдены, пассажиров препроводили на борт самолета. Они дружно поднялись по траппу и заняли свои места. Время шло, а лайнер выруливать на взлетную площадку не собирался, хотя, вышли все положение сроки. Через полчаса ожидания, стюардесса попросила покинуть борт самолета. Пассажиры загомонили и гуськом потянулись к выходу, по пути высказывая предположения. Работники аэропорта не удосужились дать четких объяснений, ограничились лишь обтекаемым заявлением о технических неполадках.
У Яниной возникло горячее желание сдать билеты и отправиться домой. Но она привела веский аргумент против такого желания: Я не просто еду проводить в последний путь своего дядю, а выполняю возложенную на меня миссию. Звучало несколько пафосно, но действенно.
Пассажиры маялись от неизвестности и духоты.
- Мне надо в туалет, - шепнула Ира и быстро преодолела расстояние до нужного места.
- Точно отравилась, - поставила диагноз Галка, оценив скорость удаления подруги.
Янина закрылась в кабинке, достала из сумки предмет, который являлся причиной обрушившихся напастей, и уже приготовилась бросить его в унитаз, но вдруг передумала. Не потому, что его размеры не позволят легко исчезнуть в сливе, для этого можно постараться, неизвестно, какие неприятности могут произойти после такого необдуманного поступка? Эта мысль внезапно пришла ей в голову. Ирина сунула предмет обратно в сумку. Когда он исчез с глаз, сомнения снова охватили ее.
- Я не допущу, чтобы по моей вине погибли люди, - еле слышно произнесла она. - Но как я объясню подругам свое желание остаться? Я сама уговорила их поехать в Винницу, обещала незабываемое путешествие, а теперь вдруг передумала? Давайте, девочки, по домам! Так что ли?.. Но что делать? Признаться им? Нет, я не могу им все рассказать, это не моя тайна.
Янина проделала обратную манипуляцию, предмет уместился на ладони, при этом она мысленно представила его хозяина и внятно произнесла.
- Злой рок преследовал моего прадеда. Поделом ему за все деяния. Злой рок преследовал и деда, как обладателя этой вещи. В молодости он с трудом справился со страшной болезнью, рано остался вдовцом, но не знал, что всему виной ОНА. Дед поздно прозрел, когда у него появилось свободное время для осмысления собственной жизни, хотел ее вернуть владельцу, но не успел. Он возложил эту миссию на меня. - Женщина закашлялась. - Два года она хранилась в моем тайнике, и за это время жизнь преподнесла мне несколько неприятных сюрпризов. Я только сейчас это поняла. - Ирина вспомнила операцию по удалению аппендицита, имевшую странные последствия, которые не могли объяснить сами медики. Тогда ей впервые приснился кошмарный сон, она догадалась "откуда ветер дует", и мысленно пообещала хозяину вернуть ее. После чего пошла на поправку. Но после закрутилась и не нашла времени поехать в Винницу для исполнения обещания. Сейчас она догадалась, что человек из сна почувствовал ее колебания и всерьез разозлился. Янина собралась с силами и с чувством сказала,- я верну ее тебе, как только приеду в Винницу. Обязательно верну!
Она понимала, что это обещание, брошенное в пустое пространство туалета, похоже на бред человека, не отошедшего от стресса после автомобильной аварии, но другого выхода женщина не нашла. С души словно скатился камень, который был невесомым в повседневной жизни, но часто напоминал о себе, когда наваливались проблемы. Пусть это самообман, но я... попыталась исправить ситуацию, - вздохнула она, снова оказавшись в зале ожидания.
- Тебе легче? - с надеждой спросила Гра, заметив легкий румянец на щеках подруги.
- Гораздо, - кивнула Янина.
Вскоре они сидели в креслах воздушного лайнера, который взял курс на Винницу. Через полтора часа он благополучно совершил посадку...
На похороны они опоздали. Но главное, что все сто двадцать пять человек остались живы благодаря стараниям Ирины Яниной...
Глава 3
На следующий день Ира решила улизнуть, но подруги были начеку.
- Ты куда? - забеспокоилась Галка.
- Я... У меня дела, - пролепетала Янина, пряча глаза. Такой растерянной подруги ее не видели.
- У тебя свидание? - "догадалась" Агриппина.
- Свидание, - быстро согласилась с предложенной версией Ирина.
- Мы с тобой, - подхватилась Рябова.
- Ты с ума сошла! - возмутилась Янина, - как это будет выглядеть? Я прихожу на свидание к мужчине в сопровождении подруг! Я, конечно, вас обеих люблю и уважаю, но на свидание пойду одна, - скороговоркой сообщила она.
- Мы в сторонке понаблюдаем, - констатировала Галя тоном, отбрасывающим всякие споры и пререкания.
Ирина посмотрела на Цветкову, ожидая от нее поддержки, но та сделала вид, что не заметила. Желание увидеть жениха Яниной возобладало над ее разумом.
- Ладно, - милостиво разрешила Ирка, - сами напросились...
Когда рейсовый автобус выехал на окраину города, подруги недоуменно покосились на нее.
- Куда мы едем?
- На свидание, - хмыкнула она, - вы же сами захотели присоединиться!
- Мы думали, ты с ним в кафе встречаешься? - нерешительным голосом предположила Гра и заинтересовалась, - он... тебя домой пригласил?
- Домой, - согласилась Ирина, беспрестанно теребя ручку сумочки и поправляя волосы. - У него был юбилей полгода назад, я не смогла приехать, вот теперь, наконец, собралась. И подарок приготовила.
Галина и Агриппина заметили, что подруга находится на грани нервного срыва. Всегдашняя выдержка в один момент исчезла, она походила на ту девочку из первого класса "А", которую обрызгал промчавшийся мимо грузовик. Белый фартучек оказался в коричневых разводах. Первоклашка стояла на краю дороги и с ужасом смотрела на испачканный наряд. Потом заголосила так, что сбежались все бродячие собаки и стали ей подвывать. Тогда Гра решительно взяла плачущую девочку за руку и отвела к себе домой, где ее мать быстро исправила положение. С тех пор они ни разу не видели Янину плачущей...
Цветкова достала из сумки пузырек с маленькими желтыми таблетками, вытряхнула на руку три штуки и протянула их Ирине.
- Выпей! - приказала она.
- Я... не могу... без воды, - хватая ртом воздух, сказала Янина.
Галя вытащила маленькую бутылочку с минералкой и, молча, сунула ей в руку. Пришлось подчиниться.
Когда Ирка немного успокоилась, Агриппина спросила.
- Может, вернемся домой?
- Не -а, я не могу, - уставившись на собственные колени, приглушенно заявила она.
- Мы находимся с Сокровищем в неведении. Ты должна нам все рассказать. - с улыбкой доброй сказочницы заметила Рябова, - у нас нет друг от друга секретов, - напомнила она и с любовью поправила обеспокоенной подруге волосы, взлохмаченные порывом ветра из приоткрытого окна автобуса.
- Расскажи, станет легче...- присоединилась к ней Гра, которая сидела вполоборота на переднем сидении. Она сложила брови домиком, изображая одновременно сопереживание и обиду.
- Наша остановка, - очнулась Ира и устремилась к выходу. Женщины поспешили за ней.
Вскоре они стояли перед большими воротами из кованых прутьев, от которых по обеим сторонам тянулся такой же кованый забор.
- Дом - музей Н.И. Пирогова, - с выражением почла надпись над воротами библиотекарь Рябова и вопросительно уставилась на подругу.
- Нам сюда, - подтвердила Янина.
- Твой знакомый музейный работник? - предприняла еще одну попытку все выяснить Агриппина.
- Человек, который мне нужен, был хозяином этого имения. Раньше, до пятидесятого года, оно называлось Вишней. С тех пор, как умер мой дед, мне захотелось больше узнать о Пирогове.
- О Пирогове? О знаменитом хирурге? - удивилась Рябова. - Но чем вызван этот интерес?
- Сейчас вы сами все узнаете...
Как ни интересно было бродить по музею-усадьбе, но Ирина с нетерпением ждала, когда экскурсантов поведут в усыпальницу Пирогова. Ее подруги жадно ловили каждое слово работника музея, словно хотели самостоятельно догадаться о причине, которая привела сюда Янину. Из рабочего кабинета хирурга они переместились в приемную комнату, где возле операционного стола стояла восковая фигура самого Пирогова, его помощника, а рядом сидел человек, пришедший на прием к знаменитому доктору. Ирина приблизилась в фигуре и всмотрелась в его лицо. Человек из сна был мало похож на Пирогова. Это заставило ее забеспокоиться: неужели дед ошибся? И вещь, хозяином которой был, по их мнению, профессор медицины, на самом деле принадлежала совершенно другому человеку? Дед лишь пересказал ей историю, услышанную от отца. В то время мальчику было всего десять лет? Неужели Карп Дормидонтович что - то перепутал? Тогда кто является ей в кошмарных снах?..
Между тем процессия переместилась в аптеку, где полукругом стоял шкаф из натуральных пород дерева, за стеклянными дверями которого дружными рядами выстроились баночки с лекарственными препаратами, созданными руками самого хозяина усадьбы. Потом экскурсанты перешли в зал для приема гостей. Яниной верилось с трудом, что хирург предавался развлечениям и закатывал балы. За два последних года она многое узнала о нем: Николай Иванович Пирогов был фанатично предан хирургии, если не оперировал, то писал научные труды или занимался садом, выращивал лекарственные растения, которые служили сырьем для лекарств.
Речь экскурсовода плавно перешла на церковь - некрополь, где почти сто тридцать лет хранилось тело хирурга.
- Посещая гробницу Пирогова, люди прикасаются к саркофагу и молятся об исцелении. Недаром склеп находится под алтарем церкви Николая Чудотворца...
- И что бывали случаи исцеления? - бесцеремонно перебила женщину Рябова.
- Конечно! Много раз, - улыбнулась она. - Это необыкновенное место!
Подруги дружно повернулись к Яниной и сочувственно посмотрели на нее. Причина визита им была ясна. Агриппина приблизилась к Ирке и погладила ее по плечу.
- Я не больна, - прошипела та.
Галка пожала плечами, дескать, что ж тут скрывать, тяжелый недуг дал о себе знать еще вчера, в аэропорту. Зачем было приплетать автомобильную аварию? Вся фраза легко читалась в ее огромных синих глазах - блюдцах. Она заправила за уши завиток своих смоляных волос и глубоко вздохнула.
- Ты главное, верь! - призвала она трагическим шепотом. Рябова уже хотела задать экскурсоводу очередной вопрос, но та ее опередила.
- Церковь - некрополь находится приблизительно в километре от музея -усадьбы...
Больше их здесь никто и ничто не задерживали. Трио "Грация" тут же устремилось к усыпальнице Пирогова...
Мемориальная табличка напоминала, что это фамильный склеп семьи Пироговых, здесь же похоронен старший сын хирурга, которого тоже звали Николаем.
В усыпальницу вела неприметная дверь, до которой было всего несколько ступенек вниз. Всех предупредили, что разговаривать в склепе можно только шепотом и призвали выключить мобильные телефоны. Впечатлительная Цветкова поежилась и испуганно покосилась на подруг. Галка взяла ее за руку, как маленькую, и повела за собой по ступенькам.
В небольшом помещении глазам жаждущих чудесного исцеления предстал стеклянный саркофаг с гробом в окружении венков из искусственных цветов. В бледных лучах двух прожекторов был отчетливо виден лежащий в черном гробу человек с желтоватым оттенком кожи. На нем был темный парадный мундир.
Неужели тот самый? - подумала Ирина.
Они узнали, что, действительно, в этот мундир был облачен Пирогов после смерти.
- Его бальзамировали гораздо раньше Ленина, а выглядит он значительно лучше, - прошептала Гра, - почти живой, будто не умер, а просто спит. Наверное, поэтому просят разговаривать только шепотом, - с благоговением в голосе заметила она.
Ее странное заявление не вызвало удивления у подруг, их состояние походило на транс благодаря торжественно-завораживающей атмосфере усыпальницы. Они с интересом выслушали рассказ обо всех перипетиях с ребальзамированием тела, которое после смерти жены и детей находилось без надзора и ухода шестьдесят семь лет. Внучки Пирогова эмигрировали перед революцией в Грецию, их наследники живут там до сих пор. В конце двадцатых годов, злоумышленники свободно проникли в усыпальницу, разбили саркофаг и выкрали шпагу, которую Николаю Ивановичу подарил император Австрии Франц Иосиф, и нательный металлический крест. При этих словах Ирина вздрогнула и еще крепче прижала к себе сумку.
Когда она только переступила порог склепа, то сразу поняла, что именно этот человек, лежащий в гробу в темном красивом мундире, являлся ей по ночам. От сердца сразу отлегло: она пришла по адресу.
Лекция была закончена, после чего каждый пожелал прикоснуться к стеклянному саркофагу и попросить у святых мощей исцеления для себя и своих близких. Люди проделывали одну и ту же процедуру и тянулись к выходу. Ирина приблизилась к телу Пирогова и прошептала.
- Я возвращаю тебе нательный крест, не вини меня и деда. Во всем виноват прадед, который был тогда с бандой грабителей, а после подарил крест своему десятилетнему сыну... - с этими словами она незаметно положила чужую вещь рядом с саркофагом.
Со стороны это напоминало очередной призыв во спасение - легкое прикосновение к святым мощам, защищенным герметичным стеклянным куполом.
Глава 4
Ирина потянулась, поглазела на потолок, на котором отражались расплывчато - мерцающие блики улицы, сладко зевнула и, как человек, выполнивший свой священный долг, быстро заснула.
Сначала ей послышались острожные шаги, потом звук передвигаемой мебели. Яниной не хотелось открывать глаза, но скрип старого кресла окончательно вырвал ее из лап Матфея. Она разомкнула тяжелые веки и... обомлела: возле ее кровати в кресле сидел седой старец с глубокой залысиной на голове, усами, окладистой бородой, кустистыми сросшимися бровями, острым орлиным носом и пытливым взглядом прищуренных глаз. Этого человека Ирина... уже видела сегодня в усыпальнице. Только в то время он... крепко спал, а теперь проснулся и зашел поблагодарить за возвращение украденной вещи, - мелькнула свежая мысль в голове Яниной.
Пирогов успел переодеться, привычный парадный мундир он сменил на темный домашний халат, будто находится не в доме тети Веры, а у себя в имении Вишня. Под халатом виднелась светлая сорочка с расстегнутым воротом. Николай Иванович небрежно закинул ногу на ногу и покачивал ею в нервном ожидании. Ирина зачарованно следила за шлепанцем, зависшим на пальцах ног, ожидая, что тот вот - вот спадет с ноги хирурга.
- Ну - тес, барышня, что Вы намерены предпринять? - звонким голосом поинтересовался он, еще сильнее прищурив глаза, превратив их в китайские щелочки, отчего его взгляд стал еще более пытливым и хитрым.
Женщина села на кровати, натянув легкое одеяло до самой шеи.
- В смысле? - не испугавшись напора, спросила она.