Вьюга Юлия : другие произведения.

Часть 3

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

   Часть III
   А свобода нам только снится...
  
   Большая мягкая кровать с покрывалом холодной голубой расцветки, низкий столик да теплый ковер под ногами, неприметная дверь, ведущая в умывальную комнату, - вот и все убранство выделенных мне "покоев". Вир явно решил сразу же указать на причитающееся мне место.
   В результате, мне оставалось только целыми днями плевать в белоснежный потолок и до тошноты любоваться затейливым орнаментом на стенах. А вид из окна высокой башни уже успел набить оскомину. Наверное, потому, что из него можно было любоваться лишь на мрачные окна такой же только нежилой, башни. Чудесное разнообразие!
   Пока я, просунув голову сквозь толстые прутья, яростно вдыхала прохладный воздух, позади негромко хлопнула дверь. Словно тень, в помещение проскользнула здешняя служанка: прилежная девушка в бардовом с белым одеянии и вечно потупленным взглядом. Она только что не раскланивалась передо мной, тщательно убирая бардак, что я разводила с помощью минимума имеющихся средств.
   За все время, что моя персона здесь кукует, девушка не сказала ни слова. Даже ни разу не выразила неудовольствия тем, что я исправно заваливала грязной посудой и объедками стол, пол и даже кровать. Сегодня, например, я решила перебраться на подоконник. Поближе к природе, так сказать. И я знала, что пока трапезничаю "на воздухе", она и близко не подойдет, чтобы забрать опустевшие тарелки.
   Служанка мышкой сновала по комнате, а я упрямо глядела в окно. Не хотелось травить душу, пытаясь наладить контакт с этим смурным, неразговорчивым существом. Чем ее запугали, не знаю, но путь к свободе через прислугу явно был закрыт. Тем более с той охраной, что маячила под дверью. Кстати, охраняли меня также люди. Что весьма показательно. Сильные, тупоголовые мужчины огромной комплекции, как и прислуга, отказывались общаться. В какой-то момент даже мелькнула мысль, что местным обитателям удалили языки, а заодно и мозги, за ненадобностью...
   Подтверждая мои догадки, девушка скользнула справа от меня и встала, выжидательно глядя круглыми глазами. Я уже знала: ждет пожеланий. Еще при "вселении" в это обиталище, та, которая главная тут, сообщила, что "все пожелания Вилька выслушает и исполнит точь в точь". Ну, что ж...
   - Хочу пирогов с мясом, а еще с творогом, - что там Вир сказал? Откормим? Ну-ну. Такими темпами я скоро при всем желании через входную дверь не пролезу. Глядишь, и не посмотрит на меня главный кровосос,.. - А еще ногу баранью.
   Глаза служанки расширились еще больше:
   - Чего смотришь? Конечно, целую! Я десять лет толком не ела. Пока не испробую все, на что способна кухарка, не успокоюсь, - хмыкнула, когда девушка быстро закивала и стала пятиться на выход, удерживая двумя руками заваленные тарелками подносы. - Да! Завтра убираться не приходи. Не в настроении я.
   Не удержала, уронила одну тарелку. Видно, крикнула я очень громко. В результате пришлось еще некоторое время наблюдать за снующей по комнате бордово-белой фигуркой, собирающей осколки.
   - Жестокая ты! - раздалось от окна, едва дверь закрылась. Теперь уже я свалилась с подоконника. Миска же с супом от неловкого движения вывалилась наружу. Надеюсь, хоть на голову кому-нибудь... - Так издеваться над убогими!
   - Ты что-то путаешь. Самый убогий здесь ты, - нахально глядя в самые синие на свете глаза, я предусмотрительно отошла от окна и уселась на кровать. Просто уже известно, что будет дальше.
   А дальше Лукас легким движением разогнул прутья и шагнул в комнату.
   - Нахалка, - прокомментировал он мои слова, ничуть не обидевшись. - Только ты могла назвать принца убогим.
   - Если ты не убогий, зачем же сюда шляешься с завидной регулярностью?
   Нет, он не стал врать что-то о жалости, об интересном общении и о великой любви. Просто, как обычно, сверкнул шальными глазами и ответил в своей манере. Предельно честно.
   - До сих пор пытаюсь осмыслить, что в тебе нашел братец.
   - Умом его величество не понять.
   - Верно подмечено, - захохотал вампир, устраиваясь рядом со мной на кровати. - Все-таки ты прелесть. Вот с кем я еще могу позлословить о короле?
   - Ты уж определись. То прелесть, то нахалка. Вы непоследовательны, мой принц.
   - А ты не в меру язвительна, - синеглазый гад довольно щурился, развалившись на моей кровати. Ничего не боится! - Думаешь, теперь терять тебе нечего?
   - Отчего же? - вздернула я подбородок. - У меня есть жизнь. А еще незваный гость, потерять которого одно удовольствие.
   - Знаешь, - Лукас скользнул по расписным стенам задумчивым взглядом, - а ведь это когда-то была моя комната... О-о-о, неужели это значит, что не я, а ты у меня в гостях?!
   Вампир вовсю кривлялся, хлопая себя по лбу и строя рожи, одна забавнее другой. А я вот смотрела на него с холодным интересом и понимала, что, видимо, должна расслабиться в процессе общения и веселиться вместе с ним. Для чего? Зачем ему мое расположение? Что одному из всесильных надо от меня?
   - Ладно-ладно, - махнула рукой в сторону этого оболтуса, - тогда ты оставайся, а мне пора и честь знать.
   И решительно полезла прямо через раздвинутые прутья в окно.
   - Куда?! - естественно меня поймали и водворили на место. То есть на кровать. Да еще и придавили сверху нехилым таким телом. - Больная совсем?!
   Куда делся недавний весельчак? Его высочество рычал и скалился всеми своими зубами, которые внезапно стали очень хищными.
   - Как я это Виру объясню?
   - А как мне объяснить, что ты шляешься ко мне почитай каждый день, а?
   На меня взглянули угрожающе. И даже как-то тихо стало и страшно.
   - На твоем месте я бы этого не делал.
   - Почему? - действительно, интересно.
   И тут произошло странное: вампир стал меняться на глазах, словно вновь примерял скинутую маску. То есть, вновь стал улыбчивым и смешливым таким парнем, пришедшим развеселить заскучавшую девушку.
   - Потому что я больше не приду - и ты с ума сойдешь от скуки, - синеглазый легко поднялся, направляясь к окну.
   - Да что ты?!
   - Непременно! Ты просто сама пока этого не понимаешь.
   - Лукас, - впервые его имя слетело с моих губ, и вампир почему-то дернулся и резко насторожился. А я продолжила предельно серьезно, без издевок и улыбочек, которые были приняты между нами. - Зачем тебе это?
   Некоторое время он молчал, словно размышляя говорить или нет, а потом подошел ко мне вплотную и близко-близко склонился к лицу. Я задержала дыхание и едва не отпрянула, но сдержалась, понимая, что нельзя этого делать.
   - А в тебе что-то, действительно, есть. Что-то резкое и трогательное одновременно, беззащитное и колючее. Такое, что даже хочется,.. - миг - и оборвав себя на полуслове, вампир вспрыгнул на окно, бросив на последок. - Скоро Вир явится, так что я пока приходить не буду.
   Он легко вернул прутьям их первоначальный вид и удалился тем же путем, каким и пришел сюда: просто прыгнул на соседнюю башню, зацепился за какой-то выступ и, вскарабкавшись, исчез в черном провале окна.
   Кажется, с некоторых пор я недолюбливаю незваных гостей.
  
   Вечерело. То есть, для кого-то просто вечерело, а для меня наступало самое жуткое время. Когда хочется спать, но страшно до ужаса. А еще такая тоска наваливается!.. И ощущение полной беспомощности и одиночества. Моя попытка вылезти в окно выглядела нелепой шуткой. На самом деле, вот прямо сейчас нырнуть в пропасть было бы сущим пустяком. Мгновенное ощущение полета - и больше никаких терзаний. Заманчиво.
   Однако у Лукаса явно были на меня какие-то планы, оттого и не дал выйти из тюрьмы таким оригинальным способом.
   Как ни боролась я со сном, но темнота и усталость (от безделья и терзаний) взяли свое. Я уснула и как в омут полетела в привычный уже кошмар...
  
   В этом мире правил вечный закат. Кроваво-красные всполохи окрашивали всю картину уже привычным цветом. Цветом войны и смерти. Как и тогда, они погибали прямо передо мной. Казалось, можно рукой достать. Но чем же поможет моя рука? Такая тонкая и беспомощная... И, как и тогда, я пыталась все сделать на расстоянии.
   Выставив вперед руки, пыталась удержать щиты, но... С ужасом поняла, что не чувствую их! Их не было! Не было вообще ничего! Даже малейшего ощущения силы. Я сунула руку за пазуху, но амулетов не оказалось на месте. В панике я заозиралась и увидела его.
   Вир стоял недалеко от меня и смеялся, держа в руке без перчатки мои амулеты. Они качались и выглядели, как безобидные побрякушки в большой руке хищника.
   Беззвучно закричав, как и всегда в этом кошмаре, я кинулась к нему с одной целью: отобрать то, что еще может кого-то спасти. То, что по праву принадлежит мне. И даже не сразу поняла, что врезалась в невидимое препятствие. Заметалась и бросилась к своим, к раненным и еще живым, но опять напоролась на прозрачную стену. Меч. У меня должен быть меч. Почему его нигде нет? Куда он делся? Зашарила ледяными руками по преграде. Ну, хоть одну трещинку! Хоть малюсенькую!
   Я все шарила и шарила. А маги все падали и падали. А Вир смеялся, все больше напоминая исчадье из бездны. А я чувствовала себя жалкой, никчемной и маленькой. Ничтожно маленькой. Тут Вир начал расти, и другие вампиры начали расти. Или это мы уменьшались?
   Потом эти громадины стали хватать моих беззащитных друзей и скидывать в кучу. Они все скидывали и скидывали, а куча росла и росла, пополняясь безвольными телами. И я понимала, что мы им не нужны даже, как еда. Мы слишком мелки для них.
   И пока мои друзья умирали, пока я обдирала руки в кровь в тщетной попытке прорваться к ним, пока Вир хохотал, еще громче хохотал кто-то там наверху. Тот, для кого все мы казались еще более ничтожными. Тот, кто придумал эту войну себе на потеху.
  
   Как всегда, я выползала из сна тяжело, с огромным трудом преодолевая вязкую пустоту кошмара. Сердце билось, как сумасшедшее, заставляя вспомнить, что оно все еще есть. Постель, как обычно, была мокрая от пота, хоть выжимай. Подушка тоже. От слез.
   Задыхаясь, я села, глядя в черноту за окном без ставен и стекол. Видно, пока я спала, погода испортилась - и теперь ветер гулял по комнате, пробирая до костей мокрое тело. Я судорожно стала кутаться в скинутое одеяло, тщетно пытаясь согреться. И тут же хрипло рассмеялась. Дура! Забочусь о своем жалком теле, когда им уже все равно...
   - Хорошие тебе сны снятся, - хриплым голосом откликнулась темнота, - волнующие.
   Я испугано подскочила, а где-то в изножье кровати, что-то скрипнуло, потом и глухо стукнуло, будто кто-то поставил на пол ноги.
   Не отошедшее ото сна сознание, еще растерянно металось, но я-то уже знала, кто мой ночной гость.
   - Интересное у тебя выражение лица... Боишься? - усмехнулась темнота. Он что, издевается? Сидит там в темноте, разглядывает меня, а я, как беспомощный зверек жмусь на постели, дрожа от страха. Сволочь!
   Кажется, я произнесла это слово вслух, потому что темнота угрожающе затаилась. Но, как ни странно, ничего страшного не произошло.
   - Злишься, - констатировал Вир каким-то усталым голосом. - А ведь это я должен злиться.
   Я лишь недоуменно хмыкнула, чувствуя, впрочем, что мое тело уже прямо потряхивает от злости и страха. Ядреная смесь. А когда-то я испытывала по отношению к нему нечто совсем иное...
   - Ладно. Опустим это пока. Скажи, Рина, где ты пряталась долгие десять лет? - Показалось, или его голос стал ближе? - Почему я не мог найти тебя?
   Ага! Сказать - и выдать убежище еще оставшихся на свободе магов. В большинстве своем, женщин и детей... Я еще в своем уме. Так что молчу дальше, все также таращась в темноту.
   Тишина некоторое время давила на уши, пробегая по озябшему телу нервными мурашками. Потом вздохнула и тьме голос:
   - Тогда, может, ты ответишь, с кем вы заключили договор? - Я невольно вздрогнула, пытаясь усмирить пустившееся вскачь сердце. Откуда он знает про договор? - Ага. Значит, я прав.
   Голос стал задумчивым, тишина разбавилась звуком барабанящих по подлокотникам пальцев. Очевидно, на кресле сидит. Кресло? Откуда здесь кресло?
   - Очевидно, вы не ведали, что творили, когда заключали этот договор.
   Я лишь фыркнула. А с кем мы должны были заключить договор? Может быть, с Виром Старбоком? Не смешите мои тапочки!
   - Так с кем же вы связались? - голос стал вкрадчивым и, как будто, снова приблизился. - Я бы подумал, что это кто-то за пустыней Забвенья, но вы бы не выжили там.
   Должно быть, я предчувствовала такой поворот в его речи, а потому железным усилием воли смогла удержать эмоции при упоминании нашего убежища.
   - Ты и твои дружки даже не подозреваете, к чему могут привести ваши эксперименты! - Ого! Сквозь усталость в голосе прорезался гнев! - Что вы невольно привлекли в мои земли.
   Неужели? Невольно потрескавшиеся губы расползлись в коварной усмешке. Ты, действительно, думаешь, что мы ничего не понимаем? Или злишься, что и на великого и ужасного можно найти управу? О! Неужели что-то уже началось? Драконы начали выполнять свою часть сделки подкормленные кровью вампиров?
   - Молчишь? - он снова забарабанил пальцами. Это уже начинало нервировать. Как и его присутствие, впрочем.
   - Что тебе снилось? - Столь резкая смена разговора вновь заставила меня вздрогнуть. Он в своем уме? Мои губы лишь крепче сжались. Вести беседу с персонажем из моего кошмара совсем не хотелось. - Хотя не отвечай. Я сам. Тебе снились твои друзья.
   Я опять вздрогнула, в этот момент вспомнив, что мои эмоции перед ним, как на ладони. Мгновенно почувствовала себя обнаженной и беспомощной.
   - Должно быть, тебе снилось, как они умирали. Вероятно, каждую ночь ты видишь, как они умирают. Как их тела падают одно за другим. Наверняка, ты боишься спать. Ведь во сне ты видишь все так ярко, но ничем не можешь им помочь.
   Он говорил вкрадчиво, будто вползая постепенно в мои мысли, эмоции, одним словом нагнетая в них страх. Я опять стала покрываться липким потом, а существо из моих кошмаров уже овевало жарким дыханием мои щеки. Но не было никакой возможности отодвинуться от него. Куда двигаться? Казалось, он везде!
   - Теперь ты знаешь, каково это - видеть, как твой друг падает на землю с мечом в спине. Или с кинжалом. А, может, его перерубили пополам?
   - Хватит! - крик получился приглушенным и хриплым. Ладони сами собой закрыли уши, но я все равно продолжала слышать его.
   - Но им повезло! Их убили в бою. А каково тому, кого убили неожиданно? Исподтишка? Убил тот, кто, казалось, не способен был это сделать по определению!
   Вир уже просто рычал, а я кричала, как заведенная слово "хватит", изо всех сил зажимая уши и особо не вникая в то, что он говорит. Эх, если бы я только прислушалась в тот момент! Если бы потребовала объясниться. Если бы в ответ на бредовые обвинения рассказала, как все на самом деле было. Если бы...
   Но, должно быть ночной кошмар окончательно пожрал мой разум. А поведение Вира и давящая темнота не способствовали здравому осмыслению ситуации. Я просто превратилась в маленькую испуганную девочку, готовую бежать, куда глаза глядят. Но они-то как раз никуда и не глядели.
   Кажется, в этот момент я приобрела еще и страх темноты. Просто металась по кровати в слепом поиске выхода, в полубреду мотая из стороны в сторону головой, а потому не сразу заметила, как чужие горячие руки меня обнимают.
   И надо же! Я не оттолкнула их, а с радостью приняла, как нечто живое и надежное. Такое горячее, отгоняющее прочь все мои кошмары. А поцелуи... Они просто дарили освобождение. Можно ли меня осуждать за это?
   *******************************
   Можно ли осуждать за то, каким одурманивающим оказался его запах, неожиданно знакомым и даже родным. Будто и не было этих десяти лет, будто и не стояли мы по разные стороны баррикад, будто не было моего кошмара...
   Я горела в его руках, плавилась. Рассыпалась на тысячу частей и собиралась вновь. В момент моего сумасшествия совсем не думалось о том, что Вир, очевидно, стал отличным манипулятором за эти годы.
   Только наутро до меня дойдет, что пытка темнотой удалась на славу. Она оказалась более успешной, чем пытка светом, устроенная магами, когда я только попала в Джару. Тогда они делали ставку на усталость, Вир - уповал на страх и чувство вины. И не проиграл. Тогда я сумела не выдать ничего лишнего и чересчур личного, теперь же словно потеряла себя. У меня было одно желание: забыться, отринуть все беды и раствориться в том, кто сильней. В том, кто так расчетливо вверг меня в хаос, а затем подарил утешение. Тут же, сразу же, не дав опомниться и прийти в себя.
   Да и вряд ли воспринимала я его, как Вира, или вообще кого-то материального. Скорее, как что-то нереальное, как продолжение сна.
  
   Атаку на мой мозг он провел виртуозно. Атака на тело производилась также со знанием дела. Поцелуи следовали один за другим. О, нет! Это был один сплошной поцелуй, не дающий вздохнуть или расслабиться. Большие, чуть шершавые руки были везде и всюду. Я не успевала сосредоточиться на одном ощущении, как тут же чувства взрывало другое. Я знала: он ощущает все, что ощущала я, но почему-то теперь это приводило меня в экстаз, добавляя такого непривычного возбуждения.
  
   Меня столько раз за эти годы называли фригидной, что я сама в это почти поверила. Теперь эта вера рассыпалась в прах. Сколько раз же раз мною делались тщетные попытки перешагнуть через себя? Теперь стало понятно, почему они были тщетными. Я не могла подменить вот ЭТО чем-то фальшивым и сделать вид, что все именно так, как надо. Я не могу, как другие. Все или ничего.
   ...или ничего.
   ...ничего.
   Шептало эхо в голове. Пока я заново открывала свое тело. Грудь, бедра... даже кончики пальцев! Да сколько ж можно! Я сейчас сгорю! Вампир довольно урчит, как большое хищное животное, пирующее на своей жертве, и поглощает, поглощает извивающееся тело. Он не обращает внимания на тонкие, нервные пальцы, вцепившиеся в густую шевелюру. Его не напрягает, что я помимо своей воли то дергаю за волосы, то прижимаю его голову к себе. Еще, еще... Крепче, сильней.
   Он что-то шепчет о том, что я сама во всем виновата. Что если бы не мой поступок тогда, все было бы по-другому. Что утром я его возненавижу, но ему все равно...
   А я будто в бреду выкрикиваю его имя, не в состоянии осмыслить повисшие между нами слова. Да, они всплывут в памяти, но много позже. Вечность спустя, когда я сумею заново собрать свои тело и душу.
   Никогда не думала, что в такой момент буду визжать. И как ни стыдно было потом, но тогда мой визг вспорол ночь. А Вир застыл и мрачно выругался. Весь напряженный, скользкий от пота... пообещал страшную кару тому, кто был со мной до него, а затем... просто раскрасил безлунную ночь яркими звездами...
   ********************************
   Еще полгода назад я спала в нашей с Вардом развалюхе, гордо именуемой "домом". Спала в собственноручно огороженном закутке и чувствовала себя в полной безопасности, ведь мой сон охранял друг. Человек, вернее, маг, заменивший мне отца.
   Теперь же я лежала на смятой кровати, чувствовала, как гуляющий по комнате ветерок гладит разгоряченную кожу и ужасно хотела провалиться сквозь кровать, пол и, желательно, сквозь землю. Даже если бы все мои погибшие друзья вот прямо сейчас воскресли и стали кричать, что никого я не предала, это не облегчило бы мои терзания.
   Предала. Еще как предала. Причем не только их, но и себя тоже.
   Вир говорил, что наутро должна появиться ненависть. Он был прав. Только ненавидела я больше себя, а не его. Для него все выглядит логично. Его так воспитали. Можно сказать, что его величество был излишне мягок со своей рабыней, поразительно нежен...
   А я... просто пошла на поводу у тела, у постыдной слабости. И ведь не девочка уже, а вполне взрослая женщина.
   Ветерок снова легко пощекотал щеку, а потом вдруг заговорил голосом моего ночного помешательства:
   - Долго будешь претворяться?
   Я распахнула глаза и смело заглянула в глаза своему стыду. А у стыда по-прежнему глаза были удивительно красивые, глубокие, темно-фиолетовые. И что-то таилось в этих глазах такое... Короче, в этот момент все мое женское естество поняло, что стоит мне улыбнуться и обнять Вира, как он тоже улыбнется в ответ. И, возможно, сделает вид, что не было этих десяти лет... И даже, может быть, будет носить на руках...
  
   Только это значит, что и мне нужно будет забыть предательство и Донгон, и все эти годы, немым укором повисшие между нами. Ну, ладно это. Смирять свою гордость можно научиться, но что может убить память? Как забыть лица убитых магов? Как вычеркнуть из страниц судьбы это проклятую войну? И пусть мы сами пошли на это и могли смириться и стать рабами, но... и вампиры могли пойти на уступки. Беда в том, что Виру тоже нужно все или ничего.
   А через несколько лет и я ему буду не нужна...
   Все эти мысли стремительно проносились в моей голове, а он с серьезным видом заглядывал, казалось, прямо в душу, нависая надо мной, такой растрепанной и постыдно обнаженной. Он был везде и всюду. Сквозь толщину одеяла мои ноги чувствовали жар его ног, живот ощущал твердость мускулов, руки кололо от страха прикоснуться к его рукам, упирающимся в подушку по обе стороны от моей головы.
   Я так старалась сохранить независимый вид и удержать твердость во взгляде, что стало тяжело дышать. Пришлось делать глубокий спасительный вдох, но стало только хуже. Этот запах... Не знаю, как объяснить. Как будто запах его тела смешался с моим, рождая нечто правильное и естественное,.. совершенное.
   Должно быть, сам демон дернул меня за язык в тот момент. Просто так хотелось стряхнуть с нас чувственное оцепенение - и вот вырвалось:
   - А ты ничего так в постели, - и улыбка наааглая...
   Что-то такое мелькнуло в его взгляде. Должно быть, разочарование. Но замешательство - это не то чувство, которое может быть присуще королю вампиров.
   - Повторим? - внезапно прищурившись, спросил он, низким хрипловатым голосом. Казалось, будто прикоснулся к самой сути одним только словом, рождая в голове живые картинки возможного "повторения", а на обнаженной коже толпу мурашек.
   Ух! Я тебя сейчас!
   - Конечно, милый, - и сама потянулась к его четко очерченным губам. Вир напрягся, но затем, подхватив под спину, рывком прижал к себе. Усилием воли я расслабила губы, впуская верткий язык, и...
   - Сссстерва! - прошипел злостно укушенный вампир, стирая с подбородка струйку крови.
   - Мне есть у кого учиться! - ответствовала я, задыхаясь от смеха. Вот так изгибалась в его руках и хохотала. Почему-то очень смешной мне показалась ситуация с покусанным королем вампиров. Правда, больше в этом смехе было истеричных ноток, а не веселья, и, к сожалению, вампир их заметил.
   - Рина, сколько их было? - неожиданно холодный и спокойный голос пробился в сознание, и я закашлялась, подавившись смехом.
   - Кого "их"? - ох, не сразу я поняла, что он опять взялся за свои ночные штучки. Снова заставал меня врасплох, резко меняя тему и настроение.
   - Мужчин.
   - Сколько?.. - я задумалась в нерешительности. Сколько же их было? Что же соврать? А внутри уже все дрожало от воспоминаний о "мужчинах".
   И вдруг вампир вновь резко сменил тональность разговора:
   - Кто он?! - прорычал, прижимаясь вплотную к моему носу.
   Я честно пыталась сдержать эмоции! Но этот невозможный вампир... Он взбаламутил стоячее болото моей души, опять, как и много лет назад, перевернул мое представление о мире с ног на голову. И теперь я не могла удержать горечь, поднимающую голову из того тайника, в который я ее запрятала еще тогда... И как можно было сдержать все в себе, когда он так смотрит встряхивая все существо.
   И он это почувствовал...
   - Кто этот мужчина? - теперь он уже тряс меня за плечи, а я тихо зверела. - С кем ты спала?
   - Мужчина? Какой мужчина? Как ЭТО может называться мужчиной? И я не спала, слышишь? Я не спала с ним! Я отбивалась!
   Прошлое нахлынуло, заставляя выкрикивать слова на надрыве. А перед глазами вставали картины, как будто это было вчера. И не получалось больше делать вид, что это было не со мной...
  
   Я тогда впервые принимала участие в вылазке. Это произошло после слухов, что в одной из деревень проявил себя ребенок-маг. Я сама напросилась с Вардом и остальными, неопытная, неоперившаяся... И кто ж знал, что эти слухи были из-за меня? Когда мы подошли к деревушке, выяснилось, что там ловушка, устроенная вампирами. Спасло нас звериное чутье Варда, а еще наш человек, осмелившийся нас предупредить. Собственно, это последнее, что он успел сделать... Вампиры вывесили его тело на придорожном столбе.
   Нет, Вира там не было, но во всем случившемся я винила только его. И в смерти того человека и в том, что было дальше...
   А дальше мы бежали, долго, выбиваясь из сил. К сожалению, нельзя было сразу же отправляться в Джару, и нам пришлось петлять, запутывая следы. А потом Вард с Амиром отправились в разведку, а я осталась наедине с Караем...
   "Это все из-за тебя, тварь! - орал он, тряся меня за шкирку. - Это был мой брат, понимаешь? И он погиб из-за какой-то вампировой подстилки!". Он ударил меня по лицу. Корчась на земле, я уже не могла достать свой меч, а уж когда он вновь дернул меня за грудки, порвав одежду, и обнаружил припрятанные амулеты... Конечно, он был прав. Я была самозванкой, ничего не умеющей тварью, приносящей всем только несчастья. Маги, которые всегда стремились только к свободе, вынуждены были скрываться более тщательно, чем обычно. А теперь это смерть...
   Я только хрипела, когда на меня сыпались чувствительные удары и слышался треск одежды. А потом он пробормотал: "Посмотрим, на что ты способна, подстилка", - и словно разорвал меня на части... Можно сказать, что мне повезло. Прорвавшись сквозь преграду, он замер от удивления. Амир так и умер с этим удивлением в глазах. А когда он скатился с меня, я увидела разъяренного Варда.
   Именно с того момента Вард и стал моим другом. Единственным. Именно тогда он узнал про амулеты и меч, и про то, что я самозванка. Он помог мне привести себя в порядок, все время повторяя "прости, девочка", помог завязать узелки на всех кожаных шнурочках и собственноручно одел амулеты мне на шею. С тех пор он всегда покрывал и оберегал эту самую самозванку, не претендуя на большее...
  
   - Рииина, - внезапно Вир поднял руку и с щемящей нежностью погладил меня по щеке.
   Что он хотел этим сказать? Что сопротивляйся я, не поступил бы так же, как Амир? И вообще, это Вир виноват во всем! Во всем виноват Вир!
   - Мне не нужна твоя жалость! - я зло стряхнула его руку. - Чем ты лучше его? Чем, я тебя спрашиваю? Ты такой же, как он! Не прикасайся ко мне!
   Я кричала, поливая его ненавистью и презрением, а он одевался, не отводя от меня глаз. А потом вбил еще один камень в высоченную стену между нами:
   - А тебе не кажется, дорогая, что ты все это заслужила как никто другой? Можешь ненавидеть меня и смешивать с грязью дальше. Все равно я уже получил то, что хотел.
   Он ушел, а я как-то сразу успокоилась с исчезновением моего личного раздражителя. Проглотила глупые слезы и занялась тем, что снова стала упаковывать в кокон безразличия боль и обиды прошлого.
  
  
  
  
   Вир
  
   - Ваше Величество, там гонец,.. - успел пробормотать смотритель родового замка Старбоков до того, как я смазанным пятном скользнул к выходу из башни.
   Едва ли сознание уловило что-то там о гонце. Внутри все клокотало после общения с Риной. А в голове стучало резко, настойчиво: "Кто? Кто? Найти! Разорвать!" - и тут же женский голос насмехался: "А чем ты лучше его?". Я не лучше, Рина! Я хуже. Ты даже не представляешь (да и никто не представляет, кроме меня), что я сделаю с тобой. Радует только одно: ты вряд ли сможешь все это оценивать адекватно.
   Но опять же, кто? Кто?! Сердце билось сильно, тяжело, причиняя почти физическую боль.
   В голове что-то щелкнуло, и я даже остановился на мгновение, осмысливая кощунственную мысль, мелькнувшую в сознании. А вдруг это случилось в Фальвах? Кто это мог быть? Гар?.. Не поэтому ли она сбежала?
   Нет! Нет - и точка. Такого просто не может быть. Слишком хорошо мы с Гаром знали друг друга. Это не то.
   Проанализировав наш с Риной разговор, я пришел к выводу, что будь это правдой, Рина плюнула бы признанием мне в лицо, как ядом. За Гара ее явно мучает чувство вины. Как и за многое другое.
   "Вот видишь! - вкрадчиво прошептал внутренний голос. - Она уже давно сама себя наказала". Да, наказала. Однако сути это не меняет: я, как сумасшедший, безответно влюблен в убийцу своего друга! Гордости по этому поводу не испытываю, но сделать ничего не могу. Могу только смириться и извлечь из этого максимум пользы.
   "Дааа, мы сделаем это!" - во внутреннем голосе, с некоторых пор поселившемся во мне, прорезались маниакальные нотки. Только этого мне не хватало! Разговаривать с внутренним сумасшедшим!
   Однако, следовало признать, что с тех пор, как я стал досконально штудировать фолиант Старбоков, пытаясь вникнуть в саму суть магии, этот голос стал неотъемлемой частью моей жизни.
   Благодаря ему, я начал понимать, зачем мой предок создал эту книгу.
  
   Магия - это то, что бесконтрольно разлито в мире. Раньше она принадлежала вампирам, но в какой-то момент стала вырождаться. Мой предок чувствовал это и стал проводить научные изыскания. Так он разработал целую систему ритуалов, с помощью которых можно было ловить магические потоки и использовать их в конкретных целях. Любой человек или вампир может прослыть с этой книгой магом. Что я и сделал. Однако вряд ли любой может слышать голос моего предка, владевшего чистой магией так, как слышу его я...
  
   Я понимал, для чего ему Рина. Она воплощение его не сбывшейся мечты. Это слияние выгодно нам обоим. Возможно, благодаря ему, моя мечта все же сбудется...
  
   ***************************
  
   К моему удивлению, гонца не провели в замок. И только выйдя во двор, я понял почему. Навир без сил привалился к ступеням парадного входа и жадно глотал воду принесенную служанкой. Конь хрипел неподалеку, встряхивая с крупа клочья пены. Очевидно, навир загнал ни одну лошадь, пока добрался сюда.
   - Что случилось? - сделав знак, что сейчас не до церемоний, я опустился рядом с ним на ступени и, склонившись, вслушивался в глухой шепот.
   - Юго-запад... выжжено все подчистую. Нет свидетелей... ни одного...
   Выслушав еще несколько столь же бессвязных фраз, я стал собираться в дорогу.
   Итак, что мы имеем? Картина та же, что и раньше. Кто-то неизвестный, определенно связанный с магами постепенно уничтожает мое королевство. Даже не так. Он будто издевается. Играет с нами. Такое ощущение, что ему под силу уничтожить все сразу, но безумно нравится нагонять страх на все живое.
   А какой страх самый ужасный? Правильно. Страх неизвестности.
   И самое противное, что таинственный враг явно желал остаться неизвестным.
   Ну, что ж. Рина ни за что не расскажет, кто их союзник. Да сейчас я и не стану терзать ее вопросами. И душераздирающими подробностями нападений тоже мучать не буду...
   Остаются пленные маги. С ними можно не церемониться.
  
   Их доставили в одну из провинций и судьба столь ценного генетического материала еще не решалась. У меня были мысли по этому поводу, в которых Лукас занимал не последнее место, но... Сейчас нужно сосредоточиться на первоочередной задаче.
   Что ж, вперед в Хардею!
  
   ***********************************
   Личная охрана короля не блистала радостными лицами. Я их отлично понимаю. Сам еще не отъехав чувствую необъяснимую тоску и желание вернуться в комнату в башне. Эта тоска не дала забыть дать приказ переселить Рину в другое помещение, более уютное и не продуваемое всеми ветрами.
   Не знаю, кому пришло в голову выделить ей бывшую комнату Лукаса. И почему в таком случае там не было приведено в порядок окно? Зато решетку "догадливые" слуги поставить не забыли.
   Мы с братом выломали несчастную раму еще в детстве, не поделив очередную милость короля. Уж не помню, что именно он нам преподнес, только по идее мы должны были не драться, а вместе пользоваться подарком. Это только по идее...
   Думая о Лукасе, я в очередной раз испытал уже привычный укол сожаления. Где он сейчас? Понял ли что-нибудь после нашего последнего разговора?
   Я пытался. Я дал ему возможность проявить себя. Но и мне, и ему, и всем подданным было совершенно ясно, что правитель из него не получился. К сожалению, не смог я спихнуть бремя власти в надежные руки. Эти руки оказались не приспособлены к ее удержанию. Бесконечные удовольствия - вот то, к чему стремился брат. А в условиях смуты и бесконечных заговоров - это не самый лучший вариант для всех нас.
   Но он, кажется, так ничего и не понял. Как же! Старший брат в очередной раз отобрал любимую игрушку! И бесполезно объяснять, что королевство не игрушка.
   И так же неизвестно, будет ли он мстить. Радует только, что Рина находится под надежной охраной. И мое сердце сейчас тоже с ней...
  
   *****************************
  
   К демонам! Все пошло совсем не так, как я думал. Хотя... так даже лучше.
   На подходе к Хардее, нас остановил конный отряд. Один из Навиров, спешившись и преклонив колено, сообщил, что случилось непредвиденное. Маги... Я даже осмыслить эту мысль до конца не могу, настолько она абсурдная. Перепуганные маги обратились! К вампирам! За помощью!
   Те, кого мы выслеживали годами, от кого многие высшие вампиры мечтали заполучить детей. Свободолюбивые, дерзкие и наглые маги, считающие себя новой расой, возвысившейся над остальными. Маги в панике покинули свое тайное убежище и обратились за помощью к нам.
   Это что-то невероятное! И отнюдь не радующее меня. Видно, договор с не ведомым злом обернулся против них же. И это совсем не радует.
   Ведь если поразмыслить, есть ли нам теперь толк от магов. И не это ли начало конца?
   Зато теперь я точно узнаю, кто этот таинственный враг.
   Отреагировав на отчет угрюмым молчанием, я вместе с охраной последовал за отрядом навиров. Что-то будет?
  
   ***********************************************
  
   Что-то будет... Эта фраза так и этак крутилась в голове, пока я с определенной степенью разочарования рассматривал горстку оборванцев, рассевшихся тут и там во дворе дома наместника Аккоры. Лорд Гарий почтительно держался сзади, пригибаясь к земле каждый раз, когда я оборачивался.
   - Что это такое? - спросил едва тихо, больше для порядка. И так ясно, что это такое: кучка перепуганных и изможденных женщин и детей. И это все, что осталось от магов?
   Только стиснутый в кулаке хлыст выдал мой гнев, но знающие вампиры тут же постарались испариться из зоны видимости. Зря. Мой гнев не был направлен ни на одного из присутствующих. Вот если бы здесь был начальник разведки... Отец, а затем и я, очевидно, серьезно переплачивали этому лису - и вот результат!
   И вот результат...
   - Накормить. Переодеть. Определить в жилые помещения, - бросил мимоходом и ушел в дом, чтобы не видеть этого жалкого зрелища.
   Если б знать раньше, что магов так мало... В ходе битвы их бы просто оглушали и брали в плен. Такой ценный материал для возрождения бывшего величия нашей расы - и такая фатальная ошибка.
   А если копнуть дальше и предположить, что переговоры с магами я провел бы сам, не возлагая надежду на советников,.. Да, как ни прискорбно об этом думать, но мы бы не теряли теперь огромные территории почти каждый день.
   "Думаешь? - голос был, как никогда прежде, задумчивым. - Разве не могло быть у неведомого врага своих целей? Независящих от магов?". На секунду возникло сомнение, а не мое ли это собственное подсознание говорит со мной? Уж очень стремился голос меня оправдать. А ведь я был серьезно виноват! Я - правитель. И вся ответственность на мне. Но подобно тому, как Лукас увлекся развлечениями, я с головой нырнул в свое помешательство по имени Рина, упустив главное. Упустив время! И теперь не спал ночами в бесплодных попытках его нагнать.
   Я сидел в кресле, постукивая рукояткой плети по голенищу сапога. Где-то по углам большой обеденной залы жалось огромное количество народу, пытаясь слиться с голубыми стенами. Стряхнув с себя оцепенение задумчивости, обвел рассеянным взглядом роскошное убранство комнаты, разодетых в ливреи слуг... Рассеянно отметил, что, очевидно, лорд Гарий больше времени уделял удовлетворению собственных потребностей, а не нуждам своей провинции. Тут же вспомнились слухи о том, что он чересчур часто наведывается в Фальвы с целью приобретения новых элитных слуг и рабынь.
   Теперь уже, нехорошо прищурившись, я смотрел непосредственно на лорда. Тот сжался и сменил привычный, бледный окрас кожи на зеленый, который, надо сказать, лучше гармонировал с белоснежными волосами.
   - Твое счастье, червь, что на кону стоит судьба королевства, - от моего спокойного холодного голоса у лорда задрожали колени и, не спрашивая дозволения, он опустился на ближайший стул, едва не рухнув мимо него. - За эту высочайшую милость к концу войны ты выведешь Аккору на второе место после Фальв... по всем показателям.
   Гарий, часто-часто закивал, чем только вызвал волну презрения. Ладно. Отвлеклись - и хватит.
   - Привести сюда того, кто среди магов главный... главная.
   Демон! Придется общаться с перепуганной женщиной. Надеюсь, она от смущения не спалит своего короля...
  
   *************************************************
  
   Все оказалось еще отвратительней, чем я думал. Женщин оказалось две. Очевидно, они не смогли поделить между собой лидерство над той ватагой, что притащилась сюда. К моему удивлению, они оказались несколько старше, чем выглядели. Как мало мы знаем о магах! Только теперь выяснилось, что продолжительность их жизни едва ли не превышает продолжительность жизни вампиров.
   Это же какие перспективы!..
   Оборвав себя на этой несвоевременной мысли, я вернулся к главному, когда в комнату ввели неоперившегося юнца. На мой вопрос навир ответил, что малец, как старший "мужчина" в этом курятнике, претендует на роль вожака.
   Это было бы смешно, если бы не было так нелепо.
   Однако вскоре пришлось сказать "спасибо" чересчур старательному навиру, ведь только излишне любопытный мальчишка сумел раскрыть мне глаза на союзника магов. Оказывается, он подслушал полночный разговор старших магов, которые говорили о драконах.
   И если две магички, перебивая друг друга, могли только кричать о том, что вокруг все горит, что в Джаре (что это такое никто внятно объяснить не мог) они все погибнут, то мальчишка просто сказал: "Это все дракон".
   Дракон. Все знают, что драконов не существуют. И тут мне в голову пришла догадка. Не знаю, как я не подумал об этом сразу. Ведь жечь мои земли вполне может какой-нибудь свихнувшийся маг. Возможно, что и сами маги не знают, кто это. Да, скорее всего, так и есть. Это объясняет перерывы между нападениями и их хаотичность. Сильный маг вполне может произвести неконтролируемый выброс силы, потом ему, скорее всего нужно будет восстановить резерв. За это время он вполне может переместиться на другое место.
   Все просто! И никаких драконов.
   У меня сразу же отлегло от сердца.
   Пора заканчивать с этим безобразием.
  
   ***************************************
  
   Рина
  
   Движение - это вечная и изначальная потребность всего живого. Движение невосполнимо. Будь то ходьба, бег, рост, тяга к знаниям, взросление, любовь... Движение многолико и разнообразно. Застывший, обездвиженный живой организм обречен на деградацию и умирание.
   Движение - это смысл жизни.
   Все это понимаешь, когда лишаешься главного - возможности двигаться куда-либо.
   - Госпожа, вам нужно поесть, - они сменили мне не только комнату, но и служанку. Теперь со мной разговаривали, заменив обращение "рабыня" на более уважительное и нейтральное "госпожа".
   Обо мне беспокоились и заботились, таская туда-сюда переполненные подносы с едой, каждый день меня белье на кровати, проветривая выделенные три комнаты... Только этого было мало, чтобы вернуть меня к жизни.
   Только теперь я поняла, что фраза вампира о том, что он получил от меня все, что хотел, была с двойным дном.
   Он знал. Он знал! Я сходила с ума от этой мысли.
   Как же так? С первого раза. С самого первого проклятого раза!
   Первое время я даже не могла заставить себя сформировать до конца эту мысль. Только к концу второго месяца пришло окончательное осознание: я беременна!
   У меня будет ребенок! Ребенок от вампира! Ребенок от одного из существ, которые сразу после рождения разлучают детей с матерью!
   Этот ужас заставил оцепенеть мое тело. Если прежде время в моих снах было статично, то теперь я застыла наяву. Во сне же я все время, не переставая двигалась. Я бежала, летела, шла, ползла, сбивая руки-ноги в кровь. Но каждый раз я выбиралась из своей золотой клетки, испытывая при этом беспредельное счастье.
   После этого я просыпалась в полном бессилии и не могла заставить себя даже стереть жгучие дорожки слез с лица. Тогда подходила приветливая служанка и делала это за меня.
   Глупые! Они жалели меня, не зная причину моего несчастья. Они думали, что я скучаю по Виру! По этому гаду ползучему! По этому кровопийце! По отцу моего ребенка, наконец!
   Ненавижу его! Вот теперь я точно ненавижу его.
  
   В конце концов есть все же пришлось. Голодовка даже сделала хорошее дело - она помогла мне пережить плохое самочувствие в начале беременности. И теперь есть хотелось жутко, прямо до дрожи. Слабость стала постоянной моей спутницей. Даже возникло справедливое сомнение: а смогла бы я выжить, сбежав отсюда?
   А еще все время хотелось на воздух. Эти стены душили меня. Несмотря ни на что, я решила скрывать свое "интересное" положение до последнего. А вдруг я ошиблась, и Вир ничего не знает? Слабо верилось, но ведь все возможно.
   Третий месяц. Живота совсем не видно. Но я определенно меняюсь. Меняюсь внутренне. Вся моя гордость, все мои принципы слетают с меня, как шелуха с луковицы.
   Я понимаю, что вся моя жизнь отныне и навсегда подчинена маленькому существу внутри меня. Я понимаю, что еще не совсем, но вот уже почти готова валяться в ногах Вира, лишь бы он позволил мне быть рядом с ней.
   Почему с ней? Просто чувствую и знаю. Мое сердечко...
   И еще я знаю, что не смогу стать кукушкой, как те. Без нее я просто не смогу жить... И не буду!
  
   А потом я стала злиться. Снова все вокруг летело кувырком, и снова в этом был виноват он. Почему-то иногда в мыслях проскальзывало что-то вроде: "Получил, что хотел, обрюхатил - и исчез! Скотина!". Да, больше всего меня почему-то стал злить именно этот факт. В смысле, то, что вампир исчез, сделав свое подлое дело.
   К моменту, когда наш папочка все же изволил появиться, я накрутила себя до такой степени, что едва ли огонь не выдувала из ноздрей.
   А вот увидела его и застыла, беспомощная, растерянная. Внезапно накатило сожаление, что не дала забрать себя духу реки, там, в Безымянной реке. Смалодушничала и предложила в качестве выкупа Триумвиор. Дух заглотил подарок гномов и не подавился! Эх, мне б его сейчас...
   - Глупая! - и это вместо приветствия! Вампир в один шаг оказался рядом со мной. Боги! Какой же он огромный! От него пахло дорогой и лошадями. А еще исходили волны какого-то дикого удовольствия.
   - Зачем ты изводишь себя? - меня сжали в могучих объятьях.
   - Что? Это я извожу себя? Это ты уже довел меня совсем! - вот только истерики не хватало.
   - Чего ты боишься? - он пытливо заглядывал мне в глаза, очевидно, пытаясь прочесть мысли. - Того, что я отберу ребенка?
   Вот зря он это сказал. У меня словно крышу снесло. Я орала, как буйно помешанная, избивая его кулаками и выплескивая все накопившееся за три месяца неизвестности и смятения. Я вопила и проклинала его. Называла уродом, сволочью и демоном бездны. А он терпеливо сносил эту истерику до тех пор, пока моя нога не согнулась, врезавшись в самое чувствительно место не только у людей, но, как выяснилось, и у вампиров.
   - Сядь, - сдавленно прохрипел Вир, чуть сжав колени и согнувшись.
   Я, было, взбрыкнула, испытывая ничем не передаваемое торжество, но ощутив на себе тяжелый взгляд поверженного короля, чинно опустилась на край кровати. Затем медленно расправила сбившийся халат и принялась сверлить вампира злобным взглядом.
   А он вывез что-то уж совсем удивительное:
   - Сейчас. Я отойду - и сможешь продолжить, - я в шоке! - Я заслужил это. Забыл распорядиться, чтобы тебя выгуливали два раза в день. Слуги боялись делать это без моего разрешения..
   Выгуливать. Как про лошадь сказал!
   - Не боишься повторения? - я злорадно кивнула куда-то в низ его живота, успешно подавив сладкую боль внизу своего. Скотина! Он еще и желание во мне вызывает!
   - Матери моего ребенка простительно, - довольно осклабился этот гад.
   - Ты знал? Конечно, ты знал! Скотина!
   - Вампиры чувствуют, когда это происходит, - теперь дурацкая улыбка не сходила с ли... морды моего личного врага.
   - Но с самого первого раза, Рина! - он покачал головой, словно до конца не веря самому себе и все также сияя, словно начищенный медяк. - Ты создана для меня.
   - Скотина! - что еще я могла сказать? Скотина и есть.
   - Я не отберу у тебя ребенка, - а может, не такая уж и скотина... Последняя фраза звучала волшебной музыкой, но я не спешила радоваться, все также настороженно взирая на него.
   - Ну, вернее, навсегда не отберу.
   - Нет, все же ты сволочь! - взвилась я, но тут же притихла, с тоской заглядывая ему в глаза. А внутренне готовилась ползать перед ним на коленях. Все, что угодно! Все! - Не надо. Прошу.
   Проникся, но неумолимо покачал головой.
   - Нельзя. Первое время с ребенком могут находиться лишь вампиры.
   - Собой покончу, - пригрозила.
   - Врешь, - Вир ухмылялся самодовольно, как-то по-мальчишески.
   "Соблазню, а кольцо выкраду и выкину", - пришло вдруг в голову, и я даже испугалась таких коварных планов, не свойственных мне. А в животе снова сладко тянуло. Да что ж это такое?
   Вир прошелся по комнате, а потом уселся на тахту, что стояла у окна, у которого я обычно "гуляла".
   - Рина, что ты знаешь о детях вампиров?
   Я задумалась. Действительно, что? Покопавшись в памяти, поняла, за все время в Фальвах видела только одного ребенка. Ту девочку у дома с "кукушками". Как же ее звали? Она еще хотела убежать со мной.
   Подумала и твердо ответила:
   - Только то, что вы их разлучаете с матерями. И они от этого страдают.
   - С человеческими матерями, - со значением поправил вампир.
   - Ах, да! Мы ведь недостойны. Подарили ребенка - и можем гулять. Как там? Если я решу остаться, то все, что смогу - это наблюдать со стороны, работая служанкой, а если нет - то вернусь в Лестеду?
   - Никакой Лестеды! - кажется, я впервые видела побагровевшего вампира. - Я. Никогда. Не отпущу тебя.
   Я должна была расстроиться. Отнюдь. Сердце радостно забилось в робкой надежде.
   - Может, ты позволишь...
   - С трех лет.
   - Почему?!
   - До трех лет маленькие вампиры чересчур кровожадны. И ненасытны. Он тебя съест и не заметит.
   Вскочив, я заметалась по комнате, периодически ударяясь о некстати подворачивающуюся мебель.
   - Как же так. До трех лет. А что я буду делать эти три года? Как я без нее? - Вир неправ. Это материнское сердце ненасытно. Еще миг назад оно переживало о том, что меня могут разлучить с ребенком, теперь же и три года казались вечностью.
   - Может, и меньше, чем три года, - как-то он это сказал... настороженно.
   Я замерла, почуяв здесь какой-то подвох.
   - Ты же сказал, что нельзя.
   - Не думай об этом, - снова эта мальчишеская улыбка, преображающая такое холодное лицо. - Ты совсем не о том сейчас думаешь. Гулять хочешь?
   - Да! - я засуетилась, едва не начав при нем переодеваться. Пусть выгуливает! Пусть, как лошадь. Пусть. Я на все согласна. Со всем смирюсь. Только бы не думать, что меня могли в очередной раз мастерски обмануть. Только не думать.
  
   Осень ударила в лицо прохладой. Голова закружилась от влажного аромата прибитой дождем пыли. А я и не знала, что сегодня был дождь. Хотя именно в этот момент очень хотелось, чтобы тугие струи сильно хлестали по волосам, по лицу, смывая затхлый запах неволи. Как по заказу, в небе забурлили тучи такие густые и такие низкие в этом краю. Здесь вообще было как-то прохладней, чем дома.
   Замок стоял на вершине холма, но часть его огромным выползком спускалась по его пологому краю в долину, окружая серые домики небольшой деревушки, как паук добычу. Неровная крепостная стена, похожая на причудливую паутину, довершала образ.
   Неудивительно, что меня неудержимо тянуло наружу. Вперед по вымощенной гладким камнем дорожке, через подвесной мост и дальше. В своем стремлении молчаливый сопровождающий был почти забыт, но он и не препятствовал моему порыву.
   И если выходила я почти крадучись, то по дорожке и мосту шла быстро-быстро, а по склону уже почти бежала. Вир спокойно мог меня обогнать, но предпочитал неслышно следовать сзади, ничем не напоминая о себе. А я предпочитала делать вид, что его вовсе нет. Хотя природное любопытство подталкивало засыпать вампира такими важными и волнительными вопросами, так что приходилось все время сдерживаться.
   Конечно, хотелось бы знать, где находится замок, сколько я здесь пробуду, смогу ли хоть иногда видеть ребенка, но внезапно проснувшаяся во мне мудрая женщина (даже более того! Мать!) предпочитала помалкивать и выжидать. Надо решать проблемы по мере их поступления.
   А пока ноги сами собой шли мимо маленьких, словно игрушечных, домиков, поближе к редкому лесочку, что скрывал русло небольшой реки. Ступни в мягких туфлях с наслаждением погрузились в ворох опавших листьев, шуршащих при каждом шаге. Не раздумывая, наклонилась, набирая букет. И этот момент вдруг пошел дождь. Чистый, свежий, он смывал все горести и смятение. Вот так, стоя на берегу быстрой реки, сжимая в руках букет из разноцветных листьев, под проливным дождем я поняла, что мне нужно делать дальше. Раз не получается бороться и действовать, как воин, буду действовать, как женщина. Как дождевая вода, что обтекает и укутывает, освежает и дает жизнь. Она может больно хлестать, но тогда несет разрушение. Это не мой вариант.
   Только женская хитрость и чувства, которые до сих пор испытывает ко мне Вир, помогут мне остаться со своим ребенком и сделать его счастливым.
   Словно чувствуя, что в голове моей вертятся важные мысли, Вир меня не трогал. Не кричал, что простыну, промокнув под дождем. Только когда вода потекла с платья ручьем, молча подхватил на руки и понес в замок. А я улыбалась, запрокинув лицо и растворившись в такой мудрой и прекрасной природе...
  
   Только на третий день поняла, что строить планы легко, а воплощать их в жизнь гораздо трудней. Особенно если объект всячески сопротивляется.
   Чудно, только Вир явно избегал сближения. Он приходил каждый день. Завтракал, обедал и ужинал со мной, заботливо следя за тем, чтобы еда находила своего едока, а не оставалась на подносе. Дважды в день "выгуливал", изображая из себя часть природы. А вечером желал спокойного сна и уходил. А я долго лежала без сна и кусала губы.
   Мне надо было, надо укрепиться в своем таком шатком положении. И пусть для этого нужно впустить вампира в постель. Ну, что ж, и впущу. Тем более, что не в первый раз уже. К тому же беременность повлияла на меня как-то так, что иногда на стенку хотелось лезть от неудовлетворенного желания. А единственный объект, который мог бы его удовлетворить, сбегал при первом красноречивом взгляде в его сторону.
   К концу недели мне уже казалось, что мы поменялись местами. Я постепенно превращалась в помешанную охотницу, бредившую мужским телом. А он, как красна девица, чуть что, опускал глазки и делал вид, что не понимает намеков.
   Увы, следовало признать, что обольстительница из меня бездарная. Когда я уже принялась грызть ногти от нервного перенапряжения, явился спаситель в лице эскулапа.
   Высокий, велеречивый вампир. Явно высший, но не из элиты. Врач с умным видом расспросил о самочувствии "будущую мамочку наследника", пощупал живот, облапил грудь, на что Вир смотрел с затаенной яростью, и подробно объяснил, что можно делать, а что нельзя.
   - Нужно больше гулять, есть фрукты и, главное, мясо, - с улыбочкой он поднял указательный палец вверх. На потолке я мясо не нашла, но впечатлилась. - Не стоит сильно переживать. Вынашивание наследника немногим отличается от вынашивания вампира обыкновенного и от вынашивания человеческого ребенка тоже.
   Это он так пошутил? Как будто я знаю, как вынашивают вампирского или человеческого ребенка? Вернее, в теории знаю, видела и так далее, но ведь сама-то не пробовала!
   Я заметила, что врач избегал напрямую обращаться ко мне. Он не называл меня "ты" или "вы", "милочка" или "уважаемая", "рабыня" или "госпожа". Очевидно, он перестраховывался. Кто знает, что значит эта рабыня для короля?
   Уже перед уходом он подобострастно склонился перед Виром:
   - Поздравляю Ваше Величество со скорым появлением долгожданного наследника, - а подтекстом следовало: "Давно пора". Потом застеснялся, но все же сказал то, чего так ждали все в этой комнате. - В последние два месяца от... половых отношений лучше воздерживаться. Сейчас же они не противопоказаны, - и выскользнул за дверь. А я, едва сдерживая торжество, уставилась на свою потенциальную жертву.
   Вампир прищурился и медленно произнес:
   - Я не буду брать тебя силой.
   - А и не надо! - да, иногда нахальства мне не занимать.
   Второй раз был определенно лучше, чем первый. Без той горечи, и моей беспомощности, что стояли прежде между нами.
   Тем более, что я полностью отдавала себе отчет в том, что делаю. Даже не так. Я старалась выложиться на все сто! Не смотря на то, что это можно было назвать уступкой, чувствовалось, что именно я являюсь хозяйкой положения.
   Ведь это от моих прикосновений у Вира учащалось дыхание и притуплялось внимание. Из-за меня движения его становились порывистыми, наполненными едва сдерживаемой страстью. Впервые я пробовала экспериментировать с поцелуями - и это оказалось неожиданно приятно. Прижаться к твердым губам, слегка скользнуть по ним кончиком языка, спуститься к гладкому подбородку и вернуться снова, чтобы почувствовать ответ вампира. Дразнить его, играть, мстить... В какой-то момент стало ясно, что наше сражение перешло на иной уровень. Хотя бы потому, что я испытывала интерес, любопытство и просто приятные (ну, хорошо, ОЧЕНЬ приятные ощущения), а он буквально сходил с ума.
   Да, эта ночь стала открытием. Вдруг до меня дошло, что Вир просто помешался на своей рабыне. И не сейчас, а уже давно. Лет десять так назад, а может и раньше... И если прежде я думала, что он просто злится на сбежавшую игрушку и хочет ее как следует наказать, то теперь вдруг поняла: это болезнь. Болезнь, без которой моя жизнь стала бы проще. Но она существовала, и нужно было научиться извлекать из нее выгоду. Как можно быстрей.
   Недаром врач произнес ту фразу о долгожданном наследнике. Сколько Виру лет? Около сорока? Больше? Вампиры в этом возрасте обычно уже обзаводятся детьми. Не говоря уж о супруге. Так почему же король до сих пор одинок?
   Позволяя ему дарить мне откровенные ласки, от которых тело дрожало в предвкушении, я одновременно прокручивала в голове все плюсы и минусы своего положения. Он упивался мной, целовал живот, я извивалась, прикрывая от наслаждения глаза, а в мыслях строила планы.
   Помню, одна магичка когда-то сказала мне, что мужчина отдается страсти целиком и полностью, а женщина, получая удовольствие, может одновременно планировать предстоящий день, неделю, да хоть всю жизнь! Например, она может думать о том, что завтра надо встать пораньше, приготовить на завтрак кашу, постирать белье, подшить одежду... Ну, и так далее. Я тогда лишь скептически ухмыльнулась, сказав, что это не любовь, а, скорее, расчет. На что женщина хитро улыбнулась, справедливо заподозрив меня в отсутствии опыта.
   И вот он опыт. Во всей красе.
   Но, в конце концов, Вир, видимо, чувствуя некую мою отстраненность, добился того, что сознание подернуло дымкой, и я просто отключилась.
   Третий раз оказалась еще лучше. Я определенно вошла во вкус. А потом Вир сказал, что мне больше нельзя и заснул.
   А я сделала то, о чем уже давно мечтала: сняла у него с шеи цепочку, открыла окно и, размахнувшись, швырнула кольцо через решетку далеко-далеко! Пусть попробует отыскать среди нечистот на внутреннем дворе!
   Теперь по плану следовал второй пункт: узнать хоть что-нибудь о магах.
   Я становлюсь расчетливой? Что ж, это не мы такие, это жизнь такая!
  
   Утро встретило меня молчанием. То есть Вир все время молчал с того момента, как понял, что лишился своей побрякушки. Видимо, за долгие годы он сроднился с ней почти также, как я с амулетами.
   - Око за око! - не удержалась все же, глядя, как он время от времени по привычки хватается за пустоту на обнаженной груди, за что удостоилась свирепого взгляда.
   Он так и сверлил меня потемневшими глазами во время завтрака. И даже обязательная прогулка не остудила пыл вампира. Он, как туча следовал сзади, тяжелая и мрачная. Интересно, когда разразиться гроза и стоит ли ее всерьез опасаться?
   Но вампир опять удивил.
   Это произошло во время ужина.
   Мы как раз закончили поглощать очередной шедевр здешнего повара, Вир разлил по бокалам сок и замер, поставив локти на стол и соединив пальцы домиком.
   - Я все взвесил и понял мотивы твоего поступка. Все в порядке. Я не злюсь.
   Поперхнувшись соком, уставилась на него во все глаза. Кажется, кто-то решил обезоружить врага показным дружелюбием и спокойствием.
   - С чем связано подобное... благодушие?
   Вампир нежно улыбнулся. Невероятно, но факт. Вир нежно улыбался, прекрасный, как никогда. А я таяла, постыдно растекалась лужицей у его ног. НО! Радовало только одно: теперь он не мог этого чувствовать!
   - Все мы идем на уступки. И ты... и я, - это намек на мою капитуляцию в постели? Ладно, проглотим. А губы сами собой расползлись в ответной улыбке.
   Отлично, поиграем в идеальную пару. Заодно, может, и выход из этого тупикового положения найдется...
  
   *************************************
   Неумолимое время неслось вперед. Живот рос ни по дням, а по часам. Не успев моргнуть глазом, я уже могла ощущать движения моей малышки. Она забавно выставляла то тут, то там ножку и держала так некоторое время, позволяя умиленной мамаше гладить образовавшуюся выпуклость. По ночам мы развлекались тем, что пинали папашу в спину, прижавшись к нему огромным животом, до тех пор, пока он не просыпался и не начинал целовать этот самый живот.
   Потом мелкая как-то извернулась и стало совсем не до сна. Пинали меня теперь преимущественно внутрь, заставляя каждые полчаса бегать в туалет. А иногда казалось, что кто-то меня царапает изнутри и перекатывает внутренности в маленьких ручках.
   Но хуже всего было от изжоги! Обильная еда явно была мне противопоказана, но как это объяснить вампиру? К тому же он явно был в восторге от моих округлившихся форм. В результате спать приходилось почти сидя, облокотившись на две большие подушки. И все равно не помогало.
   Облегчила положение природа. Во время одной из прогулок мне приглянулись аппетитные белые камушки на берегу реки. У меня словно во рту все зачесалось от желания попробовать их на зуб. И слюноотделение такое началось... Короче, пока Вир читал нотацию на тему того, что нельзя тянуть всякую гадость в рот, а сгрызла, наверное, десяток. А потом прочитала ответную нотацию по поводу той гадости, что, порой, тянут в рот вампиры. Немытые шеи и все такое.
   С этого момента на ужин у меня были эти камушки, поиском которых мы занимались, почитай каждую прогулку. Они облегчали изжогу, позволяя некоторое время спать лежа. Ночью я также могла в любой момент протянуть руку к прикроватному столику и сгрызть свое любимое лакомство. Вир только глаза закатывал, но молчал.
   Кстати говоря, он теперь находился возле меня неотступно. Не знаю, кто занимался в это время государственными делами, но гонец приезжал исправно, и Вир после его отъезда выглядел довольным.
   Иногда я думала о том, куда девался Лукас и почему он больше не приходил, после того, как меня перевели в другую комнату. Должно быть, синеглазый просто опасался брата. Спрашивать Вира о нем было также страшно. Я чувствовала, что наше такое хрупкое перемирие с этим вопросом может закончиться.
   А вот про магов я пыталась что-то узнать. Интересовалась аккуратно и словно невзначай, но вампир тут же замыкался в себе и отказывался давать мне такую нужную информацию.
  
   Побег... Я думала о нем. Это был бы идеальный вариант для нас с малышкой. Мы могли бы найти убежище в Джаре. Но для этого нужно было знать хотя бы примерное местоположение замка.
   - Я не скажу тебе, где мы находимся, - отвечал, прищурившись, вампир на все вопросы. - Ты ведь понимаешь, почему?
   Угу. Понимаю. Только легче от этого не становится. А если и получилось бы сбежать. Как бы восприняли маги мое появление с таким пузом? То, что оно от вампира, даже объяснять никому не надо. И что бы сделали с нами? Забили камнями?
   После таких мыслей я обычно всхлипывала полночи, а Вир изо всех сил пытался успокоить, а жалость моего личного врага только усиливала истерику.
   Он еще не знал, что в такие моменты я давала себе клятву обязательно сбежать, когда потребность малышки в крови станет значительно меньше. Это нужно было сделать обязательно. Не позволю вырастить из нее монстра, не ставящего ни во что жизнь других существ! А что там будет дальше... Не знаю, но будем решать проблемы по мере их поступления.
  
   Вир
   (Несколько месяцев назад)
  
   Рииина. Это имя приносил мне шепот ветра, оно гремело во время грозы и проливалось на землю дождем. Бесконечные ночи без нее превращались в нескончаемый бред. То мне мерещилось, будто она выбрасывается из высокой башни, узнав про ребенка, то, будто несется по дикому лесу, упрямая в своем желании сбежать, а за ней гонятся хищные звери. Пусть она сейчас в ее душе лишь ненависть, но я знаю, что будет время, когда мы будем вместе. Без всяких "бы" и "может быть". Я бредил своей рабыней все то долгое время, что отсутствовал, укрепляя границы. Пришлось мобилизовать все силы королевства и бросить их на поиски сумасшедшего мага. Я же засел в Миате и координировал поступающую от поисковых отрядов информацию.
   И установилось затишье. Больше ни одного поджога не было произведено после тех двух. То ли маг оказался не настолько сумасшедшим и затаился, то ли его прибили ненароком. Однако нужно было полностью обезопаситься, прежде чем направляться к ней. К моей девочке, ждущей от меня ребенка.
   Я это знал совершенно точно, как знал и то, что она теперь моя. И теперь уже никогда не сбежит и никуда не денется. Ребенок свяжет нас так крепко, что никому эти узы разорвать будет не под силу. А потом мы перейдем на новую стадию отношений...
   Как это ни странно, но тоска о ней заставляла думать и действовать еще эффективней. Просто хотелось покончить со всеми проблемами, как можно скорее. Отправить к ней... Это все, о чем можно было мечтать.
   Ради новой жизни можно перечеркнуть прошлое. И ей, и мне придется с этим смириться и забыть обо всем, что было раньше. До того, как...
   - Гонец! - возвестил смотрящий откуда-то с высоты крепостной стены, под которой я прогуливался в течение получаса. Я кивнул - и, повинуясь движению невидимого хорошо отлаженного механизма, подвесной мост начал опускаться. Через некоторое время во двор небольшого замка влетел вороной конь и встал, как вкопанный. Как будто не было только что сумасшедшей скачки. А с его спины спрыгнул...
   Кто бы мог подумать! Братец собственной персоной!
   - Сколько лет, сколько зим.
   - И тебе здравствуй, Твое Величество, - отвесил шутовской поклон, нахально сверкая шалыми синими глазами.
   - И что же привело сюда принца? - совсем не хотелось с ним ссориться сейчас. Не то время и не то место. Только с какой целью он здесь объявился?
   - Долг - и ничего больше, - ответил так спокойно, так просто, будто всю жизнь отдавал себя служению долгу, а не развлекался целыми днями. Ну-ну.
   Видно, мое лицо выражало справедливую долю скепсиса, потому что братец сурово поджал губы и направился к тихо всхрапывающему коню.
   - Ты что же, действительно, думаешь, что я ни на что не способен? - воскликнул Лукас и, привычно позируя перед собравшейся во дворе публикой, сдернул с седла какой-то куль. Тот шумно свалился на камни и застонал.
   - Что это? - движение воздуха - и я уже склоняюсь над распростертым телом.
   - То, что ты искал?
   - Да ну! Ты в курсе, чем я занимаюсь?
   Опять обиделся. А чего ты хотел? Пропал, нарушив тем самым наше соглашение. Пропал, очевидно, поняв, что корона тебе не по плечу. А теперь являешься и требуешь к себе "заслуженного" уважения. Ну, так и получай!
   - Все в курсе, что ты ищешь полоумного мага, спалившего несколько НАШИХ земель.
   - И что? - с недоверьем уставился на измазанное в крови лицо лежащего передо мной человека. - Хочешь сказать, это он?
   Вместо ответа Лукас пнул тяжелым сапогом неподвижное тело:
   - Эй, маг! - в ответ - тишина. Только шепот многочисленных зрителей позади. - Маг!
   Рык разъяренного Лукаса и мертвого бы поднял, так что ничего удивительного в том, что ворох тряпья зашевелился и закашлялся, сплевывая сгустки крови. Братец не побрезговал, нагнулся и, схватив доходягу за длинные космы, дернул вверх. Шипение принца слышали все, как и видели выдвинувшиеся иголки клыков. Неужели этот вонючий комок боли вызывает у него жажду крови? Как же ты опустился, братец.
   - Говори, - тем временем шипел принц. - Давай, скажи, королю, кто ты.
   - Мааааг, - простонал несчастный, и стало видно, что у него не хватает зубов.
   - Кто спалил два селения подчистую?
   - Йййаааааааа шп-палил.
   Все вокруг ахали и охали, Лукас глядел торжествующе, а меня разбирали сомнения. Казалось бы, надо радоваться: вот он, преступник. Убить его - и дело с концом. Но не давало покоя то, в каком состоянии пребывал маг. Это ж как надо было выбивать из него показания? И достоверны ли они в таком случае?
   Демонстрируя недоверие к словам синеглазого паршивца, который всю жизнь был у меня, словно бельмо на глазу, я сложил на груди руки и просто молчал. Пусть придумает, что-нибудь по достоверней.
   - Не веришшшь?! На, смотри! Ну-ка, маг, покажи, на что способен.
   Тот лишь застонал, так и не открывая заплывших глаз.
   - Я сказал, покашшши, - он что же, кусать его собрался? Я заметно напрягся. Такой поступок уж точно не украсил бы королевский род. А тем более, его наследника. Но нет, брат сдержался. А вот маг впечатлился и едва заметно махнул рукой. Тут же сзади кто-то тоненько взвизгнул, а народ засуетился, неся ведра и ковши, чтобы залить горящий подол какой-то девахи.
   - Ещщще, - хищно прошипел повеселевший Лукас.
   - Хватит! Я тебе верю.
   В этот вечер в Миате состоялось целых два знаменательных события: казнь мага, уничтожившего два больших селения, и прилюдное прощение блудного брата короля. И то, и другое привело народ в восторг. Репутация магов в связи с вновь открывшимися фактами была очень сильно подпорчена. И это определенно было нам на руку.
   Было принято решение продолжить причислять к лику святых вампиров. Так, в Миате силами простых людей и низших вампиров был воздвигнут храм святого Лукаса Спасителя.
   Он пополнил ряд уже существующих ныне, в том числе и мой. Народ должен верить в чудеса и своих заступников, желательно, реально существующих. Иначе он придумает себе собственных кумиров, а это приведет к очередной войне. Такой, как с магами.
  
   После того, как с данной проблемой было покончено, было принято решение вернуться в Фальвы.
   Некогда прекрасный город больше не блистал. После памятного пожара десять лет назад столица заметно подрастеряла свой шик. Да, дома и улицы были заново отстроены, даже добавилась парочка новых достопримечательностей. Но! У нас не было той породы, из которой строились дома в древности. Жители старались разукрасить свои жилища по мере сил и возможности, и теперь Фальвы были, скорее, разноцветными, а не сияющими. Тем сильнее выделялся на общем фоне золотой дворец, заставляя меня кривиться в неудовольствии. Безвкусица полная! Не удивительно, что я предпочитал проводить время в других своих имениях и замках.
   Лукас же, едущий рядом со мной по многолюдным улицам, словно поглощал алчущим взглядом пышное великолепие дворца. Вот кому оно по нраву.
   Ну-ну, если ты, брат, покажешь в ближайшее время себя с лучшей стороны, я предоставлю тебе возможность вновь занять причитающееся тебе место в этих помпезных хоромах.
  
   ********************************************
   Как ни странно, поведение Лукаса было выше всяких похвал. Он взвалил на себя уйму нудных и неприятных обязанностей, часто не спал, не ел, работал не покладая рук. Брат явно повзрослел с нашей последней встречи, стал более серьезным и ответственным. Все чаще я ловил себя на мысли, что с удовольствием скинул бы с плеч ненавистное бремя власти.
   А что? Тишина провинциального замка, Рина, наш ребенок... Что может быть лучше?
   В конце концов, плюнув на все, я бросился к ней. Однако подстраховаться не мешало, поэтому Лукасу было наказано присылать гонца с еженедельными отчетами, а для подстраховки я оставил несколько надежных вампиров из высокопоставленных и навиров следить за каждым его шагом. Неприятные сюрпризы нам не нужны.
   Нерешенным остался лишь вопрос с магами. Слишком желанные для всех без исключения семей и, в то же время, слишком строптивые и опасные для роли обычных рабов. Нужно было придумать какую-то новую систему для них. Возможно, определенные свободы и привилегии, а, возможно, напротив, правила, которые ломают.
  
   Но сейчас ни маги, ни заговорщики из вампиров, ни все королевство не могли изменить того, что летел я к Рине, как на крыльях. Видеть ее хотелось аж до дрожи, до дрожи хотелось сжать в объятьях. Ничего не поделать - я люблю эту женщину, и буду любить, что бы они ни сделала. Я взял на себя за нее ответственность и все ее проступки в прошлом и будущем тоже на мне. Так что это я виноват в смерти Гара. А Рина... Она всего лишь слабый человек, которого надо оберегать и защищать, прежде всего, от нее самой.
   Так что, въезжая на подвесной мост замка, я уже был готов ко всему. И даже обрадовался, когда она бросилась на меня с кулаками. Ненависть - сильное чувство, почти такое же, как любовь. Если есть ненависть, значит, есть надежда на противоположное чувство. Главное, что она не равнодушна ко мне. О, нет! Точно не равнодушна!
  
  
  
   Рина
  
   Десять непередаваемых месяцев! Чудесное время, когда любишь всех и сразу и ненавидишь точно также. Я чувствовала себя тигрицей, которая ластится до тех пор, пока ее не начинают гладить против шерсти. Но, без сомнений, горло я смогла бы перегрызть любому, несущему опасность. Это время, когда чувствуешь себя мягкой и в то же время всемогущей. Когда чувствуешь себя Женщиной с большой буквы. Мне искренне жаль тех, кто этого не понимает. Такой женщине боги явно что-то не додали.
   Если раньше казалось, что сердце, оно большое, что способно оно любить нескольких близких людей и всех по-разному, то теперь, когда внутри бьется еще одно сердечко, понимаешь, что сердце маленькое-маленькое. Но в нем сконцентрировано огромное количество любви только к одному существу. И все вокруг становится неважным. Все шелуха и условности. А еще, как никогда начинаешь ценить собственную жизнь. Ведь как она, моя малышка, будет без меня? Без моей, такой сильной любви и такой нужной заботы.
   Но как бы ни было хорошо, как бы ни хотелось продлить волшебное время, когда малышка внутри и в безопасности, неизбежно наступил момент, когда я поняла: все! Хочу ее увидеть. Хочу обнять и подержать в руках.
   Однако ребенку, видимо, было так комфортно в животике, что он не торопился оттуда на свет. Я понимала ее нежелание явиться в этот жестокий мир, но все же...
   - Может, вампиры все же дольше развиваются? - в который уже раз спрашивала у Вира, чуть ли не бегом спускаясь с холма. Не смотря на то, что живот был просто огромный и ноги не было видно уже несколько месяцев, энергия била из моего сильно беременного тела ключом, а жажда деятельности просто сводила с ума. Как и беспокойство.
   - Нет, обычно десять месяцев, как и люди, - хмуро отвечал вампир. Он тоже переживал, но старался выглядеть спокойным и уверенным в том, что все правильно. Однако я знала, что он уже отправил гонца за главным врачом в Фальвы. До этого он думал положиться на местную повитуху из деревни, но теперь, когда ребенок должен был родиться уже неделю назад и все никак...
   - Ну, малыш, ну, вылезай. Я жду, - слезливо просила, поглаживая живот. Настроение скакало то вверх, то вниз и после этого я вполне могла наорать на Вира с требованием оставить меня в покое. Вообще в последнее время все ужасно раздражали, а тут еще и он со своей назойливой заботой. Кстати говоря, спать он уже давно переселился на диван в гостиную, чему я была только рада. И так пыхтела всю ночь, ворочаясь, как огромный неуклюжий валун на кровати, мучаясь от изжоги и неудобного положения. А теперь любое положение было неудобным.
   Сейчас же я неслась в деревню собственной персоной, не доверяя данный вопрос никому. Вот прям необходимо было лично поинтересоваться у повитухи, почему до сих пор нет схваток. Правда, этим я у нее уже интересовалась ни один десяток раз, когда здоровая баба появлялась в замке и щупала мой живот. Но сейчас хотелось застать ее врасплох. На этой неделе подозрительность достигла невиданных размеров, и стало казаться, что все что-то важное скрывают. Могла бы - применила бы пытки. Да, кровожадность также прогрессировала!
   - Куда ты так несешься? - возмущался Вир. - Никуда она не денется.
   - Отстань! Может, рожу быстрей, - эх, сейчас бы на лошади покататься. Жаль Вир не даст.
   Дом повитухи оказался самым приличным. Симпатичное такое жилище. Это внушало некоторое доверие. Все же вряд ли будет жить в таком довольстве повитуха, которую недолюбливают. С другой стороны, может, у деревенских жителей нет другого выхода?..
   - Ваше Величество, госпожа, - склонилась в поклоне вышедшая нас встречать огромных габаритов женщина в черном одеянии и аккуратно повязанном платке. - Добро пожаловать в мое скромное обиталище.
   Я только нахмурилась в ответ. Что мне сейчас до ее приторных улыбочек и наигранного добродушия?
   - Спасибо, мы как-нибудь так. Ты не пришла сегодня.
   - Дак чего являться-то? Ты што ли рожаешь? - и, подойдя ближе, бесцеремонно пощупала живот. - Да ниче. Мягкий еще. Как рожать станешь, дак и позовут меня.
   - Вот я и спрашиваю, почему я не рожаю?
   - А я пошто знаю? - натурально так развила руками настырная баба. - Може, срок неправильно ты поставила или еще что.
   - Та дура? Я тебе сто раз говорила, что со сроком я не могла ошибиться! - я все больше заводилась, тем более, что повитуха была спокойна, как... как не знаю кто.
   - Успокойся. Подумай о ребенке, - тихонько тронул меня за локоть Вир. Вот зря он это сделал!
   - Успокоиться?! А когда же мне беспокоиться начинать? Может, еще через неделю? Правильно, вам-то что! Ты возьмешь другую рабыню, заделаешь ей другого ребенка - и все, а этой вообще все равно...
   Уже полдеревни сбежало посмотреть на мою истерику, но, честно, было абсолютно на это наплевать. Я завелась по-настоящему и теперь требовала, чтобы хоть кто-нибудь что-нибудь сделал. А Виру кричала, чтобы он дал мне лошадь. Мол, тогда точно рожу, а он лишает меня единственной возможности. И тут в разгар представления низ живота вдруг скрутила легкая боль и заныла поясница.
   - Ой!
   - Что? - засуетился вампир.
   - Что? - спросила будто-то чисто из вежливости повитуха.
   - Схватка! - возвестила я с дебильной улыбкой.
  
   Рано радовалась! Схватки начались на удивление бодренько: не успевала закончиться одна - тут же начиналась другая. Причем боли были не такие уж и сильные, вполне даже терпимо.
   - Это-то и подозрительно, - бормотала следящая за мной повитуха. По ее мнению, ей еще можно было сходить пол помыть, приготовить ужин и накормить семью. А я тут ложными схватками отвлекаю.
   К моему огорчению, схватки, действительно, оказались ложными - и к ночи прекратились. Всю ночь я прислушивалась к себе, но так и не дождалась возобновления болей.
   Через день схватки начались снова - и повитуха снова явилась.
   - Ну, что! Будем сегодня рожать? - спросила она с недоверием.
   На это я ничего не ответила, так как была занята разрушением кровати. Когда боль скручивала внутренности, я вцеплялась в спинку кровати и трясла ее изо всех сил.
   - Хорошая схваточка, - довольно осклабилась женщина, а я про себя обозвала ее противной бабой.
   Больше всего бесило то, что она ничего не делала, просто сидела в уголке и вязала, а я то без сил валялась на кровати, то вцеплялась в ее спинку.
   - Ты лежи. Лежи, - приговаривала повитуха, даже не поднимая глаз от своей работы. - Береги силы-то.
   Но мне казалось, что все идет как-то не так.
   - Дай посмотрю, - наконец, покряхтела она, когда над замком уже повисла ночь, и стала щупать живот. - Не родишь сама, будем резать живот.
   - Чтооо?! - от моего вопля в комнату заглянул перепуганный Вир, которого повитуха тут же снова выставила вон, а меня скрутила такая сильная схватка, что противная баба, наконец, изволила подсуетиться.
   Она быстренько подстелила что-то на кровать, разложила пеленки, приготовила таз и... нож! Увидев это страшное в моей ситуации орудие, я так поднатужилась, что ребенок вылетел из меня пробкой!
   Слава богам, женщина с детьми обращаться умела лучше, чем с роженицами, а потому ловко удалила с лица пленку, обтерла и запеленала.
   Слушая вопли новорожденной дочки, я сама рыдала и только бессильно повторяла:
   - Маааленькая, маааленькая моя...
   Жаль, что рассмотреть как следует ребенка мне не дали. Тут же в комнату влетел Вир с высокой вампиршей, та мягко улыбнулась и забрала малышку, заверив, что с ней все будет в порядке. А Вир стал расспрашивать обо мне.
   - Ну, - пожала плечами повитуха. - Все теперь зависит от воли Богов. Коли не помрет от потери крови и лихорадки, будет жить. А так...
   Спасло тетку от бешенного вампира только появление врача. Выставив дуру вон (от так и сказал: "Безграмотная дура!"), он осмотрел меня и тут же достал какие-то инструменты. Потом сунул мне под язык пастилку и принялся "штопать", как он сам выразился.
   - Все будет в лучшем виде, - весело заявил вампир, шустренько так орудуя изогнутой иголкой. Самое чудесное, что я при этом пребывала в эйфории и совсем ничего не чувствовала, словно сквозь туман слыша все те глупости, что рассказывал врач.
   А потом, кажется, уплыла надолго...
  
   ********************************
  
   Очнулась я от странной тишины и неясного беспокойства. Полумрак комнаты освещала лишь небольшой голубой кристалл. Все тело болело, особенно живот, голова гудела, а во рту стояла вековая сушь, но я упрямо сползла с кровати, морщась от боли. Слезая, случайно спихнула с края кучку каких-то тряпок и, только встав, поняла, зачем они. Кровь хлестала жуть как. Пришлось воспользоваться подношением, прежде чем отправляться на поиски.
   Куда вампиры дели мою деточку? Едва не ползком, опираясь на стены, я двинулась к выходу.
   У дверей, как и всегда стояла охрана. Один сделал какое-то движение в мою сторону, но я почти не глядя так на него рыкнула, что он лишь покорно пошел следом.
   А я потащилась вперед, припадая к стене и одной рукой поддерживая обвисший, пустой живот. Почти не владея собой подошла к одной из тяжелых дверей и толкнула. Та не поддалась. Но я знала, чувствовала, что дочка там. Охранник сжалился и легонько пихнул дерево - дверь распахнулась.
   Они были там: высокая вампирша со строгим пучком на затылке и Вир. Они стояли над маленькой, украшенной резьбой и белой прозрачной тканью кроваткой и ворковали.
   Вот честное слово! Сама бы не поверила, если б не увидела.
   - А какие у нас глазки красивые, а какие волосики пушистые, - заливалась соловьем вампирша.
   - А носик, кажется в маму, - подхватил донельзя довольный Вир. - Уже задирать пытается.
   - Да бросьте, Ваше Величество. Вы же знаете, что малыш берет внешние данные только от нашей расы.
   - Верно... Но все равно красавица.
   От облегчения у меня даже ноги отказали, заставив облокотиться на обитую мягким материалом стену всю в розовых цветочках. Должно быть, я всхлипнула, потому что Вир обернулся.
   - Рина! - лицо вампира, какое-то непривычно одухотворенное и трогательное светилось искренней заботой. - Тебе еще рано вставать!
   Еле-еле махнула рукой и потихоньку пошла вперед. Мне до дрожи хотелось ее видеть.
   - Рин, лучше не стоит, - предостерегающе попросил вампир, но я упрямо шла к кроватке. Они не смогут меня заставить отказаться от ребенка.
   Подойдя, я склонилась и расплылась в улыбке: маленькая не спала. Она даже не была запеленута, как делали обычно в Лестеде. Одетая в хорошенькое розовое платьице, белые штанишки и такую же шапочку, она лежала с распахнутыми в мир круглыми-круглыми глазками, опушенными длиннющими ресницами и сложив ротик в форму буквы "о", смотрела куда-то на стены. И вид был такой понимающий у этого существа, и до того умный, что это умиляло до слез.
   Я уже, было протянула к ней руки, но Вир их мягко перехватил:
   - Рина, тебе лучше ее не трогать пока.
   Я нахмурилась:
   - Не понимаю.
   Но тут малышка вдруг завозилась, заводила хорошеньким носиком, будто что-то отыскивая и... громко-громко заплакала.
   - Вот видишь! Это она на тебя так реагирует!
   - Конечно! Она хочет ко мне на ручки.
   - Нет, она хочет твоей крови.
   Я даже опешила. Бездна, я и забыла об этой милой особенности вампиров. К тому же очень трудно, почти невозможно было представить, что это маленькое такое прекрасное существо может есть что-то, кроме молока. А ребенок тем времени надрывался во всю силу своих легких, суча маленькими кулачками и зажмурившись.
   - Но она плачет!
   - Конечно, плачет. Катера! Веди кормилицу. Мало того, что она чувствует маму, так еще и чувствует ее кровь.
   Сжав зубы, я смотрела на свою дочь, не зная, что делать дальше. В этот момент в комнату на всех порах вбежала кругленькая женщина. Было такое ощущение, что ее нашли в каком-то свинарнике и отмыли буквально перед тем, как привести сюда.
   Кинувшись к кроватке, она подхватила неуклюжими руками маленький орущий комочек и стала прикладывать к ее губкам то запястье, то горло, то даже грудь. Но девочка все время отворачивалась и кричала еще сильней.
   - Наши дети первое время питаются только кровью, - пояснил мне Вир происходящее. А мне уже надоело смотреть, как мучают моего ребенка.
   Решительно, насколько позволяло мое состояние, я подошла к женщине и забрала у нее самое дорогое существо на свете.
   - Отдай, видишь, она не хочет.
   - Рина, не упрямься, - рассердился Вир. - Когда ты уйдешь, она согласиться поесть.
   - Мой ребенок не будет питаться всякой гадостью.
   Несостоявшаяся кормилица обижено ахнула, а я стала оглядываться, куда бы присесть.
   - Ты еще слаба, чтобы дать ей нужное количество крови, - не унимался вампир, но близко подходить опасался, тем более, что ребенок утих и теперь смешно раскрывал ротик в поисках пропитания.
   - Не смеши меня, - я фыркнула. - Такой маленький ребенок не сможет съесть много.
   Видно, Вир смирился, потому как мрачно выругавшись, сказал, что сидеть мне все равно пока совсем нельзя, потом подхватил на руки меня прямо так, с малышкой на руках и понес назад, в наши покои.
   Там, уже лежа на кровати, я растерялась, что предложить дочке.
   - А что будет, если я дам ей грудь?
   - Укусит, - буркнул вампир.
   - А ничего, если вместе с кровью, она молоко будет пить?
   Вир задумался, а малышка снова заплакала.
   - Наверное, ничего... Только согласиться ли? Обычно дети отказываются от чего-либо, кроме крови. Но это не вредно...
   - Вот с этого и надо было начинать!
   В общем, кормились мы с виду, как обычные дети: ребенок усердно сосал грудь, а я вместо того, чтобы испытывать боль от кормления... получала удовольствие.
   Дочка тут же вцепилась в предложенную часть тела острыми иголками клыков, очевидно, впрыснув маленькую долю того вещества, которое когда-то впрыскивал при укусе мне Вир. Так что я просто наслаждалась легким ощущением восторга и тем, что у меня перестало болеть абсолютно все.
   А Вир, по-прежнему, обеспокоенный, как придорожный столб стоял рядом с кроватью. В памяти тут же всплыли слова о том, что до трех лет я не должна буду видеть ребенка. Он всерьез думал, что я откажусь ее кормить? Тогда он просто дурак!
   Так я и заснула под сосредоточенное чмоканье.
  
   *************************************
  
   - Ваш укрепляющий отвар, госпожа, - прощебетала служанка, ставя на столик традиционный уже графинчик. Из-за этого варева комнаты пропитались противным запахом вареной травы. Но что делать? Врач прописал. Только при условии, что я буду пить эту гадость, мне разрешили самой кормить ребенка.
   - Ты же знаешь, что всегда можешь отказаться, - Вир, как всегда появился бесшумно и успел заметить мою скривленную мину и, конечно, намекнул на то, что ребенку можно найти кормилицу.
   - Ты что, серьезно? - бросила презрительно и отвернулась, залпом допивая гадость. Ничего! Скоро войду во вкус и еще буду пить лекарство с удовольствием... Если раньше рвать от него не начнет.
   А Вир, просто оказался ревнивым собственником, даже по отношению к своему ребенку. Честно говоря, я думала, что с рождением Вайлет, отойду для него на задний план. Ничего подобного! Он сходил с ума от ревности. Все время возмущался, что я не берегу себя, что уделяю ребенку слишком много времени, что балую ее, наконец. Потом подходил, брал малышку на руки, расплывался в улыбке - и все, я уже прощала ему все выходки и слова... до следующей ссоры.
   Правда, ссорами это трудно назвать: он выражал свое недовольство, а я в ответ объявляла ему бойкот. Надо ли говорить, что долго вампир не выдерживал?
   Вот не понятно, чего бесился? Ведь все было хорошо.
  
   Однако время шло, Леточка стала поспокойней, первая радость материнства тоже прошла, и меня стали посещать разные безрадостные мысли. И от них было никуда не деться.
   Да, пока все отлично. Правда, грудь вся в шрамах и болячках в результате извращенского кормления маленького вампирчика и, в результате все равно пришлось перейти на запястье, а грудь туго перетянуть и лечить примочками, но это того стоило. Некоторая жертвенность даже доставляла удовольствие.
   Но следовало взглянуть правде в глаза: Вайлет вампир. И что из нее вырастет, зависит, в первую очередь от меня,.. ну, и Вира, конечно, как бы не хотелось признавать этот факт.
   Вампиры живут дольше, чем люди, а мне уже... не мало, короче. То есть, скоро его одержимость моей персоной гарантированно сойдет на "нет". Еще и, не дай Боги, жениться вздумает. И что это получается? Леточку у меня заберут? А меня куда? В служанки? Это вряд ли. Зная мой характер, скорее всего, в расход пустят.
   Вот после этих мыслей и накатывала паника, и реветь хотелось от безысходности, просто не переставая. И главное, из Леточки вампиры только чудовище какое-нибудь вырастить смогут.
   Ну, ладно. Допустим, мы с ней сбежим. Вир сказал, что со временем тяга к крови у ребенка сойдет на "нет", тогда можно будет кормить ее нормальной пищей и только иногда кровь давать. И вот сбежим мы. Даже сейчас это сделать легко, так как сторожат меня только собственно ради безопасности (Вир уверен, что с ребенком я никуда не денусь), но куда идти? Что делать дальше? Как дать ребенку все, в чем он нуждается? И главное, что будет потом? Я ведь не вечная...
   Короче, куда не кинь...
   Видно, вампиру тоже нехорошие мысли в голову приходили. Иначе зачем ему заводить странные задушевные разговоры? Вопросы всякие задавать. Подозрительные.
   - Ты никогда не думала, что было бы, если бы ты всегда могла быть с нами? - спросил он как-то, поглядывая из-за моей спины на Вайлет, которую я пробовала кормить из бутылочки жидкой кашкой. Малышка возмущалась и явно хотела чего-то другого. Но я переупрямила ее - и ребенок вскоре сдался, благодарно зачмокав.
   - К чему эти "бы", Вир? - нашел, что спрашивать! Мне и так плохо от всех этих мыслей.
   - Представь. Вдруг появилась возможность превращать людей в вампиров...
   - Бррр! Жуть какая! - я вздрогнула, а Вайлет посмотрела на меня укоризненно огромными темно-фиолетовыми глазами. Мол: "Ты че, мать? Это я жуть что ли?". Успокаивающе погладила ее по темным с красным отливом кудрям и тяжело вздохнула.
   - А в чем дело? - не успокаивался этот мечтатель. - Вампиры теперь твоя семья, а ты все еще относишься к нам негативно. Это все маги, да? Этот, как его? Вард?
   - Откуда ты знаешь его имя?
   - А, так все-таки он! Ты по нему скучаешь? Поэтому я всегда чувствую какую-то преграду между нами?
   - Хватит, - сказала тихо, но решительно. Только вампирских сцен ревности мне не хватало. Лета заснула - и я переложила ее в кроватку, которая теперь стояла рядом с нашей. - Все преграды между нами выстроил ты. Но ты совсем ненормальный, если задаешь такие вопросы. Но если тебе тааак интересно, то слушай. Я мать, и безумно люблю своего ребенка, а значит, готова на все, чтобы быть с ней рядом. Слышишь? На все!
   Никогда не думала, что кричать можно шепотом, но именно это делала я в этот момент. И даже не знала, что этими запальчивыми словами подписала себе приговор...
  
   ****************************************
   Вир
  
   - А вот и я! - дверь стукнулась о стену, возвещая о появлении нежданного гостя. Склянка с зельем выскочила из рук, но отличная реакция помогла ее поймать, но, опять же, не рассчитал силу - и тонкое стекло брызнуло в разные стороны. И вот я уже стою, ругаюсь, по чем зря, а Лукас строит из себя обиженного. Ведь вся ругань летит в его адрес.
   - Вот так значит! - брат прошел в кабинет, бесцеремонно разглядывая образовавшиеся здесь завалы. - В кои-то веки выбрался лично поздравить с рождением наследника, а мне и не рады!
   "Гони его в зашей! - возмутился внутренний голос. - Только под ногами путаться будет. Нам нельзя терять ни минуты".
   - Лукас, ты бы приехал немного попозже. Этак месяцев на шесть.
   - Ты что издеваешься! - вытаращился брат. - Ты меня гонишь что ли?
   - Ни в коем случае, - вымученно осклабился, вспомнив, что все же брат все это время исполнял мои обязанности. - Просто намекаю, что не время сейчас для гостей.
   - Вот значит как! - подозрительно прищурился он и тут же сунул нос в раскрытую на столе книгу. Я метнулся к ней, но паршивец оказался проворней, утянув фолиант прямо из-под носа. Бездна! Все же нужно иногда пить кровь, а то в последнее время совсем потерял форму.
   - Что тут у нас? Тааак. Ну, ни... себе! Что это значит? Ты что задумал?! Ты в своем уме?!
   - Не твое дело! - я вырвал книгу из цепких рук, но Лукас уже увидел все,.. что не должен был видеть.
   "Говорил же, гони его, - обреченно вздохнул голос. - Плебей. Что он понимает?"
   - Нет, ты всерьез помешался. Ты что же решил любимой женщиной пожертвовать во имя какого-то бредового эксперимента?
   - Думай, что говоришь?! - от моего рыка сотряслись стены. - Я всего лишь хочу продлить ее жизнь!
   - Ага. Или убить. Это как повезет.
   - Ошибки не будет. У меня все получится.
   - Угу, как у него получилось. Как там звали того помешанного?
   - Тогда не он был виноват.
   - Откуда ты знаешь?
   - Был еще один эксперимент. Удачный.
   Лукас замолчал. Потом скинул мой плащ со стула и устроился со всем возможным удобством.
   - Знаешь, я бы не отказалась поесть. А заодно узнать подробности.
  
   ********************************
   Как в старые добрые времена, мы разместились у камина. Знакомая картина: я в кресле со стаканом в руке, он - с порцией свежей крови. Веселый огонь согревает стылые стены, голос в голове молчит, убаюканный алкоголем, и я уже почти засыпаю, а Лукас никак не угомонится.
   - Значит так. Давай рассказывай подробности.
   - Зачем тебе? Главное, я знаю, что нужно делать.
   - А вдруг не только ты безнадежно влюблен в человеческую девушку? - прищурился брат.
   - Не начинай. Ты всегда смотрел на людей, как на источник пищи.
   - Как знать... как знать. Так когда ты собираешься это сделать?
   Должно быть, вино сильно развязало мне язык, потому что информация полилась непрекращающимся потоком. Я подробно рассказал, как и что собираюсь делать, рассказал о том, как случайно проявил страницу с тайными записями, пролив на нее кровь из бокала много лет назад. Именно тогда я стал слышать ЕГО. Именно тогда у меня стал зреть план.
   Я МЕЧТАЛ сделать Рину одной из нас. Вампиром.
   О прошлых попытках мало кто знал, но они были. Все очень просто и, в то же время, сложно. Нужно было только следить за ней некоторое время после того, как обращение совершиться.
   - А почему раньше этого не сделал? - прервал меня Лукас.
   - Я хотел от нее ребенка.
   - Н-дааа, - выражение его лица было ошеломленным. - Как у тебя все продумано. А знаешь, это здорово. Я полностью тебя поддерживаю. Только представь: она станет одной из нас, жить будет столько же, сколько и ты, будет воспринимать все по-другому и подданные примут ее, как равную. Или?.. Каков результат? Каким вампиром она станет?
   - Высшим, - ответил тихо, со значением. Да, та рабыня, над которой был проведен эксперимент, стала высшей. Более того, удачно вышла замуж и приобрела статус леди. Леди Эрита Керо. Про нее много было написано в книге.
   - Замечательно! Это же чудо какое-то! - Лукас буквально подпрыгнул в кресле, переполненный энергией. Я решил пока не говорить, что не собираюсь делать Рину королевой, да и сам от короны собираюсь отказываться, а то ведь лопнет от восторга
   - Знаешь, что я думаю. Тебе стоит сделать это завтра.
   - Завтра?
   - Ну, да. Пока я здесь. Я тебе помогу.
   Я лишь скептически промолчал. Мол, чем ты можешь мне помочь?
   - Нет, правда, ты подумай. За ней нужно будет приглядывать. Ты что же, доверяешь прислуге больше, чем мне?
   Об этом я не подумал. Желательно, чтобы прислуга вообще об этом не знала. Не нужно, чтобы информацией завладели другие вампиры. Или люди, мечтающие об иной доле.
   От мысли о том, что Рина изменится так скоро, сердце забилось, как сумасшедшее. Следовало признать, больше всего в этом меня привлекало то, что многое менялось в восприятии обращенного вампира. Многие воспоминания о ее бытии человеком должны были поблекнуть. К тому же неизбежно возникала привязанность к создателю...
   Об этом, естественно, рассказывать я не стал, но всерьез задумался. Вспомнился недавний наш разговор. Если прежде я сомневался, то когда она сказала, что готова на все, чтобы всегда быть с дочкой... Надо сказать, эти слова оказались решающими.
   Не было и речи о том, чтобы поставить Рину в известность о готовящемся эксперименте, ведь она всего лишь сочтет меня сумасшедшим. Да в Бездну все это! Я сам решаю, что для нее лучше! И все эти ее глупости, истерики, желание непременно кормить ребенка своей кровью только доказывают, что человек не может мыслить рационально.
   А после превращения она не только станет окончательно моей, но и сможет общаться со мной и Вайлет на равных. Еще и спасибо скажет!
   Все! Решено! Значит, завтра.
   Лукас удовлетворенно расслабился в кресле.
  
   *******************************************8
  
   Всю ночь я не спал. Слуги тоже: готовили комфортные комнаты в нежилой части замка, завешивали окна густыми шторами... Придется подготовить и помещение в подземелье на случай, если что-то пойдет не так, и Рина воспротивится моим указаниям. Главное добиться, чтобы она ни в коем случае не открывала окно. Особенно в переломный момент. Ни в коем случае!
   Лукас обещал помогать по мере сил, подменять меня в случае необходимости. Ведь за Риной нужен будет постоянный присмотр.
   Нельзя сказать, что я не боялся. Но страх не ведом победителям. Нужно быть уверенным в успехе - тогда все получится.
   "Не бойся, - внутренний голос вселял дополнительную уверенность в себе. - Все получится. У меня же получилось! Только следи за ней хорошенько. И все". Он руководил моими действиями, помогал готовить конструкцию для переливания крови и давал необходимые советы.
   "Зачем тебе это?" - поинтересовался я, сидя в предрассветные часы рядом с ее кроватью.
   "Она похожа на нее. Она мое воплощенное счастье. Только доказав себе, что тогда было все сделано правильно, я успокоюсь".
   Спорное заявление. Что-то меня сильно тревожило в предстоящем предприятии. Нет, это не Лукас. Брату, как никому, выгодно, чтобы я отошел от дел. Он видит, насколько я одержим Риной и с удовольствием поддержит эту одержимость.
   Наблюдая за ней, такой беззащитной во сне, с разметавшимся по подушке золотым покрывалом волос, я пытался поймать за хвост нить беспокойства.
   Меня не волновала судьба Вайлет. Может, дочка и покапризничает первое время, но быстро привыкнет к кормилице. Дети быстро ко всему привыкают. На этот раз я постарался подобрать такую кормилицу, которая пришлась бы по душе Рине. И сейчас дочка, как ни в чем не бывало, спокойно спала в своей кроватке, мило подложив под щечку ладошку и не подозревая, что мамы не будет целых две недели.
   Слуги будут думать, что моя рабыня заболела, и потому пришлось изолировать ее ото всех в замке и, тем более от ребенка.
   Вроде бы все предусмотрено. Все должно быть в порядке, но... Какой она станет после превращения? Что ждет наши отношения? Будет ли она по-прежнему любить Вайлет и не потеряет ли человечность?
   Человечность... А не то ли это, что я в ней люблю больше всего?
   Перед глазами появилась Рина такой, какой я увидел ее в первый раз. Такая стремительная, живая, беспокойная. Она вся, будто сотканная из золота сразу покорила меня. И сейчас, когда с возрастом ее движения стали более сдержанными, поступки - более продуманными, а мысли - хорошо скрываемыми, она не потеряла для меня своей прелести.
   Более того! Ни одна из любовниц, что прошли через мою постель за время отсутствия Рины, не вызывала такого волнения. Ведь стоит к ней прикоснуться - и все, я изнемогаю от вполне конкретного желания, стоит ей посмотреть на меня этим ее сумрачным взглядом, пристальным, будто проникающим в душу - и меня съедает желание покорять и владеть.
   Такую женщину, как редкое сокровище, хочется запереть от всего мира и никуда не отпускать. Ее хочется открывать раз за разом, понимая, что всех тайн, спрятанных в красивой головке, никогда до конца не постичь.
   Да будь я проклят! Но я ревную ее даже к собственной дочери! Знаю, что это низко, но ничего не могу поделать.
   И в связи со всем вышеперечисленным, в превращении, как ни парадоксально, именно для меня таится опасность.
   Ведь Рина после этого больше не будет рабыней. Она будет вольна уйти от меня в любой момент!
   Самый большой страх в моей жизни, может воплотиться в реальность, если не возникнет той сильной привязанности, о которой все время твердит голос.
   И все же... Долго ли я смогу терпеть ее равнодушие? Когда каждый взгляд любимой женщины, каждое ее движение говорит о том, что она со мной только ради Вайлет.
   Я эгоист, но мне нужно все или ничего. Все или ничего!
  
  
   *****************************
   Рина
  
   Ох! Давно она кричит? Я подскочила с кровати, сонно моргая. Вечером Вайлет долго не засыпала, да и ночью какое-то время капризничала, и все ела да ела. В конце концов, я испугалась, что она лопнет или ее вырвет от переедания. Да и у меня голова начала кружиться. Потому, когда малышка уснула, я просто рухнула на кровать и провалилась в черную бездну до утра, а сейчас с огромным трудом проснулась.
   - Не суетись. Я подам ее тебе, - удивленно глянула в сторону хриплого голоса, но покорно легла обратно.
   В отличие от меня, Вир явно даже еще не ложился и был каким-то усталым. Правда, глаза при этом лихорадочно блестели.
   Вампир был одет во вчерашнюю темно-зеленую тунику, в которой любил ходить в замке и мягкие коричневые брюки. Какой-то взъерошенный и домашний, он этим утром показался мне даже несколько человечным.
   А с нашей крохой на руках вообще представлял собой умилительную картину. Все так мило, по-семейному... Возможно, я даже смогла бы...
   Отогнав странные мысли, вызванные минутной слабостью, я молча протянула руки за ребенком.
   Вайлет привычно вцепилась в запястье, а потом аккуратно зачмокала. Удивительно, но в последнее время ее укус никак не влиял на мое эмоциональное состояние. Видимо, яд вампира больше на меня не действовал в таких маленьких дозах.
   Я откинулась на подушки и попыталась расслабиться, что было непросто под пристальным взглядом Вира. Он придвинул кресло вплотную к кровати и, сидя в нем, смотрел пристально, молча. Отчего-то стало неловко. По спине огромным стадом забегали мурашки и даже спать расхотелось.
   Стоило отметить, что в последнее время Вир все чаще влиял на меня также, как и раньше, больше десяти лет назад. Почему-то все чаще вспоминалось только хорошее из нашего прошлого, а плохое отходило на заднее план.
   Я отдавала себе отчет, что скорее всего, начинаю любить в нем копию своего ребенка. Он мне не чужой - и я ничего не могу с этим поделать.
   - Уснула? - тихо спросил Вир, кивнув на Вайлет, и вновь его голос показался чересчур хриплым и усталым. Может, что-то случилось, а он не хочет меня расстраивать?
   Да нет! Скорее всего, это просто не мое дело. Или драконы стали выполнять свою часть сделки. Но если это так, почему Вир все еще здесь? Заперт с нами в этом замке?
   Я встала, отнесла Вайлет на ее кроватку и решила еще поспать, когда Вир протянул высокий стакан.
   - Что это?
   - Твое лекарство, - ответил он, как-то напряженно глядя на меня.
   - Только не сейчас, - простонала, отворачиваясь от вонючего пойла.
   - Нет. Сейчас. Ты неважно выглядишь. Сколько раз ты кормила ее за ночь.
   Вместо того, чтобы ответить на вопрос и опять нарваться на нравоучения, схватила стакан и, стараясь не дышать, сделала глоток.
   - Ммм, недурно. Серьезно! В этот раз гораздо вкусней, чем раньше. Что туда добавили?
   Вир пожал плечами:
   - Кажется, повариха добавила туда мяты и что-то еще. Для вкуса... и успокоения.
   - Вкусно, - выпив до дна, я поставила стакан на прикроватный столик. - Пожалуй, надо сказать ей спасибо.
   Глаза вновь стали сильно слипаться.
   Сильно зевнув, я хотела сесть на кровать, но в этот момент потолок куда-то поехал и поменялся местами с полом...
  
   ***************************************
   Мир качался. Это чувствовалось даже с закрытыми глазами. Тоска разъедала сердце, как и ощущение какой-то неправильности происходящего. Я приподняла веки и тут же зажмурилась от режущего глаза света, потом проморгалась и решила вновь взглянуть на качающийся мир.
   Странно. Здесь было довольно темно. Я заболела?
   Должно быть это было произнесено вслух, потому что надо мной тут же склонилось бледное, напряженное лицо.
   - Все в порядке. Не беспокойся. Скоро все пройдет, - он даже улыбнулся слегка. Вир. Имя легко всплыло из глубин памяти, но что-то еще вспоминать совершенно не было сил.
   - Что со мной? - голос был тусклым и слабым.
   - Все в порядке, - такое ощущение, что он пытается убедить сам себя.
   С трудом повернув голову, я огляделась. Кроме странной штуки возле кровати взглядом совершенно не за что было зацепиться: все такое мягкое, темное и невзрачное.
   А штука, действительно, очень странная. Длинная палка стояла, ни на что не опираясь, должно быть к чему-то крепилась на полу. Но так как голову поднять не было сил, я не могла рассмотреть подробностей. С ее верхушки свисал прозрачный сосуд с чем-то темным внутри. От него тянулась длиинная трубка из непонятного материала. И тянулась она... к моей руке, неподвижно белеющей в мягком сумраке. Да она же воткнута прямо мне в руку! Испугавшись, я попыталась дернуться, но не смогла даже этого.
   - Тшшш, маленькая, успокойся. Ничего страшного не происходит, - сильные пальцы нежно гладили мои волосы, голос вкрадчиво шептал успокаивающие слова. Но меня жутко пугало онемение в руке и странные ощущения во всем теле. Ломота какая-то. И тут, должно быть от испуга, я все вспомнила.
   И расплакалась от ужаса. Что он еще задумал? Зачем он это делает?
   Теперь я совсем не доверяла успокаивающему голосу. Интуиция вопила, как сумасшедшая, что я не больна, что происходит нечто страшное.
   - Объясни мне. Объясни мне! Зачем это? Что это значит? Не молчи! Лучше правду скажи! Неизвестность убивает, понимаешь?
   - Тихо, - голос внезапно стал суровым, а лицо приняло угрюмое выражение. - Так надо. Помнишь, ты сказала, что готова ради Вайлет на все? Я делаю это ради нас. Что бы ТЫ всегда могла быть с нами. Ты же этого хочешь?
   До меня медленно доходило все сказанное им. Казалось, в голове что-то тихо щелкает, должно быть, так встают на место мозги. В мыслях прояснилось. Я смотрела на вампира с ужасом.
   Нет. Не может быть. Он же не мог... Это вообще невозможно! Иначе... Что иначе? А если превратить человека в вампира, действительно, возможно? Стали бы они рассказывать об этом каждому встречному-поперечному?
   Да нет, конечно! И люди узнали бы об этом последними. Как я, например.
   Он даже не счел нужным сообщить о своих планах! А Вайлет... Где Вайлет?!
   - Успокойся. С ней все в порядке. Она быстро приняла кормилицу и совсем не капризничает. К тому же Вайлет явно привыкает к обычной пище раньше других детей.
   Мне хотелось орать, биться в истерике, бить его, наконец, обзывать сволочью, но... Что это изменит?
   - И что теперь? - спросила хрипло и как-то безнадежно.
   - Процесс необратим. Его нужно довести до конца. Ты же хочешь, чтобы все было в порядке? Ты нужна Вайлет, а потому нужно довести превращение до конца.
   Я усмехнулась. Как явно он все время напирает на мои материнские чувства. Знает, что говорить, зараза! Как будто я без него не понимаю, что нужна Вайлет!
   - За что ты так со мной? - опять полились слезы. - Что я тебе сделала? Да, я сбежала тогда. Но ты мне уже отомстил за это раз сто! Ты сделал мою жизнь на свободе невыносимой, ты охотился за мной, твои подданные убивали моих друзей! И я даже родила тебе ребенка! Разве это не искупило в полной мере побег одной маленькой рабыни? Почему ты считаешь себя вправе делать еще и это со мной?!
   - Побег? - внезапно он как будто разозлился. - Тебя только это волнует? А как же убийство, Рина? Ты ведь пошла на убийство, чтобы сбежать. Или эту "маленькую" деталь ты благополучно забыла?
   - Ты бредишь!
   - Да ну! Мне не приснилось тело моего друга. А уж сколько свидетелей видело его!
   - Д-д-друга? - стало страшно. Очень страшно! Ведь я прекрасно помню, кого он считал своим другом. Все это время я не спрашивала его про Гара, не желая вовлекать отца в историю с моим побегом. Хоть он и был мне чужим, но я вспоминала с теплом в сердце нашу последнюю встречу. И его помощь. А теперь... Что ж это значит? Отец мертв?
   - Да! Друга! Помнишь Гара, Рина?
   - Я не убивала его.
   - Да? А свидетели говорят обратное. Они говорят, что ты была последней, кого видели рядом с Гаром в ту ночь.
   - Да, я была с ним тогда, - слезы бежали по моему лицу непрерывным потоком, а голос становился все более слабым, но я должна была рассказать все. Неужели все это только из-за того, что Вир считал меня убийцей друга? Бред какой-то. - Он помог мне бежать сначала из Донгона... Тихо. Не перебивай. Совсем сил не осталось... Да, ты и твоя Синтия засунули меня в Донгон, а Гар помог сбежать оттуда, увез на повозке полумертвую. И это он помог мне сбежать из города через старую башню. И в последний раз я видела его именно там, на верху, когда он спускал веревку вместе со мной. Я не могла его убить, понимаешь?
   - Не может быть... Не может быть,.. - кажется, Вир и сам готов был упасть в обморок.
   - Не веришь? - я горько усмехнулась, чувствуя, что вновь уплываю в небытие. Но напоследок хотелось нанести завершающий удар. На память, так сказать. А вдруг не выживу? - Я не могла убить собственного отца. Гар - мой отец. Именно поэтому... он помог...
   - Не может быть,.. - он явно был в шоке. И, как ни странно, это не принесло облегчения. Было плохо. От осознания того, что отца уже давно нет, а я только теперь об этом узнала. И от осознания, что я становлюсь чудовищем. Смогу ли я когда-нибудь вновь увидеть свою девочку?
   И уже покачиваясь на мягких волнах, я услышала:
   - Рина, я не отправлял тебя в Донгон, слышишь? Я люблю тебя, Рина... Всегда любил...
  
  
   Вир
  
   Шаг. Дверь. Еще шаг. Темный корридор. Зрение само привычно перестраивается на ночное, но по большому счету мне плевать, видно что-то или нет. Стена качается навстречу, из раза в раз пытаясь встретиться с моей головой. Бей меня, бей! Думаешь, я сам не знаю, что залужил?
   Шаг. Еще одна дверь. Войти, дойти до кресла, рухнуть в него тяжелым, бесполезным грузом.
   - Эй, братишка, ты чего? - раздалось хриплое со стороны кровати. Лукас отдыхал, так как скоро его очередь следить за Риной.
   - Что с тобой? - перед моим носом появился бокал с вином. Великолепное вино было залпом опрокинуто в ненасытную глотку, и только после этого я заговорил.
   - Это не она.
   - Что не она?
   - Она не убивала Гара.
   - Какого?.. Аааа. К демонам, Вир! Я всегда говорил, что ты чересчур трепетно относишься к людям. Да какая к бесам разница? Ну, убивала или не убивала? Что с того? Я едва вспомнил, кто такой Гар, а ты носишься со своими воспоминаниями, как курица с яйцом.
   - Заткнись, - я устало потер глаза. - Надо выяснить, что там на самом деле произошло. Заново допросить свидетелей.
   - Ты что, шутишь?! Сколько лет прошло? Восемь-девять?
   - Больше десяти.
   - Ты смеешься? Я там был, когда ты допрашивал свидетелей. Но, хоть убей, никого не помню в лицо.
   - Дааа... А ведь это произошло возле твоего дома. Лууукас, у тебя тогда было шумно. Неужели никто ничего не видел?
   - Ты точно ненормальный! Я даже не помню, кто тогда был у меня в гостях! И вообще был не очень трезв. А Гар... Даже представить себе не могу, какого демона он там делал! Единственное объяснение - это что вел ко мне Рину.
   - Неет. Ее там не было. В это самое время она улепетывала в неизвестном мне направлении. Гар помог ей сбежать!
   - Ух, ну, надо же! - брат определенно удивился. - Так он предал тебя! И ты еще так по нему убивался!
   - Он ее отец Лукас. Гар был ее отцом! Он помог ей выбраться из Донгона, а потом сбежать. И я очень хотел бы знать, как Рина попала в Донгон. Даже представить себе не могу, что с ней там делали!
   Лукас сочувственно поморщился и задумался на какое-то время.
   - Знаешь, а это мысль! В то время во дворце своевольничала Синтия. Эта ревнивая сука вполне могла что-то такое вытворить.
   Я невольно вздрогнул, вспомнив карамельную красоту бывшей невесты. Она могла. Пожалуй, один я знал, на что она способна, до сих пор ночами снятся глаза умирающего отца. Тотчас в голове начала складываться более или менее целостная картинка. Вот из-за ревности Синтия отправляет Рину в Донгон. Потом я отправляю Гара на помощь Рине, он вытаскивает ее из тюрьмы и помогает сбежать. А Синтия... рыщет по городу в поисках беглянки. Не сама, конечно. У нее хватало подчиненный для такой работы. Но почему Гара убили именно рядом с домом Лукаса? Может, он шел к брату, чтобы что-то сообщить? Странно, конечно. Но к кому еще было обращаться, когда меня не было по близости? Нет, причастность Лукаса я сразу же отмел. Если бы убил он или кто-то из его псов, Гара бы не нашли там. Скорее всего, его не нашли бы вовсе.
   Тут же вспомнилось, что я не придумал достаточной причины для казни Синтии и ее матери. Обе леди были по сей день в ссылке. Перед глазами встала багровая пелена. Впервые мне так сильно хотелось задушить женщину!
   - Я убью ее! - невольно озвучил свои убийственные мысли.
   Лукас лишь насмешливо улыбнулся:
   - Нашел, о чем думать в такой момент. Твоя прэлесть сейчас чуть ли не на смертном одре, на который ты загнал ее сам, между прочим, а ты строишь планы мести той, чья жизнь и так не сахар.
   Я застонал и схватился за голову. Спать хотелось безумно! А еще хотелось свежей крови и... чтобы Рина очнулась поскорей.
   - Она меня не простит.
   - Возможно. А возможно, и не вспомнит ни о чем, когда очнется.
   - Дай-то Боги!
   - Как она сейчас?
   - Спит. Если это можно назвать сном. Сейчас проходит вторая стадия изменений. Судя по всему, первая прошла успешно.
   - Надеюсь, после того, что стало известно, ты не собираешься все прекращать? Надо довести обращение до конца.
   - Нет, конечно! Обратного пути нет. Но демоны бездны! Если бы я только знал... Я бы сделал все по-другому. Я бы подготовил ее, уговорил, да что угодно! Обращение произошло бы только с ее согласия.
   - Ха-ха! Дурак ты все же! Нельзя так много позволять людям. Даже более того! Нельзя позволять никому! В этом мире сильные решают все. Любишь ее? Так утри сопли и добивайся своей цели. У твоей дочери должна быть достойная мать. И Рина должна целовать тебе ноги за то, что ты не выбрал другую, а позволил ей измениться. Вот так-то! Ладно, ешь, - мне вручили большой сосуд с кровью, - спи, а я пойду посторожу твою благоверную.
   Лукас оскалился:
   - Все же ооочень интересно, что из нее получится. Давай спи, ни о чем не беспокойся, а я заодно почитаю.
   - Ладно, только, если что, сразу буди!
   Проглотив изрядно остывшую, но еще довольно вкусную жидкость, разлившуюся по внутренностям блаженным огнем, я упал на подушки, мгновенно провалившись в сон, в котором царствовала улыбающаяся и любящая Рина.
   В тот момент я не обратил внимани, какое чтиво берет с собой братец, и он со спокойной душой довольно долго изучал семейную реликвию Старбоков.
  
   *********************************
   Он никогда не мог похвастаться жаждой к знаниям. Скорее, даже гордился ее отсутствием. Ведь это так отличало его от брата! Однако тонкая вязь древнего языка была Лукасу знакома. Правда, не так хорошо, как Виру, но учитель постарался на славу и буквально вдолбил минимум необходимых знаний одному из наследных принцев.
   Но, пожалуй, никогда еще не изучал он витиеватые буквы с таким вниманием. Скользил взглядом вновь и вновь, вчитывался, выуживал из памяти подзабытые факты и пытался сложить воедино.
   И чем больше Лукас вчитывался в так необходимую страничку, тем больше понимал, что Вир откуда-то знает гораздо больше, чем написано в фолианте. Более того! Страничка выглядела несколько более потрепанной временем, чем другие и была просто вложена в книгу. То ли вырвали ее уже очень давно, то ли она никогда не была частью книги.
   - Дело дрянь, - задумчиво промолвил синеглазый вампир и, отложив книгу, устроился поудобней на своем временном ложе, которым ему служила легкая оттоманка. До того, как Вир проснется, пройдет еще много времени (уж он об этом позаботился, подмешав нужные ингредиенты в стакан с кровью) и можно было позволить себе заняться более приятными вещами, чем влезание в дебри мертвого языка. Так что Лукас занял себя разглядыванием блондинки, смирно лежащей на кровати.
   Хрупкая, невыносимо хрупкая. Как же легко сломать такую игрушку! Вампирши, несомненно, более красивые, более высокие и сильные. Они гибкие и выносливые, им цены нет в постели. Очаровательные создания, хищницы, рожденные покорять, соблазнять и... убивать! Не секрет, что именно высокородные леди являются самыми опасными созданиями.
   Впрочем, спутница вампира должна быть ему под стать, верно? Однако в последнее время его почему-то больше впечатлял изысканный очень светлый локон, змеившийся по подушки находящейся без сознания женщины, чем яркое оперение вампирских леди. Его воображение все больше поражало именно это сочетание: смуглая кожа, густые крылья темных ресниц, темные брови вразлет и очень светлые волосы, которые существенно отрасли в последнее время.
   Должно быть Рина будет весьма необычной вампиршей. Интересно, изменится ли она внешне? Повлияет ли превращение на ее силу, скорость, регенерацию? Вир дурак! Должно быть, его волнует только как изменятся чувства и эмоции рабыни. Зацикленный дурак! Он слишком ушел с головой в проблемы своего трепещущего сердца (ах, как трогательно! Может слезу пустить?) и не видит дальше своего носа.
   Не видит, как королевство ускользает у него из рук и даже не подозревает, какую роль в этом сыграл брат. Считает, что достаточно просто передать трон Лукасу - и можно вить уютное гнездышко с любимой женщиной и ребенком. А если, скажем, брату уже мало только власти, которую Вир то преподносит милостивой рукой, то отбирает, больно избивая наотмашь словами? А что если у Вира есть игрушка, которой не прочь завладеть брат?
   Лукас ухмыльнулся и вальяжной походкой прошелся по темной комнате, прекрасно видя все до мельчайших деталей. Присев на королевских размеров кровать, он легко провел рукой по щеке спящей красавицы. Ресницы, веерами лежащие на смуглой коже, даже не дрогнули, дыхание осталось ровным и поверхностным. Не удержавшись, он принялся рисовать узоры на шее и ключицах, выглядывающих из распахнутого ворота ночного одеяния. Кожа на удивление оказалась не гладкой, а будто бархатистой. Ощущения невероятные! Захотелось расстегнуть многочисленные пуговки, чтобы проверить, а впечатлит ли так же скрытое от глаз тело. Но в этот момент дыхание Рины стало сбиваться, приобретая рваный ритм. На лбу и над верхней губой появилась испарина. И, кажется, щеки порозовели. Лукас в нерешительности встал: следовало ли попытаться вывести Вира из крепкого сна? А вдруг что-то пошло не так? Вдруг Рина не очнется?
   Липкий страх, пронесшийся вдоль позвоночника, послужил лишним подтверждением тому, что чувство к дерзкой рабыне оказалось весьма заразным. И даже страшно представить, что несколько лет назад Лукас желал этой девушке смерти. И даже предпринимал в данном направлении конкретные шаги...
  
   *******************************************
   - Вир. Вир. Вставай. С ней что-то не так. Она вся горит. Хотя бы скажи: это нормально? Да просыпайся ты! Вот так. Открой глазки. Ага, поднимайся. Да что ж ты... В Бездну! Сейчас я тебе помогу. Только не двигайся,.. - медленное выплывание из черных глубин мутного сна было бесцеремонно прервано потоком ледяной воды, выплеснутой на голову. И я прекрасно знал того смертника, что так эффективно привел меня в чувство.
   - Не рычи, - насмешливо произнес братец, как ни в чем не бывало, подавая мне полотенце, и я понял, что, действительно, рычу. Еще только залаять не хватало!
   - Что ты там про Рину говорил? - спросил угрюмо, встряхивая головой, чтобы отогнать остатки сна, а заодно и брызнуть холодными каплями в нагло ухмыляющуюся вампирскую рожу. И кто придумал братьев? Задушить бы того засранца!
   - Давай так. Сейчас ты поднимешь свою королевскую задницу и посмотришь сам. Если, конечно, тебе дорога мать твоего ребенка.
   Я снова рыкнул (теперь уже по причине долгих разглагольствований Лукаса и мгновенно метнулся в соседнюю комнату).
   "Только не нервничай! - весьма кстати вмешался личный советник в моей голове. - Все идет просто отлично. Третья вторая стадия пройдена - начинается третья. Только не вздумай прикладывать к ее лбу какие-нибудь компрессы или делать обтирания! Просто оставьте ее в покое... на сутки. Не более".
   - Хорошо. Так и сделаем, - машинально ответил я и только потом понял, что Лукас-то ничего не слышал. Оглянулся на брата - тот глядел на меня весьма и весьма подозрительно. Пришлось растянуть губы в дружелюбном оскале и пояснить:
   - Все хорошо. Так и должно быть. Просто наблюдаем за ней и ничего не делаем.
   - Ну, ладно, - нерешительно ответил Лукас и настороженно подошел к кровати. А ничего не делать-то как раз было трудно: Рина металась в горячке вся покрытая испариной. Простыни были откинуты далеко в сторону, а тонкие руки лихорадочно пытались избавиться и от длинной ночной рубашки.
   Я, было, протянул к моему сокровищу руку, но был остановлен: "Ей будет больно от прикосновений. Одежда тоже мешает".
   Сердце заныло: на какие еще мучения я обрек Рину? Хотелось срочно сделать что-то, что облегчит ее состояние.
   - Выйди, - нервно сказал Лукасу, и когда тот что-то бурча скрылся за дверью, потянулся за ножом, чтобы осторожно срезать с Рины одежду. Через мгновение ей явно стало легче, и она умиротворенно улыбнулась. Может, не все так страшно?
   Нет, все просто ужасно! Это я понял через сутки беспрерывного бдения, когда любовь всей моей жизни открыла свои черные глазки и... не узнала меня.
  
   Рина
  
   Серая, практически прозрачная пушинка летала прямо перед моим носом. Воздух едва ощутимо поднимал ее и снова опускал, поднимал и опускал. Пушинка немного подумала, потанцевала, невесомо скользя между невидимыми нитями и упала на кончик носа, не удержавшись, я вдохнула ее и тут же громко, с удовольствием чихнула. Потом еще и еще...
   - Будь здорова, - ласково произнес кто-то сверху. Я подняла взгляд и восхищенно улыбнулась. Должно быть, это бог! Нет, даже бог не может быть таким красивым, совершенным.
   - Я здорова, - ответила, все также улыбаясь, и прикоснулась кончиками пальцев к гладкой коже моего божества, но тут же отдернула руку. Что я делаю? Трогать его кощунство!
   - Кто ты? - спросила шепотом, не надеясь, что мне ответят. Так и есть: божество нахмурилось. Мне нельзя было этого спрашивать? Тогда я вообще больше слова не скажу.
   Идеально ровные брови все еще были нахмурены, когда он произнес:
   - Ты не помнишь?
   Что я должна помнить? Вслух, разумеется, этого не произнесла. А вдруг опять нельзя? Прислушалась к тому, что творится в голове... нет не помню. Такая прекрасная, звенящая пустота! Да и вообще все вокруг так прекрасно! Окинула восхищенным взглядом комнату и даже зажмурилась от удовольствия: все такое яркое и... живое. И я живая. И такая вся... свободная. Но что-то во всем этом раздражает. А, знаю! Я лежу, когда хочется безостановочно двигаться.
   Порывы свои сдерживать не хотелось, так что я стремительно села, попутно стряхивая с себя какие-то тряпки. Без них было легко и хорошо, только вот взгляд то и дело возвращался к Нему. Ну, не возможно было не смотреть на это прекрасное лицо. И я смотрела... до тех пор, пока не зацепилась взглядом за собственное тело. Какое совершенство! Я даже дыхание затаила.
   Вот чего не хватало моему божеству, настороженно взирающему на мои действия, - наготы! А я была совершенно, восхитительно обнажена, что позволяло спокойно рассмотреть все линии и изгибы, плавные и такие правильные. Теперь уже я не могла оторвать взгляд от стройных точеных ног, больше всего меня привели в восторг тонкие щиколотки и маленькие, аккуратные ступни.
   Мой личный бог только хмыкнул, глядя на то, как я верчусь на кровати, стараясь рассмотреть себя со всех сторон и вдруг куда-то вышел, чего, впрочем, я не особенно заметила, занявшись поглаживанием упругой и бархатистой кожи. Но тут мужчина вернулся, неся в руках... зеркало! Издав победный клич, я дернулась к нему и мгновенно оказалась рядом, ощутив лишь легкое движение воздуха.
   Зеркало любовно отразило нечто мерцающее и чрезвычайно подвижное. Стройное и какое-то аккуратное тело послушно вертелось, повинуясь моим желаниям, давая возможность рассмотреть его со всех сторон.
   Став к своему отражению спиной, я обернулась и принялась с наслаждением разглядывать крутой изгиб спины, наполовину прикрытый светлым покрывалом волос, упругие ягодицы с милыми ямочками, потом тряхнула головой, понаблюдав, как красиво опадает золотистое великолепие, встретилась взглядом с собственными сверкающими глазами и... увидела Его позади себя. Он смотрел как-то напряженно, тягуче охватывая меня всю, потом судорожно втянул воздух сквозь стиснутые зубы, и... меня словно облило жаром. Особенно досталось низу живота, к которому я машинально приложила маленькую ладошку.
   Он застонал и, придвинувшись в плотную, положил свою огромную горячую руку прямо на мою, прямо туда, к животу, от чего жар стал просто нестерпимым.
   - Умоляю, скажи, что ты что-нибудь помнишь, - не сказал - простонал, вжимая мое обнаженное тело в свои твердые мускулы.
   Я задумалась. Если скажу, что ничего не помню, он разозлится? А может все-таки... Показалось, что что-то такое проскользнула на краешке сознания. Вроде бы прежде это прекрасное обнаженное тело не было таким идеальным. Возможно, его даже украшали многочисленные шрамы. А сейчас... Может, я тоже стала божеством?
   Не удержалась и задала этот вопрос, Он усмехнулся:
   - Божеством... Можно сказать и так. Значит, не помнишь. Ну, что ж, возможно, так лучше.
   Он вдруг резко отпустил меня и отошел на шаг, не разрывая зрительного контакта.
   - Есть хочешь? - хочу ли я? Живот громко забурчал.
   - Хочешь, - усмехнулось божество и снова вышло, тут же вернувшись с большим подносом.
   Как ни странно, еда не вызывала никакого желания ее попробовать. Все же решившись, я поняла, что вкус ее также не способствует пробуждению аппетита. А вот это интересно. Посреди подноса стоял высокий бокал с темной жидкостью. Я только принюхалась, потом сознание помутилось, а когда вернулось, оказалось, что на подносе стоит пустой бокал, а я с удовольствием облизываюсь.
   - Ещщще, - сказала хрипло, от наслаждения прикрыв глаза.
   - Хватит, - жестко отрезало это жестокое божество и подвинуло мне тарелку с чем-то мясным. - Теперь попробуй это.
   Взглянула на него укоризненно, скривилась, но откусила маленький кусочек. Надо же! После волшебного напитка еда внезапно обрела вкус. Надо ли говорить, что все яства исчезли с подноса почти мгновенно?
   - Солнышко, да ты просто молодчина! - восхитился Он, аккуратно вытирая салфеткой мой рот, от чего я едва не замурчала и, кажется, даже потерлась об него.
   - Не стоит, - мягко произнес Он и убрал мою руку, что шаловливо блуждала свозь одежду по его телу. - Нам надо подождать Рина.
   При этом имени я замерла, чувствуя что-то родное и знакомое, но нет. Так ничего и не мелькнуло в пустоте памяти.
   - Спать хочешь? - пытливо заглянули мне в глаза.
   Хочу ли я спать? О, нет! Мне хочется чего угодно, только не спать. Хочется петь и танцевать, и вообще безостановочно двигаться. Я поддалась этому, такому естественному желанию, время от времени подходя к зеркалу, чтобы заново познакомиться со своим отражением. И как меня можно не любить?
   Лукаво глянула на моего бога:
   - Любишь меня?
   - Очччень, - что-то божество выглядит несколько... нездоровым. Но мне не до него - я занята собой и восхитительным чувством свободы. Я себя тоже очень люблю.
  
   *************************************
   Время идет, и я с удивлением понимаю, что Вир (так, оказывается, зовут мое божество) может так сильно уставать, что засыпает сидя. В такие моменты я подкрадываюсь к окну и пытаюсь заглянуть за плотную штору. Она сильно натянута и приколочена к стене, однако для меня это не проблема. Надо только слегка оттянуть ткать и сквозь щелочку становится видно яркий, насыщенный свет. Жаль, что Вир сразу же просыпается и отгоняет меня от окна. Он грозится, что если это не прекратиться, то мне придется жить в подвале. Но я согласна на подвал, если получится рассмотреть, что там снаружи. Правда, он быстро наловчился отвлекать меня отражением в зеркале, которым я не уставала любоваться. Да я вообще не уставала! А после того замечательного напитка, силы удваивались, а кожа, казалось, начинала сиять сильнее. И я любовалась собой дальше, изредка замечая, что Вир почему-то все тяжелей дышит. Может, у него какая-то смертельная болезнь?
   Потом я поняла, что у моего божества аллергия, причем на меня: стоит к нему прикоснуться - и он выглядит совсем больным. Жаль, ведь мне так нравится до него дотрагиваться.
  
   *****************************
   В конце концов, и я начала уставать. Просто в какой-то момент захотелось спать и вообще стало как-то непривычно неуютно и холодно. Я даже позволила Виру надеть на себя длинную рубашку и зарылась до самого носа под одеяла, чувствуя, а тело сотрясает противная дрожь.
   - Все хорошо, - шептал ласковый голос, а очень родная рука нежно перебирала мои волосы. - Скоро все закончится.
   Но все только начиналось. В момент, когда сознание начало проваливаться в сон, дверь открылась и вошел еще один прекрасный, как бог незнакомец.
   - Вир! - он почти кричал от волнения и совсем не обращал на меня внимания. - Снова горят земли на юге!
   - Что?! Не может быть!
   - От чего же? С чего ты взял, что тот маг был один? Они просто затаились.
   - Тебе придется поехать и разобраться с этим.
   - Нет. Народ требует своего короля. Они думают, что тебя уже нет в живых.
   - Бездна! Как не вовремя!
   - Все будет в порядке. Я присмотрю за ней.
   - Ты не понимаешь. Сейчас самый сложный период. Решающий.
   - Так объясни мне, - рыкнул незнакомец. - Если я буду владеть информацией, я справлюсь.
   Некоторое время вокруг царило молчание, прерываемое лишь стуком моих зубов.
   - Хорошо, - наконец решился мой Вир. - Где-то через сутки начнется кризис. Она будет вести себя беспокойно, но главное - не пускать ее на солнце! Это самое главное, понимаешь!
   - Я что, дурак по-твоему? Понял, конечно.
   - Если все пройдет нормально, превращение закончится. И... если я задержусь... В общем не усердствуй с кровью. Старайся давать ей больше обычной пищи, не надо провоцировать кровожадность - она нам не к чему. Понял?
   - Понял. Езжай уже.
   Меня легко поцеловали в лоб, а потом хлопнула дверь. Я кажется, в конце концов, уснула, потому что мне послышалось, будто синеглазое божество тихонько сказало: "А теперь мы поиграем".
  
   *********************************
   Вокруг словно клубился туман. Мне просто хотелось спать, но кто-то все время мешал: он дергал мои руки или ноги, поднимал, опускал, уговаривал привстать или приподнять голову. Голова же, словно на шарнирах не хотела держаться на шее и постоянно падала на подушку, глаза вообще не желали открываться - стоило их приоткрыть, как тяжелые веки смыкались еще крепче. Более всего раздражало неясное бормотание. Невидимый "доброжелатель" все никак не хотел затыкаться. В результате я едва не рыкнула заветное "заткнись!", но получился лишь невнятный шепот.
   - Ну-ка, милая, вставай! - никак не мог угомониться мой мучитель. - На том свете отоспимся. Давай - давай, - меня аккуратно хлопнули по щекам. От возмущения даже глаза приоткрылись, - ах, какие глазки! Потом позыркаешь всласть. Ножками, ножками давай. Вот таааак. Раз-два, раз-два. Сама, сама. Отсюда ты должна выйти сама, чтобы слуги ничего не заподозрили.
   Вот так, потихоньку, норовя ежеминутно обмякнуть в сильных руках незнакомца, я шла по каким-то коридорам, сопровождающим каждый шаг гулким эхом, потом спускалась по длиннющей спиралевидной лестнице, от которой закружилась голова и долго шла к выходу. Не знаю, в какой именно момент появилась паника, но только с меня в один момент слетела вся апатия, сердце заколотилось, как бешеное, срочно захотелось развернуться.
   - Ну, что ты, - жарко зашептали на ухо, крепко сжимая локоть. - Тихо. Все будет хорошо. Нам нужно уйти из этого места, здесь очень опасно. Слышишь? Здесь ооочень опасно.
   Но мне все казалось, будто из груди вырывают сердце, будто в этих мрачных стенах остается кто-то родной и очень близкий. Еще чуть-чуть - и я бы просто рухнула на пол и завыла бы в голос.
   - Тшшш, - зашипели зловеще надо мной и внезапно подхватили на руки. Все вокруг резко поменялось местами, и я потерялась в пространстве. Пока пыталась сориентироваться, мы вышли на воздух, а потом вновь куда-то вошли.
   - Вот так, - меня бережно опустили на мягкое сидение. - Теперь можешь спать. Нехорошо, конечно, вышло. Та глазастая ведьма, кажется, что-то заподозрила. Вот надо было тебе забеспокоиться в самый неподходящий момент! Ну, ничего. Скоро мы будем далеко. Спи.
   Мир почему-то вновь закачался, сильно и размеренно, и помимо воли я провалилась в родную уже черноту.
   В следующий раз глаза открылись от того, что в лицо очень ярко светило солнце. Кожу нещадно жгло - и хотелось закопаться куда-нибудь очень глубоко. И однако солнце почему-то манило к себе.
   - Проснулась, - я поняла, меня нес на руках синеглазый бог с длинными красными волосами. Он улыбался искренней радостной улыбкой и шагал плавно, будто плыл по воздуху. - А мы уже дома.
   Синеглазый крякнул, прыгнул куда-то вниз - и мы очутились в темноте. Точнее, что такое темнота я поняла, когда он легко закрыл проход тяжелой крышкой-дверью.
   - Ну, как тебе? - он что-то сделал - и в нескольких углах зажглись голубоватые кристаллы. Видимо, я начинала приходить в себя, так как, оглядевшись, поняла, что нахожусь под землей. Печально. Не просто печально - ужасно! Обитые деревянными панелями стены давили, не спасало даже голубое мерцание кристаллов. Но больше всего давило именно осознание того, что я под землей.
   Нет, не сказала бы, что мне все это совсем уж незнакомо. Напротив, присутствовало ощущение, что когда-то я уже была под землей. Но оно было очень смутным, особенно по сравнению с действительностью, что угрожающе нависла над головой тяжелым пластом породы.
   Голову мгновенно словно обнесло и закружило, еще чуть-чуть и я начну бросаться на стены, царапая их ногтями.
   Выход... Где-то был выход. Наверху? Внизу? Здесь? Там? Боги, за что мне это? Стена. Снова стена. Твердое дерево уже оставило длинные занозы под ногтями, а я все словно в беспамятстве кидаюсь на неподдающиеся стены. Перед глазами пляшут черные точки, ничего не видно не слышно, кроме громкого ломкого звука. А, это же мои всхлипы. Теперь я слышу только свои вопли и продолжаю раненной птицей метаться в поисках выхода. Воздуха не хватает. И света, света не хватает! Я задыхаюсь! Выпустите меня отсюда! Я сделаю все! Все!
   - Прекрати! Прекрати! - в ушах звенит, но до меня доходит, что уже долгое время кто-то выкрикивает одно-единственное слово. Что прекратить? Невольно заинтересовываюсь и прислушиваюсь.
   Сильные руки подбирают меня с пола и стискивают в железных объятиях. Я дергаюсь, но лишь постанываю от боли - не вырваться.
   - Тшшш, что же ты такая нервная, - вкрадчиво шепчут на ухо, шевеля растрепавшиеся волосы теплым дыханием - и я понимаю, что это тот синеглазый, который привез меня сюда, который засунул под землю и не хочет выпускать. Снова дергаюсь и вою.
   - Тшшш, Марина. Ты ведь помнишь, что тебя зовут Марина? - резко затихаю и думаю, пытаюсь занырнуть в мутные глубины памяти. Марина... Да, кажется, это мое имя. Только звучит оно как-то... чуждо, непривычно. Как будто им давно не пользовались. Очень давно.
   - Так вот, Марина, хочешь я расскажу тебе сказку? - Снова дергаюсь, горло забивает спазмом, но я резко мотаю головой. Не хочу никаких сказок! Мне плохо, тошно и хочется... поближе к солнцу!
   - Хооочешь. Только пока еще об этом не знаешь. Ну, слушай, - синеглазый удобно устроился в глубоком кресле, усадив меня на колени, игнорируя чувство неловкости, которое вызывали его руки, сомкнувшиеся чуть пониже спины.
   - С чего же начать? Хм, ты помнишь, кто такие вампиры?
   - Нет, - хриплый, чуть слышный выдох, похоже, его обрадовал.
   - Ооо, тогда я тебе напомню, - он медленно погладил мое бедро через ткань платья. Захотелось сжаться в маленький комочек и исчезнуть отсюда. - Вампиры - это сильный, очень сильный народ, обладающий множеством отличных качеств и одной маленькой слабостью - излишней тягой к употреблению в пищу крови. Уяснила? Хорошо, тогда ты должна понять, что пить кровь вовсе не противно, а очень даже приятно и удобно. Ведь кровь дает нам, то есть вампирам, необходимую силу.
   Так вот. Вампиры испокон веков делятся на низших и высших. Ну, да это уже другая история. Ты вообще меня слушаешь? Не закатывай глазки. У тебя такие глазки... Да, сейчас начнется самое интересное. Тем более, что вокруг да около я долго ходить не умею. Много веков назад, один из правителей вампиров влюбился в человеческую девушку. Хм, ты не знаешь, кто такие люди? Люди - это наши рабы. Вот странно, вроде бы большинство слов и понятий тебе знакомо, ты понимаешь, о чем я говорю, а о реалиях нашей жизни будто впервые слышишь. Ну, так вот.
   О чем это я? Ах, да. Девушка была его рабыней. Любимой рабыней. Впрочем, она тоже королю симпатизировала (по крайней мере, так честно врет легенда. Ведь должна быть хоть одна история с искренней и красивой любовью?). Но только ее все чаще снедала печаль. Она спрашивала, долго ли они смогут быть счастливы? Что случится, когда она постареет? Ведь людям богами выделено так мало времени. Зато они очень вкусные. Но это не так важно. Девушка плакала день и ночь. А, надо сказать, вампир был одним из последних магов. Очень сильным магом. И вот решил он провести рискованный эксперимент.
   Он взял одну из человеческих девушек, перелил ей вампирской крови - и она стала... вампиром! Конечно, история умалчивает, сколько девушек до нее стали жертвами эксперимента, да разве это важно?
   Возлюбленная короля была согласна на все и тоже решила стать вампиром. Перед этим она родила королю ребенка (ведь вампиры не могут иметь детей) и влюбленные приступили к воплощению своей рискованной задумки.
  
   Речь синеглазого вампира лилась плавно, вкрадчиво, пробираясь прямиком в мое сердце. Отчего-то она нашла у меня горячий отклик. Забылись и слишком откровенные объятия, и нехватка воздуха, и сумрачный свет подземного жилища - я вся превратилась в слух и взволнованно внимала истории.
   - Все шло, как по нотам. У них все прекрасно получилось. Превращение проходило, как надо, но... в самый кризисный момент короля отвлекли, и он не смог уследить за своей любимой. А она, не помня себя, повинуясь лишь сильному зову крови, выбежала из золотого дворца прямо на солнце. Она сумела добежать только до площади перед дворцом, как жаркое светило сделало свое дело... и бац! Девушка окаменела!
  
   Я вздрогнула. Сказка разбилась вдребезги, обернувшись кошмаром. Вампир довольно улыбнулся и легко касаясь, убрал с моей щеки прядь волос.
   - Не волнуйся. Сейчас будет другая история. И только от нас зависит, закончится ли она счастливо. Там, на площади, перед золотым дворцом вечно стоит каменное изваяние той девушки и... плачет кровавыми слезами. Ты ведь не хочешь превратиться в булыжник и лить красивые, вкусные, но совсем не нужные нам слезы?
   Вампир наклонился к моему уху и горячо зашептал:
   - Я не дам тебе обрести столь бесславный конец. Нас ждет красивая и веселая жизнь. Обещаю.
   Оцепенев, я внимала обещанию, а перед глазами стоял фонтан. И та девушка, так похожая на меня... Мы родственницы? Очень может быть. Но где я видела ее? Как по заказу в воображении возник золотой дворец. Я знаю его! Я была там! Почему-то этот факт вызвал ярость. И направилась ярость на целующего мою шею вампира. Внезапно в глазах потемнело, десны словно резануло чем-то и, извернувшись, я сделала единственное, на что была способна в таком состоянии: вцепилась зубами в шею синеглазого сказочника. Длинные иголки клыков пропороли солоноватую кожу и мгновенно исчезли в деснах, а я присосалась к вампиру, как пиявка, с наслаждением вылизывая и высасывая такую тягучую, такую сытную и вкусную кровь.
   Попробовал бы кто-нибудь оторвать меня от него в этот момент! Проявив недюжинную силу, я буквально спеленала жертву в смертельных объятьях. О, да! Именно для этого стоило родиться вампиром! Чувство триумфа и безграничной власти! Чистое наслаждение и пробуждение инстинктов! Хочу, еще! Рука будто сама собой нырнула вампиру за пазуху и царапнула железные мышцы. Синеглазый уже давно закатил глазки и бился в самых настоящих конвульсиях удовольствия. Я знала, что он испытывает удовольствие, и это меня... заводило?
   Миг - и я стою на расстоянии двух... прыжков?.. от кресла. Еще миг - и руки уже скребут люк, закрывающий единственный выход, в поисках запора. Я желала этого вампира! Этого мерзкого, отвратительного типа! Не знаю, почему, но я была уверена, что не просто не могу его желать! Это неправильно, противоестественно! И нагоняет панический ужас... А еще так хочется на солнце...
   - Куда же ты? - вкрадчиво спросила сзади, прежде чем сгрести в жаркие объятья. - А я только вошел во вкус. Ммм, это было великолепно! Даже лучше, чем пить кровь самому.
   Сгорая от стыда, боясь вампира до ужаса, я рычала и отбивалась изо всех сил. А сил-то, как оказалось, было не мало! И скорость существенно возросла. Или это вокруг все замедлилось?
   - Какая ты сильная,.. - уже с трудом бормотал вампир, все заметней задыхаясь. Однако, мне казалось, что он старался не причинять мне вреда. Потом ему, видимо, надоело это изматывающее противоборство - и меня с силой швырнули в сторону застланной клетчатым покрывалом кровати.
   - Ох! - воздух вышибло из груди, когда спина встретилась с отнюдь не мягкой поверхностью. Видно, вампир считал, что на твердом спать полезно. А еще он явно предпочитал использовать нечестные методы.
   - Знаешь, чем я отличаюсь от Вира? - поинтересовался он, скручивая мне руки веревкой и привязывая их над головой. В этот момент я отчаянно подпрыгивала, пытаясь скинуть сидящую на мне тушу. - Он бы мягко обхаживал тебя, всячески отвлекал... да, вот так. Теперь крепко... И уговаривал не выходить на солнце. И знаешь что? Упустил бы в самый ответственный момент. И что? Прощай, любимая - здравствуй новый предмет экстерьера? А я вот привяжу тебя покрепче - и никуда ты не денешься! Пройдешь превращение до конца, как миленькая. А и правда, миленькая вампирша получается.
   И со злорадной ухмылкой он погладил меня по щеке, а потом нагнулся и провел своим вампирским языком по шее, вызывая дрожь... отвращения, я надеюсь.
   - Еще немного осталось, маленькая. Потерпи, - он что, бывает ласковым? - А потом ты меня еще раз укусишь, правда? Это было просто восхитительно! А представь, какого кусать меня в порыве страсти, когда находишься уже практически на пике удовольствия? Мммм.
   Бррр! Ужас! Кошмар! Ни за что больше! Никогда!!!!!!
  
   Но, видимо, когда мне отшибло память, я забыла главное правило всей моей жизни: не зарекайся!
   Увы, синеглазого засранца мне пришлось кусать еще много раз. Даже тогда, когда я все вспомнила, и когда поняла, что он разлучил меня с дочерью и обманул Вира, даже тогда, когда ненавидела Лукаса лютой ненавистью.
   Оправдание было одно: кушать хотелось. Интересно, а есть ли еще на свете вампиры, кусающие вампиров?
  
   Вир
  
   Лукас не соврал. Но все оказалось еще хуже, чем он сказал. С юга к центральным землям тянулись толпы беженцев, а в больших городах подданные поднимали одно восстание за другим требуя защиты от короля. Причем защиту требовали не только от таинственного поджигателя, но и собственно от обнищавших беженцев, заполонивших все вокруг.
   Как ни хотелось все бросить и отправиться туда, где прохлаждалось сердце, но впереди ждало что-то уж совсем неприятное. А у меня ответственность не только перед королевством, но и перед самыми любимыми существами.
   Судя по слухам, расползающимся по округе, словно тараканы, нападения происходили преимущественно на границе с пустыней Забвения. Эти земли носили множество названий, но суть у них одна - туда ходят умирать. И по словам бегущих в панике людей и вампиров, именно из пустыни вылезло нечто страшное, несущее смерть, ужас и разрушения.
   Честно говоря, я уже и сам начал сомневаться, что пара плешивых магов может обладать столько огромной силой. Все-таки маги - всего лишь люди.
   Неприятным открытием было и то, что я сам никак не мог встряхнуться и взять себя в руки. Противник был еще не вполне реальным, а две мои девочки - очень даже реальными. Такими реальными, что перед глазами почти все время стояли, и когда я распущенное, было, войско в срочном порядке собирал, и все время, пока наша громада двигалась на юг, пересекаясь с движением потока, двигающегося нам навстречу.
   И вот смотрю я на оборванных, прокопченных людей, жалких в своем стремлении выжить любым путем (вампиры, особенно высшие, все же выглядят гораздо лучше), а перед глазами хрупкая фигурка на огромной постели, такая, какой я оставил Рину, спешно покидая замок. Или еще лучше: сижу у костра в палаточном городке, разбитом на ночь, слушаю мягкий говор своего друга и советника, и скабрезные шутки воинов, а в голове звучит какой-то первобытный ритм, а Рина смеется и танцует, чувственно изгибаясь... обнаженная. Или с зеркалом беседует...
   С такими воспоминаниями и наказания за все содеянное не нужно. А еще я вдруг обнаружил, что безумно скучаю по малышке... Но об этом лучше не стоит, а то болезненный комок в горле встает и отдавать приказы мешает.
   Да еще мой невидимый собеседник пропал куда-то. Нет, в каком-то смысле я рад данному обстоятельству. Замечательно чувствовать себя, наконец, психически здоровым. Только что значит фраза "ты справился, я тебе больше не нужен", выданная им напоследок? Можно ли надеяться, что превращение прошло успешно? И как там Рина? Справился ли Лукас? А если нет?.. Об этом тоже лучше не думать, а то трезвый расчет сразу делает ноги.
  
   Закат был кроваво-красным. Не ухнувший еще в небытие диск агрессивного нынче светила сноровисто подкрашивал и расходящиеся лучами туманные дорожки перистых облаков. Впереди чернела стена леса, тонкой полосой очерчивавшая край безопасных земель. Прежде безопасных. Но мы предполагали, что здесь нам ничего не угрожает, а потому, отправив вперед разведку, устроили привал по всем правилам. Надвигалось наше время. Как всегда, мы планировали выступить ночью, когда получим существенное преимущество перед врагом. Это, конечно, еще бабушка надвое сказала, но не следовало подрывать дух войска подобными сомнениями.
   - Что планируешь делать, когда разберемся с этим поджигателем, - Мирт медленно покачивал походной кружкой, пристально глядя мне в лицо.
   Я нехотя пожал плечами и сделал большой глоток придающего силы коктейля.
   - Что и прежде.
   - Вир, ты прости, конечно, но ты в своем уме? У меня не было возможности высказать тебе это раньше, но сунуть королевство в руки этого... охламона и исчезнуть в неизвестном направлении,.. - он развел руками. Вокруг сидели навиры из моей личной охраны, а потому нас не мог подслушать никто из сидящих неподалеку. Да и в том ровном гомоне, что стоял над стоянкой, невозможно было незаметно что-то подслушать. Но все равно было как-то не по себе.
   - Тише ты. Мирт, ты же знаешь, к власти я никогда не рвался. У меня наконец-то будет своя жизнь, без этой грызни и под ковёрных интриг. Если надо будет, разыграю несчастный случай. Корона перейдет Лукасу. Пусть пока учится.
   - Хорошо учебное пособие, - фыркнул советник. - Как бы нам всем ноги не протянуть от его экспериментов.
   - В смысле, - я нехорошо прищурился. - Судя по донесениям, все было в порядке.
   От меня отмахнулись:
   - Да я ж не про это. Вроде все, действительно, было в порядке. Это и подозрительно: Лукас и порядок - вещи несовместимые. Его младшее высочество был гадким мальчишкой, потом - пакостным подростком, затем - мерзким юношей с поволокой во взоре, а теперь вдруг заделался в тихони. И что-то мне подсказывает, что это неспроста.
   Я вспомнил о том, что Лукас сейчас с Риной и кожу словно морозцем пробрало.
   - Да нет. Все нормально будет. Он понял, что тут выгодой пахнет, так что все в порядке.
   Мирт даже поперхнулся.
   - Ты, правда, такой наивный или притворяешься? А-а-а, я понял! Ты что-то задумал и потому делаешь вид, что доверяешь этому засранцу, - могучая рука с силой опустилась на мое плечо. - Уважаю! Так его! Поймаем на горяченьком.
   Я только хмыкнул. Если бы ты, друг, знал все мои скрытые мотивы, насильно заставил бы обратиться к врачу, специализирующемуся на душевных болезнях. А потому пусть думает, что хочет.
   Взгляд бессмысленно задержался на одной из палаток. Их установили некоторые из навиров и простых солдат, чтобы отдохнуть перед решающим броском. Многие из них уединялись с вполне конкретной целью. И эта цель сейчас выползала, в прямом смысле, из-под навеса. Довольно молодая еще деваха привстала сначала на четвереньки, затем, шатаясь, поднялась на тонкие ножки, едва прикрытые драным подолом. Потом поправила шейный платок, прикрывающий свежие укусы и старые шрамы и пошла прочь. Очевидно, на сегодня для нее подвиги закончились. Ничего удивительного, шлюшки, как привязанные путешествовали вслед за войском. Это были деревенские девушки или бывшие рабыни, пристрастившиеся к укусам вампиров и ко всему, что они за собой влекут.
   Надо сказать, что подсаживаются на наш яд далеко не все. Только те, у которых уже есть некоторые отклонения по части секса. "На передок слабы", - так сказала бы какая-нибудь деревенская бабка. Я даже чуть не рассмеялся, поняв, что уподобился такой вот бабке. Шлюшки меня никогда не интересовали. Хорошо, конечно, что вампиры не подвержены тем болезням, что хорошо распространяются среди людей, однако здоровое чувство брезгливости никто не отменял. Странно, что кто-то на этих несчастных (по-другому и не назовешь) ведется.
   В этот момент умаявшаяся за вечер дева обернулась, словно почувствовав мой изучающий взгляд и вдруг замерла. Затем присела и, прижав к опухшему рту худенькие кулачки, огласила притихший лагерь громким визгом.
   Я подскочил едва ли не раньше всех остальных и смазанным движением обернулся к лесу.
   Все происходящее далее могло вызвать только одну эмоцию: одуряющий ужас. А я смотрел поверх деревьев и думал лишь о том, как же я от ЭТОГО сумею спасти Рину и нашу малышку?
  
   ЭТО можно было сначала принять за огромную тучу, подкрашенную заходящим солнцем и неуклюже ворочающуюся над острыми пиками деревьев. Но уж больно ворочалась она странно. Как-то медленно, но неуклонно увеличиваясь в размерах. И вот уже прямо на наших глазах за лесом выросла настоящая гора, покрытая небольшими переливающимися пластинами. А потом эта гора... подняла голову.
   - Фррр, - радостно сказало чудище, увидев подоспевший поздний ужин.
   Бравые воины спешно засобирались, очевидно, вспомнив о неотложных домашних делах.
   - Ой, мама, - это кто сказал? Я завертел головой в праведном возмущении. Мирт? - Что делать будем?
   - Искать слабые места.
   Монстр, словно в насмешку, разинул огромную пасть, украшенную разномастными острыми зубами, мигнул желтыми глазами с узкими вертикальными зрачками и чихнул, погрузив все видимое (или теперь уже невидимое) пространство в небытие. Безостановочно кашляя и пригибаясь к земле, в надежде спастись от дыма, вылетевшего из примечательных ноздрей чешуйчатого гостя, мы метались по лагерю, как слепые котята, натыкаясь друг на друга. А сверху громко шипело нечто.
   - Хо-хо-хо! - это ОНО сказало? Дым слегка рассеялся налетевшим порывом ветра и стало понятно: действительно, ОНО.
   Нагло посмеиваясь, это, несомненно разумное, чудище, мееедленно поднимало массивную лапу. Бум! Тягучий шаг - и лапа встретилась с землей. Земля подпрыгнула ей навстречу. И мы все тоже. Бум-бум! Шагали явно в нашу сторону.
   - Навиры! Слушай команду своего короля! - как ни странно, силы моих легких хватило, чтобы перекричать поднявшийся шум. - Стройсь! Держаться своих командиров! Навиры! В атаку!!!!
   Войско привычно выполнило приказ. Низшие в разнобой заорали, кто "вперед", кто "на врага", кто просто невнятное "У! А!", высшие же смазанными тенями кинулись на неведомого и ужасного противника, способного раздавить одной левой.
   Рывок - и деревья хлещут в лицо, еще рывок - и я, не раздумывая, лезу на движущуюся, дышащую и, главное, думающую, цель. Цепляюсь одними руками за острые края чешуек, режа ладони и буквально взлетая все выше и выше. Последний рывок - и вот уже подо мной длинная спина, переходящая в верткий, украшенный шипами хвост. Кстати говоря, вдоль всего хребта тоже шли опасные на вид шипы. Зато за них было удобно цепляться, передвигаясь по направлению к голове, увенчанной двумя изогнутыми рогами. Зверюшка была уже сплошь покрыта карабкающимися на нее вампирами и, как могла, усугубляла ситуацию, все время находясь в движении. А потом, кажется, вообще начала подпрыгивать. Мои навиры тоже подпрыгивали вместе с ней. Не успевшие закрепиться на спине падали гроздьями. Цепляясь за шипы и передвигаясь прыжками, я выхватил меч, еще толком не зная, что буду делать. Ясно одно - нужно найти у этой громадины слабое место. Но мало поставить цель, ее еще выполнить нужно, а сюрпризы на данный момент еще не закончились. Монстр вдруг сделал резкое движение - и в небо буквально взмыли огромные черные крылья.
   Теперь стало понятно, к чему были эти прыжки - зверь взлетел! Боги! Неужели это исчадие Бездны еще и летать умеет?! И как с этим бороться?
   Еще одна неприятная новость: это недоразумение явно видело в темноте не хуже вампиров, так что мы лишились еще одного своего преимущества.
   Но тут я заметил нечто интересное: между самыми первыми шипами, практически на самой шее сидел некто. Он был одет весьма странно. В мягкий костюм из блестящего материала, украшенный явно фрагментами из гигантских чешуек животного, которые делали его незаметными. И этот кто-то явно чувствовал себя здесь хозяином положения. Еще бы! Гигантская ящерица (определенное сходство явно присутствовало) закладывала такие виражи, что навиры слетали с ее спины, как спелые груши. Оставалось надеяться, что поднялись мы не слишком высоко и большинство из них выживет после падения.
   Очередным порывом ветра сорвало и унесло в неизвестность мой плащ, да и я сам едва успел вцепиться за одну из чешуек. Потом перепрыгнул хребет и с другой, более удобной для маневра стороны подобрался к мужчине, сидящему на странном сидении, к которому он был пристегнут крест-накрест черными ремнями.
   - Поиграем! - одним движением я срезал ремни - и неизвестный судорожно вцепился в подлокотники, чтобы не вылететь из кресла. Как ни странно, тут же ящер стал очень спокойным и даже снизил скорость, делая размеренные взмахи кожистыми крыльями. Я был прав, когда подумал, что зверь слушается этого наездника.
   Мужчина тем временем вскочил на ноги и, обернувшись, достал странное оружие, блестящее и короткое. И держал он его странно: направив прямо на меня... Ах, ты ж! Только запредельная скорость помогла уйти от того, что вылетело из глядящего в мою сторону отверстия. Оглянувшись, я увидел, как это что-то со свистом отсекает верхушку одного и шипов. Оно же стреляет! Тут же вспомнилась информация о старинном оружии, с помощью которого в древности люди поражали удаленную цель. Это были луки и арбалеты. Видимо, блестящая штука в руках наездника чудовища представляет собой нечто похожее. Только более совершенное.
   Мы такими вещами не пользовались. У вампиров была масса преимуществ, позволяющих обходиться без таких вот хитростей. И я собирался их продемонстрировать.
   Кто-то из подданных сзади неуверенно пискнул "Ваше величество!", очевидно намекая, что не царское это дело, когда я с запредельной скоростью рванул к стреляющему в разные стороны мужчине. И пока тот растерянно озирался, оглушил его ударом рукоятки меча. Даже и не сильно ударил, но он свалился, как подкошенный. Какое убожество! Ни силы, ни реакции, ни скорости. Обычный человечешка, только странный на вид: довольно-таки смуглый, словно загорелый, с разноцветными, будто раскрашенными, прядями волос, а в мочке уха блестит какой-то предмет. Драгоценный камень что ли? У нас таких нет, странного черного цвета, в обрамлении тусклого серебристого металла.
   В момент падения незнакомца, или лучше сказать, врага, с его головы слетел серебристый обруч с вставленным в него таким же черным камнем. И вот отлетел этот обруч на несколько шагов, а мужчина упал без сознания - и зверушка исполинских размеров словно вырвалась на свободу.
   Издав громогласный крик, отдаленно напоминающий что-то вроде: "Йу-ху!" - стала делать крутые повороты и кидаться то вверх, то вниз. Небо все время менялось с лесным массивом местами и, казалось, что остатки моих навиров, вместе со мной во главе, вот-вот отправятся в свободный от опоры полет.
   Плохо соображая, что делаю, я подхватил обруч и стал пристраивать его на голове, что сделать было довольно сложно в положении лежа и хватаясь одной рукой за острые чешуйки. Пока пристраивал, едва не пропустил пару важных событий: наездник очухался и поднял свое оружие, которое я не догадался отобрать, вследствие чего теперь мы остались без пленника - один из навиров просто переломал ему хребет. Прискорбно. И как теперь узнать, откуда ноги растут у происходящих событий?
   Тем временем обруч словно вцепился мне в волосы, плотно обхватив голову, и словно уколол тысячей маленьких иголок одновременно. Тут же меня оглушил громкий вопль, перекрывающих даже вой ветра: "Йо-ху-у-у! Я свободе-е-ен! Словно птица в небесах! Я свободе-е-ен...".
   - Слушай, птичка, - не выдержал я. - А потише нельзя?
   Кто-нибудь выдел когда-нибудь, как птица спотыкается на лету? А большая птица? А огромная? Короче, наша птичка споткнулась, а мы все кубарем полетели вперед. Я едва успел одной рукой ухватиться за рог и уставился в огромный, растерянно мигающий, желтый глаз.
   - Ну-ка, спускайся на землю! - заорал я, уже понимая, что мои слова прекрасно слышат.
   "Ты не мой хозяин", - обиженно пробухтел низкий, вибрирующий голос в моей голове. Но мне не привыкать слышать разные, не совместимые с реальностью голоса, а потому смутить меня трудно.
   - Но это не помешает выколоть тебе глаз, - и помахал для наглядности мечом, вновь вытащенным из ножен.
   "Хорошо, - ответили злорадно и резко упали вниз". Видно, исполин не ожидал, что я удержусь во время коварного рывка, так как я поймал чужие эмоции удивления. Ну, чужие эмоции ощущать мне тоже не внове, потому я слегка царапнул кончиком меча глазик.
   - Спокойно опускайся!
   В ответ обиженно взревели, но стали спускаться не в пример плавней, выискивая место для посадки.
   - Правь вон к той проплешине между деревьями, - надо сказать было очень неудобно наблюдать за тем, что творится вокруг, не покидая при этом стратегически важного места перед глазом огромной ящерицы. К тому же удручало осознание одного факта: если сейчас кто-то из навиров упал, точно не выжил.
   Но главного удалось добиться - мы спустились на большую полянку посреди леса. Очень странную полянку.
   Ящер тоже в изумлении замер, а потом вдруг запрыгал, радостно сотрясая землю. "Спасибо! Спасибо! Ты знал? Скажи, что ты знал!".
   - Что я должен был знать? - раздражение нарастало. Тем более, что не понятно было, слезать мне отсюда или продолжать болтаться на роге, держась за него одной рукой. Надо сказать, сильно занемевшей рукой.
   "Тут же тьма энергии! Это же самая классная энергетическая точка на всей вашей гребаной планете! У-у-у! Я здесь жить останусь!".
   - Вир, с тобой все в порядке? - обеспокоенно спросили сверху, и я вздохнул с облегчением: Мирт жив!
   - Все прекрасно! Если не считать того, что рука уже отваливается.
   "Я же приземлился, так что можешь отцепиться от моего рога".
   - Ага. Я слезу, а ты нас всех спалишь.
   - Я? Спалю? Вир, ты в своем уме? - недоуменно спросил Мирт.
   "Не буду я вас палить, если вы не будете выкалывать мне глаза", - фыркнули в ответ по ту сторону моей головы. В то время, как по эту настойчиво заговорили, как с душевнобольным:
   - Вир, я никого палить не буду. Обещаю. Только слезай!
   - То есть я не выкалываю тебе глаза, а ты никого не поджигаешь. Я правильно понял?
   - Что-о-о? Навиры, сюда! Король сошел с ума! Нужна ваша помощь. Экстренно беру командование на себя.
   - Не дождешься! - это я Мирту. - А где гарантии? - это уже чудовищу.
   "Гарантии? Гарантией вам будет мой ласковый укус. Ха-ха-ха! Не пугайся, красавчик, ты меня освободил от рабства, так что никого из вас ни жечь, ни кусать я не буду. Да и нет смысла. Это была не моя война".
   - Вир, хватит дурить! Давай слезать с этого монстра!
   "Я не монстр! Я дракон!"
   - Дракон? - удивился я.
   - Дракон!? - еще больше удивились сверху.
   - Вас же не существует!
   "Вампиров тоже по идее не существует, - обиделась птичка. - Паразитировать за счет людей - это нонсенс! А весь ваш образ жизни - сплошное варварство!"
   - Кто бы говорил! Куда лучше быть рабом слабого человека, верно?
   Дракон фыркнул, а я рискнул спрыгнуть вниз. За мной последовала горстка выживших навиров и мой советник. Они глядели на меня с опаской и явно готовились скрутить, как буйно помешанного.
   - Я в порядке.
   - Ты уверен? - Мирт подозрительно щурился.
   Я даже разозлился:
   - Советник Мирт, - начал официально, - в следующий раз больше доверяйте своему королю. Я всего лишь вел беседу с драконом, в которую вы столь нагло влезли.
   - Кхе-кхе, - Мирт прокашлялся, но подозрительности во взгляде только прибавилось, навиры так вообще, кажется, были в шоке.
   - Не веришь? - зачем что-то много раз доказывать, если можно один раз показать? Я пошел самым легким путем и, содрав с головы обруч, водрузил его на белоснежную, словно присыпанную инеем шевелюру советника. Тот затих на некоторое время, а потом начал нести что-то несусветное и совершенно недипломатичное:
   - Что? А с кем я говорю? Но ведь драконов не существует! На себя посмотри, чучело!
   Дракон фыркнул и улегся на брюхо, аккуратно сложив передние лапы. Желтые глаза прищурились и смотрели как-то недобро. Я предпочел отобрать средство связи, пока не произошло непоправимого.
   - Значит так, слушай мою команду. Устраиваем здесь привал, - тут я неуверенно глянул на с виду умиротворенного зверя, - далее по обстановке.
  
   И вот одиннадцать навиров сидят кругом у костра, зажаривая пойманных в лесу зверушек, а я беседую с драконом, который отодвинулся к самому краю полянки и демонстративно зажал нос. Как выяснилось, жареного мяса драконы не выносят, сырого тоже.
   "Представляешь, какого мне пришлось, когда я выжигал эти деревни. И ведь не ослушаться же!" - жаловался горемыка.
   - Почему?
   "Всадник обладает неограниченной властью над драконом. Его нельзя ослушаться. Это просто невозможно".
   - Но ведь всадники обычные люди! Ты своего мог одним когтем раздавить.
   Дракон вздохнул и мрачно посмотрел на вышеупомянутый коготь, потом щелкнул им у меня перед носом и еще больше пригорюнился: "Темный вы народ. Всадники тоже драконы. Понимаешь, рождаемся мы равными. И прежде могли иметь две ипостаси, и при желании менять ее. Однако одна... нехорошая богиня разрушила храм равновесия - и с тех пор все изменилось. Теперь в момент совершеннолетия некоторые драконы навечно принимают свой истинный облик, другие же - приобретают возможность управлять одним из них. Так и получается, что мы, истинные драконы ущемлены в своих правах. Мы рабы, а они хозяева, хотя по сути своей ничтожны".
   - Тобой управляли с помощью обруча? - я осторожно погладил гладкую поверхность камня.
   "Ну, темнота! Виар нужен лишь для общения, чтобы дракон мог говорить со своим всадником. Это новейшее изобретение драконьей расы. Всадник управляет драконом интуитивно. Это особый дар".
   - Все равно не пойму, откуда вы взялись. Вас же не существует.
   "Вот-вот! Тот синеглазый вампир тоже все твердил, что нас не существует, однако это ему не помешало заключить с несуществующими драконами договор".
   Синеглазый? Я схватился за изрядно отросшую за последнее время шевелюру и взревел раненным зверем. Поредевшее войско вздрогнуло, и даже дракон взглянул как-то заинтересованно.
   "Чего кричишь? Друг твой небось?"
   - Хуже! Брат.
   Я кого-то убью. Нет, сначала запытаю до смерти. Паскуда! Предатель! Если этот гад что-то сделал с Риной! В груди что-то тяжело повисло, должно быть, сердце. Дыхание замерло, тяжелыми толчками вылетая из груди. Дрожащей рукой я стер ручейки пота со лба и в упор посмотрел в желтые глаза.
   - Я освободил тебя. Поможешь ли ты мне?
   - Помогу, - чудовище тяжко вздохнуло - навиры недовольно покосились в нашу сторону, когда им пришлось заново разводить костер. - Только имей в виду: другие драконы сейчас жгут твою землю.
   - Что? - только этого в данный момент не хватало! - Их много?
   - Четверо. Со мной - пятеро, - тут он вздохнул совсем грустно (сзади уже громко ругались, так как разводить костер порядком надоело). - Пойми! Мы попали в ваш мир случайно. Выживаем, как можем. Нам нужно продержаться до тех пор, пока не придет подмога. Вернее, им нужно. Истинным драконам все равно, где жить. А мне здесь нравится.
   И зверюга удовлетворенно сощурилась, а потом так и вообще потянулась, скребя землю когтистой лапой и широко зевая.
   - Ты как хочешь, а я спать пошел, - и тяжело потопав, дракон совсем
   И плевать ему было на то, что я еще долго прыгал рядом, кричал и просил сейчас же отнести меня к Рине. За нее я боялся больше всего. Ребенка охраняют проверенные навиры, которые не подпустят к дочери даже дядю без моего позволения. Но Рина... Я ведь оставил ее полностью на попечении подлого предателя! Со всей злости я пнул дрыхнущего дракона - и тут же кубарем отлетел прочь, когда от меня, как от назойливой мухи отмахнулись хвостом. Навиры подскочили, готовые встать на защиту короля, но что и могут против дракона?
   Оставалось надеяться, что, отоспавшись, он все же поможет нам, как можно скорее, добраться до замка.
  
   Рина
  
   Затхлый запах землянки вызывал тошноту и головокружение. Нет, тут все было довольно прилично отделано деревом и обставлено приятной на вид мебелью. Даже постельное белье на кровати выглядело чистым, а покрывало было клетчатым и довольно уютным. Но, скукожившись на этой самой кровати, сжавшись в жалкий, дрожащий комок, я с ужасом таращилась вверх, в полутьму, ожидая, когда Лукас спустится в землянку. Я уже слышала его легкие, скользящие шаги, то медленные крадущиеся, то стремительные, словно дуновение ветра. Вот сейчас он пройдет по кругу, принюхиваясь, как дикий зверь, потом скользнет к двери и снимет запор, от чего поток утреннего света хлынет в полутемное помещение, разгоняя затхлый запах земли. Потом на ступеньку ступит одна нога в мягком ботинке, затем - вторая, и их обладатель присядет на лестнице, с лукавой и обманчиво мягкой улыбкой глядя на меня.
   А я сижу тут и до ужаса боюсь этого момента. Потому что боюсь не его, а себя...
   ... Все общение с Лукасом можно сравнить в медленное, но неизбежное погружение в пучину порока. Его развратная сущность способна затягивать не хуже водоворота в Безымянной реке. Время, что он провел со мной в последние дни обращения были наполнены беспросветной, тянущей жутью.
   Мой голод стал моей слабостью и его оружием. Казалось, пресытившийся развлечениями вампир, наконец, нашел то, что приводило его в неописуемый восторг. Он испытал магию моего укуса и не желал от нее отказываться. А желала. И сопротивлялась, как могла.
   Тогда-то я и поняла, что такое голод вампира. Лукас специально не кормил меня нормальной едой, которую его навиры приносили в избытке и, в конце концов, добивался того, что я пожирала его глазами, как самый вкусный деликатес.
   А он не гнушался ничем. Даже мерзким шантажом. Ведь гад знал, как я скучаю по дочке.
   - Маленькая красавица растет не годам, а по часам, - говаривал он, обнажая зубы в хищной улыбке. - Привязалась к кормилице не хуже, чем к родной матери. О чем только думал Вир, когда селил их вместе? Такая связь между человеком и вампирской малышкой противоестественна.
   Ничего не могла поделать с собой - кидалась на него с кулаками, отрастив острые иголки клыков. И чаще всего кусала...
   - Погоди немного, - бормотал он потом куда-то мне в волосы, сжимая в тисках объятий (как ни старалась, а стать сильнее принца-предателя у меня не получалось), - скоро все встанет на свои места. Когда власть окончательно перейдет в мои руки, я верну тебе дочь. Пока же к ней даже не подобраться.
   Я лишь деревенела в ответ, боясь, что у меня отнимут и эту надежду. Когда-нибудь увидеть, прижать...
   На пятый день Лукаса выманили из нашего логова срочные дела (догадываюсь, какие могут быть дела у этого предателя!) - и стало немного легче. И еды стали приносить гораздо больше. Правда, запирали меня так, что не выбраться. Подкоп, к сожалению, тоже не получался: чем-то был земляной мешок выложен твердым.
   Но вот уже два дня меня не кормили совсем. И я знала почему: должен был появиться Лукас.
   Но когда ноги ступили на первую ступеньку, я с удивлением поняла, что одеты они не в ботинки, а в запыленные походные сапоги из кожи самой высокой выделки. И отражая утренние лучи, на них нагло поблескивали металлические нашлепки с красноречиво глядящим на меня королевским гербом.
   Сердце подскочило к самому горлу, а потом забилось с удвоенной силой. Вампир медленно, осторожно спускался вниз, а я также осторожно сползала с кровати, пригибаясь к самому покрывалу. Пальцы, будто сами собой скрючились, приготовившись хватать, тело напружинилось - готовясь к прыжку, а глаза, несомненно, выражали сумасшедшую радость пополам с желанием сожрать заживо.
   Наконец, король мягко спрыгнул вниз и хрипло протянул:
   - Рииина, - и столько муки, радости и желания было в его голосе, его невероятных глазах и даже в несколько растерянной позе, что я на миг опешила. Но тут же вновь осознала: ведь это ОН во всем виноват! Если бы не он, ничего бы не было! Я же уже почти смирилась. Ради малышки. Ему нужно было лишь выждать немного, правильно себя вести - и все! Я была бы с ним целиком и полностью. А вместо этого...
   Сметенная яростью, пружина выпрямилась - и тело бросилось вперед смазанной тенью. Тело вампира было тяжелым и мускулистым, но я этого не заметила, когда впечатывала его в стену так, что сверху посыпались комья земли.
   - Ссскотина! - зашипела сквозь вылезшие иголки клыков. - Подонок! Ты! Все ты! Всегда ты! Ненавижу...
   Последние слова уже бормотала куда-то в горячую шею, суетливо выискивая место для укуса. А он и не думал сопротивляться и, закрыв глаза, с покаянным видом позволял мне делать все, что угодно. Ах, все, что угодно! Тогда так! С садистским удовольствием пропорола упругую кожу и чуть не захлебнулась услужливо хлынувшей в рот кровью. Будто вампир готов был отдать всю ее без остатка. А вот всю заберу! Так тебе!
   Едва успевая глотать, я лишь краешком сознания успевала поймать ощущение правильности происходящего. Будто это его кровь, а не Лукаса я должна была пить все это время.
   И вот глотаю я - и понимаю, что Вир дышит все громче, птицы там на верху поют все заливистей, и вообще все звуки становятся ярче и четче, все нарастают и нарастают и нарастают, пока не обрушиваются жуткой какофонией, раня такой чуткий слух.
   Кажется, я кричала. Кажется, Вир укачивал меня на руках, шепча что-то успокаивающее. Четко помню только то, как стискивала руками уши, силясь прекратить это или уж раздавить несчастную голову. Забытье пришло, как облегчение...
   ... Сколько раз мы лежали с Лукасом, обнявшись, на этой кровати. И насколько неправильными и нелепыми казались те, навязанные мне объятия, настолько же естественными и родными казались объятия Вира. Мой вампир, мое проклятье легонько гладил расслабленные теперь плечи, едва ощутимо целовал волосы и шептал бесконечные слова извинений. Как будто они что-то могли исправить!
   Звуки постепенно пришли в норму. Но ощущение яркости, насыщенности жизни никуда не делось. Просто я поняла, как управлять им, чтобы не ослепнуть и не оглохнуть.
   А еще я, наконец, чувствовала сытость. Совсем не то, что после крови Лукаса. Тогда мне казалось, что если я буду пить ее еще и еще, то, наконец, смогу насытиться, но, увы... А теперь... Все было в порядке. Даже больше того! Все было отлично! Было такое ощущение, что я долго смогу обходиться не только без крови, но и без любой другой еды.
   - Зачем ты превратил меня в вампира? - голос прозвенел как сотня колокольчиков - я аж заслушалась.
   Тяжкий вздох приподнял грудь Вира, а вместе с ней и меня.
   - Я считал себя вправе. Считал себя вправе распоряжаться твоей жизнью, решать за тебя. Считал тебя преступницей, - помолчал немного. Я тоже молчала, не желая облегчать ему признание. - Преступников наказывают. Я же предпочел списать все на твою глупость и легкомысленность. Решил, что просто не надо давать тебе свободы ни в чем, все решать за тебя. Считал себя более сильным и умным.
   Он горько рассмеялся. Над самим собой.
   - Наверное, я всегда чувствовал, что ты - лучшее в моей жизни, но боялся поверить в это. Ведь люди вокруг были глупыми, жадными и трусливыми,.. все, кроме Гара. Теперь, когда я знаю, что ты его дочь, многое мне понятно. Он был гордым, благородным человеком.
   - И служил вампиру, - произнесла с обидой в голосе.
   - И служил вампиру, - согласился этот самый вампир, - потому, что сумел разглядеть в нем то, чего не было в других. Разглядел родственную душу. Мне повезло встретить таких людей, как ты и твой отец. Не повезло лишь в одном: дочь Гара оказалась еще более гордой и порывистой.
   Я возмущенно дернулась. Может, он сейчас скажет, что это я во всем виновата?! Но следующие слова Вира меня остановили:
   - Если бы это было возможно,.. для тебя... я бы стал человеком, - он почти шептал, но от этого его слова проникали еще глубже в сознание, вызывая состояние, подобное шоку. Неужели? - Я бы стал, кем угодно... И пусть бы мы оба были рабами. Но Вайлет.
   Это было подобно удару. Так осознание безвыходности ситуации накрывает с головой, вгоняя в панику, мешая дышать. Только теперь меня настигло осознание, что Виром был найден единственно верный выход.
   Что с нами было бы, если б он не провел ритуал? Что было бы, если б он стал человеком? Ничего. От нас не осталось бы ничего. А Вайлет... Где была бы она?
   - Я хочу к Лете, - подскочила, как ужаленная, будто так могла сбежать от самой себя и от свалившихся на меня открытий. - Где она? Она ведь в безопасности?
   - Все в порядке, - в фиолетовых глазах поселилось какое-то нездоровое спокойствие. Решил, что простила? Но я и сама еще ничего не знаю. Мне самой надо все обдумать и решить, как быть дальше. - Лукас не смог бы добраться до нее.
   - То есть точно ты не знаешь?! - голос сорвался на истеричный крик. - Какого... ты пришел сюда, если не знаешь, что с ней?! Что может быть важнее ребенка?!
   Я снова готова была его растерзать, но в этот момент Вир вделал знак молчать. И тут же стало слышно, как кто-то крадется там, наверху. Лукас. Это точно он.
   - Можно не скрываться, - горько усмехнулась. - Он все равно уже слышал мои вопли.
   - Все верно, моя милая, - весело ответили сверху - и вампир проскользнул в землянку едва заметным дуновением ветерка. - Не скучала без меня?
   И тут же его сдуло обратно, а следом кинулся рычащий клубок мускулов. Я рванула за ними с бешено колотящимся сердцем. Что сейчас будет? Вир ослаблен моим укусом, что если он проиграет? Как я найду дорогу к моей девочке? А разве я могу не найти?
   Я оглянулась: темный густой лес окружал небольшую опушку, деревья сплошной стеной обступали меня и кружащих неподалеку вампиров сплошной стеной. Но почему-то сразу пришло понимание, в какой стороне мое сокровище.
   Я задумчиво посмотрела на двух самцов, доставших оружие, но по сути готовых рвать друг друга голыми руками. Может слинять тихонько, пока они тут родственные отношения выясняют? Но тут же поняла, что буду переживать за одного конкретного вампира. Откуда такие теплые чувства?
   - Предатель! - прошипела одна из теней, наносящая быстрые точные удары мечом.
   - Как ты разговариваешь с братом? - насмешливо откликнулась вторая, также быстро и четко уворачиваясь.
   Даже изменившимся вампирским зрением я их видела только как две смазанные тени, едва успевая отслеживать движения. Мечи с такой скоростью сталкивались друг с другом, что звон стоял на весь лес. Из чего они их делают? Наши бы давно уже бесславно сломались в таком поединке. Я в шоке наблюдала за все нарастающей скоростью и понимала, что в тот, один-единственный раз, когда Вир при мне столкнулся с Лукасом, он явно щадил брата. Вир был явно сильнее. И намного! И это несмотря на то, что мой укус его существенно ослабил.
   Эх, и почему раньше не пришел синеглазый гад! Да он бы впал в такой экстаз от моего укуса, что ходил бы сейчас, как пьяный. Даже обидно на мгновение стало, что на Вира мой яд подействовал как-то не так. Во всяком случае, не помню громких стонов и конвульсивных движений с его стороны.
   Однако время шло, поединок набирал обороты, и ему не было видно ни конца, ни края. А сердце уже разрывалось от двух противоречивых желаний: бежать или остаться.
   Вдруг раздался стон - и одна из теней словно вывалилась в реальность.
   - Не мой, - сам собой вырвался вздох облегчение. Тут же шлепнула себя по губам, поймав мимолетный взгляд Вира, склонившегося над поверженным врагом.
   Лукас дышал часто и тяжело, сжимаясь в клубок боли и зажимая рану в груди.
   - Предки смотрят на тебя и плюются, мразь, - с ледяной яростью произнес Вир. - Ты предал меня, предал свой народ... Ради чего?
   - А ты... не знаешь? - хищный синий взгляд столкнулся с фиолетовым. - Ради власти! Ради того, чтобы не подбирать твои объедки,.. а всегда быть первым.
   Раненый вампир не говорил, а словно выплевывал слова. А я смотрела на братьев и все больше понимала, насколько они разные. Это же очевидно! И как же я раньше этого не замечала? Лукас - гибкий, опасный, хитрый, насквозь пропитанный пороком и тошнотворными слабостями, которым всегда с удовольствием потакал. Вир - прямой и честный. Да! Честный! Как бы странно не звучала эта характеристика по отношению к вампиру. Причем он всегда старался быть честным перед собой. Да, не всегда получалось. Да, было сделано много ошибок. Но я уверена, что он выстрадает каждую из них.
   Вот вроде братья, а для меня они как свет и тень. К тому же Вир - отец моего ребенка... Пожалуй, это перевешивает все! И все же, почему именно сейчас я стала думать о нем с такой нежностью? Почему не тогда, когда носила под сердцем Лету? Почему?
   И все же он такой красивый! И сильный! И эти руки могут быть такими нежными. И...
   - Ты безвольный слизняк, - прошипел тем временем Лукас, и я невольно подошла ближе, чувствуя... возмущение? Моего Вира обижают! И кто?! Вот это недоразумение? Которое еще недавно хлопало умоляюще глазками и униженно просило: "Рина, укуси меня. Ну, пожа-а-алуйста".
   - Ты ни на что не способен, кроме как гоняться за своей непокорной рабыней и водить дружбу с никчемными человечишками, - он харкнул на траву черной кровью. Фу! И этим я питалась?! Гадость какая!
   - Знаешь,.. брат, - Вир присел на корточки перед поверженным, но все еще трепыхающимся врагом и, казалось, даже птицы затихли, прислушиваясь к его негромкому голосу, - а ведь это лучше, чем тратить свою жизнь на удовлетворение низменных желаний и погоню за призрачной властью. А власть... Если бы тебе, действительно, нужна была она. Вспомни, сколько раз она была практически у тебя в руках. Но ты показал себя как никчемный, падкий на удовольствия и жестокий до тупости правитель. Власть не терпит потребительского отношения. Что ты мог бы дать ей?
   Я аж заслушалась! Надо же! Оказывается можно взглянуть на привычные вещи с иной точки зрения. И вновь волевое лицо вампира вызвало у меня... восхищение? Вир вновь встал, а Лукас вдруг как-то нехорошо посмотрел на меня и выдал:
   - Власть та же женщина. И как любой женщине я могу предложить ей мно-о-ого. Правда, Рина?
   - Ах, ты подонок! - я кинулась на этот говорящий полутруп и... зависла в полете, удерживаемая руками Вира.
   - Не начинай! Не заводись, - горячо, но мягко убеждал меня он, загородив от врага номер один (и с каких это пор для меня все поменялось?). - Видишь, он только этого и ждет. Забудь об этом ничтожестве. Его будут судить по закону, слышишь? - меня встряхнули за плечи, а кое-кто закашлялся, лежа на земле. Надеюсь, что Лукас подавился от ужаса и умрет от удушья! Да, такая я кровожадная! - Его осудят и казнят. Не трать на эту падаль свои силы. Подумай о ребенке.
   При упоминании о Лете, я как-то сразу успокоилась и сникла, почувствовав себя потерянной и несчастной. Что я без нее? Центр всей моей жизни где-то, возможно, надрывается от плача, а я здесь прохлаждаюсь.
   - Я хочу к ней. Прямо сейчас.
   Лукас сдавленно рассмеялся:
   - Ну, попробуй,.. мамаша. А ты,.. папаша убедился, что дочка в порядке? Что говоришь? Нет? Кинулся к своей зазнобе? Думаешь, я бы оставил тебе такой козырь? Все равно конец и тебе, и ей, и вашему выродку. Всем конец!
   Теперь уж Вир метнулся к Лукасу, пока я застыла на месте, похолодев от ужаса. Он же говорил, что она в порядке! Боги, какая же я дура! Как я могла ему поверить?
   Вир ожесточенно тряс брата, изо всех сил ударяя того головой о землю в попытках выбить признание. Тот лишь хрипел и закатывал бесстыжие синие глаза, будто вот-вот испустит дух. Поэтому для нас было полной неожиданностью, когда в руке умирающего появился небольшой изогнутый кинжал. Смертоносное лезвие будто бы само выскочило из его рукава. Еще не осознав происходящее, я истошно завопила. Что именно кричала, не помню, но меня услышали. Змеей взметнулась рука, раздался стон, конвульсивно задергались ноги...
   Я заплакала. Испугала ли меня смерть вампира? Волновало ли меня то, что Вир совершил братоубийство, пусть и в целях самозащиты? Нет, я думала лишь о том, что он ничего не сказал о Вайлет. Нельзя было допускать даже мысли о том, что малышки нет в живых, однако невольно по телу пробегала дрожь ужаса. Только бы жива... Боги сделайте так, чтобы она была жива и здорова!
   Вир несколько томительных минут сидел над телом Лукаса, глядя в никуда. Должно быть, думал о том, же, о чем и я. Не мог же он сожалеть об этой мрази? Да если б не Вир, я бы сама растерзала его голыми руками!
   - Пойдем, - растерянно проговорил Вир, поднявшись. - Надо найти лошадей. Где-то здесь поблизости есть деревушка...
   - Зачем? - куда делись колокольчики из голоса? Теперь он звучал глухо и хрипло. - Вампиры быстрее любых лошадей.
   Он испытующе глянул на меня:
   - Ты уверена? Это отнимает слишком много энергии.
   - Пусть, - я даже не стала объяснять, что готова свалиться замертво, как только найдем Вайлет, лишь бы скорее добраться до замка. Он понял без слов и протянул руку.
   Покидали мы лесную опушку на запредельной скорости, оставив на ней лишь нелепо раскинувшееся тело свихнувшегося интригана. Никому даже в голову не пришло придать его земле. Много чести! С несвойственной мне жестокостью я мстительно подумала о том, что было бы неплохо, если бы его растащили на кусочки дикие звери. Только вряд ли они позарятся на гнилую вампирскую кровь.
   Я была полна сил и передвигалась так быстро, как никогда в жизни, однако меня убивало предчувствие надвигающейся беды.
   Смазанные скоростью деревья, какие-то селенья, перепуганные жители - все слилось в одно. От этой гонки у меня остались лишь смутные воспоминания. Что помню отчетливо, так это как билось мое сердце и тряслись руки в момент, когда мы с Виром неслись уже по коридорам замка. Это потом уже я анализировала произошедшее и понимала, что навиры, находящиеся в замке, и стража у ворот реагировали на появление своего короля весьма странно, даже пускать поначалу не хотели. Но разве ж удержишь двух обеспокоенных родителей? Да еще и вампиров в придачу. Слуги так вообще выглядели так, будто ходячий труп увидели. А если учесть, что этот "труп" оглашал стены замка громким рыком типа: "Ушли с дороги!", - то можно было понять, почему тут и там билась посуда, слышался сдавленный шепот и не менее сдавленный визг.
   Но все это мы пролетели в один миг, в один миг преодолели и длинную винтовую лестницу, а потом замерли, тяжело дыша перед добротной тяжелой дверью. Я так поняла, что это последняя преграда, именно здесь Вир оставил дочку перед отъездом. Вход охраняли два огромных вампира с угрюмыми, будто высеченными из камня лицами. Вот как только их увидела, я сразу поняла: все в порядке. Не могут же они охранять пустые комнаты! Все хорошо... А Лукасу даже после смерти удалось доставить нам проблемы.
   От облегчения аж ноги подкосились. И не только у меня. Вир тоже как-то подозрительно ухватился за стеночку.
   - Земля и кровь, - произнес он хриплым голосом пароль (весьма неоригинальный для вампира), и навиры мгновенно посторонились. - Кормилице запрещено покидать комнаты, - пояснил он, толкая одну дверь, вторую... да сколько ж их здесь? - Прибирается здесь тоже она. Охрана передает ей все необходимое и даже еду пробуют перед тем, как она попадает сюда. Прошу.
   Только шагнув через порог светлого и даже яркого помещения, я поняла зачем он это все говорил и почему так медлил: за это время я почти успокоилась. Почти. Правда, меня все же колотило, но зато теперь в обитель нежности и тепла вошла практически вменяемая мама, а не то встрепанное существо с вытаращенными глазами, что буквально минуту назад влетело в стены замка.
   Замирая от счастья, я подкралась к колыбельке. В ней, сладко посапывая, спало самое прекрасное существо на свете. Так хотелось взять на руки, крепко обнять... хотя бы налюбоваться всласть. Я и смотрела. И верила и не верила одновременно, что все закончилось, что Лета жива и здорова. Вот она - только руку протяни. Я и протянула. Хоть кончиками пальцев до локона дотронуться! Или одеялко поправить. Но тут меня кто-то дернул за грязный рукав, заставив резко обернуться.
   - Госпожа, - буквально одними губами произнесла миниатюрная девчушка, чем-то отдаленно похожая на меня. Даже не знаю чем. Может, сдержанной решимостью в глазах. - Она только заснула. Вы ее разбудите.
   Я лишь приподняла бровь в недоумении. Мне смеют указывать, как обращаться с моим ребенком. В ответ девушка решительно поджала губы.
   - И руки помойте, - а взглядом словно укоряла: "Имейте совесть! Это же ребенок!". И мне... стало стыдно. Быстро же я почувствовала себя одной из хозяев жизни! Госпожа... как легко привязалось ко мне это обращение. А ведь я ровня этой девушке, которая, кстати, кормила и заботилась о моей девочке, пока мама где-то прохлаждалась.
   Пристыженная, я отправилась в умывальную комнату, но довольный Вир знаками показал, что нужно выйти в другую дверь. Там оказалась спальня, небольшая, но уютная. Это для меня что ли?
   - Для нас, - тихо прошептали сзади и большие горячие руки опустились на плечи. - Все хорошо, милая, все закончилось. Приведи себя в порядок, переоденься, Лета никуда не денется. Кормилица принесет ее сюда, когда она проснется.
   Он не пытался приставать или продолжить разговор, который мы начали в землянке, не пытался обсудить Лукаса и все произошедшее. Просто поцеловал меня в щеку и вышел, сославшись на дела. А я... испытала разочарование. Да что ж это такое? Откуда эта странная привязанность? Это похоже на то, что я испытывала к нему будучи молоденькой девчонкой, когда Вир только сделал меня своей рабыней. По сути он спас меня тогда. Ведь меня могла выбрать какая-нибудь респектабельная пара высших вампиров. И что бы тогда было? Ясно что: мой ребенок уже рос бы где-то в чужой семье и называл бы меня кукушкой.
   И все же... почему я думаю об этом только сейчас? Что за странная благодарность и нежность по отношению к тому, кого еще недавно ненавидела всеми силами души?
   Это все обращение. Присела на край кровати и, что есть силы, сжала пальцами виски, но вытравить ненужные и назойливые мысли и чувства из головы не получалось. Ничего не поделаешь. Я изменилась. Может, оно и к лучшему? Смешно, но я даже воспрянула духом от этой мысли. Решила отложить тяжкие размышления о совести и предательских эмоциях на потом и отправилась умываться. Скоро Лета проснется, и я, наконец, смогу заглянуть в любимые глазки...
  
   Что такое счастье? Это то, к чему каждый из нас стремится каждую минуту своей жизни. Прежде счастьем мне казалась свобода. Что может быть лучше вольного неба над головой? Что может быть лучше, чем быть хозяином самому себе? Делать, что хочешь, жить, как хочешь и... умирать, как захочется тебе, а не кому-то сильному, возомнившему себя господином чужой судьбы.
   Через некоторое время стало ясно, что это не совсем счастье и не совсем та свобода, о которой мечталось. И тогда показалось, что счастье - это когда все свободны, когда торжествует справедливость. Меня первую осенила эта мысль. Именно я стала потихоньку волновать умы поселения магов. Слово, сказанное там, высказанное тут соображение - и вот уже всем кажется, что это их мысли и их мечты. А долго ли обратить мечты в реальность? Надо только захотеть. И тут так кстати подвернувшаяся мысль о драконах. Нет, обратиться к драконам предложила не я, но косвенно виновата, что в чьей-то голове вообще возникла такая идея. К сожалению, пустить освободительную мысль среди магов оказалось легче, чем обрубить ее на корню.
   А ведь я знала, что к драконам нельзя обращаться. Зачем им соглашаться помочь? Только если здесь сокрыта какая-то выгода. Кому, как не мне, знать об особенностях сильных и могучих? Мало кто из магов провел столько времени среди вампиров. Большинство из них дышало воздухом свободы с самого детства. Маги были дикими и решительными, а еще надменными и самоуверенными. Переговоры вели старейшины, а нам оставалось только догадываться, чем они прельстили драконов. Или же те сразу согласились (что еще подозрительней).
   В любом случае, маги не ожидали, чем этот заговор обернется... против всех. Свобода обернулась смертью. И только вечером, баюкая на руках ребенка, я поняла, как была права, когда возражала против вмешательства драконов.
   Вошел хмурый и по-прежнему не сменивший грязную одежду Вир. Внимательно окинул взглядом меня и нашу малышку, чуть заметно и как-то щемяще печально улыбнулся, и попросил:
   - Расскажи мне, что ты знаешь о драконах.
   Рядом мышкой скользнула кормилица и как-то незаметно, но настойчиво забрала у меня Лету. Вовремя, надо сказать, так как малышка стала недовольно морщиться, чувствуя мое волнение. Понаблюдав, как девушка исчезает за дверью, воркуя и тепло улыбаясь моей дочери, я подошла к окну, вглядываясь в вечернюю темень, притаившуюся за тяжелыми шторами. Обеспокоенное лицо Вира отражалось в стекле, и я задумчиво провела по отражению подушечками пальцев, оно тут же расплылось, как случайный мираж в пустыне Забвенья. Если бы так же легко было стереть все содеянное.
   - Что тебе сказать? Что конкретно ты хочешь услышать? - Вир молчал. Все. Я должна рассказать ему все. Конечно, маги сочли бы это предательством. Впрочем, как и то, что я живу с вампиром, от которого родила ребенка. Внезапно в груди похолодело: до меня дошло, что теперь я бы вряд ли вообще смогла бы общаться с магами. Я ведь вампир теперь! Как легко забыть о таком "пустяке", когда не мучает жажда крови, не правда ли? Но вряд ли об этом теперь забудет хоть кто-нибудь, кроме меня.
   Так стоит ли считаться с возможным мнением магов? А мой рассказ... он может спасти множество жизней. По крайней мере, он что-то прояснит для Вира.
   И я рассказала.
   Только, пока рассказывала, поняла, что совершенно ничем не помогла. Мы лишь были отправной точкой в этой войне. Но, к сожалению, не нам ее заканчивать. Я никогда не видела драконов, но знаю, что они нисколько не сомневались в победе над вампирами. И судя по выражению лица Вира, победа не за горами.
   - Я не могу пока рассказать тебе всего, - наконец, нарушил он свое молчание. - Не буду скрывать: все очень плохо. Но у меня есть один помощник... Возможно... Только возможно! Вместе с ним у меня есть что противопоставить драконам.
   Я прокашлялась, так как от страха перехватило горло, и умоляюще посмотрела на того, кто являлся единственной ниточкой, связывающей меня с миром. И единственной надеждой на защиту.
   - Пожалуйста. Скажи, насколько все страшно?
   - Страшно. Они сожгли практически все южные земли. Так было до того, как я отправился за тобой. Они ищут источники энергии. Видимо, это то, что пообещали ваши старейшины в обмен на помощь.
   Энергии?.. Я нервно пригладила волосы. Скорее, по привычке, так как после обращения они лежали идеально почти всегда. Источников энергии было ни так уж и много, но здесь вставал вопрос: как старейшины могли их обещать, если сами не чувствовали? Энергетические жилы чувствовала только я и то лишь благодаря амулетам. Или же они тоже что-то об этом знали? В любом случае, отдать источники - значит, привести драконов сюда, к нам. И что дальше? Ладно, допустим, вампиров бы они из благородных побуждений уничтожили бы. Сомневаюсь, что эти существа настолько добродушны, чтобы терпеть рядом с собой людей и магов. На что маги надеялись? Неужели они настолько наивны? Ну, прям как дети!..
   Волна раздражения была погашена горячими ладонями, опустившимися на плечи. Чуткие пальцы пробежались по напряженным мышцам. Должно быть, сказалось эмоциональное напряжение разговора, так как меня словно обожгло огнем. Одно прикосновение - и кожа словно растаяла. И вообще все растаяло. И вот уже я готова растечься расплавленным воском к ногам Вира. Конечно, произошедшее объединило нас. Наверное, ничто так не объединяет, как беда и великая радость. Но не настолько же! Я готова была сама наброситься на вампира с криком: "Ну, что ты медлишь!".
   - Сегодня ночью я уезжаю, - тягучий шепот защекотал мое ухо. - Прошу, позволь мне...
   И снова эти прикосновения, такие невинные и сводящие с ума. Я резко обернулась, требовательно глядя в его глаза:
   - Это все обращение? Да? Из-за него я испытываю к тебе странные... чувства.
   В ответ он задумчиво пальцами очертил мои брови и обеими ладонями обнял лицо, словно отгородил от всего мира.
   - Не буду спорить и отрицать. После обращения возможны... подобные реакции.
   Я, было, открыла рот, чтобы высказать все, что думаю об этом демоновом обращении и вообще о прочих его прегрешениях, но прикосновение пальца к губам остановило так и не родившийся поток ругани.
   - Я понимаю, что не имею на это право, но прошу. Давай оставим все обвинения на потом. На то время, когда всем нам не будет угрожать опасность. Когда все закончится.
   Большой палец нежно скользнул по губам, рождая эмоции, далекие от возмущения. А в голове родилась новая мысль: он ведь может не вернуться! Что станет с нами тогда? С Летой, со мной, со всеми людьми, с вампирами, наконец? И... как я буду без него?
   И такая горечь накатила! Аж до жгучих слез. И чтобы он не заметил этих слез, я сделала очень странную вещь: я встала на цыпочки и поцеловала вампира, который без спроса сделал меня подобной себе. Поцеловала того, кто поверил наветам и, по сути, предал меня, того, из-за кого убивали моих друзей, того, кого и сама я не прочь была убить еще совсем недавно. И поцеловала совсем не так, как тогда, когда носила Лету. Тогда мне просто не хватало плотских отношений, сейчас мне хотелось тепла и любви.
   - Рииина, - хорошо, что кормилица унесла Лету - это все, о чем я могла думать в этот момент.
   А его руки по-прежнему прожигали до костей, а от прикосновений губ я готова была взвиться под потолок, но способна была лишь изгибаться змеей и в сильных объятьях.
   Как мы оказались на постели не помню. Только помню очень мягкое белье под обнаженной спиной и гладкое тело сверху... И вздувшиеся мышцы под моими руками, и горячую влажность губ от многочисленных поцелуев... И так приятно, оказывается, самой исследовать это тело... И так хочется раствориться в нем без остатка... Родной, единственный... Неужели это я шептала? А потом, кажется, впивалась с силой в спину острыми ногтями, пытаясь сама задать нужный темп. А он глухо смеялся и продолжал "растягивать удовольствие", как выразился сам... И казалось, что взорвусь от напряжения... И взорвалась-таки...
   Но самое приятное, как оказывается, это потом расслабленно лежать на его плече, бесстыдно оплетая ногами его бедра и слушать размеренные могучие удары сердца.
   Через некоторое время он начал давать указания, и даже это не смогло убить очарование момента.
   - В замке тебя почти никто не видел и тогда, когда ты была человеком, - Вир говорил в полголоса, медленно поглаживая мое плечо. - Я только сообщил, что за Летой будет присматривать ее будущая мать.
   Я дернулась.
   - Так надо. Никто не должен знать, что ты прежде была человеком. Вы по-прежнему не должны выходить из комнат. Охрана будет передавать вам с Ариной все необходимое.
   - Арина? - спросила удивленно, уже не имея желания спорить со сказанным.
   - Да, кормилица.
   Странно, но я не поинтересовалась даже именем девушки, дающей кровь Лете. А ведь наши имена весьма созвучны. Дважды странно. Совпадение?
   - Это совпадение, - насмешливо протянул Вир. - Я всего лишь пытался найти кормилицу, которая бы понравилась тебе.
   - Или тебе самому? - я даже приподнялась и вопросительно выгнула бровь, глядя на ухмыляющегося вампира.
   - Нашла, когда ревновать, - с видимым удовольствием проворчал он и насильно уложил меня обратно. А сердце-то как радостно бьется! Мало же ему для счастья надо.
   А когда, все еще лежа в постели, я наблюдала за тем, как он одевается, пришло понимание. Вот сейчас, конкретно, мне для счастья нужно, чтобы не было войны, чтобы Лета была жива-здорова и в безопасности и, как ни страшно это звучит, чтобы Вир всегда был рядом...
  
   Вир
  
   Мир вокруг стремительно менялся. Драконы бушевали, выжигая все на своем пути. Судя по характеру их передвижений, они находили энергетические жилы, буквально высасывали их и продолжали искать дальше. Почему они медлили до этого? Так ли это важно в свете последних событий? Возможно, ждали, что маги покажут им нужные места, возможно, энергия еще оставалась по другую сторону от Забытых земель. Ревс не мог ответить на данный вопрос внятно. "Мое дело маленькое: знай слушайся хозяина", - вот и все, что сказал он. Из нашего разговора я более или менее отчетливо понял только то, что драконы попали к нам из другого мира, к нашей среде они не приспособлены, а потому нуждаются в дополнительной подпитке в виде энергии, сокрытой в недрах планеты. И теперь, ожидая, когда их вызволят из передряги, они рыщут по поверхности в поисках энергетических жил. Я читал о таких местах в своем фолианте. Прежде вампиры, наделенные магией, их чувствовали, сейчас же не чувствовал никто. А жаль.
  
   Пробираясь по лесу вместе все с тем же отрядом навиров, я не мог не думать о том, сколько звериного сокрыто в сущности вампиров. И это звериное, какое-то древнее чутье прорывалось все чаще во мне в последнее время. Взять, к примеру, то, как я обнаружил землянку, в которой прятали Рину. Тогда Ревс нес меня и моих навиров к замку, как я и просил, но на полпути я приказал ему свернуть в сторону. Дракон лишь посмеялся, когда я не смог внятно объяснить, почему и, высадив на месте, сразу же предпочел вернуться на свою поляну, сказав, что "со спятившими вампирами ему не по пути".
   Но ведь я оказался прав!
   И теперь снова шел, ориентируясь лишь на свое чутье. Навиры уже глухо роптали за моей спиной, продираясь сквозь самую густую чащу. Только Мирт продолжал демонстрировать молчаливую поддержку. После того случая с драконом, он опасался сомневаться во мне.
   И вот впереди раздался громкий треск, и мы уже пошли на звук. Навиры с опаской, я - с уверенностью, что знаю, кого скоро увижу.
   И когда мы вывалились на поляну, перед нами открылась чудная картина: широко растопырив крылья, как неоперившийся птенец, у самых деревьев топтался Ревс и пожирал обгоревшие останки деревьев, коих здесь было в избытке. При этом он утробно урчал, чавкал и издавал прочие сопутствующие звуки. А уж как трещало его угощенье! Буквально на весь лес. Думаю, вся живность в округе бежала прочь без оглядки.
   - Во дает! - прокомментировал один из моих спутников. Другие поддержали его дружным хохотом.
   - И что ты делаешь? - спросил я, водрузив на голову обруч.
   - Умм, хрям, - глубокомысленно сообщила мне в ответ наша единственная надежда на спасение. И этого... хомяка я собираюсь просить о помощи?!
   - Хрясть! Хрум-хрум, - благожелательно отозвались на мои мысли.
   - Эй! Я тебя спрашиваю! - очередная попытка привлечь внимание также оказалась провальной. Меня нагло игнорировали. И тут я вспомнил, как ярко блестел камень в серьге убитого навиром "всадника". Что-то мне подсказывало, что нужно было снять с него и эту штуку. Возможно, это позволило бы мне управлять наглой ящерицей.
   - Не-хррр-надейся, чаф, - прошамкал дракон в ответ. - Это лишь отличительный знак. Хрясть!
   И снова вернулся к трапезе. Зато теперь я точно знал, что меня слышат и понимают, но при этом нагло игнорируют.
   - Ладно, - утомленно опустился на ближайший пенек и дал знак навирам располагаться, - обедай пока. Сообщи, когда насытишься.
   - Ревс обедал уже. А это десерт, уммм, - соизволили мне пояснить. - Люблю горелки.
   Да уж "горелок" здесь хватало. Еще раз окинул взглядом эту примечательную поляну. На ней стояла странная, просто-таки оглушающая тишина (не считая треска, создаваемого Ревсом, ему больше имя Хрум подходило), на которую я обратил внимание еще в первый раз. Будто не живое это место вовсе. Тем не менее растительность здесь есть, но не чувствуется даже слабого какого-нибудь дуновения ветерка. А вокруг все будто выжжено огромным столбом огня, который остановился на одной черте по всей окружности. Что-то мне это напоминает. Мы встречались с похожими случаями, когда искали Рину. И если странную тишину я мог еще объяснить находящейся здесь энергетической жилой, то "горелки" объясняться никак не хотели. И что-то мне подсказывало, что любимая знает обо всем этом намного больше, чем рассказывает.
   Аппетитный хруст раздавался еще некоторое время, а затем чудовище издало неприличный звук и потопало куда-то в чащу, громко ломая деревья.
   - Куда ты?
   Громкое "топ-топ" было мне ответом.
   - Я тебя спрашиваю!
   Огромный хвост взметнулся, укладывая растительность красивым полукругом, и на меня покосились недовольным желтым глазом.
   - Я могу и не уходить, вампир, и справить нужду здесь. Только, боюсь, тебе и твоим слугам это не понравится.
   - Топай уже! - заторопил дракона я, представив себе масштабы предстоящего бедствия.
   - Чего это он? - почему-то шепотом спросил Мирт.
   Но моих комментариев не потребовалось, когда над округой разнесся сочный аромат, от которого хотелось повалиться наземь и зарыться туда же носом.
   - Ф-фу! - дружно заголосили навиры, которым сегодня явно все чаще изменяла выдержка. - Ва-а-ше Величество! А может, ну его, этого вонючку? И без него справимся. Или найдем другого, а?
   Вообще заметил, что после прошлого похода их отношения ко мне стали более панибратскими. Надо прекращать это безобразие, а то совсем распоясались.
   - Еще одно слово, Карис, и вы пойдете прибирать "клад" нашего друга, - рыжего навира перекосило. А что делать? Кому сейчас легко? Зато ропот прекратился, а через пару минут явился довольный дракон. Засранец!
   - Надеюсь, тебе полегчало, и ты готов к подвигам, - каюсь, не смог не съязвить.
   - Простите, долго терпел, - очевидно, полегчало Ревсу серьезно, что сделало его непривычно благодушным. Чего не скажешь о моих навирах, которые позеленели уже от попыток задержать дыхание.
   Надо пользоваться хорошим настроением этого гиганта. И я решил заняться налаживанием межрасовых связей.
   - Если ты закончил, уважаемый Ревс, - я даже слегка согнул спину перед гигантом. Что делать? Иногда нужно поступаться гордостью, когда от тебя зависит так много. - То я, король Вир Старбок, как представитель своего народа нижайше прошу тебя о помощи в переговорах с другими драконами. Со своей стороны обещаю оказать помощь в поиске других энергетических жил и всяческое содействие.
   - Ээээ, - малость ошалевший от такого обращения дракон опустился на пятую точку и растерянно заморгал глазами, в то время как его хвост нервно сотрясал землю. - Да я и так... как бы. Ну, помог бы. Ты ж освободил меня и все такое... А другая жила мне не нужна. Я ж один, а эта такая мощная... Восстанавливаться успевает. Но я помогу! Чего делать-то надо.
   Я расплылся в улыбке. Все же хороший он. Надеюсь, задумка с переговорами удастся...
  
   ***********************************************
   Мы снова летели на спине дракона: я, мой советник и навиры. Но этот полет заметно отличался от предыдущего. Более плавный и осторожный, он был призван доставить нас до места живыми. А я смог насладиться великолепными видами моей страны, раскинувшейся под крылом Ревса. Я и наслаждался... до тех пор, пока мы не достигли южных земель.
   А там все горело. Черный смрад достигал даже небес, заставляя дракона подниматься все выше, чтобы не задохнуться. Сверху пламя выглядело, как красно-желтый демон, раскорячившийся на поверхности земли. Белый и черный дым курился тут и там. А выжженная земля зияла черными проплешинами.
   И тут мы увидели первого дракона.
   Чудовище летело далеко впереди, методично сжигая МОЙ лес полоса за полосой и издавая громкий рев.
   - Это Квази. Ему совсем не нравится то, что он делает, вот и возмущается, - тихо пояснил Ревс и издал ответный громкий рев.
   Квази тут же развернулся и, делая широкие взмахи блестящими черными крыльями, полетел нам навстречу. И я понял, что мне отнюдь не легче от того, что дракон работает поджигателем не по своей воле. Потому что если ему сейчас скажут спалить нас - он это сделает беспрекословно.
   И я-таки оказался прав. Подлетев достаточно близко, черный, с металлическим отливом дракон завис на мгновение так, что мы успели рассмотреть и опасные пики гребня и всадника перед ним, а затем открыл зубастую пасть и полыхнул огнем.
   - Эй-эй! - завопил Ревс, круто уходя вниз. - Я только поговорить хотел!
   - П-предатель, - прорычал Квази, словно с трудом выдавливая из себя слово, и ринулся за нами.
   Я попросил Ревса не оставлять попытки договориться, и он послушно кружил возле сородича то подныривая под светлое брюхо, то взмывая ввысь и делая крутые повороты. Оставалось только порадоваться, что мы с навирами предусмотрительно закрепились веревками: я в удобном кресле, они - по возможности к шипам. Естественно Мое Величество было в большей безопасности, чем остальные. Так что я поминутно ожидал и боялся, что кто-нибудь из них соскользнет с гладкого шипа в момент, когда Ревс в очередной раз окажется вниз головой.
   Где-то за спиной яростно ругался Мирт, остальные подавленно молчали. Надеюсь, они там все целы.
   И вот Ревс сверкающей молнией идет на очередной круг, Квази вновь пускает бездна знает какую по счету струю пламени. Та опаляет нас волной жара, но не достает. Снова. И я понимаю, что эдак мы будем плясать до бесконечности. В чем смысл этого замысловатого танца смерти? У каждого он свой. Квази желательно не ослушаться хозяина и при этом не спалить друга, и Ревс это понимает, а потому делает все, чтобы другу было легче его "палить" и в то же время старается не улететь слишком далеко.
   - Ревс! - кричу я, перекрывая рев пламени и ветра.
   - А!
   - Скажи ему, что мы поговорить хотим.
   - Ну, говорю. Квази передай хозяину, что мы поговорить хотим. Нам есть, что предложить. Правда, правда!
   Вот странно: Ревса я слышу с обручем на голове, Квази почему-то тоже, а его седока нет. Недоработанное какое-то изобретение у драконов.
   - Предложить? - зашелся в резком и каком-то искусственном смехе дракон. - Вы ничего нам не предложите. Мы сами возьмем все, что нужно. Вампиры - червяки под нашими ногами. И вы совсем не чувствуете энергетические жилы. Зачем вы нам? - и все это сказано в перерывах между всполохами рыжего огня.
   - Мы не чувствуем. Зато есть один человек, который знает, где эти жилы, - да, я использовал Рину, как свой козырь, но сам не был уверен в своих словах. Это лишь догадки. Смогут ли они нам помочь?
   - Человек! - страшный рев сотряс воздух. - Да как ты смеешь так нагло врать?! Конец тебе вампир.
   Это уже явно мне было сказано. И я понял, что шутки кончились, потому как, не смотря на страдание в желтых с вертикальным зрачком глазах Квази, зажарить нас пытались теперь всерьез.
   - Демоны бездны! - проорал кто-то из моих, когда полыхнуло прямо над головами, заставив пригнуться.
   Ревс для очистки совести дунул огнем в ответ, чиркнул огромными когтями рядом с головой седока Квази, очевидно пытаясь содрать с того обруч связи и ринулся прочь просто с нереальной для такого монстра скоростью.
   - Эй. Эй! Ты куда? - крикнул я, пытаясь вразумить дракона. Но и так было понятно, что у него на уме только как бы удрать подальше отсюда. Я удостоился лишь невнятного ворчания:
   - Подальше отсюда. Я дерусь хуже него, зато летаю быстрей.
   Вот и удирали мы во все лопатки, оставив позади смрад горящих южных земель и... последнюю надежду на спасение.
   Удручало то, что теперь явно горели не только южные земли. Пламя спешно распространялось на запад и восток, затягивая королевство в огненную петлю. Беженцы лились рекой. Кажется, недалек тот день, когда и всем остальным придется двигаться в сторону северной границы. И еще не известно, как эльфы отреагируют на появление таких гостей...
   А королевству вампиров явно приходит конец.
   Как-то нехорошо защемило в груди при этой мысли...
  
   - Мы можем сделать почти также, как и в случае с Ревсом. Пусть на такой высоте работать нам еще не приходилось, но, думаю, вполне получится.
   - Да, Ревс пролетит над Квази, я спрыгну и отберу этот проклятый ободок у "наездника".
   - Почему это ты?
   - Потому что я объективно сильней каждого из вас, а значит, почти гарантировано удержусь, когда дракон начнет петлять.
   - Но мы все удержались в прошлый раз!
   - Да вы просто везунчики!
   Разговор происходил на спине реющего в небе гиганта. Мы с Миртом, присев на корточки в окружении навиров, обсуждали дальнейшую стратегию поведения. Вернее, я говорил, как будет, а советник пускался в никому ненужные споры. В общем, будет, как всегда: мы посовещаемся, а я приму решение.
   - Мы справимся с задачей! - били себя кулаком в грудь верные навиры и клялись, что сами, не рискуя драгоценной шкурой короля, захватят врага. - Он будет наш!
   - Так, отставить разговорчики! Прыгать буду я. Тем более, у меня уже есть опыт по захвату дракона, а действовать нам нужно наверняка, - я не стал им объяснять, что чувствую себя уже королем без королевства и все больше понимаю, что моя шкура скоро будет никому не нужна.
   Споры прервал Ревс, который сделал медленный разворот в сторону родной полянки и флегматично заявил:
   - Вы там можете и дальше строить свои мифические планы, только я никуда не полечу.
   - Что?! - я даже не рассматривал такую возможность. Как же мы тогда справимся с драконами? Без Ревса нам не подняться на такую высоту. Сторожить исполинов на земле? Но Ревс сказал, что они могут летать очень долго, а сесть в любом месте. Это с какой же скоростью нам надо передвигаться, чтобы застать их врасплох?
   - Ничего не выйдет. Я самый слабый и молодой из них. В случае со мной вам просто повезло, так как хозяин тогда позорно заснул. А я жить хочу. Не полечу туда больше.
   - Но тебе всего лишь нужно пролететь над одним из них! Я все сам сделаю! - принялся горячо убеждать этого труса, в то время, как навиры встревоженно затихли за моей спиной, чтобы не мешать переговорам.
   - Ты кое-чего не догоняешь, парниша, - раздраженно заявил дракон, решительно двигаясь к проплешине в лесном массиве. - Это я был рад и счастлив, когда ты освободил меня из рабства. Собственно говоря, тебе повезло и в том, что ты попал именно на меня. А вот если бы тебе кто другой в тот день стретился... Понимаешь, многие мои сородичи всерьез привязаны к своим хозяевам, буквально срослись с ними, стали их продолжением, родственниками, можно сказать...
   - Все, все! Можешь не продолжать. Хочешь сказать, что даже если мы уничтожим всадников, драконы на нашу сторону не перейдут?
   - Ну, может, один только, - с сомнением протянул Ревс. - И то вряд ли. Видишь ли, он, скорее будет служить ненавистному хозяину, чем споется с жалким вампиром.
   - Вот как, - было о чем задуматься.
   И вот пока дракон отдыхал после дальнего перелета, а навиры всем скопом соображали ужин из захваченного провианта, мы с Миртом вертели ситуацию и так и эдак, но не могли придумать ничего лучше первоначального плана. Это все, что мы могли сделать. И лучше уж это, чем полное бездействие.
   - Ревс, - попробовал я снова подкатить к дракону, - а зачем они вообще жгут все подряд? Разве это помогает в поисках энергетических жил!
   - Еще как! Если пожар коснется такого места, то произойдет вспышка. Например, если поджечь эту полянку, что вспышка будет очень сильной и голубоватой такой, а звук - подобен небольшому взрыву.
   - А может, покажем им эту поляну - и дело с концом?
   - Что?! - громоподобный рык, оскорбленного в лучших чувствах дракона, наверняка заставил сбежать из леса и ту живность, которая не испугалась газовой атаки. - Мою поляну?! Она моя! Моя! И только моя!
   И в довершении презрительно плюнул в меня гарью, смешенной с дымом. Спасибо, что не поджег.
   Кашляя и ругаясь, мы опустились на землю, а дракон с гордым и независимым видом поглядывал на нас сверху, явно давая понять, что никуда не двинется с этого места.
   - Ты... можешь спасти... столько жизней, - кинул я безнадежно.
   Ревс фыркнул уже более миролюбиво и прилег рядом с нами, подыхающими от удушья, и даже подул немного, разгоняя плотный сизый дым. Когти царапнули землю, оставив глубокие борозды, когда большая киса тяжело вздохнула.
   - Ничего я не могу. Квази сказал все, что хотел. Теперь они не подпустят нас так близко. Все. Попытки исчерпаны. Нужно было придумывать свой план раньше, а не надеяться только на меня.
   Как ни прискорбно, но дракон был прав. Мой просчет. И моего советника. Зыркнул на присмиревшего Мирта обвиняюще. В конце концов, кто должен мне ценные идеи подкидывать?! Но уговаривать Ревса не перестал. Он наша последняя надежда, и я пытался донести до упрямого дракона данную истину. В конце концов, мягкие уговоры, попытки давить на чувство жалости и совесть переросли в яростные крики (причем навирам казалось, что ору я на себя самого), а затем сменились и прямыми угрозами:
   - Глаза выколю!
   - Сожгу!
   Впрочем, и моя угроза и угроза дракона даже нам самим казались несерьезными. Наверное, мои подданные сочли меня слабохарактерным, когда наутро мы ни с чем уходили с поляны, оставив на ней абсолютно зрячего дракона. К сожалению, Ревс так и не передумал, а время шло. Тяжелый запах гари дошел уже и до наших земель.
   Скоро и здесь будет дышать тяжело, скоро огонь доберется и до этих мест. Что будет делать Ревс, когда прилетят жечь его полянку? Напоследок я мстительно спросил его об этом, на что вредный дракон ответил, что сгорит вместе с ней.
   Придурок!
   Мне кажется, что он спорил из чистого упрямства. Это уже не спор был, а спортивная игра такая "Кто кого переупрямит".
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"