Аннотация: Часто бывая на дачном участке у родителей, я все время думал. Ну что может такого необычного произойти в таком безопасном и умиротворяющем месте? Может ли здесь скрываться какая-то тайна?
Поедем приятель на дачу.
(Сказка про репу)
Не прошло и часа как я уже парковал свой автомобиль рядом с домиком охраны на въезде в садовое товарищество. Михаил, оставив свой старенький Тойота Прадо также около домика уже о чем-то громко разговаривал, с вышедшим его встречать охранником. Я не смог сразу понять, о чем они говорили, но сквозь "трехэтажный мат" Михаила стало понятно, что речь шла о таксе за временную бесполезную охрану автомобилей. В итоге Михаил, вытащив из своего наплечного рюкзака бутылку чешского пива, с трагическим видом отдал ее довольному охраннику средних лет. Я достал из багажника своего автомобиля сумку и подошел к Михаилу.
- Что там произошло? - Обратился я к товарищу.
- Да... Короче. Я здесь всегда оставляю машину на въезде и ничего. Никаких вопросов ни у кого не возникает. Меня ж тут все знают. - Михаил говорил в полголоса. - А здесь какой-то новенький в охране начинает мне тут про свои лишние обязанности рассказывать. Блин, хотел бутылочку пива на утро оставить. Вот, пришлось этому уроду отдать.
- Ты же говорил, что тут местный ларек в поселке есть?
- Да, есть. Только пиво здесь не продают.
Мы пошли вдвоем уже пешком по тенистой дачной дороге. Над нашими головами едва шумели высокие дубы, а вдоль дороги шли бесконечные заборы дачных участков. Постоянно поднимаясь в гору, через какое-то время мы свернули влево. Пройдя метров двести до конца улицы, мы уткнулись в металлический забор с калиткой высотой чуть выше полутора метра. Михаил, не снимая рюкзака достал ключ и отстегнул массивный навесной замок с калитки. Мы вошли во внутренний двор дачного участка.
Дача Михаила представляла собой земельный участок около восемнадцати соток с расположенными на нем постройками, деревьями и огородом, занимавшем большую часть земли. Дача находилась последней по улице, за ней было только раскинувшее небольшое озеро с высоким камышом. За озером шел непроходимый таежный лес. Сразу при входе на участок располагалась небольшая полянка с гравийным покрытием, предназначенная, вероятно всего для стоянки одного-двух автомобилей. Далее за полянкой разветвлялись две вымощенные бетоном тропинки. Одна уходила вниз к забору, граничащему с озером. Там кроме навеса с хозяйственными постройками в виде сарая и туалета ничего не было. Другая тропинка проходила мимо двухэтажного деревянного гостевого домика и заканчивалась у крыльца деревянной бани из сруба - неподдельной гордости хозяина дачи. Сразу за поляной нас встречал большой коричневый камень с мхом и трещинами, большей своей частью уходивший (вероятно) под землю. Рядом с камнем руками Михаила было вырыт самодельный двухметровый искусственный пруд. В зеленой застоявшейся воде плавал одинокий лист кувшинки.
Мы прошли вдоль домика и поставив сумки с продуктами на крыльце бани, уселись на ее крыльце. Михаил не спеша полез в рюкзак за ключом от входной двери. Он тяжело дышал и на его лбу от недолгой ходьбы выступил пот.
- К своим шестидесяти я что-то уставать стал. Зинаида моя еще как-то живчиком носится, а я уже, конечно, не тот конь как по молодости. - Прерывая дыхание говорил Михаил. - Или курить надо бросать. - Сказал он, и автоматически достал из нагрудного кармана красную пачку сигарет. - А ты кстати в чем мясо замачивал?
- Да я это...Степаныч, сегодня готового шашлычного мяса купил в супермаркете. Ну только не начинай, не успевал я вчера вечером. Некогда мне было с дороги мясом заниматься. - Увидев сморщенное недовольное лицо Михаила, ответил я.
- Ну как покажи мне это мясо.
Я достал из сумки два закрытых прозрачных пластмассовых контейнера. С трудом приоткрыв крышку одного из них я демонстративно поднес прямо к лицу Михаилу.
- Ну? Вот только сейчас скажи мне что-нибудь. Сам поедешь за новым мясом и сам его мариновать будешь.
- Так-так, - с улыбкой во все лицо разглядывал открытый контейнер Михаил, - ну что-нибудь приличное я из этого смогу сделать. Давай осмотрись здесь на участке, а я пока шампуры и посуду всякую приготовлю. Кстати, бухать здесь в бане будем. Не в доме. У меня здесь место намоленное.
Оставив сумку с едой на крыльце банного домика, я встал и направился в сторону нескольких ближайших плодовых деревьев. Благоуханье августа чувствовалось в каждой травинке и каждом листочке этого места. Жара к двенадцати часам дня начинала царствовать на всей Партизанской сопке.
Трава на всей территории дачи была выстрижена и аккуратные тропинки по всему земельному участку сильно выделялись своей педантичностью хозяина дачи. Я обнаружил несколько плодовых яблонь, одно довольно большое грушевое дерево и несколько небольших деревцев, располагающихся между двумя теплицами Михаила, по форме напоминавших авиационные ангары. Большая часть дачи отводилась под посадку картофеля и помидоров, хотя Михаил нередко угощал меня и маринованным перцем, и патиссонами с баклажанами. Короче говоря, фронт домашней работы в виде засолки и маринования Михаил спокойно обеспечивал своей жене Зине. Увидев в конце огорода большое количество кустов с малиной, я направился по узкой травяной тропинке между высоких кустов с помидорами. На середине грядки я обратил внимание на богатый урожай и в особенности на размеры овощей. Величиной с сердце взрослого быка помидоры свисали с кустов пестря оранжевым, желтым, розовым и красно-алым цветами. В какой-то момент я даже ощутил аромат помидора, который проник в самое нутро моего голодного желудка, отразившись в нем безмолвным урчанием. Помидоры были идеальными, если так можно было их назвать. На них не было ни одной червоточины и ни одного подгнивающего места. Удивительно, что ни один стебель не сломался и не опрокинулся на землю под тяжестью овощей исполинских размеров. Справа от меня, прямо по середине огорода стояло непонятное сооружение. Я рассмотрел обмотанное китайской целлофановой пленкой синего цвета дерево с рост человека. Присмотревшись внимательнее, я увидел, что пленка была грубо обмотана на каркас из деревянных стоек вставленных в землю. Из-за пленки выглядывали ветви дерева. Расположенное посередине дачного участка непонятное дерево с обставленным закрывающим контуром из пленки портило весь идеальный вид участка.
Малина оказалось сладкой и вскоре я заметил, что пальцы моих рук приобретают красный оттенок от непрерывного поедания фантастически сладкой ягоды. Затем обратный остаток пути до бани я прошел участок по периметру. Здесь я обнаружил еще одно сливовое дерево и несколько густых кустов красной и черной смородины.
Навстречу мне вышел Михаил. Он держал в руках пакет с мясными контейнерами и бутылку водки с ярко синей этикеткой. Взгляд его выражал неподдельную радость и счастье. Увидев меня в пяти метрах, он поднял высоко над головой стеклянную пол-литровую бутылку и запел:
Поедем приятель на дачу
Два ящика пива прихватим
И поедем на дачу приятель
о-О-О
На даче
Немало полезных занятий
о-О-О
На даче
На даче нам пива хватит
- Ну, во-первых, пиво судя по всему мы сегодня пить не будем, а только беленькую, - в ответ на громкое пение ответил я Михаилу, - а во-вторых это че за песня такая несуразная?
- Темный ты человечек, Сережа. Это песня А.Ф. Скляра, нашего рок-гуру. Стыдно не знать, батенька. А вот водки нам двух бутылок может не хватить. Беда.
- Ты что, Степаныч с ума сошел. Я в командировке то, бутылку коньяка месяц рассасываю. А тут две бутылки водяры. Ты смерти моей хочешь?
- О-о. Поверь мне, Серега, вот увидишь, придется в ближайшую деревню бежать еще за одной. А эту я так, пока мясо жарить будем, надо будет немного подготовиться. - Он опять улыбнулся во весь рот.
Пройдя по совершенно другой тропинке, мимо заброшенного цветника и нескольких пеньков, расположенных сразу у изгороди с лимонником, опирающейся на деревянный гостевой дом, я еще раз взглянул на огромный камень вросший в землю с вырытым у него искусственным прудом. "Не удивлюсь если в этой зеленой воде живет семья лягушек", - подумал тогда я.
Мы расположились под навесом, пристроенным к дачному клозету. Здесь стоял мангал из кованного металла и две старые табуретки для истопника. Засыпав угли в мангал и обильно смочив их жидкостью для розжига, Михаил по-хозяйски запалил мангал и расположил на специальные места в бортах мангала, заготовленные заранее шампуры с мясом. Между каждым из кусочков мяса он живописно нанизал по дольке лука и помидора. Причмокивая от предстоящего чревоугодия, Михаил разлил по пятьдесят грамм водки в фарфоровые кружки и одну из них протянул мне.
- Ведь, Серега, что самое главное в шашлыке? - Задал он мне вопрос и не ожидая ответа продолжил. - Не маринад, не качество мяса и не жар от углей. Тут главное постоянно переворачивать мясо. Замечтался, и все, труба.
- Тебе бы с твоей бесполезной мудростью в институтах преподавать. Ты мне лучше скажи, Миша, а Зинаида твоя вообще помогает тебе в этом хозяйстве? - Спросил я и ополоснув кружку мгновенно закусил нарезанным Михаилом укропом с помидором. - Сил конечно здесь тобой вложено не мало.
- Это да. А помидоры мои ты видал? Нет, скажи видал этих чудо-гигантов? Вот это моя гордость. И это я еще молодую картошку не копал. Урожай в этом сезоне у меня отменный. Так что пустого я тебя от себя не отпущу. - Михаил залпом выпил водку из кружки и не закусывая продолжил. - А Зина... что Зина. Сказала, что больше не хочет ездить на дачу. И ноги у нее больные, и давление, и внучку надо по кружкам водить и то се, пятое-десятое. Даже заикалась мне о ее продаже. Но это, блин, через мой труп. Короче один я здесь. Совсем один. - Грустно произнес Михаил и затем мгновенно изменил физиономию на идиотически-веселую. - Зато вот уехал, и сам себе здесь командир. Поработал, попарился в баньке, пивка выпил и опять поработал. Вот - с тобой водку попил. Не ну да, раз в год, но попил же? - Он громко рассмеялся.
Передо мной сидел мой старый товарищ. Лысеющий и с небольшим возрастным животиком, одетый в старое советское трико с лампасами и майку он выглядел типичным пред пенсионным дачником, которого не спутаешь ни с кем. Мешки под глазами серого цвета и нездоровый розоватый оттенок лица говорили о регулярном принятии им алкоголя и постоянном курении. Я знал Михаила уже более двадцати пяти лет с того самого момента как пересеклись с ним на прежней работе. Его добропорядочность и непрекращающийся поток юмора сразу свел нас до уровня "я бы с ним в разведку пошел". И даже наша с ним разница в десять лет никогда нисколько нам не мешала в общении. После того как я сменил работу мы виделись все реже и реже и чаще по великим праздникам. Общение наших жен превратилось в телефонные разговоры раз в месяц.
- А сам то как? Как работа? Все смотрю по командировкам и звонить то уже перестал. Наталья твоя как, все там же не железной дороге бюстгальтером работает? Подчеркнув последнее слово продолжил Михаил.
- Это ты точно подметил. Не бухгалтером, а бюстгальтером. С таким как у нее идиотом начальником именно бюстгальтером и надо работать. А я все также связь тяну, да все больше для разных правительственных и военных предприятий и ведомств. Скоро уже с моим уровнем секретности не то что за границу, к мамке во Владивосток не выпустят. А вообще...все нормально. Только вот командировки конечно задолбили. Мне уже Наталья намекает, что мол я на стороне, где-нибудь в Саратове вторую семью завел и мотаюсь туда по тихой.
- Не, ну работа - это всегда хорошо. Ты еще в том возрасте, когда можно еще всего себя работе отдавать. Да, и, если тебя постоянно начальство по командировкам пихает, значит ты незаменимый работник. Поди и зарплата у тебя не хилая. - Михаил очередной раз перевернул шесть шампуров и потянулся за бутылкой, стоящей на земле. - Еще по пять капель за встречу. А я вот, Сереженька, после операции решил - все. Хватит. Жизнь она - одна. Сейчас еще месячишку отдохну, дачный сезон закрою и буду себе место охранника искать. Так оно поспокойнее будет, чем нервы направо-налево растрачивать. Язва то моя не просто так вскрылась.
Мы выпили еще по пятьдесят грамм. Михаил все также не желал закусывать, а только подолгу держал у своего носа ветку ароматного зеленого укропа. Как только мясо было готово мы вдвоем взяли шампуры и понесли их в баню. По пути, Михаил не переставая рассказывал мне о своей привилегии нахождения дачи на краю садового общества.
- Ты не представляешь, Серега, какое это счастье, когда никаких соседей рядом нет, никто мотокосой тебя не будит по утрам. А самое главное, это перед глазами озеро. И ни души вокруг.
В деревянной бане больше всего меня поразил деревянный стол, выполненный из цельного массива дерева и приставленные к столу четыре деревянных стула. Покрытые благородным темным лаком, элементы данной мебели выглядели презентабельно по сравнению с простым внутренним убранством бревенчатой бани. Стол был заставлен закусками и соленьями, купленными нами в магазине, а также всем тем, что производил чудо-огород Михаила. Заканчивалась первая бутылка водки. На мое удивление приготовленный шашлык с самодельной аджикой перебивал всю хмель от выпитого. Мясо действительно было мастерски поджарено Михаилом. Что ни говори, но мой товарищ действительно знал толк в этом. Сам же Михаил разговаривал уже с заплетающимся языком, иногда глотая слова, повышая тон в непотребных местах нашей беседы.
За окном во всю светило августовское солнце. Поэтому ощущение прохлады, предоставленное бревенчатой баней, располагало к приятной атмосфере поглощения алкогольного напитка. Окна в предбаннике, где мы расположились были устроены друг против друга, от чего через весь стол тянуло приятным летним сквозняком. Обсудив всех начальников, бывших и настоящих, родственников и непослушных детей, разобрав сексуальность некоторых знакомых и малознакомых женщин, Михаил решил ко мне обратиться совершенно по другому поводу. И как обычно у него это случалось начал он разговор издалека. Он разлил до конца последние граммы водки и протянул мне кружку через стол, чуть не вылив содержимое на остатки распотрошенной копченой селедки в тарелке.
- Скажи мне, Сережа, а ты когда-нибудь встречался в жизни с чем-то...необъяснимым? Или, скажем, с таким, от чего твой мозг просто разорвется, если будет искать хоть какое-нибудь логическое объяснение?
- Ты сейчас о чем?
- Я сейчас уже немного подошел к той фазе, когда алкоголь дает мне право говорить то, что я давно хотел сказать, но никогда не решался. Да я и не знал кому вообще об этом можно сказать. Понимаешь, Серега, мне кажется, что ты именно тот кому я могу об этом рассказать.
- Так, стоп. Ты о том, что под видом распития водки приглашаешь на дачу старых друзей, а потом их насилуешь и расчленяешь. Так я это знал. Я даже приготовился к этому.
- Серега, я понимаю, что тебе сейчас смешно от того, что я говорю. Но послушай меня. Просто послушай, а потом делай выводы. Хорошо?
- Да не тяни ты уже. Рассказывай.
Михаил взял со стола пачку сигарет, вытащил одну из сигарет и закурив, придвинул к себе поближе старенькую самодельную глиняную пепельницу. Пространство предбанника заволокло белым дымом.
- Вот никогда себе не позволяю курить в бане, а тут... - Сквозь выпущенный сигаретный дым он посмотрел на меня. - Ты по огороду то прошелся? Ничего такого не видел? Я хочу сказать, тебя ничего не смутило?
- Конечно смутило, твои гигантские помидоры. По ходу ты тут радиоактивный плутоний закопал где-то, и сейчас у тебя все растет как в тропиках. И это я еще в теплицы не заходил.
- Ну перестань. Я серьезно, Серега. Ничего тебя не удивило или не смутило?
Мой ироничной взгляд в ответ на вопросы-загадки Михаила давал понять о моей нетерпимости к долгому предисловию собеседника.
- Видел там по середине огорода мою конструкцию из стоек обтянутых китайской пленкой?
- Ну...что-то такое. Там вроде как дерево какое-то стоит.
- Оно не стоит. Я его спрятал. Вернее, пытаюсь спрятать. На следующей неделе буду весь участок забором металлическим обносить на трубных стойках. Двухметровым. Уже и предоплату фирме одной сделал. Работают ребята со средней Азии, но зато делают быстро. А мне это как раз и нужно. - Михаил опять глубоко затянулся сигаретой.
- Че то я тебя вообще понять не могу. Ты тратишь не малые бабки чтобы обтянуть всю дачу забором как в концлагере из-за какого-то дерева?
- Да и не дерево это, вообще.
- Тогда я ничего не понимаю.
Он докурил сигарету, а затем потушив бычок в пепельнице, несколько раз туда аккуратно сплюнул.
- Короче, - он пододвинул стул ближе к столу, как будто из-за этого я буду его лучше слышать, - два года назад на том самом месте, где у меня грядки с помидорами что-то начало вылезать из земли. Знаешь, что-то вроде камня гладкого, как у меня при входе на дачу из земли торчит. Только более гладкий и темного цвета. Я пытался его выкопать. Думал ну вылез камень и вылез. У меня тут на сопке по весне ручей из-под земли выбивается и течет потом до самого лета. Причем каждый сезон этот ручеек нет да появляется из-под земли и все в разных местах. Один раз прямо под баней потек и через всю грядку для посадки картошки. Здесь на Партизанской сопке это дело обычное с этими весенними ручьями. Постоянно потом дорожки восстанавливаешь да пересаживаешь что-то. Так вот, я решил, что вероятно этот ручеек и поспособствовал поднятию на поверхность этого камня. Пробовал его выкопать, да вижу, что глубоко он, собака, сидит под землей. К середине лета из земли уже торчал конусообразный столб в диаметре не больше полуметра и высотой - мне по колено. Я конечно охренел. Пытался его разбить кувалдой, опять обкопать. Все, что не пробовал ничего не получается, крепкий он как бетон высокой марки. В сентябре этот столб был уже с меня ростом. И тут самое интересное. - Михаил по школьному сложил руки на столе, отодвинув перед этим стаканы и тарелки с закусками. - Камень этот стал цвет менять и из него, твою мать, ветки полезли, а на ветках этих - листья зеленые. Прям как настоящее дерево стал расти. Только вот, когда зима пришла, прекратил он свой рост. Так и стоял до самой весны: черный ствол с ветками и листьями зелеными. А как весна пришла, то он опять в рост пошел. И кора у него какая-то странная. Поначалу я наблюдал за ним, пытался его на свой телефон фотографировать, чтобы потом знатоку какому-нибудь показать. Что, мол это за хрень такая у меня на даче выросла.
Он еще ближе придвинул ко мне голову и следующие фразы сказал в полтона, почти шепотом. В этот момент я почти поверил, что Михаил говорит мне правду.
- Да только ни одна фотография на телефоне не получалась. Я и другой сотовый брал и из дома старенькую цифровую "мыльницу" привозил. Черта с два! И вообще я заметил, что по мере роста этого камня-дерева у меня и лампочки на даче периодически мигать стали. И пару раз машина не завелась, как будто аккумулятор полностью разряжался за ночь. Ты думаешь: "Что это мы с тобой машины свои у сторожки охранников бросили, когда у меня тут целых два парковочных места прямо на дачном дворе пустуют?". Вот мы их и оставили там далеко, чтобы утром было на чем домой поехать. Я подсчитал, что радиус, на котором беспричинно садится автомобильный аккумулятор не должен превышать пятидесяти пяти метров. Не смотри так на меня как на идиота, я говорю полную правду.
- Да нормально я на тебя Степаныч, смотрю. Только по мне - бред это какой-то.
- Вижу я все, Серега. Думаешь совсем старик от водки крышей поехал? И кстати, как только этот камень у меня на огороде вылез, словно пуп земли, так у меня и урожай на земле пошел, мама не горюй. Сам видел мои помидоры-гиганты. Вообще, все в рост пошло, любой овощ, любая ягода. Только вот в чем штука. Деревья хиреть начали. И яблок нет, и с каждым годом ветки сохнут. Вон, видел у домика при входе пеньки торчат? Так это два кедра у меня там росли и одна сосенка. Вот они первые и загнулись у меня, сразу на второй год после вот Этого. - Михаил показал взглядом в сторону окна, выходящего на огород. - Я уже тут пришел к выводу, что этот камень всю силу у меня из земли забирает и страдают от этого только те растения, у которых корневая система большая и глубокая. И это в первую очередь - деревья. А вот всё что на поверхности растет - тем в кайф. Ты еще мой перец в теплице не видел, размером с мой локоть. - Он показал неприличный жест правой рукой, положив левую ладонь на ее бицепс.
После сказанных Михаилом последних слов в помещении предбанника наступила минутная тишина. Степаныч смотрел на меня, я смотрел в открытое окно, выходящее на деревянный дом. На столе оставалось лежать недоеденное жареное мясо, приготовленное хозяином дачи с запасом. Он посмотрел на дно своей кружки и сделав удивленную физиономию, выпил. После этого он закусил резанным соленым огурцом. На его безмолвном лице не изменилась ни одна морщинка.
- Ну, а если ты решил, что это, как ты сказал "бред какой-то", - Михаил первый раз за свой монолог улыбнулся, глядя мне прямо в лицо, - то пойдем покажу. Своими глазками посмотришь.
Мы вышли во двор. Уже был шестой час. Вечер оставался все такой же жаркий и душный. На небе появились первые оттенки чего-то розового, не похожего на сплошное голубое одеяло. Никогда за всю свою жизнь не мог привыкнуть к изнуряющей влажной дальневосточной жаре. Может быть поэтому, уезжая в командировки на запад, Сибирь, Урал всегда вдыхал прекрасную пору лета полной грудью, ощущая себя человеком, посетившим другую планету.
Мы подошли к стоящему по середине дачного участка конструкции из деревянных стоек с обтянутой полиэтиленовой пленкой синего цвета. Подходя к конструкции, я заметил, как Михаил замедляет шаг и начинает отставать от меня на несколько шагов. Создавалось впечатление, что ему не очень хотелось подходить к этому месту. Говорить об этом он мог и дальше, но подходить...
Мы отодвинули деревянную стойку, состоящую из двух сбитых необструганных брусков, и зашли во внутреннее пространство обтянутой выше нашего роста китайской пленкой. Посередине этого небольшого пространства действительно стояло необычное дерево. Диаметром около восьмидесяти сантиметров оно поднималось на высоту около двух с лишним метров, уходя выше раскинувшими ветвями с зелеными плотными листьями. Необычность гротескной формы дерева состояла в его довольно толстом стволе, оканчивающемся десятками ветвей, словно на всем протяжении своего роста дерево не увеличивалось у основания, а выходило из земли с уже известными размерами ствола. Кора дерева была угольно-черного цвета, меняющая свой окрас на темно-зеленый к высоте своего роста. Листья идеальной формы были окрашены уже в идеальный ярко-зеленый цвет. Вся поверхность ствола дерева была местами гладкая с выпирающими продолговатыми жилками и перепонками, словно тело какой-то рептилии.
Я решил обойти все дерево вокруг чтобы повнимательнее рассмотреть его. С северной стороны ствол дерева действительно был покрыт натуральной черной корой и не вызывал никаких странных подозрений. Но начиная с уровня моих глаз я рассмотрел на его идеально гладкой поверхности некие прожилки и выпуклости, напоминавшие мне клепки корпуса морского корабля. Прикоснувшись к стволу дерева, я ощутил слабую вибрацию. Настолько слабую, что мне показалось, что мое сердце стучит намного громче, чем легкий гул, передающийся моей ладони. Я подошел еще ближе к дереву. Вдоль всего ствола с южной стороны дерева тянулась узкая почти прозрачная жила шириной около сантиметра. Она была гладкой словно стеклянная и воспринималась на черном стволе как инородное тело. Посмотрев наверх, я потянулся рукой к одному из сотен зеленых листочков идеальной формы и похожих друг на друга, словно напечатанных на принтере.
- Можешь, конечно, сорвать его, мне не жалко. Но не советую. - Услышал я за спиной дрожащий голос Михаила.
- Это почему же?
- Нет, правда, ты можешь сорвать его, хоть все сорви. Только потом сам удивишься через пару месяцев, увидев, что сорванный тобой лист не засох. Знаешь, словно он не настоящий природный лист, а искусственный, сделанный из какого-то неизвестного полимера. А его зеленый цвет... Цвет - это только фикция, подделка под натуральный природный цвет.
И тут, после последних сказанных слов Михаила, я стал понемногу осознавать, что же такого странного было в этом дереве. Оно все было, словно не настоящее. Кора его ствола, гладкие идеально уходящие в разные стороны ветви на одной высоте, листья правильной природной формы - все это выглядело со стороны более чем искусственно.
- Да что ж это за хрень такая... - Сам того не понимая, вслух произнес я.
- А я тебе о чем? - Услышал я за спиной голос Михаила.
- И давно вот Это вот у тебя выросло?
- Я ж тебе говорил, уже второй год растет. Сам охреневаю. Но ничего поделать с этим не могу. Чтобы никто, не дай Бог не увидел и не стал всяких там вопросов задавать обнес вот этой пленкой весь периметр. Так оно все равно продолжает расти. Оно живое. Это, блин, точно. Зимой же все процессы прекращаются, и оно замирает, даже вибрации никакой не издает. Ведь ты тоже это почувствовал? Ведь почувствовал?
Продолжая слушать Михаила, я отошел немного назад, оперившись спиной к плотной пленке. Я достал сотовый и на расстоянии локтя постарался сделать несколько фотографий ствола и кроны дерева. Потом я посмотрел на сохранившиеся в телефоне фото. Они были, словно засвеченные негативы. Яркое вечернее небо с розовым оттенком на фото стало абсолютно черным, а черный ствол дерева стал белым, как на настоящем негативном снимке. Я сделал еще несколько щелчков на телефоне.
- Можешь даже не пытаться. - Продолжил Михаил. - Что я только не делал. Я же тебе уже говорил. Это бесполезно. Словно здесь в воздухе какой-то радиоактивный фон убивает все эти снимки. Но знаешь, Серега, я тут у знакомого счетчик Гейгера на время выпросил. Есть у меня один старый корешок. Он в РХБЗ служит, в воинской части под Семеновкой.
- И...?
- И ничего. Серега, нет здесь никакой радиации. Вот же штука какая. Лучше бы уж здесь фанило как в Чернобыле. Мне бы было тогда проще все вот это объяснить. А так...
- Подожди, так ты на следующей неделе запускаешь к себе на дачу кучу работников, которые тебе все здесь двухметровым забором обнесут. И ты не боишься, что кто-нибудь из них увидит твою чудо-репу? Они что, по-твоему с закрытыми глазами здесь ходить будут?
- Ну... Во-первых, все это время я здесь все буду контролировать и глаз не сомкну пока они работать будут. Во-вторых, замотаю это место еще слоем пленки, да по выше. Если кто и спросит, скажу, что там у меня скважину под воду бьют. Ну и типа, там дорогое оборудование и все такое. Не хрен там смотреть посторонним. Как-то так. Одна проблема. Они же будут под стойки забора землю бурить механическим способом. Как бы у них машинка их бурильная не заглохла, или, скажем, аккумулятор не сел. Но думаю, что если они будут работать на участке не больше семи-восьми часов, то никто ничего не заметит и ничего не случится.
- М-да. Сплошные заморочки у тебя здесь с твоим деревом. - Сказал я, постукивая ногой по основанию дерева.
Затем я развернулся, чтобы посмотреть на товарища. Тот стоял, разговаривая со мной, не отрывая взгляда от ствола дерева. Руки его немного тряслись. Это было заметно невооруженным взглядом. Взгляд был стеклянным со щуренными испуганными, как мне показалось, глазами. По лбу текли струйки пота. Вся его футболка, натянутая на его грузное тело, была мокрая от пота. Тело Михаила не много покачивало из стороны в стороны. И это не было связано с алкоголем. Его дрожь напоминала мне дрожь животного, загонного в угол перед неминуемой предстоящей гибелью. Я решился встряхнуть своего товарища.
- Степаныч, че это с тобой? Ты как будто смерть саму увидал. Ты расслабься, не дрожи ты так.
- Не поверишь, Серега, я всегда так себя ощущаю, когда долго стою здесь перед этим деревом. Вот ничего не могу с собой поделать. Страх непонятного мне происхождения заполняют всего меня. - Он сделал через силу кривую обезображенную улыбку. - Не смотри на меня так, Серега. Мне, думаешь, самому это нравится, вот так как пацан перед тобой трястись в летний вечер? Не поверишь, я сейчас прямо трезвый стою, словно не пил ни капли. - Михаил провел ладонью по лицу, чтобы протереть пот. - Пойдем лучше отсюда в баню. Надо еще накатить. Вторую бутылку то надо прикончить до ночи. Мы же не звери какие-нибудь там, так над своим организмом издеваться.
Михаил наконец оторвал свой взгляд от черного ствола дерева, и, развернувшись зашагал по направлению к домику бани. Он что-то продолжал по пути бормотать и несколько раз чуть не спотыкнулся, проходя грядку с помидорами. Но это уже было связано с его алкогольным опьянением. Я еще раз посмотрел на причудливые узоры на черной коре дерева. Выходя, я закрыл за собой пространство с чудо-деревом, придвинув друг к другу деревянные стойки с натянутой пленкой.
Душный вечер исчез, как только была закрыта дверь в баню. На столе еще оставались недоеденные соленья и уже остывшее шашлычное мясо. Михаил разливал по кружкам содержимой водочной бутылки. В этот момент, я действительно почувствовал, как хмель из головы словно выдуло ветром, как только мы подошли к этому непонятному дереву. Чтобы как-то разрядить обстановку, я решил пошутить по этому поводу, сказав товарищу, что у него на даче появилось неплохое место, чтобы мгновенно протрезветь. Михаил улыбнулся кривой улыбкой и тут же закурил. Мы выпили уже по второй. Словно сговорившись мы некоторое время не поднимали тему об увиденном. Наконец, когда Михаил окончательно пришел в себя он произнес вслух философское: "Вот оно че...". После этого наш разговор продолжился.
- Скажи, а ты не пытался...ну скажем... показать кому-нибудь еще? Может специалисту какому-нибудь? - Обратился я к Михаилу. - Я-то в этом сельском хозяйстве мало что понимаю. Может ученого какого-нибудь пригласить или...
- Не приведи господь! Серега, мне тут еще ученых не хватало. Придут, перепахают мне тут все. Не дай бог военных или фээсбэшников притащат. Хочешь, чтобы у меня мою дачу отобрали, а меня на допросы затаскали? Нет уж, пусть оно растет пока растется, а там посмотрим, понаблюдаем. Да я хоть завтра готов продать этот участок за восемьсот тысяч. Зина только рада будет. Только кто ж его купит с вот этим вот? - Он снова мотнул головой в сторону открытого окошка, выходящего на огород. - Не представляешь сколько я в нее сил и средств вложил. Капец как жалко. А ты говоришь ученым покажи.
- Ну не знаю, Степаныч, я бы показал. Черт его знает, с чем мы имеем дело. А вдруг оно опасно? Не думал на эту тему?
- Конечно думал. Что я, дурак какой-то? - Михаил снова выпустил струю никотинового дыма в пространство предбанника. - Смотрел я и в специальной литературе, и в интернете все излазил. Нет там ничего про такое. Я даже ненароком подумал, а может сам Господь дает мне в руки средство заработать приличные деньги? Может это самая что ни на есть золотая репа у меня на даче выросла. И мне просто нужно найти того, кто у меня это по дороже купит? Продать это место за огромные бабки, хоть ученому, хоть черту. Да только не могу я так. Как подумаю об этом дереве, об этой даче, так сразу непонятные мысли в голову лезут. Мое это, и дача эта и дерево это, будь оно не ладное. Я с ним как тот хоббит с кольцом всевластия - сдохну, но не отдам.
- Ну хорошо, Бог с ним. Я тебе так скажу, всегда наступает тот момент икс, когда уже ничего не хочется. Тогда наступает предел.
- Да я это понимаю...
- Послушай меня, Миша, я тебе вот что скажу. - Не позволяя себе трезвым никогда курить, я потянулся за сигаретной пачкой, лежащей на столе. - Я по долгу своей работы со многими людьми встречаюсь и общаюсь. И с разными людьми из разных спецслужб приходится и выпить и по душам поговорить и все такое. Они такие же люди. Им так же хочется с кем-то обычным, вроде нас поговорить. Так вот полгода назад мы тянули связь и настраивали сервер в одной организации со странным названием. Что-то вроде отдела защиты каких-то там эгрегориальных полей. Сокращенно - ОЗЭП. Скорее всего какой-то малоизвестный отдел под ФСБ работает. Черт его знает, чем они там занимаются, только вот мой программист в штате после того как поработал у них на оборудовании по защите информации вообще вспомнить не мог что он там у них делал и что он вообще был в этой организации. Сначала я подумал, что его там, в этой секретной государственной организации, запугали секретностью и ответственностью. Но потом по пьяне я решил его разговорить на эту тему. Так вот он действительно ничего не мог вспомнить про то, как он там работал и пароли устанавливал. Что они там ему подмешали в чай или как-то переформатировали ему мозги и знать не хочу. Но факт остается фактом. Государственная организация эта очень серьезная и занимаются они там делами очень секретными. И уж точно не террористов они там вычисляют и скорее всего - чем-то очень необъяснимым. Пара добрых рюмок армянского коньяка разговорят кого угодно.
- Это ты мне к чему об этом говоришь? Я же сказал, Серега, я ни буду обращаться ни в какие секретные службы. Ну их...
- Дослушай меня. Так вот этот человечек из этого отдела скинул мне свой номер телефона на всякий случай, если вдруг я столкнусь с чем-то непонятным и мне понадобится помощь в этом разобраться. Если хочешь можем хоть сейчас ему позвонить. Думаю, что тут как раз такой случай наклюнулся.
- Да иди ты, Серега, знаешь куда? - Михаил привстал со стула, и я увидел его горящие глаза. - Во-первых такое делается не по пьянке, а во-вторых я тебе уже все сказал! - Он со всей силы стукнул по краю дубового стола.
- Да ты не обижайся, я же как лучше хочу. Тогда скажи мне, друг, почему ты решил рассказать и показать все это именно мне?
В воздухе повисла минутная тишина. Он сел на стул. Смяв в пепельнице выкуренный бычок, Михаил продолжал молчать. Вопрос, который я ему задал видимо поставил его врасплох. Он неохотно стал покашливать, а затем снова обратился ко мне.
- Серега, ведь ты вроде как говорил, что по молодости в танковых войсках срочную службу тянул два года?
- Ну и? Какое это имеет отношение? Да и че я там служил? Так "пиджаком" в штабе отсиживался, да пару раз на полигон с бойцами выезжал.
- Какая разница? - Продолжил Михаил уже спокойным тоном. - Ты, в конце концов танк видел и внутри и с наружи. Ты мне вот что скажи, Серега, а тебе это дерево ничего не напомнило? Ну скажем, совсем, что-то отдаленное. Я иногда всматриваюсь в его черную кору и словно вижу какие-то механизмы, или части каких-то механизмов.
- Ты что несешь? Завязывай давай бухать.
- Да. Я понимаю, что сейчас говорю чушь. Но ты приглядись к этому чертовому стволу. И ты тоже заметишь, что это не просто растущий ствол дерева. Это, блин...это... Это словно какой-то аппарат, который растет как дерево, и наступит момент, когда он словно расправит все свои еще невидимые части и... покажет всего себя во всей красе.
- Хорошо. Давай успокоимся.
Не дожидаясь спичек от товарища, я встал и достал с другого конца стола заветный коробок спичек. Прикурив едкую сигарету, я сел на стул с другой стороны стола прямо напротив окошка, выходящего на огород. За окном небо окончательно обрело бордовый оттенок. В тишине за окном стали слышны редкое урчание лягушек, доносящиеся с озера.
- Ну, давай выдвинем самое нелепое и фантастическое предположение. - Спокойным тоном начал я свое рассуждение. - Допустим возраст этого дерева примерно такой же, как и возраст того твоего камня у входа, наполовину спрятанного в земле. Это где-то во времена ледникового периода. Кто-то или что-то (ручеек) поспособствовало внезапному росту у тебя на даче этому, назовем его, объекту роста. Блин, и откуда у меня в голове такие определения? Так вот, этот объект роста начал у тебя во всю расти и расти. В конце концов должен настать тот момент, когда этот объект роста достигнет своих предельных размеров. И тогда что?
- Я не знаю. Мне вообще кажется, да и ты должен это понимать. Такое не может просто так вырасти на грядке. Это вообще недолжно вырасти здесь, на Земле. Оно вообще никак не может быть земного происхождения. Это ж ежу понятно.
- Хорошо, давай я с учетом этого продолжу. - Я встал со стула и начал расхаживать по помещению предбанника. - Пусть, эдак пару миллионов лет назад, на нашей матушке Земле внеземная цивилизация оставила некое семя. Учитывая, что основной фишкой этой цивилизации было выращивание чего-угодно в земле, то это и может быть - чем угодно. Это семя представляет собой какой-то аппарат, космический корабль, танк для уничтожения насекомых, короче все, что больному воображению привидится. Сейчас я не об этом. И вот это семя проросло на огороде некого Михаила Степановича Косторкина. И он не понимает, что это выросло. И те внеземные чудаки не помнят, как закинули это семя на Землю. А еще хуже, если эти чудаки продолжают расти вместе с этим семенем, затем в дереве, а потом...
- Ты хочешь сказать у этого агрегата из земли есть какой-то экипаж в зародыше? Вот тогда и возникает вопрос - "а какая конечная цель этого дерева, и во что оно вырастет с экипажем внутри?"
- Нет, мой друг, главный вопрос не в этом. А в том - "нужно ли это все знать тому Михаилу Степановичу Косторкину?". А еще лучше - "не угрожает ли ему, этому Косторкину, это растущее дерево?". И может ну его к черту, этот огород с дачей и бежать отсюда куда по дальше? Ведь если этот растущий аппарат действительно опасен, тогда обязательно нужно куда-то и кому-то сообщить. Понимаешь меня? Сам говоришь, радиации здесь нет. Но тогда здесь есть что-то другое, возможно то, чего на Земле никогда не было. И мы с тобой, выпивая водку здесь на даче этого никогда не поймем.
- Ну а как тебе такой вариант, - Михаил налил в кружки по пятьдесят грамм зеленого змея, - если все-таки не посланцы с других планет эту репу в земле оставили, а все-таки это что-то из доисторических времен здесь проросло, что это какое-то невиданное растение со времен, когда еще динозавры пешком под стол ходили? Тогда не все так и страшно, как ты здесь обрисовал. И наступит момент, когда я решусь и все-таки приглашу кого-нибудь поковыряться в земле. Может это действительно редкий доисторический экспонат вырос, а я тут науку отодвигаю на десятки лет назад своей китайской синей пленкой.
- Ты себя услышь! Миша Косторкин! Ты видел где-нибудь на Земле растения, которые гул издают и электричество в своем радиусе гасят? - Я выпил налитую в кружку водку, и уже не закусывая продолжил. - Степаныч, еще раз тебя прошу, давай я позвоню хотя бы этому человеку, про которого тебе говорил? Ты пойми, что на свете есть такие вещи, которые не то, что логически обосновать, но и вообразить сложно. И самое страшное, что мы с тобой этого никогда и не узнаем. И, возможно, нам этого и знать не надо.
- Ну хорошо. Предположим, что твоя версия с инопланетянами верна и это дерево, ни что иное как их аппарат. Тогда по мне - такая версия. Они упали на землю до хрена лет назад, или что-то обронили в процессе своего полета над еще формирующейся Землей. И сейчас что-то их потревожило, они проснулись, что-то заставило их прорости, а это единственное, как у них в мире все это работает. И вот итог. Вырастает космический корабль и сваливает на хрен с моего участка.
- Ага! Вот тебе мой вариант. Вырастает эта хрень и из дерева появляется боевая машина с Годзилами на борту и начинают уничтожать все живое на Земле, преобразуя Землю под свою, мать его, планету. Может, Степаныч, хорош уже догадки строить? Говорю же тебе, нам этого не понять. Ну есть такое в мире, чего знать не надо. Вот то, что тебе бухать нельзя с твоей язвой - это ты должен знать. Только толку от этого...
- Хоть убей меня, Сережа, я так не могу.
Я глубоко вздохнул и сев напротив своего старого товарища, улыбнулся ему по-доброму.
- Понятно. Все понятно. - И я протянул ему свою пустую кружку. - Тогда разливай уже до конца бутылку и давай укладываться. Спать хочу, капец. Еще и голова разболелась. То ли от водки, то ли от жары.
Весной следующего года вернувшись с командировки из-под Новосибирска, я на три месяца осел в своем городе. С Михаилом я тогда разговаривал один раз не долго и только по телефону. Мы были оба приглашены на день рождения к нашим общим знакомым на серебряную свадьбу. Вариант был беспроигрышным. Накачаться и повеселиться за чужой счет на всех правовых основаниях. Разговаривая с Мишей по телефону, мы перекинулись парами предложениями, в основном сводящихся ни к чему не обязательным фразам. О том, что он показывал мне прошлым летом на своей даче мы не говорили. К тому времени я уже забыл важность того дня и весь остаток времени до весеннего телефонного разговора растворились в моем сознании оставив отголоски пьяного вечера со старым другом. Михаил согласился пойти на годовщину свадьбы, но я его там так и не увидел. Позвонив через неделю его супруге, я узнал, что в тот день Михаилу не здоровилось и он перестраховавшись не пошел на свадебно-алкогольное веселье.
В конце октября этого же года я случайно узнал, как ни странно от своей жены, о том, что Михаил уже второй месяц лежит в больнице. Оказалось, что Зинаида, жена Михаила, встретилась с моей супругой в магазине. Совершенно случайно, как это обычно и бывает.
Зина рассказала о том, что у Михаила опять открылась язва желудка и она боялась, что эта - будет последней. Мой товарищ, со слов супруги, сильно сдал за последние полгода, и то что "никому не нужная" дача его доконала было для Зинаиды основной причиной. Он совсем облысел, потерял около пятнадцати килограмм и последние дни у него очень усилились головные боли, признаки которых врачи объяснить не могли.
Перезвонив через неделю Зинаиде, я узнал, что ее муж лежит сейчас во второй краевой больнице и он был бы рад увидеть меня. Еще она рассказала, что до конца месяца планирует подать на продажу дачный участок. Тем более, что в этом году на даче не уродились ни помидоры, ни картошка, а с деревьев плоды Миша уже третий год ничего не собирал. Оказалось, дача все это время была записана на жену Михаила, и от него понадобится только разрешение на продажу земли. Я пообещал ей, что на выходных обязательно заеду в больницу навестить старого друга, и "поклялся", что никакого алкоголя при встрече не будет. После того разговора с женой Михаила у меня опять ничего не всколыхнулось в памяти, а только досада о болезни друга и предстоящем старении всех, кого я знаю, и кто мне дорог.
И только за день до поездки в больницу мне приснился ночью странный сон. Помню тогда, как я встал по середине ночи и пошел на кухню утолить жажду остывшей кипяченой водой из чайника. Отголоски сна сразу проявились в моем сознании, как только я включил свет в кухне. Мне приснилась дача Михаила, где я был больше года назад. Было утро и по земле стелился густой белый туман. Из тумана в центре огорода высилась исполинская конструкция высотой больше четырех метров, состоящая из наспех прибитых друг к другу деревянных досок и брусков. Поверх этой нелепой конструкции была небрежно накинута синяя китайская полиэтиленовая пленка.
В ту ночь я заснул не сразу. Но проснувшись, четко решил для себя, после работы съездить на дачу Михаила и осмотреться там на месте.
Как и в прошлый раз, оставив автомобиль у сторожки охранников, я объяснил седому пожилому представителю охраны о том, что увидел объявление о продаже земельного участка в их товариществе садовников, и хотел бы пройти и осмотреться перед предстоящей возможной покупкой. Охранник предупредил меня о том, чтобы я не самовольничал и не заходил сам на чужую дачу. Хозяин дачи давно не появлялся, электричество на ней отключено за неуплату и мне лучше взглянуть на все из-за забора и лучше связаться непосредственно с самим владельцем дачи.
Я прошел по памяти до участка Михаила, расположенного в конце улицы, там, где начинается лес с озером. На улице начинало темнеть, а фонари здесь видимо уже в это несезонное время никто не включал. Уткнувшись в высокий двухметровый забор, я подошел к распашным воротам со встроенной калиткой на висячем замке. Михаил все-таки, как говорил, обнес весь свой дачный участок высоким забором из листовой окрашенной в зеленый цвет стали. Из-за забора я смог разглядеть только второй этаж с крышей деревянного домика. В этот момент я почувствовал, как висках начиналась тупая головная боль. Что-то хрустнуло под моей правой ногой, и я резко убрал ее с земли. Рядом с калиткой на земле лежало высохший трупик мертвого бурундука, коих здесь можно встретить очень много.
Применив непростые усилия, я словно молодой мальчишка перелез через забор, хватаясь и упираясь ногами в петли калитки и уступы железобетонной стойки распашных ворот. Спрыгнув на землю во внутренний двор дачи, я еле удержался на ногах. Еще немного я бы упал на гравийную площадку, разбив в кровь свои колени. Камень, лежащий рядом с вырытым прудом без воды встретил меня своим молчанием. Я прошел мимо деревянного домика и оказался лицом к огороду между жилым домиком и бревенчатой баней. То, что предстало перед моим взором поразило меня. Я даже что-то сказал вслух, какое-то проклятие или что-то еще. На участке не было ни одного дерева. На земле не рос ни один куст, не было ни одно намека на сухую траву, а только безмолвно стояли две белые теплицы в конце участка. Голова начинала не на шутку болеть. Затем я прошел от банного домика вдоль дорожки к невысокой конструкции, точь-в-точь какую видел в своем сне. Боясь не наступить на что-нибудь на земле, я шел медленно, не отрывая взгляда от того, что стояло в центре огорода. На темном небе были видны выходящие за пределы деревянной конструкции большие ветви дерева с ярко зеленными листьями.
Как и в августе прошло года я отодвинул в сторону одну из деревянных стоек с натянутой синей пленкой. Стойка теперь была более увесистей и поднималась на высоту около трех-четырех метров. Я вошел во внутреннее пространство идиотической конструкции, выстроенной хозяином дачи.
Ствол черного дерева увеличился в диаметре в два раза. Это изменения я увидел сразу. Само дерево стало выше почти на полтора метра, а острые ветки с листьями уже невозможно было скрыть за краями выстроенной деревянной конструкции. Я присел на колени прямо перед стволом дерева, чтобы еще раз рассмотреть его строение. Черная кора дерева теперь отливала металлическим серебряным светом, словно старый металл. По всей поверхности ствола были видны тысячи абсолютно ровных прожилок и клепок, расставленных между собой в строгом, а не хаотическом порядке. Все указывало на то, что природа этого дерева не естественная, и родина его не может являться Землей. Я даже разглядел некие ранее не существующие выросты на дереве очень напоминавшие метровые экскаваторные лапы плотно прижатые к стволу дерева. Они были очень естественные с металлической структурой и гидравлическими цилиндрами, способными распрямиться в любое время.
Я решил проползти на коленях вокруг всего ствола. От самого основания и далее вверх по стволу тянулась прозрачная похожая на пленку ровная полоса. В отличие от прошлого моего посещения полоса стала шире и составляла около двадцати пяти сантиметров. Я провел рукой по гладкой поверхности полосы снизу-вверх. Как вдруг ствол дерева ответил мне неестественным еле слышимым гулом и за полупрозрачной стенкой полоски что-то зашевелилось.
Что-то вязкое, белое похожее на щупальце морского моллюска заполнило стеклянную полоску с внутренней стороны дерева. Я мгновенно убрал ладонь и в неимоверном ужасе отскочил от ствола дерева, ударившись затылком о деревянный брусок. Неизвестная мне субстанция продолжала двигаться и шевелиться словно удивленное разумное создание увидев что-то интересное за пределами иллюминатора. Я не мог ни крикнуть, не произнести ни слова. Все также на коленях я выполз за пределы ограждающей дерево конструкции, и пройдя еще несколько метров на своих подкашивающихся ногах, развернул голову в сторону черного дерева.
Голова начинал болеть еще сильнее, от чего я со всей силы сжал ладонями оба своих виска на голове. От немыслимой головной боли я уже перестал ощущать страх, побудивший меня отбежать от дерева на безопасное расстояние. Через минуту я опустил руки и глубоко выдохнув обвел взглядом весь мертвый участок своего товарища. В этот момент страх и холодный ужас снова овладели мной. Оцепенев я продолжал смотреть на землю вокруг одиноко стоящего дерева посередине дачного участка.
По всей территории земельного участка теперь я отчетливо видел торчащие из земли округлые темного цвета образования. Словно поднявшиеся из-под земли верхушки полуметровых камней. Всего я насчитал около пяти камней, удивившись, что сразу не увидел их на абсолютно девственной земле. Они были разбросаны по всему участку в разных его местах. Развернувшись спиной к участку, я проследовал в обратном направлении к выходу. Голова не переставала болеть, но я уже начал что-то понимать. Чем дальше я отойду от этого места, тем боль в голове будет ослабевать. Теперь уже с большим трудом я практически перевалился через калитку входной группы ворот упав спиной прямо на сухую траву.
В метре от меня все также лежал раздавленный труп бурундука. Я кое как поднялся на ноги и не отряхивая пыль с одежду шатаясь пошел в сторону темной вечерней улицы с дачными домиками. Голова действительно переставала болеть. Становилось легче идти.
Оказавшись в салоне своей машины, я достал сотовый телефон и разблокировал его. Теперь я точно понимал, что надо сделать. Есть вещи, которые мы никогда не поймем своим рациональным логическим восприятием. И даже если попытаемся это сделать нам просто не хватит нашего человеческого разума принять все так как оно есть на самом деле.
В справочнике контактов я выбрал имя "Саня ОЗЭП, ФСБ ?" и нажал вызов контакта.