Скоро меня казнят, я знаю точно, когда и как, знаю, что это будет медленная казнь, и смерть моя будет мучительной. За что, за какие грехи я буду расплачиваться? Только за то, что я оказался между двух огней, между двумя древними народами: Темными и Светлыми эльфами.
Уже несколько сотен лет между ними идет жестокая вражда, Темные и Светлые уничтожают друг друга всеми возможными способами. Из-за этой беспощадной войны опустело много эльфийских городов, целые провинции стоят заброшенными. В некогда величественных замках селятся зловещие призраки, да оборотни рыщут по опустевшим поселкам.
Темные и Светлые. Все различие между ними в том, что светлые приветствуют восходящее солнце, благодаря его за то, что оно пришло в мир дарить всему живому свет и тепло. А Темные провожают солнце, благодаря его на закате за щедро пролитые на мир тепло и свет. Даже общее божество не может примерить их между собой.
Внешние отличия тоже не настолько сильны, что бы воевать из-за этого. У темных волосы русые и зеленые глаза. У светлых волосы серебристые и глаза, бирюзового цвета. И у одних и у других острые кончики ушей, все высокие и стройные. Темные предпочитают селиться на равнинах, светлые - в горах.
Но во всем мире нет непримиримее врагов, чем они. Свою ненависть они воспитывают еще с детства. Во всех более-менее знатных семьях есть такой обычай - подарить своему отпрыску живую игрушку. Эльфа с другим цветом глаз, сломленного до этого самыми искусными палачами, доведенного до состояния, когда несчастный боится собственной тени, а более всего, боится огорчить своего малолетнего хозяина. И выполняет буквально все его прихоти и приказы, какими гнусными или ужасными они не были. Волею судьбы, мне довелось стать такой игрушкой.
Я родился в самом прекрасном и благодатном месте долины, в большом селении Сара- Кулак, расположенном неподалеку от Эскора столицы нашего древнего государства. Мама моя Дагона - искусная белошвейка, её работа всегда пользовалась большим спросом. Сколько себя помню, она почти все свое свободное время что -то шила. Часто она пела за работой, у неё очень красивый голос, мне казалось, что она знает все песни на свете. Она могла петь очень долго, и ни одна песня не повторялась. Когда я был маленький, то очень любил её слушать. Потом, став старше, я реже оставался с ней наедине, убегая из дома по своим ребячьим делам. Сколько бы я отдал сейчас, что бы хоть краем уха услышать мамин голос.
Отец Эльрик служил в дворцовом гарнизоне. В его подчинении было две сотни конных лучников. По роду своей службы, он очень часто бывал в патрульных разъездах. Вернувшись, иногда он рассказывал, что видел в разоренных деревнях. И если его отряду удавалось догнать тех, чьи руки были повинны в содеянном, то он не щадил их. Не всегда это были светлые эльфы, кроме них было еще множество мелких разбойничьих шаек, которых плодило наше неспокойное время.
Как -то отцу пришлось вступить в бой с одной из таких ватаг, силы оказались очень неравными. С отцом было всего около десятка лучников, тогда как разбойников было около сорока человек, среди которых были не только светлые но и темные эльфы, лесные люди, и несколько дикарей да-дерга. Его тогда серьезно ранили, один из дикарей тяжелым камнем из пращи раздробил отцу колено, после чего нога перестала сгибаться, и его перевели в казарму обучать новобранцев.
Через наше селение протекает спокойная река, которая и дала ему название Сара-Кулак, вода в ней всегда кристально чистая, и самая вкусная на свете. Мальчишками, мы часто в ней плавали и ныряли. Самым искусным ныряльщикам, иногда везло, на дне можно было найти самые настоящие сокровища, самоцветные камешки самых причудливых форм и расцветок. Говорят, что наша река берет начало в Рубиновых горах, правда, месторождения драгоценных камней истощились задолго до моего рождения, но иногда после обильных дождей, выпавших в горах, вода приносила редкие камни. Видимо, не все сокровища открылись эльфам.
Как - то раз, я нашел камень, удивительного, ярко синего цвета, своей формой он напоминал цветок лотоса, я долго хранил его у себя, пока не подарил его Этне, соседской девчонке. В детстве, на её дом напали светлые эльфы, и убили всю семью. Только потому, что она успела спрятаться в собачьей будке, ей посчастливилось уцелеть. Трагедия не прошла для неё бесследно, после гибели родных, она перестала говорить. Дальние родственники приютили её у себя. Не один раз они ходили с ней к разным знахарям, но никто так и не сумел вернуть ей речь.
Когда-то все эльфы умели колдовать, лечить неглубокие раны, и такие болезни как простуда или обычный насморк, с чем то более серьезным шли к волшебникам или знахарям. Но с начала вражды, все меньше и меньше оставалось волшебства у нашего народа. Сначала знахари и целители бережно хранили крупицы хрупких знаний и умений, а потом и они утратили их. Во время набегов, прежде всего, уничтожались именно они, зачастую волшебников сжигали прямо вместе с их домами, целыми семьями.
Из-за немоты у Этны не было друзей, и она была одинока. Мне же всегда хотелось защитить её, как - то оградить ото всего. Часто я приходил к ней домой и часами болтал обо всем на свете, она же слушала меня и улыбалась. Потом, когда мне исполнилось пятнадцать лет, я как и все мальчишки моего возраста, переселился в казарму. То, что одним из инструкторов был мой отец, не делало мою жизнь легче, он по- родственному гонял и требовал от меня больше чем от остальных. Часто я оставался на дополнительные дежурства, какими он награждал меня за какие-то мелкие провинности, на которые обычно не обращают даже внимания. Но все равно я находил время, что бы повидаться с Этной.
Не сказать, что жизнь в казарме была очень горькой или очень сладкой, было все и занятия с утра до ночи, и трудные марш-броски, когда нам необходимо было за одну ночь преодолеть расстояние от одного города, до другого, и вернуться обратно. Но были еще и верные друзья, готовые в любой момент прийти на помощь. Чувство локтя не раз выручало нас в тренировочных рейдах. И хотя мы тренировались на своей земле, именно такие походы были самыми опасными. На ночной дороге можно было встретить не только запоздалого путника, но кое-кого во много раз опаснее. Часто мы встречали оборотней. Были встречи с одичавшими собаками, а они опаснее, чем волки. Волка можно отогнать огнем, собака же его не боится. И если мы встречались с такими противниками, то всегда старались их полностью уничтожить. Получалось, что своими ночными походами мы убивали двух зайцев, получали необходимую тренировку, и заодно уничтожали опасных существ, поблизости от людского жилья.
Не скажу, что нечисти становилось заметно меньше, ни разу не было такого, чтобы мы прошли весь путь без какой-либо стычки, но людям жилось немного спокойнее.
Для войны с оборотнями, одичавшими собаками, и с особенно большими стаями волков, мы брали стрелы смоченные специальным ядом. Который, даже через малейшую ранку способен парализовать их, правда если животное достаточно крупное и сильное, он только затруднял его движение, лишая хищника скорости. Для человека этот яд был смертельным. Добывали мы его из жала, расположенного на кончике хвоста, маленькой крылатой ящерицы тийя.
Эти ящерицы живут в труднодоступных пещерах далеко на севере. Внешне они напоминают крупных разноцветных бабочек, но за красивой внешностью скрывается маленький крылатый убийца. Их яд убивает человека быстро и наверняка. Ужалив кого-то, они слетаются на пир всей стаей. Даже такой крупный зверь как медведь, и то опасается близко подходить к их норам.
Для нас, проверкой на зрелость, явился поход за хвостами тийя. Мой друг Тарен и я отправились на север за ядом для наших стрел. Мы долго готовились к этому походу. Ящерицы нападают стремительно, во время полета их заметить просто невозможно, но перед нападением они издают резкий свист, и самое главное, когда его слышишь, быстро упасть вниз. Разворачиваясь, и готовясь напасть еще раз, ящерица замирает в воздухе на несколько мгновений, и в это время её можно заметить, и поймать.
Несколько месяцев, наши наставники буквально изводили нас постоянными свистками, полностью повторяющими свист маленьких убийц, доведя наши навыки до полного автоматизма. Свист, бросок на землю, и бросок сети, на все, что летит. Нас довели до такого состояния, что мы могли бросить сеть на любой свист даже во сне. Днем, наши товарищи стали иногда подшучивать над нами, окликая нас не по именам, а свистом, беззлобно смеясь, когда мы поднимались с земли, на которую сами только что упали. Как - то раз, вечером, я поймал летучую мышь, неосторожно спустившуюся слишком низко над землей, и свистнувшую над моей головой. Потом я отпустил это безобидное создание. После этого случая, мне довелось еще несколько раз ловить маленьких птичек и летучих мышей. Тарен тоже достиг в этом больших успехов. Когда мы с ним будем больше не в состоянии поднять большой боевой лук, то отправимся к птицеловам, там наши умения пригодятся. После чего мы поняли, что полностью готовы к охоте.
Мы отправились в дорогу в начале осени, надеясь успеть найти гнездо ящериц до того, как они залягут в зимнюю спячку. Весной и летом яд у них был слабый настолько, что человек получает весьма болезненный укус с долго не заживающей раной, но не причиняющий смерти, самую силу он набирает только к зиме. Зимовали же ящерицы в глубоких норах, входы в которые были настолько тщательно замаскированы, что найти их было практически невозможно.
Сначала мы присоединились к большому торговому каравану, который продвигался в нужном нам направлении. Караванщик с удовольствием принял нас. Дополнительная пара мечей и луков ему не показалась лишней. Мар, так звали караванщика, обладал весьма примечательной внешностью, как я уже говорил, мы эльфы высокие и стройные, волосы у нас прямые, а усы и борода нам не ведомы. Тогда как он был не высокого роста, за его спиной свободно поместились бы три таких как я, может не много преувеличиваю, но только самую малость. Он обладал густой рыжей шевелюрой, не только на голове, но и на лице. Не смотря на это кончики его ушей были идеально острыми, чем он страшно гордился. Все это выдавало в нем полукровку, эльфинита, позже мы узнали, что его мать была из племени лесных людей, куда часто ездил торговать его отец. Который привез из одного из своих торговых походов, не только дорогие меха, но и молодую жену. Родные восприняли эту новость без особого восторга, но смирились. Из-за постоянных военных действий, нас становится все меньше и меньше, поэтому и участились смешанные браки. Раньше их осуждали намного сильнее чем сейчас. Возможно, если дело пойдет и дальше, таким образом, наш народ полностью исчезнет, и память о нас сохраниться только в преданьях.
Первые несколько дней дороги были достаточно спокойными, мы передвигались на северо - запад, в земли лесных людей, наши княжества выгодно покупали у них пушнину, продавая взамен наконечники для стрел, металлические ножи, и эльфийские луки. Про наши луки ходили легенды, будто стрелы, выпущенные из них, сами находили свою цель, и могли поразить неприятеля даже за несколько сотен шагов. Слухи эти, как и любые другие, были несколько преувеличены, все объяснялось тем, что мальчик в возрасте шести лет получал свое первое оружие, и до конца жизни уже никогда с ним не разлучался, проводя ежедневные тренировки по нескольку часов в день. Годам к двенадцати, если ты не мог выпустить в цель еще три стрелы, пока летит первая, и попасть ими в центр мишени, считалось, что оружием ты совершенно не владеешь.
На второй или на третий день пути, меня начало преследовать чувство, будто кто-то идет за нашим караваном. Но как бы старательно я не оглядывал окрестности, так никого заметить мне не удалось.
- Ты так вертишь головой, что я начинаю переживать за твою шею. - заметив мое состояние, произнес Тарен.
- Несколько дней меня преследует чувство, будто за нами кто-то следит. То же самое было, когда мы охотились на степных волков, а они принялись охотиться за нами. Только сейчас опасность во много раз сильнее.
- Ты уверен? Здесь даже спрятаться негде.
- Может я и ошибаюсь, но не хочется, что бы нас застали врасплох.
-Нужно предупредить Мара.
Мар не стал отмахиваться от нас, он лучше знал эти места, и поэтому прислушался к нашему предостережению, теперь впереди каравана всегда ехали вместо одного, по двое дозорных, а на стоянках выставлялось больше охраны. Но несмотря на все это, чувство, что за нами следят не отпускало меня ни на минуту. Как то утром оно стало особенно сильным, что- то будто подталкивало меня, и хотя сегодня была не моя очередь ехать в дозор, я направил своего коня вперед, по едва заметной тропе. На траве еще серебрился ночной иней, но яркие лучи еще почти по летнему теплого солнца безжалостно уничтожали его. Скоро иней остался только в низинах, куда ласковые лучи еще не достали, и вот, в одной из них, я заметил на светлом фоне, темное пятно, будто здесь лежал большой зверь.
Для того, что бы рассмотреть поближе, что это такое, я спустился в низ. Находка не обрадовала меня , я нашел следы человека, голых босых ступней, поверх этих следов были отпечатки огромных волчьих лап, и повсюду валялись бурые клочья шерсти. Такие следы мог оставить только оборотень, но они обычно не следят подолгу за добычей, они охотятся, а этот несколько дней буквально преследует нас. Никто в караване не смог вспомнить ни одного подобного случая, когда беспощадный хищник вел себя подобным образом. И уже зная, что искать, каждый день , неподалеку от нашего каравана, мы находили новые следы ночевок зверя. Все это держало нас в постоянном напряжении, не давая свободно передвигаться. Чтобы перестать быть дичью, мы решили сами провести облаву на оборотня.
Рано утром, стараясь как можно меньше шуметь, мы разошлись в разные стороны от нашей ночной стоянки. Было еще серо, солнце своими лучами окрасило в розовый цвет края облаков, но само не спешило пока показываться. В это время оборотень утрачивает часть своих сил, и становится просто человеком, перекинуться в волка он может только тогда, когда солнце своими лучами погасит последнюю звезду на небе. Не знаю почему, но в течение дня только это время, когда небо начинает сереть, а звезды гаснуть, только тогда оборотни наиболее уязвимы. Они знают об этом, и особенно старательно прячутся на это время.
Мы внимательно осматривали окрестности, стараясь не пропустить ни одной детали, наш преследователь был где то рядом, мы все это чувствовали, только найти никак не могли. А времени у нас оставалось все меньше и меньше. Звезды гасли одна за другой, ярче разгорался солнечный костер в облаках, уже не багрянцем светились они, а золотом, еще несколько мгновений, и первый луч прочертит по небу огненной птицей, и зверь легко сможет уйти от нас.
Вот уже над желтеющей степью показался край солнца, все, наша облава на сегодня закончена, пора возвращаться к стоянке, и отправляться дальше в путь. Завтра, утром мы опять продолжим нашу охоту. И тут, будто из - под земли, на Стана, одного из охранников каравана, выскочил огромный волк. Никто не растерялся, луки и стрелы были у всех наготове, и когда волк еще летел, в своем прыжке на одного из нас, стрелы стремительно направились в него со всех сторон, сделав оборотня похожим на летающего ежа. Как я говорил, оборотня можно парализовать стрелой с ядом тийя, у всех нас было по одной такой стреле, и все они нашли свою цель. Яд подействовал очень быстро, и уже обездвиженный хищник просто свалился на Стана, сбив его с ног. Мы поспешили к нему на выручку, но тот уже самостоятельно выбрался из-под придавившей его туши . Зверюга был огромный, серо - коричневого цвет, но почему-то страшно худой, такое впечатление, будто он не ел месяц. Шерсть его, когда-то густая, висела клочьями, спина местами была просто голой, хвоста - волчьей гордости тоже не было. Внешне он напоминал скелет обтянутый облезлой волчьей шкурой.
Рассмотрев его получше, мы поняли почему он так себя вел, и так выглядел. Кто-то вырвал у него все зубы, и вырезал когти, он просто не мог охотиться и медленно умирал с голода. Возможно, он неудачно поохотился на разбойников, среди которых были да-дерга, и они его наказали таким жестоким образом.
Чтобы прекратить бесполезные мучения, Мар воткнул серебряный нож в сердце волку, тот вздрогнул, засучил лапами, и умер. Шерсть на его теле поредела, челюсти стремительно уменьшались, изменения затронули все его тело, задние конечности вытянулись, пальцы на руках и ногах распрямились. Волк превратился обратно в человека. Это был высокий темноволосый мужчина, похоже из лесных охотников , раньше он был по своей комплекции не меньше Мара, но чья-то недобрая шутка, превратила его в мешок с костями. Кожа на исхудавшем теле висела огромными складками. Несмотря на то, что это был уже не человек, мы погребли его по обычаям лесовиков, сожгли его на костре, а над кучкой пепла выложили каменную пирамидку. Почему решили так поступить? Не знаю, наверное потому, что он и так достаточно намучался перед смертью, так пусть хотя бы после неё его душа, или то, что от неё осталось, найдет покой. Нам была непонятна причина такой жестокости, пускай оборотень это уже не человек, это чудовище, но зачем так поступать? Поймал монстра - убей, но не обрекай его на мучения.
Дальнейший путь не занял и двух дней, мы прибыли в первое селение лесовиков. Я наконец увидел, как они живут. Они живут родовыми общинами, и строят одно большое жилище, в котором помещается весь род , а это человек 50-60. Они сообща охотятся, ловят рыбу, старики, которые не в состоянии сами себе добывать пищу, всегда имеют свой кусок мяса и лепешку из толченого зерна.
Врытое в землю жилище, с дерновой крышей, стояло на берегу небольшого лесного озера, родовой столб на пригорке представлял собой грубо вырезанную из дерева фигуру выдры. Это говорило о том, что люди этого рода считали её своим предком. Возле воды, на расчищенном от деревьев берегу, были вкопаны колья, на которых были натянуты рыболовные сети, сохнущие после удачной рыбной ловли. Почему я решил, что она была удачной? Неподалеку от растянутых сетей стояли навесы, под которыми так же были вкопаны многочисленные колья, только вместо сетей на них густо висели ивовые прутья с нанизанной для просушивания рыбой.
Появление нашего каравана вызвало большое оживление в селении. Из большого жилища вышли все представители рода. Я с интересом рассматривал этих людей. Несмотря на достаточно прохладную погоду, многие еще ходили босиком, почти все мужчины были обнажены по пояс, женщины носили короткие меховые рубашки, оставлявшие руки открытыми, и не закрывавшие их стройные ноги. У многих женщин на шее висели бусы, из разноцветных камешков и затейливо переплетенных ремешков. Мара и его людей здесь знали, и были рады их видеть. И похоже радовались не только возможности получить товар за добытые шкуры. У некоторых ребятишек были более светлые, чем у остальных волосы, и острые кончики ушей. Мара и его караван не только знали но и любили. Несколько женщин, радостно улыбаясь, поспешили к нашим мужчинам. Поговорив с ними о чем-то, они удалились с некоторыми из них, от жилища в лес. Молодежь отправили за хворостом. Из своих запасов лесовики доставали огромные куски копченого мяса, женщины вынесли моченые ягоды, принесли вяленную рыбу.
Всю ночь длилось пиршество. Интересно, если в каждом селении лесовиков так встречают Мара и его людей, как они ухитряются не растолстеть?
На следующее утро, мы попрощались с караванщиком и его людьми. Он пробудет в селении еще несколько дней, а потом пойдет дальше на запад, наш же путь лежал севернее. Грустно было расставаться со всеми, но у каждого своя из нас своя дорога.
Глава 2
Принц светлых эльфов Леолан Орен, не открывая глаз, сладко потянулся на своей постели, солнечный лучик, нашедший лазейку в шелковой коричневой занавеси, скользнул по лицу принца, ярко осветив совсем не царственные веснушки на его носу. Нос сморщился, будто лучик его пощекотал, принц открыл глаза и сладко потянулся. Резким движением отбросив одеяло, наследник сел на постели. Его длинные серебристо-белые, как у всех светлых эльфов, волосы, которые он по своему обыкновению заплетал на ночь в косу, от резкого движения ощутимо ударили его по спине. Леолан радостно улыбнулся, сегодня день его совершеннолетия. Отец обещал сделать дорогой подарок своему единственному сыну и наследнику. Он видел, как вчера поздно вечером, по двору провели прекрасного вороного скакуна. И хотя было уже достаточно темно, он сумел разглядеть гордую стать, животного, его мощную грудь, и сильные бугры мышц, плавно переливающихся под лоснящейся кожей. Этот конь был из породы степных скакунов, выносливых и быстрых. Он сразу понял, это чудо предназначено ему, он заранее полюбил его, и даже дал ему имя Ворон, всю ночь принц мечтал о прекрасном коне, и теперь с огромным нетерпением ждал праздничного вечера, когда отец вручит ему свой подарок.
Привыкший всегда одеваться сам, он и на этот раз не изменил себе, быстро умывшись из приготовленного для этого кувшина, и одевшись, Леолан поспешил в конюшню, надеясь хотя бы одним глазком взглянуть на ожидавшее его чудо. Но судьба была к нему не особо благосклонна. Когда он быстро спускался вниз по лестнице, едва сдерживаясь от того, что бы не съехать вниз по перилам, отец окликнул его.
- Лан, подойди ко мне.
Слегка досадуя, принц поднялся на пролет и подошел к отцу.
- Я слушаю, тебя, папа.
- Сынок, сегодня приедут князь Арлан с дочерью Римми, ты помнишь об уговоре между нашими семьями?
- Конечно, отец, в день моего совершеннолетия ты объявишь, Римми, княжну города Хельма моей невестой. Я это не забыл. Надеюсь, после этого я не буду обязан немедленно на ней жениться?
- Ваша свадьба состоится после её совершеннолетия. А это будет через два года.
- Это меня радует. Я видел Римми, когда мы были детьми, и перед свадьбой хотел бы познакомится поближе со своей будущей женой. Надеюсь, в эти два года я смогу с ней встречаться?
- Сможешь, но я не совсем об этом хотел поговорить с тобой. Пойдем, я покажу тебе подарок, который приготовил для князя Арлана.
Отец и сын вместе вышли из дворца и направились к конюшням, у Леолана появились нехорошие мысли, по поводу виденного им вчера коня, но он старался не подавать вида, тому, что догадывается, какой подарок отец приготовил князю.
Король Джаспер, первым вошел в конюшню, и направился к одному из денников, открыв высокую дверь, он вошел и позвал за собой сына. То, что увидел принц, вызвало в его душе облегчение, и чувство зависти одновременно. Перед ним стоял конь, необыкновенной красоты, жемчужно серый, с черными гривой и хвостом. На лбу лошади было ярко - белое пятно, напоминавшее по своей форме ромб. Конь нервно переступал копытами и настороженно прислушивался к доносившимся звукам. Он недоверчиво смотрел на вошедших к нему людей. Юноша просто замер в немом восхищении этим чудом. Этот конь тоже был из породы степных скакунов. В степях водятся две породы лошадей, неказистые мохнатые низкорослики, выносливые и неприхотливые, в основном их использовали крестьяне на своих подворьях. Другая порода высокие и быстрые выносливые скаковые лошади, поймать такого было огромной удачей, Леолан мог только догадываться, какую цену заплатил отец за поимку такого красавца.
- Ну, что скажешь? Достойный подарок для нашего гостя?
- Такой подарок достоин не только князя, но и повелителя Солнца, отец. Откуда это чудо?
- Его поймали на южных холмах. Три месяца назад, мои люди нашли небольшой табун диких лошадей, они несколько недель охотились за ним.
- Да, это действительно чудо.
Налюбовавшись прекрасным животным, отец и сын Орен прошли во дворец. Их встретила суета слуг, готовивших праздничную трапезу. Король с наследником прошли в малую столовую, где их уже ждал горячий завтрак. Там они не спеша позавтракали, набираясь сил перед долгим днем совершеннолетия наследника. За завтраком они разговаривали о предстоящем торжестве, вспомнили все распоряжения, отданные накануне слугам, многочисленные гости, заранее приглашенные на праздник, почти все уже съехались в замок, и были размещены в многочисленных гостевых комнатах. Приезда последних гостей ожидали, самое позднее, к обеду.
После завтрака король позвал управляющего, и они отправились проверять убранство Большого Зала, затем еще раз проверили праздничное меню, ничего ли не забыли. Леолан радушно встретил запоздавших гостей, слуги отвели их в приготовленные для них комнаты. В огромном дворце можно было с комфортом разместить гораздо большее количество приглашенных, чем их на самом деле прибыло.
В предпраздничных хлопотах день пролетел незаметно. К вечеру гости начали собираться в большом зале, используемом обычно для особо торжественных случаев. Колонны, стены, потолок этого зала были покрыты искусной росписью, и каждому вошедшему сюда казалось, будто он шагнул в необыкновенный лес. Пол из разных сортов зеленого мрамора и малахита казался живой травой, колонны, поддерживающие высокий свод потолка, казались стволами вековых деревьев. Светильники, затейливо развешанные по всему залу, блистали как яркие солнечные лучами, пробившимися сквозь густую листву.
Леолан с нетерпением ждал, когда уже начнут вручать подарки, он хотел как можно быстрее получить вороного, так как уже ни минуты не сомневался в том, какой именно подарок приготовил ему отец. Он рассеянно здоровался с прибывающими гостями. Шутил с соседями, раскланивался с дамами. Все ждали появления князя Арлана с дочерью, что бы после официальной церемонии начать само торжество.
Арлан, на правах будущего тестя, появился одним из последних, это был величественный мужчина высокого, даже для эльфов роста, дочь же его напротив, была очень миниатюрной, хрупкой. Её длинные серебристо белые волосы были заплетены в четыре косы. На голове был надет ажурный обруч из белого золота, богато украшенный бирюзой. По рукавам и подолу белого шелкового платья шли затейливые узоры из бирюзовых бусин и серебряных нитей, серебряный пояс подчеркивал её тонкую талию, вся она была бело-серебрянная как лунный свет, и легкая как утренний ветерок.
Римми чинно шла вслед за отцом, сохраняя на своем милом лице серьезное выражение, и только маленькие искорки смеха в глубине сапфировых глаз выдавали её смешливый характер.
- Правитель города Хельма князь Арлан Годар со своей дочерью, княжной Римми Годар.
Объявил глашатай, король Джаспер сердечно приветствовал вошедших, будто это не он встречал их на пороге своего дворца накануне вечером. Леолан, проведший весь вчерашний день, на конюшне, куда он попросту сбежал от всей предпраздничной суеты, во все глаза смотрел на свою будущую невесту. Он помнил маленькую девочку, бойкую и острую на язык, с которой он несколько раз встречался в детстве, и никак не мог представить себе, что она выросла и превратилась в прекрасную девушку.
Король взял Римми за руку и подвел её к своему сыну.
- Много лет назад, я обещал, что мой сын женится на дочери моего друга, князя Арлана. - громко произнес он, что бы все присутствующие могли хорошо расслышать
- Сегодня, в день совершеннолетия принца, я объявляю о помолвке Римми Годар, княжны города Хельма и принца Верхнего Керуна Леолана Орена. Свадьба которых состоится не ранее совершеннолетия княжны. Если к тому времени сердце её не будет занято, и на то будет их обоюдная воля. - объявил король.
Его слова были встречены одобрительным гулом присутствующих. Хельм был вторым, после столицы городом, и Арлана знали как строгого и справедливого правителя. Юная княжна должна была стать хорошей партией для принца.
После этого объявления Леолан со своей невестой прошли через весь зал, принимая поздравления лот присутствующих, после чего все гости были приглашены к богато накрытому столу.
Когда гости насытились, внесли в зал богатые подарки для именинника. Зная любовь принца ко всевозможному оружию, гости постарались. Тут были клинки из прекрасной легкой и гибкой стали, всевозможные наборы метательных ножей, луки из редких пород дерева. Леолан любовался ими как ребенок, но ни на минуту не переставал ожидать главного подарка от отца. Наконец, одним из последних, король взял слово.
-Сын мой, ты вырос сильным и смелым, из тебя должен получиться хороший воин, но куда солдат дойдет без верного скакуна? Я решил подарить тебе прекрасного коня, мои люди совсем недавно привели его во дворец. Ты можешь увидеть его сейчас во дворе.
С последними словами отца Леолан буквально, подбежал к окну. Двор был хорошо освещен факелами. Перед самыми окнами конюх держал за повод вороного коня. При ярком свете он был еще прекраснее чем, когда принц увидел его впервые, это был действительно королевский подарок. Чувство благодарности переполняло Леолана, он подошел и крепко обнял отца.
- А теперь, принц, прими и мой подарок, - раздался голос Хранителя Закона.
- По обычаю, у каждого знатного воина должен быть раб, на котором он может оттачивать своё искусство. Я знаю, ты долго отказывался от такого подарка, но теперь ты просто обязан принять его. Тебе подарили прекрасное оружие, а как ты сможешь узнать, как оно поведет себя в бою, когда встретится не с мишенью, а с живой плотью? Вот тебе такой раб, он молод, и полностью покорен твоей воле. Можешь делать с ним, что хочешь.
При этих словах, слуги ввели в зал молодого темного эльфа. Его зеленые глаза безучастно смотрели перед собой. Ни единого проблеска мысли или эмоции. Он просто шел, пока ему приказывали идти, приказали стать, он стал, приказали бы сесть или залаять, он бы сел или залаял. Своей воли у него больше не осталось.
Принц, всегда смотревший на таких рабов с состраданием, не одобрял этого обычая, и именно поэтому всячески отказывался от такого сомнительного подарка. Считавший, что врага следует либо убить, либо отпустить, Леолан не считал этих несчастных своими врагами. Старавшийся не присутствовать на казнях, устраиваемых Хранителями Закона, он надеялся, когда займет престол, прекратить эти жестокие зрелища.
Не раз, выезжая за пределы столицы, он видел, во что превращается его страна. Небольшие города и деревни пустели буквально на глазах, заброшенные поля зарастали молодым лесом. Говорят, что и у темных дела обстояли не лучшим образом. И Леолан надеялся, что сможет прекратить эту глупую бойню, грозившую уничтожить два древних народа.
Понимая, что отказавшись от подарка, он подпишет немедленный смертный приговор несчастному, принц поблагодарил Хранителя и приказал отвести пленника в свою комнату.
После торжество продолжилось. Пришли музыканты и начались танцы. Первыми вышли Леолан и Римми. Выводя затейливый рисунок танца, молодой эльф не переставал любоваться своей гостьей. Сначала девушка смущалась, а потом спросила:
- У меня на носу вскочил огромный прыщ?
- Нет.
- Вы проглядели меня почти до дыр. Может, вы хотите что-либо спросить у меня?
- Я хочу предложить вам просто прогуляться где-нибудь , где будет потише и можно просто поговорить.
- А как же ваши гости? Вы их оставите?
Леолан оглядел зал, молодежь танцевала, более старшие разошлись по группам и чинно беседовали между собой. Все были заняты.
- Если мы уйдем, этого просто никто не заметит.
- Вы так думаете?
- Да.
- Тогда пошли.
Они вышли на широкий балкон, шедший вдоль всего зала, солнце спряталось за горами, от нагретых за день стен уже совсем по летнему веяло теплом. На западе небо еще розовело от последних лучей, а на востоке уже робко вспыхивали первые звезды.
Не зная с чего начать разговор, Леолан растерянно молчал. Первой нарушила затянувшееся молчанье Римми.
-Вы хотели со мной поговорить, а сами молчите. Может, вы хотите спросить, как мы с отцом разместились приготовленных для нас комнатах?
- Нет, мне просто приятно смотреть на вас, и слушать ваш голос.
- Помнится, в детстве у вас, принц, были несколько другие интересы, чем смотреть на меня и слушать мой голос. Помните, как вы подбили меня и еще одного мальчика, кажется сына вашего конюха, отправится ночью в лес искать цветок папоротника?
- Помню, а еще помню, как нас изловили у городских ворот. И как рассердились наши родители. Вы в тот же день уехали домой, а меня неделю не выпускали из комнаты. Но ведь папоротник это не самая страшная наша проделка в то лето?
- Да, чего стоят яблоки, из вашего же сада, за которыми мы опять - таки отправились ночью.
- Вы мне уже тогда нравились, и хотел выглядеть в ваших глазах неустрашимым и ловким героем.
Римми после этих слов весело рассмеялась.
- Да, героически потерять туфель, при героическом беге от собаки сторожа... Я тогда так испугалась, что это пес вас запросто съест.
-Но яблоки я все -таки принес.
- Заметьте, зеленые яблоки, а спелые подавали каждый день за столом.
- Когда бы мы поели зеленых яблок?
При этих словах обои весело рассмеялись . Дальше беседа приняла более непринужденный характер, вскоре они перешли на ты, и концу вечера расстались лучшими друзьями.
Праздничный пир продолжался почти до утра, когда натанцевавшийся вдоволь Леолан, вернулся в свою комнату, он чуть не наступил на своего раба, о котором он уже почти забыл. Он спал на полу, посреди комнаты, вероятно на том самом месте, куда его привели и приказали стоять. Раздосадованный на себя, что он совершенно забыл об этом "подарке", Леолан хотел сначала растолкать и отослать его в общие комнаты для слуг, но вовремя вспомнил, что там для этого парня жизни вообще не будет. Не все разделяли его взгляды на древнюю вражду. Он просто оставил пока все как есть, и отправился спать сам, решив, что утро вечера мудренее.
Сон долго не шел к принцу, его мысли носились от прекрасного коня, подарка отца, к Римми, от Римми к темному эльфу, и обратно. Но со временем усталость взяла свое, и он постепенно уснул.
Не смотря на то, что лег поздно, наследник проснулся по своему обыкновению очень рано. Темный все еще спал, старясь не разбудить его, Леолан подошел к нему, и принялся рассматривать. Это был еще совсем молодой эльф, примерно одного возраста с самим принцем. У него были правильные, приятные черты лица, слегка пухлые губы были плотно сжаты, что придавало спящему не много несчастный вид. Он был очень худым, из широкого ворота его рубашки, торчали острые ключицы, под глазами были темные круги. Его волосы, которые должны быть, русого цвета были серебристо-белыми, только несколько прядок на висках сохранили свой цвет. Что же нужно было перенести, чтобы полностью поседеть? Волосы были коротко и неровно подстрижены. Вероятно, почувствовав сквозь сон чужой взгляд, парень проснулся, и с ужасом отпрянул от принца.
Леолан отошел на насколько шагов, парень поспешно встал, сложил руки за спиной и опустил глаза.
- Как тебя звать?
- Как вам будет угодно, господин. - его голос напоминал шорох опавших листьев.
- А как звали тебя раньше?
- Стах, господин. - прошелестел раб.
- Я тоже тебя буду так звать. Кстати, что у тебя с голосом?
- Я долго кричал, господин.
Глава 3
10 день Травень месяца.
Сегодня Римми с отцом уезжают в Хельм, прошла целая неделя после моего совершеннолетия. Прошла всего неделя как я встретил Римми. Что она для меня значит? Она умная, веселая, с ней легко и интересно, но пока никаких чувств, кроме дружеских у меня к ней нет. Еще два года пока ей исполнится девятнадцать, тогда и станет вопрос, что мы испытываем друг к другу. Могу сказать одно, если она согласится стать моей женой, то я встречу эту новость с радостью.
Римми обещала приехать в столицу, через два месяца, на праздник меда. Бортники это время привозят первый в этом году мед изо всех уголков страны. А хозяйки пекут пресные лепешки, чтобы они не перебивали медового вкуса. В столице несколько дней все пахнет свежей выпечкой, в каждом доме хозяйки готовят всевозможные сладости. Это настоящий праздник сладкоежек. А она сказала, что это её самый любимый праздник, потому, что она самая сладкоежная сладкоежка.
А что бы не пошли никакие пересуды о ней, еще приедут её старая няня и старшая сестра. Которые и присмотрят за нашим поведением.
12 день Травень месяца
На следующий день, после того как Хранитель преподнес мне свой подарок, я приказал приготовить для Стаха комнату, и перевести его жить туда. Еще я приказал приносить ему еду каждый день. Сегодня решил посмотреть, что сделано. Оказалось комната, которую ему приготовили по размеру не больше сундука. Я даже знаю, что там раньше было, это была кладовая для метел. Их даже оттуда не все вынесли. Лежать там негде, можно только сидеть. Еду ему приносили всего пару раз. И если бы я не вспомнил о парне, он просто загнулся бы от голода!
В моих покоях есть комната, в которой полагается жить личному слуге, но там никто не живет, поскольку я еще не нуждаюсь в опекуне, я приказал приготовить эту комнату для пленника. Слуги промолчали, и нехотя отправились выполнять приказание.
Внешний вид Стаха, и до этого не блиставший здоровьем стал совсем потрепанным, его одежда оказалась в нескольких местах разодранной, на лице виднелись свежие синяки. Понятно, что остальные слуги просто не могли спокойно пройти мимо темного, который не мог им ответить, и не отметить свой приход оплеухой. Мне стало досадно, что я так легкомысленно забыл о нем.
Пока готовили комнату, я приказал отвести парня в парную, и что бы ему принесли нормальную одежду, а не ту мешковину в которую его обрядили хранители. Слуге, который повел Стаха мыться, я настрого приказал и пальцем его не трогать, иначе он рискует получить розгами по рукам, так, что не сможет неделю самостоятельно почесать себе нос.
Когда привели пленника вымытого и переодетого, в его комнате на столе был накрыт легкий завтрак сыр, хлеб, вино и немного фруктов. Он неделю голодал, и начинать есть нужно было очень осторожно.
-Садись ешь.
Стах недоверчиво посмотрел на меня, и осторожно взял со стола малюсенький кусочек хлеба, потом он забился в угол, и отвернувшись от меня проглотил его. Я приказал ему сесть за стол и есть там. Он покорно выполнил приказание. Ел он с жадностью, но очень аккуратно, что меня, признаюсь, удивило. Нам все время говорят, что равнинники за столом подобны свиньям, и никто не может научить их хорошим манерам. Его же вряд ли, кроме послушания, учили манерам.
После еды и нескольких глотков вина, он просто заснул, вот он только сидел, а уже уронил голову на руки и спит. Да, хороший же из меня хозяин, я о лошади проявил больше заботы. Пришлось перетаскивать Стаха на постель, он так и не проснулся.
После я пошел к отцу, он хотел пообедать со мной, а я почти опоздал. Оказалось, за обедом отец хотел сообщить мне, что к нам приезжает делегация из Карса, страны на востоке. Они не частые гости в наших краях. Предпочитая путешествовать по морю, они редко совершают сухопутные походы. Наши торговцы с удовольствием приезжают к ним, да и не только наши, даже лесные люди торгуют с ними. Карстенцы привозят из-за морей удивительные товары, правда и цены они держат на них не малые. Отнять товары силой, надеюсь, никому это не пришло в голову?
18 день Травень месяца
Вчера проводили Карстенскую делегацию, они приезжали за тем, чтобы заключить договор о том, что бы отец дал отряд наших солдат для очередного похода. Отец не отказал им, сказал что подумает, на самом деле никаких солдат он не даст. Людей у нас настолько мало, что не хватает даже для простого патрулирования границ с равнинниками. По моему Карстенцы поняли это. Меня теперь тревожит вопрос, зачем им нужны солдаты? Насколько я знаю, с ними предпочитают торговать, а не воевать. Странно это все.
Не придумал еще что делать со Стахом, ну не нужен мне личный слуга, не-ну-жен. Он тих и послушен, но что ему можно поручить?
Несколько вечеров подряд я приказывал ему рассказывать о своем детстве, своей жизни. Мне всегда было интересно, как живут равнинники, почему меня всегда учили, что они грязные и неопрятные как свиньи. По рассказам выходило, что это не так. Не живут они в одной комнате с коровами и овцами. Правда, рассказчик из Стаха не особо хороший. Он просто отвечает на вопросы монотонным, лишенным эмоций голосом, будто и не про себя рассказывает. Или ему действительно полностью убили душу, заменив её страхом и послушанием?
Ворон, подарок отца, обладает горячим нравом, он меня за хозяина еще не всегда признает, а уж если кто другой попытается подойти к нему, то держись! Либо лягнет, либо укусит. Вот сегодня укусил моего конюха. И это уже не первый раз, конюхи уже отказываются подходить к нему. Если так дальше дело пойдет, видимо придется мне самому его чистить и кормить. Хоть и не царское это дело, но животное не должно страдать.
25 день Травень месяца
Совершенно не знаю почему, я приказал Стаху идти со мной в конюшню. Вначале он просто стоял и безучастно смотрел, как я чищу Ворона. Потом взял горсть соломы, ловко скрутил жгут, и принялся чистить задние ноги коня. Я ожидал, что тот, по своему обыкновению начнет лягаться, а нет, он стоял как вкопанный и только время от времени одобрительно фыркал. Я отошел в сторону и просто наблюдал как равнинник работает. Он почистил соломой ноги, потом взял скребок и принялся чистить его дальше, при этом он все время что-то приговаривал, сначала, я грешным делом подумал, что он читает какое-то заклинание, но нет, он просто разговаривал с Вороном, рассказывал какие травы в степи, какой там ветер , а тот его слушал и иногда коротко ржал, будто поддерживал разговор.
Стах закончил чистить, сам нашел, где держат корм, насыпал зерна, налил воды коню, когда он обернулся ко мне в его глазах, что-то было еще, кроме привычного уже для меня страха. Но когда я сказал, что мы уходим, его взгляд просто потух, будто задули свечу.
Теперь я знаю, кто будет ухаживать за Вороном. А вечером, когда я начал как всегда расспрашивать Стаха о его жизни, он как будто начал оживать, появились робкие, оттенки хоть каких-то эмоций.
20 день Червень месяца
Совсем скоро начнется праздник молодого меда, приедет Римми. Интересно, как дальше будут складываться наши отношения? Странно, я совсем не скучал за ней целых два месяца, а теперь осталось несколько дней до её приезда, а я места найти себе не могу. Нетерпится её увидеть. Привезли письмо от князя Арлана, он сообщает, что с Римми приедет только няня, и пробудут они у нас до конца праздника, это около десяти дней. Слуги уже приготовили к её приезду две комнаты, Римми и её няня должны в них чувствовать себя совсем как дома.
22 день Червень месяца
Сегодня, приезжает Римми, хотя этикет этого не требует, я решил выехать ей навстречу, и сопровождать её карету.
Стах оседлал Ворона и вывел его во двор. Я приказал Стаху оседлать коня для себя, и сопровождать меня. Он как всегда молча отправился выполнять мое приказание. Мы вдвоем выехали из дворца. Лето уже вовсю вступило в свои права. Ярко светило солнце, его жаркие лучи горячими пальцами хватали меня за спину. Ночью прошел дождь, поэтому пыли на дороге почти не было, и пока мы ехали под тенью деревьев, было вполне прохладно. Но стоило нам выехать на открытую местность, мы сразу почувствовали, что дорожная пыль это еще не самое большое неудобство. Влажные испарения от нагретой солнцем дороги, сильно поколебали мою решимость, отправится на встречу невесте. Естественно, назад я не повернул. Вскоре показалась дорожная карета в сопровождении десятка конных солдат. Это была Римми.
Лошади, запряженные в карету, резво бежали к виднеющемуся впереди лесу, через который и шла наша дорога. Я не стал никого останавливать, только для того что бы рассыпаться в своих приветствиях. Это можно сделать и в более прохладном месте. Вместо этого я просто направил Ворона параллельно карете, и просто приветствовал Римми взмахом руки. Она радостно улыбнулась мне и помахала рукой в свою очередь.
Когда мы оказались под защитой от солнечного света, в тени густых ветвей деревьев , Римми велела кучеру остановиться, и вышла ко мне. На ней было легкое платье, из зеленого шелка. В дорогу она не надела никаких украшений, только скромные сережки, как небольшие капельки росы, поблескивали в мочках её ушей. Но даже в этом скромном наряде она казалась лесной царицей.
Пока лошади отдыхали в тени, солдаты разминали ноги, затекшие от долгой езды, мы с ней просто прогуливались недалеко от кареты. О чем мы разговаривали? Просто ни о чем, было такое чувство, будто мы расстались только вчера, и не было этих двух месяцев. За разговором мы не заметили, как отдалились от своих спутников на слишком большое расстояние.
Неожиданно, что-то зашелестело в ветвях, и большое темное тело полетело в нашу строну. Раздался грозный рык, и почти одновременно с ним свист стрел. Огромная рысь свалилась буквально нам под ноги, три стрелы торчали в её левом боку. Кто-то из охранников оказался проворнее зверя. Римми всхлипнула и прижалась ко мне. На шум прибежали солдаты, сопровождавшие её но ни у одного из них не было в руках лука, короткие мечи, вот все их оружие. Тут к нам через кусты прилетело еще одно тело, и вслед за ним раздалась грозная брань.
- Смотрите, господин, это отродье взял ваш лук, и хотел убить вас.
На земле сидел Стах, он весь сжался в комок, и закрывал голову руками, к нам вышел еще один из сопровождавших. В руках он держал мой лук, я всегда брал его с собой, просто потому, что мне нравилось, когда из седельной сумки виднеются лук и стрелы. Я совсем забыл о нем, а Стах не растерялся.
- Он, в отличие от вас, правильно воспользовался оружием, и убил хищника, а ты свою нерасторопность прикрываешь никчемными обвинениями.- холодно сказал я.
- Поднимайся.- обратился я к Стаху. -Спасибо тебе.
Он медленно убрал руки от головы и встал, из уголка его рта сочилась струйка крови. Я дал ему свой платок.
- Вытрись , и едем дальше.
Я приказал снять шкуру с убитой рыси, а её тело оттащить подальше в лес и там закопать, чтобы не привлекать еще хищников к дороге.
25 день Червень месяца
Сегодня начался сам праздник. Еще с вечера на городской площади разместились повозки с медом, а утро вместо повозок, уже стояли шатры и навесы, под которыми на деревянных, гладкоструганных прилавках хозяева разложили свой товар. Тут было на что посмотреть, и что попробовать. Сначала, мы просто ходили от шатра к шатру, когда же наш аппетит хорошо разыгрался, мы нашли шатер поновее, хозяина поопрятней, и попросили у него положить нам в маленькие мисочки всех сортов меда. Сами же на шли свободный столик, к котором у мы с Римми и направились. Хозяин быстро выполнил нашу просьбу, он поставил на огромный поднос не меньше десяти тарелочек с самыми разными сортами меда. Тут был и янтарный из акации, темно коричневый каштановый, белый из разнотравья, мед в сотах, мед с орехами, отдельно лежали пресные пышки и стоял кувшин чистой воды, что бы запивать все это сладкое разнообразие. Стах еле дотащил все до нашего столика. Мы с Римми с удовольствием начали пробовать из каждой тарелочки. Мы шутили и смеялись между собой. Потом, когда мы уже почти наелись, Римми спросила у Стаха.
- А у вас есть такой праздник?
- Да, госпожа.
- А ты любишь мед?
-Да, госпожа.
Она протянула ему лепешку и подвинула одну из тарелочек.
- Угощайся.
Стах нерешительно гляну на меня, я взглядом разрешил ему, он взял лепешку и мед, и с удовольствием тоже начал есть.
Вдруг, его лицо исказил неподдельный ужас, он отошел от стола и застыл руки за спину, голова опущена. Я поднял глаза, что бы узнать кто так напугал слугу.
Рядом с нашим столом стоял один из Хранителей Закона, и пристально смотрел на Стаха. Заметив, что я обратил на него свое внимание, Хранитель вежливо приветствовал меня.
- Прекрасный сегодня день, не правда ли принц Леолан?
- Да, день действительно прекрасный. Вы меня искали или просто пришли на праздник?
- О нет, я не искал вас. Вы, я вижу, даже своего раба привели. А ведь мы его вам не подарили для того чтобы вы могли на нем тренировать свою руку.
- Когда его мне подарили, то сказали, что я могу делать с ним все, что мне захочется. Верно?
- Да, да все верно, извините, что помешал отдыхать вам.
С этими словами хранитель удалился, но настроение он мне испортил совершенно. Из-за этого, вечером, когда Стах случайно опрокинул на стол бокал с вином, я разозлился на него так, что приказал наказать его. Что старший над всеми домашними слугами, Торик, незамедлительно и с большим рвением выполнил. К концу наказания ладони Стаха распухли, и покрылись кровью.
Когда Торик привел Стаха, и показал результат своей работы, у меня на душе стало настолько гадко, что хоть волком вой. Я отправил слугу в его комнату, а сам направился к нашему лекарю, взять мазь, для заживления ран. Когда я входил в свою комнату с баночкой мази в руках, мне навстречу вышла Римми со своей няней. Она так сверкнула на меня глазами, что если бы взглядом можно было убить, то мой пепел поместился бы в моих башмаках.
- Не особенно достойно для принца вымещать свою злобу на окружающих.
И быстро удалилась, её няня просто укоризненно вздохнула, и отправилась в след за своей подопечной.
Да кто они такие, чтобы осуждать меня!? Я принц или не принц!!? Но эта мысль не принесла мне никакого облегчения. Я никогда и никого до этого не приказал наказывать, и этот мой поступок мне самому не внушал никакого восторга. Отец учил меня, что правитель должен быть строг, но справедлив, я же в своих действиях справедливости не наблюдал.
Войдя в комнату Стаха, я отдал ему баночку с мазью.
- Вот, помажь, это облегчит боль, и все заживет быстрее.
- Спасибо, господин.
Тут я заметил точно такую же баночку, стоящую на подоконнике.
- Это откуда у тебя? -но я мог и не задавать этот вопрос, ответ был мне известен.
- Госпожа Римми принесла.
Я молча поставил свою баночку рядом с первой, и вышел из комнаты.
26 день Червень месяца
Сегодня я решил чистить Ворона сам. Когда же я вошел в конюшню, Стах уже был на месте, и ухаживал за моей лошадью. Его ладони были аккуратно замотаны полосами ткани, на которой кое-где проступили капельки крови.
- Отдыхай сегодня, я сам почищу.
- Я еще не успел устать, господин.
- Я тебе приказываю, иди в свою комнату, и лечи руки.
- Хорошо, господин.
Ворон, как будто все понимая, укоризненно на меня глянул, и коротко заржал, будто осуждая. Это теперь, что мне везде будет казаться чужое осуждение? Я почистил и покормил коня, после этого я поднялся в свою комнату, там меня ждал кувшин теплой воды и чистая одежда. Пора было спускаться к завтраку.
Римми была уже за столом, и беседовала с моим отцом, она весело болтала о чем то, на мое появление она никак не отреагировала, просто сделала вид, что меня нет. Отца её поведение удивило, но вида он не подал. Завтрак пошел в молчании, после него Римми вышла из зала, и отправилась в свою комнату. На мое предложение сопровождать её в город, она холодно ответила, что хочет прогуляться со своей няней, она тоже любит этот праздник.
5 день Липень месяца
Сегодня Римми уезжает домой, буквально вчера мы с ней наконец, помирились. Жаль, что все так получилось. Мы договорились, что теперь я приеду к ним в Хельм на день Зимнего Солнцеворота. Мы в этот день празднуем возвращение солнца, потому что с этого дня день начинает прибывать, а ночь уменьшаться.
Я проводил её до ворот, и мы опять расстались.
15 день Листопад месяца
Давно не брался за свои записи, как то не было настроения, да и писать было не о чем. Возможно, потому, что все о чем бы я написал здесь, я писал Римми. Мы с ней часто обмениваемся письмами. И именно в письмах я понял, что мы просто друзья, без какой либо романтики. Для меня она пока просто друг, я надеюсь, для неё так же.
За это время Стах сильно изменился, хочется верить, что он стал прежним, как до того пока не попал к Хранителям. Вот о нем и хочется написать.
Уже на улице холодно, и во дворце топят печи. В моей комнате есть камин, я люблю, когда там горит огонь, от его света, и тихого потрескивания пламени становится как-то особенно уютно, тем более, что на дворе льет холодный дождь со снегом, а ветер пробирает до самых костей.
Ко мне пришли два Хранителя, я не помню, о чем мы говорили, слуга принес со двора дрова для камина, бросил несколько поленьев в огонь и вышел. Раздался какой-то неприятный свист, из огня вылетело, что-то, тут Стах толкнул меня на пол, упал рядом сам, одновременно он схватил со стола дорогую скатерть, и бросил её на кого-то. Скатерть накрыла маленькое существо, оно пыталось взлететь, и рассерженно шипело и пищало. Тут я понял, это была тийя, мой слуга опять спас меня. Но во время своего падения, я как то совсем неудачно ударился головой о массивную ножку кресла, рассек кожу на голове, и потом потерял сознание.
Очнулся я уже в своей постели, рядом были отец и лекарь. Как только я открыл глаза, отец начал мне выговаривать за то, что я так долго возился со Стахом.
- Сын мой, я тебе уже не один раз говорил, что равниннки не имеют ни капли благодарности, ты его кормил, защищал, а чем он тебе отплатил? Напал на тебя, хорошо еще в присутствии хранителей. Они обезвредили его, и не дали ему убить или покалечить тебя.
- Отец, о чем ты говоришь? В дровах, что принес слуга, была тийя, она вылетела прямо из пламени, и могла ужалить меня. Стах спас меня.
-Когда на шум сбежались слуги, в твоей комнате не было никакой ящерицы, а ты лежал возле кресла с окровавленной головой. Это все рассказали хранители. Скажи, какая выгода им оговаривать твоего раба?
Я так и не смог доказать отцу, что хранители лгут. Напоследок он скал мне, что Стаха, за покушение на мою жизнь, казнят послезавтра, а сегодня и завтра хранители проведут дознание, действовали он сам, или у него были сообщники.
Глава 4
Мои мучители приволокли меня темницу, и бросили в кучу полусгнившей соломы. Все тело болело, не хотелось двигаться. Уж чего чего, а пытать они умеют. Но судя по моим воспоминаниям, хранители в этот раз особо не старались. Им просто было нужно, что бы на моем теле, перед казнью, остались следы их работы. В прошлый раз мне ни разу не дали погрузиться в блаженство беспамятства. В этот же раз я не единожды ускользал в спасительную темноту.
Судьба моя предрешена, мне уже сказали, что завтра меня казнят, а сегодня они провели что-то типа следствия, что бы я сознался, будто хотел убить наследника. Видимо, крепко он головой стукнулся, раз потерял сознание. Когда я увидел это, то понял, что хранители меня уже живым не выпустят. Прыгать в окно? Я хотел так, по крайней мере, может быть разбился бы. Но не успел. Меня оглушили быстрее. После этого я уже не сопротивлялся, просто берег силы, и они мне ой, как пригодились.
Медленно и осторожно двигаясь, я лег удобнее, насколько это было возможно. Неизвестно из какой щели выбежала огромная крыса, остановилась неподалеку, уставившись на меня своими глазками-бусинками. Я протянул к ней руку и пошевелил пальцами, она бесстрашно подошла ко мне. Правильно, чего ей бояться, местные обитатели врядли могут причинить ей хоть какой-то вред, даже напугать сил не будет. Ну, что ж хоть какая -то живая душа будет рядом со мной. Мне предстоит самая долгая, и в то же время самая короткая ночь в моей жизни. Так надо прожить её с пользой, хотя, что я сам себе голову забиваю, какая польза? Просто прожить.
Мы, эльфы, если ничего не помешает, можем дожить до ста пятидесяти - двухсот лет, и обычно доживаем, а мне всего двадцать два, я не прожил даже четверти положенного. Не знаю почему, может быть просто потому, что самому себе хотел доказать, что я еще жив, что не могу пропасть бесследно, я принялся рассказывать крысе о своем детстве. О жизни в родном селении, как я попал сюда. Никогда не ожидал, что крыса умеет быть такой внимательной слушательницей. Она ни разу не попыталась перебить меня или покинуть, почти всю ночь она просидела рядом.
Утро застало меня за невеселыми думами. Пришли безмолвные охранники, не особо церемонясь, надели на меня тяжелые цепи, что было совершенно лишним, я и так еле двигался. Единственное, что я мог сделать стремительно, это рухнуть вниз, что я и проделал. Охранников это не особо озадачило, они просто совсем не бережно поволокли мое тело во двор, там, с той же заботой они бросили его в повозку, и я отправился в своё последнее путешествие. Дожди с ветром, наконец закончились, стоял легкий морозец, сыпал снег, было тихо тихо.
По усиливающимся крикам людей, я понял, что мы приближаемся к площади, сердце мое бешено заколотилось. Солнце милостливое! Неужели уже все?! Как умирать то не хочется!
Меня приволокли на эшафот, а так как я самостоятельно стоять не мог, мои руки привязали к высокому крюку у столба, стоявшего посередине. Я просто повис на цепях. Потом начали зачитывать длинный перечень моих преступлений. Если бы не слабость и шум в голове, я бы послушал, наверное интересно узнать о себе столько нового. Вон какой свиток огромный не пожалели, что бы все перечислить.
Когда достаточно внушительный перечень моих преступлений уже подходил к концу, у чтеца возникла заминка, собравшиеся как то по другому зашумели. Я усилием воли поднял голову, что бы посмотреть на происходящее. Леолан, в сопровождении десятка солдат прокладывал себе дорогу через людскую толпу. Вид у него был настолько грозным, что люди сами расступались пред ним. Принц, с солдатами поднялись на эшафот, меня отвязали от столба и сняли цепи. После чего силы полностью покинули меня. Я только чувствовал, что меня куда-то несут, потом я очутился в своей комнате, на постели. Потом пришел лекарь, и снова начали пытать меня.
- Потерпи, тебе просто зашивают кожу, и обрабатывают раны.
Обрабатывают раны, но пытать то зачем? Больно! Потом мне дали что - то выпить, боль быстро отступила, я заснул. Несколько дней я просыпался, и снова засыпал. Помню, будто меня поили чем-то теплым и вкусным, несколько раз приходил лекарь, но уже так больно как в первый раз не было. Потом я проснулся и понял, что смерть прошла совсем рядом со мной и ушла ни с чем.
Я медленно осмотрелся, это была моя комната во дворце. Не далеко от кровати стоял стул, на нем, уронив голову на руки, спала служанка. Я осторожно, стараясь не разбудить её, попытался повернуться на спину. Но даже от легкого шороха женщина проснулась. Она поспешно поднялась и подошла ко мне. Это была молодая девушка, кажется, я видел её несколько раз во дворце, но тогда она проходила мимо меня, как мимо пустого места, сейчас - же она была сама забота.
- Хочешь пить?
В горле у меня действительно было сухо, поэтому я ничего не смог сказать, а просто кивнул головой. Она принесла мне кружку с водой и заботливо помогла напиться. Такое отношение ко мне вогнало меня в тихое недоумение. Еще совсем недавно все слуги во дворце предпочитали полностью игнорировать мою персону, а тут такое внимание. Что Леолан нарассказывал обо мне такого?
- Давно я тут?
-Уже шесть дней, как принц привез тебя с площади. Оказывается ты несколько раз спас ему жизнь. Служанка с уважением посмотрела не меня.
Интересно, несколько. Насколько я помню, два раза, причем после каждого был бит, вероятно из благодарности. Я попытался сесть, и тут заметил, что на мне нет никакой одежды, это меня смутило. Служанка, видя это, положила на постель мои штаны.
- Только я думаю, они тебе пока не понадобятся.
- Я что, должен перед принцем, в чем мать родила разгуливать?
- Лекарь сказал, что тебе нужно будет лежать до тех пор, пока он не снимет швы на твоей спине, а он их не снял.
- А что у меня со спиной ?
-Жить будешь, но из шкуры сапоги теперь не сошьешь.
-Спасибо, утешила.
Тут дверь распахнулась, и в комнату вошел Леолан. Служанка быстро удалилась. Я рад был его видеть, честное слово.
- Наконец ты пришел в себя. Я уже думал, что не успею на площадь до казни.
- Скажите, господин, что вы сказали солдатам, что бы ни пошли с вами?
- Я думал, ты этого не видел. Ну да ладно. Я рассказал им как ты меня спас от рыси, а потом от тийя. Сказал, что если они мне не помогут, то я просто буду предателем, а предатель не достоин жить.
Леолан немного помолчал, потом продолжил.
-Я не хочу говорить об этом. Вижу, ты передумал умирать?
- Пока да.
- Ладно, ты лежи, скоро придет лекарь, он осмотрит тебя.
Я не заметил, как задремал, звук отрывающейся двери разбудил меня. Пришел лекарь, в отличие от служанки, на него моё обаяние не действовало. Когда он осматривал мою спину, а затем снимал швы, вид у него был такой, будто он нанюхался тухлятины, и закусил это зеленым лимоном. Но свое дело он знал хорошо, его прикосновения были быстрыми точными и аккуратными. После осмотра он разрешил мне вставать, только предупредил, что бы я пока воздержался от участия в драках, и вообще от всех резких движений. Интересно, когда он видел меня в драке? Здесь, во дворце я еще ни с кем не дрался, если не считать дракой, когда меня били, но и тогда я не делал резких движений.
После ухода лекаря, я разыскал остальную свою одежду, недолгие поиски и одевание, отняли у меня почти все силы. Никогда не ожидал, что за каких-то семь дней ослабну настолько, что буду ходить, держась за стенку. Тут вошла прежняя служанка с полным подносом еды.
- Ешь, тебе надо набираться сил.
- Ты, случайно, ничего не перепутала? Я внутри меньше, чем с наружи.
Она весело улыбнулась.
- Ничего, сколько съешь, если хочешь, то я тебе помогу.
- Что поможешь? Будешь кормить меня?
- Нет, съесть помогу.
Я усмехнулся, первый раз за очень долгое время у меня стало легко и тепло на душе. Может быть, это чувство ненадолго, но от этого менее ценным оно не стало.