Кречетов Андрей Николаевич : другие произведения.

Источник силы

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

  Глава 1. Чужая смерть
  
  Горела лампадка, тускло мерцал свет, пахло сыростью и копченостями. Время давно перевалило за полночь, трактирщик ушел спать, предпочтя кровать трехногому стулу. Демоница украдкой улыбалась уголком рта, я уже знал, что проведу с нею остаток ночи. Но все никак не мог прерваться от работы, не закончив, а она терпеливо ждала, изредка помахивая хвостом в такт своим мыслям. Нас разделяла грязная столешница, наспех протертая хозяином заведения. Успеха он не достиг, но видимость бурной деятельности создал. Решив не вступать в пререкания, я лишь махнул на это рукой и просто подстелил под книги мешок из-под них; еда перекочевала на край, откуда демоница ее задумчиво и клевала.
  Я прервался, глянул на нее - она перехватила мой взгляд, вопросительно изогнула брови.
  - Нет, ничего, - пожала в ответ плечами и безынтересно ковырнула ногтем плошку с орехами. Между прочим, эта плошка - ее каприз.
  - Сколько еще ждать? - ни разу не задала она мне подобного вопроса. Будто бы терпение, словно горизонт, являлось бесконечным. И при этом я чувствовал на себе груз несуществующей вины.
  - Я скоро закончу.
  Она не пожала плечами, не улыбнулась, вообще не проявила ни единой эмоции. Я ждал кивка, и он последовал. Зачем я перед нею отчитываюсь?
  Оставалось дописать самую малость, а разобрать невообразимое большинство. Помню вопрос: зачем я это делаю, всем этим занимаюсь? Я отвечал, для библиотек. Ради людей, их просьб, долгов, хороших отношений и связей. Ради денег, ради самого себя и собственного удовольствия, в конце концов. Говорил, люблю это дело, и получал в ответ недоуменные взгляды и осуждающий шепот за спиной.
  Последнее слово упало на бумагу, завилось хвостиком и прикрылось сверху стопкой таких же исписанных листов. Я встал, потянулся - все тело затекло.
  - У тебя завтра тяжелый день.
  Она поднялась вслед за мной, мимолетом пошебуршив орешки, шагнула к двери.
  - И при этом я сегодня все равно не посплю? - бросил, собирая в мешок книги и писарские принадлежности.
  - Нет.
  Выглянула наружу - никого, понял я по ее реакции. Только сверчки гнут свою непрекращаемую ночную песнь. И заперла входную дверь на засов. В ее руках звякнула увесистая связка ключей. Помнится, трактирщик выделил нам вторую комнату, - откуда у нее ключи ото всех, я не имел ни малейшего представления.
  Демоница уже была наверху, когда я с мешком и тускло горящей лампадкой поднялся следом. Хотелось спать. И отдыха. Но я, зная, что ни того ни другого сегодня не получу, молча прошел за ней и обессиленный упал на кровать. Демоница господски уселась сверху, от одежды она уже успела избавиться.
  - Почему ты морщишься? Есть причины? Разве в этом есть что-то неприятное, противоестественное?
  - От этого тоже устаешь.
  - Я могу сделать так, чтобы усталости не было.
  - Сделай, - не сказал я, промолчал. Закрыл глаза и отдался на волю соблазна.
  Утро выдалось хмурое, пасмурное и промозглое. Настроение было столь же противным: глаз я не сомкнул, как и предполагал, но усталости действительно не чувствовал. В запасе оставалось несколько часов, притрагиваться к книгам не хотелось, поэтому я угрюмо сидел за столом того же самого приютившего нас трактира и потягивал горячий вишневый сироп. Демоница уплетала пирог с творогом, делая невозмутимый вид.
  - Ты спокойна, - отозвался я, чувствуя волнами накатывающую злость вперемешку с негодованием.
  Люди приходили и уходили, трактирщик носился как угорелый, едва поспевая с заказами. Помощник ему бы не помешал. Стандартное помещение: шесть столов, большинство заняты; с утра и днем место перекусить, вечером и ночью - трактир и ночлежка.
  - Тебе не о чем переживать, - увильнула от атаки в лоб она, главное выживи.
  - А то, что я останусь без рук и без ног, как Вольнодумец мне обещал, тебя не заботит?
  - А должно?
  Я скрипнул зубами.
  - Тебе от меня кое-что нужно, должно как минимум!
  Молчание в ответ, она даже не смотрела на меня, безмятежно болтала ногою.
  - Напомни мне, как мы стали любовниками?
  - Этого захотела я.
  - Почему?
  - Чтобы скрасить ожидание.
  - Зачем вообще пошла за мной?
  - У меня свой интерес.
  - Не я?
  - Не ты, это ведь даже не расплата.
  - Я мог бы потом просто связаться с тобой посыльным!
  - Меня такое не устраивает.
  Как же тяжело даются с нею разговоры.
  - Но без конечностей я не смогу продолжать...
  - У тебя останется голова и твой разум - этого более чем достаточно. Надиктуешь.
  Мерзавка. Понятное дело, что все это я и так знал, даже не догадывался - знал, но съесть брошенные в лицо слова сухой безразличности оказалось выше моих сил.
  Я рывком поднялся, хлопнул кружкой о стол и, безнадежно оглядев зал, выскочил наружу. Сыро и противно, моросил мелкий дождь, я бездумно поплелся по улицам городка, обещавшего мне скорые увечья.
  Брусверк - какое же убогое название, как и сам городище. Деревянные одно, двух-, редко трехэтажные дома, размазанные жидким слоем вдоль реки. Ну как реки - громко сказано! - обыкновенной речушки, растекшемуся ручью. Даже названия его не помню - незачем.
  Я свернул к набережной, на запах воды и прохлады. Мелкая галька сменила мостовую брусчатку, чем дальше вниз, тем круче спуск, а под ногами мельчающие камешки неспешно превращаются в речной песок. В это время дня прохожих было мало, я запомнил лишь пару лиц из дюжины встреченных: женщину с грудным ребенком, что беспокойно ворочался в своем свертке, да скрюченного старика, хитрым прищуром проводившим меня прочь.
  Сонно было кругом, словно с погодой впал в угрюмость весь город. Весь этот ненавистный мне город. Задаюсь вопросом: что побудило меня ехать через него? Ведь была возможность избрать другой путь, прямой и торный, но я соблазнился сытным обедом и теплой постелью, проигнорировав те полдня, что потратил на дорогу к этому самому блаженному отдыху. Я загубил в себе аскета, грустно ухмылялся про себя я. И теперь меня ждет расправа, за мнимое оскорбление, которого я не признаю. Меня, человека чудовищно ужасно владеющего мечом и щитом, насильно заставляют биться за свою драгоценную жизнь.
  В какой-то момент я понял, что в задумчивости стою на месте вот уже минут пять и пространным взглядом вожу по водной глади. Грязная и мутная река, зеленая от тины и ила.
  - Я знала, что найду тебя здесь, - раздался за спиной ехидный голос. Не каждый бы разобрал в нем ехидство, но мне казалось, что знаю я ее уже достаточно хорошо, чтобы говорить наверняка.
  - Ты всегда знаешь, где я.
  Она встала рядом и в то же время поодаль, не знаю, как ей это удается.
  - Мне нравятся твои голубые глаза, - произнесла она, - и темный цвет волос. Необычно, а мне нравится все необычное. Короткие волосы, и чистые, ты следишь за собой, хотя и не ханжа. Прямой нос, неширокая челюсть, есть что-то аристократическое, хотя благородных кровей в тебе нет. Осанка, не хуже многих, но и не лучше, - на уровне.
  - К чему ты все это мне сейчас говоришь?
  - Единственное, чего ты не умеешь - играть голосом. Сложно в твоей монотонности углядеть вложенный в слова истинный смысл.
  - Опять ты пеняешь меня этим. Но ты же понимаешь, понимаешь ведь!
  - Я не Гром Вольнодумец.
  - Он самодур! - выпалил я, рубя воздух ладонью, словно мистическим клинком. - Варвар и деспот!
  - И все же у него есть чувство юмора - против тебя, хлюпика, выйдет женщина.
  - Это насмешка, - я побледнел, - прилюдное оскорбление!
  - И эта женщина - его дочь.
  Чуть заметная улыбка скользнула по ее пухлым губам. Малахитовые глаза глядели прямо и насмешливо, ветер несмело развивал темные волосы, играя ими будто волнами по реке.
  - Не думаю, что это оскорбление, - хмыкнула она.
  - Да, - ноги вдруг стали ватными, голова закружилась, кажется, я побледнел еще больше. - Потому что это приговор.
  Визгливо гаркнула птица, волны угрюмо накатывались на берег, бились об угловатые булыжники нависающей над речкой набережной. Заморосило особенно сильно, мелкие капли капали с волос, лезли в глаза. Не сговариваясь, мы оба шагнули под навес ближайшего здания. И не зря, ливень не заставил себя долго ждать - крупные капли падали, разбивались о камни и просачивались в темнеющий песок. Ни я, ни она не догадались захватить с собой зонта.
  - Мне дождь не страшен, - она что, вновь читает мои мысли?
  Пальцы демоницы поглаживали один из трех амулетов, висящих на шее на тонкой цепочке. Сложная вязь рун, я разобрал в них слова 'вода' и 'защита', на большее рассчитывать не стоит - она не даст мне рассмотреть его в подробностях.
  И словно издеваясь моему любопытству, сунула амулеты под одежду. Простой серый кафтан, обычные штаны горожанина, сумка через плечо, головной убор она упорно игнорировала. Все, что отличало ее от остальных прохожих - хвост, который она не скрывает вопреки всем традициям ее расы.
  - Нам нужно поговорить, наедине.
  Сейчас она была серьезна.
  - Мы можем говорить здесь. Тут никого кроме нас. Дождь заглушает остальное.
  - Не можем, ты видимо не представляешь, насколько легко нас подслушать.
  - Это так важно? - я скептически изогнул губы.
  Она промолчала, мол, решай сам. И вроде как на основе того, что она никогда не говорит попусту, я должен сделать правильный выбор, я... просто не хочу.
  Это жгучее ощущение, будто я иду у нее на поводу, словно кукла на ниточках, марионетка, а она профессиональный кукловод. Идет рядом, следует не просто по пятам, а бок о бок. Да, с самого начала я пытался от нее отстраниться, даже, помниться, гнать прочь в гневе, однако в итоге проиграл. Демоница рядом, и я вынужден терпеть ее неизменное присутствие, насмешки и ее игру, которую она наверняка ведет. Что-то подсказывает мне, что та причина, по которой она со мной, лишь очередная ее маска.
  Я поглядел по сторонам, обернулся, ища укромный уголок и не понимая, чем ей не угодил этот. Запрокинул голову и даже отошел, чтобы прочитать вывеску. 'Заветный ручей' гласили буквы, а две чаши в руках водолея как бы намекали, что здесь уединиться вряд ли получится.
  - Зайдем внутрь, - предложил я, сам себе противореча.
  Как бы я ни представлял себе нутро алхимической лавки, тут бы воображение явно спасовало. Я ошибся, это была не алхимическая лавка, а аптека: тюбики, колбы, мази, снадобья, припарки, порошки - все это было не расставлено по обычаю в гнезда полок, а просто валялось в куче на загромоздивших все пространство столах.
  Тут было пусто, тихо и пыльно, словно зашел в дальний отсек городской библиотеки, о котором не то что память не сохранилась - нынешнее поколение слыхом не слыхивало. И создавалось впечатление одиночества, будто бы здесь никого нет. И никогда не было.
  Демоница бесшумно встала справа от меня.
  - Мы здесь как будто бы одни...
  - Мы не одни, - бросила она, - и это не аптека.
  - Добрый день, господа, - раздался голос из темноты, я даже дернулся от неожиданности.
  - Доброе утро, уважаемый, - откликнулась моя спутница.
  Из сумерек, обретая очертания, появилась скрюченная фигура. Бесформенный балахон и колпак цвета темноты, я непонимающе обернулся на демоницу, - как она углядела эту старуху? Притом настолько с виду это была старуха, что мне потребовалось время и пристальный взгляд, чтобы понять свою ошибку.
  Возникло неловкое молчание, хозяин магазинчика услужливо улыбался, сплетя руки за спиной, однако молчал, предоставляя нам право хода. Демоница не растерялась - или это было ею задумано - и окинув взглядом товары, подошла к ничем по сути не отличающемуся от других столику со всяким барахлом. Задумавшись на мгновение, она брезгливо запустила в кучу вещей свою руку. Копошилась она явно без интереса, но в итоге вытащила на свет какой-то флакон, обернутый несколько раз грязной парчой.
  - О-о, - мгновенно отозвался старик и лицо его осветилось безграничной радостью - наверняка бессмысленно дорогая вещица. - Прекрасный, просто превосходный выбор! Мадемуазель знает толк в выборе! И, как я знаю, не пожалеет в будущем, припоминая добрым словом старика Хотча!
  Я его уже где-то видел, точно видел! Старик Хотч... пожалуй, это имя мне ни о чем не говорит, но вот его лицо и прищур глаз...
  Он тем временем даже захлопал от возбуждения.
  - Солг, - шепнул я на ухо демонице, - ты уверена, что это нужно?
  - Я хочу это, расплатись.
  Брови полезли наверх - впервые она просит меня за что-то заплатить. Даже в задрипанных ночлежках никогда не позволяла рассчитываться за нее.
  - Восемь цеверов, всего восемь цеверов за эту редкость!
  Мои брови, кажется, коснулись макушки. Восемь цеверов! За это?! Да там должна быть слюна джина, чтобы таких размеров флакон стоил целое состояние!
  - Расплатись, - голос демоницы выдернул меня из оцепенения, я все это время забывал дышать. - Я хочу, хочу! - в ее голосе появились плаксивые нотки.
  Неужели все-таки слюна джина? Я слышал байки, что демонам она как наркотик. Не хватало мне только голодающей наркоманки под боком.
  - Уважаемый... Хотч, - пока Солг говорила, я, сдерживая слезы, выкладывал те самые восемь цеверов - крупные тяжелые монеты с изображением василиска с одной стороны и знака королевского дома с другой. - Хотч... - словно пробовала на языке его имя, крутя в небольших соблазнительных ладошках заветный флакон. И как только необходимая сумма перекочевала в карман торговца, флакон загадочным образом исчез. - У нас к вам есть небольшая просьба, совсем малая, чтобы о ней стоило упоминать, однако ж...
  ...Не могли бы вы выделить нам место, чтобы уединиться ненадолго?
  Гримаса непонимания упала на лицо старика. Я смущенно кашлянул тому смыслу, что демоница вложила в свою просьбу.
  - Да-да, конечно, - залепетал он - десятикратно завышенная цена за флакон давала о себе знать. Либо давила на его замученную в зародыше совесть. - Прошу за мной.
  Переглянувшись, - в глазах демоницы я не увидел ни единого отражения эмоций, - мы шагнули следом за проводником, в темноту. За грудами товаров на столах оказался узкий проход, в конце которого притулилась хлипкая деревянная лесенка в пристройку наверху.
  - Прошу, проходите. И не думайте ни о времени, ни о неудобствах - проводите время столько, сколько нужно, я не буду вас торопить.
  Там, за люком в потолке, оказалась единственная комнатка, на удивление уютная - обиталище предприимчивого старика. Два крохотных оконца друг напротив друга, лежанка с соломенным матрацем, стол с открытой посредине книгой и стулом. На вбитых в стену гвоздях висели вещи.
  Я заглянул в книгу - торговые операции, приход-расход, - обычная книга учета торговли, ничего интересного. Занятно было, что пера с чернилами я нигде не углядел.
  - Здесь мы можем говорить без опаски? - скептически поинтересовался я.
  Вместо ответа демоница запустила руку в сумку и достала хитрое устройство, состоящее, казалось из одних трубочек и шестеренок. Будто бы вынутый из своей капсулы часовой механизм. При этом оно легко помещалось в ее ладони. Крутнув самую большую шестеренку, она поставила устройство на стол.
  - Теперь можем, нас не подслушают.
  - Никогда не видел таких крохотных глушилок. Оно точно работает?
  - Не сомневайся.
  - Но оно стоит целое состояние! Как... как... Да мне за год не заработать на обычный стационарный, а тут такой! Откуда у тебя силентиум?
  При дворах должны стоять глушилки, не обязательно много, но одна, в комнате обсуждений или личных покоях властелина - обязана. Я видел такие, и не раз, приходилось. И размерами они были с хорошую собаку, а весом таким, что и четверо здоровых мужчин его едва передвигали.
  - Это не тот вопрос, который я хотела обсудить.
  Мне пришлось поднапрячься, чтобы унять то нервное возбуждение, что овладело мной. Это же какие тысячи и тысячи цеверов можно получить, если с умом продать этот силентиум!
  - Хорошо, - я вздохнул и отвел глаза от столь желанной глушилки - глянул на унылый дождливый пейзаж за окном.
  - Ты способен вести диалог?
  Я поморщился.
  - Начинай. Что такого важного ты можешь сказать, когда жить мне осталось примерно... ну всего ничего? Может быть, как спасти мою шкуру? Только предлагай нечто, что не затронет мою честь - на иное я не согласен ни при каких условиях!
  Хотел еще добавить, что об этой самой моей высокой чести и порядочности наслышаны слишком многие, но смолчал. Эта полуулыбка на ее губах - мне стало не по себе. Словно без спроса заглянули в душу.
  - Ну? - поторопил ее.
  Демоница фыркнула. На самом деле ничего не сделала, но если бы сделала, то фыркнула бы моим словам.
  - Как ты собираешься биться, Мельфий?
  Она назвала меня по имени. Событие необычайной редкости, и случается оно по обыкновению по ночам.
  - Солг, - уверен, это не ее реальное имя, но настоящим она мне никогда не представится, - о чем ты?
  - О твоем клинке.
  - О каком?..
  - Вот именно.
  Да, у меня не было клинка. Ни меча, ни кинжала, ни топора. Только лишь нож, которым я разделывал куски говядины накануне вечером в трактире.
  Странное дело: пока она не спросила, я был спокоен - просто не думал в этом русле, однако теперь внутри все похолодело. Я упустил такой важный момент!
  - Еще есть время дойти до кузнеца!
  - И выложить за меч дюжину цеверов?
  - Куплю самый дрянной, мне хватит!
  Я рванул к люку в полу, схватился за ручки... и отпустил. Монотонность и безжалостность голоса Солг меня добивали каждым словом.
  - Пойми, Мельфий, в этом городе нет ни кузни, ни кузнеца. Скажешь, оббежишь все мало-мальски похожие заведения, чтобы купить абы что? Нечего терять, только честь достойна памяти, я знаю. И при этом даром потеряешь время. Гнилая дыра на заболачивающейся реке - не то место, где хотелось бы встретить свою смерть. Не так ли?
  Не так, хотелось ей возразить, но возражать было глупо, лишь выставлять себя еще большим глупцом. Я в западне, в тупике и не вижу возможности выхода. Просить, нет, молить пощады у Грома на коленях, склоняя голову к его сапогам? Авось. Кто знает, вдруг это сработает, однако... Честь. Да, пресловутая честь, засевшая у меня в голове вбитым клином. Та самая честь, о которой с нескрываемой долей насмешки говорила Солг. Откуда у меня ее столько, ведь она, как известно, юдоль аристократов?
  Демоница молча выжидала. Я кусал губы и переминался с ноги на ногу. Одно дело погибнуть или проиграть с оружием в руках и совсем иное как трусливая овца на скотобойне. Но что-то мне подсказывало в облике спутницы, что есть какой-то, одной ей известный, выход. Мне либо надо дойти до него самому, либо ждать пока она мне по скорлупке его в итоге не преподнесет. В ином случае она не была бы так спокойна, столь упорно следуя за мною и выжидая момента, пока я, наконец, возьмусь за ее рукопись.
  - Ты же понимаешь, что я не могу дать тебе сегодня умереть?
  Признаться, я ждал этих слов. От терзающего меня напряжения ком подкатил к горлу, я не мог сказать в ответ ни слова. Солг этого и не требовалось.
  Ее сумка через плечо упала на стол, прямо на раскрытую книгу торговли. Но, как бы я ни желал заглянуть вовнутрь, демоница мне этого не дала. Вместо этого на свет появился узкий вытянутый клинок, длиной мне где-то по локоть. Каким образом он там вообще умещался? Крохотное навершие из камня цвета темной лазури, прямая рукоять с выгравированным на ней узором, гарда словно снятая с рапиры - вытянутый круг, и лезвие длинного кинжала. Я принял меч из ее рук, благоговейно поднес к лицу и попытался сдуть пылинки. Руки затряслись, когда я начал понимать, что сдвоенный дол лезвия не просто вдавлен кузнецами, а вписан в клинок недрогнувшей рукой настоящего маэстро. Стоило поднапрячься, чтобы увидеть там руны. Или даже... дыхание перехватывало... Древнюю Тиберийскую вязь! Всегда мечтал с нею поработать...
  - Это не просто меч, - прошептал я. - Это же настоящий артефакт! Артефакт, чтоб меня!
  Солг даже не попыталась изобразить удивление, конечно же она знала. И, зная, дала мне в руки подобное творение!
  - Артефакты не передаются так просто из рук в руки, - глупо бормотал я, не в силах оторвать взгляда от совершенства. - Что все это значит?
  Почему она не отвечала? Я все-таки оторвался - пересилил себя - и глянул ей прямо в глаза.
  - В чем подвох?
  - Не ищи подвоха там, где его нет, - читалось в ее глазах.
  Я помню эту фразу, она сказала мне ее в самом начале, а мне железно запало в память. А однажды сказанное демоница не привыкла повторять.
  - Это поможет тебе выжить, - просто сказала.
  Не победить, - выжить! Фраза недвусмысленна.
  - Хоть что-то...
  - Тебе мало? - удивилась спутница.
  Нечего отвечать, и я промолчал.
  - Ты помогла...
  - Еще нет, - возразила.
  - Помогаешь.
  - Ты глупец, - не спорю, - и слишком веришь в себя, в свою правоту и то, что правда не может быть нерушимой. А что, если я скажу тебе, что для каждого она своя? Не перебивай, я вижу, что ты хочешь поспорить. Прости, подискутировать. Но сейчас говорю я. Ты слышишь?
  Я слышал. И молчал, сжимая в руках ценнейший артефакт.
  - Та правда, что вырвалась из твоих уст на приеме у градоначальника, оказалась слишком вызывающей. Нет, я не буду высказывать свою точку зрения, но да, она у меня есть. И эта твоя правда, личная, однобокая, сильно не понравилась Грому. И сказана была она не тем тоном. Неподобающим, как решили господа. Не тебе, Мельфий, играть тонами голоса - в этом ты безнадежно слаб.
  Силентиум издал звук бьющегося хрусталя. Солг прервалась, наклонилась к устройству и вновь завела его.
  - А теперь слушай и думай. Размышляй. Бежать и скрываться, как сделал бы любой, у кого есть работающая голова на плечах, не в твоем стиле. Ага, та самая честь, о которой ты постоянно упоминаешь. И мнимое имя, которое ты якобы сделал себе в некоторых королевствах.
  - В этом тоже, - буркнул я.
  - Но в этом баронстве о тебе слышали лишь краем уха. Так вот: тебе дали возможность скрыться, не стали брать под стражу, надеясь на твою глупость, и она тут как тут - вылезла на поверхность. Но это твой выбор и не мне его осуждать, хотя я с легкостью бы могла. Я даже готова.
  Да, готова, раз пробило на такое многословие.
  - И дать умереть тебе не могу, хотя с удовольствием бы умыла руки. Ты мне еще должен. Да-да, должен, а вскоре вероятно станешь обязан. Я терпелива, я тебя не тороплю, но...
  Но? Что должно было последовать дальше?
  - Узнаешь, - словно отрубила демоница. - А теперь не время задавать лишних вопросов. У тебя есть оружие, ты увидел в нем артефакт - советую тебе скрыть это знание от остальных. Ты можешь биться. И хотя в этом ты полный профан, теперь это не должно будет выглядеть столь очевидно. На этом все. Я хотела тебе сказать, я сказала. У тебя остался всего час, и Гроза Задира решит твою участь. Тебе пора.
  Пора, да, я знаю. Но всего час... Не думал, что время перед решающим моментом полетит так быстро.
  - Иди.
  - А ты?
  - Обо мне не думай, сосредоточься на поединке. Считай, что я лишь твой вымысел.
  Это нетрудно было бы представить. Больше спутница не проронила ни слова, лишь стояла и ждала от меня решения. Странно было признавать, однако для меня сделал больше какой-то демон, чем кто-либо за всю мою короткую жизнь.
  Я спускался в лавку в какой-то прострации. Хозяина лавки нигде не было видно. Даже когда я зашел в помещение магазина и привыкшие ко мраку глаза прошерстили все вокруг, его не увидел. Странно все это, будто бы и был он всего лишь миражом. Как Солг. Сейчас она мне казалась невозможной, а все события последних дней несуществующими. Кроме тех, что ждали меня на баронской площади. Нужно собраться.
  Дождь прекратил лить, так, как с утра, летела легкая липкая морось. Со стороны речки наплывал густеющий туман.
  Я поднимался, грубые неотесанные каменные здания сменялись такими же грубыми деревянными. Изредка попадались двухэтажные, все чаще с надстроенным много лет после вторым этажом. Магазинчиков было мало, все чаще пожрать да выпить, а рядом - и поспать. Промок до нитки, но упрямо шел медленно, выискивая хоть один антикварный или ювелирный. Все бестолку. Если сегодня мне предстоит умереть, я хотел бы вложить скромные средства в драгоценности и завещать их младшей сестре - оставить после себя хоть немного радужных воспоминаний. Но никак не примерять на себя обновки и не лить в глотку разбодяженную брагу до упора.
  Но ничего не попадалось по пути, меня начинала брать злость. Все не то либо закрытое по неуточненным причинам. Ну да, неуточненным - весь люд собирается поглазеть на кровавое действо. Меня начала брать неконтролируемая злость. Клинок, который я усердно прятал в рукаве, обжигал. Интересно представить, на что этот артефакт вообще способен. Именно он должен меня спасти.
  Я миновал одну улицу, свернул на другую, дома приобретали облик зажиточности, вновь пошли каменные здания. Площадь вынырнула неожиданно, и я бы удивился ей, если бы не куча народу, преградившая мне путь.
  - Прошу, - проталкивался я плечом, ненароком наступая на ноги, - дайте дорогу. Извините. Простите. Дайте пройти. Дорогу, дорогу.
  На меня косились, ругались вслед, даже толкались в ответ. Я игнорировал, скоро им на меня смотреть, плевать. И я шагнул на открытое пространство.
  Я увидел ее почти сразу. Она стояла в сторонке, но при этом как-то обособленно, отдельно, словно и не отсюда вовсе. И будто бы разворачиваемое на площади действо ее вовсе не касается.
  - Дева в военной форме, - пробормотал я. - Соглядатай королевы. Приехала посмотреть, как Задира разрывает меня на части, и доложить об исходе поединка госпоже, или же задумала вмешаться?
  Даже немного обидно, что слышать меня она не могла, - по выражению лица я бы понял многое. Но с другой стороны я заметил ее погоны - обыкновенный капрал. Я фыркнул. Капралишка, не могли прислать кого-нибудь повыше? Да и форма грязная, со следами гари, местами рваная и наспех заштопанная. Что это вообще за недоразумение?
  Я слышал, что королева Астарийская имела на меня взгляды. Вернее на мой талант, который иначе я называть не имею права. Очередной трактат? Летопись? Мемуары далеких потомков, от которых меня уже тошнит? Если так, то... Сердце забилось в предвкушении спасения. Это уж будет понадежнее. Арания не даст мне так безвестно и глупо погибнуть, я ей нужен! Ведь ради меня она послала сюда свою покровительственную длань, которая вытащит меня из той бездны, в которую я вогнал себя сам своей глупой несдержанностью.
  Площадь была квадратная, мощеная грубым булыжником, где не составляло труда споткнуться, отступая, и упасть. Так, стоп, зря я начал думать об отступлении еще до начала поединка.
  Спереди возвышались хоромы барона, справа и слева гомонили толпы заждавшегося народа.
  Меня заметили. Гром Вольнодумец вышел на крыльцо, подбоченился, грозно ухмыльнулся.
  - А вот и виновник, грязно оскорбивший мое баронство!
  Гром... Я скривился. А еще зовется Вольнодумцем. Обыкновенный самодур с зашоренными взглядами. Может когда-нибудь он и умел свободно мыслить, но теперь не отличался от других таких же мелкопоместных правителей.
  - Ну что, - тем временем продолжал он, глядя на меня, - ты не струсил, не сбежал! Пришел ровно к сроку! Это заслуживает моего уважения!
  Плевать мне на твое уважение.
  - Но сейчас поплатишься за свое самомнение. Неужто решил, что сможешь вот так запросто отделаться от последствий?
  Из-за широкой спины показалась его могучая дочь. Даже на таком расстоянии я видел, что она выше меня. И сильнее, и крепче. Она еще до начала выглядела фаворитом. Даже для тех, кто не знал участников, теперь бы все стало ясно.
  - С тобой за честь моего баронства будет биться моя дочь - Гроза по прозвищу Задира.
  Если он ждал бурной реакции, то она последовала. Его поданные загомонили кто во что горазд, к небу полетели шапки - они приветствовали мою соперницу.
  - А с ней, тот, кто безусловно виновен, будет сражаться за свою жизнь наемный писарь, полиглот и кто-то там еще Мельфий Гапон, - и сделал жест, мол, вдруг там кому-то это интересно.
  Челядь здесь обо мне явно не слышала. Ну и не важно. Громкое обсуждение и недоуменные взгляды, будто увидели зазнавшееся насекомое, вот и все, что мне досталось от собравшихся зевак.
  Гроза взмахнула своим топором, закинула его на плечо и глянула на меня насмешливым взглядом.
  - Ты хоть оружие-то с собой взял?
  Вместо ответа я вытащил из рукава клинок. Куртку, чтобы не мешала, скинул на землю - еще ничего не началось, а я уже весь взмок от напряжения.
  - Ты собрался сражаться этой... зубочисткой? Это даже как-то несерьезно.
  Голос у баронской дочери был красивый, мелодичный. Таким надо петь задумчивые любовные песни на берегу ручья, заплетая длинные волосы в косу. Коса ее, кстати, поражала. Перекинутая через плечо, темно русая, толстая и тяжелая она доставала ей до украшенного золотистой бляхой пояса.
  - Спускайся с крыльца, - буркнул я, - и хватит хорохориться! Я сюда явился не за этим!
  Я явился сюда за своей смертью...
  Ни барон, ни его дочка даже не улыбнулись моим громким фразам. И так видно фаворита, а я словно облезлая дворняга, лающая на породистую гончую.
  - Если ты побыстрее хочешь расплаты, что ж, пусть будет по-твоему. Мне было показалось, что тебе хотелось пожить лишние мгновения.
  - Перед смертью не надышишься.
  Гроза медленно спускалась, как бы невзначай играя пальцами на рукояти.
  Не хотелось больше тянуть, я готов, а пока готов, надо действовать.
  Я начал первым. Может, девушка хотела что-то сказать еще, может даже, смилостивиться, очаровавшись. Но я не дал. Сам пошел навстречу и, когда между нами оставалось не больше десяти шагов, побежал. Ударил глупо, предсказуемо, как я умею - с широким замахом сверху вниз. Задира легко отклонила мой выпад, и я чуть было не потерял равновесие. Увесистый пинок в бедро еще сильнее откинул меня в сторону. Я ударил наотмашь, предугадывая действия противницы - впустую. Клинок вспорол лишь пустоту. Обернулся. Гроза нависала прямо надо мною.
  А она красивая, подумал я. Румяная, но черты лица заострены, как у матери. И ее топор ткнулся навершием мне в грудь. А дальше я не понял, что произошло - я просто перестал владеть собственным телом. Я уклонился в сторону, отчего удар прошел вскользь, левой рукой схватил ее запястье, а меч направил в выставленное чуть вперед колено.
  Это могла быть победа! Я даже ахнул повороту, но не тут-то было. Гроза оказалась к этому готова, и в итоге я, схвативший же ее, полетел спиной на брусчатку.
  Удар вышиб из меня дух, а острые камни впились в спину. В глазах потемнело, я уже ничего не соображал и лишь интуитивно перекатился в сторону - топор высек из камней искры.
  Я подскочил словно безумный, схватился обеими ладонями за рукоять и направил в сторону противницы. Наверняка это выглядело со стороны забавно и наивно.
  Теперь Задира перехватила инициативу в свои руки. Топор грянул наискосок, я не блокировал, отступил. И чуть не поплатился - обратным движением едва не лишился ноги. Дальше - в бедро, мне скользящим касанием удалось отвести ее оружие в сторону, и тычок навершием. Я крутанулся на месте, одновременно выводя меч для секущего удара. Попал! В плечо, в пластину!
  Звон клинков резал уши. Я боялся, что испорчу артефакт, и за него сейчас боялся даже больше, чем за свою жизнь. Но подсознательно помнил, что подобные творения так запросто не повреждаются. Зато у Грозы топор ярился одной засечкой за другой, одной царапиной через другую.
  Как это было в самом начале, я не понимал, что я делаю. Все мои действия происходили сами собою - наиболее подходящие конкретному случаю. Уже смирился с этим и отдался на волю заложенной в артефакт силе. Я понимал, что без него не прожил бы и минуты. Однако... сколько вообще прошло? Время потерялось для меня, его счет затеял таинственную игру. Оно то ускорялось, то замедляло свой бег загадочно от меня.
  Я начинал уставать. Пока бились, я успел еще раз споткнуться и завалиться набок, но противница отчего-то не воспользовалась шансом, а дальше я атаковал сам. Бесполезно и бессмысленно. Но хоть что-то, как утешал себя. Даже если меня сейчас убьют, я надеялся, что запомнюсь не струсившим и не дрогнувшим воином. Я надеялся.
  Удар в лицо, я блокировал, моих сил едва хватило сдержать натиск. Искры брызнули в глаза, на несколько мгновений я ослеп. Сейчас все решится, понял я.
  Ухо обдало волной воздуха, я услышал свист. И вновь свист - щелчок удара по доспехам. Ситуация переменилась. Что происходит? Я промаргивался, крутясь на одном месте. Откуда нагрянет опасность? И увидел ее - Гроза Задира, подобно мне, испугано озиралась по сторонам.
  Свист, щелчок, и девушка схватилась за шею. Меж пальцев побагровело.
  Стреляют! Очевидная мысль слишком запоздало пришла в голову. И цель вовсе не я, - она!
  Очередной арбалетный болт впился в сочленение ее доспеха. С крыши по правую сторону баронского дома! Трое стрелков спешно перезаряжали самострелы, один уже готовился стрелять...
  На Грозу страшно было смотреть - кровь попала ей на лицо, она с трудом дышала, а в глазах затаилась безнадежность. Я не слышал звука выстрела: на таком расстоянии среди гомонящей толпы это было невозможно. Но сделал глупое движение, столь же граничащее с невозможностью - я махнул клинком наперерез снаряду. И звон, и отдача в кисть были ответом на это безумство.
  Я обернулся. Сразу трое поднимали арбалеты. Ну вот и конец ей, подумалось. Вот и мое спасение.
  Я люблю противоречить сам себе, это я уяснил еще с самого детства. Помню, нелюдимый я сидел на берегу озера, на обрыве. Просто сидел и бросал в воду камушки. Мысли подобно волнам плескались где-то далеко.
  Всегда себя считал защитником слабых. Даже, помнится, ставил себе это целью всей короткой жизни - детское нерадивое мышление.
  Из задумчивости меня вывели крики. Вороненок упал с дерева, слишком малый, чтобы летать и слишком большой, чтобы поднять свою тушку. К нему не разбирая дороги мчалась деревенская собака. Такая легкая и желанная жертва. Да, я не имел права сидеть сложа руки, особенно когда мог вмешаться. Я вскочил с понятными намерениями. Я спасу его, я обязан: он слаб, собака даже не заметит его усилий - сметет и сожрет. А вот если у нее на пути встану я...
  Но я стоял на своем месте и смотрел. Я бы успел, я знал, и при этом даже не пошевелился. Собака мчалась, вороненок верещал. Еще немного, совсем чуть-чуть... И хищник настиг легкую добычу. Смел и сожрал. Собака была довольна, птенца больше не было. А я, бледный, на подкашивающихся ногах медленно побрел в сторону своего дома.
  Не представляю, что заставило меня поступить тогда так, а не иначе. Так же, как не знаю, почему сейчас я шагнул наперерез болтам, спиной к противнице. Лицом к погибели. Пст, - тчок. Тчок, тчок - впились в грудь три снаряда. Три раза дернулось мое тело, стало сразу тяжело дышать, в глазах помутилось. Со всех сторон на мое сознание надвигалась темнота. Голова закружилась. Почувствовал только, как сзади меня подперли, подхватили под мышку, и очередной арбалетный болт выбил мое сознание из этого мира. Нет, последнего не почувствовал.
  
  Глава 2. Измена себе: часть 1
  
  - ...И едва успели, что одного, что вторую. Были жертвы среди остального народа, но незначительные: кому-то ободрали локоть, отдавили ногу, вырвали клок бороды. Собаку Вертмейста затоптали...
  - Очень жаль, породистая была псина. Он ее привез, кажется, из столицы?
  - Именно, выгадал на аукционе в Простасе. 'Столько денег, столько денег' наседал на уши всем встречным, а сам нескрываемо скалился.
  - И что, совсем затоптали?
  - Абсолютно.
  - И никак не выходить?
  - Насмерть.
  Я очнулся несколько минут назад. Глаза открывать не решался, прислушивался к разговору и к собственным ощущениям. Начать стоило с того, что дышалось с трудом, со стонами.
  - И все-таки это чудо, что Ливани Сот оказалась тогда там. Как говорится, в нужное время в нужном месте.
  - Никакого везения, - этот голос, который я услышал первым, когда очнулся - грубый и строгий. - Она присутствовала на площади именно ради этого.
  - Не понимаю, - баронский голос, - то есть она знала? Знала и дала этому произойти?
  Видимо его собеседник кивнул.
  - Да я сгною эту стерву! Мою радость, мое сокровище чуть не изрешетили бандиты, а она стояла и смотрела? Не пыталась защитить?!
  - Видимо, у нее были иные инструкции.
  - Какие у нее, м-мать, вообще могут быть инструкции в такой ситуации?!
  - Например, изловить и ликвидировать Ода Хитреца.
  - Ода Подшнырка! Что, неужели для Арании выше смерть этого бандюгана, чем жизнь моей малютки?
  - Видимо.
  Гром был в ярости. Медвежий рык заставил стекла в рамах задребезжать, а по моему телу пошли мурашки.
  - Да я ей, да этой гарпии на троне!.. - грохнула открываемая дверь, может даже сорвалась с петель. - Я этой шаболде устрою сладкую жизнь... Она меня еще запомнит... Ей...
  Могучего топота сапог барона уже давно не было слышно, а голос все еще звучал. Затихал, затихал... Он вылетел во двор, и его рев зазвучал с новой силой.
  - Впрочем, ничего дельного он не придумает, - задумчиво пробормотал его оставшийся собеседник голос. - Иначе лекарь из столицы просто откажется от работы.
  Лекарь из самого Простаса! Два дня пути коротким маршрутом. Но вот вопрос: он уже был в Брусверке или за ним посылали? Второй вариант мне совсем не нравился.
  И вот еще момент - судя по всему, Гроза все же выжила.
  - Ну а теперь, я думаю, пора уже раскрыть карты.
  О чем это он?
  - Хватит притворяться. Я знаю, что вы уже давно очнулись и подслушивали наш разговор. У вас изменилось дыхание, вы стали громче стонать. И если бы я не выпроводил прочь барона, продолжили заниматься тем же.
  Я лежал, я молчал, усиленно делая вид, что эти слова меня не касаются. Я болен, ах, я без сознания. Кто даст гарантию, что это адресовано мне? Что я здесь такой один?
  - Ну все, хватит! Мельфий Гапон!
  К сожалению все-таки мне... Я поднял веки - далось с трудом, - и повернулся на голос. Его я не знаю: высокий лоб, темные волосы, зачесанные назад, хмурый проницательный взгляд из-под выпирающих надбровных дуг.
  - Друг и временами советник нашего с вами барона Аал Гаррос, - представился мужчина.
  - А я, как вы уже знаете, вольный канцеляр Мельфий Гапон.
  - Наслышан, - слегка улыбнулся собеседник.
  Интересно, в каком русле? Талант? Любовный сердцеед? В свете последних событий, дуэлянт?
  Говорить давалось с трудом, слова вставали комом в горле, а в груди сжималась и разжималась поселившаяся там боль.
  Гаррос заметил это.
  - Старайтесь дышать животом, - посоветовал, - как мне довели, у вас перебито несколько ребер.
  То-то мне кажется, что я умираю. Слабость, я чувствую сильную слабость.
  - Отдыхайте. Двое суток ничто на пути вашего выздоровления. Вас еще потревожат в ближайший час, придется принять лекарства - как без этого, лекарства наше все - и попытайтесь вновь уснуть. Вам нужны покой и уход, а остальное довершит время.
  Я согласно кивнул, ужасаясь - два дня! Он встал и, попрощавшись, вышел.
  Странно, мне казалось, что спустя двое суток отдыха я просто не сумею сомкнуть глаз, но сон, подобно вечерним сумеркам, все опускался и подминал меня под собой. Глупо было противиться, и я сдался без боя. Единственное, что подумал - рад, что Гроза тоже выжила. Значит, моя жертва была не напрасна.
  Я очнулся от чьего-то присутствия рядом. Готов поклясться, еще минуту назад никого здесь не было. Глаза открывать я не спешил.
  - Открывай свои глаза.
  Да как же так! Это уже несерьезно!
  Солг сидела нога на ногу в кресле напротив. Одежды ее приобрели окрас сумрака, окрас незаметности и темноты: кофта с глубоким капюшоном, узкие штаны и обувь на мягкой подошве. На лице отражалась усталость. Либо пренебрежение всему и вся, я не уверен. Ночной ветер игриво обвивал ее прядями рожки, лениво гуляя сквозь настежь открытое окно.
  - Как долго ты еще будешь валяться? - говорили ее ярко-зеленые глаза.
  - Я болен, - пробормотал я и в доказательство покашлял. Мгновенно пожалел о содеянном - грудь немилосердно скрутило болью.
  Чего она от меня ждала, чтобы я встал в ее присутствии?
  - Спешу напомнить тебе, что ты находишься в доме нашего с тобой барона Грома Вольнодумца. Если ты отчего-то вдруг решил, что он забыл обиды, то сильно ошибаешься. Но к этой напасти добавилась другая... - она помедлила, - ты заработал себе очередного могущественного врага.
  Ничего не понимаю.
  - Кого?
  - Ода Хитреца.
  'Ода Подшнырка!..' - воспоминанием взорвался у меня в голове голос барона.
  Сперва я не осознавал этой новости, произошедшего, но шли минуты, и на меня начала накатывать суровая очевидность. Самый опасный бандит Астарийского королевства записал меня в свои жертвы! Это очень, очень плохо... Хотя стоп!
  - Его же изловили!
  - Кого? - демоница откровенно развлекалась.
  - Хитреца, его же поймали тогда там, на площади!
  Мое внезапное возбуждение остановилось в пиковой точке и медленно принялось стихать. Здесь что-то не так, видимо, я чего-то недопонял... Насмешливо-издевательское выражение лица собеседницы говорило о многом.
  - Его не поймали, он на свободе. Схватили лишь его приспешников, - и Солг поощряюще кивнула. - Но он там был? Был ведь?
  - Был.
  - Ты его видела?
  - Я стояла за его спиной во время поединка.
  - А после? - голова шла кругом.
  - Провожала его домой.
  - Под ручку?! - вскричал. Громко, наверняка переполошил охрану.
  Она кивнула. Мне стало еще хуже, в голове царила неразбериха. Меня кидало то в жар, то в истерику. Не сдержавшись, я рывком сел и застонал как смертельно раненый баран. Такая невозможная боль пронзила все тело.
  - И сегодня его люди придут за тобой.
  - Это он тебе по секрету шепнул? На ушко? - язвительно прокряхтел я.
  Демоница пропустила мой выпад мимо ушей.
  - Ты не маленький, - произнесла, - ты знаешь, что делать.
  - Насколько это точно?
  Она промолчала.
  - Но мне больно, мне плохо, я ранен! Я почти умираю...
  - И что дальше?
  - Во мне четыре дырки!
  - Встань и иди.
  В доме барона поднимался переполох. Стража хлопала дверями, спешно топала по коридорам, предчувствуя нехорошее. Времени оставалось все меньше, а вся фигура Солг говорила, чтобы я быстрее решался.
  Она поднялась и, нетерпеливо глянув в окно, вышла туда же. Кряхтя и моля Эйзера Единого о терпении, я все же поднялся и с интересом выглянул вслед. Второй этаж, узкий карниз. Если она думает, что я пойду за ней, то она сильно ошибается. Вместо этого я похромал к нормальному, человеческому выходу и взялся за ручку двери. Открылась она за меня - чуть было не снесла мое бренное тело напрочь. На пороге стояли двое из ларца одинаковых с лица. Хоть бы оружие захватили...
  - Что происходит? - буркнул один верзила, глядя мне на грудь.
  Я опустил взгляд - раны под перевязками расходились кровавыми пятнами.
  - Од здесь, - придал я голосу оттенок немощи и выругал сам себя - совсем забыл про панику!
  Громилы барона сбледнули с лица и глупо зашарили лапищами по поясу.
  - Я щас, - бросил левый правому и собрался было рвать когти назад.
  - Нет, это я щас, - правый придержал левого за плечо.
  - Я за оружием! - повысил тот голос.
  - Нет, это я за оружием!
  - Будь здесь, жди!
  - Ты будь здесь! И жди!
  Я мышью пролез вдоль стенки - верзилы меня даже не заметили. И, опираясь рукой на стену, а другой касаясь груди, поплелся по коридору.
  Из одной двери выглянуло испуганное лицо и тут же скрылось. Послышался звук запираемого засова. Правильно. С конца коридора показалась заспанная служанка, сделала несколько шагов навстречу... и замерла. Увидела меня и прижалась спиной к стене.
  - Все просто ужасно, - бормотал я, проходя мимо нее, - все хуже некуда - они уже здесь. Банда Ода Хитреца уже в доме...
  Надо было видеть лицо служанки. Она побледнела, пискнула и без сознания опустилась на пол. Я гадко улыбнулся. За нею выкатился в коридор в одном исподнем колобок с тремя подбородками и крупными каплями пота на висках. Розовый платочек замер в полуподнятой ладони.
  - Ч-что происходит? - проблеял полняш, перебегая мелкими зенками между служанкой и мной.
  - Од что-то сделал с ней!.. - как можно болезненнее прохрипел я и согнулся пополам, выхаркивая на пол кровавые ошметки. Интересно получилось, моя улыбка превратилась в ухмылку.
  - Од? Од?! Какой Од?!
  Платочек все-таки достиг своей цели, мазнул одну каплю, самую крупную, и вновь замер.
  - Тот самый Од. Од Мерзавец и Негодяй, который поклялся вырезать подчистую весь дом Грома Вольнодумца этой ночью...
  - Ах...
  - И он уже начал, - я коротко кивнул в сторону служанки и издал протяжный выдох. Получилось с сипом и хрипом - я нынче на коне.
  Розовый платочек опустился на пол, накрыл покрытое потом лицо пухляша. Мне еще не доводилось видеть, чтобы у людей ноги подгибались настолько ватно.
  Следом за лоснящимся потом толстяком навстречу вылетели двое охранников - при оружии, молодцы.
  - Од Хитре-ец! - воскликнул я, мазнул руку о грудь и провел ею по стене.
  - Где? - они мгновенно замерли на своих местах и покрепче ухватились за топорища.
  Отвечать мне не пришлось - позади раздались скорые торопливые шаги двух пар тяжелых сапог. Меня обдало ветром пронесшихся мимо бойцов барона. Видимо, к соглашению они так и не пришли.
  Эффект от их появления превзошел все ожидания - от всех четырех охранников и след простыл. Я остался в коридоре один, если не считать двух бессознательных тел. Слегка прибавив ходу, я пошел дальше. Надо бы поторопиться, пока путь чист.
  Коридор вывел меня на площадку второго этажа - дальше неудобная лестница вниз, в некое подобие вестибюля. Понимаю, барон, хотелось как у герцогов и сэров, но получилось неважно. Звонкая монета в его кармане приказала экономить. Жадный ты деревенский хрен.
  Напротив лестницы на втором этаже красовались резные двери, приоткрытые. Весь переполох переместился в другое крыло дома, и я решил, почему бы и нет? О. О-о! А покои барончик отгрохал себе неплохие - вот куда пошла вся монета с василиском. С обеих сторон раскрытые окна, справа два сундука разных размеров, закрытые, тяжелый дубовый стол с едой и выпивкой - хозяина оторвали от трапезы. Несколько стульев стояли поодаль, вразноброс, некоторые перевернутые - насыщался он не один. Слева платяные шкафы. Прямо посередине громадная кровать с балдахином. На стенах висело оружие и головы мертвых животных, в основном крупных и рогатых, как бы намекая на охотничьи пристрастия местного господина.
  Я подошел к шкафам, распахнул - сменная одежда вперемешку с женскими шмотками для ночных утех. Я покидал их на пол. В другом валялась всякая мелочевка, я прихватил интересный подсвечник из желтой кости, отметив про себя отсутствие карманов - одежду свою я забыл на стуле, возвращаться было глупо. Да уж, мой промах, но делать нечего. Размахнувшись, я бросил его в окно. Звон разлетевшегося вдребезги стекла согрел мне душу.
  - Они в саду, в саду-у! - заорал не своим голосом и закашлялся кровью.
  Сундуки действительно оказались заперты. Ключи Гром наверняка носит с собой. Скряга.
  Забросив в рот кусок вяленого мяса со стола и запив дамским ликером - прекрасное сочетание - шагнул к кровати. Валяться не думал, но измазать в крови белые простыни... я не смог себе отказать. И тут мой взгляд привлекло нечто необычное - спешно накрытый подушкой из постелей выглядывал краешек знакомого клинка. Внутри все похолодело. Как я мог про него забыть? Забыть про артефакт, который мне одолжили! Да за это жизнью можно поплатиться! Дрожащими руками я достал меч, сглотнул - с оружием все было в полнейшем порядке, осталось лишь вынести его отсюда и вернуть владелице.
  Так, пора выбираться. Поглумился, и хватит, как бы не переборщить.
  Выглядывая из покоев барона, ожидал увидеть хоть кого-то, ведь здесь разбилось окно, но ни единой живой души не попалось моему хитрому взору. Где же все люди? А, ну да, в саду. Уже гораздо смелее я направился к выходу. И обалдело замер, когда в тени заметил охранника, скукожившегося до размеров урюка.
  - Пожалуйста, - прочитал я по губам, - не выдавайте.
  - Ладненько, - в замешательстве прошептал я и сделал первый шаг по ступеням.
  Под лестницей, с глазами полными ужаса стоял еще один.
  - Прошу, не надо, - изгибались его губы в такт моему недоумению.
  Я пожал плечами и пошел дальше. Получилось недалеко, едва ли до середины лестницы - очередной согнулся в три погибели под столом посредине вестибюля.
  - Я все понял, - буркнул я и махнул рукой. И просто целеустремленно направился к главному выходу из дома.
  Ну и белиберда здесь происходит. Куда я попал?
  Перед носом из ниоткуда выросла худая шпала в капюшоне.
  - Да-да, я понял, что тебя здесь нет, - бросил я и обошел его сбоку.
  Очередное непонятное тело образовалось прямо по пути.
  - Свалите с дороги, вы, трусы! - разозлился я и махнул клинком как бы отгоняя.
  Сталь встретилась со сталью, звоном заложило уши, а в стороны брызнуло искрами. Э-э, чего?
  - Тебе весточка от Ода.
  Я рывком обернулся, и вовремя, чтобы принять на клинок выпад. Отбил его и шагнул назад - против меня стояли два противника с двух сторон, один в один по одежде и абсолютно непохожие по росту. Шпала атаковал снова, коротко и резко, я едва успел среагировать и парировать. Даже понадеялся, что зацепил запястье бандита, но показалось. Зато от этого финта мой противник был вынужден сделать шаг вправо, я тоже его сделал. Теперь враги очень удачно выстроились ко мне цепочкой.
  Высокий замахнулся снова, из-под его руки вынырнул короткий и попытался меня пырнуть в живот. От атаки сверху я отмахнулся, а мелкого просто пнул в коленку, наслаждаясь своим преимуществом в длине конечностей. Он споткнулся, и мой меч сам собою опустился на его плечо. Кровь обагрила худые баронские ковры.
  Откуда-то появился еще один бандит, встав бок о бок с товарищем. Как же мне больно было двигаться. При каждом резком движении в глазах начинали плясать темные круги, а по рукам разливалась слабость. Каждый засранный миг я боялся присоединиться к обществу служанки и толстопузого. И чутье подсказывало мне, что присоединился бы, если б не артефакт. Только он и поддерживал во мне непонимающее сознание.
  За спиной слышался какой-то шум. Я не мог обернуться, был вынужден постоянно отбивать сыплющиеся на меня атаки и наскоки. Об атаке со своей стороны даже не помышлял, знал, что не хватит сил.
  Шум приближался, я боялся подкрепления бандитам. Ситуация приобретала окрас безвыходной. Ответно меня начинала брать злость - охрана барона глядела на эту схватку со стороны и трусливо дрожала в своих укрытиях, благодаря всей душой Эйзера Единого, что беда минует их стороной. Ублюдки и выродки на пайке у слабоумного идиота градоначальника. Бесполезное племя.
  Я ждал атаки сзади, но вместо этого мои противники отчего-то начали пятиться. И все чаще поглядывать мне за плечо.
  - Э! - громоподобный рев за спиной заставил вздрогнуть.
  И следом за ним женский:
  - Взять обоих! Не дать им уйти!
  Топот сапог начал обходить меня с двух сторон. Бандиты уже отошли и даже развернулись к своим новым оппонентам, а я все стоял, сжимал в руках клинок и словно пьяный пытался наставить его в их сторону. Выходило плохо - восьмерка делала с каждым разом все больший оборот.
  - Они испачкали мой ковер! - бушевал Гром.
  Я глянул под ноги - редкая капель срывалась с моих повязок, продолжая начатое прибитым бандитом.
  Ко мне приблизился барон, увидел то же, что видел я, и скривился. Но промолчал. Бок о бок с ним стояла дева в военной залатанной форме с погонами капрала.
  - Заканчивайте с ними! - скомандовала двум бойцам, теснившим бандитов.
  Те как будто только и ждали команды. За пару ударов расправились с негодяями: шпалу повалили на колени и приставили к горлу клинок, другого подрубили под ноги.
  - Итого семеро, - заключила девушка. - Это все?
  При этом почему-то вопросительно посмотрела на меня.
  А она старее, чем мне показалось. Больше тридцати, возможно, уже есть дети. Лицо закалено сражениями и службой.
  - Ливани, это просто чудо, что ты оказалась рядом!
  Барон тискал в лапищах древко топора, но что-то незаметно было, чтобы он пускал его в ход. Чего не сказать о военной - на ее мече застыли кровавые разводы.
  - Чудо, что нас предупредили о том, что бандиты заходили нам с тыла. Если бы не клич, они бы перерезали весь народ, и единственным раненым охранником в саду дело бы не ограничилось.
  Забавно получилось, я хмыкнул про себя и старательно проглотил улыбку. Попал пальцем в небо, бывает.
  - Ливани, что будем делать?
  Гром так очевидно перетрухнул, что был сам не свой. Он боялся Ода и хоть на публике старался это скрывать за завесой бравады, сейчас его прорвало.
  Ливани не посчитала нужным ему отвечать. Оценивала обстановку напряженным взглядом. Интересно, я задумался, это та самая Ливани Сот, о которой говорил Аал Гаррос с бароном? Охотница за бандой Ода? Так вот ты какая. Раньше я о ней слышал лишь краем уха. Не имел дела с людьми разбойника - не имел дела с ней. Но по слухам опасная команда - женщина и ее подготовленные люди.
  Надо отсюда сваливать, плевать каким образом. Требуется удобный случай, что-нибудь такое, что отвлечет всех четверых. Однако...
  Раненый коротыш трепыхнулся в луже своей крови. Это заметил лишь я и быстро отвел взгляд. Слишком быстро - охотница заметила это и вопросительно изогнула брови. Но она стояла прямо над побитком - ее ошибка. Бандит повернул голову и вдруг бросился - откуда взялись силы? - на военную и... укусил в ногу.
  Переполох поднялся будь здоров. Это мой шанс! Я начал пятиться и пятился до тех пор, пока не воткнулся спиной в затихарившегося охранника. А теперь бочком в сторону. Как бы жаль мне ни было отдаляться от главного входа, приходилось - я должен оказаться за их затылками. С каждым шагом мы все дальше и дальше от выбранной цели...
  Достигнув прохода, спешно поковылял к заднему выходу. Двери едва открылись под моим слабеющим натиском, я оказался в саду. Темнота поглотила все кругом, и я шагнул в ее объятия. Как мне выбираться из сада, тыркаясь наугад, я не представлял. Как-то, - этого достаточно. Я просто должен выйти сам и вынести отсюда чужой артефакт.
  Каждый шаг давался все трудней, дыхание вообще замирало где-то в районе гортани. Одышка была такая, словно я оббежал кругом весь Брусверк. Я дошел до дерева, оперся на него плечом. Всего лишь миг перевести дыхание, и я тронусь дальше. Всего лишь миг, один миг. Я покачнулся вперед, попытался было сделать шаг, но понял, что ныряю в землю носом. И внезапно меня подхватили под руки.
  - Я умира-аю, - проблеял я своим спасителям, кем бы они ни оказались.
  - Ничего, дружище, ничего. Бывало и похуже.
  Не знаю, что было бы лучше: встретить бандитов Ода или бойцов Сот. Мне повезло нарваться на вторых.
  - Мне нельзя назад, только не обратно в дом. - Мои носильщики притормозили, переглянулись. - Меня там добьют, Од там, он всех перерезал, только я сбежал.
  - А Ливани Сот? - не выдержал один.
  - Там была какая-то женщина, - я сделал вид, словно припоминаю. Или борюсь с атакующей бездной в моей голове. Что-то из этого должно было получиться. - Была...
  Это сработало слишком хорошо. Бойцы не сговариваясь бросили меня прямо там, где стояли - из меня вышибло дух. Синхронно вынули мечи из ножен и рванули ко входу в дом. Спасители хреновы.
  Теперь из-за этих недоумков мне переться непонятно куда на несколько метров дальше. Я попробовал встать - не вышло. Меч, главное сохранить при себе меч. Я прижал его к груди одной рукой - по запястью тут же заструилась теплота, сколько можно истекать кровью? - и, опираясь на другую, по-звериному поковылял дальше.
  Изо рта вырывались мерзкие хрипы, на губах, кажется, проступила пена. Надо мною встали два силуэта.
  - Дайте, кха-х, угадаю. Весточка от Ода?
  Стоящие надо мной в замешательстве переглянулись, один положил руку на кинжал на поясе. И захрипел, схватился ладонями за шею. Второй развернулся, успел ойкнуть и тоже захлебнулся собственной кровью. Мне на глаза изо мрака попалась знакомая рогатая фигурка.
  - Каково удовольствие ползать в грязи?
  Весь мир, что, издевается надо мной? Дайте мне уже либо свалить отсюда, либо отойти преспокойно в мир иной!
  Я протянул ей меч и расслабленно выдохнул, вернее, попытался, когда одолженный артефакт вернулся к хозяину.
  - Я все, кончился, - сипнул я.
  И кончился.

  Глава 2. Измена себе: часть 2

  Лоб горел, но я продолжал дышать. Значит, не умер, раз могу хоть что-то чувствовать. Ну и дышать, разумеется.
  Чьи-то заботливые ладошки положили мне на лоб холодное полотенце. Слабое облегчение настигло меня как приход, - хорошо. Они коснулись щек, торса, забрали полотенце, чтобы снова его смочить.
  - Как он? - это был голос Ливани Сот, кажется.
  - Пойдет, - отозвался барон прямо над ухом.
  Так вот чьи это были заботливые ладошки...
  Что-то эта ситуация мне напоминает. Ах, ну да, пару последних разов я приходил в себя ровно так же.
  Я продрал глаза.
  - Он в сознании, - удивился Гром и поджал губу. И не надейся, засранец, хрен я сдохну у тебя на виду.
  Женщина уже стояла надо мной и хищно смотрела прямо в глаза. Она как будто резко постарела лет на десять за эту ночь: складки морщин пролегли вдоль уголков губ, крыльев носа и под глазами - охотница давно не спала.
  Я пролежал бездыханным совсем немного, возможно даже, всего несколько часов. На улице светало, пока еще тусклый свет пожираемого туманом солнца боязливо заглядывал в окно.
  - Пусть отдыхает, - решила она, - его еще вести полсотни лиг, и в таком состоянии он не вытянет дорогу.
  - Когда отправитесь?
  - Сегодня вечером.
  - На ночь глядя? Время разбоя и грабежа...
  Ливани Сот коротко кивнула его словам и отошла от меня. Скрипнул стул, она глубоко вздохнула.
  - Тебе бы тоже отдохнуть, а, Ливани?
  - Нет времени, - бросила она.
  - Твои солдаты...
  - Они заняты.
  - Мои солдаты...
  - Бездельники.
  Охотница была не в настроении.
  - Надо позвать лекаря, пусть посмотрит его еще раз.
  - Да не на-адо, - отозвался Гром так, будто каждая консультация глодала его карман. Хотя, может, так оно и было. - Он вытянет, живучий попался гаденыш. Дохляк дохляком, а вона как махал той зуботычкой, а еще и не подох при этом.
  - Техника у него, конечно, есть, задатки бойца, - женщина задумалась, - но куда он подевал свой меч? Его так и не нашли ни в саду, ни в доме.
  - Хороший вопрос! - ни с того ни с сего рявкнул барон, видимо, уже считая этот меч своим трофеем. И снова хрен тебе, волосатое чучело. Негоже такому ничтожеству касаться грязными лапищами артефактов.
  А вообще меня напрягало, что эта парочка обсуждает меня в моем же присутствии, зная, что я в сознании, но так, как будто меня здесь нет. Словно все, что они скажут так и останется при них. Меня уже не берут в расчет.
  - У него есть сообщник, я те говорю!
  - Почему ты так решил?
  О-о, а она с барошкой не выкает.
  - Не верю, ну не верю я, что это он прирезал последних тех двоих. Вот прямо жопой чую, что-то здесь не так. Не мог он...
  Сот его перебила.
  - Они убиты тем самым мечом, плюс раны, плюс как они лежат, плюс их кровь на нем самом.
  - Но где меч?!
  - Да, но где же меч?..
  Они помолчали какое-то время. Видимо, ломали голову над загадкой. И я был уверен, что королевской гончей эта загадка вовсе не загадка, просто она предпочитает загадать ребус тугоголовому собеседнику. Для чего-то...
  - Моя дочурка поедет с вами?
  - Нет, в часе езды позади.
  - Это не опасно? Совсем нет?
  - Ей ничего не грозит, о ее экипаже будут знать всего четверо, причем лекарь до последнего будет оставаться в неведении, что ее вывезли из дома. О ней не волнуйся, приманка - он.
  Разумеется, она говорила обо мне. Даже не видя, ощутил кивок в эту сторону. С каких это пор я стал приманкой? Когда это моя жизнь так резко покатилась под откос?
  А, я понял. Для них я овощ, полутруп. Все равно я не смогу оказать никакого сопротивления, никуда не убегу, никому не расскажу. У меня нет сил даже на то, чтобы подать голос. И кляпа никакого не требуется. Удобно они устроились, чувствую себя червем на рыбалке. А ловить на меня будут, конечно же, несравненного и неуловимого Ода.
  В комнату постучали и, не дожидаясь разрешения, дверь со скрипом отворилась.
  - А, Аал! - воскликнул просиявший барон и подскочил ему навстречу. Теперь я видел лишь унылый бревенчатый потолок и светильник. - Ну наконец-то!
  - Как он?
  - Жив, хоть и не сказать, что здоров.
  - Он что, в сознании?
  - Ничего удивительного, - отрезала Сот. - Вы едете с нами?
  Наверное, он кивнул.
  - Опасно.
  - Ничего подобного - у Ода ко мне нет интереса, даже скорее наоборот.
  - Вы знакомы?
  - Не лично, но он знает обо мне и моем положении.
  - Аал, Аал, как же все перевернулось, я не представляю, что делать!
  - Друг мой, стоило бы начать с того, что у тебя дрянная охрана. Она только и знает, что жрать да спать. Набивает желудки и делает абсолютно ничего. На них нельзя положиться, ты же видишь.
  - Да как же это, я в них уверен. Ну да, трусоваты немного, но в решающий момент они возьмут себя в руки!
  - Вчера был наглядный пример.
  - Вчера-вчера! - буркнул Гром и принялся мерить шагами комнату - три шага туда, три обратно, меня поместили в подобие чулана. - Вчера все было иначе, все струхнули! И даже я! Тебя не было в доме, ты не знаешь!
  В ответ Гаррос лишь вздохнул. Показалось даже, покачал головой. Этот барон непроходимый глупец и остолоп, несите нового.
  - Ох, Гром, ты не привык меня слушать...
  - Но я прислушиваюсь к твоим советам!
  - Тогда прислушайся к этому - когда вы собрались ехать в Простас?
  - Вечером, - откликнулась Сот.
  - Езжайте сейчас. Прямо сейчас.
  Воцарилось гробовое молчание, я даже позабыл дышать. Скорее едем - скорее встреча с бандитом. И короче мой срок в этом мире.
  - Мы едем, - заключил Вольнодумец.
  - Это рискованно! - впервые слышу, чтобы охотница повышала голос. - Мы не все подготовили.
  - Чем скорее, тем лучше, - добавил Аал Гаррос.
  - Но почему? - военная дева, казалось, была обескуражена.
  - Потому что вечером будет слишком подозрительно, вся ваша затея не выгорит: умрет Гапон, а Ода вы так и не получите. Сейчас он не ожидает - подумайте, какие выскочки, - все должно произойти спонтанно. Меньше времени ему на раздумья, он совершит ошибку.
  - Почему вы так уверены?
  - Я прожил больше, чем вы, молодая госпожа, - он улыбнулся, я это понял по голосу, - и знаю жизнь и людей больше, чем вы.
  - Я охочусь за Одом уже третий год.
  - И ваш вердикт?
  Женщина помедлила. А потом ответила:
  - Он ошибется.
  - Решено, - заключил барон и довольно хлопнул в ладоши.
  Вся троица покинула комнату. Я остался один, наедине со своими мыслями. Все было очень грустно и безвыходно. Апатия.
  Солг - тварь и паскуда, бросила меня в такой ситуации. Умыла руки, как говорится, свалила, пока была возможность, предоставив меня холодным ладоням смерти. Я ожидал от нее хоть чего-то, хоть какого-то вмешательства, а в ответ галимая пустота. Она появилась всего дважды: в первый раз предупредить, во второй - забрать свое. Первого вмешательства ей показалось достаточно. Сделала все, что могла, да? Ублюдская раса, пришедшая в наш мир из бездны хаоса. И сволочная особь из ее числа. Говорила мне мать не иметь дела с демонами, я не послушался и теперь расплачиваюсь за это.
  Я ей верил. Ну хорошо, не верил, а доверял. Этого даже много для таких, как она. Однако, видимо, зря. Поплатился. Совратила меня парой добрых намерений и постельными ласками. А я и уши развесил и живот расслабил. Туда она и нанесла свой удар. Жестокий, продуманный. И теперь я гнию в ожидании смерти, а она продолжает жить и совращать других, возможно как раз того самого Ода...
  Апатию как рукой сняло, меня схватила злость. Бессильная ярость поселилась в моем разуме. Я часто и хрипло задышал. Странно, совершенно не больно. Куда делись все ощущения тела? Так и должно быть у совершенно больных? Совершенно больной... да уж, верно умирающих так и надо звать. Хоть и жестоко.
  Зато она от меня ничего не получит! Никакой ей расшифровки ее мутного текста! Эта возможность умрет со мной, а другого такого идиота, посвятившего жизнь мертвым текстам и языкам ей придется ой как долго искать. Пусть помучается сволочь. Пускай ей будет тяжело так же, как тяжело мне. Она это заслужила.
  Эта злорадная мысль меня немного успокоила. Злость, хоть и медленно, но начинала затухать. Я слишком бессилен и безнадежен, так какой же смысл и дальше травить себе душу? Да, Солг меня предала, но разве я первый? Или последний? Мир не без изъянов, и чудовищные вещи происходили, происходят и будут происходить постоянно. То, что я их не вижу или не замечаю - или вовсе стараюсь не замечать - не значит, что этого нет.
  Последние часы перед отправкой я провел в глубоких раздумьях - как еще я мог провести это время? Сознание отключаться отказывалось категорически. Я не простил Солг, но попытался поставить себя на ее место, взглянуть на ситуацию ее малахитовыми глазами. Я сам своими разговорами вырыл себе яму, и не ее вина, что закапываться вместе со мною она отказалась. Кто бы согласился?
  Я мог подумать обо всех, с кем имею дело нынче, но предпочел прошлое настоящему.
  Барон Гром Вольнодумец, - не думал, что этот человек настолько плох. Пожалуй, мне было бы стыдно за хорошее знакомство с ним. Он трус и негодяй. Слышал, что он воевал в Портийской кампании при нашествии на земли свободных королевств могучей империи с востока. Почти двадцать лет прошло, я был еще совсем малышом. Прошел эту войну, потом участвовал в другой поменьше, в локальных стычках и сражениях. И везде отличался смелостью и упорством, необычностью собственных взглядов. У него всегда при себе было свое мнение, которое он не гнушался пускать в ход. За это часто наказывался, разжаловался. А что же стало теперь? Он превратился в жирного бесполезного борова без прежних амбиций, интереса к чему-либо кроме выпивки и, что самое важное, без свободы мысли. Гром ее в себе просто задавил.
  Про Ливани Сот я знаю слишком мало. Только то, что она волевая и суровая, тоже закалена одной войной и многими сражениями. И что стоит на хорошем счету у королевы астарийской.
  Аал Гаррос вовсе не тот, кем представился мне изначально. Предполагаю, что 'друг и советник барона' лишь одна сторона монеты - василиск, другая же принадлежит королевскому дому. От этого человека просто разит столичной хваткой.
  Гроза... Вот о ней я переживал. Она еще молода, вряд ли есть двадцать зим. И при этом искусна с топором, крепка телом и не выглядит тупоголовой овцой, как ее папаша. Поймал себя на мысли, что не хочу, чтобы с нею что-нибудь случилось. Странно так все это...
  За мной пришли, когда на улице окончательно рассвело, и в светильниках уже не было смысла. Какой-то сухощавый мужичок и пара верзил.
  - Кладите его на носилки. Только осторожно, не скиньте камень!
  Меня подхватили под мышки и под колени, подняли. Голова безвольно запрокинулась назад. Ее тут же поддержали, приподняли. Я увидел у себя на груди большой угловатый камень со светящимися синими прожилками. Его тусклое свечение медленно уходило мне под кожу. Вот почему я до сих пор не подох и не чувствую ни боли и ни тела. Это нечто - чем бы это ни было - поддерживает во мне жизнь. Подкачивает, так сказать.
  А ведь действительно моя каморка оказалась неким подобием чулана. Меня выносили из-под задней лестницы, в какое-то убогое место в доме, где на стенах поселилась пыль, а на потолке пауки с интересом на меня поглядывали из своей паутины.
  И еще один маленький факт, так, мое замечание, - охранники барона несли меня ногами вперед.
  Мы вышли в сад.
  - Грузите труп, и поехали, - распоряжался чей-то незнакомый голос. Слишком много уверенности и силы сквозило в нем, значит, не из людей барона, - из бойцов охотницы.
  Моя карета оказалась грубой повозкой с бортами. На пол бросили охапку сена и решили этим ограничиться. Кто-то занял место на козлах рядом с кучером, еще двое легли рядом со мной, накрывшись мешковиной. Экипаж в сопровождении еще четырех всадников тронулся.
  Мы ехали через город, через этот унылый Брусверк, а я клял судьбу, что однажды свернул в эту сторону. Я видел небо. Временами, когда повозка подпрыгивала и голова моя мотылялась, видел больше. Ничего нового - обшарпанные деревянные дома. Но вот лица, что мне удавалось заметить, интересовали больше. Я видел там любопытство, у некоторых прямо нестерпимое, отчего прохожие запрыгивали на борта, стреляли глазами вовнутрь и улепетывали, подгоняемые окриками рядом едущих конников. Где-то в глазах проскакивала опаска и даже страх.
  На самом выезде из Брусверка и так хмурящееся тучами небо окончательно затянуло. Заморосил мелкий дождик. Кто-то подошел ко мне от козел, я скосил глаза - Ливани Сот. Мы встретились взглядами. Глядели друг на друга долгие четыре секунды, потом повозку снова тряхнуло, и дева в военной форме схватилась за борт.
  - Мне очень жаль, - пробормотала она и склонилась надо мной. Ткань мешковины накрыла мое лицо, и я потерял тот остаток мира, что еще оставался мне доступен.
  Мы ехали долго, я потерял счет времени. Дождь то прекращался, то вновь принимался противно моросить. Прикрывающая меня ткань вымокла насквозь и липла к телу. Я пытался от всего этого отрешиться, словно происходящее вовсе меня не касается. Пытался спать, отключиться, прислушивался к своему телу. Но ничего не выходило. Все мои попытки шли прахом.
  Я устал, все ждал момента, когда это наконец закончится. И когда раздался голос военной, понял, что момент близок.
  - Тормози-и!
  Кучер послушно тпрукнул лошади, качка прекратилась.
  - Что происходит? - тот самый голос, что командовал в саду барона. Цоканье копыт приблизилось к повозке.
  - Бревно на дороге.
  - Где, не вижу? А-а... Проделки бандитов?
  - А ты сомневаешься?
  - Роща, скрывающая в себе секреты, бревно поперек пути... Слишком банально.
  - Бандитам пришлось торопиться и на выдумку не осталось времени, - Сот хмыкнула. - Гаррос дал дельный совет.
  - Почему он в итоге не поехал?
  - У него внезапно появились срочные дела в городе, его нашел посыльный.
  - Ну да, ну да, как-то все это подозрительно, не находишь?
  В ответ молчание.
  - Ну хорошо, что будем делать? Пойдем прямиком в эту западню? Тогда у нас нет шансов. Они нас заметили, я больше чем уверен. Пустить людей в обход не выйдет, да и людей у нас раз-два и обчелся.
  - Ты говоришь очевидные вещи. Как попугай.
  - Ты разве не за этим меня держишь? - мужчина довольно хмыкнул.
  Они перешли на шепот, словно если бы я мог подслушать, что-нибудь да испортил. Молил только Эйзера Единого о том, чтобы сократил ожидание.
  Время снова превратилось для меня в загадку. Полил ливень, заглушая вообще все кругом, будто бы намерено пожирая все секреты мироздания - я оглох. Где-то там за скрытой от меня завесой что-то решалось и происходило - но меня это не касалось. Я этакий пассивный участник вроде безголосой вещи, приколоченной дома на гвоздях. Я просто есть и в один миг сыграю свою роль, а до того буду молчаливо висеть на стенке.
  Пусть кричат, что мой вышел срок, эти стервятники еще получат свое. Ах, как жаль, что я никчемен и не могу обратиться к джинну, чтобы тот пожрал всех этих ублюдков за мою жизнь! Как же обидно, что, изучая столько древних текстов, я так и не наткнулся на секрет призыва василиска! Не способен обрушить на их головы огненный шторм, не умею вызывать лавины бесконечно острых клинков! Тем ли я занимался всю короткую жизнь?
  Но кто смерть пророчил, многих уж нет! Так, стоп... кажется, я начинаю загоняться по эпическим хроникам и балладам. Кем это вдруг я себя возомнил? Вольный канцеляр в шкуре героя! Ха-ха-ха! Мне вдруг стало нестерпимо весело. Поверил в себя! Решил, что хоть на что-то способен, когда всю работу за меня выполнил артефакт!
  - Что там? Что происходит?
  Набиравший силу кипиш вырвал меня из раздумий.
  - Что? Что ты там говоришь? Ближе, я не слышу!
  - Бандиты Ода напали на экипаж баронетты!
  - Черт! Чтоб его!.. Как?! Откуда он мог знать?! Вперед, вперед! Гарп, ты едешь со мной!
  - Стоять! - резкий окрик Ливани Сот почти прекратил беснующиеся волнения. - Куда это ты собрался, Один?
  - Спасать баронетту! Ты же слышала его, Ливани!
  - К черту баронетту! - в смысле, к черту?! Спасай ее, сучка! - ты остаешься со мной!
  - Но...
  - Здесь, я сказала! Мы пришли, чтобы словить Ода, а не нанимались охранниками и защитниками баронской дочурки! Плевать мне на нее и на всех остальных - мне нужен бандит! Живой, чтобы я могла его лично умертвить! А то, что этот болван пустил свою драгоценную карету сразу вслед нам - его тупейшая ошибка! Впрочем, Гром никогда не отличался живостью ума!
  - Ливани, это неразумно!..
  - Пытаешься сбежать? Струсил? Испугался прошлой засады этого негодяя?
  - Мы потеряли троих! Троих! Ты сама чуть не сгорела заживо, твои шрамы - твое напоминание! Разве китель с чужого плеча не твердит тебе болью из раза в раз о том, что Од Хитрец намного хитрее, чем ты можешь себе представить? Ты долбишься о каменную стену словно тупой баран, когда ее можно просто попытаться обойти! А теперь, что теперь? Ты видишь, к чему все идет - бандит зажимает тебя в тиски! Он знает тебя лучше тебя самой - он насильно загоняет тебя в западню, знает, что выберешь ты, знает, и делает этот выбор за тебя! Ты!.. Ты..
  - Я?
  - Ты глупа и безумна!..
  Воцарилась тишина, какая только может воцариться среди хлещущих струй дождя. Эти слова... это было дерзко. И, вероятно, правдиво.
  - Ты все сказал, Один?
  - Не все, Ливани.
  - Я знаю. Помнишь, я тебе говорила, что ты как тот попугай? Помнишь, я тебе часто это повторяю. Так вот, мой бунтующий попугай, повторяй сейчас все, что увидишь.
  - Ливани, стой, Ливани! Не делай этого! Сот!
  - Вперед! Я сказала, вперед!
  Повозка дернулась, подпрыгнула на булыжнике, подкинула меня и двух ойкнувших бойцов по бокам, и покатилась. Вперед, как ей было сказано, не разворачиваясь. Прямиком в лапы бандитов. На что рассчитывает охотница? Как она собралась его ловить? Что вообще твориться в ее голове?
  Повозка все набирала скорость, военная подгоняла и подгоняла. Она пересела на коня, теперь ее голос слышался то с одного бока, то с другого. В нем сквозило неприкрытое волнение, плохо скрываемое за напускным оживлением.
  - Вы двое: Гарп и Вапи, оттащите дерево! Живее, живее!
  Сдвоенный топот копыт начал удаляться.
  - Не сбавляй, мерзавец! Не смей сбавлять, лети прямо по дороге!
  - Но бревно, госпожа! Не успеють ведь вдвоем, не сдюжат!
  - Правь прямо на него!
  Да меня щас выкинет из этой тачанки! Ноги уже свешивались за край. Эй вы, идиоты!
  Она решила проскочить! Эта дура немного умнее, решила перехитрить Хитреца. Пройти дальше здесь, чтобы не принимать бой, и выждать удобного случая. Пожалуй, действительно умный ход.
  - Побереги-ись!
  Бревно! Бабах! Повозка взлетела в воздух, я - и того выше. И-и вылетел. Словно куль покатился по земле. Мешковину сорвало с лица, деревья замелькали с бешеной скоростью. Я успел порадоваться, что не чувствую боли, как вдруг она меня захватила - глушащий все чувства камень покинул меня.
  Мир прекратил свой бег, сквозь завесу боли я видел перед собой свое сверкающее синими жилами спасение. Последние силы ушли на то, чтобы выбросить руку вперед, схватить его и подтянуть к себе.
  Стрелы впивались в борта повозки, она спешно удалялась от меня. Бойцы охотницы стреляли из самострелов в ответ. Два пустых коня, в ужасе ржа, бежали вслед. Два истыканных стрелами трупа валялись у бревна.
  - Вот он, вот! - раздались голоса неподалеку, они приближались, но я не видел их источников. - Хватайте его, осторожно! Берите! Держите камень! Не упустите! Меня подхватили на руки, теперь я видел лица. Обычные человеческие лица. Бородатые, слегка поддатые и насквозь измокшие.
  - Кладите прямо здесь, под навесом, на тюфяк! Госпожа, госпожа-а, он здесь, у нас!
  Мне в рот влили что-то терпкое и горячее, завернули в пуховик.
  Солг нависла надо мною. Внутри все болезненно сжалось. Горела душа.
  Это все она, демоница не сбежала. Она все устроила, руками главаря бандитов. Истина атаковала меня неумолимой жестокостью. Те бойцы, что стреляли на площади, они должны были спасти меня от Грозы, но вмешался я. Од был зол, он хотел отомстить за своих людей мне и барону, и она пришла, чтобы предупредить. Бандиту почти удалось, но вновь вмешалась она, избавив тогда от смерти. Ей было плевать на артефакт, она спасала меня. И теперь Солг здесь, среди негодяев, что обращаются со мною лучше, чем люди королевы. Эта засада была предназначена для меня, но не для того, чтобы кончить, а для того, чтобы вызволить. Этого добилась она, заставила несравненного Ода передумать.
  Эта женщина, она сделала так много ради меня. Рисковала едва ли меньше, работала на две стороны. Я считал, что спасение утопающего дело рук самого утопающего, и ее поведение тогда в этом меня лишь уверило. Я сильно ошибался. Насчет всего: себя и ее. Демоница сохранила мне жизнь.
  Она склонилась надо мною, коснулась лба. Затем обеими руками взялась за камень.
  - Сейчас я его уберу. Держись, Мельфий, не теряй сознания. Это очень важно.
  Она - моя героиня. Столько сделать ради никчемного человека...
  И она убрала камень.
  - Я, - пробормотал я, глядя ей прямо в глаза, - я ненавижу тебя, демон.
  И впал сознанием в небытие.

  Глава 3. Прилипала: часть 1

  - Твой завтрак.
  Эмилия поставила передо мною поднос с дымящимися тарелками. Снова ждать, пока остынет. Хотя надо признать, кормят тут на убой, и сытно, и вкусно.
  Я обратил на девушку внимание. Черные чулки на подвязках, ботфорты, короткие кожаные шорты, открывающая слишком много кофта из блестящего материала и перчатки без пальцев. Странный наряд. Если бы я не знал, что она всегда одевается так вызывающе, подумал бы, что пытается меня соблазнить.
  Ее формам позавидовала бы каждая: узкая талия, широкие бедра, длинные ноги, выпирающая грудь, неширокие плечи. Лицом тоже не была обделена - не просто симпатичное, а по настоящему красивое. Голубые глаза, пухлые губы и соломенный цвет волос дополняли этот почти идеальный образ.
  Улыбалась она скупо и все чаще из вежливости, хотя улыбка ей шла. Я бы предпочел видеть ее на ее лице почаще.
  Од захапал себе просто королевского образа сестру.
  - Спасибо, - хмуро отозвался я, заметив за нею еще один силуэт.
  Она кивнула и вышла, я отвернулся, чтобы не видеть ту, другую. И углубился в книги. Солг сохранила все мое добро, что я бросил тогда в таверне. А когда едва пришел в себя и вызывающе обвинил ее в халатности по отношению к моей собственности, тут же получил вещи обратно. Мешок с книгами, канцелярские принадлежности и все шмотки, кроме тех, что навсегда остались в доме барона. Даже куртка, которую я бросил на площади во время поединка. Моя любимая куртка.
  Я достал чистый листок, макнул перо в чернила и коснулся бумаги. Надо написать сестре, я давно уже это планировал, но все никак не решался. Теперь же выдался самый что ни на есть удобный случай.
  'Дорогая Цуки...' - начал я и остановился. Молчаливое внимание мешало сосредоточиться.
  - Что такое? - буркнул я, продолжая глядеть в листок.
  Демоница присела на край кровати, по обыкновению закинула ногу на ногу и накрыла колени сверху ладонями. Хвост мягко лег поверх, она ухватила пальцами кончик и задумчиво потеребила.
  - Хотела узнать, как ты себя чувствуешь? - наверное, это она могла бы сказать. А я мог бы ответить, что прекрасно, что каждый вздох дается мне с трудом, и каждый миг я борюсь с тем, чтобы болезненно не замычать.
  - Зачем ты пришла? Чтобы помолчать? Этим можно заниматься наедине с собою, компания вовсе ни к чему.
  Она фыркнула в ответ - так на нее похоже.
  - Ты, кажется, собирался куда-то?
  Зачем вновь затеяла этот разговор? Разве вчерашнего было мало?
  - Хочешь узнать, не передумал ли я? - наивная. - Я отправлюсь сразу после завтрака.
  - То есть мы.
  - Я, - выделил это слово, - отправляюсь. Ты уже как хочешь. Можешь продолжать растягивать удовольствие в обществе главаря бандитов. Ведь Од такой харизматичный, приятный собеседник и человек.
  Она опять пропустила мой выпад, словно и не слышала вовсе. Иногда это меня бесит, как сейчас.
  - Куда ты так торопишься, ты еще не полностью здоров?
  - Заботишься о моем здоровье? Как мило. Прошло уже целых девять дней!
  - Прошло всего лишь девять дней. Для твоих ран этого мало.
  Мне плевать. Я знаю, что при резких движениях раны на груди начинают кровоточить, знаю, что у меня к этому переломано несколько ребер при падении и два пальца на левой руке. Знаю о сотрясении, но меня уже не мутит, не рвет, даже голова почти не болит. Знаю, что хромаю, но не могу понять, отчего. Говорят, связки порвал, но на мой вопрос, где докторский аттестат, эти самые лекари глядели на меня как на умалишенного. После этого я обыкновенно с ними ссорился, они в ярости выбегали прочь, но через некоторое время Эмилия исправно приносила лекарства.
  Очнулся я на третьи сутки пребывания в лагере бандитов. Меня привезли сюда никаким, каждый успел усомниться, что я сначала дотяну до этого лагеря, а потом что выживу. Все видели в этом сущую бессмыслицу и отказывались тащить лишний груз. Демоница сумела их переубедить, и в итоге я утер им нос.
  Что это было: жажда жизни или сторонняя магия? Я не представлял, а расспросы ни к чему не привели - единицы людей, с кем удавалось переговорить, лишь недовольно отбрехивались. Но того, с синими прожилками, камня я больше не видел.
  - Я ухожу и точка, - не терпящим возражения тоном заключил я.
  - Почему?
  - Меня томит это место.
  Уже третий раз мы говорим об одном и том же. Не ожидал от Солг, что она может мусолить одну и ту же тему из раза в раз. Никогда прежде она так не поступала.
  - Мне нужно закончить письмо. В одиночестве.
  Быть может, она хотела добавить что-то еще, но не стала. Мне это не интересно. Бесшумно встала и вышла, осторожно прикрыв за собой дверь. А я обхватил голову руками и вновь вперил взгляд в бумагу.
  'Дорогая Цуки...' Нет, так не пойдет. Скомканный листок вспыхнул в пламени свечи и упал догорать на пол. Передо мною лег другой.
  'Сестра, - начал я без приукрас, - давно хотел тебе написать, но все не было случая. У меня нынче все хорошо, даже прекрасно, учитывая, что совсем недавно я чуть было не лишился жизни. По собственной вине. Повздорил с одним толстолобым бароном. Сейчас ты наверняка качаешь головой моему безрассудству, я более чем уверен. И правильно делаешь...'
  Слова ложились легко, я чувствовал себя словно на исповеди. Как и всегда, когда я писал своей любимой сестре. Она далеко - меня занесло в этом мире черт пойми куда, но отказаться от весточки ей просто не имел права. Хотя бы чуть, рассказать или расспросить, не надеясь на ответ. Если она и писала что-то, то эти письма терялись среди почтовых постов, я уезжал, их не дожидаясь, а потом просто не было смысла искать. Ужасно эгоистично с моей стороны, но мне самому было важнее выговориться, внутренне надеясь, что дома все по-прежнему хорошо. Подумать только, я не был в той стороне уже бесконечно долгих два с лихом года!
  Еда остыла. Тушеная баранина и вареные овощи, а в кружке вино. Последнему я предпочел бы морс.
  После завтрака я собрал все свои вещи, запечатал письмо в конверт, но пока не подписал, и сунул его в одну из книг. Оделся, накинул сверху любимую кожаную куртку и, сутулясь и морщась от болей, вышел из комнаты. Дверь вела прямо на улицу, на заполненный людьми двор.
  Необычное место выбрал своим лагерем бандит - старую разрушенную деревушку среди скал. Найти это место не составляло труда, но соваться сюда даже целым войском не имело ни малейшего смысла. Узкие проходы с обеих сторон надежно защищали это обжитое укрытие. Уверен, Ливани Сот знала об этом убежище, но и понимала то же, что и другие, оттого и пыталась каждый раз выманить Хитреца в чистое поле.
  Мне на глаза попалась сестрица местного главаря. Эмилия стояла ко мне спиной. Страшно представить каково ей, имея такое роскошное тело, томиться в окружении пожирающих ее глазами необразованных дикарей. И нечего делать, у нее нет выбора - покинуть лагерь она просто неспособна. Ничего не может, не жизнь, а существование и прозябание среди все время пьяных и нечистоплотных людей.
  А еще я знал, что в свои девятнадцать она оставалась девой, в отличие от ее братца...
  Девушка почувствовала мой взгляд, обернулась. Увидев тяжело опирающуюся на дверную балку фигуру, подошла.
  - Тебе еще рано выходить, - наставительно произнесла.
  - Вполне возможно. Эмилия, - обратился я к ней по имени, - у меня будет к тебе небольшая просьба.
  - Я слушаю.
  - Но прежде скажи мне...
  Она коротко улыбнулась - знала, что я хотел спросить.
  - С Грозой все в порядке, она уже, можно сказать, полностью здорова. Ее не держат взаперти, как ты любишь повторять, у нее свобода перемещений. В определенных рамках... И никто не собирается причинять ей какой-либо вред.
  - Тогда отпустите ее! Хватит держать насильно!
  - Брат и отпустит. Но только после того, как папаша заплатит за нее выкуп.
  - Этот скупердяй, как бы ни любил свою дочь, никогда не отдаст за нее сотню цеверов! Никогда!
  - Значит, она останется здесь до тех пор, пока брату будет хотя бы мерещиться ее выгода.
  - А потом?..
  Внутри все похолодело. В ответ девушка пожала плечами.
  - Ты упоминал о какой-то просьбе.
  - Да, просьба. Просьба... - я протянул ей кошель. - Найди мне, пожалуйста, лошадь.
  - Когда она нужна?
  Девушка взвесила кошель в руке, заглянула вовнутрь и покачала головой.
  - Прямо сейчас.
  - Здесь слишком много, - произнесла. - Хватит на трех, а то и четырех. - Достала несколько монет, покрутила в пальцах и сунула в поясок. Остальное вернула. - К чему спешка?
  - Я уезжаю.
  - Нельзя.
  - Брат не отпустит?
  - Не в этом дело, просто...
  - Тогда мне плевать, я еду, и в ближайший час меня здесь уже не будет.
  - Если будет лошадь, - уточнила Эмилия.
  - Если нет, то исчезну отсюда немного позднее. Просто с лошадью будет проще.
  Легкая грусть поселилась в ее небесного цвета глазах. Не думаю, что за это время и пару коротких фраз мы успели привязаться друг к другу. Скорее ее просто радовало мое общество - как новое и образованное лицо в стаде приевшихся тупиц. У нее не было никакого образования, а сам я замечал, как она с интересом поглядывает в раскрытые на столе книги, когда мимолетом заходила в мою каморку. Думаю, просто стеснялась спросить. И не потому, что так воспитали - в этом-то как раз она была полностью раскрепощена, - а банально боялась показаться мне невежей.
  - Я договорюсь насчет лошади, - пообещала девушка. Я благодарно кивнул и с эстетическим удовольствием наблюдал, как она развернулась на высоких каблуках и куда-то направилась, деликатно виляя бедрами.
  Оставалась сущая малость - перетащить небогатые пожитки к выходу. Это оказалось сложно, но я справился и теперь сидел на мешке с книгами, безынтересно листая 'Трактат о наречиях баронств, герцогств и королевств Массилийского континента'.
  Этот труд я считал слабым, недоработанным. Он затрагивал лишь центральные и западные государства, полностью игнорируя все те, что лежали за Заснеженными Вершинами. Не было здесь и империи на востоке, и крохотных городов-государств на южных побережьях. А те, что упоминались в нем, разбирались слишком поверхностно и шаблонно. Зачем я таскаю с собой эту бесполезицу?
  Эмилия появилась примерно к исходу этого часа и вела рядом с собой гнедую кобылу, а за нею, привязанного веревкой к луке седла - осла. Лошадь выглядела богато, породисто. Я даже усомнился в том, что взятых ею денег на нее достаточно и был готов, что девушка запросит еще.
  Не запросила.
  - Осел? - я вопросительно изогнул брови.
  - Это уже подарок от меня.
  - В честь чего?
  Она зарделась, как будто это было что-то неприличное.
  - Тогда это - от меня.
  Я протянул ей книгу и подивился, с каким благоговением она ее приняла. Да ну не стоит этот труд такого к нему отношения!
  - Не знаю, нужно ли тебе такое...
  - Нужно! - отрезала. И добавила, уже тише: - спасибо.
  Я тяжко вздохнул и болезненно выдохнул. Эта девушка здесь гниет. Ей не место среди такого сброда. Ее разум требует знаний, чего-то нового! А застой ее просто убивает. Вытащить бы эту девушку как-нибудь отсюда, да только это невозможно. Од не позволит - очередной идиот на моем пути.
  - В библиотеках Простаса намного больше полезных книг. И интересных, и необычных, и даже ужасных. - к чему я все это ей сейчас говорю? Как будто пытаюсь очистить собственную совесть. - Если бы я только мог, то обязательно отвел тебя туда.
  На ее лице при первых словах загорелся настоящий, искренний интерес. Который угас при последних. В глазах снова плавала мутная пелена грусти. Я сделал только хуже.
  - Уезжай, пока не наговорил больше. У тебя есть лошадь и осел - уезжай скорее.
  С этими словами она развернулась и, глядя себе под ноги, медленно побрела прочь. Все это время она не отрывала от груди книгу.
  Я выкинул из головы все остальное и принялся грузить на осла вещи. С одной стороны все подряд, с другой писарские принадлежности и книги. Осла перекосило в сторону знаний. Что поделать, родной, знания - сила. Солг появилась в тот момент, когда я пытался забраться верхом на лошадь. Спустя пару неудачных попыток я обессиленный стоял, вцепившись дрожащими пальцами в седло, и переводил дух. Не мешкая, ничего не спрашивая и не говоря, она повесила две своих сумки с легкой стороны копытного носильщика. И когда я в очередной раз попытался забраться на лошадь, придержала, помогла влезть и сесть.
  Странный факт: все это время наблюдающие за моими потугами бандиты даже не подумали хоть как-то подсобить. Стояли и смотрели либо молчаливо проходили мимо. Оказавшись наверху, я устало облокотился на спину коня. И едва меня немного отпустило, тронул его в путь.
  Единственная прямая улочка в деревне обоими концами выводила прочь. Узкая дорога петляла среди скал и заканчивалась у заросшего лесом старого тракта, так мне объяснили. Я правил медленно, а лошадь послушно не торопилась и словно даже старалась идти ровнее. Избегала ям и кочек, камней и рытвин. Я был ей благодарен. Привязанный осел послушно семенил следом.
  Однажды оглянувшись, я понял, что Солг пропала. Я ехал один. Ну и ладно, так будет даже лучше. Зато знаю, где ее потом если что найти.
  К воротам я подъезжал осторожно, постоянно посматривал по сторонам. Но так и не сумел заметить, из-за каких проулков мне наперерез вышли двое бандитов. Перегородили дорогу, и лошадь встала, любопытно кося на меня одним глазом.
  - Куда это ты собрался, писарь хренов? - вежливо поинтересовался причиной моего отбытия старший из них. Рыжая клочьями борода забавно мотылялась, когда он говорил.
  - Прочь отсюда.
  - А Од?..
  - Что Од? - вскинулся я.
  Бандиты переглянулись.
  - Прочь, говоришь, - задумчиво протянул тот же. - Учти, обратно ты уже не заедешь. Как бы плох ты ни был, твоя нога ни шагу больше здесь не ступит.
  Я сверлил его взглядом. Играл с огнем, знал, что ничего не смогу ему противопоставить и даже ответить, если он нападет, и все равно наглел. Ему даже наказания за мою смерть никакого не будет, я не тот симпатичный демон, который разгуливает здесь на доверительных правах.
  Сзади послышалось неторопливое цоканье копыт о заросшую травой мостовую. Оно приближалось.
  - В чем проблема? - о-о, ее голос, значит, не показалось, и она собралась следовать за мной.
  - Госпожа, вы уже уезжаете? - тон собеседника поменялся: из вызывающе-угрожающего он превратился в услужливо-вежливый.
  - Нам пора ехать, время поджимает.
  - Я понимаю, госпожа, но наш главарь...
  - Он запретил нас выпускать?
  - Нет, что вы!
  - Держит нас взаперти насильно?
  - Ни в коем случае!
  - Тогда?..
  Она не договорила, да этого и не требовалось. Снова переглянувшись, бандиты отошли в сторону и провожали нас, пока мы ехали мимо, пешим шагом. Ворота нам уже загодя приоткрыли, мы протиснулись в узкий ход и вот она - свобода!
  Держаться в седле было невероятно тяжело, но я дал себе зарок не показывать слабость бандитам. Пускай считают, что я достаточно окреп для поездки. А для себя решил устроить привал прямо в лесу у тракта, если сумею до него дотянуть.
  Демоница молчаливо ехала позади. Если бы я не знал о ее присутствии, подумал бы, что еду в одиночестве.
  Дорога была неудобная, узкая - едва проходила телега, с крутыми поворотами. Чем дальше мы удалялись от лагеря, тем меньше становились громады булыжников, тем чаще по бокам попадались стволы деревьев. В какой-то момент я понял, что шедшая под небольшим уклоном дорога выровнялась, и лошадь ступила копытами на податливую почву, я испытал дикое облегчение. Но что странно, чем дольше я трясся в седле, тем легче становилась поездка. И к моменту, когда мы подъезжали к заброшенному тракту я уже начинал серьезно подумывать о том, чтобы лишний раз не останавливаться.
  - Как ты себя чувствуешь? - Солг поравнялась со мной.
  - Терпимо, - уклончиво бросил я и понял, что привала теперь точно не будет.
  Дальше мы ехали бок о бок. И молча. Я примерно представлял, в какой стороне находится Простас, и правил к нему. Так бы мы и ехали, молчаливо и угрюмо, если бы демоница вдруг резко не обернулась, притормозила коня, а через пару минут это услышал и я. К нам кто-то торопливо приближался.
  - Я еду с вами! - выкрикнула она издалека прежде, чем я успел удивиться ее безумному поступку.
  - Эмилия? - прошептал я себе под нос, невнятно представляя, чем грозит мне и Солг этот девичий поступок. Сглотнул. Сестрица Ода приближалась.
  Конь под демоницей занервничал, забил копытами, я глянул в ее сторону - она напряженно смотрела на приближающуюся всадницу.
  - Я, - произнесла девушка, резко оборвав галоп скакуна прямо перед нами, - еду с вами!
  Она решилась! Пошла против воли братца и сбежала из золотой клети. Она смелее, чем я предполагал, это заслуживает уважения.
  - Нет, не едешь, - спокойным тоном сказала Солг. Я удивленно воззрился ей в спину. Чего это с ней?
  Того же не понимала и Эмилия.
  - Я еду, - уже не так уверенно повторила.
  - Нет.
  - Я уже, - сделала акцент на это слово, - здесь.
  - Возвращайся, - безапелляционно заявила демоница и вскинула голову.
  - Нет.
  - Нет?
  Солг сунула руку в сумку через плечо, меч-артефакт увидел свет, блеснул невидимым лучом. Дело принимало скверный оборот.
  - Ты мне угрожаешь? - спокойно спросила Эмилия и вытащила из ножен свой клинок.
  - Предупреждаю, чтобы не следовала за нами.
  - А почему это ты решаешь? - возмущенно повысила она голос.
  - Потому что, - так и кричала вся фигура демоницы.
  - Кто ты такая, чтобы решать? Я еду за Гапоном, впрочем, как и ты, и ему говорить последнее слово.
  - Что-то ты слишком много о себе возомнила, дев...
  - Я не против, - вякнул я.
  В голове мигом пронеслись все те последствия, что сулило ее самовольство, и все я проигнорировал.
  Воцарилось молчание. Солг не оборачивалась. Первой нарушила тишину Эмилия.
  - Вот видишь, он не против. Все решилось довольно просто, не считаешь, демон?
  Она не считала, конечно же, но отвечать на едкую реплику не стала. Вместо этого неторопливо убрала меч обратно, застегнула сумку. А уже потом развернула коня ко мне.
  - Ей нельзя ехать в таком виде, - сказала и шагом проехала мимо.
  - Эмилия, тебе есть во что переодеться? Этот наряд слишком вызывающ.
  - Я не успела собрать вещи, налегке.
  - А у тебя, Солг?
  Она помедлила. И ответила:
  - Есть.
  Останавливаться посреди старого тракта обе девушки отказались наотрез. И если одна справедливо ожидала погони от Ода, то вторая просто вредничала. А погоня будет, я не сомневался. Бандит не оставит так просто самовольство младшей сестры. А когда он нас настигнет, достанется всем. Это было настолько очевидно, что никто из нас не произнес ни единого слова в этом русле.
  В какой-то момент мы свернули на заросшую густой травой дорогу. Не представляю, куда она вела, но все лучше, чем ехать на виду открытого тракта. Проехав несколько лиг, мы остановились на дикой поляне.
  - Куда мы держим путь?
  Вопрос задал я, но при этом задумался сам - действительно, куда? Переться в Простас не имело ни малейшего смысла. Только не сейчас, когда вокруг моей персоны поднялась такая шумиха. Поднялась-то она в Брусверке, но не сомневаюсь, что давным-давно дошла до ушей зевак столицы.
  - Ты главный, - сказала Солг, расстилая на земле покрывало и усаживаясь сверху, - тебе и решать. Ведешь, а остальные идут за тобой.
  Затаила обиду на сестрицу Ода. Красивая и сильная женщина встретилась со своей соперницей. Ничего удивительного.
  Эмилия ушла куда-то переодеваться, демоница действительно вручила ей комплект своей одежды и даже не поморщилась при этом.
  - Мы не едем в Простас, - заключил я.
  Девушка пожала плечами. А я задумался. Так, один заказ в столице точно отменяется, вернее откладывается на неопределенный срок. Помимо него оставалось еще два. Нет, я украдкой глянул на демоницу, три.
  Один заключался в переводе длинного перечня документов с общего массилийского на вейгерский - диалект восточного поморья городов-государств. Заказчик - некий сэр, пожелавший остаться инкогнито, с которым мы повстречались на границе астарийского королевства. Представился он Господином Зимой. Работа не сложная, но долгая, а оплата грозит достойная. Я уже начал перевод, но в ближайшие сроки вряд ли закончу.
  Второй - от пастора Эйзера Единого из храма в Диварносе. Его интересовали древние надписи на стенах, найденные в катакомбах под городом. Их старательно скопировали на бумагу и передали мне. Мельком брошенный взгляд дал понять, что поломать голову над этим придется - я углядел там символы Тиберийской Вязи, неподвластной моему знанию. Однако ж я имел представление, кто в Астарийском королевстве поможет мне расшифровать эти символы. - Мы направляемся в Ордикан, - поставил в известность свою спутницу.
  Ордикан - небольшая деревушка, где живет один известный старик и его понимания Древней Тиберийской Вязи. Никому за всю свою жизнь он так и не доверил ее секретов. Уверен, и унесет их с собой в могилу. Но можно рискнуть и попытаться уговорить этого принципиального знатока.
  - То есть, мы едем в Простас, - заключила в ответ Солг.
  - Мы не едем в Простас.
  - Да?
  Она как будто пыталась вывести меня из себя. Да, Ордикан находится в непосредственной близости от столицы, но все же за чертой города - на болотах, куда Простас не планировал расти. Зная тропы, до него от деревни можно было дойти самое большее за двадцать минут. Если объезжать топи, то следовало вычесть из жизни целый день.
  Эмилия наконец закончила смену наряда и появилась на поляне в обновках. Вещи Солг оказались ей маловаты, и что переодевалась она, что нет, едино все выглядело вызывающе. Слишком обтягивающие ее ноги кожаные штаны и охотничья куртка с наклепками, и единственное, что смотрелось более-менее органично - темно-коричневые ботинки. Свои старые вещи она закинула к вещам Солг.
  - Я готова, - сказала и попыталась рассмотреть себя. - Есть зеркальце? Демоница нехотя сунула руку в сумку, с которой не разлучалась ни на минуту. Одежды Эмилии, кстати, полностью повторяли одежды Солг.
  Или перестать морочить голову моей спутницы и отказаться от расшифровки? Помню нашу первую встречу, она нашла меня в гостях у банкира на званом обеде в королевстве Атмор, севернее Астарии, в богатом городке Норкосе. Меня пригласили невзначай, как бы между делом, а я взял да и пришел. Банкир знал обо мне, но дальше знакомства дело не пошло: ему не требовались мои специфические услуги, у меня же уже тогда водились деньги, чтобы брать ссуду. Я работал над переписью красивым почерком документов его хорошего знакомого, а тот в свою очередь в качестве жеста доброй воли взял меня к банкиру с собой.
  Светский раут только разгорался, к закускам едва приступили, а я успел завязать знакомство с одной дамой средних лет, которая под сорок сохранилась прежней красавицей. Помню, тогда двери открылись, дворецкий пустил очередного гостя. Вернее, гостью, чье присутствие здесь всех немного поразило. Чтобы так незвано, да так внаглую! Присутствующие возмущенно загомонили, а при этом с любопытством выглядывали через плечо друг друга.
  Хозяин особняка приветствовал черноволосую девушку, с радушной улыбкой представился, сказал дежурный комплимент и хотел было еще что-то спросить, но не успел - демоница спросила сама.
  Не знаю, что именно, но догадываюсь. Потому как после ее слов он нахмурился, задумался, а после обернулся к замершей толпе и вопросил:
  - Мельфий Гапон, если таковой здесь имеет место присутствовать, прошу, дайте знак.
  Я поднял руку с закуской - копченым куском семги на палочке, как сейчас помню, - опомнился и вскинул другую.
  - Подойдите, пожалуйста.
  Я протиснулся среди обряженного народа - кто-то даже не хотел давать мне дорогу, - всучил недоеденную семгу какому-то ханже и предстал перед банкиром и гостьей.
  - Мельфий Гапон? - на всякий случай уточнил, и я кивнул. - Солг, - представил он ее мне. - У нее к вам есть определенный интерес. Вы знакомы?
  Моего роста, кожа чуть серее моей, лицо спокойное и в меру надменное. Рога на голове она ничем не скрывала, даже обручем. На ней были пыльные дорожные одежды. Я покачал головой, да, мне приходилось иметь дело с другими демонами, но эту видел впервые.
  - Моя просьба, - напомнила о себе демоница.
  - Да-да, конечно. Бастюард! - позвал он, слуга подскочил к нему. - Отведи моих гостей в мои покои и проследи, чтобы их не беспокоили. Как долго? - обратился он к демонице.
  - Получаса будет достаточно.
  - Ты слышал, веди.
  Мы поднялись следом за слугой на второй этаж. Я пребывал в полнейшем недоумении - что от меня потребовалось неизвестной девушке, к тому же чужой расы? Едва лишь дверь закрылась, девушка сразу взяла быка за рога:
  - Мне нужны твои услуги.
  Вот так прямо, без приукрас и ненужных выканий. Ну хорошо, и я расслабленно выдохнул, значит, работа. Но почему я и почему она явилась за этим сюда и в такой момент?
  - Дело слишком важное, и мне нужен от тебя ответ. Прямо сейчас.
  С этими словами она вытащила из той самой сумки через плечо старую даже на вид книгу. Пыль на ней, казалось, была вековая, ничем не стираемая. Черная потрескавшаяся обложка без каких-либо надписей и знаков, а толщиной книга была в мой кулак.
  - Нужно это расшифровать.
  Книга открылась на случайной странице ближе к середине. Я внимательно вгляделся в незнакомые мне знаки. Это буквы или слова? Никогда ничего подобного не видел.
  Интерес захлестнул меня с головой, я, кажется, даже облизнулся, уже представляя, как все это разбираю по крупицам.
  - Справишься? - спросила.
  - Справлюсь, - прохрипел я пересохшим горлом.
  Да чтобы я, да чтобы упустить такое!.. Такое!..
  Книга пропала незаметно. Не успел я даже протянуть к ней загребущие руки, как она снова оказалась в сумке.
  - Когда сможешь приступить?
  Я приходил в себя как словно после дурмана.
  - Нескоро, - с сожалением покачал головой. - У меня прямо сейчас 'висит' пять заказов от совершенно разных людей. Не представляю, когда сумею с ними справиться. А начинать расшифровку твоего труда прямо сейчас, как бы мне того не хотелось, я не буду. Но сразу предупреждаю, на это уйдет много, много времени.
  Демоница расслабленно выдохнула - или мне показалось? - и прикрыла глаза.
  - Однако, - пересиливая себя проговорил я, - не проще ли будет найти другого толкователя, который справится с этим быстрее?
  - Не проще, - ответила и взглянула в глаза, - все остальные отказались.
  И теперь, спустя четыре месяца, я начал задумываться, а не совершил ли я ошибку? Согласился сгоряча, не подумав, с юношеской горячностью. Ведь с тех пор я так больше и не видел той книги. Не сомневаюсь, что демоница предоставит ее мне в нужное время, но до того момента еще черт его знает сколько времени.
  Хочу отказаться, подумал вдруг с непонятной смесью обиды и злости. Не хочу больше тащить это бремя возложенного на меня ярма обязанности.
  И еще теперь это ее неумолимое присутствие рядом со мной... Оно напрягало.
  Я сжал кулаки, ногти болезненно впились в ладони. И решился.
  - Солг! Нам нужно серьезно поговорить!
  Нахрен ее, нахрен ее книгу и расшифровку. Пускай идет на все четыре стороны!
  - Мельфий? - она подняла на меня удивленный взгляд. Снова эта ее игра - ненастоящие эмоции под случай! И вскричала: - Мельфий!
  Чтоб ее, хамелеонша! Тебе меня не провести!
  - Гапон, осторожно! - вскрикнула Эмилия, и я непонимающе нахмурился.
  Стрела вонзилась мне под ногу, я подпрыгнул от неожиданности и следом согнулся от скрутившей меня в груди боли. Обернулся. На границе поляны, там, где начинался густой лес, стояли шестеро конников. Один из них медленно опускал лук. Из-за их спин, не торопясь - эка важная птица - выехал еще один, седьмой. Широкий в плечах, светловолосый и бородатый. Ему всего девятнадцать, припомнил я себе.
  - Как ты посмел?! - рявкнул он и при этом смотрел только лишь на меня. - Ты, шавка, возомнил себя героем, призванным похищать из рабств знойных красавиц?!
  - Так значит, она рабыня? - буркнул я в ответ и поднялся в полный рост.
  - Гапон, ты нарываешься, - я даже не заметил, как Солг оказалась рядом со мной.
  - Мне плевать.
  - Он тебя разорвет на части и не заметит. Зря ты на меня надеешься.
  Я смерил ее презрительным взглядом и получил бесконечно спокойный в ответ. Подстилка бандюгана. Надеюсь, она прочитала это в моих мыслях. Или хотя бы на лице.
  - Если ты искал смерти, червь, ты ее нашел! - Од все распалялся, конь под ним принялся плясать. Меч в его руке подрагивал кончиком клинка.
  - Брат!..
  - Замолкни, Эмилия! Гапон, Гапон, тебе дали шанс, оторвали от рук смерти, а ты все бездарно растратил! Пришло время отвечать за свои поступки.
  - Я готов.
  Как же мне все осточертело, как же меня берет бес от каждой мелочи. Как же хочется взорваться криком на всех этих людей и нелюдей, окружавших меня.
  - Брат!
  - Я что сказал, Эмилия?!
  - Од! - рявкнула она, и я подивился - она так может? - Не смей затыкать меня дважды подряд! Нет, молчи! Молчи, я говорю! И слушай сюда! Я сама, слышишь, сама сбежала из твоего плена! Я догнала Гапона и напросилась идти с ним!
  - А он и радешенек был!
  - Тебе-то откуда известно? Отвечай!
  - Я зн...
  - Знаешь?!
  - Уверен в этом! - поправился.
  - А готов поручиться в том, что он звал меня? И в том, что рад был моему обществу, зная, что ты устремишься ему вслед? Считаешь его идиотом? Человека, получившего образование, вращающегося в высших кругах...
  - Знаю я, как он там вращается...
  - Ситуация в Брусверке не в счет! Итак, ты думаешь, что он так сразу согласился на мое присутствие в его компании?
  Вообще-то да, припомнил я. Однако бандиту теперь собственная истина не казалось столь явной. После слов сестры он задумался. Остальные бандиты переглядывались.
  - Он заставил тебя умолять его? Чего он требовал? И почему ты в иной одежде?!
  - Спроси меня, - буркнул я.
  И сделал это зря. Бандит совсем уж нехорошо зарычал.
  - Зачем? - буднично удивилась демоница.
  Пошла к черту.
  - Ты, мерзавец!..
  - Мразь и паскудник, - закончил за него. - А теперь еще и покоритель дамского достоинства.
  Рев был подобен баронскому. Од пустил коня с места в карьер, вскинув меч над головой. Его цель каменным истуканом стояла на месте и с вселенской решимостью ждала расправы. Ее не последовало. К сожалению.
  - О-од! - вскричала Эмилия и бросилась наперерез коню. - Стой! Остановись!
  Она успела, и меч раздосадовано вспорол лишь воздух.
  - Сестра, не лезь! - бандит рвал и метал. - Уйди, сгинь, дай его мне!
  - Хочешь, чтобы я сгинула, тогда руби.
  Это немного охладило пыл бандита.
  - Что, зачем ты встаешь у меня на пути? Дай мне восстановить справедливость!
  - Ее не требуется.
  - Что это значит?!
  - Моя честь осталась при мне.
  - Не понял?
  - Он солгал.
  Голубые глаза бандита впились в меня взглядом. Он тяжело дышал, лицо горело огнем. Желваки беспомощно набухали и сдувались.
  - Это правда? - спросил у меня.
  - Нет.
  - Да! - крикнула Эмилия и возмущенно посмотрела на меня.
  Од перевел взгляд на до этого молчавшую демоницу.
  - Да, - подтвердила она.
  Да они сговорились, эти бабы! Кто вообще позволил им иметь право голоса?
  - Ну хорошо, - клинок глянул в землю. - Верю.
  - Наивный, нашел, кому верить. Думаешь, она никогда не давала повода?
  - Замолчи, пока я не передумал. Я вижу, что ты специально пытаешься вывести меня из себя, но не понимаю, зачем? Хочешь подохнуть? Воля твоя, но сегодня не от моей руки. Возможно, все будет зависеть от Эмилии. Я верю своей сестре, что ты не хотел брать ее с собой, и им обеим в том, что... ты и так понял.
  - Доверился двум женщинам...
  - Ар-р, ты замолкнешь или нет?!
  - Я упертый.
  - И тупой! Ты, - он понукнул коня и чуть не наехал на сестру, настроение я ему знатно подпортил. Он кричал на нее: - из-за тебя заварилась вся эта каша! Из-за твоей самодеятельности! И самонадеянности! Если ты считала, что так запросто сумеешь сбежать из-под моего крыла и что я тебя не найду потом на краю света, то сильно ошибалась! А теперь ты возвращаешься обратно!
  - Брат!
  - Сестрица! - рявкнул он на нее. - Ты никуда не едешь! Не дальше этого места!
  - Ты не можешь меня вечно держать взаперти!
  - Во-первых, не взаперти. А во-вторых, еще рано, я не готов тебя отпускать. Не сегодня!
  - Я никуда не поеду!
  - Не поедешь, да? Ну хорошо, - его голос мне нравился, ничего хорошего он не предвещал. - Хорошо, хорошо, можешь не ехать, но тогда голова Гапона станет тебе предостережением. Решай сама: либо ты едешь без понукания и насилий, либо этот выскочка умрет. В каждом из этих случаев ты непременно окажешься в деревне, но один из них поможет сохранить придурку жизнь.
  Второе предложение неплохое. Обидно, я знал, что выберет девушка и с непонятной грустью наблюдал, как она нехотя садится в седло, огрызаясь с Одом, и все они ввосьмером скрываются в гуще листвы. Внутри поселилась тягучая пустота.
  А ведь смешно - у меня не было оружия, даже вздумай я противостоять безумной злости главаря бандитов. И сражаться я не умел.
  - И что это только что было?
  Она что, разучилась читать мои мысли? Плевать, пусть что хочет, то и думает, я не собираюсь ей отвечать.
  - Мы тоже уезжаем. Сейчас.
  Она помогла мне сесть в седло, а сама принялась собирать покрывало. Я выехал, ее не дожидаясь, и минут через двадцать неспешным шагом демоница догнала. Поравнялась.
  Мы снова вдвоем, как в последние четыре месяца едем от города к городу, от случая к случаю, только мы и короткие редкие фразы между нами, только на этот раз зачинщиком разговоров все больше выступала она, а я отвечал еще более скупо, чем обыкновенно она же.
  Старый тракт вывел нас на нормальную дорогу между столицей и Брусверком. Постояв некоторое время и грустно поглядев в сторону такого негостеприимного города, я повернулся к нему спиной. Ноги моей больше там не будет. А если еще хоть раз в жизни воля случая занесет меня в тот бренный город, Эйзер Единый мой свидетель, я спалю его дотла.
  За день мы пропустили мимо несколько дорожных постов и единственный раз остановились, чтобы перекусить. У Солг была еда, которую она захватила в лагере бандитов, и ей пришлось меня заставить поддаться на ее уговоры, свернуть с пути и затолкать в себя содержимое пайка. Еда потеряла для меня вкус, весь день я пребывал словно в некой прострации. Ничего не хотелось и ни к чему не стремилось. Я просто знал, что надо: собраться, взять себя в руки, и продолжать заниматься своим делом, что кормит и дает мне имя. Времени оставалось все меньше, заказы медленно таяли, а новые пока не пребывали. Сегодня вечером я сяду переводить документы на вейгерский, и завтра, и послезавтра, а когда в итоге переведу и к тому же покончу с заданием, данным мне пастором, придет время платить по счетам. Настанет момент, когда я буду обязан справиться с тем, от чего все остальные лингвисты отказались. Это вызов, подумал я четыре месяца назад. Это самонадеянность, думаю я теперь.
  На ночлежку мы остановились очень поздно, уже тогда, когда ехать было невозможно, а моя лошадь все чаще спотыкалась, причиняя мне боль. Мы доехали до ближайшей стоянки, перебросились парой слов с охранниками и, заплатив за возможность безопасного отдыха парочкой отливающих серебром терциев, проехали в лагерь.
  Я упал на подстеленные вещи, как подкошенный, а спал, как убитый. В ту ночь мне не снилось кошмаров. Вообще ничего не снилось, и я был этому только рад. Я выспался и отдохнул, а под утро чувствовал себя гораздо лучше, чем накануне: и физически, и морально. Время лечит, нужно просто успокоиться и подождать.
  Так я думал, пока не увидел Солг. Она специально это сделала, стиснув зубы, подумал я. Ей вчерашнего было мало. Я сразу припомнил Эмилию и вселенскую несправедливость. Ее брат говорил с позиции силы, сила правит в этом мире. И если бы у меня было больше этой самой силы, любопытная девушка перестала бы гнить в спрятанной среди скал деревушке и была бы сейчас на пути к свободе и знаниям, чья жажда так горела в ее глазах.
  Но я видел Солг, припоминал ее и необъяснимо злился. Все потому, что демоница одела с утра вчерашний девичий наряд.

  Глава 3. Прилипала: часть 2

  Настроение подпортилось, но несильно. Впереди дорога, а к обеду мы уже будем в Ордикане. Там возьмем комнату у кого-нибудь из жителей, и я пойду покорять неумолимого старика. Солг задумчиво ехала чуть впереди, я украдкой бросал на нее взгляды и нутром чувствовал, как она их на себе ощущает. Удивительным образом одежда Эмилии не выглядела на ней великоватой. Все в меру подтянуто и сидит как влитое. Ей это слишком уж шло. Однако я не понял этого ее поступка. Я бы сказал, женщина, что с нее взять - что в голову придет, то и повернет, но это была Солг. Слишком расчетливая, холодная и рассудительная, чтобы делать что-либо просто так. Мы миновали карету, одним колесом застрявшую в колее. Кучер грустно сидел на козлах, свесив в бок ноги. На нас он взглянул с любопытством и надеждой, но пары мгновений хватило, чтобы эти чувства в нем угасли. Он потерял к нам всякий интерес, вновь принявшись болтать в воздухе ногами.
  - Нужна помощь? - дежурно уточнил я, притормаживая лошадь.
  Кучер хмыкнул.
  - Только если с тем, чтобы поторопить баронскую дочку, - снова баронская дочка, - ушедшую в кусты в сопровождении лакея... Боится рыскающих в этих краях бандитов.
  ...Ради любовных утех, - мысленно закончил я за него. Я хмыкнул в ответ и поглядел на спутницу. Она остановилась в десяти шагах поодаль и ждала.
  - Давно ждешь?
  - Уже три часа как.
  А лакей-то не промах! Или девка ненасытна?
  - Вы так рано выехали?
  - Мы ехали всю ночь, - грустно вздохнул кучер, - и не останавливались на ночлег. Спать хочу будь здоров, ан нельзя, разосплюсь так вообще беда - пиши-пропало.
  - И все бы ничего, - продолжал тем временем собеседник, - но девка-то из этих. И не подойдешь к ней, чтоб напомнить, что мы спешим.
  - Из каких?
  Короткий кивок в сторону Солг.
  - Твой господин - демон? - удивился я.
  - Человек. Дочка у него демон. Приемная, - пояснил.
  - Как зовут?
  - Люция.
  - Не девку, твоего господина.
  - Барон Лоукарт.
  - Я его знаю.
  - Господин из высокородных? - поразился кучер.
  - Не думаю, просто работодатели из тех самых.
  Мы оставили слугу в полнейшем недоумении и еще долго ощущали спинами его оценивающий взгляд. Барон Лоукарт - неплохой человек, приятный и не зазнавшийся, выходец из простолюдинов. Не знал, что у него есть дочь, к тому же взрослая. К тому же демоница. По слухам он вложился в рудные шахты, что на болотах, но откуда он взял на это средства тот еще вопрос. Неплохо было бы его навестить, справиться о его интересе к моим услугам.
  А это заезжать в Простас, куда я не планировал ехать. Ладно, решил я, пусть будет как случится, прибудем в Ордикан, и там видно станет.
  Дорога петляла, и прежде светившее нам в спину солнце переместилось на левый бок. Запахло сыростью - мы уже близко. Через несколько часов дорога разветвлялась: тракт продолжался влево, а вправо шла хорошо утоптанная сельская дорога. Мы свернули на последнюю. Встречный народ пропал, деревья выросли по сторонам, нависали над головой. Казалось, мы здесь были совершенно одни.
  Первого местного мы встретили через пару лиг, он стоял с топором наперевес спиной к нам и глядел на деревья. Примерялся. Простая повозка с чахлым бычком стояла поодаль.
  Услышав шаги наших скакунов, ордиканин обернулся.
  - Кто такие будете?
  - Проездом. И по делам к вам в деревню.
  Он смерил нас долгим взглядом.
  - К старику Эйни небось, да?
  - Именно, если ты говоришь про Эйнемара.
  - Ну-ну, удачи, - оскалился он. - Глядишь, что и получится, а то прошлого он выпрал взашей.
  Я непонимающе изогнул бровь, как бы намекая, что неплохо бы услышать продолжение.
  - Да был тут один, пару дней назад заявился, один в один, как ты. Вроде с утреца собирался сваливать. Может, застанете еще.
  Я скупо поблагодарил лесоруба и направился дальше. То, что старик Эйнемар стал еще более нелюдим, удручало. Но еще больше удручало то, что какой-то шкет растревожил его раньше меня. Эх, не спросил, как звали того пришельца! Я укорил себя за забывчивость.
  И хотя здесь я уже бывал, все равно деревня появилась неожиданно, вынырнула из-за поворота и зарослей. Тут все осталось по-прежнему: две параллельные улочки, бревенчатые одноэтажные дома с закрытыми ставнями окон, частоколы заборов и густая поросль цветущего кустарника в каждом дворе. Малышня как обычно собиралась вокруг колодца в центре деревни, играла в салочки или во что еще - мое детство было лишено подобного рода веселья. Кто-то прямо сейчас набирал ведрами воду, еще две женщины что-то важно обсуждали в сторонке.
  Мы подъехали поближе, на нас обратили внимание - мелюзга с криками 'кто пришел, тот веселья нашел' принялась мотаться под ногами скакунов. Ослика вообще облепили, висели на его боках, заглядывали в сумки.
  - Мельфий, мальчик, ты ли это?
  Знакомый голос заставил мои губы растянуться в искренней улыбке. Одной из балаболящих тетушек оказалась моя давняя знакомая, у которой я прожил две недели. Давно это было, неужели еще помнят?
  - Теть Гафья, ну конечно же я! Узнали?
  - Мальчик мой, исхудал, ой как исхудал. Как я давненько тебя не видела, аж соскучилась. Не поверишь, только на днях тебя вспоминала - какой хороший малый у меня обитал, и поработать, и убраться, и почитать интересные книги вечером горазд! А тут и ты появляешься, не иначе как чувствовала!
  - Так, Гриди, не лезь в чужие вещи! Положи обратно, ну-ка положи! Здравствуй, Мельфий.
  А парнишка растет мужчиной - вытащил то, что нужно - нижнее белье Солг. Ярко-красное.
  Я засмеялся, глядя на спутницу, демоница угрюмо молчала, словно это ее вовсе не касается.
  - И вам добрый день, теть Ронда.
  - А ты это с кем приехал? Неужто с невестой? Аль жену нашел?
  Я подавил в себе жгучее желание фыркнуть.
  - Точно, с ней самой! С невестой, то есть.
  - А в эти места якоже занесло?
  - По делам, теть Гафья. Интерес у меня к старику Эйнемару.
  - Скорый?
  - А как же.
  Тетушка нахмурилась.
  - Плохо. Придется обождать, мальчик мой, так как наш нелюдимый старик Эйни захворал. Не пускает к себе никого, а хотя бы ту же Ронду. Раньше хоть прибираться позволял, общался, а нынче и вовсе замкнутым стал. И немудрено - горе в деревне. Знатно сломило оно его, боится как бы и до него ужас не дотянул ручонки свои загребущие. А к этому и затемпературил, бредить начал... - она со вздохом махнула рукой. - Да что там говорить, это долго рассказывать надобно. Ты вот что скажи, собираешься ль тут останавливаться?
  - Собирался, тетя, - задумчиво проговорил я, кусая губу.
  - Тогда айда ко мне, мне как раз помощь какая во дворе треба. И невестка твоя без дела не останется.
  Спрашивать мнения Солг не имело ни малейшего смысла - демоница пребывала мыслями где-то далеко, взгляд в прострации гулял по крышам домов и кронам берез. Либо искусно делала вид, в этом она мастерица.
  - Я буду только за, - ответил.
  - А невестка-то твоя?
  - А я так же, как и мой жених, - обворожительно улыбнулась демоница.
  - Вот и ладненько, вот и хорошо! Проходите, располагайтесь, ты уже все знаешь, Мельфий, а я скоро буду.
  Ее дом стоял немного на отшибе, последним в ряду по левую руку. Я грустно покачал головой, как тут все захирело. Сорняк опутал все кругом, кустарник рос фривольно, как попало, краска на дверях и окнах обшарпалась, а саму дверь перекосило. И это только то, что удалось разглядеть с улицы. Что там за домом во дворе творилось, страшно было представить.
  Мы стреножили лошадей у входа, разгрузили осла и прошли внутрь, я сразу направился в ту же комнату, где жил ранее. И хотя в остальном доме царил порядок, здесь все было как в саду - пыль и запущение. Кровать стояла у дальней стенки, справа светилось дворовое окно, а под ним тяжеленный дубовый стол с масляной лампой на нем. Я кивнул Солг сгрузить все вещи в один угол, чтобы потом их разобрать, а сам отправился за тряпкой, веником и шваброй.
  Пока убирался, приводя комнату в место, где можно жить, демоница сидела на стуле и молчаливо наблюдала за мной. Примерно на половине процесса она вышла. Я слышал, как топают ее каблуки по укрытому настилом полу дома. А вскоре перестал - девушка вышла наружу.
  И едва мне стоило закончить и, морщась и глубоко дыша, упасть на кровать, как усталость схватила меня и я незаметно уснул.
  Открыл глаза и понял, что уже вечер. Я проспал добрую половину дня, дорога вымотала. Горела лампа на столе, демоница листала книгу из моих запасов. Без интереса, как мне показалось, лишь бы убить время. Я потянулся - она даже не глянула в мою сторону - и вышел в дом. Тетушку я услышал на кухне гремящей посудой.
  - А, выспался? - с довольной улыбкой встретила меня. - Ну и горазд же ты спать! Что ночью-то будешь делать?
  - Я найду себе занятие, - хмыкнул я, - работа сама себя не сделает.
  Так уж оказалось, что за столом мы оказались друг напротив друга. Гафья поставила передо мною глиняный горшочек, хлеба и села, глядя, как я ем. Тушеные грибы, картошка и мясо - ужасно вкусно, хоть и подостывше.
  - Ну, рассказывай, сынок, как у тебя дела?
  - А что рассказывать, - говорил я с набитым ртом, - у меня все по-старому, занимаюсь все тем же, в истории влипаю будь здоров.
  - Что-то плохо ты выглядишь, - озабоченно заметила она.
  - Упал с лошади. Устал с дороги, заснул в седле, а очнулся уже на земле. Ушибся, палец сломал. Глупая история, даже времени не достойна, чтобы на нее тратить.
  Тетушка укорительно покачала головой.
  - Это хорошо, хорошо, не все конечно, но что жив, хоть и не совсем здоров, замечательно. Не думала, что снова тебя увижу, целый год ведь прошел, а ты тут как тут. И совсем не изменился как будто, разве что важнее стал. Но вот что невестку себе нашел, это да, добро. Жалко только, что она не из наших, а, как же так вышло?
  - Долгая история, теть Гафья...
  - А, ну это наверно, как оно называется... любовь с первого взгляда, а?
  - Так и есть, тетя, так и есть.
  - Хорошая у тебя девка, работящая, хоть и молчаливая. Подмогла мне сегодня, сама вызвалась - подошла и, не расспрашивая, аки ослица взялась за дело. Только больно тихая она у тебя. И это, - Гафья понизила тон голоса, - чего эт она так странно у тебя одевается, а? Нехорошо это, больно открыто, словно выскочка какая...
  - Демон же, - пожал я плечами.
  - Ну да, конечно, демон... Знаю я еще демонов, вот и горазды они на странные наряды... Но что красотка она у тебя, я не могу не признать, прекрасна, аки принцесса.
  Я скромно улыбнулся в ответ. Принцесса постельных утех.
  - А что насчет беды, постигшей Ордикан?
  - А-а, это... - Гафья погрустнела. - Люди у нас пропадают на болотах. Уже троих не стало.
  - Так если на болотах, не факт, что сгинули. Это же топи, там что угодно может быть. Затерялись, обжили другое место... Как давно их нет?
  - Последнего уже месяц.
  - А первого?
  - Три.
  - Искали?
  - А как же! Мальчик мой, наш старейшина далеко не глупый человек, и уже не впервые люди пропадают среди трясин. Он знает, что в таких случаях делать. Многих находил, вытаскивал. А с этими, сказал, все, как с концами. Даже следов не осталось.
  Она помедлила, схватила мою опустевшую тарелку, убрала. Поставила на стол две кружки с шиповниковым отваром. Я обхватил одну ладонями, ловя тепло.
  - Племянница Эйни сгинула последней. Старик узнал об этом только накануне. И захандрил.
  О, вспомнил!
  - Слышал, какой-то тип наведывался к нему?
  - Какой-то аспирант - правильно сказала? - из столицы. Это, как его... запамятовала имя. Джугемон, кажется.
  - Как ты сказала? - вскинулся я. - Жегерон Датчис, может быть?
  - Вот точно - Жегерон, а Датчис он или не Датчис не представляю, слышала только имя.
  - Уехал уже?!
  - Да не, - смутилась тетушка от моего напора, - туточки еще, у Зофьи обитает.
  Я вскочил, скрючился от кольнувшей боли, распрямился, бормоча: 'не поздно, еще не поздно, он наверняка не спит'.
  - Что это с тобой, мальчик?
  - С лошади же свалился, случается. Теть Гафья, я скоро буду!
  И выскочил в коридор, накинул башмаки и окунулся во тьму ночного Ордикана. Если мне не изменяет память, дом Зофьи находится на той стороне деревни. Ни единого фонаря кругом, лишь жалкие отблески от ламп сквозь задвинутые щели ставень. Собаки шарахаются как очумевшие волки. Луна гуляет среди облаков. Тени бешено скачут. Трещащая тишина давит на уши и пугает каждым резким звуком. Сейчас бы сидеть где-нибудь внутри, в тепле, у света, заперевшись.
  Я шел осторожно, прислушиваясь к каждому шагу и по дуге обходя все, что покажется мне подозрительным. Собственно, обходя все подряд - кто знает, не восстанет ли это ведро горой щупалец и клыков? А вон то отвалившееся от телеги колесо не переедет ли меня? А пес не завизжит ли в лицо высоким басом, погоняя меня бранными словами на Древнем Тиберийском?
  Люди у них тут пропадают, тьфу ты! Нарассказывают историй!
  В доме Зофьи еще виднелся свет, значит, не спят, значит, я вовремя. Короткий стук разорвал тишину. Ни окрика изнутри, шаги по ту сторону спешно приближались.
  - Доброй ночи, - натянул я на лицо приветливую улыбку.
  - Доброй, - нахмурилась Зофья и поднесла керосиновый фонарь к моему лицу. Гримаса узнавания обрадовала меня. - Мельфий, ты ли это?
  - Я, теть Зофья.
  - Появился, неужели! Вот ведь недаром Гафья тебя на днях вспоминала. Ну проходи, проходи, нельзя на ночь глядя разговоры говорить через порог!
  Едва я успел скинуть обувь, она провела меня на кухню.
  - Ну присаживайся, парень. Ох и добрым словом припоминает тебя Гафья. И ответственный, и работящий, не тот, что нынче живует у меня...
  - Тетушка, вот как раз живующий у вас мне и нужен!
  - Так вы что, знакомы?
  - Ага, - довольно улыбнулся я.
  Зофья сокрушенно покачала головой.
  - Так нет его, - сказала. - Как вчера поутру ушел на топи, так его больше и не видела.
  Внутри все похолодело. Сразу вспомнилась история Гафьи.
  - А вещи его?
  - Туточки, ничего не забирал.
  - Тогда я пойду, - решился.
  - Куда, на болота?!
  - Нет, что вы, спать пойду. А поутру снова к вам, справиться о знакомом. Может, к тому времени он заявится.
  И снова тишина и темнота. Луна на мгновение мне подмигнула и вновь пропала среди облаков. Возвращаться в дом Гафьи не тянуло, а идти на болота ночью это подвергать себя ненужному риску. Я был не настолько глуп, чтобы ступать в топи. Вместо этого направил стопы в обход всей деревни - нагуливать сон, мираж которого виднелся далеко впереди.
  Местная псина увязалась за мной. Порыкивала, когда приближалась, а приближалась она, когда я останавливался. Решил считать ее своей ночной свитой, охранником и одновременно конвоиром.
  Так было спокойно, так умиротворенно и безопасно, что я даже закемарил на ходу. Очнулся, когда едва не воткнулся в нечто большое и темное, конь фыркнул мне в лицо. Я удивленно заглянул за его круп, и удивился еще больше. Сегодняшняя карета, что это она тут забыла?
  Я обошел ее по кругу, заглянул через окошечки вовнутрь, приоткрыл дверь и сунул голову. Темно, ничерта не видно, но тут как будто никого нет. В этот момент луна выглянула из-за облаков, стало ярко, как днем - мне так показалось. Теперь можно и пошарить в чужих вещах, злорадно подумал я и всей тушей влез внутрь. И каково же было мое разочарование, когда кроме женских чулок и нижнего белья я ничего не нашел. Хотя погодите-ка - я откинул крышку сиденья, - еще короткое вечернее платье, непонятно какого цвета, в копилку бесполезного барахла. Плевать,
  я завернул, все, что нашел в это самое платье и вытащил наружу. И чуть было не столкнулся с кем-то нос к носу.
  - Э-эм, - растеряно пробормотал, - чудная ночка, не так ли?
  - Какого черта ты тут позабыл? - или, - ты еще кто такой и почему шаришься здесь в такое время? - этих вопросов не последовало. Вместо этого я оказался стиснут в крепких мужских - мужских, повторяю - объятьях.
  - Мельф, дружище! Как же давно я тебя не видел!
  Моему показному спокойствию в тот момент позавидовал бы каждый, хотя в груди бушевала настоящая буря: растерянность вперемешку с облегчением и сходящим на нет страхом.
  -Же-жегерон? - крякнул я под его усилиями. - Жегерон? Жега? Ты ли это?
  - Я, дружище, я! Собственной персоной!
  Он наконец прекратил сжимать меня, но не отпустил - отодвинулся и крепко вцепился пальцами в плечи, разглядывая при переменном светиле.
  - Как ты здесь? А, так ты же собирался поступать в университет в Простасе...
  - Да что я! Как ты тут оказался? Какими судьбами, брат?
  Мы наконец разлучились, но улыбки радости все не сходили с наших лиц. У меня так двойной: от неожиданной встречи и несостоявшихся страхов по поводу неожиданной пропажи на болотах моего товарища.
  - Проездом, - скромно ответил я. - Заскочил в Ордикан за помощью к старику Эйнемару. А сейчас просто прогуливаюсь перед сном.
  - Так ты же лингвист! - припомнил Жегерон. - И более того - именитый! Наслышан о тебе, знаешь ли, умеешь ты себе сделать имя, да так, чтобы говорили высокие люди! И каждый раз, как слышал о тебе, знаешь ли, преисполнялся гордостью за свое знакомство. Интересно, слышал ли он про историю в Брусверке?
  - Да только в Ордикане тебя постигнет неудача, - тем временем продолжал он. - Опять занимаешься чем-то невероятно важным и сложным? Любишь ты брать задания, с которыми приходится поломать голову... и другие части тела.
  Слышал.
  - А в том, что тебе понадобился Эйнемар, нет ничего необычного. Однако старикан этот обозленный, колючий, как еж, и больной, как помойная крыса. Никого к себе не пускает, а к тому же еще и злобно кидается, когда пытаешься настаивать. В общем, все сложно.
  Я покивал его словам.
  - Да уж, слышал уже об этом. Придется мне поломать голову - как ты и сказал, - чтобы его задобрить. Без Эйнемаровской консультации мне нет смысла ехать дальше.
  - А куда путь держишь?
  - Тайна, Жега, извини.
  - Ничего, я все понимаю. Где остановился?
  - В доме Гафьи.
  - Понял, загляну к тебе завтра, все обсудим. А меня, если что, ищи у Зофьи.
  - Последний вопрос: что ты сам делаешь в этом месте в столь темное время?
  - Одна прекрасная демоница ласково попросила ей кое-что принести, - он подмигнул. - Не замужем, молодая, из богатеньких. Не дева, а сказка. Грешно упускать такой шанс. Непозволительно для меня, я бы сказал. Ну а теперь, дружище, не обессудь, уверен, она и так заждалась.
  - Я все понимаю, - и понимающе хмыкнул, отходя и давая ему дорогу. При этом аккуратно подтолкнул ногой завернутые в платье вещи под карету. - Бывай, дружище. До скорого.
  - До завтра, - раздался его голос уже из повозки.
  Он там шарился, бормотал что-то себе под нос и ругался, когда бился головой о низкий потолок. Я решил не дожидаться итогов и тихонько отступил в тень. В конечном счете Жегерон выбрался из кареты ни с чем, задумчиво постоял на месте, теребя пальцами подбородок, а потом со словами 'ну и черт с ним, как будто женщинам обязательны трусики под юбками, скажу, в темноте нереально найти' пошел обратно в деревню, напевая при этом нечто неприличное.
  Дождавшись, пока он скроется, я шагнул обратно. Мерзкая псина подозрительно обнюхивала шмоток вещей. Пришлось шикнуть на нее, а когда она предупреждающе зарычала, бросить в нее несколько камней. Собака, возмущенно скуля, унеслась прочь, а я схватил честно украденные вещи и, пригинаясь словно жулик, понесся прочь. На кой черт я вообще забрал с собой эти вещи?
  Здравый смысл перевесил чашу весов в свою сторону, и в дом Гафьи я заходил с пустыми руками. Сверток бросил во дворе под деревом, решив завтра от него избавиться. На кухне продолжал гореть свет, монотонно бубнила тетушка, разувшись, я прошел туда. Солг и Гафья о чем-то не спеша разговаривали, причем демоница сидела в одних чулках и ночной рубашке. Я еще подумал, нашла наряд, могла бы выбрать что-нибудь и посдержанней, но тетушке она как будто не причиняла этим никаких неудобств.
  - А вот и твой женишок появился, - заметила меня хозяйка. Солг же, я уверен, почуяла меня еще на улице. - Теперь и спать можете идти, теперь-то должно уснуться, - хитровато прищурилась она собеседнице.
  Девушка вежливо улыбнулась.
  - А ты что же, нашел своего Джугемона?
  - Нашел, тетушка. Да, это он самый - мой старый товарищ.
  Солг молчаливо встала и прошла в комнату вслед за мной. Лампадку она несла с собой, и моя тень причудливо плясала под ногами.
  - Ты же видишь в темноте, - бросил я, когда мы остались наедине.
  - Вижу.
  Я расстелил на полу вещи, покидал побольше для мягкости, бросил под голову мешок и, кряхтя, улегся сверху. Закрыл глаза. Чувствовал, как демоница стоит рядом. Тянула. В итоге не спеша затушила лампадку, поставила ее на стол. Скрипнула кровать. Спокойной мне ночи.

  Глава 3. Прилипала: часть 3

  Под ногами противно хлюпало, если бы я не надел ботинки на толстой подошве, ноги уже были бы промокшие. С каждым шагом земля проминалась подо мною на пару сантиметров. Стоя же на месте, уходил на все четыре. Если так будет продолжаться и дальше, я пожалею, что не одел сапог. Ах, ну да, у меня же нет сапог.
  - Идти недолго, но придется петлять, - инструктировала нас провожатая через болота, - поэтому внимательно смотрите под ноги и друг за другом. Если кто-нибудь увязнет и сам не сумеет вытащить ногу, кричите. Лучше рано, чем когда вас окончательно засосет в трясину.
  Насколько я понял, это была дочка местного знатока болот - Мирья, и когда мужик уже не смог с прежней поспешностью мерить шагами топи, перепоручил свое дело младшему поколению. Она была небольшая, даже маленькая, чернявая, в бесформенных одеждах гнилостно-болотных цветов. Вот такую бы мне обувь, с завистью подумал я, глядя на гротескного вида сапоги с уродливой широкой зубастой подошвой.
  Нас в этот рейд собралось пятеро, если не считать провожатую. Я, Солг, у которой я ничего не спрашивал, и она сама пошла следом, демоница Люция, ее лакей и с приторным удовольствием в глазах Жегерон Датчис. Чувствую, ночные труды не пошли для него прахом. Самое интересное заключалось в том, что все присутствующие здесь направлялись в одну сторону - к рудной шахте Бринзи, где по уши в делах сейчас обитал барон Лоукарт. Невероятная удача для меня, подумал я, когда узнал это.
  Встреча наша с Жегероном получилась спонтанной, я всего лишь пересекся с ним на улице, и он поведал мне эту интересность. В контексте того, что баронская дочка направляется к отцу. Решили, хлопнули ладонями и разошлись в разные стороны. А через час уже все стояли в условленном месте, дожидаясь провожатого.
  Мне не понравился тот взгляд, с каким нас встретил Жегерон. Он не просто удивился, - поразился и едва не упал без чувств, когда увидел мою спутницу. А когда узнал, что она присутствует именно в моем обществе, принялся пожирать глазами. Пришлось сказать, что это моя невеста, и заструившаяся из его глаз зависть вывела меня из себя. Я отвел его в сторону и высказал все, что хотел. О его увлечениях женщинами, о восторженности и публичном проявлении чувств. И о том, что такое меня не устраивает в отношении моей - моей, тьфу - пассии, иначе мы глубоко поссоримся. Он понял, извинился и больше как голодный пес себя не вел. Однако я продолжал замечать косые жадные взгляды, что бросал он на мою - мою, тьфу же ты - демоницу.
  Плевать на нее, просто стоило придерживаться заданной истории.
  Люция превзошла все мои ожидания. Внешне. Умом она разочаровала - одеть на болота городской наряд... до этого стоило додуматься. Ладно хоть туфли не напялила. Девушка была много красивей Солг - и чего это Жегерон с жиру бесится? - моложе, видно сразу, взгляд не такой холодный и надменный, волосы чуть светлее, что-то среднее между шатенкой и брюнеткой, и рога на ее голове были толще эдак раза в два и длиннее, заворачиваясь назад. У Солг они выглядели аккуратнее. Прикрывала она их красивым чепчиком.
  Сама же Солг предпочла вчерашним одеждам Эмилии простой комбинезон с капюшоном. Впрочем, как и я.
  - Идти шаг в шаг не обязательно, просто придерживайтесь траектории и не отклоняйтесь в сторону, чтобы не увязнуть.
  Мы шли уже добрых минут пятнадцать. Деревья измельчали, превратившись в кустарник или скрючившись. Кое-где краем глаза я замечал движение, но, повернувшись, не мог ничего разглядеть. Лягушки, решил я, дабы себя утешить. Черт его знает, кто вообще водится в этих болотах, а история с пропадающими людьми все чаще и чаще всплывала в моей голове.
  В какой-то момент земля под ногами стала тверже. Не сказать, чтобы совсем, но та мерзкая податливость пропала. Провожатая нас оставила, сказав, что это островок и чтобы мы не расходились с него, а сама пошла проверить пути к шахте. Видимо, их ведет туда несколько.
  - Она у тебя такая тихая, - Жегерон сразу оттянул меня в сторону.
  - Люция слишком молодая, впечатлительная, - попытался я оправдать молодую демоницу.
  - А Солг опытная... Наверняка, я хотел сказать, - уточнил под моим недовольным взглядом. Кто о чем, а мой товарищ всегда об одном и том же. - Глянь, как они друг на друга смотрят.
  - А еще Солг нехорошо поглядывает на нас. Знает, какой разговор ты тут затеял.
  - Как ты это понял?
  Я не ответил, но ни слова не приукрасил - в изумруде глаз демоницы я видел раздражение.
  - Почему они не общаются друг с другом?
  - А почему ты спрашиваешь это у меня? У тебя больше образования.
  - А ты умнее, начитанней.
  Люция о чем-то причитала лакею, обиженно поджимала губки, глядя, как запачкался ее наряд. Сейчас бы полить дождю, и вся краска на ее лице пойдет комичными потеками.
  - Какова она? - встрепенулся Жегерон.
  - Лучше замолкни, - предупредил.
  - А что такое? Наивный вопрос, - товарищ оскалился.
  - Солг умеет читать по губам.
  Оскал мгновенно испарился с его лица, и я скосил взгляд на других. Демоница как раз в этот момент взглянула сюда.
  - Да, она убивала, - решил я подлить масла в огонь. - Прямо у меня на глазах.
  - За такое?!
  - И за меньшее. Считай, они ей ничего не сделали.
  - Они?!
  - Они, они, их было двое. Оставим эту тему. Ты мне лучше скажи, зачем ты явился на болота? Только не говори, ради младшей Лоукарт, все равно не поверю.
  - А я и не ради нее. Люция лишь просто бонус. Такой сочный, спелый, прекрасный...
  - Я тебя понял.
  - ...Бонус. Вообще-то я здесь по иной причине. Аттестационная работа, на аспиранта иду, знаешь ли.
  Зачем это ему? Он ведь не будет просиживать седалище университетскими скамейками.
  - Смысл прост: для этого мне достаточно найти причину пропажи людей в Ордикане до того, пока не стало слишком много жертв и сюда не прислали разбираться с этим инквизиторов.
  - Какая, к черту, инквизиция?!
  Видимо, я воскликнул слишком громко, потому что все лица внезапно обратились ко мне.
  - Финкертская, - буркнул Жегерон как для не особо блещущего умом товарища.
  - Арания никогда не пустит на свои земли инквизиторов!
  - Времена меняются, друг мой, и слухи ходят. Давно и не просто так. Королева астарийская не допустит распространение нечисти прямо у стен своей столицы.
  - Нечисти? Что еще за чушь? Какой еще нечисти?
  Он пожал плечами с лицом, мол, понимай, как хочешь. Бред сивой кобылы! Кто вообще придумал эту несуразицу - нечисть в Астарии! Это не просто так, что-то здесь нечисто и нечисть вовсе ни при чем. Какой-то доброхот из приближенных явно нашептывает королеве. Или тут дело в магии - Аранию насильно заставляют думать, будто без помощи извне - священной инквизиции Эйзера Единого - с постигшей окраины Простаса напастью не справиться. Как это допустили ее собственные маги и охранные амулеты? Мир сходит с ума, не иначе.
  Тем временем вернулась провожатая, на лице застыла озабоченность.
  - Тропы затопило, - сказала. - Не все, но большинство. Придется идти обходными, а это дольше, намного.
  - Мы уже поняли, что плата за проход повышается, - подала голос Люция. - Хватит набивать. Сколько скажешь, столько и заплачу. Веди, мне надо попасть к отцу побыстрее! Мирья, казалось, была оскорблена, на лице появилась обида. Однако не сказала ни слова против, а просто развернулась и пошла. Все остальные цепочкой последовали следом. Потемнело, синие сумерки окружили нас, солнце скрылось где-то за мутью тумана. Я видел призраков, они лезли со всех сторон. Там застыл скелет, и после смерти тщетно пытавшийся выбраться из трясины. Там - ветви скрючились подобно хищным лапам, желая содрать скальп с голов случайно забредших. Здесь - капкан из мхов распахнул свой зубастый зев, рискуя отгрызть стопу невнимательному.
  Что еще за наваждение?
  - Ты тоже это чувствуешь? - шепнул я назад и обернулся.
  Вместо моего приятеля там оказалась Солг, я поспешил отвернуться и приостановился, давая ей дорогу.
  - Странное ощущение? - задумчиво донеслось позади.
  Теперь я оказался предпоследним, последней, разглядывая все подряд с приоткрытым ртом, брела Люция. Лучше бы она так смотрела под ноги - следующий шаг каблуком угодил на затаившийся корень дерева, демоница поскользнулась и, тихо ойкнув, уселась на мягкое место. И без того не чистый наряд теперь совсем измазался в грязи. Лицо скукожилось, на глазах девушки проступили слезы.
  - Как же так...
  Она растерянно сидела, нелепо разведя руки, и не понимала, что делать. Беззвучные рыдания сотрясали ее грудь.
  - Ничего не случилось, - попытался я свести на нет этот курьёз и протянул ей руку. - Я имел в виду, ничего страшного, - пояснил под ее обвиняющим взором.
  -Ты считаешь, это, - это! - не страшным? Да я вся в грязи! Я выгляжу, как чучело!
  Она приняла протянутую ладонь и, по-девичьи опираясь, поднялась.
  - Какой же ужас! - причитала, обиженными глазами осматривая себя. - Какое непотребство! Какое...
  Больше не сдерживаясь, слезы ручьем потекли из ее глаз. Мне даже стало ее немного жаль. Никогда не проявлял сочувствия к ограниченным разумом людям, всегда считал их ущербными и исключительно лично виноватыми в своей лени и недалекости.
  - Сделай что-нибудь, сотри с меня эту грязь!
  - Это только стирать, - покачал я головой.
  - Ты смеешь мне перечить? Вздумал ослушаться?
  Я фыркнул.
  - Я тебе не слуга.
  Ее хвост раздраженно мотался из стороны в сторону. Губы до этого обиженно поджатые искривились в гримасе недовольства.
  - Бери что хочешь, хоть голыми руками, и убирай с меня эту мерзость! - приказала.
  - Если продолжишь говорить со мной в таком тоне, то я просто уйду и оставлю тебя. Одну.
  - Ты!.. - вспыхнула. - Ты!..
  Я развернулся и пошел. Тупая дура! Вот ещё, прислуживать богатенькому эго одуревшей девчонки! Как бы ни уважал я ее отца, к этой особе я больше не испытываю ни малейшего расположения.
  Я успел пройти всего ничего, разве что углубиться в туман, как понял, что не имею ни малейшего представления, куда мне идти. Я растерянно остановился. Наверняка на моем лице в тот момент отразилось ровно то же чувство, как у баронской дочки при падении. А потом на меня налетело испуганное тело, воткнулось в спину и повалило в грязь. Рефлекторным движением я прижал к себе источник падения.
  - Отпусти меня! - прошипела демоница и попыталась освободиться.
  Так уж вышло, что я оказался снизу. Я ослабил хватку и скинул ее в сторону. С возмущенным вскриком Люция шлёпнулась в грязь. Выбирайся теперь сама. Из-за этого ходячего недоразумения я сам весь измазался в болотной мерзости. Я поднялся и попытался отряхнуться. Как я и сказал, тут только стирать.
  Удивлённые, а потом и панические нотки возмущения привлекли мое внимание. Я нехотя глянул. Стоя в нелепой позе по-собачьи, девушка медленно уходила в топь - руки уже по локоть ушли под землю.
  - И что мне с тобой делать? - буркнул я.
  - Вытаскивать меня! Вытаскивай живее, болван! - истерила она.
  - Я думал об этом, но после твоих слов как-то совсем расхотелось.
  - Что?! Ты, идиот, да ты, да я тебя!.. Ублюдок, м-мать!..
  Она все уходила. Я стоял и смотрел. Иногда отряхивался.
  - Кричи погромче, я хочу, чтоб меня поскорее нашли.
  Кажется, до нее начало доходить, что выбранная ею стратегия не работает так, как нужно. Я бы даже сказал, с точностью до наоборот. Паника и неумолимая топь взяли свое.
  - Ты...
  - Мать назвали меня Мельфием.
  - Мельфий, помоги!
  - Совсем другое дело. Надеюсь, тебе не потребуется слишком много времени, чтобы научиться общаться различными языками с разными людьми. И ты поймешь, что не все заслуживают повеления. Некоторые достойны как минимум равенства.
  Да уж, учитель чертов. Ты на себя сначала посмотри, мастер, а потом наставляй остальных. Небольшая разница лет не даёт тебе такого права, тебе, наглецу, самому не умеющему нормально общаться с людьми. Человеку, не владеющему собственным голосом! Почувствовал он в себе мудреца и наставника...
  Как будто бы все это говорила Солг. Мысли промелькнули в моей голове ее холодным голосом, а я скривился их удушливой правдивости. И, сжав губы, потянулся на помощь. Схватил левой рукой за волосы, а правой за рог - девушка протестующе зашипела - и потянул. Топь, нехотя, с чавкающими звуками, начала поддаваться. Ещё немного возмущенных воплей демоницы, и я вытащил ее на тропу.
  - Ах ты тупоголовый баран! - разгонялась она. - Тупица и придурок!..
  - Ты неисправима, - я покачал головой и огляделся.
  Наши следы поглотило болото, и я не представлял, откуда мы пришли, куда идти и как возвращаться. Кажется, мы в западне. Кричать бесполезно, в таком тумане нас вряд ли услышат, пробовать найти путь самим с почти полной долей вероятности загнать себя ещё глубже в болота. А с этой гомонящей демоницей под боком я не уверен, что долго выдержу и сам не заведу ее в топь. Теперь я понимаю преимущества Солг перед ней, и как же хорошо мне было в ее обществе.
  Я обратил внимание на странный цветок около того места, где пару минут назад чуть не двинула кони баронская дочка. Похоже на цветение дурмана, подумал я, только этот цветок был не белоснежно-белым, а блекло-алым. Мне он нужен! Пока ещё не понимаю, зачем, но я должен его заполучить!
  Ствол кустарникового дерева послужит мне гарантом, что я не уйду по макушку в топь. Один конец я протянул демонице, за другой взялся сам. И сказав той 'держи крепче, иначе я на дно' шагнул в голодную пасть трясины. Нога тут же увязла по голень, я чувствовал, с какой силой меня засасывает внутрь. Согнувшись в три погибели и рискуя отцепиться от спасительной палки, я тянулся к цветку. Ещё немного, ещё чуть-чуть... И я его сорвал! Ха-ха! Торжествующе обернулся и воззрился на Люцию снизу вверх - меня засосало уже по пояс!
  - Тяни, тяни!
  Девушка едва перетягивала ту силу, что держала меня за ноги. Она скрючилась по-девичьи, свела ноги и присела. Если бы она ещё тянула правильно! Но в итоге этого хватило.
  Весь комбинезон оказался измазан. Ну и ладно, его не так жалко. Я покрутил в пальцах плод трудов своих. Демоница заглянула мне через плечо.
  - Это мне? - удивлённо произнесла она и прижала ладони к груди.
  - Нет, это мне, - буркнул я и убрал цветок от нее подальше.
  Так, и куда его сунуть? Ни сумки я с собой не взял, ни карманов на комбинезоне не имел. Подумав так и эдак, запихал его за пазуху. Зато всегда при мне.
  - Вот вы где! - раздался из тумана голос Мирьи. - Замучалась вас искать.
  - Ну наконец! - по-господски вздохнула Люция. - Веди! - велела, а потом вдруг опомнилась. - Отведи нас, пожалуйста, к остальным.
  Провожатая взглянула на нее с удивлением, но я заметил удовольствие - ей понравилось, как ее попросили.
  Как оказалось, загуляли мы не так глубоко, и если бы не туман, нас бы услышали раньше. Жегерон встретил нас наигранным облегчением в голосе - Люция снова нацепила свою маску баронской дочки, Солг просто безынтересно глянула и промолчала. Дальше путь мы продолжали уже в полном составе.
  К шахте Бринзи мы вышли спустя час блуждания. Мы столько раз резко сворачивали в сторону и поворачивали назад, что я совсем потерял направление. Из плюсов - туман начал редеть.
  Шахта представляла из себя два простеньких бревенчатых строения. В одном ютились обитающие здесь шахтеры и временно барон Лоукарт, в другом начинался отлогий спуск под землю, к рудным секретам болот. Здесь же хранилась добытая шахтерами руда.
  Нас никто не встретил. Люция расплатилась с проводницей сама, наотрез отказавшись от наших денег. Хотя от монет Солг просто не смогла - что-то такое молчаливо-властное было в действиях демоницы, что она была вынуждена их принять. В обиталище работников сидел только один человек - истопник, он и поведал, что господин сейчас внизу, но к вечеру обязательно появится, следует дождаться его здесь.
  Люция воспротивилась сразу, заявила, что он ее ждёт, и собралась спускаться. Жегерон принялся ее отговаривать. Я же соваться под землю наотрез отказался.
  В итоге нас осталось здесь трое: я, Солг и мой товарищ - истопнику выпала роль провожатого, а значит, печка свалилась на нас.
  - Я за дровами не пойду! - тут же заявил Жегерон во всеуслышание. - Интересно, где они тут их заготавливают?
  - Дрова и так есть.
  - Плевать, я высказал свою позицию.
  Мы сидели за столом, попивая местные запасы бренди - этим словом определил алкогольную жидкость из бочки парень. Нет-нет, но он продолжал поглядывать с любопытством на Солг.
  - Как давно вы вместе? - решился он всё-таки на вопрос.
  - Четыре месяца.
  - Мое почтение красоте твоей невесты, - обворожительно произнес Жегерон, глядя при этом исключительно на демоницу.
  Солг вежливо кивнула в ответ.
  - Когда планируете торжество?
  В ближайшие пару десятилетий, когда я, если всё-таки сумею, расшифрую ее книгу, подумал я. Вслух же сказал совсем иное:
  - Ждём случая.
  - Случая, - задумался товарищ. - Считайте, вы его дождались! У меня в Простасе есть замечательный знакомый, почти друг, который прислуживает при храме Эйзера Единого. Одно мое слово, и он все устроит в лучшем виде. Обещаю, на ваше торжество явится половина столицы! Гарантирую! А траты при этом - минимальные! Я же понимаю, Мельф, что при твоём занятии много не накопишь, поэтому делаю акцент и на это.
  - Превосходная новость, - живо откликнулась Солг и повернулась ко мне.
  Что бы мы без тебя делали, угрюмо подумал я.
  - А откуда родом твоя невеста? Из какой области Домини-Героса?
  Хороший вопрос, никогда не интересовался этим. Но почему он не обратится к ней напрямую? Что за манера общения?
  Домини-Герос - земли демонов - лежал на юге восточной империи, серпом огибая ее с востока, клыком вгрызаясь в Заснеженные Вершины и облизывая холодные края северных человеческих княжеств. Слишком далеко отсюда, поэтому демоны здесь были редкостью. Зато в восточной империи их, по слухам, пруд пруди. Демоны здесь уже второе тысячелетие, они обжили огромные территории.
  - Она северянка, - ткнул я и по глазам демоницы понял, что попал пальцем в небо. Неужели?
  - О, - расширились зенки Жегерона, - никогда не бывал даже у подножий Заснеженных Вершин. Не знаю холода, метель и вьюг. У нас, как известно, зимы теплые, снегов много. А как там, за горами?
  - Там просто обжигающий холод. Дыхание замерзает и оседает на одежде инеем. Ветки деревьев неустанно трещат под собственной тяжестью. Меч тяжелее, чем кажется. Меха едва спасают от холода. Небо всегда пасмурно. Дуют непрекращающиеся ветра. Снег вечный.
  - Звучит жутко... И зябко.
  Я подкинул пару поленьев в печку. Закрыл крышку, открыл поддувало. Ветер запел свою песню так, словно рвался с горных вершин, подгребая под себя все: людей, города, леса и реки, если они там есть. Товарищ не выдержал и закрыл поддувало.
  - Не хотел бы я там жить, - поделился.
  Время за разговором пролетело незаметно, но барона мы так и не дождались. Знакомый уже нам шахтер-истопник появился спустя пару часов и заявил, чтобы сегодня хозяина шахты здесь не ждали. Он нашел там что-то такое, что всецело требовало его внимания, и что хотел бы преподнести продолжительнице его рода и дела.
  Шахтер помог нам снова вызвать Мирью - странным образом звонкие удары в колокол расходились далеко на болотах - и лично провожал, проверяя, чтобы никто из нашей троицы наверняка не остался на острове. В итоге мы вернулись ни с чем: потратили деньги, время, терпение, а все, что получили в ответ - скупые извинения через доверенное лицо о невозможности нынешней встречи. В дом Гафьи мы возвращались в полнейшем молчании.
  Солг сразу прошла в комнату переодеваться, я скинул все в вещи, кроме нижнего белья, на пороге и поплелся на кухню.
  - Что расскажешь? - мгновенно оживилась тетушка, принявшись что-то стряпать.
  Рассказывать было нечего, я отбрехался парой слов и теперь угрюмо сидел, вертя в пальцах блекло-алый цветок с болот.
  - Ты нашел кистанку! - отозвалась Гафья, мимолетом бросив взгляд на меня.
  Я удивился.
  - Кистанка не растет на болотах.
  - Так это болотная!
  Логично.
  - И какая между ними разница?
  - Да никакой, одна болотная, другая полевая, вот и вся разница.
  - Кистанка... - задумчиво пробормотал я себе под нос. И вдруг улыбнулся - одна интересная мысль пришла мне в голову. - Кистанка это очень кстати!

 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"