В октябре 1993 мы поехали на Бишкекскую таможню, сдавать багаж. У нас был один ящик, около 500кг. Что было в нём? Постельные принадлежности, ковёр, посуда, велосипед "Кама" (его украли через два месяца после получения багажа) и, конечно, книги. С книгами всё обстояло очень непросто. Дело в том, что был издан указ, cогласно которому книги считались достоянием Республики и для их вывоза требовалось разрешение министра культуры (ни больше - ни меньше!). За месяц до отправки багажа мы выбрали около 400 из более двух тысяч книг. Указ запрещал очень многое: антикварные издания, энциклопедии, учебную, справочную, антисемитскую и сионистскую (в Израиль!) литературу. На книги, подлежащие вывозу, надлежало составить список с указанием автора, названия, издательства, тиража, даты выпуска и стоимости. Всё это я сделал и понёс список в Государственную библиотеку тогда ещё имени Ленина, где его долго рассматривала зам директора Давлетиярова И.А. и, наконец, написала: "К вывозу подлежитЬ". В Министерстве Культуры список рассматривала одна непрерывно сморкающаяся дама, наконец, заставив меня заплатить в кассе по 30 тыйын* за каждую книгу, со списком и квитанцией об уплате, ушла и принесла список с заветной подписью и печатью министра на каждой странице списка.
Багаж был уложен в большой фанерный ящик, который изготовил мастер, еврей, тоже готовящийся к отъезду.
Итак, в назначенный день, наняв грузовую машину, мы с женой поехали на Бишкекскую таможню. В те годы из Кыргызстана уезжало много людей. Евреи ехали в Израиль, немцы - в Германию. Немцев было больше, чем евреев, раза в три. Но больше всех уезжали русские и украинцы. Они кооперировались несколькими семьями, заказывали вагоны, в которые грузили абсолютно всё, что могли и ехали в этих вагонах, сторожа своё добро и откупаясь по пути, как мне рассказывали, от милиции, пограничников и криминальных элементов.
Когда мы приехали на таможню, был понедельник, кроме нас были ещё две семьи, еврейская и немецкая. Мы шли после немцев. Знакомые предупреждали нас, что на таможне берут взятку, 100 сомов (тогда это составляло где-то 15-20 долларов). Опыта в даче взяток у нас не было, и мы втайне надеялись, что нас минует сия участь.
На таможне нам дали бланки, которые мы заполнили. Когда настала наша очередь, таможенники попросили пройти для проверки багажа кого-то одного из нас. Не сразу дошёл до меня глубокий смысл того, почему двоим присутствовать при проверке было запрещено. Итак, я прошёл с таможенниками в отдельное помещение, где находился ящик. Таможенников было двое, оба киргизы: один постарше по возрасту, и, судя по всему, по должности, склонный к полноте, с претензией на интеллигентность. Второй - намного проще, простой киргиз.
-Откройте ящик, - сказал старший. Я поднял крышку и поставил её у колонны.
-У вас есть холодильник? - спросил старший.
-Здесь нет.
-А дома? - Я понял. Ему нужен холодильник и он хочет его у меня купить по дешёвке. У меня их два, но один я отвезу в другой город родственникам, а второй подарю друзьям родителей.
-Нет у меня холодильника. Продал.
-Ну, хорошо. Будем проверять. А вот и конфискат!
-Что? Что- то не так?
-Вот - ковёр.
-Да, ковёр, но он же записан.
-Не записан!
-Разрешите посмотреть список?
-Пожалуйста! - Смотрю, глазам не верю, точно, нет в списке. Жена, переписывая с черновика, пропустила.
- Ребята, может можно оставить ковёр, а?
В это время "ребята" извлекли из ящика напольные весы и, хохоча, что-то говоря по-киргизски, стали взвешиваться. Взвесившись, продолжили.
-Всё только то, что в списке? - В ящик, конечно, были вложены и несколько учебников, энциклопедий, словарей.
-Можете проверить, - блефанул я.
-Доставайте коробки с книгами!
-Ребята, коробки тяжёлые, я их укладывал не один. Но, если нужно, доставайте!
-Ладно, не надо.
Потом он цеплялся то к одному, то к другому. Я, наконец, весь в мыле, не выдержал и сказал:
-Ребята, может быть, перестанете меня мучить, может, договоримся!
Таможенники переглянулись, и тут старший сказал:
-Это как понимать, Вы что, нам взятку предлагаете?
И тут я понял, что попался.
-Нет, нет, что Вы, нет, конечно!
Всё кончилось тем, что они ещё несколько минут придирались, потом маленький куда-то отошёл, и, когда я остался один на один со старшим, он подошёл ко мне поближе, и, посмотрев мне в глаза своими поросячьими, неуверенными глазками, промолвил:
-Вы сказали, что мы могли бы договориться.
-Да.
-Сколько Вы можете дать?
-100 сомов.
-А можете ещё столько же?
-Хорошо...
-Тогда забивайте ящик!
Потом я узнал, что с этого дня ставка увеличилась вдвое.