Аннотация: Рассказ вошел в сборник "Скрыто - не забыто" издательства Шико, 2012.
Мой лучший враг.
В руках должна быть Сила.
В голове должна быть Ясность.
В сердце должна быть Боль.
Нужно повторять это сорок восемь раз на рассвете, сорок восемь раз в обед и сорок восемь раз на закате. Предки пишут, что это число человека. Учитель не объясняет почему, да я и не спрашиваю.
Тяну клювом пальцы на левой руке, преломляю суставы, выворачиваю кости. До чего же не люблю этот хруст... Потом защипываю плоть чуть ниже локтя, и она послушно течёт, горит, превращаясь в жёсткие чёрные перья. Кричать нельзя, иначе привлечёшь внимание Медуз. Всё, что я могу себе позволить - сильно-сильно зажмурить глаза. Правда не уверен, что это помогает.
В руках должна быть Сила.
Взмахиваю крыльями, обдавая стоящего позади Учителя горячей волной. Потом подпрыгиваю, перебираю в воздухе когтистыми лапами и усаживаюсь на край башни. Расшатанная кладка еле выдерживает мой вес, вниз летят несколько обтёсанных камней.
В голове должна быть Ясность.
- Ами, скорее, - слышу я.
Вытягиваю шею хищной змеёй, нависаю над Учителем пернатым подобием лица. В его зрачках отражается он, отражённый в моих глазах. Удерживать зеркальный туннель очень трудно, но я давно уже мастер в подобных делах. Золотой песок сияет в лучах солнца, искрится меж нашими лицами. Быстро собрать его, впитать, пока не нагрянули Медузы.
- Не опоздай. Смотри на восток. Не проморгай первые лучи.
В ответ я лишь клацаю иссиня-чёрным клювом.
Порыв ветра подталкивает меня в спину, напоминая о скоротечности времени. И я поддаюсь ему, широко расправив изменившиеся до неузнаваемости руки. Сорок восемь - число человека. Я давно уже не помню, как им быть. Да и не уверен, что хочу вспоминать.
Учитель ещё стоит позади, держит подрагивающий солнечный лучик. И я цепляюсь за него, соскальзываю вниз, увлекая за собой несколько небольших камней. Скоро её совсем не останется - нашей башни, нашей обители...
В сердце должна быть Боль.
Огибаю несколько парящих островов, всё ещё покрытых зеленью, но уже окутанных пылевыми облаками. Такие острова разрушаются медленнее всего. Может быть потому, что переплетённые корневища деревьев пытаются хоть как-то удержать почву. А может, по какой-то другой причине. Но и они разрушаются...
Когда-то у меня не было ничего. Ни жены, ни собственного дома, ни верных друзей. У других было, а у меня нет. Но могло бы быть. А вот теперь не может. Где-то там, ближе к северу, плывёт небольшой островок. Я не знаю, как он выглядит сейчас. Помню, как выглядел тогда. Я очень люблю его, невыносимо люблю, но это последнее место, в которое я хотел бы вернуться. Пусть хоть что-то в моём мире останется незыблемым.
Наверно кому-то действительно нужно, чтобы в сердце каждого из нас была боль. Вот только как сделать, чтобы боль эта не разрывала сердце?
Говорят, где-то внизу ещё горит Ядро. И некоторые умельцы спускаются туда, в самую гущу пыли и газа, чтобы зачерпнуть хоть немного тепла. Но я давно уже не верю в эти сказки.
Во что я вообще верю? Кому верю? Зачем?
Ныряю в переполненные тучи, ощущаю, как влажные, но приятные мазки ложатся на крылья. Там, куда я держу путь, уже властвует стихия воды. Под дождём очень трудно рассеивать золотой песок, но я не могу сдержать своей радости, ловлю клювом туманную взвесь, давя восторженный крик. Небо - это всё, что осталось от прежнего мира. Да ещё дождь.
Когда-то она вплетала в свои чёрные волосы полевые цветы, застенчиво улыбалась, наблюдая, как мы, мальчишки, сражаемся за её сердце на деревянных мечах. Лика... хозяйка наших юношеских грёз. Я таскал ей солнечных улиток, нетерпеливо тряс их в кулаке, заставляя петь. А она смотрела на носки стареньких туфель и задумчиво поправляла съехавшие гольфы. Руки её скользили по загорелым икрам, заставляя почти слепнуть, не обращать внимания на усмешки друзей. Потом она водила пальчиком, беззвучно шептала слова считалочки и смешно, почти по-взрослому морщила лоб, словно детская присказка была истиной в последней инстанции. Наверно, мне просто не дано было постичь глубинного смысла её наивных заклинаний. Как и того, почему её выбор, в конце концов, пал на Гая. Говорят, сейчас у них подрастает вторая дочка. И я искренне радуюсь этому. Действительно искренне. Я не умею так лгать. Даже себе.
Гулко взмахиваю крыльями, физически ощущая переполненность рыхлых туч, и пикирую вниз, к подрагивающим, призрачным Осколкам.
По вечерам она сидела на краю острова и смотрела вдаль, словно ждала чего-то. Я протягивал ей испечённые матушкой булочки и устраивался рядом. Мы сидели молча, но я слышал, о чём она думает, чего боится. Я жевал пресную сдобу, выплёвывал попадавшуюся шелуху и размышлял лишь об одном - чем, ну чем я могу ей помочь? Потом приходил Гай, уводил её за руку, и я оставался в одиночестве. С заходом солнца становилось совсем холодно, приходилось кутаться в рваный отцовский тулуп, предусмотрительно захваченный из дома. Я гладил примятую траву, впитывая липкий налёт тоски, и смотрел в том же направлении.
В один из таких вечеров рядом со мной беззвучно сел Учитель.
Говорят, наш мир стал разрушаться двести лет назад. Сначала пошло трещинами Мировое Зеркало, окружавшее Ядро. Раньше предки читали в нём будущее, теперь же в подрагивающих аморфных Осколках можно разглядеть лишь бессвязные видения. Если смотреть на них достаточно долго - сойдёшь с ума. Потом воздушные континенты распались на множество островов. Это заняло не один десяток лет, поэтому такие, как я, могут судить об изначальном устройстве мира лишь по картинкам в старинных, ветхих книгах.
Никогда не забуду, как Учитель впервые привёл меня в Хранилище Знаний. И свою первую книгу не забуду, толстую, тяжёлую, со странными символами, теснёнными на блеклой жёлтой бумаге. Я не мог скрыть волнения, осторожно переворачивал страницы в поисках картинок, засматривал их до дыр, изредка смахивая золотой песок, струящийся из моих полных восторга глаз. Лишь несколько лет спустя, выучив язык древних, я смог почувствовать боль, которой был пропитан каждый листок этой старинной книги. Боль наших предков, запечатлевших в полустёртых временем строках начало распада. Боль нескольких поколений монахов, оберегающих Хранилище, бережно прикасавшихся к этим страницам как к кусочкам потерянного рая...
Обогнуть Осколки, не бросив в них хотя бы короткий взгляд, неимоверно трудно. Да я и не стремлюсь пролететь вслепую, просто стараюсь не придавать значения чьим-то болезненным видениям. Ночь - лучшее время для посева. Ночью Медузы спят, и ничто не мешает золотому песку спускаться блестящим покрывалом в самые недра мира. Я, как и остальные маги-сеятели, проделываю эту работу каждую ночь, в надежде, что наши усилия, в конце концов, принесут свои плоды. И, наблюдая за золотым сиянием, с тихим шорохом ниспадающим к Ядру, я каждый раз представляю, как когда-нибудь, может быть даже на моём веку, разрозненные Осколки сложатся в прежнюю мозаику, и наш мир взойдёт новым ростком...
- Зачем тебе чужая печаль? - спросил тогда Учитель, протянув мне, совсем ещё наивному мальчишке, зажатую ладонь.
- Хочу хоть как-то... с ней... - пролепетал я, размазывая по руке липкий налёт, оставленный Ликой.
- Печаль не стоит почти ничего. На неё даже Медузы клюют неохотно. Это прах, зола от наших сгоревших надежд. Ей только головы посыпать. Да и то... - он усмехнулся.
- Да, - неуверенно хихикнул я в ответ. - Не очень-то она сыпется.
- Печаль нуждается в хозяине, поэтому и липнет, к чему придётся. Только у одного чувства нет и не может быть повелителя.
И он разжал ладонь. Золотой песок заструился меж его пальцев, полетел вслед за вечерним ветерком.
- Красиво... - пролепетал я, заворожено глядя, как преображается мир, подёрнутый мерцающей завесой.
Медузы появились почти сразу, бесформенные туманные щупальца протянулись снизу, из-под еле различимых Осколков, жадно поглощая золотые песчинки.
- Когда-нибудь они совсем сожрут нас, - бесстрастно сказал Учитель и посмотрел на меня, долго, изучающе. - Хочешь стать магом-сеятелем?
Поднимаюсь вверх, к одному из островков Нижнего Края, наблюдаю, как выпущенный мною на волю песок размазывается по шуршащим струям дождя, стекает к Ядру золотым водопадом. Я не верю, что где-то там ещё осталось тепло. А вот то, что недра стали постоянным пристанищем Медуз - вполне допускаю.
Монахи говорят, что Медузы являются бывшими жителями Осколков, древними химерами, вырвавшимися на свободу, когда раскололось Мировое Зеркало. И очень многое подтверждает их слова. Эти твари появляются лишь с восходом солнца. И пропадают с закатом, скрываясь где-то за Осколками, которые наоборот оживают в сумерках, наполняются бессвязными видениями, а днём лишь тускло мерцают где-то внизу.
Да, я готов согласиться с монахами, считающими, что мы сами высосали своё будущее из Зеркала постоянными магическими ритуалами, позволявшими заглянуть в завтрашний день. Но каждый раз, рассеивая песок, я ощущаю что-то чуждое там, под Осколками, где некогда было Ядро. И снова кажется, что Медузы - пришельцы, бесцеремонные захватчики, впившиеся в нашу плоть.
Не знаю, поможет ли золотой песок окрепнуть нашему Ядру, ожить, разгореться с новой силой. И сплавятся ли Осколки в новое Зеркало. Но пока хоть кто-то в это верит, я готов прилетать сюда каждую ночь. Был готов...
Дождь закончился. Призрачная нить, сотканная Учителем из последнего солнечного луча, подрагивает, теряется в тучах. Отпускаю - и она кружит в небе, словно привязь, потерявшая своего воздушного змея. Сегодня я не собираюсь возвращаться.
- У тебя есть три помощника. Но они же являются твоими врагами. И когда-нибудь тебе придётся с ними сразиться. - Учитель ходил по кругу, выставив вперёд меч, ни на секунду не теряя меня из вида. - Первый - Боль. Она всегда должна быть в твоём сердце. Она очищает и согревает, не даёт тебе стать бесчувственным истуканом. Но не позволяй Боли завладеть собой, иначе впустишь в своё сердце ненависть.
- Но как это сделать? - спросил я, пытаясь не проморгать очередной удар.
- Второй - Ясность. Без неё ты не сможешь двигаться вперёд. Но не позволяй Ясности завладеть тобой, иначе обманешься.
- Но как это сделать? - снова спросил я.
- Третий твой друг и враг - Сила. Без неё ты не сможешь ничего. Но не позволяй Силе завладеть тобой, иначе она развернётся и убьёт тебя.
- Но как это сделать?! - почти закричал я.
- Ты задаёшь слишком много вопросов, Ами, - ответил Учитель, опуская меч. - Для начала пойми, ради чего ты готов сражаться.
Он отошёл к краю острова, сел, перекрестив ноги. Он смотрел на наш дом, окружённый невесомыми камнями, выпавшими из общей кладки. Я расположился рядом, молча разглядывая высокие облака, полуразрушенный монастырь, проплывающие мимо деревья, вырванные с корнем.
- Я готов сражаться ради этого мира, - наконец ответил, посмотрев на Учителя.
- Тогда ты проиграешь, - покачал он головой.
С Нижнего Края всё выглядит по-другому. Звуки тише, краски совсем блеклые. Но золотого дождя это не касается. Яркое шелестящее покрывало скрывается из вида, тонет в глубинах Ядра. Вот и всё. Ждать больше нечего. Не раскрывая крыльев, снова пикирую к подрагивающим Осколкам.
- Каждый из вас, - тихо говорил Верховный Наставник, обводя взглядом наши ряды, - был выбран не случайно. За каждым пришли, когда настало время.
Мы стояли, не смея пошевелиться. Сто с лишним человек, жадно впитывающих каждое слово, слетающее с обветренных губ седого старца.
- Вы сильны, духовно и физически. Только вы можете поддерживать этот мир. - Наставник сел в приготовленное для него деревянное кресло, махнул повелительно рукой. - Сейчас вы разобьётесь на пары, но каждый из вас должен выбрать себе нового соперника.
Я посмотрел на Тая, тот понимающе кивнул мне, достал меч. Мы поклонились друг другу и приняли боевую стойку.
- Не заводите себе постоянного напарника. Всегда будьте в поиске своего лучшего врага, - продолжил старец, закрыв глаза и слушая размеренный лязг нашего оружия. - Однажды вы победите Боль, Ясность и Силу. Но не останавливайтесь даже тогда. Главная битва впереди. И с каждой вашей победой, большой или маленькой, лучший враг, как и вы, только крепнет.
Он долго наблюдал за нашим тренировочным боем, то одними глазами, заткнув уши, то лишь прислушивался к чему-то, то поводил носом. Наконец наши Учителя остановили показательный урок, приказали нам выстроиться полукругом. Верховный Наставник поднялся, степенно поклонился.
- Когда придёт время, каждый из вас отправится в опасное путешествие к центру Ядра. Именно там вам предстоит встретиться с лучшим врагом. И помните - от каждого боя зависит не только ваша жизнь, но и существование этого мира. Не позволяйте гордыне затуманить ваш разум, отправляйтесь на эту битву лишь тогда, когда ваш Учитель решит, что вы готовы. А теперь, - остановился старец в центре полукруга, - нам нужно выбрать лучшего воина, предводителя вашей группы. В будущем он станет новым Верховным Наставником монастыря. Надеюсь, небо подаст нам знак...
И в этот момент к моим ногам упала мёртвая птица.
Старец подошёл ко мне, посмотрел пристально, словно выворачивал наизнанку мою душу, и, отвернувшись, ничего больше не сказав, удалился в храм. Мы проводили его полным молчанием, потом я набрался смелости и посмотрел через плечо на своего Учителя. Он опустил взгляд и покачал головой.
Я понял, что знак был очень плохим.
- Хочешь стать магом-сеятелем? - спросил меня Учитель.
- А кто это? - ответил я странному незнакомцу вопросом на вопрос.
- Это великие воины, поддерживающие жизненный огонь нашего мира.
- Как?
- Сначала ты будешь каждую ночь рассеивать у Осколков золотой песок. Это замедляет разрушение воздушных континентов. Для этого ты обучишься искусству боя и первоначальной магии, позволяющей творить маленькие чудеса. Например, трансформировать своё тело.
- Тран... что?
- Менять, - улыбнулся Учитель, взяв меня за запястье. - Ты сможешь превращать свои руки в крылья, пальцы - в когти. Нос - в клюв. Интересно?
- Ещё бы! - воскликнул я, чувствуя, как приятное нетерпение разливается по телу. - А что потом? Я буду воевать с Медузами?
- Можно сказать и так, - тихо ответил Учитель, красивым жестом собрав голубые переливы восторга, возвращая их мне, прижимая к мальчишеской груди. - Не стоит быть таким расточительным. - И продолжил: - Потом, набравшись опыта, ты поселишься с особом месте монастыря, там, где Великие Маги творят золотой песок. Ты станешь одним из них.
- Ух ты! - сдавленно охнул я, но тут же опомнился и постарался взять себя в руки.
- Но для начала я должен спросить тебя кое о чём.
Он поднялся, протянул мне руку. Приняв его помощь, я машинально отряхнул штаны, закутался в отцовский тулуп.
- У тебя очень хороший потенциал. Со временем ты можешь стать величайшим воином и магом. Может, даже Верховным Наставником монастыря. Но ответь мне сейчас на один вопрос. Путь воина очень сложен, полон горечи и лишений. Ради чего ты готов ступить на него?
Я подумал о Лике.
- Чтобы она узнала, поняла...
- Что ты лучше её избранника?
- Да!
- В тебе сейчас говорит стремление к превосходству. Оно полезно в небольших количествах, подталкивает в спину, заставляет покорять новые вершины. Но стоит поддаться ему - и тебя поглотит презрение. А оно очень, очень опасно. Потому что почти незаметно и вызывает лишь приятные ощущения. Хочешь посмотреть на него?
Я кивнул, и Учитель встал позади, положил ладони на мои виски.
- Смотри.
И я увидел. Тонкие чёрные ниточки, разбегающиеся от меня в разные стороны. Они извивались, как черви, вгрызались во всё, до чего могли дотянуться.
- Отпусти их, тебе ни к чему такой союзник.
Мне вдруг стало очень спокойно и хорошо. Подумалось - и что я, правда, привязался к Гаю? Разве это главное? Ведь главное - что я люблю Лику. И желаю ей счастья. Пусть даже не со мной.
- Уже лучше, - сказал Учитель, убирая руки с моей головы. - Так ради чего ты готов ступить на путь воина?
- Ради Лики, - ответил я, счастливо улыбаясь.
Я был уверен, что на этот раз мой выбор правилен, но позади послышался вздох.
- Что ж, у тебя ещё есть время. Надеюсь, ты поймёшь, ради чего должен сражаться именно ты. Идём, мне нужно поговорить с твоими родителями.
Пикировать со сложенными крыльями безумно приятно. Сердце колотится от восторга быстро-быстро, всё тело дрожит от возбуждения и щекочущего страха. Ещё несколько минут - и я своими глазами увижу Ядро.
- Как такое может быть?! - кричал я, ходя из угла в угол своей кельи. - Все ученики уже прошли схватку с лучшим врагом! Все, кроме меня!
- Ты ещё не готов, - бесстрастно ответил сидящий на кровати Учитель. - Если отправишься туда сейчас - погибнешь.
- Но ведь никто не погиб! Никто! Я что, хуже других? Я настолько слаб?
- Наоборот, ты слишком силён.
Кидаю быстрый взгляд на поверхность проносящегося мимо Осколка. Вижу зеркальные башни, подпирающие собой небо, огромных стальных птиц и разноцветных шумных букашек, снующих по серым твёрдым рекам.
Чьи-то бессвязные фантазии через секунду исчезают в вышине, навстречу мне несётся всепоглощающая темнота. Я расправляю крылья, притормаживаю, делаю вдох и снова пикирую.
Мысли пропадают одна за другой, в голове остаётся один лишь вопрос - ради чего? Но ответа пока нет. Что ж, время терпит. У меня ещё как минимум пара минут.
Что-то вдруг толкает меня в спину, заставляет крутануться волчком. Я кидаю взгляд вверх и вижу огромную иссиня-чёрную птицу. Учитель!
"Безумец! - доносится до моего сознания. - Опомнись!"
Но я лишь прижимаю крылья плотнее, чтобы увеличить скорость.
"Ами! Ты не ведаешь, что творишь!"
Внезапно впереди появляется яркое пятно, через несколько секунд я проваливаюсь в сияющую яму, больно ударяюсь обо что-то твёрдое. Когда глаза привыкают к свету, я различаю небольшой островок, так негостеприимно встретивший меня, бескрайнюю пропасть под ним. А там, в самом низу, за сияющей пеленой...
Так вот ты какая, моя главная битва... Или лучше сказать сделка с совестью?
Это место - переход между мирами, точка осознания, где не может быть тайн, где всё как на ладони.
- Нет! - кричу я. - Учитель! Как это возможно?!
Он сбрасывает бесполезный саван, разворачивает меня к себе, принимая облик человека. Я тоже избавляюсь от перьев, падаю на колени.
- Прости, Ами. Но это всё, что мы можем сейчас сделать. А теперь смотри. И делай свой выбор. Ничего другого нам теперь не остаётся.
Я молча вытираю слёзы, унимаю внутреннюю дрожь и смотрю.
Там, внизу, человеческий мир, наша прародина, место, откуда мы пришли. Пришли очень давно, столетия назад, когда природа начала умирать. Несколько десятков магов, о которых Люди даже не слышали, - вот и все переселенцы.
- Сначала мы просто пытались сдержать негативные эмоции наших собратьев, оставшихся там, на Земле, - тихо говорит Учитель. - Но это не помогло. Потом постоянно развязывали войны, насылали на человечество катаклизмы, чтобы сдерживать его численность. Когда наступила эра покорения небесных сфер - постоянно чинили препятствия, чтобы Люди не разнесли свою заразу по Вселенной.
- И при этом вот так просто уничтожили этот мир? - холодно спросил я.
Плакать больше не хотелось.
- Не просто. Конечно же, нет. Но другого выхода у нас не было, пойми. Вселенная слишком маленькая и хрупкая. Мы должны были заплатить эту цену, чтобы человечество не засеяло её своими ущербными спорами.
Я качаю головой и смотрю вверх. Сейчас на пути моего внимания нет преград. И я вижу Великих Магов, сидящих в самом укромном месте нашего монастыря. Сильнейшие... наверно действительно необходимо много сил, чтобы разрушать этот прекрасный мир, разбирать на тончайшую материю - золотой песок. И скармливать его ненасытным Медузам - человечеству...
- Но как долго это может продолжаться? - спрашиваю, боясь услышать ответ.
- Пока Люди не поймут.
- А если не поймут никогда? Уничтожите ещё несколько невинных миров?
Учитель лишь пожимает плечами.
А потом он поднимает меня с колен, долго смотрит в глаза, с ожиданием и надеждой.
- Теперь делай выбор.
И он поправляет пояс, на котором висит меч.
"Как?!" - хочется кричать мне, но я знаю, что не получу ответа.
- Ты победил Боль. Ты победил Ясность. Ты победил Силу. Остался лишь один враг, самый лучший, самый коварный, он с самого начала прикидывался другом, подталкивал тебя, но теперь вам пора сразиться и расстаться. Если ты сможешь одолеть его - станешь величайшим магом, Верховным Наставником. Если же проиграешь - он станет тобой. Боль заполнит твоё сердце, Ясность обманет, и Сила выйдет из-под контроля.
Несколько минут мы напряжённо молчим.
- Просто отпусти всё, забудь то, что мешает сосредоточиться, и ответь - что для тебя самое главное?
- Высшая справедливость, - отвечаю я.
- Ами-Ами... - шепчет Учитель и достаёт свой меч.
Большая удушливая волна накатывает на меня, заставляет сердце болезненно сжаться. Но я ещё уверен в своей правоте. Как и в своей силе.
- Что же ты наделал...
Я не сразу понимаю, о чём говорит Учитель, а когда вижу - уже поздно. Чёрные ниточки поглощают мою Силу, растут, превращаясь в жирных червей.
- Твоя Ясность обманула тебя. Стать жертвой - большая привилегия. Жертва должна быть безупречной, ведь она превращается в чистую Любовь, золотой песок. Если бы этот мир не был готов сложить себя на алтарь человечества - мы бы никогда не нашли его. Как жаль...
И он заносит надо мной свой меч.
Я кричу. Чёрные черви дрожат, извиваются, но я больше не имею над ними власти. Выбор сделан, моя Сила развернулась против меня, и ничто не может этого изменить.
Но Учитель не может решиться. Он слишком любит меня. Золотой песок струится из его глаз, жадно поглощаемый червями.
Тогда я принимаю птичий облик, раздвигаю перья на груди, чтобы легче было целиться. И повторяю: "Не тяни..."
Поверь, я всё вижу в этот момент. И осознаю. Последняя битва каждого из нас не просто решает вопрос жизни отдельно взятого воина. Мы действительно очень сильны, Верховный Наставник не врал. Физически, но ещё больше - духовно. Наши эмоции не знают границ и размеров Вселенной...
Черви растут, пожирая всё вокруг. Учитель глубоко вздыхает, закрывает глаза и наносит точный удар.
- Прости, Ами. Я до последнего... что ты сможешь...